Известный ученый академик А. А. Байков, выражая восхищение народа ленинградцами, говорил: «Я старый металлург. Я привык думать, что нет ничего на свете крепче стали. И сегодня я убедился в своей ошибке. Да, я ошибся. Есть, оказывается, металл, который еще крепче стали. Этот благородный металл — советские люди».

В течение 900 дней трудящиеся Ленинграда и советские воины при поддержке и помощи всей страны в боях и упорном труде самоотверженно отстаивали колыбель пролетарской революции. Ни голод и холод, ни авиационные бомбардировки и артиллерийские обстрелы не сломили славных защитников города. Родина высоко оценила их подвиг. 26 января 1945 г. город был награжден орденом Ленина. В честь 20-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне Президиум Верховного Совета СССР 8 мая 1965 г. издал Указ о вручении городу-герою Ленинграду медали «Золотая Звезда». 1 460 тыс. человек были награждены медалью «За оборону Ленинграда», учрежденной Верховным Советом СССР 22 декабря 1942 г.

Величие и слава героической обороны города, заключительной страницей которой стали январско-февральские наступательные бои 1944 г., не померкнут в веках. В дни празднования 250-летия Ленинграда ЦК КПСС в своем приветствии писал: «Девятисотдневная защита осажденного города — это легендарная повесть мужества и геройства, которая вызвала удивление и восхищение современников и навсегда останется в памяти грядущих поколений. Ленинградцы до конца остались верными Родине. Город-герой — вот имя, которое благодарно присвоил Ленинграду советский народ».

3. Победа на Правобережной Украине и в Крыму

В те дни когда шли ожесточенные сражения под Ленинградом и Новгородом, советские войска вели наступление и на юго-западном направлении. Как уже указывалось, здесь в соответствии с планом зимней кампании 1944 г. Красная Армия наносила главный удар. Пробил час освобождения Правобережной Украины и Крыма.

Эти благодатные процветающие советские земли фашистские оккупанты за два с половиной года привели в упадок. Огромный ущерб был нанесен народному хозяйству. На Правобережной Украине он исчислялся астрономической суммой — 285 млрд. рублей, а в Крыму — 20 млрд. рублей (в ценах 1941 г.). Города и села были разграблены. В Никополе, Кривом Роге, Николаеве, Одессе, Симферополе и других промышленных центрах гитлеровцы демонтировали и отправили в Германию и Румынию многие заводы и электростанции. Были ликвидированы совхозы и колхозы, разрушены их хозяйственные постройки. Учебные заведения, клубы, театры, санатории, больницы, детские сады захватчики либо уничтожили, либо превратили в тюрьмы и казармы, склады, увеселительные притоны для солдат и офицеров.

Вся территория Правобережной Украины и Крыма стала огромным концентрационным лагерем. Злодеяния фашистских варваров были поистине чудовищными. Гитлеровцы планомерно проводили преступную политику массового истребления советских людей: преднамеренное распространение инфекционных болезней; обречение населения на голод; кровавые расправы над советскими патриотами... На Украине, главным образом на Правобережье, [288] гитлеровцы уничтожили 4 500 тыс. человек. В Крыму оккупанты расстреляли и замучили 90 тыс. человек.

Уцелевшие жители городов и сел подвергались жестокой эксплуатации. На введенных фашистами в действие предприятиях советские граждане работали по принуждению. Труд был изнурителен, плата — ничтожная. Многие горожане прятались в подвалах, землянках или уходили в далекие деревни. Крестьян сельскохозяйственные коменданты и так называемые шефы выгоняли на работу с помощью полицаев и воинской силы.

Но вся эта система разбойничьего произвола и грабежа, жестоких расправ и издевательств, попрания человеческого достоинства не могла сломить свободолюбивый дух советских людей. В глубоком подполье в Кировограде, Кривом Роге, Одессе, Севастополе и многих других городах, а также в селах действовали подпольные партийные и комсомольские организации. Они возглавляли сопротивление населения оккупационным властям, организовывали саботаж, диверсии. Широкие масштабы приняла наиболее острая форма борьбы — партизанская война. К началу 1944 г. на Правобережной Украине, в Крыму и Советской Молдавии вооруженных партизан насчитывалось около 50 тысяч. Им помогали, их поддерживали сотни тысяч патриотов, являвшихся резервом партизанской армии. На этой территории действовали крупные партизанские соединения и отряды В. А. Андреева, В. А. Бегмы, П. П. Вершигоры, А. М. Грабчака, В. С. Кузнецова, М. А. Македонского, С. Ф. Маликова, Я. И. Мельника, Я. А. Мухина, М. И. Наумова, А. З. Одухи, С. А. Олексенко, А. Н. Сабурова, А. Ф. Федорова, И. Ф. Федорова, И. И. Шитова, Я. П. Шкрябача, П. Р. Ямпольского и другие. Это была большая, грозная сила. Для борьбы с нею захватчики держали в городах и сельской местности до 10 дивизий, 30 отдельных полицейских батальонов и много других частей и подразделений.

К началу 1944 г. на Правобережной Украине действовали крупнейшие группировки войск сторон. 1, 2, 3 и 4-й Украинские фронты насчитывали 2 230 тыс. солдат и офицеров, 28 654 орудия и миномета, 2015 танков и самоходно-артиллерийских установок и 2600 самолетов. Обе немецкие группы армий — «Юг» Манштейна и «А» Клейста — имели 1 760 тыс. солдат и офицеров, 16 800 орудий и минометов, 2200 танков и штурмовых орудий и 1460 самолетов. Следовательно, общее превосходство советских войск было сравнительно небольшим. Несмотря на это, они успешно вели наступление, прочно удерживали стратегическую инициативу.

Замысел Ставки Верховного Главнокомандования состоял в том, чтобы мощными ударами на 1400-километровом фронте от Овруча до Херсона рассечь оборону врага, разгромить его по частям и освободить Правобережную Украину. Намечалось в начале наступления нанести поражение противнику в восточных районах Правобережья и выйти на рубеж река Южный Буг, Первомайск, Широкое, река Ингулец. Затем фронты должны были завершить разгром вражеских войск и выйти на рубеж Луцк, Могилев-Подольский, река Днестр.

Немецко-фашистское командование, ожидавшее главного удара Красной Армии на юге, готовилось здесь к упорной обороне, стремясь во что бы то ни стало удержать важные во всех отношениях районы Правобережной Украины. Но гитлеровцы не предполагали, что советские войска развернут боевые действия сразу же после битвы на Днепре и сумеют развить их в условиях весенней распутицы.

В конце 1943 — начале 1944 г. все четыре Украинских фронта перешли в наступление. В конце декабря первыми боевые действия начали войска 1-го Украинского фронта (командующий генерал Н. Ф. Ватутин, члены Военного совета генералы Н. С. Хрущев и К. В. Крайнюков, начальник штаба фронта генерал А. Н. Боголюбов). 24 декабря ударная группировка фронта в составе 1-й гвардейской, 18-й, 38-й армий, 3-й гвардейской и 1-й танковых армий, начав Житомирско-Бердичевскую операцию, нанесла удар в направлении Винницы. 25–28 декабря в наступление перешли остальные армии. В тылу врага активизировали действия партизаны. [289]

4-я танковая армия противника, понеся тяжелые потери, отступила. К 30 декабря вражеская оборона была прорвана на фронте шириной до 300 км и в глубину на 100 км. Стремясь восстановить ее, немецко-фашистское командование стало принимать срочные меры. В начале января оно сосредоточило против 1-го Украинского фронта еще десять пехотных и две танковые дивизии. Стянув в район Винницы и Умани крупные силы, гитлеровцы нанесли два контрудара. Ожесточенные бои продолжались почти две недели. Врагу удалось потеснить советские части на 25–30 км. Но большего он добиться не смог.

14 января войска 1-го Украинского фронта, продвинувшиеся за три недели на 80–200 км, приостановили наступление. К этому времени они почти полностью освободили Киевскую и Житомирскую области и многие районы Винницкой и Ровенской областей. С выходом армий левого крыла фронта на рубеж Ильинцы, Жашков оказался охваченным левый фланг группировки противника, которая все еще удерживала правый берег Днепра в районе Канева. Создались предпосылки удара по этой, корсунь-шевченковской, группировке.

5 января перешел в наступление 2-й Украинский фронт (командующий генерал И. С. Конев, член Военного совета генерал И. З. Сусайков, начальник штаба генерал М. В. Захаров). В результате ожесточенных боев его войска овладели Кировоградом. Тем самым к середине января оказался под угрозой и правый фланг группировки врага.

10–11 января начали наступление 3-й Украинский фронт (командующий генерал Р. Я. Малиновский, член Военного совета генерал А. С. Желтов, начальник штаба генерал Ф. К. Корженевич) и 4-й Украинский фронт (командующий генерал Ф. И. Толбухин, член Военного совета генерал Н. Е. Субботин, начальник штаба генерал С. С. Бирюзов). Они должны были разгромить противника на никопольском плацдарме и в районе Никополя. За пять-шесть дней напряженных боев им удалось лишь несколько потеснить врага. Стало ясно, что оба фронта, испытывавшие недостаток в людях и особенно в танках и боеприпасах, наличными силами не смогут добиться более решительных результатов. Их наступление было временно приостановлено.

Учитывая, что войска 1-го и 2-го Украинских фронтов охватили оба фланга корсунь-шевченковской группировки, Ставка приказала окружить и уничтожить ее. Одновременно армии правого крыла 1-го Украинского фронта должны были овладеть районом Ровно, Луцк, Шепетовка. 3-му и 4-му Украинским фронтам, пополненным людьми и боевой техникой, предстояло возобновить наступление на Никополь.

В последних числах января все Украинские фронты снова обрушили на противника мощные удары.

24 января под Корсунь-Шевченковским атаковали врага войска ударной группировки 2-го Украинского фронта — 4-я гвардейская армия генерала А. И. Рыжова (с 3 февраля армией командовал генерал И. К. Смирнов), 53-я армия генерала И. В. Галанина и 5-я гвардейская танковая армия генерала П. А. Ротмистрова. Их поддерживала 5-я воздушная армия генерала С. К. Горюнова. 26 января навстречу войскам 2-го Украинского фронта устремилась ударная группировка 1-го Украинского фронта — часть сил 40-й армии генерала Ф. Ф. Жмаченко, 27-й армии генерала С. Г. Трофименко и недавно сформированная 6-я танковая армия генерала А. Г. Кравченко. Группировку поддерживала 2-я воздушная армия генерала С. А. Красовского.

Ударные группировки обоих фронтов, сосредоточенные у основания корсунь-шевченковского выступа, нанесли удар по сходящимся направлениям и соединились в районе Звенигородки. Девять дивизий и одна бригада противника оказались в котле. К 3 февраля были образованы внутренний и внешний фронты окружения. В этих боях смело и решительно действовали соединения и части танковых армий. Особенно отличились 20-й корпус генерала И. Г. Лазарева и 29-й корпус генерала И. Ф. Кириченко из состава 5-й гвардейской [290] танковой армии, а также подвижной отряд 6-й танковой армии, которым командовал генерал М. И. Савельев.

Прочное кольцо окружения методически сжималось, хотя гитлеровцы и занимали выгодные для обороны позиции. Советским войскам приходилось наступать по раскисшей местности. Подвоз боеприпасов, горючего, продовольствия из-за оттепели был сильно затруднен. Войска были вынуждены использовать в основном конские, воловьи и коровьи упряжки и вьюки. Местные жители, освобожденные от фашистского ига, на руках подносили снаряды, мины и патроны. Для танковых армий горючее перебрасывалось самолетами.

Несмотря на эти трудности, войска продвигались вперед. Летчики наносили по окруженным войскам сильные удары, блокировав вражескую группировку с воздуха, срывали ее снабжение. Положение группировки становилось безнадежным. 8 февраля советское командование предложило ей капитулировать, выдвинув гуманные условия. Однако противник отверг предложение.

Фашистское командование металось в поиске возможностей спасения окруженной группировки. В помощь ей оно снимало с других участков крупные силы. 27 января против советских войск, образовавших внешний фронт окружения, действовали три танковые и три пехотные дивизии. 11 февраля противник имел здесь уже восемь танковых и шесть пехотных дивизий.

Ставка Верховного Главнокомандования, чтобы сорвать замысел врага, ввела в сражение свой резерв — 2-ю танковую армию генерала С. И. Богданова. Ожесточенность боев усилилась. Гитлеровским дивизиям, атаковавшим извне, ценой больших жертв удалось пробиться в район Лысянки, а окруженным войскам — навстречу им в район Шендеровки. Между ними оставалась полоса всего в 12 км. Но преодолеть ее они так и не смогли.

Важную роль в срыве попыток противника прорвать окружение сыграли мощные удары самолетов-штурмовиков 2-й воздушной армии по его танковым группировкам, пытавшимся освободить окруженные войска.

Развязка произошла 17 февраля, когда остатки вражеской группировки предприняли последнюю попытку вырваться из окружения. Сосредоточившись в районе Шендеровки, они под прикрытием ночной темноты и бушевавшей пурги колоннами двинулись в юго-западном направлении. По ним обрушили удары летчики 392-го полка 312-й ночной легкобомбардировочной дивизии. Смертоносный огонь открыли «катюши» и артиллерия. Но отчаявшиеся фашисты лезли напролом. Ураганным огнем встретили врага бойцы и командиры частей и соединений 27-й и 4-й гвардейской армий. Они в упор били по колоннам гитлеровцев. Так, курсант учебного батальона 41-й гвардейской дивизии Н. Е. Сергиенко и два его товарища, удерживая свою позицию, уничтожили не менее ста вражеских солдат и офицеров. Героически сражались артиллеристы 438-го истребительного противотанкового полка подполковника В. К. Новикова. Как и другие части, полк нанес противнику значительный урон.

Лишь небольшой группе танков и бронетранспортеров с генералами и старшими офицерами удалось вырваться из окружения. До этого гитлеровское командование эвакуировало самолетами около 3 тыс. солдат и офицеров.

Корсунь-Шевченковская операция закончилась тяжелым поражением врага. 55 тыс. его солдат и офицеров были убиты, более 18 тыс. попали в плен. Вся боевая техника и вооружение остались на поле сражения. Ликвидация крупной немецко-фашистской группировки значительно улучшила положение советских войск. [291]

Почти одновременно с наступлением под Корсунь-Шевченковским войска правого крыла 1-го Украинского фронта (13-я армия генерала Н. П. Пухова и 60-я армия генерала И. Д. Черняховского) в районе Ровно нанесли по противнику внезапный удар. Лесисто-болотистая местность да к тому же непролазная грязь крайне затрудняли наступательные действия. Несмотря на это, наступление, начатое 27 января, развивалось успешно. 2 февраля в результате ожесточенных боев соединения 13-й армии при активном содействии украинских партизанских отрядов освободили Луцк и Ровно. Особенно ожесточенной была борьба за Шепетовку. Сломив сопротивление врага, 60-я армия 11 февраля овладела этим важным узлом железных дорог.

3-й и 4-й Украинские фронты, возобновившие наступление 30–31 января, тоже действовали в чрезвычайно трудных условиях, вызванных оттепелью. Войска генерала Р. Я. Малиновского успешно прорвали оборону противника и 5 февраля заняли Апостолово. Войска генерала Ф. И. Толбухина 8 февраля, полностью очистив от врага левый берег Днепра, ликвидировали никопольский плацдарм. В тот же день совместными усилиями фронтов был oосвобожден Никополь. После небольшой паузы, использованной для подтягивания тылов, 3-й Украинский фронт нанес удар в направлении на Кривой Рог и 22 февраля овладел им. В последующие дни войска фронта вышли к реке Ингулец. 5-я ударная армия 4-го Украинского фронта форсировала Днепр и к 29 февраля вышла на рубеж Блакитное, Качкаровка. В дальнейших боях на Правобережной Украине этот фронт не участвовал. Перед ним .была поставлена задача освободить Крым.

Наступление советских войск активно поддерживалось украинскими партизанами, подпольными организациями и местным населением. Так, партизанское соединение С. Ф. Маликова своими действиями способствовало освобождению города Коростень. Соединения В. А. Бегмы, И. Ф. Федорова, Н. В. Таратуты участвовали во взятии Ровно. В самом городе подпольные группы Н. М. Астафова и других руководителей подполья совершали диверсии. Успешно выполняли задания советского командования и кировоградские подпольщики.

Январско-февральское наступление Украинских фронтов завершилось значительным успехом. Немецко-фашистские захватчики потерпели поражение под Житомиром и Бердичевом, Кировоградом и Корсунь-Шевченковским, Ровно и Луцком, Никополем и Кривым Рогом. Сложились условия для полного очищения от врага Правобережной Украины.

В дни, предшествовавшие дальнейшему наступлению советских войск, в Киеве открылась VI сессия Верховного Совета УССР. Она подвела итоги борьбы украинского народа против фашистских захватчиков. Сыны и дочери Украины храбро сражались на фронтах. За боевые заслуги и подвиги к весне 1944 г. было награждено орденами и медалями около 299 тыс. украинцев, из них 544 человека получили звание Героя Советского Союза. Государственных наград удостоились свыше 10 тыс. партизан. Рабочие, инженеры, техники, ученые, эвакуированные в тыл Советской страны, успешно ковали оружие для фронта. Начали давать свою продукцию Донбасс и другие освобожденные районы. Решения сессии Верховного Совета УССР мобилизовали украинский народ на дальнейшее усиление помощи Красной Армии и на восстановление народного хозяйства республики.

Между тем советские войска заканчивали последние приготовления к продолжению наступательных действий. В соответствии с замыслом Ставки 1-му Украинскому фронту предстояло нанести удар из района Дубно, Шепетовка, Любар на Чертков, Черновицы (Черновцы); 2-й Украинский фронт должен был наступать из района Звенигородки на Умань, Яссы, а 3-й Украинский — из района южнее Кривого Рога на Николаев, Одессу. Целью этих ударов было рассечение обороны противника, уничтожение его войск по частям и полное освобождение Правобережной Украины.

В период подготовки операции, 29 февраля, был смертельно ранен украинскими буржуазными националистами командующий 1-м Украинским фронтом генерал Н. Ф. Ватутин. 15 апреля он скончался. В сообщении [292] ЦК ВКП(б), СНК СССР и Наркомата обороны говорилось: «В лице тов. Ватутина государство потеряло одного из талантливейших молодых полководцев, выдвинувшихся в ходе Отечественной войны». Н. Ф. Ватутин пользовался любовью и уважением солдат и офицеров. Выдающийся военачальник Красной Армии навсегда остался в памяти советского народа.

Перед наступлением фронты провели крупную перегруппировку сил, пополнились людьми и боевой техникой. Тыловые части подвезли войскам боеприпасы, горючее, продовольствие. Все это делалось в трудных условиях распутицы и потребовало огромной организаторской работы командования, политорганов и штабов, тяжелого солдатского труда.

Немецко-фашистские войска в январе — феврале также получили значительное подкрепление. Обе группы армий, хотя и понесли серьезный урон, все еще представляли весьма внушительную силу. Но гитлеровское командование уже не думало о восстановлении своего Восточного вала на Днепре. Оно тешило себя надеждами, что советские войска устали и во время весенней распутицы не смогут продолжать наступление. Однако эти его предположения не оправдались.

В начале марта три Украинских фронта почти одновременно возобновили наступательные действия в полосе от Луцка до устья Днепра. История войн не знала еще примера наступления такой огромной массы войск в условиях бездорожья.

Первым 4 марта начал наступление 1-й Украинский фронт под командованием маршала Г. К. Жукова. 60-я и 1-я гвардейская армии, действовавшие на направлении главного удара, прорвали оборону врага на рубеже Шумское, Любар. В этот же день в сражение были введены 4-я танковая армия генерала В. М. Баданова (с 10 марта ею командовал генерал Д. Д. Лелюшенко) и 3-я гвардейская танковая армия генерала П. С. Рыбалко. Ломая сопротивление противника, ударная группировка 7–10 марта передовыми частями достигла рубежа Тарнополь (Тернополь), Проскуров, а в районе Волочиска перерезала важную железнодорожную магистраль Львов — Одесса. Основные силы группы армий «Юг» были охвачены с запада.

5 марта из района Звенигородки в направлении на Умань перешла в наступление ударная группировка 2-го Украинского фронта в составе 27-й и 52-й армий генералов С. Г. Трофименко и К. А. Коротеева и 4-й гвардейской армии генерала И. К. Смирнова. В тот же день вражеская оборона была прорвана. Для развития успеха командование фронта ввело в прорыв три танковые армии — 2-ю, 5-ю гвардейскую и 6-ю. Пытаясь задержать советские войска, противник использовал резервы. На подступах к Умани разгорелось большое кровопролитное сражение, закончившееся поражением гитлеровцев. 10 марта Умань была освобождена. Советские части перешли к преследованию врага. Передовые отряды ударной группировки фронта к 11 марта вышли на Южный Буг в районе Джулинки и с ходу форсировали реку.

8 марта началось наступление войск 5-й гвардейской армии генерала А. С. Жадова и 7-й гвардейской армии генерала М. С. Шумилова. Прорвав оборону противника, они стали продвигаться в направлении Первомайска.

Выход 1-го Украинского фронта на линию Тарнополь, Проскуров и 2-го Украинского фронта на Южный Буг создал угрозу окружения 1-й танковой армии противника. Чтобы избежать новой катастрофы, немецко-фашистское командование развернуло против 1-го Украинского фронта до девяти танковых и шесть пехотных дивизий, приказав им нанести контрудар. На рубеже Тарнополь, Волочиск, Проскуров с 11 по 19 марта шли ожесточенные бои. Наступление ударной группировки фронта на некоторое время задержалось.

Советское командование перебросило в этот район 1-ю танковую армию генерала М. Е. Катукова, а находившиеся там 60-ю и 1-ю гвардейскую армии усилило дивизиями из резерва фронта. 13-й армии, прикрывавшей справа фронтовую ударную группировку, было приказано наступать на юго-запад и выйти 20 марта к городу Броды. [293]

6 марта возобновил наступление на николаевско-одесском направлении против группы армий «А» 3-й Украинский фронт. Его ударная группировка в составе 46-й армии генерала В. В. Глаголева и 8-й гвардейской армии генерала В. И. Чуйкова мощным натиском прорвала оборону врага. Для развития успеха в сражение была введена конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева, которая уже 8 марта овладела городом Новый Буг. Затем она круто повернула на юг и вышла в тыл противнику. В районе Березнеговатое, Снигиревка 13 дивизий 6-й немецкой армии оказались под угрозой окружения. С большими потерями им удалось отойти в западном направлении. Войска правого крыла фронта, преследовавшие врага, вышли к Южному Бугу в районе Вознесенска. В боях в междуречье Ингульца и Южного Буга 6-я немецкая армия потерпела серьезное поражение: восемь ее дивизий были разгромлены.

Так в первой половине марта согласованные действия трех Украинских фронтов принесли крупный успех. Вражеская оборона была прорвана на широком фронте. Преодолевая сопротивление гитлеровцев, форсируя разлившиеся реки, войска по разбухшим от грязи дорогам и полям упорно продвигались вперед. Немецкие дивизии отступали, истекая кровью и бросая разбитые и израсходовавшие горючее танки, тягачи с орудиями, автомашины.

Исходя из сложившейся обстановки, Ставка Верховного Главнокомандования 11 марта уточнила задачи фронтам. 1-му и 2-му Украинским фронтам ставилась задача окружить и уничтожить 1-ю танковую армию врага в районе Каменец-Подольского, а 3-му Украинскому — форсировать Южный Буг, освободить Одессу, а затем выйти на реку Прут.

Ставка Гитлера, встревоженная тяжелым положением группы армий «Юг», начала срочно перебрасывать на львовское направление резервы — шесть пехотных и две танковые дивизии из Германии, Югославии, Франции и Бельгии. Одновременно с этим враг стремился закрепиться на Южном Буге и не допустить продвижения на запад войск 2-го и 3-го Украинских фронтов.

Войска 1-го Украинского фронта, отражая контрудары противника, продолжали активные действия. На левом крыле 18-я армия овладела городом Хмельник, а 38-я форсировала с ходу Южный Буг и 20 марта освободила Винницу. Войска 13-й армии, действовавшие на правом крыле фронта, с 15 по 20 марта продвинулись до 80 км и вышли на подступы к городу Броды.

Ударная группировка 1-го Украинского фронта, измотав противника в оборонительных боях в районах Тарнополя и Проскурова, 21 марта возобновила наступление. Для достижения высоких темпов продвижения были сосредоточены три танковые армии на смежных флангах 60-й и 1-й гвардейской армий. Совместно с общевойсковыми армиями они преодолели сопротивление врага и устремились в глубину его обороны. Особенно быстро продвигалась 1-я танковая армия. 24 марта танкисты вышли на Днестр и в районе Залещиков с ходу приступили к форсированию реки. Через пять дней они освободили Черновицы. 4-я танковая армия 26 марта овладела Каменец-Подольским.

В этих боях наиболее отличились 20-я гвардейская механизированная и 64-я гвардейская танковая бригады. 20-я, смело вырвавшись вперед, стремительно вышла к Днестру. Ее командиру полковнику А. X. Бабаджаняну, проявившему тогда высокое воинское искусство и личное мужество, было присвоено звание Героя Советского Союза. 64-я бригада своими активными действиями во многом предопределила освобождение Черновиц. Командир этой бригады подполковник И. Н. Бойко стал дважды Героем Советского Союза.

В результате выхода танковых армий 1-го Украинского фронта на рубеж Бучач, Коломыя, Черновицы пути отступления 1-й танковой армии врага на запад были отрезаны.

Главные силы 2-го Украинского фронта, используя плацдармы, захваченные передовыми частями на левом берегу Южного Буга, форсировали этот [294] важный водный рубеж. 17 марта войска фронта вышли на Днестр в районе Могилев-Подольского, с ходу форсировали реку и овладели крупным плацдармом. 40-я армия подошла к городу Хотин. К югу от Тарнополя в обороне противника образовалась огромная брешь. Германское командование направило сюда 1-ю венгерскую армию и несколько немецких дивизий из Германии, Франции, Дании и Югославии. Но эта мера не могла существенно повлиять на развитие событий.

Войска 3-го Украинского фронта также вышли на Южный Буг в его нижнем течении и с 18 марта приступили к форсированию реки, ширина которой в районе Новой Одессы достигает 200–250 м. Противнику не удалось задержать их дальнейшее продвижение. Советские войска, ломая отчаянное сопротивление фашистов, преодолевая трудности весенней распутицы, захватывали плацдармы на правом берегу Южного Буга.

Таким образом, 1, 2 и 3-й Украинские фронты продолжали успешно развивать наступление. Контрудары сильной немецкой группировки натолкнулись на железную стену советских войск и затухли. Расчеты врага закрепиться на рубеже Южного Буга провалились. Складывались условия для разгрома фашистских армий по частям.

22 марта Ставка снова скорректировала задачи фронтов. 1-му Украинскому фронту было приказано завершить окружение и уничтожение 1-й немецкой танковой армии в районе Каменец-Подольского. 2-му Украинскому фронту предстояло повернуть войска в южном направлении и наступать вдоль обоих берегов Днестра, тесня противника к Черному морю и не допуская его отхода за реку.

События в полосе 1-го Украинского фронта в конце марта развивались очень быстро. Его войска при содействии 2-го Украинского фронта окружили севернее Каменец-Подольского крупную группировку врага, насчитывавшую до 23 дивизий. Развернулись бои по ее ликвидации. Однако командование 1-го Украинского фронта не смогло создать прочных внутреннего и внешнего фронтов окружения. Немецкая группировка, воспользовавшись этим, избежала полного разгрома. Потеряв много людей и боевой техники, она пробилась в район Бучача и соединилась с дивизиями, помогавшими ей извне вырваться из окружения.

Тем временем войска 2-го Украинского фронта, преследуя противника, 26 марта вышли на широком фронте на реку Прут, где проходит граница между Советским Союзом и Румынией. Это явилось крупным событием. «Вот она... — писала тогда «Правда», — долгожданная, трижды желанная государственная граница нашей Отчизны, тридцать три месяца назад попранная врагом». Весть о выдающемся успехе советских войск молниеносно облетела всю страну и армию, вызвав всеобщее ликование. Выход войск Красной Армии на государственную границу получил и большой международный резонанс. За рубежом это событие было встречено как предвестник близкого разгрома гитлеровской Германии и ее сателлитов.

Немецко-фашистское командование, чтобы сдержать натиск 2-го Украинского фронта, перебросило в полосу его действий шесть пехотных дивизий из 6-й армии. В район Ясс оно выдвинуло свежую, 4-ю румынскую армию. Но это не помогло ему остановить советские войска. В конце марта — начале апреля 2-й Украинский фронт вел боевые действия уже на территории Советской Молдавии и Румынии.

Продолжал успешно наступать и 3-й Украинский фронт. 27–28 марта его главные силы форсировали Южный Буг и развернули решительное наступление в общем направлении на Николаев, Одессу. 28 марта советские войска освободили Николаев.

В боях за город героический подвиг совершили воины десантного отряда, возглавляемого старшим лейтенантом К. Ф. Ольшанским и его заместителем по политчасти капитаном А. Ф. Головлевым. В отряд вошли 55 моряков 384-го отдельного батальона морской пехоты Черноморского флота и 12 связистов и саперов из 28-й армии и 1-го гвардейского укрепленного района. Десант был высажен в порту Николаев, чтобы облегчить взятие [295] города наступавшими войсками. Враг бросил против этой небольшой десантной группы три батальона пехоты, орудия, танки. В неравном бою 55 десантников пали смертью храбрых. Оставшиеся в живых отважно сражались вплоть до подхода войск фронта. Родина высоко оценила славный подвиг отважных воинов. 55 десантников, в том числе А. Д. Абдулмеджидов, А. Ф. Головлев, В. И. Кипенко, Г. И. Ковтун, М. В. Коновалов, А. С. Лютый, А. К. Мамедов, Н. Я. Медведев, К. Ф. Ольшанский, Е. М. Павлов, A. М. Хайрутдинов, М. К. Хакимов, удостоились звания Героя Советского Союза. В 1965 г. это высокое звание было посмертно присвоено местному рыбаку — проводнику отряда А. И. Андрееву.

6-я немецкая армия под давлением угрозы, нависшей над ее левым флангом и тылом, вынуждена была начать отход. Войска 3-го Украинского фронта в первых числах апреля заняли станцию Раздельная, а 10 апреля освободили Одессу. Через два дня они овладели Тирасполем, а затем с ходу форсировали Днестр и захватили плацдармы на его правом берегу.

Советский народ свято хранит память о подвиге защитников Одессы — воинов Красной Армии и Черноморского флота, народных ополченцев, трудящихся города. Осенью 1941 г., когда немецко-фашистские полчища рвались к Москве, они два с половиной месяца сдерживали крупные силы врага и лишь по приказу Верховного Главнокомандования оставили Одессу. Город был оккупирован, но не покорен. Партизаны и подпольщики под руководством городской партийной организации продолжали борьбу с оккупантами. Героическая оборона Одессы и героические действия при ее освобождении — яркий пример беззаветной любви советских людей к социалистической Отчизне. Около 25 тыс. человек было награждено медалью «За оборону Одессы». В ознаменование больших заслуг перед Родиной Одессе присвоено почетное звание «Город-герой». В 1965 г. городу были вручены орден Ленина и медаль «Золотая Звезда».

На втором этапе борьбы за Правобережную Украину, как и раньше, Красную Армию активно поддерживали партизанские соединения и отряды, подпольные группы, местное население.

Таким образом, в итоге наступательных действий в марте — первой половине апреля войска 1, 2 и 3-го Украинских фронтов нанесли новое сокрушительное поражение группам армий «Юг» и «А» и вышли на рубеж Верба, Коломыя, Яссы, Оргеев, Дубоссары и далее по Днестру к Черному морю. Цели операций на Правобережной Украине были достигнуты.

Наступление трех фронтов, прежде всего 1-го Украинского, велось во взаимодействии со 2-м Белорусским фронтом, образованным по директиве Ставки от 17 февраля 1944 г. Этот фронт в период с 15 марта по 4 апреля осуществлял Полесскую операцию. Войска 47-й и 70-й армий генералов

B. С. Поленова и И. Ф. Николаева в трудных условиях лесисто-болотистой местности к 18 марта продвинулись на 30–40 км и завязали тяжелые бои за Ковель, а войска 61-й армии генерала П. А. Белова к концу марта очистили от противника южный берег Припяти к востоку от Столина{59}.

Успешное наступление Красной Армии на Правобережной Украине поставило в крайне тяжелое положение 17-ю армию врага, оборонявшуюся в Крыму. Она включала семь румынских и пять немецких дивизий, насчитывавших более 195 тыс. солдат и офицеров, около 3600 орудий и минометов, 215 танков и штурмовых орудий, 148 самолетов.

Освобождение Крыма было возложено на 4-й Украинский фронт, Отдельную Приморскую армию генерала А. И. Еременко, Черноморский флот, которым командовал адмирал Ф. С. Октябрьский. В советских сухопутных войсках здесь было около 470 тыс. солдат и офицеров, 5982 орудия и миномета, 559 танков и самоходно-артиллерийских установок, 1250 самолетов. Значительная роль в ликвидации румынско-немецкой группировки отводилась крымским партизанским отрядам. Первоначально наступление в Крыму [296] предполагалось провести одновременно с операцией 3-го Украинского фронта по освобождению Кривого Рога с последующим ударом на Николаев, Одессу. Однако Верховный Главнокомандующий предложил временно воздержаться от боевых действий в Крыму, усилить 3-й Украинский фронт за счет 4-го, выйти к Одессе, советско-румынской границе и только после этого начать Крымскую операцию.

Наступление в Крыму началось 8 апреля, в период, когда советские войска вели бои за Одессу и вышли в северо-восточные районы Румынии. 2-я гвардейская армия генерала Г. Ф. Захарова атаковала перекопские укрепления и овладела городом Армянск. До дальнейшее ее продвижение приостановилось. В это время соединения 51-й армии генерала Я. Г. Крейзера, наносившие главный удар с плацдармов южнее Сиваша, прорвали первую полосу вражеской обороны. Фашистские войска отошли с Перекопского перешейка на Ишуньские позиции. Дальнейшие успешные действия 51-й армии вынудили противника начать отвод войск перед фронтом обеих армий. В полосе 51-й армии для преследования отступавшего врага был введен 19-й танковый корпус. С этой же целью обе армии выдвинули подвижные отряды.

Отдельная Приморская армия перешла в наступление в ночь на 11 апреля и к утру освободила Керчь, Многострадальный город за годы оккупации был полностью разрушен. Но и в тяжелых условиях террора гитлеровцев он не прекращал борьбы. Используя каменоломни, героически сражались с врагом остававшиеся на Керченском полуострове подразделения советских войск и партизанские отряды.

Указом Президиума Верховного Совета СССР 14 сентября 1973 г. за выдающиеся заслуги перед Родиной, массовый героизм и стойкость, проявленные трудящимися Керчи и воинами Советских Вооруженных Сил, и в ознаменование 30-летия разгрома фашистских войск при освобождении Крыма городу было присвоено почетное звание «Город-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

С утра 11 апреля войска Отдельной Приморской армии стали преследовать отходившего врага вдоль южного побережья Крыма.

12 апреля немецкие и румынские дивизии начали отходить с севера и востока полуострова к Севастополю, торопясь укрыться за его укреплениями. 19-й танковый корпус и подвижные отряды, преследуя противника, наносили ему большие потери. Всякий раз, когда он пытался сдержать советские части, подтягивались главные силы армий и срывались его намерения. Эффективно действовали 8-я и 4-я воздушные армии под командованием генералов Т. Т. Хрюкина и К. А. Вершинина. Авиация флота наносила удары по вражеским портам и по судам в море. Подводные лодки и торпедные катера атаковали фашистские конвои на переходе. По тылам противника наносили удары партизанские соединения М. А. Македонского, П. Р. Ямпольского и В. С. Кузнецова.

15 апреля подвижные части 4-го Украинского фронта, а на следующий день и войска Отдельной Приморской армии{60} вышли к внешнему оборонительному обводу укреплений Севастополя. Положение крымской группировки врага стало совершенно безнадежным.

Изготовившись к решающей схватке, войска 4-го Украинского фронта начали штурм севастопольских укреплений. Первыми 5 мая пошли в атаку в направлении Северной бухты соединения и части 2-й гвардейской армии. За два дня они прорвали две-три линии траншей. 7 мая перешли в наступление войска 51-й и Приморской армий, наносивших главный удар смежными флангами. Особенно жаркие бои завязались на Сапун-горе, являвшейся ключом вражеской обороны Севастополя. С изумительным мужеством и упорством продвигались с красными флагами на гребень горы [298] воины 63-го, 11-го гвардейского и 10-го стрелковых корпусов генералов П. К. Кошевого, С. Е. Рождественского и К. П. Неверова. Если бойцы, несущие флаги, выбывали из строя, красные стяги передавались из рук в руки и постоянно алели над атакующими цепями, увлекая на подвиг. Враг, не выдерживая сокрушительного натиска, оставлял одну позицию за другой. В боях за Сапун-гору отличились многие воины, в том числе рядовые Дадаш Бабажанов, С. П. Евглевский, Ашот Маркарян, И. К. Яцуненко, ефрейтор В. И. Дробязко, старший сержант Ф. Н. Скорятин, старшина А. М. Фисенко, младший лейтенант В. Ф. Громаков, лейтенанты М. Я. Дзигунский и В. Ф. Жуков, старший лейтенант П. М. Калиниченко, капитан Н. В. Шилов.

На следующий день, 8 мая, наступавшие вышли к внутреннему оборонительному обводу и дружно атаковали противника. 9 мая Севастополь — город русской и советской морской славы, город-герой — был возвращен Родине. Остатки вражеской группировки бежали на мыс Херсонес, где были либо уничтожены, либо взяты в плен. Могилой для многих вражеских солдат и офицеров, пытавшихся спастись на кораблях, стало Черное море.

Наступательная операция войск Красной Армии в Крыму завершилась 12 мая полным успехом. Противник потерял 100 тыс. убитыми и пленными и всю боевую технику. Если в 1941–1942 гг. гитлеровцам потребовалось 250 дней, чтобы овладеть Севастополем, то в 1944 г. советские войска взломали мощные укрепления противника в Крыму за 35 дней, а штурм Севастополя занял всего лишь 3 дня.

Столица Советской Родины семь раз салютовала славным воинам, освободившим Крым. Многим соединениям и частям были присвоены почетные наименования Перекопских, Сивашских, Керченских, Феодосийских, Симферопольских и Севастопольских. 126 человек удостоились звания Героя Советского Союза. Тысячи бойцов и офицеров были награждены орденами и медалями. Легендарному Севастополю присвоено почетное звание «Город-герой».

Наступление на Правобережной Украине и в Крыму закончилось выдающейся победой Красной Армии. Ее доблестные войска нанесли тяжелое поражение крупнейшей группировке врага. С конца декабря 1943 г. и до середины мая 1944 г. они разгромили 99 дивизий и 2 бригады, из них 22 дивизии и 1 бригаду уничтожили. Из рук фашистских захватчиков были вырваны важные экономические районы страны. Коренным образом изменилась стратегическая обстановка на юге. Советские армии вышли к Карпатам и тем самым расчленили фронт обороны противника, нарушив взаимодействие его войск, расположенных севернее и южнее Карпатских гор. Под угрозой ударов Красной Армии оказались районы, имевшие для Германии большое военно-политическое значение, а также районы, снабжавшие ее стратегическим сырьем. Черноморский флот, возвратившись на свои основные базы, создал реальную угрозу побережью Румынии. Практически противник уже не мог пользоваться проливами Босфор и Дарданеллы. Новое поражение вермахта и войск сателлитов Германии усилило тревогу среди румынских, болгарских и венгерских правящих классов, еще более [299] пошатнуло позиции гитлеровцев в Турции. Открылась возможность для оказания Советским Союзом непосредственной помощи народам Чехословакии, Венгрии, Румынии и Болгарии в их борьбе против захватчиков.

В операциях на юге с новой силой проявились высокая боеспособность и возросшая мощь Советских Вооруженных Сил. Выдающиеся успехи были достигнуты в чрезвычайно трудных условиях. Раскисшие поля, разлившиеся реки и ручьи замедляли продвижение войск, сковывали их маневр. Автомашины, тягачи, даже танки застревали в непролазной грязи. Очень сложным было положение с аэродромами, с доставкой переправочных средств для форсирования рек. Огромные усилия приходилось затрачивать, чтобы расчистить дороги от разбитой, а также брошенной врагом боевой техники.

Искусное проведение такого крупного наступления в столь неблагоприятных условиях получило резонанс во всем мире. Американская газета «Нью-Йорк геральд трибюн», например, оценивала наступление советских войск как «одно из удивительных событий этой войны». Превосходство советского военного искусства над немецким, по существу, было признано и самим германским главнокомандованием. Гитлер снял с постов командующих группами армий Манштейна и Клейста. Многие фашистские генералы — командиры дивизий и коменданты городов — были арестованы и преданы суду. Одними из решающих условий победы, достигнутой на Правобережной Украине и в Крыму, явились высокий наступательный порыв советских войск, их стойкость и героизм. Подлинными вдохновителями воинов, могучей силой, цементировавшей части Красной Армии, были коммунисты. В рядах войск Украинских фронтов к началу наступления насчитывалось около 538 тыс. членов и кандидатов в члены партии. Это позволяло охватывать партийным влиянием все фронтовые звенья, весь личный состав. Военные советы, политорганы, партийные и комсомольские организации вели непрерывную, активную и целеустремленную партийно-политическую работу в частях и на кораблях. Ее богатое идейное содержание, как всегда, отражало многообразие требований, предъявлявшихся советским воинам, отвечало задачам, стоявшим перед Украинскими фронтами, было направлено на образцовое выполнение боевых приказов. Большое значение придавалось работе среди пополнения, влившегося в армию из освобожденных районов. С выходом к государственной границе усилилось разъяснение политики партии и правительства в отношении европейских народов, требований к поведению советских воинов за пределами Родины.

Личный пример коммунистов в бою, вдохновляющее слово партии оказывали огромное влияние на солдат и офицеров. И в боях на Правобережной Украине и в Крыму был массовым героизм советских воинов. Доблесть сотен тысяч солдат и офицеров была отмечена государственными наградами. Многим из них, в том числе солдатам и сержантам М. Н. Баскову, В. И. Демченко, Н. М. Мартынову, А. Е. Михайличенко, Ф. И. Озерину, И. И. Поликахину, А. И. Свечкареву, К. Н. Хохлову, курсанту Н. Е. Сергиенко, офицерам Г. И. Голикову, Ф. Д. Диброву, И. Н. Кожедубу, В. А. Косареву, Г. М. Надежкину, В. К. Новикову, генералам С. И. Богданову, П. К. Кошевому, И. А. Плиеву, В. Г. Рязанову, Е. Я. Савицкому, В. И. Чуйкову, было присвоено звание Героя Советского Союза, офицеры летчики Н. Д. Гулаев и В. Д. Лавриненков удостоились второй Золотой Звезды Героя.

Сражения на Правобережной Украине и в Крыму, под Ленинградом и Новгородом явились главным содержанием зимней кампании. [300]

Важную роль в обеспечении успеха операций под Ленинградом и Новгородом, на Правобережной Украине сыграли действия войск 1-го Прибалтийского, Западного и Белорусского (с 17 февраля — 1-го Белорусского) фронтов под командованием генералов И. X. Баграмяна, В. Д. Соколовского и К. К. Рокоссовского на западном направлении. Наступая в трудных условиях зимы и первых месяцев весны, они своими ударами по сильным группировкам противника нанесли им тяжелые потери и, сковав их силы, не позволили гитлеровскому командованию оказать помощь войскам групп: армий «Север», «Юг» и «А».

В ходе боев на этом направлении советские войска глубоко охватили с двух сторон Витебск, освободили Рогачев, Калинковичи, Мозырь и заняли более выгодные рубежи, с которых летом 1944 г. началась выдающаяся Белорусская операция.

В целом зимне-весенняя кампания увенчалась крупными победами Красной Армии. В результате ее ударов было уничтожено 30 дивизий и 6 бригад противника, 142 дивизии и 1 бригада потеряли от половины до трех четвертей своего личного состава. Вермахт лишился более 1 млн. солдат и офицеров, 20 тыс. орудий и минометов, 8400 танков и штурмовых орудий и около 5 тыс. самолетов. Урон был настолько велик, что фашистская Германия оказалась не в состоянии восполнить его в 1944 г.

За этот период Красная Армия очистила от оккупантов 329 тыс. кв. км: советской территории, на которой до войны проживало почти 19 млн. человек. Она восстановила Государственную границу СССР на протяжении 400 км и заняла северо-восточные районы Румынии. Линия фронта впервые прошла по земле воевавшего против СССР государства. Открылись реальные перспективы наступления советских войск как в глубь Балкан, так и в сторону Польши и Чехословакии. Близилось начало освобождения европейских народов от фашистского ига.

В связи с вступлением Красной Армии в Румынию Советское правительство 2 апреля заявило, что «оно не преследует цели приобретения какой-либо части румынской территории или изменения существующего общественного строя Румынии и что вступление советских войск в пределы Румынии диктуется исключительно военной необходимостью и продолжающимся сопротивлением войск противника». Это заявление со всей четкостью и определенностью показывало, что СССР оставляет за освобождаемыми народами право самим решать свою судьбу. 12 апреля Румынии были предложены гуманные условия перемирия. Но антинародное правительство Антонеску, связав судьбу страны с Гитлером, отказалось принять их и тем самым обрекло себя на окончательное поражение и полный крах.

Глава тринадцатая.

На главном направлении

1. Планы сторон. Начало летне-осенней кампании 1944 г.

Относительное затишье, установившееся на советско-германском фронте в мае 1944 г., было непродолжительным. Советские войска усиленно готовились к новым решающим сражениям. Враг, ожидая новых ударов Красной Армии, всемерно совершенствовал оборону.

Зимой и весной 1944 г. Советский Союз продолжал наращивать свою военно-экономическую мощь. Кривая показателей выпускаемой военной продукции круто поднималась вверх. В первом полугодии было произведено 65,3 тыс. артиллерийских орудий всех видов и минометов, 13,8 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок, 19,6 тыс. самолетов, 119,5 млн. снарядов, мин и авиабомб.

Германская промышленность в первой половине 1944 г. тоже продолжала увеличивать выпуск продукции, достигнув в июле высшей точки развития за годы войны. Но в августе — декабре добыча угля, производство электроэнергии, стали и других основных видов продукции тяжелой индустрии начали быстро падать. И хотя выпуск некоторых видов вооружения оставался еще очень высоким, что было результатом отчаянной попытки восполнить огромные потери, признаки надвигающейся катастрофы военного производства проявлялись все более и более отчетливо.

Под влиянием непрерывных военных неудач все более обострялось внутриполитическое положение Германии. Перед лицом грядущей катастрофы правящие классы лихорадочно искали пути сохранения господства монополистического капитала. Прежде всего они решили избавиться от Гитлера. С этой целью была создана заговорщическая организация. К заговору примкнули и некоторые немецкие патриоты из среды офицерства и социал-демократии.

Заговорщики ставили своей целью убрать Гитлера до вступления на территорию Германии Красной Армии. Они рассчитывали создать из менее скомпрометированных сотрудничеством с фашизмом представителей монополий и генералитета такое правительство, которое предупредило бы возможное революционное выступление народных масс и заключило бы сепаратный мир с Англией и США.

Но участники заговора действовали крайне нерешительно. Наконец они надумали выступить в июле 1944 г., когда германская армия потерпела сокрушительное поражение в Белоруссии, а высадившиеся во Франция американо-английские войска закрепились на плацдармах. Покушение на Гитлера было совершено 20 июля в его ставке близ Растенбурга (Восточная Пруссия). Однако взрыв бомбы не достиг цели. Оправившись от шока, гитлеровцы беспощадно расправились с заговорщиками.

Неутешительной для Германии была и международная обстановка. Оккупированная, но непокоренная Европа, ободренная успехами Красной Армии, усиливала борьбу против фашистских угнетателей. Крупные народно-освободительные вооруженные силы действовали во многих европейских государствах. Пошатнулись позиции господствующих классов в странах-сателлитах. [302]

Таким образом, общая обстановка благоприятствовала дальнейшим военным усилиям Советского Союза. Создавались условия для нанесения им новых мощных ударов по врагу. Этому способствовала и высадка союзных войск в Северной Франции 6 июня 1944 г., за четыре дня до начала наступления советских армий. Победы и растущая мощь Советского Союза, огромный размах партизанской войны и назревавшие в ряде европейских стран вооруженные восстания делали реальной перспективу разгрома фашистской Германии силами одной Красной Армии, без помощи союзников. Но это не входило в расчеты правящих кругов США и Англии. Они боялись дальнейшего усиления Советского Союза и опасались гнева своих народов, недовольных оттягиванием решительных действий против гитлеровских захватчиков в Западной Европе. Именно поэтому США и Англия не могли дальше откладывать открытие второго фронта.

Однако и после высадки союзных войск во Франции советско-германский фронт продолжал оставаться основным, решающим. Главные силы вермахта по-прежнему были сосредоточены на Востоке. Тем не менее с открытием второго фронта немецкие войска, находившиеся в Западной Европе, уже не могли быть потенциальным резервом только армий, действовавших на восточном фронте. Кроме того, для усиления западного фронта и восполнения потерь германскому командованию приходилось теперь отвлекать с советско-германского фронта часть текущих пополнений — маршевых батальонов и рот. На западный фронт был переброшен и корпус СС.

Высадка американо-английских войск в Западной Европе явилась крупным успехом того дела, ради которого сложилась антифашистская коалиция. Германия оказалась перед необходимостью вести войну на два фронта. А ведь именно этого в свое время настойчиво советовали избегать Бисмарк, Мольтке Старший и другие видные политики и идеологи германского милитаризма. Удары по гитлеровской Германии с востока и запада приближали день окончательной и полной победы антифашистской коалиции. Это отвечало коренным интересам СССР, США и Англии, свободолюбивых народов других стран.

К лету 1944 г. серьезные изменения претерпела обстановка на советско-германском фронте. Мощное наступление Красной Армии зимой и весной на северо-западе и юго-западе стоило немецко-фашистским войскам огромных потерь в людях и боевой технике. Гитлеровцы были вынуждены оставить обширные оккупированные территории.

К началу летне-осенней кампании линия советско-германского фронта образовала два обширных выступа: один, вдававшийся в сторону советских войск, — севернее Припяти; другой, с вершиной, обращенной в сторону врага, — южнее этой реки. Северный выступ, названный гитлеровцами «белорусским балконом», создавал устойчивое положение для немецких групп армий, оборонявшихся в Прибалтике и на Украине, прикрывал пути к Варшаве и Берлину. Этот выступ мог быть использован для ударов по наступавшим к границам Восточной Пруссии советским войскам. Отсюда были вероятны удары во фланг и в тыл советских армий на юго-западном направлении. Контрударами с этого «балкона» враг мог сорвать и наступление на Львов и в Венгрию. Отсюда противник имел возможность наносить удары авиацией по району Москвы. Южный выступ, упираясь в Карпаты, рассекал вражеский фронт, изолировал немецкую группу армий «Северная Украина» от группы армий «Южная Украина», осложнял их взаимодействие и маневр резервами.

На огромном фронте от Баренцева до Черного моря общей протяженностью свыше 4400 км противостояли друг другу многомиллионные армии. Советская действующая армия насчитывала около 6,6 млн. человек, 98,1 тыс. орудий и минометов, 7,1 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок, около 12,9 тыс. боевых самолетов. В войсках фашистского блока на восточном фронте на 1 июня было 4,3 млн. человек, 59 тыс. орудий и минометов, 7,8 тыс. танков и штурмовых орудий и 3,2 тыс. боевых самолетов. Следовательно, в течение января — мая 1944 г. силы Красной Армии не [303] только не уменьшились, но и возросли. Численность же немецко-фашистских войск, несмотря на усиленные попытки гитлеровского руководства восполнить потери, сократилась. И все же к лету 1944 г. они все еще представляли собой большую, хорошо вооруженную, боеспособную силу.

На лето 1944 г. перед Вооруженными Силами СССР были поставлены крупные политические цели и вытекавшие из них решительные стратегические задачи. Красной Армии предстояло очистить от оккупантов всю советскую землю и приступить к освобождению от фашистской неволи народов Польши, Чехословакии и других европейских государств.

Ставка Верховного Главнокомандования положила в основу новой кампании, как и предыдущей, идею последовательных ударов на различных направлениях. Конкретное выражение этот замысел получил в плане-карте Генерального штаба от 30 мая. Летне-осеннюю кампанию открывали Ленинградский и Карельский фронты. Им предстояло разгромить финскую армию, освободить Карельский перешеек и Южную Карелию. Это было важным, но не ведущим звеном плана. Главный же удар наносился в центре советско-германского фронта в целях разгрома групп армий «Центр» и «Северная Украина» и освобождения Белоруссии, части Литовской ССР, западных областей Украины, а также восточных областей Польши.

Своеобразие наступления на главном направлении состояло в том, что оно должно было развертываться последовательно. Первыми удар по группе армий «Центр» наносили войска 1-го Прибалтийского, 3-го, 2-го и правого крыла 1-го Белорусских фронтов. С выходом их на рубеж Друя, Швенчёнис, Столбцы, Житковичи наступление начинали левое крыло 1-го Белорусского фронта, а также 1-й Украинский фронт, войска которого действовали против группы армий «Северная Украина».

Таким образом, полоса, в которой наносился главный удар, первоначально простиралась от Полоцка до Мозыря, а в дальнейшем расширялась к югу до предгорий Карпат. Содержание главного удара Красной Армии летом 1944 г. заключалось, следовательно, в разгроме белорусской и львовской группировок врага. Предусматривалось также использовать успех войск в Белоруссии для перехода в наступление 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов. 2-й и 3-й Украинские фронты должны были подготовиться к наступлению на юго-западном направлении. Их действия ставились в зависимость от исхода предшествующих операций.

Советское Верховное Главнокомандование сочло необходимым поставить руководителей антифашистской коалиции в известность о своем замысле на лето 1944 г. 6 июня И. В. Сталин писал У. Черчиллю: «Летнее наступление советских войск, организованное согласно уговору на Тегеранской конференции, начнется к середине июня на одном из важных участков фронта. Общее наступление советских войск будет развертываться этапами путем последовательного ввода армий в наступательные операции. В конце июня и в течение июля наступательные операции превратятся в общее наступление советских войск».

Советское командование приняло меры, чтобы ввести противника в заблуждение, не дать ему установить, где будут сосредоточены ударные силы. Перегруппировка войск проводилась скрытно. На важнейшем направлении были сосредоточены мощные группировки, что обеспечило здесь необходимое превосходство над врагом. Против групп армий «Центр» и «Северная Украина» нацеливался удар огромной силы.

Немецко-фашистское командование рассчитывало летом 1944 г. организовать упорную оборону на Востоке, отразить готовившуюся высадку союзных войск во Франции, захватить стратегическую инициативу и изменить ход войны в свою пользу. Но замысел этот был нереален: во-первых, он был оторван от конкретной военно-стратегической обстановки; во-вторых, руководители вермахта делали безосновательную ставку на выигрыш времени, которого им история не отпустила, и на раскол антифашистской коалиции.

Исходя из своего общего замысла, германское командование определило и линию своего поведения. В одном из документов с немецкой педантичностью [304] говорится: «...войну на Востоке следует вести таким образом, чтобы: а) союзники от нас не откололись, б) советские вооруженные силы не добились своих целей, в) мы остались бы достаточно сильными на других театрах военных действий. Для этого необходимо: а) бороться за каждую пядь земли, б) по-хозяйски распоряжаться своими силами, в) мириться с местными кризисами, г) ослаблять боевые силы противника».

Фашистское командование считало, что главные события на советско-германском фронте летом по-прежнему будут развертываться на юго-западном направлении, южнее Полесья. Поэтому оно держало здесь 117 дивизий,, а на западном и северо-западном направлениях — 96 дивизий. Вероятным считалось также наступление Красной Армии в советской Прибалтике. Эти прогнозы были сделаны на основе итогов зимней кампании. Гитлер и его генералы предполагали, что советские войска будут наносить удары, чтобы вывести из войны сателлитов Германии и тем самым повлиять на позиции Швеции и Турции — заставить их прекратить поставки, стратегического сырья.

Ошибочного мнения о направлении главного удара Красной Армии в летней кампании гитлеровское верховное командование придерживалось почти до начала советского наступления в Белоруссии. В результате оно не перегруппировало силы, не создало, в частности, необходимой группировки танковых войск.

Начиная грандиозные сражения лета 1944 г., Ленинградский и Карельский фронты во взаимодействии с Балтийским флотом, Ладожской и Онежской военными флотилиями нанесли два последовательных удара по финской армии.

В полосе Ленинградского фронта 10 июня после артиллерийской и авиационной подготовки войска 21-й армии генерала Д. Н. Гусева устремились на штурм сильно укрепленных позиций врага на Карельском перешейке. В первый же день они добились крупных успехов. С ходу была форсирована река Сестра. Соединения армии отбросили противника на 14 км. 11 июня в сражение вступила соседняя, 23-я армия генерала А. И. Черепанова. Командующий фронтом генерал Л. А. Говоров усилил наступавшие войска своими резервами. За четыре дня советские армии вышли ко второй, наиболее мощной полосе вражеской обороны. После этого усилия 21-й армии были перенесены на приморское направление. К исходу 17 июня обе армии прорвали вторую полосу обороны и вышли к третьей. В результате ожесточенных боев и эта полоса была прорвана. 20 июня алое советское знамя взвилось над Выборгом.

В наступлении участвовали также корабли и десанты Балтийского флота и Ладожской флотилии. Успешно наносили удары по врагу летчики 13-й воздушной армии и авиации флота.

В ходе операции на Карельский перешеек была переброшена 59-я армия генерала И. Т. Коровникова, которая до этого занимала оборону на восточном берегу Чудского озера. Ее войска в тесном взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом освободили основные острова Выборгского залива.

Финское командование, пытаясь задержать наступление советских войск на Карельском перешейке, перебросило сюда из Южной Карелии четыре дивизии и одну бригаду. На это и рассчитывало советское командование. 21 июня в наступление перешел Карельский фронт, которым командовал генерал К. А. Мерецков. Уже в первый день 32-я армия генерала Ф. Д. Гореленко продвинулась на 16 км. 7-я армия генерала А. Н. Крутикова форсировала реку Свирь в районе Лодейного Поля и вклинилась в неприятельскую оборону на 8 км. 23 июня широкая Свирь была преодолена советскими войсками на всем протяжении. Но после этого врагу, опиравшемуся на мощные оборонительные сооружения, удалось замедлить продвижение советских войск. Ставка Верховного Главнокомандования потребовала усилить натиск, и войска 7-й армии 25 июня при содействии десанта, высаженного Ладожской флотилией (командующий адмирал В. С. Чероков), [305] овладели городом Олонец. 28 июня они, совершив обходный маневр, совместно с десантом, высаженным Онежской флотилией (командующий капитан 1 ранга Н. В. Антонов), освободили столицу Карело-Финской ССР — Петрозаводск.

Отступая, финские части минировали и разрушали дороги, взрывали мосты. Советским войскам приходилось продвигаться по бездорожью, преодолевая сильное сопротивление врага. Несмотря на это, они к 10 июля вышли к Сувилахти и Лоймоле и заняли важный узел обороны противника город Питкяранта. С 11 по 20 июля, наступая в крайне сложных условиях местности, они освободили Суоярви, Лиусвара, Ягляярви и другие населенные пункты. Затем разгорелись ожесточенные бои в районе Иломантси и Вяртсиля. 9 августа Ставка Верховного Главнокомандования приказала приостановить продвижение.

В ходе наступления финские войска были отброшены на Карельском перешейке на 110 км, а в Южной Карелии — на 200–250 км. Советские воины очистили от противника северную часть Ленинградской области. Родине были возвращены Кировская железная дорога и Беломорско-Балтийский канал — важные коммуникации, связывающие Крайний Север с центральными районами страны.

Поражение финской армии вынудило правительство Финляндии поторопиться с принятием решения о выходе из войны. Еще в январе 1944 г. под влиянием разгрома немецко-фашистских войск у Ленинграда Финляндия стремилась заключить перемирие с СССР. Но нажим со стороны гитлеровской клики и колебания среди правящей финской верхушки не позволили Финляндии сделать необходимые шаги по этому пути. Теперь же, когда Красная Армия достигла советско-финляндской границы 1941 г., вопрос о прекращении войны для Финляндии встал чрезвычайно остро. Хозяйство страны было истощено. В массах резко усилились антивоенные настроения. Немецко-фашистские армии терпели одно поражение за другим. Произошла катастрофа гитлеровцев в Белоруссии, они были изгнаны из Прибалтики и Румынии. Перед лицом этих фактов даже наиболее оголтелым финским реакционерам стала ясной полная безнадежность продолжения войны. 25 августа Финляндия обратилась с просьбой к Советскому Союзу начать переговоры. 4 сентября ее правительство заявило о разрыве отношений с Германией. 19 сентября в Москве было подписано соглашение о перемирии.

При разработке соглашения СССР руководствовался гуманными, демократическими принципами, на которых строятся отношения социалистического государства со всеми, малыми и большими, странами. Одним из условий перемирия было обязательство Финляндии изгнать из своей страны или обезоружить все гитлеровские войска, которые оставались еще на ее территории. Это обязательство она выполнила в октябре — ноябре 1944 г. В результате развернувшихся боевых действий от немецко-фашистских войск были очищены северные районы страны. Эта военная акция Финляндии сыграла положительную роль в создании того фундамента взаимного доверия и уважения, на котором теперь строятся добрососедские отношения между Финляндией и Советским Союзом.

2. Накануне операции «Багратион»

Поздней осенью 1943 г. Красная Армия освободила почти одну шестую часть Белоруссии. Обширная территория республики все еще оставалась в руках оккупантов. Лишь в одном из десяти областных центров — Гомеле вновь развевалось Красное знамя.

Уже три года белорусский народ жил в фашистской неволе. Гитлеровцы, как и повсюду на захваченной советской земле, ввели на территории Белоруссии зверский оккупационный режим. Они опустошили города, разрушили множество заводов, фабрик, сожгли 1 200 тыс. строений в селах, полностью уничтожили колхозы. В развалины были превращены здания Белорусской Академии наук, ее институтов, высших учебных заведений, почти 7 тыс. [306] школ, театров, клубов, музеев, больниц. Ущерб, нанесенный республике, составил 75 млрд. рублей. По существу, фашисты разграбили и уничтожили все общественное достояние белорусского народа.

Но особенно тяжелым последствием фашистской оккупации была потеря самого дорогого — советских людей. Гитлеровцы истребили в Белоруссии свыше 2 200 тыс. мирных жителей и военнопленных. Вся республика была опутана густой сетью тюрем и концентрационных лагерей. Только в лагере, находившемся в районе Большого и Малого Тростенца, под Минском, фашисты уничтожили свыше 200 тыс. человек. В деревне Масюковщина они убили 80 тыс. военнопленных и мирных граждан, в минском гетто умертвили не менее 90 тыс. евреев. Оккупанты расстреливали людей без следствия и суда, умерщвляли их в душегубках, травили овчарками, закапывали живыми в землю, сжигали. Десятки тысяч людей умирали в тюрьмах голодной смертью. В Германию на подневольный труд фашистские изверги угнали около 380 тыс. человек, преимущественно юношей и девушек. С ними обращались как с рабами. Немка из Пруссии с циничной откровенностью писала сыну Ф. Лерману на фронт: «Мы получили хорошую рабочую силу. У нас девка из Белоруссии. Я смотрела ее мускулы на руках и ногах. Ничего, бyдет работать». Белорусский народ оказался перед страшной опасностью физического уничтожения. По плану «Ост» намечалось выселить или уничтожить три четверти жителей Белоруссии, а остальных онемечить.

Но зверства немецко-фашистских захватчиков не сломили волю народа к сопротивлению. Он оставался непокоренным. Белорусские патриоты вели непримиримую борьбу против нацистских поработителей. Эту борьбу направляли Коммунистическая партия Белоруссии, ее Центральный Комитет (секретарь ЦК П. К. Пономаренко) на основе указаний ЦК ВКП(б). В республике существовала широко разветвленная сеть партийного и комсомольского подполья. К лету 1944 г. действовали 9 подпольных обкомов партии, 4 межрайонных партийных комитета, 125 райкомов и горкомов, 237 подпольных территориальных организаций, 543 первичные партийные организации в партизанских бригадах и отрядах. Всего они насчитывали 11 042 коммуниста. Под руководством компартии героическую борьбу в тылу захватчиков вел комсомол Белоруссии. Перед освобождением республики на ее оккупированной территории действовали 6 обкомов, 10 горкомов, 147 райкомов ЛКСМБ. Они возглавляли 2511 первичных комсомольских организаций, которые объединяли свыше 31 тыс. комсомольцев. Помогали Компартии Белоруссии и многочисленные антифашистские организации.

В течение всех трех лет оккупации на белорусской земле гремела партизанская война. Ее вели свыше 370 тыс. бойцов. В деревнях и городах активно действовало более 70 тыс. подпольщиков. Партизаны и подпольщики истребляли гитлеровских солдат и офицеров, чиновников и их прихвостней — предателей народа, громили штабы и мелкие гарнизоны оккупантов, нарушали вражеские коммуникации, срывали административные и хозяйственные мероприятия германского командования. Своими активными действиями партизаны держали захватчиков в постоянном напряжении и страхе. Гитлеровцы вынуждены были все более усиливать в своем тылу охранные войска. Но это мало помогало оккупантам. Всюду их подстерегало справедливое возмездие. Партизанские отряды и бригады в тылу врага, несмотря на понесенные потери (за войну погибло и умерло от ранений около 25 тыс. человек), представляли собой внушительную силу. К лету 1944 г. на оккупированной части республики сражались 150 бригад и 49 отдельных отрядов общей численностью свыше 143 тыс. человек. Большую роль в партизанском движении играли такие опытные руководители, прошедшие суровую школу борьбы во вражеском тылу, как И. Д. Ветров, М. В. Зимянин, Ф. Ф. Капуста, В. И. Козлов, И. Ф. Климов, В. Е. Лобанок, Р. Н. Мачульский, П. М. Машеров, С. И. Сикорский, С. Г. Сидоренко-Солдатенко, В. Е. Чернышев и многие другие.

Партийное подполье, партизанские бригады и отряды вели также огромную политическую работу среди населения. Все партийные комитеты, [307] многие партизанские части и соединения издавали газеты. Выпускались листовки, распространялись сводки Совинформбюро, проводились митинги и беседы. Белорусы знали обо всем главном, что происходило по ту сторону линии фронта, на свободной советской земле.

Партизаны держали в своих руках обширные зоны. Они были полными хозяевами в Октябрьском, Копаткевичском, Житковичском, Любанском, Старобинском, Ганцевичском, Кличевском, Бегомльском, Ушачском, Суражском, Меховском и других районах. К концу 1943 г. свыше половины всей территории республики находилось под их фактическим контролем. Они очистили от оккупантов тысячи сел и деревень, более 20 районных центров. Здесь, как и до войны, существовали органы Советской власти, действовали советские законы и порядки. Неоднократно, особенно весной 1944 г., немецко-фашистские захватчики предпринимали карательные экспедиции. Беспощадно уничтожая деревни и села, поголовно истребляя население, каратели занимали некоторую часть территории партизанских зон, но ликвидировать эти зоны им так и не удалось.

Весь народ, от мала до велика, поддерживал партизанское движение. Он питал его материально и духовно. Белорусы знали, что Красная Армия придет. С востока, откуда восходит солнце, со стороны Москвы, люди ждали своего освобождения. Веря в скорую победу, они усиливали истребительную войну. Пламенным призывом прозвучали для трудящихся Белоруссии слова из обращения VI сессии Верховного Совета республики, состоявшейся в марте 1944 г. в Гомеле: «Дорогие наши братья и сестры! Близка наша победа. Мужайтесь... Раздувайте шире пламя всенародного партизанского движения... Победа близка, мы ее завоюем».

Линия фронта в Белоруссии проходила в 15–60 км восточнее Полоцка, Витебска, Орши, Могилева, Бобруйска и далее по Припяти до района Ковеля. Здесь оборонялись вражеская группа армий «Центр» и фланговые соединения соседних групп армий — всего 63 дивизии и 3 бригады. Они имели 9500 орудий и минометов, 900 танков и штурмовых орудий. Наземные войска поддерживало около 1350 самолетов. Противник создал сильную оборону, превратив многие города в крепости. Особенно плотной она была в районах Витебска и Бобруйска и в районе Орши. В глубине враг подготовил несколько оборонительных рубежей. Последний из них проходил на расстоянии 250–270 км от переднего края.

Почему же противник создал в Белоруссии столь глубокую оборону и держал так много сил — 1 200 тыс. человек и большое количество техники? Ведь известно, что до наступления Красной Армии на центральном участке советско-германского фронта он не ожидал здесь главного удара Советских Вооруженных Сил. Ответ прост. Враг считал, что потерять Белоруссию — значит открыть Красной Армии пути в Польшу, Восточную Пруссию, значит поставить под угрозу фланговых ударов свои армии в Прибалтике и западных областях Украины. Этого германское командование очень опасалось.

В войсках 1-го Прибалтийского, 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов велась основательная подготовка к разгрому немецко-фашистских войск в Белоруссии. Как вспоминал маршал К. К. Рокоссовский, еще в начале мая 1944 г. Верховный Главнокомандующий устно в общих чертах ориентировал командующих о предстоящем наступлении. В глубокой тайне штабы фронтов приступили к разработке его планов. Вскоре они представили свои соображения в Ставку. На основе этих тщательно продуманных предложений был разработан план наступления четырех фронтов в Белоруссии под условным названием «Багратион».

Во второй половине мая план Белорусской операции основательно обсуждался в Ставке с участием Верховного Главнокомандующего и его заместителя, заместителя начальника Генштаба, командующих 1-м Прибалтийским, 1-м и 3-м Белорусскими фронтами, членов военных советов этих фронтов. Вопросы использования родов войск и видов Вооруженных Сил, а также материально-технического обеспечения рассматривались с участием [308] маршалов А. А. Новикова, Н. Н. Воронова, Н. Д. Яковлева, Я. Н. Федоренко, М. П. Воробьева, И. Т. Пересыпкина, генерала А. В. Хрулева. По предложениям командующих фронтами в план «Багратион» были внесены необходимые коррективы. Так сложился его окончательный вариант.

Замысел этой выдающейся операции был прост и оригинален. Вначале войска смежных крыльев 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов должны были нанести сходящиеся удары по витебской группировке врага, окружить и уничтожить ее. Двум ударным группировкам правого крыла 1-го Белорусского фронта предписывалось, нанеся удары с востока и юга, окружить фашистскую группировку в районе Бобруйска и также уничтожить ее. Войска левого крыла 3-го и центра 2-го Белорусских фронтов наносили фронтальные удары: один — на Оршу, другой — на Могилев. Одновременным прорывом обороны на шести участках предполагалось расчленить вражеские силы и ослабить их сопротивление. Оригинальность замысла операции заключалась в том, что ликвидация витебской и бобруйской группировок как бы открывала перед Красной Армией широкие ворота. Через них должны были ворваться на территорию Белоруссии огромные массы подвижных войск.

