VI. Общие итоги и выводы

Общим итогом боевых действий на калининском направлении осенью и зимой 1941 г. явилось выполнение войсками Калининского фронта задач, возложенных на них Ставкой Верховного Главнокомандования: очистить от войск противника район Калинина, во взаимодействии с Северо-Западным и Западным фронтами ликвидировать попытки врага обойти Москву с севера, а затем разгромить 9-ю немецкую армию и оказать содействие войскам Западного фронта в уничтожении северной ударной группировки неприятеля.

Октябрьские и ноябрьские бои на Калининском фронте протекали в обстановке, когда Советская Армия осуществляла активную оборону на всем советско-германоком фронте. Декабрьское наступление войск фронта являлось составной частью стратегического контрнаступления Советской Армии, когда инициатива наступательных действий перешла в руки советского командования. Это контрнаступление завершилось разгромом немецко-фашистских войск под Москвой.

Захватив Калинин, немецко-фашистское командование стремилось уничтожить группировку советских войск в районе западнее Калинина, нанести удар в тыл войскам северо-западного направления, разобщить войска Северо-Западного фронта от Западного фронта, расширить захваченный район и получить возможность для нанесения глубокого охватывающего удара на Москву с севера, с привлечением для этой цели войск, действовавших на калининском направлении.

Таким образом, от исхода боев в районе Калинина в октябре 1941 г. в значительной степени зависели дальнейшие планы наступления противника на Москву.

Активной, упорной обороной и наступательными действиями в районе Калинина наши войска сорвали планы врага. Хотя Калинин в течение этого периода и оставался в руках противника, но главные силы 9-й армии и 3-й танковой группы врага оказались скованными войсками Калининского фронта и значительно ослаблены тяжелыми потерями. С момента захвата Калинина и до середины ноября неприятель не только не смог снять отсюда какие-либо силы для использования их на московском направлении, но и вынужден был втянуть в сражение в районе Калинина полностью 9-ю армию, подтянув на калининское направление, кроме ранее действовавших здесь, также 110, 161, 162 и 86-ю пехотные дивизии этой армии.

Таким образом, в сражение в районе Калинина во второй половине октября и начале ноября были втянуты крупные силы врага — 9-я армия и главные силы 3-й танковой группы, предназначавшиеся для обхода Москвы с севера и северо-запада. [87]

Несмотря на то, что в течение второй половины октября противнику удалось продвинуться на торжокском направлении до 70 км, а в первой половине ноября захватить район Селижарово, это в целом не улучшило оперативного положения неприятельских войск на калининском направлении. Немецко-фашистское командование было вынуждено начать наступление на Москву 16 ноября{66}, не добившись поражения войск Калининского фронта, которые занимали выгодное оперативное положение по отношению к северной ударной группировке вражеских войск, наступавших на московском направлении. Это определило роль Калининского фронта в зимней кампании 1941 г.

Наступательные действия войск Калининского фронта в конце ноября, предпринятые незначительными силами с целью сковывания войск 9-й немецкой армии, были восприняты противником, как признак недостатка наших сил для нанесения сильного удара на калининском направлении. Немецко-фашистское командование считало, что наступление войск Калининского фронта в конце ноября имело целью облегчить положение советских войск под Москвой. Наряду с этим противник считал, что до весны 1942 г. советские войска в районе Калинина крупными силами наступать не смогут. Это в известной степени помогло обеспечить скрытность перегруппировки наших войск и неожиданность подготовленного Калининским фронтом сильного удара по калининской группировке врага в начале декабря 1941 г.

Перейдя 5 декабря в наступление, войска Калининского фронта овладели районом Калинина, прорвали заблаговременно подготовленную оборону врага на рубеже Высокое, Иваниши, Сидорово и нанесли серьезное поражение главным силам 9-й немецкой армии. Так, например, по показаниям пленных, 86-я пехотная дивизия в период с 5 по 15 декабря потеряла до 70% личного состава, 110-я пехотная дивизия — почти весь свой личный состав.

Войсками Калининского фронта только в период с 5 декабря 1941 г. по 3 января 1942 г. были захвачены следующие трофеи: орудий разного калибра — 710, минометов — 246, танков и танкеток — 153, самолетов — 25, автомашин — около 3250, пулеметов — 844 и много другого вооружения и военного имущества.

