Сражение во Фландрии
1. Обстановка во Фландрии перед сражением
Положение сторон к 15 октября
При изложении событий так называемого бега к морю мы дошли до того момента, когда оба противника, последовательно вводя на своих наружных флангах все новые и новые силы, дотянули к середине октября свои боевые линии до р. Лиса: германцы — на правом берегу этой реки, а союзники — на обоих ее берегах, с выдвижением небольшой группы своих войск в окрестности Ипра. В седьмой главе мы видели, что одновременно с этим вся бельгийская армия и те англо-французские отряды, которые поддерживали ее под Антверпеном, отходили под давлением противника на линию Остендэ, Ипр. Таким образом, обе стороны под влиянием различных обстоятельств постепенно удлиняли свой стратегический фронт к северу, а падение Антверпена и отступление бельгийцев к р. Изеру должны были привести к образованию нового боевого участка, непосредственно прилегавшего к морю; следовательно, создание сплошного фронта во Фландрском районе шло с двух сторон встречным движением — и с севера, и с юга. Смыкание этих боевых участков между р. Лисом и морем произошло в ближайшие дни как результат образования обоими противниками новых войсковых групп для операций на флангах, операций, все еще возможных в некоторых направлениях, все еще обещавших успех стороне, захватившей инициативу. В этой стадии, когда устанавливающийся фронт примкнул к морю, приняли участие: со стороны союзников — 1-й английский корпус, доставленный во Фландрию позже других английских войск, и новые французские части, прибывавшие на поддержку англичан и бельгийцев; со стороны германцев — частью их войска, преследовавшие бельгийскую армию от Антверпена, а частью новые крупные силы, подходившие от Гента.
Все эти перемещения, переброски, перегруппировки и обходные движения представляли собой, в сущности говоря, продолжение бета к морю, который, конечно, должен был достигнуть какого-то предела, обозначенного естественным рубежом, каковым в данных условиях театра военных действий могло служить только морское [240] побережье. И самое сражение во Фландрии, явившееся результатом всех этих сложных передвижений в приморском районе, по своему внутреннему значению было лишь одним из крупнейших эпизодов этого бега к морю, одним из наиболее значительных, наиболее драматичных актов этого грандиозного встречного маневра, выполнявшегося обеими сторонами на широком фронте между Уазой и морем.
Планы сторон для предстоявших действий во Фландрии
В боевых операциях во Фландрии нападающей стороной, сохранявшей в своих руках инициативу действий, являлись германцы, почему естественно искать активную цель этих операций в предположениях германского главного командования. Ген. Фалькенгайн в своем известном труде, посвященном описанию деятельности германского главного командования в 1914–1916 годах{463}, говорит о предположениях и намерениях германской главной квартиры в отношении наступления во Фландрии следующее: «Германский фронт не продвинулся западнее линии Руа, Бапом, Лиль. Не достигнуто было также и морское побережье, которое должно было служить опорой нашего правого фланга; владея им, можно было надеяться прервать неприятельские сообщения в английском канале, нанести чувствительный удар Англии, а также угрожать французскому флангу». А в другом месте, говоря о появлении к середине октября значительных неприятельских сил на Изере и у Ипра, Фалькенгайн замечает: «Опять острым становился для германцев вопрос не только об опасности быть отрезанными от бельгийского побережья, но и об охвате их правого крыла. От этого следовало избавиться во что бы то ни стало».
Итак, по свидетельству лица, бывшего в то время верховным руководителем германских операций и на западном и на восточном театрах, германцы стремились к берегу моря не столько с целью активных действий против Англии, сколько для того, чтобы придать устойчивость своему правому флангу в западной Бельгии; возможные же выступления против британских островов и их сообщений с материком должны были явиться как бы естественным результатом овладения морским побережьем, т. е., иначе говоря, стремление германцев к этому побережью имело оборонительный характер. Тем не менее целый ряд различных обстоятельств, обнаружившихся как до начала боевых действий во Фландрии, так и во время самого сражения, приводит нас к заключению, что план, намеченный германским главным командованием для действий во Фландрии, был ярко окрашен стремлением к захвату морского берега исключительно для достижения решительных и активных целей в отношении своего наиболее опасного противника по ту сторону Ла-Манша.
