Сухопутные броненосцы
Бронепоезд — это железнодорожный состав с артиллерийским и пулеметным вооружением, укрытый броней. Предназначен он для боевой поддержки пехоты и других родов войск, а также для ведения самостоятельных боевых действий в полосе железной дороги.
Бронепоезда возникли от удачного соединения подвижного состава и артиллерии. Еще в период гражданской войны Севера и Юга США в июне 1862 года была использована 32-фунтовая пушка, установленная на четырехосную платформу. Это «железное чудище» неожиданно нанесло огромные потери в стане южан, располагавшихся лагерем у железной дороги.
Чуть позже в Европе во время франко-прусской войны зимой 1871 года прусские войска тоже применили железнодорожную артиллерию. Велась осада Парижа, и одному прусскому офицеру пришла в голову мысль установить несколько пушек на железнодорожную платформу. Такая батарея, передвигаясь, могла обстреливать город и его укрепления не с одного места, а с разных сторон. Потом появились одетые в броню вагоны, но их уже изобрели французы.
Железнодорожная артиллерия широко использовалась в англобурской войне. Англичане для вооружения целиком бронированных поездов применяли 76-миллиметровые пушки. Орудия более крупного калибра (150– и даже 200-миллиметровые), учитывая их массу, устанавливались обычно в головном или хвостовом вагоне.
В первую мировую войну позиционный характер ведения боев позволил применять бронепоезда в качестве средств передвижения тяжелой и сверхтяжелой артиллерии. Это давало возможность быстро сосредоточивать огневую мощь на каком-либо важном объекте, устранять сложность в снабжении подобного рода орудий боепитанием. Артиллерия, передвигаясь по железной дороге, была мобильной, могла неожиданно появляться в расположении противника, молниеносно наносить удары по его живой силе и технике, а также оперативно уходить от ответного огня.
На Путиловском заводе в годы первой мировой войны были построены первые русские бронепоезда. В 1915 году инженерами был разработан тип бронепоезда для русской армии. Он состоял из бронированного паровоза, двух бронеплощадок с мощными гаубицами [8] и двух-трех платформ, именуемых контрольными. Двигаясь впереди состава, они как бы «контролировали» состояние пути, прежде чем по нему пройдут бронеплощадки и бронепаровоз. На них размещались рельсы, шпалы, костыли и другое железнодорожное имущество для ремонта полотна.
К середине 1917 года на вооружении русской армии состояло 7 бронепоездов.
В Германии наибольшее распространение получили бронированные железнодорожные транспортеры, вооруженные дальнобойными орудиями. Бронепоезда-транспортеры, оснащенные 210–305-миллиметровыми пушками, предназначались для осады крепостей, а вооруженные 240–380-миллиметровыми орудиями — для обстрела особо важных целей в тылу противника. Все германские бронепоезда-транспортеры имели укрытые броней паровозы, были снабжены прожекторами, аэростатами.
Широкое применение в нашей стране бронепоезда получили в годы гражданской войны и иностранной военной интервенции.
Промышленность Советской России за 1918–1920 годы изготовила 68 бронепоездов и 102 бронеплощадки. Но начинать приходилось буквально с нуля. Техническое состояние унаследованных от царской армии бронепоездов было крайне низким, да и количество их оставалось недостаточным. Много бронепоездной техники оказалось у противника. В разные периоды гражданской войны в армиях Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля действовало против частей Красной Армии от 47 до 79 бронепоездов. Однако за счет строительства новых, модернизации старых, восстановления добытых в боях трофейных бронепоездов Красной Армии удалось к октябрю 1920 года довести их число до 103 боевых единиц.
Первые бронепоезда Советской республики представляли собой пульмановские вагоны, защищенные мешками с песком, шпалами, котельным железом. В то время можно было нередко встретить бронепоезда, состоящие из пяти-шести площадок с 76–, 107– и даже 152-миллиметровыми орудиями, с пулеметами различных систем.
Примерно с марта 1919 года бронепоезда уже начали делить по калибру стволов на легкие и тяжелые. А с августа 1920 года их стали определять еще и по назначению: полевые ударные — тип «А» (со 76-миллиметровыми орудиями), огневой поддержки — тип «Б» (со 107– или 152-миллиметровыми орудиями) и тип «В» (со 152– или 203-миллиметровыми орудиями). Легкие ударные бронепоезда применялись для борьбы с открыто расположенной живой силой и пулеметами противника, для огневой поддержки войск и ведения самостоятельных боевых действий; тяжелые бронепоезда (одна площадка с двумя 76-миллиметровыми орудиями, другая со 107– или 152-миллиметровыми [9] орудиями) — для огневой поддержки войск, а также для поддержки легких и ударных поездов.
