Наш интернациональный долг
На польской земле
В начале июня 1944 года, сдав свой участок на Варницком плацдарме соседнему соединению, дивизия сосредоточилась в районе города Гусятик, войдя в состав войск 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта. Настроение у всех было приподнятое. Вот она — государственная граница СССР, снова восстановленная в своих правах и уже навсегда. Теперь гвардейцам предстояло вступить на землю дружественной Польши. Среди личного состава была усилена политико-воспитательная работа. Командиры и политработники, партийно-комсомольский актив широко разъясняли бойцам задачи освободительной миссии Советской Армии, рассказывали о том, что именно сейчас, в результате сокрушения фашизма, польский народ получил возможность строить свое демократическое, независимое народное государство.
Совершив трехсоткилометровый марш по маршруту Ежезиска, Постулов, Тернополь, Соколовка, Будомир, Майдан, Ярослав, Седлянка, части дивизии с августа сосредоточились в районе небольшого польского городка Мелец. Враг был близок, его оборонительные позиции находились за реками Висловка и Висла. Отчетливо слышались орудийные выстрелы и разрывы снарядов, и скрежет танков. Там, за Вислой, на знаменитом Сандомирском плацдарме вела упорные бои с наступавшим превосходящими силами противником 13-я гвардейская дивизия, которой командовал генерал Г. В. Бакланов — бывший однополчанин, в период боев с белофиннами занимавший должность начальника штаба 541-го стрелкового полка. Радостной и теплой была встреча со старым боевым товарищем. Именно на смену соединения генерала Г. В. Бакланова была выдвинута 15-я гвардейская дивизия.
Обстановка на плацдарме сложилась исключительно тяжелая. Гитлеровское командование, понимая, что Сандомир является ключом к центральной Польше и всей немецкой обороне за Вислой, не жалело усилий, чтобы сбросить наши войска в реку. Первым принял вражеский удар 44-й гвардейский полк под командованием гвардии полковника С. К. Гуцалюка.
В ночь на 13 августа противник сосредоточил перед его фронтом до 60 танков и самоходных орудий. Разведка доложила также о скоплении крупных сил пехоты. Штаб дивизии принял экстренные меры. Личному составу была поставлена задача до наступления рассвета поглубже зарыться в землю. В боевых порядках полка скрытно развернулись батареи 20-го гвардейского истребительного противотанкового дивизиона под командованием опытного, творчески мыслящего артиллериста гвардии майора Пантюхина. В полку под покровом темноты побывала группа офицеров штаба дивизии во главе с гвардии подполковником В. Е. Гоникманом. Они проверили состояние противотанковой обороны, разъяснили порядок взаимодействия стрелковых подразделений с артиллеристами, позаботились о подвозе боеприпасов. Светало. Стояла полнейшая тишина. Ни ветерка, ни шороха. Утро расколол залп минометов. Дым разрывов поднялся перед передним краем обороны, в районе позиций 1-го стрелкового батальона. Почти сразу заговорила тяжелая артиллерия. Ровно в 8 часов утра танки и пехота противника пошли в атаку. Ведя огонь на ходу, остальная армада медленно приближалась. За танками густыми цепями двигались автоматчики. Теперь пришел черед наших воинов показать, на что они способны. Полк спокойно подпустил врага на расстояние прямого выстрела. Одновременно ударила противотанковая артиллерия и десятки пулеметов из окопов. Немцы понесли потери, но от своего намерения не отказались.
К окопам правофланговой стрелковой роты прорвались 24 вражеских танка и бронетранспортера. Бойцы остались на своих местах. Пропустив танки через себя, они вступили в ожесточенную схватку с мотопехотой, забрасывая врага гранатами. Гвардии сержанты Арзуманов и Чабан подбили два бронетранспортера. От дружного огня бронебойщиков Сошникова, Стукалова, Лахина, Сердюка и Светанько запылало два танка. Прекрасные образцы храбрости и смекалки проявили коммунисты Гурген Садоян и гвардии сержант Панич. Заметив, что орудийный расчет противника замешкался, оттаскивая орудие от загоревшегося бронетранспортера, Панич взял две противотанковые гранаты и подполз вперед, мощным и метким броском: уничтожил орудийный расчет, подорвал пушку и взорвал боеприпасы. Тем временем на помощь подоспели артиллеристы 43-го артиллерийского полка, выдвинув свои орудия на прямую наводку. Взвод 76-мм орудий под командованием младшего лейтенанта Осипенко прицельным огнем подбил «тигр». Еще залп, и как факелы запылали два бронетранспортера. Остальные повернули назад. На поле боя остались сотни вражеских трупов, десятки сожженных машин. Первыми поздравили гвардейцев почтальоны. Это начальник почты дивизии гвардии капитан Грайр Аветович Калашян вместе с лейтенантами Мкртчяном и Арояном преподнесли 44-му полку подарок — под огнем организовали доставку на передовую свежей почты и писем.
16 августа с целью улучшения наших позиции комдивом П. М. Чирковым 50-му гвардейскому полку была поставлена задача выдвинуть одну стрелковую роту за населенный пункт Щеглин, занять и удержать там важный рубеж. Для выполнения приказа была выделена 1-я рота гвардии капитана Славуцкого. Рота заняла участок вечером и всю ночь вгрызалась в землю, отрывая окопы, ходы сообщения в полный профиль. Едва стало светать, как противник обрушил на гвардейцев Славуцкого шквал огня. Более 30 минут гремели разрывы. Людей засыпало землей, оглушало, бросало на дно окопов. Но воины стойко удерживали занятый рубеж. Едва немцы бросались вперед, как наша оборона оживала. Срывая атаку за атакой, гвардейцы не пропустили врага к селу Щеглин.
Упорные оборонительные бои на Сандомирском плацдарме продолжались днем и ночью до конца августа. Враг начал выдыхаться, и тогда наши войска сами перешли в наступление, расширив плацдарм до 75 км по фронту и на 50 км в глубину. 30 августа 15-я гвардейская дивизия, преодолевая яростное сопротивление противника, сумела продвинуться на три километра в направлении крупного населенного пункта Стопница, еще больше улучшив исходный рубеж для будущего наступления войск 1-го Украинского фронта. Обеспокоенные гитлеровцы спешно перебросили под Сандомир несколько танковых и мотомеханизированных дивизий. Гвардейцы, заняв выгодный рубеж, ежедневно совершенствовали его в инженерном отношении и вели пристальное наблюдение за противником, фиксируя каждый его шаг.
Приближалось 7 сентября — пятая годовщина со дня создания дивизии. На юбилейные торжества ожидали приезд высшего командного состава. Особенно радовала личный состав возможность встретиться с прославленным полководцем Маршалом Советского Союза И. С. Коневым. Для сопровождения его в штаб фронта выехал начальник штаба дивизии гвардии подполковник В. Е. Гоникман. Тепло принял маршал И. С. Конев посланца гвардейцев. Выразив сожаление в связи с тем, что срочное задание Ставки Верховного Главнокомандования не позволяет ему принять участие в праздновании юбилея дивизии, маршал И. С. Конев обратился к личному составу с письмом:
«Командиру 15-й гвардейской стрелковой Харьковской орденов Ленина, Красного Знамени и Суворова дивизии гвардии генерал-майору П. М. Чиркову.
