Начало наступления советских войск в Карелии
К концу декабря 1921 г. подготовка Советской Армии в Карелии к наступлению была, в основном, закончена. Выполняя поставленную Реввоенсоветом Республики задачу: закрыть финляндскую границу, изолировать белофиннов от их баз, окружить их отряды и уничтожить, советское командование в Карелии произвело соответствующую перегруппировку войск. Были образованы 4 колонны, действовавшие в трех направлениях.
1-я колонна (северная) имела исходным пунктом станцию Лоухи, Мурманской железной дороги. Перед этой колонной была поставлена задача: наступать в северной Карелии в районе Тихтозерской волости до финской границы и дальше вдоль границы к югу — на соединение с южной колонной советских войск. В состав северной колонны входило 1 249 бойцов с 47 пулеметами и 4 орудиями.
2-я колонна (центральная) имела исходным пунктом станцию Сорокская, Мурманской железной дороги. Ее [105] задачей было выбить противника из центральной Карелии, захватить центр белокарел деревню Ухтинскую и уничтожить живую силу и базы противника в этом районе. В состав этой колонны входило 1 987 бойцов с 44 пулеметами и 8 орудиями.
3-я и 4-я колонны (южные) имели исходными пунктами станции Медвежья Гора и Петрозаводск. Они должны были, двигаясь с юга на север, подойти к финской границе, закрыть ее и двигаться по ней к северу на соединение с северной колонной. Эти колонны насчитывали 5 375 бойцов с 75 пулеметами и 10 орудиями.
Южные колонны были более сильными, так как им предстояло действовать против отборных отрядов белофиннов, стремившихся прорваться к Петрозаводску, перерезать Мурманскую железную дорогу и создать угрозу Петрограду. Южный участок был наиболее важным.
Для прикрытия флангов всего района боевых действий было создано еще две группы охранения, так. называемые южная и северная боевые завесы. Части южной завесы были расположены в районе городов Олонец и Лодейное Поле, а Северной — в районе города Мурманска и станции Кандалакша. Эти завесы [106] имели задачей оборонять советские войска от вторжения белофинских отрядов на флангах, с направлений, угрожавших непосредственно Петрограду и Мурманску.
26 декабря 1921 г. советское командование Карелии издало директиву № 42, согласно которой войска должны были приступить к выполнению основной боевой задачи, начав с занятия деревень Кокосальма на севере, Ругозеро в центре и Поросозеро на юге.
Наступление началось без достаточного обеспечения частей транспортными средствами, прибытие которых задерживалось. Однако международная обстановка и все растущая активность белофиннов требовали срочного принятия решительных мер по ликвидации белофинской интервенции, и советское командование решило начать наступление.
В ночь с 26 на 27 декабря 1921 г. 3-я колонна в составе 90-го стрелкового полка выступила по направлению к Поросозеру. 27 декабря на рассвете колонна заняла исходный для атаки рубеж, выбив из деревни Пайкула белофинскую заставу. Развертывание колонны происходило в очень тяжелых условиях. Передвигаясь по глубокому снегу, бойцы сильно устали еще до начала атаки. Это в значительной степени определило неуспех атаки.
Противник бросил в тыл нашим частям несколько лыжных отрядов, которые напали на обозы и резервы наступавших, вызвав среди них замешательство. С наступлением темноты наши части, ввиду полного изнеможения бойцов, вынуждены были отступить к исходной базе в деревню Севдозеро.
По сведениям штаба Петроградского военного округа, переданным 29 декабря 1921 г. главному командованию Советской Армии по телеграфу, положение под Поросозером было следующее:
«В 24 часу 27 декабря 90-й полк выступил из деревни Севдозеро на Поросозеро и, не доходя деревни Пайкула, две версты от деревни Поросозеро (на карте нет), был встречен пулеметно-ружейным огнем противника. После упорного боя полк занял деревню Пайкула и, развивая успех, повел наступление на деревню Поросозеро, но, встреченный сильным огнем противника, упорно обороняющегося, вынужден был ввиду больших потерь отойти в исходное положение. 90-й полк наступал несколько верст по колено в снегу, проваливаясь в талую [107] воду»{152}.
