«Морские колоссы с каждым днем приближаются к своему концу, так же, как и могучие броненосцы, несмотря на все усовершенствования, какие вводят в них французские и английские адмиралтейства, и будущий век закончит начинающуюся смертельную борьбу между этими чудовищами и скромными подводными лодками... Мониторы, броненосцы и пр. представляют собой теперь только траурные дроги устарелого флота». (Вильгельм Бауэр, один из конструкторов лодок. Середина XIX века.)
«Нижеподписавшийся имеет у себя модель изобретенного им гипонавтического снаряда (способного двигаться под поверхностью моря), имеющего целью подводные военные действия. Такой снаряд... в виде тюленя движется посредством газовой силы, вместо паров со скоростью, равной скорости парохода по всем направлениям, как на воде, так и под поверхностью воды, этот снаряд, управляемый находящимися в нем людьми, может подходить невидимо для неприятеля под килем его кораблей... По сделанным мною самим опытам, снаряд представляет достаточное количество атмосферного воздуха для пяти человек на 8 часов, причем нет надобности в сообщении с наружным воздухом или в химическом воспроизведении кислорода. Когда же пришлось бы (например, при блокаде) пробыть более осьми часов на глубине до 150 футов, тогда можно возобновить воздух помощию поднятого кожаного рукава длиною в шестьдесят футов, причем не требуется, чтобы снаряд поднимался на поверхность, да и самый находящийся у рукава поплавок таким образом окутан морскою травою, что не может послужить указателем присутствия снаряда; когда по истечении 20 минут возобновление воздуха свершится, то рукав вдвигают, впредь до надобности, в снаряд.
У снаряда находится шесть петард, заряженных каждая 500 фунтами пороху, да одиннадцать бомб, установленных таким образом, что сам управляющий снарядом, не выходя из него, прикрепляет их к килю неприятельского корабля, посредством механизма, приводимого в действие изнутри снаряда. Прикрепление же происходит без шума или удара, в пятнадцать секунд, в течение которых снаряд, посредством двух крюкоь, находящихся на передней и задней его частях, так прикрепляется к килю неприятельского корабля, что не отстанет ни при перемене курса корабля, ни от волнения... Снаряд снабжен ракетными поплавками, выбрасывающими от 170 до 300 ракет разом [81] в коническо-спиральном виде; эти поплавки производят страшное действие, но неприятелю их на воде нелегко распознать». (Из докладной записки «гипонавта» Вильгельма Бауэра в Морское министерство России 13 марта 1853 года{8}.)
«Не можем не упомянуть еще об изобретении г. П. Зарубина, редактора «Петербургского листка», известного другими своими изобретениями. П. Зарубин заявляет, что он составил проект подводной лодки, действующей силой, вдесятеро большей, чем сжатый воздух, что проект его выработан до мельчайших деталей на основании научных данных и математического анализа и что сила, им предлагаемая, не есть плод фантазии, а есть сила действительно существующая.
Об устройстве своей лодки г. Зарубин сообщает следующее:
«Длина лодки должна быть около 30 футов, а наибольший поперечный диаметр около восьми футов. Лодка может принять в себя от пяти до десяти человек экипажа и будет двигаться под водою по желаемому направлению и на желаемой глубине без всякого сообщения с наружным воздухом. Экипаж будет снабжаться в достаточном количестве чистым воздухом во все время действия лодки над водой. Направление лодки будет зависеть от рулевого, а предназначенная глубина будет регулироваться сама собою посредством так называемого самодействующего регулятора. Регулятор этот может быть поставлен, известным образом, на какую угодно глубину, и он будет удерживать лодку именно на этой глубине, не позволяя ей ни подниматься, ни опускаться.
Движение подводной лодки будет совершаться известною, определенного рода силою, величина которой обратно пропорциональна тому времени, в продолжение которого она будет работать».
...Это все, что сообщил г. Зарубин о своем изобретении». («Сборник морских статей и рассказов». Ежемесячное приложение к газете «Яхта». Июнь 1878 года.)
«Если морское министерство будет продолжать мне еще доверять, я смело могу сказать, что из моей подводной лодки я создам такое миноносное судно, которое заставит содрогнуться самого страшного броненосца». (Из статьи И. Ф. Александровского. «Морской сборник», 1878, № 5.)
