Примечания
{1}Б.Лиддел Гарт «Стратегия непрямых действии». Выпущена в 1999 г. московским издательством ACT под названием «Энциклопедия военного искусства».
{2}Сводя философию Гегеля к диалектике, мы выхолащиваем ее содержание. Диалектика практически в современной форме присутствовала уже в древнем мире. Сутью подхода Гегеля было применение «операторов мышления» (диалектика представляет собой лишь простейший такой оператор) c определяемым языковым понятиям, из которых убирается все лишнее (объективная составляющая).
{3}Это цитаты из первой и второй глав Мольтке «О войне», которые были изъяты из русского издания 1938 года.
{4}Балканский кризис, как casus belli, был невыгоден Германии, России и Франции — по различным причинам, но в одинаковой мере. Действия Италии, которая уклонилась от вступления в войну, и Турции, которая, напротив, поддержала Центральные державы, совершив этим актом государственное самоубийство, стали сюрпризом для командования всех сторон.
{5}«Железные дороги», «Телеграф», «Продовольствие», «Снабжение боевыми припасами в 1870-1871 гг.», «Санитарная часть» и «Полевая почта в 1870-1871 гг.».
{6}В Первую Мировую войну именно эту концепцию использовал Э.Людендорф, обосновывая примат требований военного времени над волей политического руководства страны. Из данного тезиса логически вытекает необходимость подчинения всех сил страны задачам вооруженной борьбы. Концепция «абсолютной войны», однако, привела лишь к затягиванию бессмысленного сопротивления, следствием чего всякий раз оказывались жестокие условия мира.
{7}Подробнее см. Р.Исмаилов «Крейсерская война о теории морской мощи». В кн. «Сумерки морских богов». М., ACT, 2000 г.
{8}Из речи маршала Петена по случаю 20-летней годовщины Марнской битвы. См. «France Militaire», 11 сентября 1934. Здесь и далее комментарии, авторство которых не указано, принадлежат М.Галактионову.
{9}Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 10-е, стр. 23.
{10}Классический марксизм правильно видел причину Мировой войны 1914 года в империалистических противоречиях между Англией и Германией. При таком подходе, однако, возникает тенденция недооценивать психологическое и эмоциональное значение Франции, как одного из субъектов войны. Именно неизбежность столкновения между Францией и Германией (после событий 1870-1871 гг.) стала тем
спусковым механизмом, который привел к образованию Антанты и Тройственного союза и развязыванию мировой войны. (Примеч. ред.)
{11}Из речи маршала Петена по случаю 20-летней годовщины Марнской битвы. См. «France Militaire», 11 сентября 1934 года.
{12}»Memoires du Marechal Joffre». Tome premier. Paris 1932.
{13}Мы сочли необходимым оставить принятую автором форму записи географических названий, при которой в скобках иногда приводится название пункта на языке оригинала. Это зачастую необходимо при использовании иноязычных географических карт. (Прим. ред.)
{14}Kabisch, Die Marneschlacht, 1914 S. 67.
{15}В рамках современных представлений о психической деятельности «крепость нервов» (то есть сдвиг равновесия между процессами возбуждения и торможения в сторону торможения) здесь решительно ни при чем. Тот же Френч, насколько можно судить, обладал еще более уравновешенным характером, нежели Жоффр, что не помешало главнокомандующему английской армией впасть в депрессивное состояние после поражения под Монсом. Напротив, Фош был человеком очень «нервным» (в его психике превалировали процессы возбуждения), однако никто не мог бросить ему обвинение в недостатке воли к борьбе.
Скорее, речь идет об особенностях информационного метаболизма Жака Сезанна Жоффра. Генерал свободно обращался со временем. Он подсознательно ощущал, что каким-то образом, «случайно или чудом», но предпринятые им действия обязательно совершатся вовремя. Именно поэтому в начале августа 1914 года он решился потерять темп на перемену диспозиции 5-й армии Ланрезака, а после Пограничного сражения пошел на заведомо запаздывающую «контригру» с развертыванием 6-й армии Монури на фланге фон Клюка. Заметим здесь, что Марнский маневр, предложенный Галлиени, Жоффр считал «преждевременным», тем не менее к его развитию в масштабах всего французского войска главнокомандующий оказался вполне готов.
Жоффр столь безмятежен в решающие часы 4-5 сентября, поскольку критический для него момент кампании миновал: важнейшее оперативное решение уже принято. (Начиная Марнскую битву, французские генералы отдавали себе отчет, что проигрыш этого сражения означает поражение Франции в войне.) Осталось лишь преодолеть некоторые технические трудности. Дорожная пробка, союзник, отказывающий сражаться, состояние корпусов 5-й армии — все это идет по категории «прочие проблемы» для человека со структурой мышления Жоффра.
Жоффр не был бы так спокоен, попади он в оперативную осцилляцию, когда ответственные решения принимаются в реальном времени, причем действовать приходится в нечеткой обстановке (квазихаотические процессы). Подобная задача, примером которой может служить встречное сражение в горной местности, стала бы для него источником сильного стресса и подвергла бы настоящему испытанию нервы и волю. Точно так же Жоффр весьма нервно реагировал, когда ему приходилось решать этические дилеммы. Перед отстранением от должности Ланрезака командующий, вообще говоря, совершенно спокойно отправляющий генералов в отставку, не спал всю ночь. Убрать Ланрезака было необходимо в интересах будущих операций, но при этом «наказывали» генерала за «грехи» верховного командования и, прежде всего, самого Жоффра. Френч или Мольтке решили бы эту проблему походя.
Заметим здесь, что в поведении Жоффра в дни Марнской битвы не было ничего демонстративного: командующий вел себя совершенно естественно. Сложилась ситуация, имманентная особенностям структуры его психики, и Жоффр делал то, что действительно хорошо умел. (Прим, ред.)
{16}Joffre— 420-421. Выделено автором.
{18}Jomini, Histoire des guerres de la revolution, t. VII, p. 318.
{19}Приказ германского главного командования от 4 сентября (см. дальше) показывает, что такое опасение имело основания.
{20}Речь идет о первоначальном черновом наброске директивы от 4 сентября.
{22}Вероятно, этот вывод все же не является «само собой разумеющимся». Выше автор сам перечисляет историков и военных деятелей, придерживающихся иной точки зрения. По мере развертывания текста «Темпов операций» выяснится, что по существу вопроса М. Галактионов прав, но некоторые его «очевидные» утверждения потребуют не одной сотни страниц рассуждений, аналогий и доказательств. Отметим здесь, что в «золотое время науки» (20-е-30-е годы XX столетия) было не принято приводить развернутые доказательства. Это считалось проявлением неуважения к собеседнику (читателю). Первое издание книги «Париж, 1914 год» вышло в 1936 году, и текст книги построен в соответствии с менталитетом эпохи. (Прим, ред.)
{23}»General Sketch of the European war. The second phase. The battle of the Marne, by Hilaire Bellow.
{24} Les A.F.I, 48. Выделено автором.
{25}Лиддел Гарт, «Правда о войне 1914-1918 гг.», стр. 85, см. прим.
{26}В дальнейшем мы увидим, что этой теории придерживается и сам автор, привнося в нее новый элемент — а именно учение о темпе. (Прим. ред.)
{28}А вот это просто неверно. Более того, данное утверждение официальной
французской истории является замаскированным оскорблением Мольтке-старшего, армии которого уже в Австро-Прусской войне 1866 года взаимодействовали друг с другом. А маневр Мольтке в 1870-1871 гг. являлся уже классическим примером «войны армий». Да и сами французы в 1870 г. пытались обеспечить взаимодействие между своими армиями, хотя и безуспешно. Менее известно, что и Наполеон Великий по крайней мере в двух своих выдающихся операциях использовал механизм взаимодействия армий (схема «растянутая и нагруженная сеть»). Речь идет об Ульме и Регенсбурге. (Прим. ред.)
{29}«Военная инструкция короля Пруссии».
{30}Napoleon, «Correspondence militaire», t. V, 409.
{31}Приблизительно 560 км. (Прим. ред.)
{32}Jotnini, Histoire critique et militaire des guerres de la revolution, tome sixieme, p. 305 (note).
{33}Napoleon, Correspondance militaire, X, 134.
{34}Couvion-Cur, Memoires, II, 105.
{35}Ландверные части не включены в расчет.
{36}»Der Weltkrieg», IV, 524. «La manoeuvre de la Marne», par le colonel Valarche. .
{37}Речь идет о днях, предшествовавших Марнской битве.
{39}Выделено автором; этот момент — выигрыш времени союзниками для переброски — будет разобран особо.
{41}«...и по крайней мере на 24 меньше, чем было предусмотрено по плану Шлиффена» (примеч. подлинника).
{42}Письмо генерала Жоффра военному министру 3 сентября (примеч. подлинника).
{43}В трудах, изданных у нас, приводятся другие цифры. Зайончковский воспроизводит данные труда Новицкого: у союзников между Парижем и Верденом было 17 корпусов, 16 отд. пех. див. и 10 кав. див., или около 550000 бойцов: у немцев — 21 ¼ корпус, 1 отд. пех и 7 кав. дав., или около 470000 бойцов («Мировая война», стр. 114); плотность (по данным работы Мовчина) германского правого крыла (1-й и 2-й армий) снизилась с 10000 человек на 1 км до 3000-5000 (там же, стр. 94).
{44}См. также Приложение 2: Баланс сил в августе-декабре 1914 года». (Прим, ред.)
{45}Если некритически принимать цифры, указанные выше (преимущество союзников на 200 батальонов, то есть — более, чем вдвое), то, разумеется, результат сражения предрешен. Однако нет никаких оснований считать, что к началу Марнской битвы союзные армии были укомплектованы по штату. В приграничном сражении они понесли серьезные потери; затяжное и тяжелое отступление также не способствовало сохранению боеспособности частей и соединений. Ланрезак считал свою армию «совершенно разбитой». Даже оптимистично настроенный Д'Эспери указывал, что состояние войск «далеко не блестящее». Шестая армия состояла из резервных дивизий, которые до войны вообще считались непригодными для включения в боевую линию. Английские войска не успели получить подкрепления; моральное состояние командиров было исключительно низким.
Едва ли мы ошибемся, если будем оценивать реальные возможности союзных дивизий левого крыла коэффициентом 0,5 по сравнению со «стандартными» дивизиями мирного времени. Разумеется, германские войска также понесли потери и были утомлены длительными маршами, но их состояние — после ряда победоносных боев — было более удовлетворительным.
Итак, следует согласиться с М. Галактионовым: союзники имели некоторое превосходство в силах к северу от Сезанна, но объективно оно не было столь значительным, как это представляется из формального анализа «по батальонам». Разумно оценить его в 15-20 процентов. (Прим. ред.)
{47}»La crise europeenne et la grande guerre (1914-1918 гг.)», par Pierre Renouvin, Paris 1934.
{48}Выделено автором. Речь идет о численном превосходстве на левом фланге союзников
{50}Сталин. Вопросы ленинизма, изд. 10-е, стр. 4.
{55}Сказано в Берлине 16 ноября 1922 г. на заседании Комиссии по расследованию причин поражения германских армий.
{57}Здесь М. Галактионов следует уже сложившейся к тридцатым годам «военно-исторической традиции» и допускает неточность. В действительности командиры обеих сторон (от уровня полка и выше) одинаково тяготели к «брутально-наступательной» тактике, предписанной довоенными уставами. Разница состояла в том, что после разгрома в Приграничном сражении французская пехота неохотно поднималась в атаку и при сколько-нибудь заметном сопротивлении инстинктивно искала укрытия и переходила к обороне. Иными словами, приказ на наступление сплошь и рядом выполнялся войсками чисто формально.
Напротив, немцы подошли к Парижу, сохранив доверие к войсковым уставам и распоряжениям вышестоящих начальников. Для них процесс «переоценки ценностей» начался только после Марны. (Прим. ред.)
{58}Лиддел Гарт, «Правда о войне 1914-1918 гг.», стр. 71.
{59}Если преимущество союзников в рокадных коммуникациях носило объективный характер, то плохая организация связи целиком и полностью лежит на совести Германского Генерального штаба, возглавляемого Х.Мольтке. (Прим. ред.)
{60}«La surprise a la guerre», par general Camon. «La France Militaire» 9 mai, 1935,
{61}Здесь автор впервые пользуется тем понятием, которым пронизана вся его работа. Речь идет о
темпе операции. Далее по тексту этот термин нигде формально не вводится: в некотором смысле можно говорить о том, что вся книга является одним большим его определением. Стоит заметить, что слово
темп, скорее, мешает пониманию глубины замысла автора, заставляя читателя искать аналогии с
оперативным бременем (внутренним временем, то есть — мерой изменений в структуре системы «операция» ) и/или с понятием темпа в шахматах, которое обозначает что-то неуловимо близкое. О темпах операций мы поговорим в
Приложении 4, а пока приведем цитату из Сунь Цзы: «Трудное в борьбе на войне — это превратить путь обходный в прямой, превратить бедствие в выгоду. Поэтому тот, кто, предпринимая движение по такому обходному пути, отвлекает противника выгодой и, выступив позже него, приходит раньше него, тот понимает тактику
обходного движения
». (Прим. ред.)
{62}Так изображается Танненберг в одной из многочисленных книжек, служащих целям фашистской пропаганды: «Насколько просто идея окружения могла возникнуть в голове у всякого, кто прошел школу генерального штаба, настолько же трудно было принять на себя ответственность за решение, начать ответственное дело и осуществить его в противовес всем возникающим кризисам. В самом деле, во время сражения появились русские войска в тылу германского охватывающего крыла, ложные сообщения приходят в штаб армейского командования, недоразумения перекрещивают намерения Гинденбура, в центре фронта сражения следуют контрудары, связь с подчиненными прерывается. В этом постоянно нарастающем напряжении приходит сообщение, что армия Ренненкампфа приближается. Он один, полководец, остается непоколебимым, твердо держится принятого решения, спокойно отдает приказы на историческом поле сражения — в Фрегенау — и преодолевает своей непоколебимой волей к победе опасный кризис» («Hindenburg» von Max Arendt, S. 61-61, Berlin 1935).
{63}Erich Ludendorff, Meine Kriegserrinnerungen 1914-1918, S. 36, Berlin 1920.
{66}Фактически в составе 1-й и 2-й русских армий было сосредоточено в тот момент несколько меньшее число дивизий — около 19.
{67}Здесь М. Галактионов некритически подошел к цифровым данным германских источников. В действительности, по числу дивизий стороны в течение всей Восточно-Прусской операции были почти равны:
| |
15 авг. |
22авг. |
28 авг. |
4 сен. |
|
8-я германская армия |
13 |
17 |
17 |
19 |
|
1-я 11 2-я русские армии |
13,5 |
17,5 |
17,5 |
22 |
Русская дивизия на треть превосходит германскую по людям (16000 против 12000), но уступает ей в артиллерии. Таким образом, в Восточно-Прусской операции русские имеют превосходство в силах, не превышающее, однако, 15%. (250000 человек, 1104 орудия против 220000, 1116 орудий).
Германское командование изначально (то есть задолго до войны) знало, что противник будет иметь это преимущество и постарается его использовать, организовав концентрический маневр против 8-й армии. Поэтому подготовка театра военных действий была ориентирована на то, чтобы максимально затруднить взаимодействие русских армий и тем самым дать возможность 8-й армии разгромить их поодиночке. План окружения русских войск под Танненбергом, который Людендорф приписывает себе, Хоффман — себе, а Вальдерзее — себе, в действительности представлял собой «контрольное решение» А. Шлиффена для выпускной задачи Академии Генерального штаба в 1901 г.
Подробнее смотри: Тренер В. Завещание Шлиффена, М., 1937.
См. также: Такман К. «Первый блицкриг. Август 1914». М., 1999. (В серии «Военно-историческая библиотека) и Приложения к этой книге, (Прим. ред.)
{68}Богатый интерес представляет определение цели флангового маневра, которое дает автор большой статьи в «Revue Militaire Francaise» 1932— 1933,— «Le manoeuvre d'aile» генерал Луазо (gen. Loizeau): «Если цель войны состоит в уничтожении врага, то средством разбить наиболее быстро и уверенно неприятельские силы было всегда, начиная с наиболее отдаленной эпохи,— сосредоточить
неожиданно против чувствительного пункта его расположения мощные средства, создавая угрозу, парировать которую
у него не будет времени или которую он сможет парировать только недостаточно. Неожиданное появление на этом слабом пункте сил противника создает
внезапность, которая потрясает доверие войска и тяжело поражает его мораль; появление там могущественных средств создает материальное превосходство, которое быстро уменьшает силу сопротивления: эффект моральный и материальный соединяются вместе, чтобы разбить волю противника. Опыт последней войны подтвердил тот факт, что
чувствительным пунктом врага является и всегда остается ею фланг. На фланге нападающий может развернуть в максимальной степени наступательные средства огня и движения; инициатива его маневра, упреждение (выделение всюду наше.— М. Г.), полученное в расположении, затем в атаке, повышенное моральное состояние, которое даст ему его охватывающая позиция и превосходство его сил,— все способствует подготовке его успеха. Для противника, напротив, фланг составляет зону наименьшего сопротивления, поражаемую сосредоточенным огнем атаки, где защищающийся часто принужден поспешно располагаться на ограниченном поле действия, часто отдаленными резервами: его мораль тем более уязвлена, что наступающий сохранил за собой преимущество внезапности и большую угрозу его сообщениям».