Все типы бронепоездов, кроме типа «В», находились, как правило, в распоряжении командующего фронтом, а тип «В» — в резерве Главного командования.
На фронтах гражданской
В условиях гражданской войны, носившей маневренный характер, особенно острая борьба велась за железнодорожные узлы и магистрали. Это открывало для бронепоездов широкое поле деятельности.
Рабочие заводов, железнодорожники депо и мастерских начали массовое строительство и вооружение бронепоездов. Из членов трудовых коллективов формировались и боевые экипажи.
Так начинали боевую деятельность бронепоезда, построенные рабочими Петрограда и Брянска, шахтерами Горловки и Луганска, железнодорожниками Екатеринослава и Харькова.
Машиностроительный завод в Бежице — один из зачинателей строительства советских бронепоездов. Весной 1918 года из ворот завода отправился на Восточный фронт «Бронепоезд № 1 Брянского Совдепа». Он сражался с белочехами под Самарой и Симбирском, с колчаковцами под Пермью. В 1919 году он был переоборудован и назван «Роза Люксембург». Брянские бронепоезда «Степан Разин», «Заря», «Красное знамя», «Ленин», «Смерть Деникину», «Победа» отважно бились с деникинцами на Южном фронте.
Несмотря на нехватку материалов, топлива, хлеба, рабочие Брянского завода трудились героически. С августа 1919 года по ноябрь 1920 года они отремонтировали 243 бронепоезда; некоторые из них по три-четыре раза.
В годы гражданской войны часто применялись массированные удары бронепоездов. Так, в контрнаступлении под Петроградом в октябре 1919 года командование 7-й армии задействовало шесть бронепоездов. Среди них № 6 «Имени товарища Ленина», № 38 «1-й Черноморский», № 44 «Имени Володарского», № 45 «Имени III Интернационала», № 89 «Имени Л. Д. Троцкого». Осенью 1919 года в подчинении командования Южного фронта находилось 53 бронепоезда.
Экипажи красных бронепоездов несли в боях значительные потери. Но у противника их было не меньше. В ходе наступательной [10] Орловско-Курской операции (октябрь-ноябрь 1919 года) на железнодорожных участках под Орлом, Воронежем, Курском красноармейцы захватили 10 из 19 деникинских бронепоездов, причем все они были в технически исправном состоянии. В ходе сражения севернее Бахмута (декабрь 1919 года) трофеями бронепоездных частей Красной Армии стали пять бронепоездов ударной группы Добровольческой армии. А в Северо-Кавказской операции 1920 года число таких трофеев увеличилось до 23.
При ликвидации десанта врангелевской армии в Северной Таврии войска Южного фронта располагали 17 бронепоездами, действовавшими против 19 врангелевских. Венцом боевых действий красных бронепоездов стали боевые операции на Польском фронте. Армии Западного фронта поддерживали 15 советских бронепоездов. «В последних боях на всем фронте, — гласил приказ по 3-й Польской армии, — самым серьезным и ужасным противником являются неприятельские бронепоезда, которые очень хорошо оборудованы, действуют разительно, смело и решительно, обладают серьезной силой и являются очень серьезным средством борьбы противника. Для победы над неприятельскими бронепоездами пехота наша бессильна»{1}.
В сражениях гражданской войны выросли опытные командиры бронепоездных частей Ф. Н. Алябьев, С. М. Лепетенко, А. В. Полупанов, П. Т. Чаплыгин, М. Г. Ефремов, командовавшие боевыми группами крепостей на колесах под Царицыным, на Южном фронте, в боях за Баку, Старую Бухару.
В рядах Красной Армии на командных должностях в бронепоездных частях свою службу начинали выдающиеся полководцы Великой Отечественной — дважды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза И. С. Конев (комиссар бронепоезда № 102), начальник Главного автобронетанкового управления Красной Армии генерал-полковник Я. Н. Федоренко (командир бронепоезда № 4), командующий 33-й армией генерал-лейтенант М. Г. Ефремов (командир группы бронепоездов 11-й армии Кавказского фронта).