В дальнейшем 3-му и 1-му Белорусским фронтам предстояло нанести сходящиеся удары на Минск и окружить восточнее белорусской столицы главные силы 4-й немецкой армии. Возможные контрудары вражеской группы армий «Север» предполагалось отразить наступлением войск 1-го Прибалтийского фронта на северо-запад. Окружение противника на глубине 200–250 км должно было привести к образованию в его обороне стратегической бреши в несколько сот километров. Тем самым советское командование получало возможность ввести новые силы, расширить фронт наступления, освободить всю Белоруссию, часть Литвы и Латвии.

Замысел Белорусской операции имел еще одну особенность. С мощными ударами четырех фронтов, наступавших с востока, должны были слиться активные действия партизан. Задачи, поставленные Ставкой перед партизанскими формированиями Белоруссии, заключались в дезорганизации оперативного тыла противника, срыве подвоза вражеских резервов к линии фронта, информировании по радио о передвижении сил врага.

31 мая командующие фронтами получили директивы Ставки. Началась напряженнейшая подготовка операции. Штабы фронтов уточняли задачи армий, артиллерии и авиации, каждого танкового, механизированного и кавалерийского корпуса, инженерных войск и других родов сил. Все надо было учесть, все предусмотреть.

Координация действий фронтов осуществлялась представителями Ставки маршалами Г. К. Жуковым и А. М. Василевским. К работе в войсках они приступили в начале июня 1944 г. Их деятельность отличалась исключительной конкретностью, стремлением вникнуть в детали планирования боевых действий не только в армейском звене, но и в дивизиях и корпусах.

Особое внимание уделялось перегруппировке войск. К участкам предстоящего прорыва стягивались огромные массы сил и средств, чтобы создать здесь решающее превосходство над противником. Из резерва Ставки в состав фронтов были переданы управления 4 общевойсковых армий, 2 танковые армии, 52 стрелковые и кавалерийские дивизии, 6 отдельных танковых и механизированных корпусов, 33 авиационные дивизии, более 210 тыс. человек маршевого пополнения. Кроме того, прибыло много отдельных танковых и самоходно-артиллерийских полков и бригад, артиллерийских, минометных, инженерных частей и соединений. Уже в ходе наступления должны были подойти еще две армии. Больше всего сил направлялось в полосу 3-го и правого крыла 1-го Белорусских фронтов. Восемь корпусов авиации дальнего действия в мае были перебазированы в районы Чернигова и Киева, откуда они могли более эффективно поддерживать действия наступающих сухопутных сил. К операции в Белоруссии и Восточной Польше привлекалась и 1-я Польская армия. Она включалась в состав левого крыла 1-го Белорусского фронта. [309]

Советское командование, учитывая немалые возможности опытного и сильного противника и необходимость достижения высоких темпов продвижения войск, создавало многократное превосходство над гитлеровцами в силах и средствах. В четырех фронтах насчитывалось 2 400 тыс. человек личного состава, 166 дивизий, 12 танковых и механизированных корпусов, 7 укрепленных районов, 21 стрелковая, отдельная танковая и механизированная бригады, 36 400 орудий и минометов, 5200 танков и самоходно-артиллерийских установок, 5300 боевых самолетов. Общее превосходство советских войск над врагом было: в людях — двойным, в артиллерии и авиации — почти четырехкратным, а в танках и самоходно-артиллерийских орудиях — почти шестикратным. Еще большим оно было на участках прорыва, что достигалось за счет ослабления неактивных участков фронта. Все это позволяло нанести по противнику сокрушительные удары и непрерывно наращивать натиск в ходе наступления.

Естественно, нелегко было обеспечить такое количество сил и средств всем необходимым. Для подвоза только одного боекомплекта снарядов и мин к четырем фронтам требовалось 13 500 вагонов. К началу же операции предстояло накопить четыре-пять боекомплектов.

Партийно-политическая работа в войсках была направлена на сколачивание воинских коллективов, усиление их наступательного порыва, подготовку воинов к преодолению предстоящих трудностей. Опорой командиров и политработников в этой работе являлись коммунисты. В четырех фронтах их насчитывалось около 621 тыс., или более 26 процентов всего личного состава. Воссоздание ротных парторганизаций, выделение резерва парторгов и комсоргов, повседневная политическая информация, работа с новым пополнением, пропаганда опыта бывалых воинов, проведение партийных и комсомольских собраний, митингов, индивидуальных бесед, издание листовок, памяток для солдат и сержантов — все это и многое другое определяло деятельность политических органов, партийных и комсомольских организаций в подготовительный период.

22 июня подготовка войск к наступлению закончилась.

Тщательно подготовились к участию в операции и белорусские партизаны. Они приступили к активным действиям несколько раньше фронтов. Еще 8 июня ЦК КП(б) Белоруссии дал указание партизанским соединениям и подпольным обкомам и райкомам дезорганизовать вражеские коммуникации. С 20 по 23 июня партизаны парализовали движение на железных дорогах, прежде всего на тех линиях, которые вели к важнейшим участкам фронта. Только в ночь на 20 июня они подорвали свыше 40 тыс. рельсов. Вот как отозвался о действиях партизан начальник транспортного управления группы армий «Центр» полковник Г. Теске: «Молниеносно проведенная в эту ночь крупная операция партизанских отрядов вызвала... полную остановку железнодорожного движения на всех важных коммуникациях, ведущих к районам прорыва... Партизаны провели блестящую операцию».

3. Катастрофа вражеских войск в Белоруссии

Белорусская наступательная операция началась 23 июня 1944 года. Войска 1-го Прибалтийского фронта (командующий генерал И. X. Баграмян, член Военного совета генерал Д. С. Леонов, начальник штаба генерал В. В. Курасов) наступали из района северо-восточнее Витебска на юго-запад, на Бешенковичи, Лепель. Ударную группу составляли две армии и танковый корпус. 3-й Белорусский фронт (командующий генерал И. Д. Черняховский, член Военного совета генерал В. Е. Макаров, начальник штаба генерал А. П. Покровский) наносил два удара. Две армии и конно-механизированная группа 3-го Белорусского фронта наступали на богушевском направлении, две армии с танковым корпусом — на оршанском, а основная ударная сила фронта — 5-я гвардейская танковая армия предназначалась для развития успеха на одном из этих направлений. Смежным армиям обоих фронтов — 43-й генерала А. П. Белобородова и 39-й генерала [310] И. И. Людникова — предстояло окружить и уничтожить противостоящие силы 3-й немецкой танковой армии в районе Витебска. Действия сухопутных сил этих фронтов поддерживали 3-я воздушная армия генерала Н. Ф. Папивина и 1-я воздушная армия генерала Т. Т. Хрюкина.

Стремительно прорвав вражескую оборону, войска 1-го Прибалтийского фронта уже 24 июня форсировали Западную Двину в районе Бешенковичей и заняли несколько плацдармов. 60-й стрелковый корпус 43-й армии вышел в район Гнездиловичей и оказался в этот день в 6–10 км от наступавшего навстречу ему 5-го гвардейского стрелкового корпуса 39-й армии. Над противником нависла угроза окружения. Гитлеровцы яростно сопротивлялись, пытались отбросить советские части, но тщетно. Плацдармы были расширены и соединены. 25 июня западнее Витебска соединились и эти армии. Главные силы фронта, отражая многочисленные контратаки подходивших резервов врага, продолжали развивать наступление. 28 июня они вышли в район Лепеля и севернее его.

За шесть дней войска фронта, форсировав Западную Двину, продвинулись до 90 км. На правом крыле 4-я ударная армия подошла к городу Полоцк.

В первый же день наступления войска 3-го Белорусского фронта после сильной артиллерийской и авиационной подготовки быстро прорвали оборону противника на богушевском направлении. На следующий день конно-механизированная группа фронта под командованием генерала Н. С. Осликовского, обогнав стрелковые соединения, вышла в район к западу от Богушевска.

На оршанском же направлении враг оказал ожесточенное сопротивление. Воспользовавшись тем, что в ходе артподготовки его артиллерия здесь оказалась слабо подавленной, он задержал продвижение советских войск. В этой обстановке по указанию маршала А. М. Василевского 5-я гвардейская танковая армия маршала П. А. Ротмистрова была введена в сражение на богушевском направлении, где был достигнут наибольший успех.

На оршанском участке и на третий день наступление развивалось медленно. Противник, стремясь любой ценой удержать Оршу и дорогу от нее на Борисов — Минск, лихорадочно подбрасывал резервы. Лишь 26 июня правофланговые соединения 11-й гвардейской армии генерала К. Н. Галицкого смогли сломить сопротивление вражеских войск и начали быстро продвигаться вперед. Это позволило 2-му гвардейскому танковому корпусу генерала А. С. Бурдейного войти в образовавшийся севернее автомагистрали прорыв.

На правом крыле фронта, после того как 5-й гвардейский стрелковый корпус 39-й армии соединился с 60-м стрелковым корпусом 43-й армии, началась ликвидация окруженной витебской группировки врага, включавшей свыше пяти дивизий и много отдельных частей 3-й танковой армии. Задачу эту выполняли главные силы 39-й и часть соединений 43-й армий. Им активно содействовала авиация. Гитлеровцы пытались пробиться в юго-западном направлении. Только в первый день они предприняли до 25 контратак. Но все их попытки закончились безрезультатно. Часть окруженной группировки 27 июня сдалась в плен, а сопротивлявшиеся войска были уничтожены.

Пока продолжались бои под Витебском и Оршей, подвижные войска 3-го Белорусского фронта при поддержке авиации вышли на простор и устремились на запад. 26 июня конно-механизированная группа вышла в район Сенно, 5-я гвардейская танковая армия — на Минскую автомагистраль в районе Толочина, а 2-й гвардейский танковый корпус обошел Оршу с северо-запада, повернул на юг и к вечеру перерезал шоссе западнее города. Противник успел перебросить из района Ковеля навстречу левофланговому корпусу танковой армии 5-ю танковую дивизию и занять оборону восточнее Борисова. Он стремился остановить наступление 3-го Белорусского фронта вдоль автомагистрали и обеспечить отход своих войск на могилевском направлении. [311]

Упорное сопротивление гитлеровцев восточнее Борисова задержало продвижение левофлангового корпуса 5-й гвардейской танковой армии почти на двое суток. Но как противник ни старался закрыть бреши подходившими резервами, ничто уже не могло помочь ему. 27 июня 11-я гвардейская армия и 31-я армия генерала В. В. Глаголева освободили Оршу. Подвижные соединения, поддержанные авиацией, 28 июня вышли к Березине на 60-километровом участке. Это явилось большим успехом фронта. За подвижными войсками быстро выдвигались стрелковые части и соединения. Первыми из них к реке вышли дивизии 5-й армии генерала Н. И. Крылова.

Так за шесть дней наступления линия фронта переместилась на запад на 150 км. Рухнула вся вражеская оборона между Западной Двиной и Днепром. «Смоленские ворота» остались далеко позади. Успех 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов в значительной мере объяснялся тщательной подготовкой операции. Умело управляли войсками командующие и штабы фронтов. Хорошо осуществлялось взаимодействие сил, удачно маневрировали подвижные соединения. Очень высоким был наступательный порыв советских воинов.

24 июня, как и предусматривалось планом, начались наступательные действия 1-го Белорусского фронта на бобруйском направлении. Фронтом командовал генерал К. К. Рокоссовский, членом Военного совета был генерал Н. А. Булганин, начальником штаба — генерал М. С. Малинин.

Из района Рогачев, Жлобин наступали 3-я армия генерала А. В. Горбатова, 48-я генерала П. Л. Романенко и 9-й танковый корпус генерала Б. С. Бахарова. Из района южнее Паричей наносили удары 65-я армия генерала П. И. Батова и 28-я армия генерала А. А. Лучинского. Здесь же действовали конно-механизированная группа фронта под командованием генерала И. А. Плиева и 1-й гвардейский танковый корпус генерала М. Ф. Панова.

Таким образом, 1-й Белорусский фронт, как и 3-й Белорусский, наносил два почти равных по силе удара. Действия его войск поддерживали Днепровская военная флотилия капитана 1 ранга В. В. Григорьева и 16-я воздушная армия генерала С. И. Руденко. Обе ударные группы фронта должны были встретиться в районе Бобруйска.

Успех рогачевской ударной группы в первый день наступления был незначительным. Отчаянное сопротивление врага, открытая болотистая местность, ненастная погода — все это послужило серьезной помехой. Так было и на второй день. Более успешно развивалось наступление паричской, южной, ударной группировки. В первый день 65-я и 28-я армии прорвали вражескую оборону на широком фронте. Это дало возможность подвижной группе 65-й армии — 1-му гвардейскому танковому корпусу — войти в прорыв и продвинуться на 20 км. Действуя стремительно, соединения корпуса на следующий день были уже в 8–10 км юго-западнее Бобруйска. Стрелковые корпуса обеих армий, использовав успех танкового корпуса, быстро выдвигались на север, к Бобруйску, и на северо-запад, к Глуску. Введенная в сражение на участке этих армий конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева продвигалась на северо-запад для образования внешнего фронта окружения. В ночь на 27 июня 1-й гвардейский танковый корпус, совершив удачный маневр, перерезал дороги от Бобруйска на запад и северо-запад.

Тем временем поправилось положение на рогачевском направлении. Командующий 3-й армией попросил разрешения изменить направление удара 9-го танкового корпуса, нанести его из лесисто-болотистого района, где, по его данным, оборона противника была слабой. Предложение А. В. Горбатова поддержал представитель Ставки Г. К. Жуков. 26 июня 9-й танковый корпус вырвался вперед и вышел к Бобруйску с востока. К утру следующего дня он перехватил все дороги и переправы северо-восточнее города.

Успешное наступление войск фронта на рогачевском и особенно паричском направлениях поставило противника под угрозу окружения. Вражеское командование приказало начать отвод войск с рубежа Жлобин, Рогачев за [312] Березину. Но это решение явно запоздало. В окружении в самом городе и к юго-востоку от него оказалось более шести дивизий 9-й немецкой армии.

Вслед за подвижными войсками на внешний фронт окружения выдвигались 3-я и 28-я армии, а на внутренний — 48-я и 65-я. Северо-западный участок внутреннего фронта был непрочен. Здесь находились лишь бригады двух танковых корпусов, а стрелковые соединения подойти еще не успели. 27 июня противник начал готовиться к прорыву именно на этом участке, чтобы соединиться с войсками своей 4-й армии. Об этом свидетельствовали его перехваченные радиограммы. Замысел врага подтверждали и начавшиеся в деревнях пожары, взрывы складов боеприпасов.

Чтобы сорвать намерение командования противника, 16-я воздушная армия получила приказ нанести по окруженным войскам бомбовые удары. Через три часа командарм поднял в воздух 400 бомбардировщиков и штурмовиков под прикрытием 126 истребителей. Их удары были и мощными и точными. Наземные войска четко обозначали передний край. Вражеские позиции озарились пламенем взрывов и пожарищ. Среди окруженных войск началась паника. Солдаты разбегались, автомашины и танки, сворачивая с дороги, попадали в болота, создавались пробки. Многие гитлеровцы пытались переправиться через Березину вплавь, но их встречал уничтожающий огонь советских частей, наступавших вдоль правого берега. А бомбежка все продолжалась. Множеством исковерканных автомашин, орудий, танков, штурмовых орудий, тысячами трупов вражеских солдат и офицеров было усеяно поле боя. 28 июня 48-я армия завершила ликвидацию фашистских войск юго-восточнее Бобруйска. Их остатки сдались в плен.

В самом Бобруйске бои продолжались по 29 июня. Здесь вражеской группе численностью около 5 тыс. человек после многократных попыток удалось прорвать окружение, но вскоре она была перехвачена и пленена.

В течение всей операции Днепровская флотилия, продвигаясь вверх по Березине, активно содействовала сухопутным войскам: поддерживала их огнем, перебрасывала на правый берег воинские части, нарушала переправы противника. В те дни она перевезла свыше 66 тыс. воинов и большое количество боевой техники.

29 июня Бобруйская операция закончилась. К исходу того дня войска фронта продвинулись на 100–110 км. Теперь они уже действовали севернее и северо-западнее Осиповичей и восточнее Слуцка.

В дни когда шли кровопролитные бои под Витебском, Оршей и Бобруйском, начал наступление 2-й Белорусский фронт (командующий генерал Г. Ф. Захаров, член Военного совета генерал Л. З. Мехлис, начальник штаба генерал А. Н. Боголюбов). Главные усилия войск сосредоточивались в центре. 49-я армия генерала И. Т. Гришина нанесла удар на Могилев. 26 июня ее передовые соединения при поддержке 4-й воздушной армии генерала К. А. Вершинина форсировали Днепр. Саперы быстро построили мосты для переправы тяжелой техники. 28 июня смежные соединения 49-й армии и 50-й армии генерала И. В. Болдина штурмом освободили Могилев. К исходу следующего дня войска фронта вышли в междуречье Друти и Днепра.

В результате шестидневных боев под ударами войск четырех фронтов вражеская оборона между Западной Двиной и Припятью рухнула. Пали ключевые позиции гитлеровцев на белорусском выступе, в районе Витебска и Бобруйска. Советские войска устремились на запад. 4-я немецкая армия, занимавшая оборону на могилевском направлении, вынуждена была начать отход к Минску. Подвижные соединения 3-го и 1-го Белорусских фронтов, глубоко обойдя ее фланги, создали благоприятные условия для нанесения ударов на минском направлении.

28–29 июня Ставка уточнила задачи фронтов. 3-й и 1-й Белорусские фронты теперь должны были двусторонним обходным маневром стремительно выйти к Минску и овладеть им. Тем самым завершалось окружение немецко-фашистских войск, отступавших к столице Белоруссии. 2-й Белорусский фронт получил приказ фронтально преследовать противника, не давая [313] ему оторваться от наступающих частей и соединений. Советские войска без паузы приступили к выполнению очередных задач.

1-й Прибалтийский фронт наступал на северо-запад к Полоцку и на запад в общем направлении на Глубокое. Враг, чтобы не допустить советские войска в юго-восточные районы Латвии, стремился во что бы то ни стало удержать район Полоцка. Но это ему не удалось. Сломив его яростное сопротивление, 4-я ударная армия генерала П. Ф. Малышева, наступавшая с северо-востока, и правофланговые соединения 6-й гвардейской армии генерала И. М. Чистякова, продвигавшиеся с юга, 4 июля заняли Полоцк. К этому времени в центре и на левом крыле войска фронта, продвинувшись на 120–130 км, вышли на подступы к Литве с востока.

Успешные действия 1-го Прибалтийского фронта не только облегчили наступление Белорусских фронтов на Минск, но и позволили советским войскам вклиниться в оборону врага на стыке групп армий «Центр» и «Север», что создало возможность для полной изоляции их друг от друга.

В соответствии с замыслом операции основные события развернулись к югу от полосы наступления 1-го Прибалтийского фронта.

3-й Белорусский фронт, сосредоточив свои главные силы на левом крыле, преследовал противника в направлении Борисов, Минск. Гитлеровцы тщетно стремились не допустить советские войска на правый берег Березины. 29–30 июня конно-механизированная группа фронта и 5-я армия форсировали реку. Группа генерала Н. С. Осликовского продвигалась вперед настолько быстро, что уже 2 июля, преодолев 120 км, вышла в район Вилейка, Молодечно и овладела здесь участком железной дороги, идущей от Минска на северо-запад к Вильнюсу. В этот же день была перерезана и другая железная дорога, проложенная от Минска на юго-запад к Барановичам. Это удалось сделать кавалерийскому корпусу 1-го Белорусского фронта.

Таким образом, в то время когда советские войска подходили к Минску, железнодорожные коммуникации врага северо-западнее и юго-западнее города были уже перехвачены.

В центре и на левом крыле фронта сопротивление противника удалось сломить днем позже. 1 июля после ожесточенных боев был освобожден Борисов. Вышедшие на правый берег Березины танковые соединения устремились к Минску. На рассвете 3 июля 2-й гвардейский танковый корпус генерала А. С. Бурдейного ворвался в город с востока. Одновременно в район севернее Минска вышли соединения танковой армии П. А. Ротмистрова. Отсюда они устремились на северо-запад и вскоре перерезали единственную автомобильную дорогу, идущую от Минска на северо-запад.

Вслед за танковыми соединениями 3-го Белорусского фронта в Минск вступил с юго-востока 1-й гвардейский танковый корпус генерала М. Ф. Панова из состава 1-го Белорусского фронта. С выходом семи танковых, механизированных и кавалерийских корпусов к Минску и в районы, расположенные в 60–80 км к северо-западу, югу и юго-западу от него, основные силы 4-й армии врага оказались в котле. Они были окружены восточнее города на обширной лесистой и болотистой территории.

Войска 1-го Белорусского фронта преследовали врага на двух направлениях: Пуховичи, Минск и Слуцк, Барановичи. На первом из них противник, подтянув 12-ю танковую дивизию, оказал сильное сопротивление у реки Свислочь. Но танковые соединения фронта, совершив удачный маневр, 3 июля вышли к Минску с юго-востока и юга, а его 1-й гвардейский танковый корпус, как уже указывалось, ворвался в город. За танками к Минску продвигалась 3-я армия. Войска, наступавшие на барановичском направлении, встретили сопротивление врага лишь в районе Слуцка. К исходу 4 июля они вышли на дальние подступы к Барановичам.

Успешно вели наступление в эти дни и войска 2-го Белорусского фронта.

Преследуя противника, советские части и соединения не давали ему передышки. Они перехватывали его колонны, дробили их и уничтожали. Самолеты 4-й и 16-й воздушных армий буквально висели над фашистскими войсками. Задача летчиков облегчалась тем, что гитлеровцы отходили только [314] по дорогам. Лесов они боялись: там господствовали партизаны. В конце концов немецко-фашистское командование потеряло управление войсками. Вот выдержки из дневника командира роты 12-го полка 31-й пехотной дивизии 4-й немецкой армии, характеризующие агонию врага:

«27.6. Все катится вспять. Последние силы еще ведут тяжелые бои, чтобы прикрыть мост. Все отступают. Машины увешаны людьми. Дикое бегство.

29.6. Продолжаем отход. Русские все время стараются обогнать параллельным преследованием. Величайшее напряжение. Партизанами разрушены все мосты.

30. 6. Невыносимая жара. Начался путь ужасов. Все встало. Мост через р. Березина под сильным обстрелом. Мы проходим через этот хаос.

1.7. Все совершенно выдохлись. Двигаемся дальше по шоссе на Минск. Дикие пробки и заторы. Часто обстрел справа и слева. Все бежит. Паническое отступление. Многое остается на дороге.

2.7. Русские заняли шоссе, и больше никто не пройдет...

Такого отступления еще не бывало! Можно сойти с ума».

Да, в том, что на запад «больше никто не пройдет», как видно, не сомневались и сами фашисты. Советские войска прочно окружили под Минском 105-тысячную вражескую группировку, состоявшую из частей и соединений 12, 27 и 35-го армейских, 39-го и 41-го танковых корпусов 4-й и 9-й армий.

3 июля в Минске весь день шли бои. К вечеру он был полностью очищен от врага. Столица Белоруссии ликовала.

Минчане встречали освободителей цветами, их лица сияли от счастья, люди не скрывали слез радости.

Освобождение Минска имело исключительное военно-политическое значение: Советской Родине был возвращен крупнейший политический и экономический центр.

За выдающиеся заслуги перед Родиной, мужество и героизм, проявленные трудящимися города в борьбе против гитлеровских оккупантов, большую роль в развертывании всенародного партизанского движения в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны Минску было присвоено почетное звание «Город-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

5 июля окруженные силы фашистов (одна группа восточнее, а другая юго-восточнее Минска) получили по радио приказ своего командования прорываться на юго-запад. В течение нескольких дней они бросались в отчаянные атаки, но цели не достигали. Советские войска в условиях лесисто-болотистой местности действовали, проявляя высокую маневренность и гибкость. Они дробили силы противника и уничтожали их по частям. Отдельным мелким группам удавалось вырваться из окружения, но их постигала та же участь. 7–8 июля были уничтожены и частью пленены основные силы окруженной группировки, а 9–11-го — последние разрозненные ее группы. В числе пленных оказались 12 генералов: 3 командира корпуса и 9 командиров дивизий.

Окружение и ликвидация вражеских войск в районе восточнее Минска явились новым ярким проявлением дальнейшего развития советского военного искусства. Впервые в ходе наступательных действий Красной Армии противник был окружен в результате параллельного и фронтального преследования на глубине 200–250 км от переднего края его обороны.

Большую помощь наступавшим войскам оказывал белорусский народ, и прежде всего партизаны. В конце июня ЦК КП(б) Белоруссии обратился к населению со специальным воззванием. В нем говорилось: «Бейте отступающих немцев всеми средствами, разрушайте пути отступления немецких войск, истребляйте команды поджигателей, спасайте население от истребления, а деревни и города от разрушения». В воззвании содержался призыв всячески помогать Красной Армии.

Отвечая на этот призыв, партизаны захватывали переправы на реках, населенные пункты, перерезали пути отхода противника, подрывали рельсы, [315] устраивали крушения поездов. Ударами с тыла они освободили много районных центров. На Березине, в районе деревень Брод и Синичино, партизанская бригада «Железняк» удерживала плацдарм шириной 17 км, помогала войскам сооружать переправы, которыми воспользовалась 35-я гвардейская танковая бригада генерала А. А. Асланова. Партизаны выводили передовые отряды фронтов на перехват отступавшего противника, сообщали советскому командованию о всех передвижениях врага, захватывали «языков» и штабные документы. Они помогали войскам ликвидировать окруженные фашистские группировки, не раз срывали угон в Германию советских людей, их уничтожение. Десятки тысяч партизан влились в ряды Красной Армии.

В середине июля в Минске состоялся парад партизанских сил. Белорусский народ, компартия и правительство республики чествовали славных сыновей и дочерей Белоруссии.

В эти же дни по просторным улицам Москвы советские конвоиры провели 57 600 пленных фашистских солдат и офицеров, захваченных в Белоруссии. Шли они, понуро опустив голову. Жалкую процессию возглавляли побежденные генералы. «...Им, этим гитлеровским зубрам, — писал Б. Полевой, — было явно не по себе, когда они проходили сквозь строй молчаливых, гневных, ненавидящих взглядов москвичей...» В молчании советских людей чувствовалось не только презрение. В этом была их сила. Все они думали об одном. Их мысли выразил тогда Герой Советского Союза старший лейтенант Власенко, сказав своему сыну: «Смотри, сыночек, смотри и не забывай. Только в таком вот виде могут враги попадать в нашу столицу». Эти слова и сегодня звучат как грозное предупреждение всем, кто замышляет нападение на Страну Советов.

Партизанский парад в Минске и «парад» пленных в Москве с глубоким удовлетворением были восприняты на фронте и в тылу. Эти знаменательные проявления славных побед над врагом и приближения его окончательного разгрома вдохновляли советских людей на новые боевые и трудовые подвиги.

4 июля завершился первый тур грандиозных сражений в Белоруссии. Вражеская группа армий «Центр» за 11–12 дней потерпела катастрофическое поражение — были разгромлены ее главные силы. В центре советско-германского фронта образовалась огромная брешь протяженностью до 400 км. Для того чтобы закрыть ее в короткие сроки, противник не имел сил. Советские войска получили возможность стремительно продвигаться к западным границам СССР.

4 же июля фронты получили новые директивы Ставки Верховного Главнокомандования. В соответствии с ними войска правого крыла 1-го Прибалтийского фронта продвигались теперь на Даугавпилс, центра — на Паневежис, Шяуляй, а левого крыла — на Швенчёнис, Каунас. Войска правого крыла 3-го Белорусского фронта наступали на Вильнюс, а левого — на Лиду. В дальнейшем этот фронт должен был выйти на Неман и захватить плацдарм за этой широкой рекой. К середине июля ему надлежало не только очистить западную часть Белоруссии, но и освободить значительную часть территории Литовской республики. 2-й Белорусский фронт преследовал противника в направлении на Новогрудок, а затем на Гродно и Белосток. Войска правого крыла 1-го Белорусского фронта развивали наступление на Барановичи, в дальнейшем им предстояло освободить Брест и захватить плацдарм на Западном Буге. На пинском направлении вела наступление 61-я армия.

Близился час освобождения Литвы и всей советской Прибалтики. Гитлеровцы с невиданной жестокостью, на которую способны только фашисты, осуществляли план колонизации и онемечения Литвы. За три года оккупации они истребили почти четверть населения республики. Лишь в одном местечке Панеряй захватчики уничтожили 100 тыс. человек, а в девятом форту крепости Каунас — 80 тысяч. Чудовищные преступления фашисты совершили в деревне Пирчюпяй. Они сожгли ее дотла, вместе с жителями, не 316

пощадив и детей. Это было страшным повторением трагедии чешского села Лидице, французского села Орадур, сотен белорусских и украинских сел. Ныне в возрожденном Пирчюпяйе воздвигнут скульптурный памятник жертвам фашизма.

За три года гитлеровцы разрушили 80 процентов промышленных предприятий Литвы, уничтожили около половины поголовья скота. Десятки тысяч крестьян были лишены земли, которую они получили в 1940–1941 гг. от Советской власти. Но литовский народ не покорился. Под руководством компартии республики он поднялся на борьбу с врагом. В Литве действовали два подпольных обкома партии — Северный, во главе которого стоял М. Шумаускас, и Южный, возглавляемый Г. Зиманасом, а также районные, городские и первичные партийные и комсомольские организации, в том числе Вильнюсский городской комитет партии во главе с Ю. Т. Витасом. Подпольные партийные организации вели большую политическую работу в массах, были тесно связаны с партизанскими отрядами, организовывали и направляли всенародную борьбу с оккупантами.

Летом 1944 г. в Литве сражались 67 партизанских отрядов и групп. С началом Белорусской операции по указанию Литовского штаба партизанского движения они участили нападения на вражеские гарнизоны и особенно на коммуникации. Литовцы помогали советским войскам, действовавшим на их территории, всем, чем только могли.

Войска 1-го Прибалтийского фронта наступали на Даугавпилс, Паневежис и Каунас. Наибольшее сопротивление они встретили на правом его крыле. Противник понимал, что дальнейшее продвижение Красной Армии на северо-запад ставит под угрозу правое крыло и тылы группы армий «Север». Поэтому он перебросил в район Даугавпилса пять свежих дивизий. Советское же командование не могло в то время направить на этот участок фронта дополнительные силы. В результате наступление 6-й гвардейской армии замедлилось. А в центре и на левом крыле соединения фронта перерезали дорогу Даугавпилс — Вильнюс и к середине июля продвинулись на запад до 140 км. На линии Утена — Укмерге участились контратаки противника.

3-й Белорусский фронт, усилив свое правое крыло, успешно преследовал отходившие фашистские войска. Он выполнил свои задачи к середине месяца: 11-я гвардейская и 39-я армии вышли на Неман и форсировали его в районе Алитуса и южнее. Глубина продвижения войск за 10–11 дней составляла 180–200 км. Неман был последним крупным водным рубежом на подступах к Восточной Пруссии, до которой оставалось не более 80 км. Этим объяснялось особенно ожесточенное сопротивление врага на рубеже Немана.

Гитлеровцы всеми силами стремились удержать Вильнюс не только как центр Литвы, но и как важнейший узел дорог на дальних подступах к Восточной Пруссии. Однако это им не удалось. Советские войска — 3-й гвардейский механизированный и 29-й танковый корпуса — еще 7–8 июля, подойдя с северо-востока и юго-востока к литовской столице, ворвались на ее окраины. Совместно с соединениями 5-й армии они окружили в городе вражеский гарнизон в 15 тыс. человек. Две танковые группы противника, взаимодействуя с авиадесантом, предприняли попытки деблокировать окруженные войска. Борьба за Вильнюс затянулась. Только 13 июля, когда силы врага иссякли, город был освобожден.

Таким образом, войска 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов за 10–11 дней очистили от оккупантов свыше четверти территории Литвы. Большим, светлым праздником было освобождение Вильнюса — древней столицы литовского народа, колыбели его культуры и государственности. В боях участвовали и партизанские отряды Литвы. Как только началась Белорусская операция, они совершили десятки диверсий на железных и шоссейных дорогах, захватили несколько волостных центров, взрывали склады и мосты, громили вражеские гарнизоны в населенных пунктах. Под Вильнюсом партизаны спасли от сожжения немало деревень, истребляя [317] фашистских «факельщиков». Вместе с войсками Красной Армии в столицу республики вступили 11 литовских партизанских отрядов.

В жаркие летние дни упорно продвигались на запад и войска 1-го и 2-го Белорусских фронтов.

Часть сил 2-го Белорусского фронта продолжала добивать окруженные в районе Минска вражеские войска. Остальные его соединения в течение 10–11 дней, форсировав несколько рек, продвинулись до 230 км и 16 июля вышли на Неман в районе Гродно. Над этим древним приграничным белорусским городом вновь взвилось Красное знамя.

Войска правого крыла 1-го Белорусского фронта встретили ожесточенное сопротивление в районе Барановичей — важнейшего узла железных дорог и мощного пункта вражеской обороны, прикрывавшего брестское направление. Но 8 июля в результате обходного маневра конно-механизированной группы генерала И. А. Плиева и активных действий наступавших с востока отдельных соединений 65-й и 28-й армий противник, понеся огромные потери, был вынужден оставить город. Остатки его войск стали быстро откатываться к Бресту. К 16–17 июля преследовавшие их советские части вышли к городам Свислочь и Пружаны. За несколько дней до этого, 14 июля, в центре фронта 61-я армия при содействии Днепровской флотилии, партизанских отрядов и вышедшей в тыл врага 55-й гвардейской дивизии 28-й армии освободила областной центр Пинск и начала выдвигаться к Кобрину.

Успехи, достигнутые четырьмя фронтами в первой половине июля, Ставка Верховного Главнокомандования максимально использовала для дальнейшего расширения наступления Красной Армии. По ее приказу перешли в наступление и соседние фронты: 10 июля — 2-й Прибалтийский, 13-го — 1-й Украинский, 17-го — 3-й Прибалтийский, 18-го — войска левого крыла 1-го Белорусского, а 24 июля — и Ленинградский фронт.

На северном участке войска 1-го Прибалтийского фронта наносили главный удар теперь уже не на Каунас, а на Шяуляй. Фронт был пополнен из резерва Ставки двумя армиями — 2-й гвардейской и 51-й. Их передовые соединения 20 июля вступили в сражение и начали стремительно выдвигаться на северо-запад и запад. 27 июля Шяуляй был освобожден 51-й армией генерала Я. Г. Крейзера и 3-м гвардейским мехкорпусом генерала В. Т. Обухова. В тот же день 4-я ударная армия при содействии 6-й гвардейской армии заняла Даугавпилс. На левом крыле 2-я гвардейская армия генерала П. Г. Чанчибадзе выдвигалась на юго-запад от города Шяуляй.

В этих условиях командующий фронтом генерал И. X. Баграмян принял одобренное маршалом А. М. Василевским решение нанести удар на рижском направлении. В соответствии с директивой Ставки от 28 июля предлагалось перерезать здесь сухопутные коммуникации группы армий «Север». Войска фронта выполнили эту задачу за четыре дня. 51-я армия с 3-м гвардейским мехкорпусом вышла в район Елгавы, а 8-я гвардейская мехбригада этого корпуса под командованием полковника С. Д^. Кремера — на побережье Рижского залива, в район Клапкалнса. В дальнейшем войска фронта вынуждены были замедлить наступление, а затем перейти к обороне.

Гитлеровское командование решило ликвидировать шяуляйско-елгавский выступ, отрезать вышедшие сюда соединения 2-й и 6-й гвардейских и 51-й армий. Для этого оно подтянуло до восьми танковых и моторизованных дивизий. Начались сильные танковые контрудары противника по основанию выступа (на Биржай и Шяуляй), а также по его вершине из районов Тукумса и Добеле. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандования усилила фронт 5-й гвардейской танковой армией. Свыше двух недель продолжались тяжелые бои. Особенно напряженными они были в районе Шяуляя. Врагу удалось добиться частичного успеха на вершине выступа. Здесь советские войска несколько отошли и закрепились на линии Елгава, Добеле.

В то время когда 1-й Прибалтийский фронт выходил к Рижскому заливу, произошли значительные события и в полосе действий 1-го Белорусского фронта. Оперативная обстановка здесь к середине июля существенно изменилась» Если к началу Белорусской операции фланговые группировку [318] разъединенные полесскими обширными болотами, отстояли друг от друга на сотни километров, то теперь почти все Полесье осталось позади. Протяженность линии фронта сократилась более чем в два раза. Появилась возможность согласованно наступать во всей полосе и всеми силами — десятью общевойсковыми, одной танковой и двумя воздушными армиями с целью окончательно очистить белорусскую землю и начать освобождение Польши. Цель эту советские войска достигли в Люблинско-Брестской операции, которая началась 18 июля.

Главный удар наносился на левом крыле. 47-я армия генерала Н. И. Гусева, 8-я гвардейская генерала В. И. Чуйкова и 69-я генерала В. Я. Колпакчи при поддержке 6-й воздушной армии генерала Ф. П. Полынина в течение двух дней прорвали вражескую оборону западнее Ковеля. 20 июля они форсировали Западный Буг и вошли в пределы Польши. В тот день вместе с советскими войсками на свою родную землю вступили польские артиллеристы, а 23 июля — и главные силы 1-й Польской армии под командованием генерала З. Берлинга. Несколько позже на польскую территорию продвинулись войска других фронтов, участвовавших в Белорусской операции.

Развивая наступление с захваченных плацдармов, 11-й танковый, 2-й гвардейский кавалерийский корпуса и часть сил 8-й гвардейской армии нанесли удар в направлении Парчев, Седльце, а 2-я танковая армия генерала С. И. Богданова — на Люблин.

21 июля Верховный Главнокомандующий приказал не позднее 26 июля освободить Люблин, использовав в первую очередь 2-ю танковую армию и 7-й гвардейский кавалерийский корпус. «Этого настоятельно требуют политическая обстановка и интересы независимой демократической Польши», — подчеркивалось в его директиве. 24 июля Люблин был взят. Через день танковая армия подошла к Висле в районе Демблина. Передав занятый рубеж 1-й Польской армии, она повернула на северо-запад и стала продвигаться вдоль Вислы к восточному предместью Варшавы — Праге.

Тем временем армии правого крыла фронта вышли северо-западнее Бреста. В результате находившиеся в районе этого города немецко-фашистские войска оказались в тылу советских армий. 28 июля 28, 61 и 70-я армии генералов А. А. Лучинского, П. А. Белова и В. С. Попова штурмом освободили Брест.

Жаркие бои разгорелись на подступах к Варшаве. Сопротивление врага было на редкость упорным. 2-я танковая армия понесла большие потери. Темп продвижения войск правого крыла и центра 1-го Белорусского фронта резко снизился. Лишь к началу сентября им удалось выйти на реку Нарев и захватить плацдармы в районе Пултуск, Сероцк. Еще в первых числах августа они овладели плацдармами на Висле, у Магнушева и Пулавов. Весь август, а на некоторых плацдармах и в сентябре продолжались ожесточенные бои. Но попытки врага восстановить положение ни к чему не привели.

Трудящиеся Польши радостно встречали Красную Армию — свою освободительницу. В городах и селах стихийно возникали митинги советско-польской дружбы. Как символ этой дружбы повсюду развевались рядом польские и советские флаги. Трогательным было отношение польских патриотов к раненым и больным советским воинам, волнующие почести воздавали они павшим бойцам.

Во второй половине июля и в августе наступление вели также войска 3-го и 2-го Белорусских фронтов. 27 июля был освобожден Белосток, 1 августа — Каунас. К концу августа войска этих фронтов достигли границы Восточной Пруссии.

Три с лишним года мечтал об этом советский солдат. И в тяжелую пору кровопролитных боев у стен Ленинграда, и в студеные, тревожные дни под Москвой, и в труднейшее время защиты Сталинграда он верил, что этот день придет.

Восточная Пруссия — форпост германского милитаризма и империализма — далеко выдвигалась на восток. Как дамоклов меч нависала она над Польшей. Отсюда не раз совершались походы на Восток. И вот в последние [319] дни августа 1944 г. за тихой пограничной речушкой Шешупе советские воины увидели Германию. Позади остались годы невиданных испытаний. Фронтовики знали, что огромные трудности будут и впереди. Окрыленные замечательными победами над врагом, они с воодушевлением готовились к боям.

Грандиозные успехи Советских Вооруженных Сил в Белорусской операции — в значительной мере результат хорошо поставленной партийно-политической работы. Командиры, политорганы, партийные и комсомольские организации добились того, что бойцы отчетливо представляли себе задачи наступления и выполняли их самоотверженно, проявляя массовый героизм. Важную роль в этом сыграл опубликованный к началу операции документ Совинформбюро «Три года Отечественной войны Советского Союза». «Война теперь идет к концу, — подчеркивалось в нем. — Но оставшаяся часть пути к полной победе будет нелегкой... Подбитый и затравленный фашистский зверь будет яростно огрызаться... Потребуется еще несколько могучих ударов, чтобы окончательно сокрушить и повергнуть врага в прах».

Продвигаясь на запад, бойцы видели разрушенные города, дотла сожженные села, противотанковые рвы, заполненные трупами советских людей. Они видели варварски уничтоженные школы и больницы. О кошмарных злодеяниях оккупантов с болью в сердце рассказывали очевидцы. Все это разжигало ненависть к врагу, вызывало стремление ускорить его окончательный разгром.

Проводилась большая работа и среди населения освобожденных городов и сел. Политорганы организовывали митинги и собрания, бойцы и командиры рассказывали о жизни советского народа, о его вдохновенном труде во имя победы. Жители прислушивались к каждому слову, восторженно встречали все сообщения о боевых и трудовых делах советских людей. Широко использовались радио, кино, концертные группы.

Патриотические чувства воинов ярко выражались в их стремлении вступить в партию. Тысячи и тысячи бойцов изъявляли желание идти в бой коммунистами. Только в июне на четырех фронтах — 1-м Прибалтийском, 1, 2 и 3-м Белорусских — в ряды ленинской партии было принято около 40 тыс. человек.

Наступательный порыв воинов был неудержим, а их героизм — подлинно массовым. Советское правительство в июле и августе 1944 г. наградило орденами и медалями свыше 402 тыс. солдат, офицеров и генералов. Многие из них удостоились высокого звания Героя Советского Союза. Так, на 1-м Прибалтийском фронте только за форсирование Западной Двины это почетное звание было присвоено 145 воинам. Немало солдат и сержантов стали полными кавалерами ордена Славы. В их числе были отважная пулеметчица из 16-й литовской дивизии Дануте Станелене, принимавшая участие в отражении 13 контратак врага западнее Шяуляя, бесстрашный разведчик из 158-й дивизии старший сержант К. К. Шевченко, прошедший с боями от Витебска [320] до Каунаса и далее до Риги. 820 соединений и частей фронтов удостоились почетных наименований Витебских, Оршанских, Могилевских, Бобруйских, Минских, Барановичских, Люблинских, Брестских, Белостокских, Неманских, а 2-я танковая армия и 40 соединений и частей были преобразованы в гвардейские.

Презирая смерть, советские солдаты и офицеры смело шли в бой и совершали беспримерные подвиги. Так, в разгар боев за Витебск саперный взвод 875-го полка 158-й дивизии под командованием сержанта Ф. Т. Блохина получил приказ захватить мост через Западную Двину. Внезапно прорвавшись к нему, взвод уничтожил охрану, но фашисты успели зажечь бикфордов шнур. Рискуя жизнью, Блохин бросился вперед и перерезал шнур. Мост остался цел. Благодаря этому советские танки и артиллерия выполнили боевую задачу. Ныне на мосту в Витебске установлена мемориальная доска в память о героизме саперного взвода и его командира. На ней высечены слова: «Этот мост 26 июня 1944 года в жестокой схватке с фашистскими оккупантами был спасен от взрыва группой бойцов Героя Советского Союза Ф. Т. Блохина».

27 июня 92-й отдельный понтонно-мостовой батальон майора А. И. Канарчика под сильным артиллерийским и пулеметным огнем навел через Днепр два моста большой грузоподъемности. Это в значительной мере обеспечило успех 49-й армии при овладении Могилевом. 120 солдат и офицеров батальона были награждены орденами и медалями. Майор Канарчик удостоился звания Героя Советского Союза.

В Борисове воздвигнут памятник Героям Советского Союза парторгу роты лейтенанту П. Н. Раку, комсомольцам сержантам А. А. Петряеву и А. И. Данилову — танковому экипажу 2-го батальона 3-й бригады 3-го гвардейского танкового корпуса, погибшему при освобождении города. 29 июня их танк проскочил по заминированному мосту через Березину в Борисов. Вскоре мост взлетел в воздух. Экипаж, отрезанный от своих, продолжал сражаться — разгромил комендатуру, штаб одной из воинских частей, вызвал панику среди гитлеровцев. Его героические действия помогли наступавшим частям освободить город.

В середине июля войска Красной Армии форсировали Неман. Один из захваченных плацдармов удерживали 1-й и 2-й батальоны 455-го полка 42-й дивизии 50-й армии. На них обрушились превосходящие силы противника. Гитлеровцы окружили батальоны и стремились уничтожить их. В этой критической ситуации заместитель командира полка майор М. В. Сидорец вызвал огонь «катюш» на себя, чтобы подвергнуть обстрелу вплотную подошедших врагов. Оставшиеся в живых воины батальонов отстояли плацдарм.

Попадая в тяжелое, иногда безвыходное положение, советские воины часто шли на самопожертвование, что было высшим проявлением их мужества и беспредельной любви к Родине. Так поступил во время Бобруйской операции и экипаж танка Т-34 — командир лейтенант Д. Е. Комаров и механик-водитель сержант М. А. Бухтуев. В упор расстреливая врага, тридцатьчетверка прорвалась на станцию Черные Броды. Одновременно сюда ворвались и стрелковые подразделения. Здесь их продвижение остановил огнем крупнокалиберных орудий бронепоезд противника. Тогда экипаж танка принял решение таранить бронепоезд. Под сильным обстрелом машина устремилась вперед, но от попадания вражеского снаряда вспыхнула. Охваченная пламенем, она на полном ходу врезалась в бронепоезд. Раздался оглушительный взрыв... Воодушевленные героическим подвигом экипажа танка, пехотинцы выбили гитлеровцев со станции. Обоим отважным танкистам было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. [321]

В борьбе с врагом исключительное мужество и стойкость проявил боец 77-го полка 26-й гвардейской дивизии Юрий Смирнов. После того как его отец, В. А. Смирнов, пал смертью храбрых, защищая Сталинград, Юрий ушел на фронт. Там вступил в комсомол. Был тяжело ранен. Поправившись, вернулся на фронт. 24 июня при прорыве обороны врага севернее Орши Смирнов, действуя в составе танкового десанта, был снова сильно ранен. Упав с танка, он в тяжелом состоянии попал в плен. Фашисты пытались добиться от него необходимых им сведений. Но на все вопросы комсомолец отвечал презрительным молчанием. Избиения и угрозы расстрелом тоже не помогли гитлеровцам. Тогда они в ярости притащили в блиндаж крестовину и распяли юношу, вбив в ладони, ступни и в лоб большие ржавые гвозди. Советский патриот умер, не проронив ни слова. Ворвавшиеся в блиндаж бойцы нашли оставленный второпях фашистами протокол допроса, в котором с циничной откровенностью была изложена картина допроса и расправы над советским воином.

26 июля 1944 г. на польской земле у деревни Герасимовичи героический подвиг совершил коммунист помощник командира стрелкового взвода 1021-го полка 307-й дивизии ефрейтор Г. П. Кунавин. Во время наступления огонь из вражеского дота преградил путь его роте. Не колеблясь, боец бросился к доту и своим телом закрыл амбразуру. Рота снова поднялась и, устремившись вперед, выполнила боевую задачу.

В решении общего собрания жителей села Герасимовичи от 9 августа 1944 г. есть такие примечательные слова: «Учителям каждый год начинать первый урок в первом классе с рассказа о воине-герое и его соратниках, чьей кровью для польских детей добыто право на счастье и свободу. Пусть прослушают дети рассказ стоя. Пусть их сердца наполняются гордостью за русского воина-славянина. Пусть их понимание жизни начинается с мысли о братстве польского и русского народов».

В августе 1944 г. в бою у деревни Вегеряй близ города Шяуляй была окружена вражеская часть. Гитлеровцы отчаянно пытались прорваться. На одну из батарей 26-й гвардейской пушечно-артиллерийской бригады навалились фашистские танки. Командир огневого взвода лейтенант Г. А. Печковский, подпустив их на близкое расстояние, скомандовал открыть огонь. Головной танк запылал, за ним — второй, третий. Тогда гитлеровцы решили зайти в тыл батареи. Теперь на артиллеристов шли уже 15 танков и до батальона пехоты. Гвардейцы стояли непоколебимо. Одна за другой выходили из строя машины противника. Но силы были слишком неравные. Когда фашисты снова пошли в атаку, Печковский, поднявшись во весь рост, бросился на врага, увлекая за собой батарейцев. Пуля сразила отважного командира, но его бойцы отбросили противника.

В августовских боях на Висле, на магнушевском плацдарме, командир 8-й роты 220-го полка 79-й гвардейской дивизии коммунист лейтенант [322] В. Т. Бурба и боец 4-й роты того же полка комсомолец П. А. Хлюстин, позже удостоенные звания Героя Советского Союза, отражали вместе со своими боевыми товарищами бесчисленные контратаки фашистов. Исчерпав все возможности борьбы, герои прибегли к последней — бросились со связками гранат под танки и ценою жизни остановили врага.

В ожесточенных боях западнее Шяуляя тысячи воинов 2-й гвардейской армии проявили самоотверженность, не подпуская противника к городу.

Наступление в Белоруссии, проводившееся с 23 июня по 29 августа 1944 г., явилось одной из самых крупных операций Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне. В результате этой операции были освобождены Белорусская ССР, часть Литовской и Латвийской ССР и восточные районы Польши. Советские войска, наступая в полосе более 1100 км по фронту, продвинулись на запад на 550–600 км. Была разгромлена группа армий «Центр». Группа армий «Север» оказалась изолированной в Прибалтике. Ухудшилось и положение группы армий «Северная Украина». Эти вражеские группировки также понесли большой урон. Из всех соединений противника, участвовавших разновременно в Белорусской операции, 50 дивизий потеряли более половины своего состава, а 17 дивизий и 3 бригады подверглись полному уничтожению. Гитлеровские генералы расценили это поражение как катастрофу. Чтобы остановить наступление советских войск и как-то стабилизировать фронт, враг вынужден был перебросить в Белоруссию 46 дивизий и 4 бригады. Это ослабило силы вермахта на других участках восточного и западного фронтов, облегчило наступление американо-английских армий во Франции.

Выдающийся успех, достигнутый в Белорусской операции, стал радостным праздником всего советского народа. Родина 46 раз салютовала в честь фронтов, громивших врага в Белоруссии, Литве, Латвии и Польше.

4. Конец хозяйничанья гитлеровцев на Украине

Под влиянием успешных действий советских войск в Белоруссии и неблагоприятной для врага политической обстановки в тылу группы армий «Северная Украина» к середине июля сложились очень выгодные условия для перехода в наступление 1-го Украинского фронта.

Три года хозяйничали фашистские оккупанты в западных областях Украины. Три года население испытывало жестокий гнет. Огнем и мечом иноземные захватчики хотели поставить советских людей на колени. Только во Львове и в области фашисты уничтожили около 700 тыс. советских граждан, а также подданных Чехословакии, Югославии, Голландии, Великобритании и США. По плану «Ост» намечалось переселить в Сибирь две трети населения западных областей Украины. Тягчайшие преступления совершили украинские буржуазные националисты, являвшиеся опорой фашистских [323] оккупантов. Их руки обагрены кровью сотен тысяч советских людей. Предатели злодейски уничтожали коммунистов-подпольщиков, политработников Красной Армии, партизан, чинили насилие над польским населением. Своей пропагандой националисты пытались отравить сознание народа, отвлечь его от борьбы.

Но трудящиеся западных областей Украины не покорились врагу. Под руководством коммунистов они развернули против захватчиков всенародную борьбу. Активно действовали подпольные партийные и комсомольские организации.

В первой половине 1944 г. еще более усилили борьбу партизаны. Их ряды постоянно пополняли местные жители. В западные области перешли многие партизанские соединения и отряды из Правобережной Украины. Часть их затем направилась в юго-восточные районы Польши. К концу апреля в оккупированных областях Украины и юго-восточных районах Польши действовали 11 советских партизанских соединений и 40 отрядов. Они насчитывали 12 600 человек. Начиная с весны 1944 г. советские партизаны наносили удары по вражеским коммуникациям во взаимодействии с польскими партизанскими отрядами. Перед наступлением Красной Армии они почти на месяц сорвали перевозки гитлеровцев на железнодорожных участках Львов — Варшава, Рава-Русская — Ярослав, а также разгромили 13 крупных гарнизонов противника. Совместная борьба против общего врага укрепляла дружбу польского и советского народов.

Гитлеровское командование, как и ожидалось, после поражения своих войск в Белоруссии вынуждено было перебросить из западных областей Украины шесть дивизий, в том числе три танковые. В результате группировка, действовавшая против 1-го Украинского фронта, значительно ослабла. Тем не менее к началу наступления советских войск группа армий «Северная Украина» представляла собой внушительную силу — в ней насчитывалось 34 пехотные, 5 танковых, 1 моторизованная дивизии и 2 пехотные бригады (свыше 900 тыс. личного состава, 6300 орудий и минометов, 900 танков и штурмовых орудий). Их поддерживали 700 самолетов 4-го воздушного флота. На подступах к Висле и Карпатам враг создал мощную многополосную оборону глубиной до 50 км. Особое значение он придавал удержанию Львова — важного стратегического пункта и крупного узла железных и шоссейных дорог, и поэтому оборона противника была наиболее сильной на львовском направлении.

Командование 1-го Украинского фронта (командующий маршал И. С. Конев, члены Военного совета генералы Н. С. Хрущев (до 1 августа 1944 г.), К. В. Крайнюков, начальник штаба генерал В. Д. Соколовский) еще в начале июня представило в Ставку план операции. С некоторыми уточнениями он был утвержден. 24 июня, на следующий день после начала Белорусской операции, фронт получил директиву, предписывавшую разгромить рава-русскую и львовскую группировки врага и овладеть рубежом Хрубешув, Томашув, Яворов, Галич. Для обеспечения успеха удара на львовском направлении намечалось наступление части его войск на Станислав. Ставка усилила фронт резервами, и к началу наступления он уже имел 80 дивизий, 10 танковых и механизированных корпусов, 4 отдельные танковые и механизированные бригады (1 110 тыс. личного состава, 16 100 орудий и минометов, 2050 танков и самоходно-артиллерийских установок). Сухопутные силы поддерживала 2-я воздушная армия генерала С. А. Красовского; фронт имел 3250 боевых самолетов.

Сосредоточение на одном фронте такого количества войск и техники стало выдающимся явлением. Это был единственный за время войны случай, когда одному фронту ставилась задача разгромить группу армий противника.

Командующий фронтом принял решение нанести удар на рава-русском направлении силами правого крыла (3-я гвардейская и 13-я армии, 1-я гвардейская танковая армия, конно-механизированная группа генерала В. К. Баранова). На львовском направлении наступали войска центра (60-я и 38-я армии. 3-я гвардейская и 4-я танковые армии, конно-механизированная [324] группа генерала С. В. Соколова). На левом крыле, на Станиславском направлении, наносили удар 1-я гвардейская и 18-я армии. Второй эшелон составляла 5-я гвардейская армия, а резерв фронта — один стрелковый и один танковый корпуса.

Наступлению предшествовала большая подготовительная работа. Для создания ударных группировок осуществлялась широкомасштабная перегруппировка сил. С 24 июня по 7 июля на участке Луцк, Тарнополь было сосредоточено до 50 процентов стрелковых дивизий, три танковые армии и значительное количество артиллерийских, инженерных и других специальных частей и соединений. Войска перебрасывались на расстояние 100–200 км, а в некоторых случаях — до 400 км. В частях и соединениях создавались большие запасы материальных средств. К началу наступления каждый солдат, подразделение, часть, каждая дивизия и армия точно знали свою задачу и имели все необходимое для успешного ее решения.

В войсках царило приподнятое настроение. Ежедневно печать и радио приносили радостные вести об успехах Красной Армии в Белоруссии и на Карельском перешейке. Это укрепляло уверенность воинов в скорой победе.

Разгромив группу армий «Северная Украина», войска фронта должны были перенести боевые действия за пределы своей страны и начать совместно с соседними фронтами освобождение польского народа.

Утром 13 июля перешли в наступление на рава-русском направлении передовые отряды 3-й гвардейской армии генерала В. Н. Гордова и 13-й армии генерала Н. П. Пухова. Их поддерживала часть сил первых эшелонов дивизий. К исходу следующего дня после ожесточенных боев оборона противника была прорвана на глубину 15–20 км. На львовском же направлении 60-я армия генерала П. А. Курочкина и 38-я армия генерала К. С. Москаленко, начавшие наступление 14 июля, завершить прорыв к намеченному сроку не смогли. Более того, крупная вражеская группировка 15 июля, нанеся сильный контрудар из района южнее Золочева, потеснила 38-ю армию.

После прорыва обороны на северном участке в сражение были введены подвижные войска: 16 июля — конно-механизированная группа генерала В. К. Баранова и 17 июля — 1-я гвардейская танковая армия генерала М. Е. Катукова. Конники и танкисты стремительно наступали в общем направлении на Ярослав, а также в обход бродской группировки врага с севера.

На львовском направлении 60-я армия вклинилась в оборону противника лишь одним 15-м стрелковым корпусом. Образовался узкий коридор шириной 4–6 км и протяженностью до 18 км. Вводить сюда подвижные войска было сложно и опасно. Но командующий 3-й гвардейской танковой армией генерал П. С. Рыбалко решил пойти на смелый шаг, рискнув с утра 16 июля ввести в этот коридор свои соединения. Военный совет фронта утвердил его решение. Вслед за этой армией утром 17 июля начала продвижение в коридор 4-я танковая армия генерала Д. Д. Лелюшенко. Враг, стремясь остановить танки, наносил сильные удары.

Ввод в сражение двух танковых армий в такой узкой полосе при одновременном отражении сильных контратак противника на флангах является единственным примером в истории Великой Отечественной войны. Он свидетельствует о высоком искусстве советских полководцев, об их железной воле и умении добиваться поставленной цели в самой сложной обстановке.

К исходу дня 18 июля войска 1-го Украинского фронта, прорвав оборону врага на протяжении 200 км, продвинулись на глубину 50–80 км и окружили в районе Броды восемь дивизий. Важным событием явилось форсирование ими Западного Буга и вступление 17 июля на территорию Польши.

18 июля из района Ковеля в направлении Люблина перешла в наступление сильная группировка левого крыла 1-го Белорусского фронта. Это еще более ухудшило положение противника. Создались выгодные условия для дальнейшего наступления советских войск.

Немецко-фашистское командование предпринимало отчаянные попытки освободить свои окруженные дивизии и удержать Львов. Но все они потерпели неудачу. Четыре дня продолжались ожесточенные бои по ликвидации [325] войск противника в районе Броды. В результате ударов с нескольких направлений окруженная группировка была рассечена на части и 22 июля полностью уничтожена.

Тем временем главные силы фронта продолжали наступление. Особенно успешно оно развивалось на правом крыле. 13-я, 1-я гвардейская танковая армии и конно-механизированная группа генерала В. К. Баранова к исходу 23 июля вышли на реку Сан и захватили плацдармы на ее западном берегу в районе Ярослава. Предпринятые же 19–20 июля попытки 3-й гвардейской и 4-й танковых армий ударами с востока овладеть Львовом успеха не имели: противник перебросил сюда значительные силы. Командующий фронтом решил освободить город глубоким обходным маневром танковых армий и одновременным ударом по врагу с востока. Замысел был осуществлен блестяще. За три дня 3-я гвардейская танковая армия, используя успех войск правого крыла фронта, совершила 120-километровый марш-маневр в обход Львова с севера. 24 июля она вышла в район Яворова и развернула наступление одновременно на двух прямо противоположных направлениях — на Львов и Перемышль.

Успешно действовала и 4-я танковая армия. На рассвете 22 июля она достигла южной окраины Львова и завязала уличные бои.

В борьбе за город героический подвиг совершил экипаж танка Т-34 «Гвардия» 63-й гвардейской танковой бригады. Этот экипаж получил задачу прорваться к центру города и водрузить красный флаг на львовской ратуше. Танком командовал лейтенант А. Н. Додонов, вел машину механик Ф. П. Сурков, огонь из пушки вел башенный стрелок А. А. Мордвинцев. Радист А. П. Марченко, хорошо знавший город, указывал путь.

Действуя в составе своего подразделения, танк пробился к центру города. Сурков подвел машину к самому подъезду ратуши. Марченкох группой автоматчиков, уничтожив вражескую охрану, ворвался в здание, поднялся на его башню и водрузил там алый флаг. Гитлеровцы открыли ураганный огонь по ратуше и танку. При выходе из здания Марченко был тяжело ранен и через несколько часов скончался.

Шесть дней экипаж «Гвардии» вел бои в городе. За это время он уничтожил свыше 100 фашистских солдат и офицеров и сжег 8 танков врага. Но противнику удалось подбить советскую машину. Командир танка лейтенант Додонов погиб, а башенный стрелок Мордвинцев и водитель Сурков были тяжело ранены.

Ныне по инициативе трудящихся Львова на улице Ленина на высоком постаменте установлен танк. Он напоминает о героизме советских воинов в борьбе с фашистскими захватчиками. За мужество и отвагу ряд воинов 63-й гвардейской танковой бригады, в том числе ее командир полковник М. Г. Фомичев и старшина Ф. П. Сурков, были удостоены звания Героя Советского Союза.

Удар с востока в направлении Львова наносила 60-я армия. Гарнизон противника, стремясь избежать окружения, начал отходить на юго-запад. 27 июля город был очищен от врага. В тот же день на левом крыле фронта [326] войска 1-й гвардейской армии генерала А. А. Гречко, перешедшие в наступление еще 21 июля, освободили город Станислав.

Таким образом, за 15 дней 1-й Украинский фронт продвинулся на запад более чем на 200 км.

Огромную помощь войскам в боях за Львов оказывали партизаны и подпольщики. Они нападали на отдельные подразделения и автоколонны противника, разрушали мосты и линии связи, добывали для советского командования важные сведения.

27 и 28 июля Ставка определила новые задачи фронта. Прежде всего он должен был во взаимодействии с 1-м Белорусским фронтом разгромить подходившие резервы противника, форсировать Вислу и овладеть крупным плацдармом. Для этого ему нужно было перенести основные усилия на правое крыло. На сандомирское направление были повернуты 1-я и 3-я гвардейские танковые армии.

Выполняя новые задачи, войска стремительно выдвигались к Висле, а частью сил наступали к Карпатам. 29 июля передовые соединения 3-й гвардейской и 13-й армий, 1-й и 3-й гвардейских танковых армий вышли к реке и стали с ходу форсировать ее. Несмотря на упорное сопротивление врага, они успешно преодолели водный рубеж у Баранува. Завязались ожесточенные бои за расширение плацдарма в районе Сандомира.

В начале августа гитлеровцы нанесли сильный контрудар из районов городов Мелец и Тарнобжег на Баранув. Они надеялись отсечь переправившиеся за Вислу войска от остальных сил фронта и уничтожить их. Но мужество и стойкость советских солдат и офицеров остановили противника. 4 августа командующий фронтом ввел в сражение свежую, 5-ю гвардейскую

армию генерала А. С. Жадова. Разгромив врага на восточном берегу Вислы, она переправилась на сандомирский плацдарм. Впоследствии туда были переброшены и 4-я танковая армия, несколько стрелковых корпусов, артиллерийские и инженерные части. В течение августа войска фронта, отражая непрерывные контратаки гитлеровцев, вели наступательные бои на плацдарме. К концу месяца он был расширен до 120 км но фронту и 50 км в глубину. Группа армий «Северная Украина» потерпела крупное поражение: 32 дивизии потеряли от 50 до 70 процентов состава, а 8 дивизий были полностью уничтожены.

В боях за освобождение западных областей Украины и юго-восточных районов Польши отличились многие части и соединения. Большое мужество и воинское мастерство проявили солдаты и офицеры 15-го стрелкового корпуса генерала П. В. Тертышного, танкисты 10-го гвардейского танкового корпуса генерала Е. Е. Белова, летчики 2-го гвардейского бомбардировочного и 1-го гвардейского штурмового авиационных корпусов генералов П. С. Полбина и В. Г. Рязанова.

Беспримерный подвиг в те дни совершил летчик старший лейтенант М. П. Девятаев из 9-й гвардейской истребительной авиационной дивизии. Будучи тяжело раненным, он попал в фашистский плен, где вел себя стойко, мужественно. Во главе группы из девяти советских военнопленных летчик [327] захватил фашистский самолет-бомбардировщик и перелетел на нем через линию фронта. За этот исключительный по смелости и дерзости подвиг М. П. Девятаеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Более 123 тыс. солдат и офицеров, отличившихся в этих боях, были награждены орденами и медалями, 160 человек удостоились звания Героя Советского Союза. Среди них — капитан П. М. Корышев, батальон которого первым форсировал Вислу, захватил плацдарм и удержал его, отбив атаки врага. Танкисты полковники И. И. Якубовский, В. С. Архипов и летчик майор А. В. Ворожейкин были награждены второй медалью «Золотая Звезда», а прославленный летчик полковник А. И. Покрышкин — третьей медалью «Золотая Звезда».

246 частям и соединениям были присвоены почетные наименования освобожденных ими городов, а 353 части и соединения удостоились орденов.

В период напряженной борьбы за сандомирский плацдарм части и соединения центра и левого крыла продвигались к Дембице и Карпатам. В связи с тем что наступление в горах требовало специальной подготовки войск и особых методов управления ими, Ставка Верховного Главнокомандования 5 августа образовала новый, 4-й Украинский фронт (командующий генерал И. Е. Петров, член Военного совета генерал Л. З. Мехлис, начальник штаба генерал Ф. К. Корженевич). В его состав вошли силы левого крыла 1-го Украинского фронта: 1-я гвардейская и 18-я армии, а также управление 8-й воздушной армии.

На подступах к Карпатам войска фронта встретили упорное сопротивление противника и 15 августа по указанию Ставки перешли к обороне.

Наступление в Карпатах возобновилось в октябре 1944 г. Вскоре противник был изгнан из последних районов Украинской ССР. 27 октября красный флаг взвился над Ужгородом — важным политическим центром Закарпатской Украины.

Летом 1944 г. Советские Вооруженные Силы выиграли грандиозную битву на главном направлении советско-германского фронта. С обеих сторон в ней участвовали крупные массы солдат и офицеров, огромное количество орудий и минометов, танков, самоходных артиллерийских установок и боевых самолетов.

В результате этого наступления советские войска освободили Белоруссию, свыше трех четвертей территории Литвы, часть Латвии, еще более приблизили окончательное очищение от врага Украины. Началось изгнание оккупантов из Польши. Была восстановлена Государственная граница СССР на участке Каунас, западнее Самбора протяженностью свыше 950 км. Сокрушительному разгрому подверглись две группы армий из четырех, находившихся на советско-германском фронте, — «Центр» и «Северная Украина». 82 вражеские дивизии потеряли от 60 до 70 процентов своего состава, а 26 были полностью уничтожены. В ходе наступления силы противника были окружены и ликвидированы под Витебском, Бобруйском, Минском, Бродами, в Вильнюсе и Бресте. В ожесточенных боях советские войска перемололи крупные вражеские резервы, переброшенные из Германии, из оккупированных ею стран Европы и из состава соседних групп армий.

Удары Красной Армии на главном направлении привели к коренному изменению стратегической обстановки. В Белоруссии линия фронта переместилась на запад на 500–600 км, на львовско-сандомирском направлении — до 300 км. Это позволило 3-му и 2-му Прибалтийским фронтам в июле и августе улучшить свое положение. Перейдя в наступление, они продвинулись на 120–220 км и развернули боевые действия на территории Эстонии и Латвии. С выходом 1-го Прибалтийского фронта в район Елгава, Шяуляй резко осложнилась обстановка для группы армий «Север», продолжавшей удерживать Советскую Прибалтику. Теперь сухопутные коммуникации противника, проходившие по узкому (до 40 км) коридору между Рижским заливом и Елгавой, [328] стали уязвимы. Создались исключительно благоприятные условия для освобождения Эстонии, Латвии и остававшейся еще в руках оккупантов части Литвы.

Успехи Красной Армии в Белоруссии и особенно в западных областях Украины вызвали резкое ухудшение положения вражеской группы армий «Южная Украина», державшей оборону в Молдавии и Румынии. Перед советскими войсками открылась возможность нанесения мощного удара на юго-западном, ясско-бухарестском направлении.

Наступление на главном направлении имело еще один очень важный результат. На границу Восточной Пруссии, на Вислу и к Карпатам в августе вышли войска пяти фронтов (23 общевойсковые, 5 танковых и 5 воздушных армий). С этих рубежей они могли теперь обрушить на врага новые удары в огромной полосе между Балтийским морем и Карпатами, вторгнуться в Восточную Пруссию и выйти на подступы к Берлину.

Разгром немецко-фашистских войск на главном направлении имел огромное международное значение. Эта выдающаяся победа еще более подняла авторитет Советского Союза. Она придала новые силы всем, кто боролся против фашизма, и в то же время вызвала растерянность в стане врага. 31 августа 1944 г. Гитлер заявил: «Я уверен, что не может быть хуже обстановки, чем та, которая сложилась в этом году на Востоке. Когда прибыл фельдмаршал Модель (назначенный 28 июня 1944 г. командующим группой армий «Центр» вместо снятого фельдмаршала Буша. — Ред.), группа армий «Центр» находилась в отчаянном положении». Даже фашистские историки, обычно преуменьшающие значение любой советской победы, признают огромные результаты летнего наступления Красной Армии. Вот что писал, например, Меллентин в книге «Танковые сражения 1939–1945 гг.»: «Битва в Белоруссии значительно превосходила по своим масштабам вторжение союзников в Нормандию».

Блистательные победы Красной Армии, одержанные летом 1944 г., вызвали восторженную реакцию общественности в Англии, США, Канаде и других союзных странах. Вот некоторые высказывания американских и английских газет тех дней. «Нью-Йорк тайме»: «...перед Германией стоит призрак 1918 г.»; «Ньюс кроникл»: «Победоносное и потрясающее наступление частей Красной Армии поразило союзников России и определенно превзошло самые радужные предположения»; «Дейли телеграф энд Морнинг пост»: «Германский фронт в Белоруссии распался так, как мы до сих пор еще не наблюдали в течение этой войны»; «Санди экспресс»: «Ничто не может сравниться с масштабами и скоростью советского наступления. Над Германией нависла тень катастрофы».

Черчилль, выступая 2 августа 1944 г. в палате общин с обзором военных действий на фронтах второй мировой войны, заявил, что «не было в мире такой силы... которая могла бы сломить и сокрушить германскую армию и нанести ей такие колоссальные потери, как это сделали русские советские армии».

Сокрушительные удары на главном направлении летом 1944 г. явились новым блестящим триумфом Советских Вооруженных Сил.

Глава четырнадцатая.

Освобождение советской Прибалтики

1. Положение в Эстонии, Латвии и Литве к осени 1944 г.

