В небе Заполярья и Карелии

Не менее упорная борьба в воздухе происходила в небе Заполярья и Карелии. Здесь советским летчикам пришлось отражать налеты немецко-фашистской и финской авиация [108] также с первого дня войны, хотя сухопутные войска начали боевые действия лишь через неделю. 29 июня — 1 июля 1941 г. соединения немецкой армии «Норвегия» и финские войска развернули наступление на мурманском, кандалакшском, ухтинском, кестеньгском, робольском направлениях. Напряженная обстановка сложилась на олонецком и петрозаводском направлениях, где 10 июля перешла в наступление Карельская армия финнов.

Все силы советской авиации, имевшиеся в Заполярье и Карелии, были брошены на поддержку обороняющихся сухопутных войск, на отражение налетов вражеской авиации. Но авиации, к сожалению, было мало. Особенно остро ощущалась нехватка самолетов-бомбардировщиков, а штурмовиков Ил-2 вообще не было. Задачи штурмовой авиации пришлось выполнять истребителям.

Летчики-истребители стали универсалами. В зависимости от обстановки они нередко переключались с одного боевого задания на другое: с разведки на штурмовой удар, со штурмовки на отражение налета воздушного противника.

Так было и 10 июля 1941 г. Звено самолетов И-16 145-го истребительного авиационного полка во главе со старшим лейтенантом Н. В. Пискаревым вылетело в тыл противника на разведку.

В районе Западной Лицы советские летчики обнаружили колонну автоцистерн. Истребители решили атаковать колонну. Ведущий покачал крыльями, привлекая внимание ведомых, и ввел машину в пике. За командиром [109] последовали остальные летчики. После первой атаки несколько автомашин загорелось.

Лейтенант А. З. Небольсин уже разворачивался на второй заход, когда в его самолет попал зенитный снаряд Истребитель загорелся, пламя все сильнее и сильнее охватывало машину. Летчику стало ясно что не только вернуться на свой аэродром, но и перетянуть линию фронта не удастся. И тогда комсомолец направил свой И-16 в центр автоколонны. Раздался взрыв, разметавший несколько машин.

Старшие лейтенанты Н. В. Пискарев и Н. И. Позднышев, на глазах которых произошел огненный таран, мысленно поклялись отомстить фашистам за товарища. Они снова спикировали на колонну и прошили ее длинными пулеметными очередями. Затем, пронесшись над местом гибели Алексея Небольсина, Пискарев и Позднышев принялись искать новую цель. Через некоторое время впереди они заметили немецкий самолет-разведчик ФВ-189. Последовала атака. «Фокке-вульф» окутался дымом и рухнул на каменистую землю.

За свой подвиг Алексей Захарович Небольсин [110] был награжден посмертно орденом Красного Знамени. На петрозаводском направлении командование располагало только двумя полками — бомбардировочным и истребительным. Недостаток в самолетах приходилось компенсировать огромным напряжением, мужеством и героизмом советских летчиков. Впереди, как всегда, были коммунисты, политработники, которые пламенным словом и личным примером увлекали других на героические подвиги. Именно таким и был комиссар 155-го истребительного авиаполка старший политрук В. Г. Виноградов. В Великую Отечественную войну Василий Григорьевич вступил уже опытным воздушным бойцом. Защищая Советскую Карелию, он только за две недели, с 5 по 18 июля, совершил 22 боевых вылета и сбил в воздушных боях 2 «Мессершмитта-109».

18 июля он вместе с командиром полка майором Д. С. Шпаком и двумя другими летчиками вылетел на штурмовку войск противника. На дороге между населенными пунктами Усикюля и Сальми они обнаружили большую колонну автомашин. Советские летчики пошли в атаку. За ней последовали [111] еще четыре захода. Снижаясь до бреющей высоты, Виноградов видел, как горят вражеские машины, как в панике разбегаются солдаты. Разгром продолжался, пока летчики не израсходовали все бомбы и снаряды. Это, конечно, было их ошибкой. Но уж слишком велика была ненависть к врагу.

На обратном маршруте севернее Сальмы Виноградов заметил финский самолет типа «Бристоль-Бленхейм». Вот тут-то и пришлось пожалеть, что снарядов уже нет. Оставался один прием — таранный удар. Первым развернулся и пошел на врага комиссар. «Бристоль-Бленхейм» стал со снижением уходить. Но ему не удалось скрыться. В районе Питкяранты коммунист В. Г. Виноградов соколиным ударом уничтожил противника. Но и сам Василий Григорьевич погиб.

Опытным летчиком вступил в Великую Отечественную войну и М. П. Краснолуцкий. Командир эскадрильи 65-го штурмового авиаполка капитан Краснолуцкий по нескольку раз в день водил летчиков на штурмовку наземных войск, на отражение налетов авиации противника.

12 августа капитан Краснолуцкий во глава семерки истребителей И-15бис вылетел на штурмовку вражеской пехоты. При подходе к цели основное внимание, как правило, сосредоточивается на объекте штурмовки, на заходе в атаку, на прицеливании. Так было и на этот раз. Краснолуцкий уже приготовился сбросить бомбы, как вдруг слева увидел пулеметную трассу. Это один из ведомых предупреждал командира об опасности. [112] Обернувшись, капитан обнаружил выше себя и в стороне «Мессершмитт-110».