При этом ставилась также задача охвата левого фланга союзного фронта с перспективой развертывания операций решительного значения. [241]
Новая 4-я германская армия, как увидим ниже из описаний ее развертывания, была направлена в западную Бельгию почти одновременно с падением Антверпена, т. е. в то время, когда ни на Изере, ни у Ипра еще не было крупных неприятельских сил, которые могли бы угрожать безопасности германского правого фланга; затем формирование корпусов, составивших эту армию, происходило при таких условиях, которые явно имели в виду высокую активность действий, связанных с наступлением во Фландрии{464}; на решительный характер предстоявших боев и на необходимость во что бы то ни стало добиться победы неоднократно указывалось в боевых приказах германских начальников; наконец, обращение германского императора, прибывшего к началу наступления в Гент 14 октября, с особым воззванием к 4-й армии, в котором выражалась уверенность в достижении победы, воззванием, необычным в германских армиях для отдельных операций{465}, — все это указывает на то, что наступление германцев во Фландрии должно было иметь более яркую и более значительную цель, чем обеспечение своего стратегического положения в приморском районе. И, конечно, такой целью мог явиться, прежде всего, захват побережья, имевшего столь важное значение для совместных действий на европейском материке английской армии с армиями французской и бельгийской.
О том, какие именно оперативные задачи были даны в это время германским войскам на фронте между р. Лисом и берегом моря, мы можем лишь отчасти судить по содержанию директивы германского главного командования от 14 октября, приведенной мною в конце пятой главы: в то время, когда правый фланг 6-й армии на участке от Мэнена до Ла-Басоэ должен был привлекать на себя неприятельские силы, развернувшиеся по обе стороны р. Лиса и в южных окрестностях Ипра, 4-я армия имела задачу атаковать всеми своими силами севернее Ипра бельгийскую армию и те французские подкрепления, которые могли быть переброшены сюда с юга. Необходимо признать, что такое распределение ролей между этими двумя группами германских войск является неудачным и несоответствующим тем широким стратегическим замыслам, которыми задавалось в то время германское главное командование. В самом деле, почему наступательные действия были указаны одной 4-й армии, а не обеим армиям одновременно? Разве, оставаясь на месте, правофланговые корпуса 6-й армии могли удержать стоявшего против них противника от продвижения своих войск к северу для противодействия натиску германцев на Изере? Даже наиболее успешное продвижение 4-й армии к западу могло при этих условиях поставить в тяжелое положение только бельгийцев, которые были бы прижаты к морскому берегу, но зато сама 4-я армия [242] оказалась бы в невыгодном положении на своем левом фланге, легко подверженном удару со стороны неприятельских войск, подходивших с юга в окрестности Ипра. Только одновременное с 4-й армией наступление в северо-западном направлении правофланговых корпусов 6-й армии могло бы устранить эту опасность и привести к разобщению всей группы французско-бельгийских войск, находившихся в районе р. Изера, от остального фронта союзников. Мы увидим, что в действительности естественным ходом постепенно развивавшегося сражения германцы были приведены к сознанию необходимости активных действий в северо-западном направлении с линии Мэнен, Варнетон, но их решение атаковать здесь явилось уже запоздалым и не могло ни в чем существенном видоизменить сложившейся к тому времени во Фландрии невыгодной для них обстановки{466}.
О формировании в Германии нескольких новых корпусов, об образовании из них новой германской армии, имевшей задачей наступать к морскому побережью, и вообще о замыслах германского командования — в отношении последнего во французской главной квартире имелось очень мало сведений; поэтому дальнейшие операции во Фландрии, повидимому, рисовались в представлении французского генерального штаба, как продолжение все тех же последовательных попыток обойти неприятельский фланг, до тех пор, пока фронт не упрется в берег моря или не сомкнется с бельгийскими позициями. Первые тревожные сведения о противнике, которые заставили французское главное командование призадуматься над положением, создавшимся к северу от р. Лиса, но которые все же не внесли достаточной ясности в понимание им обстановки, были получены лишь 18 октября, т. е. накануне общего наступления 4-й германской армии, когда уже трудно было внести необходимые изменения в группировку и задачи союзных войск, находившихся на р. Изере и у Ипра. Эти сведения обнаружили появление к северу от Ипра крупных неприятельских сил неизвестного происхождения; можно было предполагать, что противник или перебросил в этот район войска с других участков фронта или ввел в боевые линии какие-нибудь новые формирования. Впрочем, все шире развивавшиеся операции на восточном фронте и наступление германцев на левом берегу Вислы, требовавшее усиления войск ген. Гинденбурга, как будто бы противоречили этим опасениям, почему французскому главному командованию невозможно было в эти дни притти к какому-нибудь правильному заключению о силах противника. А пока, в соответствии с расчетами вести в ближайшие дни севернее р. Лиса фланговые операции ограниченного значения, английской армии была дана задача наступать своими [243] главными силами по левому берегу этой реки на Мэнен и Куртрэ с целью охватить правый фланг неприятельских войск, развернувшихся к северу от Лиля; бельгийской армии было предъявлено требование удерживаться на р. Изере, для того чтобы выиграть время для подхода французских подкреплений.
