XV. Действия русских и турок на Бардусском направлении

Получив донесение об успехе под Сарыкамышем, главнокомандующий поставил главной задачей армии (схема 2) — разбить противника на фронте Ольты — Бардус — Караурган — Меджингерт, прикрываясь со стороны Аджарии Ольтинским и Ардаганским отрядами. B частности же Юденичу, назначенному 24 декабря командующим Сарыкамышским отрядом вместо Берхмана, было указано перейти в дальнейшее наступление и разбить 11-й турецкий корпус. [124]

Юденич, приняв в командование как этот отряд, так и отряд Калитина, употребил 24 декабря на приведение в порядок частей, действовавших на фронте 9-го турецкого корпуса, и на спешные перегруппировки ввиду начавшихся наступательных действий 11-го турецкого корпуса. Действительно, к полудню 24 декабря было обнаружено накапливание турецких войск в районе горы Чилхороз. Из этого района, а также из района Бардус, куда отходили части 10-го турецкого корпуса и разрозненные партии 9-го корпуса, было заметно стремление турок овладеть горой Геля и выйти со стороны перевала Яйля-Бардус во фланг арьергарду Чаплыгина. Особенно тяжело было положение русских на участке южнее горы Чилхороз и до горы Геля включительно, где имелось всего до трех батальонов при трех орудиях{67}. Для парирования намечавшегося удара турок на правый фланг русских арьергардов 13-й туркестанский стрелковый полк, находившийся там, был усилен 153-м пехотным бакинским полком и частями 14-го и 15-го туркестанских стрелковых полков из района с. Алтун-булаг.

Атаки в районе горы Геля велись турками в течение нескольких дней. Утомленные бойцы, действовавшие в высокогорной местности, занесенной глубоким снегом, еле передвигались, с трудом отбивая атаки турок. Русские вначале принуждены были оставить гору, но штыковой контратакой прибывшего 153-го пехотного бакинского полка положение было восстановлено с захватом двух орудий и пленных.

В дальнейшие дни, кроме того, должны были обнаружиться результаты появления колонны Баратова, ожидавшейся к вечеру 25 декабря в районе Бардус, которым она в действительности овладела лишь в ночь на 28 декабря.

Колонна Баратова, начав преследование частей 10-го турецкого корпуса, установила точное направление отхода турок лишь 25 декабря. Таким образом, главные силы 10-го турецкого корпуса, начав выход из боя 22 декабря, в течение 3 дней имели возможность оторвоться от русских и даже произвести необходимые перегруппировки. [125]

25 декабря Баратов решил вести преследование турок конницей и двумя авангардами.

Конница Фисенко была направлена (схема 2) от селения Баш-кей северо-восточнее перевала Эшак-Мейдан на Косор с целью «неотвязного преследования противника». С выходом из Косора на Ольтинское шоссе этой коннице надлежало «наброситься на войска», отступавшие ив Ардагана и Мерденека.

Летучему конному отряду Каргалетели в составе сотни казаков на лучших лошадях указывалось — перехватить отступавших турок в направлении Вартанут-Пертус-Котик — Пеняк.

Правый авангард Воронова (2 батальона, 6 пулеметов, 1 сотня) был направлен вслед за конницей Фисенко.

Левый авангард Габаева (4 батальона, 6 орудий, 15 пулеметов) был направлен на Вартанут-Косор.

По выходе обоих авангардов в район Косора командование над ним должен был принять Габаев.

Главные силы отряда Баратова (80-й пехотный кабардинский полк и 4 1/2 батальона пластунов бригады Гулыги), имея авангард в Баш-кее, располагались в Веришане. Кроме того, в тылу, в Ель-Кечмезе, попрежнему оставался один батальон гунибского пехотного полка с шестью орудиями. Перевал Эшак-Мейдан был занят 17-м туркестанским стрелковым полком. Из-за непроходимости дорог, занесенных снегом, легкая и конная артиллерия отряда Баратова с началом преследования была оставлена в Веришане. Запоздалое выдвижение Баратовым авангардов для преследования на Косор выводило их на Ольтинское шоссе лишь через 2 дня, 26 декабря, куда к этому времени могла подойти тоже начавшая преследование после боя 21 декабря и колонна Калитина. Русское командование сильно запоздало с началом преследования 10-го турецкого корпуса.