{69}Луазо в своем анализе Марнской битвы, как флангового маневра («Revue Militaire Francaise», Janvier 1933), признает, что «фланговому маневру на Урке
недоставало мощности
» , но в то же время считает возможным, что 6-я армия действовала бы успешнее, если бы ей было дано более северное направление — Бетц-Вильер-Котгере и если бы она сразу не жалась к Марне, а стремилась охватить правый фланг 4-го рез. корпуса. На наш взгляд, ошибочно давать 6-й армии
самостоятельное направление с отрывом от англичан, так как, по своей слабости, она серьезного успеха не достигла бы, а разрозненные действия трех левофланговых армий союзников не дали бы и того эффекта, который им все же удалось получить.
{70}Если фланговому маневру на Урке не хватало ни мощности, ни желательного размаха, он обладал тем не менее
внезапностью, он обескуражил командование противника, приковал армию Клюка, предопределил глубокий распад в знаменитой «стене» Шлиффена, вызвал отступление противника. Почему? На этот вопрос Луазо не дает ответа.
{71}Нам представляется, что здесь автор допускает методологическую ошибку, сужая понятие «темпа операции» до «оперативного времени». Да, в указанном случае выигрыш темпа сказывается прежде всего в появлении абстрактных «лишних ходов», которые могут сделать французы. Подчеркнем, что не «сделают», а лишь «могут сделать». Представим себе, с другой стороны, что и немцы успевают сделать какие-то действия. Должны ли мы предположить, что в этом случае выигрыша темпа не было? Выигрыш оперативного времени, как и выигрыш оперативного пространства, являются формами выигрыша темпа операции, но далеко не един-ственными. (Прим. ред.)
{72}Столь скромная авторская оценка не должна ввести читателя и заблуждение. Понятие темпа стало одним из основополагающих в теории
глубокой операции. Поэтому значение этого понятия нельзя переоценить.
{73}Les A. F. I, 2. Термину «manoeuvre en retraite» трудно подыскать соответствующий на русском языке. Он близко подходит к немецкому «hinhaltender Kampf» — «сдерживающий бой». Речь идет о маневре, где отступление проводится сознательно, чтобы выиграть время для перехода в наступление с намеченного рубежа.
{76}Там же, 300, примечание.
{77}Речь идет о битве под Гумбиеном, когда российским армиям удалось добиться успеха над 8-й немецкой армией. Результат этого тактического успеха превзошел все самые смелые надежды: на Восток были посланы два армейских корпуса и кавалерийская дивизия. Мольтке совершил самую непростительную свою ошибку — он снял корпуса с
главного направления и отправил на второстепенное, причем эти войска, «уйдя» с Марны, не попали и под Танненберг. Это первый в военной истории пример взаимодействия
фронтов, мы увидим, что русские выиграли несколько очень важных темпов для Жоффра. (Прим, ред.)
{83}Франше д'Эспери вступил в командование 5-й армией за несколько дней до Марнской битвы. .
{86}Не подлежит сомнению, что Мольтке действительно
пытался выполнить план Шлиффена (хотя бы потому, что собственного плана у «мрачного Юлиуса» просто не было). Но Мольтке действовал в рамках своего понимания плана, которое ограничивалось, говоря языком М.Галактионова, геометрией операции, в то время как «требовался переход, по крайней мере, в класс механики». В результате своими, на первый взгляд, незначительными изменениями Мольтке разрушил тончайший механизм взаимодействия сил, спроектированный Шлиффеном. См. также Приложения к книге Б.Такман «Первый блицкриг. Париж 1914 г» {Прим. ред.)
{87}К тому было несколько причин, основной из них была организационая невозможность выделить из состава
наступавших 6-й и 7-й армий какие-либо дивизии без прекращения операции, санкционированной самим Мольтке. (Прим. ред.)
{88}W. Greener, Der Feldherr wider Willen.
{89} А.Шлиффен пошел на нарушение нейтралитета Бельгии (что подразумевало вступление в войну Великобритании и негативную позицию Соединенных Штатов) ради того лишь, чтобы уклониться от прямой атаки укрепленной линии Верден-Туль-Эпиналь-Бельфор. Б.Такман («Первый блицкриг. Август 1914») считает, что Мольтке-младший стремился совершить маневр «двойного охвата»: по крайней мере, эта позиция до некоторой степени объясняет распределение сил. С другой стороны, приказы Мольтке находятся в общем русле исходного (асиметричного) шлиффеновского плана, а не этого нового плана «чистых Канн». Отсюда следует вывод о том, что у Мольтке вообще не было четкого плана действий. (Прим. ред.)
{90}Одной из характерных особенностей немецкого стиля проведения операций является конструирование все более и более сильных единиц планирования. План Тренера лучше плана Мольтке хотя бы тем, что он ближе к плану Шлиффена, а значит, лучше отвечает выполняемому маневру, но и он имеет существенный дефект: в тот момент немецкая организационная структура была еще не готова к появлению нового высшего объединения — «группы армий». (Прим. ред.)
{91}Речь идет об изменении численного соотношения сил на решающем западном крыле.
{94}Это первый случай геометрического «склонения на юг» немецких армий. При шлиффеновском маневре наступающая сторона постоянно угрожает выигрышем фланга противника. Непосредственно реализовать этот выигрыш, однако, почти невозможно — противник отступит по хорде дуги быстрее, нежели охватывающая группировка завершит захождение по дуге. Именно поэтому Шлиффен предпринимал очень глубокий обходной маневр: в какой-то момент противник терял способность к быстрому отходу (вследствие политических императивов, транспортных проблем или скученности войск).
Однако в процессе осуществления марш-маневра у немецких командующих регулярно возникало искушение отреагировать на ту или иную тактическую проблему маневром охвата «справа налево». Серьезных результатов, разумеется, достичь не удавалось, зато возникали разрывы с соединениями, расположенными ближе к правому флангу. Эти соединения также вынуждались смещаться к югу. В результате такого «скольжения влево» сокращалась линия фронта и, как следствие, глубина операции.
Следует помнить, что «мощь» шлиффеновского маневра в первом приближении пропорциональна «плечу», то есть расстоянию между осями расположения французских и германских войск. (Здесь под «осью» понимается прямая, перпендикулярная линии фронта, по обе стороны от которой количество войск одинаково.) Таким образом, всякий сдвиг расположения войск справа налево был невыгоден германцам. Геометрическое преимущество в мавевре, которое создается шлиффеновским построением, сходит на нет в тот момент, когда оси расположения сторон начинают совпадать, и плечо операции оказывается равным нулю. В 1914 году это произошло в последние дни августа. С этого момента германские армии двигались вперед исключительно вследствие оперативной инерции. (Прим, ред.)
Кюль в рецензии на книгу «Entscheidung in Lothringen 1914» von
{95}Hermann Gackenbolz, Berlin, 1933 (рецензия помещена в «Militar-Wochenblatt», 1933, № 15), пишет: «Граф Шлиффен хотел только одного: мощного охвата с севера. Мольтке стремился сразу к двум целях: кроме движения войска через Бельгию и Северную Францию, значительно усиленное левое крыло войска должно было нанести решающий удар наступающему, как предполагалось, правому французскому крылу». Гакегольц делает вывод, что «тем самым Мольтке на западном фронте стремился, в основном, приспособиться к образу действий противника». Раздваивая план Шлиффена, Мольтке уже этим проигрывал в мощности маневра правым крылом, а также в
темпе его осуществления.
Ждать, что станет делать противник, это значит упускать благоприятный момент, терять драгоценное время, выигранное внезапностью маневра. Потеря темпа, вызванная операциями немцев в Эльзас-Лотарингии, явилась одной из важнейших причин, приведших к перемещению центра тяжести с флангового маневра правого крыла на фронтальное накопление центра их левого крыла, о чем говорится у нас в дальнейшем изложении.
{96}Именно так: «невинно» и «исключительно в целях обеспечить наилучшую связь с..» зарождается скольжение к югу. А дальше события совершаются автоматически: поворот 5-й армии на юг объективно создает разрыв на левом фланге 4-й армии. Возникающая там «пустота» начинает «тянуть» к югу уже 4-ю армию. Ниже М. Галактионов говорит об этом явлении, как о «законе притяжения»: масса войск отклоняет к югу правофланговую наступающую группировку. (Прим, ред.)
{97}«Сыграно» в соответствии с каноном шахматной игры: контрудар в центре является лучшим возражением на фланговую атаку. На шахматной доске, с ее плоской метрикой, атака на фланге всегда будет отставать от контригры в центре (при правильной игре обеих сторон). Однако метрика западноевропейского ТВД искривлена: кратчайшее расстояние между точками далеко не всегда есть прямая линия. Движение в центре, в лесистом бездорожье Арденн, при прочих равных условиях осуществляется медленнее, нежели движение по фландрским равнинам. Потому во Франции и Бельгии наступление в центре будет развиваться медленнее, нежели обходной маневр через Бельгию. Вызывает удивление, что французы не разобрались в этой, не такой уж сложной, проблеме до войны. (Прим, ред.)
{98}Выделено автором.— М Г.
{99}В рамках плана Шлиффена эти «первоначальные трудности» — то есть проблемы с взятием Льежа, возникшие из-за отказа Мольтке (по политическим соображениям) от продвижения через «Маастрихтский аппендикс»,— были преодолены, едва лишь удовлетворительно. Марш-маневр правого крыла был задержан на два дня. Из-за ошибок Мольтке, Бюлова и Клюка эта незначительная потеря оперативного времени обернулась потерей темпа. (Прим. ред.)
{100}Отсутствие всякого подобия так любимых немцами «порядка и дисциплины» в данном случае очень дорого обошлось. Фактически Клюк не смог выполнить ни свой первоначальный план (охват англичан слева), ни задачу, поставленную ему Бюловым (охват 5-й французской армии слева, при этом англичане оказывались на его правом фланге). Как мы увидим, Клюк был вынужден атаковать англичан фронтально. Подчинение 1-й армии 2-й поэтому стоит считать неудачным решением Мольтке, тем более что принято оно было не из оперативных соображений,
а только лишь для упрощения управления войсками. {Прим. ред.)
{101}А вот это просто ошибка Мольтке в развертывании. В сложившейся ситуации перед 3-й немецкой армией не оказалось противника и она двигалась в «пустом пространстве» (реализуя как бы «эхо-вариант» плана «Гельб» 1940 года). В условиях, когда крупные силы противника склоняются на север (в данном случае речь шла о маневре 5-й французской армии вдоль Мааса к Шарлеруа; в 1940 г. союзники переместили по плану «Диль» в центральную и западную Бельгию целую группу армий), именно 3-я германская армия становилась основной маневренной группировкой. Используя схему, предложенную А.Шлиффеном для Восточно-Прусской операции, 3-я германская армия обходила
внутренний фланг армии Ланрезака, что приводило к разгрому этой армии и выигрышу
внешнего фланга всего французского войска. Мольтке не заметил этой возможности в плане Шлиффена и направил движение 3-й армии на юг, потеряв еще день оперативного времени. Бюлов, в свою .очередь, потребовал от Хаузена «примкнуть к левому флангу 2-й армии». Третья армия, уже вышедшая (скорее, благодаря ошибкам французского командования, нежели вследствие осмысленных действий германского) в разрыв между Ланрезаком и Ланглем, совершает контрмарш на север, двигаясь по восточному берегу Мааса. В результате 5-я армия успевает ускользнуть. {Прим. ред. См. также Б.Такман «Первый блицкриг. Август, 1914г.» и комментарии к этому изданию.)
{102}В данном случае нельзя согласиться с автором о мнимости угрозы со стороны Вердена. Данный узел обороны уже только одним своим существованием угрожал немецким армиям, занимая фланговое положение по отношению к левофланговым армиям. Это как раз пример так называемой «
оперативной тени
», в которую попадала 5-я армия. В рамках базового плана Шлиффена эта тень была
позитивным фактором, поскольку тормозило всякую попытку 5-й армии продвинуться вперед. (Прим. ред.)
{103}Но в рамках плана Шлиффена форсирование Мааса и должно было осуществляться путем маневра; под угрозой обходного движения армий правого крыла французы вынуждались к последовательному отводу за Маас своих армий, начиная с пятой (в предположении, что она успела бы выдвинуться на правый берег, выполняя директиву Жоффра о прикрытии северного фланга 4-й армии). (Прим, ред.)
{104}Ретроспективно сражение на Маасе оказывается
решающей ошибкой германского командования, приведшей к провалу всего шлиффеновского марш-маневра. Первопричиной всех бед оказались амбиции командующего 4-й германской армией. Однако основная вина падает на Х.Мольтке, который был обязан немедленно пресечь «самодеятельность» принца Альберта, при необходимости отстранив его от командования армией. (Прим. ред.)
{105}Подчинение 1-й армии 2-й было снято германским главным командованием 27 августа.
{106}Выделено автором. М. Г.
{107}Мы вновь приходим к вопросу: исполнял ли Мольтке план Шлиффена? Старый фельдмаршал полагал, что во время марш-маневра через Бельгию и Северную Францию силы обходящего крыла должны были непрерывно возрастать (в связи с постоянным расширением фронта наступления правофланговых армий при движении от линии Мааса к линии Сены). Для этого предназначались корпуса эрзац-резерва, на которые в следующей фазе операции возлагалась задача блокирования Парило. Мольтке же исходил из того, что победоносные армии правого крыла являются тем резервуаром, из которого можно черпать войска для решения тактических задач. В результате план Шлиффена предусматривал ускорение маневра по мере движения на юг, а действия Мольтке приводили к замедлению этого маневра. (Прим. ред.)
{108}Чуть ли не единственный пример правильного поведения командира немецкой армии в ответ на «сдвигающий» эффект в шлиффеновском маневре. Тактический маневр Клюка не привел бы к разгрому 5-й французской армии (он запаздывал по времени на сутки), зато ухудшал геометрию операции, а главное, позволял уже Бюлову, в свою очередь, склониться в юго-восточном направлении (для установления связи с 3-й армией). Что же касается контрудара Ланрезака, то 5-я армия наступала в «оперативную тень», то есть ее действия заведомо не имели перспективы. М.Галактионов и сам признает это, говоря, что Жоффр «толкал горемычного Ланрезака на явную авантюру». (Прим. ред.)
{109}Итак, «скольжение влево» перестало быть оперативным фактором и приобрело стратегическое значение: вся геометрия операции нарушена, оперативное усиление упало до нуля (правое крыло в первом приближении стало равно левому по численности, по плотности войск оно уже уступает армиям Лотарингского направления), «плечо операции» сменило знак. Период с 1 по 4 сентября характеризуется неустойчивым равновесием: шлиффеновский маневр еще продолжается, но только за счет оперативной инерции. Если проводить аналогии между оперативным искусством и аэродинамикой, то можно сказать, что скорость упала, а угол атаки возрос настолько, что на правом крыле начался «срыв потока», и оно потеряло «подъемную силу». Тем не менее, в эти дни германское высшее командование еще могло, по-видимому, спасти операцию, если бы действовало очень быстро и безупречно правильно. (Прим. ред.)
{110}Это как раз не имело значения: на фронте 5-й армии оперативная плотность была, скорее, избыточна. (Прим. ред.)
{111}Германское главное командование в 20 ч. 45 м. приказало ей «перейти на южный берег Марны».
{112}Так, в труде Новицкого читаем: «Решение неправильное — решение, ставшее роковым для дальнейших операции германских армий. И германское главное командование, с такой готовностью давшее свое согласие на этот ложный шаг, приняло на себя и всю ответственность за его последствия» (т. I, стр. 459). Итак, «неправильное решение», «ложный шаг». Эта оценка лается без всяких серьезных комментариев. Совершенно не исследуется вопрос, мог ли Клюк принять другое решение при наличии такого положения, когда три германские армии завязли далеко у Вердена, а 2-я армия маячила где-то позади под угрозой быть изолированной и разбитой.
{113}«Решение командования 1-й армии отказаться от осуществляемого до того направления операции имело в высшей степени важное значение. Благодаря
только (выделено автором.— М. Г.) ему стало возможным положение, из которого возникло Марнское сражение. В самом деле, оно означает отказ от плана Шлиффена, в то время как высшее командование еще 27-го имело намерение проводить его в жизнь. Но слабость правого крыла была слишком велика, чтобы армии приняли другое направление, не нарушая при этом указаний от 27-го (так как в этих указаниях предусматривалась помощь со стороны 1-й армии для 2-й в случае необходимости; см. Reichsarchiv, III, 180.— М. Г.). Это была не вина 1-й армии, но следствие развертывания и операций в Лотарингии» (Lautemann, S. 47). Неправильно объяснять возникновение ситуации на Марне только
поворотом Клюка на юго-восток.
{114}Кюль в своем труде отвергает, что план Шлиффена был необходимо связан с обходом Парижа с запада. Задача плана Шлиффена состояла в том, чтобы оттеснить французов в юго-восточном направлении. Именно эту задачу и осуществляла 1-я армия своим решением от 30 августа (т. Kuhl, Marnefeldzug, S. 50, 86, 100, 127 и др.). Передергивание здесь очевидно (см. об этом стр. 84).
