Примечания
{1}К английскому оригиналу приложены 5 планов сражений — при Каннах, Элинге, Заме, Гохштедте (Блиндгейме) и Маренго и 6 отчетных карточек — к отступлению пруссаков перед Мюратом в 1806 г., партизанским действиям Дембинского в Литве в 1831 г., к рейдам Моргана в Кентукки в 1862 г., Стюарта в Пенсильвании в 1865 г., Грирсона в Миссисипи в 1863 г. и, наконец, к отступлению генерала Ли от Ричмонда к Аппоматоксу в 1865 г. Все карты и планы помещены в тексте, набросаны в общих чертах и потому без ущерба делу выпущены в переводе.
{2}В приведенной у Денисона выдержке (1 кн. Моисея, гл. XIV, 43: «велел везти его на второй из своих колесниц»), хотя относящейся к тому же времени и лицу, не говорится о лошадях, а только о колесницах, и если мы особенно настаиваем на этой разнице, то это потому, что колесницы тогда и в позднейшее время возились часто на мулах.
{5}У ассирийцев основную боевую единицу составляли 5 пехотинцев, 3 всадника, 1 слон и колесница. Постепенным помножением на 3 цифра возрастала до 10 935 человек пехоты, 6561 всадника, 2187 слонов и 2187 колесниц, т.е. целое войско, а десятьтаких составляли аксхаузини (по-санскритски), т.е. вагенбург.
{6}Велиты составляли постоянную принадлежность легиона и ранее. —
Примеч. ред.
{7}У Цезаря, получившего легионы Мария, не было велитов, но он их восстановил в лице антесигнанов. —
Примеч.ред.
{8}Способ действия «одву-конь» известен был и нашим казакам.
-Примеч. ред.
{10}Иов XXXIX. 18—25. Сравнить с зоологией Талмуда D-r L. Levysohn. Frankfurt a. M. 1858, § 164. С. 136—138.
{12}Иисус Навин XI. 4.—1 Цар. XIII, 5.—2 Цар. 1,6.
{15}Псал. CXLVI, 10. Юдифь IX, 7.
{21}2 Цар. VIII, 4; X, 18.-1 Пар.XVIII, 4; XIX, 18.
{22}2 Цар. VIII, 4.-1 Пар. XVIII, 4.
{23}2 Цар. XV, 1.—3 Цар. I,5.
{24}3 Цар. X, 26.-2 Пар. I,14; IX, 25.
{25}3 Цар. X, 28.-2 Пар. I,16; IX, 28.
{26}3 Цар. Х.29.-2 Пар. I,17.
{28}3 Цар. XVI, 9; XXII, 35.-4 Цар. VII, 14; VIII; 21; IX, 21, 24, 27; XIII, 7.
{30}По Библии наоборот — Иорам — царь израильский, а Охозия — иудейский. —
Примеч. пер.
{36}1 Ездра II, 64—66. Неемия VII, 66—68.
{40}Скиритами называют одни писатели — легкий кавалерийский корпус, другие — отряд легкой пехоты; если же это имя действительно обозначает происхождение, а не есть технически военное название, то можно легко принять, что из этого племени вообще набирались легкие войска, как пешие, так и конные.
{41}Гомотиты, или царские родственники, составляли, по словам Курциуса, особый корпус около 15 000 человек, который первоначально при основании, вероятно, состоял только из принадлежащих к царскому дому, впоследствии же только сохранил за собой одно название как отличие.
{42}Маркардт говорит, что союзная пехота, приданная консульскому войску из 2 легионов, делилась не на легионы, но на 2 крыла (alae), одинаковой, впрочем, численности с легионами. Каждое крыло состояло из 10 когорт, каждая из контингентов отдельных племен силой в 420 человек и из 4 когорт extraordinarii по 400 человек. Союзная кавалерия, втрое сильнее римской, состояла из 6 крыльев, из коих 2 extraordinarii, по 5 (двойных) турм по 60 коней. Маркардт утверждает, что подобная организация во всяком случае существовала в период между окончанием латинских войн и до конца Пунических, т.е. в продолжение двух столетий — 338—146 гг. до н. э.
{43}Дружина — совершенно своеобразное учреждение, господствовавшее над всем гражданским и военным устройством русских до середины XIII столетия, и даже наложило на него в известной степени свою печать вплоть до преобразований Петра Великого. Оно стояло в тесной связи с тогдашним разделением народа и отношением сословий между собой.