Несмотря на опасность, капитан не свернул с боевого курса. Остальные летчики следовали за командиром. Бомбы уже падали на цель, когда на нашу семерку напали шесть вражеских истребителей Ме-109. В районе Шот-Озеро разгорелся упорный воздушный бой. Казалось бы, силы были равные, но у врага были лучшие по своим данным машины, да и тактическая инициатива оказалась в его руках — он атаковал первым и с задней полусферы.

Краснолуцкий стремительно развернул слою группу навстречу противнику. Фашисты ушли вверх и затем снова попытались зайти в хвост нашим самолетам. И снова их атака была отбита. Так повторилось несколько раз. Советские летчики, зная, что «мессершмитты» превосходят И-15бис по скорости и скороподъемности, но уступают по горизонтальной маневренности, встречали врага в лоб, навязывая ему свою тактику.

Гитлеровцы решили отколоть от группы командира. На него напало сразу два истребителя. Одного Краснолуцкий отогнал, но навстречу уже несся второй. Советский летчик не сворачивал. Последовали обоюдные пулеметные очереди. Наконец фашист не выдержал и рванул машину в сторону. Однако было поздно. Нижней плоскостью И-15бис срезал хвост «мессершмитту», который сразу же перешел в беспорядочное падение.

В это время второй Ме-109 атаковал самолет Краснолуцкого. Капитан на поврежденном, но все же управляемом самолете не [113] только отбил его атаку, но и поспешил на помощь товарищам. Пулеметным огнем он отрезал путь «мессершмитту», заходившему в хвост нашему истребителю, и умело организовал оборону всей группы. В этом трудном бою фашистам все-таки удалось сбить один наш самолет. Остальные вернулось на свой аэродром.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1942 г. Краснолуцкому Митрофану Петровичу было присвоено звание Героя Советского Союза. Отважный летчик успешно сражался с врагом до конца войны. В 1957 г. он уволился в запас в звании генерал-майора авиации.

Первый натиск немецко-фашистских и финских войск на главных операционных направлениях в Заполярье и Карелии был отражен. Но противник не отказался от своих захватнических планов на Севере, Гитлеровское командование, завершая подготовку генерального наступления на Москву, требовало более активных действий от своих войск в Заполярье и Карелии.

В такой обстановке противник в середине сентября 1941 г. возобновил наступление на мурманском и Кандалакшском направлениях. Советские сухопутные войска при поддержке авиации отразили и этот натиск врага. На фронте наступило относительное затишье.

Но в воздухе упорная борьба продолжалась. Советские летчики наносили удары по наземным войскам противника, боролись за завоевание господства в воздухе. При выполнении заданий возникали ситуации, в которых единственным средством достижения [114] победы оставался таран. И советские летчики самоотверженно шли на него.

После удачной штурмовки неприятельских войск на мурманском направлении 29 ноября 1941 г. эскадрилья 17-го истребительного авиаполка вернулась на свой аэродром. Горючее и боеприпасы были на поводе. Зная коварство врага, стремившегося нападать на наши самолеты в момент посадки, командир эскадрильи выделил группу прикрытия, в составе которой был и лейтенант П. А. Кайков.

Несколько самолетов уже произвели посадку, а остальные, выпустив шасси, планировали на летное поле, когда в воздухе показались «Мессертмитты-109». Группа прикрытия вступила с ними в бой. Против Кайкова оказалось два фашистских истребителя. Лейтенант был уже опытным летчиком. Участник боев с белофиннами зимой 1940 г., из-за пять месяцев Великой Отечественной войны произвол 67 боевых вылетов, 5 раз участвовал в воздушных боях. Но эта схватка оказалась особенно трудной, невыгодной шля наших летчиков.

Остававшиеся патроны быстро подошли к концу. И враг наседал, рвался к аэродрому. [115] И тогда Кайков пошел в лоб «мессершмитту». Фашист отчаянно бил из пулеметов, а И-153 без выстрелов шел навстречу. Гитлеровец понял, что советский летчик не отвернет, и первый с разворотом стал уходить вниз. Безоружный советский истребитель погнался за новейшей немецкой машиной. На бреющей высоте комсомолец догнал Ме-109 и ударил винтом по его хвостовому оперению. Оба самолета стали разрушаться. Каиков пытался выпрыгнуть с парашютом, но высота была слишком мала.

Отважного летчика хоронил весь полк. На митинге летчики поклялись отомстить фашистам за его гибель. 6 июня 1942 г. Павлу Александровичу Кайкову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Ожесточенные бои происходили и в Карелии, где противник добился некоторых успехов. Вражеская авиация, поддерживая своя войска, продолжала совершать налеты на позиции частей Красной Армии, города и военные объекты.

В борьбе с неприятельской авиацией мужественно и смело действовал командир эскадрильи 152-го истребительного авиаполка старший лейтенант Н. Ф. Репников. Он первым в полку сбил неприятельский самолет, 51 раз летал на штурмовку и разведку войск противника. За образцовое выполнение заданий командования летчик Репников был награжден орденами Ленина и Красного Знамени.

В период наступления противника на медвежьегорском направлении, где базировался 152-й истребительный авиаполк, Репников [116] почти не вылезал из кабины, делая по 5 — 7 вылетов в день. В один из таких вылетов 4 декабря 1941 г. оп на дороге Медвежьегорск — Кяппесельга уничтожил колонну вражеских войск.

При возвращении на аэродром Репников заметил, как из-за облаков выскочило семь «мессершмиттов». Они летели в направлении позиций наших войск. Путь им могло преградить лишь звено Репникова. Летчики, несмотря на малый запас боеприпасов и горючего, вступили в бой с вдвое превосходящим противником.