{115}Совершенно неправильно при этом, как делает Лотеман, рассматривать действия Клюка, как руководимые стратегическими, а Бюлова — тактическими целями. Бесспорно, что Бюлов думал прежде всего о безопасности своей армии, позабыв об общей стратегической цели. Но в такой же мере правильно сказать, что Клюк также увлекался ближайшими тактическими задачами в ущерб всему стратегическому плану. Фаулд (Historische Untersuchungen zur Mameschlacht, 1914, 13) считает, что инициатива движения 1-й армии к юго-востоку принадлежала 2-й армии. Кюль, напротив, настаивает, что она всецело исходила от 1-й армии. Спор бесполезный: фактически оба командующих высказали эту идею и пришли к полному согласию.
{116}Мы должны рассматривать эти события как агонию шлиффеновского маневра. Почувствовав, что обходящее крыло «не держит» фронт операции, командиры на местах пытаются решить, по крайней мере, свои тактические проблемы сокращением фронта и, следовательно, снижением нагрузки на операцию. Но при этом темп маневра падает, между тем, как уже отмечалось, маневр развивается уже только за счет накопленной инерции движения. Продолжая аэродинамические аналогии: срыв потока произошел, правое крыло устремляется к земле, нос опущен. (Прим. ред.)
{117}Разумеется. Если бы Клюк не повернул на восток, Марнское сражение просто произошло бы «в другой редакции» — 1-я германская армия завязла бы в зоне Парижских фортов, а английская армия контратаковала бы ее внутренний фланг, в то время как войска Д'Эспери обрушились бы на правый фланг 2-й германской армии. Возможно, этот вариант был бы несколько лучше для немцев, нежели текуцая реальность, но вряд ли различие носило бы принципиальный характер. (Прим. ред.)
{118}Valarche, La manoeuvre de la Marne.
{119}По крайней мере, до 4 сентября, когда 4-й и 5-й армиям были даны новые задачи..'
{121}О темпах движения 1-й германской армии см. последнюю главу
{123}Риск является неизбежной составляющей всякой операции, особенно, нацеленной на достижение значительной цели недостаточными средствами. Подробнее смотри «Стратегия риска» в кн. Б.Г. Лиддел Гарта «Вторая Мировая война» (М. ACT, 1999 г.), а также «Основные понятия аналитической стратегии» в кн. Э.Манштейна «Утерянные победы» (М. ACT, 1993 г.) (Прим. ред.)
{124}Гренер считает, что следовало, произведя некоторую перегруппировку сил, атаковать Париж и Верден, однако последствия этих атак предвидеть было невозможно.
{125}»Marneschlncht» — «Allgemeine schweizeriche Militar-Zeitung», Member. 1934.
{126}Wеtzell, Vor Paris 1914,— «Militar-Wochenblatt», 1934 №15
{129}«Предпринятый 5-го около полудня марш к Урку почти тотчас же наткнулся на непредвиденное сопротивление у Сен-Супле (Saint-Soupplets), Монтио (Monthyon) и Паншар (Penchrd), которых не смогли захватить» (Les A. F. I, 84).
{131}Официально французское издание причину неудачи видит в «стрельбе на слишком короткую дистанцию нашей 75-мм пушки» (I, 98). Действительная причина заключалась в сосредоточении немцами на участке мошной группы артиллерии в том числе и тяжелых гаубиц, о чем дальше.
{132}Официальный французский труд не говорит об участии Марокканской бригады в атаке 6 сентября, хотя другие французские авторы (Кёлъц, например) указывают на это. Видимо, марокканские стрелки поддерживали атаку 55-й дивизии своим огнем.
{134}»Die Schlacht vor Paris», 109.
{135}»Die Schlacht vor Paris», 7
{136}»Die Schlacht vor Paris», 115.
{140}Там же, 112. Речь идет о знакомой нам дороге.
{141}Там же, 112. См. выше о действиях 4-го рез. корпуса.
{145}»Die Schlacht vor Paris», 140
{147}См. главу четвертую.
{151}»Die Schlacht vor Paris», 207.
{153}»Die Schlacht vor Paris», 325.
{154}»Die Schlacht vor Paris», 331.
{157}Имеется в виду, что части устали от предыдущих маршей.
{159}Этот
сбой в штабной работе обеих правофланговых германских армий так и не нашел своего объяснения. Во всяком случае, он не был обусловлен ни растерянностью, ни чрезмерной усталостью штабных офицеров. Складывается впечатление, что командование 1-й армии весьма своеобразно понимало функции штаба.
{160}Walter Bloem, Vormarsch; цитировано в «Die Schlacht vor Paris», 170.
{161}«Weltkrieg», IV, 195.
{162}Взято из редакционной статьи «Army Quaterly», январь 1935, некролог, посвященный Клюку, так как здесь дана сжатая оценка, с английской точки зрения, действий Клюка в 1914 г., в дальнейшем придется к этой статье вернуться.
{163}»Der Weltkrieg», IV, 37. Рейхсархив, в свою очередь, в примечании ссылается на сообщение Клюка, сделанное им 20 декабря 1925 г.
{165}С формальной точки зрения, Клюк повторял на Марне маневр, успешно осуществленный им против Макензена на предвоенных маневрах.
Возможно, однако, что действительность была и сложнее, и интереснее.
С начала сентября Клюк должен был понимать, что дальнейшее осуществление шлиффеновского маневра невозможно. Если он и не знал, что противник перегруппировал свои силы и теперь превосходит по количеству дивизий германское правое крыло, то, во всяком случае, «опасное положение» его собственной 1-й армии между войсками Монури, Френча и Д'Эспере было видно невооруженным глазом. Отход 1-й армии, вне зависимости от его глубины, вынуждал отступление также 2-й и 3-й армии и ставил на германском оперативном плане жирный крест. В этих условиях у Клюка могла возникнуть идея вернуть себе свободу действий, разгромив одну из армий противника. В распоряжении Клюка был типовой, «учебный», маневр, рекомендованный Шлиффеном для Восточной Пруссии и только что блестяще осуществленный Людендорфом. Представляется, что в период с 1 по 4 сентября Клюк (осознанно или бессознательно) пытался создать предпосылки для организации такого маневра. С этой точки зрения можно сказать, что он провоцировал Монури нанести удар по открытому флангу 1-й армии, связав 6-ю армию боем. (Разумеется, имелась в виду только изолированная атака со стороны 6-й армии, вызванная ее благоприятным тактическим положением; общее наступление союзников стало для Клюка крайне неприятным сюрпризом.)
Однако, шансы на успех маневра против 6-й армии были более, чем сомнительными. Восточная Пруссия была специально подготовлена для подобной операции. В распоряжении Людендорфа была «ось маневра» — Летценская линия укреплений. Кенигсбергская крепость отбрасывала «тень» на операционную линию 1-й русской армии, что неизбежно тормозило продвижение Ренненкампфа. Наконец, железнодорожная сеть Восточной Пруссии давала возможность совершать массовые перевозки — в том числе, и по оспариваемой территории. Напротив, в Марнской битве подобные преимущества были на стороне французов. «Тень» от Парижского укрепленного района заставила Клюка действовать против внешнего, а не внутреннего фланга 6-й армии, что удлинило маршрут 3-го и 9-го корпусов на десятки километров. «Ось маневра армии» — Варед — не была укреплена и оборонялась совершенно незначительными силами. Железнодорожного транспорта не было.
Другими словами, операция Людендорфа была подготовлена еще до войны (хотя и осуществлялась в значительно более тяжелой обстановке, нежели предполагалось в предварительных расчетах). Маневр Клюка на Марне был от начала до конца чистой импровизацией. Кроме того, осуществляя свою операцию, Клюк нарушал как директивы верховного командования, так и замыслы Шлиффена. Возможно, именно по этой причине командующий 1-й германской армией действовал и нерешительно, и непоследовательно. (Прим. ред.)
{166}»Der grosse Krieg», 256.
{167}Wetzett, Generaloberst von Krieg, «Militar-Wochenblatt», 1934, №16.
{170}»Die Schlacht vor Paris», 8.
{172}Об этом см. главу пятую.
{173}Заметим в этой связи, что если бы войска 2-й русской армии генерала Самсонова не продвинулись бы до Алленштейна, а завязли бы во встречных боях в районе границы, Танненбергский маневр Люденфорфа, скорее всего, не прошел бы. В этом случае положение 8-й армии быстро оказалось бы тяжелым. (Прим. ред.)
{174}»Die Schlacht vor Paris»
{175}»Die Schlacht vor Paris»
{176}»Das Marnedrama», I, 101.
{177}»Das Marnedrama», I, 101.
{179}По оценке Рейхсархива, центр тяжести операций 1-й армии в течение 6 сентября передвинулся, бесспорно, с Марны на Урк («Der Weltkrieg», IV, 45).
{180}»Der Weltkrieg», IV, 47 и 74.
{181}Сообщение полковником Бюрлишом было сделано 1 ноября 1925 г. на основе сохранившихся записей.
{182}»Der Weltkrieg», IV, 48.
{183}Считая от левого фланга 3-й пех. дивизии у Варед до правого фланга 3-го германского корпуса у Санси.
{184}»Der grosse Krieg», 234. Выделено автором.
{185}Киbl, Marnefeldzug, 198-203.
{186}Здесь Кюль вступает в противоречие с документами, свидетельствующими о том, что командование 1-й армии рассчитываю на решительную интервенцию 3-го и 9-го корпусов еще 8 сентября.
{187}Lautemann, Manieschlacht, 99.
{188}»Der Weltkrieg», IV, 54.
{189}Если Клюк действительно пытался осуществить между Марной и рекой Урк «танненбергский маневр», то именно 7-го числа он должен был понять, почему Шлиффен так настойчиво рекомендовал действовать против
внутреннего фланга «одной из армий противника» и атаковать внешний фланг только, если не будет иного выхода. (.Прим. ред.)
{190}В некоторое оправдание Клюку можно заметить, что более ранняя переброска на север 3-го и 9-го корпусов ускорила бы продвижение 5-й французской армии к Марне. В данном случае суть вопроса не столько во времени принятия решения, сколько в скорости марша пехоты. Без использования железных дорог или автотранспорта Клюк не мог выиграть для этих корпусов более одних суток: с момента сосредоточения всей 1-й армии на реке Урк в распоряжении германского командования было только 24 часа для того, чтобы добиться неоспоримой победы. (Прим. ред.)
{191}Lieut-colonel Pugeus, Deux corps de cavalerie a la bataille de la Marne, 6-9 сентября 1914, Paris 1934.
{192}»Neues uber die «Lucke in der Marneschlacht», von Gen. Der Inf. a. D. v. KuM. «Militar-Wochenblatt», 1934, №41.
{193}4-я кав. див. того же корпуса находилась на р. Урк.
{200}Kubl, статья. «Neues uber die Lucke in der Marneschkcht».
{202}При более правильном использовании германская кавалерия могла задержать врага еще на несколько часов, может быть,— выиграть сутки. С другой стороны, при сколько-нибудь разумных действиях английской пехоты и союзнической кавалерии германские части были бы отброшены за Марну в первый же день наступления. Борьба за темп на этом участке фронта была выиграна немцами, так что использование кавалерийских корпусов в бреши было, по-видимому, оправдано. (Прим. ред.)
{203}»Die Schlacht vor Paris», 175.
{204}»Die Schlacht vor Paris», 175.
{205}Это, конечно, серьезная ошибка. К исходу 7-го сентября положение 1-й армии стало почти безнадежным. Ей угрожал разгром. Во что бы то ни стало армия должна была разгромить одну из группировок противника, раньше, чем будет зажата другими. В этих условиях выделение резервов «на всякий случай» неоправданно. (Прим. ред.)
{206}»Der grosse Krieg», 239
{207}Kubl, статья. «Neues uber die Lucke in der Mameschlacht».
{208}»Der Weltkrieg», IV, 520— 521.
{210}»Der Weltkrieg», 521.
{213}Маневр Клюка трудно оценить, поскольку он не был доведен до конца. Что же касается наступления 9-го корпуса на Даммартен, то оно развивалось вполне успешно. (Прим, ред.)
{216}В 2 км к югу от Ожер (Augers).
{219}Английская кавалерийская дивизия по своим боевым возможностям приблизительно соответствовала немецкому кавалерийскому корпусу. См. Приложение 2. «Военная статистика: численность, состав, структура вооруженных сил противоборствующих сторон». (Прим. ред.)
{220}Это означает, что определенная позиционная основа у маневра Клюка была. Перед нами «выигрыш темпа» в чистом виде: наступление союзников на Марне задержано кавалерийской завесой и миражом двух первоочередных полевых корпусов, которые на самом деле идут на реку Урк, чтобы там обрушиться на фланг обходящей группировки противника. Но Клюк не может использовать железные дороги и автотранспорт, а результате чего пехота двигается походным порядком, то есть — слишком медленно. Если Людендорф выиграл несколько суток, в течение которых его операция могла развиваться сравнительно беспрепятственно, то в распоряжении Клюка оказались немногие часы. (Прим, ред.) '
{221}Les A. F. I, 41.
{
222}Очень важный вывод. Казалось бы, корпуса, двигавшиеся в тылу у своих войск, имеют огромную оперативную подвижность (по сравнению с частями на линии фронта это так и есть). Как известно, это положение лежит в основе так называемого «маневра резервами». Оказалось, однако, что в условиях современного сражения маневр резервами запаздывает (в терминах оперативного времени). Это потребовало создания новой формы передвижения войск в своем тылу — моторизации пехоты. (Прим. ред.)
{223}Состав гвардейского корпуса см. Приложение 2.
{224}Гвардия участвовала в бою у Колонфей (Colonfay) — сражение у Гиз — Сен-Кантен. Атака здесь происходила без артиллерийской поддержки, и хотя потери были велики (в 1-м гв. полку выбыло около 1/3 состава — 26 офицеров, 1170 солдат), но была одержана победа, и потому бой не подорвал морального состояния частей и даже поднял их дух в связи с последующим победоносным движением вперед.
{225}»Das Marnedrama», 3, 22.
{226}»Das Mamedrama», 3, 35.
{227}»Das Marnedrama», 3, 35.
{228}»Das Marnedrama», 3, 42.
{229}»Das Mamedrama», 3, 45.
{230}»Das Marnedrama», 3, 50.
{231}»Das Mamedrama», 3, 51.
{232}»Das Mamedrama», 3, 82.
{233}»DasMamedrama», 3, 71.
{234}»Das Marnedrama», 3, 113.
{235}«Das Marnedrama», 3, 122.
{236}Сюда действительно подошел 21-й французский корпус.
{241}Разрабатывая свой план, генерал Гаузен обязан был учитывать подобные факторы. Более того, расчитывать на
одновременную ночную атаку было с его стороны большой и неоправданной самонадеянностью. Людендорф в 1918 году показал, как нужно производить ночные наступления. (Прим. ред.)
{244}А чему здесь удивляться? Конечно, импонирует желание Гаузена «взять сражение на себя» и «сделать больше, нежели подразумевает долг». Но оперативную цель наступления на Фер-Шампенуаз не вполне представлял себе и сам командующий 3-й германской армией. Гаузен жаждал тактического успеха, он его и получил. Ради этого успеха он сначала связал свои войска боем, а затем — ценой огромных потерь — продвинул на такую позицию, где их осмысленное использование в интересах всего сражения оказалось невозможным. Да, вследствие наступления Гаузена в обороне 9-й армии Фоша возникли трещины, угрожающие прорывом. Но, во-первых, угроза — это еще далеко не прорыв. Во-вторых, как показывает опыт Галицийского сражения (Восточный фронт, сентябрь 1914 года), прорыв неприятельского фронта, если он совершен изолированной группой войск на второстепенном направлении, не развивается в оперативный фактор и не облегчает положение главных сил.
В оправдание Гаузена следует, однако, сказать, что после 1-го сентября немцы были вынуждены строить все свои оперативные замыслы на случайных тактических успехах. С этой точки зрения, прорыв на Фер-Шампенуаз имел некоторый смысл, так как, по крайней мере, отвлекал внимание противника и провоцировал ошибочные действия с его стороны. (Прим. ред.)
{245}»Der grosse Krieg», 258.
{246}А вот это уже явная ошибка развертывания. Мольтке обязан был иметь хоть какие-то части усиления — как раз для разрешения таких проблем. Шлиффен, как мы помним, настаивал на восьми корпусах эрзац-резерва, которые играли в его плане роль своеобразного «второго эшелона». Мольтке, насколько известно, собирался создать аналогичный резерв из второочередных частей, первоначально включенных в состав левофланговых армий, но в практическом осуществлении этого намерения не преуспел. (Прим. ред.)
{247}В современной немецкой прессе некоторые исследователи стремятся дать объективную критику этой попытки «прорыва» центра союзного расположения в Марнской битве. Автор одной из таких статей указывает, что Мольтке, преследовавший с начала кампании не один, а два плана (охват правым крылом и разгром французских сих в Лотарингии), 4 сентября вынужден признать крах обоих планов и предпринимает новый «прорыв неприятельского фронта». Однако, силы германского войска, благодаря предшествовавшим боям и напряженному маршу, сократились до 50% и больше. Попытка прорыва 3-й армией была осуждена на неудачу. «Широко распространенное в невоенных кругах мнение о том что тогда могла быть вполне одержана большая победа, рушится при беспристрастном исследовании». Хотя частям, действовавшим на левом крыле 2-й армии, и удалось достигнуть успеха, «отсутствовала сильная немецкая кавалерия» для его использования. Автор считает, что победы не удалось бы достигнуть и на правом фланге (1-я армия), если бы битва не была прервана («Deutscher Durchbruchsversuch in der Marneschlacht», von Schlach, «Deutsche Wehr», 1935. № 24).
{248}»Der Weltkrieg», IV, 75.
