Характеристики главных деятелей войны

Император Александр I (1777–1825). Влияние императора Александра на события Отечественной войны было большим; с истинным величием нес он со своим народом тяжелый крест и приносил личные жертвы. Любя военное дело и желая вместе с войсками переживать все тягости и лишения военного времени, конечно, далеко не с надеждами на дешевые лавры, он уступает настояниям своих приближенных и уезжает из армии — это великое самопожертвование! Другая его жертва — назначение главнокомандующим М. И. Кутузова, на которого указывало общественное мнение, но к которому государь расположен не был; внутренний голос подсказывал ему, что Кутузов расходится с ним в основных взглядах на цель войны, что и вынудило его, после изгнания Наполеона из России, снова приехать в армию.

Несмотря на тяжкие условия, в которых велась война, несмотря даже на потерю Москвы, император Александр не принимает соблазнительные предложения мира и твердо стоит на решении не заключать его, пока хоть один неприятельский солдат будет в пределах России.

Твердость и верный взгляд императора Александра выразились в проведении им принятого плана обороны — отступая [69] внутрь страны, действиями на тыл армии противника ослабить его и затем уже приступить к уничтожению. И эту мысль он твердо проводит в течение всей войны, постоянно требуя подобных действий вначале от 1-й и 2-й армий, а после соединения их — от Тормасова и Витгенштейна, а в конце она выразилась в грандиозном плане захвата сообщений армии Наполеона всеми оставленными в тылу и на фланге русскими войсками. Хотя вышло не вполне так, как желал государь, но цель его была твердо поставлена и ясно выражена.

В оценке последнего решения императора Александра, считавшего, что для обеспечения прочного мира необходимо уничтожить власть Наполеона, для чего перенести борьбу с ним в Европу и даже в Париж, многие расходятся. Но надо признать, что никто не может доказать, будто бы противники взгляда императора Александра смотрели на исторические события правильнее, чем он. Судьба народов в руках Божьих, и верная разгадка ее поворотов — не удел человечества.

Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, генерал-фельдмаршал, светлейший князь Смоленский (1745–1813). Кутузов, подобно Суворову, был одним из замечательных русских людей. Имея обширное образование, он обладал красноречием и способностью господствовать над умами. «Его даже Рибас{112} не обманет», — говорил Суворов про своего любимца — Кутузова. Всегда веселый, общительный, он отличался удивительным хладнокровием в самых трудных положениях. Строгий расчет и выдержка были его отличительными чертами. Он умел говорить с солдатом и, подобно Суворову, зная, что парадная мишура и внешний блеск не по сердцу русскому простолюдину, он, будучи уже главнокомандующим, являлся перед войсками на маленькой казачьей лошади, в старом сюртуке без эполет, в фуражке и с нагайкой через плечо. [70]

В 14 лет, окончив курс артиллерийского и инженерного корпуса, он вышел на службу капралом артиллерии, потом был кондуктором в инженерном корпусе и в 16 лет произведен в офицеры. Судьба бросала его из штаба в строй и обратно; он служил и в армии Румянцева, и под начальством Потемкина и Суворова; при штурме Измаила «он командовал левым крылом, но был моей правой рукой», — говорил Суворов про Кутузова; за штурм Измаила он был награжден орденом св. Георгия 3-й степени, а за сражение под Мачином в том же году — орденом св. Георгия 2-й степени. Он неоднократно исполнял дипломатические поручения, был директором Сухопутного шляхетского корпуса, занимал высокие административные посты (военных губернаторов и инспектора войск при императоре Павле), наконец, в 1805 г. был назначен главнокомандующим русской армии, посланной на помощь Австрии. Блестящее начало кампании и победы под Дюрренштейном и Шёнграбеном выказали полководческое дарование Кутузова, но поражение под Аустерлицем вызвало обвинения в том, что он недостаточно энергично возражал против плана Аустерлицкой операции, неблагоприятный исход которой предвидел. С этих пор личность Кутузова была как бы постоянным укором и напоминанием императору Александру о свершившейся катастрофе, и потому он систематически избегал давать Кутузову какие бы то ни было ответственные поручения.

