Обеспечение развертывания подводных лодок и возвращения их в пункты базирования
Одной из задач надводных кораблей во время Великой Отечественной войны являлось обеспечение выхода подводных лодок из пунктов базирования в районы боевых действий и возвращения их после боевого похода. Эта задача решалась в форме эскортирования подводных лодок, т. е. непосредственного сопровождения. Эскортирование являлось необходимым в тех случаях, когда подводные лодки в силу оперативных, тактических или физико-географических условий совершали переход в надводном положении в районах действия сил флота и авиации противника. Особую важность и необходимость приобретало [143] эскортирование при наличии на маршруте перехода минной опасности. Например, при выводе в море 6 августа 1941 г. подводных лодок «С-4», «С-5» и «С-6» и обратной проводке «С-8» КБФ тральщиками эскорта было затралено 13 вражеских мин.
Состав эскорта определялся конкретными условиями и включал корабли различных классов и назначения. По предвоенным взглядам специалистов считалось, что эскортирование подводных лодок должны были выполнять эсминцы, сторожевые корабли и авиация. Однако специфика условий, сложившихся с первых дней войны, привела к тому, что эту задачу в основном решали силы соединений ОВРа (тральщики, катера МО, катера-дымзавеочики), как правило, без авиационного прикрытия. Наиболее сложные условия для выхода из баз подводных лодок и возвращения их из боевых походов в течение всей войны существовали на Балтике. В первые дни войны эскортирование подводных лодок осуществлялось, как правило, двумя базовыми тральщиками и двумя катерами МО. Но уже в июле 1941 г. активное применение противником минного оружия на маршрутах перехода подводных лодок заставило усилить противоминное обеспечение. В эскорт стали выделять уже пять базовых тральщиков. В строю уступа в голове ордера шла группа из трех таких кораблей. За нею на расстоянии 20-25 каб располагались два тральщика, за которыми на расстоянии 2-5 каб двигались в кильватерной колонне подводные лодки в охранении катеров МО. Между тральными группами шел малый охотник. Он расстреливал мины, подсеченные тралами первой группы и всплывшие на поверхность. В таком ордере подводные лодки шли до точки погружения, после чего следовали самостоятельно. Аналогично обеспечивался переход подводных лодок после всплытия при возвращении в базу.
В интересах скрытности точки погружения и всплытия подводных лодок каждый раз менялись. Так как в тот период главной опасностью для подводных лодок на участках эскортирования являлись мины, командирами эскортов назначались наиболее опытные командиры базовых тральщиков, при которых на тральщике находились представители штаба соединения подводных лодок. В июле — августе 1941 г. (до эвакуации флота из Таллина в восточную часть Финского залива) овровцы КБФ провели в эскортах за тралами 60 подводных лодок. [144]
Чрезвычайно сложные условия для обеспечения перехода подводных лодок в восточной части Финского залива сложились на участке Кронштадт — о. Мощный (Лавенсари) в 1942-1943 гг. В этот период неприятель начал широко применять авиационные неконтактные мины, средства борьбы с которыми у нас были тогда малочисленны и недостаточно совершенны. Маршруты перехода подводных лодок с обоих берегов Финского залива простреливались артиллерией противника, в воздухе господствовала вражеская авиация. В этих условиях корабли ОВРа в 1942 г. эскортировали подводные лодки 41 раз, для чего потребовалось 137 выходов в море базовых тральщиков и 101 выход катеров МО. Все переходы обеспечивались катерами-дымзавесчиками. Несмотря на многочисленные боевые столкновения с фашистскими силами, подводные лодки во время их эскортирования потерь не имели, что свидетельствует о правильности организации обеспечения перехода подводных лодок и успешном выполнении кораблями ОВРа поставленной перед ними задачи.