Летом 1944 г. советские Прибалтийские республики еще находились под гнетом фашистских захватчиков. Трехлетняя оккупация принесла неисчислимые бедствия их народам. В директиве гитлеровского министра по делам оккупированных восточных областей Розенберга говорилось: «Целью имперского уполномоченного в Эстонии, Латвии, Литве и Белоруссии должно быть создание германского протектората, с тем чтобы впоследствии превратить эти области в составную часть великой Германской империи путем германизации подходящих в расовом отношении элементов, колонизации представителями германской расы и уничтожения нежелательных элементов. Балтийское море должно стать внутренним германским морем под охраной великой Германии». Людей из этих республик, «не подходящих в расовом отношении», предполагалось уничтожить либо переселить в восточные районы Советского Союза.

Фашистские поработители лишили крестьян земли, полученной ими от Советской власти в 1940–1941 гг., выселяли их целыми семьями с усадеб. Многих отправляли на принудительные работы в Германию, где они содержались в нечеловеческих условиях. В городах фашисты выселяли жителей из лучших домов и заселяли их немцами. В результате насилия и безудержного грабежа резко ухудшилось положение трудящихся, особенно рабочих. Оккупанты лишили их всех прав. Директора фабрик и заводов могли по своему усмотрению устанавливать продолжительность рабочего дня, подвергать рабочих телесным наказаниям, сажать их в карцер. За каторжный труд, длившийся 12–16 часов в сутки, рабочие получали голодную норму хлеба. Гитлеровские палачи за время оккупации истребили в Литве 700 тыс. человек (в том числе более полумиллиона местных жителей), в Латвии — около 314 тыс., в Эстонии — свыше 125 тыс. человек. Только в одном городе Либава и его окрестностях фашисты расстреляли и замучили около 30 тыс. советских граждан, в том числе более 3 тыс. детей.

Гитлеровцам в проведении их бесчеловечной политики помогали изменники Родины, буржуазные националисты, стремившиеся к отторжению Эстонии, Латвии и Литвы от Советского Союза и к восстановлению в них капиталистических порядков. Опорой фашистского оккупационного режима являлась городская и сельская буржуазия. За год существования Советской власти ее экономические и политические позиции ослабли, но она еще не была полностью ликвидирована.

Трудящиеся Прибалтийских республик с первых же дней войны под руководством коммунистов оказывали сопротивление захватчикам и их наймитам. Рабочие фабрик и заводов, несмотря на жестокие репрессии, саботировали распоряжения предпринимателей, снижали выпуск продукции. Крестьяне жгли хозяйства немецких колонистов, срывали поставки сельскохозяйственных продуктов. В городах и деревнях создавались антифашистские комитеты, объединявшие представителей всех слоев населения. Активизировали свою деятельность подпольные партийные организации. Под их руководством начало развертываться партизанское движение. Оно [330] особенно усилилось во второй половине 1942 г., после создания республиканских штабов партизанского движения, работу которых направляли Центральные Комитеты компартий Эстонии, Латвии и Литвы. Отсутствие обширных лесных массивов, развитая сеть дорог, густая телефонная сеть вынуждали партизан действовать небольшими отрядами и отдельными группами. Искусно маневрируя, они изматывали силы гарнизонов противника, наносили им значительные потери. Фашистскому командованию приходилось привлекать к борьбе против них крупные силы. Несмотря на это, гитлеровцам не удавалось подавить партизанское движение в Советской Прибалтике. Его история полна примеров боевой активности, героизма, самоотверженности советских патриотов. Вот один из таких примеров.

Группа партизан, возглавляемая двадцатилетней литовской девушкой Марией Мельникайте, при выполнении боевого задания была окружена немецкими карателями. Она долго и упорно сопротивлялась. Но враг был сильнее, и партизаны попали в его руки. Перед казнью гитлеровцы подвергли их нечеловеческим пыткам. Стоя у виселицы, Мария гордо бросила в лицо фашистским палачам: «Я боролась и умираю за Советскую Литву! А вы зачем сюда пришли, что вы делаете в нашей Литве, немецкие псы?»

Бесстрашной дочери литовского народа М. Ю. Мельникайте посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

С душевной теплотой вспоминают советские люди о подвигах славного партизана и руководителя рижского подполья И. Я. Судмалиса. Проводимые им боевые операции и диверсии ошеломляли врага своей дерзостью. Лишь с помощью провокаторов фашистам удалось напасть на его след. В мае 1944 г. они казнили легендарного латвийского подпольщика. Он также удостоен звания Героя Советского Союза.

В памяти народа навсегда сохранится и имя эстонской комсомолки Героя Советского Союза Хелене Кульман. При выполнении боевого задания отважная разведчица была схвачена полицией и подвергнута жестоким пыткам. Перед смертью она крикнула палачам: «Вам нас всех не убить! Эстония будет свободной!»

Большой размах партизанская борьба в Прибалтике приняла в 1944 г., в период наступления Красной Армии. Латвийские, литовские и эстонские партизаны взрывали мосты, пускали под откос вражеские эшелоны с живой силой и военной техникой, уничтожали железнодорожные станции, громили гарнизоны противника.

В Латвии летом 1944 г. партизанское движение охватило почти все уезды; здесь действовали три бригады и четыре отряда. Активность латвийских партизан особенно возросла с приближением линии фронта к районам их действий. Партизанские бригады под командованием В. П. Самсона, П. Ратыня и О. П. Ошкална оказали Красной Армии большую помощь.

В Эстонии число партизан увеличилось в 1944 г. по сравнению с 1943 г. в 5 раз. Только один партизанский отряд, сражавшийся в Вирумаа, насчитывал 390 человек. Наиболее прославился отряд Э. Аартеэ, действовавший совместно с партизанами Ленинградской области.

Как уже отмечалось в предыдущей главе, широко развернулось партизанское движение и в Литве. Оно также во многом способствовало освобождению большей части республики с ее столицей Вильнюсом и успешному продвижению Красной Армии к советско-германской границе.

Борьба литовского, латвийского и эстонского народов, явившаяся ценным вкладом в дело разгрома немецко-фашистских захватчиков, в 1944 г. велась в более благоприятных условиях. Это было связано с наступлением Красной Армии на северо-западном и западном направлениях. Ее успехи заметно сказывались на положении в советских Прибалтийских республиках, значительная часть которых к осени 1944 г. была уже освобождена.

Еще зимой 1944 г. в результате успешных операций под Ленинградом и Новгородом советские войска приблизились к восточным границам Прибалтийских республик. Однако попытки развить наступление на таллинском и рижском направлениях ни в марте, ни в апреле не дали ощутимых результатов. [331] В этот период фронты северо-западного направления занимали следующее положение: войска Ленинградского фронта находились на рубеже реки Нарва, вступив здесь на территорию Эстонской ССР; 3-го Прибалтийского — на восточных подступах к Пскову и Острову; 2-го Прибалтийского — на рубеже восточнее Пушкинских Гор и Идрицы и 1-го Прибалтийского — южнее озера Нещердо, на подступах к Полоцку и Витебску.

Катастрофа в Белоруссии заставила гитлеровцев перебросить туда часть сил группы армий «Север». Создались выгодные условия для перехода в наступление советских войск и севернее Даугавы (Западной Двины). Еще 4 июля Ставка поставила задачи перед фронтами, действовавшими севернее этой реки. 10 июля из района восточнее Идрицы в направлении на Ригу начали наступление войска 2-го Прибалтийского фронта. Прорвав 16 июля сильно укрепленную оборону противника, они перенесли боевые действия на территорию Латвийской ССР. Ломая упорное сопротивление врага, преодолевая топи болот, леса, войска продвигались вперед и к концу августа подошли к Эргли, заняли Гостини. Население сердечно встречало своих освободителей. Они повсюду видели озаренные радостными улыбками лица.

В числе первых на родную землю вступили воины 130-го латышского стрелкового корпуса, которым командовал генерал Д. К. Бранткалн. Многие из них находили в освобожденных поселках и хуторах своих близких и Друзей.

Воины корпуса геройски сражались с врагом. Так, у Виэталвы (15 км юго-восточнее Эргли) старшина Я. Я Розе для корректировки артиллерийского огня взобрался на колокольню церкви, находившейся на ничейной территории. Точность стрельбы всполошила гитлеровцев, и они обрушили шквал огня на эту церковь. Но советский воин был находчив: при очередных налетах он спускался с рацией на нижнюю площадку, а затем снова, поднимался наверх и продолжал корректировку. За умелые действия Я. Я. Розе был награжден третьим орденом Славы. Он стал первым в корпусе полным кавалером этого почетного солдатского ордена.

Войска 3-го Прибалтийского фронта, перешедшие в наступление 17 июля, прорвали вражескую оборону и вступили на территорию Эстонской и Латвийской ССР. 25 августа они заняли Тарту и вышли к Валге. Действовавшие севернее соединения Ленинградского фронта 26 июля освободили Нарву.

Наступление Красной Армии на северо-западном направлении, прямо связанное с грандиозной битвой на главном направлении, также увенчалось успехом. В июле — августе советские войска продвинулись в районе к югу от Чудского озера более чем на 200 км, освободили часть Эстонии, значительную часть Латвии и большую часть Литвы. К началу сентября линия фронта проходила западнее Нарвы, у Чудского озера и Тарту, восточнее Валги, западнее Гулбене, у Крустпилса, Бауски и Елгавы, западнее Шяуляя, у Расейняя.

Положение противника в Советской Прибалтике значительно ухудшилось. Войска группы армий «Север» (оперативная группа «Нарва», 18-я и 16-я армии) и 3-я танковая армия{61} из группы армий «Центр» теперь занимали оборону на новом, почти тысячекилометровом рубеже, от Финского залива до Немана. Всего прибалтийская группировка врага включала 56 дивизий (в том числе 5 танковых и 2 моторизованные) и 3 моторизованные [332] бригады (730 тыс. солдат и офицеров, 7 тыс. орудий и минометов, 1216 танков и штурмовых орудий, до 400 боевых самолетов).

Разгром этой группировки и полное освобождение Прибалтийских республик Верховное Главнокомандование возложило на Ленинградский, 3, 2 и 1-й Прибалтийские фронты и Краснознаменный Балтийский флот. В составе фронтов насчитывалось 125 дивизий, 7 укрепленных районов, 5 отдельных танковых и механизированных корпусов (900 тыс. личного состава, 17 480 орудий и минометов 76-мм калибра и выше, 3080 танков и самоходно-артиллерийских установок). В воздушных армиях имелось 2640 боевых самолетов. Кроме того, к операциям привлекались военно-воздушные силы Балтийского флота и авиация дальнего действия.

При планировании дальнейшего наступления Ставка учла соображения командующих фронтами. Намечалось нанести два удара на Ригу: один южнее, другой севернее Даугавы в целях расчленения группы армий «Север» и отсечения ее от основных сил немецко-фашистской армии.

3-й Прибалтийский фронт (командующий генерал И. И. Масленников, член Военного совета генерал М. В. Рудаков, начальник штаба генерал В. Р. Вашкевич) главный удар на Ригу наносил из района южнее озера Выртсъярв, а 2-й Прибалтийский фронт (командующий генерал А. И. Еременко, член Военного совета генерал В. Н. Богаткин, начальник штаба генерал Л. М. Сандалов) — из района восточнее Эргли.

1-й Прибалтийский фронт должен был прочно удерживать занимаемые рубежи в центре и на левом крыле. На правом крыле ему предстояло наступать с юго-востока на Ригу и выйти к побережью Балтийского моря, отрезав противнику пути отхода в сторону Восточной Пруссии.

Таким образом, войска трех Прибалтийских фронтов должны были наступать с северо-востока, востока и юго-востока на столицу Латвии. Ленинградский фронт, взаимодействовавший с Балтийским флотом, наносил удар из района Тарту в направлении Раквере и далее на Таллин.

В ходе подготовки к наступлению командиры, политорганы, партийные и комсомольские организации направляли свои усилия на мобилизацию личного состава на успешное осуществление боевых задач и оказывали большую помощь местным партийным органам в политико-массовой работе среди населения. Важность ее определялась тем, что Советская власть в Прибалтийских республиках существовала недолго. Кроме того, нельзя было не учитывать и последствий антисоветской фашистской агитации. В освобожденных районах армейские агитаторы разъясняли населению внутреннюю и внешнюю политику правительства СССР, рассказывали о замечательных победах Красной Армии, о силе и могуществе Советского государства, о ленинской национальной политике Коммунистической партии, разоблачали антинародную идеологию буржуазных националистов и их подрывные действия.

Важную роль в усилении наступательного порыва воинов сыграли обращения военных советов фронтов и армий, поступившие в войска непосредственно перед наступлением. Они призывали личный состав быстрее разгромить врага и завершить освобождение советских Прибалтийских республик. Войска пополнялись людьми, техникой. На главных направлениях создавались ударные группировки, запасы боеприпасов, продовольствия и других видов материально-технического снабжения, приближались к фронту передовые аэродромы.

Все бойцы и командиры были охвачены единым стремлением — с честью выполнить приказ Верховного Главнокомандования. [333]

2. Изгнание врага из Эстонии

Наступление, которое должно было привести к разгрому врага в Прибалтике, началось 14 сентября в полосе трех Прибалтийских фронтов, а 17 сентября — Ленинградского фронта.

Решающее влияние на ход операции оказал успех ударной группировки 1-го Прибалтийского фронта, наступавшей на его правом крыле, из района Бауски. За три дня советские части продвинулись на глубину более 50 км и вышли на подступы к Балдоне и Даугаве. Это поставило основные силы группы армий «Север» перед угрозой изоляции. Тогда же 3-й и 2-й Прибалтийские фронты, хотя и продвинулись незначительно, нанесли врагу большие потери. Дальнейшее их продвижение должно было рассечь группу армий «Север». Однако наступление на рижском направлении развивалось медленно. Группировку противника здесь раздробить не удалось. Советским войскам пришлось прогрызать его оборону методично, метр за метром.

Командующий группой армий «Север» генерал-полковник Ф. Шернер 15 и 16 сентября докладывал в гитлеровскую ставку, что для германских войск в Прибалтике, потерявших почти половину своего состава, наступил последний момент, что группа не в состоянии вести длительное оборонительное сражение и у нее остается один выход — отойти. Немецко-фашистское командование, которое ранее не допускало и мысли об отходе, теперь решило отвести свои войска на подготовленные тыловые рубежи между Рижским заливом и Даугавой, в 60–90 км от Риги.

Линия фронта сокращалась более чем на 300 км. Это давало гитлеровцам возможность высвободить несколько пехотных дивизий. Маневр начинался с отвода немецко-фашистских войск из Эстонии. Однако осуществить планомерный отход на тыловые рубежи врагу не удалось.

Ленинградский фронт, действовавший в Эстонии, наносил удар на тартуском участке. Сюда из района Нарвы была переброшена 2-я ударная армия генерала И. И. Федюнинского, войска которой перевозились через Теплое озеро (пролив между Чудским и Псковским озерами) бригадой кораблей Балтийского флота. Перейдя в наступление, армия за два дня преодолела до 28 км. На ее правом фланге, вдоль западного побережья Чудского озера, особенно быстро продвигался 8-й эстонский стрелковый корпус под командованием генерала Л. А. Пэрна. Сформированное еще в 1942 г., это соединение прошло славный боевой путь и теперь принесло свои победные знамена на родную землю. Жгучей ненавистью к фашистским поработителям были охвачены его воины. Действуя в трудных условиях лесисто-болотистой местности, они днем и ночью без устали били врага.

Успешное продвижение 2-й ударной армии вынудило немецкое командование начать отвод своих войск с нарвского участка вечером 18 сентября. Действовавшая здесь 8-я армия генерала Ф. Н. Старикова в ночь на 19 сентября перешла к их преследованию. На следующий день северо-западнее Чудского озера, в районе Лохусу. она встретилась с вышедшими сюда частями 2-й ударной армии. После этого 8-я армия, в состав которой из 2-й ударной был передан 8-й эстонский корпус, стала преследовать врага в направлении на Таллин, а 2-я ударная — в направлении на Пярну.

Передовые соединения 8-й армии натолкнулись на упорное сопротивление вражеских арьергардов, прикрывавших отход главных сил. Но, умело маневрируя, советские части быстро выбивали противника из населенных пунктов. Храбро дрались воины-эстонцы. Замечательный пример героизма показали разведчики младшего лейтенанта К. П. Сальма. Десять смельчаков внезапно ворвались на станцию Тамсалу, что в 23 км юго-западнее Раквере, и разгромили там подразделения врага. 150 гитлеровцев были уничтожены и 22 взяты в плен.

Утром 22 сентября передовые отряды 8-й армии вышли на подступы к Таллину, во взаимодействии с Балтийским флотом уничтожили прикрывавшие город части противника и к 15 часам освободили столицу Эстонской ССР, важную военно-морскую базу на Балтийском море. Красный флаг над древней [334] башней Тоомпеа водрузил лейтенант И. Т. Лумисте из эстонского стрелкового корпуса. В этот день столица Советской Родины — Москва салютовала войскам Ленинградского фронта, овладевшим Таллином.

Радостно встречали трудящиеся Таллина свою освободительницу — Красную Армию. Неописуем был их восторг, когда в ответ на приветствия они слышали родную речь бойцов эстонского корпуса. На площади Свободы вокруг танкистов собирались жители города. Они буквально осыпали танки букетами живых цветов. Люди, избавленные от фашистского ярма, вновь чувствовали себя свободными.

В ходе преследования врага с 8-й армией взаимодействовали соединения Балтийского флота. Они прикрывали правый фланг армии с моря и воздуха, высаживали десанты морской пехоты на островах Финского залива и в портах Кунда, Локса, Таллин, Пальдиски. Одновременно авиация флота активно действовала

и на морских сообщениях противника, препятствуя его эвакуации из Эстонии.

Овладев Таллином, войска маршала Л. А. Говорова продолжали продвигаться на юго-запад, завершая освобождение Эстонской республики. 24 сентября 8-я армия заняла город и порт Хаапсалу. К 26 сентября она очистила западное побережье Эстонии. 2-я ударная армия в этот день пересекла границу с Латвией и встретилась с войсками 3-го Прибалтийского фронта, наступавшими на рижском направлении.

Трудящиеся Эстонии с оружием в руках оказывали сопротивление врагу, самоотверженно спасали то, что было создано их трудом. С опасностью для жизни они разминировали промышленные предприятия, учреждения, жилые дома.

В результате десятидневного наступления войска Ленинградского фронта во взаимодействии с Балтийским флотом очистили от гитлеровцев материковую часть Эстонии и начали подготовку к освобождению островов Моонзундского архипелага. Противник вынужден был вывести свои силы из Финского залива. Балтийский флот развернул подводные лодки в море и приступил к обеспечению морских коммуникаций с Прибалтийскими республиками: Финляндией и Швецией.

Многие соединения фронта и флота за успешное выполнение боевых заданий удостоились государственных наград. Так, соединения и части эстонского корпуса были награждены орденами Красного Знамени, Суворова, Кутузова, Александра Невского и Красной Звезды. Орденов и медалей удостоились около 20 тыс. солдат и офицеров корпуса. Позднее эстонские национальные соединения и части были преобразованы в гвардейские.

3. Завершение разгрома противника в Литве

Успешное наступление правого крыла 1-го Прибалтийского фронта на рижском направлении в середине сентября немало встревожило гитлеровское командование. Стремясь остановить советские войска, оно предприняло два мощных контрудара: один — из района юго-западнее Елгавы силами 3-й танковой армии и другой — из района Балдоне силами четырех пехотных и двух танковых дивизий. Однако эти удары не достигли цели. Войска 1-го Прибалтийского фронта не только отбили ожесточенные атаки врага, но и овладели 22 сентября городом Балдоне.

К этому времени оборонительные возможности противника в районе Риги существенно уменьшились. Немецкое командование спешно [335] отводило 18-ю армию на заранее подготовленный, хорошо укрепленный рубеж «Сигулда», проходивший в 60 км северо-восточнее Риги. Сосредоточение основных сил группы армий «Север» в районе рижского плацдарма резко увеличило здесь плотность обороны.

В этих условиях Ставка Верховного Главнокомандования признала целесообразным перенести главный удар советских войск с рижского направления на мемельское, где вражеская группировка оставалась прежней. 24 сентября фронты получили новые задачи. 1-й Прибалтийский фронт должен был перегруппировать свои войска с рижского направления в район Шяуляя, нанести оттуда удар на Мемель и выйти на побережье Балтийского моря на участке от Либавы до Немана, отрезая тем самым пути отхода прибалтийской группировке противника в Восточную Пруссию. Войскам 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов предстояло, продолжая наступление на рижском направлении, освободить столицу Латвии и очистить от врага побережье Балтийского моря до Либавы.

Чтобы обеспечить внезапность удара на мемельском направлении, были определены короткие сроки его подготовки. Принимались также меры для дезинформации противника. Новая задача 1-го Прибалтийского фронта требовала крупнейшей перегруппировки его сил с правого фланга к центру. Этот сложный маневр удалось осуществить скрытно и довольно быстро, в течение шести суток. В район Шяуляя на расстояние от 80 до 240 км были переброшены четыре армии, в том числе одна танковая, два отдельных танковых корпуса и один мехкорпус, а также большое количество средств усиления. Это был редкий пример перемещения почти всех сил фронта на новое направление. Он стал возможным благодаря умелому руководству командующего, четкой работе штаба фронта и высокой маршевой и маскировочной дисциплине войск.

Признаки сосредоточения советских войск в районе Шяуляя немецко-фашистское командование заметило лишь 2 октября — за два дня до начала наступления. Опасаясь изоляции своих основных сил на рижском плацдарме, оно решило вечером 5 октября начать отвод войск с рубежа «Сигулда» на укрепления рижских обводов. На мемельское же направление стали спешно перебрасываться из района Елгавы две танковые и одна моторизованная дивизии, а также часть соединений с рижского плацдарма. Но довести до конца эту перегруппировку сил противник не успел.

Наступление на мемельском направлении началось 5 октября. Несмотря на дожди и непролазную грязь, войска генерала И. X. Баграмяна уже на второй день завершили прорыв тактической зоны обороны. Для развития успеха на главном направлении командующий фронтом с утра 6 октября начал вводить в прорыв 19-й танковый корпус и 5-ю гвардейскую танковую армию.

В сражение вступили также 51-я и 4-я ударная армии. Преследуя противника, войска фронта к исходу 8 октября подошли к его тыловым рубежам. Здесь, на подступах к Мемелю и Тильзиту (Советск), они вклинились во вражескую оборону. За четыре дня наступления глубина прорыва достигла 60–90 км, а ширина — 200 км. Враг при этом понес тяжелые потери.

В боях на тильзитском направлении в составе 2-й гвардейской армии успешно действовала 16-я литовская дивизия полковника А. И. Урбшаса. Стремясь быстрее очистить свою родину от оккупантов, ее бойцы проявили высокое воинское мастерство и героизм. 31 октября 1944 г. дивизия была награждена орденом Красного Знамени.

В дальнейшем правофланговые армии фронта (4-я ударная генерала П. Ф. Малышева и 6-я гвардейская генерала И. М. Чистякова) развивали наступление на северо-запад; армии центра (51-я генерала Я. Г. Крейзера, 43-я генерала А. П. Белобородова и 5-я гвардейская танковая генерала В. Т. Вольского) продвигались в направлении морского побережья, а левофланговая 2-я гвардейская генерала П. Г. Чанчибадзе — к нижнему течению Немана. На правом крыле фронта возросло сопротивление врага и продвижение войск было незначительным. Успешно действовала 51-я армия. [336]

За два дня она на либавском направлении прошла до 60 км, к исходу 10 октября пересекла юго-западную границу Латвии и вышла на морское побережье западнее Руцавы. В этот же день на непосредственных подступах к Мемелю завязали бои соединения 43-й армии, а 5-я гвардейская танковая армия в районе Паланги (севернее Мемеля) достигла морского побережья. На левом крыле фронта 2-я гвардейская армия, продолжая преследование противника в юго-западном направлении, вышла к 10 октября к северо-восточным границам мемельских земель, отторгнутых от Литвы гитлеровскими захватчиками еще в 1939 г.

С выходом советских войск к морскому побережью группа армий «Север» оказалась отрезанной и потеряла сухопутную связь с Восточной Пруссией. Однако с ходу овладеть Мемелем не удалось. Борьба за город затянулась до конца января 1945 г. На тильзитском направлении советские войска к 22 октября заняли северный берег Немана и вышли на границу с Восточной Пруссией.

Таким образом, изгнание оккупантов из Литвы заняло три с половиной месяца. В июле — августе была освобождена большая ее часть, а в сентябре — октябре — остальная территория республики, за исключением района Мемеля.

4. Латвия обретает свободу

Оставив в июле — августе 1944 г. почти половину территории Прибалтийских советских республик, германское командование стремилось во что бы то ни стало удержать за собой город и морской порт Ригу, имевшие важнейшее стратегическое значение. На рижском направлении, севернее Даугавы, враг создал ряд мощных оборонительных рубежей, на которые опирались основные силы группы армий «Север».

Как отмечалось выше, войска 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов, действовавшие на рижском направлении, в первые три дня наступления (14–16 сентября) продвинулись незначительно. Это объяснялось прежде всего ожесточенным сопротивлением противника. Однако и в организации прорыва имелись существенные недочеты. Так, слишком мала была глубина артиллерийской подготовки. На некоторых участках она проводилась по ложному переднему краю. Для непосредственной поддержки пехоты не хватало танков.

Тем не менее враг понес большие потери и вынужден был израсходовать все резервы, имевшиеся на этом направлении. К 22 сентября, несмотря на отчаянное противодействие гитлеровцев, ударные группировки фронтов прорвали укрепления основного рубежа обороны. Начав преследование, войска 27 сентября подошли к укреплениям «Сигулда».

В результате двухнедельного наступления (14–27 сентября) была освобождена большая часть Латвии. Но фашистские захватчики к концу сентября удерживали еще немалую территорию республики; в их руках оставался и Моонзундский архипелаг (Эстония). Это обеспечивало вражескому флоту свободу действий в Рижском заливе и в средней части Балтийского моря. И гитлеровское командование стремилось как можно прочнее закрепиться на рижском плацдарме и Моонзундском архипелаге и настойчиво усиливало там свою оборону. На рубеже «Сигулда» оно держало 17 дивизий, а южнее Даугавы — 14.

Первые попытки советских войск с ходу преодолеть рубеж «Сигулда» не удались. Поэтому по распоряжению маршала Л. А. Говорова, на которого с 1 октября Ставка возложила руководство операциями 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов, в планы их действий были внесены необходимые изменения. Началась более тщательная подготовка к прорыву. Осуществить его намечалось 7 октября.

Однако последующие события потребовали новых поправок. В связи с успехами 1-го Прибалтийского фронта на мемельском направлении немецкое командование, боясь окружения своей группировки, начало в ночь на 6 октября поспешно отводить войска из района северо-восточнее Риги. Установив [337] это, 3-й и 2-й Прибалтийские фронты с утра 6 октября перешли к преследованию противника. 10 октября они вышли к переднему краю рижского оборонительного обвода. К тому времени вся полоса наступления севернее Даугавы была принята 3-м Прибалтийским фронтом. Его войска попытались преодолеть рижский обвод с ходу, но были остановлены. Во второй половине дня они возобновили наступление и 11 октября глубоко вклинились в первую полосу.

Командующий группой армий «Север» вынужден был снова обратиться в гитлеровскую ставку с настойчивой просьбой разрешить отход из района Риги на тукумский оборонительный рубеж. На этот раз согласие было получено. Отход намечался на вечер 12 октября. Однако противник не смог удержать занимаемые позиции даже одни сутки.

12 октября войска 3-го Прибалтийского фронта полностью овладели первой полосой городского обвода, а во второй половине дня подошли к последней полосе обороны, проходившей по западным берегам озер Киш и Юглас. Командующий 67-й армией генерал В. З. Романовский решил использовать приданный 285-й отдельный моторизованный батальон особого назначения, имевший на своем вооружении плавающие автомобили, для форсирования озера Киш. Эта часть в составе 76 автомашин-амфибий была подчинена командиру 119-го стрелкового корпуса. Высадка десанта осуществлялась с целью захватить плацдармы и обеспечить наступление главных сил армии с перешейков севернее и южнее озера. Высадка проводилась в ночь на 13 октября в два этапа. Войска овладели плацдармом в районе Межапаркс и начали наступление в тыл гитлеровских войск, оборонявших межозерные перешейки. Стремительные действия десанта, поддержанного общим наступлением армии, вызвали у противника панику, и он начал беспорядочно отступать к Риге. К 23 часам войска фронта заняли Межапаркс и вступили в северо-восточную (правобережную) часть города. К утру 13 октября они полностью заняли правобережную — основную и большую — часть Риги.

2-й Прибалтийский фронт, перегруппировавший все свои силы к югу от Даугавы, правофланговыми войсками наступал на Ригу вдоль южного (левого) берега реки. 13 октября противник был сбит с промежуточных позиций. На следующий день завязались бои на ближних подступах к юго-западной части города. В этот же день наступавший в обход Риги с юга 130-й латышский стрелковый корпус перерезал дорогу Рига — Елгава. Рижский гарнизон оказался под угрозой окружения, и значительная его часть сбежала. 15 октября была очищена от гитлеровцев и левобережная часть города.

Изгнанием врага из Риги, по существу, завершилось освобождение советских Прибалтийских республик.

Доблесть и мужество в борьбе за родные города и села, за столицу своей республики проявили воины 130-го латышского стрелкового корпуса. «Мы гордимся тем, — писала газета «Советская Латвия», — что в боях за Советскую Родину, в боях за освобождение Риги отличился латышский корпус...» За умелые и самоотверженные действия 3418 бойцов и офицеров этого соединения были удостоены высоких наград. Корпус был награжден орденом Суворова Ц степени, а 308-я латышская дивизия — орденом Красного Знамени.

В освобожденной столице Латвии 22 октября 1944 г. состоялся массовый митинг. Представители рабочих, крестьян и интеллигенции горячо приветствовали членов ЦК КП(б) Латвии и правительства Латвийской ССР, от всего сердца благодарили Коммунистическую партию, Советское правительство и Красную Армию за избавление от фашистской тирании. Митинг явился яркой демонстрацией нерушимой дружбы народов Советского Союза.

После освобождения Риги и выхода войск правого крыла 2-го Прибалтийского фронта к морю по указанию Ставки 3-й Прибалтийский фронт был расформирован. 1-й и 2-й Прибалтийские фронты получили задачу уничтожить немецко-фашистскую группировку, прижатую к морю на Курляндском полуострове, и тем самым полностью очистить от врага территорию Латвийской [338] ССР. На этом полуострове, между Тукумсом и Либавой были блокированы основные силы группы армий «Север».

Наступление 2-го Прибалтийского фронта началось утром 16 октября. Наиболее успешно действовали войска его правого крыла. Продвигаясь вдоль морского побережья, они в тот же день прорвали главную полосу обороны. Однако вскоре сопротивление гитлеровцев резко усилилось, и 19 октября наступающие части остановились на рубеже Тукумс, Гардене.

Все последующие попытки 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов прорвать оборону и расчленить прижатую к морю группировку успеха не имели. Советское Верховное Главнокомандование, хотя и стремилось быстрее ликвидировать курляндскую группировку, выделить дополнительные силы не могло. Поэтому вражеская группировка оставалась блокированной на полуострове до конца войны и капитулировала в мае 1945 г.

В то время когда развивалось наступление на .рижском и мемельском направлениях, войска Ленинградского фронта совместно с Балтийским флотом проводили сравнительно небольшую, но сложную операцию по освобождению островов Моонзундского архипелага. Для этого им потребовалось около двух месяцев (с 27 сентября по 24 ноября).

В результате успешной высадки десантов к 5 октября были освобождены острова Вормси, Муху, Хиума, а в последующие пять дней — и большая часть острова Сарема. На оставшейся части острова, на узком перешейке, ширина которого не превышает 2,5–3 км, враг создал прочную противотанковую и противопехотную оборону. Первые попытки взломать ее не дали положительных результатов: не хватало тяжелой артиллерии и боеприпасов, подвоз которых осложнялся трудностями морских перевозок. Лишь получив необходимые подкрепления, войска фронта возобновили наступление. Вражеские части при поддержке боевых кораблей отчаянно сопротивлялись. Но советские войска, поддержанные силами флота, упорно продвигались вперед. Прорвав наконец последний оборонительный рубеж, они к утру 24 ноября полностью заняли остров.

Так завершилось изгнание врага из пределов Эстонской ССР.

* * *

Успешное наступление Советских Вооруженных Сил на северо-западном направлении имело огромное военно-политическое значение. Группа армий «Север» потерпела тяжелое поражение. Из 59 соединений, входивших в ее состав, 26 были разгромлены и 3 полностью уничтожены. Основные силы этой группы, около 33 дивизий, оказались изолированными в Курляндии, 3 дивизии были блокированы в Мемеле. От оккупантов была очищена почти вся территория советских Прибалтийских республик.

Стратегическое положение для немецко-фашистских войск на советско-германском фронте еще более ухудшилось. Группа армий «Север» была отсечена от главных сил противника. Над его восточно-прусской группировкой нависла угроза фланговых ударов советских войск, вышедших к Балтийскому побережью.

С потерей Прибалтики гитлеровцы лишились выгодного плацдарма, откуда они угрожали советским войскам, действовавшим в направлении Восточной Пруссии и Польши, и который обеспечивал им свободу действий в Финском и Рижском заливах. Балтийский же флот с освобождением островов Моонзундского архипелага вновь получил возможность контролировать входы в эти заливы. Улучшились условия и для его действий на морских коммуникациях противника. До конца войны вражеские пути сообщения в восточной части Балтийского моря подвергались мощным ударам подводных лодок и флотской авиации, затруднявшим снабжение курляндской группировки.

В освобождение Советской Прибалтики свой вклад внесли прибалтийские национальные соединения Красной Армии. Они прошли трудный боевой путь от предместий Москвы, от Великих Лук и Орла до берегов Балтийского [339] моря и героическими подвигами приумножили славные традиции латышских стрелков, литовских и эстонских красных воинов периода гражданской войны.

Активную борьбу с оккупантами вели партизанские отряды и подпольщики. Местное население помогало своим освободителям всем, чем только могло, — в ходе боев участвовало в восстановлении разрушенных дорог и мостов, предоставляло транспорт для подвоза воинских грузов и эвакуации раненых.

* * *

К осени 1944 г. действующие армия и флот почти полностью очистили советскую землю от захватчиков. Теперь они готовились к нанесению удара по врагу на Крайнем Севере.

После окончания военных действий с Финляндией и выхода советских войск в конце сентября на советско-финляндскую границу 1940 г. на участке от Ухты до Финского залива положение гитлеровцев в Заполярье резко ухудшилось. В Баренцевом море Северный флот во взаимодействии с военно-морскими силами союзников значительно ослабил вражескую морскую группировку, надежно защищал свои внешние и внутренние коммуникации, эффективно обеспечивал приморский фланг Карельского фронта. Стратегическая обстановка вынуждала германское командование начать отвод своей 20-й горной армии в северные районы Финляндии. Часть ее сил продолжала удерживать рубежи к западу от Мурманска.

В конце сентября Ставка приказала Карельскому фронту (командующий генерал К. А. Мерецков, член Военного совета генерал Т. Ф. Штыков, начальник штаба генерал А. Н. Крутиков) во взаимодействии с Северным флотом (командующий адмирал А. Г. Головко, член Военного совета адмирал А. А. Николаев, начальник штаба адмирал В. И. Платонов) очистить от врага советское Заполярье и вернуть Родине важный экономический район Петсамо. Наступление началось 7 октября. Действуя в сложных условиях горной тундры, войска 14-й армии генерала В. И. Щербакова при поддержке 7-й воздушной армии генерала И. М. Соколова и Северного флота, высадившего десант на вражеском побережье, за три дня прорвали оборону противника и устремились вперед.

Корабли и авиация препятствовали эвакуации противника. В ходе операции Северный флот потопил 156 кораблей и судов врага.

К концу октября Петсамская (Печенгская) область была освобождена. Советские войска вступили в северо-восточные районы Норвегии. Это оказало большое влияние на усиление освободительной борьбы норвежского народа против фашистских оккупантов и их прислужников — квислинговцев. «Норвежский народ, — говорил на XIX съезде КПСС председатель Коммунистической партии Норвегии Э. Левлиен, — глубоко хранит в своих сердцах чувство горячей благодарности советскому народу и Советской Армии за разгром гитлеровской армии, за непосредственное освобождение северной части нашей страны от фашистских оккупантов».

С изгнанием врага из Петсамской области военные действия в Заполярье прекратились.

В честь подвига защитников советского Крайнего Севера Президиум Верховного Совета СССР 5 декабря 1944 г. учредил медаль «За оборону Советского Заполярья». Этой медалью награждены 307 тыс. советских воинов.

Глава пятнадцатая.

На помощь народам Европы

1. Положение в Польше

Красная Армия весной и летом 1944 г. изгнала фашистские полчища почти со всей советской территории, пересекла границу с Польшей и Румынией и подошла к Восточной Пруссии. Очистив от врага родную землю, советские воины теперь стремились как можно быстрее завершить разгром военной машины гитлеровской Германии и помочь европейским народам освободиться от фашистского ига. Страны Центральной и Юго-Восточной Европы становились ареной вооруженной борьбы. Советский Союз выступил с заявлением о своей твердой решимости не вмешиваться в их внутренние дела, предоставить им право самим решать свою судьбу.

Народы Европы ждали Красную Армию как свою освободительницу. Они знали, что ее приход положит конец фашистской оккупации, создаст условия для свободного развития внутриполитической борьбы рабочего класса и других прогрессивных сил против реакционных эксплуататорских классов.

Ожидая советские войска, народные массы не были пассивны. Возглавляемые коммунистическими и рабочими партиями, трудящиеся вели героическую борьбу против фашистских угнетателей, а также против правящих классов своих стран, более всего боявшихся народных революций и потому предававших национальные интересы, тормозивших развитие антифашистского движения. Борьба народных масс европейских стран против фашистских поработителей и их пособников являлась существенным вкладом в общее дело окончательного разгрома гитлеровской Германии.

Освобождение Польши началось в июле — августе 1944 г. Красная Армия изгнала тогда оккупантов с земель восточнее Вислы, составлявших одну четвертую часть территории этой страны. Более 5 млн. человек вызволила она из фашистского рабства. Не за горами было освобождение всего многострадального польского народа.

Немецко-фашистские оккупанты пять лет зверствовали в Польше. Существо их политики в отношении поляков выразил гитлеровский наместник Франк, заявив в 1941 г. при вступлении в должность генерал-губернатора: «Отныне политическая роль польского народа закончена... Мы добьемся того, чтобы стерлось навеки само понятие — Польша. Никогда уже не возродится Речь Посполитая или какое-либо иное польское государство». Гитлеровцы лишили Польшу государственной самостоятельности, расчленили ее. Центральные и восточные земли составили так называемое генерал-губернаторство гитлеровской Германии, западные и северные области были присоединены к землям фашистского государства. Завоеватели настойчиво проводили линию на превращение одной части поляков в своих рабов и на выселение и уничтожение другой.

В стране был установлен изуверский фашистский режим. Массовые расстрелы, репрессии стали повседневным явлением, «нормой» чудовищного «нового порядка». За годы оккупации гитлеровцы убили и замучили 6 млн. польских граждан. Особенно жестоко преследовались коммунисты и другие прогрессивные представители польского народа. Страна подвергалась беспощадному [341] грабежу, лишилась почти 40 процентов национального достояния.

Несмотря на дикий произвол, свирепые кровавые расправы, народ вел самоотверженную борьбу против фашистских захватчиков, за освобождение своей родины. В 1944 г. под влиянием успехов Красной Армии она приобрела особенно широкий размах.

В новогоднюю ночь 1944 г. в глубоком подполье была создана Крайова Рада Народова — высший представительный орган борющейся Польши. Это детище демократических партий и организаций возникло по инициативе Польской рабочей партии, секретарем которой являлся В. Гомулка. Крайова Рада Народова, председателем которой был избран Б. Берут, заявила, что она ставит своими задачами объединение всех антифашистских сил, демократизацию политического строя, экспроприацию помещичьей земли и передачу ее крестьянам и батракам, национализацию банков, крупной промышленности и транспорта. Это была программа народно-демократической революции. Она отвечала чаяниям широких масс народа, способствовала укреплению союза рабочего класса и крестьянства, повышению политической активности трудящихся. Всюду стали возникать местные рады народовы.

Большое значение имел декрет Крайовой Рады Народовой о создании вооруженных сил — Армии Людовой. В нее вошли отряды Гвардии Людовой, действовавшие под руководством Польской рабочей партии, а также часть вооруженных отрядов других демократических партий. Командующим был назначен генерал М. Роля-Жимерский.

В 1944 г. Армия Людова объединяла 17 бригад и им равных партизанских соединений. Вооруженная борьба наиболее широко охватила Люблинщину и Келецкую землю. Быстро нарастала она на Краковской и Жешувской землях, в Варшавском воеводстве. Бригады и отряды Армии Людовой держали оккупантов в постоянном напряжении, наносили им серьезный урон. Боевые действия еще более усилились с приближением линии фронта и выходом на польскую территорию соединений и отрядов советских партизан под командованием П. П. Вершигоры, И. Н. Банова, В. А. Карасева, Г. В. Ковалева, М. Я. Наделина, В. П. Пелиха, Н. А. Прокопюка, С. А. Санкова, В. П. Чепиги, Б. Г. Шангина и И. П. Яковлева. Весной и в начале лета упорные бои с фашистами шли под Ромблёвом, в Липских и Яновских лесах, Сольской пуще. Во второй половине года была проведена крупная операция на железных дорогах. Почти все значительные бои силы Армии Людовой вели в тесном взаимодействии с советскими партизанами, а иногда и под объединенным командованием.

Широкий размах и организованность борьбы польских демократических сил крайне встревожили эмигрантское правительство и его сторонников в самой стране, а также правительства США и Англии. Реакция страшилась победы народа, прихода его к власти, вместо сопротивления гитлеровским захватчикам делала все, чтобы ослабить демократическое антифашистское движение, расколоть его ряды, изолировать Польскую рабочую партию от народа. В ход было пущено все, вплоть до провокаций и террористических актов. Эта политика вела к политическому расколу народа, тормозила и ограничивала вооруженную борьбу созданной эмигрантским правительством Армии Крайовой. Реакция сберегала силы для восстановления довоенных порядков в Польше после ее освобождения.

Правительства США и Англии, надеявшиеся превратить послевоенную Польшу в антисоветский плацдарм, предприняли шаги в поддержку реакции. Советское правительство решительно выступило против их попыток пренебречь волей польского народа и водворить в стране эмигрантское правительство.

С вступлением советских войск и 1-й Польской армии в июле 1944 г. в пределы Польши борьба между демократическими и реакционными силами еще более обострилась. Последовательная политика Советского Союза, направленная на защиту интересов польского народа, являлась огромной [342] поддержкой в его борьбе за национальное и социальное освобождение. Опираясь на эту поддержку, народные массы летом 1944 г. приступили к решительным действиям. 21 июля был создан Польский комитет национального освобождения (ПКНО) — центральный орган народной власти. На следующий день он принял манифест, определивший, перспективы революции и наметивший программу демократических преобразований. Этот документ, открывавший новую страницу в истории Польши и знаменовавший ее национальное возрождение, провозглашал восстановление демократических свобод, проведение важнейших социальных преобразований, в том числе широкой аграрной реформы. Эмигрантское правительство объявлялось незаконным. В манифесте подчеркивалось, что основой внешней политики новой Польши будет прочный союз и дружба с СССР.

Образование ПКНО вызвало у польской реакции еще большую злобу. Началось яростное наступление против Польской рабочей партии. Создавались специальные отряды для проведения диверсий, саботажа, террористических актов. Стреляли из-за угла в членов ППР, в советских солдат и офицеров. Распространялась грязная клевета на Красную Армию. Однако реакции не удалось расколоть демократические силы, посеять среди них недоверие к Советскому Союзу.

Большое значение для дальнейшего укрепления авторитета новой, народной власти и упрочения дружбы между двумя странами имели заявление Народного комиссариата иностранных дел СССР об отношении Советского Союза к Польше и соглашение между правительством СССР и Польским комитетом национального освобождения от 26 июля 1944 г. В заявлении подчеркивалось, что Советское правительство не преследует цели присоединить к СССР какие-либо польские земли или изменить существующий в Польше общественный строй. Соглашение определяло отношения между советским командованием и польской администрацией. В нем предусматривалось, что, как только тот или иной район перестанет быть зоной военных действий, руководство им перейдет в руки ПКНО.

Укрепление авторитета ПКНО и ППР, рост политической активности народа, усиление его чувств симпатии к Советскому Союзу — все это выбивало почву из-под ног польских реакционеров. Боясь потерять власть в стране, они при поддержке правящих кругов США и Англии решили поднять вооруженное восстание в Варшаве с целью предотвратить установление в стране народно-демократического строя, захватив столицу до вступления в нее Красной Армии и поставив у власти эмигрантское правительство.

1 августа сторонники польского эмигрантского правительства спровоцировали вооруженную борьбу за Варшаву. Однако сразу же обнаружилось, что к ней Армия Крайова не подготовлена. Организаторы восстания в спешке не смогли известить о времени выступления многие отряды и подпольные организации. Не хватало оружия и боеприпасов. Была вооружена лишь часть сил Армии Крайовой, находившихся в Варшаве. Эти отряды сразу же оказались в тяжелых условиях. Они не смогли захватить ключевые пункты города и вынуждены были перейти к обороне. Фашистское командование подтянуло в город крупные силы.

Несмотря на неподготовленность выступления, борьба разрасталась и с присоединением к ней тысяч варшавян вылилась в массовое вооруженное восстание. Жители Варшавы и рядовые члены Армии Крайовой не знали истинных политических целей руководителей восстания. Вступив в героическую борьбу с ненавистным врагом, повстанцы сражались за освобождение своей столицы, за освобождение родины, за новую Польшу. В их рядах самоотверженно дрались отряды Армии Людовой, находившиеся в Варшаве.

Однако силы были слишком неравные. Восстание закончилось трагически. Выполняя приказ Гитлера сровнять Варшаву с землей, фашисты варварски уничтожили город. Тысячи и тысячи польских патриотов заплатили своей жизнью за преступную авантюру реакции.

Враги советско-польской дружбы ныне всячески изощряются, пытаясь возложить ответственность за неудачу восстания на Красную Армию. Особенно [343] часто они используют придуманную ими же версию о том, что советское командование будто бы сознательно остановило свои войска у стен Варшавы, чтобы обречь восстание на поражение. Конечно же это явная ложь и клевета злобствующих антисоветчиков. Достаточно привести данные об обстановке на советско-германском фронте, чтобы от этого антисоветского измышления не осталось камня на камне.

Восстание могло быть успешным при условии продвижения Красной Армии за Вислу. Но организаторы вооруженного выступления, ослепленные своими политическими целями, не посчитались с положением, создавшимся на фронте. Они начали восстание, не уведомив Советское правительство или командование Красной Армии. Об этой их авантюре стало известно лишь тогда, когда на улицах Варшавы уже лилась кровь, когда немецкие танки давили гусеницами безоружных варшавян.

Вполне понятно, что Красная Армия, вышедшая на территорию Польши после тяжелейших, почти сорокадневных сражений на полях Белоруссии, западных областей Украины и Литвы, продолжать наступление без паузы не могла. Прорыв сильно укрепленной обороны группы армий «Центр» и преследование разбитого противника потребовали от советских войск большого физического и морального напряжения. Части и соединения понесли серьезные потери в людях и боевой технике. Необходимо было перегруппировать силы, перебазировать авиацию, подтянуть тылы. Даже гитлеровский генерал Типпельскирх именно так впоследствии оценил положение на этом участке фронта: «Восстание вспыхнуло 1 августа, когда сила русского удара уже иссякла...» Каждому человеку, мало-мальски знакомому с военным делом, ясно, что войска не могут наступать беспрерывно: требуются паузы для перегруппировок, подтягивания тылов, пополнения людьми и боевой техникой.

Тем не менее Красная Армия, стремясь развить свой успех, в течение августа и первой половины сентября продолжала наступление. Противник же, восстановив фронт обороны, непрерывно наращивал силы. 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты продвигались медленно: приходилось преодолевать ожесточенное сопротивление врага. Об ожесточенности боев говорит тот факт, что эти фронты в тот период потеряли убитыми и ранеными 289 тыс. солдат и офицеров. Наступательные возможности войск Красной Армии были исчерпаны, и продвижение к Варшаве, за Вислу, в этих сложнейших условиях явилось бы ошибкой.

И все же, несмотря на эти обстоятельства, командования Красной Армии и 1-й Польской армии делали все от них зависящее, чтобы поддержать восставших. Было предпринято наступление на предместье польской столицы — Прагу, которая была освобождена 14 сентября. В ночь на 16 сентября соединения 1-й Польской армии при поддержке советской артиллерии попытались форсировать Вислу, чтобы, захватив плацдарм, вести совместные действия с повстанцами. Однако они натолкнулись на сильную оборону врага и не смогли закрепиться за рекой.

Советское командование оказывало восставшим большую материальную помощь. 16-я воздушная армия при активном участии оперативно подчиненной ей 1-й польской смешанной авиадивизии прикрывала истребителями занятый повстанцами район и, используя ночные бомбардировщики, доставляла им вооружение, продовольствие и медикаменты. С 13 сентября по 1 октября 1944 г. был совершен 4821 самолето-вылет, в том числе 1361 — по просьбе повстанцев для бомбардировки и штурмовки войск противника в Варшаве и 2435 — для доставки грузов. Восставшим было сброшено 156 минометов, 505 противотанковых ружей, 2667 автоматов и винтовок, 41 780 гранат, 3,3 млн. патронов, более 130 тонн продовольствия, 515 килограммов медикаментов и другие грузы.

2 октября бои в городе прекратились. В ходе восстания, продолжавшегося 63 дня, погибло около 200 тыс. повстанцев и мирного населения.

Варшавская трагедия — дело рук польской реакции. Это кульминационный пункт ее происков, на который она пошла накануне вступления советских [344] войск в Варшаву и полного освобождения ими Польши. «Провокация Варшавского восстания, — говорил секретарь ЦК ППР В. Гомулка, — это страшное преступление, которое совершила реакция против польского народа... Не борьба за Польшу и свободу народа побудила командование Армии Крайовой начать восстание. Горы трупов героических защитников Варшавы реакция рассматривала только как средство прихода к власти... Провозглашая вооруженное восстание без согласования с командованием Красной Армии и без согласования с другими военными организациями в Варшаве, ради низкого, эгоистического стремления к власти, рискуя вызвать страшные жертвы и страдания всей столицы, командование Армии Крайовой совершило неслыханное преступление против народа».

В то время когда эмигрантское правительство творило свое черное дело, толкая сотни тысяч людей на гибель, Польский комитет национального освобождения уверенно вел народ по пути создания сильной и независимой Польши. Складывался новый государственный аппарат. В короткий срок была создана народная армия — Войско Польское. К концу 1944 г. его численность достигла почти 290 тыс. человек. Большую помощь молодому польскому государству в строительстве вооруженных сил оказал Советский Союз. В Войско Польское по просьбе ПКНО он направил военных специалистов и обеспечил его вооружением, боеприпасами, продовольствием. Всего за время войны СССР передал Польше свыше 300 тыс. винтовок и карабинов, 106,5 тыс. пистолетов-пулеметов, около 19 тыс. пулеметов всех видов, 4800 минометов, 3,9 тыс. орудий всех калибров, 670 танков и САУ, 630 самолетов, более 1800 автомашин и много других видов вооружения.

Осуществлялись революционные преобразования в промышленности. Рабочие брали под охрану предприятия, создавали органы контроля и управления. Осуществлялась национализация промышленности, банков. Огромное значение имело проведение на освобожденной территории земельной реформы, декрет о которой был принят 6 сентября 1944 г. Тем самым польский народ под руководством ПКНО решал важнейшие задачи народно-демократической революции, закладывал социально-экономические основы нового строя, создавал предпосылки для дальнейшего развития революции.

Трудящиеся Польши успешно возрождали народное хозяйство страны. Вступали в строй разрушенные электростанции, промышленные предприятия. Восстанавливались железные дороги, мосты, связь. Большую помощь в этом польским братьям оказывала Страна Советов. Несмотря на огромный ущерб, нанесенный советской экономике войной, СССР направлял в Польшу продовольствие, промышленное оборудование, медикаменты.

Деятельность Польского комитета национального освобождения находила горячую поддержку широких масс народа. Они видели в нем верного; защитника своих интересов, выразителя своих чаяний и надежд. В декабре 1944 г. на многочисленных собраниях и митингах в Люблине, Кросно, Лукуве, Сандомире, Венгруве и других городах и населенных пунктах рабочие, крестьяне, интеллигенция высказались за преобразование ПКНО во Временное правительство Польши. Выполняя волю народа, Крайова Рада Народова 31 декабря приняла такой декрет. Это был важный шаг на пути создания свободной, независимой, демократической Польши. Расчеты польской и международной реакции навязать трудящимся антинациональное эмигрантское правительство окончательно провалились. Польский народ прочно взял судьбу страны в свои руки.

Таким образом, вступление советских войск на территорию Польши прогрессивные силы этой страны успешно использовали для борьбы против реакционных сил, за новое, народно-демократическое государство.

Красная Армия строго выполняла указания партии и правительства о невмешательстве в польские внутренние дела. Но уже одно ее присутствие сдерживало реакцию от вооруженных выступлений, способствовало повышению политической активности трудящихся масс. Все это было характерно в отношении не только Польши, но и других освобождаемых Красной Армией стран Европы. [345]

2. Разгром противника под Яссами и Кишиневом. Освобождение Молдавской ССР и Румынии

Почти четыре месяца войска 2-го и 3-го Украинских фронтов вели бои местного значения, ожидая приказа начать наступление в глубь Юго-Восточной Европы. Наконец в августе такой приказ поступил. Сложившаяся к тому времени военно-политическая обстановка потребовала приступить к решительным действиям на ясско-бухарестском направлении. Эта необходимость была обусловлена рядом обстоятельств. Во-первых, на направлении главного удара советские войска вырвались далеко на запад и нуждались в передышке. Дальнейшее их продвижение в Польше стало рискованным, так как над правым и левым крыльями фронтов, наступавших на центральном участке, нависли группы армий «Север» и «Южная Украина». Чтобы обеспечить наступление на варшавско-берлинском направлении, необходимо было разгромить фланговые вражеские группировки. На севере эта задача решалась Ленинградским и тремя Прибалтийскими фронтами, на юге — 2-м и 3-м Украинскими.

Во-вторых, весной и летом 1944 г. в связи с победами Красной Армии на юге антифашистская борьба в странах Юго-Восточной Европы достигла большого накала. Поэтому наступление советских войск в глубь Балкан приобретало значение мощного внешнего фактора для быстрого назревания там антифашистских восстаний, резкого усиления движения Сопротивления вообще. В свою очередь высоко поднявшаяся волна антифашистского и освободительного движения становилась важным вкладом в разгром немецко-фашистских захватчиков в Юго-Восточной Европе.

Советским войскам предстояло наступать на румынской земле, на территории государства, являвшегося сателлитом фашистской Германии и участвовавшего в агрессии против СССР.

В Румынии летом 1944 г. политическая ситуация была сложной, но в целом благоприятной для Красной Армии. Три с лишним года солдаты румынской армии воевали за чуждые им интересы. Экономика страны расстроилась. Военные расходы истощили государственную казну. Резко вздорожали продукты питания и товары первой необходимости. Гибель сотен тысяч румынских солдат тяжелым камнем легла на душу народа. Из месяца в месяц, из года в год в стране росло недовольство войной. Усиливались саботаж и диверсии. Участились забастовки, антивоенные и антиправительственные демонстрации. Настроения против войны получили широкое распространение и в армии.

Внутриполитическое положение в Румынии вызывало у гитлеровцев тревогу за судьбу военно-фашистского режима Антонеску. Так, в журнале боевых действий группы армий «Южная Украина» 1 августа 1944 г. отмечалось: «Боевой дух румын падает все больше и больше... Румынский народ устал от войны и будет использовать любую возможность выйти из нее... Имеется многочисленная группа лиц, которая согласилась бы на различного рода перевороты... Его позиция (речь идет о фашистском правителе Румынии И. Антонеску. — Ред.) вследствие неудач последних полутора лет становится все более изолированной».

Вступление советских войск в Румынию весной 1944 г. и упоминавшееся уже заявление правительства СССР от 2 апреля оказали большое влияние на политическое положение в стране. Коммунистическая партия активизировала работу по подготовке вооруженного восстания, объединению всех прогрессивных сил нации в антифашистской борьбе. Изменила свою позицию социал-демократическая партия, в течение долгих лет упорно уклонявшаяся от единых действий с коммунистами. Теперь она пошла на создание единого рабочего фронта, который 1 мая опубликовал манифест, призывавший народ к свержению клики Антонеску.

Для объединения усилий всей нации в борьбе против фашистского правительства румынские коммунисты решили установить временный контакт с буржуазно-помещичьими партиями. 20 июня представители коммунистической, [346] социал-демократической, национал-царанистской и национал-либеральной партий пришли к соглашению о создании Национально-демократического блока. Важнейшими требованиями блока были: заключение перемирия, выход из войны, ликвидация диктатуры Антонеску, установление в стране демократического строя. Представители царанистов и либералов пошли на этот шаг, учитывая настроения народа. Однако они продолжали поддерживать связь с Антонеску и поэтому не были привлечены к подготовке восстания.

К силам, выступавшим против военно-фашистской диктатуры, примкнули и дворцовые круги. Король Михай и его окружение уже не сомневались в неизбежности поражения германской армии. Поэтому они решили отстранить от власти клику Антонеску и тем самым выступить в роли спасителей нации от военной катастрофы. Конечная цель такой тактики заключалась в сохранении господства румынских капиталистов и помещиков. Коммунисты же сочли возможным использовать дворцовые круги для свержения Антонеску и выхода Румынии из войны на стороне Германии. При этом они отчетливо представляли, что это соглашение сугубо временное, что после ареста Антонеску последует острая борьба с реакцией, которая попытается сделать все, чтобы сохранить власть буржуазии и помещиков.

14 июня состоялось конспиративное совещание представителей коммунистов с представителями патриотического офицерства и дворцовых кругов. После длительного обмена мнениями было принято предложение коммунистов о вооруженном восстании. Для его подготовки совещание образовало Военный комитет. Определение начала выступления ставилось в зависимость от хода наступления 2-го и 3-го Украинских фронтов.

В этот период правительство Антонеску еще обладало достаточными возможностями для того, чтобы подавить вооруженные выступления и продолжать войну. Его поддерживали значительная часть реакционного офицерства и генералитета, а также все еще колебавшиеся буржуазно-помещичьи партии. Но прежде всего правительство опиралось на германские дивизии, находившиеся на советско-румынском участке фронта, и немецкие войска, располагавшиеся на территории Румынии. Это и было основным препятствием, сдерживавшим вполне назревшее свержение военно-фашистской диктатуры Антонеску.

Накануне наступления 2-го и 3-го Украинских фронтов линия боевого соприкосновения советских и фашистских войск пролегала от района южнее Черновиц на юго-восток, проходила севернее Ясс к Оргееву и далее по Днестру до Черного моря . Южнее Тирасполя советские войска еще весной 1944 г. захватили плацдармы на правом берегу Днестра.

Противник занимал оборону на удобной для этого местности. Его позиции слева упирались в предгорья Карпат, а справа — в Черное море. В период относительного затишья, длившегося здесь несколько месяцев, гитлеровцы создали развитую, глубоко эшелонированную оборону с мощными инженерными сооружениями. Были также укреплены города, возведены рубежи вдоль западных берегов рек Сирет и Прут.

На территории Румынии и Советской Молдавии действовала группа армий «Южная Украина» под командованием генерала Г. Фриснера. К началу наступления войск Красной Армии она оказалась несколько ослабленной: в июле — августе из ее состава на центральный участок советско-германского фронта были переброшены 12 дивизий, в том числе 6 танковых и 1 моторизованная. Соседняя группа армий «Северная Украина» после июльско-августовских событий не могла оказать ей какой-либо помощи. Немаловажным обстоятельством было и то, что в глубоком тылу, в Словакии, назревало народное восстание, которое неизбежно должно было отвлечь часть вражеских резервов.

В группу армий «Южная Украина» входили 8-я и 6-я немецкие, 4-я и 3-я румынские армии и 17-й немецкий отдельный корпус — всего 47 дивизий (в том числе 3 танковые и 1 моторизованная) и 5 бригад. Эти силы насчитывали 900 тыс. солдат и офицеров, 7600 орудий и минометов [347] калибра 75 мм и выше, 404 танка и штурмовых орудия. Группу армий поддерживали 810 самолетов 4-го воздушного флота и румынского авиакорпуса. Из 47 дивизий 25 были немецкие, остальные дивизии и 5 бригад — румынские. Гитлеровское командование не очень доверяло румынам и расположило их соединения вперемешку со своими. Кроме того, оно включило немецкие дивизии в румынские корпуса, подчиненные командирам немецких корпусов. Генерал Фриснер и его штаб полагали, что удар советских армий может быть нанесен в междуречье Сирета и Прута и на Кишинев. Именно поэтому они создали наиболее плотные боевые порядки войск в междуречье и в центре, на кишиневском выступе. На этом выступе занимали оборону 14 отборных дивизий 6-й немецкой армии, а правее и левее их находились румынские, менее боеспособные дивизии.

Устойчивость тыла врага подрывали удары партизанских отрядов, действовавших на территории Молдавской ССР.

Советское командование планировало прорвать оборону противника силами 2-го и 3-го Украинских фронтов на двух далеко отстоявших один от другого участках (северо-западнее Ясс и южнее Тирасполя). Затем наступление должно было развиваться по сходящимся к району Хуши, Васлуй направлениям и привести к окружению и уничтожению вражеских войск, занимавших оборону на кишиневском выступе. Далее предполагалось овладеть районом Фокшанских ворот{62}, участком устья Дуная и выйти примерно на линию восточные отроги Восточных Карпат, дельта Дуная. В основу замысла операции легло намерение Ставки Верховного Главнокомандования воспользоваться выгодной конфигурацией линии фронта и слабостью флангов центральной вражеской группировки для ее окружения и уничтожения.

Координировать действия фронтов должен был представитель Ставки маршал С. К. Тимошенко.

2-й Украинский фронт (командующий генерал Р. Я. Малиновский, член Военного совета генерал И. З. Сусайков, начальник штаба генерал М. В. Захаров) наносил главный удар из района северо-западнее Ясс в направлении на Васлуй силами трех общевойсковых, одной танковой, одной воздушной армий и одного танкового корпуса, а вспомогательный — вдоль реки Сирет на юг силами общевойсковой армии и конно-механизированной группы.

3-й Украинский фронт (командующий генерал Ф. И. Толбухин, член Военного совета генерал А. С. Желтов, начальник штаба генерал С. С. Бирюзов) главный удар наносил с плацдарма в стык 6-й немецкой и 3-й румынской армий силами трех общевойсковых, одной воздушной армий и двух мехкорпусов. Намечалось окружить и уничтожить 6-ю немецкую армию во взаимодействии с войсками 2-го Украинского фронта, а 3-ю румынскую — при содействии Черноморского флота. Вспомогательный удар наносился через Днестровский лиман на Аккерман (Белгород-Днестровский) стрелковыми соединениями совместно с Дунайской военной флотилией. Черноморскому флоту предстояло прервать морские сообщения группы армий «Южная Украина», нанести удары по портам Констанца и Сулина.

В составе двух фронтов было 90 дивизий, 6 танковых и механизированных корпусов, 3 укрепленных района, 3 бригады и большое количество специальных частей, насчитывавших 1 250 тыс. личного состава, 16 тыс. орудий и минометов, 2200 боевых самолетов, 1870 танков и самоходно-артиллерийских установок.

В войсках велась тщательная подготовка к операции, что во многом предопределило ее успех. На участках прорыва вражеской обороны фронты сосредоточили основные силы, достигнув многократного превосходства над противником. Очень высокой здесь была плотность артиллерии — 240–280 орудий и минометов на 1 км фронта. Объяснялось это намерением советского командования в возможно короткий срок прорвать сильную оборону [348] противника и вывести наступающие войска в ее оперативную глубину. Вспоминая о Ясско-Кишиневской операции, маршал Малиновский писал: «Первоначально намечалось осуществить прорыв на фронте в 22 км. В этом случае на 1 км фронта прорыва мы могли сосредоточить до 220 орудий калибра 75 мм и выше. Когда я докладывал в Ставке план операции, И. В. Сталин сказал, что 220 орудий на километр фронта маловато, надо больше. Я ответил, что больше нет. Тогда он предложил атаковать не на 22–, а на 16-километровом фронте».

В подготовительный период командующие армиями, командиры корпусов, дивизий, полков проводили с непосредственными подчиненными занятия, на которых речь шла о том, где предстоит нанести главный удар, какими силами и средствами, сколько сосредоточить огня по узловым оборонительным позициям противника, как и откуда выгоднее атаковать, в какое время, с какими перерывами, чтобы это действительно ошеломило врага.

Из задач партийно-политической работы в период подготовки к операции две имели специфический характер.

Предстояло большое наступление на чужой, румынской территории, и поэтому встал вопрос о поведении советских воинов в румынских городах и селах. Красная Армия воспитывалась со дня своего основания в духе указаний В. И. Ленина, в духе интернациональной солидарности трудящихся всех стран, и, казалось бы, не о чем тут беспокоиться. Но в данном случае нельзя было не учитывать, что румынская армия в течение трех лет воевала против СССР. Воины 2-го и 3-го Украинских фронтов видели на долгом пути от Волги до Днестра страшную картину злодеяний фашистских оккупантов, руины многих советских городов и сел. Естественно, все это вызывало у них чувства гнева, ненависти, а иногда и мести. Вот почему в партийно-политической работе большое внимание уделялось разъяснению воинам политики Коммунистической партии и Советского правительства в отношении Румынии. В основу этой работы были положены заявление правительства СССР от 2 апреля и постановление ГКО от 10 апреля 1944 г. о линии поведения советских воинов на румынской земле. Солдатам и офицерам разъяснялось, что Советское государство руководствуется не чувством мести, а необходимостью решения коренной задачи — разгрома германского фашизма, что следует проводить четкую грань между виновниками войны и трудящимися. Это помогло советским воинам отчетливее усвоить, что Красная Армия вступает в Румынию не как завоевательница, а как освободительница румынского населения от фашистского ига, как защитница трудового народа.

Другая особенность партполитработы определялась тем, что в армиях обоих фронтов более одной трети воинов, а в некоторых соединениях — более половины составляли мобилизованные в недавно освобожденных областях Украины. Они находились в оккупации два с лишним года, и их надо было познакомить с политической обстановкой в стране и в мире, нацелить на овладение боевым опытом, накопленным за время войны. В подразделениях таких воинов окружали особой заботой и вниманием.

В решении этих и других задач партийно-политической работы командиры и политработники опирались на огромную армию коммунистов: парторганизации обоих фронтов к 20 августа насчитывали 284 602 человека.

Противник долгое время оставался в неведении о готовящейся операции. Правда, до Белорусской операции гитлеровское командование полагало, что Красная Армия предпримет наступление на ясско-бухарестском направлении и далее — в глубь Балкан. Однако позже, как видно из документа генерального штаба немецко-фашистских сухопутных войск от 15 августа, оно считало такую операцию маловероятной. И лишь 18 августа командование группы армий «Южная Украина» пришло к мнению, что в ближайшее время начнется большое наступление 2-го и 3-го Украинских фронтов. Но это был запоздалый вывод. Оно уже не располагало временем для того, чтобы предпринять какие-либо существенные контрмеры.

Утром 20 августа на врага обрушился страшной силы артиллерийский удар. Главная полоса его обороны подвергалась огневому воздействию на [349] всю глубину — на 4–6 км. На 3-м Украинском фронте 17-я воздушная армия генерала В. А. Судец провела авиационную подготовку.

За первые два дня наступления войск 2-го Украинского фронта 27-я армия генерала С. Г. Трофименко и 52-я армия генерала К. А. Коротеева прорвали оборону противника на глубину до 25 км. 6-я танковая армия генерала А. Г. Кравченко, введенная в сражение 20 августа, выдвинулась к хребту Маре. Занимавшие оборону на участке прорыва пять неприятельских дивизий были разгромлены в первый же день операции. К 23 августа фашистское командование использовало все резервы, имевшиеся на этом направлении. Частые контратаки гитлеровцев не достигали цели. Войска фронта, стремительно продвигаясь, овладели Яссами и укрепленным районом Тыргу-Фрумос.

Столь же успешно осуществили прорыв обороны противника войска 3-го Украинского фронта. «Никогда, пожалуй, за время боевых действий фронта, — говорилось в донесении политуправления, — атака не была такой стремительной, как это было 20 августа. Как только был дан сигнал к атаке, все, как один, дружно, многие во весь рост... с криками «ура» устремились к передовым траншеям противника и захватили их». К исходу 21 августа на направлении главного удара 37-я армия генерала М. Н. Шарохина и 46-я армия генерала И. Т. Шлемина продвинулись до 25–30 км, а 4-й гвардейский мехкорпус генерала В. И. Жданова — до 50 км. В журнале боевых действий 6-й немецкой армии 20 августа записано: «К вечеру... обеих румынских дивизий (занимавших оборону в полосе наступления ударной группы 3-го Украинского фронта. — Ред.) как будто и не существовало».

Медленнее продвигалась 57-я армия генерала Н. А. Гагена. Правофланговые дивизии 6-й армии противника оказали ей сильное сопротивление. Однако к третьему дню наступления враг исчерпал свои резервы и в полосе 3-го Украинского фронта. Германское командование, несмотря на тяжелое положение, создавшееся на стыке 6-й немецкой и 3-й румынской армий, не сняло из-под Кишинева ни одной дивизии. Оно ошибочно полагало, что удар с днестровского плацдарма — вспомогательный, что главные события должны последовать на кишиневском направлении. Это заблуждение врага советское командование поддерживало в течение двух-трех месяцев, имитируя разными мерами сосредоточение больших сил в районе восточнее и северо-восточнее Кишинева.

Наземным войскам активно содействовали 5-я воздушная армия генерала С. К. Горюнова и 17-я воздушная армия. За два дня они произвели 6350 самолето-вылетов. Вот как оценивал их действия противник: «Неслыханно сильным является вражеский воздушный флот. Он делает все, что хочет».

Авиация Черноморского флота наносила удары по фашистским боевым кораблям, по Констанце и другим портам.

Итак, за два дня вражеская оборона была сокрушена. Положение противника крайне осложнилось. Создалась угроза изоляции 3-й румынской армии от 6-й немецкой. Стало возможным окружение основных сил врага в кишиневском выступе. Фашистское командование исчерпало все оперативные резервы и, следовательно, не могло влиять на ход событий. В то же время командующие 2-м и 3-м Украинскими фронтами имели на направлениях ударов 25 стрелковых дивизий, еще не введенных в сражение.

Все это заставило генерала Фриснера обратиться в ставку за разрешением отвести войска с выступа. Гитлер колебался, боясь политических осложнений в Румынии, но был вынужден дать согласие на отвод войск 22 августа с наступлением темноты. Однако было уже поздно: еще вечером 21 августа командующие 2-м и 3-м Украинскими фронтами получили приказ быстрее завершить окружение вражеских войск в районе Хуши. «Успешное решение задачи разгрома кишиневской группировки противника, — указывала Ставка, — откроет нам дорогу к основным экономическим и политическим центрам Румынии...» [350]

22 августа танковые соединения 2-го Украинского фронта совершили бросок на 25–30 км, а два мехкорпуса 3-го Украинского фронта — на 50 км. Танкисты оказались в 35–40 км от переправ на Пруте, а основные силы 6-й немецкой армии находились в 80–90 км. В этот же день перешла в наступление группа войск генерала А. Н. Бахтина — дивизии левого фланга 46-й армии. При поддержке кораблей Дунайской флотилии адмирала С. Г. Горшкова, артиллерии и авиации они внезапно форсировали Днестровский лиман и, преодолевая сопротивление врага, заняли Аккерман. Соединения 46-й армии глубоко охватили фланги 3-й румынской армии. 23 августа она, оказавшись в окружении, сложила оружие. Попытки входивших в ее состав немецких частей вырваться из окружения были пресечены силами десанта, высаженного Дунайской флотилией в районе Жебриян.