Народ был разделен на два класса: высший, или мужей, и низший — людей.
Служить знатному мужу или князю не только не считалось несообразным с личной свободой свободного, благородного человека, но даже было почетным. Это особенно касалось военной службы.
Чем знатнее был человек, тем более служило у него людей, которые и составляли ему дружину, т.е. друзей, товарищей, спутников и помощников. Служба дружины была домашняя, или придворная, и общая — гражданская и военная.
В мирное время дружина составляла придворный штат лица, которому служила и помогала ему во всем советом и делом.
В военное время она составляла его штаб и сражалась под его предводительством в качестве телохранителей. Князья и бояре, имевшие дружину, были очень осторожны в выборе лиц, желавших в нее поступить, и, по свидетельству летописцев, они принимали только «хороших, благородных, разумных и храбрых людей». Особенно дружина великого князя состояла из людей знатнейшего рода или выдающихся способностей и заслуг, и они частью занимали высшие должности в войске и при дворе и составляли в гражданском управлении государственный совет или думу.
{44}Первая французская королевская гвардия состояла из так называемых sergents d'armesm, servientes armorum, которых сформировал Филипп II Август (1180—1223) в Палестине как отдельный отряд для защиты его особы от покушений подосланных к нему «старцем с горы», этим ужасным предводителем ассасинов, которых он считал подкупленными английским королем для его (Филиппа) убийства.
Эти sergents были выбраны в числе 200 человек из наиболее знатных лиц французской армии, имели, подобно легким войскам, легкие шлемы и латы, палицы (что и назывались также porte-masses), иногда пики и несли службу в качестве королевских телохранителей и верхом, и пешком. С 1198 года они получили название hummes sergents и составляли до Карла V гвардию французских королей, вместе со 100 hommes d'armes (которых заменила в 1271 году превотальная гвардия — gardes de prévoté — в числе 88 человек с 4 лейтенантами) с écuyers du corps и с портальной гвардией (garde-portes) — учреждена при Людовике IX, с 1261 г. — portiers de la garde du roi, позднее gardes de la portes). Карл V положил основание позднейшим королевским придворным войскам (maison du roi) учреждением 4 рот gardes du corps и гвардейских стрелков (в числе 24 — позднейшие gardes de la), a рядом с этим из прежних гвардейских частей были оставлены только gardes portes. Эти придворные войска получили прочную организацию только при Карле VII (1422—1461) с учреждением в 1440 г. шотландской роты жандармов (впоследствии 1-я шотландская рота gardes du corps).
Карл VII сформировал еще 1 роту шотландских королевских лучников и отряд из 100 дворян (или 100 конных копейщиков, которые позднее получили название большой гвардии au bec à corbin) и составил из старых телохранителей только портальную гвардию.
Людовик XI (1461—1483) увеличил эти войска в 1475 и 1479 гг. двумя французскими ротами по 200 лучников, которые впоследствии обратились в 1-ю и 2-ю французские роты gardes du corps (не считая роты ста швейцарцев, сформированной в 1478 году).
При Карле VIII (1483—1498) к этому прибавилась одна рота избранных дворян и 200 конных арбалетчиков, из коих первая была расформирована при Людовике XII (1498—1515) и заменена сформированной в 1514 году (впоследствии 3-я французская рота gardes du corps и многочисленной фламандской гвардией. Франциск I (1515—1547) сформировал в 1515 году еще 4-ю французскую роту gardes du corps и поставил их всех на одну ногу с шотландской, а в 1545 году все gardes du corps короля были разделены на 4 роты (1 шотландская, 2, 3 и 4 французские) по 100 человек и в их же состав вошли 24 gardes de la manche. Кроме того, оставались 2 роты по 100 дворян au bec à corbin, одна рота портальной гвардии и 200 конных арбалетчиков.
В таком составе королевская конная гвардия осталась до Генриха IV, который заменил две дворянские роты, сначала частью, а в 1593 окончательно, своими знаменитыми легкоконными ротами (chevaux légers), сформированными из остатков прибывших с ним из Наварры ордонансовых рот и зачисленных в гвардию.
{45}Именно « примитивные ». Это определение весьма подходит к современному нам проекту подобного же образа действий для нашей конницы. —
Примеч. ред.
{46}Из этих двух полков, сформированных уже в 1630 г., один был набран в Пьемонте, другой — из 4 французских кирасирских рот.