6.1. Эскортирование подводной лодки одиночным кораблем
11 августа 1942 г. катер «МО-107» (командир старший лейтенант Н. Д. Докукин) в 20 ч 30 мин в назначенном районе западнее о. Мощный (Лавенсари) встретил подводную лодку «С-7» (командир капитан 3 ранга С. П. Лисин), возвращавшуюся из боевого похода, и вступил в ее охранение. С началом движения «МО-107» занял положение впереди по курсу лодки и маневрировал на зигзаге на расстоянии 6-8 каб, осуществляя зрительное наблюдение за воздухом, горизонтом и водной поверхностью. Примерно через 15 мин после начала движения сигнальщиком катера на дистанции 1,5-2 каб был обнаружен перископ. На «МО-107» был поднят флажный сигнал об опасности с указанием направления на перископ, после чего катер увеличил скорость и начал атаку подводной лодки противника. Выйдя в место обнаружения перископа, Н. Д. Докукин приказал сбросить серию из трех больших глубинных бомб. С получением сигнала от катера охранения «С-7» резко изменила курс и увеличила ход до самого полного. Завершив атаку, «МО-107» снова занял место в охранении с наиболее опасного направления [145] (с учетом места обнаружения неприятельской подводной лодки) — на кормовых курсовых углах «С-7». Через 14 мин перископ лодки противника был обнаружен вновь, но уже с кормы «С-7». Катер «МО-107» опять передал сигнал об опасности и контратаковал вражескую лодку, сбросив вторично серию глубинных бомб. Дальнейший переход прошел спокойно. «С-7» была благополучно доведена до о. Мощный.
В этом бою тактика действий корабля эскорта строилась из расчета использования для обнаружения подводных лодок противника только зрительных средств, так как гидроакустических средств, которые могли бы работать на ходу катера, он не имел. При этом принималось в расчет и то, что вражеские подводники в тот период также выходили в атаку только с использованием перископа. «МО-107» возложенную на него задачу выполнил. Его командир и экипаж проявили высокую бдительность, обеспечили грамотное, необходимое по условиям обстановки маневрирование и использование оружия, сорвали две атаки подводной лодки неприятеля. Из данного примера видно, что наличие в охранении подводной лодки, идущей в надводном положении, даже одного корабля существенно снизило вероятность ее атаки подводной лодкой противника. Это определялось тем, что корабль охранения, маневрируя на острых курсовых углах своей лодки в районе вероятных позиций стрельбы торпедами с подводных лодок неприятеля, ограничивал им возможность использования перископа для наблюдения, заставлял противника действовать более осторожно, опасаясь контратаки глубинными бомбами или таранного удара.
6.2. Действия сил прикрытия в интересах обеспечения перехода подводных лодок
15 сентября 1942 г. в дозоре на Сескарском плесе севернее фарватера, используемого для перехода подводных лодок КБФ, несли дозор катера «МО-105» (командир старший лейтенант А. А. Обухов, он же старший дозора) и «МО-107» (командир старший лейтенант Н. Д. Докукин). В связи с активизацией действий торпедных катеров врага на маршруте перехода советских подводных лодок из Кронштадта на о. Мощный (Лавенсари) дозорным катерам [146] ставилась задача выполнять роль прикрытия эскортов. В предстоящую ночь по фарватеру должен был пройти эскорт.
Около 1 ч гидроакустик «МО-107» услышал со стороны пр. Бьеркезунд шум винтов. Вскоре показались силуэты пяти вражеских катеров, идущих в сторону фарватера. Малые охотники, находившиеся в темной части горизонта, пошли на сближение с ними. В это время из пролива вышла вторая группа катеров противника в составе шести единиц, которая обнаружила советские катера и изменила курс в их сторону, а затем с большой дистанции открыла по ним огонь. «МО-105» и «МО-107», ориентируясь по вспышкам выстрелов, начали ответную стрельбу и легли на параллельный с вражескими катерами курс, чтобы можно было использовать все оружие катеров. Противник не выдержал огня и начал отход в сторону пролива. Первая же группа катеров неприятеля, не будучи связанной боем, сумела пройти через линию дозора и, увеличив скорость, продолжала движение к фарватеру. Однако путь ей преградили катера «МО-302» (командир старший лейтенант И. П. Чернышев) и «МО-304» (командир старший лейтенант А. В. Аникин, он же старший дозора). Они находились в дозоре в соседнем районе и, услышав стрельбу, полным ходом пошли в сторону начавшегося боя. Сблизившись с катерами противника, идущими к фарватеру, «МО-302» и «МО-304» открыли по ним огонь и заставили их лечь на обратный курс.
Дозорные катера успешно выполнили роль кораблей прикрытия эскорта с наиболее опасного направления и своими активными действиями не допустили врага к фарватеру. Неприятель в этом бою сделал попытку одной группой связать дозорные катера боем и этим дать возможность второй группе прорваться на охраняемый фарватер. Но взаимодействие соседних дозоров, использование высоких маневренных возможностей катеров МО и решительные действия их командиров не позволили неприятелю реализовать свой план.