Когда русские части соединились в районе Косор, турок гам уже не было. Используя предоставленные для отхода 2 суток, 30-я турецкая пехотная дивизия отскочила через Косор по шоссе за р. Ольты-чай в район севернее Оль-ты, а 31-я пехотная дивизия ушла через перевал Эшак-Мейдан. Последняя не только организовала оборону в районе Бардус, но даже создала серьезную угрозу Сарыкамышской группе русских. Главная вина в неуменьи своевременно организовать это преследование падает на штаб армии, а затем на Истомина и Калитина, которые, разгромив турок в районе г. Ардаган, ожидали дополнительных указаний. Большая вина лежит также на Баратове, который не сумел окружить [126] турок в районе перевала Эшак-Мейдан и сильно запоздал с началом преследования.

В связи с неудачной организацией преследования турок Юденич 25 декабря признал необходимым сосредоточить колонну Баратова не позднее 12 часов 26 декабря в районе Геряшкена, присоединив к себе выделенный авангард Рабата и оставив для преследования лишь конницу Фисенко и авангард Воронова.

Ближайшей задачей Баратову ставилось наступление на Бардус-Гамасашаги-Норшин и далее во фланг и тыл турок, чтобы отрезать пути их отхода на Кепри-кей. Одновременно Баратову сообщалось, что правофланговые части русских, сдерживавшие 11-й турецкий корпус, были расположены :

1) на горе Ахмезар-Ханский перевал на хребте Чахир-баба-2 1/2 батальона и 7 орудий Чаплыгина; к Ханскому перевалу подходил 17-й Туркестанакий стрелковый полк с 2 орудиями;

2) в районе Ени-кея — 3 3/4 батальона, сдерживавшие турок, которые стремились прорваться на участке севернее Сырбасан.

По прибытии колонны Баратова в Геряшкен отряд Чаплыгина подчинялся Баратову.

В общем создание турками в районе Бардус группы, угрожавшей контрударом, потребовало быстрой перегруппировки русских на правом фланге Сарыкамышского отряда и поворота отряда Баратова в новом направлении. Эти мероприятия, несмотря на большие трудности, создаваемые горным рельефом и зимними условиями, были выполнены успешно.

Положение на фронте Бардус-Еникей-Караурган-Меджингерт в течение 26 декабря признавалось русским командованием весьма серьезным в связи с настойчивыми атаками 11-го корпуса, начавшимися еще 24 декабря{68}. Наступлением этого корпуса, по сведениям русских, лично руководил Энвер-паша, прибывший в Зивин. Этим объяснялось также [127] и то, что 32-я пех. дивизия 10-го турецкого корпуса, до сих пор бездействовавшая, перешла в наступление с целью облегчить положение турецких частей, отходивших на Ольтинском направлении.

Для парирования маневра турок Юденич решил: задерживаясь на фронте, занятом арьергардами, собрать кулак к Бардусу, чтобы ударить по левому флангу турок. К этому времени было установлено, что на фронте Бардус — гора Геля уже действовали части 10-го турецкого корпуса, а южнее — 11-й корпус.

Таким образом, несмотря на капитуляцию 9-го турецкого корпуса и на понесенные тяжелые потери 10-м корпусом, турецкое командование с целью оказать отступавшим частям 10-го корпуса поддержку создало серьезную угрозу на правом фланге Сарыкамышского отряда. Перешедшая в наступление 32-я турецкая пехотная дивизия вновь овладела Яйля-Бардус.

25 декабря Энвер-паша прибыл в Эрзерум и оттуда отбыл в Сивас, «проклинаемый бывшими соратниками как наемник германского императора, похоронивший в снегах Анатолийскую армию и обвинявший всех командиров в трусости».

«Чтобы оправдать себя в Константинополе перед лицом партии «Единение и прогресс», он, искажая события и факты, распространял ложные версии и клеветал на тех, кто доблестно сложил свои головы под его водительством».