Продвинувшись за время с 5 декабря по 7 января на торжокско-ржевском направлении на 60–70 км, а на направлении Калинин, Ржев до 100–1,20 км, наши войска освободили сотни населенных пунктов, обеспечили движение по важнейшей железнодорожной магистрали Москва — Калинин — Бологое.

Однако войскам Калининского фронта не удалось полностью выполнить задачу по разгрому 9-й немецкой армии и овладению Ржевом. Основными причинами этого явились допущенные недочеты в организации фронтовой и армейских наступательных операций по прорыву обороны противника и в частности в деле создания ударных групп во фронте и армиях, а также обеспечения их серьезной артиллерийской поддержкой за все время прорыва обороны противника на всю ее глубину.

Как при прорыве обороны врага, так и при его преследовании в армиях Калининского фронта не было должным образом организовано четкое взаимодействие между дивизиями и родами войск, а маневр силами и средствами в ходе операции не получил должного применения. [88]

Охватив район Ржева с запада и юго-запада, войска Калининского фронта заняли выгодное положение для нанесения удара по тылу главных сил группы армий «Центр», что позволило Калининскому и Западному фронтам по указанию Ставки Верховного Главнокомандования приступить к осуществлению новой, так называемой Ржевско-Вяземской наступательной операции.

Боевые действия на калининском направлении осенью и зимой 1941 г. развертывались в полосе шириной около 200 км. Фактически протяжение линии боевого фронта достигало 300–350 км. Глубина продвижения наших войск в период наступления составила 60–120 км.

Боевые действия длились около трех месяцев. За этот период войска фронта на различных участках и направлениях выполняли различные задачи как по характеру и масштабу, так и по их значению в операции. Но все они были объединены одной общей целью, поставленной фронту Ставкой Верховного Главнокомандования, не допустить обхода Москвы с севера и, разбив калининскую группировку противника, очистить район Калинина от неприятельских войск.

Значение калининского операционного направления, являвшегося частью московского стратегического направления, в ходе боевых действий непрерывно возрастало. В связи с возраставшим значением калининского направления увеличивались и силы Калининского фронта и действовавшие против него силы противника. Так, 15 октября 1941 г. в боевых действиях на калининском направлении принимали участие три советские армии, имевшие в своем составе лишь двенадцать стрелковых дивизий и одну танковую бригаду. Силы противника, действовавшего на этом направлении, состояли из шести пехотных дивизий 9-й немецкой армии, двух танковых и двух моторизованных дивизий 3-й танковой группы.

К 1 января 1942 г. Калининский фронт имел уже пять армий, насчитывавших в своем составе тридцать стрелковых, одну мотострелковую, пять кавалерийских дивизий, три танковые бригады и четыре отдельных танковых батальона. Противостоявшие фронту войска противника к этому времени состояли из тринадцати пехотных, одной танковой и одной моторизованной дивизий.

Придавая важное значение калининскому направлению, Ставка Верховного Главнокомандования в ходе всей битвы под Москвой уделяла этому направлению большое внимание. Благодаря своевременности мероприятий Ставки по прикрытию калининского направления наши войска, действовавшие на этом направлении, в октябре 1941 г. ликвидировали прорыв противника и сорвали попытки вражеских войск наступать из Калинина в направлениях Бежецка и Торжка. Учитывая важность калининского направления и создавшуюся к 17 октября обстановку, Ставка создала новый фронт, обеспечила его резервами и материальными средствами.

После создания Калининского фронта Ставка непрерывно руководила деятельностью этого фронта.

Особое внимание Ставка Верховного Главнокомандования уделяла организации взаимодействия между Калининским и Западным фронтами. Учитывая складывавшуюся на разных этапах боевых действий конкретную обстановку, Ставка неоднократно изменяла состав фронтов и разграничительные линии между ними. Так, например, 17 ноября 30-я армия была передана в состав Западного фронта, а 16 декабря она вновь была возвращена в состав Калининского фронта. Ставка Верховного Главнокомандования в течение всего периода боевых действий Калининского фронта нацеливала его войска на оказание максимальной [89] помощи войскам Западного фронта, действовавшим на решающем, московском направлении.

Во второй половине декабря 1941 г. Ставка, учитывая возросшее значение Калининского фронта в общем плане разгрома вражеской группы армий «Центр», усилила войска фронта 39-й армией из своего резерва.

Задачи фронта по этапам операции определялись или непосредственно Ставкой, или утверждались ею по представлению командования фронта. Ставка устанавливала состав франта и полосу его действий на отдельных этапах операции.