12 октября 1942 г. вечером эскорт в составе подводных лодок «Щ-309» и «М-98» в охранении базовых тральщиков «Гафель», «Гак», «Шпиль», «Т-215» и «Т-218» и сторожевых катеров «МО-203», «МО-204» и «МО-408» вышел с о. Мощный (Лавенсари) в Кронштадт.
В районе сескарского плеса, где наиболее часто появлялись [147] корабли неприятеля, в дозоре (командир старший лейтенант К. И. Бондарь) находились сторожевые катера «МО-106» (командир старший лейтенант М. П. Тупицын) и «МО-107» (командир старший лейтенант Н. Д. Докукин). В 22 ч в направлении пр. Бьеркезунд с катеров заметили включенные на короткое время навигационные огни. В связи с этим К. И. Бондарь приказал катерам приблизиться к выходу из пролива и усилить наблюдение. В 22 ч 40 мин гидроакустики катеров обнаружили шум винтов группы катеров, выходящих из пролива. На катерах дозора была объявлена боевая тревога, они легли в дрейф и стали ожидать подхода противника. Через полчаса на северо-востоке визуально была обнаружена группа из шести торпедных и одного сторожевого катера неприятеля, идущая в сторону фарватера, а еще через несколько минут — вторая группа из четырех катеров, которая шла параллельно первой с северо-запада. Дозорные катера находились между этими группами катеров врага. К. И. Бондарь решил атаковать первую группу, которая представляла наибольшую опасность для эскорта.
Дав самый полный ход, «МО-106» и «МО-107 сблизились с катерами неприятеля на дистанцию 8-10 каб и открыли по ним огонь. Обе группы противника открыли ответный огонь. В результате точной стрельбы комендоров советских катеров были повреждены два вражеских катера первой группы, после чего она отказалась от прорыва к фарватеру и, изменив курс, скрылась в северо-восточном направлении. Вторая же группа продолжала идти к югу. В это время на помощь нашим катерам с соседней линии дозора подошли «МО-103» и «МО-125» и своим огнем преградили путь катерам второй группы противника. Ее строй распался. Однако, несмотря на активные энергичные действия сил дозора, несколько катеров противника сумели уйти от наблюдения наших катеров и прорваться в южном направлении. Они попытались атаковать эскорт, но были встречены мощным и точным огнем кораблей охранения, которые, наблюдая бой катеров дозора с неприятелем, уже находились в готовности к отражению атаки. Не дойдя до фарватера 30 каб, вражеские катера развернулись и отошли в шхеры.
Решая задачу охраны фарватера, командир дозора, несмотря на многократное превосходство противника и невыгодную [148] для своих катеров тактическую обстановку, вступил в бой и этим связал прорывающиеся группы катеров. Успешный артиллерийский огонь заставил одну группу катеров противника прекратить прорыв на фарватер и изменить курс. Выигранное боем первого дозора время позволило своевременно подойти катерам соседнего дозора, которые атаковали вторую группу противника и рассеяли ее. В результате действий дозорных катеров к эскорту прорвались только одиночные катера противника, атаку которых успешно отразили корабли охранения подводных лодок.
Результаты этого боя, как и предыдущего, показывают, что использование части катеров, выделенных для обеспечения перехода подводных лодок, для действий в виде сил прикрытия эскорта в сложившихся в то время условиях оправдывало себя. Командиры дозорных катеров не были ограничены в выборе маневра, могли сами навязывать противнику свой вариант боя, в полной мере использовать высокие маневренные качества своих кораблей. Катера же, идущие в составе непосредственного охранения при наличии сил прикрытия, имели возможность своевременно получить информацию об обнаружении вражеских кораблей и подготовиться к отражению их атаки, т. е. враг терял такой важный элемент в атаке, как внезапность.
6.3. Обеспечение развертывания подводных лодок из пункта базирования
1 июня 1942 г. подводным лодкам «М-96» и М-102», которые находились в Кронштадте, была поставлена задача: разведать противолодочные минные заграждения и действия маневренных противолодочных сил в районе восточного гогландского плеса в целях выяснения оперативно-тактической обстановки на предполагаемых маршрутах развертывания советских подводных лодок в Балтийское море.