{47}Карабинеры были впервые введены в 1676 г. при maison du roi, a именно в каждой бригаде Gardes du corps было сначала по 4, с 1677 г. — по 5, наконец по 17 человек было вооружено нарезными карабинами. Польза, которую сумел извлечь из них маршал Креки, повлекла за собой дальнейшее их распространение.
{48}В существовавших тогда 7 смешанных корпусах было конницы: 6 рот кавалерии по 20 человек, 11 рот драгун по 18, 20 или 30 человек, 1 рота конных егерей в 20 человек и 6 бригад рейтар по 60 человек.
Рейтары — Volontaires de Schomberg в их первоначальной организации были первыми уланами во французской армии. Когда маршал Саксонский сформировал в 1743 г. этот корпус, он был силой в 1000 человек и состоял из 6 бригад по 160 человек — 80 улан и 80 пахолков (pacolets). Первые были польские дворяне, вооруженные пикой, саблей и пистолетом, последние — их слуги — имели карабины,
саблю и по 2 пистолета. Впрочем, в этом виде корпус существовал недолго, всадники с пиками были вскоре упразднены. После смерти маршала Саксонского корпус был сокращен в январе 1751 г. до 360 человек, как выше упомянуто, а 1 апреля 1762 г. переформирован в драгунский полк. По образцу этого корпуса французские драгуны получили зеленые мундиры, которые они носили более 100 лет, и каски, которые они имеют до сих пор. Можно еще упомянуть, что маршал Саксонский, которому нравилось все азиатское, имел роту телохранителей всю из негров на белых лошадях.
{49}Они шли маленьким шагом очень сомкнуто, так что хорошо было на них смотреть
(фр.).
{50}Подобная схематическая организация введена в 1786 г. в пехоте. Она был а разделена, подобно древней греческо-македонской фаланге, на 2 линии, 4 дивизии, 8 крыльев, 16 бригад, 32 полка, 64 батальона, 128 центурий, 256 рот, 512 взводов по 12 рядов в мирное и по 16 в военное время.
{51}Ничего подобного не существует теперь. —
Примеч.ред.
{53}По другим данным, официально, однако, до сих пор не признанным, этот полк был сформирован пехотным в 1628 г., а в 1632 г. обращен в кавалерийский князя О. Пикколомини. Также теперешний 7-й драгунский полк, существующий официально с 1655 г., будто бы происходит от полка, сформированного герцогом Юлием Саксен-Лауенбургскимв 1618 г.
{54}Внутренние смуты после смерти Густава Вазы и войн Густава Адольфа и его преемников дали случай дворянству дорого продавать свои услуги трону. Оно выхлопотало себе графства, баронства, всякие права и вольности и забрало себе большинство доходов казны. Дошло до того, что придворные просто торговали документами, дававшими разные права личные и имущественные, так что при королеве Христине пришлось поставить в заголовке дарственных писем: «Предполагая, что эти имения не отданы уже другому лицу».
{55}Номера полков введены только с Семилетней войны, но для простоты обозначения в этом труде ими полки именуются и раньше означенной эпохи.
{56}Гусарские полки № 2 и 6 не были связаны никакими штатами и пользовались правом иметь столько людей, сколько могли навербовать.
{57}После того что великий курфюст отменил в своей кавалерии полное предохранительное вооружение, кирасиры имели сначала латы, как в настоящее время, т.е. передние и задние, но с 1731 г. задние были отняты, и остались только передние.
{58}Ручные гранаты вышли из употребления в 1760 г.
{59}Кирасирский полк, входивший в состав екатеринославской конницы, имел почти тот же состав, как и легкоконные полки.
{60}Еще 10 лет до того, в 1778 г., Суворов, бывший тогда генерал-лейтенантом и командовавший войсками в Крыму и на низовьях Днепра, приказал при каждом капральстве в кубанской коннице иметь по 6 стрелков, которые могли быть сведены в легкий конноегерский эскадрон или действовать в пешем строю.
{61}При Павле I в первый раз офицеры русской конницы, начиная с чина ротмистра или капитана включительно, получили право на казенных лошадей, каковые и находятся в вышеприведенных цифрах (58 и 20). Обозные лошади были частью упряжные, частью вьючные, частью верховые, простой породы, для езды различных нестроевых.