Старший лейтенант Репников атаковал «мессершмиттов» с передней полусферы, стремясь сбить прежде всего ведущего группы. Фашисты, уповая на свое численное превосходство, не сворачивали. Когда они поняли, что русские не отвернут с курса, было уже поздно. Лобовым тараном Николай Репников уничтожил самолет противника. Но при таране погиб и отважный командир.

Боевой порядок вражеской группы расстроился. Воодушевленные подвигом своего командира, советские летчики сбили еще два «мессершмитта». Понеся такой урон, гитлеровцы отказались от дальнейшего полета на восток.

За мужественным боем тройки советских истребителей против семи «мессершмиттов» наблюдали с обеих сторон фронта. Гордость и восхищение вызвал лобовой таран у наших пехотинцев, злобу и ужас — у неприятеля.

В найденном у финского почтальона письме один неприятельский летчик писал своему сыну: «Бой шел между несчастным [117] немецким летчиком и кровожадным большевистским авиатором-фанатиком, обрекшим себя добровольно на смерть заранее.

Я вспомнил этот потрясающий, но ненужный героизм русского фанатика потому, что сейчас наши летчики, поступая благоразумно, уклоняются от лобовых атак коммунистов. Обо мне, мой сын, не беспокойся! Удар в лоб, таран, самопожертвование — такая форма боя неприемлема для нас, не фанатиков.

Это только фанатики, такие, как тот красный летчик, могут в пылу сражения действовать, не щадя своей жизни. Ошеломляющий фанатик!»

Нет, таран коммуниста Репникова не был фанатичным поступком. Это был подвиг советского человека, защищавшего свою социалистическую Родину. Он вдохновлял, воинов фронта на борьбу с превосходящими силами врага, пока еще наступавшими, но уже значительно утратившими свой боевой пыл.

Указом Президиума Верховного Совета СССР Николаю Федоровичу Репникову 22 февраля 1943 г. было присвоено звание Героя Советского Союза. Память о нем живет. Имя Героя ныне носит профессионально-техническое училище № 1 города Петрозаводска.

В Южной Карелии активно действовал 415-й истребительный авиаполк, входивший в состав ВВС 7-й армии. В декабре 1941 г. штурман полка капитан Н. И. Алабин таранил неприятельский самолет-истребитель. Уничтожив врага, коммунист выпрыгнул с [118] парашютом из своего поврежденного самолета. Отважный летчик был награжден ордером Ленина.

В феврале 1942 г. командир эскадрильи этого полка майор Л. В. Бондаренко таранил бомбардировщик противника, за что был награжден орденом Красного Знамени.

Летне-осеннее наступление немецко-фашистских и финских войск в Заполярье и Карелии было остановлено. Противник вынужден был перейти к стратегической обороне. Не вели активных действий и войска Карельского фронта. Такое положение продолжалось в Карелии до июня, а в Заполярье — да октября 1944 г.

Но если на земле наступило относительное затишье, то в воздухе упорная борьба не прекращалась ни на один день. Авиация Карельского фронта и Северного флота поддерживала сухопутные войска в частных наступательных операциях, прикрывала Мурманск, Архангельск, Кировскую железную дорогу и другие важные объекты от ударов ВВС противника, обеспечивала проводку конвоев наших союзников в северные порты и обратно.

Выполнение таких сложных и ответственных задач требовало от летных экипажей большого мужества, героизма и боевого мастерства. В ходе боя летчики проявляли готовность оказать помощь товарищу, попавшему в беду, спасти его, далее если самому угрожает смертельная опасность. В концентрированном виде все эти качества особенно наглядно проявлялись в совершении советскими, летчиками огненных и воздушных таранов. [119]

Во время штурмовки позиций противника на переднем крае 24 января 1942 г. на группу самолетов И-153 65-го штурмового авиаполка напали финские истребители типа «Брустер». Заместитель командира эскадрильи старший лейтенант В. А. Книжник увидел, что в хвост самолета ведущего группы зашел вражеский истребитель и вот-вот откроет губительный огонь. Коммунист пошел наперерез «брустеру». Самолеты сближались стремительно, поэтому прицельной стрельбы не получилось. Но атака врага все-таки была отражена: на встречном курсе Книжник ударил плоскостью своей «чайки» по финской машине. Враг был уничтожен, а наш командир опасен.

Старший лейтенант Книжник на поврежденном самолете долетел до аэродрома и благополучно произвел посадку. За этот подвиг он был награжден орденом Ленина.

На медвежьегорском направлении командир звена 152-го истребительного авиаполка лейтенант А. В. Сорокин, отражая налет двух самолетов противника 10 марта 1942 г., на бреющей высоте таранным ударом плоскостью своего самолета типа «Харрикейн» сбил финский истребитель типа «Фоккер». После этого комсомолец благополучно произвел посадку на своем аэродроме.

Весной 1942 г. резко усилились налеты воздушного противника на Мурманск. Фашистские пилоты стремились разрушить прежде всего морской порт, в который прибывали конвои союзников. На подступах к городу каждый день происходили ожесточенные воздушные бои. [120]

Пример стойкости и отваги показывали коммунисты. Лучшие летчики, зарекомендовавшие себя в боях с врагом, подавали заявления с просьбой принять их в ряды ВКП (б). Прием в партию проходил прямо на стоянке самолетов, между боевыми вылетами.