Связь между Ставкой и штабом фронта работала бесперебойно. Это обеспечивало постоянный контроль со стороны Ставки и своевременную постановку фронту очередных задач.

Изучение директив и распоряжений Ставки показывает, что она, не стесняя инициативы и свободы действий фронтового командования, систематически руководила ходом операции.

Планирование боевых действий войск фронта в октябре характерно тем, что командующий фронтом при разработке плана операции по очищению от противника района Калинина одновременно учитывал также возможность перехода к обороне на длительное время во всей полосе фронта.

Оборонительные действия фронта в этом случае основывались на заблаговременной подготовке и удержании в ходе борьбы определенных оперативных рубежей. Рубеж оз. Волго, по рекам Волга, Бол. Коша, Нашига, Рачайна, Тьма до ее устья, Волга по ходу событий стал основным. Здесь враг был задержан и оборона фронта приобрела устойчивый характер.

Боевые действия войск фронта в октябре характерны сочетанием обороны на торжокском направлении силами 22-й армии и правого фланга 29-й армии с наступательными действиями в районе Калинина, куда были привлечены главные силы и резервы фронта. Оборонительные действия наши войска проводили ограниченными силами и средствами. 22-я армия и правофланговые войска 29-й армии, имея в своем составе 5–7 стрелковых дивизий и одну мотострелковую бригаду, обороняли полосу шириной до 140 км. Боевой состав этих войск насчитывал около 16 тысяч человек, 759 пулеметов и 131 орудие. Средняя оперативная плотность колебалась от 17 до 28 км на стрелковую дивизию, причем дивизии были малочисленны и недостаточно насыщены артиллерией и автоматическим оружием. Танков армии не имели и боевой авиацией почти не поддерживались.

Противник, имея значительное количественное превосходство в людях, артиллерии и пулеметах, наступал при поддержке 100 танков и 50–60 самолетов.

Несмотря на неблагоприятное соотношение сил, наши войска упорной и активной обороной сорвали планы врага, не допустив прорыва его в район Торжка.

Оборона войск Калининского фронта носила активный характер. Недостаток сил и средств наших войск компенсировался именно активным характером обороны. Широко применяя маневр силами и средствами, наши войска часто переходили в контратаки, доходившие до рукопашных схваток целых частей. Такая тактика действий позволила нанести противнику большие потери и сорвать его план прорваться в район Торжка.

В условиях недостатка сил и средств и особенно при отходе особое значение приобретают резервы. Резервы являются одним из важнейших [90] условий устойчивости обороны. Наличие резервов позволяет командующему армией (фронтом) быстро реагировать на изменение обстановки и своевременно влиять на ход оборонительной операции путем маневра резервами на угрожаемые направления.

Поучительным примером маневра фронтовыми резервами в условиях вынужденного отхода является маневр мотострелковой бригадой и 183-й стрелковой дивизией 22 октября. Они были развернуты в тылу 22-й и 29-й армий и приняли на себя удар врага на наиболее опасных направлениях, дав возможность отходившим частям указанных армий организованно занять новые рубежи обороны.

Обращает на себя внимание метод борьбы 22-й армии с наступавшим врагом. В условиях, когда армия имела перед собой превосходившие по численности силы противника, вывод в армейский резерв целой дивизии был затруднен и мог повести к резкому ослаблению нашей обороны. Поэтому командующий армией выводил в резерв отдельные полки. При отходе армия сохраняла организованный фронт, затяжными боями изматывала силы противника и в конечном итоге на рубеже оз. Волго, рек Волга, Бол. Коша, Нашига организовала прочную оборону, выведя в резерв к концу октября две стрелковые дивизии.

Опыт оборонительных боев подтвердил необходимость заблаговременной подготовки и занятия войсками армейских оборонительных рубежей и подготовки тылового рубежа фронта.

В ноябрьский период войска Калининского фронта обороняли полосу, ширина которой составляла около 250 км. В это время получили свое развитие тыловые оборонительные рубежи. Тыловой армейский рубеж, проходивший по линии Кувшиново, Сукромля, Медухово, р. Тверца, р. Волга, был общим для всех армий и находился на удалении 15–20 км от основного. На нем, как правило, располагались армейские резервы. Фронтовые резервы находились на тыловом рубеже или в непосредственной близости от него. Тыловой оборонительный рубеж фронта Горшково, Максатиха, Курганы, Кушалино, оз. Великое, Устье, Волжское водохранилище, р. Сестра был удален от линии фронта на расстояние от 30 до 80 км. Имелась в виду также подготовка второго тылового оборонительного рубежа на удалении от линии фронта на правам крыле около 120 км, на левом — 20–30 км.