В этом бою 90-й полк потерял до 25 процентов личного состава убитыми, ранеными и обмороженными.
Белофинны пытались контратаковать подразделения 90-го полка на подступах к Поросозеро, но безуспешно. Подходя к деревне Пяльсозеро, советский батальон был встречен пулеметным огнем противника, однако в 13 часов 28 декабря Пяльсозеро была занята, и противник отступил на деревню Поросозеро. Попытка противника возвратить Пяльсозеро в 15 часов 45 мин. того же дня была отбита батальоном, и финны начали отходить к деревне Валазминский Завод. Третье наступление белофиннов в 19 часов также было отбито{153}.
4-я колонна южного направления в составе 11-й учебно-кадровой бригады 26 декабря выступила из Петрозаводска и через два дня утомительного пути по занесенной снегом дороге, через незамерзающие болота, прибыла в деревню Валазминский Завод, расположенную несколько южнее Поросозера и незадолго перед этим оставленную противником.
29 декабря 4-я колонна начала наступление на Поросозеро, стремясь окружить противника и отрезать его от границы. С этой целью, одновременно с фронтальной атакой Поросозера, несколько рот 4-й колонны были выдвинуты к деревне Костамукса, в 20 километрах к западу от Поросозера, по дороге в Финляндию.
Почуяв опасность окружения, белофинны поспешили оставить Поросозеро и отступили частью в Финляндию, частью на север, по направлению к Реболам. Перед уходом они до основания разграбили деревню и увели с собой почти все население. Этот белофинский отряд состоял из 500 человек, из которых только около пятидесяти были карелы, а остальные — финны. В бою за Поросозеро было убито 4 финских офицера и среди них бывший адъютант главнокомандующего финского шюцкора.
Занятие советскими войсками Поросозера создало перелом на южном участке и отвело непосредственную угрозу от Петрозаводска — столицы Советской Карелии. [108]
После взятия Поросозера части 3-й и 4-й колонн были переформированы и сведены в одну колонну «Ребольского направления». Перед этой колонной была поставлена задача: преследовать противника вдоль финляндской границы и закрыть ее на протяжении от деревни Ровкула до озера Куурна-Лати. 6 января 1922 г. колонна двинулась на север, к Реболам, оставляя в деревнях по пути движения колонны небольшие гарнизоны. 10 января 1922 г., после пятичасового боя, белофинны были выбиты из хорошо укрепленной ими деревни Шаверкиозеро. Отступая, они подожгли деревню и увели с собой всех жителей и скот.
Ожесточенный бой произошел 12 января за деревню Лендеры, также хорошо укрепленную и занятую сильным отрядом противника, состоявшим из одних финнов. В этом бою белофинны снова пытались применить свою тактику внезапных нападений лыжных отрядов на наш тыл. Однако налет белофинских лыжников был отбит. Одновременно основные силы советских частей фронтальной атакой взяли деревню.
В эти дни Политотдел Карельского района обратился к белофиннам со следующим своеобразным воззванием:
«Вы разбиты у Поросозера, — говорилось в этом документе. — Вас разгромили у Ребольской. На сотни верст, в важнейших для вас районах, вы отброшены до границы и на север. Ваша игра проиграна. Ваша ставка бита. Ваша гибель неизбежна. Бесславное поражение с неумолимостью рока надвигается на вас.
Ваш окончательный разгром — дело ближайших недель. Это вопрос времени, пространства, а не силы. Красная Армия давно вынесла вам смертный приговор. И с необычным героизмом она приводит его в исполнение. Вы не хуже нас знаете, какие она творит чудеса, когда на десятки верст ежедневно гонит вас перед собой»{154}.
16 января части южной колонны заняли Реболы, тем самым выполнив в основном поставленную им задачу. Об этой победе Политотдел Карельского района донес Петроградскому Совету следующей телеграммой: «На рассвете 16 января части славной 11-й петроградской дивизии, действующие в Карельской Трудовой Коммуне [109] против белофинских бандитов, заняли Реболы... Воодушевленные верой в победу красных, бойцы продвигаются вперед»{155}.