8 апреля 1942 г. партийная комиссия ВВС 14-й армии рассматривала заявление командира звена 20-го гвардейского истребительного авиаполка лейтенанта А. С. Хлобыстова. В этот день он уже дважды вылетал на боевое задание и, еще разгоряченный, рассказывал членам партийной комиссии свою биографию.

В первые месяцы войны Алексей Хлобыстов защищал Ленинград, за что был награжден орденом Красного Знамени. В декабре 1941 г. прибыл в 147-й истребительный авиаполк, где показал себя мастером воздушного боя. Теперь лейтенант давал клятву еще сильнее бить ненавистного врага. Пока самолет готовили к очередному вылету, батальонный комиссар Гримов вручил отважному летчику партийный билет.

Вскоре поступила команда на вылет. Посты ВНОС обнаружили в воздухе большую группу самолетов, летящую на Мурманск. На отражение налета была поднята шестерка истребителей под командованием командира эскадрильи капитана А. П. Позднякова. Советские истребители перехватили 15 «юнкерсов», которых прикрывало столько же «мессершмиттов». В районе поселка Рестикент разгорелся упорный неравный бой.

В первой же атаке капитан Поздняков с ведомым лейтенантом И. Д. Фатеевым сбил [121] «мессершмитт». Но тут на самолет Фатеева напал вражеский истребитель. На помощь товарищу немедленно пришли М. Е. Бычков и В. Р. Семеньков. Спасаясь от их пулеметного огня, фашист отвалил в сторону и оказался рядом с самолетом Алексея Хлобыстова. На прицеливание ему не было ни времени, ни возможности. Оставался один прием — таран. И молодой коммунист правой плоскостью самолета ударил по хвостовому оперению фашистской машины. Вражеский потребитель, потеряв управление, рухнул вниз. Значительное повреждение получил и советский истребитель. Он мог бы выйти из боя, но на помощь врагу пришло подкрепление — еще восемь Ме-109. И Хлобыстов не покинул район боя.

Гитлеровцы продолжали рваться на восток. Главной задачей советских летчиков оставалось не допустить к объекту бомбардировщиков. Фашистские пилоты вынуждены были побросать бомбы на скалы и уходить со снижением на свою территорию. Преследуя их, Поздняков, Хлобыстов и Фатеев подожгли один Ю-88. Неожиданно из-за облаков на наших истребителей напали с передней полусферы «мессершмитты». [122]

Капитан Поздняков повел своих летчиков в лобовую атаку, чтобы расколоть строй врага уничтожить ведущего. Обе группы истребителей стремительно сближались. И когда головные машины были уже рядом, враг не удержал и попытался отвернуть в сторону, то ему не удалось. От лобового тарана коммуниста Позднякова «мессершмитт» разлетелся на куски. Алексей Павлович Поздняков погиб смертью героя. Враг был ошеломлен. Однако немецких самолетов было много, и бой разгорелся с новой силой. Лейтенанта Хлобыстова с разных сторон атаковали два истребителя, пытаясь зажать советский самолет в клещи. Положение стало критическим. Но из этой ситуации коммунист вышел победителем. «За Родину, иду на таран!» — передал он по радио и направил самолет на врага. Последовал удар той же плоскостью, которой он таранил первый истребитель, «мессершмитт» был уничтожен. Итого три тарана в одном бою! Это окончательно деморализовало противника. Фашистские пилоты поспешили выйти из боя и скрыться за линией фронта. А лейтенант Хлобыстов на поврежденном, едва управляемом самолете под прикрытием товарищей дотянул до своего аэродрома и благополучно произвел посадку. Через месяц, 14 мая, Хлобыстов при отражении налета воздушного противника на Мурманск совершил третий воздушный таран. Раненный, на охваченной пламенем самолете, он соколиным ударом уничтожил вражеский истребитель, а сам спасся на парашюте. Коммунист А. С. Хлобыстов много раз еще [123] участвовал в воздушных боях с врагом, но 13 декабря 1943 г. он погиб. К этому времени на его боевом счету было более 20 вражеских самолетов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1942 г. Алексею Степановичу Хлобыстову было присвоено звание Героя Советского Союза. Этим же Указом звание Героя Советского Союза было присвоено посмертно капитану Алексею Павловичу Позднякову.

Наряду с отражением налетов вражеской авиации на города и объекты Заполярья наши летчики продолжали наносить бомбардировочно-штурмовые удары по вражеским войскам. К выполнению этой задачи привлекались и авиационные части Северного флота.

Летчики 27-го истребительного авиаполка под прикрытием истребителей 29 апреля 1942 г. трижды штурмовали позиции егерей. Лейтенант Н. И. Игнатьев реактивными снарядами и пулеметным огнем уничтожал огневые точки ненавистного врага. Выводя свой 11-153 из пикирования, он заметил пару Ме-109, пытавшуюся внезапно атаковать нашу группу. Игнатьев, не мешкая, предпринял лобовую атаку. Один фашист взмыл вверх, но второй не изменил курса. Теперь исход борьбы решали секунды и нервы: У кого они окажутся крепче. Первым отвернул фашист. Его машина на миг оказалась крупной мишенью. Игнатьев нажал гашетку пулеметов и успел заметить, как огненная трасса, впившись в тело «мессершмитта», тут же оборвалась — кончились боеприпасы. В следующее мгновение он подвернул свой самолет [124] и крылом рубанул по плоскости вражеской машины. При таране Игнатьева сорвало с привязных ремней, и от удара головой о приборную доску он на какой-то миг потерял сознание.