До 1808 г. Кутузов был военным губернатором Киева; в том году его послали на помощь престарелому князю Прозоровскому, воевавшему с турками, но скоро опять вернули и дали должность Виленского военного губернатора. Между тем назревала борьба с Наполеоном, а война с Турцией еще не окончилась. Тогда император Александр вверил Кутузову Дунайскую армию. И свершилось чудо: Кутузов очищает Рущук, взятие которого стоило нам многих неудач и больших жертв, выманивает часть армии визиря на левый берег Дуная, окружает ее, а потом, чтобы окончательно изморить турок в лагере, неожиданно переправляет часть своих сил на правый берег Дуная, уничтожает турецкий отряд, прикрывавший Рущук, занимает крепость снова и начинает [71] крепостными орудиями громить лагерь визиря на левом берегу. Визирь уехал от армии, бывшей в самом отчаянном положении, без продовольствия и дров. Начались переговоры о мире, затянувшиеся вначале из-за вмешательства Наполеона и Австрии, но 11 июня, накануне перехода Наполеоном нашей границы у Ковна, Бухарестский мир был ратифицирован императором Александром I. Условия мира были крайне для нас благоприятны, но государь был недоволен продолжительностью переговоров и, отозвав Кутузова, назначил командующим Дунайской армией адмирала Чичагова, который прибыл в Бухарест, когда уже главные условия договора были подписаны.

Кутузов, возведенный в графское достоинство, вернувшись в Россию, намеревался поселиться в деревне, но через две недели выехал в Петербург для формирования Петербургского ополчения, начальником которого был избран единогласно. Между тем война 1812 г. началась, и когда стал вопрос о назначении главнокомандующего над всеми армиями, комиссия из высших государственных сановников единогласно высказалась за назначение графа М. И. Голенищева-Кутузова. Император Александр, как известно, не доверял ни высоким военным способностям, ни личным свойствам Кутузова. Вверяя ему судьбу России, государь превозмог в себе предубеждение против него и сделал уступку общественному мнению. Глас народный на этот раз оказался гласом Божьим. Назначение Кутузова, возведенного еще ранее, а именно 29 июля, в княжеское достоинство с титулом светлости, было встречено с восторгом во всей России. Наполеон, узнав о назначении Кутузова, сказал про него, что это «1е vieux renard du Nord»{113}. «Постараюсь доказать великому полководцу, что он прав», — заметил Кутузов, когда ему сделался известен этот отзыв.

Излагая события войны 1812 г., мы уже говорили о мастерском ведении Кутузовым сражения под Бородином, о его твердом решении оставить Москву, принятом на военном совете в Филях, и о неуклонном следовании избранной тактики [72] обороны — уклонении по возможности от боя и изматывании противника нападениями на тыл партизанами при содействии голода. Подобное решение и подобный образ действий мог провести в жизнь только избранник народа, М. И. Кутузов, на которого народ возлагал свои надежды, считая только одного его способным спасти Россию. Ретроспективно легко судить о свершившемся, но проникнуть в смысл великого исторического действа, находясь в водовороте событий, как это сделал великий старик полководец, — это удел гения и носителя истинного патриотического чувства. «Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями его, в немилости находящегося старика, выбрать против воли царя в представители народной войны», — писал Л. Н. Толстой в «Войне и мире».

Свершилось нечто неслыханное, небывалое: великий полководец Наполеон, с армией, втрое сильнее русской, превосходной во всех смыслах, предводительствуемой талантливейшими генералами, с армией, до того выигрывавшей все сражения, должен был бежать, бросая орудия, знамена, казну, обозы и, наконец, своих солдат на произвол судьбы. И все это подготовлено и разработано Кутузовым. Россия следовала мысленно за своим избранником, сперва с надеждами, потом с благодарностью, благословениями, а в декабре приветствовала его как спасителя Отечества! Император Александр пожаловал ему титул князя Смоленского и орден св. Георгия 1-й степени.