{252}Bircher, «Marnekriese».
{256}Маневр Клюка, по крайней мере, преследовал явную оперативную цель, пусть и неосуществимую. Наступление Бюлова против Сен-Гондских болот вело в никуда. Только при очень «кооперативной игре» успех 2-й армии кардинально менял ход сражения. (Прим. ред.)
{257}Создается впечатление, что Бюлов очень плохо представлял себе карту местности и не отдавал себе отчета о реальном расположении «центров позиции». Лишь случайно одна из важнейших точек — Момирай — была занята немецкими войсками. Что же касается боев за Сен-Гондонские болота, стоит задаться вопросом: как германские войска могли использовать операционную линию, проходящую через Фер-Шампенуаз даже — в предположении об успешности такого наступления? Не мог ли противник
быстро нейтрализовать новую угрозу маневром из глубины? (Прим, ред.)
{258}Такая контратака является стандартным приемом обороны. Именно к концу суток наступающие войска теряют связь со своей артиллерией, которая либо меняет, либо только что сменила позиции. Наступающие войска утомлены, связь их с тылом проходит по разрушенной боями местности и не вполне надежна. В этой обстановке обороняющийся обязан провести контратаку. В противном случае, к утру противник справится со своими трудностями и возобновит наступление — причем, в лучших условия, нежели накануне. (Прим. ред.)
{259}5-е armee. Note a elements subordones, 10 h, 7 sept. 1914.
{263}G. Q. g. Ordre general №7, 15, h. 45, 7 sept. 1914.
{264}Возможно, в данном случае проигрыш темпа 2-й германской армией и не имел решающего значения. Рассмотрим геометрию операции. Монури и Клюк взаимно угрожают открытому флангу все.го стратегического фронта. Наступление англичан выводит их к району Варед, являющемуся «осью» маневра Клюка. 5-я французская армия направлена на Шато-Тьери — центр позиции германских армий правого крыла. Бюлов же — атакует болота Сен-Гонда, район, бедный путями сообщения и не имеющий ровным счетом никакого оперативного значения.
Иными словами, на севере действительно имеет место «темповая игра» против особых точек позиции (Варед и Дамартен), а на юге операционная линия 2-й германской армии направлена в пустоту. Ее наступление имеет все признаки охватывающего, но этот охват создает только непосредственную угрозу одному или двум корпусам ДЭспери. Суть дела в том, что, наступая на юг, 2-я армия не отбрасывает оперативной тени. В этих условиях «переход щкласс механики» не требуется — Бюлов не может выиграть темпы у ДЭспери ни при каких условиях. Ему остается лишь надеяться, что прусская гвардия в открытом бою разгромит армию Фоша, достигнув «Седана» и, тем самым, в корне изменит всю оперативную ситуацию. Здесь вновь проявляется аналогия между Марнской и Галицийской битвами. (Прим. ред.)
{267}Обе стороны реагируют на этот факт с поразительным спокойствием. Немцы не пытаются использовать возникший прорыв, французы не прилагают усилий к тому, чтобы его закрыть. Впрочем, насколько можно судить, у обеих сторон просто не было свободных соединений. (Прим. ред.)
{269}9-е armee «Bulletin renseignements du 8 сентября».
{270}»Der Weltkrieg» IV, 103.
{273}»Der Weltkrieg», IV, 310. Выделено автором.
{278}Если наступление Бюлова в районе Сен-Гондских болот заведомо вело в никуда, то перед 4-й и 5-й германскими армиями маячила заманчивая цель — Верден. Здесь линия фронта резко поворачивала с меридионального на широтное направление. Верден был осью всего стратегического оборонительного маневра Жоффра, «шарниром», придававшим устойчивость французским армиям. Не подлежит сомнению, что, взяв Верден и утвердившись на Маасских высотах, немцы в значительной степени подорвали бы способность союзников свободно маневрировать резервами. При дальнейшем продвижении германских войск от Вердена на юго-запад положение французов стало бы очень тяжелым: армиям южного крыла угрожало бы окружение и расчленение, неблагоприятные тенденции нарастали бы также и на севере.
Вероятно, Шлиффен рассматривал варианты атаки Вердена, но отказался от этой возможности в пользу более оправданных стратегически (и более простых) действий на правом фланге. В связи с очевидным крахом шлиффеновского маневра, германское командование могло прийти к мысли о необходимости перенести усилия в центр, охватить крепостной район с обоих флангов и взять Верден.
Если у Мольтке и была такая идея (находящаяся в русле его представлений о «прорыве союзного центра»), то никаких мер для ее воплощения в жизнь он так и не принял. Не вдаваясь в дискуссию о темпах, заметим, что силы 4-й и 5-й германских армий, избыточные в рамках плана Шлиффена, были совершенно недостаточны для двойного охвата такой крепости, как Верден. Но дело даже не в этом: ни кронпринц Германский, ни принц Альберт Вюртенбергский не собирались атаковать Верден. Все германские наступления на центральном участке фронта носили ярко выраженный тактический характер и геометрически представяли собой одну из форм «скольжения влево». Речь шла не о захвате неприятельской твердыни, не о прорыве фронта, а о чисто позиционных действиях: угрозой охвата вынудить противника оставить выгодные позиции, нарушить локальную устойчивость фронта и возобновить наступление соседнего корпуса или армии.
Вновь вместо шлиффеновской стратегии мы сталкиваемся с элементарной тактикой. (Прим. ред.)
{279}В статье «War Verdun im September 1914 einzuschliessen und einzunehmen» («Можно ли было окружить и взять Верден в 1914 г.?») Альтман дает утвердительный ответ на этот вопрос. Приведем его мотивировку: «1. Саррайль своим упрямством и неповиновением Жоффру, без сомнения, задержал, окружение Вердена армией кронпринца. 2. Если бы не произошло отнюдь не вызванное необходимостью германское отступление, Саррайль и его 3-я французская армия не смогли бы помешать ни окружению, ни
позднейшему взятию Вердена, напротив, они сами стояли перед катастрофой» («Militar Wochenblatt», 1934, №9). Подчеркнутые нами слова в этой цитате подтверждают полностью, сказанное в тексте. Все дело именно в этой
задержке и в этом
опоздании.
{280}На 27 августа, по данным Рупрехта баварского, потери 1-го баварского рез. корпуса составили 300 офицеров и 10000 бойцов, 21-го корпуса — 300 офицеров и 11000 бойцов.
{281}По данным Тренера, на восточном участие всего находилось 1716 орудий против 1000 французских.
{282}Непоследовательность действий Мольтке на восточном участке удачно показана в статье «La manoeuvre de Lorraine», par le colonel Pugens («Revue Militar Francaise», novembre-decembre 1934 г.): «Германское главное командование в начале операции, казалось, решилось не переходить реки Мерты, чтобы не наткнуться на укрепления французских крепостей; оно следует, таким образом, разумным предостережениям Шлиффена. Потом, опьяненное своим успехом 20 августа, оно запутывается само. Отбросив прочь первоначальный план, германское главное командование пускается с этого времени в маневр, который не был предусмотрен, хотя Мольтке всегда тайно лелеял его. Под давлением обстоятельств он был принужден сымпровизировать на левом крыле новую операцию. В то же время 4 сентября он пытается восстановить общее положение посредством этого нового маневра».
{284}С позиционной точки зрения наступление германских армий левого крыла, несомненно, обосновано: преодоление ими крепостной линии Бельфор-Туль-Эпиналь-Верден положило бы конец сопротивлению Франции. Однако, для такой операции нужно обладать общим превосходством в силах и неограниченным временем. Ни того, ни другого у немцев не было. Именно поэтому Шлиффен отказался от всех версий схемы развертывания армий по образцу 1870 года и построил альтернативный план на нарушении нейстралитета Бельгии. (Прим. ред.)
{285}Здесь М.Галактионов несколько лукавит. Он неоднократно цитирует директиву Мольтке от 27 августа, которой Клюк и Бюлов, якобы, пытались следовать. В ряде источников Мольтке приписывается авторство идеи о прорыве союзного центра, а также — схема «двойных Канн». В общем, что-то сделать «мрачный Юлиус» пытался. Следует, правда, вслед за автором согласиться, что роль начальника Генерального штаба (который со времен Мольтке-старшего был обязан руководить всей борьбой на войне), в событиях августа-сентября 1914 г. была минимальной и, скорее всего, негативной. (Прим. ред.)
{286}Кому принадлежала «гениальная» идея — разместить штаб в совершенно неприспособленном для этого помещении, легенды не сообщают. Возможно, это был кайзер Вильгельм II, который хотел «переносить тяжесть войны вместе со своим народом». Может быть, сам Мольтке. Правда, наиболее вероятно, что ответственность за это решение несет один из подчиненных. (Прим. ред.)
{287}«Великая война на фронте», 1928.
{288}Это, действительно, невозможно. Прежде всего, у Мольтке, если бы он реально руководил боевой работой восьми армий, действующих на двух разобщенных театрах военных действий, на не относящиеся к делу письма просто не было бы времени. (Во всяком случае, в активной фазе сражения.) Во-вторых, уже древние знали, что «храбрость приличествует солдату; полководец же приносит пользу своей предусмотрительностью». Письма Мольтке рисуют образ человека, испытывающего отвращение к войне, но совершенно не осознающего тяжесть своей ответственности за ее ход и исход. (Прим. ред.)
{289}В данном случае следует не согласиться с автором. «Психологические экскурсы» играют огромную роль в военной истории, то есть, в науке о принятии психологически некомфортных решений. Сравните хотя бы стили руководства войсками Клюка, Бюлова, Гаузена, с одной стороны и Жоффра, Галлиени и Фоша, с другой. (Прим, ред.)
{290}Но, заметим, штаб, каким его мыслил Шлиффен, весьма отличается от люксембургской школы для девиц. В рамках идей Шлиффена полководец досконально осведомлен о положении своих армий и корпусов. Не вмешиваясь в руководство боями на тактическом уровне, он задает пути движения и дневные цели. Наконец, толпы мотоциклистов и велосипедистов, радио, телефоны и сигнальные аппараты готовы немедленно передать подчиненным его приказы, как только на фронте возникнет кризис, и понадобится вмешательство главкома.
Так что, не следует сваливать на Шлиффена грехи Мольтке, который из всех предписаний своего учителя об устройстве штаба запомнил только одну формулу: «он находится далека..» (Прим. ред.)
{291} В каждом из этих сражений германские армии одерживали тактические победы, в большинстве случаев — не нужные или даже вредные для общего плана войны. Такие проблемы, как балансировка операции, не находятся в компетенции командиров на местах. Именно верховное командование с первого же дня войны было обязано согласовывать усилия армий и корпусов между собой и увязывать частные интересы тех или иных высоких начальников с потребностями стратегического плана.
Между тем, Мольтке всегда старался разрешить частные оперативно-тактические проблемы за счет отказа от стратегических приоритетов. (Подчинение Клюка Бюлову, ослабление 3-й армии, переброска войск в Восточную Пруссию и т.д.) С этой точки зрения можно сказать, что он вообше не исполнял функций главкома.
Дело не в том, что Мольтке не отдавал приказаний в дни Марнской битвы (распоряжаться было уже нечем и незачем: верховное командование не имело никаких средств для того, чтобы переломить ход сражения или, хотя бы, как-то облегчить положение своих армий; оставалось только молиться и надеяться на тактическое искусство командиров на местах).
Гораздо более удивительно, что Мольтке не считал нужным координировать действия армий во время их движения через центральную и северную Бельгию. Иными словами, сбой управления произошел намного раньше Марнской битвы. (Прим. ред.)
{292}«Der Магае», IV, 135, примечание.
{293}И это совершенно правильно: каждое управленческое звено должно действовать на своем уровне компетенции. Но Мольтке как раз полностью игнорирует требования высшей стратегии во имя тактических приоритетов отдельных армий. Здесь М.Галактионов определенно не прав: если бы начальник Генерального штаба руководствовался «формальными схемами», составленными Шлиффеном, он, например, ни при каких обстоятельствах не перебросил бы корпуса в Восточную Пруссию. (Прим, ред.)
{294}И даже с учетом всего перечисленного остается загадкой, как стала возможной ситуация, в которой немецкое командование не только утратило оперативное руководство войной (это можно списать на несовершенство средств связи, неудачно выбранную квартиру и «метод» Мольтке), но и вообще лишилось контроля над войском. Начальники оперативного и организационного отделов Генерального штаба были обязаны досконально знать расположение и состояние всех соединений германской армии в любой момент времени. Возможности для этого были. (Прим, ред.)
{295} Что демонстрирует полную некомпетентность Хенча, как начальника разведывательного отдела. Подобная переброска была совершенно невозможна по множеству соображений, но прежде всего — по причине отсутствия в природе как этих «лишних» русских дивизий, так и средств их доставки. Кроме того, даже в случае реализации подобного проекта потребуется не менее четырех недель, то есть, переброска осуществится уже после решающего сражения. Не понимать этого Хенч не мог: он либо заведомо вводил своего начальника в заблркдение, либо сам находился во власти иллюзий. (Прим. ред.)
{296}Хочется процитировать «Алису в стране чудес» Л.Кэрролла: «Все страньше и страньше..» Сугубо формально, не дело руководителя разведывательного отдела Генштаба инспектировать штабы армий «для уяснения положения». Эту работу может выполнить любой выпускник академии в звании капитана или майора. Если же речь шла о принятии на месте ответственных решений, то поехать надлежало самому Мольтке, в самом крайнем случае — начальнику оперативного отдела Таппену. (Прим. ред.)
{297}То есть, в критический момент войны функции верховного главнокомандующего были
устным распоряжением возложены на офицера связи в звании полковника. Это, конечно, беспрецедентный случай в анналах военной истории. (Прим. ред.)
{298}Выделено редакцией. Как правило, в подобных случаях исследователи отталкиваются от конечного результата, доказывают его «историческую неизбежность» и спорят лишь о причинах поражения. В.Гренер и В.Новицкий и, отчасти, Б.Лиддел Гарт видят ее в отступлениях, допущенных Мольтке от плана Шлиффена, Б.Такман считает «роковым» сам шлиффеновский маневр, предусматривающий вторжение в свободную Бельгию. Конечно, анализируются конкретные ошибки Клюка, Бюлова или Хенча. В подходе М.Галактионова
предопределенность отсутствует: «знать победу можно, сделать же ее — нельзя» — марксистский анализ смыкается с классическими формулировками Сунь Цзы. (Прим. ред.)
{299}Следуя позитивистской традиции 30-х годов, автор последовательно преувеличивает эффективность научного метода. Как уже отмечалось нами (смотри, например, С.Переслегин «Введение в теорию неаналитических операций» в кн. Б.Лидлел Гарта «Вторая мировая война», М., ACT, 1999 г. и С.Переслегин «Альтернативная история как истинная система» в кн. «Альтернативы: часть 1. Вторжение.», М., ACT, 2000 г.), научный способ представляет собой только одну из граней познания. Причем этот метод дает осечку именно в «точках ветвления вероятностей», когда принимаются важные
субъективные решения, способные изменить лицо объективного мира. (Прим, ред.)
{300}«Reieharchiv», IV, 234.
{301}»Reicharchiv», IV, 236.
{302}»Reicharchiv», IV, 239
{303}Почему-то в более раннем издании «Der Grosse Krieg» текст радиограммы дан с некоторыми изменениями: «Положение
правого крыла 2-й армии серьезно, но не безнадежно». При столь вольном обращении с документами, чего можно ожидать от мемуаров, написанных по памяти?
{304}В оправдание Хенча следует сказать, что он, по-видимому, просто оттягивал момент принятия окончательного решения об отступлении, все еще надеясь на какое-то чудо. (Прим, ред.)
{305}«Reicharchiv», IV, 241.
{306}»Ruckblick und Betrachtuiigen zu Teil 1 — 3» von Archivrat George Soldan, «Das Marnedrama 1914» 2. Abschnitt des 3Teiles.
{307}»Das Marnedrama», V, 41.
{308}Немецкие послевоенные источники придают огромное значение успехам гвардейского корпуса, достигнутым 9-го сентября, отмечая, что продвижение гвардии к Сезанну «открывало путь к победе». Что, в общем, было бы верно, имей генерал Бюлов хотя бы какой-то выигрыш темпа и имей наступление 2-й германской армии хотя бы сколько-нибудь осмысленную (то есть, отбрасывающую «тень») оперативную цель. В реальности победа Бюлова могла реализоваться только как растрата темпов союзниками. Возможно, командующему 2-й армией следовало-таки быть последовательным и, одержав в результате ряда авантюр крупный успех, развить его в новую авантюру. В конце-концов, он рисковал лишь поражением своей армии, а выиграть мог решающую битву войны. (Прим. ред.)
{309}Еще раз подчеркнем, что автор действует в рамках «аналитической» модели. Но в аналитике Бюлов
уже проиграл однозначно, а немецкая сторона — с высокой вероятностью. Рассмотрение дальнейших действий для немцев должно было бы стать столь же малопоучительным, как и разбор оконачания «король против короля с конем и слоном», которое выигрывается сильнейшей стороной, хотя и не без технических трудностей. Бюлов загнал себя в
оперативную воронку из которой не было
правильного выхода. Именно поэтому он обязан был взять на себя ответственность найти неправильный, ненаучный,
неаналитический выход. (Прим. ред.)
{310}»Das Marnedrama», 4, 338.
{311}»Der Weltkrieg», IV, 256.
