Согласно съ Высочайшей волей, приготовленія къ экспедіціи, по распоряженію корпуснаго командира, начались лѣтомъ прошлаго 1859 года.
Въ маѣ мѣсяцѣ, для ближайшаго ознакомленія съ мѣстностію, и для военной рекогносцировки верховьевъ р. Чу, крѣпостей Токмака и Пишпека, и путей, къ нимъ ведущихъ, былъ посланъ отрядъ, состоявшій изъ 2-хъ ротъ пѣхоты, 2-хъ сотень казаковъ, 2-хъ легкихъ и 2-хъ горныхъ орудій; ему было вмѣнено въ обязанность заложить на р. Кастекъ небольшое укрѣпленіе для связи будущихъ нашихъ дѣйствій съ укрѣпленіемъ Вѣрнымъ, главнымъ пунктомъ русскихъ поселеній въ Заилійскомъ Краѣ.
Заложивъ укрѣпленіе, отрядъ двинулся въ долину р. Чу, при слѣдованіи по которой неоднократно былъ тревожимъ дико-каменными Киргизами, подкрѣпленными хокандскими отрядами; но войска наши, отразивъ нападенія съ урономъ для непріятеля, не предпринимали, слѣдуя приказаніямъ корпуснаго командира, ни какихъ наступательныхъ дѣйствій противъ Хокандцевъ, и ни разу не переходили р. Чу, стараясь только мирными средствами пріобрѣсти вліяніе на дико-каменныхъ и зачуйскихъ Киргизовъ, для огражденія нашихъ предѣловъ отъ вторженій.
Кромѣ того, состоявшій при отрядѣ генеральнаго штаба штабсъ-капитанъ Венюковъ, вступилъ въ переговоры съ пишпекскимъ комендантомъ Атабекомъ-Датхой объ освобожденіи захваченнымъ Хокандцами двухъ почетныхъ Киргизовъ нашихъ, которыхъ Атабекъ обѣщалъ освободить, но не исполнилъ обѣщанія.
Отрядъ, окончивъ свой поискъ, возвратился въ концѣ іюня въ укрѣпленіе Вѣрное.
Между тѣмъ, по распоряженію корпуснаго командира, дѣятельно продолжалось снаряженіе артиллерійскаго, инженернаго и перевозочнаго парковъ, оконченное къ веснѣ [5] нынѣшняго 1860 года, и къ началу іюня парки доставлены въ укрѣпленіе Вѣрное.
Весною же и лѣтомъ враждебное наступленіе Хокандцевъ обнаружилось болѣе чѣмъ прежде. Въ началѣ марта Хокандцы, не довольствуясь прежнимъ образомъ дѣйствій, рѣшились опслать на озеро Иссыкъ-куль въ наши предѣлы отрядъ, съ цѣлью построить тамъ курганъ (крѣпостцу), и собрать зякетъ со всѣхъ дико-каменныхъ Киргизовъ, въ томъ числѣ и съ покорнаго намъ племени Бугу. При первомъ извѣстіи объ этомъ движеніи, изъ укрѣпленія Вѣрнаго, по приказанію корпуснаго командира,начальникомъ Алатавскаго округа и Киргизовъ Большой Орды, подполковникомъ Колпаковскимъ, было послано на защиту Бугинцевъ 70 казаковъ, подъ командою сотника Жеребятьева, который, перейдя по снѣгамъ хребетъ, отдѣляющій Заилійскій Край отъ озера Иссыкъ-куль, прибылъ къ восточной его оконечности на рѣчку Тунъ раньше Хокандцевъ, чѣмъ остановилъ исполненіе ихъ замысловъ. Но такъ какъ, не смотря на предложенія начальника русскаго отряда удалиться изъ нашихъ предѣловъ, Хокандцы продолжали оставаться на озерѣ, разжигая вражду между Бугинцами, то корпусный командиръ приказалъ подполковнику Колпаковскому, подкрѣпивъ Иссыкъ-кульскій отрядъ однимъ горнымъ орудіемъ и 30-ю казаками, приготовить другой, изъ сотни казаковъ, 1/2 роты пѣхоты и 2-хъ горныхъ орудій, для движенія на озеро съ западной стороны, съ тѣмъ, чтобы прибывшій на южный берегъ озера хокандскій отрядъ охватить и атаковать съ двухъ сторонъ. Этотъ второй отрядъ, подъ командою подполковника Шайтанова, выступилъ изъ укрѣпленія Кастекъ 12 мая, и, переваливъ съ большими затрудненіямн три горные хребта, изъ которыхъ одинъ, Туруайгирь, снѣговой, пришелъ 19 числа къ западной оконечности озера, на урочище Кути-малды. Между тѣмъ [6] подкрѣпленіе, прибывшее къ сотнику Жеребятьеву, позволило ему настоятельнѣе требовать у Хокандцевъ оставить наши предѣлы. Хокандцы, видя наступленіе съ двухъ сторонъ, быстро удалились за Небесный Хребетъ, къ укрѣпленію Куртке, въ верховья Нарыма. Появленіе же на озерѣ западнаго Иссык-кульскаго отряда окончательно водворило спокойствіе между дико-каменными Киргизами, многіе роды которыхъ, прежде намъ враждебные, прислали въ отрядъ своихъ аманатовъ, прося о принятіи ихъ подъ покровительство Русскаго Царя.