За одиннадцать суток южная колонна сквозь вьюги и снежные заносы, при тридцатипятиградусном морозе, с боем прошла около 200 километров, продвигаясь нередко со скоростью 1–2 километра в час.
Вот как описывал участник боев с белофиннами в 1921/22 г. один из обычных переходов в Карелии: «2 января наш батальон получил приказание передвинуться из деревни Эльмиг в деревню Тюнега. Прямой дороги не было, шли наугад. К тому же поднялась вьюга, метель. Шли целый день. Но прошли только половину пути. На ночь осталась самая трудная часть пути. На всякий случай взяли с собой проводника.
Как на зло, на Неман-озере оказалась вода. Из-за метели ничего не было видно. Люди и лошади выбились из сил. Приходилось останавливаться и помогать лошадям. Всеми овладело уныние. Но вот вдали показался огонь. Это одинокий дом в поле на том берегу озера. Радость наша была напрасная. Немного здесь все же отдохнули и двинулись дальше. Только в три часа пришли в Тюнега. За сутки прошли 34 версты. Несколько часов мы отдыхали, а затем зашагали дальше...»{156}.
Занятие красными войсками Поросозера и Ребол и закрытие финляндской границы на этом участке сорвали план белофиннов по овладению Петрозаводском. Однако ликвидация опасности на юге Карелии не означала ликвидации белофинской интервенции в целом. Для этого требовалось до конца разгромить белофинские банды на всей территории Карелии.
В обращении к бойцам Советской Армии Политотдел Карельского района писал: «Товарищи красноармейцы! В невыразимо тяжелых условиях, терпя невиданные лишения, преодолевая невыразимые препятствия, по пояс в снегу, часто мокрые, обмерзшие, вы делаете многоверстные переходы, гоня перед собой противника... Взятие вами Поросозера и Ребол — это его поражение, крах его плана овладеть Карелией. Здесь был положен конец его надеждам. Но враг хотя и дрогнул, еще не разбит. [110] Настойчивость, упорство, выдержка, хладнокровие, спокойствие и готовность перенести все жертвы требуются в этой борьбе. Уверенное, решительное наступление, длительное напряжение, верное продвижение вперед, — вот чем можно победить в Карелии. Так вперед же к победе, твердые, закаленные в боях бойцы!»{157}
Решающее значение в боях на южном участке имел знаменитый рейд по тылам противника лыжного отряда под командованием Тойво Антикайнена. Этот рейд, не только определивший разгром белофиннов на юге Карелии, но и оказавший существенное влияние на весь ход борьбы с белофинской интервенцией в Карелии, является самой замечательном страницей в истории героической борьбы за Советскую Карелию. Белофинским налетчикам был нанесен удар там, где они этого меньше всего ожидали. В боях за Советскую Карелию Советская Армия доказала, что она умеет побеждать любого врага и в любых условиях.
Отряд Тойво Антикайнена был укомплектован из курсантов-финнов Интернациональной школы, прекрасных лыжников, хорошо знакомых с суровыми природными условиями Карелии. Основное ядро отряда составили участники бывшего 6-го красного финского полка. Этот полк был сформирован летом 1918 г. из остатков финских красногвардейских отрядов, перешедших в Советскую Россию после подавления революции в Финляндии. Полк действовал в 1918–1920 гг. в Карелии против англо-американских интервентов, белогвардейцев и белофиннов. В марте 1921 г., уже будучи курсантами Интернациональной военной школы, многие бойцы лыжного отряда участвовали в подавлении контрреволюционного Кронштадтского мятежа.
Во главе отряда был поставлен верный сын карело-финского народа Тойво Антикайнен.
Тойво Антикайнен родился 8 июня 1898 года в предместье Гельсингфорса в семье рабочего-обойщика. В шестнадцать лет он пошел работать в обойную мастерскую и тогда же (в 1914 г.) вступил в социалистический союз рабочей молодежи. В 1915 г. семнадцатилетний Антикайнен вступил в социал-демократическую рабочую [112] партию Финляндии, в которой сразу примкнул к ее левому крылу. В 1917 г. Антикайнен был избран членом Центрального Комитета социалистического союза рабочей молодежи Финляндии. В 1918 г. он принимал активное участие в революции в Финляндии, а после ее поражения вступил добровольцем в ряды Советской Армии и с 1918 по 1922 год участвовал в боях с врагами трудящихся на территории Советской Карелии{158}.