Поздно вечером 23 августа командованию группы армий «Южная Украина» стало известно о свержении правительства Антонеску. Через некоторое время был получен приказ Гитлера «кратчайшим путем отойти на карпатские полузакрытые позиции». Но Фриснер уже не мог этого сделать. 23–24 августа с северо-запада и востока на Прут, в район Хуши, Леово, вышли танкисты 2-го и 3-го Украинских фронтов. Первыми реки достигли танковые и механизированные бригады, которыми командовали полковники М. Ф. Маршев, А. Т. Шутов, П. С. Жуков, И. Ф. Решетников и Н. П. Чупихин. В гигантском кольце оказались силы пяти немецких армейских корпусов. Не попавшие в окружение остатки вражеских соединений отходили под ударами советских войск, действовавших на внешнем фронте окружения, который к этому времени переместился на юго-запад на 100–150 км. Конно-механизированная группа 2-го Украинского фронта к исходу 24 августа достигла района Бакэу, а соединения 6-й танковой армии — района Текуча.

Остатки разбитых дивизий 8-й армии противника оказались на правом берегу Прута. Их ликвидацией занялись войска 2-го Украинского фронта. Большая же часть окруженных соединений (почти вся 6-я немецкая армия) находилась к востоку от реки. Их добивали армии 3-го Украинского фронта.

Тем временем основные силы 2-го Украинского фронта на внешнем фронте продолжали стремительно продвигаться на запад и юго-запад, а 46-я армия выходила к пунктам переправ в нижнем течении Дуная.

Несколько дней на обоих берегах Прута продолжались упорные бои. Фашистские войска предпринимали отчаянные попытки вырваться из кольца, но тщетно. Командующий и штаб 6-й немецкой армии, избежавшие окружения, не смогли организовать управление покинутыми войсками.

В течение 25–26 августа кольцо вокруг врага на восточном берегу постепенно сжималось. Советское командование предъявило гитлеровцам ультиматум о капитуляции. Он был отвергнут, и советские войска при содействии авиации продолжали уничтожать противника. Вышедшие к реке 7-й и 4-й гвардейский мехкорпуса как бы играли роль наковальни, а наступавшие с востока и юго-востока 5-я ударная, 57-я и 37-я армии — роль молота. И все же значительной части войск 6-й немецкой армии удалось переправиться на западный берег. Отсюда через два дня большая их группа с танками и артиллерией, воспользовавшись тем, что боевые порядки войск 52-й армии оказались недостаточно плотными, прорвалась на юго-запад. Она намеревалась пробиться через Карпаты в Венгрию. Для уничтожения этой группы генерал Р. Я. Малиновский направил шесть стрелковых корпусов и один танковый. На обширной территории развернулись упорные бои. Они закончились 4 сентября победой советских войск.

Таким образом, из 25 немецких дивизий группы армий «Южная Украина» 18 были окружены и ликвидированы. Всего же советские войска с 20 августа по 3 сентября уничтожили 22 немецкие дивизии и разгромили почти все румынские соединения, находившиеся на фронте. В плен было взято 208,6 тыс. солдат и офицеров, в том числе 25 генералов. В записи, сделанной в журнале боевых действий группы войск 5 сентября, отмечалось, что это поражение — самая большая из катастроф, когда-либо пережитых группой армий. [351]

Если уничтожение окруженной группировки далось в ожесточенной борьбе, то на внешнем фронте советские войска продвигались в довольно благоприятных условиях: против них на правом фланге действовали лишь две боеспособные дивизии, в центре — остатки пяти разгромленных соединений, а на левом фланге вражеских частей вовсе не было. Румынские части не только не оказывали сопротивления, но в некоторых районах повернули оружие против гитлеровцев. На направлении главного удара войска 2-го Украинского фронта, поддержанные авиацией, 30 августа вышли на ближние подступы к Бухаресту. На правом крыле, в трудных условиях Восточных Карпат, они с боями преодолели от 20 до 70 км. Войска 3-го Украинского фронта, наступая по обоим берегам Дуная, подходили к болгаро-румынской границе. За 11 дней оба фронта продвинулись до 320–350 км. Корабли Дунайской флотилии вошли в нижнедунайские порты, а Черноморского флота — в Констанцу. Подводные лодки занимали позиции вблизи побережья Румынии.

Очищением от врага междуречья Днестр, Прут завершилось освобождение Молдавской ССР. Как и другие оккупировавшиеся советские республики, она понесла тяжелые людские и материальные потери. Румынские захватчики, вторгшись в Молдавию с одобрения своих немецко-фашистских хозяев, уничтожили государственную самостоятельность республики. На одной части ее территории они создали румынскую провинцию Бессарабию, а на другой вместе с частью украинских земель — провинцию Транснистрию. Администрацию оккупированных советских земель составили присланные из Румынии чиновники, жандармы, полицейские. Кроме того, на службу были привлечены буржуазные националисты, кулаки, уголовники. Оккупационный аппарат в своей «деятельности» исходил из руководящих указаний И. Антонеску, требовавшего «выгонять людей на работу кнутом и пулей». Правительственные инструкции и распоряжения откровенно диктовали брать на месте «все, что есть, без всяких церемоний», «за утайку продовольствия, за малейшее сопротивление расстреливать, а дома сжигать».

В соответствии с этими инструкциями фашистские оккупанты беспощадно эксплуатировали и грабили население Молдавской ССР. За время своего хозяйничанья они разрушили 1037 промышленных зданий, множество школ и больниц, театров, клубов и музеев. Колхозы и совхозы , были ликвидированы, а их земли и имущество розданы помещикам и кулакам, фашистским чиновникам и офицерам. Из Молдавии захватчики вывезли 467 тыс. тонн муки, зерна и другого продовольствия, около 200 тыс. голов крупного рогатого скота, 300 тыс. овец, коз и свиней. Прямой ущерб, нанесенный хозяйству Молдавской ССР, составил 15 млрд. рублей.

Румыно-фашистские завоеватели не признавали молдавской нации, глумились над молдаванами, их культурой, традициями, физически уничтожали население. В застенках сигуранцы, фашистских тюрьмах и концлагерях за годы оккупации было убито и замучено 64 тыс. граждан республики, 207 тыс. жителей подверглись арестам, истязаниям и пыткам. Более 47 тыс. человек были угнаны в фашистское рабство. Примером дикого произвола захватчиков явились кровавые зверства, массовые расстрелы в Дубоссарском концлагере. Всего здесь было уничтожено 7500 человек. Только 12 сентября 1941 г. фашисты расстреляли 2500 мужчин, женщин и детей. Палачи заставляли при этом женщин-матерей под пулями держать своих детей на вытянутых руках. Известны также факты сожжения молдавских патриотов в промышленных печах, захоронения живыми и другие изуверские способы уничтожения людей.

Молдавский народ плечом к плечу с другими советскими народами с первых дней войны боролся против захватчиков и внес свой вклад в дело победы. Самоотверженно действовали молдавские подпольщики и партизаны. За годы оккупации они уничтожили 30 тыс. фашистских солдат, офицеров и чиновников, 300 железнодорожных эшелонов, 20 самолетов, 124 танка, бронетранспортера и бронемашины и много другой боевой техники. [352]

Во время войны за мужество и отвагу, проявленные на фронте и во вражеском тылу, 85 тыс. молдаван — солдат и офицеров, партизан и партизанок — были награждены орденами и медалями.

Трудящиеся Молдавии с нетерпением ждали часа освобождения. 24 августа 5-я ударная армия генерала Н. Э. Берзарина выбила врага из Кишинева. ЦК Компартии и правительство Молдавской ССР, еще весной 1944 г. вернувшиеся из эвакуации в город Сороки, немедленно переехали в Кишинев и с окончательным освобождением республики организовали и возглавили всенародную борьбу за восстановление народного хозяйства.

Сокрушительные удары Красной Армии под Яссами и Кишиневом создали благоприятные внешние условия для устранения фашистского режима в Румынии и вывода ее из войны на стороне Германии, ускорили вооруженное выступление румынского народа и предрешили судьбу правительства Антонеску. В стране созрели для этого и необходимые внутренние условия.

23 августа в Бухаресте вспыхнуло восстание, положившее начало народно-демократической революции. По своим целям и характеру оно было антифашистским. Его основными движущими силами являлись рабочий класс и солдатские массы.

Еще до наступления советских войск, в июне — августе, в Бухаресте состоялись встречи и совещания представителей Компартии Румынии, патриотического офицерства и дворцовых кругов, на которых обсуждались и уточнялись практические вопросы подготовки восстания, свержения фашистского режима, обнародования первых документов нового правительства. Самую последовательную позицию в подготовке восстания занимали коммунисты. Ясность их целей, умелая конспирация производили большое впечатление на патриотическое офицерство.

20 августа, когда советские войска перешли в наступление, в Бухаресте состоялось совещание, наметившее восстание на 26 августа. Но бурное развитие событий на фронте ускорило вооруженное выступление. 23 августа Антонеску созвал экстренное заседание правительства, где обсуждалось положение на фронте и было решено мобилизовать «все силы нации» на продолжение войны.

Для того чтобы заручиться поддержкой короля и добиться его обращения к народу, И. Антонеску со своим заместителем М. Антонеску направился во дворец. Это оказалось тем удобным случаем для их ареста, который предусматривался планом восстания. Под влиянием военной катастрофы у Ясс и Кишинева король и его приближенные арестовали обоих Антонеску, а затем еще нескольких министров. Вечером 23 августа патриотический отряд во главе с руководящим работником ЦК КПР Э. Боднарашем доставил арестованных в конспиративный дом Центрального Комитета, находившийся на окраине города. Здесь они содержались под стражей до передачи советскому командованию. После ареста Антонеску командование гарнизона столицы отдало частям и боевым патриотическим отрядам приказ о занятии важнейших государственных учреждений и военных объектов Бухареста. Этот приказ был разработан заранее Военным комитетом, деятельность которого направляла Коммунистическая партия.

Следовательно, Компартия Румынии сыграла ведущую роль в свержении фашистского правительства. Однако дворцовые круги, царанисты и либералы вопреки воле народа, вопреки воле КПР в первые же часы восстания образовали правительство во главе с генералом К. Санатеску. Коммунисты требовали создания правительства из представителей всех антифашистских партий. В новом же правительстве большинство составляли реакционно настроенные военные и чиновники. Туда вошло лишь по одному представителю от партий Национально-демократического блока. На этом дворцовые круги, царанисты и либералы хотели закончить восстание. Они стремились дать возможность гитлеровским войскам беспрепятственно отойти из Румынии.

Действия короля и его сторонников создали определенные трудности в развитии восстания, но общего хода событий изменить не могли. Утром

24 августа Коммунистическая партия опубликовала заявление, в котором [353] призвала народ подняться во всеоружии на решительную борьбу против оккупантов. Тысячи трудящихся откликнулись на это, вступая в боевые патриотические отряды. Воинские части и эти патриотические формирования заняли важнейшие объекты Бухареста. Гитлер приказал генералу Фриснеру захватить столицу. Немецкие войска, сосредоточенные на окраинах города, после авиационной подготовки предприняли контратаку. Завязались ожесточенные бои, продолжавшиеся до 28 августа. Борьба повстанцев облегчалась тем, что основные немецкие силы были окружены советскими войсками в районе юго-восточнее Ясс. Это предрешило исход борьбы. Повстанцы победили в столице. Одновременно вооруженные столкновения происходили и в Плоешти, Брашове, Алба-Юлии, в промышленных районах Баната и других городах и районах страны. В такой обстановке Румыния вступила в войну с фашистской Германией.

Когда начались эти события в Румынии, Советское правительство немедленно подтвердило по радио свое заявление от 2 апреля 1944 г. и подчеркнуло, что Красная Армия не только не разоружит румынскую армию, но и окажет ей помощь, если она будет вести совместную борьбу против гитлеровцев за независимость Румынии или против хортистской Венгрии за освобождение северной части Трансильвании. В заявлении подчеркивалось, что единственным условием прекращения военных действий в Румынии и заключения соглашения о перемирии является участие румынских войск в войне против фашистской Германии.

Новое румынское правительство предприняло действия, которые, по существу, были направлены против планов советского Верховного Главнокомандования. 29–30 августа на разных участках фронта представители правительства Санатеску обратились с предложением приостановить наступление на линии Восточные Карпаты, Дунай. Это означало дать гитлеровскому командованию возможность спокойно отвести свои войска в Карпаты, не пустить Красную Армию в глубь Румынии, к границам Венгрии и на Балканы. Естественно, Советское правительство не могло принять это предложение. Характерно, что тогда же правительство Санатеску обсуждало вопрос о вводе американских и английских войск в страну. Оно попросило американо-английское командование высадить парашютные войска в Бухаресте. Но расчеты короля и его приближенных на оккупацию Румынии союзными войсками были нереальными: советские войска стояли уже у ворот Бухареста.

Таким образом, в результате сокрушительных ударов Красной Армии по группе армий «Южная Украина» и ее стремительного наступления в глубь Румынии правящие круги этой страны фактически оказались без вооруженной опоры. В этих условиях антифашистское восстание закончилось победой народа. Его успех был обеспечен благоприятными внешнеполитическими условиями, созданными наступлением Красной Армии, усилиями Румынской компартии, последовательно проводившей политику объединения всех сил нации для свержения фашистской диктатуры, мощным движением народных и солдатских масс. Король, буржуазно-помещичьи партии и их представители в правительстве оказались бессильными повлиять на ход событий. Румынская армия повернула оружие против Германии.

31 августа в освобожденный патриотическими силами Бухарест вступили 6-я танковая армия генерала А. Г. Кравченко и 53-я армия генерала И. М. Манагарова. Вместе с советскими войсками в столицу вошла 1-я румынская добровольческая дивизия имени Тудора Владимиреску, которой командовал полковник Н. К. Камбря. Она была сформирована в СССР по инициативе румынских патриотов. На манифестациях и митингах трудящиеся столицы приветствовали Красную Армию и выражали свою готовность бороться за демократию, против фашизма.

Вступление советских войск в Бухарест имело важные последствия. Закрепив победу антифашистского восстания, оно оказало большое влияние на изменение военной обстановки в Юго-Восточной Европе. [354]

Антифашистское национальное вооруженное восстание, совершившееся в благоприятной обстановке, создавшейся в результате побед Красной Армии, имело историческое значение для судеб румынского народа. Оно положило начало народно-демократической революции, в ходе которой трудящиеся массы под руководством Коммунистической партии уничтожили буржуазно-помещичье господство и направили развитие страны по пути, ведущему к социализму.

Разгром врага под Яссами и Кишиневом и восстание в Румынии создали условия для последующего наступления на юго-западном направлении.

29 августа Ставка приказала 2-му Украинскому фронту главными силами левого крыла выйти в район Кымпулунг, Питешти, а затем — к югославской границе. Армии правого крыла должны были преодолеть Восточные Карпаты и развивать наступление в общем направлении на Клуж. 3-й Украинский фронт получил приказ выдвинуть свои войска на румыно-болгарскую границу.

2-й Украинский фронт, понесший относительно небольшие потери, располагал почти всеми силами, имевшимися у него к 20 августа. Кроме того, с 6 сентября в его оперативное подчинение перешли 4-я и 1-я румынские армии, 4-й отдельный румынский корпус и 1-й авиационный корпус. 4-я армия занимала оборону вдоль северо-восточного участка румыно-венгерской границы, установленной Венским «арбитражем» — решением, подписанным в 1940 г. в Вене фашистскими правительствами Германии и Италии, в соответствии с которым северная часть Трансильвании была передана Венгрии. На западной границе сосредоточились румынские соединения.

Германское командование, учитывая изменение обстановки, решило сомкнуть войска южного фланга группы армий «Южная Украина» с группой армий «Ф» в Югославии и создать оборону по рубежу Восточные Карпаты, Южные Карпаты, Западные Балканы. В конце августа оно имело на территории Румынии лишь шесть немецких дивизий, а в оккупированной Трансильвании — 2-ю венгерскую армию (восемь дивизий и бригад) и несколько пограничных венгерских полков и отрядов.

На левом крыле 2-го Украинского фронта 27-я, 6-я танковая и 53-я армии 6 сентября вышли в район Питешти, а передовой отряд танковой армии — к городу Турну-Северин, на границу с Югославией. Войска 3-го Украинского фронта достигли румыно-болгарской границы от Джурджу до Черного моря.

40-я и 7-я гвардейская армии, действовавшие правее, в Восточных Карпатах, продвинулись незначительно. Здесь уцелевшие немецко-фашистские дивизии оказали упорнейшее сопротивление.

2-я венгерская армия, усиленная немецкими дивизиями, с утра 5 сентября нанесла удар из района Клужа по 4-й румынской армий и продвинулась на 20–30 км. Она имела задачу занять проходы через Южные Карпаты и запереть их до подхода советских войск.

В создавшейся обстановке командующий 2-м Украинским фронтом приказал 27-й и 6-й танковой армиям круто повернуть на север и при поддержке 5-й воздушной армии выйти к югу от Турды и овладеть Клужем. 53-я армия и 18-й танковый корпус генерала П. Д. Говоруненко должны были выдвинуться в северо-западном направлении, в район Лугожа и севернее.

С 6 по 15 сентября войска правого крыла фронта преодолели Восточные Карпаты, продвинулись на широком фронте от 30 до 130 км и достигли линии Ватра-Дорней, Тыргу-Муреш. В центре наступление было более стремительным. Войска прошли здесь до 250 км. 6-я танковая армия, преодолев Южные Карпаты, вышла к югу от Турды и совместно с 4-й румынской армией отбросила войска 2-й венгерской армии на исходные рубежи. Бои в районе Турды приняли затяжной характер. Освободить Клуж тогда не удалось: враг подтянул сюда свежие резервы. На левом крыле фронта 18-й танковый корпус подходил к Липове, а 53-я армия вышла к Карансебешу.

К 15 сентября противнику удалось восстановить сплошной фронт. Войскам 2-го Украинского фронта противостояли уже 27 немецких и венгерских [355] дивизий и бригад, в том числе 6 танковых и моторизованных дивизий. На западном участке враг перешел в наступление против 1-й румынской армии с целью не допустить подходившие войска левого крыла 2-го Украинского фронта в Средне-Дунайскую низменность.

15 сентября Ставка Верховного Главнокомандования отдала 2-му Украинскому фронту приказ: не прекращая наступления ни на одном участке, достичь довоенной румыно-венгерской границы, пересечь ее и подойти к Тисе на участке Чоп, Сольнок. Отсюда предполагалось нанести удар на север, чтобы помочь 4-му Украинскому фронту, наступление которого развивалось медленно, преодолеть Карпаты. Переданная из состава 3-го Украинского фронта 46-я армия выводилась на левое крыло. Сюда же из резерва Ставки направлялась конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева. Однако войскам правого крыла и центра выполнить свою задачу не удалось. В районах Тыргу-Муреша и Клужа продолжались ожесточенные бои. На левом крыле советские войска подошли к рубежу, который обороняла 1-я румынская армия, совместно с ней отбросили контратаковавшие вражеские части и 22 сентября вышли на румыно-венгерскую границу в районе города Мако и к северо-востоку от него. На следующий день соединения 18-го танкового корпуса генерала П. Д. Говоруненко и 243-я стрелковая дивизия полковника Н. Н. Парфентьева вступили на венгерскую землю.

Командующий фронтом Р. Я. Малиновский счел необходимым перенести главные усилия войск с центра на левое крыло и отсюда нанести удар в северном направлении. Ставка утвердила это решение. Фронт временно приостановил наступление и приступил к перегруппировке сил. Началась подготовка Дебреценской операции, которая осуществлялась главным образом в Венгрии. В ходе ее была также очищена от гитлеровцев северо-западная часть территории Румынии. 25 октября 40-я и 4-я румынская армии пересекли румыно-венгерскую границу в районе городов Сату-Маре, Карей. На этом завершилось освобождение Румынии.

Ясско-Кишиневская операция и последовавшие за ней боевые действия в центральных и западных районах Румынии длились 36 дней — с 20 августа по 24 сентября. В результате их стратегический фронт врага был прорван на фронте в сотни километров. Продвинувшись на 750 км, советские войска глубоко охватили карпатскую группировку немецких и венгерских войск. В информационном сообщении об итогах Ясско-Кишиневской операции указывалось, что она явилась одной из «самых крупных и выдающихся по своему стратегическому и военно-политическому значению операций в нынешней войне». Она свидетельствовала о неуклонном повышении морально-боевых качеств офицеров и солдат, о дальнейшем развитии советского военного искусства. Многим частям и соединениям были присвоены почетные наименования Кишиневских, Ясских, Измаильских. Родина по достоинству отметила славные боевые дела участников операции. Лишь в августе — октябре 1944 г. были награждены орденами и медалями более 50 тыс. солдат и офицеров. Командир 20-й танковой бригады Герой Советского Союза полковник С. Ф. Шутов удостоился второй медали «Золотая Звезда». Командиру 3-й гвардейской воздушно-десантной дивизии полковнику И. Н. Коневу, командиру 3-й танковой бригады подполковнику И. Д. Ивлиеву, командиру 56-й мотострелковой бригады полковнику Ф. Ф. Штанько, командиру отделения 4-й роты 21-го полка 180-й стрелковой дивизии сержанту А. Е. Шевченко, командиру танка 36-й гвардейской танковой бригады 4-го гвардейского мехкорпуса младшему лейтенанту Н. Н. Третьякову и многим другим [356] наиболее отличившимся воинам было присвоено звание Героя Советского Союза.

Разгром противника под Яссами и Кишиневом сыграл решающую роль в освобождении Румынии от фашистского ига. С марта по октябрь 1944 г. в боях с врагом на румынской земле погибли 69 тыс. советских воинов и 217 тыс. были ранены. Потери румынских войск в борьбе против гитлеровцев с 23 августа по 30 октября 1944 г. составили более 58 300 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Трудящиеся Румынии свято чтут память павших бойцов. В честь советских воинов в Бухаресте и ряде других городов воздвигнуты памятники.

Таким образом, румынский народ под руководством КПР, используя благоприятную обстановку, сложившуюся в результате вступления Красной Армии в Румынию, сверг ненавистное правительство Антонеску. Советские войска видели в народе этой страны не поверженного врага, а своего союзника и друга. Вместе с ними румынские войска и боевые патриотические отряды вели борьбу за окончательное освобождение своей родины и присоединение к ней насильственно отторгнутой северной части Трансильвании. Американо-английский план установления в Румынии режима по «греческому образцу» был сорван. Присутствие советских войск в стране и правильная тактика КПР исключили гражданскую войну, создали условия для свободного развертывания классовой борьбы и относительно мирного развития революции в Румынии.

12 сентября 1944 г. представители правительств СССР, США и Англии подписали в Москве соглашение с Румынией о перемирии. Соглашение фиксировало факт вступления Румынии в антифашистскую войну. Оно предусматривало создание в этой стране Союзной контрольной комиссии под общим руководством советского Главнокомандования. Статьи соглашения предусматривали также роспуск прогитлеровских организаций, запрещение пропаганды против антифашистской коалиции, освобождение из тюрем антифашистов, отмену дискриминационных законов, предание суду военных преступников и другие меры, направленные на демократизацию общественной и политической жизни в стране. Опираясь на принципиальные положения этого документа, прогрессивные силы Румынии подрывали позиции антинародных сил.

Реакционное большинство правительства Санатеску противодействовало добросовестному выполнению соглашения. Борьба между силами демократии и реакции непрерывно нарастала. Это привело к образованию нового правительства Санатеску.

По инициативе КПР Национально-демократический блок был реорганизован в Национально-демократический фронт. В него вошли представители всех массовых демократических организаций. Царанисты и либералы отказались вступить в эту организацию патриотических сил нации, так как ее платформа требовала решительных демократических преобразований. Борьба за претворение этой платформы в жизнь привела к падению второго правительства Санатеску. Но к власти пришло еще более реакционное правительство генерала Н. Радеску. Между тем демократическое движение ширилось. Тогда реакция во главе с королем решила силой оружия расправиться с революционными массами. Начались террористические акты, избиение участников демонстраций. Радеску заявил, что он, «если понадобится, готов прибегнуть и к гражданской войне...». По его приказу был открыт огонь по 600-тысячной демонстрации, проходившей под лозунгами Национально-демократического фронта. Это вызвало в стране бурную волну протеста. Под давлением движения народных масс 6 марта 1945 г. было создано новое [357] правительство, которое возглавил лидер Фронта земледельцев П. Гроза. Большинство мест в правительстве заняли представители демократических организаций и партий, в том числе коммунистической. По своей классовой сущности новая власть в Румынии являлась революционно-демократической диктатурой пролетариата и крестьянства. Румынский народ мог приступить теперь к осуществлению крупных социальных преобразований.

В приветствии Центрального Комитета Румынской коммунистической партии и правительства Румынии Центральному Комитету КПСС и Советскому правительству по случаю 30-летия Победы над фашизмом подчеркивалось: «Румынский народ питает глубокую признательность советскому народу, его славным Вооруженным Силам, которые под руководством Коммунистической партии Советского Союза, проявляя блестящий героизм и ценой огромных жертв вынесли на своих плечах основную тяжесть войны, внесли решающий вклад в разгром фашистской Германии и оказали неоценимую помощь освобождению Румынии и других стран и народов от гитлеровского господства».

Одним из важных результатов освобождения Румынии явилось зарождение и развитие братского советского и румынского боевого содружества. Участвуя в антифашистской войне, румынская армия 260 дней плечом к плечу с Красной Армией вела борьбу против немецко-фашистских войск. Боевой союз советского и румынского народов стал одним из важнейших факторов послевоенного развития Румынии по пути народной демократии и строительства социализма.

3. Освобождение Болгарии

Разгром немецко-фашистских войск под Яссами и Кишиневом, Августовское восстание в Румынии и выход 3-го Украинского фронта на румыно-болгарскую границу оказали огромное влияние на внутреннее и международное положение Болгарии.

Летом 1944 г. страна переживала глубокий экономический и политический кризис. Германские монополисты в течение всей войны беспощадно грабили болгарский народ. Народное хозяйство оказалось истощенным. Значительная часть населения вела полуголодное существование. Болгарское правительство лишь формально являлось суверенным. На деле же оно выполняло все, что диктовал гитлеровский посол в Софии. Гестапо контролировало местную полицию и военные учреждения.

Патриоты Болгарии под руководством Болгарской рабочей партии (БРП) во время войны усилили борьбу за национальное и социальное освобождение. К августу 1944 г. в стране действовало 670 комитетов Отечественного фронта. Они распространяли свое влияние на большинство районов страны, вели активную политическую работу. Хорошо организованная Народно-освободительная повстанческая армия к началу сентября 1944 г. насчитывала 1 дивизию, 9 отдельных бригад, 37 отрядов, несколько батальонов и сотни боевых групп. Эти силы включали более 30 тыс. вооруженных бойцов. Повстанцы и боевые группы опирались на огромную армию помощников и укрывателей (так называемых ятаков) численностью около 200 тыс. человек. Вооруженная борьба в стране приняла поистине массовый характер. Только в июне — июле произошло 680 вооруженных выступлений повстанцев, поддержанных народом. Партизанские действия охватывали все большую часть страны. Под влиянием долголетней работы БРП в армии многие солдаты переходили на сторону партизан. В начале сентября 1944 г. по указанию ЦК БРП, Главного штаба Народно-освободительной повстанческой армии и Национального комитета Отечественного фронта повстанческие бригады и отряды начали устанавливать народную власть в некоторых районах страны. Так постепенно в Болгарии назревало вооруженное восстание.

Антинародное правительство Болгарии жестоко преследовало партизан. С начала 1942 г. до Сентябрьского восстания 1944 г. репрессиям подверглось свыше 64 тыс. человек. Повстанцы несли немалые потери в боях с полицией [358] и войсками. Но это не ослабляло их борьбы. Под руководством БРП национально-освободительное движение продолжало шириться и крепнуть. Партия насчитывала 25 тыс. членов, а ее верный помощник — Рабочий молодежный союз — около 30 тысяч. Во главе БРП стояли выдающиеся деятели международного и болгарского рабочего движения Г. Димитров и В. Коларов. В огне борьбы выдвинулись такие видные деятели партии, как Т. Живков, С. Тодоров и другие.

Формально Болгария не участвовала в войне против СССР. Правящие круги не посмели бросить армию на советско-германский фронт: слишком велики были симпатии народа Болгарии к русскому народу — освободителю от турецкого ига. Но реакционное болгарское правительство помогало Германии всем, чем только могло. Гитлеровское командование пользовалось аэродромами, морскими портами, железными дорогами этой страны для военных целей. Болгарские войска несли оккупационную службу в Греции и Югославии и высвобождали тем самым немецкие дивизии для войны против СССР и его союзников. Весной и летом 1944 г. Советское правительство неоднократно обращалось к правительству Болгарии с предложением разорвать союз с Германией и соблюдать нейтралитет. В ответ фашистская болгарская клика предпринимала различные маневры. Одним из них была смена правительства Божилова правительством Багрянова, столь же профашистским.

После событий в Румынии по инициативе ЦК БРП делегация Национального комитета Отечественного фронта потребовала передать власть Отечественному фронту. Правительство требование отклонило, но, испытывая страх перед движением народных масс, 26 августа объявило о полном нейтралитете Болгарии. Однако это был очередной обман. Хозяевами положения в стране по-прежнему оставались гитлеровцы.

Правящие круги Болгарии, видя безнадежность положения Германии, готовы были заменить германскую оккупацию англо-американской, лишь бы не допустить образования правительства Отечественного фронта. Для установления тайной связи с западными державами они в августе 1944 г. направили своего уполномоченного в Турцию. Англичане и американцы охотно вступили в переговоры. Но было уже поздно: к границам Болгарии подходили советские войска, а рабочие и крестьяне, руководимые Болгарской рабочей партией, готовились к вооруженному восстанию.

26 августа ЦК БРП разослал партийным организациям письмо о мерах по свержению правительства Багрянова. Для этого предлагалось провести на предприятиях политические забастовки с требованием установить правительство Отечественного фронта. Забастовки должны были перерасти во всеобщую политическую стачку.

Болгары единодушно откликнулись на призыв партии. Началось массовое движение народа, которое привело к падению правительства Багрянова и сформированию правительства Муравиева. Однако положение не изменилось. Муравиев выступил с декларацией по вопросам внутренней и внешней политики, но она оказалась демагогической. В частности, он обязался строго соблюдать нейтралитет, а остатки немецких войск, отходивших из Румынии, продолжали свободно прибывать в Болгарию. В связи с создавшейся обстановкой Советское правительство 5 сентября заявило, что «не только Болгария находится в состоянии войны с СССР, поскольку на деле она и ранее находилась в состоянии войны с СССР, но и Советский Союз отныне будет находиться в состоянии войны с Болгарией». Как показали последующие события, этот советский шаг способствовал успеху народного восстания.

Политическая обстановка в Болгарии все больше накалялась. Последовал запрет Муравиевым деятельности демократических партий Отечественного фронта. Естественно, болгарский народ не мог смириться с этим. Революционный кризис, который переживала страна летом 1944 г., перерос в революционную ситуацию. 7 сентября, когда стало ясно, что Красная Армия вступит в Болгарию, ЦК БРП и Главный штаб Народно-освободительной армии определили дату восстания в Софии — 9 сентября. [359]

Ставка Верховного Главнокомандования приказала войскам 3-го Украинского фронта и Черноморскому флоту начать 8 сентября боевые действия против Болгарии, выйти 12 сентября на линию Русе, Палатица, Карно-бат, Бургас и здесь приостановить продвижение. Вопрос о дальнейшем наступлении Ставка предполагала решить в зависимости от хода вооруженного восстания болгарского народа.

Болгарская армия к тому времени насчитывала 22 дивизии и 7 бригад общей численностью более 510 тыс. человек. Но войскам 3-го Украинского фронта непосредственно противостояли лишь 4 дивизии и 2 бригады. Болгария имела свыше 400 самолетов. В Варне и Бургасе было сосредоточено свыше 80 кораблей немецкого и болгарского флотов.

3-й Украинский фронт и Черноморский флот располагали значительными силами, способными подавить любое сопротивление. Командующий фронтом, исходя из директивы Ставки, поставил конкретные задачи перед 46, 57, 37 и 17-й воздушной армиями, а также 7-м и 4-м гвардейским мехкорпусами. Черноморский флот должен был морским и воздушно-посадочным десантами во взаимодействии с мехкорпусами овладеть Варной и Бургасом.

В партийно-политической работе основное внимание уделялось разъяснению причин и целей войны с Болгарией. Политработники и агитаторы рассказывали бойцам о традициях дружбы болгарского и русского народов, знакомили их с политическим положением в Болгарии, с героической борьбой болгарских коммунистов.

8 сентября передовые советские стрелковые соединения вступили в Болгарию. Затем, обогнав их, устремились в глубь страны механизированные корпуса. Они продвигались, не встречая сопротивления. 9 сентября передовые части, пройдя за два дня 110–160 км, вышли на заданный рубеж. Корабли Черноморского флота, взаимодействовавшего с наземными войсками, вошли в порты Варна и Бургас. Болгарские корабли также не оказали противодействия, а весь германский флот по приказу гитлеровского командования оказался затопленным. Немецкие моряки были взяты в плен.

Вечером 9 сентября Ставка приказала 3-му Украинскому фронту и Черноморскому флоту приостановить дальнейшее продвижение.

На территории Болгарии советские войска не вели никаких боев и сражений. Болгарская операция вылилась в триумфальный освободительный поход. Народ повсюду восторженно встречал Красную Армию. В селениях советским воинам преподносили хлеб-соль. Жители городов забрасывали их цветами, вступали в теплые беседы с ними. Посол СССР в Софии получил от трудящихся и организаций страны множество дружественных телеграмм.

Вступление Красной Армии в Болгарию явилось мощным внешним фактором, ускорившим всенародное восстание. Еще 6 сентября началась стачка рабочих фабрик и заводов Софии, состоялись митинги и демонстрации. На следующий день объявили стачку героические горняки Перника, 8 сентября их примеру последовали рабочие многих предприятий страны. Трудящиеся повсеместно освобождали из тюрем политических заключенных. Во многих городах и селах устанавливалась власть Отечественного фронта. По приказу Главного штаба Народно-освободительной армии с гор спускались повстанческие бригады и отряды и занимали важные в военном отношении пункты.

Вооруженное восстание в Софии началось в ночь на 9 сентября. Отряды повстанцев арестовали регентов{63}, министров и других представителей монархо-фашистской клики. Болгарская армия не оказала сопротивления, более того, многие ее соединения и части примкнули к восставшим. В тот же день было образовано правительство Отечественного фронта во главе с К. Георгиевым. В стране создалось новое соотношение классовых сил. Установилась [360] власть рабочих и крестьян при руководящей роли рабочего класса во главе с Болгарской рабочей партией (коммунистов){64}.

Новое правительство незамедлительно приступило к реализации программы Отечественного фронта. Оно объявило войну фашистской Германии и последнему ее сателлиту — хортистской Венгрии, распустило парламент, полицию, предприняло чистку государственного аппарата и перестройку армии, запретило фашистские организации. В стране создавалась народная милиция. Болгарские войска эвакуировались из Греции и юго-восточных районов Югославии.

В центре внимания БРП(к) было обеспечение всемерного участия армии в войне против Германии. Действующая болгарская армия перешла в оперативное подчинение командующего 3-м Украинским фронтом. На территории Югославии, Венгрии и Австрии вместе с советскими войсками в течение семи-восьми месяцев сражалось около 300 тыс. болгарских воинов. 32 тыс. из них погибли, были ранены, пропали без вести.

Итак, вступление советских войск в Болгарию помогло ее народу взять власть в свои руки, вывести страну из несправедливой войны, принять участие в завершении разгрома гитлеровской Германии и начать строительство народно-демократического государства. Возникли благоприятные условия для свободного развития классовой борьбы, которая привела к упрочению нового строя. Пребывание в стране советских войск сковало действия болгарской реакции и ее зарубежных вдохновителей.

Освобождение болгарского народа — блестящий пример умелого сочетания действий Красной Армии с национально-освободительной, антифашистской борьбой, вылившейся под руководством БРП(к) во всенародное восстание. «Победа 9 сентября, — отмечалось в воззвании ЦК Болгарской коммунистической партии к болгарскому народу по случаю 20-летия социалистической революции в Болгарии, — была завоевана при решающей помощи Советской Армии — освободительницы народов от фашистской тирании».

4. Помощь Словацкому восстанию

Изгнание фашистов из восточных районов Польши и из Румынии приблизило час освобождения братского чехословацкого народа от гитлеровского ига.

Чехословакия была одной из первых стран, порабощенных германским империализмом. Захватив ее, гитлеровцы Чехию и Моравию присоединили к Германии, Закарпатскую Украину и южные районы Словакии передали Венгрии. Остальная часть Словакии была объявлена «самостоятельным государством», однако вся его политика направлялась и контролировалась гитлеровцами. В чешских областях оккупанты, а в Словакии клика предателя словацкого народа Тисо установили режим жестокого террора и репрессий. Но, несмотря на это, в стране ширилось национально-освободительное движение, которое возглавляла Коммунистическая партия Чехословакии (КПЧ).

Еще в 1939 г. в связи с особой обстановкой, сложившейся в Словакии, ЦК Компартии Чехословакии принял решение об организационной самостоятельности словацкой части партии — Коммунистической партии Словакии — и о создании ее руководства. При этом единство Коммунистической партии Чехословакии было сохранено на протяжении всей войны. Деятельность КПЧ направлялась находившимся в Москве руководящим центром во главе с К. Готвальдом. В исключительно трудных условиях фашистской тирании КПЧ сохраняла в подполье центральное руководство, местные партийные органы и парторганизации, хотя и несла тяжелые потери. В числе членов ЦК КПЧ, погибших в застенках гестапо, был Юлиус Фучик, высокая [361] идейность и необычайное мужество которого стали образцом самоотверженного служения делу коммунизма.

В 1944 г. под влиянием побед Красной Армии и благодаря правильной политике и большой организаторской работе руководящих органов компартии антифашистская борьба в Чехословакии продолжала нарастать. В городах и селах создавались национальные комитеты. Вокруг них сплачивались все патриотические силы. Особенно широкого размаха национально-освободительная борьба достигла в Словакии. Все чаще бастовали рабочие промышленных предприятий, все дружнее выступали крестьяне, все активнее становилась деятельность национальных комитетов. Расширялась вооруженная борьба.

Большую помощь чехословацкому национально-освободительному движению оказывал Советский Союз. В апреле 1944 г. войска Красной Армии вышли на ближние подступы к границам Чехословацкой республики. 8 мая было подписано советско-чехословацкое соглашение об отношениях между советским Главнокомандованием и Чехословацкой администрацией после вступления Красной Армии на территорию Чехословакии. Соглашение предусматривало, что власть советского командования будет распространяться только на зону военных действий и только на дела, относящиеся к ведению войны.

Летом 1944 г. по просьбе чехословацкого руководства и на основе советско-чехословацкого договора в Словакию из СССР перебрасывались советские и чехословацкие организаторские партизанские группы. Оказывалась также большая помощь оружием, боеприпасами и другими материалами. Все это делалось через Украинский штаб партизанского движения, при котором находились представители КПЧ Р. Сланский и А. Шрам.

На базе организаторских групп на месте создавались крупные партизанские формирования, состоявшие в основном из словаков, — 1-я чехословацкая бригада имени М. Штефаника, 2-я чехословацкая бригада «За свободу славян», бригада имени Яна Жижки и другие.

Первые организаторские группы, состоявшие из чехов и словаков, возглавлялись такими опытными советскими партизанскими руководителями, как П. А. Величко, А. С. Егоров, Е. П. Волянский, В. А. Карасев, В. А. Квитинский, М. И. Шукаев. Эти группы пополнялись местными жителями или сливались со словацкими отрядами. Советские партизаны, подчеркивал впоследствии ЦК КПЧ, привнесли «замечательный дух советских бойцов, дух ненависти к врагу, дух решимости в борьбе с фашистами...» В течение августа 1944 г. из специально обученных солдат и офицеров чехословацкого корпуса и советских партизан было создано и переброшено на чехословацкую территорию еще 20 таких групп общей численностью 300 человек.

Словацкие и смешанные словацко-советские партизанские бригады и отряды вскоре приступили к проведению крупных операций против немецких и словацких фашистов. В августе 1944 г. на территории от населенных пунктов Чадца, Тренчин, Нитра до Закарпатской Украины развернулась активная партизанская война. К партизанам присоединилась часть регулярной словацкой армии. Во второй половине августа были освобождены города Брезно, Врутки, Ружомберок, Попрад и другие. К концу месяца вся Средняя Словакия и северные районы Восточной Словакии фактически находились под контролем партизан. В освобожденных городах и населенных пунктах национальные комитеты, выходя из подполья, брали власть в свои руки.

Такое развитие событий вызвало панику среди словацких правителей. Будучи не в состоянии справиться с движением народных масс собственными силами, они обратились за помощью к Гитлеру. 29 августа в Словакию вступили немецко-фашистские войска. Это вызвало взрыв возмущения словацкого народа. В ответ на оккупацию он начал массовую вооруженную борьбу. Местные антифашистские выступления переросли в общенародное восстание, руководимое Коммунистической партией Словакии. Политическим [362] центром восстания стал город Банска-Бистрица. Важную роль в руководстве восстанием играли К. Шмидке и Г. Гусак.

На борьбу с гитлеровскими оккупантами поднялись 18 районов Словакии. Организованной военной силой восставших являлись партизанские формирования и части словацкой армии, перешедшие на сторону народа и пополнившиеся военнообязанными по постановлению Словацкого национального совета о мобилизации. Однако они не были многочисленными. Гитлеровские войска значительно превосходили повстанцев по численности и особенно по вооружению. Вскоре фашисты начали теснить повстанческие части. Восставшие оказались в исключительно тяжелом положении.

В создавшейся обстановке чехословацкий посланник в Москве З. Фирлингер 31 августа обратился за помощью к правительству СССР. В этот же день советско-германский фронт перелетела группа словацких военных самолетов. На одном из них находился полковник В. Тальский, являвшийся заместителем командира Восточнословацкого корпуса — соединения армии марионеточного правительства. Тальский заявил, что корпус, состоящий из двух дивизий, в случае наступления советских войск на кросненском направлении поддержит их ударом по врагу с тыла.

Маршал И. С. Конев, докладывая в Ставку об этом предложении, представил свои соображения о проведении операции для оказания помощи восставшим. Вечером 2 сентября Ставка приказала провести наступательную операцию на стыке 1-го и 4-го Украинских фронтов. Цель ее заключалась в том, чтобы ударом из района Кросно на Дуклю и далее на Прешов выйти в Словакию и соединиться с повстанцами.

К проведению операции привлекались: из 1-го Украинского фронта — 38-я армия генерала К. С. Москаленко, 1-й гвардейский кавкорпус генерала В. К. Баранова и 25-й танковый корпус генерала Е. И. Фоминых, а также сформированный в Советском Союзе 1-й чехословацкий армейский корпус, которым с 10 сентября командовал генерал Л. Свобода; из 4-го Украинского фронта — 1-я гвардейская армия генерала А. А. Гречко.

2-й Украинский фронт готовился ударом с юга через Брашов и Сибиу на Клуж помочь 4-му Украинскому фронту перейти Карпаты.

К участию в операции привлекались и значительные силы авиации. Советские самолеты начиная с 5 сентября перебрасывали восставшим противотанковые пушки и ружья, пулеметы, автоматы, боеприпасы.

Времени до начала операции оставалось очень мало, и подготовка велась исключительно интенсивно. Большую работу вели командиры, штабы, политорганы и парторганизации. Бойцы и командиры были полны решимости с достоинством и честью выполнить свой интернациональный долг. Советский воин вступал на территорию других стран как освободитель, друг и брат трудящихся.

На рассвете 8 сентября войска Красной Армии перешли в наступление. Противник, занимая выгодные оборонительные позиции, оказывал упорное сопротивление. Ожесточенные бои шли за каждую высоту, за каждый населенный пункт. Советские и чехословацкие воины сражались с исключительным мужеством.

Гитлеровцы, стремясь любой ценой удержать Словакию и Трансильванию, стали подтягивать крупные силы к району, где была прорвана их оборона. Это вынудило советское командование усилить наступающие войска двумя танковыми корпусами.

Непреклонная воля к победе и героизм помогли советским и чехословацким соединениям преодолеть все трудности и выйти к концу сентября к Главному Карпатскому хребту. 6 октября 1-й чехословацкий армейский корпус, овладев вместе с советскими войсками Дуклинским перевалом, вступил на родную землю. Это был торжественный исторический момент, символизировавший начало нового этапа в жизни страны. 6 октября впоследствии было объявлено Днем чехословацкой Народной армии. К. Готвальд, говоря о значении совместного наступления советских и чехословацких войск через Дуклинский перевал, подчеркивал: «На Дукле родился лозунг, прочно вошедший [363] в чувства и сознание нашего народа: «С Советским Союзом на вечные времена! С Советским Союзом и никогда иначе!»

До конца октября советские и чехословацкие войска вели тяжелые, кровопролитные бои против сильного противника, умело оборонявшегося в горах. Они добились серьезных успехов, но прорваться к повстанцам не смогли. 28 октября наступление прекратилось. 38-я армия и 1-й чехословацкий армейский корпус перешли к обороне. Повстанцы в это время отходили в горы. Наступление в глубь Словакии было связано с огромными трудностями. Предстояло преодолеть горную цепь Восточных Бескид высотой до 850 м. Между тем соединения, только что завершившие бои под Львовом и Сандомиром, имели большой некомплект в личном составе, а также ограниченные запасы материальных средств. В войсках было мало танков непосредственной поддержки пехоты. Местность не позволяла ввести в дело крупные бронетанковые силы. Удар двух словацких дивизий не достиг цели — повстанцам не удалось захватить перевалы через Карпаты и обеспечить проходы через них для советских войск.

В упорных боях в Карпатах обе стороны понесли тяжелые потери. Гитлеровцы к тому же, оказавшись вынужденными перебросить сюда значительные силы, ослабили свои войска в Закарпатской Украине, Польше, а отчасти и в Венгрии.

В целом операция, оттянув на себя значительную часть регулярных фашистских войск, явилась реальной помощью Словацкому народному восстанию. Активные действия Красной Армии на этом направлении создали обстановку, в которой в течение двух месяцев в тылу врага существовала территория, где хозяином положения был народ, где зарождалась новая, народно-демократическая Чехословацкая республика.

В то время когда советские войска и 1-й чехословацкий армейский корпус пытались прорваться через Дуклинский перевал к Прешову, в районах Словакии повстанцы вели упорную борьбу против наступавших гитлеровцев. Боевую активную силу восстания составляли партизанские отряды, хотя по численности они были значительно меньше повстанческой армии. К началу октября в партизанских соединениях и отрядах насчитывалось около 16 тыс. человек. Только в октябре они уничтожили до 9 тыс. солдат и офицеров врага.

Однако противник был сильнее. В конце октября его танкам и пехоте удалось занять все важнейшие населенные пункты на территории, охваченной восстанием. 27 октября пал центр восстания — Банска-Бистрица. По указанию ЦК Коммунистической партии и Главного штаба партизанского движения повстанцы отошли в горы. Во время отхода погиб национальный герой Чехословакии Я. Шверма.

В начале ноября в тылу немецких войск действовали партизанские соединения и отряды, насчитывавшие около 19 тыс. человек. Несмотря на большие потери, понесенные в боях с карателями, численность партизан не только не уменьшилась, но даже возросла. Они продолжали борьбу с врагом вплоть до освобождения Чехословакии Красной Армией.

Словацкое восстание — одно из выдающихся событий в борьбе европейских народов против фашизма. В результате открытой вооруженной борьбы против гитлеровцев и их пособников было провозглашено восстановление Чехословацкой республики как государства двух равноправных народов — чехов и словаков. Восстание способствовало развалу «словацкого государства» и явилось началом национально-демократической революции в Чехословакии.

Наступление советских войск из района Кросно в направлении на Дуклю, Прешов — это пример боевых действий, проведенных исключительно в интересах поддержки народных масс, восставших против оккупантов и их приспешников. Стратегическая обстановка на советско-германском фронте в сентябре 1944 г. вовсе не вызывала необходимости этого трудного наступления. Тем не менее Красная Армия, верная своему интернациональному долгу, пришла на помощь словацкому народу. О напряженности боев, длившихся [364] более двух месяцев, говорит то, что советские войска потеряли здесь 21 тыс. человек убитыми, 89 тыс. ранеными, а 1-й чехословацкий армейский корпус — до 6500 бойцов. Боевые действия в Словакии и на Дукле, вынудившие гитлеровцев направить сюда значительные силы, способствовали успехам Красной Армии в Закарпатье и отчасти в Венгрии.

Наступление в Карпатах имело большое значение для борьбы словаков и чехов за создание новой Чехословакии, для укрепления дружбы и боевого содружества советского и чехословацкого народов. «Словацкое национальное восстание, — заявил в дни празднования 25-й годовщины восстания Первый секретарь ЦК КПЧ Г. Гусак, — поставило чешский и словацкий народы в общие ряды борцов с фашизмом. Восстание стало великим событием в нашей истории, поскольку оно поставило наши народы в этой борьбе рядом с Советским Союзом — главной силой в битве с фашизмом».

5. Белградская операция

В последних числах сентября 1944 г. войска 3-го Украинского фронта вышли на болгаро-югославскую границу в районе Видина. От Пирота на юг, до стыка границ Болгарии, Югославии и Греции, были развернуты болгарские войска. Предстояло наступление против немецко-фашистских сил, находившихся на югославской земле.

В Югославии к сентябрю 1944 г. создалась весьма благоприятная для патриотических сил политическая ситуация. Югославские народы более четырех лет находились в немецко-фашистской неволе. Все эти годы они вели под руководством Коммунистической партии непримиримую борьбу против захватчиков. К 1944 г. в Югославии окончательно сложились и укрепились органы народной власти: Антифашистское вече народного освобождения и Национальный комитет освобождения. Существовали также их местные органы. В сентябре 1944 г. народные войска насчитывали, по югославским данным, около 400 тыс. человек. Они были сведены в корпуса, дивизии, бригады, партизанские отряды. Управлял войсками Верховный штаб. Еще до подхода советских войск Народно-освободительная армия Югославии (НОАЮ) отразила семь крупных наступлений врага и расширила границы районов, освобожденных от немецко-фашистских оккупантов.

Когда образовались центральные органы народной власти Югославии, Советское правительство решительно поддержало их. Одновременно оно выразило свое отрицательное отношение к деятельности Д. Михайловича. Этот генерал — военный министр югославского королевского эмигрантского правительства — возглавлял в стране националистические реакционные военные формирования. Он еще с 1941 г. занимал, по существу, предательскую позицию, сотрудничая с оккупантами в борьбе против партизан.

Советское правительство направило в Югославию военную миссию во главе с генералом Н. В. Корнеевым. Миссия была аккредитована при Национальном комитете освобождения Югославии и приступила к выполнению своих обязанностей в феврале 1944 г.

Наряду с политической поддержкой Советский Союз оказывал Югославии и материальную помощь. Специально выделенная для этой цели авиационная дивизия доставила югославским патриотам только с мая по сентябрь 1944 г. 920 тонн различных грузов: вооружения, боеприпасов, обмундирования, обуви, средств связи, медикаментов. Эта помощь резко возросла с выходом советских войск к югославской границе.

Английское и американское правительства начали помогать НОАЮ в 1943 г. С осени этого года они имели военные миссии, аккредитованные при ее Верховном штабе. Одновременно Англия и США оказывали помощь и Михайловичу. Они всячески поддерживали эмигрантское королевское правительство, добиваясь сохранения в Югославии довоенного общественного порядка. Летом 1944 г. Черчилль усиленно настаивал на том, чтобы И. Броз Тито дал согласие на высадку английских войск в Югославии. Но военные и политические события развернулись так, что до завершения боевых действий [365] Красной Армии в Югославии англичане не смогли высадиться на Адриатическом побережье этой страны. Их войска появились в районе Триеста лишь в мае 1945 г.

Несмотря на значительные успехи югославских народов в борьбе за освобождение своей родины, очистить всю страну от врага им не удалось: слишком велико было неравенство сил, особенно в материально-технических средствах. К сентябрю 1944 г. все важнейшие города, основные железные и автомобильные дороги еще оставались в руках оккупантов. Только с выходом советских войск в западные районы Болгарии стало возможным изгнание врага со всей югославской территории. В начале сентября Тито обратился к СССР с просьбой о вступлении Красной Армии в Югославию. Советское правительство решило оказать немедленную помощь. Наиболее важные вопросы о действиях советских и болгарских войск в Югославии и согласовании их с действиями НОАЮ были разрешены в сентябре 1944 г.

В это время началась постепенная эвакуация немецко-фашистских войск из Греции. Это вызывалось изменением политической и стратегической обстановки на Балканах. С выходом Красной Армии на болгаро-югославскую границу для гитлеровских войск, действовавших на юге Балкан, создалась явная угроза оказаться отрезанными. Гитлеровское командование приказало армейской группе «Сербия», находившейся в восточных районах Сербии, организовать прочную оборону вдоль сербско-болгарской границы и обеспечить эвакуацию войск с юга Балканского полуострова. Особое значение гитлеровцы придавали удержанию железной дороги Салоники — Белград. Для этого они использовали все свои оперативные резервы и выделили из группы армий «Ф» войска армейской группы «Сербия», усилив ее отдельными частями пяти дивизий.

К Белградской операции привлекались силы 3-го Украинского фронта{65} и оперативно подчиненные ему болгарские войска, часть сил 2-го Украинского фронта и югославские войска. Все эти силы насчитывали 660 тыс. человек, 4477 орудий и минометов, 421 танк и САУ, 1250 самолетов. Им противостоял противник, имевший 150 тыс. солдат и офицеров, 2130 орудий и минометов, 125 танков и штурмовых орудий и 352 самолета.

Задолго до начала операции 17-я воздушная армия, которой командовал генерал В. А. Судец, получила задачу всячески препятствовать выводу гитлеровских войск из Греции и южных районов Югославии. В период с 15 по 21 сентября она разрушала железнодорожные мосты и другие важные объекты в районах Ниша, Скопье, Крушеваца.

28 сентября перешла в наступление 57-я армия генерала Н. А. Гагена. Она наносила главный удар из района Видина в общем направлении на Белград.

Бои сразу же приняли ожесточенный характер. Населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. В районе Неготина войскам армии удалось окружить и к 4 октября уничтожить часть сил армейской группы «Сербия». С 28 сентября по 10 октября на центральном участке они при поддержке авиации продвинулись на 130 км. За это время армия преодолела Восточно-Сербские горы, вышла в долину реки Морава и форсировала ее в районе Велика-Планы. 10 октября к Мораве подошел и 4-й гвардейский мехкорпус, быстро переброшенный сюда из Юго-Восточной Болгарии. В ходе боев была установлена тесная связь с 14-м корпусом НОАЮ, который активно содействовал наступлению советских войск. Правый фланг 57-й армии обеспечивала Дунайская флотилия.

46-я армия 2-го Украинского фронта — сосед справа — при содействии НОАЮ очистила югославское левобережье Тисы и Дуная. 10-й гвардейский корпус этой армии, овладев городом Панчево, расположенным на левом берегу Дуная, значительно способствовал успеху войск 3-го Украинского [366] фронта. 2-я болгарская армия подходила к городу Лесковац. С запада туда же наступал 13-й югославский корпус.

12 октября 4-й гвардейский мехкорпус с плацдарма нанес удар на Белград. Преодолев совместно с частью сил 1-го югославского корпуса сопротивление врага южнее Белграда, он 14 октября подошел к городу и завязал бои на его окраине. 12-й корпус НОАЮ в это время удерживал все дороги южнее реки Сава, идущие из Белграда на юго-запад. Однако борьба за полное очищение города от вражеских войск затянулась, так как часть сил пришлось направить на ликвидацию 20-тысячной группировки противника, окруженной юго-восточнее Белграда. Ее удалось уничтожить лишь 19 октября. Ожесточенные бои шли в самом городе и в районе Крагуеваца. 20 октября столица Югославии была полностью освобождена.

С советской стороны в борьбе за Белград участвовали 4-й гвардейский: мехкорпус, 73-я и 106-я гвардейские, 236-я стрелковые дивизии, 3 артиллерийские бригады и 16 артиллерийских, минометных и самоходно-артиллерийских полков, зенитно-артиллерийская дивизия и 3 отдельных зенитно-артиллерийских полка. С югославской стороны принимали участие 8 дивизий 1-го Пролетарского и 12-го корпусов. Действия советских и югославских воинов поддерживали 17-я воздушная армия и Дунайская флотилия. В боях за Белград солдаты и офицеры Красной Армии и НОАЮ проявили высокое воинское мастерство, мужество и героизм. Вместе с воинами храбро сражались и жители столицы, помогая им всем, чем могли. В борьбе с немецко-фашистскими захватчиками была кровью скреплена дружба советского и югославского народов.

К исходу 21 октября войска 57-й армии вышли на линию Белград, Крагуевац и южнее. Болгарские войска во взаимодействии с 13-м корпусом НОАЮ и советскими частями освободили Ниш и Лесковац, достигнув линии Куршумлия, Вране.

Таким образом, в результате совместных действий советских, югославских и болгарских войск были освобождены восточные районы Югославии и ее столица — Белград, потерпела серьезное поражение группа армий «Ф». Германское командование, лишившись магистрали Салоники — Белград — Будапешт, вынуждено было ускорить эвакуацию своих войск с юга Балканского полуострова в северо-западную часть Югославии.

Победы Красной Армии явились основным условием возрождения национальной независимости югославского народа, как и многих других народов Европы. Без СССР, подчеркивал И. Броз Тито на V съезде КПЮ, «была бы невозможна победа над фашистскими захватчиками, было бы невозможно освобождение Югославии, было бы невозможно создание новой Югославии».

Народы Югославии горячо приветствовали Красную Армию как свою освободительницу. Жители везде встречали советских воинов сердечно, преподносили им цветы, приглашали в свои дома.

Помимо многих советских солдат, офицеров и генералов, отличившихся в Белградской операции, орденами и медалями СССР были награждены 300 воинов НОАЮ. Югославское правительство, в свою очередь, высоких наград удостоило более 2 тыс. солдат и офицеров Красной Армии, присвоило звание Народного Героя Югославии 13 советским воинам. Президиум Верховного Совета СССР Указом от 19 июня 1945 г. учредил медаль «За освобождение Белграда».

Вскоре после Белградской операции советские войска были переброшены в Венгрию. Но и после этого Советское правительство продолжало оказывать помощь югославским народам в борьбе с оккупантами. В 1944 г. Югославии было передано (без учета трофейного и учебного оружия) 264 самолета, 65 танков Т-34, свыше 3 тыс. орудий и минометов, 6394 станковых, ручных и зенитных пулемета, 5456 пистолетов-пулеметов, свыше 5300 винтовок и карабинов и много другой боевой техники и различных военных материалов. По решению ГКО тыловые органы Красной Армии из своих запасов направили в Белград 50 тыс. тонн зерна. Руководил [367] доставкой продовольствия в Югославию начальник штаба Тыла генерал М. П. Мидовский.

Народно-освободительная армия Югославии к концу 1944 г. полностью освободила остальную часть Сербии, Черногорию и Македонию. Но оккупанты еще оставались на северо-западе страны. Заключительную операцию по окончательному изгнанию гитлеровцев югославская армия провела весной 1945 г., когда 2-й и 3-й Украинские фронты вели наступление на Вену. Выход советских войск на территорию Австрии, угроза их удара из района Брук, Грац на Триест и отсечения семи корпусов группы армий «Ф» помогли югославским патриотам добить врага. Освобождение всей Югославии было завершено 15 мая.

Выход Красной Армии в центральные районы Балкан коренным образом изменил военно-политическую обстановку также в Албании и Греции. Народы этих стран тоже в течение всей войны вели героическую борьбу против фашистских захватчиков. В 1944 г. в Албании действовала Национально-освободительная армия, насчитывавшая несколько десятков тысяч человек. К сентябрю она освободила почти всю южную часть Албании и часть центральных районов. В период эвакуации немецких соединений с юга Балканского полуострова народные войска, руководимые Коммунистической партией Албании, усилили свои удары по оккупантам. В результате 19-дневных боев они освободили столицу республики — Тирану, а 29 ноября выбили врага из северных районов.

Поистине массовой и героической была народная борьба против оккупантов в Греции. В подвиге Манолиса Глезоса, сорвавшего фашистский флаг и водрузившего греческий на Акрополе, нашли выражение высокие патриотические чувства народа и его воля к борьбе против фашистских захватчиков. Вдохновителем и организатором этой борьбы являлась Коммунистическая партия Греции. В конце сентября 1944 г. Национально-освободительный фронт страны объединял в своих рядах до 2 млн. патриотов. В Народно-освободительной армии насчитывалось около 125 тыс. человек.

Еще до окончательного изгнания гитлеровцев из Греции были заложены основы народно-демократической власти. Существовали не только ее центральные, но и местные органы. Перед отходом немецко-фашистских войск из Греции фактическим хозяином в стране стал Национально-освободительный фронт. Однако 4 октября, на следующий день после объявления Гитлером приказа о выводе отсюда своих войск, без всякой военной необходимости началась интервенция английских войск. Документы свидетельствуют, что английские империалисты с согласия своих американских партнеров давно замышляли это вторжение, а в разгар Ясско-Кишиневской операции усилили подготовку к ней. Англичане привезли в своем обозе реакционное эмигрантское правительство греческого короля. Развязав преступную войну против Народно-освободительной армии Греции, они добились установления реакционного режима в стране.

6. Крах последнего гитлеровского союзника

После выхода Румынии, Болгарии и Финляндии из фашистского блока единственным союзником Германии в Европе оставалась Венгрия. 25 лет здесь свирепствовал фашистский режим, установленный диктатором М. Хорти. Три с лишним года Венгрия участвовала в разбойничьей войне против СССР. Экономика страны почти полностью была подчинена интересам гитлеровской Германии; решающие отрасли промышленности оказались в руках немецких монополий. Венгрия вывозила в Германию львиную долю своей сельскохозяйственной продукции. Ее военные расходы за три года выросли в 11 раз. Инфляция привела к резкому ухудшению положения трудящихся. В марте 1944 г. Венгрию оккупировали немецко-фашистские войска. Двойной (буржуазный и помещичий) гнет, существовавший в стране, был усилен национальным гнетом гитлеровских захватчиков. [368]

Венгерский народ постоянно оказывал сопротивление фашистской Германии и режиму Хорти. Саботаж и диверсии на заводах, фабриках и железных дорогах, стачки и забастовки, отказ от поставок сельскохозяйственных продуктов, срыв военных мероприятий правительства — все это получило довольно широкое распространение в стране. Коммунистическая партия Венгрии, находившаяся длительное время в подполье, с первых же дней войны заняла правильную интернационалистическую позицию. Но добиться создания общенародного фронта борьбы ей не удалось. Главной причиной этого была предательская позиция правых руководителей социал-демократической партии и партии мелких сельских хозяев{66}, отказывавшихся от единства действий с коммунистами. Лишь в мае 1944 г. представители этих партий дали согласие на образование единого Венгерского фронта. В совместном обращении трех партий были выдвинуты следующие задачи: изгнать немецких захватчиков и их приспешников, заключить мир со странами антифашистской коалиции, создать основы демократической Венгрии. В то же время партнеры коммунистов по Венгерскому фронту отказались принять предложение об организации вооруженной борьбы. Тогда компартия начала самостоятельно создавать партизанские отряды. Хотя действия партизан носили ограниченный характер, тем не менее они оказывали большое политическое и моральное влияние на трудящихся.

Встревоженное антифашистским восстанием в Румынии правительство Венгрии, обсудив 25 августа создавшееся положение, приняло решение не допустить вступления Красной Армии в страну. При этом оно рассчитывало на помощь немецко-фашистских войск. Венгерские правители хотели выиграть время, чтобы англичане, с которыми Хорти давно установил тайные связи, могли оккупировать Венгрию. Это полностью совпадало с намерением Черчилля, давно лелеявшего мечту ввести английские войска в Юго-Восточную Европу. Хорти тайно обратился к США и Англии с предложением заключить перемирие. Венгерский «фюрер» получил ответ с рекомендацией обратиться по этому вопросу к Советскому Союзу, войска которого уже пересекли границу Венгрии. 1 октября в Москву прибыла венгерская миссия с полномочием подписать соглашение о перемирии, если Советский Союз согласится на «участие американцев и англичан в оккупации Венгрии» и на «свободный отход немецких войск». Однако правительство СССР не могло принять это условие.

Узнав о намерениях Хорти, германское командование усилило контроль над венгерскими военными учреждениями и войсками. Оно перебросило в район Будапешта крупные танковые силы и дало понять, что жестоко расправится с любыми антигитлеровскими выступлениями венгров. Хорти, страшась того, что с приходом Красной Армии в стране развернется классовая борьба, в которой капиталисты и помещики могут утратить государственную власть и господствующее положение в экономике, не стал противодействовать своим немецко-фашистским хозяевам.

В этот период произошли важные события в общественно-политической жизни Венгрии. В сентябре Коммунистическая партия обратилась к народу с воззванием. В нем, в частности, выдвигалась двуединая задача: «борьба за независимую Венгрию путем изгнания империалистических оккупантов» и «борьба за создание демократической Венгрии путем свержения венгерской реакции». В Венгерский фронт вступила национально-крестьянская партия — верная союзница коммунистов. Исполком фронта приступил к созданию местных комитетов. Под влиянием левых руководителей социал-демократии началось ее сближение с коммунистами. 10 октября обе партии заключили соглашение о единстве действий. Это усилило позиции рабочего класса. В результате настойчивой деятельности компартии убыстрился процесс объединения сил, которые сыграли впоследствии активную роль в создании новой, демократической Венгрии. [369]

В стране активизировалось движение Сопротивления. Оно особенно усилилось с вступлением войск Красной Армии на территорию Венгрии. Этому способствовала также высадка в тылу немецких и венгерских войск 10 партизанских отрядов, сформированных в Советском Союзе. В их составе было 250 венгров и 30 советских партизан, В октябре — ноябре 1944 г. в Венгрии партизанскую борьбу вели уже тысячи патриотов.

К концу сентября 800-километровая линия боевого соприкосновения войск 2-го Украинского фронта и фашистских войск тянулась от перевала Приелоп на Карпатах до Дуная (восточнее Белграда), образуя два огромных выступа. Первый выступ (в Карпатах и северной части Трансильвании) вдавался на восток; второй (в западных районах Румынии) был обращен в сторону противника, упираясь вершиной в юго-восточный участок границы Венгрии.

Во второй половине сентября 2-й Украинский фронт был значительно усилен. Он включал 40 дивизий, 2 укрепленных района, 8 танковых, механизированных и кавалерийских корпусов и другие соединения и части, в которых насчитывалось 10 200 орудий и минометов, 750 танков и самоходно-артиллерийских установок, 1100 самолетов. В оперативном подчинении фронта находились 1-я и 4-я румынские армии. Кроме того, в его состав входила 1-я румынская добровольческая дивизия имени Тудора Владимиреску.

2-му Украинскому фронту противостояли созданная вместо бывшей группы армий «Южная Украина» группа армий «Юг» (8-я и 6-я немецкие, 2-я и 3-я венгерские армии) и небольшая часть сил группы армий «Ф». Всего вражеская группировка имела 32 дивизии и 5 бригад, 3500 орудий и минометов, 300 танков, около 550 самолетов.

Правее, к северо-востоку от водораздела Карпатского хребта, находилась полоса 4-го Украинского фронта, которому противостояли часть сил 1-й немецкой танковой армии и 1-я венгерская армия из группы армий «А». Левее, вдоль болгарской границы, были развернуты войска 3-го Украинского фронта и болгарской армии, начавшие 28 сентября наступление на территории Югославии против группы армий «Ф».

Войскам 2-го Украинского фронта предстояло при содействии 4-го Украинского фронта разгромить противостоящие силы врага, что должно было вывести Венгрию из войны на стороне Германии.

Германское командование в сентябре решило спешно возвести несколько оборонительных рубежей на дальних и ближних подступах к центральным районам Венгрии, нанести контрудары по подошедшим советским войскам, перекрыть им путь в северную часть Трансильвании и в Средне-Дунайскую низменность.

6 октября началась Дебреценская операция 2-го Украинского фронта. Цель ее заключалась в том, чтобы очистить от фашистских войск восточные районы Венгрии, а также северную часть Трансильвании. Подготовка к ней проводилась в ходе предыдущей операции и поэтому была связана с преодолением больших организационных и материально-технических трудностей.

Фронт нанес главный удар войсками центра из района северо-западнее Арада на Дебрецен, Ньиредьхазу, а вспомогательные удары — на флангах.

В первые же дни наступления на направлении главного удара был достигнут большой успех. 53-я армия генерала И. М. Манагарова и конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева при поддержке 5-й воздушной армии генерала С. К. Горюнова разгромили 3-ю венгерскую армию. Группа Плиева, продвинувшись за три дня на 80–100 км, вышла в район Карцага, на дальние подступы к Дебрецену. Наступавшая на Орадю 6-я гвардейская танковая армия, у которой был значительный некомплект танков, встретила сильное сопротивление гитлеровцев и продвигалась медленно. Левофланговая 46-я армия генерала И. Т. Шлемина к вечеру 8 октября освободила югославские районы к востоку от реки Тиса. Все левобережье от района Сегеда до устья было очищено от врага. Советские соединения захватили плацдармы на правом берегу этой реки.

Войска фронта, выйдя в глубокие тылы трансильванской группировки противника, поставили ее в тяжелое положение. Гитлеровцы, усилив сопротивление [370] в районе Оради и на подступах к Дебрецену, 9–10 октября начали отходить перед правым крылом 2-го Украинского фронта. По указанию Ставки главные силы конно-механизированной группы были повернуты на юго-восток с задачей совместно с 6-й гвардейской танковой армией овладеть Орадей, а затем нанести удар на Дебрецен. На этом направлении в период с 9 по 22 октября шли упорные бои.

В район Оради и Дебрецена противник стянул крупные силы, в том числе пять танковых дивизий. Преодолев их противодействие, советские подвижные войска 19 октября ворвались в Дебрецен, а на следующий день овладели им. В это время на правом крыле 40-я, 4-я румынская и 27-я армии, преследуя противника, продвинулись до 120 км и вступили в непосредственную связь с правофланговыми соединениями, наступавшими на дебреценско-ньиредьхазском направлении. На левом крыле 46-я армия захватила в междуречье Тисы и Дуная огромный плацдарм. Ее левофланговые соединения в районе города Байя вышли на Дунай.

Конно-механизированная группа фронта в составе пяти корпусов 22 октября овладела районом Ньиредьхазы, важным узлом дорог, связывавшим трансильванскую и будапештскую группировки. Однако противник с востока и запада нанес два контрудара по флангам выдвинувшихся на север войск. Это вынудило соединения группы временно оставить Ньиредьхазу.