Поздравляю красноармейцев, сержантов и офицеров 15-й гвардейской дивизии с пятой боевой годовщиной. За пять лет дивизия прошла героический путь и покрыла себя неувядаемой славой в боях с врагами нашего Отечества. Личный состав дивизии в двух войнах — в войне с белофиннами, и с немецкими захватчиками, показал стойкость и мужество, умение и выучку, что обеспечило боевые успехи дивизии. Лично я, как бывший командир 50-го Краснознаменного имени Ворошилова стрелкового полка, горжусь вашими успехами и подвигами, шлю искренний привет своим сослуживцам и ветеранам дивизии.
Убежден, что в боях за окончательный разгром немецко-фашистской армии гвардейцы покажут новые образцы воинской доблести и. прославят себя новыми боевыми делами.
Слава воинам трижды орденоносной дивизии Ваш Конев».{92}
На торжественное собрание бойцы, командиры и политработники собрались в лощине, удаленной от переднего края и тщательно замаскированной. С докладом о боевом пути дивизии выступил комдив. П. М. Чирков. Под бурные аплодисменты он огласил письмо командующего 1-ым Украинским фронтом Маршала Советского Союза И. С. Конева. Тепло поздравив личный состав, командующий 5-й гвардейской армией генерал-лейтенант А. С. Жадов вручил ордена и медали ветеранам-офицерам, сержантам и солдатам, отличившимся в боях с немецко-фашистскими захватчиками. Затем слово для приветствия было предоставлено бывшему воину дивизии, гвардии генерал-майору Г. В. Бакланову, недавно вступившему в командование 34-м гвардейским стрелковым корпусом. С большой теплотой он вспомнил свою службу в 541-м полку, пожелал гвардейцам достойно завершить свой боевой путь в поверженном Берлине.
Единодушно была принята резолюция: в ответ на письмо маршала И. С. Конева, приветствия командарма А. С. Жадова и комкора Г. В. Бакланова ответить новыми боевыми подвигами. В тот же день — 7 сентября — снайперы Сохии и Максимов, находясь в засаде, уничтожили двух фашистов, причем Максимов довел свой личный список до 142 человек. Вечером разведчики Хайбратханов, Муратов и Егошин, пробравшись к вражескому боевому охранению, взяли «языка». Разведотряд, под командованием гвардии капитана И. М. Бабича ночью доставил ценные сведения о системе обороны противника.
Среди личного состава ширилось соревнование за достойную встречу 27-й годовщины Великого Октября. Обращаясь к стрелкам-гвардейцам через дивизионную газету, Герой Советского Союза, знатный снайпер дивизии Михаил Сохин писал: «Снайперское движение надо развивать изо дня в день. В свое время Николай Ильин подготовил целый взвод метких стрелков. Вокруг Петра Гончарова тоже сложилось отличное снайперское отделение. И я поставил перед собой такую же задачу». 7 ноября 1944 года Михаил Сохин уничтожил 258-го гитлеровца.
Гитлеровское командование все еще было одержимо идеей мощным ударом разрезать наш фронт, подвижными частями выйти к реке, раздробить Сандомирский плацдарм на несколько участков и ликвидировать его. 8 ноября противник произвел массированный артиллерийский налет, после чего тремя группами пехоты, общей численностью до 450 человек, атаковал боевые порядки 47-го и 50-го гвардейских полков. Гвардейцы встретили атакующую пехоту плотным огнем и, нанеся большой урон, отбросили ее на исходное положение. Инициатива окончательно перешла в наши руки.
Во всех частях в свободное от боев время начали проводиться тактические занятия по прорыву сильно укрепленной обороны противника. В сложных условиях, максимально приближенных к боевой обстановке, гвардейцы учились взаимодействовать с артиллерией, танками. Большое внимание уделялось созданию я тренировке штурмовых батальонов с приданными средствами. Важным мероприятием в воспитании высоких боевых качеств у личного состава явился слет воинов-кавалеров ордена Славы.{93} В качестве почетных гостей были приглашены Герои Советского Союза Андраник Мелконян, Михаил Сохин, Алексей Митряков. Слет открыл командир дивизии генерел-майор П. М. Чирков.
- Задача слета, — указал он, — заключается в том, чтобы собрать и обобщить весь боевой опыт, накопленный нашими гвардейцами в боях с врагами и сделать его достоянием каждого бойца, вооружить им молодых воинов. Ведь в наши ряды влилось пополнение, еще не побывавшее в боях.
Глубокое впечатление оставило выступление бывалого солдата, участника трех войн, кавалера ордена Славы гвардии рядового Гончаренко. Он поделился воспоминаниями о героической обороне Царицына, в которой лично принимал участие:
- Мне, как видите, не впервые приходится встречаться с врагом. Эта война должна стать для захватчиков последней. Родина требует от нас добить фашистского зверя в его берлоге, добить раз и навсегда. И мы эту задачу выполним.
Как клятва, прозвучали слова прославленного истребителя танков гвардии старшины Мамлина:
— На счету нашего орудия немало уничтоженных танков, орудий, автомашин, пулеметов, сотни фашистских солдат и офицеров. Но счет мести еще далеко не закончен. Мы должны завершить его в поверженном Берлине!
По предложению Героев Советского Союза Михаила Сохина и Андраника Мелконяна кавалеры ордена Славы — участники слета обратились с письмом ко всем гвардейцам, в котором призвали боевых товарищей умножать славу дивизии, настойчиво готовиться к сражениям за окончательную победу.
Противник сумел создать хорошо подготовленную и глубоко эшелонированную оборону. Ее первая полоса глубиной 6–8 километров была насыщена укреплениями полевого типа и состояла из трех позиций. Все населенные пункты и господствующие высоты в ее зоне были превращены в опорные пункты и приспособлены к круговой обороне. В 15–20 километрах от переднего края начиналась вторая полоса обороны. Третья полоса обороны проходила по правому берегу реки Ница на удалении 30–35 километров от переднего края. На глубине 140–150 километров были оборудованы еще три полосы укреплений. Нельзя было не
учитывать и того, что противник в глубине обороны располагал значительными тактическими и оперативными резервами. Прорыв с Сандомирского плацдарма требовал тщательной подготовки, тесного взаимодействия всех родов войск, высокого искусства офицерского состава и героических усилий всех воинов. Это понимал каждый командир и политработник, каждый боец.
6 января 1945 года дивизия получила задачу: в полосе 34-го стрелкового корпуса на участке Метельвуйча, что в 2 километрах западнее Пацанува, рассечь вражескую оборону и обеспечить ввод в прорыв находившиеся во втором эшелоне 58-ю гвардейскую и 118-ю стрелковые дивизии. В штабах закипела работа. С раннего утра и до поздней ночи командир дивизии П. М. Чирков с командирами полков, переодевшись в красноармейскую форму, с передних траншей изучали и уточняли подступы к переднему краю противника, систему его укреплений и огневых точек. Политработники, коммунисты и комсомольцы, заняли места в передовых подразделениях, на самых решающих участках.