Отряд Антикайнена выехал из Петрограда 5 января 1922 г. и 7 января прибыл на станцию Масельгская, откуда начал свой героический рейд. Отряд состоял из 170 бойцов и имел 7 пулеметов.
Отряд отправился в путь без обоза. Каждый боец имел винтовку, 200 патронов, пару ручных гранат и вещевой мешок с запасом продовольствия. Для предохранения от обмораживания бойцам были выданы жиры. Общий вес груза, приходившийся на каждого бойца, составлял 25–35 килограммов.
Задача, поставленная отряду, сформулирована в приказе командования так:
«6 января 1922 г. 12 часов. С получением сего приказываю вам, прибыв на станцию Масельгская, повести наступление на Реболы. Задача: разогнать все встречающиеся на пути отряды белобандитов, задержать для допроса один из отрядов и, если вы узнаете о существовании каких-либо органов власти белых, ликвидировать таковые. Если поход на Реболы окажется удачным, то, не задерживаясь там, совершить такой же поход на Кимасозеро и оттуда двинуться на соединение с 88 полком. В случае же, если поход на Реболы почему-либо не удастся, не считаясь с этим, идите, обойдя Реболы, на Кимасозеро.
О силах противника в Реболах и Кимасозере точных сведений не имеется. Штаб белых предположительно находится там. Более мелкие запасы и склады надлежит [113] уничтожить. Крупные же, которые противник не успеет увезти с собой, не следует подвергать уничтожению. О ходе событий доносите всеми возможными способами ежедневно. В донесениях указывайте о состоянии команды, военных операциях, передвижении противника и впечатлении, которое производит поход»{159}.
Успех этого задания решали быстрота и внезапность. Исходя из этого и строились все боевые действия отряда.
Высадившись из поезда, отряд встал на лыжи и направился сквозь густые леса в направлении на деревню Паданы, расположенную в 70 километрах к западу от станции Масельгской. Этот переход отряд совершил в течение одних суток и после небольшого отдыха 9 января прибыл в деревню Гонга-Наволок. В пути отряд проводил опытные штурмы деревень, готовясь к предстоящим схваткам с белофиннами.
В Гонга-Наволок была оставлена часть бойцов, которым очень тяжелые условия дальнейшего похода были бы не по силам. Дальше отряд двинулся, имея в своем составе 136 человек. После суточного отдыха отряд направился через Пененгу на Реболы. Путь пролегал по совершенно необитаемой местности, по лесным тропам, занесенным снегом. Впереди отряда двигались наиболее опытные и выносливые бойцы, прокладывавшие так называемые «лыжни», что облегчало путь остальным, двигавшимся друг за другом.
Пройдя 25 километров, курсанты захватили у рыбацких хижин четырех разведчиков противника и двинулись дальше на Пененгу, где, по полученным от пленных сведениям, находился отряд финнов.
Путь до Пененги был очень тяжел. Приходилось карабкаться по горным кручам с лыжами в руках и с тяжелым грузом за спиною. Но ничто не могло задержать быстрый темп продвижения отряда.
Смелый и внезапный налет лыжников на Пененгу так описывает один из его участников, впоследствии командир Советской Армии:
«Одна из первых встреч с белофиннами произошла в деревне Пененга. Она находится у подножия горы. [114]
Чтобы попасть в деревню, нашему лыжному отряду нужно было обязательно преодолеть эту гору.
Мы покинули ночевку, когда было еще совсем темно. Подошли к горе. Подъем был очень тяжелым. До вершины было всего пятьсот метров, но подъем был очень крутым. Шли в затылок друг другу, стараясь экономить силы. Темно. Наши белые халаты сливаются с общим снежным фоном. Я был в отряде Тойво Антикайнена пулеметчиком. На себе нес ручной пулемет, патроны. Тяжелая у меня была ноша. Для того, чтобы разместить патроны, использовал каждый карман. Патроны были за пазухой, в голенище валенок.