Во время операции авиация фронта, непрерывно поддерживая наземные войска, произвела до 5 тыс. самолето-вылетов.

В результате Дебреценской операции были освобождены северная часть Трансильвании и все левобережье Тисы. Войска, продвинувшись за 23 дня на 130–275 км, вышли на линию Чоп, Сольнок, Байя, форсировали Тису и захватили крупный плацдарм от Альпара на Тисе до Вайи на Дунае. За успешные действия в этой операции свыше 35 500 солдат, офицеров и генералов были награждены орденами и медалями.

Дебреценская операция осуществлялась в тесном взаимодействии с 4-м Украинским фронтом (командующий генерал И. Е. Петров), который еще 9 сентября перешел в наступление с целью преодолеть Карпаты и выйти в районы Ужгорода и Мукачево, но вплоть до середины октября не имел сколько-нибудь крупных успехов. Противник, используя удобную для обороны горно-лесистую местность, оказывал сильное сопротивление на перевалах горного хребта. Выход же 2-го Украинского фронта в район Дебрецена изменил обстановку. 15 октября фашистское командование начало отводить свои армии перед центром и левым крылом 4-го Украинского фронта. Войска фронта перешли в преследование. 26 октября они освободили Мукачево — крупный город с развитой промышленностью, а на следующий день город Ужгород — административный и экономический центр Закарпатской Украины.

К моменту завершения Дебреценской операции закончилась и Карпатско-Ужгородская операция. В результате их советские войска, перевалив через Карпаты и ликвидировав трансильванский выступ, сократили линию фронта на несколько сот километров.

Почти два месяца Красная Армия вела упорную борьбу за освобождение Закарпатской Украины. Как родных братьев, встретило население советских воинов. 26 ноября 1944 г. на I съезде делегатов народных комитетов, состоявшемся в Мукачево, был принят исторический манифест, выразивший волю трудящихся Закарпатской Украины воссоединиться с Советской Украиной. Советский Союз и Чехословацкая республика пошли навстречу их желанию.

В итоге наступления в Карпатах еще более окрепли советско-чехословацкое братство по оружию и дружба между народами двух стран. Сбылись вековые чаяния украинского народа. Завершился исторический процесс объединения всех исконных украинских земель.

Успех Дебреценской операции вынудил находившуюся в Москве венгерскую военную делегацию принять предварительные условия соглашения о перемирии между Венгрией и СССР и его союзниками. В соответствии с [371] соглашением Венгрия, оставаясь независимым государством, должна была порвать связи с фашистской Германией и вступить в войну с ней.

октября венгерское радио сообщило о том, что Хорти обратился к правительствам СССР, США и Англии с просьбой заключить перемирие. Но выполнять условия перемирия венгерский правитель не стал. Он не принял никаких военных мер против немецко-фашистских оккупантов.

17 октября гитлеровское командование отстранило Хорти от власти, предложив ему письменно отказаться от поста регента. Он выполнил это требование. Пришедший к власти главарь венгерских фашистов Ф. Салаши отдал приказ армии продолжать военные действия против советских войск. Если при Хорти была хоть какая-то видимость независимости венгерских вооруженных сил от гитлеровцев, то при Салаши от нее не осталось и следа. Следовательно, Красной Армии предстояло теперь здесь вести борьбу не только против гитлеровских войск, но и против венгерской армии, находившейся в немецко-салашистском подчинении.

В связи с вступлением советских войск в Венгрию Государственный Комитет Обороны СССР в постановлении от 27 октября подчеркивал, что Красная Армия пришла в эту страну не для завоевания ее, а для освобождения венгерского народа от фашистского гнета. Документ определял порядок деятельности советской военной администрации в освобожденных районах и налаживания нормальных, подлинно интернационалистических отношений с венгерским народом. Военный совет 2-го Украинского фронта обратился к населению со специальным воззванием, разъяснявшим цели прихода Красной Армии в Венгрию. Большую разъяснительную работу в городах и селах вели армейские коммунисты и комсомольцы.

Подлинно интернационалистическая политика Коммунистической партии и Советского правительства, четкое проведение ее в жизнь командованием и войсками Красной Армии способствовали укреплению позиций демократических сил в Венгрии. Коммунистические организации, выйдя из подполья, развертывали широкую деятельность. Возрождались профсоюзы. Из Советского Союза в Сегед прибыла часть венгерских политэмигрантов-коммунистов, в том числе А. Апро и Я. Кадар. Они создали здесь центр по руководству партийными организациями на освобожденной территории. Этот центр установил связь с подпольным Центральным Комитетом партии, находившимся в Будапеште. Вступление Красной Армии в Венгрию дало мощный толчок борьбе народных масс во всех районах страны.

Учитывая сложившуюся обстановку, особенно шаткое политическое положение правящих кругов Венгрии, Ставка приняла решение немедленно нанести фронтальный удар силами левого крыла 2-го Украинского фронта в северо-западном направлении в целях выхода в район Будапешта. 29 октября началась Будапештская операция, составившая второй этап освобождения Венгрии. Соединения левого крыла фронта 2 ноября вышли на подступы к венгерской столице с юга. Однако ворваться в город с ходу они не смогли: немецко-фашистское командование перебросило сюда, на заранее подготовленные позиции, танковый корпус. Поэтому вскоре был нанесен второй фронтальный удар в направлении Будапешта, на этот раз с востока. Но и на восточных подступах к городу противник остановил продвижение советских войск. Несмотря на огромные усилия, им не удалось преодолеть прикрывавшие город три мощные оборонительные полосы подковообразной формы, упиравшиеся своими концами в Дунай. Плотность вражеской обороны была на редкость высокой.

После некоторой паузы 5 декабря 2-й Украинский фронт возобновил наступление. Замыслом командования предполагалось овладеть Будапештом двумя охватывающими ударами. С северо-востока наступали силы центра — 7-я гвардейская и 6-я гвардейская танковая армии и конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева, а с юго-запада наносила удар 46-я армия левого крыла фронта.

Войска центра 9 декабря вышли в район Шаги и на Дунай севернее Будапешта. 46-я армия форсировала Дунай, захватила плацдарм, но, понеся [372] большие потери, пробить оборону врага к юго-западу от Будапешта не смогла. Войска правого крыла в те дни овладели городом Мишкольц и вышли севернее его на чехословацкую границу.

Наступление на Будапешт и на этот раз не достигло конечной цели. Это объясняется рядом причин. Необходимо признать, что командование 2-го Украинского фронта недооценило возможности и способности противника к быстрому маневру. Наступательные действия сильно затрудняли также обильные осадки, грязь. Сказывалась и усталость войск, непрерывно наступавших 112 дней. Обороняло же относительно небольшой район Будапешта не менее 250 тыс. солдат и офицеров, которые сопротивлялись с огромным упорством, поддерживавшимся фашистской пропагандой и сознанием своего крайне тяжелого положения.

В дальнейшем борьба против будапештской группировки врага велась силами 2-го и 3-го Украинских фронтов. В конце октября — начале ноября, после завершения Белградской операции, 57-я армия и фронтовые средства усиления 3-го Украинского фронта были переброшены из района Белграда на левый берег Дуная, в район к югу от Байи. Сюда же подходила переданная из резерва Ставки 4-я гвардейская армия. В ночь на 7 ноября, в обстановке, когда все внимание вражеского командования было приковано к Будапешту, началось форсирование Дуная силами 57-й армии в районе югославских населенных пунктов Батина и Апатии. 17 дней шли упорные бои за плацдармы, за их расширение и слияние в один. Отсюда и началось наступление, осуществлявшееся при поддержке 17-й воздушной армии. Развивая успех, 4-я гвардейская армия 9 декабря подошла к озерам Веленце и Балатон. К югу от Балатона, на подступы к нефтеносному району Надьканижи, вышла 57-я армия. Дальше же продвинуться войскам не удалось. Они были остановлены на так называемой оборонительной линии Маргариты.

С выходом 3-го Украинского фронта к озерам Веленце и Балатон и южнее Балатона появилась возможность или нанести глубокий удар в направлении западных границ Венгрии, или обойти Будапешт с запада. Ставка решила использовать прежде всего второй вариант. Предвидя эту возможность, она еще до выхода советских войск к озеру Веленце передала из 2-го Украинского фронта в состав 3-го Украинского фронта один стрелковый и один танковый корпуса, а также конно-механизированную группу (два корпуса) генерала С. И. Горшкова. Затем этот фронт был усилен еще 46-й армией и механизированным корпусом.

12 декабря последовала директива Ставки об окружении будапештской группировки и овладении столицей Венгрии силами 2-го и 3-го Украинских фронтов. К этому времени в их составе было 84 дивизии, в том числе 14 румынских, и 10 танковых, механизированных и кавалерийских корпусов. С 3-м Украинским фронтом взаимодействовали войска НОАЮ. Кроме того, ему была оперативно подчинена 1-я болгарская армия, выдвигавшаяся к линии фронта. Наземные войска поддерживались 5-й и 17-й воздушными армиями. Противник имел 51 дивизию, в том числе 9 танковых, и 2 бригады.

2-й Украинский фронт, наступая левым крылом на Будапешт, должен был нанести главный удар из района Шаги на юг, выйти на Дунай севернее Эстергома и отрезать пути отхода будапештской группировке на северо-запад.

Армиям правого крыла надлежало выйти на чехословацкую границу и далее наступать на рожнявском и зволенском направлениях.

Задача 3-го Украинского фронта состояла в том, чтобы, нанося удар из района озера Веленце на север, выйти на Дунай в районе Эстергома, отрезать пути отхода будапештской группировке на запад, а частью сил наступать на Будапешт и совместно с армиями 2-го Украинского фронта овладеть им.

Наступление началось 20 декабря. Ломая сопротивление врага, войска фронтов упорно продвигались навстречу друг другу. Противник предпринимал яростные контратаки, но сдержать наступление ему не удавалось. 26 декабря войска фронтов соединились в районе Эстергома. Будапештская [373] группировка оказалась в кольце. Линия внешнего фронта окружения проходила в 50–60 км к западу от венгерской столицы.

В Будапеште гитлеровцы, опираясь на его мощные укрепления, заняли на городских окраинах круговую оборону. Они решили упорно защищаться в надежде на помощь извне. Вражеское командование не смущало то, что бессмысленная борьба в таком крупном городе может привести к огромным жертвам среди его более чем миллионного населения. Не беспокоило это и «национальное» правительство. Салаши и его министры сбежали в западные районы Венгрии, а оттуда вскоре перебрались в Австрию.

Важнейшим военно-политическим итогом октябрьско-декабрьского наступления 2-го и 3-го Украинских фронтов явились разгром гитлеровской группы армий «Юг» и окружение крупной группировки противника в районе Будапешта. При этом советские войска продвинулись в западном и северо-западном направлениях от 250 до 400 км.

Войска 4-го Украинского фронта преодолели Карпатский хребет и прошли с боями более 200 км. Были созданы условия для полного освобождения Чехословакии и развития наступления на венском направлении.

В ходе наступления на будапештском направлении партийно-политическая работа в частях была направлена на разъяснение воинам освободительной миссии Советских Вооруженных Сил, на повышение бдительности в связи с действиями диверсионных групп противника в тылу советских войск. Отличившимся воинам и подразделениям посвящались беседы, политинформации и доклады, выпуски боевых листков, листков-молний, листков «Передай по цепи», «Слава героям». Большая работа велась также среди пленных и гражданского населения. В ней участвовали и венгерские патриоты, в том числе многие солдаты и офицеры, перешедшие на сторону народа и сражавшиеся вместе с советскими воинами против фашистских войск. Военные советы, политорганы, командиры и политработники помогали венгерским трудящимся налаживать нормальную жизнь.

В этот период в Венгрии произошли серьезные политические изменения. 2 декабря по инициативе коммунистов был создан Венгерский национальный фронт независимости. В эту массовую организацию кроме четырех партий, ранее входивших в Венгерский фронт, вступили буржуазно-демократическая партия и профессиональные союзы. Платформой Венгерского национального фронта стала Программа национального возрождения, разработанная Коммунистической партией страны. Главными требованиями и положениями программы были: оказание помощи советским войскам в изгнании фашистских оккупантов; роспуск антинародных организаций; установление демократических свобод; чистка государственного аппарата; ликвидация феодальной системы землевладения; установление тесной дружбы с СССР и добрых отношений и сотрудничества с соседними странами, а также с США и Англией; созыв Национального собрания.

В период с 12 по 20 декабря местные комитеты Венгерского национального фронта провели демократические выборы во Временное национальное собрание. Из 230 делегатов 72 являлись коммунистами. 22 декабря этот верховный орган образовал Временное правительство, которое заявило, что рассматривает программу Венгерского национального фронта как свою. 28 декабря правительство объявило войну Германии, а в январе направило в СССР делегацию для переговоров. 20 января в Москве было заключено соглашение о перемирии, которое закладывало прочные основы для создания действительно независимой, демократической Венгрии. Это соглашение помогло демократическим силам страны подорвать позиции внутренней реакции.

Итак, в результате боевых действий советских войск в Венгрии был выведен из войны на стороне Германии последний ее сателлит, пали оковы иноземного гнета и страна обрела национальную независимость, венгерский народ получил возможность приступить к установлению подлинно демократических порядков. Уничтожение Красной Армией основных сил хортистской армии облегчило создание нового государственного аппарата. [374]

Присутствие советских войск в Венгрии благоприятствовало свободному развертыванию борьбы прогрессивных сил против сил реакции. Происки английских империалистов, стремившихся сохранить в стране реакционный режим, как это удалось им в Греции, были сорваны.

В летне-осенней кампании 1944 г. Советские Вооруженные Силы с честью выполнили свой интернациональный долг. Они оказали огромную помощь народам Центральной и Юго-Восточной Европы в их освободительной борьбе. Гитлеровские захватчики были изгнаны из Румынии, Болгарии, значительной части Польши, большей части Венгрии, северных районов Норвегии. Красная Армия вступила в восточные районы Чехословакии, неся освобождение ее народам. Совместно с НОАЮ и болгарскими войсками она очистила от немецко-фашистских поработителей восточные районы Югославии. Под прямым воздействием побед советских войск и под ударами народных армий Албании и Греции оккупанты вынуждены были убраться и из этих государств. Вооруженные Силы СССР выполняли свои освободительные задачи при активной поддержке европейских народов.

Румыния, Болгария и Венгрия вышли из гитлеровского блока и объявили фашистской Германии войну. Эти крупнейшие события были предопределены тремя факторами: решительным разгромом вражеской группы армий «Южная Украина» ( «Юг») и войск румынской и венгерской реакции; интернационалистической политикой Коммунистической партии и правительства Советского Союза в отношении народов стран — бывших сателлитов Германии; борьбой народных масс и коммунистических (рабочих) партий этих государств за выход из несправедливой, захватнической войны.

Красная Армия пришла в европейские государства как армия-освободительница. В этом с новой силой проявилась верность советского народа ленинскому принципу пролетарского интернационализма. Как известно, В. И. Ленин, напутствуя в 1920 г. красноармейцев, отправлявшихся на советско-польский фронт, говорил: «Пусть ваше поведение по отношению к полякам там докажет, что вы — солдаты рабоче-крестьянской республики, что вы идете к ним не как угнетатели, а как освободители». Этот важнейший ленинский принцип Вооруженные Силы СССР строго соблюдали и в годы второй мировой войны.

Успешное наступление Красной Армии на юго-западном направлении окончательно похоронило надежды английских реакционных кругов упредить советские войска в выходе на Балканы. Красная Армия и местные силы демократии сорвали замыслы американо-английских империалистов ввести свои войска в Румынию, Болгарию, Венгрию, Югославию, Албанию и установить там антинародные режимы.

Вступление советских войск на территорию государств Юго-Восточной Европы сковало внутренние реакционные силы, стремившиеся сохранить в этих странах старые общественные порядки, а победы Красной Армии лишили их последней возможности использовать в борьбе против трудящихся свою главную опору — армию. Пребывание советских войск на территории освобождаемых стран имело для них огромное революционизирующее значение, создавало благоприятную обстановку для укрепления демократических сил. Народные массы Польши, Чехословакии, Румынии, Болгарии, Венгрии, Албании, возглавляемые коммунистическими и рабочими партиями, развернули борьбу за новые общественные и государственные порядки, основанные на принципах народной демократии.

Глава шестнадцатая.

Открытие второго фронта

1. Перед высадкой

Накануне открытия второго фронта военно-политическая обстановка в Европе определялась выдающимися победами Красной Армии и дальнейшим подъемом освободительной борьбы народов европейских стран против фашистских оккупантов.

Широкого размаха достигло движение Сопротивления во Франции. В первой половине 1944 г. оно охватило уже всю страну, стало более массовым и организованным. Коммунистическая партия возглавляла подготовку народа к национальному восстанию. В начале года завершилось объединение всех вооруженных организаций (партизан, франтиреров и других отрядов) в единые Французские внутренние вооруженные силы (ФФИ). Национальный штаб ФФИ возглавил коммунист генерал А. Маллере (Жуанвиль). Общее руководство этими вооруженными силами осуществлял комитет военных действий Национального совета Сопротивления, председателем которого был коммунист П. Вийон.

С созданием ФФИ партизанская война еще более усилилась. Наибольшую активность по-прежнему проявляли возглавляемые коммунистами отряды франтиреров и партизан, насчитывавшие к лету 1944 г. около 200 тыс. человек. Они развернули крупные военные действия в департаментах Эн, Верхняя Савойя, Дордонь и других районах. В этот период патриоты уничтожили тысячи оккупантов, организовали сотни крушений воинских составов, взорвали и разрушили десятки мостов и электролиний. Целые районы были очищены ими от врага до прихода союзных войск.

На французской земле храбро сражались с фашистами и советские люди. В начале 1944 г. во Франции действовало более 30 партизанских отрядов, состоявших из граждан СССР. Это были люди, бежавшие из концлагерей, с каторжных работ.

Французское движение Сопротивления приобрело такой размах, что оккупанты были вынуждены бросить против антифашистских сил многочисленные войска, полицию, жандармерию, местные формирования — всего до 500 тыс. человек. Героической борьбой против гитлеровцев и их сообщников французский народ вносил свой вклад в разгром фашистской Германии. Боевая активность его патриотов немало способствовала высадке на территории Франции американо-английских войск и их дальнейшему наступлению.

Все более ширилось движение Сопротивления и в Италии. И здесь оно носило организованный характер, имело единый руководящий центр. В январе 1944 г. по инициативе Итальянской коммунистической партии был образован Комитет национального освобождения Северной Италии (КНО), который возглавил национально-освободительную борьбу на всей оккупированной территории. Это дало новый толчок действиям итальянских патриотов. Движение Сопротивления становилось все более массовым. В стране росло забастовочное движение. 1 марта началась политическая стачка, охватившая вскоре всю оккупированную часть Италии. В ней участвовали 1 200 тыс. человек. Это была первая в Европе всеобщая национальная забастовка [376] в условиях фашистского режима. Она сыграла важную роль в подготовке национального восстания итальянцев.

Усиливалась вооруженная борьба против фашистов. В мае — июне численность партизанских отрядов достигла почти 80 тыс. человек против 20–30 тыс. в феврале — марте. Партизаны освобождали один район за другим. К лету 1944 г. они контролировали значительную часть территории в Ломбардии, Апуании, Марке. 9 июня было создано единое военное руководство — Главное командование Корпуса добровольцев свободы, руководящую роль в котором играло левое крыло во главе с коммунистом Л. Лонго.

Растущая активность итальянских патриотов вызывала все большую тревогу у оккупантов. Командующий немецкими войсками в Италии Кессельринг вынужден был признать, что вооруженная борьба партизан представляла огромную угрозу для немецкой армии.

Движение Сопротивления усилилось также в Бельгии, Голландии и Дании. В Бельгии из партий Фронта независимости и освобождения наибольшим влиянием в народе пользовалась Коммунистическая партия. Вооруженные отряды патриотов еще к началу 1944 г. насчитывали свыше 150 тыс. человек. Самой активной и боеспособной частью этих сил являлись Бельгийская армия партизан и патриотическая милиция. Народные мстители не давали врагу покоя ни днем ни ночью. Особенно напряженный характер борьба приобрела в Арденнах, где фактическими хозяевами положения стали партизаны.

Усиление национально-освободительной борьбы в странах Западной Европы вызывало серьезную озабоченность у правящих кругов США и Англии. Они всемерно стремились не допустить здесь революционных восстаний и проведения социальных преобразований. Англичане ограничили доставку патриотическим силам этих стран оружия и военных материалов и вовсе не снабжали те отряды, которые находились под влиянием коммунистов. Партизаны были вынуждены в боях добывать у противника оружие и боеприпасы.

Наметившаяся реальная перспектива разгрома фашистской Германии Советским Союзом, все больший размах и активность движения Сопротивления, нараставшая борьба трудящихся масс против существующих социальных порядков, опасение опоздать в Западную Европу — все это заставило правительства США и Англии пересмотреть свои планы дальнейшего ведения войны и приступить наконец к выполнению решения Тегеранской конференции об открытии второго фронта высадкой в Северной Франции. Эта операция американо-английских войск получила условное название «Оверлорд». Одновременно с ней намечалось провести вспомогательную операцию, «Энвил», в Южной Франции. Верховным командующим экспедиционными вооруженными силами на Европейском театре военных действий был назначен американский генерал Д. Эйзенхауэр, а его первым заместителем — английский маршал авиации А. Теддер. Верховное командование на Средиземноморском театре военных действий возглавил английский генерал Г. Уилсон.

Союзное командование планировало до высадки в Нормандии очистить от немецко-фашистских войск Центральную Италию и выйти в долину реки По. Это дало бы американо-английским армиям возможность в последующем, после овладения Северной Италией, предпринять наступление на Вену.

Положение воюющих сторон в Италии было следующим. 15-я группа армий союзников (командующий английский генерал Г. Александер), заняв Сицилию и Сардинию, вышла в конце 1943 г. к оборонительному рубежу гитлеровцев Ортона-а-Маре, река Гарильяно в 120 км южнее Рима. Здесь она встретила упорное сопротивление, и бои приняли затяжной характер. К лету 1944 г. в составе 15-й группы армий (8-я английская и 5-я американская армии, 5-й отдельный английский корпус) было 30 дивизий и 6 бригад. Поддерживало ее около 4 тыс. самолетов. Союзный флот насчитывал 800 боевых кораблей и вспомогательных судов. [377]

Гитлеровские войска в Италии после ее капитуляции оказались в крайне тяжелом положении. Вынужденное направлять на восточный фронт почти все резервы, германское командование не могло выделить необходимых сил для удержания итальянской территории. Здесь действовала группа армий «Ц», включавшая 10-ю и 14-ю армии и оперативную группу «Цанген» (27 дивизий и 1 бригада). Ее поддерживал 2-й воздушный флот (325 самолетов).

Американо-английское командование надеялось на легкую победу в Италии. Но это оказалось иллюзией. В январе, феврале и марте 1944 г. союзные войска трижды пытались прорвать оборону врага на реке Гарильяно и захватить Рим. И все безуспешно. В конце марта они вынуждены были прекратить наступление и приступить к подготовке новой операции. Увеличив количество дивизий до 25, союзное командование 11 мая возобновило наступление. На этот раз американо-английские войска прорвали оборону противника и, перейдя к его преследованию, 4 июня без боя заняли Рим. Затем они медленно продвигались за отходившим на север врагом. Несмотря на благоприятные условия, им не удалось добиться намеченного — занять до вторжения в Нормандию Центральную Италию и выйти в долину реки По.

Широкомасштабную подготовку операции «Оверлорд» союзники развернули с начала 1944 г. 12 февраля объединенный комитет начальников штабов вооруженных сил США и Англии в своей директиве потребовал от Эйзенхауэра осуществить «вторжение на Европейский континент и совместно с другими объединенными нациями предпринять операции, имеющие целью выход к сердцу Германии и уничтожение ее вооруженных сил».

На Британских островах для высадки в Нормандии были сосредоточены четыре армии: 1-я и 3-я американские, 2-я английская и 1-я канадская. Они насчитывали 39 дивизий и несколько отдельных бригад, имевших 6 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок (штурмовых орудий). От военно-морского флота к участию в операции привлекались 7 линкоров, 2 монитора, 23 крейсера, 80 эсминцев, 159 более легких кораблей (без торпедных катеров и минных заградителей), 255 минных тральщиков и свыше 6 тыс. транспортных и десантно-высадочных судов. Действия сухопутных войск и военно-морских сил поддерживали до 11 тыс. боевых самолетов, в том числе свыше 5 тыс. бомбардировщиков. Для переброски воздушных десантов предназначалось свыше 2300 транспортных самолетов и около 2600 планеров. Общая численность экспедиционных сил союзников составляла свыше 2 876 тыс. солдат и офицеров, в том числе 1 600 тыс. человек сухопутных войск.

Гитлеровское командование имело на Западном театре военных действий 58 дивизий (по неполным данным, 526 тыс. человек и 2 тыс. танков и штурмовых орудий). Хотя оно сосредоточило во Франции, в Бельгии и Голландии немало дивизий, их фактические возможности были несравненно ниже американо-английских. Они были недостаточно укомплектованы и плохо вооружены. 3-й воздушный флот располагал лишь 160 боевыми самолетами.

Все фашистские войска на этом театре объединялись в группу армий «Б» и армейскую группу «Г», подчиненные главнокомандующему немецкими войсками на Западе фельдмаршалу Г. Рундштедту. Группа армий «Б» (командующий фельдмаршал Э. Роммель), находившаяся на территории Голландии, Бельгии и Северной Франции, включала 7-ю, 15-ю армии и 88-й отдельный армейский корпус — всего 38 дивизий, в том числе 3 резервные. Эта группа обороняла морское побережье в полосе около 1300 км. Наиболее плотно прикрывался район Па-де-Кале, где, по мнению гитлеровского командования, была вероятна высадка союзников. В Нормандии, в бухте Сены, имелись незначительные силы — 3 пехотные дивизии, занимавшие оборону в полосе шириной более 100 км. Армейская группа «Г»{67} в составе 1-й и 19-й армий располагалась вдоль западного и южного побережий Франции на 950-километровом участке. Командовал ею генерал И. Бласковиц. В составе группы было 14 дивизий, из них 3 составляли резерв. Кроме того, по одной дивизии [378] имелось в районах Виши и Гренобля. В резерве главнокомандующего немецкими войсками на Западе находились 4 дивизии.

Сооружение оборонительных укреплений на Западе — так называемого Атлантического вала — гитлеровцы начали еще в 1942 г. Но работы велись медленно. К моменту высадки союзников план строительства в районе Кале, Булонь был выполнен лишь на 68 процентов, а на побережье Сенекой бухты — только на 18 процентов.

Таким образом, общая обстановка благоприятствовала высадке американо-английских войск в Нормандии. Немецко-фашистские силы в Западной Европе были рассредоточены на огромном пространстве. Численно они намного уступали американо-английским войскам. Полное господство на море и в воздухе тоже было за союзниками. Но главное обстоятельство, значительно облегчавшее их действия, заключалось в том, что основные силы вермахта по-прежнему находились на восточном фронте. Советские Вооруженные Силы за три года войны измотали и обескровили их и теперь готовились к летнему наступлению гигантского размаха. Оно не только исключало переброску германских войск с Востока на Запад, но и вынуждало Гитлера направлять стратегические резервы на советско-германский фронт. Наконец, важным фактором благоприятной для союзников обстановки являлось народно-освободительное движение, разрушавшее тыл фашистской армии.

В этих условиях американо-английское командование имело возможность действовать без риска. Задачи первого этапа операции возлагались на 21-ю группу армий (1-я американская, 2-я английская и 1-я канадская армии), которой командовал английский генерал Б. Монтгомери, а также на мощные силы стратегической и тактической авиации и военно-морской флот. На этом этапе предусматривались высадка морского десанта в Нормандии и расширение в течение двадцати дней плацдарма до 100 км по фронту и до 110 км в глубину. Позднее, после переброски больших сил на плацдарм, намечалось ввести в сражение еще 3-ю американскую армию и, развивая наступление на юг, юго-восток и восток, за три месяца выйти на рубеж рек Сена и Луара, то есть продвинуться на глубину до 250 км. Начать операцию «Оверлорд» планировалось в первых числах мая, но затем срок был перенесен на 6 июня 1944 г.

2. Боевые действия во Франции и в Бельгии

В течение почти двух месяцев, начиная с 10 апреля, союзная авиация наносила удары по аэродромам, железным дорогам и мостам в Бельгии и Северной Франции.

Немецко-фашистское командование, ожидая высадки американо-английских войск с Британских островов, готовилось применить самолеты-снаряды Фау-1 и ракеты Фау-2. Этим новым оружием оно намеревалось затруднить сосредоточение и развертывание войск союзников на южном побережье Англии. Но из-за технической неподготовленности применение самолетов-снарядов началось лишь 13 июня, когда основные силы морского десанта уже высадились в Нормандии. Да и удары оказались направленными не по войскам и их тылам, а по мирному населению Лондона и его пригородов. «Секретное оружие» не оправдало больших надежд гитлеровского руководства, не оказало существенного влияния на ход боевых действий союзных войск.

В ночь на 6 июня 2 тыс. американо-английских бомбардировщиков начали подвергать мощным ударам оборонительные позиции противника. Пока шла авиационная подготовка, морской десант совершал переход через пролив Ла-Манш. Немецкая авиация и военно-морской флот не оказали серьезного противодействия. Ночью самолеты союзников сбросили в Нормандии в 10–15 км от берега три воздушно-десантные дивизии, которые должны были обеспечить на плацдарме фланги морского десанта и захватить дороги для продвижения войск в глубь побережья. Эту задачу воздушные десантники в основном решили. [379]

Утром 6 июня началась высадка морских десантов на пяти участках побережья. С воздуха ее надежно прикрывала союзная авиация. Только в первый день операции она произвела около 11 тыс. самолето-вылетов.

Гитлеровцы в районе десантирования американо-английских войск не имели необходимых сил и надежных укреплений. Их отдельные очаги сопротивления и немногочисленные батареи были быстро подавлены авиацией и корабельной артиллерией. Фашистское командование к тому же проявило медлительность и не сумело сразу определить направление главного удара. Оно все еще считало, что в Нормандии ведутся демонстративные действия, а высадка основных сил союзников произойдет на побережье Па-де-Кале. Переброска немецких резервов в Нормандию началась лишь вечером 6 июня. Поэтому высаженные морские десанты в первый же день без больших потерь соединились с воздушными и образовали три плацдарма, которые были расширены и 8 июня образовали один общий. К 12 июня плацдарм достиг 80 км по фронту и до 18 км в глубину. Здесь сосредоточились 16 дивизий.

Но в дальнейшем наступательные бои американо-английских войск из-за организационных недостатков приняли затяжной характер. Лишь 18 июля 1-я американская армия овладела Сен-Ло. 21 июля 2-я английская армия после длительных боев, в которых ее поддерживали около 2 тыс. бомбардировщиков, заняла Кан — важный узел дорог на дальних подступах к Парижу.

К 25 июля, за 49 дней, союзные войска увеличили плацдарм лишь до 100 км по фронту и до 50 км в глубину. Это примерно в два раза меньше, чем намечалось. В это время на плацдарм были переброшены 3-я американская и 1-я канадская армии. К концу июля здесь находились уже 32 дивизии. В составе союзных войск насчитывалось около 2500 танков. Противник же имел в Нормандии 24 дивизии и около 900 танков.

Медленное продвижение экспедиционных войск, в то время как Красная Армия стремительно наступала на гигантском фронте от Петрозаводска до Карпат, вызвало большое беспокойство в американо-английских правящих кругах. С 23 июня по конец июля советские фронты продвинулись в Белоруссии на 500–600 км. Союзные же силы в период с 6 июня по 24 июля овладели лишь плацдармом глубиной до 50 км. Колоссальной была разница и в уроне, нанесенном противнику. По свидетельству американского официального исторического труда «Армия США во второй мировой войне», потери фашистских войск убитыми, ранеными и пропавшими без вести составили в июне — августе 1944 г.: на Востоке — 917 тыс. человек, на Западе — 294 тысячи.

Политическое и военное руководство США и Англии немало тревожила и резкая активизация движения Сопротивления.

Общественность, печать этих стран резко критиковали американо-английское командование за то, что оно не сумело воспользоваться благоприятной военной обстановкой и упускает время.

Все это заставило Эйзенхауэра принять меры к ускорению наступления. 20 июля он на совещании с Монтгомери обсудил план дальнейших действий. Об этом адъютант Эйзенхауэра Батчер в своем дневнике записал следующее: «Главной темой было обсуждение сложившейся обстановки, которая диктовала, чтобы Монти (Монтгомери. — Ред.) ринулся вперед с предельной силой и рвением. В дополнение к чисто военным соображениям этого требует и политическая ситуация. Внутренний фронт{68} обеих стран, естественно, раздражен и проявляет нетерпение, ибо там видят большие успехи русских».

Новое наступление союзников началось 25 июля. В первые три дня оно развивалось медленно. Лишь 27 июля 1-я американская армия прорвала оборону противника в районе Сен-Ло. 1 августа она заняла Авранш. В тот же день была введена в сражение 3-я американская армия. Эти две армии образовали 12-ю американскую группу армий под командованием генерала О. Брэдли. В 21-й группе остались 2-я английская и 1-я канадская армии. [380]

Войска 3-й американской армии наступали на Бретань, к Орлеану и реке Сена.

Немецко-фашистское командование, подтянув к плацдарму резервы, попыталось остановить союзные войска. А 7 августа оно даже предприняло контрудар в направлении Мортен, Авранш с целью отрезать от баз снабжения прорвавшиеся в Бретань американские части. Контрудар успеха не имел, но гитлеровцам удалось задержать 1-ю американскую армию на рубеже Мортен, Вир.

Продолжавшая продвижение 3-я американская армия 8 августа заняла Ле-Ман. Через день ее 15-й корпус повернул круто на север, на Аржантан. 1-я канадская армия, наступая в общем направлении на Аржантан с севера, приближалась в это время к Фалезу. Создались условия для окружения в этом районе 5-й танковой{69} и 7-й армий противника. 12 августа войска 3-й американской армии заняли Аржантан, а 1-я канадская 14 августа вышла в район Фалеза. Наступая навстречу друг другу, они сузили горловину до 14 км. В так называемом фалезском мешке оказалось более 20 немецко-фашистских дивизий. Но в последний момент О. Брэдли приказал 15-му корпусу остановиться. Д. Эйзенхауэр санкционировал этот приказ якобы для избежания «путаницы на фронте» и возможного столкновения войск союзников, наступавших навстречу друг другу. В результате целую неделю горловина фалезского мешка оставалась открытой.

Гитлеровское командование 12 августа приняло решение отвести все свои войска за Сену. Лишь 19 августа, когда наиболее боеспособные немецкие танковые дивизии успели отойти, союзники замкнули кольцо окружения в районе Фалеза. В мешке оказалась часть сил 7-й и 5-й танковой армий; всего около 125 тыс. человек. В результате последующих трехдневных тяжелых боев немецкие войска прорвали фронт союзников. Но из окружения вышло лишь 30–35 тыс. солдат и офицеров.

К 26 августа немецко-фашистская группа армий «Б» отошла за Сену. Тем временем на юге Франции союзники приступили к осуществлению операции «Драгун». 15 августа началась высадка 7-й американской армии и французской армии «Б» в районе к западу от Канна. Немецко-фашистские войска оказали слабое сопротивление. Это во многом объяснялось общей обстановкой на Западе, которая складывалась для них неблагоприятно. 19 августа они начали отходить из Юго-Западной и Южной Франции к западногерманской границе.

По всей Франции, от Бретани до Альп и от Пиренеев до Юры, полыхало пламя народно-освободительной борьбы. Партизаны освобождали целые департаменты. В июле состоялись массовые антифашистские выступления в столице. 14 июля, в день национального праздника — взятия Бастилии, десятки тысяч парижан вышли на улицы. Забастовали рабочие ряда железнодорожных депо, заводов, фабрик. Несмотря на репрессии оккупантов, борьба нарастала. 10 августа прекратили работу все парижские железнодорожники. К ним присоединились работники связи и полиции. Жизнь города была парализована. Забастовка железнодорожников, таким образом, положила начало всеобщей забастовке, которая переросла в вооруженное восстание.

Еще 7 августа штаб Внутренних вооруженных сил Парижского района, возглавлявшийся коммунистом полковником А. Роль-Тангой, в своем приказе указывал, что развернувшееся движение может перерасти в восстание и что ФФИ должны будут поддержать это восстание всеми своими силами. Внутренние вооруженные силы (36 тыс. бойцов) и патриотическая милиция (около 12 тыс. человек) находились в состоянии боевой готовности. Был разработан план восстания. Главная его цель заключалась в том, чтобы освободить Париж от оккупантов с наименьшими жертвами среди населения и уберечь сокровищницы мировой культуры. В плане конкретно указывалось, [381] какие объекты следует занять прежде всего, какими силами решать те или иные задачи. Восстание готовилось со всей тщательностью.

К середине месяца создалась обстановка, наиболее благоприятная для вооруженного выступления. 18 августа Парижский комитет освобождения и Всеобщая конфедерация труда призвали население столицы к оружию. Улицы Парижа, видевшие победную поступь борцов революции 1789 г. и славных героев-коммунаров 1871 г., 19–25 августа 1944 г. вновь стали свидетелями мужества и самоотверженности парижан. Борьба с оккупантами развернулась во всех районах Парижа и его пригородах. Патриоты, ломая сопротивление немецких войск, разоружали их, захватывали мэрии, вокзалы, электростанции. К исходу второго дня восстания в руках оккупантов оставались лишь наиболее укрепленные пункты. Все попытки гитлеровцев вырвать инициативу у восставшего народа оказались тщетными.

Накал борьбы нарастал. Улицы покрылись баррикадами. То в одном, то в другом месте завязывались рукопашные схватки. «Париж будет свободным!» — этот клич вдохновлял патриотов, вселял в них уверенность в победе. К вечеру 22 августа уже 70 из 80 кварталов столицы находились в руках восставших. Не имея возможности помочь осажденному гарнизону, германское командование в бессильной злобе отдало приказ произвести в городе как можно больше разрушений. Но парижане сорвали его преступные замыслы. 25 августа они начали последний штурм, закончившийся полной победой. Париж в тот же день был полностью очищен от немецко-фашистских оккупантов.

Победоносное восстание в столице вызвало мощный подъем борьбы на остававшейся еще под пятой врага французской территории, ускорило освобождение страны. 21 августа началось восстание в Марселе. Через несколько дней Французские внутренние вооруженные силы полностью освободили этот важный порт на юге страны. 26 августа французские войска при помощи вооруженного народа очистили Тулон. В конце августа, до прихода американо-английских войск, патриоты изгнали врага из Лиона.

Огромный размах борьбы французского народа вызвал тревогу у де Гол-ля и союзного командования. Используя освободительное движение для разгрома немецко-фашистских войск, французская реакция и правящие круги США и Англии в то же время делали все, чтобы не допустить народные массы к решению вопроса о будущем страны. Они стремились любыми средствами лишить патриотов инициативы, разоружить их, отстранить от участия в создании органов власти, в государственном устройстве. Наиболее наглядно это проявилось в дни Парижского восстания. Сторонники де Голля через председателя Национального совета Сопротивления Ж. Бидо пытались остановить восставших. Вопреки воле народа и руководящих органов Сопротивления они согласовали с немецким командованием условия перемирия и отдали приказ о прекращении огня. Но этот их маневр был сорван. Тогда де Голль направил Эйзенхауэру письмо, в котором просил «как можно скорее занять Париж французскими и союзными войсками...».

К началу восстания войска 3-й американской армии находились от Парижа в 20–50 км. На их пути не было немецких сил, способных оказать серьезное сопротивление. И тем не менее американское командование не спешило направить войска во французскую столицу. С циничной откровенностью генерал О. Брэдли говорил в те дни американским и английским корреспондентам: «Вместо того, чтобы ворваться в город через западные ворота, мы сначала возьмем Париж в клещи, а затем вступим на его улицы, когда нам заблагорассудится... Я могу признаться, что мы отнюдь не рвемся освобождать Париж именно сейчас, хотя я прошу вас не передавать мои слова французам».

И лишь после того как 22 августа к Брэдли прибыл представитель командования ФФИ с просьбой оказать поддержку, главным образом оружием, Эйзенхауэр приказал 2-й французской танковой дивизии генерала Леклерка двинуться на Париж. Передовые части этого соединения вступили в столицу лишь 24 августа вечером, когда победа восставших уже стала очевидной. [382]

25 августа немецко-фашистский гарнизон сложил оружие. Капитуляция была принята генералом Леклерком и полковником Роль-Тангой.

В день победоносного окончания восстания в Париж прибыл генерал де Голль. Опасаясь вооруженного народа, он сразу же начал принимать меры к ослаблению движения Сопротивления. Прежде всего генерал издал 28 августа декрет о роспуске Внутренних вооруженных сил. Но они закончили свою миссию только после полного освобождения страны.

В конце августа положение гитлеровского вермахта еще более ухудшилось. Советские Вооруженные Силы, завершив наступление на центральном участке фронта, нанесли крупное поражение фашистской армии в Румынии. Большие потери немецкие войска понесли и на западном фронте. Противодействие сокрушительным ударам Красной Армии требовало все новых и новых резервов. Немецко-фашистское командование было не в состоянии успешно вести борьбу на два фронта. 28 августа оно начало отвод войск из Северной Франции к границам Германии, на так называемую оборонительную линию Зигфрида.

Союзные армии, почти не встречая сопротивления, перешли к преследованию противника по всему фронту. Их успешному продвижению способствовало и начавшееся в первых числах сентября вооруженное восстание бельгийских патриотов. Еще до подхода союзников повстанцы, нанося по оккупантам чувствительные удары, занимали города и провинции. 3 сентября английские войска вступили в столицу Бельгии — Брюссель, освобожденный патриотами.

К середине сентября фронт проходил вдоль южной границы Голландии, западной границы Германии до Люксембурга, затем по территории Франции от города Мец к Жоссеи далее до Монбельяра. Попытка американских войск прорвать с ходу линию Зигфрида не увенчалась успехом.

Общий план дальнейших действий американо-английских сил в Европе рассматривался на второй Квебекской конференции (Канада), проходившей с 11 по 16 сентября 1944 г. Союзники определили следующие стратегические цели на осень того года: укрепить свое положение во Франции, преодолеть линию Зигфрида, захватить плацдармы на Рейне и тем самым создать условия для вступления в Германию, продолжать наступление в Италии.

Обсуждался также вопрос о занятии важнейших районов Европы до подхода Красной Армии. По этому поводу Черчилль в своих мемуарах писал: «Я очень хотел, чтобы мы опередили русских в некоторых районах Центральной Европы».

Конференция приняла решение подчинить Эйзенхауэру только что сформированную 6-ю группу армий, в которую вошли американские и французские войска, подошедшие из Южной Франции. Командующим группой был назначен американский генерал Дж. Девере.

В те дни ставка Эйзенхауэра утвердила окончательный план боевых действий в Европе. В основу его легла идея наступления по всему фронту. Главный удар наносила 21-я группа армий на Арнем в обход линии Зигфрида с севера, чтобы тем самым открыть дорогу на Берлин. В центре наступала 12-я группа. Ей ставилась задача выйти на Рейн. 6-я группа армий должна была очистить от противника Эльзас и Лотарингию.

Однако этот план в ходе наступления, продолжавшегося более двух месяцев, по своим конечным целям не был выполнен. 21-я группа армий не смогла овладеть Арнемом. 12-й группе армий не удалось захватить плацдармы. 6-й группе армий оказалась не под силу ликвидация так называемого кольмарского мешка. К концу ноября наступление во Франции прекратилось.

Еще меньших результатов американо-английское командование добилось в Италии. Медленно продвигавшаяся на север 15-я группа армий в первой половине августа подошла к Готской линии обороны противника. Эта линия проходила южнее Сан-Марино по юго-западным склонам Этрусских Апеннин. Здесь союзники начали готовиться к новому наступлению с прежней [383] целью — выйти в долину реки По, а затем через Триест — к Вене и Будапешту.

Политическая обстановка в Северной Италии благоприятствовала союзникам. Как уже отмечалось, летом 1944 г. движение Сопротивления в стране получило большой размах. Партизаны освободили от немецко-фашистских войск обширные районы. К осени итальянские фашисты уже перестали быть хозяевами положения. «В Северной Италии, — писала тогда газета «Унита», — фашизм существует только номинально, в виде... декретов».

26 августа американо-английские войска возобновили наступление. К 5 сентября они преодолели полосу предполья, а через десять дней начали прорыв Готской линии. Противодействие гитлеровцев было упорным, и союзники продвигались очень медленно. Готская линия была прорвана лишь в конце года. Но и после этого американо-английское командование не достигло конечной цели наступления. Все попытки выйти в долину реки По провалились. Союзные войска вынуждены были зимовать в Апеннинах.

Таким образом, к концу 1944 г. немецкому командованию с большим трудом удалось стабилизировать, западный фронт по франко-германской границе и закрепиться в Северной Италии.

На советско-германском фронте Красная Армия готовилась к завершающим ударам по немецко-фашистским войскам на берлинском направлении. Ожесточенные бои продолжались на будапештском направлении. Надежды военно-политического руководства Германии на раскол антифашистской коалиции по-прежнему не сбывались. Тогда оно решило воспользоваться временным затишьем на западном фронте и нанести здесь удар. Гитлер рассчитывал силой заставить американо-английские правящие круги пойти на уступки и заключить сепаратный мир. Как отмечает бывший немецкий генерал X. Мантейфель, фашистский диктатор полагал, что в случае успеха в Арденнах «планы союзников будут расстроены на длительный срок и противнику придется произвести принципиальный пересмотр своей политики».

Замысел наступления предусматривал нанесение главного удара из района Арденн в общем направлении на Антверпен и разгром союзных войск к северо-востоку от линии Антверпен, Брюссель, Бастонь. Это должно было, по мнению фашистских стратегов, создать решительный перелом в военно-политической обстановке.

Пользуясь пассивностью союзников, германское командование к середине декабря сосредоточило в Арденнах сильную группировку войск — 21 дивизию, около 900 танков и штурмовых орудий, 800 самолетов. 16 декабря три немецкие армии начали наступление. Слабая оборона 1-й американской армии была легко прорвана. Спустя три дня немецкие танковые дивизии находились уже в 40 км южнее Льежа и в районе Бастони.

Удар гитлеровцев явился полной неожиданностью для американо-английского командования. Оказавшись в этот критический момент без резервов, оно вводило в сражение все, что только могло. Потеряв инициативу, союзные войска с трудом сдерживали натиск противника. К концу декабря гитлеровцы расширили прорыв до 80 км по фронту и до 100 км в глубину. Затем они переместили усилия на южный фас арденнского выступа и сорвали контрудар американцев. Однако и немецкие войска стали выдыхаться. Все силы их ударной группировки были брошены в сражение, а для развития наступления резервов не хватало. Усилить же войска на западе немецкое командование не могло: не позволяла обстановка на советско-германском фронте.

В ночь на 1 января 1945 г. немецкая авиация силами в 1 тыс. самолетов нанесла внезапный массированный удар по аэродромам союзников в Бельгии и Голландии. В тот же день гитлеровцы перешли в наступление в Эльзасе, в лесистых Вогезах. К 5 января они продвинулись в южном направлении до 30 км и форсировали севернее Страсбурга Рейн.

В этой тяжелой для союзников обстановке Черчилль обратился 6 января к Сталину с посланием, в котором говорилось: «На Западе идут очень [384] тяжелые бои... Я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть». Крайне встревожен был в те дни и Эйзенхауэр. В посланной в Вашингтон телеграмме он указывал, что без военной помощи Красной Армии американские войска будут поставлены «в самое тяжелое положение».

Советский Союз, честно выполняя свои обязательства перед союзниками по антифашистской коалиции, решил оказать им помощь. 12 января, ранее намеченного срока, Красная Армия перешла в наступление от Балтийского моря до Карпат. Мощные удары советских войск сорвали все планы гитлеровцев на Западе. Наступление в Арденнах и Эльзасе полностью прекратилось, а 6-я танковая армия СС была отведена в тыл и затем направлена на советско-германский фронт. В конце января фашистские войска в Арденнах и Эльзасе отошли на исходные позиции.

Следовательно, январское наступление Вооруженных Сил СССР сорвало мощные контрудары гитлеровцев на Западе. Оно помогло союзному командованию восстановить положение и подготовиться к новым наступательным действиям. Это признавалось и главами правительств Англии и США, Английский премьер, например, в письме Председателю Совета Министров СССР 17 января 1945 г. писал: «От имени Правительства Его Величества и от всей души я хочу выразить Вам нашу благодарность и принести поздравления по случаю того гигантского наступления, которое Вы начали на восточном фронте».

Теперь же некоторые буржуазные историки пытаются исказить подлинную роль сражения в Арденнах, принизить значение советской помощи союзным войскам. Более того, они стремятся объяснить победы Красной Армии зимой 1945 г. ... »успехами» союзников в Арденнах. Так, сын генерала Эйзенхауэра, Д. Эйзенхауэр-младший, в книге «Мрачные леса» утверждает, что «возможное поражение союзников превратилось в победу, которая сломала хребет гитлеровской военной машине». Западногерманский историк М. Фройнд в книге «Германская история» пытается убедить читателя в том, что Красная Армия будто бы «смогла продолжить наступление в Польше только потому, что все немецкие армии были скованы на Западе». Между тем документы ставки Гитлера свидетельствуют, что 27 декабря 1944 г. с западного фронта на Восток были направлены две самые лучшие дивизии, а с 15 по 31 января 1945 г. — восемь дивизий.

Эти и многие другие буржуазные «исследователи» преследуют одну цель — чрезмерно преувеличить значение действий союзников и умалить роль Советского Союза в разгроме фашистской Германии. Всему миру, однако, известно, что открытие второго фронта в Западной Европе произошло лишь тогда, когда стало совершенно ясно, что Красная Армия, поддержанная антифашистским движением, может одна освободить оккупированную Европу. Конечно, после высадки американо-английских войск на севере Франции положение гитлеровской Германии ухудшилось. Она оказалась в тисках двух фронтов. Вооруженные силы союзников сковали немецко-фашистские войска, находившиеся в Западной Европе. Однако советско-германский фронт по-прежнему оставался главным, решающим фронтом второй мировой войны. Фашистское командование продолжало непрерывно пополнять свои армии на Востоке стратегическими резервами и соединениями. Только за вторую половину 1944 г. на советско-германский фронт было направлено 59 дивизий и 13 бригад. Все это, несомненно, немало благоприятствовало союзникам. Кроме того, важным фактором, облегчавшим действия американо-английских войск, являлась национально-освободительная борьба народов Западной Европы. [385]

Глава семнадцатая.

Разгром врага в зимних сражениях 1945 года

1. Положение на фронте и планы сторон

Наступил год 1945-й. С его приходом у советских людей и всех свободолюбивых народов еще более усилилось ощущение близости победы. Предыдущий год был ознаменован величайшими победами Вооруженных Сил СССР и героическими подвигами тружеников тыла. И это укрепляло уверенность свободолюбивых людей земного шара в том, что фашистский агрессор скоро будет разгромлен и на земле вновь восторжествует мир. Как бы откликаясь на их чаяния, «Правда» в передовой статье новогоднего номера писала: «Вместе с нашими союзниками мы доведем до конца разгром гитлеровской Германии в этом году... Красная Армия и армии наших союзников стоят на границах Германии и занимают исходные позиции для решительного штурма гитлеровской крепости».

Советский народ, который по-прежнему нес основную тяжесть борьбы с фашистскими захватчиками, напрягал все силы, чтобы ускорить достижение полной победы. В стране росло производство чугуна, стали, проката, увеличивалась добыча угля, выработка электроэнергии. Тыл страны в достатке снабжал фронт вооружением, боеприпасами, снаряжением, продовольствием.

Грандиозные победы Советского Союза над фашистской Германией, одержанные в 1944 г., оказали решающее влияние на всю международную обстановку. Освобожденные Красной Армией страны Центральной и Юго-Восточной Европы уверенно становились на путь глубоких революционных, демократических преобразований и к 1945 г. уже добились в этом первых успехов. Это вызвало у международной реакции страх и озлобление. Она развернула клеветническую кампанию против СССР, пыталась очернить советскую политику в отношении освобожденных стран своими выдумками о насаждении революционных режимов штыками.

Однако развитие событий в Польше, Румынии, Болгарии и в других странах опрокидывало всякие вымыслы империалистических политиков. Это еще раз со всей убедительностью подтверждало мысли В. И. Ленина, высказанные им в 1918 г. «Конечно, — говорил он, — есть люди, которые думают, что революция может родиться в чужой стране по заказу, по соглашению. Эти люди либо безумцы, либо провокаторы. Мы пережили за последние 12 лет две революции. Мы знаем, что их нельзя сделать ни по заказу, ни по соглашению, что они вырастают тогда, когда десятки миллионов людей приходят к выводу, что жить так дальше нельзя». Марксизм, по утверждению В. И. Ленина, «всегда отрицал «подталкивание» революций» и считал, что они развиваются «по мере назревания остроты классовых противоречий, порождающих революции». Советский Союз, естественно, не мог оставаться равнодушным к происходившим в освобожденных странах демократическим преобразованиям и оказывал их народам всяческую поддержку.

К 1945 г. неизмеримо возрос международный авторитет СССР. К этому времени Советский Союз имел дипломатические отношения уже с 41 государством, тогда как непосредственно перед войной они были установлены лишь с 25 государствами. Все более развивалось сотрудничество Союза ССР с другими странами — участницами антигитлеровской коалиции. Укрепление [386] антифашистской коалиции по-прежнему являлось одной из главных задач внешней политики СССР. Несмотря на противоречия между США, Англией и СССР, их союз в борьбе с общим врагом оставался нерушимым. Это объяснялось прежде всего правильной политикой Советского правительства, делавшего все, чтобы срывать попытки вражеской дипломатии расколоть коалицию.

Таким образом, внутреннее и международное положение Страны Советов к началу 1945 г. еще более укрепилось.

Противоположная картина наблюдалась в стане врага. Фашистская Германия переживала острый кризис, знаменовавший приближение ее катастрофы. В ходе летне-осенней кампании 1944 г. Советские Вооруженные Силы уничтожили 96 фашистских дивизий и 24 бригады. Кроме того, они разгромили 219 дивизий и 22 бригады, которые потеряли от 50 до 75 процентов своего состава. В общей сложности урон гитлеровской Германии на советско-германском фронте за это время составил 1 600 тыс. солдат и офицеров, в том числе безвозвратные потери (за период с июня по декабрь) — более 860 тыс. человек, 6700 танков, 2800 орудий и минометов, более 12 тыс. самолетов. Немецко-фашистская армия испытывала острый недостаток в людях и боевой технике. За август — октябрь 1944 г. потери ее сухопутных войск были восполнены всего лишь на 56 процентов.

Намного ослаб военно-экономический потенциал Германии. После изгнания вермахта с огромных оккупированных территорий на Востоке и Западе она лишилась богатых источников стратегического сырья и продовольствия. Сузилась и ее военно-промышленная база. Правда, в 1944 г. германские заводы сумели выпустить немало боевой техники: 149 тыс. орудий и 33 200 минометов всех видов, 18 300 танков и штурмовых орудий, 32 900 боевых самолетов. Однако уже к концу года производство вооружения стало заметно падать. В первом квартале 1945 г. оно еще более сократилось.

В стране свирепствовал разнузданный террор, усилившийся после 20 июля 1944 г., когда было совершено неудачное покушение на Гитлера. Нацисты, подавив путч, беспощадно расправились с заговорщиками и их сторонниками. Еще более ужесточилось преследование участников народного антифашистского движения, активистов коммунистической и социал-демократической партий. Так называемые «особые операции» следовали одна за другой. В тюрьмы и концлагеря были брошены новые десятки тысяч человек. Подверглись разгрому многочисленные подпольные группы, ядро антифашистского движения «Свободная Германия». Проводились массовые расстрелы. 18 августа в Бухенвальде был убит вождь германского рабочего класса председатель ЦК КПГ Эрнст Тельман, находившийся в фашистских застенках 11 лет. Кровавыми расправами, оголтелой шовинистической демагогией гитлеровские сатрапы удерживали население в повиновении.

Усилилась изоляция фашистской Германии на международной арене. Гитлеровский блок развалился. Румыния, Болгария, Италия и Финляндия не только порвали всякие связи с германским государством, но и начали против него военные действия. К концу 1944 г. с Германией поддерживали дипломатические отношения только 9 государств (до нападения же на СССР — 41 государство).

К началу 1945 г. вооруженные силы антифашистской коалиции превосходили противника во всех отношениях и прочно удерживали стратегическую инициативу. Они приблизились к германским границам. Произошло то, чего больше всего боялось немецко-фашистское командование: «тысячелетний» рейх оказался зажатым в тисках с востока и запада, что ускоряло его крах.

Однако, несмотря на значительное ухудшение положения Германии, ее вооруженные силы все еще представляли внушительную силу — под ружьем находилось более 9 420 тыс. солдат и офицеров (без учета 350 тыс. человек в инонациональных формированиях). Действующая армия насчитывала свыше 5,4 млн. человек. Как и прежде, большая ее часть была сосредоточена на советско-германском фронте. Здесь, с учетом венгерских формирований, [387] находилось 3,7 млн. человек, 56,2 тыс. орудий и минометов, 8,1 тыс. танков и штурмовых орудий, 4,1 тыс. самолетов. В тылу противник имел большое количество резервов и различных формирований, так называемую армию резерва — в общей сложности 2,5 млн. человек, 10,1 тыс. орудий и минометов, свыше 1,6 тыс. танков и штурмовых орудий, 323 боевых самолета. Значительная часть этих сил вскоре также была переброшена на восточный фронт.

Хотя численность вражеских войск стала меньше, чем летом 1944 г., плотность их обороны оставалась еще высокой. Это объяснялось тем, что в результате успешного наступления Красной Армии линия советско-германского фронта сократилась с 4400 до 2200 км. Теперь она проходила по территории Курляндии, Клайпедской области, Восточной Пруссии, Польши, Чехословакии и Венгрии.

Благодаря огромным усилиям Коммунистической партии, Советского правительства и всего народа мощь Вооруженных Сил еще более возросла. К январю 1945 г. они насчитывали 9 412 тыс. человек, 144,2 тыс. орудий и минометов, 15,7 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок и 22,6 тыс. боевых самолетов. После трех с половиной лет кровопролитной борьбы Красная Армия, вышедшая к границам Германии, была, как никогда, сильной, хорошо вооруженной. В этом нашли одно из важнейших проявлений великие преимущества социалистического строя, его огромные возможности. В действующей армии (без резерва Ставки) было 6,7 млн. человек, 107,3 тыс. орудий и минометов, 12,1 тыс. танков и САУ, 14,7 тыс. боевых самолетов. В нее входили также польские, чехословацкие, румынские и болгарские войска: 29 дивизий и 5 бригад, насчитывавших 347,1 тыс. человек, свыше 3,9 тыс. орудий и минометов, 181 танк и САУ, 427 боевых самолетов. В составе 3-го Белорусского фронта сражался французский авиационный полк «Нормандия — Неман».

Следовательно, на фронте Советские Вооруженные Силы превосходили противника: по личному составу — в 1,8 раза, по орудиям и минометам — в 1,9, по танкам и самоходно-артиллерийским установкам — в 1,5, по боевым самолетам — в 3,6 раза.

В то время как главные силы Красной Армии были сосредоточены на варшавско-берлинском направлении, гитлеровское командование держало около половины своих танковых войск на юге, ожидая, что зимой 1945 г. она нанесет там главный удар. На ошибочную оценку врагом обстановки могло повлиять то обстоятельство, что советские войска были многочисленны и могли нанести сильные удары не только на главном, варшавско-берлинском. направлении, но и на других участках советско-германского фронта.

На Западе рубежи английских, американских и французских армий проходили от устья реки Маас в Голландии вдоль границ Германии до Швейцарии. Всего здесь у союзников было 76 полнокровных дивизий и 15 отдельных бригад. Им противостояли 74 слабо укомплектованные германские дивизии и 3 бригады. В Италии союзные войска, находившиеся на рубеже Равенна, Пиза, имели 22 дивизии и 9 бригад. Против них действовали 31 дивизия и 1 бригада противника. На Балканах Народно-освободительная армия Югославии вела борьбу с 10 немецкими дивизиями и 4 бригадами. Всего на европейских фронтах США, Великобритания и Франция имели 5,7 млн. человек, 50 тыс. орудий и минометов, 16,1 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок, 16,7 тыс. боевых самолетов. Действовавшие против этих сил немецко-фашистские войска насчитывали 1,9 млн. человек, 45 тыс. орудий и минометов, 3,5 тыс. танков и штурмовых орудий, 2,7 тыс. самолетов. Союзники имели огромное превосходство над противником: по личному составу — в 3 раза, по орудиям и минометам — в 1,1, по танкам и самоходно-артиллерийским установкам (штурмовым орудиям) — в 4,6, по боевым самолетам — в 6,2 раза. Несмотря на это, армии США и Англии отвлекли на себя лишь одну треть немецко-фашистских дивизий. Следовательно, и после открытия второго фронта западные союзники в борьбе с общим врагом прилагали намного меньше усилий, чем Советский Союз. [388]

Планы сторон на 1945 год были следующими. Советские Вооруженные Силы, очистившие от оккупантов всю советскую землю (за исключением северо-западной части Латвийской ССР) и почти всю Юго-Восточную Европу, теперь должны были завершить разгром врага и до конца выполнить свою великую освободительную миссию — помочь европейским народам, еще находившимся под фашистским ярмом, сбросить кровавый режим и завоевать свободу и независимость. Эти задачи предусматривалось осуществить в ходе одной военной кампании.

По плану Верховного Главнокомандования советским войскам предстояло одновременно нанести сокрушительные удары на всем советско-германском фронте, разгромить группировки врага в Восточной Пруссии, Польше, Чехословакии, Венгрии, Австрии и выйти на рубеж устье реки Висла, Быдгощ, Познань, Бреслау (Вроцлав), Моравска-Острава, Вена. Основные их усилия сосредоточивались на варшавско-берлинском направлении, на фронте в 300 км. В последующем Красная Армия должна была занять Берлин, освободить Прагу и победоносно закончить войну.

К участию в этом грандиозном наступлении привлекались семь фронтов — три Белорусских и четыре Украинских. Войскам 2-го и 1-го Прибалтийских фронтов предстояло и дальше блокировать с суши прижатую к морю курляндскую группировку врага и во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом не допустить переброски ее войск на другие направления.

Части сил 1-го Прибалтийского фронта предстояло принять участие в наступлении в Восточной Пруссии.

Балтийский флот должен был активно содействовать наступлению сухопутных войск. Северный флот, обеспечивая внешние и внутренние перевозки, вел ожесточенную борьбу с германскими подводными лодками.

Военно-воздушные силы должны были, удерживая господство в воздухе, наносить сосредоточенные удары по врагу, содействуя сухопутным войскам и Военно-Морским Силам в выполнении поставленных им задач.

Таким образом, стратегический план советского командования характеризовался грандиозным размахом и решительностью целей.

Из содержания плана кампании вытекали задачи морально-политической подготовки войск. Основу ее составляли призывы Центрального Комитета партии к 27-й годовщине Великого Октября, приказы и выступления Верховного Главнокомандующего. «Воины Красной Армии! — призывал Центральный Комитет. — Вас ждут как освободителей миллионы советских людей, изнывающих на немецкой каторге. Вызволим из фашистской неволи наших братьев и сестер!», «Вперед на Запад! Добьем фашистского зверя в его берлоге!».

Командование американо-английских войск в соответствии с решениями второй Квебекской конференции намеревалось нанести удар с рубежа западной границы Германии, быстро продвинуться на восток в целях «уничтожения германских вооруженных сил и проникновения в сердце Германии». «Наилучшая возможность для нанесения поражения противнику на Западе, — писали Ф. Рузвельт и У. Черчилль в сентябре 1944 г. И. В. Сталину, — заключается в ударе по Руру и Саару...»

Однако события в Арденнах и Вогезах внесли изменения в планы и сроки предполагаемого наступления. Лишь в последних числах января союзники окончательно оправились от ударов немецко-фашистских войск. Теперь союзное верховное командование решило нанести главный удар на северном участке фронта. Говоря о намерениях Д. Эйзенхауэра в этот период, английский историк Д. Эрман отмечает: «... главнокомандующий стремился начать операцию на севере как можно скорее, пока наступление русских... не завершилось полным поражением немцев».

Итак, как и в последних числах августа 1944 г., союзное командование вновь решает ускорить наступление в глубь Германии. Как тогда, так и теперь в основе этих соображений лежали политические мотивы. Союзников беспокоили грандиозное наступление Красной Армии, стремительный темп ее [389] продвижения к Берлину. Их решения на проведение стратегических операций принимались в зависимости от положения на советско-германском фронте.

Что касается германского командования, то оно все еще продолжало надеяться на раскол антифашистской коалиции. Ожидая большого наступления советских войск, гитлеровцы принимали меры к тому, чтобы не допустить их к жизненно важным центрам Германии. На берлинском направлении на глубину до 500 км враг подготовил семь оборонительных рубежей, проходивших по территории Польши, между Вислой и Одером (Одрой), и усовершенствовал укрепления на бывшей германо-польской границе, особенно на рубеже Одера, а также на южных границах Германии.

Фашисты надеялись, опираясь на прочную оборону, обескровить наступающие советские войска и не допустить их к Берлину.

Одновременно фашистское командование планировало активные действия против советских войск в Венгрии и продолжение контрнаступления против американо-английских войск на Западе.

2. Освобождение Польши

В общем плане кампании Вооруженных Сил СССР на 1945 год наиболее подробно было разработано январское наступление, которое намечалось развернуть от Балтики до южных отрогов Карпат. В ходе его советским войскам предстояло разгромить противника в Польше, завершить освобождение польского народа от гитлеровской тирании. В целом оно должно было создать выгодные условия для наступления непосредственно на Берлин.

Немецко-фашистское командование стремилось любой ценой удержать Польшу. На ее территории, на фронте от Сероцка до Ясло, оно имело 30 дивизий, 2 бригады и гарнизон Варшавы в составе 4–5 крепостных пехотных батальонов. Кроме того, в городах Польши в качестве гарнизонов располагались до 50 отдельных батальонов, которые в последующем были использованы в боях против советских войск. Из семи оборонительных рубежей между Вислой и Одером наиболее подготовленным был первый — вислинский. Его плотно занимали главные силы группы армий «А». Остальные рубежи не были заранее заняты войсками, они предназначались для того, чтобы в случае прорыва Красной Армии последовательной обороной здесь обескровить ее войска и не допустить их к Одеру.

Задачу освобождения Польши Ставка возложила на 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты. Правее должны были наступать войска левого крыла 2-го Белорусского фронта, а левее — войска правого крыла 4-го Украинского.

Операция по освобождению польских земель к западу от Вислы получила название Висло-Одерской. Основная ее идея состояла в том, чтобы одновременными сильными ударами на нескольких участках взломать оборону гитлеровцев, быстро ввести в образовавшиеся бреши крупные массы войск и, развивая успех танковыми и механизированными соединениями, стремительно преследовать противника. При этом предполагалось занять промежуточные рубежи вражеской обороны раньше отступающих немецких частей или резервов. Важная роль в операции отводилась авиации.

Решения обоих командующих фронтами были подчинены этой основной идее. Они предусматривали нанесение двух основных мощных ударов в направлении на Познань и Бреслау, чтобы быстро прорвать всю глубину обороны врага, рассечь его группировку на изолированные части и уничтожить их.

Исходным рубежом наступления была река Висла. 1-й Белорусский фронт (командующий маршал Г. К. Жуков, член Военного совета генерал К. Ф. Телегин, начальник штаба генерал М. С. Малинин) наносил главный удар с магнушевского плацдарма в общем направлении на Познань. Одновременно его войска вели наступление с пулавского плацдарма в общем направлении на Радом, Лодзь. Часть сил фронта, действовавшая на правом крыле, должна была разгромить варшавскую группировку противника. [390]

Войска 1-го Украинского фронта (командующий маршал И. С. Конев, член Военного совета генерал К. В. Крайнюков, начальник штаба генерал В. Д. Соколовский) наносили мощный удар с сандомирского плацдарма в общем направлении на Бреслау.

Преимущество этих фронтов над противником в людях и боевой технике было еще большим, чем общее превосходство на всем советско-германском фронте. В их составе насчитывалось 2203,7 тыс. человек, 33 500 орудий и минометов, свыше 7 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок, 5 тыс. боевых самолетов. Это составляло одну треть орудий и минометов, более половины танков и САУ, одну треть самолетов всей действующей армии.

Операции предшествовала тщательная подготовка войск. Они пополнялись людьми, техникой и вооружением. Миллионы снарядов и мин были доставлены на огневые позиции артиллерии. Непрерывно совершенствовались тактические приемы боя, организация управления и взаимодействия всех родов войск и авиации.

Командиры, политработники, партийные и комсомольские организации доводили до воинов боевые задачи частей и подразделений, разъясняли политическое значение борьбы за полное освобождение Польши.

Население освобожденной части Польши, благодарное Красной Армии за спасение от фашистского ига, старалось всячески помочь ей. Оно предоставляло в распоряжение советского командования помещения для расквартирования частей, выделяло конный транспорт, участвовало в строительстве и ремонте дорог, мостов.

Начало операции, как уже указывалось, было ускорено просьбой союзников облегчить их тяжелое положение, в которое они попали в результате наступления немецко-фашистских войск в Арденнах и Вогезах.

12 января ударная группировка 1-го Украинского фронта, а 14 января ударная группировка 1-го Белорусского фронта перешли в наступление. Тысячи орудий, минометов и установок реактивной артиллерии обрушили на врага уничтожающий удар. И хотя из-за плохой погоды резко ограничивались действия соединений 16-й воздушной армии генерала С. И. Руденко и 2-й воздушной армии генерала С. А. Красовского, главная полоса обороны на вислинском рубеже была прорвана в первые же сутки. Введенные в сражения танковые соединения, развивая успех пехоты, стремительно продвигались на запад. Преодолевая или обходя отдельные очаги сопротивления, подвижные части захватывали подготовленные позиции в тылу врага и тем самым лишали его возможности закрепиться на них.

Войска 1-го Украинского фронта, продвинувшись за четыре дня до 100 км, заняли крупный город Кельце. При этом особенно отличились 4-я танковая армия генерала Д. Д. Лелюшенко, 3-я гвардейская армия генерала В. Н. Гордова и 13-я армия генерала Н. П. Пухова. Форсировав реку Пилица, они оказались в глубоком тылу противника, занимавшего оборону в районе Островца. Гитлеровцы стали поспешно отходить. Советские танкисты неотступно преследовали и уничтожали их. 17 января соединения 3-й гвардейской танковой армии генерала П. С. Рыбалко, 5-й гвардейской армии генерала А. С. Жадова и 52-й армии генерала К. А. Коротеева с боем преодолели вражескую оборону на реке Варта и штурмом овладели военно-промышленным центром Польши — городом Ченстохова. Первыми ворвались в город танкисты и автоматчики под командованием Героя Советского Союза майора С. В. Хохрякова. За умелые действия и личную храбрость, проявленные в тех боях, этот отважный командир был награжден второй медалью «Золотая Звезда».