Очнувшись, лейтенант увидел, что винт не вращается, а самолет с креном теряет высоту. Летчик осмотрел пространство внизу, выбирая место для вынужденной посадки, заметил большой костер на месте упавшего «мессершмитта» и стал планировать на ровную поверхность замерзшего озерца. Посадив израненную «чайку», Игнатьев выбрался из кабины. И тут от боли в ноге он едва снова не потерял сознание: в горячке боя даже не заметил, как был ранен.

Собравшись с силами, Игнатьев под обстрелом гитлеровцев пополз к позициям нашей пехоты. Но вражеская пуля угодила в другую ногу. С трудом дополз он до гранитного валуна и укрылся за ним. Вскоре к Игнатьеву подползли морские пехотинцы и волоком на плащ-палатке оттащили к себе в окопы, а затем на оленьей упряжке отправили в медсанбат.

Лейтенант Н. И. Игнатьев за этот подвиг был награжден орденом Красного Знамени.

После излечения в госпитале Никифор Игнатьевич вернулся в родной полк и продолжал защищать северное небо.

Ровно через месяц, 29 мая 1942 г., в Заполярье в районе мыса Пикшуев звено 78-го истребительного авиаполка ВВС Северного флота под командованием старшего лейтенанта П. Г. Сгибнева вступило в воздушный бой с немецкими истребителями. Случилось [125] так, что молодой летчик сержант К. К. Лопатин сошелся в лобовой атаке с «мессершмиттом». Фантаст лопался упрямый, он упорно надвигался на советский самолет, а когда все-таки стал выходить из атаки, было поздно. Комсомолец не свернул с курса и протаранил врага. Погиб и наш летчик.

Поддерживала своп сухопутные войска в полосе Карельского фронта и неприятельская авиация. Фашистские пилоты неоднократно предпринимали попытки бомбить позиции советской пехоты, объекты Кировской железной дороги, аэродромы, воли воздушную разведку, корректировали огонь своей артиллерии. Поэтому советским летчикам приходилось быть в постоянной боевой готовности, чтобы отразить внезапное нападение воздушного противника.

На кестеньгском направлении 2 августа 1942 г. над передним краем появился вражеский самолет-корректировщик Хш-126. Его прикрывали три «Мессершмитта-109». И сразу же артиллерия противника открыла сильный и довольно точный огонь по пашей обороне.

На уничтожение «рамы», как часто называли «Хеншель-126», немедленно было поднято звено истребителей типа «Харрикейн» 760-го истребительного авиаполка. Набрав высоту, советские летчики пошли в атаку.

Заметив советских истребителей, пилот «хеншеля» попытался со снижением удрать на свою территорию. Но это ему не удалось. С первой же атаки от метких пулеметных очередей наших истребителей он загорелся. Вскоре еще две машины с черными крестами, [126] оставляя за собой шлейфы дыма, полетели вниз.

От всей вражеской группы целым пока оставался сам ведущий. Но на него упорно наседал сержант Борис Мясников. Этот отважный, полный молодого задора комсомолец — ему было всего лишь 19 лет — в упорном поединке израсходовал все боеприпасы. Но и в таком положении оп не прекратил воздушной схватки. Передав по радио: «Козловский, принимай команду, иду на таран», — Мясников пошел на врага в лоб. На огромной скорости советский истребитель врезался в «Мессерпшитт-109». Оба самолета рухнули на землю. Борис Мясников погиб смертью храбрых.

Весть о подвиге молодого летчика облетела всю дивизию, в которой он служил. Летчики поклялись отомстить за гибель товарища. И через несколько дней в 17-м гвардейском штурмовом авиаполку этой дивизии был совершен новый самоотверженный подвиг.

Заместитель командира эскадрильи старший лейтенант А. И. Конский во главе группы штурмовиков Ил-2 10 августа 1942 г. вылетел на штурмовку вражеского аэродрома Тикша-Озеро. Накануне наши летчики уже нанесли по этому аэродрому бомбардировочно-штурмовой удар, поэтому противник оказался начеку и встретил советские самолеты плотной стеной зенитного огня. Коммунист Конский первым пробился к цели и сбросил бомбы на самолетные стоянки. Его примеру последовали, и ведомые экипажи. Несколько вражеских машин запылало, [127] а «илы» уже заходили в новую атаку, чтобы пулеметно-пушечным огнем довершить разгром. И тут в самолет Конского попал зенитный снаряд. Из мотора стало выбиваться пламя, винт остановился. Дотянуть до линии фронта было уже невозможно. Лейтенант Н. Н. Полушкин, летевший рядом с Конским, видел, как тот направил свой Ил-2 на одну из ниш, в которой стоял вражеский самолет.

Летом 1942 г. немецко-фашистская авиация усилила налеты на Архангельск. Гитлеровцы стремились разрушить порт, потопить приходившие туда транспорты наших союзников или, по крайней мере, сорвать выгрузку и погрузку судов.

28 августа в налете на город участвовало 18 самолетов Ю-88. Вылетевшие на перехват истребители дивизии ПВО атаковали воздушного противника в районе острова Мудьюгский. В этом бою летчик Костиков таранил «Юнкерс-88». Не были допущены к Архангельску и другие вражеские бомбардировщики.