Но не следует думать, что при таком характере своих оперативных предположений союзное командование упускало из виду возможность неприятельских покушений на французское побережье и необходимость противодействовать им. С одной стороны, близость этого побережья от боевых линий (от Ипра до Кале — 70 км), а с другой — слабость бельгийской армии, которая могла, не выдержав германского натиска, открыть противнику путь на Дюнкерк и Кале, естественно, направляли внимание союзников на задачу непосредственной обороны подступов к морскому берегу и расположенным на нем гаваням и портам. Особенно же это казалось важным для английского командования, тем более что для вполне надежного разрешения этого вопроса сюда и была только что переброшена с р. Эн вся английская экспедиционная армия. И вот в этот именно период времени по этому вопросу произошел длительный и весьма интересный обмен мнений между французской главной квартирой и английским командованием, отчетливо выявивший две различные точки зрения на решение этой задачи{467}. Англичане считали необходимым подчинить все оперативные соображения, составлявшиеся для боевых действий во Фландрии, этой главной, наиболее существенной, по их мнению, идее, т. е. непосредственной обороне побережья с целью отвратить возможную угрозу Британским островам со стороны подводных лодок, воздушного флота, а может быть, и дальнобойной артиллерии противника. В противоположность этому ген. Жоффр полагал, что хотя удержание в своих руках морского берега и является задачей весьма значительной для общего положения союзников, но что все-таки это — не главная, не важнейшая из оперативных задач, стоявших в данное время перед союзным командованием; он считал, что затрата сил и средств для непосредственной защиты побережья допустима лишь в такой мере, в какой она не будет затруднять осуществление общих оперативных планов, имеющих целью использовать все, что возможно, для нанесения противнику решительного поражения.
Силы сторон, сосредоточенные к середине октября во Фландрии
Силы, которые были введены в действие обеими сторонами во Фландрии в течение октябрьских и ноябрьских боев, беспрерывно увеличивались в зависимости от хода боевых операций, почему сейчас, до изложения боевых действий, я считаю неудобным давать подсчет этих сил за всю операцию. Постепенно, по мере того как в моем изложении бои будут развиваться, мы проследим и нарастание этих войсковых масс и сопоставим их численность и [244] группировку у обоих противников в различные моменты. В настоящее же время я ограничусь общим указанием на те силы, которые были направлены с обеих сторон во Фландрию при их первоначальном развертывании; более подробное перечисление их. а также их расположение будут мною указаны при изображении исходного положения противников накануне сражения.
Союзники имели в приморском районе к середине октября следующие силы: почти всю английскую армию, которая должна была в течение ближайших трех-четырех дней подтянуть сюда свои последние части, находившиеся еще в пути (1-й корпус — с р. Эн, лагорскую дивизию — из Марселя); бельгийскую армию, подошедшую к р. Изеру 14–15 октября, две французские территориальные и шесть французских кавалерийских дивизий. Французские войска должны были в ближайшее время получить подкрепление из нескольких пехотных дивизий, уже перевозившихся сюда с других участков фронта. Из всех этих союзных войск в наилучшем состоянии находилась английская армия, потому что, укомплектованная людьми и материальной частью в период своего пребывания в районе Парижа и не принимавшая с тех пор участия ни в длительных маршах, ни в упорных боях, она вполне сохранила свои физические и моральные силы; последние, кроме того, еще более укрепились после переброски английских войск к морю, где близость родины и сознание того, что они собственной грудью преграждают врагу доступ к отечественным пределам, воодушевляли их для предстоявшей борьбы. Весьма слабой была в это время бельгийская армия, сильно изнуренная боевыми действиями под Антверпеном и поспешным отступлением от крепости. В лучшем состоянии, чем бельгийцы, находились французские войска, хотя некоторые дивизии, особенно кавалерийские, беспрерывно сражавшиеся уже в течение продолжительного времени, были сильно расстроены предшествовавшими боями.