Вынужденный подчиниться воле императора, пожелавшего продолжения войны во благо освобождения Европы от ига Наполеона, в конце 1812 г. Кутузов выступил за границу, дошел до Эльбы и скончался в городке Бунцлау 16 апреля 1813 г. Прусский король поставил ему в Бунцлау памятник с надписью: «До сих мест князь Кутузов-Смоленский довел победоносные российские войска; но здесь смерть положила предел славным дням его. Он спас отечество свое и отверз путь к избавлению Европы. Да будет благословенна память героя!» По приказанию государя, Кутузов похоронен в Казанском соборе, а на площади перед собором поставлен ему памятник. [73]

Князь Михаил Богданович Барклай-де-Толли (1761–1818). Военный министр с 1810 г. и командующий 1-й Западной армией в 1812 г., с 17-летнего возраста служил он в войсках и на штабных должностях, участвовал почти во всех войнах славной екатерининской эпохи и против Наполеона в кампаниях 1805, 1806/07 г. За особые заслуги в сражении под Пултуском был награжден орденом св. Георгия 3-й степени. Участвовал в Финляндской войне 1808/09 г., причем 7–9 марта 1809 г. совершил знаменитый переход по льду через Кваркен и завладел на шведском берегу г. Умео. В должности военного министра он сделал многое в области организации войск и укрепления материальной части армии, и ему же обязаны мы разработкой «Учреждения для управления большой действующей армией». Отличный работник, серьезно подходивший к делу, хорошо знавший военное искусство, честный, не бьющий на эффект, но несколько холодноватый в обращении, чем порой отталкивал от себя людей, Барклай-де-Толли был незаменим в командовании армией, особенно в трудных условиях начала войны 1812 г. Его мастерски проведенное отступление к Витебску и Смоленску и действия под Смоленском представляют высокий образец военного искусства, а также личного самообладания и выдержки. Он отлично понимал и проводил в жизнь систему оборонительной войны и только под давлением общественного мнения и настроения в армии, подобно Кутузову, решался дать Наполеону сражение при Царевом Займище. Приезд Кутузова вывел его из тяжелого компромисса между собственным видением ситуации и горькой необходимостью дать сражение, несвоевременность которого была для него очевидна. За доблесть, проявленную в сражении под Бородином, Барклай был награжден орденом св. Георгия 2-й степени. На военном совете в Филях он подал голос за оставление Москвы без боя. Из Тарутинского лагеря он выехал по болезни.

Россия обязана Барклаю-де-Толли, наравне с Кутузовым, своим спасением в 1812 г.: один начал войну, а другой ее кончил; но тактика ведения войны, как в начале ее, так и в конце, оставалась без изменений. Конечно, Барклаю-де-Толли, [74] человеку с очень замкнутым характером, снискать популярность в солдатской среде было труднее, чем избраннику народа — Кутузову; но великолепный памятник, поставленный ему рядом с Кутузовым перед Казанским собором, есть достойная награда этому доблестному защитнику России в 1812 г.

Князь Петр Иванович Багратион (1765–1812), генерал от инфантерии. Происходил из древнего грузинского рода; в 17 лет поступил на службу; участвовал в осаде и взятии Очакова, а потом в знаменитом походе Суворова в Польше в 1794 г., где обратил на себя внимание героя-полководца, В 1799 г. в Суворовском походе в Италию командовал авангардом, отличился во многих делах и в сражении при Нови; в Швейцарском походе снова командовал авангардом, а при отступлении — арьергардом.

В кампании 1805 г. он снова командует авангардом армии Кутузова, а при отступлении — арьергардом; обессмертил свое имя доблестью в боях при Шёнграбене и под Аустерлицем; произведен в генерал-лейтенанты с вручением ордена св. Георгия 2-й степени и командорского креста Марии Терезии. Отличился в ходе кампании 1806/07 г., а также в шведской войне 1808/09 г. В должности главнокомандующего армии действовал против турок в 1809 г., за что награжден орденом св. Андрея Первозванного. В 1812 г. в качестве командующего 2-й Западной армией выказал высочайшее военное искусство при отступлении от Волковиска к Смоленску и покрыл себя бессмертной славой за геройскую оборону под Бородином левого фланга нашей позиции и флешей у Семеновской, названных «Багратионовыми флешами». Здесь он был тяжело ранен осколком гранаты в бедро, но долго не покидал поля сражения, управляя боем, пока не потерял сознания. От полученной раны 12 сентября скончался и был похоронен в церковной ограде, в с. Симах, Александровского уезда, Владимирской губернии; при открытии монумента на Бородинском поле в 1839 г. прах его, по высочайшему повелению, был перенесен к подножию монумента, где и покоится в настоящее время. [75]

Любимец Суворова, князь Багратион отличался удивительной храбростью, спокойствием и невозмутимостью в самых трудных положениях. Высшие тактические соображения войны ему не вполне были доступны, но это был лев, не отступавший перед опасностью и не знавший страха. Ему претила тактика отступлений, и хотя он подчинился приказу Барклая-де-Толли, но не понимал его способа ведения войны и постоянно обвинял своего товарища-начальника в нерешительности. Кутузов высоко ценил Багратиона как доблестного бойца и был удручен известием о его ранении и смерти в Бородинском сражении. Имя князя Багратиона, озаренное блеском воинской славы, сохранится вовек.