Начертание оборонительных рубежей, левый фланг которых проходил в незначительном удалении от Калинина, показывает, что командующий фронтом при выборе этих рубежей исходил не только из характера местности, но и из задачи, которая была поставлена войскам Калининского фронта Ставкой Верховного Главнокомандования — сорвать планы противника по глубокому охвату Москвы с севера.

Наступательные действия фронта в октябре ограничивались борьбой за район Калинина. Управление войсками в этот период характерно тем, что командующий фронтом временами вынужден был превращаться в непосредственного организатора армейской операции. Эти действия командующего фронтом оправдывались сложившейся обстановкой.

Борьба за Калинин в первой половине декабря развивалась при значительном количественном превосходстве как в живой силе, так и в автоматическом оружии у противника. Этим в значительной мере объясняются длительность борьбы за город и медленный темп продвижения наших войск. На последнее влияли также зимние условия и особенности района боевых действий. За 5–16 декабря войска 31-й армии продвинулись на 10–15 км, а 29-й армии — на 6–8 км.

В организации наступления 31-й армии необходимо отметить ярко выряженное сосредоточение сил и средств на направлении главного [91] удара. Наступая в полосе шириной 28 км, главный удар армия наносила на участке в 6 км силами двух стрелковых дивизий из пяти, имевшихся в армии. За ударной группировкой находилась дивизия армейского резерва.

В процессе ведения операции постепенно назрела необходимость поворота основной группировки армии в сторону Калинина. Командующий армией с исключительной настойчивостью и последовательностью провел этот маневр.

29-я армия в борьбе за Калинин не смогла полностью выполнить задач, возложенных на нее командующим фронтом. Командующий армией до конца боев за город не сумел создать надлежащей ударной группировки и правильно организовать взаимодействие между наступавшими дивизиями. Это явилось основной причиной того, что врагу удалось через Даниловское отвести часть сил из Калинина.

Борьба за Калинин характерна попытками 29-й и 31-й армий развивать успех, одерживаемый на второстепенном направлении. При этом 31-я армия проводила маневр в основном резервными частями и силами, находившимися во втором эшелоне. 29-я армия пыталась развивать успех путем рокировки сил вдоль фронта, что было связано с большой потерей времени и не дало положительных результатов.

Опыт борьбы показал, что в зимних условиях бои в оборонительной полосе развертывались вокруг населенных пунктов. Овладение даже некоторыми из них обычно нарушало систему огня врага, образовывало разрывы в его фронте и открывало возможности для маневра во фланг и тыл уцелевшим вражеским опорным пунктам и узлам обороны.

Борьба за крупные города, которые превращаются врагом в сильные узлы обороны, требует, как показал опыт Калининской операции, специальных методов ведения боя и соответствующего оснащения и подготовки частей.

Большую роль в борьбе за Калинин сыграли фронтовые резервы, своевременно вводимые командующим фронтом на направлениях главных ударов 29-й и 31-й армий.

Калининская операция дает поучительный пример использования армии, переданной из резерва Ставки на усиление фронта. Как основное направление удара 39-й армии, так и район ее первоначального сосредоточения были избраны правильно. Сосредоточение и развертывание производилось под прикрытием частей, действовавших на этом направлении. При вводе 39-й армии в сражение эти прикрывавшие части были включены в ее состав.

Действия 39-й армии поучительны как пример широкого маневра в процессе операции. Армия начала наступление, имея основную группировку на правом фланге. После частного успеха левофланговых дивизий центр тяжести усилий армии был перенесен на левый фланг. Согласованные усилия 39-й и 29-й армий дали возможность развить успех в полосе железной дороги Торжок — Ржев. Этот успех был использован 39-й армией для нового маневра в сторону своего правого фланга. Удар во фланг и тыл противника, задерживавшего продвижение основной группировки, находившейся на правом фланге 39-й армии, позволил армии отбросить врага, образовать новый прорыв его фронта и, собрав свои главные силы на правом фланге, занять охватывающее положение в отношении района Ржева.