В штурмовых группах были созданы партячейки. В 1-м стрелковом батальоне 50-го гвардейского полка, где парторгом был лейтенант Баешкин, старший сержант Климовский заверил командира роты капитана Славуцкого, что его взвод ворвется первым в траншею противника. Такую же клятву дали бойцы батальонов, где парторгами были Шаимов и Цветков.
На рассвете командиры отделений — старший сержант Пахомов, старший сержант Сюсюкин со своими бойцами под пулеметным огнем противника разминировали минные поля, сделав на участке прорыва проходы для пехоты и танков. 2-й стрелковый батальон, специально подготовленный и усиленный, предпринял разведку боем. Прорвав две линии траншей, бойцы прочно укрепились на важном рубеже.
Наступил момент артподготовки. Одновременно в полосе дивизии открыли огонь свыше 400 орудии и большое количество «катюш». Почти 50 тысяч снарядов обрушилось на оборону противника. В воздухе появились эскадрильи нашей бомбардировочной к штурмовой авиации. Грохот разрывов еще более усилился.
Час пятьдесят минут длилась канонада. К исходу ее по заранее проделанным проходам в минных полях и проволочных заграждениях ринулись наши танки с десантом, а за ними стрелковые подразделения. Картина перед нами открылась знакомая. На каждом шагу валялись изуродованные, обгоревшие трупы немцев, исковерканные орудия и минометы. Выжженными глазницами зияли разрушенные блиндажи и окопы. Еще вчера сверкавшее своей белизной снежное поле совсем посерело от дыма и огня. Пленный офицер 3-й роты 575-го пехотного полка 304-й пехотной дивизии, оборонявшейся в Волице, показал: «Когда начался ураганный огонь русских, была потеряна всякая связь. Русские продвигались справа и слева. Я приказал своим солдатам отойти на вторую линию обороны, но там я застал только одного солдата, два других уцелевшие бежали в тыл».{94}
Сломив неорганизованное сопротивление фашистов, 47-й и 50-й гвардейские полки в первые часы боя овладели сильно укрепленными пунктами первой полосы вражеской обороны. Во взаимодействии с танками и артиллерией пехота продолжала двигаться вперед. Но на второй полосе обороны гитлеровцы, придя в себя, начали яростно огрызаться. Противник нанес большие потери передовым батальонам 47-го и 50-го гвардейских полков и вынудил их залечь. Попытки возобновить атаку успеха не имели. Наступление 34-го стрелкового корпуса грозило захлебнуться. Тогда генерал-майор П. М. Чирков отдал распоряжение ввести в бой второй эшелон дивизии — 44-й гвардейский полк, одновременно обрушив на противника мощный артиллерийский огонь. Бой за вторую полосу вражеской обороны разгорелся с новой силой. Как всегда, в решающий момент, над полем боя: загремел знакомый призыв «Коммунисты, вперед!».
Взвод коммуниста, гвардии лейтенанта Вакуленко, невзирая на пронзительный свист пуль, прорвался к вражескому ДОТ-у. Спрыгнув в траншею, Вакуленко застрелил четырех немцев. Коммунист Волтобаез очередью из автомата уложил 13 гитлеровцев. Важная огневая точка врага была подавлена. Тем временем сержант Набека, младший сержант Фомачкин с бойцами Кочмарем, Каврига, пулеметчиком Степаненко, возглавляемые парторгом роты Телегиным, атаковали отдельный опорный пункт врага. Блокировав со всех: сторон, они забросали его гранатами. 1-й батальон 50-го полка, которым командовал Герой Советского Союза гвардии майор Михаил Колосов, преодолев с ходу вторую линию траншей, выдвинулся вперед и овладел населенными пунктами Борек, Суховоля. Внезапно появившись перед немецкими артиллерийскими позициями, гвардейцы захватили целыми и невредимыми несколько батарей.
Это было началом большого успеха. Не давая противнику возможности закрепиться на промежуточных рубежах в глубине обороны, полки дивизии стремительно приближались к реке Ница. Перед 7-й ротой 50-го гвардейского полка под командованием капитана Савельева и батареей противотанковых орудий капитана Сбитнева была поставлена задача проникнуть во вражеский тыл, овладеть опорным пунктом Днепровице на западном берегу реки Ница и этим дезорганизовать оборону врага на этом рубеже. Двигаться решено было ночью, параллельно дороге, по которой отходили колонны немецких войск и обозы. При подходе к реке Ница гвардейцы напоролись на внезапный огонь. Старший сержант Пашин тут же скомандовал «К бою», и наводчик сержант Дударь точными выстрелами подавил огневую точку. К утру 13 января рота скрытно вышла к селу Днепровице. Появление гвардейцев в глубоком тылу вызвало переполох. Короткий, но напряженный бой вспыхнул лишь в центре села. Комвзвода Рущак со своими бойцами успел обойти врага с тыла, блокировал пути отхода и вынудил гарнизон сложить оружие.
В укреплениях на реке Ница была пробита брешь. Полки дивизии, наращивая удар, во взаимодействии с другими частями, форсировали реки Ница, Пилица, Варта и продолжали преследование арьергардных подразделений пехоты и танков противника в направлении Жарки-Пшедвуж. Здесь противник, используя заранее подготовленные оборонительные укрепления, опять попытался зацепиться. Местечко Жарки было опоясано минными полями, проволочными заграждениями, траншеями, системой огневых точек. Во избежание излишних жертв наше командование решило предложить гарнизону Жарки сложить оружие. Командир 10-й истребительной бригады полковник В. И. Базиленко послал трех парламентеров. Подпустив их на расстояние 150 метров, фашисты внезапно открыли стрельбу. Двое парламентеров были убиты. В ответ наши артиллеристы обрушили на врага ураганный огонь. Части дивизии во взаимодействии с соседями пошли на штурм города.
Одной из первых ворвалась на улицы рота 44-го гвардейского полка под командованием капитана А. К. Бувальца. Дальнейшему продвижению мешал вражеский пулемет, который вел огонь из подвала каменного дома. Среди бойцов, недалеко от командира роты, на талом снегу лежал гвардии сержант Аппавен Ростомян.
— Я со своими бойцами уничтожу пулемет! Разрешите, товарищ капитан? — крикнул Ростомян. Командир кивнул. Он хорошо знал своего командира отделения, который пришел в роту еще под Кировоградом, пустил под откос не один вражеский поезд. В роте слыл воином дерзким и удачливым. Отделение поползло вперед, маскируясь в воронках. Но фашисты не дремали. Плотный и настильный огонь вырывал из строя одного бойца за другим. Отстали раненые Митрук, Шекал, убит пулеметчик Китайгородский. Ростомян настойчиво полз к амбразуре пулеметного гнезда. Поднять голову было нельзя — пули свистели прямо над ухом. До дота осталось метра четыре. Отлично было видно пляшущее в черном квадрате смертельное пламя. Ростомян осторожно приподнял автомат. Диск был пуст. А огненный вихрь продолжал бушевать над товарищами. Времени на раздумья не осталось. Сержант вскочил во весь рост и бросившись вперед, навалился грудью на амбразуру. Пулемет умолк.