«Такова была цена попытки Энвера овладеть районом Карс и Ардаган, пропагандировать панисламизм и реализовать мечты пантуранизма»{69}.

Как указывает в своих записках германский генерал-инспектор турецкой армии Лиман фон-Сандерс, турки скрыли от своей страны все серьезное значение поражения под Сарыкамышем; подробности его тщательно замалчивались. О катастрофе было запрещено даже говорить; те, которые нарушали эту инструкцию, подвергались строгим наказаниям. В Германии эта операция также не была полностью известна.

26 декабря главные силы Баратова: отряд Габаева (4 батальона с 6 орудиями) и 2-я пластунская бригада Гулыги (4 батальона с 4 горными орудиями) сосредоточивались в Чермуке. Ожидалось прибытие легкой и конной артиллерии (12 легких и 6 конных орудий), которые пришлось направить в Чермук из Веришана кружным путем через Баш-кей — Вартанут. [128]

Для наступления против Бардусской группы турок части отряда Баратова были направлены следующими путями. Правая колонна Гулыги (2 батальона 2-й пластунской бригады с 4 горными орудиями) направлялась во фланг и тыл турок на Заким-Яйля-Нюсунг-Гамас-ашаги.

Левая колонна Габаева-11-й кавказский полк — была направлена на Кизил-килису мимо горы Кямряджик с задачей атаковать турок в районе горы Тандырлю и Яйля-Бардус. Габаеву подчинялся после сближения отряд Чаплыгина. Колонна должна была действовать против турок, занимавших район горы Чилхороз. Дойдя до Яйля, ceвepo-западнее Кизил-килиса, колонна должна ожидать указаний для наступления. В 16 часов 26 декабря Габаев достиг этого пункта и там расположился на ночлег.

Средняя колонна (5-й пластунский батальон и 1 батальон 10-го кавказского стрелкового полка с 6 полевыми орудиями), под начальством Родионова, была выдвинута к Закину, откуда она должна была наступать на Геряшкен и Бардус, соразмеряя темп своего наступления с направляющей колонной Гулыги.

Резерв в составе 1 батальона 10-го кавказского стрелкового полка и 11-го пластунского батальона находился в Чермуке.

Таким образом, общая идея удара по Бардусской группе турок заключалась в наступлении на Бардус с фронта, в обходе последнего одновременно с юга и юго-востока на Чилхороз и глубоком обходе тыла турок с севера и северо-запада на Гамас-ашаги. Ввиду возможности отступления турок из Бардуса на Ольты Баратов признал целесообразным, чтобы конный отряд Фисенко и авангард Воронова продолжали преследование на Ольтинском направлении.

26 декабря условия погоды — большая метель и глубокий снег — сильно затрудняли наступление частей отряда Баратова, особенно обходящих колонн{70}.

Правая колонна Гулыги не могла выйти в тыл туркам, занимавшим командующие над Геряшкен высоты, и с наступлением темноты приостановилась за перевалом северо-западнее Закима. Средняя колонна (Родионова) подверглась [129] сильному перекрестному огню с ближайших высот, но тем не менее она заняла Заким. Для выполнения поставленной задачи левой колонной Габаева ее необходимо было усилить полевой артиллерией, которая, однако, не могла быть подтянута даже до Чермука. «Лишь к вечеру 27 декабря после чрезвычайных усилий, при содействии пехоты и 18 пар быков, работавших целый день, были доставлены на высоты, занятые колонной Габаева, шесть конных орудий. Неимоверно тяжелые горные дороги все время засыпались глубоким снегом, вследствие чего 27 декабря войска отряда Баратова второй день были без хлеба и горячей пищи. Испытывалась также крайняя нужда в боевых припасах.

27 декабря правая колонна Гулыги с чрезвычайными трудностями продвигалась на Норшин, достигнув только района Нюсунг. Средняя колонна заняла Геряшкен. Левая колонна в 7 часов перешла в наступление с задачей овладеть Тандырлю. Движение производилось по пояс в снегу; временами из-за густого тумана можно было видеть всего лишь на 50 м. К 18 часам передовые роты достигли Тандырлю, не обнаружив турок, которые, как потом оказалось, занимали укрепленную и хорошо маскированную позицию в 11/2 км к юго-западу от Тандырлю. За 27 декабря Габаеву не удалось установить связь с Чаплыгиным; приказания же к Габаеву доходили от Баратова через 6–7 часов.