При выполнении задачи особую важность играла скрытность, особенно при выходе из Кронштадта, соблюдение которой осложнялось периодом белых ночей. Для обеспечения развертывания «М-96» и «М-102» командующий КБФ вице-адмирал В. Ф. Трибуц выделил значительные силы флота. [149]
Штабом КБФ было рекомендовано использовать для перехода подводных лодок от Кронштадта до о. Мощный (Лавенсари) только относительно темное время суток (с 23 до 3 ч). С учетом рекомендации переход на этом участке решено было осуществить в течение двух ночей (с 1 по 3 июня) с покладкой подводных лодок на грунт в период светлого времени. В ночь с 1 на 2 июня в интересах перехода подводных лодок катерами-тральщиками было произведено траление фарватеров от Кронштадта до меридиана маяка Шепелевский. В районе Красногорского рейда было выполнено траление контактными и неконтактными тралами.
Для маскировки точного района траления сами тральщики и район моря вокруг них прикрывались дымовыми завесами. В ходе контрольного траления тральщики с трал-баржами на Красногорском рейде на 14-м галсе в 32 каб от маяка Толбухин подорвали две донные неконтактные мины, что подтвердило правильность проводимых мероприятий по обеспечению противоминной безопасности подводных лодок. В эту же ночь тральщики с трал-баржами осуществили контрольное траление донных мин на рейде о. Мощный в районе, предназначенном для покладки подводных лодок на грунт после их прибытия из Кронштадта.
1 июня с 21 до 23 ч под прикрытием дымовой завесы десять катеров-тральщиков 2-го дивизиона тральщиков ОВРа КБФ произвели траление контактными тралами района к северо-западу от маяка Шепелевский, который предназначался для покладки подводных лодок на грунт днем 2 июня на период светлого времени. Прикрывая выход подводных лодок и кораблей эскорта из Кронштадтской гавани, специальный отряд катеров-дымзавесчиков с 22 ч 47 мин до 23 ч 48 мин ставил дымовые завесы на Малом Кронштадтском рейде. К моменту выхода подводных лодок и кораблей эскорта были приведены в готовность к стрельбе береговые батареи кронштадтских фортов и фортов Красная Горка и Серая Лошадь, перед которыми была поставлена задача подавить береговые батареи противника, расположенные на северном берегу Финского залива, если они откроют огонь по подводным лодкам.
В 23 ч 35 мин эскорт под управлением командира 4-го дивизиона МО капитана 3 ранга Г. И. Лежепекова закончил построение на рейде и начал движение. Впереди шли [150] пять катеров-тральщиков с контактными тралами. Охранение (четыре катера МО) располагалось на траверзах подводных лодок на расстоянии 5-6 каб от них. Подводные лодки следовали строем кильватера на расстоянии 0,5-1 каб друг от друга в надводном положении. Параллельно эскорту в 12-15 каб шли катера-дымзавесчики в готовности к немедленной постановке дымовой завесы для прикрытия лодок от наблюдения с берега. Непосредственно перед выходом эскорта с рейда по маршруту перехода начал разведку самолет-истребитель с задачей обследовать прилежащие к фарватеру районы и выявить в них корабли противника.
Выполненные мероприятия позволили эскорту без помех дойти до меридиана маяка Шепелевский, где подводные лодки легли на грунт в подготовленном для этого районе, чтобы избежать обнаружения противником в светлое время. Часть катеров охранения и тральщики ушли сразу в бухты Батарейная и Графская Лахта, чтобы не привлекать внимания противника к району покладки лодок. Катера «МО-105» и «МО-125» до восхода солнца несли охрану этого района от катеров врага, находясь в стороне от подводных лодок, а утром ушли к о. Мощный.
Принятые меры скрытности оказались оправданными, так как в 5 ч 40 мин над районом, в котором находились подводные лодки, осуществил разведку самолет противника. В 13 ч 6 мин враг повторил разведку района. Для отражения возможного удара по подводным лодкам с воздуха на аэродроме о. Мощного к вылету были приготовлены самолеты-истребители.
Днем 2 июня тральщики вновь протралили рейд о. Мощного неконтактными тралами. С 22 ч 2 июня было начато траление фарватера от маяка Шепелевский до о. Мощный. Поскольку подобные действия проводились и раньше, это не привлекло внимания гитлеровцев. Однако при тралении этой группой тральщиков были обнаружены вражеские катера, которые маневрировали у берега, занятого его войсками.