{312}Это очень важно. Галактионов последовательно доказывает, что из аналитических соображений немецкие 1-я и 2-я армии обязаны были отступить. Но он также одним из первых военных теоретиков нового времени обращает внимание на существование неаналитической составляющей, на «стратегию риска», которая могла бы увенчаться либо полным крахом, либо триумфом немецкой армии.
В этой связи следует вспомнить Саракамышскую операцию (9 декабря 1914 года — 5 января 1915 года). В критический момент сражения генерал Мышлаевский, исполняющий обязанности главнокомандующего русской Кавказской армией, бросил войска на произвол судьбы и уехал в Тифлис. Его последние распоряжения сводились к выделению непроходимых дорог в качестве маршрутов для отступления корпусов и более всего напоминали приказ: «Спасайся, кто может!». Объективно, положение Кавказской армии в этот день (15 декабря) было катастрофическим; во всяком случае,— много хуже, нежели положение германского правого крыла 9 сентября. Тем не менее, командиры на местах (прежде всего начальник штаба армии генерал Юденич, принявший под свое управление оставшийся без руководства 2-й сводный корпус) приняли решение удерживать свои позиции и вырвать победу: «Если мы будем отступать, то в конечном итоге будем разбиты обязательно; если мы будем вести решительный бой до конца, то можем или быть разбиты, или победить; т.е. в первом случае результат будет обязательно отрицательный; во втором может быть и положительным».
Сражение под Саракамышем завершилось полной победой русских войск и уничтожением 3-й турецкой армии. (Прим, ред.)
{313}О необходимости создать из наличных резервов еще одну армию и расположить ее левее в немецком штабе знали; еще Шлиффен предвидел необходимость такой меры. Но Мольтке в критический момент оказался совсем без резервов, поэтому эта армия так и осталась мифом до самого «бега к морю». (Прим. ред.)
{314}Этот документ и излагаемые здесь факты приведены в официальном издании Рейхсархива «Der Marnedrama», 4, 257-258. См. также — «Der Weltkrieg», IV, 208-210.
{315}»Der Weltkrieg», IV, 210, примечание.
{316}Кюль утверждает, что ему стало известно о передаче этого приказа только после войны. Еше до его возвращения в штаб он был отменен генерал-оберквартирмейстером, который счел излишним доложить об этом начальнику штаба.
{317}»Der Weltkrieg», IV, 210. Там же, примечание 3.
{318}«Das Marnedrama», 4, 267.
{320} Выделено в подлиннике.
{321}»Der Weltkrieg», IV, 207.
{325}»Army Quarterly», Jannuary 1935.
{327}КЮЛЬ, например, в уже упомянутой статье пишет: «Командование 1-й армии приняло действительные меры, чтобы противостоять угрозе прорыва на Марне. После известия о том, что англичане перешли Марну, левое крыло армии было отведено назад. Бригада Кревеля защищалась у Монтрайль-о-Льон. 5-я пех. дивизия была послана на поддержку к Марне; генерал Марвиц, на которого было возложено единое командование, принял решение перейти в атаку, чтобы отбросить англичан за Марну». Сам Кревель даже утверждает («Military-Wochenblatt», 1919), что еще и 10 сентября можно было сдержать противника.
{328}«Reichsrchive», IV, 212.
{334}»Das Maniedrama», 4, 283.
{336}»Der Mamekrieg, 1914», 217.
{337}Данный вывод в самой предельной форме был включен Лиддел Гартом в свою теорию «непрямого действия». Наиболее успешным должно быть такое действие, которое направлено на самый слабозащишенный пункт противника, желательно же — вообще в «оперативную пустоту». (Прим. ред.)
{339}Насколько запаздывает маневр Клюка! Это уже четвертый день сражения, и 14 день от издания директивы Мольтке. (Прим, ред.)
{342}Это — очень важный момент для критики действий генерала Бюлова. Несмотря на всю растрату темпов немецкими войсками, столь
медленное движение англичан давало Бюлову, по крайней мере, день (9 сентября) на совершение своего контрманевра. Скорее всего, столкнувшись с угрозой двух фланговых ударов — 1-й и 2-й немецких армий,— Жоффр попросту игнорировал бы это обстоятельство (из тех соображений, что он уже имеет успех, а противнику его еще нужно реализовать). Но вот Френч, в отличие от Жоффра, был не слишком уверенным в себе человеком. В манере поведения Френча было бы задержать наступление «до прояснения обстановки», что выигрывало для 2-й армии еще один день (с 1-й армией несколько сложнее). А вот тут уже возникает настоящий
кризис темповой игры — обе стороны одинаково проигрывают в темпе противнику и не успевают достигнуть осязаемого результата (то есть разгрома врага) до того, как последний выйдет им в тыл. То есть, продолжение наступательных действий в неизменной конфигурации приводило бы ко взаимному выходу в тыл 1-й и 2-й немецким, 9-й и 6-й французским армиям. Что, может быть, дало бы немцам неплохие шансы. {Прим. ред.) .
{343}Как уже отмечалось ранее, вечерний контрудар по оторвавшимся от артиллерии частям (а при продвижении на более чем 10 км такой отрыв происходит неизбежно), стал традиционным. Командир, который бы запретил своим солдатом сооружение окопов после продвижения вперед, всерьез рисковал бы. Для англичан рисковать в этой битве было несвойственно. (Прим, ред.)
{345}Строго говоря, французский солдат не разобрался в империалистической сути войны до самого ее конца. Абзац не несет смысловой информации и является данью своеобразной эпохе 30-х годов. (Прим, ред.)
{346}Это решение следовало принять не позднее 27 августа. (Прим. ред.)
{347}Сохранение этой бреши было вполне объяснимо уже в то время. Еще Людендорф отмечал, что немецкие армии были вынуждены отступать с той же скоростью, что и союзники наступали, а значит у них не хватало оперативного времени на смыкание флангов. (Прим. ред.)
{351}Предварительное донесение было послано 10 сентября.
{354}Эта дивизия с 11 сентября вошла в состав 6-й армии.
{355}Итак, единственным разумным распоряжением, которое отдал Мольтке за все сражение, было распоряжение об отступлении. Причем ' этот приказ а) запоздал б) уже вызрел в штабах 1-й и 2-й армии. Мы знаем, что 1-я и 2-я армиях в любом случае намеривались отступить, таким образом, Мольтке продолжал действовать в рамках своего метода — не руководить ничем. {Прим, ред.)
{356}Это обстоятельство показывает, на каком тонком волоске держался успех союзников в Марнском сражении. Для того, чтобы остановить наступление французских войск в промежуток между 1-й и 2-й германскими армиями, хватило всего двух корпусов. И это в совершенно новых условиях, сложившихся после Марны: союзники воодушевлены одержанной победой, немецкие войска отступают в тяжелых условиях, их моральное состояние подорвано. Вероятно, несколькими днями раньше, на Марне, хватило бы всего одного активного корпуса между 1-й и 2-й немецкими армиями, чтобы выиграть решающий темп для осуществления контрманевра Клюка. Между тем, даже по довоенному плану Мольтке германское правое крыло должно было иметь приблизительно на четыре корпуса больше, нежели реально насчитывалось на Марне; в рамках плана Шлиффена речь шла, по крайней мере, еще о трех активных, одном резервном и шести эрзацрезервных корпусах, девяти ландверных бригадах. (Прим. ред.)
{357}Полковник Варио пишет: «Отправляясь от Лассиньи-Руа как базы и наступая в направлении к Гюискар, главная масса этих сил могла бы успеть полностью охватить правый германский фланг, пребывавший в неподвижности, юго-восточнее Нуайон, и сломить его сопротивление». Мы считаем, что силы были недостаточны и слишком малоподвижны для такого маневра. («Les tentatives de la manoeuvre daile apres la bataille de la Marne», par le lieu, colonel Variot, «Revue Mil. Franc». April 1931.)
{358}Наше мнение расходится с высказываемым генералом Луазо в его цитированной уже неоднократно статье; Монури ставится в упрек, что он имел слишком мало сил на правом берегу Уазы. Однако, исходя из принципов, выдвинутых в этой же статье, следует указать на главный порок флангового маневра в данном случае, независимо от количества сил: он был лишен внезапности и потому был осужден неизбежно на неудачу.
{359}»De la bataille de la Mame a la course a la mep» par le capitaine Mousset «Revue Mil. Franc.» Mars, 1933.
{360}Всюду выделено автором.
{361}Выделено автором. Дословно «капля по капле», т.е. по мере прибытия.
{362}«Выступив туда, куда он непременно направится, самому направиться туда, где он не ожидает. Тот, кто проходит тысячу миль и при этом не утомляется, проходит местами, где нет людей». Сунь Цзы.Трактат о военном искусстве. (Прим. ред.)
{363}В оригинале выделенные абзацы были подстрочным комментарием. Мы сочли необходимым вставить их в текст. (Прим. ред.)
{364}Не подлежит сомнению, что широкий стратегический маневр в период «бега к морю» был невозможен. М.Галактионов совершенно прав, связывая сентябрьские операции с предшествующими боями. Обе стороны недавно потерпели поражение (союзники в Приграничном сражении, немцы — на Марне), армии противников были расстроены и не способны к решительным действиям. Группировка войск не несла на себе отпечаток какой бы то ни было стратегической мысли: армии занимали-случайные позиции, начертание которых определялось превратностями военного счастья. Штабы всех степеней были потрясены несоответствием реальности и довоенных представлений о ней. (Кроме того, германская армия переживала серьезнейший «кризис доверия»).
Тем не менее, остается ощущение, что противниками не были использованы все возможности для достижения успеха, причем, больше упустила германская армия. При любых обстоятельствах немцы не должны были допустить прорыва бельгийских войск из Антверпена и соединения их с войсками союзников. Далее, французская территория к северо-запада от Парижа была прикрыта только почти прозрачной завесой группы территориальных дивизий Д»Амада. Приложив к тому достаточные усилия, немцы могли еше до завершения сражения в долине Уазы захватить такие важные позиции, как Амьен и Абвиль (а, возможно, и почти не прикрытые о тот момент порты Ла-Манша). С учетом того, что железнодорожные линии от Брюсселя к побережью Северного моря были исправны, эту операцию следовало проводить в жизнь железнодорожным маневром. В такой «редакции» удавалось выиграть необходимые темпы и нейтрализовать наступление 2-й французской армии на Уазе.
Конечно, такая операция не дала бы стратегического эффекта — в том смысле, что все же образовался бы позиционный фронт. Но его начертание было бы для немцев значительно выгоднее. (Прим. ред.)
{365}Генерал Фожерон дал удачные формулировки, касающиеся «бега к морю»: «Оба противника испробовали в одно и то же время один и тот же маневр на одной и той же территории, из двух одинаковых концепций проистекли совершенно естественно симметричные движения, которые взаимно столкнулись и вызвали тяжелые и кровавые бои, не достигнув никакого заметного результата». «Борьба вырождается и в некотором отношении превращается в вопрос транспорта. Необходимо действовать все более и более быстро, чем противник». В то же время Фожерон возражает против обвинения «обоих главнокомандований в том, что им недоставало воображения». Дело, конечно, не в воображении, а в том, что в маневре отсутствовали элементы оригинальности и внезапности и что форма флангового маневра прикрывала суть совсем иного порядка: простое вытягивание фронта на северо-запад. Недостаток анализа Фожерона, как и многих других исследователей, состоит в недоучете взаимоотношения восточной и западной половин театра военных действий, о чем мы уже говорили. («La recherche de la decision» par le general Faugeron, «Revue Mil. Franc.».oct. 1931).
{366}Союзники установили свое присутствие в Амьене в двадцатых числах сентября. Иными словами, у германской стороны было не менее четырех дней для того, чтобы овладеть этим ключевым пунктом, прикрытым в середине месяца совершенно недостаточными силами. (Прим. ред.)
{367}Мы вернемся к ней в части второй настоящего труда (Примечание М.Галактионова). К сожалению, насколько нам известно, рукопись второй части книги «Темпы операций» не сохранилась. Возможно, она и не была написана. (Прим. ред.)
{368}Капитан Mousset справедливо
критикует действия французского главного командования: «Если решение о маневре было принято в тот же час (не совсем так, Жоффр опоздал на 5 дней.-М. Г), это развертывание было медленным».
{369}«Армии 1914 г. были слишком тяжеловесны,— в гораздо большей степени, чем теперешние; они слишком тесно зависели от своих тылов, чтобы их начальники взяли на себя риск, даже только временный, допустить действия врага на своих сообщениях. Прошло время, когда крупное соединение могло сравнительно легко менять свою базу. Вывод из опыта всей войны таков, что нужно удерживать весь театр операций посредством непрерывной линии огня. Только при таком условии фланговый или какой-либо иной маневр станет осуществим; быть может, в этом и состоит новейшая форма старого принципа, что нельзя маневрировать против врага, не сковав его. Пусть нам не говорят, что это значит отрицать принцип экономии сил. Нужные силы для удара можно было найти и в 1914 г., так как оборонительный участок войскового соединения и тогда был гораздо шире участка наступления». («De la bataille de la Marne a la course a la mep», par le cap. Mousset, «Revue Mil. Franc.», Juin 1936.). Здесь не место обсуждать, насколько правильно опыт минувшей войны о «непрерывной линии огня» переносить на будущее без всяких оговорок. Но указание на то, что крупные соединения в 1914 г. оказались слишком тяжеловесными и маломаневренными, справедливо. Они жались одно к другому, и непрерывный фронт вырастал стихийно и неотвратимо.
{370}Следует отметить, что подобное «пакетное» использование войск является одной из самых грубых ошибок командования. Теория безусловно требует вводить новые силы в таких масштабах, чтобы они могли добиться оперативного результата. Вероятно, сторонам следовало бы позволить противнику осуществить фланговое захождение, чтобы контрударом из глубины опровергнуть «пакетный» ввод сил и добиться хотя бы тактического успеха. (Прим. ред.)
{371}»Memoires du mareshal Joffre», tome premier, p. 438-439.
{372}По завершении «Бега к морю» фронт стабилизировался по изохроне: характерное время перевозок вдоль фронта совпадает для обеих сторон. Отметим, что в ходе всего сражения французы пользовались преимуществом внутренних линий, чем и объясняется исключительно выгодное для них вытягивание фронта
к северу. Однако, захват Амьена и портов Фландрии (при безусловном уничтожении Бельгийской армии) уменьшали связность позиции союзников, что дало бы немцам возможность построить другую изохрону, вытянув фронт
к западу. Увлекшись решением частных проблем, германское командование упустило шанс выстроить позиционный фронт вдоль течения Соммы, а не Изера. (Прим. ред.)
{373}Но, может быть, дело обстоит не так просто? Кроме прочности, «стена» должна обладать также и определенной упругостью — иначе обороняющаяся сторона не сможет выиграть темпы, необходимые для закрытия того или иного прорыва. Между тем, в распоряжении союзников было очень мало свободного пространства: они с трудом могли позволить себе потерять порты Ла-Манша и ни при каких условиях не должны были уступать линию Соммы. Эта недостаточная упругость позиционной обороны давала возможность разрушить «стену» серией последовательных ударов. Людендорф продемонстрировал этот метод в 1918 году и был близок к успеху. (Прим, ред.)’
{374}Marechal Posh, Memoires, tome premier, p. 187 el 188.
{375}Фош так формулирует задачи завязавшейся борьбы: «По мере того как битва стабилизировалась в Пикардии и Артуа, эра новых событий начинается к северу от реки Лис. Это — последня территория, которую немцы могут использовать, чтобы попытаться опередить нас в скорости, чтобы захватить нас врасплох, раздавить нас тяжестью своих вооруженных масс...»
{376}Фош рассказывает следующее об этой беседе с Ллойд-Джорджем «Я ему сообщил мое решение: наши войска, зарываясь в траншеи, противостоят усилию врага, несмотря на его подавляющее вооружение, до того дня, когда мы сами, снабженные таким же вооружением, сможем предпринять наступление, которое только и может дать победу». Фошу пришлось ждать этого момента 4 года. Ллойд-Джордж в своих воспоминаниях несколько иначе описывает эту беседу: «Я спросил его, не имеет ли он что-либо передать британскому кабинету, а он сказал: «Скажите ему, что здесь мы больше не будем отступать». Я спросил тогда, не должен ли я также передать, что здесь стремятся и наступать. Он поколебался и был, очевидно, озадачен вопросом. После заметной паузы он ответил: «Это зависит от людей и средств вооружения которые вы способны бросить на боевую линию». («War Memoirs of David Lloid George, Volume one, p. 159).
{377}«Союзники стремятся воспользоваться еще инициативой и свободой действия, которые открылись для них в результате Марнской победы, чтобы опередить врага в его наступлении, атаковать его прежде, чем он смог бы обратить в свою пользу успех над Антверпеном и пустить в ход силы, которые здесь освободились, прежде чем он сосредоточил свои могущественные резервы, подвезенные из Германии, прежде чем он предпринял свое наступление на оставшейся свободной территории, чтобы посредством маневра выиграть кампанию на западе. Но будем ли мы иметь время и возможность соединить еще рассеянные и разделенные войска трех союзных держав достаточной силы, чтобы ниспровергнуть этот план... Таков был вопрос, который нужно было решать в ужасающем столкновении Фландрской битвы». (Foch, I, 193).