В период преследования отходившей калининской группировки противника темп продвижения наших войск достигал в среднем 6–7 км в сутки. Так, расстояние от Калинина до Старицы, равное 70 км, было преодолено войсками 29-й армии за 10–11 суток. Такой темп преследования, [92] даже с учетом условий суровой снежной зимы 1941/42 г., нельзя признать достаточным. Преследование не дало крупного оперативного эффекта, и наши части не смогли сорвать планомерного отхода врага. Организация преследования имела серьезные недостатки. Стремление вести силы на главном направлении в узких полосах или сохранить те же направления действий дивизий, какие были до перехода к преследованию, нередко вело к тому, что войска совершенно не имели дорог в полосе своих действий. Движение же без дорог в условиях глубокого снежного покрова замедляло продвижение войск и затрудняло их развертывание для боя.

При организации преследования недостаточно широко использовались лыжные батальоны и кавалерийские дивизии. Применение лыжных батальонов, технически и тактически слабо подготовленных, не дало надлежащего результата. Равномерное распределение кавалерийских соединений по фронту всей 31-й армии не могло обеспечить прорыва фронта отходивших арьергардов врага.

Заслуживает внимания прорыв обороны противника шириной 1 1/2–2 км, произведенный 31-й армией севернее Чухино. Прорыв этот, достигнутый в результате частного успеха 250-й стрелковой дивизии, благодаря наличию сильных резервов в руках командующего армией удалось быстро развить в общий оперативный успех армии в целом.

Разведка в ходе наступления штабом фронта, штабами армии и дивизий должным образом организована не была, вследствие чего нельзя было правильно оценивать обстановку, а это в свою очередь приводило к тому, что принятые решения не всегда полностью соответствовали обстановке и соотношению сил на отдельных направлениях. Так, например, в приказах командующего фронтом и командующих 29, 31 и 30-й армиями 20–21 декабря действия противника оценивались как поспешный отход. Вследствие этого войскам левофланговых армий фронта ставились глубокие задачи на преследование отходившего врага. Последующие бои показали, что неприятельские войска с 20 декабря приступили к подготовке рубежа обороны по линии Иваниши, Чухино, Климово, р. Шоша, Лотошино, где и рассчитывали задержать наступление наших войск. Также не был своевременно установлен переход вражеских войск к организованной обороне на подготовленном рубеже северо-восточнее Ржева и восточнее Волги.

Общее количество исправных танков, принимавших участие в Калининской операции, не превышало 100–150. Глубокий снежный покров во многих случаях затруднял их использование. Танковые батальоны придавались стрелковым дивизиям для их усиления и использовались как танки непосредственной поддержки пехоты. В боевом использовании танковых батальонов имелись крупные недочеты. Танковые части, придаваемые стрелковым дивизиям, использовались мелкими подразделениями по 3–5 танков, что приводило к распылению сил. Артиллерийским огнем танки не сопровождались.

Ставка Верховного Главнокомандования в приказе № 057 от 22 января 1942 г., отмечая недочеты в использовании танковых частей, в частности указывала и на то, что «Атака танков не поддерживается нашим артиллерийским огнем, орудий сопровождения танков не используют, в результате чего боевые машины гибнут от огня противотанковой артиллерии противника... Танковые части используются мелкими подразделениями, а иногда даже по одному танку, что приводит к распылению сил...»

Танковые бригады, находившиеся в составе 30-й армии, 21 декабря были сведены в танковую группу для решения ею самостоятельной оперативно-тактической [93] задачи. Практически это решение не было реализовано потому, что 30-я армия не смогла прорвать оборону неприятеля в районе Лотошино и танковая группа не получила условий для самостоятельных действий.

Вследствие недостаточного насыщения войск Калининского фронта танками действия пехоты чрезвычайно усложнялись. Стрелковые дивизии вели бои вне связи друг с другом и зачастую равномерно распределялись по всему фронту.

Это последнее происходило вследствие боязни со стороны командующих армиями ослабить второстепенные направления для создания соответствующей группировки сил и средств на главных направлениях. Опыт Калининской операции еще раз подчеркнул, что для прорыва обороны противника необходимо создавать сильные ударные группы и сосредоточивать их для удара на определенном участке фронта. Создание таких групп является первейшей задачей командующего армией.

Подвижные соединения Калининского фронта состояли из пяти кавалерийских дивизий и одной мотострелковой дивизии, трех танковых бригад и четырех танковых батальонов.