Противоминные корабли эскорта вышли из б. Батарейная в 22 ч 10 мин, поставили тралы и, выйдя на фарватер, стали ждать всплытия подводных лодок. В 22 ч 20 мин к району нахождения подводных лодок подошли «МО-105», «МО-106» и «МО-125». В 23 ч Г. И. Лежепеков приказал передать на подводные лодки сигнал о всплытии, после чего они всплыли и заняли свое место в ордере. [151]
Так как фарватер в этом месте проходил близко к северному берегу, занятому неприятелем, состав эскорта был увеличен до восьми катеров МО, которые образовали вокруг подводных лодок два кольца ближнего охранения для обеспечения прежде всего противокатерной обороны (внешнее кольцо было удалено от лодок на расстояние 15-20 каб). И в эту ночь переход подводных лодок прошел скрытно от противника. В 4 ч 2 июня «М-96» и «М-102» прибыли на рейд о. Мощный и легли на грунт в отведенном им районе.
В результате хорошо организованного и осуществленного обеспечения переход группы подводных лодок из основного пункта базирования в передовой в условиях белых ночей и активной деятельности разведывательной авиации и кораблей противника был произведен скрытно. Через несколько дней подводные лодки покинули рейд о. Мощный и вышли на выполнение задачи. В послевоенный период установлено, что враг не ожидал появления советских подводных лодок западнее о. Мощный. Таким образом, скрытно осуществленные мероприятия тактического масштаба позволили достичь оперативной скрытности развертывания первого эшелона подводных лодок в район боевых действий.
6.4. Встреча подводной лодки, возвращающейся из боевого похода
6 июня 1943 г. после 30 суточного плавания в районе Финского залива возвращалась в Кронштадт подводная лодка «Щ-303». В течение месяца фашисты дважды объявляли ее потопленной, но «всем смертям назло» эта лодка под командованием капитана 3 ранга И. В. Травкина вышла на западный гогландский плес. К этому времени в Финском заливе сложилась крайне сложная обстановка. Районы встречи подводных лодок, возвращавшихся из боевых походов, находились под наблюдением и контролем сил флота и авиации противника в непосредственной близости к его минным заграждениям, прикрываемым огнем береговых батарей, расположенных на островах Гогланд, Большой Тютерс и Малый Тютерс.
По распоряжению командующего КБФ вице-адмирала В. Ф. Трибуца для встречи «Щ-303» были созданы два отряда кораблей. [152]
Первый (под командованием командира ОВРа Кронштадтского оборонительного района капитана 1 ранга Ю. В. Ладинского) включал десять катеров МО, шесть из которых имели тралы для действий в качестве противоминных кораблей на этапе эскортирования подводной лодки от точки встречи до о. Мощный (Лавенсари).
Второй (под командованием командира бригады торпедных катеров капитана 1 ранга Е. В. Гуськова) состоял из семи торпедных катеров для действий в качестве сил прикрытия с направления возможного подхода кораблей противника к району встречи и маршруту перехода.
В качестве сил поддержки на о. Мощный находились сторожевой корабль «Гангутец» и канонерская лодка «Кама». Для обеспечения перехода «Щ-303» с о. Мощный в Кронштадт на рейд Мощного прибыли базовые тральщики «Гафель», «Рым», «Т-215», «Т-217» и «Т-218» под командованием командира 1-го дивизиона базовых тральщиков ОВРа КБФ капитана 3 ранга М. А. Опарина.
Общее руководство действиями сил, выделенных для встречи и обеспечения перехода «Щ-303» в Кронштадт, осуществлял командир отряда шхерных кораблей КБФ контр-адмирал Д. Д. Вдовиченко (флаг на канонерской лодке «Кама»).
В целях предварительного обеспечения безопасности от мин на подходах к о. Мощный 6 июня отряд катеров-тральщиков под командованием старшего лейтенанта Н. П. Ткаченко произвел контрольное траление подходных фарватеров. Кроме того, предполагаемый маршрут перехода подводной лодки был подвергнут бомбометанию глубинными бомбами с торпедных катеров и затем проверен магнитным тралом. В результате были уничтожены четыре донные неконтактные мины.
Сложность встречи «Щ-303» обусловливалась временем белых ночей и близостью пунктов базирования вражеских кораблей. Командиру «Щ-303» была передана радиограмма о том, что встреча назначена в ночь на 7 июня, и переданы координаты точки встречи.