Внезапно и стремительно атаковали противника бронепоезда. Удары их были сокрушительными. Где бы ни появлялись, они сеяли в стане врага страх и панику.
«Никогда никаких отговорок, никаких жалоб на усталость, на недостаток продовольствия не было от вас. Получив боевой приказ, вы, как львы, бросались на врага, показывая силу и величие бойцов революции... С такими защитниками новой России не страшны никакие враги...» — говорил комбриг И. В. Панасов бойцам бронепоезда № 17 «Смерть или Победа!». [11]
В борьбе за власть Советов молодые жизни отдали командиры А. Г. Железняков (бронепоезд «Имени командарма Н. А. Худякова»), Л. Г. Мокиевская (бронепоезд «Власть Советам»), В. А. Пролыгин (бронепоезд «Имени В. И. Ленина»).
Известный советский писатель Всеволод Вишневский, вспоминая о днях гражданской войны, писал: «Мы были назначены на бронепоезд Первой конной армии № 56 «Коммунар»... Движение на Юг развертывалось по гигантской дуге от Волги до Днепра. Революция собрала здесь все лучшее. В памяти царицынские, сормовские, брянские бронепоезда...
Наш «Коммунар», «Красный кавалерист», «Железнодорожник» — с головы до ног одетые в черную кожу машинисты, слесари, матросы... Все эти люди, от командира до рядового добровольца, были воплощением пролетарского гения, широко развернутых плеч и поднятых в удар рук...»{2}.
Навсегда в народной памяти сохранятся подвиги экипажей бронепоездов № 10 «Роза Люксембург» под командованием В. М. Токарева, № 19 «Доброволец» (командир Д. К. Емельянов), № 38 «1-й Черноморский» (командир В. Н. Жуков), № 59 «Имени Я. Свердлова» (командир Н. П. Вишневецкий), № 98 «Советская Россия» (командир П. М. Бойко), № 8 «Имени Ф. Ф. Раскольникова» (командир К. Б. Калиновский), № 85 (командир А. С. Коренков), № 152 «Молния» (командир Р. С. Кукулдава). [12]
Личный состав бронепоездов подбирался из добровольцев, преданных Советской власти. Подготовка красноармейцев и младших командиров проводилась в Москве в депо формирования бронепоездов, которое с 1920 года было преобразовано в запасную бригаду по формированию бронепоездов.
В годы войны в оперативном и боевом отношении управление бронепоездами возлагалось на Оперативный отдел Наркомвоенмора, Полевой штаб РВСР, полевые управления фронтов, армий.
Организационное и техническое руководство бронепоездами осуществлял Центральный совет бронетанковых частей (Центробронь), а с января 1919 года — Главное броневое управление. В мае 1921 года все функции руководства бронепоездами были переданы вновь учрежденному Управлению начальника броневых сил РККА и его органам в военных округах, на фронтах, в армиях.
По окончании гражданской войны бронепоезда были переподчинены Главному артиллерийскому управлению и потеряли свою организационную самостоятельность, перейдя на положение артиллерии на железнодорожном ходу.
С 1924 года оставшиеся бронепоезда были сведены в дивизионы, состоявшие из двух легких и одного тяжелого бронепоезда.
Бронепоезда повышают боеспособность
В 1925 году на вооружении Красной Армии было 10 дивизионов бронепоездов. Располагались они вблизи западной границы (1-й Краснознаменный дивизион Киевского военного округа, 4-й и 8-й отдельные дивизионы Белорусского военного округа), на Кавказе (7-й дивизион в пригороде Тбилиси — Навтлуги), в Средней Азии (10-й отдельный дивизион), на Дальнем Востоке (9-й дивизион).
Брянский завод «Красный Профинтерн» по-прежнему был основной базой строительства бронепоездов и броневых площадок. С 1932 года здесь изготавливали и мотоброневагоны (МБВ-1). Ветеран бронепоездных частей Советской Армии Михаил Порфирьевич Гочкало вспоминал: «Перед Великой Отечественной войной в Брянске располагался 1-й учебный полк бронепоездов имени Ф. Н. Алябьева. Брянцами был накоплен опыт не только постройки, но и обслуживания броневых машин. На консервации [13] здесь стояло 12 бронепоездов, сражавшихся на фронтах гражданской войны, среди них «Клим Ворошилов», «Матрос Железняк» и другие. По традиции работники завода «Красный Профинтерн» проходили воинскую службу в Алябьевском полку бронепоездов...»