Оба отряда, соединившись на южномъ берегу Иссыкъ-куля, и осмотрѣвъ выходящія на озеро ущелья Небеснаго Хребта, возвратились въ укрѣпленіе Вѣрное.
Для поддержанія сообщенія съ Кастекскимъ укрѣпленіемъ во время движенія отрядовъ, оставлено на р. Малый Кибень 50 человѣкъ пѣхоты и 20 казаковъ. Хокандцы, видя слабость Русскихъ въ этомъ пунктѣ, подстрекнули дико-каменныхъ Киргизовъ отбить казачьихъ лошадей, но покушеніе ихъ не имѣло успѣха. Киргизы были отражены, потерявъ нѣсколько человѣкъ убитыми.
Хотя движеніе нашихъ отрядовъ на рзеро Иссыкъ-куль имѣло самые удовлетворительные результаты, однако, какъ показали послѣдствія, не прекратило враждебныхъ дѣйствій Хокандцевъ.
Прибывъ 11-го іюня въ укрѣпленіе Вѣрное, корпусный командиръ осмотрѣлъ возвратившійся изъ похода отрядъ, и распустилъ казаковъ для окончанія полевыхъ работъ, и уборки сѣна и хлѣба. Предусматривая же, что Хокандцы, по удаленіи нашихъ отрядовъ съ Иссыкъ-куля, вѣроятно предпримутъ какія либо новыя враждебныя дѣйствія противъ Киргизовъ дико-каменныхъ и Большой Орды, чтобы поддержать вліяніе свое надъ этими племенами, корпусный командиръ возложилъ на полковника генеральнаго штаба [7] Циммермана начальствованіе надъ всѣми войсками и собранными для экспедиціи средствами въ Заилійскомъ Краѣ, снабдивъ его инструкціей, которою между прочимъ вмѣнилъ ему въ обязанность внимательн слѣдить за дѣйствіями собранныхъ и ожидавшихся въ Пишпекѣ хокандскихъ войскъ, и если они не будутъ вторгаться въ наши предѣлы, то, согласно съ переданной военнымъ министромъ Высочайшей волей, ни какихъ непріязненныхъ движеній противъ нихъ не предпринимать. Если бы были дѣлаемы баранты зачуйскими Киргизами у подданныхъ намъ Киргизовъ Большой Орды, то помогать послѣднимъ небольшими казачьими партіями, для возвращенія угнаннаго у нихъ скота. Если бы Хокандцы, ободренные возвращеніемъ нашихъ отрядовъ съ Иссыкъ-куля, выслали вновь на это озеро свои партіи, для возобновленія волненій между дико-каменными киргизами, то предписано было прогнать Хокандцевъ немедленно движеніемъ отряда, находящагося восточнѣе Иссыкъ-куля, и высылкою другаго изъ укрѣпленія Вѣрнаго въ тылъ имъ. Если-бы же, узнавъ объ отъѣздѣ корпуснаго командира и возвращеніи нашихъ отрядовъ, Сарты дерзнули перейти Чу и вторгнуться въ наши предѣлы, въ такомъ случаѣ предполагалось двинуть противъ нихъ достаточный отрядъ изъ заилійскихъ войскъ, разбить Сартовъ, прослѣдовать ихъ и, если представится возможность, занять крѣпость Пишпекъ.