{62}Кавалергарды встречались и прежде в русской армии, впрочем, только временно и притом в качестве дворцовой части и без всякой связи с теперешним Кавалергардским полком. Вот их краткая история. Первое учреждение кавалергардии относится к 1724г., когда Петр Великий приказал генерал-майору Лефорту, для предстоящего коронования императрицы Екатерины I, набрать конную роту драбантов или кавалергардию из офицеров, в числе 60 человек, которая, впрочем, в том же году была опять распущена. В 1728 г. последовало вторичное ее сформирование в числе 75 человек; в 1730 г. она была уменьшена до 72 человек (в том числе 48 в чине капитана и 24 — в чине поручика) и в 1731 г. распущена. При Елисавете ее место заняла гренадерская рота лейб-гвардии Преображенского полка, отделенная от полка и получившая название лейб-кампании; все, входившие в состав ее, получили дворянство и офицерские чины. В 1742 г. для коронации императрицы было опять набрано 60 человек кавалергардов из ее числа. Когда в 1762 г. лейб-кампания была распущена, то Екатерина II приказала сформировать из нее кавалергардов по штату 1724 г. В 1764 г. они в числе 80 человек получили название Кавалергардского корпуса. В1796 г. был сформирован новый Кавалергардский корпус в составе 1 эскадрона, а прежние кавалергарды распущены; затем было прибавлено еще 2 эскадрона, и корпус назван кавалергардскими эскадронами со штатом всего в 1103 человека (в том числе 334 денщика). В1797 г. было опять приказано их распустить.
{63}Декретом от 24 сентября 1791 г. было предписано сформировать из существующих частей 6 легионов, в составе 2 егерских батальонов и 1 конно-егерского полка каждый. Декрет не был приведен совершенно в исполнение. По образцу сформированных легионов появилось множество, более или менее подобной организации, под весьма различными названиями: аллоброгов, Альп, Арденн, центра, франков, 1 франков, 2 франков или красный, свободных иностранцев, жандармский, германский горный или микелеты, горный или популярных обществ, северный, 1 и 2 полицейский пиренейский, Розентальский, Ваатландский, Мозеля и Нейстрии. Любопытным образчиком может служить сформированный в 1793 г., во время осады Майнца, легион франков, состав которого должен был быть следующий: 4 эскадрона легких кирасир, 4 эскадрона конных пикинер, 2 батальона пеших егерей, 1 батальон аркебузирови 1 рота артиллерии.
{64}В1793 г. было, кроме 2 карабинерных, 29 конных, 20 драгунских, 23 конно-егерских и 11 гусарских полков регулярной конницы, еще 38 эскадронов вольных легионов или отрядов. Всего в коннице было 96 474 всадника.
{65}Драгуны, бывшие первоначально средним родом оружия между пехотой и конницей, были отнесены в 1791 г. к тяжелой коннице, в 1792 г. к легкой, в 1793 г. к тяжелой и в 1794 г. опять к легкой и соответственно этому меняли организацию. Но привычка и предрассудок были сильнее закона, и на них продолжали смотреть как на тяжелую или, по меньшей мере, как на среднюю конницу.
{66}Для комплектования офицерами кавалерии, постоянно уничтожавшейся беспрерывными войнами и вновь формировавшейся, Наполеон учредил в Сен-Жермене кавалерийское училище по образцу Сирского, выпускавшее ежегодно 150—200 кавалерийских офицеров.
{67}Еще при реорганизации 1803 г. на все драгунские полки не хватило лошадей, почему пешие были сведены в батальоны и обучены пехотной службе. В лагере при Булоне, ввиду готовившейся экспедиции в Англию, у драгун были отняты их лошади; они должны были взять с собой седла и конное снаряжение и получить лошадей уже на месте. Когда затем армия была направлена в Германию, то часть драгун следовала пешком до тех пор, пока не были забраны лошади у неприятеля. Недостаток лошадей вообще привел к тому, что по штатам при каждом легком полку полагалось довольно значительное число (100 человек) пеших людей, которые получали лошадей уже во время самого похода из отбитых у неприятеля; даже тяжелые полки брали с собой, по усмотрению командиров полков, известное число пеших людей.
{68}В 1787 г. полки № 6 и 7, а в 1792 г. и все прочие при выступлении в поход оставили кирасы дома; а в 1795 г. они были совершенно отменены.