«Единственное, но зато весьма существенное преимущество лодки г. Александровского перед прежними изобретениями этого рода заключается в том, что и сам он не утонул еще и спускавшиеся с ним люди живы. Г. Александровский справедливо гордится этим». («Сборник морских статей и, рассказов». Ежемесячное приложение к газете «Яхта». Июль 1878 года.) [82]
«25 января сего года я с 54 человеками команды прибыл в Либаву, для наблюдения и работ при постройке подводных лодок. Здесь в Либаве я застал мастерские г. Лэка самого небольшого размера, оборудованные двумя небольшими токарными станками, маленьким строгальным станком, двумя бормашинами и ленточной пилой. В этом и ныне состоит весь завод. Рабочих было около 30 человек. Здесь я же застал лодки № 2 и № 3, из которых на лодке № 2 были установлены цилиндры моторов и небольшая часть машины, на № 3 только стояли цилиндры и наружный борт на три четверти даже не был склепан.
Прибавив 54 человека своих матросов, я просил ввести ночные работы, что и было американцами исполнено. Работа пошла оживленнее. Прибывающие лодки вопреки моим предположениям о том, что они прибудут в разобранном виде и их останется только собрать, оказались только корпусами лодок, наполовину не склепанными и не оконченными, так что их теперь да и ранее прибывшие приходится не собирать, а строить. На лодках не прорезаны иллюминаторы, все забортные отверстия и т. п., одним словом, они имеют вид просто неоконченных коробок, и здесь их при указанной обстановке завода и количестве рабочих приходится строить вновь.
Несмотря на неоднократные мок просьбы прибавить станков и рабочих, американцы этого не делают... Такую работу нельзя назвать не только экстренной и спешной, но даже самой обыкновенной, причем один токарный станок непрерывно занят нарезкой болтов, потому что нет болторезной машины. Американцы сами не отвергают, что их работа далеко не спешная. По приезде сюда г. Лэка, на мой вопрос, когда истекают сроки готовности лодок, он прехладнокровно заявил, что сроки давно уже прошли, а новых сроков не сообщил.
Что же касается качества производимых работ, то они более чем плохого. Клепка наружных болтов и цистерн производится с прокладкою окрашенной суриком парусиной, которая при постоянном намокании и просыхании быстро сгниет, и тогда в швах останутся щели, свободно пропускающие воду. В некоторых местах, в особенности в углах, заклепки поставлены так близко друг к другу, что почти не остается тела между ними, в местах где приклепываются угольники, частью расчеканено свинцом, медные фланцы соединяются железными болтами.
Воздушные трубопроводы на лодке № 2 сделаны вместо медных, частью оцинкованного железа, частью просто железные, и американцы на требование заменить их отказали мне... Мною было получено распоряжение из Петербурга предложить американцам заменить обыкновенные проводники бронированными и во всех ответвлениях поставить коробки, как это требуется на военных судах, но американцы категорически отказались это сделать, заявив, что они этого не обязаны делать, а если в Петербурге этого желают, то пусть пришлют проводники и коробки, а я это поставить должен своими людьми.
Из всего вышеизложенного, т. е. небольшой части перечисления недостатков постройки, можно усмотреть, что работа на лодках очень медленна и плоха и не только не удовлетворяет, как я бы полагал необходимым на таких лодках, требуемой [83] артистичности работы, но представляет собою так называемую базарную или ученическую работу». (Из рапорта лейтенанта П. К. Панютина о постройке американских лодок конструкции С. Лэка для России, Январь 1905 года.)
«В морских войнах подводные лодки будут играть некоторую роль, в особенности во время борьбы за обладание рейдами, а также при всяких блокадах и вообще действиях у берегов воюющей страны... надо предусматривать, что со временем подводные лодки могут принять участие даже в сражениях в открытом море». (Адмирал С. О. Макаров. Начало XX века.)
«Комиссия полагает, что, несмотря на недавнее существование в России подводных лодок, уже вполне выяснилось, что необходимо всеми силами стремиться к развитию и усовершенствованию этого дела. Опыты и минные атаки, произведенные этой осенью лодкой «Щука», показали, что подводные лодки в настоящее время представляют собой серьезное боевое средство». (Из акта «Комиссии по исследованию состояния и боеспособности подводных лодок, находящихся во Владивостоке». 1905 год.)
«Несомненно, что подводные суда и в настоящем их состоянии представляют собой в военном отношении огромную силу, так как, кроме тех средств нападения, какими обладает подводный миноносец, надо учитывать также и моральное впечатление сознания одной из воюющих сторон, что ея противник располагает такими средствами, которые ежеминутно угрожают крупными потерями. Если представить себе душевное состояние экипажа броненосца, пришедшего в столкновение с флотилией подводных судов, то оно едва ли будет лучше, чем у человека, сидящего на крыше порохового погреба, готового каждый момент взорваться». (Н. Адамович, русский историк подводных лодок. 1905 год.)
Смотрели на нас исключительно только с точки зрения одного нашего главного руководителя, который, например, при утверждении проекта увеличения офицерам подводного плавания их содержания, прямо заявил: «Прибавить можно, все разно все скоро перетонут!»
В назначенное время вышли в море. Ветер развел порядочную волну. Лодка плохо слушалась руля. Начали погружение... Сразу же обнаружился крен на нос, а набежавшей огромной волной подбросило корму, — лодка стремительно пошла ко дну почти в вертикальном положении. Попадали друг на друга люди, посылая страшные проклятья на голову строителей лодки. Запасной балласт, палубные листы, различные предметы — все это покатилось к носовой переборке. Аккумуляторы сместились, и из них вылилась кислота. Кормой выскочили на поверхность. [84]
— Не лодка, а «ванька-встанька», — со злостью заметил боцман. Так это прозвище и осталось за нашей лодкой.
...Если наши пионеры подводного плавания и не избавили наш флот от разгрома, то они спасли Владивосток от нашествия японского флота... Подводники — это моряки будущего». (М. М. Тьедер. «На подводной лодке. Из дневника участника минувшей (русско-японской. — Ю. С.) войны».)
«Будем надеяться, что дело, которое так удачно у нас началось, не погибнет, что нам удастся систематично достигнуть большего развития подводного плавания... Относительно опасности плавания на лодках надо сказать, что она всегда будет больше, чем на надводном корабле». (Из лекций известного русского подводника И. И. Ризнича. 1907 год.)
«Инженеры, работающие с подводными лодками, должны быть опытны в плавании на подводных лодках, так как только тот может не ошибиться в постройке лодки, кто плавал на лодке и сам управлял лодкой... От корабельного инженера, посвятившего себя разработке лодок, требуется труд не тот, какой требуется от обыкновенного нашего инженера, а требуется работать самому на лодке как обыкновенному минеру, машинисту, рулевому. И так как не каждый корабельный инженер в силах взяться за эту работу, то и надо сделать соответствующий выбор, а для этого надо постановкой службы расположить человека к занятиям по подводному плаванию. Корабельный инженер, работающий по подводному плаванию, должен получить столько преимуществ, сколько ни один корабельный инженер, его товарищ, не в силах получить, служа даже при новом судостроении в Петербургском порте или на частных заводах». (Из записки заведующего подводным плаванием контр-адмирала Э. Н. Щенсновича. 17 января 1907 года.)
«Электрические аккумуляторы имеют то существенное преимущество, что при расходе энергии вес лодки под водой остается постоянным, электромоторы работают бесшумно и лодка не оставляет следа. Но электрические аккумуляторы — вещь очень дорогая и недолговечная и малоэкономичная. Их эксплуатация стоит больших денег, срок службы не свыше 5 лет, цена высокая, и они поглощают много веса и много места в лодке, чем стесняют свободное развитие их тактических качеств. Поэтому весьма заманчиво перейти к одному двигателю для движения под водой и над водой». (Из протокола совещания представителей Морского генерального штаба России и Морского технического комитета. 1909 год.)
«Подводные лодки должны иметь возможность сношения с другими судами и наблюдательными постами, как во время плавания над водой, так и под водой». (Из наставления Морского генерального штаба России по тактическому использованию подводных лодок. 1911 год.) [85]