Дмитрий Сергеевич Дохтуров (1756–1816), генерал от инфантерии. Начал службу пажом при дворе, а в 1781 г. произведен в поручики Лейб-гвардии Семеновского полка; в Финляндии в 1789 и 1790 г. дважды ранен и получил золотую шпагу с надписью «За храбрость». В войну 1805 г. за сражение при Дюрренштейне получил орден св. Георгия 3-й степени; под Аустерлицем, командуя 1-й колонной на левом крыле, отличился необыкновенной храбростью и распорядительностью, совершив на поле сражения маневр, который удивил даже Наполеона. В войне 1806/07 г. был контужен под Прёйсиш-Эйлау и ранен под Гейльсбергом, но в обоих случаях не оставил поля битвы. Проявил замечательную неустрашимость в сражении под Фридландом. В 1812 г. генерал от инфантерии Дохтуров командовал 6-м корпусом и в самом начале войны произвел, вместе с 3-м кавалерийским корпусом, стремительный переход к Ошмянам, преодолевая в жару по 60 верст в день. Под Смоленском, слабый после перенесенной горячки, Дохтуров с корпусом выдерживает энергичные атаки всей армии Наполеона, в течение дня не сходит с коня, объезжая ряды и воодушевляя своим примером войска. Когда накануне сражения Барклай-де-Толли послал справиться, может ли Дохтуров участвовать в бою, тот приказал ответить: «Если умирать, так уж лучше на поле славы, чем на кровати!» За доблесть, проявленную под Смоленском, император пожаловал Дохтурову 25 тысяч рублей. В трудную минуту Бородинского [76] сражения, когда Багратион и его начальник штаба граф Сен-При были ранены, Кутузов посылает Дохтурова восстановить порядок, не давая ему подкреплений, и Дохтуров оправдывает надежды светлейшего князя: все усилия французов оттеснить нас оказались напрасны. «Потеряв множество убитыми, французы в 7 часов вечера начали отступать; это я видел своими глазами. Я полагал Бородинское сражение совершенно выигранным», — пишет Дохтуров. На военном совете в Филях Дохтуров высказался за сражение под Москвой. Когда обозначилось движение французской армии из Москвы, по старой Калужской дороге, Дохтуров с Ермоловым были посланы, чтобы выяснить обстановку и преградить путь неприятелю. Решающую роль сыграл Дохтуров и в бою под Малоярославцем. «Наполеон хочет пробиться: он не успеет или пройдет по моему трупу», — сказал Дохтуров и сдержал натиск до прихода армии Кутузова. За сражение при Малоярославце Дохтуров награжден орденом св. Георгия 2-й степени.

Скромный, невысокого роста, Дохтуров проявил себя доблестным воином, свято исполнявшим свой долг, необыкновенно добросердечным начальником, исполненным истинного благородства человеком.

Много страдая от полученных ран, он умер в 1816 г., и весть о его смерти была воспринята боевыми соратниками и государем с глубоким сожалением.

Николай Николаевич Раевский (1771–1839), генерал от кавалерии. Двоюродный внук фельдмаршала князя Потемкина, [77] Раевский с 15 лет поступил на военную службу, в кавалерию, где сразу выказал большие способности. Под Бендерами был первый его боевой опыт, а в конце турецкой войны он был уже подполковником; в польской войне получил ордена св. Георгия и св. Владимира 4-й степени. Переведенный на Кавказ командиром Нижегородского драгунского полка, он положил начало его славы, окончательно утвердившейся в войнах против Турции и Персии под командованием его сына. В царствование императора Павла Раевский был в отставке, а при Александре I снова принят на службу в чине генерал-майора, но по домашним обстоятельствам снова вышел в отставку. В 1806 г., во время войны с Пруссией, Раевский опять поступил на службу и командовал авангардом армии князя Багратиона, который очень полюбил его. За доблесть, проявленную в войнах в Финляндии и за Дунаем, Раевский произведен в генерал-лейтенанты и награжден боевыми отличиями. В 1812 г. был назначен командиром 7-го корпуса в армию Багратиона. При отступлении к Смоленску энергично вел бой при Салтановке; при Смоленске первым поддержал отступавшего из-под Красного Неверовского; в сражении под Бородином его корпус несколько раз отбивал атаки на центральную батарею, впоследствии названную историками батареей Раевского. Корпус его со славой бился под Малоярославцем и Красным.