Наконец — мы на вершине, где можно было бы передохнуть. Но весь наш расчет построен на внезапности. Начинал брезжить рассвет. Какая же может быть передышка!
Чтобы достигнуть Пененги, нужно было еще спуститься с горы вниз. Спуск был таким же крутым, как и подъем. На склоне — сплошной лес. А между деревьями торчат, покрытые снежными шапками, валуны.
Такой спуск куда тяжелей подъема. Нужно смотреть в оба, чтобы заметить каждую секунду возникающие перед тобой преграды. Нужно смотреть в оба, чтобы не упасть, не разбиться самому, а самое главное — не сломать лыж. Запасных лыж у нас не было, и беречь свои нужно было, как зеницу ока. Надо спуститься быстро, стремительно, чтобы находящийся в деревне противник не успел опомниться.
И вот мы спускаемся один за другим. Мы мчимся со страшной скоростью, лавируя между деревьями и валунами. Час длился подъем, пару минут этот головокружительный спуск. Лыжники уже внизу. Метрах в пятистах отсюда — деревня. Тишина, ни петушиного пения, ни собачьего лая. Лишь из нескольких труб тянется дымок.
Мы быстрым и уверенным шагом идем в деревню. Винтовки наши со спины переброшены на грудь. Вот и первый дом, около него ходит часовой. Он в упор смотрит на нас. Однако наш уверенный вид ввел его в заблуждение, он подумал — это «свои». Неожиданно около самого его уха раздается тихий, но властный приказ: — Руки вверх! Винтовку на землю! Часовой опешил и поднял руки вверх. Открыли дверь в дом. Клубы пара вырвались на морозный [115] воздух. В доме за столом расположились завтракать белофинны. — Руки вверх!
Белофинны, оторопев, подняли руки. Лишь фельдфебель схватился за маузер и успел выстрелить. Наши сразу же разоружили ретивого фельдфебеля. Он стрелял неспроста. Рядом в доме жил офицер, начальник заставы. Услыхав выстрел, офицер дал хозяину дома винтовку и приказал узнать, в чем дело, что за тревога? Хозяин примчался и попал к нам в плен.
Офицер же, почуяв недоброе, в одном белье выскочил на крыльцо и начал стрелять из маузера. Его обезоружили. На этом закончилась операция. Пененга была в наших руках. Успех решила внезапность нашего нападения. Мы действовали, не останавливаясь ни на одну минуту. В дальнейшем, действуя в белофинском тылу, мы постоянно руководились этой тактикой»{160}.
Пененга была взята 12 января утром. В плен были захвачены все находившиеся там белофинны и среди них два финских офицера. Эти офицеры заявили, что они знали о выходе из Петрограда отряда курсантов, но так скоро их не ждали, а с этой стороны не ждали вообще.
На следующий день отряд отправился дальше, к деревне Челкиозеро, путь до которой был не легче предыдущего. Усталость бойцов была настолько сильной, что стоило отряду лишь на время остановиться, как почти все бойцы засыпали, стоя на лыжах и опершись на палки. Руки, плечи и ноги бойцов были стерты до крови. К тому же стояли такие сильные морозы, что когда отряд располагался у костра, бойцам приходилось переворачиваться с боку на бок, иначе замерзала сторона тела, обращенная от огня.
14 января отряд занял Челкиозеро и после нескольких часов отдыха двинулся на Реболы, куда и прибыл на следующий день. Здесь отряд получил двухдневный отдых, так как надо было привести в порядок лыжи, обмундирование и хоть немного подлечить стертые плечи, руки и ноги. К этому же времени кончился запас продовольствия. Предстояло перейти на местное «снабжение», т. е. питаться брусникой, рыбой, изредка картофелем. Хлеба не было совершенно. [116]
16 января Реболы были заняты частями прибывшей сюда южной колонны, и отряд Антикайнена 17 января двинулся дальше на север, по направлению к Кимасозерской.