{69}Карабинеры, получившие это название от короткого ружья без штыка, которым были вооружены в 1787 г., как рассадник для унтер-офицеров конницы. В лейб-карабинерном полку они назывались ефрейторами; в полку garde du corps их не было вовсе. В1808 г. они были все переименованы в ефрейторы, но старое имя карабинер продолжало еще долго держаться, пока это не было окончательно воспрещено в 1814 г.
{70}Разрешалось иметь всего: 10 пехотных полков — 22 000 человек; 8 конных полков, или 32 эскадрона — 8000 человек артиллерии; минер и сапер — 6000 человек; гвардии пешей и конной — 6000 человек.
{71}Армейские уланы получили шапки в 1815 г. В этом же году у уланских унтер-офицеров были отняты пики, которые они, следовательно, носили во все время войны за освобождение. В уланском полку № 3 до 1812 г. даже офицеры имели пики. Впоследствии в уланских полках № 4 и 6 (и соответствующих ландверных) унтер-офицеры опять получили пики, которые и сохранили до 1859 г.
{72}Кроме войсковой жандармерии в 1820 г. заведены 8 бригад местной и 6 отделений пограничной; последняя была уничтожена в 1826 г.
{73}Эскадрон этот в действительности составлен был из 200 кантонистов-рядовых, при 180 строевых лошадях. —
Примеч.ред.
{74}Всего по январь 1814 г., т.е. в течение 15 месяцев, было сформировано резервных конных частей 319 эскадронов, 65 000 человек и 57 100 коней, из которых к вышеозначенному времени 169 эскадронов было отослано в армию, а 150 еще находились в составе резервной конницы.
{75}Чтобы судить о потерях русской армии при отступлении французов из Москвы, достаточно следующих данных: 24 сентября, при выступлении из Тарутина, в главной армии было 102 254 человека при 622 орудиях, а 7 декабря в Вильно — 27 464 человека при 200 орудиях. При начале действий в 1-й и 2-й армиях было 172 000 человек, во время войны они были усилены на 134 000 человек и в Вильно пришло 70 000. Еще более пострадала бывшая Дунайская армия, шедшая усиленными переходами наперерез отступающим французам и преследовавшая их после Березины.
{76}Как любопытный факт можно упомянуть, что в составе отряда графа Орлова-Денисова (1 гусарский и 3 казачьих полка) находился в ноябре 1812 г. 1 батальон 23-го егерского полка, который был посажен на отбитых у неприятеля и крестьянских лошадей.
{77}Общие основания этого замечательного учреждения были, вкратце, следующие. Жители местностей, отведенных под военные поселения, были освобождены от всех повинностей и от рекрутского набора, но были обязаны давать помещение, провиант и фураж поселенным у них войскам. Участки именовались по названиям расположенных в них полков.
Нижние чины поселенных полков не занимались земледелием, но располагались в известном районе у крестьян по квартирам, крестьяне же в известной степени приобщались к составу полка и подчинялись войсковому начальству в административном и судебном порядке.
Вследствие этого всякий поселенный кавалерийский полк разделялся на
2 состава: строевой, или пахотные солдаты, и поземельный. Кроме того, как бы средний между ними класс: резервисты и заместители.
Когда кавалерийский полк назначался на поселение, то из 6 действующих эскадронов полка выделялось 33 человека (только люди лучшего поведения, прослужившие, по крайней мере, 3 года, уроженцы местности, куда ставили полк и по возможности женатые) и 32 лошади (кобылы), из коих составлялся сводный эскадрон в 206 человек и 195 лошадей; к нему присоединялся седьмой (запасной) эскадрон полка в полном составе 217 человек без лошадей, и оба эти эскадрона под названием кадра полка отправлялись в назначенный округ. Там выбирались из населения крестьяне, сначала старше 50 лет, а по мере надобности и более молодые в квартирные хозяева или поселенцы и, кроме того, столько же молодых людей для резерва. Из выбранных людей и двух прибывших из полка эскадронов формировали 3 эскадрона поселенцев и 3 эскадрона резерва. Каждый эскадрон поселенцев получал из кадра 3 (позже 4) офицера, 10 унтер-офицеров (кроме того, 8 из хозяев) и 1 трубача; эскадроны резерва получали каждый по 2—3 (позже 4) офицера, 18 унтер-офицеров, 1 трубача, 94 рядовых, 1 кузнеца и 65 лошадей и комплектовались из резервов населения.