В 1928 году на коллегии ОГПУ было решено иметь на вооружении внутренних войск бронепоезда и поставлен вопрос о создании при школе Транспортного управления ОГПУ бронепоездного подразделения для обучения артиллеристов, пулеметчиков, связистов и других специалистов бронепоездной службы. Летом 1928 года Управление бронетанковых войск РККА передало войскам ОГПУ первый бронепоезд, бронеавтомобиль, бронедрезину. Бронепоезду вскоре было присвоено наименование «Феликс Дзержинский». Был создан специальный бронедивизион, базировавшийся у Белорусского вокзала столицы. Им командовал П. В. Шустинский, а с 1930 года — И. В. Пылаев.
В 1936 году материальная часть этого бронедивизиона была передана внутренним войскам НКВД. К началу Великой Отечественной войны число бронепоездных подразделений в этих войсках достигло пятидесяти. Выделенные в отдельные части, они носили нумерацию тех полков НКВД, в которых находились.
Осенью 1939 года бронепоезда 4-го и 8-го дивизионов участвовали в поддержке частей Красной Армии, вступивших на территорию Западной Белоруссии.
В Советско-финляндской войне 1939–1940 годов участвовали бронепоезда № 16 (командир — капитан Хлюпин) и № 21 (командир — старший лейтенант Тюльков) 8-го дивизиона. Их орудия ежедневно наносили удары по железобетонным укреплениям линии Маннергейма, считавшейся, по оценке военных специалистов Европы, неприступной. 15 бойцов 8-го дивизиона были награждены орденами и медалями. Командир дивизиона майор Г. Л. Карасик получил орден Красного Знамени. 7 апреля 1940 года за героизм, проявленный в боях под Выборгом, этим же орденом был награжден командир бронепоезда 51-го полка НКВД капитан Я. С. Грушелевский{3}.
Материальная часть бронепоездов после гражданской войны совершенствовалась и состояла из паровоза, покрытого броней, двух — четырех бронеплощадок, площадок противовоздушной обороны (ПВО) и четырех (реже двух) контрольных платформ.
Бронепаровоз, на тендере которого сооружалась командирская рубка, образно говоря, являлся сердцем «крепости». Как средство тяги он использовался только в боевых и учебных целях. Во время длительных переездов и на маневрах применялся обычный небронированный паровоз — «черный», по прозвищу железнодорожников. [14]
Как и в гражданскую войну, в абсолютном большинстве своем это были машины серии О различных модификаций (Ов, Од, Ок, Ои). Невысокие, с виду маломощные, они оказались идеальными в боевых условиях.
Паровозы серии Ов («овечки») были созданы еще в 1890 году по проекту начальника технического отдела службы тяги Владикавказской железной дороги В. И. Лопушинского. Это были паровозы типа 0–4–0 с машиной двукратного расширения пара, общей массой 52,5 тонны. Паровоз серии О имел конструкционную скорость 50 километров в час и мог водить поезда массой до 730 тонн. В 90-е годы XIX века — 20-е годы XX века машины серии О были основными грузовыми паровозами и эксплуатировались на всех дорогах.
Бронеплощадка как основа бронепоезда представляла собой усиленную четырехосную или двухосную железнодорожную платформу (реже металлический пульмановский вагон), имевшую стальной корпус с одной или двумя орудийными башнями. Состояла она из верхней части — кузова, закрытого, как правило, 20–25-миллиметровой броней сверху и 45-миллиметровой броней с боков, а также нижней части — рамы с ходовыми частями (тележками), рессорами, упряжными и буферными устройствами. Орудийная башня крепилась на металлическом каркасе внутри бронеплощадки. Позднее на бронепоездах «Смерть немецким оккупантам!» (депо имени Ильича), «Козьма Минин», «Илья Муромец», «Московский железнодорожник» устанавливали башни от танков Т-34. Башня вращалась на 360 градусов, что позволяло артиллеристам вести круговой обстрел. Для входа в башню и подачи в нее снарядов в броне были сделаны двери, а под ними — запасные люки. Верхняя часть башни имела вырез-амбразуру для пушки и окно для пулемета. Позднее для оборудования бронепоездов стали применять танковые телескопические прицелы.