В упорной борьбе с немецко-фашистскими захватчиками советские летчики мужали, закалялись, накапливали боевой опыт. За проявленные отвагу, стойкость, героизм, умелые боевые действия лучшие авиационные части преобразовывались в гвардейские. Первым на Севере этой чести удостоился 72-й авиационный Краснознаменный полк ВВС Северного флота. 18 января 1942 г. он был преобразован во 2-й гвардейский Краснознаменный авиационный полк. В начале марта этого же года 65-й штурмовой авиаполк [128] ВВС Карельского фронта был преобразован в 17-й гвардейский штурмовой авиационный полк. 4 апреля 19,42 г. 145-й и 147-й истребительные авиационные полки стали соответственно 19-м и 20-м гвардейскими авиаполками ВВС Карельского фронта. А затем все новые и новые авиационные части Карельского фронта и Северного флота, отличившиеся в боях, преобразовывались в гвардейские.

Через несколько дней после преобразования полков в гвардейские таранили вражеские самолеты капитан А. П. Поздняков и лейтенант А. С. Хлобыстов, огненный таран совершил летчик-гвардеец А. И. Конский.

В сердце носил гвардейскую клятву командир звена 19-го гвардейского истребительного авиаполка лейтенант Е. А. Кривошеев. С нею он громил врага, с нею шел на воздушный таран.

В «составе группы истребителей полка лейтенант Е. А. Кривошеев 9 сентября 1942 г. вел воздушный бой почти с двумя десятками «Меосерпшиттов-109».Нашу группу возглавлял ас северного неба командир эскадрильи капитан П.С. Кутахов. По силы были слишком неравные. Советские летчики, атакуя и обороняясь, срывали все попытки врага разбить строй группы.

На тридцатой минуте боя Кривошеей увидел, как одному нашему самолету в хвост зашел «мессершмитт» и вот-вот откроет по ному огонь. Лейтенант устремился на выручку к товарищу. Вот Ме-109 в сетке прицела, советский летчик жмет гашетку пулеметов, но выстрелов не последовало: в длительном [129] упорном бою были израсходованы все боеприпасы. А немецкий истребитель все ближе подбирался к советской матине. Тогда коммунист Кривошеев, выручая товарища, обрушил свою машину на вражеский самолет. Удар был настолько сильным, что Ме-109 загорелся и разрушился, не долетев до земли.

Ефим Кривошеев при таране погиб смертью героя. Это был его 29 воздушный бой. За это время он сбил лично 5 и в группе 14 вражеских самолетов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1943 г. Ефиму Автономовичу Кривошееву посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Летчики-истребители не только отражали налеты вражеской авиация, но и часто выполняли роль штурмовой авиации, которой на Карельском фронте пока еще было мало. Вот и 7 января 1943 г. звено 841-го смешанного авиационного полка под командованием майора В. В. Савчишина вылетело на штурмовку колонны автомашин на реболыжом направлении. В составе группы был и заместитель командира эскадрильи лейтенант Ф. Г. Емец.

Линию фронта наши самолеты пересекла без особых помех и углубились в тыл врага. Вскоре внизу на дороге летчики обнаружили тяжело груженные трехтонки. Нападение для противника оказалось неожиданным. Только после первой атаки, во время которой были подожжены две автомашины, фашисты открыли сильный огонь из пулеметов и винтовок. [130]

Однако это не остановило советских летчиков, и они дошли на новый заход.

Перед третьей атакой лейтенант Емец получил тяжелое ранение, повреждена была и машина. Истекая кровью, Федор Григорьевич принял мужественное решение. Летчик Смирнов, летевший правее и выше Емеца, увидел, как его самолет качнулся, но тут же выровнялся и затем устремился в пике точно на вражескую колонну. Два больших взрыва потрясли воздух.

Гитлеровское командование исключительно важное значение придавало морскому пути вдоль побережья Северной Норвегии, по которому осуществлялась транспортировка железной руды и никеля, столь необходимых германской военной промышленности. Особенно интенсивными перевозки этим путем были в период полярной ночи. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандования поставила перед Северным флотом задачу постоянно нарушать морские перевозки противника в Баренцевом и Северном морях, Важная роль в решении этой задачи отводилась военно-воздушным силам.

В Баренцевом море, в районе Вардё, нашей воздушной разведкой был обнаружен немецкий конвой в составе пяти транспортов, шедших в охранении нескольких боевых кораблей. На их уничтожение 14 января 1943 г. вылетели два самолета 24-го минно-торпедного авиаполка ВВС Северного флота. Один из них пилотировал командир эвена капитан А. А. Баштырков. Он был уже зрелым, опытным морским летчиком, совершил 106 боевых вылетов. Членами его экипажа [131] были штурман самолета сержант В. Н. Гаврилов и стрелок-радист старшина М. В. Кузьмин.

Низкая облачность и плохая видимость, к тому же в условиях полярной ночи, делала полет чрезвычайно трудным. Чтобы обнаружить конвой, экипажи летели строем фронта на высоте 25 метров. И все-таки они нашли противника и легли на боевой курс.

В момент атаки в самолет командира звена А. А. Баштыркова попал зенитный снаряд. Машина загорелась.

— Пикирую на транспорт! — передал он в эфир и направил стой торпедоносец на цель.

Последовал сильный взрыв — вражеский транспорт был уничтожен. Второй транспорт был торпедирован и тоже пошел ко дну.