Когда было окончено внешнее устройство колоний, т.е. разделение земли на участки, постройка новых домов, дворов и деревень, устройство экономии, исправлены дороги и вообще, когда все было приготовлено к приему полка, то таковой вступал со своими шестью действующими эскадронами в отведенный ему округ и расквартировывался по деревням, смотря по их величине, по 1, 1/2 или ¼ эскадрона так, чтобы на каждом дворе стоял один солдат с лошадью.
Офицеры, унтер-офицеры и трубачи жили в отдельных, для них построенных домах; полковой штаб помещался в центре округа в отдельной усадьбе, и тут же находились сараи, экзерциргауз, манеж, лазарет, фуражный и провиантский магазины и т.п.
Каждый кавалерийский полк имел и свой завод (1819—1843), который по числу трех поселенных эскадронов разделялся на 3 отделения по 9 жеребцов и 115 кобыл.
Все мужское население округа распадалось по роду службы и возрасту на 7 разрядов: поселенцы и их помощники, строевые резервисты, не расположенные у жителей штабные, кантонисты и инвалиды, поселенцы, они же домохозяева и владельцы участков земли, были коренные жители поселения; они получали от казны жалованье, землю (по 90 десятин в кавалерии и по 60 в пехоте), дом с инвентарем, семена для посева, провиант за первый год, некоторое количество земледельческих орудий и скота. (Каждому двору полагалось 3 пары волов для работы, 1 пара запасных, 2 лошади, 2 коровы и 12 овец; кто имел меньше этого количества, тот составлял одно хозяйство с другими малоимущими, и обратно, один хозяин мог иметь 2 хозяйства без увеличения повинности.) За это поселенцы должны были размещать и кормить расквартированных у них солдат с их семействами и лошадьми, содержать дома, обрабатывать землю и, кроме известных оброчных работ, пополнять запасные магазины.
Для помощи в работе каждый поселенец мог себе выбрать сына, родственника или постороннее лицо. Когда у поселенца было несколько сыновей, то обыкновенно старший был помощником, второй — резервистом, а третий — строевым. Все поселенцы были обмундированы, обучены и выводились на ученье 3 раза в неделю (во время жатвы 2 раза). Они не выводились в поле, а составляли 3 поселенные эскадрона полка. Пахотными солдатами были рядовые действующих эскадронов.
Они жили по квартирам у поселенцев со своими семействами и лошадьми (впоследствии в каждой деревне лошади стояли все в одной конюшне), довольствовались от поселенцев и должны были им помогать в работе в свободное время.
Все солдаты, которые были раньше забраны в разные части из местности, обращенной в поселение, переводились в поселенный полк и возвращались к своим семействам.
Строевые получали от казны жалованье, обмундирование и снаряжение, оружие и лошадей и по окончании жатвы участвовали на маневрах. Срок службы их был 20 лет, из коих 5 в резерве.
Резервисты или заместители были сыновья или родственники поселенцев и должны были замещать пахотных солдат, в случае их смерти или вообще выбытия из строя. До того же они помогали крестьянам в обработке земли или занимались ремеслами и жили в особых домах, рядом с домами поселенцев. Они были вполне обучены, получали от казны то же обмундирование, как и строевые, составляя 3 резервных эскадрона полка, и представляли собой готовый резерв для комплектования и усиления действующих частей. Офицеры, унтер-офицеры и музыканты поселенных частей принадлежали к резерву, но не считались в резервных эскадронах. Они жили в отдельных домах и получали от казны содержание по положению частей не поселенных. Офицеры получали еще добавочное половинное жалованье и должны были обучать нижних чинов и нести административную службу в поселении.
Кантонистами были младшие сыновья (моложе 18 лет) поселенцев строевых и резервистов.
Они делились по возрасту на три разряда. Старшие — от 14—18 лет (в пехоте — от 12) были собраны при штабе полка в учебный эскадрон в 200 человек (впоследствии 2 эскадрона кантонистов по 240 человек). Они были вполне обмундированы и вооружены, обучались строевой службе на общем основании, получали небольшое жалованье и, кроме того, посещали полковую школу, где проходили известный курс, обучались ремеслам, езде и ветеринарному делу. Кантонисты второго разряда — от 7 до 14 лет (в пехоте — до 12) жили при родителях и посещали эскадронную школу, где обучались по методу взаимного обучения чтению, письму и арифметике. Они тоже носили форму, но без оружия и получали маленькое жалованье. Кантонисты третьего разряда — мальчики моложе 7 лет оставались при родителях. Позднее были заведены и для девочек школы по Бель-Ланкастерской системе. Сироты содержались поселенцами за известное вознаграждение.