К вечеру город Жарки был взят. За самоотверженность и мужество в бою гвардии сержанту Аппавену Васильевичу Ростомяну посмертно было присвоена звание Героя Советского Союза.
После траурного митинга артиллеристы 43-го гвардейского артполка написали мелом на снарядах «За смерть героя-гвардейца Ростомяна». Время мести наступило спустя два дня, когда части дивизии подошли к границе фашистской Германии. Мощный залп наших орудий обрушился на вражескую территорию.
У фашистского логова
За шесть дней зимнего наступления войска 1-го Украинского фронта полностью сокрушили оборону перед Сандомирским плацдармом и парализовали все отчаянные попытки гитлеровцев контратаковать. Довершая разгром, в прорыв рванулись 3-я и 4-я танковые армии. 16 января танкисты генерала П. С. Рыбалко при поддержке подоспевших стрелковых дивизий 5-й гвардейской армии генерала А. С. Жадова ворвались в город Ченстохов. На помощь деморализованному гарнизону Ченстохова гитлеровцы с юго-запада перебросили свежее подкрепление. Однако на пути его оказался стремительно выдвинувшийся на запад 50-й полк. Отбросив атаковавшего врага и преследуя его, гвардейцы 19 января оказались у населенных пунктов Ямки, Гудка, Старча.
Неяркое январское солнце стояло в зените, когда воины стрелкового батальона гвардии майора Савченко в сопровождении орудий гвардии капитана Сбитнева незаметно подошли к окраине села Гудка. Царила мертвая тишина, будто войны здесь совсем не было. Здесь противник или нет? Решили произвести разведку. Капитан Сбитнев через огороды пробрался к одному из домов и тихо постучал. Спустя минуту-другую послышались шаги, и дверь приоткрылась. Старик-поляк, увидев советского офицера, волнуясь, шепотом сообщил, что недавно были немцы, ушли в центр села. Вскоре разведка подтвердила: группа немецких офицеров расположилась в здании сельской школы. Продвигаясь к школе, гвардейцы обнаружили в двух домах немецких солдат и, разоружив их, взяли в плен. Подтянув на руках орудия к школе, артиллеристы открыли огонь. Однако снаряды не пробивали толстых каменных стен. Гитлеровцы яростно отстреливались Уже темнело. Рядом вспыхнуло несколько деревянных домов. Подступы к школе оказались ярко освещены. Артиллеристы капитана Сбитнева организовали огонь прямой наводкой. Теперь снаряды проникли внутрь, и каменная коробка стала сущим адом для врага. Не выдержав, немцы бросили оружие и сдались. В селе Гудка было уничтожено более 200 гитлеровцев. 300 солдат и офицеров попали в плен. С взятием этого населенного пункта путь вражеским подкреплениям на Ченстохов был окончательно закрыт. 50-й гвардейский полк в числе других отличившихся частей удостоился почетного наименования Ченстоховский.
Еще не закончились бои за Ченстохов, как внезапной контратаке подвергся левый фланг дивизии. Сильная группировка немцев под покровом темноты попыталась при поддержке танков и бронемашин прорваться по шоссе Краков — Катовицы. Вторая батарея 43-го гвардейского артполка, находясь в засаде у поворота шоссе, несколькими меткими залпами подбила 4 танка, один бронетранспортер и рассеяла вражескую пехоту. Хаос усилили подоспевшие на помощь минометчики гвардии капитана Бажелидзе. Как уже было не раз, особенно хорошо поработал минометный расчет братьев Петровских, где Александр был командиром, Владимир — наводчиком, а Михаил — заряжающим. До взвода фашистов, попытавшихся организовать контратаку, истребили и рассеяли мины отважных гвардейцев. Боевой счет братьев Петровских пополнился в тот день еще 4 разбитыми станковыми пулеметами и 2 сожженными грузовиками. Разгром был полным, однако заплатили за него наши артиллеристы дорого. В бою погиб командир второй батареи гвардии капитан Клоченко и был ранен командир 43-го артполка гвардии подполковник Д. И. Замогильный.
С каждым днем нарастал темп продвижения войск 1-го Украинского фронта на Бреслау и к реке Одер. «Вперед, на Берлин!» стало зовом сердца каждого бойца, командира и политработника. Приближавшегося весна несла дыхание близкого конца войны. Но враг продолжал с фанатичным упорством цепляться за каждый клочок земли.
Ночью 50-й гвардейский полк подошел к небольшому городу Люблинец. Приданные полку танковые подразделения попытались с ходу ворваться в город, но, встреченные сильным огнем немецких «фаустников», отошли назад. На помощь пришли орудия прямой наводки. «Фаустники» были выбиты от окраинных улиц. Дальше сплошной стеной встали проволочные заграждения. Как преодолеть их с ходу? Дерзкий удар предприняла 5-я рота, которой командовал гвардии старший лейтенант Шахрай. Командир взвода этой роты гвардии лейтенант Пинсонов приказал красноармейцам Гришенко и Лесенчуку стрелять по огневым точкам противника, а сам с ефрейтором Жигаревым подполз к ограждению и стал рубить проволоку. Так был открыт проход. Пинсонов поднял в атаку свой взвод и проник в населенный пункт. За ним прошла вся 5-я рота. Командир роты Шахрай умело организовал блокировку и уничтожение огневых точек, устроенных немцами в каменных домах. Вслед за пехотой, выкуривающей из подвалов «фаустников», двинулись танки. Бой переместился к центру города. Здесь отважного командира 5-й роты гвардии старшего лейтенанта Шахрая настигла вражеская пуля.
После освобождения Люблинца 15-я гвардейская дивизия продолжила наступление в западном направлении, имея задачу выйти на реку Одер и с ходу форсировать ее. Серьезным препятствием на пути к Одеру могла стать лишь река Малопане. 50-й гвардейский; полк при поддержке артиллерийского дивизиона гвардии майора Г. П. Швечихина к исходу 21 января овладел Беххейденом. 47-й гвардейский полк в результате ночного боя ворвался через лес в село Фридрихсге-рец. Потеряв эти опорные пункты, немецкие части отошли на рубеж реки Малопане и прочно закрепились. Форсировать реку с хода в районе Штауек не удалось: переправы сильно простреливались. Тогда по приказу командира дивизии 47-й и 50-й полки совершили глубокий маневр на север. В районе Хиндербрюкк они неожиданно для немцев переправились через реку и оказались в тылу основного узла их обороны вдоль Малопане. Сопротивление врага сразу ослабло, он начал поспешно покидать укрепления.