В начале операции кавалерийские дивизии входили в состав армий и предназначались для развития успеха армий и удара по тылам противника. Однако использование кавалерийских дивизий в масштабе армейской операции не давало должного боевого эффекта. Опыт Калининской операции еще раз показал, что кавалерийские соединения необходимо применять массированно и использовать как средство фронтового командования для развития успеха и удара по тылам противника на оперативно важных направлениях. В начале января 1942 г. три кавалерийские и одна мотострелковая дивизии были объединены в кавалерийский корпус, который командующий фронтом предполагал использовать для выхода на тылы ржевской группировки противника и перехвата железнодорожных коммуникаций 9-й немецкой армии. Вследствие того, что 31-я армия не смогла в течение 2–7 января прорвать оборону противника и обеспечить ввод в прорыв кавалерийского корпуса, последний в период Калининской операции использован не был.

Калининский фронт располагал двенадцатью артиллерийскими полками резерва Главного Командования. Эти полки были включены в состав армий фронта. Командующие армиями, как правило, переподчиняли эти полки стрелковым дивизиям. В руках командующих армиями обычно не оставалось артиллерийских средств, которыми они могли бы влиять на ход боя. Такое распределение можно признать целесообразным лишь при оборонительных действиях. Однако при прорыве обороны противника, учитывая отсутствие корпусных управлений, такая система распределения артиллерии непригодна.

На основе опыта операций на советско-германском фронте Ставка Верховного Главнокомандования в директивном письме № 03 от 10 января 1942 г. указывала: «Любая наша армия, как бы она ни была бедна артиллерией, могла бы сосредоточить в районе действий своей ударной группы 60–80 орудий, обратив на это дело армейский артиллерийский полк и взяв у своих дивизий, скажем, по две батареи дивизионной артиллерии и десятка два-три 120-мм минометов. Сформированная таким образом группа артиллерии была бы вполне достаточна для того, чтобы взломать оборону противника и оказать, таким образом, неоценимую артиллерийскую поддержку ударной группе армии. Если этого не делают наши армии, то это происходит потому, что они недооценивают великое значение массированного артиллерийского огня для наступления пехоты». [94]

Массирование артиллерийского огня не исключало, а требовало организации тесного взаимодействия артиллерии с пехотой. Ставка Верховного Главнокомандования указывала на необходимость перехода от практики артиллерийской подготовки как средства артиллерийской поддержки наступления пехоты к практике артиллерийского наступления.

Воздушные силы фронта достигали максимум 170 боевых самолетов, из которых постоянно находилось в строю не свыше 60–70%. Авиация содействовала наземным войскам как непосредственной поддержкой на поле боя, так и ударами по важнейшим объектам в ближнем тылу противника. Несмотря на свою малочисленность, наша авиация оказала существенное влияние на ход операции 31-й армии при прорыве обороны врага на рубеже р. Волга и во время наступления 39-й армии на ржевском направлении. Жесткая централизация управления воздушными силами в масштабе фронта позволяла целеустремленно использовать их. Усилия авиации не разбрасывались по многочисленным объектам, а концентрировались на поддержке армий, решавших наиболее важные оперативные задачи. Следует указать, что организация взаимодействия авиационных частей с сухопутными войсками была недостаточно четкой, а потому авиация не всегда поражала те цели, которые более всего мешали продвижению наземных войск. Опыт операции показал необходимость иметь представителей от авиации при штабах армий и дивизий.

Характерной особенностью в устройстве тыла Калининского фронта являлось выделение для каждой армии своей распорядительной станции при наличии распорядительной станции фронта. Такая система требует густой сети железных дорог с обязательным наличием хорошо развитых железнодорожных станций. Опыт боевых действий на калининском направлении показал, что система выделения распорядительных станций для каждой армии, усложняя работу тыла, не оправдывает себя. Почти во всех последующих операциях Советской Армии распорядительные станции для армий не открывались.

Партийно-политическая работа на всем протяжении боевых действий на калининском направлении проводилась непрерывно и целеустремленно.

Командиры и политработники находили наиболее доходчивые формы партийно-политической работы, своевременно реагировали на изменения обстановки, стремились как можно быстрее довести боевую задачу до каждого воина и обеспечить ее выполнение. Наибольший результат в ходе боев давали такие формы партийно-политической работы, как устная пропаганда и агитация и личный пример.

В период подготовки наступательной операции в войсках фронта был создан высокий наступательный порыв, который непрерывно нарастал в ходе операции.

Все это в значительной степени способствовало успешному решению задач, стоявших перед войсками Калининского фронта. [95]