22 февраля 1943 г. Андрею Андреевичу Баштыркову и сержанту Гаврилову Владимиру Николаевичу посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. В 1950 г. Герои навечно зачислены в списки энской авиационной части.

На главных направлениях советско-германского фронта Красная Армия вела крупные наступательные операции. Советские войска одержали всемирно-историческую победу под Сталинградом, освободили от гитлеровцев Северный Кавказ, прорвали блокаду Ленинграда, успешно развивали наступление на других направлениях. А на Карельском фронте все еще продолжалось относительное затишье.

В марте 1943 г. в Мурманский порт прибыл и встал под разгрузку караван судов с [132] боевой техникой и боеприпасами. Для его прикрытия в воздухе постоянно патрулировали советские истребители. 28 марта на выполнение этой задачи вылетела пара самолетов типа «Киттихаук» 768-го истребительного авиационного полка, пилотируемых старшим лейтенантом В. И. Гавриловым и В. П. Николаевым. День был безоблачный, ярко светило солнце.

Минут через двадцать после взлета с командного пункта дивизии передали, что с вражеского аэродрома Луостари в направлении на Мурманск идет большая группа неприятельских самолетов. Однако бомбардировщики, не долетая до города, повернули в сторону, видимо, на запасную цель, а истребители продолжали полет к Мурманску. Вскоре Гаврилов и Николаев увидели 12 «Мессершмиттов-109» и, несмотря на шестикратное превосходство врага, первыми пошли в атаку. Побросав беспорядочно бомбы (истребители летели бомбить порт), «мессершмитты» вступили в бой. В одной из атак Борис Николаев заметил, как фашистский истребитель зашел в хвост самолета Гаврилова. «Мессершмитт» был рядом, но на прицеливание и огонь не было времени. И Николаев на развороте правой плоскостью ударил по левому крылу немецкого самолета. Командир был спасен, а враг повержен. Ме-109 упал в море и взорвался. Но и истребитель Николаева падал. Все попытки вывести его в горизонтальный полет ни к чему не привели. Открыв фонарь, советский летчик попытался выпрыгнуть с парашютом, но его прижал к борту мощный встречный [133] поток воздуха. Лишь через головной обтекатель Николаеву удалось все же выбраться из падающей машины. От сильного ушиба о стабилизатор он потерял сознание, а когда очнулся — уже висел на парашюте, который раскрылся от удара о стабилизатор. Унты, шлемофон, перчатки сорвало.

Приземлился летчик на снег озера вблизи Мурманска. На берегу вдали виднелись дома. В горячке Николаев побежал босыми ногами по снегу, но пришлось вернуться и, укутав их ватными брюками, ждать помогли. Подобрали его наши лыжники и отправили в госпиталь. За свой подвиг Борис Петрович был награжден орденом Красного Знамени. Вылечившись, Николаев продолжал защищать небо Родины.

Осенью этого же года на Карельском фронте пилот 442-й отдельной армейской авиационной эскадрильи связи старший сержант М. А. Хоров совершил огненный таран. 18 сентября его самолет оказался подбитым, и комсомолец направил его на вражескую зенитную батарею.

В 1944 г. усилились удары авиации Северного флота по неприятельским конвоям в Баренцевом море. Вражеские транспорты и боевые корабли топили не только торпедоносцы, но и штурмовики, роль которых быстро возрастала с пополнением ВВС Северного флота самолетами Ил-2. Но чаще всего наша авиация наносила по неприятельским конвоям комбинированные удары, в которых одновременно участвовали и торпедоносцы, и бомбардировщики, и штурманы, и истребители. [134]

Именно так был разгромлен 23 апреля 1944 г. фашистский конвой в Баренцевом море, состоявший из 8 транспортов и 17 боевых кораблей охранения. В налете участвовал и заместитель командира эскадрильи 46-го штурмового авиационного полка капитан И. Б. Катунин.

Участвуя с 1942 г. в Великой Отечественной войне, он потопил крупный транспорт, тральщик и несколько других судов. В 46-м штурмовом авиаполку коммунист Катунин завоевал большой авторитет среди товарищей за высокое боевое мастерство, мужество и отвагу. Коммунисты эскадрильи избрали его своим парторгом.

Волна за волной краснозвездные самолеты атаковали вражеские суда и корабли. Вслед за торпедоносцами в атаку вышла восьмерка «илов», ведомая капитаном Катуниным. Он первым прорвался сквозь завесу зенитного огня к конвою.

— Бомбы бросать с пикирования, атакую головной! — передал по радио ведомым командир группы штурмовиков и с разворотом пошел вниз на цель. За ним последовали остальные штурмовики.

В этот момент зенитный снаряд угодил в [135] самолет ведущего. Пламя охватило всю машину. Катунин нацелил свой штурмовик на самый большой транспорт и врезался в него огненной кометой. Судно пошло ко дну.

За мужество я отвагу капитану Катунину Илье Борисовичу и воздушному стрелку сержанту Маркину Андрею Михайловичу 31 мая 1944 г. посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Оба они в 1950 г. навечно зачислены в списки Н-ской авиационной части.

Победы советских летчиков приближали день изгнания немецко-фашистских и финских захватчиков из оккупированных ими районов советского Заполярья и Карелии.

И этот день настал. 21 июня 1944 г. войска Карельского фронта начали Свирско-Петрозаводскую наступательную операцию в целях освобождения Карелии и вывода Финляндии из войны.