Обстоятельства оправдали предусмотрительностъ корпуснаго командира и принятыя имъ мѣры предосторожности относительно замысловъ Хокандцевъ. Въ первыхъ числахъ іюля въ Заилійскомъ Краѣ начали получаться извѣстія о сборѣ Хокандцевъ въ значительныхъ силахъ въ Пишпекѣ и Токмакѣ, и о намѣреніи ихъ сдѣлать вторженіе въ наши предѣлы. Въ ночи на 5-е іюля подъ нашимъ передовымъ укрѣпленіемъ Кастекъ была открыта разъѣздами небольшая [8] партія Хокандцевъ, которые поспѣшно скрылись, причемъ взять въ плѣнъ хокандскій солдатъ, показавшій, что партія эта приходила для собранія свѣдѣній и осмотра окрестностей укрѣпленія Кастекъ, и что Хокандцы въ большомъ числѣ собрались въ Пишпекѣ и Токмакѣ, и намѣрены въ самомъ скоромъ времени сдѣлать нападеніе на наше передовое укрѣпленіе. Между тѣмъ всѣ подвластные намъ Киргизы Большой Орды откочевали изъ горъ и изъ окрестностей Кастека; извѣстія о непріязненныхъ намѣреніяхъ Хокандцевъ получались отвсюду.
Въ такихъ обстоятельствахъ, командующій войсками въ Заилійскомъ Краѣ, генеральнаго штаба полковникъ Циммернанъ, руководствуясь инструкціею, данною командиромъ корпуса, выступилъ въ ночи на 5-е іюля изъ укрѣпленія Вѣрнаго съ небольшимъ отрядомъ, составленнымъ изъ стрѣлковой роты Сибирскаго Линейнаго № 8 Баталіона, трехъ сотень казаковъ и 2-хъ легкихъ орудій, и прибылъ 9 іюля къ укрѣпленію Кастекъ, (гдѣ находилось до 200 человѣкъ гарнизона), получивъ на дорогѣ извѣстіе, что къ укрѣпленію подходитъ большое скопище Хонандцевъ, съ намѣреніемъ атаковать его. Передовая непріятельская партія утромъ 8 іюля покушалась было, пользуясь закрытою мѣстностью вблизи укрѣпленія, отогнать табунъ нашихъ лошадей, но его успѣли загнать во-время, причемъ однако одннъ линейный солдатъ былъ раненъ и попалъ въ плѣнъ къ Хокандцамъ. Въ ночи на 9-е іюля толпы непріятеля показались подъ самымъ укрѣпленіемъ, съ цѣлью отогнать лошадей отряда. Густая цѣпь, выставленная съ нашей стороны, открыла огонь; немедленно по тревогѣ отрядъ сталъ въ ружье, и ненріятель, видя что ему не удалось захватить насъ врасплохъ, отошслъ поспѣшно. На разсвѣтѣ Хокандцы зажгли запасы сѣна въ 4-хъ верстахъ отъ укрѣплепія, и массы непріятельской конницы [9] показались на высотахъ праваго берега рѣчки Кастекъ, болѣе чѣмъ на пушечный выстрѣлъ отъ укрѣпленія. Полковникъ Циммерманъ пемедленно пошелъ противъ нихъ съ отрядомъ: послѣ кратковременнаго дѣла, непріятель былъ отраженъ, съ значительнымъ урономъ, нашимъ пушечнымъ и штуцернымъ огнемъ, и преслѣдуемъ на разстояніи 12 верстъ. Сильный жаръ (болѣе 40° Реомюра на солнцѣ) и утомленіе войскъ не позволили преслѣдовать его далѣе. Хокандцевъ и дико-каменныхъ Киргизовъ, подходившихъ къ Кастеку, было около 3000 чел. (какъ въ послѣдствіи узнали отъ самихъ хокандскихъ начальниковъ, взятыхъ нами въ плѣнъ); кромѣ того, на уроч. Баладжанъ-Сазъ (въ 35 верстахъ не доходя Кастека) во время дѣла оставалось болѣе 7 т. человѣкъ, подъ начальствоыъ Рустемъ-Бека, правителя Ташкенда, и Атабека Датхи. Непріятель, удалившійся безъ оглядки, на другой день вышелъ уже изъ нашихъ предѣловъ, и перешелъ р. Чу. Послѣ бѣгства Хокандцевъ открылось, что непріятель предпринималъ такое дерзкое вторженіе въ наши предѣлы въ слѣдствіе сношеній съ находящимися въ русскомъ подданствѣ Киргизами Большой Орды. Хокандцы имѣли обширные замыслы: возмутить нашихъ Киргизовъ, пресѣчь сообщеніе Заилійскаго Края съ Копаломъ, и уничтожить все водвореніе наше въ томъ краѣ. Скорое прибытіе отряда подъ Кастекъ не дало Кокандцамъ времени собрать тамъ всѣ свои силы. Пораженіе непріятеля подъ Кастекомъ уменьшило