К 22 часам 23 января 5-й стрелковой роте 47-го гвардейского полка одной из первых удалось достичь восточного берега реки Одер в районе Франдорф — Загрэд. Появление гвардейцев на Одере было для немцев, неожиданностью. Надо было действовать стремительно, не теряя ни минуты. Командир роты старший лейтенант Козлов и парторг старшина Цветков сразу поняли это. В роте тут же была создана штурмовая группа, в состав которой вошли коммунисты Бабиичук, Хипканов, Колесниченко, Пузиков и другие. Отыскав место с прочным льдом, группа короткими перебежками двинулась вперед. Белые маскхалаты и спустившиеся сумерки надежно укрывали людей. Немцы заметили десант лишь тогда, когда гвардейцы, прокладывая дорогу гранатами, с криком «ура!» ворвались в траншею боевого охранения. Заняв оборону, штурмовая группа удержала захваченный плацдарм на Одере до подхода всей роты. Но основные силы 47-го полка смогли переправиться через реку лишь утром.
Большего успеха удалось добиться передовым подразделениям 50-го гвардейского полка, вышедшим к реке чуть правее. Здесь с ходу на западный берег переправились воины 1-го батальона — командир пулеметного расчета Петр Торгунаков и отделение автоматчиков гвардии старшего сержанта Василия Плесинова. Стояла темная январская ночь. Падал редкий снежок. Петр Торгунаков и Василий Плесинов, перебежав по мокрому льду, не встретили на прибрежной полосе немцев. Топкая, раскисшая земля, видимо, не позволяла вырыть здесь окопы и блиндажи. Гвардейцы прошли еще несколько сот метров и окопались у дамбы. Торгунаков замаскировался за снежным бруствером. Напряженно всматриваясь в темноту, он вскоре увидел расплывчатые фигуры. В 300 метрах впереди в направлении дамбы шли немецкие автоматчики.
Первым заговорил пулемет Петра Торгунакова. И сразу по команде Плесинова ударили из автоматов остальные бойцы. Фашисты, обескураженные, залегли. Шорох, вспышки выстрелов показывали, что они начали подбираться ползком все ближе и ближе. Ударили вражеские минометы. Снежная пыль, дым и копоть закружились, обжигая лица наших воинов. Старший сержант Плесинов с двумя бойцами вдруг поднялся и перебежал вправо. Оттуда раздались частые автоматные очереди. «Значит, немцы прорываются во фланг, — подумал Торгунаков, не отрываясь от пулемета. — Молодец Плесинов, вовремя заметил». Гитлеровцы то залегали, то поднимались и лезли прямо на пулемет, то шарахались вправо, влево, стараясь обойти Торгунакова. «Бей прямо, а с боков мы прикроем» — услышал он хриплый бас Плесинова. Тот весь был в движении. Постреляет с одного места минут пять, перебежит на другое, на третье; создавая у противника представление, что за Одером скопился большой отряд красноармейцев.
В разгар поединка раздалось громкое гвардейское «Ура!». События у дамбы отвлекли внимание немцев от реки. Этим не замедлил воспользоваться батальон Героя Советского Союза гвардии майора Михаила Колосова. Скрытно переправившись, он с ходу бросился в атаку. За стрелковым батальоном по подтаявшему льду, покрытому для усиления дощатым настилом, устремилась полковая артиллерия. К рассвету 24 января 50-й гвардейский полк гвардии полковника В. И. Бирина вместе с первым артдивизионом гвардии майора Г. П. Швечихина сумели далеко продвинуться на юг и вошли в стык с 47-м гвардейским полком гвардии подполковника И. С. Микулина и вторым артдивизионом гвардии майора Р. П. Агрикова. Плацдарм на западном берегу Одера достиг 5 километров по фронту и 3 километров в глубину.
Зимнее солнце, медленно поднявшись из-за горизонта, осветило поле боя. Белый снег перед дамбой был устлан десятками трупов фашистов. Бесстрашным воинам, первым форсировавшим Одер, захватившим и удержавшим важный плацдарм на его западном берегу гвардии старшему сержанту Петру Филипповичу Торгунакову и гвардии старшему сержанту Василию Никитовичу Плесинову было присвоено звание Героев Советского Союза. Были отмечены умелые и продуманные действия командного состава во всех звеньях — от дивизии до рот и батарей. Когда на плацдарме был тяжело контужен командир 50-го гвардейского полка В. И. Бирин, его обязанности без промедления принял на себя офицер штаба дивизии гвардии майор В. И. Медведев, сумев обеспечить четкое выполнение личным составом боевой задачи. Командир 20-го гвардейского противотанкового дивизиона гвардии майор Пантюхин, командиры дивизионов 43-го гвардейского артполка майоры Агриков, Швечихин, командиры батарей капитаны Долгов. Пананко, Кучеров, Швара и Пантелеев очень продуманно организовали непрерывную артиллерийскую поддержку пехоты как во время форсирования, так и в боях на плацдарме. Действия гвардейцев-артиллеристов заслужили громкую славу. 43-й гвардейский артполк был награжден орденом Суворова, а 20-й гвардейский противотанковый дивизион — орденом Александра Невского. Оба они получили почетное наименование Одерских.
Бои на плацдарме продолжались с нарастающей силой. Снег подтаял, окопы заливало водой, позади широко разлился Одер, а спереди волна за волной накатывались фашисты. Бойцы и командиры прилагали весь свой опыт и умение, накопленные на Днепре, Днестре, Висле, чтобы выстоять, измотать врага и снова перейти в наступление.
Очень выгодный рубеж можно было создать на территории завода, разрушенные корпуса которого виднелись впереди. Батарея, где сержант Аскин исполнял обязанности командира взвода, незаметно въехала на заводской двор. Но не успели расчеты подготовить огневые позиции, как гитлеровцы перешли в контратаку. Аскин поспешно выстрелил из пушки. Еще не закрепленное орудие резко откатилось назад, сбило сержанта. Оглушенный, он упал на землю. Очнулся Аскин, когда гитлеровцы были всего в пятидесяти метрах. Голова раскалывалась, из разодранной ноги хлестала кровь. Батарея молчала. Большая часть расчетов была выведена из строя. А фашисты — совсем рядом, бегут во весь рост. Сержант Аскин с помощью раненого бойца развернул одну из пушек и выстрелил в место скопления врага. Снаряд разорвался в гуще атакующих, образовав гору трупов. Фашисты в панике отошли. Но ненадолго. Вскоре они снова двинулись в атаку. Наши артиллеристы были наготове. Девять оставшихся в живых храбрецов, среди которых были ефрейтор Белый, ездовые Кафаренко, Кузь, Степаненко, телефонист Дрон, во главе с коммунистом Гайфудином Аскиным вступили в неравную схватку с численно превосходящим противником.
Около двух суток гвардейцы держали в своих руках небольшой, но важный участок, не позволяя гитлеровцам прорваться к нашим переправам. Контратаки захлебывались одна за другой. До пятидесяти фашистов легло замертво от снарядов самого Аскина. «Главное, чтобы работали пушки, — повторял Гайфудин Аскин. — Главное — бить в скопление врага!» Лишь к вечеру второго дня наша пехота прочно закрепилась на этом участке плацдарма. За умелое управление боем, личное мужество и отвагу сержанту Гайфудину Аскину было присвоено звание Героя Советского Союза.