Во время медленно развивавшегося маневра обходной колонны Гулыги было установлено, что турки, перебросив часть своих сил от Гамас-ашаги, перешли в энергичное наступление от горы Геля, которая русскими была оставлена, в направлении на Ени-кей. Это наступление объяснялось русскими или как активное прикрытие отступления из района Бардус-Гамас-ашаги, или как намерение турок, действуя в направлении Ени-кей, «разрезать» фронт русских и отделить арьергарды русских от отряда Баратова. Учитывая это, Юденич приказал Баратову наступать самым решительным образом на фронте Норшин — Ени-кей, имея в виду, что это наступление должно было оказать содействие всей операции.

28 декабря колонна Гулыги с большими трудностями овладела Нюсунгом. Ночная атака колонны Родионова в ночь с 27 на 28 декабря в районе Бардус вначале была удачна, но с рассветом турки, сами перейдя в наступление превосходными силами, при поддержке перекрестного огня с соседних высот, отбросили Родионова с большими потерями на позицию в 1 1/2 км западнее Геряшкена. Тем не менее этой колонне (2 батальона, 2 сотни) было приказано в ночь на 29 декабря вновь атаковать турок, выбить их с позиции у [130] Бардуса и овладеть этим пунктом. 11-й кавказский стрелковый полк левой колонны был направлен на перевал Яйля-Бардус, укрепленный и занятый батальоном турок с артиллерией.

К 9 часам 28 декабря на гору Тандырлю было втащено шесть конных орудий, которые весь день обстреливали с больших высот отчетливо заметные на белом фоне снега колонны турок, отступавшие от Бардуса в западном направлении. Когда роты 11-го кавказского стрелкового полка приблизились на 400–500 м к перевалу Яйля-Бардус, турки, занимавшие перевал, выкинули белый флаг и сдались в плен в числе около 200 человек с 3 орудиями. Лишь после взятия этого перевала Габаев установил связь с колонной Чаплыгина, которая уже овладела Чилхороз, являвшейся главным объектом колонны Габаева.

Габаев, наблюдавший с перевала Яйля-Бардус большое скопление турок в районе Бардуса, на основании достигнутого им успеха решил вместо ставшего излишним наступления на Чилхороз овладеть ночной атакой Бардусом. Габаеву было известно, что атака в ночь на 28 декабря колонны Родионова закончилась в этот день неудачей и большими потерями. О предполагаемой новой атаке Родионова в ночь на 29 декабря Габаев не был осведомлен Баратовым и, в свою очередь, сам о принятом; своем решении не сообщил Баратову. Для подготовки предстоявшей атаки весь огонь артиллерии был сосредоточен по окопам, расположенным к западу от Бардуса.

К этому времени Габаеву удалось втащить на горы несколько полевых орудий, для чего потребовалась припряжка к орудиям быков.

Для установления огневой связи с колонной Родионова на Геряшкен были направлены по большим кручам две роты 10-го кавказского стрелкового полка, прибывшие на усиление колонны Габаева.

В сумерки 11-й кавказский стрелковый полк подошел на 1 000–1 500 шагов к Бардусу, не обнаруженный турками. Наблюдением было установлено, что окопы турок к западу от Бардуса после артиллерийского обстрела были очищены турками, их отдельные группы покидали Бардус, направляясь на север или на восток. Ночная атака была произведена с соблюдением полной тишины, без выстрела и крика «ура». К 2 часам 29 декабря 11-й кавказский стрелковый полк овладел селением, захватил в плен 2 000 человек с 11 офицерами 92-го пехотного полка 31-й пехотной дивизии, с большим количеством огнеприпасов и вьючных животных. Потери стрелков — всего 50 человек. [131]

Донесение об удачной атаке Бардуса было получено Баратовым очень поздно.