броженіе умовъ въ Большой Ордѣ, но для водворенія тамъ совершеннаго спокойствія, для обезпеченія Заилійскаго Края отъ повторенія подобныхъ нападеній, а равно и для наказанія Хокандцевъ за ихъ дерзость, необходимо было взять и разорить ихъ крѣпости на р. Чу. Пишпекъ былъ главнымъ гнѣздомъ всѣхъ замысловъ противъ спокойствія, не только въ Большой, но и въ Средней Ордѣ, и считался неодолимымъ. [10] Командиръ Отдѣльнаго Сибирскаго Корпуса, согласно съ Высочайшею волею, приказалъ приготовить охрядъ и выступить въ походъ въ концѣ августа, когда спадутъ жары, и наши полевыя работы прійдутъ къ окончанію. Еще въ іюнѣ настоящаго года, въ бытность свою въ Вѣрномъ, корпусный командиръ, какъ сказано выше, предвидя нападеніе со стороны Хокандцевъ, далъ подробныя письменныя и словесныя наставленія и указанія на случай военныхъ дѣйствій, экспедиціи за Чу, взятія и разоренія хокандскихъ крѣпостей Пишпека и Токмака; въ послѣдствіи онъ постоянно присылалъ точныя и обстоятельныя по всѣмъ предметамъ приказанія и разрѣщенія, такъ что вся экспедиція совершена по его распоряженіямъ. Подъ руководствомъ же и наблюденіем командующаго войсками, артиллерійскій и инженерный парки приготовлены къ движенію, а войска — къ предстоящему походу и военнымъ дѣйствіямъ. Такъ какъ путь, по которому предназначалось двинуться отряду для перехода чрезъ горы, затруднителенъ для колесныхъ тяжестей, то и предположено взять съ собою какъ можно менѣе повозокъ, а везти тяжести на верблюдахъ. Съ этою цѣлью мортиры, снаряды къ нимъ, а также и часть снарядовъ для орудій, порохъ и проч. приспособлены были къ вьючкѣ на верблюдовъ. По части инженерной: весь парковый, минный, саперный и рабочій инструментъ приспособленъ къ вьючкѣ; кромѣ того, такъ какъ вышеупомянутыя хокандскія крѣпости лежатъ въ безлѣсной странѣ, то заготовлены минныя рамы, запасный лѣсъ и штурмовыя лѣстницы; еще прежде сформированная, по приказанію корпуснаго командира, команда изъ линейныхъ солдатъ обучена, подъ руководствомъ саперныхъ офицеровъ и унтеръ-офицеровъ, веденію минныхъ галерей, плетенію туровъ и вязкѣ фашинъ. Сверхъ того, люди 8-го и 9-го баталіоновъ, назначенные въ экспедицію, [11] производили нѣсколько разъ, подъ руководствомъ командующаго войсками, примѣрное открытіе осадныхъ работъ и примѣрный штурмъ крѣпости по штурмовымъ лѣстницамъ.
Все это было окончено къ 15 августа, а 22 отрядъ, состоявшій изъ 6 ротъ 8-го и 9-го сибирскихъ линейныхъ баталіоновъ, 5 сотень сибирскихъ линейныхъ казаковъ, 2 батарейныхъ, 4 конно-легкихъ, 2 горныхъ орудій, 4 полупудовыхъ и 3 кегорновыхъ мортиръ и 4 ракетныхъ станковъ съ артиллерійскимъ и инженернымъ парками{1}, собрался у укрѣпленія Кастекъ. Всего въ отрядѣ было взято 2620 выстрѣловъ, 60 боевыхъ ракетъ (вновь присланныхъ) и нѣсколько десятковъ старыхъ ракетъ (менѣе годныхъ). При инженерномъ паркѣ состояла повозка съ галваническими принадлежностями. Отрядъ, 23-го, двинулся отъ укрѣпленія Кастекъ двумя колоннами для перехода черезъ хребетъ, отдѣляющій Заилійскій Край отъ долины р. Чу. Лѣвая колонна, подъ начальствомъ сибирскаго линейнаго казачьяго войска подполковника Шайтанова, изъ трехъ сотень казаковъ, двухъ горныхъ орудій, одного ракетнаго станка и провіантскаго транспорта на 250 верблюдахъ, пошла вверхъ по ущелью рѣки Кастека, и потомъ чрезъ перевалъ въ верховья р. Каракунуса дорогой кратчайшей, обильной кормами и водою, не поднимающейся на такую высоту какъ Бишъ-Майнакскій путь, и неудобной лишь для колесныхъ тяжестей, по узкости нѣкоторыхъ мѣстъ въ ущельяхъ, гдѣ и горную артиллерію приходилось вьючить.