{378}Немецкие авторы поддерживают эту легенду. Один из них (Каbenau) пишет: «Решение разрушить Изерские плотины и шлюзы Ньюпорта было принято и 30 октября проведено в жизнь. Побежденные водой, грязью и илом, немцы должны были прекратить наступление. В решительной атаке они были остановлены силами природы, но не врагами».
{379}Описывая бои 26 октября, Фош отмечает «В нескольких пунктах противником уже были сооружены оборонительные позиции из проволочных заграждений», (des defenses en fil de for, I, 212).
{380}«В низкой местности, которая окружает Ипр, вода на поверхности земли препятствовала рытью окопов. После отступления от Шарлеруа большая часть наших войск к тому же не имела инструмента. Организация сплошной линии обороны была невозможна, она требовала к тому же, благодаря только своей протяженности, больших сил, чем те, которыми мы располагали» (213).
{381}Эта совокупность обстоятельств приводила к сражению, как бы разделенному по перегородкам с трудными сообщениями, при невозможности охватить происходящее, и неизбежно вела к раздроблению действия.
{382}«Германская тяжелая артиллерия становилась с каждым днем все более многочисленной (но, очевидно, все же недостаточной для прорыва.— МГ.) и мы были не в состоянии действительно подавить ее из-за отсутствия тяжелых орудий. Напротив, немцы были остановлены хорошо нацеленным заградительным огнем наших 75-мм пушек; однако, мы должны были беречь снаряды. Они были в ограниченном количестве» Fosh, I, 212).
{383}«Резюмируя — после пяти дней непрерывного наступления союзные войска увидели, что их усилия сведены на нет таким же усилием врага: удар был жестокий, но безрезультатный. Силы противников были теперь равны» (213).
{384}1 ноября при посещении фронта президентом французской республики, Фош в Дюнкерке встретился с Китченером. Отведя Фоша в сторону, Китченер сказал: «Ну что же. Мы разбиты». Фош постарался разуверить его и просил как можно скорей новых подкреплений, Китченер ответил: «1 июля 1915 г. вы будете иметь во Франции миллион обученных английских солдат». Фош на это возразил: «Мы не просим столько, но мы хотим как можно скорее, тотчас же», но получил ответ: «До этой даты не рассчитывайте ни на что». Китченер прекрасно понял направление развивающихся событий.
{385}1914 г. дает, скорее, отрицательные примеры в развитии и руководстве
стратегическим маневром, что убедительно показано в труде т. Меликова «Проблема статегического развертывания», т I (ср, например, поспешность, проявленную русским главнокомандованием в развертывании наступления против германских сил до окончания сосредоточения).
{386}Я далеко не уверен в правильной расшифровке этих данных.
{387}«Там, на южном крыле, должна быть оставлена возможно слабая прикрывающая группа, которая могла бы спокойно отходить перед противником, возможно дальше завлекая его. Таким образом, Шлиффен мог выиграть время, в котором он нуждался, пока его план не станет оказывать действие...» («Zur Ehre ShliefFens», von General der Art, a. D. Kraft von Dellmensingen, «Deutsche Wehp», 1933, № 38).
{388}»La recherche de la decision» par le general Faugeron, «Revue Mil FranoMars, 1932.
{389}Обратим внимание на то, что план Шлиффена содержит явное понимание значение оперативной «тени», которая возникает при быстром продвижении правого крыла — противник будет
вынужден постоянно прекращать сражения, не ввиду действительной угрозы окружения, а лишь в связи с наличием у немцев такой
возможности. (Прим. ред.)
{390}»Etude sur la cavalerie dans lexploration», par chef descadron de Bardies-Montfa, «Revue Mil Franc». Fevrier 1934.
{391}»Comprendre», par le capitaine Carrias, , «Revue Mil. Franc». Juiilet 1932.
{392}Что, собственно, является одной из загадок маневренного периода войны. И до августа-сентября 1914 г., и после него, работа штабов могла быть плохой или хорошей (немецкого — чаше всего хорошей), но управление войной они сохраняли. Складывается впечатление, что в войне появился новый неожиданный
информационный фактор, подорвавший штабную работу, которая смогла наладиться лишь с установлением позиционного фронта. (Прим. ред.)
{393}В данном случае следует согласиться с автором лишь отчасти. В следующую мировую войну именно преждевременный контрманевр союзников являлся тем стержнем, вокруг которого строился план «Гельб». При анализе плана Шлиффена можно отметить, что до определенною предела он оперативно свободен от решений противника. То есть начнут ли французы контрманевр в августе или в начале сентября не важно — они теряют темпы в любом случае. (Прим. ред.)
{394}Редкий для М.Галактионова случай формальной ошибки. Был и активно использовался войсками уже в первом периоде войн Великой французской революции. Заметим в этой связи, что некий структурный аналог телеграфа применялся во времена Троянской войны. (Прим. ред.)
{395}Всего в полтора раза быстрее, чем 3-я. (Прим. ред.)
{396}Сорок километров в день считалось нормальным темпом марша для наполеоновских корпусов. Другой вопрос, что в мирное время следовало тренировать пехоту не на пробежки по полосе препятствий, а на тяжелые марши. Еще большее значение имела тренировка штабов, от качества работы которых зависела реальная нагрузка на войска. (Для того, чтобы армия переместилась на сорок километров, каждый солдат должен пройти от 50 до 80 киломеров в день — разница, определяемая качеством подготовки марша, весьма существенна. (Прим, ред.)
{397}Французский автор указывает на «рекордную скорость движения» 1-й армии к Парижу — 21 км в день.
{398}По сообщению немецкого автора, с 18 по 21 августа 1-я армия продвинулась на 711 км — 17,5 км в сутки — с 22 по — 25 августа — 92 км — 23 км в сутки («Die Uraschen des Versagens der operativen Verbindungen», «Deutsche Wehp», 1932, № 11). (Прим. М.Галактионовa.)
На самом деле средний темп марша пехоты составляет от 15 до 25 км/сутки в зависимости от организации этой пехоты. Существенно более высокие темпы показывала кавалерия (до 40 км/сутки), римские легионы (в среднем 45 км/сутки, зафиксированы случаи до 60 км/сутки), моторизованные и танковые дивизии следующей Мировой войны (50 км/сутки). При этом темпы наступления танковых армий составляли уже прежние 25-30 км/сутки. (Прим. ред.)
{399}Интересно, а почему с меньшей? Противник, как будто, не препятствовал движению 1-й армии. Надо полагать, дело было в конкретных ошибках самого Клюка, а также Бюлова, который постоянно привязывал 1-ю армию к своему флангу. Командующие на местах постоянно маневрировали, стремясь к ординарному тактическому успеху, и тем теряли темпы стратегического значения, а высшее руководство в Люксембурге взирало на это с олимпийским спокойствием. «Все преимущество белых испарилось на подобных одноходовых угрозах». (Д.Бронштейн.) (Прим. ред.)
{400}Эффект «скольжения» армий влево из-за тактических факторов (то есть действий левофланговых армий) оказался неприятным сюрпризом в плане Шлиффена. Шлиффен не мог учитывать этот фактор, поскольку такого ранее никогда в военной истории не встречалось. В плане Манштейна многократно возросшая оперативная подвижность помогла преодолеть негативное воздействие «скольжения», но привела к перепутыванию частей и, в результате, стала поводом к приостановке немецкою наступления. (Прим. ред.)
{401}«Скорость в проведении операции находит свой предел в скорости движения (Marschleistung) пехоты». («Umfassung grossen Stils oder Teibclage»,von Oberst a.D. Graf Schack, :Deutsche Wehi», 1934, № 2.
{402}Этот вывод, отнюдь, не следует из предшествующих глав повествования.
Автор доказал не «обреченность» шлиффеновского развертывания, а лишь то, что такое развертывание само по себе не является рецептом «абсолютной» победы. По мере развития наступления конфигурация армий правого крыла должка непрерывно изменяться, чтобы компенсировать меры, которые неизбежно будут приняты союзниками для торможения немецкого маневра. Иными словами, кроме правильного «вообще» стратегического плана, необходима еще и конкретная работа высшего командования. Показательно в этой связи, что Шлиффен ограничил оперативный расчет выходом на линию Сены, не поддавшись искушению живописать конечное генеральное сражение с перевернутым фронтом.
«Белые простыми (логичными, ясными) ходами доводят свое преимущество до победы, атака белых развивается сама собой...» — такие формулы мы читали не раз. Однако в наше время при значительно возросшей технике защиты трудно рассчитывать, что партия, как лошадка, сама привезет игрока к счастливому финишу.
При борьбе с опытным, использующим все ресурсы защиты шахматистом к победе приходится порой пробираться по узкой нехоженой тропе единственных ходов» — пишет Д.Бронштейн в книге «Международный турнир гроссмейстеров» (М., 1983).
Шлиффеновский маневр выигрывался автоматически в двух случаях: если командование союзников не справляется с шоком первого удара и в силу этого оказывается неспособным организовать контрманевр, и если немецкие войска заметно превосходят французские по оперативной подвижности. Второй вариант реализовался в кампании 1940 года, первый — был весьма вероятен при любом французском главнокомандующем за исключением Жоффра и Фоша (растерянность при неудачах таких талантливых военачальников как Ланрезак, Кастельно, Рюффе, Лангль де Кари — тому подтверждение). Но и реальная ситуация, когда подвижность немецких войск оказал» недостаточной, а французы удержали своих руках управление операцией, по-видимому, выигрывалась за немцев. Однако, уже не автоматическим выполнением начертаний Шлиффена (тем паче — бездумными отступлениями от них), но твердым, четким, осмысленным руководством войсками в. духе основных идей старого фельдмаршала.
Следует, тем не менее, согласиться с М.Галактионовым, что Шлиффен не изучил всех возможностей увеличения оперативной подвижности армий и тем заметно усложнил задачу своего преемника. При превосходстве правого крыла в подвижности немцы выигрывали совсем легко, а ошибки, допущенные Мольтке, Клюком или Бюловым, не имели значения. (Прим, ред.)
{403}Но, как убедительно показывает сам автор, битва на Маасе, отнюдь не была неизбежностью. Вместо того, чтобы форсировать Маас с боем, сдвигая при этом корпуса влево, следовало пересечь реку в оперативной «тени» обходящего крыла, переместив усилия на правый фланг. Заметим, что при этом выправлялась геометрия всей операции. (Прим, ред.)
{404}Колебания Бюлова выразительно показаны в статье полковника Берни «Essai sur le renseignement a la guerre» par le col. Bernis, Revue Mil. Franc», Juillet 1933. Вполне основательно автор усматривает в этих колебаниях отсутствие правильной установки в разведывательной работе.
{405}»Les journees des 29 et 30 aout 1914» par le colonel Cb. Menu, «Revue Mil. Franc» Fevrier — Mars 1935. Статья содераит интересные тактические моменты, которые мы опускаем, так как в более отчетливой и яркой форме они выявились на Марне.
{406}Там же. Выделено автором.
{407}«Правда о войне 1914-1918 гг., стр. 55.
{408}Соглашаясь с автором, мы считаем необходимым сказать несколько слов в защиту Лиддел Гарта. Британский автор имел в виду прежде всего перенапряженность внутренних коммуникационных линий, вызванную наступлением правого крыла. Эта перенапряженность стала одной из причин нарушения снабжения и проигрыша Марнской битвы. (Прим, ред.)
{409}»La manoeuvre d’aile» par le general Loizeau, «Revue Mil. Franc» , Janvier 1933.
{412}»Vorbedingungen erfolgreichen Umfassungsoperationen», топ Oberst a. D.Graf Schack, «Deutsche Wehn», 1938, № 41.
{413}»Die UmfassungsgedanKe in den Schlachten von Tannenberg, Namur uns St. Quentin» того же автора, «Deutsche Wehi», 1934, № 51.
{414}«В своих последних набросках маневра он предусматривает от 8 до 10 кав. дивизий перед решающим правым крылом, имея в виду это крыло сделать не только сильным, но и в
высшей степени подвижным
». (Fleck Unsere Kavallerie im Weldcriege und in Zukunft, «Militar-Wochenblat», 1934, № 37. Выделено автором.
{415}»Operationsplan von 1905»,Studie vom Dezember 1912.
{416}»Die deutsche Heereskavallerie auf dem westlichen Kriegsschauplatz», «Militar-Wochenblatt», 1934, № 3.
{417}Генерал от кавалерии в отставке Позек считает, что при подчинении главному германскому командованию оба этих кавалерийских корпуса — всего 5 кав. дивизий — могли бы на правом фланге армии Клюка оказать решающее влияние на ход битвы на реке Урк и вместе с тем на ход всего Марнского сражения. («Kriegserfahrungen in der Verwendung moderner Kavallerie», von General der Kavallerie a.D.M.v. Poseck, «Militar-Wochenblart» 1935, № 31).
{418}1-я кав. дивизия в 24 дня прошла 800 км — около 33 км в сутки. («M.v Poseck, Die deutsche Kavallerie 1914 in Belgien und Frankreich» S. 141) 18 сентября 9-я и 2-я кав. дивизии при переброске на правый фланг делал всего 23-25 км сутки. «Hat die deutsche Heereskavallerie im Weltkriege versagt», vcmObersta. D.GrafSchack,»Deutsche Wehi»,1933. № 1).
{419}2-я армия получала в то время Марнской битвы продовольствие в Фурми на расстояния 200 км. 3-я армия в Шимей — 150 км, 1-я армия в Седане и Кариньни — 111-120 км.
{420}»Kriegsfuhrung und Eisenbahnen», von Major a. D. Dr. Kretzschmann, «Militar-Wochenblatt», 1935, № 39.
{421}Это не совсем точно. В маневренной войне всегда остаются значительные территории, не занятые в данный момент ни одним из противников (для Западного фронта в августе 1914 года — участок к северо-западу от Уазы). Как правило, дороги на подобной «ничейной земле» не разрушаются или разрушаются в самой незначительной степени. Таким образом, наступающий может использовать рельсовые пути, но только в том случае, если его движение глубоко
неочевидно. Вновь подчеркнем, что под Танненбергом Людендорф организовал железнодорожный маневр, затрагивающий не только «ничейную зону», но и оспариваемую территорию. (Прим. ред.)
{422}»Schheffen-Plan von 1905, Moltke-Plane 1908 bis 1914 und Schlieffen-Plan 1912», von v. Mantey, Oberst a.D. , «Militar-Wochenblatt» 1935, № 16.
{423}Oberst Jochim. «Die Operationan und ruckwartigen. Verbindungen der deutschen I Armee in der Marsheschlachtn 1914».
{424}»Verwendung von Nachrichtenmitteln im ersten Kriegsjahr», von Oberst Fellgiebel, «Militar-Wochenblatt» 1935, № 34.
{425}»Die Uraschen des Versagens der operativen Verbindungen», von Oberst a.D.Bernay «Deutsche Wehr», 1932, № 11.
{426}»Fertigung und Vebrauch von Drahthindernissen wahrend des Weltkrieges», «Deutsche Wehi», 1934, № 31.
{427}»Die Erfahrungen und Wandlungen der taktischen Kampfsan-schauungen im Kriegsjahr 1914», von general der inf. A.D.Reinkke, «Mibtar-Wochenblatt», 1935, № 27.
{428}»Die Ursachen des Stellungskrieges», von General d. Inf a.D. Woll-warth», «Deutsche Wehi», 1934, № 18.
{429}Лиддел Гарт, «Правда о войне 1914-1918 гг.», стр. 206.
{432}»Le 6-е Corps dArmee a la Bataille des Frontieres (22 aout 1914)», par le lieut.-colonel Thierry dArgenlieu, «La Revue dmfanterie», Avril 1933, p. 530.
{434}»Em Angriff in der Mamesclacht». «Die deutsche Volkskraft», Beilage zur», «Deutsche Wehp», 1933, № 17.
{435}См. «Note sur larmement compare de linfanterie allemande en 1914». «La Revue dinfanterie», Avril 1933.
{436}Между тем, в труде Новицкого, например, указывается (т. I, стр. 58) без всяких оговорок, что на вооружении французской армии в начале войны состоял пулемет Гочкинса.
{437}»Artillerie im Nachhutgefecht», von Generalmajor a.D. Friedrich-Franz Feeser, «Militar-Wochenblatt», 1934, № 42.
{438}»Die uberlegene Schussweite tier franzosischen Fekkrtillerie 1914», von General Leutenant Marx, «Militar-Wochenblatt», 1932, №. 32.
{439}Эрр, «Артиллерия в прошлом, настоящем и будущем».— Мы отсылаем читателя к этой книге, не повторяя здесь данных о численности в составе артиллерии той и другой стороны в 1914 г.
{440}В труде Новицкого для французский полевой пушки предельная дальность дается в 8500 м, для немецкой — 8000 м.
{441}»Schussweiten neuzeitlik her Geschutze», von General-leutenanta a.D. Botzheim, «Wehrtechnische Monatshefte», 1935, № 5.
{442}»Neuzeitliche Waffenentwicklung und Problem der Tankabwehr», von Major a.D. Daniker «Wehrtechnische Monatshefte», 1935, № 4.
{443}Автор придерживается французской (и немецкой) концепции танка как бронированного пулемета. Создатели танка, англичане, вкладывали в это понятие другой смысл. См. также Исмаилов Р. «Танковые сражения. Теория и практика.» В кн. Э.Манштейн «Утерянные победы», М., ACT, 1999 г. (Прим. ред.)
{444}»Le 61-е regiment dinfanterie a la bataille de Lorraine (aout 1914)», par le lieut-colonel Guigues «La Revue dinfant», Mai, Juin, Aout 1932.