Легких участков на узком плацдарме, который яростно атаковали гитлеровцы, не было. Каждый день в этом кромешном аду рождал новых героев. Во время боя два брата-санитара Федор и Семен Мендереску привыкли быть вместе, рядом. Вот опустился на землю боец. Он ранен. Тихий стон его не слышен в грохоте выстрелов и разрывов. Кругом рвутся снаряды, мины. Лязгая гусеницами, ревут немецкие танки, идущие в контратаку. Раненый закрывает глаза: найдут ли его? Но зорко наблюдали за полем боя братья Мендереску. Федор уже увидел раненого. И вот два санитара бегут, пригнувшись, к тому, кто упал на поле боя. Ласковые и твердые руки накладывают на рану бинт, поднимают бойца и несут — бережно, торопливо. И так же торопливо — назад, в самое пекло. Около двадцати раненых воинов вынесли из-под сильного огня санитары Мендереску. Вечером перед всем отделением гвардии сержант медицинской службы М. Ковтун объявил им благодарность.
30 января 1945 года 15-я гвардейская дивизия в составе 34-го гвардейского корпуса была направлена на север, в район Олау. Дело в том, что над левым флангом 1-го Украинского фронта опасно нависли две крупные вражеские группировки — одна из города-крепости Бреслау, а вторая — из Верхней Силегии. Нужно было срочно обезвредить их, чтобы обеспечить выгодные исходные позиции для завершающей операции — штурма Берлина.
Первый удар Маршал Советского Союза И. С. Конев решил нанести по Бреслау. Атаковать каменные стены с фронта — значило понести большие потери. Более подходящей казалась тактика глубокого охвата, чтобы затем взять стотысячный гарнизон Бреслау в плотное кольцо. 15-я гвардейская дивизия в составе 5-й гвардейской армии начала пробиваться в обход города-крепости. Уже первый населенный пункт на ее пути — село Цотвтиц, которое атаковал 44-й гвардейский полк, оказалось твердым орешком. Дома с каменной кладкой, улицы перекрыты надолбами, противотанковыми ежами, множество хорошо замаскированных огневых точек, гнезд «фаустников», наблюдательных пунктов. Все это обнаружить с переднего края было почти невозможно. Провести разведку взялся старшина Захар Лишения. Вместе с одним из бойцов он проник в село, несколько часов провел в расположении врага, засек укрепленные узлы, огневые точки, места скопления живой силы. Но при возвращении назад Лишения был тяжело ранен. Слабея, отважный сержант передал сопровождавшему бойцу карту и приказал срочно доставить командованию.
Сам он решил замаскироваться и обождать своих. Силы оставляли раненого. Ни подняться, ни ползти Захар уже не мог, и его, обескровленного, схватил вражеский патруль. У здания кирхи фашисты устроили жестокий допрос советскому воину. Они били его прикладами, кололи штыками, угрожали виселицей. Но коммунист Лишения не проронил ни слова. Тем временем артиллеристы обрушили точный огонь по целям, указанным разведчиком. Укрепленный район врага был полностью подавлен. В атаку поднялась пехота. Совместным ударом 44-го и 47-го гвардейских полков Цотвтиц был освобожден. В саду за кирхой гвардейцы нашли своего убитого товарища и с воинскими почестями похоронили его. За стойкость, отвагу и беспредельную преданность Родине отважному сыну грузинского народа гвардии старшине Захару Григорьевичу Лишения посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Освободив Цотвтиц, части дивизии получили возможность стремительно продвигаться на северо-запад, навстречу войскам, прорвавшим оборону противника севернее Бреслау. С каждым часом расстояние между 5-й гвардейской армией, наступавшей с юга, и 6-й армией, продвигавшейся с севера, сокращалось. В районе сел Бермюле и Лойе войска соединились. Вокруг Бреслау образовалось кольцо окружения. Уже чувствовалось, как иссякают силы гитлеровской Германии. Среди пленных и убитых сплошь и рядом попадались курсанты офицерских школ, пожилые солдаты нестроевой службы, летчики, и в особенности «фолькштурмисты» из зеленых юнцов. Гитлер наскребал для восполнения потерь свои последние резервы и беспощадно гнал в бой.
Теперь наступил черед Верхне-Силезской операции. Войска 1-го Украинского фронта, прорвав вражескую оборону севернее и южнее города-крепости Оппельн, мощными ударами по сходящимся направлениям рассекли вражескую группировку. 15-я гвардейская дивизия получила приказ совместно с 31-м танковым корпусом под покровом темноты выйти на западную и юго-западную окраины Оппельна. Наступавший в первом эшелоне 44-й гвардейский полк, усиленный дивизионом артиллерии, при поддержке танкистов отлично справился с этой задачей. Наступление на Оппельн, ночная атака и боевые действия в городе развивались так стремительно, что немцы оставили в нем много военной техники, имущества и живой силы. Было взято в плен более 800 солдат и офицеров противника, освобождено около тысячи военнопленных — русских, поляков, французов, захвачено 15 складов с боеприпасами и продовольствием. 44-й гвардейский полк удостоился почетного наименования Силезский.
На коротком митинге дивизии и ее боевым частям были вручены правительственные награды, которых они удостоились за успешное проведете боевых операций на территории Польши и Германии. На гвардейском знамени дивизии засверкал орден Кутузова второй степени, 44-й гвардейский полк получил орден Красного Знамени, 47-й гвардейский полк — орден Богдана Хмельницкого, 43-й гвардейский артиллерийский полк — орден Суворова третьей степени, 20-й гвардейский противотанковый дивизион — орден Александра Невского, 11-й гвардейский отдельный саперный батальон — орден Красного Знамени, 25-й отдельный батальон связи — орден Красной Звезды. Тут же, на митинге, почетные гости гвардейцев — делегация трудящихся из Армении торжественно передала свой почетный подарок — памятное знамя работников тыла.
— Награды на наших знаменах — знак нашей воинской зрелости, — сказал от имени личного состава Герой Советского Союза гвардии старшина Сохин. — Теперь у нас один путь — на Берлин. Клянемся водрузить наши боевые знамена и памятное знамя героев тыла в поверженном фашистском логове.
Сразу после митинга радостная встреча ожидала начальника штаба дивизии Владимира Ефимовича Гоникмана. На должность заместителя командира учебного батальона в дивизию прибыл его младший брат капитан Даниил Гоникман. «Вот это радость, — приговаривал Владимир, обнимая младшего брата. — Войну начинал с отцом — до самого его ранения, а заканчивать ее буду с братом. Тысячи дорог на войне, а вот сошлись наши семейные пути в одной дивизии».
В ночь на 14 апреля 1945 года 15-я гвардейская дивизия заняла исходное положение для наступления на берлинском направлении. Особо тщательно была спланирована работа артиллерии. О плотности артиллерийского огня в полосе прорыва можно судить по такой цифре: на одном километре фронта было сосредоточено 175 орудий. Стрелковые полки расположились следующим образом: 50-й полк — восточнее Альтекбельна, 47-й полк — на развилке дорог Мускау-Бронтедорф, 44-й полк — во втором эшелоне. На первом этапе наступления перед дивизией стояла задача: прорвать оборону противника на реке Нейсе, стремительно продвигаться к Шпрее и захватить там переправы.