Правая колонна, подъ личнымъ начальствомъ командующаго вонсками въ Заилійскомъ Краѣ, полковника Циммермана, изъ всей пѣхоты отряда, 2-хъ батарейныхъ, 4-хъ конно-легкихъ орудій, 3-хъ ракетныхъ станковъ [12] артиллерійскаго и инженернаго парковъ и подвижнаго лазарета, двинулась чрезъ Богу-моюсъ и проходъ Бишъ-Майнакскій. Переходъ черезъ горы представилъ значительныя затрудненія; мѣстность тамъ чрезвычайно походитъ на дагестанскую, отличаясь отъ нее совершенной безлѣсностью и скудостью водъ въ небольшихъ ручьяхъ, выходящихъ изъ горныхъ ключей.
23-го августа правая колонна имѣла ночлегъ у выхода р. Богу-моюсъ изъ ущелья на плоскость; 24-го сдѣлала чрезвычайно трудный переходъ въ 15 верстъ до урочища Баладжанъ-Сазъ. Впереди отряда послана была команда съ шанцовымъ инструментомъ, подъ вѣдѣніемъ Гренадерскаго Сапернаго Баталіона подпоручика Гаккеля, для разработки труднѣйшихъ мѣстъ пути. Батарейнымъ орудіямъ въ: особенности было трудно слѣдовать по косогорамъ, крутымъ подъемамъ и спускамъ. Въ иныхъ мѣстахъ горная тропа, которою шелъ отрядъ, вилась карнизомъ между скалами. Въ отрядѣ было два полупудовые единорога. Въ горахъ при каждомъ изъ этихъ орудій шло по пятидесяти чсловѣкъ пѣхоты, спускавшихъ ихъ на лямкахъ. Урочище Баладжанъ-Сазъ имѣетъ, вѣроятно, 6000 фут. возвышенія; ночью термометръ спускался до 2° Реомюра. Тамъ оставлены были для дневки: часть отряда двѣ роты пѣхоты, батарейныя орудія и болѣе усталые верблюды, подъ начальствомъ маіора Экеблада, а остальная часть перешла 26 августа перевалъ, и сдѣлавъ переходъ почти въ 30 верстъ по безводной мѣстности, спустилась на плоскость, при выходѣ р. Каракунуса изъ ущелья.
Артиллерія, въ особенности конно-легкій дивизіонъ, подъ командой опытнаго въ степныхъ походахъ штабсъ-капитана Обуха, совершила этотъ горный походъ блестящимъ образомъ. На Каракунусѣ отрядъ соединился съ колонною [13] подполковника Шайтанова, прибывшего туда нѣсколькими часами ранѣе. На ночлегъ у Каракунуса явился въ отрядъ сынъ Джантая, Манапа Сарыбагишскаго (одного изъ самыхъ вліятельныхъ людей между дико-каменными) съ изъявленіемъ покорности. 26-го августа отрядъ двинулся къ переправѣ на Чу. Въ авангардѣ шли казаки, два легкіе и два горные орудія. Переправа чрезъ р. Чу не представила ни малѣйшаго затрудненія; воды было только по колѣно.