Инвалиды — выслужившие срок солдаты — носили ту же форму, как и кантонисты, и или сами были поселенцами, или квартировали у этих, как строевые, или несли внутреннюю полицейскую службу.
Таким образом, поселенный кавалерийский полк состоял из штаба, 6 действующих, 3 резервных, 3 поселенных и учебного эскадронов (с 1836 г. — 2 кантонистских). Каждый эскадрон имел тот же строевой состав, как и в поселенных полках.
Нестроевых и лошадей было одинаковое количество в поселенных и непоселенных полках только в действующих эскадронах; поселенные эскадроны имели по 50 строевых лошадей, резервные — по 100 (в том числе 50 выслуживших срок для кантонистов). Полный штат поселенного полка был: 12 эскадронов (без кантонистов), 2673 человека и 1525 лошадей. Впоследствии наличный состав действующих поселенных эскадронов был сильнее, чем в остальных частях.
Внутреннее управление поселенных полков в смысле чисто военном было то же, как и в прочих частях; хозяйственное управление было сначала тоже в руках полкового начальства, но впоследствии было совершенно отделено, ввиду оказавшихся неудобств.
В каждом полковом округе был комитет под начальством полковника или подполковника — начальника округа и в составе — священника, 3 ротмистров (начальников волостей) и 2 ежегодно избираемых обер-офицеров. Каждый полковой округ делился в административном отношении на 3 волости по числу поселенных эскадронов. В волости были начальник-ротмистр, поручик, 2 корнета и несколько унтер-офицеров, которые были непосредственно подчинены комитету. Этому начальству подчинялись все жители поселений не воинского звания и все управление поселений.
Кроме того, в каждой волости были еще волостные комитеты из 3 выборных домохозяев, в том числе не менее одного унтер-офицера. Они выбирались ежегодно, решали мелкие вопросы по сельскому хозяйству и разбирали ссоры между хозяевами и постояльцами.
Затем, в каждой волости имелся волостной суд в составе начальника волости, 1 поручика, 1 вахмистра, 1 священника и 6 выборных поселенцев (из них 3 запасных).
В полку — полковой или окружной суд из начальника округа, 4 ротмистров, 2 обер-офицеров, священника и аудитора. В обоих учреждениях вопросы решались в обеих инстанциях большинством голосов. 1 декабря 1826 г. был издан для военных поселений подробный устав.
{78}Поселенные эскадроны не имели лошадей. В них во всех (60) было 38 860 поселенцев. С 1832 г. они уже не входят в состав полков в тактическом смысле.
{79}Прежний, существовавший в 1809 г. учебный эскадрон уже более не упоминается.
{80}В 1-й конно-егерской дивизии, понесшей, правда, наибольшие потери, погибло более 2/3 всех лошадей.
{81}Уральские казачьи полки на службе вне войска имели по 6 сотен — 896 человек.
{82}То есть находились на службе вне своих областей.
{83}Служили только пешком или на воде.
{84}Еще во время войны было принято несколько мер, касавшихся преимущественно казачьих, резервных и запасных частей; Атаманский полк переименован в Лейб-Атаманский; сформировано 6 малороссийских казачьих полков, но они вскоре опять распущены; введены новые штаты для конвоя; уменьшено число рядов, на 2 ряда во взводе в резервном и запасном эскадронах армии, так что у кирасир и улан I корпуса осталось по 13 рядов, у прочих полков по 18.
{85}Елисаветградское офицерское кавалерийское училище. —
Примеч.ред.
{86}Сверх того Ганноверская школа (вместо учебного эскадрона).
{87}Его конница строилась в три шеренги; должна была идти прямо на противника — столкнуться с ним; только первая или, самое большое, первые две шеренги, должны были стрелять, когда подойдут к противнику настолько близко, что виден «белок в его глазу»; затем схватиться за холодное оружие; третья же шеренга, без выстрела, идти со шпагой на неприятеля и поберечь оба пистолета (как и обе передние — один) для рукопашного боя.