Атака удалась потому, что, с одной стороны, турки, оборонявшие Бардус, с наступлением ночи не приняли должных мер разведки и охранения, с другой стороны, русские обеспечили внезапность атаки соблюдением всех мер предосторожности.

К счастью для русских наступление Родионова вследствие трудных местных условий не состоялось, иначе возможно было бы ожидать столкновения в ночном бою этой колонны с 11-м кавказским стрелковым полком Габаева.

Партизанская сотня Каргалетели, направленная Баратовым в район Посика — северо-западнее Бардуса, захватила сборную роту турок в 125 человек, весь артиллерийский парк 28-й пехотной дивизии и вьючные обозы. Баратов усилил эту сотню ротой туркестанских стрелков и приказал выдвинуться к Негиджугу, чтобы к вечеру 29 декабря достигнуть Чатаха и отрезать путь отступления турок на Петкир.

29 декабря колонна Гулыги, овладевшая Гамас-ашаги, наступала на Норшин-Зарагюм-Негиджуг. Колонна Габаева была оставлена в общем резерве отряда Баратова. Колонна Родионова (10-й кавказский стрелковый полк и два батальона пластунов с двумя горными орудиями) следовала на Гамасашаги-Норшин-Чатах. Всe пушечные батареи, находившиеся в колонне Родионова, из-за непроходимости дорог были оставлены в районе Бардуса.

29 декабря колонна Чаплыгина овладела Гамас-юхари и всем районом горы Чилхороз. К вечеру 31 декабря колонны Гулыги, Родионова и партизанская сотня Каргалетели после больших усилий овладели районом Чатах-Сулейманли, захватив до 150 пленных. В этом районе оборонялись два турецких полка, которые, по показаниям командира 92-го пехотного полка, захваченного в этом бою в плен, начали отход на Ид. Гулыга и Родионов докладывали, что люди и лошади их колонн, не имея даже обозов 1-го разряда, были настолько изнурены, что дальнейшее немедленное наступление без отдыха они считали невозможным.

В общем преследование остатков 10-го турецкого корпуса через Бардус к 1 января 1915 г. считалось законченным. По подсчетам Баратова общий результат преследования его отрядом с 23 декабря 1914 г. по 1 января 1915 г. выразился в захвате 5 000 пленных, 14 горных орудий, вьючных обозов и артиллерийского парка. Весь путь от Ель-Кечмеза до Бардуса и Чатаха был усеян трупами убитых, ранеными и замерзшими турками, вьючными животными, лотками [132] со снарядами и коробками с ружейными патронами на арбах. У турок было отбито также до 10 000 голов крупного и мелкого скота. По всему району бродили рассеянные партии и люди в одиночку, во многих местах в снегу были зарыты орудия и пулеметы.

В связи с предполагаемой переброской отряда Баратова на поддержку арьергардов в район Зивина Баратов просил в интересах дела предоставить войскам 1 января 1915 г. на отдых и сосредоточение. Что касается отряда Габаева, в который был вновь включен 10-й кавказский стрелковый полк, то ему 1 января 1915 г. были поставлены задачи: 1) очистить от турок район Негиджуг-Чатах; 2) обеспечить правый фланг Сарыкамышского отряда; 3) обыскать все окрестные селения и места боев, где собрать брошенное турками оружие, артиллерийские запасы, зарядные ящики, снаряжение и пр., отправив все это в Сарыкамыш всеми свободными транспортами и захваченными вьючными животными.

Лиман фон-Сандерс отмечает, что, по официальным сообщениям, из 90 000 человек, насчитывавшихся в начале операции в 3-й турецкой армии, возвратилось в пределы Турции лишь 12 000; остальные были убиты, взяты в плен или умерли от голода и мороза, бивакируя в снегу без палаток. К этому следует добавить потери от сыпного тифа, косившего ряды армии.

В начале января в Эрзеруме удалось собрать еще 12 000 дезертиров. 3-я турецкая армия потеряла 13 полевых и до 50 горных орудий. Эту армию в дальнейшем так больше и не удалось укомплектовать до прежней численности.