Еще у Кара-кунуса получено было извѣстіе, что хокандская крѣпостца Токмакъ находящаяся въ 5 верстахъ за р. Чу, не оставлена непріятелемъ, какъ это предполагали по прежнимъ свѣдѣніямъ. Авангардъ, при которомъ находился командующій войсками, шелъ не останавливаясь. Киргизы были посланы впередъ къ Токмаку, въ которомъ, по извѣстіямъ, было сто человѣкъ слишкомъ гарнизона и два небольшія орудія. Еще наканунѣ отправлена туда прокламація{2} на имя коменданта укрѣпленія Ханкулы, офицера хокандскихъ войск. Когда авангардъ подошелъ на полторы версты къ Токмаку, изъ крѣпости выѣхали люди для переговоровъ, и на требованіе сдачи укрѣпленія, униженно просили дать два дня сроку, чтобы получить отвѣтъ отъ начальника ихъ, находившагося въ Пишпекѣ, Атабека-Датхи.{3} Имъ объявлено, что если черезъ часъ не сдадутся, то будетъ открытъ огонь. Между тѣмъ, инженерные и саперные офицеры (Титовъ, Криштановскій, Гаккель и Каменоградскій) произвели ближайшій осмотръ укрѣпленія, подходя къ нему даже саженъ на 30. Не получая отвѣта отъ гарнизона, [14] командующій войсками послалъ Киргиза Кувата, и онъ, подъѣхавъ къ самому рву, сталъ уговаривать коменданта крѣпости Ханкулу сдаться; но тотъ отвѣчалъ, что «не смѣетъ ни сдать укрѣплеиія, ни защищаться.» — И дѣйствительно, изъ крѣпости было сдѣлано во все время лишь нѣсколько ружейныхъ выстрѣловъ. Командующій войсками приказалъ поставить на курганѣ, въ 200 слишкомъ саж. отъ Токмака, пять мортиръ и одно орудіе, и въ 6-мъ часу вечера открытъ былъ огонь, который продолжался около часа; сдѣлано было до пятидесяти выстрѣловъ разрывными снарядами, подъ распоряженіемъ артиллеріи штабсъ-капитана Обуха, подпоручика Логинова и адъютанта корпуснаго командира поручика Блюменталя. Съ наступленіемъ сумерекъ огонь прекратилея, и изъ крѣпости вышелъ человѣкъ, кричавшій о пощадѣ. Послѣ узнали, что нашъ огонь, хотя и слабый (такъ какъ стрѣляли съ ближней дистанцiи и медленно), сдѣлалъ однако значительныя поврежденія въ укрѣпленіи. Въ особенности навѣсный огонь произвелъ сильное впечатлѣніе на Сартовъ; большая часть ихъ попряталась, но комендантъ Ханкула, какъ сказывали послѣ его подчиненные, остался сидѣть на стѣнѣ и рѣшился умереть. Крики женщинъ, которыхъ было въ крѣпости до пятнадцати, заставили его согласиться на сдачу. У нѣкоторыхъ изъ женщинъ были грудныя дѣти, и одна изъ нихъ была ранена осколкомъ гранаты, къ счастью, легко: русскій медикъ на другой день оказалъ ей пособіе.
Хоканецъ, вышедшій изъ крѣпости, объявилъ, что гарнизонъ готовъ сдаться и проситъ только, чтобы полковникъ Циммерманъ, по восточному обычаю, послалъ имъ пулю изъ рта, въ знакъ того, что жизнь ихъ будетъ пощажена. Просьба эта была исполнена, и вмѣстѣ съ тѣмъ командующій войсками потребовалъ, чтобы комендантъ Ханкула немедленно къ нему явился; однако было [15] сдѣлано распоряженіе о высылкѣ рабочихъ для постройки батареи вблизи отъ укрѣпленія. Черезъ полчаса явился самъ Ханкула, и объявилъ, что сдается безусловно. Ему приказапо немедленно выйти со всѣмъ гарнизономъ изъ укрѣпленія, что и исполнено сейчасъ же, и крѣпостца была занята Русскими. Въ ней взято: знамя, двѣ небольшія чугунныя пушки безъ лафетовъ, 11 крѣпостныхъ ружей, 47 обыкновешшхъ ружей, 35 сабель, 7 пикъ, и кромѣ того нѣсколько барабановъ, 32 1/2 пуда пороха, довольно свинца, небольшихъ ядеръ, пуль и прочаго. Въ гарнизонѣ было сначала до 200 человѣкъ, но изъ числа ихъ Киргизы разбѣжались и даже изъ хокандскихъ солдатъ 20 человѣкъ, по показанію самого Ханкулы, ушли, такъ что всего осталось до 70 человѣкъ, изъ которыхъ многіе имѣли при себѣ женъ и дѣтей. На другой день рано поутру позволено было гарнизону возвратиться въ крѣпость за остальнымъ имуществомъ, котораго они не успѣли забрать наканунѣ, а вечеромъ приступлено къ разрушенію укрѣпленія.