Лучи утреннего солнца мрачно высвечивали крутой западный берег, изломанные очертания вражеских укреплений. Издали они казались прочными и неприступными. Но это был обман. Вздрогнула земля от залпа сотен орудий и «катюш», огненный смерч закружил над гитлеровскими позициями, и бойцы увидели, как разлетается сталь и бетон, рушатся окопы и насыпи. Наводчик Василий Малюта каждый раз, припадая к прицелу, вспоминал родной поселок Бутский, сожженный фашистами, троих братьев — Николая, Ивана и Григория, вместе с которыми сразу после освобождения вступил в Красную Армию. «Это вам возмездие за наши слезы, за наши испытания», — повторял Василий, посылая на западный берег Нейсе снаряд за снарядом.
Под прикрытием канонады 50-й гвардейский полк начал переправляться на западный берег. Сбив в рукопашных схватках вражеские заслоны, гвардейцы заняли плацдарм и завязали ожесточенный бой за его удержание. Воинское умение и отвагу проявил кавалер двух орденов Славы гвардии сержант В. Н. Зотов. Его орудие одним из первых было переброшено через Нейсе. Находясь в боевых порядках наступающей пехоты, расчет Зотова начал прямой наводкой вести огонь по яростно контратаковавшим фашистам. Бесстрашные артиллеристы подавили три огневые точки противника, уничтожили 35 солдат и офицеров и более трех десятков взяли в плен. Гвардии сержант Виктор Зотов стал полным кавалером ордена Славы.
Расширяя плацдарм, 50-й гвардейский полк под командованием гвардии майора В. П. Медведева начал продвигаться к городу Вейсвассеру. Успех полка был использован командиром 34-го гвардейского стрелкового корпуса В. П. Баклановым для наращивания усилий с целью выхода в тыл оборонявшегося противника в районе крупного узла обороны Мускау. Однако выявилась угроза левому флангу дивизии со стороны группировки, сосредоточенной в Берге. Комдив П. М. Чирков срочно принял контрмеры. Сюда был выдвинут из второго эшелона 44-й гвардейский полк гвардии полковника Гуцалюка. Скрытно пройдя через лес, полк оказался у северо-западной окраины Берга и с ходу атаковал его. Стрелковые роты гвардии капитанов Афонина и Колосова ворвались в город столь неожиданно, что первые дома были взяты без боя. Затем завязались уличные схватки. Были они скоротечными: противник явно пасовал перед решительными действиями гвардейцев. Особенно отличился расчет станкового пулемета, которым командовал комсомолец Саборный из роты гвардии капитана Колосова, снайперы Шерстюк, Цагидзе, комсорг батальона гвардии младший лейтенант Иван Бердачев, парторг роты гвардии старшина Шаимов.
Овладев населенным пунктом Берг, 44-й гвардейский полк отрезал гитлеровцам отход из Мускау на запад. Противник попал в ловушку. Лишь отдельные разрозненные группы по лесам и оврагам смогли отойти к Вейсвассеру. Командир дивизии тут же приказал 44-му и 50-му гвардейским полкам ускорить наступление и побыстрее овладеть этим важным узлом шоссейных и железных дорог. 47-му гвардейскому полку предлагалось выйти на рубеж Краушвитц, развернуться фронтом на юг и надежно прикрыть левый фланг дивизии.
Утром 17 апреля после мощного залпа гвардейских минометов наши части пошли на штурм Вейсвассера. В числе первых в боевых порядках пехоты в город ворвалась противотанковая батарея капитана Шаталина. Заняв удобную позицию, она начала методично выкуривать «фаустников». Стрелки немедленно воспользовались этим. Блокируя отдельные огневые точки, обходя узлы сопротивления, они с боем брали один квартал за другим. Разгром врага завершили танки, прорвавшиеся в город с тыла.
В ночь на 19 апреля 1945 года был получен приказ командующего 1-м Украинским фронтом Маршала Советского Союза И. С. Конева о немедленном форсировании реки Шпрее. В этот же день 47-й гвардейский полк совместно с частями 58-й стрелковой дивизии захватил плацдарм у села Нойштаге. В течение ночи весь 47-й полк под командованием гвардии подполковника И. С. Микулина сумел переправиться на западный берег. Гвардейцы немедленно начали расширение плацдарма. Немцы пытались устраивать засады, организовывали внезапные нападения на наши передовые части, отчаянно цеплялись за каждый дом, овраг, лесистую высоту. Все было тщетно. Наша артиллерия в упор сокрушала укрепления и огневые точки, танки неотвратимо подходили сквозь пылающие леса и завесы пуль, саперы, взрывая каменные стены, заваливая бревнами речные топи и искусственные рвы, прокладывали дорогу пехоте.
Танковые армии П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко, действовавшие на правом фланге 1-го Украинского фронта, уже вели бои за юго-западные пригороды Берлина. 3-я гвардейская армия генерала В. II, Гордова и 5-я гвардейская армия генерала А. С. Жарова наступая на запад и юго-запад в направлении реки Эльба, надежно прикрыли тылы войск, штурмовавших Берлин. Среди гитлеровских солдат все больше усиливался разброд и пессимизм. По свидетельству фашистского генерала К. Типпельскирха, в последний месяц войны даже отборные эсэсовские части оказались неспособными к решительным контратакам. Он приводит боевой эпизод, поразивший Гитлера: «Части... дивизий СС, в том числе отряды его личной охраны, на которые он полагался, как на каменную гору, не выдержали: у них истощились сила и вера. В припадке беспредельного бешенства Гитлер приказал снять с них нарукавные знаки с его именем».{95} Наши наступавшие войска несли большие потери. Только 43-й гвардейский артполк в боях на территории Германии потерял семь командиров батарей: гвардии капитанов Клаченко, Пантелеева, Паненко, Старостина и гвардии старших лейтенантов Коваленко, Попова и Машука.
Ломая преграды и укрепления, подавляя последние попытки бессмысленного сопротивления противника, передовые части 47-го и 50-го гвардейских полков в 6 часов утра 23 апреля 1945 года вышли на участке Мюльберг — Риза к реке Эльба, Мост через реку у города Риза гитлеровцы успели взорвать. Но разведчики сумели захватить исправный паром и несколько больших лодок. Саперы под руководством гвардии сержанта Тумана Татикяна быстро привели их в действие. Передовой отряд 50-го полка под командованием гвардии майора Медведева приступил к форсированию Эльбы. Первую лодку повел Туман Татикян. Днем 24 апреля полк полностью был на западном берегу реки и вышел на окраину города Ризы. К утру 25 апреля дивизия за Эльбой имела уже солидный плацдарм до 4–5 километров по фронту и в глубину. Но не было среди них опытного сапера, на счету которого значилось форсирование восьми водных преград — Днепр, Ингулец, Днестр, Висла, Одер, Шпрее, Нейсе, Эльба. Гвардии сержант Туман Татикян уроженец Ахурянского района Армянской ССР, был убит выстрелом фашистского снайпера на западной окраине города Ризы.