{88}При крайне чувствительном отношении значительной части лошадей к выстрелу в непосредственной близости от уха и при необыкновенной их памяти, кажется совсем не легким достичь того, чтобы подобная линия, стреляющая залпами или по одному, осталась в полном порядке и сомкнутости . Если же этого нет, то не только пропадает сила удара, но и атакующим всадникам угрожает опасность от своих товарищей.
{89}О стрельбе с коня к сказанному не мешает привести еще следующие два взгляда. Мориц Саксонский говорит: «В кавалерийском бою гораздо важнее вызвать на себя огонь противника, чем самому терять на это время; стрельба с коня — не кавалерийское дело, и я могу засвидетельствовать только то, что конница, занимавшаяся искусством стреляния, всегда была бита». Такого же мнения и знаменитый кавалерийский генерал, американец Стюарт. В наставлении своей коннице он говорит между прочим: «Усвоенная неприятелем непохвальная привычка, подсказываемая исключительно трусостью, уже за четверть мили (500 шагов) нестись вперед на быстром аллюре, на дистанции пистолетного выстрела остановиться и открыть огонь — есть действие безумное и бесполезное; пистолет (револьвер) никогда не следует употреблять при атаке, за исключением того разве случая, когда неприятель находится за препятствием, за которым его не достать рукой, или же когда человек дерется пешком, — в этом случае оружие это может принести большую пользу». —
Примеч.ред.
{90}Брикс писал в 1879 г.
{91}Чрезвычайно интересны и достойны упоминания действия русской кавалерии при взятии Карса, в ночь с 5 на 6 ноября 1877 г. Она не только с раннего утра начала преследование отступавших из фортов турок, преследование такое энергичное, что спаслись только отдельные люди, но, например, подполковник князь Чавчавадзе с одной сотней 2-го Волжского, двумя сотнями Оренбургского казачьего, 3-м Дагестанским иррегулярным полком, осетинской сотней и 14-й донской батареей удачно действовал в бою ночью, между городом и фортом Канлы, против турецких резервов. В то же время 2 спешенные сотни Ейского казачьего и 3-го Дагестанского конного полков принимали участие в штурме того же форта.
{92}Интересна история «рейдов» в эту кампанию. Пропагандировались они у нас особенно энергично, и на Висле до похода проделывались даже репетиции; на Дунае же, несмотря на благоприятную обстановку, ничего из этого не вышло.
Вообще же эта глава у Брикса лишь «взгляд и нечто» на деятельность нашей конницы в турецкую кампанию 1877—1878 гг. В1879 г. ему и трудно было с ней справиться как следует. — Примеч.ред.
{93}А Петр Великий? —
Примеч. ред.
{94}При Фридрихе уходило из общего бюджета 60% на войска вообще, а собственно на кавалерию 18%. —
Примеч. авт.
{95}Сабля к седлу приторачивается теперь уже в германской армии, по приказу 1895 г. —
Примеч.ред.
{96}Способ ношения шашки в нашей коннице, несомненно, самый удобный и практичный и не требует никаких особых колец, крючков, пропусканий, подстегиваний т.п. —
Примеч. пер.
{97}К сожалению, есть еще третье условие, которому первые два подчиняются, — это цена. —
Примеч. пер.
{98}Теперь он не нужен. —
Примеч.ред.
{99}В настоящее время в германской кавалерии введена металлическая пика. —
Примеч. ред.
{100}В настоящее время по приказу 10 января 1895 г. немецкая конница имеет оружие, прикрепленное к седлу: карабин — с правой стороны, за ногой, и саблю с левой, тоже позади ноги. В руках, таким образом, остается одна только пика. —
Примеч. ред.
{101}Припомним приведенное у Денисона замечание, что за всю кампанию не оказалось ни одного германского всадника,
убитого пикой или саблей.
{102}Везде под словом «вождь» мы понимаем старшего военачальника; все прочие причисляются к войску.
{103}Теперь в германском уставе — по четыре.
{104}Инструкция генерал-майора Шмидта.
{105}Взгляд совершенно правильный, истинно кавалерийский. —
Примеч.ред.
{106}Инструкция, а не устав.
{107}Конечно, не стоит. —
Примеч.ред.
{108}Когда сражение происходит на равнине и кавалерия поставлена на место, всякий генерал должен находиться в голове своей бригады, кроме генерал-лейтенантов, которым я запретил находиться впереди, потому что они должны исправлять произошедший беспорядок и распоряжаться, чтобы вторая линия поддерживала атаку везде, где это потребуется
(фр.).