Дорога на Кимасозеро лежала через густой сосновый бор, по снежной целине, только кое-где прорезанной лыжнями белофинских эстафетчиков и разведчиков.
Невдалеке от деревни Конец-остров лыжный отряд захватил в рыбачьих хижинах чувствовавших себя здесь в полной безопасности эстафетчиков противника, которые сообщили, что в Конец-остров направляется отряд белофиннов с целью образовать там заслон против советских войск. Курсанты двинулись навстречу этому отряду и целиком взяли его в плен (22 человека).
Утром 20 января отряд Антикайнена подошел к деревне Кимасозерской. Небольшие рыбачьи избы были разбросаны по берегу озера, и для окружения деревни требовалось некоторое время. Отряд начал развертываться для охвата деревни, но неожиданно в деревне раздался колокольный звон. Курсанты приняли его за сигнал тревоги (на самом деле ничего не подозревавшие белофинны служили молебен) и начали атаку деревни. После двадцатиминутной перестрелки деревня была взята.
В этом бою, как и в предыдущих, отряд лыжников не потерял ни одного человека. Белофинны же потеряли здесь 9 человек убитыми и 46 пленными. Кроме того, был захвачен полковой обоз, запасы продовольствия, одежды, госпиталь и около 500 000 патронов. Было освобождено также 30 советских граждан, арестованных белофиннами и приговоренных ими к расстрелу.
Большинству белофиннов все же удалось бежать из Кимасозера. В числе бежавших был и один из главарей белофинских банд Ильмаринен (Токкинен). В Кимасозере находился не главный штаб белофиннов, как предполагалось, а штаб Карельского лесного полка, которым и командовал Ильмаринен (Токкинен). Главный же штаб белофиннов был в Ухте.
После разгрома белофиннов в Кимасозере южная группа противника почти полностью потеряла боеспособность, так как были уничтожены все ее базы и нанесен урон ее живой силе. А главное, смелые операции курсантов-лыжников совершенно деморализовали белофиннов. [117]
Пополнив собственные запасы продовольствия и боеприпасов и уничтожив захваченные патроны и продовольственные склады, отряд Антикайнена вернулся из Кимасозера в Конец-остров. Оставаться в Кимасозере было рискованно, так как у отряда было мало сил, чтобы удержать эту широко раскинувшуюся деревню в случае нападения на нее противника. Выполнить немедленно приказ о соединении в деревне Челме с 88-м полком также было нельзя, ибо дальнейшее продвижение отряда неизбежно привело бы к ряду серьезных боев с численно превосходящим противником, на что отряд решиться не мог вследствие сильного переутомления бойцов, а также из-за большого количества пленных (около 100 человек), сильно обременявших отряд. К тому же, основная часть задания отрядом была выполнена, — южная группа белофиннов была фактически разгромлена.
Так как необходимости немедленного соединения с 88-м полком не было, Антикайнен решил вернуться в деревню Конец-остров, чтобы дать бойцам небольшой отдых, оставить пленных и, связавшись с командованием Карельского района, получить новое задание. Используя пленных и захваченный в Кимасозере обоз, отряд проложил проезжую пятидесятикилометровую дорогу между Кимасозером и Конец-островом. Эта дорога сыграла большую роль в последующих боевых действиях, облегчив основным силам Советской Армии продвижение на север.
Белофинны, узнав о занятии советским отрядом Кимасозера, немедленно послали значительные силы для нападения на эту деревню. Но в Кимасозере они уже не застали курсантов. Преследовать же отряд Антикайнена белофинны не решились. А 23 января советские войска снова заняли Кимасозеро.
Потеря белофиннами Кимасозера и находившихся там баз заставила их начать общее отступление на север. Занятие Кимасозера оказалось решающим в боях за южную и центральную Карелию. Один из руководителей белофинских отрядов в Карелии, майор финской армии Талвела, признавался впоследствии, что «быстрый и окончательный успех красных зимой 1921/22 г. можно объяснить главным образом тем, что они захватили врасплох [118] белых с направления, откуда меньше всего предполагалось»{161}.