Над командным пунктом 15-й гвардейской дивизии кружил самолет с опознавательными знаками союзников. Это прибыл представитель штаба 69-й американской дивизии, которая двигалась навстречу нашим войскам. Вскоре передовые подразделения соседа справа — 58-й гвардейской дивизии встретились с патрулями 69-й американской дивизии в районе Торгау. Так произошла знаменитая встреча на Эльбе двух союзных армий. Нужно было видеть, с какой радостью обнимались советские и американские солдаты, повторяли на разных языках одни и те же слова: «Конец войне! Мир!»
На помощь златой Праге
Вечером 2 мая в расположении наших войск за Эльбой вспыхнула беспорядочная стрельба. Велась она в воздух и стало ясно, что гвардейцы салютуют радостному известию. Так оно и было: капитулировал Берлин. Остатки фашистской армии оказались расчлененными на две группировки: северная противостояла двум Белорусским фронтам, южная в районе Дрездена. Чехословакии и Австрии была зажата со всех сторон тремя Украинскими фронтами. Быстро ликвидировать их означало победоносно закончить войну.
Утром личный состав с волнением слушал приказ № 20 Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина: «Ушли в прошлое и не вернутся больше тяжелые времена, когда Красная Армия отбивалась от вражеских войск под Москвой и Ленинградом, под Грозным и Сталинградом. Настал день решительного штурма... В завершающих боях покажите новые образцы воинского умения и отваги. Крепче бейте врага, умело ломайте его оборону, преследуйте, окружайте и уничтожайте немецких захватчиков, не давайте им передышки, пока они не прекратят сопротивления. Находясь за рубежом, будьте особенно бдительны. По-прежнему высоко держите честь и достоинство советского воина».
15-я дивизия в составе 5-й гвардейской армии была срочно повернута на Дрезден. 6 мая 1-й стрелковый батальон 47-го гвардейского полка получил боевую задачу — разведкой боем выявить силы противника, занять опорные пункты в его обороне, чем обеспечить общее наступление на город. 7 мая дивизия вторично вышла к реке Эльба в районе Зерновиц. Противник оказывал слабое сопротивление. Воспользовавшись этим, гвардейцы быстро восстановили переправу и на паромах, лодках с ходу форсировали реку. Обойдя Шафенберг, дивизия внезапно вышла в юго-западное предместье Дрездена. Впереди действовали подвижные группы, усиленные артиллерией и самоходками. Захватывая ключевые посты, они вынуждали немцев к поспешному отходу. 8 мая Дрезден был полностью освобожден. Быстрое наступление наших войск спасло старинный немецкий город от полного разрушения. 15-я гвардейская дивизия заслужила четырнадцатую благодарность Верховного Главнокомандования.{96}
Впереди ждала многострадальная, но не сломленная Прага. 5 мая в городе вспыхнуло вооруженное восстание. Радио восставших непрерывно передавало обращение: «Просьба города Праги ко всем союзным армиям. На Прагу наступают немцы со всех сторон. Действуют германские танки, артиллерия и пехота. Прага настоятельно нуждается в помощи. Пошлите самолеты, танки, оружие, помогите, помогите, быстро помогите!» Эти слова чехословацких братьев жгли сердце каждого советского воина. Армии трех фронтов поспешили на помощь восставшим. С юго-востока на Прагу наступала ударная группировка 2-го Украинского фронта. Подвижные группы 4-го Украинского фронта обрушились на оломоуцкую группировку противника. Самый мощный удар нанесли с севера, северо-запада и северо-востока войска 1-го Украинского фронта, которые бросили в прорыв 3-ю и 4-ю гвардейские танковые армии генералов П. С. Рыбалко, Д. Д. Лелюшенко при поддержке 3-й и 5-й гвардейских армий генералов В. Н. Гордова и А. С. Жадова. Преодолев с ходу перевалы Рудных гор, танки и пехота стремительно приближались к Праге, сокрушая на пути отдельные вражеские группировки.
Успешному продвижению войск способствовали передовые отряды, выделенные от каждого соединения первого эшелона. Действуя решительно и дерзко, они вырвались вперед, окружая отступающие части врага, с ходу захватывая выгодные рубежи и населенные пункты. В 15-й гвардейской дивизии так энергично действовал передовой отряд, которым командовал гвардии подполковник Я. И. Худенко. Он состоял из стрелкового батальона 47-го гвардейского полка и приданного 1889-го самоходно-артиллерииского полка.
В бессильной злобе любимчик фюрера фельдмаршал Шернер требовал от своих солдат сражаться до последнего. Но ничто уже не могло ослабить наступательный порыв наших войск. При подходе к крупному населенному пункту Радовесице отряд Я. И. Худенко был встречен организованным ружейно-пулеметным и Минометным огнем. Оставив несколько самоходно-артиллерийских установок, чтобы сковать противника с фронта стрельбой из укрытия, гвардейцы совершили скрытый обход и основными силами вышли в тыл немцев. Враг не выдержал и бежал. Не смутил гвардейцев сильный огонь артиллерии и минометов, на который они напоролись, сходу ворвавшись в Шлепанице. Укрывшись за каменными домами, Я. И. Худенко спешил десант автоматчиков и смелой их атакой, поддержанной огнем САУ, захватил три полевых орудия и два миномета. Свыше 70 фашистов сдалось в плен.
В течение трех дней 15-я гвардейская дивизия совместно с другими частями 5-й гвардейской армии сумела полностью, дезорганизовать оборону противника на главном направлении и продвинулась к северо-восточной окраине Праги. Темп наступления иногда составлял 50–60 километров в сутки. К 10 часам утра древний славянский город, столица Чехословакии Злата Прага была полностью очищена от фашистских групп. Со слезами радости, как родных братьев встречали пражане советских воинов. В тот же день отряд Худенко, выйдя за пригороды Праги, нанес удар по немцам, засевшим в поселке Горомержмце. Это был последний бой Великой Отечественной войны для воинов 15-й гвардейской дивизии. Было освобождено из местного лагеря около 300 фашистских узников. Изможденные, усталые, но счастливые люди обращались к нашим бойцам и командирам почти на всех европейских языках: чешском, словацком, русском, украинском, польском, французском, немецком, но смысл их слов был понятен всем. «Спасибо советскому воину-освободителю!».
Родина высоко оценила боевые заслуги войск в завершающей операции Великой Отечественной войны. В ознаменование освобождения столицы Чехословакии Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль «За освобождение Праги». Гвардейское знамя 15-й стрелковой дивизии украсил еще один боевой орден Красного Знамени. В приказе Верховного Главнокомандования ей была объявлена пятнадцатая благодарность. К почетному наименованию Харьковская прибавилось новое — Пражская. Группа лучших воинов-гвардейцев получила право в составе сводного отряда 1-го Украинского фронта участвовать в параде по Красной площади, демонстрируя всему миру, что границы социалистической Родины были и будут неприкосновенны.