Граф Петр Петрович Коновницын (1766–1822), генерал от инфантерии, генерал-адъютант Александра I. Получил домашнее образование. Начал службу с 1785 г. в Лейб-гвардии Семеновском полку. Участвовал в шведской войне 1788–1790 гг., в Польскую войну командовал Ставропольским полком. За битвы под Хельмом и Слонимом получил орден св. Георгия 4-й степени; с 1789 г. — в отставке. В 1806 г. был избран начальником милиции Петербургской губернии, в 1807 г. вступил в командование корпусом войск в Кронштадте, а затем переведен в свиту Его Величества по квартирмейстерской части; в начале же 1808 г. назначен дежурным генералом в финляндскую армию. Храбрый, исполнительный [78] по службе и неутомимый работник, Коновницын приобрел всеобщее уважение и любовь. Находясь при штабе Буксгевдена, участвовал почти во всех боях, а за особые отличия при Леме и в морском бою при Або в качестве командующего флотилией генерал-лейтенант Коновницын награжден орденом св. Георгия 3-й степени. В 1812 г. он командовал 3-й дивизией в корпусе Тучкова 1-го и сыграл решающую роль в ходе боев при Островном, под Смоленском, где был ранен в правую руку, на Ватутиной горе; в Бородинское сражение, присланный на поддержку Багратиона, энергично атаковал французов, а затем занял вторую позицию у д. Семеновской; за эти действия награжден украшенной алмазами шпагой. За участие в сражениях при Тарутине, Малоярославце, Вязьме и Красном Коновницын награжден орденом св. Георгия 2-й степени.

Алексей Петрович Ермолов (1777–1861), генерал-майор, впоследствии генерал от артиллерии. Происходил из старинного дворянского рода — выходец из Орловской губернии; прекрасно образованный и начитанный офицер, в 1791 г. в чине капитана Нижегородского драгунского полка назначен старшим адъютантом в штаб генерал-поручика Самойлова. За отличие в войне с поляками в 1794 г. получил орден св. Георгия 4-й степени. В 1796 и 1797 г. в составе корпуса Валериана Зубова принимал участие в войне с Персией, но в 1798 г. подвергся опале императора Павла, в чине подполковника уволен со службы и заключен в крепость, затем сослан на жительство в Костромскую губернию; с воцарением [79] Александра I вновь принят на службу в прежнем чине. За деятельное участие в кампаниях 1805, 1806/07 гг. награжден орденом св. Георгия 3-й степени; в 1808 г. произведен в генерал-майоры и в 1812 г. назначен начальником Главного штаба 1-й армии; особенно отличился в Бородинское сражение, где отбил взятую противником батарею Раевского, проявив этим высший пример частного почина. Ермолов пользовался большим доверием Кутузова и до конца войны находился при полководце, занимая должность начальника Главного штаба 1-й Западной армии.

Ермолов прославил свое имя не только как герой Отечественной войны, но и как главнокомандующий войск на Кавказе.