С наступлением сумерек в 23 ч 6 июня оба отряда катеров вышли с о. Мощный. На переходе малые охотники шли с поставленными тралами и подсекли три мины и один минный защитник, что свидетельствовало о наличии минной опасности на маршруте перехода подводной лодки. [153]
В 2 ч 40 мин 7 июня катера МО заняли район, в котором они должны были встретить «Щ-303», а торпедные катера отошли северо-западнее от него. Стоял штиль, был легкий туман, видимость составляла 5-7 каб. С «МО-123», на котором находился Ю. В. Ладинский, начали периодически передавать условные сигналы станцией ультразвуковой подводной связи. Однако до рассвета установить контакт с подводной лодкой не удалось. В предутренних сумерках в северной части горизонта были обнаружены силуэты кораблей противника. В связи с этим командир первого отряда катеров решил возвратиться на о. Мощный и донес об этом командованию Островной военно-морской базы. При отходе в 3 ч 20 мин идущий головным в строю «МО-123» подорвался на мине, но остался на плаву. Идущий вслед за ним «МО-102» резко отвернул в сторону и также подорвался на мине, в результате чего через несколько минут затонул. Остальные катера застопорили ход. Личный состав «МО-102» был подобран другими катерами, а «МО-123» взят на буксир. Когда рассвело, в воде были обнаружены в нескольких местах буйки и уходящие от них в глубину тонкие металлические тросики. Это позволило предположить, что враг с весны применил специальные ловушки для обеспечения подрыва на минах катеров и кораблей с малой осадкой. Самым малым ходом, периодически двигаясь по инерции и обходя обнаруженные буйки, катера вышли из района минного заграждения и вернулись на о. Мощный.
К этому времени от командира «Щ-303» была получена радиограмма, в которой он сообщал, что лодка не смогла прибыть в назначенный район встречи, так как накануне ее усиленно преследовали корабли неприятеля. Он также сообщал о том, что возможна встреча с кораблями эскорта в другом районе, где, по его наблюдениям, кораблей противника нет, и просил организовать встречу в следующую ночь.
Вечером 7 июня корабли эскорта (также под командованием Ю. В. Ладинского) в составе семи МО (пять из них были с тралами) и торпедные катера группы прикрытия были направлены в указанный командиром «Щ-303» район. По прибытии в назначенную точку с флагманского «МО-304» были переданы сигналы станцией звукоподводной связи и получен ответ, после чего «Щ-303» всплыла в непосредственной близости от катеров. Корабли эскорта построились в походный порядок и начали движение [154] к о. Мощный. С наступлением рассвета эскорт был прикрыт истребителями с аэродрома, расположенного на этом острове. На переходе морские охотники, идущие впереди эскорта с тралами, подсекли три буйка минных защитников.
Утром «Щ-303» пришла на рейд о. Мощный и легла на грунт. Дальнейший переход этой лодки в Кронштадт был назначен на 10 июня. Поскольку нельзя было достичь полной скрытности проводки подводной лодки, следовало ожидать противодействия врага на конечном участке перехода. Командующий КБФ дал приказание провести «Щ-303» в Кронштадт на максимально возможной скорости в сопровождении сильного эскорта. Вместе с ней должна была осуществить переход и подводная лодка «С-13», ранее находившаяся у Мощного. В состав эскорта выделили пять базовых тральщиков и десять катеров МО. На период перехода были усилены дозоры севернее фарватера, соединявшего Мощный с Кронштадтом. Они должны были выполнять роль сил прикрытия. В готовность к стрельбе по кораблям и береговым батареям противника были приведены береговые батареи Кронштадта и фортов Красная Горка и Серая Лошадь. Для прикрытия с воздуха способом барражирования выделили самолеты-истребители. По всему маршруту перехода были расставлены катера-дымзавесчики с задачей задымления фарватера на период перехода подводных лодок. Эскорту предписывалось идти наибольшей скоростью, которую могли дать идущие с тралами тральщики. В течение двух суток перед переходом тральщики с неконтактными тралами тралили наиболее опасные участки фарватера, а также подходы к рейду о. Мощный и к Кронштадту.