С первых дней операции советская авиация непрерывно поддерживала с воздуха действия сухопутных войск. В непосредственном сопровождении пехоты особенно велика была роль штурмовой авиации. «Илы» с малых и бреющих высот разрушали опорные пункты, уничтожали скопления пехоты и техники, подавляли огневые средства противника, действовали по его железнодорожным и автомобильным коммуникациям.

Выполняя часто подобные задания, летчики-штурмовики накопили большой опыт и выработали определенные тактические приемы. В бою каждый твердо знал свои обязанности и неуклонно их выполнял. За лейтенантом И. П. Литвиненко, например, [136] закрепилась слава специалиста по уничтожению зениток. Когда его товарищи били по скоплениям живой силы и техники, опорным пунктам противника, он подавлял огонь зенитных орудий и пулеметов.

На второй день наступления, 22 июня 1944 г., четверка Ил-2 828-го штурмового авиаполка вылетела на подавление артиллерийской батареи врага, препятствовавшей продвижению советской пехоты. Сразу за линией фронта группа была встречена сильным огнем зениток. Командир звена лейтенант Макаров повел пару «илов» на батареи, стрелявшие по пехоте, а вторая пара — Омигов и Литвиненко — атаковала зенитки. И тут случилось несчастье — в мотор самолета Литвиненко попал снаряд.

По рассказу членов экипажа Омигова, Литвиненко еще мог перетянуть линию фронта и спастись. Но по нашим самолетам били зенитки, которые не позволяли второй паре уничтожить другие батареи. И Литвиненко направил свою машину в центр зенитной батареи. До последнего мгновения из всех пушек и пулеметов его «ила» неслись огненные трассы по врагу.

1 июля на Карельском фронте был совершен новый огненный таран. На уничтожение финских танков северо-западнее озера Ведлозеро была послана шестерка самолетов Ил-2 17-го гвардейского штурмового авиаполка во главе с командиром эскадрильи капитаном Н. А. Белым. Штурмовиков прикрывала пара истребителей.

Капитан, как всегда точно, вывел группу [137] на цель и первым обнаружил замаскированные танки. Они стояли вблизи деревни на лесной поляне. Надеясь остаться незамеченным, противник сначала не открывал огня. Но когда штурмовики пошли в атаку, все небо вокруг них покрылось вспышками разрывов снарядов. По трассам и вспышкам капитан Белый определил, что стрельба ведется из танков, и продолжал атаку. За ним неотступно следовали ведомые экипажи. Сбросив с высоты 500 м бомбы, они видели, как на земле вспыхнуло четыре машины. Следующим заходом штурмовики обстреляли врага из пушек, пулеметов и реактивными снарядами.

На выводе из атаки в самолет ведущего попал зенитный снаряд, машина загорелась. И тогда капитан Белый развернул пылающий «ил» и спикировал на вражеские танки. Вместе с ним геройски погиб и воздушный стрелок Георгин Кулагин.

Наступление сухопутных войск Карельского фронта, поддерживаемых с воздуха 7-й воздушной армией генерал-лейтенанта авиации И. М. Соколова, продолжалось. Серьезное сопротивление нашим частям и подразделениям оказывали сильно укрепленные [138] опорные пункты финнов. Здесь на помощь пехоте, приходила наша авиация.

По опорному пункту Хонковара 30 июля нанесли бомбардировочно-штурмовой удар десять Ил-2 694-го штурмового авиаполка во главе с командиром полка майором В. М. Хрусталевым. Группу прикрывала шестерка истребителей 773-го истребительного авиаполка.

Ударная группа «илов» под командованием Хрусталева, вышедшая на цель на высоте 1100 м, была встречена плотным огнем зенитной артиллерии. Но, как и предусматривалось планом налета, на зенитную батарею сразу же обрушилась группа «илов» подавления, которую возглавлял помощник командира полка по воздушно-стрелковой службе майор Г. М. Киселев. Реактивными снарядами и пулеметно-пушечным огнем штурмовики заставили зенитчиков прекратить стрельбу, чем обеспечили ударной группе условия для успешного выполнения задания.

Встав в крут, летчики самостоятельно выбирали цель и по одному атаковывали ее. Но это продолжалось недолго. Снова с земли забили зенитные пушки и пулеметы. В самолет майора Киселева попал снаряд. Обеспечивая своим товарищам выполнение задания, Григорий Максимович направил свой пылающий Ил-2 на зенитную батарею. В этом последнем пике не прекращал огня по врагу и воздушный стрелок экипажа сержант Алексей Иванович Попов.

В период Петсамо-Киркенесской операции авиация Северного флота поддерживала войска [139] Карельского фронта и продолжала топить вражеские корабли в Баренцевом море. Пять самолетов 36-го минно-торпедного авиационного полка под командованием капитана И. Т. Волынкина на рассвете 14 октября 1944 г. атаковали в районе Тана-фьорда немецкий конвой — два транспорта и двенадцать боевых кораблей. Враг открыл мощный зенитный огонь. После первого же залпа загорелся торпедоносец лейтенанта В. А. Вельдяскина. Мужественный летчик направил самолет на вражеский конвой. Вместе с ним погибли члены экипажа лейтенант М. Н. Башкатов, старшина Г. Д. Мирошниченко и сержант А. И. Моспан. В этом бою были потоплены оба вражеских транспорта, сторожевик и тральщик.

Много славных подвигов совершили советские летчики при освобождении Карелии и Заполярья. Но самыми яркими, самыми героическими были, несомненно, огненные и воздушные тараны.