Со стороны германцев во Фландрию была направлена 4-я армия (герцога вюртембергского), составленная из четырех недавно сформированных резервных корпусов и включавшая в себя также войска группы ген. Безелера, преследовавшей бельгийцев от Антверпена; кроме того, в районе р. Лиса находилась правофланговая группа корпусов 6-й армии (13-й, 19-й и 7-й). За исключением новых резервных корпусов, все остальные войска были более или менее утомлены и ослаблены боевыми действиями под Антверпеном и в боях на Марне, на р. Эн и под Верденом; конница же была настолько расстроена боевой деятельностью в течение последнего месяца, что было признано необходимым вывести ее из боевых линий в ближайший тыл, в район Лиля. Новые резервные корпуса, составленные, главным образом, из добровольцев, представляли собой совершенно свежую боевую силу. Шовинистический угар, охвативший Германию в августе 1914 года, вызвал огромный прилив добровольцев, желавших принять участие в боевых операциях во Франции; в течение месяца их численность достигла 1 млн. человек. С целью использовать их во второй половине августа приступили к формированию новых частей: в Пруссии — пяти резервных [245] корпусов, с 22-го по 26-й; в Баварии — 6-й резервной дивизии, а в Саксонии и Вюртемберге — 27-го рез. корпуса{468}. На 75% эти части были составлены из добровольцев, а на 25% — из людей ландвера, ландштурма и эрзац-резерва. Главную массу командного состава образовали офицеры, уже отслужившие свой срок в резерве и ландвере и добровольно явившиеся в эти новые части; к ним было добавлено небольшое число офицеров действительной службы. Эти добровольческие корпуса и дивизии сражались впоследствии хорошо. Однако, несмотря на сложившуюся уже вокруг них легенду, исследователю этих событий нельзя упускать из виду тех объективных данных, которые характеризуют собой боеспособность этих войск, находившуюся в общем на невысоком уровне.
Район боевых действий во Фландрии
Районом боевых действий фландрского сражения послужили обширные равнины Фландрии, раскинувшиеся по обе стороны французско-бельгийской границы между берегом моря и линией Бетюн, Лиль, Куртрэ. Они заключают в себе бассейны рек Изера (впадающей в море у Ньюпора) и Лиса (левого притока р. Шельды) и по характеру своему могут быть разделены на три участка: долина р. Лиса, Ипрская возвышенность и приморская полоса.
Долина р. Лиса широка, открыта, с низкими берегами, изобилует болотами, легко заливается в половодье и обладает глинистой почвой, сильно размякающей после дождей; река медленно течет в широком русле и в плоских берегах и там, где она не сопровождается болотами, почти везде легко проходима. Долина покрыта обработанными полями, лугами, рощами, густой сетью изгородей и изобилует сельскими поселениями, которые местами образуют сплошные полосы деревень и хуторов. В тактическом отношении, вследствие обилия местных предметов, долина представляет большие выгоды для обороняющегося; в сухое время года она проходима для всех родов войск, но в дождливую погоду, особенно в период зимних дождей, превращающих ее в сплошную лужу, труднопроходима.
Ипрская возвышенность, расположенная между реками Изером и Лисом, состоит из длинной, неширокой цепи холмов (так называемых фландрских гор), которые тянутся с запада на Кассель, Кеммель и Мессин (холмы Кат. Нуар, Руж и др.); их высота колеблется от 70 до 150 м. Их продолжением к северо-востоку являются более низкие холмы по другую сторону Изер-Ипр-Коминского канала, у Холебеке, Гелювельта, Зоннебеке, Пашендале и Вестрозебеке. Все эти возвышенности резко выделяются на окружающей их глинистой равнине, местами поросли лесом, по их скатам и на их вершинах разбросаны ветряные мельницы, усадьбы, церкви. С высот у Кеммеля отлично наблюдается местность от Лиля на Мэнен до Диксмюда. У северной границы этой возвышенной полосы извивается [246] плоская долина верхнего и среднего Изера (от истоков до Диксмюда), обильная водой, покрытая пастбищами с разбросанными по ним многочисленными селениями и фермами, перелесками и изгородями, вообще представляющая собой хотя и пересеченную местность, но не затруднительную для движения и действий войск. В тактическом отношении Ипрская возвышенность является районом вполне удобным как для наступательных, так и для оборонительных боев.
Приморская полоса, заключающая в себе нижний Изер от Диксмюда До моря, представляет собой много своеобразного: непосредственно у морского берега тянется естественный барьер из дюн (высотой до 30 м), местами глубоко вдающийся внутрь страны песчаными холмами, покрытыми вереском; вся поверхность приморской полосы изрезана многочисленными каналами, выведенными из Изера, имеет весьма пересеченный характер и труднопроходима для войск. Во многих местах на каналах устроены искусственные плотины, снабженные шлюзами; открывая и закрывая последние, понижают или повышают уровень воды в реке и каналах, а также затопляют некоторые участки. Эта часть Фландрского района населена слабо; селения здесь редки и малы, обработанных полей немного, их заменяют обширные пастбища; древесная растительность встречается в весьма небольшом количестве. Своими естественными условиями местность здесь благоприятствует оборонительным действиям, но для наступательных, особенно связанных с передвижением крупных отрядов, представляет значительные затруднения.