В первые месяцы Великой Отечественной войны чаще встречались однобашенные четырехплощадочные бронепоезда, построенные в Брянске. Эти мощные боевые машины с отвесными бортами, высокими и прямыми клепаными башнями имели высоту пульмановского вагона. На их вооружении обычно были четыре 76-миллиметровых короткоствольных орудия образца 1902 или 1927/1932 годов, восемь станковых пулеметов систем «максим», «ДТ» («Дегтярев танковый»), бельгийский «браунинг». Станковые пулеметы устанавливались в специальных амбразурах, по два на каждой стороне бронеплощадки. Дальность стрельбы из орудий бронепоездов составляла 6–8 километров.
Но, как показали в дальнейшем бои 1941–1942 годов, брянские бронепоезда с такими площадками оказались легкоуязвимыми.
Новое слово в сооружении броневой техники зимой 1941 года сказали строители Горького и Мурома, создавшие бронепоезда [15] «Козьма Минин» и «Илья Муромец». Приземистые, обтекаемой формы, вооруженные мощной броней бронеплощадки являлись техническим новшеством среди крепостей на колесах.
В ходе боевых действий бронепаровоз ставился между броневыми площадками и обязательно тендером к противнику. Команда «Назад» означала практически движение вперед и выполнялась машинистом путем перевода реверса и открытия регулятора. Команда «Вперед» обозначала движение бронепоезда от линии фронта. По отношению к бронепаровозу правая и левая стороны именовались бортами — правым и левым.
К боевой части бронепоезда для хозяйственных и служебных целей присоединялись 6–20 товарных и классных вагонов, называемых базой. Они использовались для расположения командного состава дивизиона (вагон-штаб), хранения боеприпасов, запасов материально-технических средств. Кроме того, база имела еще вагон-кухню, вагон-мастерскую, вагон-клуб. При ведении боя база должна была размещаться в тылу на ближайшем железнодорожном перегоне.
Для тщательного наблюдения за исправностью железнодорожного пути использовались контрольные двухосные платформы.
Для обеспечения разведки и вспомогательных функций дивизионам бронепоездов придавались бронедрезины (БД-39), бронемашины (БА-20), грузовые машины (ГАЗ-АА).
Еще в ходе гражданской войны многим бронепоездам типа «Б» стали придаваться десантные отряды численностью до 320 [16] человек. В августе 1920 года была издана Инструкция РВС РСФСР о применении десантных отрядов, согласно которой командир десантного отряда в ходе боевых действий всецело подчинялся командиру бронепоезда.
В дни Великой Отечественной войны для закрепления боевого успеха, вызванного внезапным появлением бронепоезда, наносящего кинжальный огонь по противнику, использовались также десантные роты. Большое мужество в боях проявили десантники особого бронепоезда № 2 «За Родину!» и бойцы десантно-минометной роты 31-го отдельного Горьковско-Варшавского дивизиона бронепоездов.
В первые месяцы Великой Отечественной войны каждый из бронепоездов в организационном отношении действовал самостоятельно. Но уже к октябрю 1941 года началось массовое объединение бронепоездов в отдельные дивизионы (ОДБП). В ноябре 1941 года по указанию Государственного Комитета Обороны (ГКО) было создано 40 новых дивизионов бронепоездов. Их материальная часть строилась в тыловых депо, на заводах НКПС, эвакуированных на Урал и в Сибирь.
ОДБП состоял, как правило, из двух бронепоездов, базы и управления. Каждый из броневых поездов, являясь тактической единицей бронепоездных частей, мог самостоятельно выполнять поставленные командованием боевые задачи. По штатам военного времени в ОДБП насчитывалось 270–290 человек офицерского, сержантского и рядового состава. Например, на 26 декабря 1942 года в составе 62-го ОДБП насчитывалось 279 человек, из них 33 офицера, 94 сержанта, 152 рядовых бойца. Численность личного состава могла увеличиваться за счет придания дивизиону постоянных десантных подразделений. Так, 31-й отдельный Горьковско-Варшавский дивизион с приданной десантно-минометной ротой насчитывал 335 человек.
По сравнению с гражданской войной значительно совершенствовалось и зенитное вооружение бронепоездов. Каждый бронепоезд имел по две зенитные бронеплощадки. В первые месяцы войны их основным вооружением были счетверенные пулеметные установки «максим». Но с 1942 года на бронепоезда стали поступать 25-миллиметровые зенитные орудия. Бронепоезда 31-го отдельного Горьковско-Варшавского и 62-го отдельного Новосокольнического дивизионов были вооружены 37-миллиметровыми полуавтоматическими зенитными пушками.