Успешно наступали и войска 1-го Белорусского фронта. За первые два дня они продвинулись в глубину обороны врага на 25–50 км и нанесли ему тяжелые потери. 16 января 69-я армия генерала В. Я. Колпакчи и 11-й танковый корпус штурмом овладели городом Радом и затем стали стремительно продвигаться на Лодзь. Тем временем 47-я армия генерала Ф. И. Перхоровича и 61-я армия генерала П. А. Белова обходили Варшаву с севера и юга. [391]

Части 2-й гвардейской танковой армии генерала С. И. Богданова ударили по варшавской группировке противника с тыла. Почувствовав угрозу окружения, враг стал оставлять свои позиции. В ночь на 17 января перешла в наступление 1-я армия Войска Польского под командованием генерала С. Г, Поплавского. Ей была предоставлена честь первой вступить в столицу своего государства. Она форсировала Вислу севернее и южнее Варшавы, сломила сопротивление противника и утром 17 января ворвалась в столицу. Вслед за ней вступили в город и советские части. Варшава, одна из красивейших столиц в Европе, теперь лежала в руинах. Гитлеровцы разграбили город и почти полностью истребили его население.

Темпы преследования врага нарастали с каждым днем. Советские воины стремились как можно скорее ворваться в фашистское логово. Расстояние до границ Германии, до Одера, до Берлина все более и более сокращалось. Партийно-политическая работа велась под лозунгами: «Вперед, в Германию!», «К Берлину!», «Освободим наших братьев и сестер, угнанных фашистами в неволю!». Успех ее достигался усилиями тысяч и тысяч коммунистов, и прежде всего парторгов подразделений. «...Они, — пишет Э. Г. Казакевич в романе «Весна на Одере» о парторгах, — были представителями партии большевиков — пусть маленькими деятелями, но все-таки деятелями. И им мало было просто хорошо сражаться и, если нужно, умирать, — они должны были заражать высоким боевым духом своих товарищей. Они были самыми кончиками нервов, пронизывающих весь организм армии».

Быстрому продвижению советских войск на познанском и бреслауском направлениях в значительной мере способствовало наступление 3-го и 2-го Белорусских фронтов в Восточной Пруссии и на северо-западе Польши и 4-го Украинского фронта в южных районах Польши.

18 января армии 1-го Украинского фронта развернули борьбу за Верхне-Силезский промышленный район. На другой день соединения 3-й гвардейской танковой, 5-й гвардейской и 52-й армий подошли к Бреслау, а войска левого крыла фронта (60-я армия генерала П. А. Курочкина и 59-я генерала И. Т. Коровникова) освободили древнюю столицу Польши — Краков. Продвигаясь вперед, они обходили с юга группировку противника, находившуюся юго-западнее Ченстоховы. С севера по ней нанесла удар 21-я армия генерала Д. Н. Гусева. Однако враг отчаянно сопротивлялся, пытаясь удержать этот богатый промышленный район с его крупнейшими предприятиями по добыче угля, производству металла, синтетического горючего и боеприпасов. Чтобы быстрее сломить упорство гитлеровцев и избежать разрушения этих предприятий, сохранив их для польского народа, советское командование предприняло охватывающий маневр силами 3-й гвардейской танковой армии и 1-го гвардейского кавкорпуса. Под угрозой окружения противник был вынужден поспешно отступить. Западнее Силезского района он подвергся окончательному разгрому.

В период с 23 января по начало февраля войска 1-го Украинского фронта на широком фронте вышли на Одер. Форсировав реку в районах Олау (Олава) и северо-западнее Оппельна (Ополе), они захватили и расширили плацдарм на ее западном берегу. К северо-западу от Бреслау достигли реки 3-я гвардейская, 13-я и 4-я танковая армии, у самого города — 52-я армия и 6-я армия генерала В. А. Глуздовского, а юго-восточнее Бреслау — 5-я гвардейская и 3-я гвардейская танковая армии. Отчаянные попытки врага остановить советские войска на Одере были сорваны. Приумножая боевую славу героев форсирования Днепра, воины Красной Армии в боях за плацдармы на Одере показали чудеса доблести, отваги и боевой выучки. Тысячи наиболее отличившихся воинов удостоились государственных наград. Многим бойцам и командирам было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

Войска 1-го Белорусского фронта 18 января завершили уничтожение вражеских войск, окруженных к западу от Варшавы, а на другой день овладели крупным промышленным городом Лодзь. При этом отличились 8-я гвардейская армия генерала В. И. Чуйкова, 33-я армия генерала В. Д. Цветаева [392] и 69-я армия генерала В. Я. Колпакчи. Наступление развивалось в быстром темпе.

В связи с тем что войска правого соседа — 2-го Белорусского фронта начали продвигаться на северо-запад, в район Эльбинга (Эльблонг), между ним и 1-м Белорусским фронтом образовался разрыв. Гитлеровцы решили воспользоваться создавшейся брешью и нанести контрудар с севера во фланг 1-го Белорусского фронта. Для этого они сосредоточили в Восточной Померании крупные силы. Чтобы надежно обеспечить правое крыло фронта, командующий ввел в сражение армии второго эшелона (в том числе 1-ю армию Войска Польского) и часть сил ударной группировки.

Главные же силы фронта продолжали стремительно продвигаться на запад. Вскоре они окружили познанскую, а затем шнейдемюльскую группировки врага. 29 января войска 1-го Белорусского фронта вступили на территорию Германии. Каждый воин, каждый советский человек испытывал чувство радости и глубокого удовлетворения: фашисты посеяли ветер, теперь пожинают бурю. Продвигаясь к Одеру, объединения фронта к 3 февраля полностью очистили от противника правый берег реки, форсировали ее и захватили плацдармы в районе Кюстрина (Костшин). На Одер вышли на широком фронте шесть армий, в том числе две танковые.

В начале февраля полным успехом завершилась эта операция — одна из крупнейших наступательных операций Великой Отечественной войны. Она была развернута в полосе до 500 км, на глубину 500 км и продолжалась 23 дня. Средний темп продвижения советских войск составил 25 км в сутки, а танковых и механизированных соединений — 30–35 км. В ходе операции враг понес огромный, невосполнимый урон: было разгромлено 25 и уничтожено 35 его дивизий. Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов захватили богатые трофеи: до 14 тыс. орудий и минометов, около 1400 танков и штурмовых орудий, много другого вооружения, боевой техники и снаряжения. Это крупное поражение вынудило германское командование перебросить в полосу наступления Красной Армии дополнительно более 29 дивизий, 4 бригады и значительное количество техники и вооружения с других участков советско-германского фронта, с западного и итальянского фронтов, а также из резерва.

Успех грандиозного наступления советских войск получил большой международный резонанс. Так, У. Черчилль 27 января 1945 г. писал И. В. Сталину: «Мы восхищены Вашими славными победами... Примите нашу самую горячую благодарность и поздравление по случаю исторических подвигов». Даже гитлеровский генерал Ф. Меллентин в своей книге «Танковые сражения 1939–1945 гг.» вынужден был признать сокрушительную силу ударов советских войск: «Невозможно описать всего.,) что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года».

К началу февраля обозначился большой успех наступления и на других направлениях. Соединения 2-го Белорусского фронта достигли побережья Балтики в районе Мариенбург (Мальборк), Эльбинг и окончательно отсекли восточнопрусскую группировку противника. Это значительно облегчило действия советских войск в Польше. Наступавшие в предгорьях Карпат войска 4-го Украинского фронта под командованием генерала И. Е. Петрова в течение января продвинулись по территории Южной Польши и Чехословакии на 100–200 км и вышли на линию Бельско-Бяла Заколане, Попрад (70 км западнее Прешова).

В результате январского наступления Красная Армия освободила большую часть западных районов Польши. Боевые действия велись уже на германской территории. Здесь советские воины вывешивали плакаты с лаконичной выразительной надписью «Вот она, фашистская Германия!». Их снова и снова обжигало чувство ненависти к гитлеровцам, ввергшим мир в бездну самой кровопролитной и разрушительной из войн, которые когда-либо знало человечество, к фашистскому строю, породившему дикие орды презренных и подлых убийц, насильников, грабителей, повинных в гибели миллионов людей и опустошении многих богатейших земель. Это чувство [393] заставляло советских воинов усиливать удары по врагу, повышать темпы наступления. Теперь они уже находились на подступах к Берлину: до него оставалось всего 60–70 км.

Гитлеровские войска тем временем лихорадочно закреплялись на рубежах по Одеру и так называемому Померанскому валу, рассчитывая не допустить дальнейшего продвижения советских армий в глубь Германии. В Померании готовилась нанести контрудар немецкая группа армий «Висла», созданная 25 января. Советское командование, разгадывая намерения врага, принимало необходимые меры к их срыву.

В феврале — марте главные усилия Красной Армии были направлены против группировок противника на территории Восточной Померании, Нижней и Верхней Силезии, Восточной Пруссии. Одновременно шли напряженные бои за удержание и расширение плацдармов, занятых на западном берегу Одера. Часть советских войск выходила на рубеж реки Нейсе.

В Восточной Померании гитлеровское командование сосредоточило две армии из состава группы армий «Висла», которые угрожали с севера соединениям 1-го Белорусского фронта, выдвинувшимся к Одеру.

Фашисты, стремясь закрепиться в Померании и сохранить пути в Восточную Пруссию, решили нанести контрудар силами 16 пехотных, 4 танковых, 2 моторизованных дивизий, 5 бригад, 8 отдельных групп и 5 гарнизонов крепостей. В резерве группы армий «Висла» находились 4 пехотные и 2 моторизованные дивизии.

Ставка Верховного Главнокомандования, оценив сложившуюся обстановку, освободила 2-й Белорусский фронт от дальнейшего участия в боевых действиях на территории Восточной Пруссии и поручила ему ликвидировать восточнопомеранскую группировку врага. Войскам фронта предстояло очистить от противника побережье Балтийского моря от устья Вислы до устья Одера и овладеть портами Данциг (Гданьск) и Гдыня. 10 февраля они перешли в наступление, но продвигались крайне медленно: сказывались малочисленность дивизий (в них насчитывалось по 4–5 тыс. человек), утомленность людей предшествующими боями, недостаток артиллерии и танков. Противник же занимал здесь заранее созданный, сильно укрепленный оборонительный рубеж — Померанский вал, который состоял из нескольких хорошо оборудованных в инженерном отношении оборонительных полос. Учитывая все это, Ставка приняла более решительные меры. К разгрому померанской группировки кроме 2-го Белорусского фронта она привлекала войска 1-го Белорусского фронта, включая его танковые армии, и 1-ю армию Войска Польского. В операцию подключилась также часть сил Балтийского флота.

Развивая наступление, советское командование нанесло по вражеской группировке два мощных удара: один — 24 февраля силами 2-го Белорусского фронта из района Линде на Кёзлин, другой — 1 марта силами 1-го Белорусского фронта из района юго-восточнее Штаргарда на Кольберг (Колобжег). Наступающие армии рассекли восточнопомеранскую группировку и вышли к побережью Балтийского моря. Польские войска, выйдя в район Кольберга, водрузили там народное знамя своей родины. Советское Верховное Главнокомандование, отмечая заслуги 1-й армии Войска Польского в разгроме врага в Померании, присвоило многим ее частям и соединениям наименование Померанских.

С выходом к морю войска 2-го Белорусского фронта повернули к востоку, в направлении на Данциг, а 1-го Белорусского — на запад, к низовьям Одера. К концу марта Восточная Померания была полностью очищена от вражеских войск, соединения 2-го Белорусского фронта овладели портами Гдыня и Данциг.

Одновременно с ликвидацией противника в Померании развернулись сражения в Нижней и Верхней Силезии. Здесь войска 1-го Украинского фронта должны были нанести поражение силезской группировке, выйти на рубеж реки Нейсе, занять более выгодные исходные позиции для последующих ударов на берлинском и дрезденском направлениях, а также охватить с севера [394] вражеские войска, действовавшие в Чехословакии. Фронту противостояли 26 пехотных, 4 танковые, 2 моторизованные дивизии, а также танковая бригада и корпусная группа «Бреслау».

8 февраля с плацдарма севернее Бреслау войска правого крыла 1-го Украинского фронта (3-я гвардейская, 13-я, 52-я общевойсковые, 4-я и 3-я гвардейская танковые армии) начали Нижне-Силезскую операцию. Удары наносились из района южнее Глогау (Глогув) в направлениях на Котбус и Пенцих. Оборона противника в Нижней Силезии была прорвана в первый же день наступления. Развивая успех, советские армии к 24 февраля продвинулись более чем на 100 км и вышли на рубеж реки Нейсе в полосе 100 км, от ее устья до Пенциха. При этом они, осуществив смелый маневр, окружили гарнизоны крепостей Бреслау (до 40 тыс. человек) и Глогау (до 18 тыс.). Оборона гитлеровцев по Одеру была прорвана в этих районах.

15 марта войска левого крыла фронта (5-я гвардейская, 21, 59, 60-я и переброшенная сюда 4-я танковая армии, три танковых и механизированных корпуса) приступили к Верхне-Силезской операции. Разгромив оппельнскую группировку врага, они вышли к предгорьям Судет, на границу Чехословакии. В результате этой операции войска левого крыла в районе юго-западнее Оппельна окружили и к исходу 20 марта разгромили свыше пяти дивизий противника.

Таким образом, к концу марта соединения 1-го и 2-го Белорусских, 1-го Украинского фронтов достигли побережья Балтийского моря и рек Одер и Нейсе. Плацдармы, захваченные советскими войсками в начале февраля на Одере, севернее Франкфурта, к концу марта были расширены. 4-й Украинский фронт в течение февраля — марта 1945 г. продолжал наступление в Карпатах и на подступах к Моравска-Остраве. Продвинувшись на правом крыле на 35 км, а на левом — на 75 км, его войска к концу марта вышли на линию 15–20 км северо-восточнее Моравска-Остравы, Истебна, Врутки. Здесь они вынуждены были закрепиться: враг отстаивал этот важный промышленный район с особым упорством.

В ходе наступления командиры, политработники, все коммунисты вели большую разъяснительную работу среди населения освобождаемых районов. Особенно важно было раскрыть суть освободительной миссии Красной Армии перед населением Германии. Фашистская пропаганда настойчиво внушала немцам, будто советские войска намерены истребить германский народ. Пытаясь связать судьбу всей нации и армии с судьбой фашистской клики, гитлеровцы рассчитывали мобилизовать дополнительные силы для продолжения преступной войны, получить время для дипломатических маневров, чтобы расколоть антифашистскую коалицию и тем самым отсрочить час справедливого возмездия. Однако население Германии вскоре убедилось, что Красная Армия вела войну не за уничтожение немецкого народа, а за ликвидацию фашистской армии и гитлеровского правительства, ненавистного народам «нового порядка» в Европе.

Главным итогом наступления Советских Вооруженных Сил на варшавско-берлинском направлении было освобождение Польши. Наконец-то истерзанный, измученный польский народ вздохнул свободно. В годы оккупации он испытал невероятные муки. Гитлеровцы унижали и оскорбляли его национальное достоинство, уничтожали польскую культуру. В стране господствовал кровавый террор. Каждый день фашистской оккупации приносил гибель в среднем 3 тыс. ее жителей. Польша была покрыта сетью концентрационных лагерей, в которых гибли тысячи польских антифашистов, советских военнопленных, а также граждан многих других стран Европы. Весь мир знает о концлагере в Освенциме, недалеко от Кракова. Это был гигантский лагерь смерти. Одновременно в нем содержалось от 180 до 250 тыс. узников. До 1945 г. ежедневно туда прибывало три — пять железнодорожных эшелонов с людьми. И ежедневно здесь погибало 10–12 тыс. заключенных. Всего в лагере гитлеровцы истребили не менее 4 млн. человек.

Польский народ мужественно вел борьбу против ненавистных оккупантов. Никакие репрессии не могли сломить его волю к сопротивлению. Особенно [395] активно действовали партизаны под руководством польского штаба партизанского движения. Плечом к плечу с польскими патриотами героически сражались советские партизанские отряды. Только в районе Липских и Яновских лесов активную боевую деятельность вели около 3 тыс. польских и советских партизан, которые контролировали большую территорию на Люблинщине. Значительную помощь отрядам оказывало командование Красной Армии. В мае — сентябре 1944 г. в районы их действий было доставлено 3179 автоматов, 1297 винтовок, 167 пулеметов, 50 противотанковых ружей, 31 миномет, 4413 мин, большое количество взрывчатки и гранат.

Польский народ все более усиливал сопротивление, но его собственных сил было недостаточно, чтобы изгнать оккупантов. Патриоты Польши с нетерпением ждали прихода Красной Армии. Глубокой признательностью и благодарностью ответили они Советскому Союзу за освобождение от кровавого фашистского ига. «Польский народ, — отмечали руководители новой Польши, — никогда не забудет, что он получил свободу и возможность восстановления своей независимой государственной жизни благодаря блестящим победам советского оружия и благодаря обильно пролитой крови героических советских бойцов». Они неоднократно в своих выступлениях подчеркивали, что в годы Великой Отечественной войны за освобождение Польши отдали жизнь около 600 тыс. советских воинов.

С освобождением всей страны перед ее Временным правительством встала трудная задача — организовать восстановление разоренного народного хозяйства, наладить нормальную жизнь. Гитлеровцы оставили после себя тысячи разрушенных предприятий, зданий, сожженных деревень. Хозяйственные ресурсы были истощены до предела. Всего за годы войны оккупанты уничтожили около 40 процентов национального достояния. Но польский народ не страшили трудности. С огромным энтузиазмом приступил он к возрождению разрушенного хозяйства. Оживали заводы, шахты, поднимались мосты, вступали в строй линии электропередачи, восстанавливался транспорт.

Особое внимание уделялось возвращенным на основе решений союзных держав западным землям, которые в давние времена были отторгнуты немцами от Польши. По призыву Польской рабочей партии трудящиеся из центральных районов стали переселяться на эти земли. ЦК ППР только, в период до 1 июня 1945 г. направил туда 25 тыс. членов партии. Несмотря на огромные трудности и бешеное сопротивление реакции, освоение западных земель шло успешно. К лету 1945 г. в новые районы переселилось свыше 260 тыс. человек.

Важным фактором восстановления народного хозяйства страны явилась помощь Советского Союза. Не успели еще отгреметь бои за Варшаву, как части Красной Армии вместе с Войском Польским приступили к налаживанию жизни в столице. Они обезвредили в городе до 2 млн. мин, построили в течение восьми дней мост через Вислу, приняли участие в восстановлении железнодорожного транспорта и связи. Для возрождения Варшавы Советское правительство направило лучших инженеров, техников, архитекторов и приняло на себя половину всех расходов. Населению города было отгружено 60 тыс. тонн хлеба. В феврале — апреле 1945 г. в Польшу было отправлено 45 тыс. тонн угля, 280 тыс. тонн моторной нефти, около 3 тыс. тонн керосина, 6 тыс. тонн соли, 8 тыс. тонн мяса, 1 тыс. тонн жиров. Крестьяне получили 150 тыс. голов крупного рогатого скота и овец.

Советский Союз помогал молодому польскому государству не только в восстановлении разрушенного хозяйства, он постоянно оказывал ему дипломатическую и политическую поддержку.

Проведению социально-демократических преобразований в Польше всячески противодействовали правящие круги Англии и США. Они делали все возможное, чтобы помешать дальнейшему развитию революции в стране и восстановить там довоенный, реакционный режим. Но эти попытки встречали решительный отпор польских трудящихся и Советского Союза. Правительство [396] СССР не могло допустить, чтобы Польша, которая в течение трех десятилетий дважды использовалась как плацдарм для нападения на Страну Советов и за освобождение которой отдали жизнь сотни тысяч советских и польских людей, вновь стала орудием в руках крупных империалистических держав.

21 апреля 1945 г. между СССР и Польской Народной Республикой был заключен договор о дружбе, взаимопомощи и послевоенном сотрудничестве. Они выразили твердую решимость довести войну до полной победы и оказывать в этом друг другу всемерную помощь. Оба государства обязались и после войны принимать все меры против повторения агрессии и не участвовать в коалициях, направленных против одной из сторон. Предусматривалось также широкое экономическое и культурное сотрудничество и оказание взаимной помощи в восстановлении народного хозяйства.

Договор укрепил союз и дружбу между СССР и Польшей. С его заключением был создан единый фронт между Советским Союзом и Польской республикой — от Балтики до Карпат — против германского империализма, против агрессии со стороны любой другой империалистической державы. Навсегда рухнули планы международной реакции воскресить старую, антисоветскую политику «санитарного кордона». Вступление вооруженных сил народов Юго-Восточной Европы в войну против Германии расширило этот фронт к югу от Карпат до Черного моря.

Советско-польский договор о дружбе, взаимопомощи и послевоенном сотрудничестве имел важное значение для укрепления международного престижа молодого польского государства. Упрочился авторитет Временного правительства и в самой Польше. Опираясь на поддержку широких слоев своего народа и Советского Союза, оно уверенно вело страну по пути строительства новой жизни.

3. Победа в Восточной Пруссии

Одновременно с наступлением в Польше Советские Вооруженные Силы успешно провели Восточно-Прусскую операцию.

Германский милитаризм в осуществлении своих агрессивных планов на Востоке издавна придавал исключительное значение Восточной Пруссии и захваченным северным землям Польши. В течение столетий здесь готовился стратегический плацдарм для нападения на Россию и Польшу. В Пруссии оседали уволенные в запас офицеры и младшие командиры германской армии. Получая на льготных условиях землю, они были обязаны застраивать хутора по утвержденному военным командованием плану. Это позволяло создавать впоследствии непрерывные линии обороны, прорыв каждой из которых требовал огромных усилий. Немецко-фашистское командование при развязывании войны против Польши в 1939 г. и против Советского Союза в 1941 г. использовало и этот плацдарм.

В ходе второй мировой войны германское командование продолжало совершенствовать многополосную оборону восточнопрусского плацдарма, а с 1944 г. сосредоточило там крупную группировку войск, стремясь во что бы то ни стало удержать его в своих руках. Укрепленные районы с большим количеством долговременных огневых точек и сооружений крепостного типа, прикрытых с востока противотанковыми препятствиями, мощными железобетонными «зубами дракона», сочетались с приспособленными к обороне многочисленными хуторами, с каменными постройками. Все эти укрепления были искусно использованы оборонявшейся в Восточной Пруссии группой армий «Центр». В ее состав к 13 января входили 43 дивизии, самокатная бригада, 2 отдельные группы и ряд специальных формирований. Группа насчитывала 780 тыс. человек (в том числе до 200 тыс. фольксштурмовцев), 8200 орудий и минометов, 700 танков и штурмовых орудий и 775 самолетов.

Цель Восточно-Прусской операции состояла в том, чтобы отсечь группу армий «Центр» от остальных сил немецко-фашистской армии, прижать ее к [397] морю, расчленить и уничтожить по частям. Эту задачу Ставка Верховного Главнокомандования возложила на 3-й и 2-й Белорусские фронты, которым должны были оказать содействие 1-й Прибалтийский фронт и Балтийский флот.

3-му Белорусскому фронту (командующий генерал И. Д. Черняховский, член Военного совета генерал В. Е. Макаров, начальник штаба генерал А. П. Покровский) предстояло разгромить тильзитско-инстербургскую группировку противника. По замыслу операции он наносил главный удар на Велау, а вспомогательные удары — на Тильзит (при содействии 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта) и на Даркемен. В дальнейшем войскам надлежало развивать наступление на Кенигсберг.

2-й Белорусский фронт (командующий маршал К. К. Рокоссовский, член Военного совета генерал Н. Е. Субботин, начальник штаба генерал А. Н. Боголюбов) должен был разгромить млавскую группировку и развивать наступление в направлении на Мариенбург, Эльбинг. Выходом к побережью Балтийского моря войска этого фронта отсекали восточнопрусскую группировку от остальных сил германской армии.

Балтийскому флоту (командующий адмирал В. Ф. Трибуц, член Военного совета адмирал Н. К. Смирнов, начальник штаба адмирал А. Н. Петров) предписывалось содействовать наступавшим вдоль морского побережья войскам своей авиацией и артиллерией. Ему предстояло также высаживать десанты, продолжать уничтожение в Балтийском море боевых кораблей и транспортных судов противника, препятствовать эвакуации его войск, техники и награбленных ценностей.

Советские армии, участвовавшие в Восточно-Прусской операции, насчитывали 1 669 тыс. человек, 25 426 орудий и минометов, 3859 танков и самоходно-артиллерийских установок. Их действия поддерживали 3097 боевых самолетов. Наличие таких сил позволяло создать мощные ударные группировки, способные преодолеть хорошо подготовленную вражескую оборону. Так, в состав ударной группировки 3-го Белорусского фронта вошли 39-я армия генерала И. И. Людникова, 5-я генерала Н. И. Крылова, 28-я генерала А. А. Лучинского, 11-я гвардейская генерала К. Н. Галицкого и два танковых корпуса. Удар на Тильзит наносили 43-я армия генерала А. П. Белобородова{70} и часть сил 39-й армии, а на Даркемен — 2-я гвардейская армия генерала П. Г. Чанчибадзе. 31-я армия генерала П. Г. Шафранова получила приказ занять оборону и быть готовой перейти в наступление. Действия войск фронта поддерживали 1-я воздушная армия генерала Т. Т. Хрюкина и 3-я воздушная армия генерала Н. Ф. Папивина.

Ударная группировка 2-го Белорусского фронта включала 3-ю армию генерала А. В. Горбатова, 48-ю генерала Н. И. Гусева, 2-ю ударную генерала И. И. Федюнинского, 5-ю гвардейскую танковую генерала В. Т. Вольского, а также три корпуса (механизированный, танковый и кавалерийский). 65-я армия генерала П. И. Батова (с одним танковым корпусом) и 70-я армия генерала В. С. Попова, наступая на стыке двух фронтов на Грудзёндз и Торунь, выполняли важную оперативную задачу — обеспечивали устойчивое взаимодействие двух фронтов и тем самым надежно прикрывали войска, действовавшие на варшавско-берлинском направлении. Непосредственное обеспечение ударной группировки с севера достигалось наступлением 49-й армии генерала И. Т. Гришина на Ортельсбург. 50-я армия генерала И. В. Болдина должна была занимать оборону. Сухопутные войска поддерживала 4-я воздушная армия генерала К. А. Вершинина.

Операция началась 13 января наступлением войск 3-го Белорусского фронта. На следующий день в нее включились силы 2-го Белорусского фронта.

В отличие от Висло-Одерской операции прорыв обороны противника в Восточной Пруссии проходил медленно, особенно в полосе 3-го Белорусского [398] фронта. Объяснялось это прежде всего тем, что наступление обоих фронтов не явилось для противника внезапным. Ожидая удара советских войск, он уплотнил свои боевые порядки, повысил боеготовность, принял ряд других мер. Сильно сказывалось и то, что в первые дни наступления над полем сражения стоял туман. Видимость не превышала 150–200 м. Это чрезвычайно затрудняло использование авиации, снижало эффективность огня артиллерии и нарушало управление войсками. 3-му Белорусскому фронту удалось прорвать вражескую оборону на своем участке только 18 января. Его армии продвинулись в полосе 60 км на глубину 45 км, а войска 2-го Белорусского фронта — в полосе 110 км на глубину 60 км. Они разгромили три дивизии противника и нанесли серьезное поражение нескольким другим соединениям.

Гитлеровцы не выдержали их натиска и стали отходить. Преодолевая промежуточные полосы вражеской обороны, советские войска стремились быстрее продвинуться вперед и рассечь на части группировку противника. 26 января танкисты генерала В. Т. Вольского достигли Балтийского моря севернее Эльбинга. Вскоре в районы Мариенбурга и Эльбинга вышли войска генералов Н. И. Гусева и И. И. Федюнинского. Пути отхода восточнопрусской группировки на запад были отрезаны. Почти одновременно соединения 65-й и 70-й армий, наступавшие на левом крыле 2-го Белорусского фронта, достигли рубежа нижней Вислы и захватили плацдарм на ее западном берегу, а войска 1-го Белорусского фронта овладели сильным опорным пунктом на Висле городом-крепостью Быдгощ.

Несмотря на большие потери, враг по мере отступления к морю сопротивлялся все ожесточеннее. Противодействуя отсечению войск в Восточной Пруссии, германское командование решило нанести контрудар силами четырех пехотных, двух моторизованных и одной танковой дивизий из района западнее Хейльсберга в направлении на Мариенбург. Оно рассчитывало отбросить вышедшие к морю советские соединения и деблокировать свою группировку. В ночь на 27 января противник нанес внезапный удар по соединениям 48-й армии. Причем с наибольшей силой он обрушился на части двух ослабленных в предыдущих боях дивизий. Положение осложнялось тем, что из-за неблагоприятных метеорологических условий не могла действовать советская авиация. Войска армии вынуждены были отходить. К исходу 27 января гитлеровцам удалось продвинуться в западном направлении на 10–20 км, а в последующие три дня — до 30 км.

Командование фронта выдвинуло к району прорыва противника стрелковый, механизированный и два танковых корпуса, основные силы кавкорпуса, пять истребительно-противотанковых артиллерийских бригад и другие соединения. Решительными действиями они остановили врага, а затем отбросили его в исходное положение и прочно закрепились на побережье Балтики. Восточнопрусская группировка лишилась сухопутной связи с Германией.

Войска 3-го Белорусского фронта, разгромив тильзитскую группировку, стали развивать наступление на Кенигсберг. 30 января они обошли город с севера и юга и овладели значительной частью Земландского полуострова. Армии левого крыла фронта, успешно продвигаясь вперед, заняли весь район Мазурских озер. Одновременно сосед справа — 1-й Прибалтийский фронт овладел крупным морским портом и городом Клайпеда. Тем самым было завершено освобождение от немецко-фашистских захватчиков литовской земли.

В результате выхода 2-го и 3-го Белорусских фронтов к Балтийскому морю восточнопрусская группировка противника оказалась рассеченной на три части. На Земландском полуострове оборонялись 8 пехотных и 1 танковая дивизии, а также несколько отдельных полков и батальонов фольксштурма, входивших в оперативную группу «Земланд». 4 пехотные дивизии, несколько отдельных полков, крепостных и охранных частей были окружены в Кенигсберге. 23 дивизии (в том числе 1 танковая и 3 моторизованные), 2 отдельные группы и бригада, прижатые к морю, вели бои в районе юго-западнее города. [399]

Однако к 9 февраля, к моменту получения новой директивы Ставки, конечную цель операции достигнуть пока не удалось. Восточнопрусская группировка была расчленена, но еще не уничтожена.

Бои по ликвидации противника в Восточной Пруссии продолжались в феврале и марте. Эта задача решалась войсками 3-го Белорусского фронта (2-й Белорусский фронт вел боевые действия в Восточной Померании).

9 февраля Ставка Верховного Главнокомандования приказала 3-му Белорусскому фронту завершить разгром врага юго-западнее Кенигсберга не позднее 20–25 февраля. Балтийский флот должен был наносить своей авиацией массированные удары по портам Лиепая, Пиллау (Балтийск) и Данциг, ставить на подходах к ним минные заграждения, уничтожать боевые корабли и транспорты противника, срывая снабжение курляндской и восточнопрусской группировок. Основные усилия фронта сосредоточивались на ликвидации наиболее крупной, хейльсбергской, группировки врага. Решение этой задачи началось 10 февраля. Бои носили тяжелый, затяжной характер. Враг сопротивлялся отчаянно, искусно используя оборонительные сооружения укрепленного района. К тому же условия для наступления еще более ухудшились. Началась оттепель. Снегопады сменялись дождями. Грунтовые дороги и площадки аэродромов раскисли. Все это требовало от советских войск огромного напряжения сил. Утомленные, без сна и отдыха, воины медленно продвигались вперед. С 10 по 21 февраля они смогли преодолеть в центре до 60 км, а на флангах лишь 10–15 км. Поставленную Ставкой задачу выполнить не удалось.

Во время этих ожесточенных боев погиб дважды Герой Советского Союза генерал И. Д. Черняховский. В извещении партии и правительства говорилось: «...18 февраля скончался от тяжелого ранения... командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии Черняховский Иван Данилович — верный сын большевистской партии и один из лучших руководителей Красной Армии. В лице товарища Черняховского государство потеряло одного из талантливейших молодых полководцев, выдвинувшихся в ходе Отечественной войны». В Вильнюсе, освобожденном войсками 3-го Белорусского фронта, ему воздвигнут памятник. Один из крупных городов бывшей Восточной Пруссии переименован в Черняховск.

Командующим 3-м Белорусским фронтом 20 февраля был назначен маршал А. М. Василевский, координировавший ранее действия фронтов в Прибалтике и Восточной Пруссии{71}. Для улучшения руководства войсками, которые вели наступление в Восточной Пруссии, Ставка 25 февраля упразднила 1-й Прибалтийский фронт, а его армии свела в Земландскую группу (командующий генерал И. X. Баграмян, начальник штаба генерал В. В. Курасов), включив ее в состав 3-го Белорусского фронта.

После тщательной подготовки 13 марта возобновились боевые действия по ликвидации хейльсбергской группировки врага. Шесть дней продолжались кровопролитные бои. За это время советские войска продвинулись на 15–20 км. Обороняемый противником район сократился по фронту до 30 км и в глубину — на 7–10 км. Теперь боевые порядки гитлеровцев уже простреливались артиллерией. Отступать фашистам было некуда: позади простиралось Балтийское море. Но и в этом положении они оказывали яростное сопротивление.

Продолжая наступление, соединения фронта вышли на побережье Балтики, между Кенигсбергом и рекой Фришинг, рассекли прижатую к морю группировку на части и приступили к полному уничтожению ее. Активное содействие войскам оказывала авиация. Только с 13 по 29 марта было уничтожено более 93 тыс. и взято в плен свыше 46 тыс. солдат и офицеров; враг [400] потерял также около 5 тыс. орудий и минометов, 605 танков и штурмовых орудий, 128 самолетов.

Одновременно с ликвидацией хейльсбергской группировки советские войска тщательно готовились к штурму Кенигсберга. Эта задача возлагалась на 43, 50, 11-ю гвардейскую и 39-ю армии, которые насчитывали свыше 137 тыс. человек, около 5200 орудий и минометов, 538 танков и самоходно-артиллерийских установок. Их поддерживали 2400 боевых самолетов.

Наступление началось 6 апреля мощной артиллерийской подготовкой' и столь же мощными ударами авиации. Враг оказывал ожесточенное сопротивление. Его контратаки следовали одна за другой. Но советская пехота и танки при поддержке артиллерии и авиации упорно продвигались вперед, выбивая гитлеровцев из многочисленных опорных пунктов. Кольцо вокруг вражеского гарнизона сжималось с каждым днем. Высокую активность проявляла авиация. Только за одни сутки 8 апреля она совершила более 6 тыс. самолето-вылетов. Военно-воздушные силы под командованием маршалов авиации А. А. Новикова и А. Е. Голованова, генералов Т. Т. Хрюкина, Н. Ф. Папивина и М. И. Самохина наносили сокрушительные удары по опорным пунктам немецко-фашистских войск. Крепостные форты, железобетонные огневые точки, цитадель превратились в груды развалин.

Величие духа, мужество славных соколов были безграничны. Летчик коммунист Герой Советского Союза П. Я. Головачев, прикрывая бомбардировщики на высоте 9 тыс. метров, таранил вражеский самолет и сумел долететь до своего аэродрома. На следующий день он снова вступил в воздушные бои. За проявленные отвагу и героизм П. Я. Головачев был награжден второй медалью «Золотая Звезда».

Преодолевая яростное сопротивление врага, советские войска к 9 апреля завершили штурм Кенигсберга и вынудили его гарнизон капитулировать. Противник потерял около 134 тыс. солдат и офицеров (убитыми 42 тыс. и пленными до 92 тыс. человек).

В результате победы под Кенигсбергом создались благоприятные условия для уничтожения последней части восточнопрусской группировки, зажатой на Земландском полуострове. Здесь советские войска перешли в наступление 13 апреля. 17 апреля после кровопролитных боев был ликвидирован мощный узел сопротивления Фишхаузен. Остатки гитлеровских войск прочно засели в морской крепости Пиллау. Шесть дней и шесть ночей не смолкал орудийный гул. Лишь к исходу 25 апреля пала эта крепость — последний опорный пункт обороны немецко-фашистских войск в Восточной Пруссии.

Разгром противника в Восточной Пруссии имел крупное военно-политическое значение. В ходе операции было уничтожено более 25 и разгромлено 12 вражеских дивизий. С падением восточнопрусского бастиона военная мощь фашистской Германии еще более ослабла. Была ликвидирована вотчина реакционного пруссачества, служившая стратегическим плацдармом агрессии немецких захватчиков. Советский Союз и народная Польша навсегда избавились от опасности нападения германских милитаристов из этого района. Несколько позже, после капитуляции фашистской Германии, Потсдамская конференция руководителей трех союзных держав приняла решение о передаче Кенигсберга и прилегающих к нему районов Советскому Союзу, а остальных земель Восточной Пруссии — Польской Народной Республике. Отошедшая к СССР территория составляет ныне Калининградскую область РСФСР.

Победа Красной Армии в Восточной Пруссии была достигнута в результате длительных, тяжелых боев. В ходе их советские войска тоже понесли значительный урон. Лишь с 13 января по 10 февраля (а наступление продолжалось три с половиной месяца) 3-й Белорусский фронт потерял более одной пятой своего состава, а 2-й Белорусский фронт — 15 процентов. Но массовый героизм советских воинов, их величайшая воля к победе позволили преодолеть все трудности, сокрушить сложную систему оборонительных сооружений врага и полностью разгромить его. [401]

Поддержанию высокого боевого духа воинов способствовала непрерывная партийно-политическая работа. Ее содержание ярко характеризует постановление партийного собрания 1-го штурмового отряда 17-го гвардейского стрелкового полка: «Каждый коммунист при штурме Кенигсберга должен личным примером отваги увлекать за собой бойцов отряда. Агитаторам Жесткову, Гордиенко, Вакульчику разъяснить каждому бойцу поставленную задачу. Членам партийного бюро отряда и агитаторам в ходе боя освещать в боевых листках героические подвиги участников штурма. В течение сегодняшнего дня каждому коммунисту провести индивидуальные беседы с беспартийными бойцами о большевистской бдительности. Партийная организация заверяет командование отряда, что коммунисты будут в первых рядах наступающих и с честью выполнят свой воинский и партийный долг». И коммунисты повсюду шли в бой первыми, увлекая за собой массы бойцов.

Завершив разгром противника в Восточной Пруссии, войска 3-го Белорусского фронта получили новые задачи. Часть их была направлена на усиление 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов перед заключительной битвой за Берлин. Балтийский флот, внесший большой вклад в успех операции, теперь имел возможность, базируясь на Пиллау, более активно действовать в южной части Балтийского моря и поддерживать приморский фланг сухопутных войск в их завершающем наступлении.

4. На южных подступах к фашистской Германии

Красная Армия упорно продвигалась на запад. Все новые и новые территории освобождала она от фашистских захватчиков. Одновременно с победоносным наступлением в Польше и Восточной Пруссии продолжались активные боевые действия в западных областях Венгрии.

Несколько затянулась ликвидация будапештской группировки из-за событий на внешнем фронте. Германское командование в январе 1945 г. предприняло три сильных контрудара, стремясь разгромить войска 3-го Украинского фронта, деблокировать окруженные силы и восстановить оборону по Дунаю. Для нанесения первого из них юго-восточнее Комарно оно сосредоточило три танковые и три пехотные дивизии, части двух танковых дивизий. Эта группировка насчитывала до 700 орудий и минометов и около 500 танков и штурмовых орудий. На направлении главного удара против 4-й гвардейской армии противник создал превосходство в людях, артиллерии и танках. В дальнейшем он непрерывно наращивал силы, главным образом танковые.

Особенно чувствительными были первый (2–6 января) и третий (18–26 января) удары. В первом случае вражеским войскам удалось в течение пяти суток продвинуться вдоль правого берега Дуная на 30 км. Исключительная стойкость советских войск и быстрая переброска танков и артиллерии к участку прорыва позволили остановить врага. Большую роль в отражении этого контрудара сыграло также наступление, предпринятое по указанию Ставки 6-й гвардейской танковой армией 2-го Украинского фронта вдоль левого берега Дуная. Выход танкистов в район Комарно, во фланг и в тыл ударной группировки противника, заставил его прекратить наступление. Второй удар, нанесенный несколько южнее, не принес гитлеровцам успеха. Третий же, последовавший из района севернее озера Балатон, был наиболее сильным и опасным. За короткий срок враг вышел к Дунаю в районе Дунапентеле и рассек силы 3-го Украинского фронта на правом берегу реки на две части. Управление войсками крайне осложнилось. От командования требовались большое искусство, исключительная находчивость и выдержка. Когда к командному пункту 4-й гвардейской армии прорвались вражеские танки, начальник ее штаба генерал К. Н. Деревянко лично организовал оборону и действовал мужественно и умело. Благодаря этому управление армией не прерывалось ни на минуту. Сложная обстановка в те дни настоятельно требовала перенести командный пункт маршала Ф. И. Толбухина на левый берег Дуная. Однако командующий решил остаться на месте, хотя это было связано с немалым риском. [402]

Для ликвидации прорыва врага Ставка передала 3-му Украинскому фронту крупные силы из состава 2-го Украинского фронта. Были созданы две ударные группы: одна — севернее полосы прорыва, другая — южнее. Они начали наступление 27 января, и уже к 8 февраля положение на внешнем фронте было восстановлено примерно на той же линии, которую стороны занимали до контрударов фашистов. Этому успеху во многом способствовали активные действия воздушных армий обоих фронтов. Лишь одна 17-я воздушная армия в январе произвела 16 500 самолёто-вылетов, тогда как вражеская авиация совершила втрое меньше — около 4650 самолето-вылетов.

В этих оборонительных боях с новой силой проявились высокое мастерство, мужество и отвага советских воинов, их готовность пойти на все, лишь бы не пропустить врага к Будапешту. В те дни вновь, как прежде под Москвой, Сталинградом и Курском, в войсках прозвучал боевой клич: «Ни шагу назад! Стоять насмерть!» Все попытки врага перехватить инициативу разбивались о непреодолимую оборону советских частей и соединений.

Во время второго контрудара противника позиции 5-й гвардейской воздушно-десантной дивизии атаковали 100 танков и мотопехота. Два полка соединения оказались отрезанными от своих войск, но не дрогнули. Группа бойцов роты лейтенанта В. А. Коробийникова, отражая яростную атаку нескольких танков и многочисленных автоматчиков, погибла, но не пропустила врага.

На участке этой же дивизии 18 танков прорвались через боевые порядки стрелковых войск и вышли на позиции 1963-го истребительно-противотанкового полка. Взвод младшего техника-лейтенанта С. И. Ермолаева поджег 9 танков, но и сам почти весь полег. В живых остался один командир взвода. Он был ранен, истекал кровью. Боеприпасы уже были израсходованы; а тут на огневую позицию стал наползать еще один танк. Тогда мужественный воин взял в руки по противотанковой гранате и бросился под надвигавшийся танк... С. И. Ермолаеву за этот подвиг посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

В те же дни 28 воинов 34-й гвардейской дивизии во главе с парторгом старшим сержантом М. С. Стариковым, вступившим в командование подразделением после гибели командира роты, обороняли небольшую железнодорожную станцию. На их позиции двинулись четыре танка и шесть бронетранспортеров с мотопехотой. Гвардейцы отразили их атаку. Тогда враг подтянул пушки. Пять дней длилась эта неравная борьба. Гитлеровцы бросались из одной атаки в другую, но не могли сломить стойкости советских воинов. Лишь по приказу командования гвардейцы оставили свои позиции. Доблесть старшего сержанта М. С. Старикова была отмечена высоким званием Героя Советского Союза. Остальные воины группы удостоились боевых орденов.

Одновременно с упорной борьбой на внешнем фронте советские войска вели бои по ликвидации вражеских сил, окруженных в Будапеште. Гуманный ультиматум советского командования от 29 декабря о прекращении [403] сопротивления фашисты отклонили, а парламентеров капитанов Миклоша Штейнмеца и И. А. Остапенко подло убили. Вражеская группировка, надеясь на помощь извне, продолжала отчаянно обороняться. Она создала в городе свыше 300 узлов сопротивления и опорных пунктов. Улицы, кварталы, многие дома были приспособлены к длительной обороне.

Ликвидация окруженных сил врага осуществлялась будапештской группой войск 2-го Украинского фронта. Она имела в своем составе от четырех до пяти стрелковых корпусов (в нее вначале входил и 7-й армейский румынский корпус). Настойчиво продвигаясь вперед, части группы занимали один квартал за другим. 18 января они очистили восточную часть города — Пешт, а 13 февраля и западную — Буду. При этом более 138 тыс. гитлеровцев были взяты в плен. В боях за Буду участвовал Будайский добровольческий полк, состоявший из венгерских солдат и офицеров, перешедших на сторону советских войск. Командовал им подполковник Оскар Варихази.

Советское правительство высоко оценило подвиги воинов, совершенные в борьбе за Будапешт. Тысячи отличившихся солдат и офицеров были награждены орденами и медалями. Многие из них удостоились звания Героя Советского Союза. Была учреждена медаль «За взятие Будапешта», которой награждены свыше 350 тыс. участников боев за город.

В то время когда шла Будапештская операция, главные силы 2-го Украинского фронта и войска 4-го Украинского фронта в тесном взаимодействии вели наступление на территории Чехословакии. К середине февраля они продвинулись на 100–150 км, освободив сотни чехословацких сел я городов и выйдя на линию Закопане, Немце.

В боях за освобождение Венгрии с начала октября до середины февраля советские войска разгромили 40 дивизий и 3 бригады врага, уничтожили полностью 8 дивизий и 5 бригад.

Немецко-фашистское командование, стремясь удержать на стороне Германии последнего ее сателлита, непрерывно наращивало свои силы в Венгрии. Группа армий «Юг» получила в тот период 37 дивизий, в том числе 12 танковых и моторизованных, и 8 бригад. Характерно, что к 5 января 1945 г. 16 танковых и моторизованных дивизий, то .есть половина всех бронетанковых сил противника, действовавших на советско-германском фронте, находились к югу от Карпат. Это, естественно, привело к снижению темпов советского наступления — за время Будапештской операции войска продвинулись лишь на 120–240 км. В то же время сосредоточение врагом больших сил, особенно бронетанковых, в районе к югу от Карпат облегчило наступление советских войск, начавшееся в январе 1945 г. на главном, варшавско-берлинском, направлении.

В середине февраля, после ликвидации окруженной в Будапеште группировки, советское Верховное Главнокомандование приказало 2-му и 3-му Украинским фронтам, перейдя 15 марта в наступление, разгромить основные силы вражеской группы армий «Юг» и овладеть огромной территорией, включая города Братислава, Брно, Вена, Надьканижа. В Венском промышленном районе размещалось большое количество предприятий, производивших самолеты, танки, авиамоторы и боеприпасы. В Австрии и в венгерском районе Надьканижи находились последние крупные источники нефти, на которые могла еще рассчитывать фашистская Германия.

Как показали последующие события, противник тоже готовился к активным действиям. Придавая огромное значение удержанию западных районов Венгрии, а также Австрии, гитлеровское командование решило сначала нанести контрудар по 2-му Украинскому фронту севернее Дуная, из района Комарно на восток, а затем у озера Балатон обрушиться основными силами на войска 3-го Украинского фронта. Враг надеялся, разгромив советские армии в Венгрии, отбросить их за Дунай и тем самым защитить южные границы Германии.

Бывший гитлеровский генерал Гудериан в своих мемуарах «Воспоминания солдата», говоря о целях наступления в Венгрии, отмечал: «Теперь, после выхода из строя большинства наших заводов горюче-смазочных материалов, [404] командование располагало лишь нефтяными месторождениями в Цистерсдорфе (Австрия) и в районе озера Балатон (Венгрия). Это обстоятельство до некоторой степени объясняет, почему Гитлер принял решение перебросить основные силы, которые удалось снять с западного фронта, в Венгрию, чтобы удержать в своих руках последние районы добычи нефти и венгерские нефтеочистительные заводы, одинаково важные для производства продукции, необходимой для бронетанковых войск и военно-воздушных сил».

Но Гитлер преследовал в этом наступлении и политические цели. Известно, что английские империалисты, стремившиеся всеми средствами сохранить свое влияние на Балканах, и в первую очередь в Греции, высадили там войска. На смену германским оккупантам пришли английские, которые начали преступную борьбу против свободолюбивого греческого народа. Фашистская клика полагала, что срыв немецкой армией советского наступления в Венгрии и Югославии даст возможность английским войскам закрепиться на Балканском полуострове и «сцепиться с русскими». Однако ее расчет на раскол антифашистской коалиции снова не оправдался.

17 февраля гитлеровцы внезапно нанесли контрудар по 7-й гвардейской армии 2-го Украинского фронта, которой командовал генерал М. С. Шумилов. Под натиском превосходящих сил советские части понесли большие потери и вынуждены были отойти на левый берег реки Грон. В ходе этих боев советское командование разгадало намерение противника: его удар по 7-й гвардейской армии севернее Дуная являлся прелюдией к более решительным действиям; сосредоточив основные силы западнее Будапешта, он завершал приготовления к переходу в контрнаступление против 3-го Украинского фронта. Поэтому Ставка приказала этому фронту, не приостанавливая подготовки к наступлению на венском направлении, временно перейти к обороне.

На этом участке вместе с советскими войсками действовали 1-я болгарская и 3-я югославская армии. В состав 3-го Украинского фронта к началу марта входили 43 стрелковые дивизии, в том числе 6 болгарских, 2 танковых, 1 механизированный и 1 кавалерийский корпуса. В них насчитывалось более 400 тыс. человек, около 7 тыс. орудий и минометов, 400 танков и самоходно-артиллерийских установок. Действия сухопутных сил поддерживали около 1 тыс. самолетов.

Противник после провала наступления в Арденнах и Вогезах перебросил сюда с западного фронта 6-ю танковую армию СС. Это обеспечило ему более чем двойное превосходство в танках. К 5 марта он сосредоточил для контрнаступления 31 дивизию (из них 11 танковых), 5 боевых групп (временные формирования из различных частей и соединений) и 1 моторизованную бригаду. В составе этих соединений было свыше 430 тыс. солдат и офицеров, более 5600 орудий и минометов, около 900 танков и 850 самолетов.

Советские воины, закаленные в огне сражений, были полны решимости сорвать замысел врага, не допустить его к Дунаю. Созданная ими оборона отвечала требованиям советского военного искусства того времени: была глубоко эшелонирована и хорошо оборудована в противотанковом и противоартиллерийском отношении.

Наступление противника началось в ночь на 6 марта в трех сходящихся направлениях. Главный удар наносили силы 6-й армии и 6-й танковой армии СС между озерами Веленце и Балатон на юго-восток. 2-я танковая армия наступала в направлении на Капошвар. Третий удар наносился войсками группы армий «Е» с правого берега Дравы на северо-восток, навстречу 6-й танковой армии СС. Гитлеровцы рассчитывали расчленить оборону войск 3-го Украинского фронта, окружить и уничтожить действовавшие западнее Дуная советские части и соединения, овладеть всем западным побережьем реки и плацдармами на ее восточном берегу.

Главный удар, в нанесении которого участвовала почти половина танков и орудий врага, пришелся по войскам 26-й армии генерала Н. А. Гагена и частям 1-го гвардейского укрепленного района, входившего в состав 4-й гвардейской армии. На их позиции фашисты обрушили тысячи снарядов, [405] мин и авиационных бомб, бросили сотни танков и штурмовых орудий. Но все их атаки разбились о мужество и стойкость советских воинов. Враг нес большой урон от хорошо организованного артиллерийского огня и непрерывных ударов авиации. Летчики 17-й воздушной армии, которой командовал генерал В. А. Судец, за первый день боев совершили 358 самолето-вылетов, в том числе 227 — для нанесения массированных ударов по танковым дивизиям противника.

Однако натиск фашистских войск нарастал. В сражение вступали танковые дивизии вторых эшелонов. Только на небольшом участке между озерами Веленце и Балатон гитлеровцы бросили в бой до 150 танков, основная масса которых наступала в полосе 12–15 км. Под ударами превосходящих сил врага отдельные части 26-й армии вынуждены были отходить. Чтобы поддержать их, командование создало артиллерийскую группировку из 160 орудий и минометов. Нанеся на трехкилометровом участке массированный удар по прорвавшимся танкам, она остановила их дальнейшее продвижение. Успешно вели борьбу с «тиграми» и «пантерами» тяжелые самоходно-артиллерийские полки, танковые и механизированные соединения.

Ожесточенные схватки разгорелись и в воздухе. Проявляя храбрость и высокое боевое мастерство, советские летчики наносили врагу большой урон. 8 марта группа из 6 самолетов во главе с командиром эскадрильи капитаном А. И. Колдуновым вступила в бой с 12 фашистскими истребителями и 6 из них уничтожила. На следующий день эта эскадрилья вела бой с 26 самолетами противника и сбила еще 5. В августе 1944 г. ее командиру было присвоено звание Героя Советского Союза. К концу войны на его личном счету было 46 сбитых фашистских самолетов. В феврале 1948 г. он удостоился второй Золотой Звезды Героя Советского Союза.

Восемь дней противник пытался сломить сопротивление соединений 3-го Украинского фронта. Стремясь любой ценой прорвать их оборону, он 14 марта ввел в сражение свой последний резерв — 6-ю танковую дивизию. И еще в течение двух дней стальная лавина (до 300 танков и штурмовых орудий) наносила удар за ударом. Но советские войска отбили и этот натиск. Ударная группировка врага, действовавшая восточнее озера Балатон, добилась немногого: она лишь преодолела первую, а местами и вторую оборонительные полосы и за десять дней продвинулась на узком участке на 20–30 км. Не осуществились планы противника и южнее озера Балатон. С 6 по 20 марта ему с большим трудом удалось вклиниться в оборону советских войск всего на 6–8 км. И совершенно безуспешными оказались его попытки прорваться через реку Драва на северо-восток. Соединения 1-й болгарской и 3-й югославской армий вместе с советскими частями отбили удар группы армий «Е». Нанеся ей существенный урон, они заметно ослабили силы врага, действовавшие в Югославии.

Отражение контрнаступления противника в районе озера Балатон явилось последней крупной оборонительной операцией Красной Армии в годы Великой Отечественной войны. И на этот раз удары сильной танковой группировки врага разбились о непреодолимую советскую оборону. Замысел гитлеровцев был сорван. Они не смогли отбросить советские войска за Дунай и на сколько-нибудь длительное время приостановить их наступление в Юго-Восточной Европе. Советские Вооруженные Силы во взаимодействии с болгарскими и югославскими войсками нанесли немецко-фашистским армиям серьезный урон, еще более подорвали их моральный дух, деморализовали действовавшие здесь остатки венгерских частей и создали благоприятные условия для дальнейшего наступления в Австрию и к южным границам Германии. Потери противника за время контрнаступления составили свыше 40 тыс. солдат и офицеров, более 300 орудий и минометов, около 500 танков и штурмовых орудий, свыше 200 самолетов.

9 марта, когда еще шли бои в районе озера Балатон, Ставка направила командующим 3-м и 2-м Украинскими фронтами директиву о переходе в наступление по завершении оборонительной операции. С учетом сложившейся обстановки было изменено направление главного удара: если раньше планировалось [406] нанести его к северу от Дуная, то теперь войскам предстояло наступать к югу от этой реки.

Операция преследовала следующие цели. 3-й Украинский фронт, наносивший главный удар, должен был, продвигаясь на юго-запад, разгромить вражеские войска севернее озера Балатон и затем развивать наступление в направлении Папа, Шопрон. В решении этих задач намечалось использовать и свежую, хорошо укомплектованную 9-ю гвардейскую армию генерала В. В. Глаголева, не участвовавшую в оборонительных боях.

2-му Украинскому фронту предписывалось силами действовавшей на левом крыле 46-й армии генерала А. В. Петрушевского перейти в наступление южнее Дуная и совместно с войсками 3-го Украинского фронта продвигаться к городу Дьёр. Армиям правого крыла с выходом на реку Грон надлежало перейти к жесткой обороне севернее Дуная.

Конкретные задачи по поддержке сухопутных войск были поставлены перед авиацией. Дунайская флотилия должна была высадить десанты и наносить огневые удары по оборонявшимся вдоль Дуная войскам противника.

16 марта, на следующий день после завершения оборонительной операции, 3-й Украинский фронт перешел в наступление. Враг оказал ожесточенное сопротивление, и советские войска в этот день продвинулись на 3–7 км. 17 марта нанесли удар войска левого крыла 2-го Украинского фронта. Возрастал темп наступления 3-го Украинского фронта. 19 марта командующий ввел в сражение 6-ю гвардейскую танковую армию генерала А. Г. Кравченко, которая должна была во взаимодействии с другими армиями разгромить танковую группу противника между озерами Веленце и Балатон. Усилила удары и авиация.

К вечеру 22 марта наступавшие войска глубоко охватили с севера танковую группировку противника в районе южнее Секешфехервара. Однако завершить ее окружение по ряду причин не удалось. Сказались и нехватка боеприпасов, и слабое огневое воздействие на врага, и недостаточный темп наступления ударной группировки, и запоздалый ввод в сражение 6-й гвардейской танковой армии.

22 марта соединения 3-го Украинского фронта заняли Секешфехервар, оставленный советскими войсками в январе 1945 г. Наступая на юго-запад, они преодолели горы и вышли в район западнее города Веспрем. В это время последовал приказ Ставки развивать удар не на запад, а на северо-запад, на Шопрон. К 25 марта войска фронта продвинулись на 40–80км, достигнув рубежа Папа, Девечер, Печель.

Войска 2-го Украинского фронта, развивая наступление в северном направлении на Товарош, 19 марта подошли к Дунаю и прижали к реке эстергомско-товарошскую группировку в составе четырех дивизий. Во взаимодействии с Дунайской флотилией они сломили сопротивление противника и овладели его сильным опорным пунктом — городом Эстергом.

Таким образом, с 16 по 25 марта войска обоих фронтов не только ликвидировали вклинение врага в оборону у озера Балатон, но и, отбросив его, преодолели горы Вертеш и Баконь.

В результате создались благоприятные условия для перехода в наступление и основных сил 2-го Украинского фронта, действовавших севернее Дуная, в Словакии. Здесь 40-я советская и 4-я румынская армии, наступавшие на правом крыле фронта, 25 марта ликвидировали последний плацдарм фашистов на левом берегу реки Грон. Продолжая продвижение, они освободили промышленный город -и железнодорожный узел Банска-Бистрица, который во время Словацкого национального восстания был его оплотом.

В центре фронта утром 25 марта перешли в наступление 53-я армия генерала И. М. Манагарова, 7-я гвардейская армия генерала М. С. Шумилова, 1-я румынская армия и 1-я гвардейская конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева. Главный удар наносился на Братиславу. Наступлению содействовали словацкие и советские партизанские отряды. Они дезорганизовывали пути сообщения в тылу противника и сковывали его силы. [407]

4 апреля столица Словакии — Братислава была освобождена. Благодаря стремительным действиям советских войск и партизан врагу не удалось вывезти ценности Словацкого национального банка, и они стали достоянием освобожденного народа. Жители Братиславы, как и других городов Чехословакии, радостно встречали советские войска и горячо благодарили Советский Союз за освобождение.

В апреле войска Красной Армии продолжали успешно продвигаться на запад. Силы правого крыла 3-го Украинского фронта вышли в район Венской низменности и на подступы к столице Австрии — Вене, а левого крыла 2-го Украинского фронта — на чехословацко-австрийскую границу. Преследуя противника, советские войска в отдельные дни преодолевали по 25–30 км.

Разбитые немецко-фашистские армии откатывались к Вене. Их отступление временами превращалось в паническое бегство. С приближением к австрийской границе разваливались венгерские части. Многие солдаты уходили в леса и горы, где присоединялись к партизанским отрядам. Началась массовая сдача венгерских войск в плен. Только за три дня на 3-м Украинском фронте было взято в плен 45 тыс. венгерских солдат и офицеров.

4 апреля наступил конец оккупационному режиму на всей территории Венгрии. Повсюду устанавливались новые, демократические порядки. В городах и селах проходили митинги и собрания. Трудящиеся выражали горячую благодарность советским войскам. «В этот исторический день, — говорилось в резолюции рабочих бывшего комбината Манфреда-Вейсса, — мы даем торжественное обещание быть достойными воинов Красной Армии, отдать все свои силы и знания, чтобы досрочно выполнить заказы Красной Армии и тем самым внести свой вклад в завершающие бои».

Временное правительство, образованное в декабре 1944 г., по мере освобождения Венгрии развертывало деятельность, направленную на восстановление страны. Оно сосредоточивало свои усилия на возобновлении производства на предприятиях города и в деревне, на проведении аграрной реформы, демократизации государственного аппарата, очищении его от антинародных элементов, на решении других важнейших задач.

Главным условием упрочения демократического строя явилось дальнейшее идейно-политическое и организационное укрепление Венгерской коммунистической партии, стоявшей в авангарде борьбы за революционные преобразования. Она усиливала свое влияние на массы, добивалась повышения их политической активности, вовлекала трудящихся в строительство новой жизни. При этом большую роль играли местные национальные комитеты, обеспечивавшие сотрудничество партий Венгерского национального фронта. Под руководством компартии профсоюзы создали фабрично-заводские комитеты. Их главной заботой были восстановление и пуск в эксплуатацию разрушенных предприятий, мобилизация рабочих на выполнение производственных задач. Ко времени освобождения страны продукция промышленности составляла всего лишь около одной трети наивысшего довоенного уровня. 15 февраля Временное правительство издало постановление, которым фабрично-заводским комитетам предоставлялось право осуществлять рабочий контроль над производством и управлением промышленными предприятиями страны.

Одновременно с фабрично-заводскими комитетами создавались производственные комитеты в деревнях. Их важнейшая функция заключалась в оказании помощи беднейшим крестьянам, рациональном использовании тяглового скота и сельскохозяйственного инвентаря.

В январе 1945 г. по инициативе Коммунистической партии в стране стали создаваться из представителей безземельных и малоземельных крестьян комитеты по распределению земли, конфискованной у помещиков и других крупных землевладельцев. 15 марта 1945 г. правительство приняло декрет «О ликвидации крупного землевладения и о наделении землей крестьян». Несмотря на отчаянное сопротивление реакционных элементов, аграрная [408] реформа была осуществлена до конца. Еще более упрочился союз рабочего класса и трудящегося крестьянства.

В целях укрепления народной власти требовалось ликвидировать остатки фашизма, сурово наказать предателей. Для этого из представителей партий Венгерского национального фронта и профсоюзов организовывались советы народных судей. Они сыграли большую роль в разгроме внутренней реакции.

Острая политическая борьба разгорелась в процессе формирования новой венгерской армии. Соглашение о перемирии обязывало Временное правительство создать не менее восьми дивизий, которые должны были принять участие в завершении освобождения Венгрии и в окончательном разгроме гитлеровской Германии. Однако премьер-министр Б. Миклош и военный министр Я. Вёрёш всячески саботировали решение этого вопроса. Лишь Коммунистическая партия развернула энергичную деятельность среди народа, направленную на вербовку в новую армию. По ее настоянию военное министерство приступило, хотя и с большим опозданием, к созданию новой армии. Но были сформированы лишь две дивизии, причем приказ отправиться на фронт получила лишь одна из них.

Развитию творческой активности венгерского народа способствовала поддержка, которую оказывала в возрождении страны Красная Армия. Советские воины помогали строить дороги и мосты, восстанавливать предприятия, предоставляли трудящимся транспортные средства, горючее для тракторов, а во многих районах выделяли крестьянам даже тягловый скот. Советский народ, сам в то время испытывавший немалые лишения, направлял жителям венгерских городов продовольствие. В марте 1945 г. правительство СССР послало голодающему населению Венгрии 15 тыс. тонн хлеба, 3 тыс. тонн мяса, 2 тыс. тонн сахара.

В дальнейшей активизации демократических сил, повышении влияния рабочего класса на всю жизнь страны решающую роль сыграли последующие крупные победы Красной Армии. Они вдохновляли рабочий класс, укрепляли его уверенность в успехе строительства нового венгерского государства. «... Наш народ, — говорил Я. Кадар, — называет Советский Союз своим освободителем и празднует как величайший национальный праздник день 4 апреля, тот день, когда Советская Армия выбросила с территории страны последнего гитлеровского оккупанта». Венгерский народ высоко ценит помощь и поддержку Советского Союза и его Вооруженных Сил. В конституции Венгерской Народной Республики говорится: «В нашей истории началась новая эпоха, когда Советский Союз в ходе одержанных во второй мировой войне побед освободил наше отечество от ига фашизма и открыл перед венгерским народом путь демократического развития».

Изгнав фашистских захватчиков из Венгрии, советские войска переключили свои усилия на освобождение Австрии и ее столицы. Борьба на подступах к Вене приняла крайне напряженный характер. Чтобы сломить ожесточенное сопротивление противника, советское командование решило обойти город силами 3-го Украинского фронта с юга, а силами 2-го Украинского — с севера. 6 апреля передовые соединения этих фронтов ворвались на окраины австрийской столицы и завязали уличные бои.

Гитлеровцы, стремясь запугать австрийский народ, распространяли слухи, будто Красная Армия намерена уничтожить австрийцев — членов национал-социалистской партии. Они пытались насильно эвакуировать население в Германию и превратить Вену в такой же узел сопротивления, каким был Будапешт. Но на жителей города большое впечатление произвело воззвание командующего 3-м Украинским фронтом от 6 апреля. В нем, в частности, говорилось: «Жители города Вены!.. Час освобождения столицы Австрии — Вены от немецкого господства настал, но отступающие немецкие войска хотят превратить и Вену в поле боя, как это они сделали в Будапеште. Это грозит Вене и ее жителям такими же разрушениями и ужасами войны, которые были причинены немцами Будапешту и его населению». Далее в воззвании подчеркивалось, что Красная Армия стремится уберечь [409] австрийскую столицу, ее исторические памятники культуры и искусства от разрушения и что венцы должны всячески мешать немецким фашистам минировать город. Воззвание заканчивалось словами: «Граждане Вены! Помогайте Красной Армии в освобождении столицы Австрии — Вены, вкладывайте свою долю в дело освобождения Австрии от немецко-фашистского ига».

И венцы помогали. Многие из них участвовали в борьбе против гитлеровских захватчиков. Но главное зависело от быстроты действий советских войск. Воины 4-й гвардейской армии стремительно штурмовали Вену с востока и юга. Одновременно с запада ее обошли войска 9-й гвардейской и 6-й гвардейской танковой армий. Сломив сопротивление врага, они вышли к Дунаю. Путь отступления ему на запад был отрезан.

9 апреля 1945 г. в разгар боев за Вену правительство СССР выступило с заявлением об Австрии. «Советское Правительство, — указывалось в нем, — не преследует цели приобретения какой-либо части австрийской территории или изменения социального строя Австрии. Советское Правительство стоит на точке зрения Московской декларации союзников о независимости Австрии. Оно будет проводить в жизнь эту декларацию. Оно будет содействовать ликвидации режима немецко-фашистских оккупантов и восстановлению в Австрии демократических порядков и учреждений.

Верховным Главнокомандованием Красной Армии дан приказ советским войскам оказать свое содействие в этом деле австрийскому населению».

Австрийцы с глубоким удовлетворением встретили это заявление. Оно имело большое значение в быстром завершении борьбы на территории Австрии.

13 апреля Вена была полностью очищена от противника. В ознаменование этой победы соединениям и частям, отличившимся в боях за столицу Австрии, было присвоено наименование Венских. Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль «За взятие Вены», которой награждено более 270 тыс. воинов.

В то время когда шли бои за Вену, основные силы 2-го Украинского фронта вместе с входившими в его состав 1-й и 4-й румынскими армиями продвигались по чехословацкой земле. К середине апреля они углубились на 100 км в северо-западном направлении и освободили значительную часть страны. 46-я армия, наступавшая в Австрии, вышла на подступы к Штоккерау.

Войска центра и левого крыла 3-го Украинского фронта продвигались к Грацу и к середине апреля достигли Восточных Альп. В конце апреля — начале мая советские войска в Австрии вышли на рубеж Линц, Клагенфурт, где встретились с американскими войсками. 1-я болгарская армия, действовавшая вдоль реки Драва, вместе с югославскими войсками освободила территорию Югославии между реками Драва и Мура. В середине мая 1-я болгарская армия вышла на рубеж горных вершин Кор-Альпе, где встретилась с английскими частями.

За 30 суток наступления войска 2-го и 3-го Украинских фронтов прошли с боями 150–250 км, разгромили 32 дивизии противника, взяв при этом в плен более 130 тыс. солдат и офицеров, захватив и уничтожив 2250 полевых орудий, свыше 1300 танков и штурмовых орудий. Этот успех имел большое политическое и стратегическое значение. Провалилась еще одна попытка гитлеровцев организовать длительное сопротивление на юге. Советские армии полностью очистили от врага Венгрию, многие районы Чехословакии, большую часть Австрии и овладели южными подступами к фашистской Германии. Это способствовало упрочению международного положения стран Юго-Восточной Европы, в том числе Австрии, явившейся первой жертвой агрессии гитлеровцев. С нее началось осуществление захватнических планов фашистской Германии. Австрия стала трамплином, с которого оголтелый империалистический хищник набросился сначала на Чехословакию, а потом и на другие европейские государства.

Вена стала шестой европейской столицей, освобожденной советскими воинами. Австрийское население радостно встречало их и верило, что СССР [410] поможет ему восстановить свободное и независимое государство. 27 апреля: 1945 г. было образовано Временное австрийское правительство. В тот же день оно опубликовало торжественное заявление о независимости страны. Государственный суверенитет, растоптанный немецко-фашистскими захватчиками в 1938 г., был восстановлен.

Что же происходило в Западной Европе в то время, когда Красная Армия вела наступательные операции на фронте от Балтики до Югославии?

Американо-английские войска, осуществляя свои стратегические планы продвижения в глубь Германии, 8 февраля 1945 г. перешли в наступление и в цервой декаде марта вышли к Рейну, захватив на его правом берегу несколько плацдармов. За эти дни они продвинулись до 50 км на левом крыле и до 150 км на правом крыле своего фронта. В последующем армии союзников вели бои за расширение захваченных плацдармов. С конца марта, не встречая сильного сопротивления, они продвигались на восток и 1 апреля окружили немецко-фашистскую группировку в Рурском промышленном районе. Через две недели эта группировка, насчитывавшая до 325 тыс. человек, без серьезного сопротивления сложила оружие.

Не встречая противодействия, американо-английские войска в первой половине апреля стали выходить к Эльбе.

Почти одновременно с боевыми действиями в Западной Германии союзники развернули завершающие бои в Северной Италии. Начав наступление 9 апреля, они к утру 20 апреля продвинулись на север местами до 30 км. В последующем их действия свелись к преследованию отходящего противника.

Таким образом, наступление американо-английских войск проходило в благоприятных условиях. Противник не в состоянии был оказать упорного сопротивления, так как его главные силы действовали на советско-германском фронте и терпели там одно поражение за другим.