{445}»Le triomphe de lidee», per le lieut-colonel dart. A.Pot «Revue dartillerie», Fevrier 1932.
{446}»Le triomphe de lidee», per la general F. Gassouin.
{447}См. Также Приложение 1. «Военная статистика: численность, состав, структура вооруженных сил противоборствующих сторон».
{448}»Artillerieaufctellung und Munitionsverbrauch im Kriege 1914-1918», von Oberstleutenant a.D. Dr. Friedrich Stuhlmann.
{449}»Artilleristische Schiessgrundlagen», von Kremmler (участник мировой войны, командир батальона пешей артиллерии), «Wehrtechnische Monatshefte», Juni 1935.
{450}Ранее автор отмечал перегруженность линий снабжений немцев. Добавим сюда удаленность от баз и потерю штабом контроля над передвижениями войск. Становится ясным, что в армиях правого крыла проблема нехватки боеприпасов стояла очень остро уже в последние дни августа. Возможно, французская артиллерия имела преимущество в Марнском сражении прежде всего ввиду лучшего снабжения боеприпасами. Девятая армия Фоша получила остро необходимые ей снаряды, разыскав на ближайшей железнодорожной станции вагон, забытый там со дня мобилизации. Для того, чтобы могли происходить подобные чудеса нужно сражаться очень близко к своим тыловым базам. (Прим. ред.)
{451}»Erfahrungen uber die Verwendung der Artillerie im ersten Kriegsjahr», von General Leutenant Marx, «Militar-Wochenblatt», 1935, №. 28.
{452}»Friedensauabildimg — Rriegserfahrung», той General Leutenant a.O. Marx, «Wehr und Waffen», 1935, № 1-2.
{453}»De role joue parnle terrain a la bataille des Ardennes», rar le lieut-colonel Pugens, «Revue Mil. Franc», September, 1931.
{454}»La bataille des frontieres», par le colonel bVakrch
{456}»De grouppement a la batterie dans la bataille de 1914», par «, per le lieut-colonel dart. De Mazenod, «Revue dartillerie», octobre 1932.
{457}В упомянутой статье.
{459}»Geschichte des Res. Inf. Regts 27», bearbeitet von Oberstleutenant Reinhold Dahlmann. Abschnitt «Ein heisser Tag».
{460}»Der WeItkrieg»,.V, 8. 73.
{461}»Ist der frontale Infimterieangriff noch Durchfuhrbar?» von Wim Brandt «Militar-Wochenblatt», 1935. № 39.
{462}»Die Deutsche Fekdartdlerie im Weltkriege», von Major v.Rost «Militar-Wochenblatt», 1935.
{463}»Gefahren der Begleitartillerie», von Major a.D. Deuringer, «Militar-Wochenblatt», 1933. № 25.
{464}Например: «Позиционная война должна была возникнуть как результат возросшего действия оружия, которое со своей стороны коренится в быстрых успехах техники вооружения и означает час рождения материальных сражений» («Bewegungskrieg-Stellungskrieg», «Militar-Wochenblatt», 1933. № 32.) Типично механистическое умозаключение, страдающее однобокостью и схематизмом.
{465}»Feldherr und Kriegstechnik», von Karl Justrow, Oldenburg, 1933.
{466}»Abschnrttsweises Vorgehen», von Major a.D. Deuringer, «Militar-Wochenblatt», 1934. № 32.
{467}»Artillerieaufstellung und Munitionsverbraunch im Kriege 1914— 1918» :Wehr und Waffen», 1932, № 4.
{468}»Donnees statistiques sur les forces francaises de 1914-1918», par le lieut.-col. Larcher, «Revue Mil. Franc.», Mai 1934.
{469}»Die Schlacht vor Paris», S. 234.
{470} «Les fabrications regionals de Toui 1914-1918» par C.Deme, «Revue dArtillerie», Septembre 1935.
{471}Письмо генерала Жоффра военному министру 20 сентября 1914 года.
{473}»Les fabrications de guerre», par le colonel Menue, «Revue Mil.Franc», Mai, 1933.
{474}Цифры наши взяты из статей: «Donnees statistiques concemant le guerre 1914-1918», «Revue Mil. Franc.», 1933 и «Donnees statistiques sur les forces francaises de 1914-1918», par le lieut.-col. Larcher, «Revue Mil. Franc.», Mai 1934.
{475}Что не удивительно. Вплоть до 1918 года Западный фронт стал второстепенным для германской стратегии. В 1918 году немцы попытались одним последним рывком разрешить позиционный кризис на Западе и были к этому близки. {Прим. ред.)
{476}«Betrachtung uber 56 Tage Bewegungskrieg» «MiUtar-Wochenblatt», 1933, № 11.
{477}Это небольшое отступление завершает обзор тактических соображений и структурно повторяет первые пункты этой главы. (Прим. ред.)
{478}Из опыта последующих десятилетий известны примеры, когда пехота именно наступала на огневые средства (артиллерию и пулеметы), причем весьма успешно. «Ключом» к возрождению тактической подвижности пехоты оказался не танк, как это принято считать, а «тактика просачивания», разработанная германской армией к 1918 году. (Прим. ред.)
{479}Следует отметить, что оперативная и тактическая подвижность вместе составляют базис понятия «связность» позиции. Здесь связность определяется как функция от метрики позиции и вычисляется через время, за которое войска пройдут заданный путь с учетом условий местности, противодействия противника и так далее. О связности см. также С.Переслегин «Основы аналитической стратегии.» В кн. Э.Манштейна «Утерянные победы». (Прим. ред.)
{480}Соглашаясь с автором и его анализом, хочется, все же, отметить некоторый схематизм, присущий классическому марксисткому подходу. Ведь подобный анализ мог быть сделан ответственными командирами уже в 1914 году — после первого месяца боев. Что же помешало им прийти к выводу о приближающемся
кризисе позиционности
? (Прим. ред.)
{481}Здесь М.Галактионов упускает из виду стратегические факторы. Опыт следующей войны наглядно продемонстрировал, что описанный им механизм (возникновение глубокой обратной связи между оперативной и тактической подвижностью, приводящей к нарастающему торможению маневра и в конечном итоге к образованию позиционного фронта) есть ответ системы «война» на допущенную наступающей стороной
стратегическую ошибку. При совершенно иных «начальных условиях» (наличие танков, авиации, воздушно-десантных войск)
тенденция к позиционности проявилась в операции «Барбаросса», в Нормандской и Итальянской кампаниях союзников, в сражении за Соломоновы острова. Эта позиционность, разумеется, принимала иные формы, нежели в 1914— 1918 годах, но содержание оставалось неизменным: переход к взаимно блокированной позиции и борьбе на истощение вследствие выявившейся невозможности достигнуть решения маневром. Обратите внимание, что во всех перечисленных случаях наступающая сторона стремилась уменьшить риск и сократить нагрузку на операцию, то есть — повторяла ошибку Мольтке 1914 года. (Прим. ред.)
{482}Теперь мы видим, что основу понятия
темп составляет не само по себе «время» (хотя бы даже и внутреннее «оперативное время», определяемое, как мера изменений в системе «война»), а то психологическое, субъективное «время», которое выигрывается одной стороной за счет
торможения реакции другой стороны. Выигрыш темпа возникает из-за запаздывания «отклика» противника на необычную ситуацию, выходящую за рамки довоенных расчетов. Иными словами, «ключ» к выигрышу темпов — постоянно ставить перед противником нестандартные ситуации, то есть — играть на повышение размерности «пространства решений», (Прим. ред.)
{483}Мы называем этот фактор «кризисом аналитичности» в силу именно того, что в результате воздействия новых факторов единственная возможность, единственное решение, которое оставалось у командиров в любых привходящих обстоятельствах, это создать пресловутое равновесие сил и свести ситуацию даже не к ничейной, а к патовой. Заметим в этой связи, что почти двумя десятилетиями раньше Мировой войны с довольно похожей проблемой столкнулись шахматисты. Если оба партнера в одинаковой мере владели теорией позиционной игры, разработанной В.Стейницем, атака и зашита на шахматной доске взаимно уравновешивалась, и партия заканчивалась вничью. Довольно скоро Э.Ласкер предложил парадоксальное, но действенное решение: совершить позиционную ошибку, добровольно создав у себя слабый пункт, и заставить противника перейти «границы безопасности» в стремлении эту ошибку использовать. Позднее, уже в послевоенные годы, игра на «позицонную оборону» выкристаллизовалась в творчество Х.Р.Капабланки, а игра на нарушение равновесия — в теорию «позиционной комбинации» Р.Рети и А.Алехина. (Прим, ред.)
{484}»La manoeuvre de Lorraine», par le colonel Pugens. «Revue mil. Franc.», № 12, 1931.
{485}Например в отношении крепости Намюр: «Крепость привлекла к себе и удержала в решительный момент массы и силы, которых недоставало на правом германском крыле». («La defense de la position fortifiee de Namur en aout 1914», par le lieutcol. Desmazes, «Revue Mil. Franc.», Aout 1931).
Исключительно велика в этим же смысле была роль Антверпена. (Примечание М.Галактионова.)
С этой оценкой нельзя согласиться. Крепость Намюр притянула 5-ю французскую армию к гибельной позиции между Самброй и Маасом и оперативно связала в этом районе. Действующих против Ланрезака немецких корпусов было более чем достаточно для окружения, расчленения и уничтожения 5-й армии; если этот результат не был достигнут, то виной тому не форты Намюра, а ошибочные действия генерала Бюлова. (См. Б.Такман «Авгусговсие пушки», М., ACT, 1999 г., а также Приложения и комментарии к этой книге.)
Что касается Антверпена, то в текущей реальности 1914 г. он действительно сыграл важнейшую роль. Однако, при ином оперативном «раскладе» (уничтожение 5-й армии, либо наличие эрзац-резерва, либо использование 6-й германской армии против побережья Ла-Манша в конце сентября 1914 года) эта роль оказалась бы отрицательной. {Прим. ред.}
{486}Однако, если мы вспомним роль Меца и Седана в кампании 1870 года, придется поправить Вобана: «и дают средства затягивать продолжительность проигранной войны». {Прим. ред.) ' >
{487}»Correspondence», 31-е t, 8-е note sur LArt de la guerre, n. 44.
{488}Указывая на неправильное расходование боеприпасов тяжелой артиллерии, немецкий автор пишет: «Недостаток боеприпасов, в особенности для тяжелой артиллерии, был одной из главных причин того, что наступление против крепости Верден не было проведено в 1914 г.; оно имело бы тогда, когда французы не построили еще мощных позиций перед Верденом, гораздо большие виды на успех, чем в 1916 г.» («Munitionsverschwendang durch mangelhaftes Verstandnis fur schwere Artillerie», von Oberst D. Blummner, «Deutsche Wehr», 1934, № 28.)
{489}Paul Schmitthenner, «Krieg und Kriegfuhrung im Wandel der Weltgeschichte», S.315.
{490}Непонимание этого простого, в сущности, момента, привела к появлению концепции стратегической бомбардировки, которую американцы пытались реализовать до конца Второй Мировой войны. Как мы знаем — безуспешно. До появления качественно более сильных боеприпасов — атомных бомб — такой способ ведения борьбы не решает кризиса аналитичности. (Прим. ред.)
{491}А вот тут автор существенно заблуждается. Как оказалось, авиация поля боя крайне важна для поддержки наступающих войск в оперативной глубине. Большая дальность превращает авиацию в фактор оперативного, а не тактического (как артиллерия) масштаба. (Прим. ред.)
{492}Сунь Цзы сказал: по правилам войны наилучшее — сохранить государство противника в целости, на втором месте — сокрушить это государство. Наилучшее — сохранить армию противника в целости, на втором месте — разбить ее... Поэтому сто раз сразиться и сто раз победить — это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего — покорить чужую армию, не сражаясь» Сунь Цзы. Трактат о военном искусстве. (.Прим. ред.)
{493}См. ст. «Lorganization de larmee de 1 air», «МП. Prany.», «Revue Mil. Franc.», Novembre 1933.
{494}»Heereskavallerie und raotorisierte Verbande», «Militar-Wochenblatt», 1935, № 34.
{495}»Motor und Panzer im neuzeitlichen Heere», von Schack, «Deutsche Wehr», 1934, № 21.
{496}По мнению немецкого автора, маневр столь крупных сил, которые, наступали тогда на правом германском фланге, не может быть и теперь существенно ускорен» («Umfassing grossen Stils oder Teilschlage»). Это неверно: при самых скромных расчетах скорость маневра может быть повышена в несколько раз.
{497}В этой короткой главке заключается зародыш «блицкрига», то есть такой формы наступления, при которой ряд ударов на узких участках фронта создают взаимную оперативную «тень» по всему фронту. Такой эффект возможен лишь при совместном движении нескольких войсковых соединений по параллельным направлениям с
разными скоростями. (Прим. ред.)
{498}Как мы теперь знаем, этим «новым» стал план «Гельб», оказавшийся, однако, всего лишь перелицовкой плана Шлиффена, его перевернутой «эховерсией». Нехитрый замысел поймать противника на
преждевременном контрманевре (весьма вероятном, если не неизбежном именно из-за ошибочной оценки плана Шлиффена) привел к полному успеху. (Прим, ред.)
{499}Этот вывод был успешно оспорен практикой Второй Мировой. Зачастую удар механизированных сил мог быть парирован исключительно другой механизированной силой. Просто в силу того, что другие войска не успевали (им формально не хватало темпов). (Прим, ред.)
{500}Здесь автор смыкается с классиком немецкой военной школы — Клаузевицем, который утверждал, что целью любого маневра, его завершением должен стать бой. {Прим. ред.)
{501}Подробнее см. Приложение 1 «Хронология политических событий лета-осени 1914 года». В кн. Б.Такман «Первый блицкриг, август 1914 г.» М., ACT, 1999 г.
{502}Мы рассматриваем сражение на реке Эна, как первый этап «Бега к морю» — установления позиционного фронта к северо-западу от Вердена.
{503}Сокращенная версия. Полный текст см. в кн. Б.Такман «Первый блицкриг, август 1914 г.» М. ACT, 1999 г.
{504}Следует отметить, что подобные случаи имели место и в предшествующие эпохи. Так, в кампаниях Наполеона можно найти два примера использования «крепости-ловушки»: Мантуя и Ульм.
{505}Атака Мобежа была поручена 7-му резервному корпусу генерала Цвеля. Крепость имела гарнизон около 50000 человек при 350 орудиях. Обстрел начался 31 августа, но ввиду недостатка боеприпасов немцы стреляли редким огнем. Четвертого сентября развернулась атака пехоты, уже на следующий день пали форты Берсильи и Салемань. Седьмого сентября, в разгар Марнской битвы, генерал Фурнье сдал крепость немцам, хотя, как признал в своих воспоминаниях Цвель, «пехота могла бы еще долго удерживать эти укрепления» . Первоклассная крепость Мобеж пала, продержавшись всего шесть дней. Она отвлекла на себя только три пехотные бригады противника.
{506}Сокращенная версия. Полный текст см. в кн. Б.Такман «Первый блицкриг, август 1914 г.» М.. ACT, 1999 г.
{507}С 8 по 13 сентября 18-я пехотная дивизия включалась в состав 11-го корпуса.
{508}С 9 по 12 сентября включался в состав 9-й армии.
{509}По итогам гибели «Магдебурга» и проигранного боя в Гельголандской бухте немцы даже не провели формального расследования. Во всяком случае, виновные названы не были.
{510}В рамках современных представлений о психологии принятия решения данная директива вообще не ставит каких-либо конкретных задач. Утверждение «целью операций явится нанесение потерь английскому флоту...» относится к разряду благоглупостей и не содержит никакой информации. Уточняющие его смысл обстоятельства образа действия («путем нападения...», «путем наступательных минных операций...») не отвечают на основные вопросы «Где?», «Когда?», «Какими силами?» и, кроме того, содержат оговорку.
Следующий пункт начинается с условного предложения, что совершенно недопустимо в директивных документах. Хотя уже само условие («уравнение сил») практически невыполнимо, результирующая часть включает еще три дополнительных оговорки, в том числе — нелепое для военного приказа (да и любого текста повелительного наклонения) словечко «пытаться». В самом деле, как можно пытаться вступить в бой? Рассуждения про «благоприятный случай», который может «представиться ранее», относится к категории «пожеланий», а не распоряжений.
Совсем плохо обстоит дело с третьим пунктом директивы. О какой войне против торговли в отечественных водах может идти речь? Противник с Германией не торгует... Что означают слова «как можно раньше»? В момент издания директивы (30 июля) Белград обстреливается, английский флот сосредоточен в Портленде, в Германии, Франции и России начата частичная мобилизация, уже принято решение о всеобщей.
Для организации рейдерской войны — уже слишком поздно.
Заметим, что в конце июля лучшие океанские лайнеры Германии (которые могли быть использованы и как транспорта, и как вспомогательные крейсера) оказались в Нью-Йорке. Еще была возможность спасти эти корабли от интернирования и, может быть, найти возможность использовать их для борьбы на коммуникациях. Но до подобных «мелочей» («Император» — 52117 тонн, «Фатерланд» — 59957 тонн, «Бисмарк» — 56550 тонн водоизмещения) у составителей директивы, видимо, не дошли руки.