Эскорт вышел с рейда о. Мощный в 22 ч 9 июня (командир эскорта капитан 1 ранга Ю. В. Ладинский). Впереди следовали четыре базовых тральщика с тралами под командованием командира 1-го дивизиона быстроходных тральщиков капитана 3 ранга М. А. Опарина (брейд-вымпел на «Т-218»), За ними в надводном положении шли подводные лодки с круговым охранением малыми охотниками.
Управление эскортом осуществлялось с базового гвардейского тральщика «Гафель» (командир капитан 3 ранга А. В. Соколов), идущего в центре походного порядка под флагом командира ОВРа Кронштадтского морского оборонительного района. Около 0 ч 10 июня на мередиане [155] о. Пенисари над эскортом пролетел вражеский самолет и сбросил четыре репера (сигнальные устройства, выделявшие клубы белого дыма). Командир эскорта передал на корабли приказание быть в готовности к отражению вражеских атак, в соответствии с чем на кораблях была объявлена боевая тревога.
На меридиане м. Колгомпя эскорт подвергся атаке группы торпедных катеров, вышедших из пр. Бьёркезунд и сумевших прорваться через линию дозорных катеров, развернутых севернее фарватера. Малые охотники охранения вступили с ними в бой и не допустили к подводным лодкам на дальность эффективной стрельбы. Выпущенные вражескими катерами торпеды не дошли до целей и затонули.
Через полчаса после атаки катеров в наступавших утренних сумерках эскорт подвергся атаке группы самолетов-бомбардировщиков. Корабли открыли плотный заградительный огонь. Не сумев пробиться к подводным лодкам, самолеты противника нанесли бомбовый удар по идущим впереди тральщикам. Скованные тралами, они не смогли выполнить маневр уклонения от сброшенных бомб. В результате одна из бомб попала в «БТЩ-118», а другая разорвалась рядом с бортом «БТЩ-215». Почти одновременно с атакой самолетов по эскорту открыли огонь береговые батареи с северного берега залива. В ответ начали стрельбу по ним батареи форта Красная Горка, а катера-дымзавесчики прикрыли подводные лодки дымовой завесой. Противник хорошо пристрелял фарватер и продолжал вести огонь, несмотря на то что в дымовой завесе не наблюдал кораблей эскорта. Увеличив скорость, подводные лодки вышли из-под обстрела. Поскольку два тральщика были повреждены, ширина протраленной полосы резко уменьшилась, увеличилась вероятность подрыва подводных лодок на минах. В связи с этим командир эскорта решил прекратить проводку подводных лодок и приказал им лечь на грунт до наступления следующей ночи. Поврежденные тральщики были взяты на буксир и отведены на рейд о. Мощный.
Так как враг мог догадываться о наличии подводных лодок на фарватере и о районе их покладки на грунт, советские сторожевые катера в течение всего дня охраняли этот район, маневрируя несколько в стороне от места покладки подводных лодок, а авиация флота прикрывала район от фашистских самолетов, которые несколько [156] раз пытались нанести по нему бомбовые удары. С наступлением вечерних сумерек 11 июня корабли эскорта прибыли в район, передали на подводные лодки сигнал о всплытии и привели их в Кронштадт.
Ввиду сложных оперативно-тактических условий в районе встречи «Щ-303», а также на маршруте перехода «Щ-303» и «С-13» от о. Мощный в Кронштадт решение отдельных задач обеспечения подводных лодок тактического плана переросло в комплекс боевых действий оперативного масштаба, взаимосвязанных по месту и времени, потребовавших привлечения значительного состава сил и управления ими на уровне командного пункта Кронштадтского морского оборонительного района. Обстановка потребовала хорошей организации всех видов обороны: противолодочной, противовоздушной, противокатерной и противоминной. Для этого были привлечены практически все рода сил флота: несколько соединений кораблей, части береговой артиллерии, подразделения службы наблюдения и связи и ВВС КБФ. Но главную роль в обеспечении встречи и перехода подводных лодок выполнили корабли соединения ОВРа.
Надводные корабли решали несколько задач. Они осуществляли контрольное траление фарватера и рейдов, выполняли эскортирование, действовали в качестве сил прикрытия, несли дозор в районе нахождения подводных лодок на грунте в светлое время суток, обеспечивали маскировку подводных лодок дымовыми завесами. Только наличие достаточного количества сил обеспечения на участках от точки всплытия до Мощного, а затем до Кронштадта позволило подводным лодкам осуществить переход благополучно. [157]