Обычно площадка ПВО представляла собой открытую коробку, обнесенную часто с боков стальными листами. При размещении дополнительных зенитных средств на контрольных платформах укладывались штабеля из шпал, защищавшие личный состав от осколков бомб и снарядов.
Бойцы бронепоездов самостоятельно усиливали бронепоездные средства ПВО. Как вспоминал командир бронеплощадки [17] № 4 бронепоезда «Южноуральский железнодорожник» 38-го ОДБП В. Я. Куплевахский, бойцы по дороге на фронт снимали авиапушки с поврежденных самолетов ИЛ-2 и устанавливали на площадках. Это значительно уплотняло систему огня и позволяло бронепоезду вести десятичасовой бой, отражая налеты тридцати «юнкерсов» у станции Расховец. Уже из этого примера видно, что характер боевых действий на фронтах Великой Отечественной войны существенно влиял на изменение привычного вооружения бронепоездов.
В четырех отдельных дивизионах — 31, 39, 57, 62-м — бронеплощадки были оборудованы легендарными «катюшами» — реактивными установками М-8. Впервые установки М-8–24 были использованы при вооружении бронепоездов № 659 «Козьма Минин» и № 702 «Илья Муромец»: в марте 1942 года этим бронепоездам были переданы две броневые площадки с установленными на них «катюшами» и зенитными орудиями.
В августе 1942 года в Москву прибыл личный состав 57-го и 62-го ОДБП, потерявших боевую технику в жестоких боях в районе Ворошиловграда и Воронежа. На станции Москва-Товарная-Горьковская командованию 62-го ОДБП были переданы бронепоезда № 653 «Мичуринец», построенный рабочими Мичуринского паровозоремонтного завода, и № 701 «Советская Армения», сооруженный в цехах депо Москва-Пассажирская-Октябрьская [18] на средства трудящихся Армянской ССР. 12 августа в состав 62-го дивизиона передали две бронеплощадки, на которых были смонтированы четыре установки М-8. Реактивными установками М-13 были оборудованы также бронепоезда № 686 и 693 57-го ОДБП, перевооружавшиеся в Мытищах и Балашихе.
Сложность обучения личного состава взводов реактивных минометов заключалась в том, что не было никаких наставлений или учебных пособий по реактивному оружию, а записывать что-либо о нем строжайше запрещалось.
Командиры взводов реактивной артиллерии 31-го и 62-го дивизионов младшие лейтенанты В. И. Кудесов, Г. Е. Шагун, Г. Д. Паничкин, П. Ф. Черненков окончили в городе Миассе Челябинской области 1-е Гвардейское минометно-артиллерийское училище имени Красина и были зачислены в резерв Главного автобронетанкового управления Красной Армии. Впоследствии начальник штаба 62-го отдельного особого Новосокольнического дивизиона бронепоездов{4} подполковник запаса Г. Д. Паничкин вспоминал: «Со своими расчетами нас направили на Московский вагоноремонтный завод имени Войтовича. Вместе с рабочими мы строили бронеплощадки с установками М-8. В свободное время обучали и сплачивали боевые расчеты. По прибытии в 62-й дивизион я был назначен командиром взвода бронепоезда № 653 «Мичуринец», а Павел Черненков — бронепоезда № 701 «Советская Армения».
На бронепоездах «Козьма Минин» и «Илья Муромец» лейтенанты В. И. Кудесов и Г. Е. Шагун применили принципиально новый монтаж реактивных установок. Предложение о круговом вращении установок, их использовании для нанесения ударов по флангам и даже по тылам, если бронепоезд попадает в окружение, нашло поддержку командования дивизиона. На «Илье Муромце», где Г. Е. Шагун командовал взводом, ракетчики придумали даже специальный шаблон. С его помощью в боевой обстановке быстро устранялись дефекты направляющих на пусковых установках.