Хокандцамъ казалось совершенно непонятнымъ и страннымъ, что съ военноплѣнными обходятся человѣчно, и что отобрали у нихъ только оружіе, а оставили все имущество. Ханкула выразилъ даже отрядному переводчику удивленіе свое по этому поводу, и сказалъ откровенно, что по ихъ обычаямъ, если бы и пощадили жизнь плѣнныхъ, то по крайней мѣрѣ обобрали бы ихъ дочиста. Но ему объяснили, что Русскіе ведутъ войну иначе.
Крѣпостца Токмакъ, имѣвшая видъ неправильнаго четыреугольника, до 35 саж. въ боку, построена на обрывѣ лѣваго уступа долины р. Чу; мѣсто для нее хорошо выбрано; съ сѣверной и западной стороны она примыкаетъ къ оврагу. Въ крѣпостцѣ было двѣ ограды; въ наружной оградѣ зубчатая стѣна имѣла отъ 1 1/2 до 2 саж. вышины и отъ 1 1/2 до 2 саж. толщины при основаніи; [16] ровъ передъ нею отъ 2 до 2 1/2 саж. глубины и отъ 1 1/2 до 5 саж. ширины; зубчатыя стѣны второй ограды, или цитадели, имѣли 3 саж. вышины и 1 1/2 арш. толщины; башни (ихъ всего 6 въ цитадели, а въ наружной оградѣ нѣтъ) 4 саж. вышины. Всѣ постройки сдѣланы изъ глины и довольно крѣпки, однако въ иныхъ мѣстахъ выстрѣлы изъ ¼ пуд. единорога пробивали насквозь стѣну цитадели. Ровъ не имѣетъ фланговой обороны. Укрѣпленіе это совершенно походило на крѣпости прежней турецкой и персидской постройки; внутри много закрытій, изъ воротъ входятъ въ темный корридоръ, такой же входъ и въ цитадель. На банкетахъ были приготовлены камни для бросанія въ штурмующихъ, и огромныя дубины или рогатины.
На другой день, 27-го августа, согласно приказанію корпуснаго командира, приступлено къ разрушенію Токмака; вечеромъ взорвана часть цитадели. Башни Токмака, подорванныя хокандскимъ же порохомъ, взлетали на воздухъ при крикахъ удивленія Киргизовъ, находившихся при отрядѣ. 28 августа утромъ срыта вся первая ограда; въ полдень взорваны остальныя три башни, а къ вечеру окончено срытіе внутренней ограды, и съ наступленіемъ темноты строенія въ Токмакѣ были зажжены. Работами по разрушенію крѣпостцы распоряжался саперный поручикъ Титовъ.
27-го августа утромъ присоединился к отряду маіоръ Экебладъ. Въ эшелонѣ его на спускѣ къ Каракунусу былъ несчастный случай: заряднымъ ящикомъ батарейнаго взвода раздавленъ канониръ этого взвода. Вечеромъ того же 27 числа прибылъ начальникъ Алатавскаго Округа и Киргизовъ Большой Орды, подполковникъ Колпаковскій, съ сотнею казаковъ и 150 Киргизами.
Послѣ разрушенія Токмака отрядъ выступилъ 29-го августа къ Пишпеку, куда и прибылъ 30-го числа. [17] Авангардъ, состоявшій изъ кавалеріи съ конными и горными орудіями, во 2-мъ часу пополудни подошелъ къ крѣпости на пушечный выстрѣлъ, и сталъ переходить горную рѣчку Аламединъ, текущую съ восточной стороны Пишпека. Крѣпость въ это время открыла частый пушечный огонь; ядра ложились посреди нашихъ колоннъ, по счастію безъ вреда для насъ; ранена только одна лошадь въ артиллеріи. По имѣвшимся свѣдѣніямъ, дальнѣйшій полетъ хокандскихъ ядеръ полагали въ 500 саж.; оказалось же, что онѣ ложатся почти на двѣ версты. Отрядъ расположился по рѣчкѣ Аламединъ, противъ южнаго фаса крѣпости.