Красная Армия за первые три месяца 1945 г. одержала новые замечательные победы. В ознаменование их столица Советской Родины — Москва 120 раз салютовала отличившимся войскам. Сотни соединений и отдельных частей получили почетные наименования освобожденных ими городов. Многие тысячи воинов за ратные подвиги были награждены орденами и медалями. Свыше 3500 солдат, сержантов, офицеров и генералов удостоились звания Героя Советского Союза, многие из них, в том числе В. А. Алексенко, Амет-Хан Султан, Т. Я. Бегельдинов, С. И. Богданов, А. Е. Боровых, А. Я. Брандыс, И. А. Воробьев, М. Г. Гареев, В. А. Глазунов, П. Я. Головачев, Н. И. Горюшкин, К. А. Евстигнеев, М. Е. Катуков, С. А. Козак, П. К. Кошевой, Е. М. Кунгурцев, Д. Д. Лелюшенко, В. И. Мыхлик, Г. М. Мыльников, А. К. Недбайло, И. Ф. Павлов, Г. М. Паршин, И. С. Полбин П. С. Рыбалко, Н. И. Семейко, А. С. Смирнов, С. В. Хохряков, [411] Т. Т. Хрюкин, А. П. Шилин, П. И. Шурухин, были награждены второй медалью «Золотая Звезда».

5. Крымская конференция

В период победоносного зимнего наступления Красной Армии произошло знаменательное событие в международных отношениях. 4–11 февраля 1945 г. в Крыму, в Ялте, состоялась конференция трех держав. В ее работе приняли участие И. В. Сталин, Ф. Рузвельт, У. Черчилль, министры иностранных дел В. М. Молотов, Э. Стеттиниус, А. Иден, представители генеральных штабов СССР, США и Англии.

К этому времени советские войска вышли на Одер и находились в 60–70 км от Берлина; восточнопрусская группировка противника была отсечена от остальной его армии; в Венгрии завершались бои по уничтожению окруженных в районе Будапешта вражеских войск. Что касается союзных армий, то они находились приблизительно в 500 км от Берлина и пока готовились к возобновлению наступления.

Грандиозные победы Советских Вооруженных Сил не могли не сказаться на работе конференции. Не случайно английский консервативный журнал «Экономист» писал тогда, что «наиболее существенные вопросы конференции решаются не в посольствах, а на полях сражений в Померании и Бранденбурге».

Конференция началась с рассмотрения военных вопросов. Исполнявший обязанности начальника Генерального штаба Красной Армии генерал А. И. Антонов подробно доложил о результатах январского наступления, указав, что в ходе его советские войска нанесли противнику крупное поражение. Далее он подчеркнул, что немецко-фашистское командование, готовясь упорно защищать Берлин на рубеже реки Одер, усиливает здесь свои войска резервами, перебрасываемыми из центральных районов Германии, Западной Европы и Италии. В связи с этим советское командование выразило пожелание, чтобы союзные армии в первой половине февраля перешли в наступление и максимально препятствовали переброске германских войск с западного фронта на восточный.

О положении на Западно-Европейском театре военных действий сообщил начальник штаба американской армии генерал Д. Маршалл. В результате обсуждения вопросов завершения войны были полностью согласованы и детально спланированы сроки, масштабы и координация новых, более мощных ударов союзных армий по противнику на территории Германии. Конференция наметила план окончательного разгрома Германии, выработала условия ее безоговорочной капитуляции. Решения конференции по военным вопросам оказали существенное влияние на дальнейшее ведение войны. Вскоре союзные войска начали наступление на Западе, а Красная Армия, продолжая [412] продвигаться вперед, готовилась к завершающему удару по врагу, к овладению Берлином.

Миссия ведущих держав антигитлеровской коалиции состояла не только в том, чтобы завершить разгром общего врага — фашистской Германии, но и заложить прочные основы длительного мира. Необходимо было договориться о контроле над Германией после ее капитуляции, о политике по отношению к освобожденным странам Европы, о скорейшем создании постоянной международной организации по сохранению мира.

Большое место в работе конференции заняло обсуждение германской проблемы — вопросов послевоенного устройства Германии и принципов обращения с ней. По настоянию советской делегации были приняты основные положения о демилитаризации и демократизации Германии.

Руководители трех держав утвердили разработанные Европейской консультативной комиссией соглашения: «О зонах оккупации Германии и об управлении «Большим Берлином» и «О контрольном механизме в Германии». Предусматривалось, что вся страна будет разделена на оккупационные зоны. Восточную ее часть должны были занять советские войска, северо-западную — английские и юго-западную — американские{72}. Граница между советской зоной и зоной западных держав, по существу, явилась линией встречи советских и американо-английских войск.

В район «Большого Берлина» предполагалось ввести вооруженные силы трех держав. В соглашении указывалось, что верховная власть в Германии будет осуществляться главнокомандующими вооруженными силами СССР, США и Англии, каждым в своей зоне оккупации. По вопросам, касающимся Германии в целом, главнокомандующие должны были действовать совместно как члены верховного контрольного органа.

При обсуждении германской проблемы американская и английская делегации вновь, как и на Тегеранской конференции, выдвинули план расчленения Германии, заявив, что эта мера будто бы вызывалась требованиями международной безопасности. В действительности же они беспокоились не о безопасности народов, а об интересах крупнейших империалистических монополий. Раздел Германии, захват ее важнейших промышленных центров они рассматривали как наиболее радикальное средство борьбы со своим германским конкурентом. Советский Союз решительно выступил против этих предложений. Он выдвинул такую программу решения германской проблемы, которая исходила не только из интересов советского народа и народов Европы, не раз являвшихся объектами агрессии германского милитаризма, но и из национальных чаяний самого немецкого народа. Основные положения ее сводились к следующему: уничтожение военно-промышленного потенциала Германии; полная ликвидация фашизма и нацизма; наказание военных преступников; возмещение Германией ущерба, нанесенного народам Европы, и, наконец, создание демократической, независимой, миролюбивой Германии.

Советский Союз никогда не отождествлял германский народ с гитлеровской кликой. Именно по инициативе СССР конференция заявила: «Нашей непреклонной целью является уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантий в том, что Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир всего мира... В наши цели не входит уничтожение германского народа».

Эта программа отражала коренные требования и надежды народов всего мира, которые вели героическую борьбу против фашизма и были кровно заинтересованы в установлении прочного послевоенного мира.

Большое внимание участники конференции уделили вопросу о репарациях. Правительство СССР было заинтересовано в том, чтобы Германия хотя бы частично возместила огромный ущерб, нанесенный ею Советскому [413] Союзу. Но при этом оно учитывало и интересы немецкого народа, считая, что он должен иметь среднеевропейский уровень жизни. Исходя из этого, делегация СССР предложила определить общую сумму репараций в 20 млрд. долларов. Из них Советский Союз должен был получить 10 млрд. — ничтожную часть ущерба, причиненного ему войной.

Руководители США и Англии сначала возражали против советских предложений, но затем признали их справедливость. Главы держав договорились об общих принципах решения репарационного вопроса и утвердили формы взимания репараций. Было решено создать в Москве специальную Межсоюзную комиссию по репарациям.

Важное значение имела принятая конференцией Декларация об освобожденной Европе. Она предусматривала совместные действия СССР, США и Англии при разрешении политических и экономических проблем освобожденных стран в соответствии с демократическими принципами. Союзные державы торжественно заявили, что целью их политики является установление в Европе такого порядка, который позволит народам «уничтожить последние следы нацизма и фашизма и создать демократические учреждения по их собственному выбору». Эти решения явились крупным успехом советской внешней политики.

Западным державам пришлось подписать соглашения, полностью соответствовавшие антифашистскому, освободительному характеру войны. Это объясняется прежде всего тем, что они не могли не считаться с Советским Союзом, авторитет которого на международной арене неизмеримо возрос. Кроме того, в ходе долгой и упорной борьбы против фашизма значительно повысилась роль народных масс в общественной жизни. В жестокой схватке с врагом окрепли демократические силы государств Европы. Они настойчиво боролись за восстановление национальной независимости и суверенитета своих стран. Игнорировать этот очевидный факт было невозможно, и правящие круги США и Англии заявляли, что они выступают за предоставление всем народам права самим решать свою судьбу. Однако эти их слова часто расходились с делами. Там, где возможно, они пытались восстановить реакционные режимы, любыми средствами не допустить победы народных масс. Так было в Греции. Так они пытались поступить и в Польше.

К моменту Крымской конференции польская проблема продолжала оставаться одной из важнейших в межсоюзнических отношениях. Поэтому не случайно она заняла столь значительное место в переговорах глав правительств в Крыму. Конференция должна была решить вопрос о границах Польши, а также о составе будущего польского правительства. Определение восточной границы Польши не вызвало особых разногласий, так как еще раньше США и Англия в целом согласились с предложением Советского Союза провести ее по так называемой линии Керзона{73}. Американское и английское правительства ни на Тегеранской конференции, ни в последующей переписке не возражали и против того, чтобы польско-германская граница проходила по Одеру и Нейсе. На конференции же в Крыму они пытались связать этот вопрос с характером польского правительства. Союзники соглашались с установлением границы по Одеру — Нейсе при условии восстановления в стране власти эмигрантского правительства. Они также считали, что если не удастся навязать его польскому народу, то западная граница Польши должна проходить много восточнее.

США и Англия, не желая считаться с общественно-экономическими и политическими изменениями, которые произошли в Польше, а также с тем, что ее трудящиеся уже сделали свой выбор, отказывались признать Временное правительство страны. Они настаивали, чтобы новое правительство создавалось на основе эмигрантского. Но Советский Союз категорически возражал [414] против этого. В результате обмена мнениями было решено Временное правительство реорганизовать, включив в него демократических польских деятелей, находившихся как в самой Польше, так и за рубежом.

В решении о польских границах говорилось, что восточная устанавливается по линии Керзона с отступлением от нее в некоторых местах на 5–8 км в пользу Польши; в отношении же западной границы было лишь указано, что «Польша должна получить существенные приращения территории на севере и на западе».

Таким образом, решения конференции по польскому вопросу также явились существенным успехом советской дипломатии и всех прогрессивных сил. Расчеты польской и международной реакции на установление прежних, буржуазных порядков были сорваны.

Конференция рассмотрела также вопрос о Югославии. Еще в ноябре

1944 г. между председателем Национального комитета освобождения Югославии И. Броз Тито и премьером эмигрантского правительства в Лондоне И. Шубашичем было достигнуто соглашение об образовании нового югославского правительства. Однако эмигрантское правительство всячески тормозило выполнение этого решения. Представители США и Англии на конференции согласились с предложением советской делегации о необходимости ускорить формирование нового югославского правительства.

Огромное значение имело решение трех держав о создании международной организации по поддержанию мира, основы которой были заложены еще в 1944 г. в Думбартон-Оксе (США){74}. Была достигнута договоренность о том, что конференция Объединенных Наций начнет свою работу 25 апреля

1945 г. в Сан-Франциско. Главы государств условились о процедуре голосования в Совете Безопасности и приняли принцип единогласия великих держав при решении вопросов мира и безопасности — так называемый «принцип вето».

Крымская конференция разработала декларацию «Единство в организации мира, как и в ведении войны». В ней главы трех держав торжественно обязались сохранить и усилить в предстоящий мирный период то единство действий, которое сделало возможной победу Объединенных Наций. «...Это является священным обязательством наших Правительств перед своими народами, а также перед народами мира», — заявили они всему человечеству.

На конференции обсуждался также вопрос о вступлении Советского Союза в войну на Дальнем Востоке. СССР, будучи верен союзническому долгу и стремясь ускорить окончание второй мировой войны, обязался выступить против Японии через два-три месяца после капитуляции Германии.

Таковы основные решения, принятые Крымской конференцией. Она явилась ярким свидетельством возросшего международного авторитета Советского Союза. Ее результаты стали крупной победой внешней политики Советского государства.

Конференция в Ялте имела большое историческое значение. Она наглядно продемонстрировала, что ведущие державы антифашистской коалиции — СССР, США и Англия располагают огромными возможностями для плодотворного сотрудничества. Имевшиеся между этими государствами разногласия не помешали им принять согласованные решения по важнейшим вопросам как ведения войны, так и установления послевоенного мира.

Решения Крымской конференции свидетельствовали о дальнейшем укреплении антифашистской коалиции и способствовали успешным действиям ее вооруженных сил на заключительном этапе войны.

Глава восемнадцатая.

Крах фашистской Германии

1. Разгром берлинской группировки

Вступила в свои права весна 1945 г. Теперь уже не только Красная Армия, но и союзные войска вели боевые действия на территории Германии. Советские армии находились в 60–70 км от Берлина, а передовые американо-английские части — в 100–120 км. Союзники к середине апреля вышли на Эльбу на участке Гамбург, Виттенберге, Магдебург. Далее линия их фронта тянулась к Нюрнбергу и Штутгарту. Народы с нетерпением ожидали окончательного поражения фашистской Германии.

Красная Армия тщательно готовилась к завершающему удару на берлинском направлении. Именно здесь, через Берлин — столицу врага лежал путь к победе. Этот город служил оплотом фашизма и «нового порядка» в Европе, отсюда исходили варварские приказы гитлеровского правительства, направленные против свободы народов. Берлин был и крупнейшим центром немецкой военной промышленности: занимал первое место в стране по производству военной продукции. Овладение им означало победоносное завершение войны против фашистской Германии.

Гитлеровское правительство, стремясь отстоять столицу, избежать безоговорочной капитуляции, мобилизовало все ресурсы страны. Германское командование по-прежнему бросало главные силы сухопутных войск и авиации против Красной Армии. К 15 апреля на восточном фронте оно имело 214 дивизий (в том числе 34 танковые и 15 моторизованных) и 14 бригад. Американо-английским же войскам, выходившим к Эльбе, противостояли всего 60 немецких дивизий (из них 5 танковых). К тому же пехотные соединения были укомплектованы слабо, а в танковых дивизиях не насчитывалось и 200 исправных танков.

Готовясь к отражению наступления Красной Армии, фашистское командование создало на востоке страны мощную оборону с использованием рек, каналов, озер, каменных построек в населенных пунктах. Ее передний край проходил по Одеру (перед советскими плацдармами) и Нейсе. Глубина Одера достигает 10 м, ширина — 250 м. В нижнем течении река разделяется на два широких самостоятельных рукава, между которыми находится низина шириной 3–5 км. К началу апреля эта низина была затоплена весенним паводком. Ширина Нейсе — 40–45 м, глубина — 2–5 м.

Под Берлином оборона была особенно глубокой, плотно занятой войсками. Крепкие узлы сопротивления враг создал также в Штеттине (Щецин), Гартце, Шведте, Зелове, Франкфурте-на-Одере, Губене, Форсте, Котбусе, Шпремберге. Но наиболее сильными были его рубежи перед кюстринским плацдармом.

В мощный укрепленный район был превращен сам Берлин. Оборону здесь возглавлял специальный штаб. Столицу опоясали три оборонительных обвода — внешний, внутренний и городской, а сам Берлин был разбит на девять секторов: восемь — по окружности и один — в центре, который в инженерном отношении был подготовлен особенно тщательно. Многие кварталы представляли собой батальонные узлы сопротивления. В городе насчитывалось более 400 железобетонных долговременных сооружений. Самые [416] крупные из них, представлявшие собой врытые глубоко в землю шестиэтажные бункеры, вмещали до тысячи человек каждый.

Для обороны Берлина спешно формировались новые части. В январе — марте 1945 г. были мобилизованы также старики и 16–17-летние юноши. Они составили отряды фольксштурма. Из членов организации гитлерюгенд комплектовались отряды истребителей танков.

Войска, предназначавшиеся для защиты подступов к Берлину и самого города, были сведены в четыре армии (3-ю танковую и 9-ю, вошедшие в группу армий «Висла», 4-ю танковую и 17-ю, включенные в группу армий «Центр»). В этих армиях было 48 пехотных, 6 танковых и 9 моторизованных дивизий, 37 отдельных пехотных полков, 98 отдельных пехотных батальонов и большое число отдельных артиллерийских и специальных частей и соединений. Они насчитывали 1 млн. человек, 10 400 орудий и минометов, 1500 танков и штурмовых орудий и 3300 боевых самолетов (в том числе 120 реактивных Ме-262). В черте Берлина был сосредоточен гарнизон в составе более 200 тыс. человек. В резерве главного командования сухопутных войск находилось 8 дивизий. Характерно, что войска имели более 3 млн. фаустпатронов. Это ручное реактивное оружие, созданное для поражения танков, впервые было применено фашистской армией в 1945 г. С близкого расстояния (50–100 м) оно пробивало броню толщиной 160–200 мм.

К активным действиям готовилась и немецкая авиация, в которой преобладали истребители. В районе столицы имелась широкая сеть аэродромов и радиолокационных постов, позволявших непрерывно следить за полетами советских самолетов и наводить на них истребители.

Усилилась фашистская пропаганда, запугивавшая население и войска «ужасами большевизма». Стремясь заставить немцев воевать до конца, гитлеровское правительство широко применяло и карательные меры.

Делая все, чтобы сдержать наступление Красной Армии, гитлеровцы одновременно продолжали добиваться соглашения с правящими кругами США и Англии, чтобы избежать безоговорочной капитуляции. Они по-прежнему надеялись на раскол антифашистской коалиции. Для них не было секретом, что между СССР и его союзниками существовали разногласия по ряду вопросов ведения войны и послевоенного устройства Европы. Гитлеровское руководство всемерно стремилось не допустить овладения Берлином Красной Армией и было готово сдать столицу американским или английским войскам.

Взять Берлин рассчитывали и союзники. Вопреки договоренности между главными державами антифашистской коалиции о включении германской столицы в зону операций советских войск реакционные круги США и Англии, особенно английские правители, добивались, вступления своих войск в Берлин раньше Красной Армии. Игнорируя принятое в Ялте соглашение, Черчилль настаивал на продвижении британских соединений к востоку от Эльбы. 1 апреля 1945 г., незадолго до взятия Вены советскими войсками, Черчилль писал Рузвельту: «Русские армии, несомненно, захватят всю Австрию и войдут в Вену. Если они захватят также Берлин, то не создастся ли у них слишком преувеличенное представление о том, будто они внесли подавляющий вклад в нашу общую победу... Поэтому я считаю, что с политической точки зрения нам следует продвигаться в Германии как можно дальше на восток и что в том случае, если Берлин окажется в пределах нашей досягаемости, мы, несомненно, должны его взять». Верховный главнокомандующий экспедиционными силами союзников в Западной Европе генерал Эйзенхауэр еще 15 сентября 1944 г. в письме фельдмаршалу Монтгомери отмечал: «Ясно, что Берлин является главной целью. По-моему, тот факт, что мы должны сосредоточить всю нашу энергию и силы с целью быстрого броска на Берлин, не вызывает сомнений».

Итак, Черчилль немногим более чем за месяц, а Эйзенхауэр за восемь месяцев до взятия Берлина Красной Армией твердо намеревались первыми войти в столицу Германии. Однако обстоятельства, действительность распорядились по-иному. [417]

Наступление американо-английских войск, последовавшее 23 марта с рубежа Рейна, сначала развивалось успешно. На центральном участке передовые части захватили плацдармы на Эльбе, в районах Виттенберге и Магдебурга. Здесь сопротивление противника усилилось. Далеко оторвавшись от главных сил и тылов, союзные войска не сумели не только развить успех, но и отразить контратаки немцев. Плацдарм у Магдебурга был оставлен. Войска, действовавшие севернее и южнее, по-прежнему отставали. В этой обстановке Эйзенхауэр в докладе объединенному комитету начальников штабов от 14 апреля вынужден был указать: «Учитывая крайнюю необходимость срочно открыть наступательные действия на севере и на юге, следует отвести наступлению на Берлин второе место и ожидать дальнейшего развития событий». Так стратегическая обстановка заставила союзников отказаться от прямого удара на Берлин. Только это, а не верность союзническому обязательству. «...Мы взяли бы Берлин, если бы могли это сделать», — заявлял Гопкинс — один из ведущих политических советников Рузвельта.

Между тем Советские Вооруженные Силы заканчивали подготовку к завершающему удару по фашистской Германии с целью разгромить берлинскую группировку противника и в кратчайший срок овладеть Берлином.

План Берлинской операции в Ставке Верховного Главнокомандования при участии командования и штабов фронтов складывался постепенно — по мере приближения советских войск к столице германского государства. Маршал Г. К. Жуков, вспоминая подробности этой работы, подчеркивал высокий уровень стратегического и оперативного искусства, которого к тому времени достигли Ставка во главе с Верховным Главнокомандующим И. В. Сталиным и Генеральный штаб.

По указанию Ставки Верховного Главнокомандования Военные советы 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов подготовили свои предложения по проведению этой заключительной операции. 1–3 апреля они обсуждались на совещании в Ставке с участием командующих 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами. Разработанный общими усилиями план операции всесторонне учитывал обстановку и необходимость быстрейшего разгрома врага. Намечалось окружить всю берлинскую группировку, рассечь ее и уничтожить по частям. Подробно продумывалась организация прорыва вражеской обороны мощными фронтальными ударами. После овладения Берлином советским войскам предстояло выйти на Эльбу и встретиться там с американо-английскими войсками. К операции привлекались три названных фронта, часть Войск ПВО страны, часть сил Балтийского флота и Днепровская военная флотилия.

1-й Белорусский фронт (командующий маршал Г. К. Жуков, член Военного совета генерал К. Ф. Телегин, начальник штаба генерал М. С. Малинин) получил задачу разгромить силы противника, оборонявшие восточные подступы к столице, овладеть Берлином и не позднее чем на 12–15-й день операции выйти на Эльбу. Для этого в составе фронта были созданы три группировки войск.

Группировку, наносившую главный удар на Берлин в центре, с кюстринского плацдарма, составили шесть армий: 47-я генерала Ф. И. Перхоровича, 3-я ударная генерала В. И. Кузнецова, 5-я ударная генерала Н. Э. Берзарина, 8-я гвардейская генерала В. И. Чуйкова, 1-я гвардейская танковая генерала М. Е. Катукова и 2-я гвардейская танковая генерала С. И. Богданова. Кроме того, в нее включалась 3-я армия генерала А. В. Горбатова, составлявшая второй эшелон фронта.

Общевойсковым армиям предстояло взломать вражескую оборону и создать условия для ввода в прорыв танковых армий. На шестой день операции эта группировка должна была овладеть Берлином. При этом 3-й ударной армии с приданным 9-м танковым корпусом предписывалось на восьмые сутки выйти в район западнее Берлина, а 47-й армии на 11-й день — на рубеж Эльбы. 2-я гвардейская танковая армия должна была овладеть северо-западной [418] частью Берлина, а 1-я гвардейская танковая — юго-западной и южной частями города.

Из районов севернее и южнее Кюстрина наносились вспомогательные удары: один — силами 61-й армии генерала П. А. Белова и 1-й армии Войска Польского, которой командовал генерал С. Г. Поплавский, в общем направлении на Эберсвальде, Зандау, а другой — силами 69-й армии генерала В. Я. Колпакчи и 33-й армии генерала В. Д. Цветаева в общем направлении на Фюрстенвальде, Бранденбург. Совместно с 33-й армией действовал 2-й гвардейский кавалерийский корпус. Днепровская флотилия оказывала содействие наземным войскам в прорыве обороны противника и обеспечивала переправы и противоминную защиту по Одеру.

1-й Украинский фронт (командующий маршал И. С. Конев, член Военного совета генерал К. В. Крайнюков, начальник штаба генерал И. Е. Петров) должен был разгромить группировку противника в районе Котбуса и южнее Берлина, не позднее 10–12-го дня операции овладеть рубежом Белиц, Виттенберг, река Эльба, Дрезден. Директивой Ставки от 3 апреля 1945 г. командующему фронтом предписывалось «в дальнейшем, после овладения Берлином, иметь в виду наступать на Лейпциг. Главный удар силами пяти общевойсковых армий и двух танковых армий нанести... в общем направлении на Шпремберг, Бельциг», то есть в 30 км южнее Бранденбурга. Таким образом, главный удар фронт должен был нанести в 50 км южнее Берлина. В качестве дополнительного варианта Ставка предусмотрела возможность поворота его танковых армий на Берлин, но лишь после того, как они минуют Люббен{75}. Поэтому в директиве командующего фронтом от 8 апреля, согласованной с Генеральным штабом и утвержденной Ставкой, указывалось: «...иметь в виду частью сил правого крыла фронта содействовать войскам 1-го Белорусского фронта овладеть городом Берлин».

По решению командующего 1-м Украинским фронтом главный удар наносили: 3-я гвардейская армия генерала В. Н. Гордова, действовавшая с 25-м танковым корпусом, 13-я генерала Н. П. Пухова, 5-я гвардейская армия генерала А. С. Жадова, действовавшая с 4-м гвардейским танковым корпусом, 3-я гвардейская танковая армия генерала П. С. Рыбалко и 4-я гвардейская танковая армия генерала Д. Д. Лелюшенко. Общевойсковым армиям предстояло форсировать Нейсе, прорвать оборону врага и с рубежа реки Шпрее обеспечить ввод в сражение танковых армий. На пятый день операции танковые армии должны были выйти в район, находящийся в 30–35 км юго-западнее Берлина.

Второй удар наносился в общем направлении Баутцен, Дрезден силами 2-й армии Войска Польского, которой командовал генерал К. К. Сверчевский, и 52-й армии генерала К. А. Коротеева. В состав этой группировки входили также 1-й польский танковый и 7-й гвардейский механизированный корпуса.

28-ю армию генерала А. А. Лучинского, которая не успевала полностью сосредоточиться к началу операции, предполагалось ввести в сражение в ходе боевых действий на направлении главного удара.

2-му Белорусскому фронту (командующий маршал К. К. Рокоссовский, член Военного совета генерал Н. Е. Субботин, начальник штаба генерал А. Н. Боголюбов) предстояло, форсировав Одер, разгромить штеттинскую группировку противника и в течение 12–14 дней с начала операции овладеть рубежом Анклам, Деммин, Мальхин, Виттенберге. Тем самым надежно обеспечивались действия 1-го Белорусского фронта с севера. [419]

Главный удар 2-м Белорусским фронтом наносился из района севернее Шведта в общем направлении на Стрелиц с целью отсечь главный силы 3-й танковой армии врага от остальных войск группы армий «Висла». В состав ударной группировки входили: 65-я армия генерала П. И. Батова, 70-я армия генерала В. С. Попова и 49-я армия генерала И. Т. Гришина, а также 1, 3 и 8-й гвардейские танковые, 8-й механизированный и 3-й гвардейский кавалерийский корпуса. Войска 19-й и главные силы 2-й ударной армий получили задачу прочно удерживать занимаемые рубежи.

Балтийский флот содействовал наступлению войск 2-го Белорусского фронта вдоль моря и наносил удары по морским коммуникациям противника от Лиепаи до Ростока.

С воздуха непрерывно поддерживали сухопутные силы 4, 16, 2 и 18-я воздушные армии генералов К. А. Вершинина, С. И. Руденко, С. А. Красовского и маршала А. Е. Голованова, а также авиация Балтийского флота.

1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты должны были перейти в наступление 16 апреля, 2-й Белорусский — спустя четыре дня, после завершения перегруппировки войск из районов Гдыни и Данцига к нижнему течению Одера.

Предусматривалось одновременно с наступлением на главном, берлинском, направлении провести наступательные операции и на юге. Ставка рассчитывала, что активные действия 4, 2 и 3-го Украинских фронтов, решавших свои задачи по разгрому врага и освобождению Чехословакии, лишат германское командование возможности перебрасывать отсюда силы на берлинское направление.

Следовательно, апрельское наступление Красной Армии развертывалось на всем советско-германском фронте. Оно должно было привести к окончательной победе над фашистской Германией.

К началу Берлинской операции в составе 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов насчитывалось 2 500 тыс. человек, 41 600 орудий и минометов, 6250 танков и самоходно-артиллерийских установок, 7500 боевых самолетов. Их превосходство над противником составляло: в людях — 2,5 : 1, в артиллерии — 4,0 : 1, в танках и самоходно-артиллерийских установках — 4,1 : 1, в авиации — 2,3 : 1. На направлениях главных ударов в результате сосредоточения здесь основных сил оно было еще большим.

В подготовительный период части и соединения пополнялись людьми, а также боеприпасами, оружием и продовольствием. Проводились занятия и учения по форсированию водных преград, ведению боевых действий в городе, в лесу, ночью, отработке взаимодействия родов войск в наступлении, особенно в уличных боях. В пропаганде боевого опыта широко использовались изданные в те дни листовки и памятки, в том числе «Памятка бойцу-пехотинцу для боя в крупном городе», «Памятка расчету станкового пулемета, действующему в составе штурмовой группы в уличных боях в крупном городе», «Памятка экипажу самоходной установки» и другие издания.

Большое внимание уделялось обеспечению скрытности подготовки операции, строгому соблюдению направленных на это мер, которые были предусмотрены оперативной директивой командования 1-го Белорусского фронта от 12 апреля 1945 г.

В дни подготовки к Берлинской операции еще более усилилось стремление воинов вступить в партию. Так, на 1-м Белорусском фронте накануне наступления в ряды ВКП(б) было принято около 2 тыс. человек. В результате заметно пополнились партийные организации в ротах, батареях, батальонах и дивизионах. В роты были также переведены многие коммунисты из тыловых и других частей. В боевых подразделениях парторганизации теперь насчитывали от 8 до 20 членов и кандидатов в члены партии.

Был также создан резерв политработников и парторгов рот для восполнения потерь в их рядах.

Подготовка к наступлению совпала с ленинскими днями. В связи с 75-й годовщиной со дня рождения В. И. Ленина в частях читались лекции и доклады [420] о жизни и деятельности великого вождя трудящихся. Газеты посвящали этой знаменательной дате целые страницы.

Большая работа проводилась с новым пополнением. Новичков знакомили с боевым путем и славными традициями части, ее героями.

В агитационно-пропагандистской работе в войсках, особенно на 1-м Украинском фронте, широко использовались исторические примеры победоносных боев русской армии на немецкой земле, в частности на территории, по которой проходили полки фельдмаршала М. И. Кутузова во время войны с Наполеоном. У памятников русским воинам организовывались митинги. Все воины и части фронта получили приказ при прохождении мимо памятников русской славы отдавать воинские почести. В городе Бунцлау, в доме, где умер М. И. Кутузов, был открыт музей.

Накануне наступления военные советы фронтов обратились к солдатам и офицерам с призывом с честью выполнить свою историческую миссию — разгромить противника и победоносно закончить войну против фашистской Германии. За два часа до наступления воинам были разъяснены ближайшие задачи.

Перед рассветом 16 апреля на кюстринском плацдарме раздался грохот тысяч орудий. В 5 часов по московскому времени (в 3 часа по берлинскому) артиллерия 1-го Белорусского фронта в темноте обрушила свой смертоносный огонь на врага. Бомбардировщики нанесли мощные удары по опорным пунктам и узлам сопротивления противника. Вскоре пехота и танки непосредственной поддержки устремились в атаку. Путь им осветили мощные зенитные прожекторы. Артиллерия поддерживала атаку огневым валом и подавляла врага в глубине его обороны. Штурмовики и бомбардировщики под прикрытием истребителей непрерывно подвергали ударам боевые порядки гитлеровцев.

Противник вначале не оказал организованного сопротивления, но вскоре, оправившись от потрясения, стал драться с ожесточением. Разгорелись упорные, кровопролитные бои.

Советские воины проявляли массовый героизм и находчивость. Так, бойцы 88-й дивизии 8-й гвардейской армии под прикрытием артиллерийского огня ворвались в траншеи врага и выбили его оттуда. Гитлеровцы отошли и закрепились на новом рубеже. Но и здесь они задержались недолго. Гвардейцы обошли их с фланга и вышли им в тыл. Фашисты снова отступили, на этот раз к населенному пункту Вердер. Неотступно преследуя врага, подразделения дивизии в ожесточенном рукопашном бою разбили его и овладели Вердером.

Умело и отважно действовали и бойцы 172-го полка 57-й дивизии этой же армии. Одним из первых поднялось в атаку отделение старшего сержанта Т. М. Баранова. Ворвавшись в траншеи, гвардейцы уничтожили два ручных пулемета и до пятнадцати гитлеровцев. В ходе боя Баранов заметил группу вражеских солдат, готовившихся к контратаке. Отважный воин незаметно подполз к ним и гранатами уничтожил семь фашистов. При помощи подоспевших бойцов роты отделение сорвало контратаку врага.

23-я гвардейская дивизия 3-й ударной армии к концу первого дня боев, завершая прорыв главной полосы обороны, подошла к железнодорожному полотну. Вдоль его насыпи находилась хорошо оборудованная вражеская позиция. Чтобы избежать больших потерь, было решено овладеть этой позицией ночью. Вечером после короткой артиллерийской подготовки подразделения перешли в атаку. Противник оказал упорное сопротивление. В разгар боя в 63-м гвардейском полку выбыл из строя командир 1-й роты. В этой сложной ситуации инициативу и находчивость проявила санинструктор парторг роты старший сержант Л. С. Кравец. Она взяла на себя командование ротой и возглавила атаку. Враг был опрокинут. Полк овладел железнодорожным полотном и утром 17 апреля возобновил наступление.

Л. С. Кравец за подвиг в этом бою было присвоено звание Героя Советского Союза. Таких примеров героизма было множество. [421] Противнику удалось задержать советские войска на Зеловских высотах, где проходила вторая полоса его обороны. Эти высоты имеют крутые скаты, труднодоступные не только для танков, но и для пехоты. Они были испещрены траншеями и окопами. Здесь фашисты вырыли также противотанковый ров глубиной до 3 м и шириной 3,5 м. Подступы к высотам простреливались многослойным перекрестным артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем. Отдельные строения враг превратил в опорные пункты. Дороги он перекрыл заграждениями из бревен и металлических балок, а подходы к ним заминировал. Немецко-фашистские войска, отошедшие на вторую полосу, были усилены свежими частями из резерва, в том числе танковыми и артиллерийскими. По обеим сторонам шоссе, идущего от города Зелов на запад, находились позиции зенитной артиллерии, которая использовалась для противотанковой обороны. Бои на высотах были исключительно упорными. Войскам ударной группировки 1-го Белорусского фронта пришлось последовательно прорывать множество оборонительных полос и позиций противника. Командующий фронтом, стремясь ускорить продвижение войск, в первый же день наступления ввел в сражение танковые и механизированные корпуса обеих танковых армий. Однако они не смогли оторваться от стрелковых войск и были вынуждены вести изнурительные бои.

Вражескую оборону на Зеловских высотах удалось прорвать лишь к исходу 17 апреля. Войска 8-й гвардейской армии во взаимодействии с 1-й гвардейской танковой армией после мощной артиллерийской и авиационной подготовки опрокинули врага на основных участках и стали продвигаться вперед.

Напористо действовали подразделения 172-го полка 57-й гвардейской дивизии. При штурме высот, прикрывающих город Зелов, отличились автоматчики 2-го стрелкового батальона. Взвод младшего лейтенанта Е. И. Тонгузова одним из первых достиг позиций врага и выбил его из траншей, а затем на плечах отступавших гитлеровцев ворвался в Зелов и принял активное участие в разгроме гарнизона города.

Эффективно содействовали стрелковым войскам и танкистам летчики. От их ударов враг нес большие потери на земле и в воздухе. В боях под Берлином увеличил свой боевой счет до 62 сбитых вражеских самолетов прославленный советский ас И. Н. Кожедуб, который несколько позже, в августе 1945 г., был в третий раз удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

Войска 1-го Белорусского фронта медленно приближались к Берлину. 20 апреля в 13 часов 50 минут дальнобойная артиллерия 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии дала два первых залпа по фашистской столице. С этого момента начался систематический обстрел города. На следующий день войска фронта перерезали окружную автостраду и завязали бои за пригороды. 47-я армия и часть сил 2-й гвардейской танковой армии обходили Берлин с северо-запада.

Успешно взламывали оборону противника и войска 1-го Украинского фронта. В 6 часов 15 минут началась артиллерийская подготовка. Бомбардировщики и штурмовики стали наносить мощные удары по узлам сопротивления и командным пунктам врага. Во всей полосе фронта была поставлена дымовая завеса, в воздухе появилась истребительная авиация. Под их прикрытием пехота и артиллерия сопровождения приступили к форсированию Нейсе. Бойцы переправлялись на лодках, плотах, по штурмовым мостикам, а то и просто вброд. Одновременно инженерно-саперные и понтонно-мостовые [422] части наводили переправы и строили мосты. Некоторые мосты были готовы уже к 9 часам. С этого момента началась переправа вторых эшелонов стрелковых войск и артиллерии.

Натиск советских армий нарастал. Отбивая отчаянные контратаки фашистов, войска упорно продвигались вперед. К исходу первого дня наступления они преодолели главную полосу обороны и вклинились во вторую. В тот же день, когда на Нейсе были построены мосты грузоподъемностью до 60 тонн, через реку переправились тяжелая артиллерия и передовые отряды танковых армий.

17 апреля войска фронта завершили прорыв второй полосы и подошли к третьей, проходившей по левому берегу реки Шпрее. Высокую активность проявляла 2-я воздушная армия. Бомбардировщики 6-го гвардейского авиационного корпуса мощными ударами сорвали намерение противника занять оборону на участке Котбус, Шпремберг. Штурмовики непрерывно подвергали атакам фашистскую пехоту и артиллерию на переправах, не допуская их отхода на левый берег Шпрее.

С прорывом тактической обороны противника в полосе 1-го Украинского фронта создавались условия для стремительного продвижения его танковых войск. И Ставка в связи с медленным развитием наступления 1-го Белорусского фронта приказала маршалу И. С. Коневу, усиливая натиск на врага, повернуть танковые войска для нанесения удара по Берлину с юга. Командующий фронтом приказал 3-й гвардейской танковой армии в ночь на 18 апреля форсировать Шпрее и развивать стремительное наступление в общем направлении Фетшау, Гольсен, Барут, Тельтов, южная окраина Берлина.

4-я гвардейская танковая армия получила приказ к исходу 20 апреля овладеть районом Белиц, Трёйенбрицен, Луккенвальде, а в ночь на 21 апреля — Потсдамом и юго-западной частью Берлина. Подчеркнув, что успех танковых армий зависит от смелого маневра и быстроты действий, командующий требовал смело и решительно пробиваться вперед, обходя города и крупные населенные пункты, избегая затяжных фронтальных боев.

18 апреля Шпрее была форсирована. Танковые армии устремились к Берлину. 20 апреля они подошли к Цоссенскому оборонительному району, прикрывавшему столицу Германии с юга, а на следующий день полностью овладели им. Чтобы ускорить окружение франкфуртско-губенской группировки и не допустить ее отхода в Берлин, 21 апреля в сражение была введена 28-я армия, составлявшая второй эшелон фронта. Она получила задачу в тесном взаимодействии с 3-й гвардейской танковой армией продвигаться быстрым темпом к Берлину, а двумя дивизиями усилить с запада внутренний фронт окружения врага юго-восточнее города. Этот фронт создавался в основном 3-й гвардейской общевойсковой армией. Но ее сил было недостаточно.

Гитлеровцы предпринимали отчаянные попытки остановить продвижение войск 1-го Украинского фронта. Исключительно упорное сопротивление враг оказывал на подступах к Берлину. Одновременно он нанес мощный контрудар по войскам 52-й армии и 2-й армии Войска Польского с юга, из района Гёрлица. Но все эти его действия закончились неудачей. Упорство гитлеровцев на подступах к Берлину было сломлено. К исходу 21 апреля завязались бои на южном участке внешнего оборонительного обвода.

Командование 1-го Белорусского фронта приняло меры по дальнейшему усилению поддержки общевойсковых соединений артиллерией, танками, авиацией, и темпы наступления повысились. В течение 18 апреля войска [423] продвинулись на 4–8 км, а 19 апреля — еще на 9–12 км и завершили прорыв третьей полосы одерского рубежа обороны. Этот успех был достигнут, несмотря на то что за первые четыре дня наступления ударной группировки противник ввел в сражение из своего резерва 7 дивизий, 2 танкоистребительные бригады и свыше 30 отдельных батальонов.

2-й Белорусский фронт 18 и 19 апреля частью сил форсировал Ост-Одер, очистил от противника низину между реками Ост-Одер и Вест-Одер. 20 апреля его главные силы, преодолев полноводный Вест-Одер, взломали вражескую оборону на левом берегу и с ожесточенными боями стали продвигаться на запад.

Таким образом, войска трех фронтов, действуя в полосе 300 км, в течение шести дней наступления прорвали вражескую оборону по Одеру и Нейсе. К исходу 21 апреля соединения 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов вступили в пригороды Берлина. С этого момента события начали развертываться еще стремительнее. В тот же день 3-я и 5-я ударные армии 1-го Белорусского фронта прорвали внутренний обвод обороны Берлина, а 79-й стрелковый корпус генерала С. Н. Переверткина ворвался на северо-восточную окраину германской столицы.

22 апреля 3-я гвардейская танковая армия 1-го Украинского фронта, усиленная войсками 28-й армии и большим количеством артиллерии фронта, при поддержке авиации прорвала внешний оборонительный обвод. Советские части пробились на улицы Берлина и к концу дня вышли к каналу Тельтов. Создались условия для полной изоляции Берлинского гарнизона. Расстояние между войсками левого крыла 1-го Белорусского фронта и вышедшими на окраины Берлина с юга войсками 1-го Украинского фронта все более сокращалось. Ставка потребовала не позже 24 апреля окружить основные силы 9-й и 4-й танковой армий противника юго-восточнее Берлина и не дать им возможности прорваться в город или на запад. 1-й Украинский фронт усилил нажим на 9-ю армию с юга и юго-запада, а 1-й Белорусский фронт ввел в сражение из-за левого фланга 8-й гвардейской армии свой второй эшелон — 3-ю армию. Наступая навстречу войскам 1-го Украинского фронта, эта армия во взаимодействии с 69-й армией своего фронта и армиями 1-го Украинского фронта участвовала в завершении окружения франкфуртско-губенской группировки противника.

Одновременно другие войска 1-го Белорусского фронта успешно совершали обход Берлина с севера и северо-запада. 22 апреля 47-я армия с 9-м танковым корпусом 2-й гвардейской танковой армии вышли в район северозападного пригорода Берлина — Хеннигсдорфа. Навстречу им с юга продвигалась 4-я гвардейская танковая армия 1-го Украинского фронта.

Так складывались условия для полного окружения всех сил немецко-фашистской армии в районе Берлина.

24 апреля юго-восточнее Берлина 8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковая армии 1-го Белорусского фронта, наступавшие на левом фланге ударной группировки, встретились с 3-й гвардейской танковой и 28-й армиями 1-го Украинского фронта. На следующий день правофланговые объединения ударной группировки 1-го Белорусского фронта — 47-я и 2-я гвардейская танковая армии — соединились с 4-й гвардейской танковой армией 1-го Украинского фронта западнее Берлина, в районе Кетцина. В результате вражеские войска были не только окружены, но и расчленены на две группировки: берлинскую и франкфуртско-губенскую. Это явилось кульминационным моментом операции и ускорило падение Берлина.

Боевые действия армий, окруживших врага, надежно обеспечивались другими войсками. Справа наступали силы правого крыла 1-го Белорусского фронта — 61-я армия, 1-я армия Войска Польского и 7-й гвардейский кавкорпус; они успешно продвигались к Эльбе к юго-востоку от Виттенберге. Слева к реке, на участке Виттенберг, Торгау, выходили 13-я и 5-я гвардейская армии 1-го Украинского фронта. Левее этих армий, в районе Будзишина, тяжелые бои с противником, наносившим контрудары, вели 2-я армия Войска Польского и 52-я армия. [424]

25 апреля передовые подразделения 58-й и 97-й гвардейских дивизий 5-й гвардейской армии генерала А. С. Жадова вышли на Эльбу в районе Торгау. Здесь части 58-й гвардейской дивизии генерала В. В. Русакова встретились с патрулями 69-й пехотной дивизии 1-й американской армии. Это был исторический момент. Весь фронт немецко-фашистских войск оказался разорванным: армии, находившиеся в Северной и Южной Германии, были отрезаны друг от друга. В честь этого большого успеха Москва салютовала войскам 1-го Украинского фронта.

Несмотря на то что положение противника резко ухудшилось, он продолжал отчаянно сопротивляться. В Берлине не прекращалось формирование батальонов фольксштурма. 22 апреля из тюрем были выпущены уголовники, которых фашисты также привлекли к обороне. В состав гарнизона Берлина влилось до 80 тыс. солдат отошедших частей и 32 тыс. полицейских. Общая его численность теперь превышала 300 тыс. человек. Вновь сформированную 12-ю армию, предназначавшуюся для действий на рубеже Эльбы против американских войск, гитлеровское командование решило повернуть на восток против 1-го Украинского фронта. Она получила приказ наступать в направлении Ютербога, соединиться в этом районе с пытавшимися пробиться из окружения на запад частями 9-й армии, а затем вместе с ними освободить Берлин.

Но ничто уже не могло спасти фашистов от неминуемого краха. Положение берлинского гарнизона становилось катастрофическим. С потерей окраин города противник лишился большинства складов, особенно продовольственных. Были установлены жесткие нормы снабжения населения. С 21 апреля полностью остановились все предприятия, израсходовавшие запасы угля, прекратилась подача электроэнергии и газа. В городе началась паника. Столицу покинули многие руководители фашистской партии, в том числе ближайшие помощники Гитлера — Геринг и Гиммлер. Теперь уже вряд ли кто-либо из них верил в успешный исход борьбы. Жители Берлина понимали, как жестоко обманули их фашисты. Но прогрессивные силы были слишком слабы, чтобы изменить положение в стране. Гитлеру, Геббельсу и другим правителям Германии удалось, опираясь на аппарат фашистской партии и государства, особенно на эсэсовцев, а также на генералов и офицеров вооруженных сил, заставить берлинский гарнизон продолжать безнадежное сопротивление.

Советским воинам предстояло еще преодолеть серьезные трудности. Уличные бои шли в тщательно подготовленном к обороне огромном городе, где каждый дом был крепостью. Берлин пылал. Широкая сеть опорных пунктов и многочисленные пожары затрудняли штурм крупными силами. В этих условиях огромное значение имели действия мелких подразделений. Более маневренные, они просачивались между очагами вражеской обороны и наносили удары по ним с тыла и флангов.

В штурме Берлина советским войскам пришлось применить весь свой богатый опыт ведения уличных боев. Борьба в этом крупнейшем городе характеризовалась небывалой доселе взаимозависимостью различных родов войск. Выбить фашистов из опорных пунктов и узлов сопротивления пехота не могла без артиллерии, без ее огня прямой наводкой. Танки, вступая на улицы Берлина, теряли одно из главных своих преимуществ — маневренность, и это делало их весьма уязвимыми. Поэтому самостоятельно, без пехоты, они не могли вести борьбу в городе, но и стрелковые части нуждались в поддержке танков. Успех уличных боев во многом определялся действиями инженерно-саперных частей и подразделений. То, что не поддавалось орудийному огню (толстые каменные стены, железобетонные постройки), взрывалось саперами. Но им в свою очередь требовалось огневое прикрытие со стороны пехоты.

Все это показало, что в штурме Берлина уже недостаточно одного взаимодействия подразделений различных родов войск. Преодоление столь мощной обороны города требовало их организационного единства. И основой ведения боя в Берлине стали штурмовые группы и отряды. [425]

Штурмовая группа представляла собой стрелковую роту или взвод, усиленные артиллерией, танками и саперами, а штурмовой отряд — стрелковый батальон с соответствующими средствами усиления. Успех действий таких подразделений во многом зависел от инициативы каждого командира, каждого бойца. Политорганы и парторганизации исключительное внимание уделяли обеспечению авангардной роли коммунистов в штурмовых группах и отрядах.

23 апреля Военный совет 1-го Белорусского фронта обратился к бойцам, сержантам, офицерам и генералам с воззванием, в котором призвал их быстрее овладеть Берлином. В партийно-политической работе среди войск фронтов подчеркивалось, что Красная Армия, вступив в Германию, призвана принять на себя обязанности органов административного управления и ответственность за жизнь и судьбы многомиллионного немецкого народа. Специальная директива Ставки Верховного Главнокомандования требовала от войск гуманного отношения к местному населению. В ней указывалось, что в районах к западу от Одера и Нейсе необходимо создавать немецкую администрацию.

Разъяснение войскам существа освободительной миссии Советских Вооруженных Сил способствовало еще большему повышению авторитета советского воина, воспитанного на ленинских идеях гуманизма, пролетарского интернационализма.

Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, преодолевая шаг за шагом яростное сопротивление врага, приближались к центру города. Уже недалеко было до имперской канцелярии, в бункерах которой находился Гитлер со своим окружением. Недалеко было и до рейхстага. Чтобы быстрее сломить сопротивление врага, было решено нанести мощный бомбовый удар по важным объектам центра Берлина. 25 апреля более 2 тыс. бомбардировщиков обрушили на них сотни тонн бомб. К исходу дня штурмовые подразделения вышли к черте центрального сектора города.

Ломая оборону гитлеровцев, упорно продвигались на запад и войска 2-го Белорусского фронта. Это исключало возможность нанесения контрудара группой армий «Висла» с севера.

Итак, в результате успешных наступательных действий трех фронтов создались все условия для того, чтобы в короткий срок разгромить окруженные в Берлине и юго-восточнее его вражеские войска и полностью овладеть германской столицей. Эта задача была решена советскими войсками в период с 26 апреля по 2 мая.

Немецко-фашистские войска, окруженные и расчлененные, все еще продолжали отчаянно сопротивляться. Гитлеровское командование не оставляло попыток разорвать фронт окружения. Упорно пыталась вырваться на запад франкфуртско-губенская группировка. Навстречу ей пробивались передовые части 12-й немецкой армии.

Однако фронт окружения все более сжимался. Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов совместными усилиями расчленили франкфуртско-губенскую группировку на несколько мелких групп и 1 мая закончили ее ликвидацию. В ходе упорных боев юго-восточнее Берлина они уничтожили свыше 60 тыс. вражеских солдат и офицеров и 120 тыс. взяли в плен, захватили более 300 танков и штурмовых орудий, 1500 полевых орудий, 2180 пулеметов, 17 600 автомашин и много различного военного имущества.

Особую ожесточенность приобрели бои в центральном секторе Берлина. Этот сектор от остальной части города отделялся с северной стороны рекой Шпрее, с южной — Ландвер-каналом, берега которых высотой до 3 м одеты в гранит. Большинство мостов гитлеровцы взорвали. Сохранившийся на Шпрее мост имени Мольтке был защищен противотанковыми препятствиями и простреливался многослойным пулеметным огнем. Артиллерия также прикрывала его своим огнем с противоположного берега. В системе обороны центрального сектора выделялись массивные здания рейхстага и министерства внутренних дел, превращенные в мощные узлы сопротивления. Сильные укрепления противник создал и в парке Тиргартен (Зоологический сад). [426]

В результате ожесточенных боев советские войска на некоторых участках прорвали оборону центрального сектора. С севера к нему вышла 3-я ударная армия; с востока и юго-востока наступали 5-я ударная, 8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковая армии; с юга продвигались 3-я гвардейская танковая армия и 128-й корпус 28-й армии; с юго-запада — соединения 4-й гвардейской танковой армии; с запада и северо-запада — 47-я и 2-я гвардейская танковая армии. Правофланговый 79-й корпус 3-й ударной армии, овладев районом Моабит, подошел к реке Шпрее у моста имени Мольтке. Через него открывался кратчайший путь к рейхстагу. В ночь на 29 апреля этот мост захватили бойцы 1-го батальона капитана С. А. Неустроева из 756-го полка 150-й дивизии и 1-го батальона старшего лейтенанта К. Я. Самсонова из 380-го полка 171-й дивизии. Спустя некоторое время на левый берег Шпрее были переброшены остальные подразделения этих полков, а также 525-й полк 171-й дивизии вместе с орудиями сопровождения, танками и фугасными огнеметами. Вскоре наступавшие подразделения находились уже в 300–500 м от рейхстага. Но с ходу овладеть этим массивным, упорно обороняемым зданием не удалось.

Бой за рейхстаг, разгоревшийся рано утром 30 апреля, был очень упорным. Лишь к вечеру группы из батальонов В. И. Давыдова и С. А. Неустроева во главе с А. П. Берестом, К. В. Гусевым, И. Я. Сьяновым, а также группы майора М. М. Бондаря, капитана В. Н. Макова, лейтенанта Рахимджана Кашкарбаева и других ворвались в здание. Повсюду на рейхстаге взвились красные флаги. Заалели флаги лейтенанта Кашкарбаева и рядового Г. П. Булатова из 674-го полка, младшего сержанта М. В. Еремина и рядового Г. К. Савенко из 1-го батальона 380-го полка и многих других бойцов. Когда младший сержант П. Н. Пятницкий из 756-го полка был сражен на ступенях здания, его флаг подхватил младший сержант П. Д. Щербина.

В штурме рейхстага участвовали также подразделения 23-й танковой бригады, в которых особенно отличились майор И. Л. Ярцев, капитан С. В. Красовский, старшие лейтенанты П. Е. Нуждин и А. Г. Гаганов, лейтенант А. К. Романов, старшина И. Н. Клетнай, старшие сержанты Н. В. Капустин, П. Е. Лавров, М. Г. Лукьянов и многие другие танкисты.

В рейхстаге завязывались жаркие схватки за каждый этаж, за каждую комнату. Коммунисты-добровольцы Г. К. Загитов, А. Ф. Лисименко, М. П. Минин и другие, прокладывая себе путь огнем из автоматов и гранатами, установили в разных местах здания красные флаги. Рано утром 1 мая на фронтоне рейхстага, у скульптурной группы, уже развевалось Красное знамя, врученное командиру 150-й стрелковой дивизии Военным советом 3-й ударной армии. Его водрузили разведчики 756-го полка дивизии М. А. Егоров и М. В. Кантария во главе с заместителем командира батальона по политчасти лейтенантом А. П. Берестом при поддержке автоматчиков роты И. Я. Сьянова. Это было Знамя Великой Победы страны социализма [427] над фашизмом — ударным отрядом международной реакции. Это было непобедимое Знамя социализма — светлый символ надежды, символ свободы и счастья всех народов.

Однако борьба за рейхстаг еще продолжалась. И только утром 2 мая остатки оборонявших его частей капитулировали. В боях за рейхстаг было убито и ранено более 2 тыс. солдат и офицеров противника, захвачено 2604 пленных, 1800 винтовок и автоматов, 59 орудий, 15 танков и штурмовых орудий.

В городе еще гремели бои, а советское командование уже принимало меры по налаживанию жизни в столице. Комендантом Берлина был назначен командующий 5-й ударной армией генерал Н. Э. Берзарин. 28 апреля он издал приказ о создании комендатуры столицы и сформировании комендатур в занятых районах Берлина.

В то время когда шел штурм рейхстага, соединения 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов все более сжимали кольцо вокруг центра города. 1 мая 39-я гвардейская дивизия 8-й гвардейской армии овладела районом Тиргартена. Успешно развивалось и наступление войск севернее Берлина. К исходу 30 апреля они уже находились в 15–20 км от Эльбы. Войска 2-го Белорусского фронта, овладев городами Шведт и Штеттин, устремились на запад и северо-запад вдоль побережья Балтийского моря.

Положение противника стало безнадежным. Вслед за Герингом и Гиммлером столицу начали покидать и другие руководители фашистского государства. 30 апреля покончил с собой Гитлер, оставив завещание, которым передавал власть гросс-адмиралу К. Дёницу.

Рано утром 1 мая в расположение частей 8-й гвардейской армии прибыл начальник штаба немецких сухопутных войск генерал пехоты Г. Кребс. Вести переговоры с ним было поручено командующему 8-й гвардейской армией генералу В. И. Чуйкову. Под его командованием эта армия, именовавшаяся ранее 62-й, в 1942 г. героически сражалась на берегах Волги, отстаивая Сталинград. Она прошла путь от Волги до Берлина. И теперь в центре германской столицы отважные гвардейцы вместе с другими воинами наносили по врагу последний, смертельный удар. Символично, что именно на командном пункте этой армии начались переговоры о сдаче Берлина.

Из порученной Кребсу миссии выяснилось, что гитлеровцы пытаются избежать безоговорочной капитуляции. Тогда советское командование решило усилить натиск. В 18 часов 30 минут вся артиллерия, участвовавшая в штурме центрального сектора города, начала мощный огневой удар. Вскоре штурмовые подразделения возобновили атаки. Части 3-й ударной армии, наступавшие с севера, встретились южнее рейхстага с частями 8-й гвардейской армии, продвигавшимися с юга. В 00 часов 40 минут 2 мая фашисты по радио обратились с просьбой прекратить огонь и сообщили о высылке парламентеров. Прибывший вслед за парламентером командующий обороной Берлина генерал Г. Вейдлинг от имени фашистского командования заявил о согласии на безоговорочную капитуляцию. К 15 часам 2 мая сопротивление берлинского гарнизона повсеместно прекратилось. К исходу дня советские войска заняли весь город. Соединения 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов встретились на Эльбе с американскими частями, а войска 2-го Белорусского фронта, выйдя на линию Висмар, Шверин, Дёмиц, Виттенберге, — с английскими.

В ходе Берлинской операции проводилась большая работа среди немецких солдат и офицеров, а также среди жителей германской столицы. Гитлеровская руководящая верхушка, несмотря на очевидную бессмысленность продолжения войны, требовала от войск сопротивляться до последнего человека, до последнего патрона. Геббельсовская пропаганда захлебывалась отчаянными призывами к «спасению Германии», к борьбе под девизом «Победа или смерть» и другими воплями, сопровождавшимися злобными угрозами, запугиванием «кровожадными» русскими. Поэтому важно было нейтрализовать фашистскую демагогию, разъяснить немецким солдатам [428] и населению цели вступления Красной Армии в Германию, решения Крымской конференции, политику Советского Союза в отношении германского народа. Солдатам и офицерам противника разъяснялось, что их дальнейшее сопротивление бесполезно и что лучший для них выход из создавшегося положения — капитуляция. В этой оперативной, хорошо продуманной работе широко практиковались передачи с помощью звуковещательных установок и рупоров, разбрасывание листовок, засылка пленных. Все это давало свои результаты. Многие немецкие солдаты и офицеры добровольно складывали оружие и сдавались советским войскам. Жители Берлина постепенно освобождались от страха перед Красной Армией. Особую роль в этом играло гуманное отношение к ним советского человека.

Берлин пал. Колонны пленных уныло двигались по улицам поверженной столицы. Во главе их шли офицеры и генералы. Ни один из них не осмеливался прямо смотреть в глаза соотечественникам. Поход на Восток закончился не парадом в Москве, о чем кричали фашистские фюреры и стратеги, а полным разгромом и капитуляцией в Берлине.

Советские воины испытывали безграничную радость и гордость за свою великую социалистическую Отчизну, за доблестные Вооруженные Силы. Справедливое дело, во имя торжества которого они дошли до Берлина, восторжествовало.

В приказе Верховного Главнокомандующего доблестным войскам 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов была объявлена благодарность. Столица Советской Родины — Москва салютовала победителям многочисленными артиллерийскими залпами, 187 частей и соединений получили наименование Берлинских. Свыше 600 солдат, сержантов, офицеров и генералов удостоились звания Героя Советского Союза. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков был награжден третьей, а Маршалы Советского Союза И. С. Конев и К. К. Рокоссовский — второй медалью «Золотая Звезда». Дважды Героями Советского Союза стали также В. И. Андрианов, С. Е. Артеменко, П. И. Батов, Д. А. Драгунский, А. Н. Ефимов, С. И. Кретов, М. В. Кузнецов, И. X. Михайличенко, М. П. Одинцов, В С. Петров, П. А. Плотников, В. И. Попков, А. И. Родимцев, В. Г. Рязанов, Е. Я. Савицкий, В. В. Сенько, З. К. Слюсаренко, Н. Г. Столяров, Е. П. Федоров, М. Г. Фомичев и другие. Медалью «За взятие Берлина» было награждено около 1 082 тыс. воинов.

Советское правительство принимало меры по оказанию помощи 3,5-миллионному населению поверженного Берлина. Из запасов фронтов для города было выделено 6 млн. пудов муки и зерна и большое количество других продуктов. Органы тыла действующей армии организовали питание жителей и военнопленных. Были введены нормы снабжения. Особая забота проявлялась об обеспечении продовольствием детей.

В ходе Берлинской операции Красная Армия разгромила 70 пехотных, 12 танковых и 11 моторизованных дивизий, много отдельных частей и подразделений противника. Было взято в плен около 480 тыс. солдат и офицеров, захвачено до 11 тыс. орудий и минометов, более 1500 танков и штурмовых орудий, 4500 самолетов.

В исключительно ожесточенной борьбе при прорыве обороны на Одере и Нейсе и в боях за Берлин немалый урон понесли и советские войска. 1-й и 2-й Белорусские и 1-й Украинский фронты в период с 16 апреля по 8 мая потеряли более 102 тыс. человек, а также 1220 орудий и минометов, 2156 танков и самоходно-артиллерийских установок, 527 боевых самолетов.

Советские воины, многие из которых при штурме Берлина сложили свою голову, шли на самопожертвование с мыслью о необходимости сделать все, чтобы этот город больше никогда не был центром агрессии и разбоя, плацдармом новых походов реакции против свободы и независимости народов. Ныне залогом тому служит Германская Демократическая Республика, которая вместе с другими странами социалистического содружества настойчиво борется за мир во всем мире. [429]

2. Завершение освобождения Чехословакии

С победоносным завершением Берлинской операции создались благоприятные условия для ликвидации последней крупной группировки немецко-фашистских войск, находившейся на территории Чехословакии. Борьба за освобождение этой страны была длительной и упорной. Она началась еще в сентябре 1944 г., когда советские войска, ведя борьбу за изгнание врага из Закарпатской Украины, пересекли линию современной советско-чехословацкой границы. Вскоре они освободили часть восточных районов Словакии, заняли первые ее города — Гуменне и Михаловице.

К началу 1945 г. войска 4-го Украинского фронта (38-я, 1-я гвардейская, 18-я и 8-я воздушная армии) и 2-го Украинского фронта (40-я, 4-я румынская, 27, 53, 1-я румынская, 7-я гвардейская, 6-я гвардейская танковая, 5-я воздушная армии и 1-я гвардейская конно-механизированная группа) вышли на линию Ясло, река Ондава, юго-восточнее Кошице, Турна, северо-западнее Левице, Эстергом. Продвигались они медленно. Район этот горнолесистый, маневрировать здесь можно было только в долинах. Противнику же на такой местности было не так трудно организовать прочную оборону.

Потеряв часть Чехословакии, гитлеровцы лихорадочно принимали меры к тому, чтобы не допустить дальнейшего продвижения Красной Армии к границам Германии. Но уже ничто не могло задержать советские войска. В январе 1945 г. противник, оборонявшийся в восточных районах Словакии, в связи с успешным наступлением войск смежных крыльев 1-го и 4-го Украинских фронтов на краковском направлении и правофланговой армии 2-го Украинского фронта в Словацких Рудных горах оказался в невыгодном положении.

Воспользовавшись этим, начали наступление и главные силы 4-го Украинского фронта в полосе шириной 200 км. Продвинувшись в Словакии на 150–170 км, они вышли на линию Трстена, Брезно. Тем самым была освобождена почти половина словацкой земли. Кроме того, это наступление помогло 1-му Украинскому фронту очистить Силезский промышленный район и способствовало созданию благоприятных условий для успешных действий войск правого крыла 2-го Украинского фронта: к концу января они вышли на линию Брезно, Левице.

Успех Верхне-Силезской и Нижне-Силезской операций 1-го Украинского фронта и наступления 2-го и 3-го Украинских фронтов на венском направлении существенно повлиял на изменение общей обстановки на юге. Войска, сражавшиеся в Чехословакии, к середине апреля вышли на линию Истебна, Врутки, Годонин, освободили крупные города Словакии, в том числе ее столицу — Братиславу, а к концу апреля — важные промышленные центры Чехословакии — Моравска-Остраву и Брно. Своим наступлением 4-й и 2-й Украинские фронты сковали главные силы группы армий «Центр», не позволили гитлеровскому командованию перебрасывать отсюда подкрепления в район Берлина.

После падения Берлина фашистское правительство Дёница и германское верховное командование стремились продолжать удерживать «чехословацкую крепость», чтобы тем самым затянуть войну, получить время для установления связей с реакционными силами Запада с целью добиться заключения сделки с ними, а в последующем обратить все силы немецкой армии против советских войск. В своей речи во Фленсбурге новоявленный фюрер Дёниц 5 мая говорил: «...моей первейшей задачей является спасение немцев от уничтожения наступающими большевиками. Только во имя этой цели продолжаются военные действия». Приказ германского верховного командования от того же числа гласил: «Складывая оружие в Северо-Западной Германии, Дании и Голландии, мы исходим из того, что борьба против западных держав потеряла смысл. На востоке, однако, борьба продолжается...»

Упорное сопротивление противника в Чехословакии отвечало интересам реакционных кругов Англии и Соединенных Штатов Америки. [430]

В телеграмме Трумэну 30 апреля Черчилль писал: «Можно почти не сомневаться в том, что освобождение вашими войсками Праги и как можно большей территории западной Чехословакии может полностью изменить послевоенное положение в Чехословакии и вполне может к тому же повлиять на соседние страны». Именно в те дни Черчилль дал фельдмаршалу Монтгомери зловещее указание «тщательно собирать германское оружие и складывать так, чтобы его легче можно было снова раздать германским солдатам, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжалось».

Американское командование настойчиво стремилось занять западные районы Чехословакии и овладеть Прагой. 4 мая Эйзенхауэр, обратившись к начальнику Генерального штаба Красной Армии генералу А. И. Антонову, высказал предложение развить наступление американских войск до западных берегов Влтавы и Эльбы, то есть занять Прагу и прилегающие к ней районы. Это противоречило решению Крымской конференции о рубеже встречи советских и американских войск на территории Чехословакии. Генерал Антонов категорически ответил, что Красная Армия сама в состоянии очистить от противника западные берега этих рек, для чего уже создана соответствующая группировка. Лишь после этого американские армии по приказу Эйзенхауэра были остановлены на линии Карлови-Вари, Пльзень, Ческе-Будеёвице.

Политическая обстановка в Чехословакии была благоприятной для наступления Советских Вооруженных Сил. С освобождением восточных районов Словакии значительно усилилось национально-освободительной движение. Возникли условия для осуществления важных демократических преобразований. Словацкий национальный совет принял декрет о земельной реформе и постановление о роспуске вооруженных сил буржуазного словацкого государства. На местах действовали национальные комитеты — новые революционные органы власти. Создавались профессиональные союзы, общественные демократические организации.

Весной 1945 г. в Чехословакии произошли большие изменения в соотношении классовых сил. Буржуазные партии теряли одну позицию за другой. У них уже не оставалось надежд на изгнание немцев из страны западными союзниками. В то же время усиливалось влияние Коммунистической партии, рос ее авторитет, крепли связи с массами. Народу стало совершенно очевидно, что освобождение может прийти и придет только с Востока. В марте чехословацкое эмигрантское правительство подало в отставку. Тогда же президент Бенеш приехал в Москву, где состоялось совещание представителей Заграничного бюро Компартии Чехословакии, лондонской эмиграции, Словацкого национального совета. Совещание приняло решение об образовании Национального фронта чехов и словаков под председательством К. Готвальда. В него вошли коммунистическая, социал-демократическая, национально-социалистическая, народная и демократическая партии. Было создано правительство Национального фронта во главе с З. Фирлингером. Вошедшие в его состав коммунисты возглавили министерства внутренних дел, земледелия и информации. По предложению компартии Национальный фронт принял программу, направленную на осуществление народно-демократической революции.

О создании правительства Чехословакии и его программе было объявлено 5 апреля в городе Кошице. Взяв курс на народно-демократическую революцию, правительство первоочередной задачей считало завершение освобождения страны и призывало население шире развернуть борьбу против оккупантов, оказывать всяческую помощь советским войскам. Оно предусматривало создание новой чехословацкой армии по образцу Красной Армии. Ядром ее должен был стать 1-й чехословацкий армейский корпус, действовавший в составе войск 4-го Украинского фронта.

Кошицкая программа провозглашала демократические принципы в строительстве Чехословацкой республики. Основой нового государственного аппарата объявлялись национальные комитеты. Во внешней политике [431] ведущей линией признавалось укрепление дружбы и сотрудничества с Советским Союзом.

Создание народно-демократического правительства, обнародование его программы, новые успехи Красной Армии способствовали дальнейшему усилению борьбы на оккупированной территории Чехословакии. Весной широкий размах приобрело партизанское движение на чешских землях. Организовывались крупные партизанские формирования. Так, бригады имени Яна Жижки, Яна Гуса, Яна Козины и другие соединения насчитывали по нескольку тысяч человек. Усилился саботаж в промышленности: на большинстве предприятий продукция производилась некомплектно, многие заводы вообще не работали. Возглавляли освободительную борьбу коммунисты Г. Гусак, Я. Шверма, К. Шмидке и другие деятели компартии.

Революционная борьба народа, добивавшегося быстрейшей ликвидации оккупационного фашистского режима, все более активизировалась по мере приближения советских войск. Особенно напряженным было положение в Праге. Создались условия для всеобщего восстания, но обеспечение его успеха требовало тщательной подготовки.

Еще в начале апреля был образован новый ЦК Коммунистической партии Чехословакии (старый состав подпольного ЦК был арестован фашистами). 29 апреля Центральный Комитет КПЧ обсудил вопрос о восстании и распределил между членами ЦК обязанности по руководству им. На следующий день состоялось заседание руководимого коммунистами Чешского национального совета, на котором был разработан детальный план восстания. Активная деятельность Коммунистической партии Чехословакии придала восстанию определенную классовую направленность.

1 мая в Праге начались стычки жителей с оккупантами. Пражане сбрасывали немецкие флаги и вывешивали чехословацкие, срывали объявления оккупантов. После падения Берлина столкновения стали более частыми и массовыми.

Утром 5 мая в Праге вспыхнуло восстание. К вечеру восставшие с боем захватили здание радио, почту, центральную телефонную станцию, электростанцию, важнейшие мосты через Влтаву, большинство вокзалов, заводы Шкода, «Авиа», «Вальтер». Бои шли во всех районах столицы. Коммунистическая партия вышла из подполья и возглавила восстание. В городе началось сооружение баррикад. В ночь на 6 мая их насчитывалось уже до 1600, на которых сражалось около 30 тыс. человек. Развернулась борьба и в районах, прилегающих к Праге, в прифронтовых районах Моравии, в западных районах Чехии. В ночь на 5 мая восстали рабочие одного из крупнейших центров страны — города Кладно, а днем — рабочие города Пльзень.

Центром восстания была Прага. Гитлеровцы бросили на разгром повстанцев крупные силы. Командующий группой армий «Центр» генерал Шернер приказал: «Восстание в Праге должно быть подавлено всеми средствами». С трех сторон к городу устремились немецко-фашистские войска: с севера — танковая дивизия «Райх», с востока — танковая дивизия «Викинг», с юга — усиленный полк дивизии «Райх».

В этих условиях советское командование стремилось оказать восставшему народу всемерную помощь. Еще 1 мая Ставка поставила перед 1-м и 2-м Украинскими фронтами задачу быстро подготовить и начать наступательную операцию на территории Чехословакии. Им предстояло нанести два мощных удара в общем направлении на Прагу: 1-му Украинскому фронту — с севера, 2-му — с юго-востока. Целью Пражской операции было окружить группировку врага и полностью разгромить его силы в Чехословакии.

Предусматривалось участие в Пражской операции и 4-го Украинского фронта (с 26 марта им командовал генерал А. И. Еременко). Его войска в это время во взаимодействии с правым крылом 2-го Украинского фронта еще продолжали ликвидацию оломоуцкой группировки противника. Выполнив эту задачу, 4-й Украинский фронт должен был развернуть наступление на Прагу с востока. [432]

В составе привлекаемых к проведению операции войск насчитывалось (вместе с польскими, румынскими и чехословацкими соединениями) 2 028 тыс. человек, 30 450 орудий и минометов, 1960 танков и самоходно-артиллерийских установок, 3014 боевых самолетов.