Дмитрий Петрович Неверовский (1771–1813), генерал-лейтенант. Получив хорошее домашнее образование, Неверовский был определен на службу в Лейб-гвардии Семеновский полк, где за высокий рост и отменное здоровье заслужил от солдат прозвище «Молодец». Как только началась 2-я турецкая война, он перевелся в армию, где участвовал во многих боях; потом неоднократно отличался в Польской войне и в конце ее, за доблесть в сражении при Мацеиовицах и при штурме Праги, возведен в чин секунд-майора и награжден Пражским крестом. В 1803 г. назначен командиром 1-го морского полка, а в 1804 г. произведен в генерал-майоры и назначен шефом 3-го морского полка, с которым был двинут в Стральзунд, к берегам Везера. По возвращении в Россию вскоре был назначен шефом Павловского гренадерского полка; но перед Отечественной войной, как один из самых отличных фронтовых офицеров, Неверовский получил приказание сформировать 27-ю пехотную дивизию из рекрутов и частей пехотных и гарнизонных полков. Через два месяца полки были обучены, а в конце июня 1812 г. в Новогрудке примкнули к армии князя Багратиона. Во время наступательных операций наших армий под Смоленском 27-я дивизия Неверовского была оставлена на дороге в Оршу, у Красного. Здесь 2 августа дивизия Неверовского, атакованная 15-тысячной кавалерией Мюрата, постепенно отступая к Смоленску, [80] доблестно отбила все атаки, дав классический пример боя пехоты против конницы. 4 и 5 августа 27-я дивизия в составе корпуса Раевского при обороне Смоленска, на левом крыле, у Рачинского предместья, отбила все атаки Понятовского. Под Бородином, 24 августа, в составе отряда князя Горчакова, 27-я дивизия ведет бой за Шевардинский редут, а 26 августа, вместе со сводной гренадерской дивизией Воронцова, участвует в кровопролитном бою на левом фланге нашей позиции (на Багратионовых флешах), в ходе которого пало около двух третей нижних чинов 27-й дивизии, а сам Неверовский был контужен ядром в грудь и левый бок. За Бородинское сражение Неверовский произведен в генерал-лейтенанты. В Тарутинском лагере 27-я дивизия была доукомплектована, но после участия в бою под Малоярославцем и преследования неприятеля потеряла опять половину своего состава и была оставлена в Вильне для вторичного комплектования ее к весне. Весной 1813 г. Неверовский повел свою дивизию в заграничный поход в составе корпуса Сакена. Здесь, в последний день Лейпцигского сражения, штурмуя предместье, он был смертельно ранен пулей.

Денис Васильевич Давыдов (1784–1839), генерал-лейтенант. Знаменитый русский поэт-партизан, инициатор партизанского движения в 1812 г., получил прекрасное по тому времени образование. Суворов, посетивший его отца, как-то сказал резвому мальчику: «Ты выиграешь три сражения». И действительно, еще ребенком его влекло изучение военного дела и военно-исторических описаний. В 1801 г. он поступил на службу в Кавалергардский полк и в следующем году произведен в офицеры. В 1807 г. князь Багратион взял Давыдова к себе адъютантом. Зимой 1808 г. Давыдов в отряде Кульнева прошел Финляндию до Улеаборга, занял с казаками остров Карлье и, возвратясь к авангарду, отступил по льду Ботнического залива. В 1809 г. Давыдов, опять в составе штаба Багратиона, назначенного главнокомандующим Молдавской армии, участвует во взятии Мачина и Гирсова и в бою при Рассевате. В следующем году он снова в авангарде Кульнева, где, по его словам, «кончил курс аванпостной [81] школы, начатой в Финляндии». С открытием кампании 1812 г., в чине подполковника Ахтырского гусарского полка, Давыдов состоял в авангарде Васильчикова. Когда Кутузов был назначен главнокомандующим, Давыдов явился, с разрешения Багратиона, к светлейшему князю и выпросил в свое командование партизанский отряд. В то время как наша армия после Бородина двинулась на восток — на Москву, Давыдов со своим отрядом (50 гусар и 80 казаков) пошел на запад, в тыл французской армии. Быстрые его успехи вскоре привели к полномасштабному развертыванию партизанского движения. Мы знаем, сколько ударов нанесли партизаны армии Наполеона и какую великую услугу они оказали в деле защиты отечества. Так, Давыдов, вместе с Орловым-Денисовым, Фигнером и Сеславиным, под Ляховом взял в плен двухтысячный отряд Ожеро; под Копысом разбил трехтысячное кавалерийское депо; рассеял неприятеля под Белыничами и, дойдя до Немана, занял Гродно.