Крѣпость Пишпекъ, построена на возвышенности лѣваго берега р. Аламединъ въ видѣ неправильнаго четыреугольника, 105–110 саж. въ боку, и имѣеть цитадель; она оказалась гораздо сильнѣе чѣмъ ожидали. Наружная ограда состоитъ изъ глиняной стѣны съ зубцами, высотою до 2 1/2, и толщиною въ основаніи до 4 саж., окруженной водянымъ рвомъ, глубиною до 2 1/2 и шириною до 3-хъ саж.; между стѣною и рвомъ оставлена широкая, мѣстами до 2-хъ саж., берма, а на краю контръ-эскарпа присыпанъ невысокій гласисъ. Въ стѣнѣ продѣланы бойницы для ружей и амбразуры для орудій, помѣщавшихся на уступѣ въ толщѣ самой стѣны, для увеличенія прочности которой придѣланы контръ-форсы, служащіе вмѣстѣ съ тѣмъ траверсами, предохраняющими отъ анфиладныхъ выстрѣловъ. Ворота, продѣланныя въ западномъ фронтѣ, ближе къ сѣверо-западному углу, какъ съ наружной, такъ и съ внутренней стороны, прикрыты толстой и высокой стѣной, примкнутой къ главной оградѣ посредствомъ уступа; черезъ ровъ перекинутъ мостъ, снятый во время осады. За наружной оградой помѣщались: мечеть, садъ съ бассейномъ, гостиный дворъ изъ 70-ти [18] лавокъ, со складами для товаровъ и разныхъ припасовъ, и жилыя строенія ддя торговцевъ и частныхъ людей, проживающихъ въ крѣпости. Цитадель крѣпости, примыкающая къ восточному фасу, состояла, также изъ глиняной стѣны, толщиною вверху 3 1/2, а въ основаніи 5 саж., и высотою надъ дномъ окружающаго ее съ трехъ сторонъ сухаго рва до 5 саж., усиленной по угламъ и по фасамъ башнями, приспособленными какъ для фронтальной, такъ и для фланговой пушечной обороны. Башни, имѣющія высоты надъ дномъ рва до 5 1/2 саж., выведены изъ сплошной насыпи глины съ пескомъ, съ облицовкою глинобитными камнями правильнаго вида, величиною 1 арш. въ длину и толстоту, и 3/4 въ ширину. Для дѣствiя изъ орудій прорѣзаны въ башняхъ амбразуры. Внутренность цитадели, предназначенная для помѣщенія гарнизона, заключала въ себѣ только воинскія зданія, какъ-то: жилыя строенія коменданта, казармы, пороховые, погреба, склады для оружія, лабораторію, мастерскую для литья пуль и починки оружія, кузницу и другія постройки; кромѣ того въ цитадели имѣлась площадь для обученія солдатъ. Потолки во всѣхъ строеніяхъ сдѣланы изъ накатника, прикрытаго камышемъ и слоемъ глины, толщиною въ 1/2 арш. Крѣпость снабжалась водою изъ бассейна и семи колодцевъ, и кромѣ того рвы наполнялись текучей водой, посредствомъ арыковъ, изъ рѣчки Аламединъ.
Пишпекъ построенъ за 35 лѣтъ до настоящей осады, и до 1853 года состоялъ, подобно хокандской крѣпости Акъ-мечети (на р. Сыръ-Дарьѣ), изъ одной лишь внутренней ограды. По взятіи же Русскими Акъ-мечети въ 1853 году, начали въ Пищпекѣ выводить вторую ограду, которая была окончена только въ 1858 году. Крѣпость Пишпекъ была ІІочти вчетверо болыпе Акъ-мечети, и считалась самою сильною изъ пограничныхъ хокандскихъ крѣпостей. [19]
По рекогносцировкѣ, произведенной командующимъ войсками съ инженерными и артиллерійскими офицерами отряда, западный фронтъ крѣпости оказался удобнѣйшимъ для атаки: садъ, отстоящій отъ него на 250 саж., съ находящимися въ немъ строеніями, представлялъ надежное закрытіе для рабочихъ, тогда какъ мѣстность передъ восточнымъ и южнымъ фронтами совершенно открыта, сѣверный же примкнуть къ болоту, поросшему большими камышами. Въ слѣдствіе этого отрядъ немедленно переведенъ на новую позидію, въ 4-хъ верстахъ отъ прежней, на р. Ала-арчи, въ 2-хъ верстахъ отъ крѣпости, противъ западнаго ея фронта. Во время перемѣщенія отряда непріятель открылъ артиллерійскій огонь, но не причинилъ намъ никакого вреда. Въ эту же ночь предположено открыть осадныя работы.