На южном крыле советско-германского фронта в это время действовали фашистские группы армий «Центр» и «Австрия». Общая численность вражеской группировки в Чехословакии достигала 900 тыс. человек, на ее вооружении было 9700 орудий и минометов, 1900 танков и штурмовых орудий, 1 тыс. самолетов.

В короткий подготовительный период советское командование быстро провело необходимую перегруппировку войск, создало ударные группы. Находившиеся в районе Дрездена и южнее Берлина войска 1-го Украинского фронта за трое суток покрыли расстояние в 100–200 км и к вечеру 5 мая заняли исходный для наступления район северо-западнее Дрездена. 2-й Украинский фронт свою главную группировку развернул южнее города Брно. 4-й Украинский фронт производил перегруппировку для нанесения удара на Оломоуц. Войска пополнили запасы боеприпасов, горючего, продовольствия.

Командиры, политработники, партийные организации доводили до личного состава новые боевые задачи и обстановку в Чехословакии, в частности в Праге. Особое внимание воинов 1-го Украинского фронта было обращено на то, что они вступают на территорию дружественной страны. В специальной директиве политуправление фронта требовало от политорганов «разъяснить всем бойцам и офицерам, что Красная Армия вступила на территорию Чехословакии, чтобы ликвидировать последние очаги сопротивления гитлеровцев и помочь полностью освободить союзную нам Чехословацкую республику от ига гитлеризма... Разъяснять населению освобождаемых 'от немецкой оккупации районов благородные цели и задачи прихода Красной Армии на территорию Чехословакии».

6 мая было установлено, что перед правым крылом 1-го Украинского фронта противник на отдельных направлениях начал отход. Советские войска немедленно перешли к преследованию. Сбивая арьергарды врага, передовые отряды быстро продвигались вперед, прокладывая путь основным силам. К исходу дня войска фронта продвинулись на дрезденском направлении на 23 км.

Противник был явно деморализован и оказывать организованное сопротивление по всему фронту уже не мог. Гитлеровцы стремились как можно скорее уйти из-под ударов Красной Армии и сдаться американским войскам.

Вскоре была разгромлена группировка, окруженная в Бреслау. Остатки гарнизона города, видя бесперспективность сопротивления, капитулировали. Сдалось в плен более 40 тыс. солдат и офицеров.

Командование группы армий «Центр» всячески пыталось избежать капитуляции. Это вынуждало советские войска усиливать боевые действия. К тому же 7 мая положение восставших пражан стало критическим. Была реальной угроза расправы фашистов над ними и разрушения Праги.

Был дорог каждый час, и боевые действия советских войск не прерывались ни днем ни ночью. 7 мая в наступление перешли войска левого крыла и центра 1-го Украинского фронта (2-я армия Войска Польского, 28, 52, 31, 21, 59 и 2-я воздушная армии). На правом крыле 5-я гвардейская армия 8 мая ворвалась в Дрезден и при содействии соседних армий овладела его северной частью. На следующий день город был полностью очищен от противника. 2-я армия Войска Польского заняла Баутцен, а 52-я армия — Гёрлиц. Тогда же были освобождены Теплице, Билина, Мост и другие города.

Войска 2-го Украинского фронта при поддержке 5-й воздушной армии овладели городами Зноймо, Мирослав, Яромержице и продолжали наступать к Праге с юго-востока. Соединения 4-го Украинского фронта 8 мая заняли город Оломоуц. При поддержке 8-й воздушной армии они устремились к Праге. [433]

Утром 9 мая части фронта соединились с войсками 2-го Украинского фронта. Тогда же части 4-й и 3-й гвардейских танковых армий 1-го Украинского фронта прорвались к столице Чехословакии и завязали бои на улицах города. В Прагу вступила и подвижная группа 4-го Украинского фронта: 302-я дивизия, следовавшая на автомашинах, и 1-я чехословацкая танковая бригада. Затем в город вошли войска 2-го Украинского фронта: 6-я гвардейская танковая армия и посаженная на машины пехота 24-го стрелкового корпуса. К столице Чехословакии вышел и 7-й мехкорпус конно-механизированной группы генерала И. А. Плиева. Действия наземных войск этого фронта кроме его 5-й воздушной армии поддерживала часть сил 17-й воздушной армии 3-го Украинского фронта.

Мощным внезапным ударом враг был разгромлен. При активной поддержке боевых дружин восставшей Праги войска 1, 2 и 4-го Украинских фронтов к 10 часам 9 мая полностью очистили город от захватчиков.

В честь этого подвига советских воинов Президиумом Верховного Совета СССР была учреждена медаль «За взятие Праги», которой награждены многие тысячи участников боев за город.

10 мая последовал приказ Ставки Верховного Главнокомандования развивать наступление на запад, чтобы соединиться с союзниками. В тот же день войска 1-го Украинского фронта вошли в соприкосновение с американскими войсками на линии Хемниц, Рокицани. 11 мая советские части заняли выступ южнее Рокицани. Левофланговые соединения 2-го Украинского фронта вышли на линию Пжек, Ческе-Будеёвице, где также встретились с союзными войсками. Остатки гитлеровских дивизий оказались в мешке в районе восточнее Праги. Лишь часть сил группы армий «Австрия» избежала окружения. 10 и 11 мая окруженные войска сложили оружие. В ходе Пражской операции было взято в плен около 860 тыс. солдат и офицеров противника. При этом было захвачено 9500 орудий и минометов, 1800 танков и штурмовых орудий, 1100 самолетов и много другого вооружения.

Так советские войска, покончив с последней немецко-фашистской группировкой, окончательно освободили Чехословакию от фашистской оккупации. Боевые действия на ее территории, продолжавшиеся с сентября 1944 г., потребовали от войск Красной Армии больших усилий и жертв. Около 140 тыс. советских солдат и офицеров отдали свою жизнь за свободу и независимость братского народа.

В боях за освобождение своей родины активно участвовали и чехословацкие партизаны.

Население страны восторженно встречало советских воинов-освободителей. В Праге улицы и бульвары были переполнены ликующими людьми. На башнях, балконах, в окнах развевались национальные флаги. Жители украшали советские боевые машины венками и лентами. Всюду слышались радостные возгласы: «Наздар!», «Да здравствует Красная Армия — освободительница чехословацкого народа!». С таким воодушевлением встречали Красную Армию повсюду. На домах вывешивались советские и чехословацкие государственные флаги, а также лозунги: «Слава Советской России!», «Слава Красной Армии!», «Да здравствует дружба советского и чехословацкого народов!». На митингах трудящиеся выражали Стране Советов свою глубокую благодарность за освобождение.

В знак вечной признательности советским воинам, павшим в борьбе за освобождение Чехословакии, в стране воздвигнуты многочисленные памятники. В Праге на площади Советских танкистов установлен советский танк. На постаменте памятника начертаны имена гвардейцев-танкистов, павших смертью храбрых при освобождении чехословацкой столицы. Маршалы И. С. Конев и Р. Я. Малиновский, генералы А. И. Еременко и И. Е. Петров, многие офицеры и генералы были избраны почетными гражданами городов страны.

Борьба против немецко-фашистских захватчиков на чехословацкой земле увенчалась полным успехом. Трудящиеся страны получили возможность строить свою жизнь на новых, демократических началах. «Поражение [434] фашизма, — говорится в «Истории Коммунистической партии Чехословакии», — явилось прежде всего заслугой Советского Союза, армия которого наголову разгромила опору мировой реакции — нацистскую Германию и освободила чехословацкий народ от гитлеровского ига. Первое социалистическое государство мира показало, что оно является самым верным и надежным союзником народов Чехословакии».

3. Капитуляция врага

В сражениях 1945 г. немецко-фашистская армия только на советско-германском фронте потеряла более 1 млн. человек убитыми. Вооруженные Силы СССР уничтожили 98, разгромили и взяли в плен 56 дивизий. Кроме того, 93 дивизии капитулировали с окончанием военных действий. В результате прекратилось организованное сопротивление некогда могучей фашистской армии.

Партийный, государственный и военный аппарат нацистской Германии был парализован. Созданному после смерти Гитлера фашистскому правительству во главе с Дёницем свою главную задачу — уклониться от безоговорочной капитуляции — выполнить не удалось. Открыто пойти на сговор с ним западные союзники не посмели.

29 апреля был подписан акт о капитуляции немецко-фашистских войск в Северной Италии. В этом решающую роль сыграл широкий размах антифашистского движения Сопротивления итальянского народа. Возглавляемое коммунистами, оно охватило всю Северную Италию. Лишь в партизанских отрядах и Народно-освободительной армии сражалось до 250 тыс. человек.

4 мая капитулировали фашистские войска в Голландии, Северо-Западной Германии, Шлезвиг-Гольштейне и Дании. Вскоре сложили оружие остатки группы армий «Е» в Хорватии и Южной Австрии, группа армий «Г» — в Баварии и Западной Австрии, 19-я армия — в Тироле.

В эти дни фашистское правительство вступило в переговоры с Эйзенхауэром. В город Реймс, где размещалась ставка верховного командования' союзников, прибыл в качестве личного представителя Дёница один из бывших приближенных Гитлера — генерал-полковник Йодль. Но добиться согласия на «частичную капитуляцию» лишь перед американскими и английскими войсками он не смог.

Советское Верховное Главнокомандование предложило оформить акт о безоговорочной капитуляции в столице фашистского государства — Берлине. Верховное командование союзников согласилось с этим.

8 мая представители армий всех союзных стран прибыли в предместье Берлина — Карлсхорст. Советское Верховное Главнокомандование представлял Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, верховное командование Великобритании — главный маршал авиации А. Теддер, вооруженные силы Соединенных Штатов Америки — командующий стратегическими воздушными силами США генерал К. Спаатс, французские вооруженные силы — главнокомандующий французской армией генерал Ж.-М. де Латтр де Тассиньи. Сюда же были доставлены представители разгромленных германских вооруженных сил — фельдмаршал В. Кейтель, адмирал флота Г. Фридебург и генерал-полковник авиации Г. Штумпф, которые получили от Дёница полномочия на подписание Акта о безоговорочной капитуляции.

Подписание акта состоялось в здании бывшего немецкого военно-инженерного училища в присутствии многочисленных представителей прессы. Церемонию открыл маршал Жуков, который приветствовал представителей союзного командования. Затем в зал ввели Кейтеля, Фридебурга и Штумпфа. После проверки полномочий им предъявили Акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии, который и был подписан.

Текст документа гласит:

«1. Мы, нижеподписавшиеся, действуя от имени Германского Верховного Командования, соглашаемся на безоговорочную капитуляцию всех наших вооруженных сил на суше, на море и в воздухе, а также всех сил, находящихся [435] в настоящее время под немецким командованием, — Верховному Главнокомандованию Красной Армии и одновременно Верховному Командованию Союзных экспедиционных сил.

2. Германское Верховное Командование немедленно издаст приказы всем немецким командующим сухопутными, морскими и воздушными силами и всем силам, находящимся под германским командованием, прекратить военные действия в 23–01 часа по центральноевропейскому времени 8-го мая 1945 года, остаться на своих местах, где они находятся в это время, и полностью разоружиться, передав все их оружие и военное имущество местным союзным командующим или офицерам, выделенным представителями Союзного Верховного Командования, не разрушать и не причинять никаких повреждений пароходам, судам и самолетам, их двигателям, корпусам и оборудованию, а также машинам, вооружению, аппаратам и всем вообще военно-техническим средствам ведения войны.

3. Германское Верховное Командование немедленно выделит соответствующих командиров и обеспечит выполнение всех дальнейших приказов, изданных Верховным Главнокомандованием Красной Армии и Верховным Командованием Союзных экспедиционных сил.

4. Этот акт не будет являться препятствием к замене его другим генеральным документом о капитуляции, заключенным Объединенными Нациями или от их имени, применимым к Германии и германским вооруженным силам в целом.

5. В случае, если немецкое Верховное Командование или какие-либо вооруженные силы, находящиеся под его командованием, не будут действовать в соответствии с этим актом о капитуляции, Верховное Командование Красной Армии, а также Верховное Командование Союзных экспедиционных сил предпримут такие карательные меры, или другие действия, которые они сочтут необходимыми.

6. Этот акт составлен на русском, английском и немецком языках. Только русский и английский тексты являются аутентичными».

В соответствии с актом о безоговорочной капитуляции уцелевшие немецко-фашистские части начали складывать оружие и сдаваться в плен. В ночь на 9 мая сдалась курляндская группировка — 16-я и 18-я армии. Утром 9 мая сложили оружие части в устье Вислы (восточнее Данцига) и на Балтийской косе (юго-восточнее Гдыни). Прием капитулировавших войск на этих участках закончился 13 мая. На Курляндском полуострове было взято в плен более 189 тыс. солдат и офицеров и 42 генерала, в районе устья Вислы и северо-восточнее Гдыни — около 75 тыс. солдат и офицеров и 12 генералов.

9 мая части 2-го Белорусского фронта были высажены кораблями Балтийского флота на датском острове Борнхольм. Здесь в плен сдались еще 12 тыс. немецко-фашистских солдат и офицеров. 19 мая на остров прибыли члены вновь созданного правительства Дании, чтобы принести глубокую благодарность советским войскам за освобождение острова.

На севере Норвегии капитулировала фашистская оперативная группа «Нарвик». В связи с этим норвежское правительство в специальном послании выразило Советскому Союзу благодарность. Президиум Верховного Совета СССР и Советское правительство в ответном послании пожелали норвежскому народу успехов в скорейшем возрождении страны и ликвидации последствий немецко-фашистской оккупации.

К 19 мая были ликвидированы последние, все еще пытавшиеся продолжать сопротивление мелкие группы противника на территории Чехословакии и Австрии.

Всего с 9 по 17 мая советские войска взяли в плен и приняли на основе Акта о безоговорочной капитуляции 1 390 978 фашистских солдат и офицеров и 101 генерала.

Гитлеровские вооруженные силы закончили свое существование. По настоянию Советского Союза правительство Дёница 23 мая было упразднено, а его члены и офицеры бывшего генерального штаба — арестованы. Позднее [436] руководители фашистского правительства и верховного командования предстали перед Международным военным трибуналом в Нюрнберге и были осуждены как военные преступники.

Вся власть в Германии перешла в руки оккупирующих держав. 5 июня 1945 г. была подписана Декларация о поражении Германии, в которой объявлялось о том, что правительства СССР, США, Англии и Франции «берут на себя верховную власть в Германии, включая всю власть, которой располагают германское правительство, верховное командование и любое областное, муниципальное или местное правительство или власть».

Декларация требовала прекращения военных действий, разоружения армии и флота. Германия обязывалась передать всех военнопленных представителям союзников. Главные фашистские лидеры и лица, подозреваемые в военных преступлениях, подлежали аресту. Союзники имели право принимать любые меры, «включая полное разоружение и демилитаризацию Германии, какие они сочтут необходимыми для будущего мира и безопасности».

Территория Германии специальным соглашением между союзниками была разделена на четыре оккупационные зоны: советскую, американскую, английскую и французскую. Управление страной передавалось Контрольному совету, который составили главнокомандующие оккупационными войсками. Решения этого совета вступали в силу по принципу единогласия. Особо оговаривалось управление «Большим Берлином», являвшимся, с одной стороны, центром советской зоны, а с другой — местом нахождения Контрольного совета. Город разделялся на четыре сектора, возглавлявшихся комендантами. Для согласования общих вопросов учреждалась межсоюзническая комендатура. Она состояла из четырех комендантов, каждый из которых поочередно объявлялся главным комендантом. Эта комендатура действовала под общим руководством Контрольного совета. Соглашением, предъявлявшим дополнительные требования к Германии, упразднялась и объявлялась вне закона германская национал-социалистская партия — партия фашистов.

Так юридически была оформлена капитуляция фашистской Германии. Союзники торжественно провозгласили, что для обеспечения мира и безопасности народов они осуществят разоружение страны и полную ее демилитаризацию. И этому отвечали принятые тогда совместные документы. В дальнейшем же западные державы не только не выполнили взятых на себя обязательств, но открыто нарушили их, перейдя к политике милитаризации Западной Германии. Но в те памятные дни мая и июня 1945 г. народы Европы еще не могли знать этого. Избавившись от фашистского ига, обретя свободу, они ликовали.

Особенную радость переживал советский народ. Почти четырехлетняя напряженная, кровопролитная война против фашистских захватчиков закончилась блестящей победой. Озверелый враг, вооруженный первоклассным оружием, истоптавший поля континентальной Европы, был повержен. Сердца советских людей наполнялись чувством законной гордости за свою великую социалистическую Родину.

Указом Президиума Верховного Совета СССР день 9 мая был объявлен праздником Победы. В этот день вся страна оделась в торжественный наряд. В Москве, столицах союзных республик, в городах-героях, во всех уголках необъятной Советской Отчизны состоялись многолюдные митинги, собрания, народные гулянья. Народ славил свои победоносные Вооруженные Силы, славил Коммунистическую партию — своего испытанного рулевого.

9 мая вечером Москва от имени Родины торжественно салютовала доблестным войскам Красной Армии, кораблям и частям Военно-Морского Флота тридцатью артиллерийскими залпами из тысячи орудий. Эхо этих исторических залпов разнеслось по всему миру. В знак признательности героическому советскому народу и его славным Вооруженным Силам со всех концов земли шли поздравления в адрес Центрального Комитета ВКП(б), Президиума Верховного Совета СССР и Советского правительства. [437]

В целях увековечения выдающегося события Президиум Верховного Совета СССР учредил медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

24 мая 1945 г. Советское правительство устроило в Кремле прием в честь прославленных военачальников и полководцев Вооруженных Сил СССР. Здесь присутствовали члены Президиума Верховного Совета СССР, народные комиссары, члены ЦК партии, представители Красной Армии и Военно-Морского Флота, виднейшие деятели советской промышленности и сельского хозяйства, науки, искусства, литературы.

А через месяц, 24 июня, на Красной площади в Москве состоялся исторический Парад Победы. Перед Мавзолеем великого основателя Коммунистической партии и Советского государства В. И. Ленина торжественным маршем прошли овеянные боевой славой сводные полки фронтов, флотов и части Московского гарнизона. Доблестные воины — солдаты, офицеры, генералы, маршалы гордо, стройными рядами шагали под боевыми знаменами, опаленными огнем жестоких сражений. С трибуны Мавзолея героев Великой Отечественной войны приветствовали руководители партии и правительства. В завершение торжественного марша воины-победители под барабанный бой бросили к подножию Мавзолея 200 захваченных в боях знамен разгромленной немецко-фашистской армии. Этот символический акт навеки закрепил в памяти народов великую, всемирно-историческую победу Советского социалистического государства и его Вооруженных Сил над фашистской Германией.

Глава девятнадцатая.

Экономический фундамент новых побед. идеологическая работа партии

1. Советская экономика на подъеме

В завершающий период войны против фашистской Германии с новой силой проявились огромные преимущества экономической системы социализма перед капиталистической экономикой. На основе достигнутого к 1943 г. общего подъема производства вплоть до конца войны в большинстве базовых отраслей индустрии шло наращивание выпуска продукции, необходимой для военной промышленности и всего народного хозяйства страны.

В 1944 г. военное производство достигло кульминационной точки в своем развитии. Советский Союз добился еще большего перевеса над фашистской Германией в производстве средств вооруженной борьбы. Его экономика, превзойдя мощную экономику противника в темпах и масштабах производства военной техники, обеспечивала Вооруженные Силы первоклассными самолетами, танками, орудиями и другими видами вооружений в количествах, все в большей мере перекрывавших размеры потерь.

Все это стало возможным в результате огромной организаторской и идеологической работы ленинской партии, самоотверженных усилий тружеников тыла.

В промышленности ширилось социалистическое соревнование за успешное выполнение заказов для фронта. Все больший размах получало движение за всемерное использование резервов производства, повышение производительности труда, быстрейшее восстановление народного хозяйства в освобожденных районах. К концу 1944 г. на промышленных предприятиях соревнованием было охвачено свыше 85 процентов всех рабочих. Самое активное участие в нем принимала молодежь, ставшая к тому времени огромной силой на производстве. На военных и машиностроительных заводах, например, юноши и девушки составляли от 40 до 50 процентов всех рабочих. Весьма действенной формой социалистического соревнования и эффективной школой производственного обучения молодых рабочих и работниц было движение комсомольско-молодежных бригад. Если в 1942 г. насчитывалось 10 тыс. таких бригад, включавших 100 тыс. человек, то к началу 1945 г. их количество достигло 150 тыс., объединявших до 1 млн. человек.

В угольной промышленности множились ряды последователей славных шахтеров Кузбасса — Е. Е. Девяткина и В. Р. Семыкина, которые в несколько раз перевыполняли годовые нормы добычи угля. На шахтах Кизеловского угольного бассейна зародился и получил широкое распространение предложенный и разработанный П. К. Поджаровым метод скоростной выемки угля.

В 1944–1945 гг. вся страна узнала имя донецкого шахтера-забойщика Л. Т. Голоколосова, вернувшегося в забой с фронта. Обычно зарубщики рубили в одном забое, Голоколосов же — поочередно в нескольких. Пока он бурил второй, третий, четвертый и пятый забои, в первом уже рассеивалась пороховая гарь, и здесь снова можно было работать. Шахта «Венгеровка», где трудились Голоколосов и его последователи, в 1944 г. более чем вдвое превысила довоенную добычу угля. Между тем условия работы в шахте, [439] варварски разрушенной врагом в годы оккупации и еще не полностью восстановленной, были неизмеримо хуже прежних.

На железных рудниках широкое внедрение получил метод работы А. И. Семиволоса. Сущность метода заключалась в том, что комплексная бригада, состоявшая из нескольких рабочих-специалистов, благодаря четкому разделению труда обеспечивала непрерывную работу бурильщика. Это позволяло осуществлять многозабойное скоростное бурение, резко поднять производительность труда. Например, на шахте «Валявко» Криворожского железорудного бассейна бурильщики, работая по методу Семиволоса, выполняли за смену по пяти и более норм.

Новыми именами пополнилась армия скоростников-сталеваров. На Кузнецком металлургическом комбинате ученик прославленного мастера

A. Я. Чалкова комсомолец Н. М. Прудников успешно соревновался со своим учителем. На Магнитогорском комбинате в строю передовиков шли сталевары М. Ф. Пугачев, П. Н. Бревешкин, на Златоустовском заводе — B. М. Амосов и многие другие рабочие.

Большой экономический эффект давало движение за совершенствование организации и технологии производства на промышленных предприятиях. Его инициатором в конце 1944 г. выступил бригадир комсомольско-молодежной фронтовой бригады Кировского танкового завода Е. П. Агарков. Он предложил слить две бригады, работавшие на разных участках одного и того же объекта, в одну комплексную бригаду. Это позволило создать единый поток по сварке и монтажу танковых башен, высвободить большое количество работников и значительно повысить производительность труда; в бригаде Агаркова она увеличилась в 2,3 раза.

Этот почин получил распространение на предприятиях не только танковой, но и многих других отраслей промышленности. Так, комплексная бригада, созданная на железорудной шахте имени С. М. Кирова в Кривом Роге, в апреле и мае 1945 г. перевыполнила задание в 1,5 раза. В эту бригаду, возглавлявшуюся Н. С. Егоровой, по методу Агаркова были включены скреперисты, навалоотбойщики, водители электровозов, слесари, бурильщики. В результате высвободились 2 бригадира и 11 рабочих различных профессий, а трудовые показатели возросли. В первом квартале бригада добыла 10 тыс. тонн руды сверх плана.

Высокой эффективностью отличался освоенный в 1943 г. на Кировском заводе новейший метод термической обработки деталей танков токами высокой частоты. В начале 1944 г. этим прогрессивным методом изготовлялись уже 24 детали танка, что позволило значительно сократить производственный цикл.

Коммунистическая партия, направляя силы народа на решение главной задачи — достижение скорейшей победы над врагом, вместе с тем на данном этапе усиливала внимание к подготовке условий для послевоенного восстановления народного хозяйства и быстрого перехода к мирному строительству. Эта важнейшая особенность накладывала свой отпечаток на развитие советской экономики в 1944 и 1945 гг.

Партия, заботясь об успешном решении стоящих перед страной исключительно сложных задач, всемерно добивалась дальнейшего роста тяжелой индустрии, прежде всего ее ведущих отраслей — металлургической, топливной, энергетической, машиностроительной, химической промышленности. В 1944–1945 гг. значительного подъема достигла черная металлургия. Возросла выплавка металла в восточных, а также в освобожденных от оккупации южных районах страны. Производство чугуна в стране в 1944 г. составило 7,3 млн. тонн — на 1,7 млн. тонн больше, чем в 1943 г.; проката — 7,3 млн. тонн — на 1,6 млн. тонн больше, чем в 1943 г.; выплавка стали достигла 10,9 млн. тонн, превысив уровень предыдущего года на 2,4 млн. тонн. Черная металлургия интенсивно развивалась и в 1945 г. В первом полугодии по сравнению с тем же периодом предыдущего года было произведено больше чугуна на 27,3 процента, проката — на 20,6 процента, а выплавка стали возросла на 15,6 процента. Существенно увеличился выпуск высококачественных [440] сталей. Страна стала получать больше цветных металлов — алюминия, меди, цинка, никеля и других их видов.

Крупные успехи были достигнуты и в решении топливно-энергетической проблемы, которая в годы войны была одной из самых острых народнохозяйственных проблем. Чтобы удовлетворить растущие потребности черной металлургии, электростанций, железных дорог, военной промышленности в угле, партия обеспечила значительный рост его добычи. В 1944 г. было получено 121,5 млн. тонн угля против 93,1 млн. тонн в 1943 г. За первые шесть месяцев 1945 г. добыча угля возросла по сравнению с первым полугодием предыдущего года на 25,1 процента. Наряду с восточными угольными бассейнами большую роль в энергетике страны начал играть быстро возрождавшийся Донбасс.

Все большую силу продолжала набирать созданная в годы войны в тыловых районах СССР крупная база добычи нефти и производства нефтепродуктов. Она бесперебойно питала фронт и удовлетворяла самые насущные потребности тыла. Потребности в нефтепродуктах постоянно возрастали как в армии, так и в народном хозяйстве. Достаточно сказать, что если средний расход горючего во фронтовой наступательной операции в 1942 г. составлял 4–6 тыс. тонн, то к концу войны он достиг 40 тыс. тонн. Несмотря на это, фронт получал нефтепродукты в необходимых количествах. В 1944 г. было добыто 18,3 млн. тонн нефти (без газа).

Многое делалось для увеличения производства электроэнергии. Наиболее остро нужда в ней ощущалась на востоке, куда была эвакуирована промышленность из районов, захваченных врагом, и где появился ряд новых предприятий. Уже в 1944 г. выработка электроэнергии составила 39,2 млрд. кВт-ч против 32,3 млрд. в 1943 г., а в первом полугодии 1945 г. по сравнению с первым полугодием 1944 г. она увеличилась на 12,7 процента.

Больших успехов добивались коллективы предприятий машиностроительной промышленности. Валовая продукция машиностроения и металлообработки в 1944 г. возросла по сравнению с 1943 г. на 11 процентов, а к довоенному, 1940 г. составила 158 процентов. Машиностроители активно обеспечивали реконструкцию и строительство новых предприятий индустрии, восстановление заводов, шахт и электростанций в районах, освобожденных от немецко-фашистской оккупации. Примечательно, что в производственных планах ряда машиностроительных заводов доля военной продукции сокращалась, а некоторые предприятия целиком переходили на производство мирной продукции.

Неуклонный подъем металлургической, топливной, электроэнергетической, машиностроительной промышленности служил прочной основой дальнейшего развития военного производства.

Колоссальный размах боевых действий, высокие темпы наступления в последние годы войны предъявили новые, повышенные требования к военной промышленности. И эти требования полностью удовлетворялись. Красная Армия в этот период бесперебойно получала всю необходимую ей боевую технику, вооружение, боеприпасы. Производство танков и самоходно-артиллерийских установок увеличилось с 24 тыс. в 1943 г. до 29 тыс. в 1944 г., боевых самолетов — с 29,9 тыс. до 33,2 тыс. Несколько уменьшился выпуск орудий (со 130,3 тыс. до 122,4 тыс.), но это объяснялось снятием с производства пушек устаревших образцов. Стрелковое же вооружение к 1944 г. выпускалось в таком количестве, что Красная Армия не только не испытывала в нем нужды, но и имела в резерве сотни тысяч карабинов, автоматов, пулеметов. Возросло также изготовление боеприпасов, еще более улучшилось их качество.

В первом полугодии 1945 г. поток боевой техники на фронт продолжал увеличиваться. За это время в действующую армию поступило тяжелых танков ИС-2 в 1,5 раза, а самоходно-артиллерийских установок в 3 раза больше, чем за первые шесть месяцев 1944 г. Соответственно выпуск 152-мм гаубиц вырос почти в 2 раза, а 100-мм пушек — в 5 раз. Истребителей Як-3 в первой половине 1945 г. было произведено столько же, сколько за [441] весь 1944 год; войска получили больше, чем в 1944 г., бомбардировщиков Ту-2 в 1,2 раза и штурмовиков Ил-10 в 6,4 раза.

Непрерывно росла насыщенность войск боевой техникой. Если в операциях 1942–1943 гг. на одну стрелковую дивизию Красной Армии приходилось в среднем 180–200 орудий и минометов, 14–17 танков, 13–20 самолетов, то в 1944 г. — уже 200–245 орудий и минометов, 14–35 танков и самоходно-артиллерийских установок, 22–46 самолетов.

Ударная мощь Советских Вооруженных Сил неуклонно возрастала и благодаря совершенствованию боевой техники и вооружения. Коллективы военных заводов в тесном содружестве с замечательными советскими конструкторами модернизировали старые и создавали новые типы танков, самолетов, орудий.

Успешно справлялась со своими задачами танковая промышленность. Танкостроители совместно с конструкторами бронетанковой техники Н. Л. Духовым, Ж. Я. Котиным, С. Н. Махониным, А. А. Морозовым, Л. С. Трояновым и конструкторами артиллерийского вооружения развернули в 1944 г. массовое производство тяжелого танка ИС-2 со 122-мм пушкой. По своим тактико-техническим данным он превосходил не только немецкие, но и все зарубежные машины этого класса. Не имел себе равных и модернизированный средний танк Т-34, обладавший большей, чем раньше, скоростью, более прочной броневой защитой и вооруженный 85-мм пушкой (вместо 76-мм пушки).

Дальнейшее развитие получала и авиационная промышленность. Коллективы заводов в содружестве с конструкторами С. В. Ильюшиным, В. Я. Климовым, С. А. Лавочкиным, А. И. Микояном, А. А. Микулиным, А. Н. Туполевым, А. Д. Швецовым, А. С. Яковлевым и другими в этот период создали новые типы самолетов с очень высокими боевыми качествами.

Группа ученых во главе с М. В. Келдышем разработала теорию флаттера, позволяющую избегать особого рода вибрации у самолетов с большими скоростями и тем самым предупреждать разрушение машин. Другая группа ученых под руководством И. И. Китайгородского создала бронестекло, которое было в 25 раз прочнее обычного стекла и вместе с броневой обшивкой кабины самолета Ил-2 защищало от пуль.

В 1944 г. развернулось серийное производство бомбардировщика Ту-2. Эта машина при массе 13 тонн развивала скорость до 550 км/ч. Для бомбардировщиков того времени это была наивысшая скорость.

В результате успешной модернизации истребителей конструкции А. С. Яковлева тогда же был построен и принят на вооружение самолет Як-3, который превосходил по силе пушечного огня и маневренности лучшие немецкие истребители. В том же году авиация получила на вооружение новый истребитель С. А. Лавочкина Ла-7, отличавшийся высокими боевыми качествами. Испытали на себе гитлеровцы и боевые качества нового советского штурмовика С. В. Ильюшина Ил-10, обладавшего высокой скоростью, повышенной маневренностью и грузоподъемностью, а главное — большой огневой мощью.

Выдающихся успехов добились работники артиллерийских и оружейных заводов Наркомата вооружения. Совместно с конструкторами П. М. Горюновым, В. Г. Грабиным, В. А. Дегтяревым, И. И. Ивановым, М. Я. Крупчатниковым, Ф. Ф. Петровым, А. И. Савиным, Б. И. Шавыриным, Г. С. Шпагиным и другими они организовали массовый выпуск модернизированных и новых типов артиллерийского и стрелкового оружия.

Дальнейшее значительное развитие военной промышленности страны в 1944–1945 гг. явилось одним из важнейших факторов, ускоривших победоносное завершение войны.

Рост тяжелой индустрии не только обеспечивал систематическое увеличение производства боевой техники и вооружения, но и создавал условия для быстрого возрождения и дальнейшего развития всего народного хозяйства. В 1944 г. и особенно в 1945 г. стало налаживаться производство горно-металлургического и энергетического оборудования. Расширился [442] выпуск тракторов, увеличивалось изготовление других сельскохозяйственных машин и прежде всего запасных частей к ним. Характерно, что в 1945 г. врубовых машин, рудничных электровозов, глубинных насосов и турбобуров для угольной промышленности выпускалось больше, чем в довоенном, 1940 г. Рост производства машин и оборудования, необходимых для развития мирных отраслей промышленности, еще больше укреплял в народе уверенность в скором победоносном окончании войны.

Быстрое развитие промышленного производства определялось большими капитальными вложениями, которые партия и правительство направили в 1944–1945 гг. на строительство новых и восстановление разрушенных предприятий. За это время вступили в строй 20 доменных печей (общей мощностью около 4,5 млн. тонн чугуна), 84 мартеновские печи, 17 электропечей, 50 мощных прокатных станов, 59 коксовых батарей, ряд рудников по добыче железной руды, заводов, производящих алюминий, новых угольных шахт, электростанций, цементных заводов, предприятий легкой и пищевой промышленности. Вместе с тем в производство внедрялась новая, более совершенная техника, механизировались трудоемкие работы, расширялось использование новых видов сырья и заменителей дефицитных материалов.

Все более возрастали задачи советского транспорта. Помимо доставки всего необходимого для фронта он должен был увеличить перевозки народнохозяйственных грузов, прежде всего угля, кокса, руды, металла, нефти, а также сыграть свою роль в возрождении освобожденных районов. Возможностей же для этого было мало. Железнодорожный транспорт имел значительно меньше паровозов и вагонов, чем до войны, не хватало ремонтных заводов, топлива. Были у него и другие сложные проблемы. Военные грузы шли преимущественно в одном направлении — с востока на запад, к передовой. Навстречу двигался порожняк. Коммуникации, связывавшие тыл с фронтом, по мере продвижения советских войск удлинялись. Все это обостряло и без того трудное положение с подвижным составом. И все же, несмотря на немалые трудности, железнодорожники справились со своими задачами. Объем перевозимых грузов, и в первую очередь угля, кокса, руды, металла, нефти, непрерывно возрастал. В 1944 г. он увеличился по сравнению с 1943 г. на 20 процентов. В мае 1945 г. среднесуточная погрузка была на 33 процента выше, чем в декабре 1944 г.

Особенно четко осуществлялись воинские перевозки. Так, для обеспечения лишь двух операций 1944 г. — Львовско-Сандомирской и Ясско-Кишиневской — на фронт было своевременно доставлено 240 тыс. вагонов с боевой техникой, боеприпасами и продовольствием. В 1945 г., в период подготовки Берлинской операции, на железнодорожные станции Польши и Восточной Пруссии прибыло 287 тыс. вагонов с военными грузами. Общий объем воинских перевозок по железным дорогам за 1944 год и первую половину 1945 г. составил 8 884 200 вагонов.

Автотранспортом Красной Армии за это же время было перевезено 65 400 тыс. тонн различных грузов. Тем самым расчеты врага, надеявшегося на то, что наступление советских войск захлебнется из-за «слабости» транспорта, полностью провалились.

Успехи перевозок явились результатом огромной деятельности партийных организаций, самоотверженного труда советских железнодорожников. Силы и средства транспорта концентрировались прежде всего на перевозках грузов, имевших наибольшее оборонное и народнохозяйственное значение. Был усилен диспетчерский контроль за их продвижением. Массовые грузы перевозились в специальных маршрутных поездах. Формировались, например, поезда, доставлявшие на Урал кузнецкий уголь, а оттуда — руду; для перевозки зерна урожая 1944 г. создавались «хлебные» маршруты. По инициативе партийных организаций промышленных предприятий и железнодорожного транспорта между работниками подъездных путей заводов и фабрик и железнодорожниками было развернуто соревнование за сокращение простоев вагонов под погрузкой и выгрузкой. Промышленные предприятия оказывали помощь транспортникам в ремонте паровозов. [443]

На железных дорогах широкое распространение получили новаторские методы труда. Многочисленные последователи паровозного машиниста Н. А. Лунина добивались увеличения срока службы паровозов, вагонов и путей, экономии топлива. Так, знатный машинист депо Зилово Забайкальской дороги И. Т. Соловьев систематически перевыполнял нормы использования локомотива. Большое значение имел опыт машиниста депо Тула Д. А. Коробкова, который добился высоких скоростей движения на буром угле. Творческая инициатива помогала транспортникам преодолевать немалые трудности, успешно справляться с возросшим объемом перевозок. Партия и правительство высоко ценили и поощряли их труд. Только в июле 1945 г. около 9 тыс. железнодорожников были награждены орденами и медалями.

В 1944–1945 гг. наметилось улучшение положения в сельском хозяйстве, сильно пострадавшем от войны. Увеличивалась помощь государства колхозам, МТС и совхозам. Особое внимание уделялось укреплению их материально-технической базы. Входили в строй мотороремонтные заводы. Начиная с 1944 г. в деревню стало больше поступать тракторов, автомобилей, горючего, запасных частей. Возросла поставка минеральных удобрений и ядохимикатов. В целом же материально-техническое снабжение сельского хозяйства оставалось еще недостаточным.

На курсах при МТС и в школах механизации сельского хозяйства в 1944 г. было подготовлено 282 тыс. трактористов, 53 тыс. комбайнеров и механиков-комбайнеров, а к весне 1945 г. — еще 260 тыс. трактористов и 55 тыс. комбайнеров. Десятки тысяч председателей колхозов, бригадиров и звеньевых прошли переподготовку на специальных курсах. В их числе было немало женщин. Среди председателей колхозов в 1944 г. они составляли 12 процентов, среди бригадиров полеводческих бригад — 41 процент, среди заведующих животноводческими фермами — 50 процентов. Около половины трактористов и комбайнеров МТС, одна четвертая часть шоферов также были женщины. «Мы сейчас видим воочию, — писал в те годы Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин, — как развернулись организаторские и хозяйственные способности советских колхозниц, как богато, наряду с этим, проявились их душевные и моральные качества».

Организационно-хозяйственное укрепление колхозов, МТС и совхозов, самоотверженный труд работников села давали свои плоды. В 1944 г. по сравнению с 1943 г. намного вырос валовой сбор важнейших сельскохозяйственных культур. По зерновым культурам он увеличился на 67 процентов и составил более 49 млн. тонн (3 млрд. пудов), по сахарной свекле (фабричной) — более чем в 3 раза, составив 4,1 млн. тонн; хлопка-сырца было собрано 1,1 млн. тонн, на 56 процентов больше, чем в 1943 г., а картофеля — почти 55 млн. тонн, или на 57 процентов больше, чем год назад. Улучшилось и состояние животноводства.

Столь значительному росту продукции сельского хозяйства способствовали два обстоятельства — благоприятные погодные условия в 1944 г. и расширение посевных площадей в результате освобождения оккупированных районов. Но в 1945 г. ряд районов страны постигла засуха. Валовой сбор зерна и других сельскохозяйственных культур по сравнению с предыдущим годом уменьшился, хотя посевные площади озимых в 1944 г. и яровых в 1945 г. значительно увеличились.

В целом же сельское хозяйство к концу войны еще давало продукции гораздо меньше, чем до войны. Но, как бы ни было тяжело, колхозники и колхозницы, работники совхозов и МТС бесперебойно снабжали фронт и тыл необходимым продовольствием и сырьем. На героический труд их увлекали коммунисты, знатные люди деревни. В 1944–1945 гг., как и прежде, по всей стране звучало имя депутата Верховного Совета СССР трактористки П. Н. Ангелиной, бригада которой вырабатывала на трактор 1055 гектаров — почти четыре установленные нормы. Еще большие показатели были у бригады М. И. Бровко из Гражданской МТС Краснодарского края — 2230 гектаров [444] на каждый трактор. Доярка из Подмосковья Е. Д. Нартова надаивала за год в среднем от одной фуражной коровы 4722 килограмма молока. У передовиков сельскохозяйственного производства были тысячи последователей. Во всем этом ярко проявились пламенный патриотизм тружеников деревни, прочность союза рабочего класса и крестьянства, великие преимущества социалистического сельского хозяйства.

Суровый экзамен выдержала и советская наука. В ходе войны еще глубже раскрылись ее неисчерпаемые творческие возможности. На завершающем этапе войны перед советскими учеными встали новые задачи. Наряду с научными работами оборонного значения расширился объем исследований, связанных с дальнейшим развитием народного хозяйства. Комплексные экспедиции в 1944–1945 гг. дали богатейший материал для составления перспективных планов продолжения мирного социалистического строительства.

Творческая мысль советских ученых была направлена на изучение теоретических основ машиностроения, механики, автоматики и телемеханики. Крупнейшие ученые страны, Е. А. Чудаков, И. И. Артоболевский, Г. В. Акимов, В. Л. Поздюнин, Н. Г. Бруевич и другие, вели исследования в области теории точных механизмов, расчетов машин и деталей на прочность и устойчивость при ударных нагрузках. Они создавали жаропрочные легкие сплавы для машиностроения, конструировали новые двигатели внутреннего сгорания, турбины, станки.

Огромное значение в успешном решении народнохозяйственных и военных задач имело широкое внедрение в 1945 г. автоматической электросварки и электротермии по методу академиков В. П. Никитина и Е. О. Патона.

В Институте горного дела Академии наук СССР и в научно-исследовательских институтах Академии наук Украины ученые под руководством академиков А. А. Скочинского и А. М. Терпигорева разрабатывали вопросы перспективного развития угольных бассейнов страны. Коллективы научных учреждений и институтов, руководимые академиками Ф. П. Саваренским и Б. Е. Веденеевым, работали над такими важными проблемами, как водоснабжение Донбасса и других крупных центров Советского Союза.

Большое внимание уделялось железнодорожному и водному транспорту. Комиссия Наркомата путей сообщения, возглавляемая академиком С. П. Сыромятниковым, изучала лучшие типы локомотивов для железнодорожного транспорта.

Самоотверженно трудились биологи и медики. Известные ученые В. Л. Комаров, А. И. Абрикосов, Н. Н. Аничков, А. А. Богомолец, А. Н. Бах, Н. Н. Бурденко, К. М. Быков, Л. А. Орбели, А. В. Палладии, А. Д. Сперанский продолжали разрабатывать проблемы эффективности лечения воинов.

Итак, в 1944–1945 гг. советская экономика получила дальнейшее значительное развитие. Она уже была в состоянии обеспечивать всем необходимым не только фронт, но и развернувшиеся колоссальные работы по восстановлению народного хозяйства страны.

2. Восстановление народного хозяйства

Фашистские захватчики, оккупируя западные районы Советского Союза, подвергали их разбойничьему ограблению и разорению. Отступая же под ударами Красной Армии, они предавали огню и мечу все, что можно было уничтожить. Страшные картины открывались перед советскими воинами. В дымящихся развалинах лежали города и села. Промышленные предприятия и жилища, школы и больницы гитлеровцы сровняли с землей. Миллионы советских граждан были убиты, замучены в концлагерях или угнаны в фашистское рабство. Это была пресловутая «тактика выжженной земли» — последнее слово фашистского варварства.

С отступлением врага в этих многострадальных районах сразу же развертывались восстановительные работы. Уже с первой половины 1943 г., когда началось массовое изгнание оккупантов с советской земли, в соответствии [445] с постановлениями Совета Народных Комиссаров и ГКО велось восстановление хозяйства Краснодарского, Ставропольского краев. Ростовской, Сталинградской, Воронежской, Курской, Орловской областей и освобожденной части Украинской ССР. Большой толчок этим работам дало принятое 21 августа 1943 г. Советом Народных Комиссаров СССР и Центральным Комитетом ВКП(б) постановление «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации». В этом решении были определены крупные меры государственной помощи народному хозяйству и населению, конкретные задачи партийных, советских и хозяйственных организаций.

Важнейшим условием успешного восстановления народного хозяйства было воссоздание партийных и советских руководящих органов и общественных организаций трудящихся. Центральный Комитет ВКП(б) еще в начале 1943 г. поручил ЦК компартий союзных республик, краевым и областным комитетам партии приступить к подготовке кадров для партийного и государственного аппарата на освобожденной территории. Такие кадры прибывали туда вслед за Красной Армией. Повсеместно развертывалась сеть партийных, профсоюзных и комсомольских организаций, создавались органы Советской власти. На руководящую работу широко выдвигались участники партийного подполья и партизанского движения, люди, закаленные в боях с врагом. В освобожденные районы направлялись работники по путевкам Управления кадров ЦК ВКП(б) из тыловых районов страны, а также руководящие партийные, советские и хозяйственные кадры, отозванные из Красной Армии и Военно-Морского Флота.

Так уже в ходе войны восстановление народного хозяйства стало поистине делом всей партии, всего народа. Оно велось исключительно высокими темпами. К концу войны в освобожденных районах уже была восстановлена примерно одна треть довоенного промышленного производства. Валовая продукция сельского хозяйства в 1945 г. составила здесь 51 процент к уровню 1940 г.

Одной из основных народнохозяйственных задач являлось возрождение Донбасса. Донецкий уголь должен был значительно ослабить острый недостаток в топливе, который страна испытывала на протяжении всей войны. От ускорения вступления в строй Донбасса во многом зависели темпы восстановления других отраслей народного хозяйства Юга.

Однако возрождение Донецкого угольного бассейна было связано с неимоверными трудностями. Заводы и электростанции лежали в руинах, шахты при отступлении гитлеровцы затопили. Многие шахтные подъездные пути оказались перешитыми по колее германских железных дорог, а подвижной состав был угнан или взорван. В груды пепла и камня оккупанты превратили благоустроенные горняцкие поселки.

Первое время после освобождения Донбасса уголь добывался лишь в мелких шахтах и доставлялся на-гора вручную. По мере строительства небольших электростанций, ремонта паровых котлов, локомобилей, лебедок, собранных главным образом из деталей разбитых машин и механизмов, шахтеры переходили к подъему угля с помощью механической тяги. Не хватало рабочей силы, строительных материалов. И все же в этих неимоверно тяжелых условиях добыча угля в Донбассе с мая 1943 г. по май 1944 г. возросла в 7 раз.

Большую роль в возрождении Донецкого бассейна сыграли постановления ГКО «О первоочередных мероприятиях по восстановлению угольной промышленности Донецкого бассейна» от 26 октября 1943 г. и «О дальнейших мероприятиях по восстановлению угольной промышленности Донбасса для обеспечения углем черной металлургии, железнодорожного транспорта, электростанций и военной промышленности Юга», принятое в июле 1944 г. Советские люди горячо откликнулись на эти решения партии и правительства. В Донбассе горняцкими профессиями овладели многие женщины. На донецкие шахты из различных районов страны прибыли десятки тысяч юных патриотов. Коллективы других угольных бассейнов, многих промышленных [446] центров страны трудились во внеурочное время в счет приобретения для Донецкого бассейна материалов, оборудования, инструментов. Трудящиеся Челябинска уже в конце 1943 г. отправили в Донбасс первые 53 вагона с различным оборудованием. Труженики Кузбасса тогда же направили в Донбасс 322 станка, 18 тыс. предметов электрооборудования, более 9 тыс. разного инструмента, много кабеля, цемента, леса, кирпича и других материалов. Шахтеры Караганды в начале 1944 г. отгрузили 28 вагонов шахтного оборудования, в том числе 67 разных моторов, 19 врубовых машин, 12 конвейерных приводов и много другой техники.

Не будет преувеличением утверждение, что Донбасс восстанавливала вся страна. В течение 1944–1945 гг. в Донбассе вступили в строй 129 основных шахт Наркомата угольной промышленности и 889 средних и мелких шахт. В 1944 г. донецкие горняки выдали на-гора 21,1 млн. тонн угля, а в 1945 г. — 38,4 млн. тонн.

В этот же период шло возрождение Криворожского железорудного бассейна и крупнейших металлургических предприятий Юга. Одними из первых с 1944 г. восстанавливались Таганрогский металлургический и Мариупольский трубопрокатный заводы, продукция которых была крайне нужна нефтяной промышленности. На всей освобожденной территории за 1944 г. и первую половину 1945 г. были введены в действие 13 доменных и 49 мартеновских печей, 29 прокатных станов. В 1945 г. металлурги Юга, включая Крым и Северный Кавказ, дали народному хозяйству 1,6 млн. тонн чугуна, более 1 млн. тонн проката и 3,1 млн. тонн кокса.

Неуклонно расширялось строительство энергетических предприятий. Большую роль в этом сыграло постановление ГКО «О вводе новых мощностей на электростанциях в 1944 г.», принятое в апреле 1944 г.

Было развернуто также восстановление машиностроения на Юге. Стали набирать силу Ново-Краматорский завод машиностроения, харьковская группа станкостроительных заводов и другие предприятия тяжелой промышленности. Одно за другим вступали в строй действующих предприятия промышленности строительных материалов, легкой и пищевой промышленности.

Примечательная особенность восстановления промышленности состояла в том, что осуществлялось оно преимущественно на новой технической основе. По оснащенности техникой и технологии производства вводимые в действие заводы и фабрики нередко представляли собой совершенно новые предприятия.

Одновременно с восстановлением промышленности в освобожденных районах принимались меры и по подъему сельского хозяйства. В решении этой задачи тоже было немало трудностей. Во многих колхозах и совхозах трудоспособных работников стало вдвое меньше. Не хватало и тягловой силы, поля заросли сорняками. Но благодаря самоотверженным усилиям тружеников села и помощи всей страны трудности постепенно преодолевались. С января 1943 г. по август 1945 г. из тыловых районов в колхозы и совхозы освобожденной территории было завезено 27 600 тракторов, 2100 зерновых комбайнов, 126 тыс. лошадей, 744 тыс. голов крупного рогатого скота, 1 307 тыс. овец и коз, 88 тыс. свиней.

В период фашистской оккупации крестьяне западных областей Украины и Белоруссии, а также Молдавии и Прибалтийских республик лишились значительной части личного рабочего скота, сельскохозяйственного инвентаря и земли, полученной от Советской власти. С изгнанием врага социалистическое государство восстановило их право на землю и большинству крестьянских хозяйств предоставило инвентарь и рабочий скот. Все это позволило им в короткий срок добиться первых успехов. В 1945 г. посевные площади в освобожденных районах составляли 72 процента довоенных, а под зерновыми — 79 процентов.

Лишь благодаря социалистической системе хозяйства, морально-политическому единству и патриотизму советского народа, мудрому руководству Коммунистической партии было возможно создание в столь тяжелых условиях [447] огромных ресурсов и для ведения тяжелейшей войны, и для восстановления разрушенного народного хозяйства.

3. Жизнь и быт советских людей

В последний период войны, как и в 1941–1943 гг., материально-бытовые условия жизни советского народа по-прежнему были тяжелыми. Во многом он отказывал себе, лишь бы сокрушить врага, победоносно завершить войну и вернуться к мирному труду, социалистическому строительству.

Исключительную остроту приобрел жилищный вопрос. Война оставила без крова миллионы людей. Особенно трудным было положение в районах, подвергшихся фашистской оккупации. Немало людей обитало в землянках, в блиндажах, в наскоро приспособленных для жилья помещениях. Нелегко приходилось также рабочим и служащим, эвакуированным из зоны военных действий в глубокий тыл. Жилищная теснота, скученность давали о себе знать повсюду.

По-прежнему жестко регламентировалось карточной системой снабжение населения продовольствием и предметами первой необходимости. Правда, в 1944 г. количество товаров, направляемых государством в продажу, значительно возросло. Увеличились централизованные рыночные фонды крупы, мяса и мясных консервов, животного масла, сахара, яиц, а также тканей, швейных изделий, трикотажа, обуви. Но в то же время увеличивалось и потребление. С освобождением оккупированных районов рабочие и служащие, проживавшие там, тотчас же переводились на государственное снабжение хлебом и другими продовольственными и промышленными товарами. Часть продовольствия население покупало на колхозных рынках, но туда продуктов поступало мало, и цены на них были высокими.

В целом личное потребление советских граждан за годы войны, по примерным расчетам, снизилось на 35–40 процентов. Несмотря на это, самые насущные их потребности обеспечивались бесперебойно. Коммунистическая партия и Советское правительство, постоянно заботясь о жизни и быте советских людей, делали все возможное. В результате государственное снабжение населения продуктами питания и промышленными товарами оставалось устойчивым, нормы продажи товаров по карточкам ни разу не уменьшались. Между тем масштабы снабжения были поистине колоссальными. Если в 1942 г. на государственном обеспечении хлебом находилось около 62 млн. человек, то в конце 1944 г. их стало почти 74 млн. Это — рабочие и служащие промышленных предприятий, строек, государственных учреждений и организаций с членами семей; сельская интеллигенция — учителя, врачи, работники районных предприятий и организаций. Хлебом снабжались, естественно, детские дома, больницы, дома инвалидов.

Особое внимание партийные, профсоюзные и хозяйственные организации уделяли улучшению общественного питания. На большинстве промышленных предприятий через столовые и фабрики-кухни отоваривалось до 75–90 процентов продовольственных карточек рабочих и служащих. Около 900 тыс. детей, нуждавшихся в усиленном питании, получали его в специальных столовых.

Важную роль в снабжении населения продолжали играть подсобные хозяйства предприятий. В 1944 г. в системе отделов рабочего снабжения предприятий их насчитывалось 30 тыс. с посевной площадью до 2 млн. гектаров и большим поголовьем скота. Предприятия Наркомата боеприпасов, например, за счет собственной продовольственной базы удовлетворяли потребности рабочих и служащих: в картофеле — на 40 процентов, в овощах — на 60 процентов.

Существенным подспорьем в улучшении питания населения были индивидуальные и коллективные огороды. Этому важному продовольственному источнику партия и правительство придавали большое значение. В феврале 1944 г. СНК СССР принял постановление «О мерах по дальнейшему развитию и улучшению индивидуального и коллективного огородничества рабочих [448] и служащих в 1944 году». Этим решением предусматривалось значительное увеличение площадей под огородами. На важность всемерного развития огородничества указал и XII Пленум ВЦСПС, состоявшийся в марте 1944 г.

В последний период войны была усилена помощь рабочим, служащим, семьям фронтовиков и инвалидам Отечественной войны в приобретении семян картофеля и овощных культур, а также необходимого инвентаря. Благодаря принятым мерам число огородников в стране значительно выросло. Если в 1943 г. в обработке индивидуальных и коллективных огородов приняло участие 11 900 тыс. рабочих и служащих, то в 1944-м — уже 16 500 тысяч.

С каждым годом расширялось жилищное строительство. В 1944 г. было построено жилых домов в 1,5 раза больше, чем в 1943 г. Характерно, что начиная с 1944 г. среди возводимых жилых строений стали преобладать капитальные дома. До этого же строились преимущественно бараки с комнатной системой.

День ото дня улучшались условия жизни населения, испытавшего ужасы оккупации. Государство направляло крупные средства для восстановления и нового строительства жилищ, школ, больниц, детских домов и садов в освобожденных районах. В 1944–1945 гг. здесь было сдано в эксплуатацию жилья общей площадью около 20 млн. кв. м. В сельской местности населением с помощью государства были отремонтированы и построены сотни тысяч домов. Однако положение с жильем все еще оставалось тяжелым.

Особую заботу партия проявляла о многодетных семьях и об охране материнства и детства. В 1944 г. были увеличены пособия многодетным матерям, расширилась сеть детских садов и яслей. Улучшилось продовольственное снабжение кормящих матерей. Наполовину уменьшилась плата за пользование детскими садами и яслями. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. Советское государство установило пособия матерям при рождении третьего и каждого следующего ребенка, в то время как раньше пособие назначалось лишь при рождении седьмого ребенка.

Значительно возросло в последние годы войны число учащихся в начальных, семилетних и средних школах. Делалось все возможное для улучшения питания детей, снабжения их одеждой и обувью. Величайшей заслугой Советского государства явилось то, что в труднейших условиях войны оно сумело сохранить, вырастить и воспитать молодое поколение советского народа — новое поколение строителей коммунизма.

Большую помощь Коммунистическая партия и Советское правительство оказывали семьям фронтовиков и инвалидам войны. Только в виде ежемесячных пособий и пенсий в 1944 г. было выплачено в общей сложности почти 13 млрд. рублей. Более 1 400 тыс. трудоспособных членов семей фронтовиков в Российской Федерации получили тогда квалификацию и постоянную работу. К началу 1945 г. число инвалидов, вернувшихся к трудовой деятельности, возросло до 907 тыс. человек против 562 тыс. в начале предыдущего года. Но никакими цифрами нельзя выразить то сердечное участие, которое партийные и советские организации, вся советская общественность неизменно принимали в жизни семей фронтовиков, инвалидов Отечественной войны. Одним из наиболее ярких выражений этого внимания являлось то, что делали комсомольско-молодежные и тимуровские отряды, бригады, посты. Молодежь, школьники окружали семьи воинов трогательной заботой, оказывали им всевозможные бытовые услуги: пилили дрова, убирали комнаты, ходили за покупками, ухаживали за малышами и больными, обрабатывали огороды.

Всенародная помощь семьям фронтовиков и инвалидам войны находила живейший отклик в сердцах советских воинов, еще более укрепляла их боевой дух и наступательную мощь армии и флота.

Забота партии и правительства о нуждах советских людей наглядно отражалась в ассигнованиях на социально-культурные нужды. В 1945 г., например, на эти цели было израсходовано в 1,5 раза больше средств, чем в 1940 г. [449]

Таким образом, как ни ограниченны были ресурсы, которыми страна располагала для удовлетворения материальных и культурных потребностей людей, к концу войны жизнь народа несколько улучшилась по сравнению с 1943 г. Но самым важным для каждого советского человека было ощущение приближения окончательной победы над врагом, того долгожданного времени, когда страна сможет продолжить мирный созидательный труд, дальнейшее строительство социализма и коммунизма.

4. Идеологическая работа партии

Как и прежде, в последние годы войны Коммунистическая партия уделяла большое внимание идеологической работе. Для окончательного разгрома врага требовалась дальнейшая мобилизация духовных и материальных сил народа и армии. Надо было прямо сказать людям обо всех трудностях последнего этапа войны, предостеречь их от беспечности и благодушия. Исключительное значение имела массово-политическая работа среди населения освобожденных районов, а также среди репатриированных из Германии и других стран советских людей. В связи с перенесением боевых действий за пределы Родины возникли новые задачи в партийно-политической работе в армии и на флоте.

Усиления идеологической работы партии в этот период требовала и внешняя обстановка. В 1944 г. началось освобождение от фашистского ига многих европейских народов, которые теперь получали возможность по-новому решать вопросы общественного и государственного устройства. Живя в условиях капитализма, они в подавляющей массе не знали правды о первом в мире социалистическом государстве. Буржуазия всего мира клеветала на Страну Советов, ее общественный и государственный строй, великие социальные завоевания и достижения советского народа, а также на моральный облик советских людей. И многие верили этой клевете. Когда же в единоборстве с фашистской Германией и ее сателлитами ярко проявились высокие цели и могущество Советского Союза, миллионы людей изменили свои представления о социалистическом государстве и его народе. У них появилось желание глубже познакомиться с советской общественной системой, с социалистической идеологией и культурой. Наибольший интерес к Стране Советов проявляли народы тех стран, где Советские Вооруженные Силы вели боевые действия. Необходимо было помочь им узнать правду о социализме, о его великих преимуществах перед капитализмом.

В новых условиях ЦК ВКП(б) считал важным направить внимание и усилия партийных организаций прежде всего на решение этих задач идеологической работы, а также на повышение идейно-теоретического уровня членов и кандидатов в члены партии. Идеологическая закалка коммунистов приобретала особое значение, так как большинство их вступило в партию в годы войны и не имело достаточной теоретической подготовки и опыта работы в массах.

В 1944–1945 гг. Центральный Комитет партии проверил состояние идейно-политической работы в ряде областей и республик и принял меры для повышения ее уровня. Значительно улучшилась марксистско-ленинская учеба коммунистов. Хотя основным методом идейной подготовки по-прежнему оставался метод самостоятельной работы, расширилась сеть политшкол и кружков, более регулярными стали лекции, доклады и консультации. Создавались районные партийные школы и политшколы при сельских первичных партийных организациях. В 1944–1945 гг. в них занималось около 500 тыс. человек. Большой популярностью среди коммунистов и всей советской интеллигенции пользовались вечерние университеты марксизма-ленинизма.

Усилилось внимание к обучению идеологических кадров. Многие партийные и комсомольские пропагандисты, работники районной печати занимались на шестимесячных курсах при обкомах, крайкомах, в годичных партшколах. Действовали курсы Высшей партийной школы при ЦК ВКП(б), на [450] которых учились лекторы горкомов, обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик.

Постоянную заботу ЦК ВКП(б) проявлял о чистоте марксистско-ленинской теории. Им были вскрыты недостатки и ошибки в трудах по философии, истории, литературе и искусству. Партия осудила ошибочные взгляды отдельных историков Татарии и Башкирии, которые отходили от ленинской оценки прошлого своих народов, делали уступки буржуазной националистической идеологии, что ослабляло дружбу народов СССР.

В постановлении о недостатках преподавания основ марксизма-ленинизма в Саратовском университете, принятом в июле 1945 г., Центральный Комитет партии указал на необходимость повышения теоретического уровня партийной пропаганды, глубокого раскрытия противоположности буржуазного и пролетарского мировоззрений, обстоятельного разъяснения преимуществ советского строя.

В своих решениях Центральный Комитет ВКП(б) требовал от всех партийных органов неослабного внимания к идейно-политическому воспитанию масс. В течение лишь одного года (март 1943 г. — март 1944 г.) Секретариат ЦК заслушал отчетные доклады более чем 30 секретарей крайкомов и обкомов по пропаганде и агитации. Управление пропаганды и агитации Центрального Комитета постоянно контролировало агитационно-пропагандистскую деятельность партийных организаций и оказывало им всестороннюю помощь на местах.

Местные партийные органы и организации расширяли размах агитации и пропаганды, совершенствовали их формы и методы. Огромную организационную работу проводили партийные органы на завершающем этапе войны по подбору и пополнению рядов агитаторов. В результате их число непрерывно росло и к концу войны составило на фронте и в тылу 1,3 млн. человек против 900 тыс. в начале 1943 г. Они проходили подготовку на постоянно действующих семинарах и кратковременных курсах. Во многих городах, обычно непосредственно на предприятиях и на транспорте, работали школы агитаторов. Вопросы агитационно-пропагандистской работы часто обсуждались на заседаниях бюро, собраниях партийного актива и партийных собраниях. Обобщался передовой опыт массово-политической работы, вскрывались недостатки и намечались пути их устранения.

Большое значение в идеологической работе Центральный Комитет партии придавал распространению естественнонаучных знаний среди трудящихся. В его постановлении «Об организации научно-просветительной пропаганды», принятом в сентябре 1944 г., указывалось, что эта область пропагандистской деятельности «приобретает в нынешних условиях особо важное значение». К работе в массах рекомендовалось привлекать широкие слои советской интеллигенции — учителей, врачей, инженеров, агрономов.

Республиканские, городские и районные комитеты партии, политорганы и партийные организации армии и флота, выполняя постановления ЦК, использовали все формы и средства агитации и пропаганды, в том числе печать, радио, кино. Они доводили до масс политику и решения партии, давали ответы на самые животрепещущие вопросы.

Большую заботу партия проявляла о политическом воспитании народных масс в освобожденных районах. За годы оккупации гитлеровцы пытались отравить сознание советских людей ядом фашистской пропаганды. Большинство населения сохраняло верность социалистическому строю и вело борьбу с захватчиками. Некоторая же его часть, особенно выходцы из буржуазных и мелкобуржуазных слоев западных областей Украины, Белоруссии, а также Прибалтийских республик, в какой-то степени поддалась влиянию врага. Необходимо было до конца вскрыть лживый, реакционный характер нацистской пропаганды. Наиболее действенной формой работы в селах освобожденной территории являлись собрания жителей, на которых обсуждались и решались вопросы о возвращении крестьянам отобранной у них земли, об отношении к буржуазным националистам как к злейшим врагам народа, о событиях на фронтах и международном положении страны. [451]

С докладами выступали руководящие партийные и советские работники. На этих собраниях крестьяне выражали свои чувства глубокой признательности Коммунистической партии, Советскому правительству и своей освободительнице — Красной Армии.

Начиная со второй половины 1944 г. многие советские люди, насильно оторванные от родных мест, и часть военнопленных получили возможность вернуться на Родину. Чтобы ускорить их возвращение и трудоустройство, Советское правительство создало специальное Управление уполномоченного СНК СССР по делам репатриированных. В 1944–1945 гг. около 5 500 тыс. советских граждан вернулось в СССР, из них более 1 млн. подлежавших мобилизации влилось в ряды Советских Вооруженных Сил.

Выход Красной Армии к границам СССР приблизил час окончательного разгрома гитлеровских захватчиков. Но нельзя было допустить ни малейшего благодушия. Политорганы, все коммунисты разъясняли воинам, что предстоит еще тяжелая борьба за полную победу и необходимо мобилизовать все силы и волю, чтобы добить фашистского зверя в его собственном логове, до конца сломать военную машину рейха и заставить гитлеровскую Германию безоговорочно капитулировать. «Враг мечется, он теряет дыхание, — писала «Правда» в июле 1944 г., — он борется из последних сил, бешенство одурманивает его, а бешеная собака опасна и при издыхании своем».

С началом боевых действий Советских Вооруженных Сил на территории Польши, стран Юго-Восточной Европы, Норвегии и Чехословакии развертывалась широкая разъяснительная работа среди местного населения. В городах и поселках организовывались митинги, собрания, читались лекции и доклады, демонстрировались советские кинофильмы. На языках освобожденных народов издавались газеты, листовки, печатались обращения, которые несли слова правды о Стране Советов, ее армии и об интернациональной политике Коммунистической партии и Советского государства, разоблачали ложь и клевету гитлеровской пропаганды, трубившей о «большевистских ужасах».

В основе всей этой работы лежали заявление Советского правительства от 2 апреля 1944 г., постановления Государственного Комитета Обороны от 10 апреля и 27 октября 1944 г., директива Ставки от 20 апреля 1945 г. и другие важные документы, определявшие задачи и линию поведения советских войск за рубежом. В этих документах подчеркивалось, что народ и армия Страны Советов преследуют цель полного разгрома фашизма, но при этом проводят четкую грань между трудящимися массами и правящими кликами стран, воевавших на стороне гитлеровской Германии. Требуя суровой кары для военных преступников, правительство СССР в то же время предоставляло освобожденным народам полную свободу в решении своей судьбы.

Вступив на территорию буржуазных государств, советские воины встретились с необычными для них порядками. Это была капиталистическая действительность, где царила атмосфера частнособственнической наживы, спекуляции, хищнических инстинктов, оскорбительного отношения к человеку. Бросалась в глаза внешняя мишура, присущая буржуазному быту, и фашистские руководители рассчитывали, что она окажет влияние хотя бы на часть красноармейцев и снизит их боевой дух. Но советские воины, воспитанные Коммунистической партией, сумели правильно оценить буржуазную действительность, разглядеть ее пороки и лишний раз убедиться в великих преимуществах социализма перед капитализмом. В этом им помогали командиры и политработники, коммунисты и комсомольцы. В партийно-политической работе широко использовались яркие примеры из жизни Советской страны. Командиры и политорганы заботились о дальнейшей идейной закалке личного состава, о воспитании его в духе пламенной любви к социалистической Отчизне, высокой бдительности, дисциплины, призывали бойцов высоко нести честь и достоинство советского воина за рубежом родной земли.

В 1944–1945 гг. увеличился приток в Красную Армию нового пополнения из освобожденных районов Украины, Белоруссии, Молдавии, Прибалтийских [452] советских республик. По своему составу оно отличалось от основного контингента Вооруженных Сил. Многие мобилизованные из западных областей Украины и Белоруссии были неграмотны или малограмотны. В оккупации эти люди подвергались воздействию фашистской и буржуазно-националистической пропаганды, и некоторые из них извращенно представляли советскую действительность. Но все они были очевидцами кровавых злодеяний гитлеровцев, искренне приветствовали свое освобождение и проявляли готовность верно служить в рядах защитников Родины. Командиры, политорганы и партийные организации учитывали эти особенности в политико-воспитательной работе с новым пополнением. Новобранцы узнавали правду о жизни советского народа, о силе и мощи Красной Армии, ее освободительной миссии, о боевом пути и традициях своей части, своего соединения. В ходе боевой подготовки у новобранцев воспитывались стойкость, умение преодолевать все тяготы фронтовой жизни. Все это позволяло в короткие сроки повысить морально-политические и боевые качества воинов пополнения, лежавшие в основе их массового героизма в борьбе с врагом.

Большую по масштабам и размаху идейно-воспитательную работу партия вела, располагая огромной, непрерывно растущей сетью первичных партийных организаций. Так, если на 1 января 1943 г. во всех отраслях народного хозяйства, в организациях и учреждениях гражданского тыла насчитывалось свыше 107 тыс. первичных партийных организаций, то в 1945 г. их число составило 150 тыс. Причем число членов и кандидатов в члены партии в территориальных партийных организациях только за последние полтора года войны (с 1 января 1944 г. по 1 июня 1945 г.) возросло с 2 215 тыс. до 2 928 тысяч.

Исключительно важное значение в условиях войны приобрела устная политическая агитация и пропаганда. Политорганы, партийные организации, ведя ее, твердо следовали ленинскому указанию о том, что в период вооруженной защиты социалистической Родины первая обязанность агитаторов и пропагандистов «на каждом собрании, митинге и деловом совещании, в любых группах любого партийного учреждения, в любой советской коллегии прежде всего помнить и во что бы то ни было проводить лозунг: «все для войны».

В арсенал устной политической агитации в 1944–1945 гг. прочно вошли митинги и собрания трудящихся, проводившиеся в связи с важнейшими событиями на фронте и в тылу. В политической агитации широкое распространение получили групповые и индивидуальные беседы, громкие читки газет. Словом и личным примером агитаторы боролись за повышение производительности труда, укрепление трудовой дисциплины, успешное проведение сельскохозяйственных работ, выполнение плана. Находясь в гуще масс, агитаторы были надежной опорой в массово-политической работе среди трудящихся, в мобилизации их на усиление помощи фронту.

Как и всегда, в последний период войны мощным идейным оружием партии служила советская печать — центральные и местные газеты и журналы, военные издания. Пламенным большевистским словом звала она воинов и тружеников тыла на ратные и трудовые подвиги, на приближение часа окончательной победы над врагом.

Пример огромного идеологического воздействия на массы, как и всегда, показывала газета «Правда» — боевой флагман советской печати. Ее страстный голос был голосом партии, выражавшим чаяния и думы народа. Поэт М. В. Исаковский в связи с награждением газеты в сентябре 1945 г. орденом Ленина писал: