Бешеные волки

В далекие идиллические времена Адольф Гитлер увлекался невинным делом — живописью. Таланта у Гитлера не оказалось, и его забраковали как художника. Гитлер, возмущенный, воскликнул: «Вы увидите, что я стану знаменитым!» Он оправдал свои слова. Вряд ли можно найти в истории нового времени более знаменитого преступника. В крохотной рыбацкой деревушке норвежка, оплакивая сына, расстрелянного немецкими фашистами, повторяет: «Гитлер», и на другом краю Европы серб, деревню которого сожгли немцы, с ненавистью говорит: «Пес Гитлер!..» На совести этого неудачливого живописца миллионы человеческих жизней.

Человек среднего роста, с усиками, с мутными глазами, никогда не глядящими на собеседника. У него хриплый неприятный голос, в своих речах он переходит на лай. Говорит он истерически, потрясает кулаками, входя в раж, выплевывает скороговоркой длинные заклинания. Это шаман, но шаман особого типа — хитрый и расчетливый. Толпе кажется, что он в экстазе, но он, брызгая слюной, что-то прикидывает. Когда он беседует с Круппом или с заправилой «Стального треста» господином Фогелем, не кричит и не плюется — он привык почтительно разговаривать с королями Рура.

Его страсть — ложь. Он лжет ежечасно, лжет дипломатам и своим сподручным, лжет, когда пишет и когда говорит, — он не может не лгать. Он жал руки французским министрам и вслед за этим говорил: «Франция — вот мой смертельный враг!» Он кричал на митинге: «Для меня священны идеалы немецкого рабочего» и тотчас шептал Штрассеру: «Рабочие не хотят ничего, кроме хлеба и зрелищ, — у этих людей нет идеалов». Хлеба рабочим он не дал: перевел всех на паечную восьмушку. Зато он щедр на зрелища: разрушенная Европа. Он начал свою политическую карьеру скромно: был шпиком на рабочих митингах. Он кончает ее, как Нерон, который поджег Рим и воскликнул: «Великий артист погибает!..»

Он мстителен и злобен. Он убил своих лучших друзей во главе с Ремом. Он приказал пытать журналистов, которые когда-то непочтительно о нем отзывались.

Это дурной комедиант. Он построил себе дворец на горе. Закоренелый убийца, он вегетарианец: его оскорбляют страдания ягнят и волов. При нем нельзя курить, и этот человек, который провел десять лет в накуренных пивнушках, не смущаясь, говорит: «Никто никогда не курил в моем присутствии». Он любит сниматься с детьми и собаками — хочет показать, что у него «нежная» душа. Гиммлер ежедневно представляет ему доклады о пытках, о казнях. Он написал: «Нет выше наслаждения, чем подвести поверженного соперника под нож».

Он ненавидит Россию и русский народ. Он заявил: «Народ, который считает Толстого великим писателем, не может претендовать на самостоятельное существование».

С начала войны он лишился сна. Его глаза стали еще мутнее. Шведский журналист, который был к нему недавно допущен, пишет: «Гитлер производит впечатление человека, потерявшего душевное равновесие». Швеция — нейтральная страна, и журналист выражался корректно. Гитлер производит впечатление буйно помешанного. В первую зиму войны он выступил в мюнхенской пивной с очередной кликушеской речью. Полчаса спустя в пивной взорвалась адская машина. Судьба не захотела, чтобы он погиб столь легкой смертью.

Он снялся в Париже на фоне Эйфелевой башни. Он приехал в пустой город тайком, как вор. Его охраняли пулеметы — от пустых улиц, от парижских камней. Теперь он больше не уснет — ему не помогут никакие снотворные. Он мечется по своему дворцу: он видит танки, подбитые на дорогах Полесья. Он видит близкую расплату.

Сподвижник Гитлера маршал Герман Геринг спесив, как индюк. Он обожает титулы и ордена. Еще больше он обожает деньги. Он стоит во главе металлургического треста «Герман Геринг» — он наживается на каждой пушке, на каждом снаряде. У Геринга в бразильском банке текущий счет, и на этом счету миллион двести пятьдесят тысяч долларов — маршал отложил доллары на черный день, когда Гитлера и его шайку выгонят из Германии.

Вполне естественно, что этот человек провозгласил: «Лучше пушки, чем масло» — он считал дивиденды. Он чрезвычайно тучен. На одном из собраний, перед отощавшими берлинцами, которые давно забыли, что такое масло, Геринг, хлопнув себя по огромному животу, воскликнул: «Видите, и я похудел, я отдал несколько кило дорогому отечеству!»

Геринг один из крупнейших капиталистов Германии. Теперь он прикарманил бельгийские и французские заводы. Война для него выгодное дело. Это не мешает ему говорить: «Мы сражаемся против плутократии».

Он кровожаден, как его хозяин. Он публично заявил: «Мое дело не наводить справедливость, а уничтожать людей». Он любит парадные казни. Он обдумал ритуал: палач должен быть в черном сюртуке, в черных перчатках, в цилиндре. Палач отрубает голову топором — как в средние века. А Геринг смотрит и улыбается.

У него в Берлине шесть квартир. В одной из них, скромной, — тридцать две комнаты.

Он любит «мокрые» дела. Он поджег рейхстаг и обвинил в поджоге коммунистов. Он вывез из Парижа античные статуи — себе в ванную комнату. Он как-то сказал: «Мне все равно, куда стрелять, лишь бы выстрелить...» До прихода к власти Гитлера берлинский суд отобрал у Геринга ребенка, ввиду того, что отец был признан морфинистом и невменяемым. Честные немецкие судьи не хотели доверить этому спесивому убийце одного ребенка. Гитлер доверил ему сто миллионов покоренных людей. Геринг сентиментален. Он запретил вивисекцию — опыты над животными — и заявил, что виновные в нарушении этого приказа будут посажены в концлагеря. Как смеют ученые терзать морскую свинку? Всыпать им сто горячих!

Доктор Геббельс с виду похож на отвратительную обезьяну: крохотного роста, гримасничает, кривляется. В отличие от маршала, Геббельс вложил свои сбережения в аргентинский банк. Там у него припасено свыше миллиона долларов. Говорят, что обезьяны легкомысленны, но доктор Геббельс думает о своем будущем.

Гитлер начал с картинок, Геббельс с романов. Увы, и ему не повезло. Его романы никто не покупал. Геббельс потом разъяснил: «Это были козни марксистов...»

В своем главном романе Геббельс поносил русских. Породистый немец Михель говорит русскому с несколько вычурной фамилией Венуревский: «Вас надо покорить, истребить!..» Вряд ли доктор Геббельс теперь отправился «истреблять» русских: это отъявленный трус, который, даже когда нет тревоги, забирается в бомбоубежище.

Гитлер поручил доктору Геббельсу высококультурное дело — народное просвещение. Выбор был сделан не случайно — ведь Геббельс заявил: «Когда при мне заговаривают об интеллекте, мне хочется выхватить револьвер». Приступив к работе, Геббельс сжег на кострах двадцать миллионов книг — он мстил читателям, которые предпочитали какого-то Гейне Геббельсу. Он говорил: «Меня тошнит от печатного слова». Это не вполне точно — свои печатные и непечатные слова он обожает. Он выгнал из Германии всех писателей. Зато, когда гитлеровцы вошли в Париж, в газете на французском языке, которую они начали издавать, было напечатано: «Величайшим благом для французской культуры будет ознакомление с трудами Геббельса».

У шайки есть свой философ — балтийский немец дворянин Альфред Розенберг. Он закончил образование в Москве в 1918 году. Да, в голодный год этот остзейский проходимец ел русский хлеб. Потом он набил себе руку на поношении русского народа. Он писал: «Обуздаем народ, отравленный Толстыми!» Он торговал Советской Украиной, как будто она лежит у него в кармане. Он написал большой философский опус «Миф двадцатого века» — компиляцию из брошюр русских черносотенцев. Он приютил банды белогвардейцев — он мечтает стать Бироном или Минихом. Приехав в захваченный гитлеровцами Париж, Розенберг потребовал, чтобы ему устроили доклад в здании, где прежде помещался французский парламент: он хотел унизить французский народ. В своей речи он сказал, что идеи французских просветителей «нужно выбросить в мусорный ящик». Он «выкидывал» идеи, а сам объезжал парижские магазины и «закупал» различные сувениры.

До войны он состоял во главе особого ведомства, которое занималось шпионажем и диверсиями. Он требовал «освобождения немцев, которые томятся под игом чехов и французов». Однако особенно его привлекала Украина: он хотел обязательно освободить Украину от украинцев. Теперь он главный советчик Гитлера: ведь герр Розенберг говорит по-русски, и он выпил на брудершафт со всеми царями, претендующими на российский престол.

Генрих Гиммлер не интересуется философией; это практик — он стоит во главе тайной полиции гестапо. Его занимают слежка, концлагеря, пытки и казни. В самой Германии он посадил под замок миллион антифашистов. Потом он приступил к другим странам. Он организовал гестапо в Париже, в Осло, в Белграде. Он стал пытать людей в европейском масштабе. Это садист в очках, тщедушный и отвратительный. Он был «чрезвычайным комиссаром» в Польше: убивал поляков, пытал польских патриотов, жег деревни, порол стариков, выдавал солдатчине девушек. Он гордо сказал: «Крамола и я несовместимы» — эти палачи любят исторические фразы. Впрочем, как и другие представители гитлеровской шайки, Гиммлер отнюдь не верит в победу Германии. Он спешно перевел свыше двух миллионов долларов в Аргентину. Теперь этот палач с восьмилетним стажем сидит в немецком обозе и ждет — ему мерещатся виселицы, плаха, застенки. Может быть, в минуты просветления он утешает себя — как-никак его доллары — далеко — в Буэнос-Айресе...

Фон Риббентроп — дипломат. Его выпускают для разговоров с приличными людьми — ведь у фон Риббентропа приличные манеры. Прежде он был представителем крупной торговой фирмы — продавал шампанское. Он привык расхваливать любой товар. Он расхваливал когда-то поддельное немецкое шампанское. Теперь он расхваливает «миролюбие и гуманизм» своей шайки.

Когда фон Риббентроп был в Лондоне, англичане, как спортсмены, держали пари — кто дольше высидит в комнате, где находится фон Риббентроп. Когда за год до войны фон Риббентроп приехал в Париж, полиция очистила все улицы — правительство боялось, что физиономия фон Риббентропа выведет из себя парижан. Сиятельный коммивояжер, увидев идеально пустой Париж, не смутился, он даже сказал: «На этот раз Париж мне особенно понравился...» Полтора года спустя он снова приехал в Париж и снова увидел пустой город: теперь не пришлось очищать улицы — в столице не осталось населения, люди ушли, чтобы не жить под ярмом гитлеровской банды. Зрелище пустых улиц не огорчило фон Риббентропа. Он поехал обедать — его ждали полные бутылки с настоящим французским шампанским.

Вот главные представители той шайки, которая правит Германией и которая теперь, с помощью шантажа, хитрости и наглости, захватила десяток чужих государств. Говоря о Гитлере и о гитлеровцах, будущий историк должен будет заглянуть в учебник зоологии, — это звери. В их руках покоренный или обманутый ими немецкий народ. В их руках немецкая техника — самолеты и танки. С ними незачем спорить, их надо уничтожить, как свору бешеных волков. Они вышли из своего леса, кинулись на наши города. Волков надо истребить. Их не спасут ни танки, ни сейфы в Рио-де-Жанейро...