Большой комплекс восстановительных работ, которые надо было проводить на бронепоездах, требовал специалистов различных железнодорожных профилей — путейцев, вагонников, связистов. У паровозных бригад, действовавших на передовой, например, возникала масса сложностей с заправкой паровозов углем, водой. Достаточно напомнить, что четырехосный тендер вмещал 14 кубических метров воды (в среднем 1000 ведер), а также 12–15 кубических метров дров или 6,5 тонны угля. [19]
Если принять за основу постоянную готовность бронепаровоза к движению, когда паровоз находился под парами, то суточный расход как минимум составлял 10 кубических метров воды и 7 кубических метров дров или эквивалентное количество угля. Таким образом, бронепоезд ежесуточно требовал снабжения водой и через сутки — топливом. Кроме того, ежемесячно требовался промывочный ремонт котла, на что уходило более суток. Все эти вопросы решали старшие паровозные техники дивизионов. Естественно, на эти должности назначались опытные работники. Так, старшим паровозным техником 16-го ОДБП был инженер Б. Л. Амаглобели, окончивший перед войной Тбилисский институт инженеров железнодорожного транспорта. В составе 38-го ОДБП старшим паровозным техником служил П. С. Шубин, бывший старший машинист паровозного депо Челябинск. Большой опыт имели также Г. В. Силин и А. Д. Леконцев (62-й ОДБП), В. И. Соболев (57-й ОДБП), А. В. Широков (47-й ОДБП).
Исключительно тяжелой и опасной была работа локомотивных бригад. Летом нестерпимый жар и духота, зимой холод. В будке машиниста постоянная загазованность, а в ходе боя — гул, грохот... В таких условиях проходила их фронтовая вахта. В боях на огромной дуге от Баренцева до Черного морей сотни железнодорожников, членов экипажей бронепоездов, вносили свой вклад в победу над фашизмом.
В октябре 1941 года в период массового строительства бронепоездов в Центральном управлении паровозного хозяйства [20] НКПС под руководством инженера И. И. Кононова был создан отдел бронепоездов. О первых днях его работы вспоминает бывший старший инженер-диспетчер отдела, почетный железнодорожник П. М. Герасимов: «В одном из кабинетов паровозного главка собралась группа командиров во главе с И. И. Кононовым.
— Товарищи, — сказал этот невысокий коренастый человек в форменной темно-синей железнодорожной куртке, — надо разработать технический проект и рабочие чертежи типового бронепоезда, найти оптимальные конфигурации с учетом достижений военной науки.
— Даны какие-то параметры? — спросил кто-то.
— Нет. Одно из условий — современность, предельная простота. Поймите, не ожидая нас, на сети уже строят бронепоезда, стараясь хоть чем-то помочь фронту.
— А какие сроки?
— Три недели, в крайнем случае месяц. У нас образуется отдел бронепоездов, начальником отдела назначен я, а товарищ Титов Алексей Алексеевич, — он кивнул в сторону светловолосого невысокого человека, — заместителем.
Типовой проект упразднил разнотипность форм бронепоездов и внес необходимое единообразие в технологический процесс. При разработке проекта приходилось, где только можно, уменьшать размеры каждой детали для того, чтобы снизить общую массу бронеединицы с полным вооружением, запасом снарядов, патронов и личным составом. Надо было «вписаться» в допускаемую нагрузку на ось.
Для доставки броневой стали к местам строительства были командированы инженеры Н. С. Рыбалко, А. М. Двухименный, Б. Е. Когосов и другие. Рискуя жизнью, они вывозили сталь из-под носа у наступающего врага — из Таганрога, Харькова. А сколько находчивости проявляли диспетчеры Ворошиловграда, продвигая транспорты с броневой сталью.
В 1941 году в Главном автобронетанковом управлении Красной Армии, которым руководил заместитель наркома обороны генерал-полковник Я. Н. Федоренко, был создан специальный отдел бронепоездов. В его задачу входило общее руководство боевым использованием бронепоездов на театрах боевых действий, организация технического и материального снабжения, ремонта и переоборудования их в прифронтовых депо и на тыловых ремонтных базах.
В феврале 1942 года отдел был переформирован в Управление бронепоездов. Его возглавил командир бронепоезда в годы гражданской войны генерал-майор танковых войск П. Г. Чернов. В составе Управления бронепоездов объединились опытные офицерские кадры. Вопросами артиллерийского снабжения занимался подполковник Г. Л. Карасик, бывший командир 8-го дивизиона. Представители Управления часто выезжали на места [21] строительства бронепоездов, а затем и на фронт, оказывали повседневную и действенную помощь в оборудовании их артиллерийскими и зенитными средствами, совершенствовании выучки личного состава, повышении эффективности боевого применения бронепоездных частей.