{511}Колоссальные результаты прорыва «Гебена» в Константинополь едва ли можно поставить в заслугу фон Ингенолю и другим руководителям флота. Прежде всего, это операция с начала и до конца развивалась как чистейшая импровизация: все решения принимались под давлением обстоятельств. Лишь удача в сочетании с рядом ошибок, допущенных британским Адмиралтейством, позволила немецким кораблям скрыться в Мраморном море. Причем в тот момент никто не мог с абсолютной уверенностью сказать, выступит ли Турция на стороне Германии, останется нейтральной или станет помогать Антанте. (Борьба между проанглийской «партией мира» и прогерманской «партии войны» продолжалась вплоть до рейда «Гебена» к Севастополю.) Огромная заслуга адмирала Сушона в том, что ему удалось форсировать ситуацию и тем оправдать ошибки вышестоящего начальства.
{512}Во всяком случае, шансы на успех в таком сражении в 1914 году были заметно выше, чем в 1916 году, не говоря уже о последних днях войны, когда немцы наконец решились поставить флот на карту.
Так что именно в 1914 году Флоту открытого моря следовало проявить всю возможную активность и искать случая для сражения. Собственные потери можно было рассчитывать восполнить за счет строящихся и трофейных кораблей. Поражение в подобном сражении было бы не столь неизбежным, как это кажется на первый взгляд. В строю английского флота еще не было линкоров типа «Куин Элизабет» и части линейных крейсеров. Характеристики немецких кораблей были англичанам неясны, радиокод неизвестен. В случае победы или боевой ничьей ощущение опасности с моря могло бы вынудить англичан пойти на мир после поражения Франции. В случае поражения береговая оборона и минные поля были достаточны для обороны от предполагаемого десанта на германское побережье — возникала ситуация, аналогичная 1905 году, которую имел в виду основной вариант плана Шлиффена.
{513}Непонятно, зачем было переводить эти корабли на Дальний Восток, если при первой же опасности потребовалось отзывать их обратно. Кроме того, шансов прорваться через два или три океана, на которых господствует противник, у крейсеров Шпее не было, что и подтвердил дальнейший ход событий. Но, может быть, более важно то, что в отечественных водах у них не было никаких осмысленных оперативных задач.
{514}Избежать образования «пустоты» было возможно путем вторжения через территорию Голландии южнее Рейна, как это изначально планировал Шлиффен. В таком случае «прочесывалась» вся территория Бельгии, а выделенные для осады Антверпена соединения подводились с севера, не стесняя ударных частей 1-й армии. Дополнительным аргументом в пользу такого сценария являлась возможность связать железнодорожную сеть Бельгии с Руром, чем снижалась напряженность движения на линии Льеж — Брюссель.
{515}Отступление бельгийской армии к Изеру в октябре 1914 года произошло в существенно иных (послемарнских) условиях. Тем не менее, состояние армии, примкнувшей к общему фронту союзников, было далеко не блестящим.
{516}Может быть, ситуация в этом случае все же была бы лучше, чем в 1940 году. В России имелись влиятельные германофильские группы, сама страна была далека от желания вести активную захватническую политику. Заключение мира за счет интересов Австро-Венгрии с одной стороны и Сербии с другой было вполне возможным. После этого возникала принципиально новая ситуация: гегемония на море против гегемонии на материке, причем у господствующей на море державы нет сильного континентального союзника.
{517}Ситуация, характерная для «грюндерской концепции» и в известной мере для индустриального и постиндустриального военного искусства в целом. Война рассматривается, как одна из форм капиталистической конкуренции. Организация конкурентной борьбы не содержит оперативного звена: сторона, имеющая ресурсный перевес, всегда выигрывает простыми техническими приемами.
{518}Только в том случае, если бы крейсерские операции подготавливали почву для генерального сражения линейных флотов.
{519}Подобная проблема, вообще говоря, характерна для государств с четким политическим двоевластием и могла быть решена только одним путем — личным вмешательством кайзера, неоспоримого верховного сюзерена и для Мольтке, и для Тирпица.
{520}См. Э.Манштейн «Утерянные победы», М. ACT, 1999 г.
{521}Шлиффен утверждал, что при любых действиях противника можно пользоваться основной версией его
плана, и она обязательно приведет к победе, хотя, возможно, не самой экономной.
{522}Дословно: «Целью этого наступления, осуществляемого на северном фланге Западного фронта через голландско-бельгийскую и люксембургскую территорию, будет разгром
по возможности крупных сил французской армии и ее союзников и одновременно
захват возможно большего пространства на территории Голландии, Бельгии и Северной Франции как плацдарма для успешного ведения воздушной и морской войны с Англией и как широкой полосы обеспечения Рурской области». Выделено редакцией.
{523}На севере развертывались войска группы «Б» в составе 2-й, 6-й и 4-й армий (30 пехотных, 9 танковых и 4 моторизованные дивизии). Далее к югу следовала группа армий «А» — 12-я и 16-я армии в составе 22 пехотных дивизий. Против линии Мажино действовала группа армий «Ц», насчитывающая 18 дивизий (1-я и 7-я армии). Семнадцать пехотных и две подвижные дивизии оставались в распоряжении ОКХ: в зависимости от политического климата из этих сил выделялись или же не выделялись соединения, предназначенные для разгрома Голландии: армейская группа «Н» на базе 18-й армии.
{524}Группа «Б» должна быть достаточно сильной хотя бы для того, чтобы вызвать союзные войска в Бельгию, создав иллюзию главного удара именно здесь. Кроме того, на войска фон Бока возлагается задача быстрого и безусловного разгрома, как бельгийцев, так и голландцев.
{525}В том числе три танковые и две моторизованные.
{526}См. также: Р.Исмаилов, С.Переслегин «Структура вооруженных сил и ее динамика», С.Переслегин «Структура и хронология военных конфликтов минувших эпох». В кн. Б.Лиддел-Гарт «Энциклопедия военного искусства», М., ACT, 1999 г.
{527}Осенью 1914 года англичане и французы были вынуждены бросать на поле сражения во Фландрии совершенно неподготовленные соединения. Армии мирного времени были «истрачены», стороны создавали новые дивизии из призывников (или добровольцев) старших возрастов, не имеющих ни малейших навыков обращения с современным оружием. Опыт показал, что пребывания в учебном лагере в течение нескольких дней (от трех суток до двух недель) превращали второсортные формирования во вполне боеспособные части, способные обороняться против лучших германских корпусов, личный состав которых создавался годами.
{528}Из армий великих держав.
{529}Напомним, что современный подход к войне, выражающийся в полном неприятии людских потерь, является процессом эволюции представлений о ценности человеческой жизни. В начале нашего века гуманистический подход лишь начал формироваться.
{530}Далее мы используем термины: подразделение, соединение, объединение. В уставе российской армии эти термины отнесены к соответствующим структурам (полку, дивизии, корпусу). Мы подразумеваем под этими понятиями части на тактическом, оперативно-тактическом и оперативно-стратегическом уровнях.
{531}Появление в древнем Египте постоянного войска с выделением оперативно-тактических единиц и организацией взаимодействия между различным образом вооруженными бойцами имело в качестве своей экономической предпосылки создание централизованного государства. Вообще говоря, армия представляет собой атрибут государственности.
{532}В обычных обстоятельствах закон концентрации капитала приводит к быстрому исчезновению промежуточного «среднего» класса. Аналогичным образом, малые полисные (номовые) армии не выдерживают конкуренции с постоянным войском централизованного государства. Классические европейские структуры возникают только тогда, когда прибавочный продукт достаточно велик, чтобы обеспечивать расширенное воспроизводство, но при этом слишком мал для рентабельности хозяйств, основанных на рабском или наемном труде.
{533} Под «формой» здесь понимается триада: построение, вооружение, организация.
{534}В некотором смысле легион представляет собой синтез концепций постоянного централизованного войска, подразумевающего полное растворение индивидуума в массе, и милиционной тяжелой пехоты, ориентированной на свободную личность, добровольно защищающую Отечество.
{535}До сего дня не создана адекватная система политической организации европейских народов. Прообразом такой системы должна была стать Римская Империя.
{536}Заметим, что если рыцарские армии сталкивались с устойчивой пехотой, не подверженной предрассудкам, они, как правило, терпели поражения. Примером тому Ледовое побоище, Грюнвальд, гуситское движение.
{537}Хорошего лучника готовили к его будущей военной специальности, начиная с трех лет. Арбалет был проше в обращении, но отличался сложностью в производстве и, кроме того, зависимостью от погодных условий. Иными словами, лук и арбалет
в опытных руках превосходили огнестрельное оружие вплоть до Крымской войны и появления нарезных стволов. Но если речь шла об основной массе войск, стрельба из аркебуз была более результативна, нежели стрельба из лука уже в XIV столетии.
{538}Исключение составляла Россия, которая удачно примирила феодальную организацию жизни с потребностями мануфактурного периода войны, создав систему рекрутского набора.
{539}Еще один вид пехоты. В него входили лучшие стрелки.
{540} Совершенно невозможно понять, почему она вообще появилась. И с оперативной, и с организационной точки зрения концепция дивизионной конницы выглядит нежизнеспособной.
{542}О семантических спектрах см. В.Налимов «Спонтанность сознания». М., 1989.
{543}См. С.Переслегин. «Введение в теорию неаналитических операций». В кн. Б.Лиддел Гарт «Вторая мировая война». М., ACT, 1999 г.
{544}См., например, Ст.Лем «Сумма технологии», М., 1968 г.
{545}Всякая операция проходит в своем развитии три фазы: затратную (преодоление инерции статически устойчивой позиции), фазу нарастания и фазу насыщения (затухания). Риск операции и материальные потери заключены на первой и третьей стадиях, содержанием операции является вторая стадия. На фазовой диаграмме «эффективность» — «ресурсы» операция всегда представляется классической S-образной кривой. Точки перегиба этой кривой обозначают моменты переходов между стадиями и называются «критическими». Подробнее см. С.Переслегин «Основные понятия аналитической стратегии». В кн. Э.Манштейн «Утерянные победы». М., ACT, 1999 г. .
{546}См. С.Переслегин «История: метаязыковой и структурный подходы». В кн. «Альтернативы. Вторжение». М, ACT, 2000 г.
{547}Например, ментальный и физиологический возраст человека, как правило, различаются между собой и не совпадают с физическим (внешним) возрастом.
{548}Если синхропулемет повышает эффективность истребителя в среднем на 20%, а выигранное время составляет один год, то нормированное выигранное время равно 365 суток умножить на 20% или 73 дня.
{549}Сила воздействия артиллерии приблизительно пропорциональна кубу калибра, 75% всех потерь в Первую Мировую войну приходилось на артиллерийский огонь, «инновационное время» составляет около года, добавочной артиллерией снабжались только активные корпуса. Рассчитывая приведенную эффективность, получаем, что данная инновация обеспечила выигрыш темпа около 90 дней. Он, однако, подрывался необходимостью тратить время на осаду Льежа, Намюра, Антверпена и Мобежа. В результате «чистый выигрыш» составил 65-70 дней, что примерно соответствовало темпу в структурном определении.
В битве на Марне союзники применили автопереброску бригады войск, что дало приведенный выигрыш около 8 часов (нормировано на 56 союзных дивизий, двенадцать условных часов при длительности сражения 120 часов, и один «инновационный» год).
Заметим в этой связи, что если бы немцы моторизовали бы свое правое крыло в августе 1914 года, они дополнительно выиграли бы около 90 инновационных дней. Возможно, это привело бы к решительным результатам.
{550}Военная Энциклопедия, том 6, Москва, 1978.
{551}Мы далеки от мысли приписывать авторство этого понятие, скажем, старшему Мольтке. Оно было известно еще задолго до Наполеона. Мы лишь подчеркиваем, что современное содержание в это понятие было вложено именно в Большом Генеральном штабе.
{552}Хотелось бы написать «Мировой», подразумевая, что «ойкумена» вплоть до последней четверти XIX века практически совпадала с Европой. Заметим здесь, что германская армия не выиграла ни одной серьезной войны и после Бисмарка.
{553}Большинство военачальников относились к категории управленцев, хотя были и исключения. Упомянем, например, Марка Аврелия.
{554}Под связностью участка позиции понимается величина, обратная к максимальному времени переброски единицы планирования в пределах этого участка. Разбиваем позицию на произвольные участки, вычисляем связности для каждого разбиения (включая тождественное, когда участок совпадает с позицией), как сумму связностей участков. Минимум полученного функционала, отображающего всевозможные разбиения позиции на числовую ось, назовем связностью позиции. Подробнее см. С.Переслегин «Основные понятия аналитической стратегии». В кн. Э.Манштейн «Утерянные победы». М., ACT, 1999 г.
{555}Иными словами, кризис есть точка бифуркации. Он, следовательно, всегда связан с преобразованием структуры позиции/операции, то есть — с изменением внутреннего времени.
{556}Х.Мольтке (старший). Военные поучения. Москва, 1938.
{557}Здесь мы используем это слово в том же смысле, что и Клаузевиц, который говорил, что «бой есть измерение сил противников».
{558}«Пусть существует класс ситуаций, при которых одна из сторон не может помешать противнику захватить — в рамках
одной операции — определенную территорию. Тогда эта территория «затенена» возможной операцией противника, причем коэффициент затенения определяется отношением мощности множества пространства решений, в котором оккупация происходит, к обшей мощности пространства решений. Как правило, об «оперативной тени» говорят лишь в том случае, если коэффициент затенения близок к единице». (С.Переслегин. «Основные понятия аналитической стратегии». В кн. Э.Манштейн «Утерянные победы». М., ACT, 1999 г.)
{559}Нормируется на общее количество войск, измеряется в километрах. Разделив на среднюю скорость оперативного маневрирования (движения по оспариваемой территории), получим более привычную для темпа размерность времени. В плане Шлиффена оперативно-тактический темп составлял около двухсот километров. Мольтке младший уменьшил его примерно вдвое, перераспределив силы между крыльями и сократив размах маневра. Заметим, что оперативно-тактический темп, пересчитанный в единицы времени, всегда меньше структурного темпа.
{560}Это определение предложено И.Оловянной.
{562}Важно понять, что если не в текущей Реальности, то в каком-то из миров-Отражений «критический мост»
обязательно будет взорван, причем именно в эту самую потерянную/выигранную минуту. Таким образом, мощность той области исторического континуума, в которой операция в масштабе батальона проиграна, увеличится. А это означает, что вероятности событий текущей Реальности будут модифицированы в неблагоприятном для наступающей стороны направлении. Иными словами, механизм, посредством которого в текущей Реальности реализуется проигрыш темпа, может носить косвенный характер. Происходит повышение «системного трения», что проявляется в виде серии неблагоприятных совпадений. В некотором смысле батальон попадает под действие аналога «закона Кармы»: единожды проиграв темп, он обречен и в дальнейшем терять оперативное время.
Понятно, что рассмотренный пример «выигрыша темпа в чистом виде» носит искусственный характер — в общем случае происходит интегрирование по всему классу подобных ситуаций.
{564}Б шахматах построение стратегического дерева носит название расчета вариантов.
{565}Неким решением для стороны, плохо подготовившейся к войне, может стать неожиданная инновация — «генерал, научившийся порхать бабочкой».
{566}Последний пример наводит на мысль, что борьба на море борьба за темп носит гораздо более жесткий характер, чем на суше: часто «опоздавший» корабль теряет боеспособность совершенно (например, тонет).
{567}См. С.Переслегин. «Основные понятия аналитической стратегии». В кн. Э.Манштейн «Утерянные победы». М., ACT, 1999 г.
{568}В связи с этим сражение при Шарлеруа-Монсе было априори проиграно для французов. В каком бы направлении не наступала их 5-я армия, дифференциальный выигрыш темпа оказывался отрицательным. Опираясь на текущий центр позиции (Брюссель), немцы свободно сосредотачивали свои силы против любого фланга армии Ланрезака.
{569}В одной стратегической ролевой игре при планировании десантной операции через Ла-Манш между командующим германскими войсками и его начальником штаба состоялся разговор, почти дословно повторяющий диалог из известного фильма «Укрощения огня»:
— Да вы с ума сошли! Операция же просто не пойдет.
— Ну почему? Пойти-то она, наверное, пойдет, но — на пределе. Все «неизбежные во время войны случайности» придется парировать либо увеличением риска, либо уменьшением нагрузки на операцию.
— Ив резерве у нас ни дивизии, ни дня, ни процента...
{570}Подробнее см. С.Переслегин. Введение в теорию неаналитических операций. В кн. Б. Лиддел Гарт. Вторая мировая война. М., ACT, 1999 г.
{571}Практически, в межвоенный период ни во Франции, ни в Великобритании, ни в Италии нельзя было издать сколько-нибудь непредвзятое историческое исследование событий войны. Генералы (и адмиралы) — победители сосредоточили в своих руках огромную власть и пользовались ей для сведения личных счетов. Показательна история публикаций, посвященных Ютландскому сражению: любая аналитическая статья, сколь бы ни был далек ее автор от «политики», оказывалась разменной картой в борьбе между Битти и Джелико. Во Франции в каждом школьном классе висела мемориальная доска с перечислением заслуг перед отечеством армий и их командиров; поиски истины, сопряженные с возможным уроном для престижа высших военных не поощрялись. В проигравшей Германии сложилась более благоприятная атмосфера для научного анализа, но горечь поражения — по мнению немцев,
незаслуженного — заметно сказывалась на качестве исследований.
{572}Книга В.Новицкого широко использовалась при составлении Приложений к настоящему изданию. В частности, она послужила основным источником информации о перемещениях второ— и третьеочередных войсковых соединений сторон.