Боевая деятельность лыжного отряда Антикайнена на этом не закончилась. Соединившись с войсками южной и центральной колонн, отряд продолжал активную борьбу с белофиннами до полного их изгнания из Советской Карелии.
Разгром белофиннов на южном участке, закончившийся потерей ими Поросозера, Ребол и Кимасозера, заставил их перейти к оборонительным действиям, сочетавшимся с чисто бандитскими налетами на малые гарнизоны, тылы и коммуникации советских войск. Белофинское командование стремилось сохранить за собой оставшуюся в его руках территорию Карелии, дороги, ведущие в Финляндию, и выиграть время, чтобы, перегруппировав свои силы и получив из Финляндии пополнение, снова начать наступательные действия.
В эти же дни менее успешно развивались операции центральной колонны, состоявшей из 88-го стрелкового полка и других отрядов.
К моменту выступления центральной колонны в районе Ругозера, как об этом говорилось выше, находился небольшой отряд Советской Армии, окруженный превосходящими его по численности белофинскими бандами. Этот отряд необходимо было как можно скорее вырвать из белофинского окружения. Нужно было также приостановить дальнейшее наступление белофиннов в Ругозерском направлении, создававшее угрозу Мурманской железной дороге в районе станции Сорокская.
29 декабря части центральной колонны выступили из своей базы на станции Сорокская и двинулись в направлении на Ругозеро.
31 декабря колонна вошла в деревню Тунгудская и 1 января 1922 г. выступила на Ругозерскую, следуя по двум направлениям: Березнаволоцкая — Ругозерская и Хижозерская — Ругозерская. Впереди обоих отрядов двигались специальные группы, расчищавшие путь от снежных заносов.
Первая стычка с белофиннами произошла на подступах к деревне Березнаволоцкой, где засела банда в 250 человек. Раскинувшись цепью, по колено в снегу, [119] наши части начали охват деревни, но белофинны, боясь оказаться окруженными, бежали в направлении на Юшкозеро.
Второй отряд центральной колонны, несмотря на сильную метель и полное бездорожье, 3 января выбил белофиннов из деревни Маркова Гора, захватив у противника обоз с боеприпасами и продовольствием. 4 января оба отряда подошли к деревне Ругозерской и освободили из окружения находившийся там отряд Советской Армии.
6 января, после небольшой перестрелки, наши части заняли деревни Большая Тихша и Андронова Гора.
Но на этом продвижение центральной колонны приостановилось. Попытка наступления из Андроновой Горы на деревню Письмогубская, предпринятая частями средней колонны 14 января, закончилась неудачно. Не организовав должной разведки, наши части попали в засаду хорошо замаскировавшихся белофиннов, завязли в снегу и вынуждены были отступить.
К середине января у центральной колонны иссякли запасы фуража и продовольствия, а их подвоз был затруднен бушевавшими метелями. Связь между частями все время нарушалась. Воспользовавшись сложившейся обстановкой, лыжный отряд белофиннов 16 января захватил неожиданным налетом деревню Кевятозерскую, а 21 января — Березнаволоцкую и попытался атаковать деревню Тунгудскую, но был отброшен. Однако нашим войскам в этом районе пришлось временно отступить ввиду опасности быть отрезанными от своего тыла.
В результате положение в центральной Карелии осталось почти без изменений, если не считать освобождения блокированных советских отрядов и создания крепкого заслона против белофиннов в районе станции Сорокская.
Относительные неудачи центральной колонны советских войск в этот период объясняются недостатком транспортных средств для подвоза продовольствия и снаряжения наступающим частям, слабой организацией связи и отсутствием хорошо обученных лыжных отрядов.
Еще более сложной была обстановка в этот период на севере Карелии. Мурманская железная дорога проходила здесь по узкому перешейку между Белым морем, с одной стороны, и финляндской границей, с другой. [120]
Кокосальмский район, занятый белофиннами, находился всего в 75 километрах от линии железной дороги. Климатические условия здесь были еще более неблагоприятны, чем на центральном и южном участках: еще суровее были морозы, еще свирепее бушевали метели.