Александр Самойлович Фигнер (1787–1813). Известный русский партизан Фигнер воспитывался во 2-м кадетском корпусе и в 1805 г. в чине офицера назначен в войска англорусской экспедиции в Средиземное море. Попав в Италию, он в совершенстве изучил итальянский язык, что ему пригодилось впоследствии. В 1810 г. он был назначен в Молдавскую армию, где за отличие произведен в поручики, а за инженерные работы предварившие штурм крепости Рущук, получил орден св. Георгия 4-й степени. В начале войны 1812 г. он был штабс-капитаном 3-й легкой роты 11-й артиллерийской бригады. В бою под Смоленском, 7 августа, на позиции за р. Строгань, он огнем своих орудий отбил натиск французов на наше левое крыло. После занятия Наполеоном Москвы Фигнер, с разрешения главнокомандующего, отправился туда же; он имел намерение убить Наполеона, к которому питал особую ненависть, что ему, однако, сделать не удалось; под видом французского офицера Фигнер вел разведку сначала в занятой противником Москве, а затем, по приказанию Кутузова, — в тылу французской армии. Из добровольцев и отставших солдат он создал партизанский [82] отряд и начал травлю неприятеля, с которым обращался крайне жестоко и пленных живыми не оставлял. При блестящей внешности, Фигнер имел крепкие нервы и жестокое сердце. Раздраженный деятельностью Фигнера, Наполеон даже назначил награду за его голову, но Фигнер, усилившись казаками и кавалеристами, еще назойливее начал досаждать врагу: захватывал курьеров, сжигал обозы, а при отступлении французов из Москвы вместе с Сеславиным отбил целый транспорт с драгоценностями, награбленными в столице. За действия в Отечественную войну государь произвел Фигнера в подполковники с переводом в гвардию.

Александр Никитич Сеславиы (1780–1858). Знаменитейший русский партизан обладал широким кругозором и отлично разбирался в стратегии военного дела. Он, как и Фигнер, воспитывался во 2-м кадетском корпусе и был отличным офицером гвардейской конной артиллерии: в 1800 г. император Павел наградил подпоручика Сеславина орденом св. Иоанна Иерусалимского. Боевую деятельность он начал в 1805 г., в 1807 г. при Гейльсберге был ранен, награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость», затем отличился под Фридландом. Оправившись после ранения, вступил в Молдавскую армию графа Каменского, где ранен вторично в 1810 г. — в руку с раздроблением кости. Перед Отечественной войной он служил адъютантом у Барклая, причем исполнял обязанности по квартирмейстерской части; в разгар войны с передовыми войсками 1-й армии участвовал почти во всех знаменитых сражениях, а за особо выказанную храбрость в Бородинском бою награжден орденом св. Георгия 4-й степени.

С началом партизанской войны Сеславин получил летучий отряд и проявил себя как талантливый разведчик. Самым выдающимся историческим подвигом Сеславина было обнаружение передвижения армии Наполеона по Боровской дороге, на Калугу. Вот как сам Сеславин говорит об этом: «Я стоял на дереве, когда открыл движение французской армии, которая тянулась у ног моих, где находился сам Наполеон в карете. Несколько человек отделились от опушки [83] леса и дороги, были захвачены и доставлены светлейшему <Кутузову>, в удостоверение в таком важном для России открытии, решающем судьбу отечества, Европы и самого Наполеона. ...Я нашел ген. Дохтурова в Аристове случайно, вовсе не знав о пребывании его там; я мчался к Кутузову в Тарутино». Эти сведения имели последствием быстрый марш корпуса Дохтурова, а за ним и армии Кутузова к Малоярославцу. Бой под Малоярославцем, как справедливо замечает Сегюр, решил судьбу Наполеона и французской армии. Виновник этого успеха, Сеславин, пишет: «Неприятель предупрежден под Малоярославцем, французы истреблены, Россия спасена, Европа освобождена, и мир всеобщий есть следствие сего важного открытия». Под Вязьмой (22 октября), проскакав сквозь французские войска, Сеславин обнаружил начало их отступления, о чем дал знать русскому командованию, а сам повел вперед Перновский полк и ворвался с ним в город. Под Ляховом взял в плен двухтысячную французскую бригаду, возглавляемую генералом Ожеро, за что произведен в полковники. Сеславин постоянно доставлял Кутузову самые верные сведения о движениях французской армии. 16 ноября он захватил Борисов и 3000 пленных и установил связь между Витгенштейном и Чичаговым, за что был назначен флигель-адъютантом. 23 ноября он атаковал Ошмяны, но был отбит французами. Через час в Ошмяны прибыл Наполеон, которого Сеславин чуть было не захватил в плен. 29 ноября, на плечах французской кавалерии, он ворвался в Вильно и здесь в третий раз был ранен — опять в руку, с раздроблением кости.