Северная колонна, состоявшая в основном из 89-го стрелкового полка, выступив 27 декабря 1921 г. со станции Лоухи, 31 декабря прибыла в деревню Кестонская, откуда 2 января 1922 г. начала наступление на деревню Кокосальма, хорошо укрепленную белофиннами, использовавшими очень выгодное для обороны расположение деревни. При атаке Кокосальмы наши войска, не имея лыж, шли вперед по мокрому, липкому снегу, увязая в болотах, проваливаясь по пояс в воду.
Вот как описывает это наступление один из его участников.
«Кокосальмская оказалась сильно укрепленной противником проволочными заграждениями, а также пулеметами и автоматами. Караула и заставы не было. Бандиты сидели в своих окопах. Наши цепи были хорошо видны в снегу на опушке леса. Прицел до этой цели был белофиннами установлен заранее. Открытый ими пулеметный и ружейный огонь был метким.
Наступление продолжаться не могло. Перебежки по глубокому снегу под метким ружейно-пулеметным огнем стали невозможными: противник мог бы перестрелять красноармейцев как куропаток. Отступление было тоже немыслимо. Пришлось залечь, окопаться в снегу, чтобы дождаться ночи и под ее темной завесой двинуться вперед или назад.
Часов 10 пришлось лежать в снегу. Лежали здоровые, здесь же оставались и раненые: уйти было опасно — могли перестрелять. Предпринимавшиеся несколько раз перебежки не достигали цели. Перекрестный огонь флангов нашей цепи, обложившей деревню, не достигал противника. Настала ночь. Батарея отказалась действовать, т. к. командир ее выбыл из строя. Красноармейцы настолько замерзли, окоченели, что не могли не только стрелять, но и подняться. Всеми овладела величайшая усталость. Мучительно хотелось спать. Люди были близки к замерзанию. О наступлении не могло быть и речи. Пришлось отступать. Окоченелые, замерзшие, подбирая раненых, вернулись герои-стрелки к исходному [121] пункту — Кестонской, потеряв 7 человек убитыми и несколько десятков ранеными и обмороженными»{162}.
Атака Кокосальмы 2 января окончилась неудачей.
При отступлении одно орудие со всеми снарядами провалилось под лед на глубину в 4 метра, и только самоотверженная работа артиллеристов, три часа работавших в болоте при двадцатиградусном морозе, спасла орудие.
После неудачной атаки Кокосальмы положение на северном участке временно стабилизировалось. Наши войска закрепились в Кестонской, бдительно охраняя подступы к Мурманской железной дороге, ведя активную разведку и ожидая подхода лыжных отрядов. Противник также не предпринимал серьезных наступательных действий, ограничиваясь разведывательными поисками и беспокоящими налетами небольших лыжных групп.
Общее положение в Карелии к концу января 1922 г. было следующее. На южном участке, наиболее серьезном и ответственном, советские войска добились решающих успехов. Финляндская граница была плотно закрыта на всем протяжении до Ребольского тракта, основные силы белофиннов на этом участке были разгромлены, их главные базы заняты советскими войсками. Это было крупнейшим и решающим успехом советских войск.
На центральном и северном участках основная задача, поставленная перед нашими войсками, не была выполнена. Граница с Финляндией оставалась открытой, и через нее поступало в Карелию пополнение и снабжение для белофинских отрядов. Основные очаги белофинской интервенции на севере и в центре Карелии — Ухта, Кокосальма и др. — попрежнему удерживались белофиннами, создавая реальную угрозу Мурманской железной дороге в районах станций Сорокская и Лоухи и представляя собою базу, где противник мог перегруппироваться и подготовить новое наступление против советских войск.
Причины неудач на севере и в центре Карелии заключались главным образом в том, что направленные сюда советские части были менее подготовлены к действиям в трудных условиях северной зимы. Советское командование, располагая ограниченными возможностями [122] снабжения и подготовки войск, совершенно правильно решило сосредоточить главное внимание на южном участие, как наиболее опасном и решающем.
После изгнания белофиннов с южного участка перед советским командованием встала неотложная задача развертывания решительных действий в центре и на севере, с тем чтобы в кратчайший срок полностью ликвидировать белофинскую интервенцию в Карелии.