В качестве особенностей, общих всему району боевых действий во Фландрии, следует упомянуть следующие. Во-первых, только те дороги, которые пролетают по искусственным насыпям, проходимы во всякое время года и при всякой погоде; остальные же сильно портятся от дождей или воды, выступающей из каналов; во-вторых, высокий уровень грунтовых вод делает окопные работы весьма затруднительными, и, в-третьих, местность на всем пространстве рассматриваемого района вследствие обилия мелких местных предметов весьма неблагоприятна для ориентировки.
2. Развертывание сторон и борьба за исходное положение (15–16 октября)
Соответственно различному характеру и оперативному значению боев, составляющих сражение во Фландрии, оно распадается на два периода: период подготовительных действий, отчасти представляющих собой продолжение фланговых маневров бега к морю, и период главных операций, как заключительный акт маневренной войны на Западе, сосредоточивший в себе последнее могучее усилие, последние яркие стремления обеих сторон добиться решительного успеха на, просторе полевого, маневренного боя. Первый период — это подготовка к решительному столкновению, это бои, обеспечивавшие развертывание, бои за передовые позиции, за выгодное [247] в оперативном отношении исходное положение. Они закончились на стороне союзников закреплением бельгийской армии на оборонительной линии р. Изера и развертыванием английских войск в районе Ипра, что связало в одну общую линию фронта все силы союзников на пространстве между левым флангом 10-й французской армии и берегом моря; на стороне германцев эти подготовительные боевые действия закончились развертыванием их 4-й армии, примкнувшей в районе Куртрэ к правому флангу 6-й. И уже с этого момента, когда оба противника сосредоточили и развернули во Фландрии крупные массы войск, получивших определенную оперативную группировку, они уже вводят здесь в дело свои главные силы с целью нанести неприятелю решительное поражение.
К 15 октября все войска союзников, находившиеся во Фландрском районе, составляли три самостоятельные группы: бельгийская армия на р. Изере, французские войска между Диксмюдом и Ипром и английская армия у Ипра и по обе стороны р. Лиса. В своих действиях эти группы объединялись лишь общими указаниями ген. Фоша, который попрежнему командовал французскими армиями, расположенными к северу от Уазы. Союзники не обладали в это время боевой готовностью, достаточной для ведения решительных операций, и нуждались еще в нескольких днях для выполнения оперативных перегруппировок и для установления более прочной связи с соседями. Впрочем, обстановка во Фландрии предоставляла в их распоряжение необходимое для этого время, потому что и германские войска находились в этот момент еще в состоянии первоначального развертывания на р. Шельде.
Бельгийская армия на р. Изере с 15 по 19 октября
В то время, когда бельгийцы, отступая от Антверпена, достигли р. Изера, англо-французский фронт во Фландрии еще не имел прочного положения, почему бельгийской армии приходилось в течение нескольких дней после своего сосредоточения на этой реке самостоятельно бороться с противником, наступавшим от Гента. Ввиду этого ген. Фош предъявил бельгийскому командованию требование продержаться на р. Изере не менее двух суток, чтобы дать время французским подкреплениям, направленным сюда, сосредоточиться во Фландрском районе. Задача, данная бельгийской армии, казалась в тот момент чрезвычайно трудной для выполнения: боевая численность бельгийских войск составляла в это время лишь 48000 человек и, кроме того, во французской морской бригаде адм. Ронара — 6000{469}, а всего 54000 человек, которые должны были удерживать участок фронта от Боезинге (к северо-западу от Ипра) до моря протяжением в 36 км. Положение бельгийцев несколько облегчалось лишь тем обстоятельством, что вследствие перевозки некоторых их дивизий по железной дороге германцы потеряли боевое соприкосновение с ними на целые сутки. [248]
15 октября бельгийская армия заняла следующее расположение на р. Изере: на левом фланге, от морского берега (в окрестностях Ломбартзиде) до Маннекенсвеера, — 2-я дивизия; правее, на Шоор, прикрывая своим правым флангом переправу у Шоорбаке, — 1-я дивизия; далее, на Кейем до Беерста — 4-я; наконец, на правом фланге, у Диксмюда, от Беерста на Еессен и затем к юго-западу, на С.-Ж.-Капеле, находилась французская морская бригада адм. Ронара, подошедшая в этот день со стороны Кортемарка. 1-я кав, дивизия оставалась впереди правого фланга бельгийцев восточнее леса Хутульст, на линии Рулер, Стаден, Кортемарк, прикрывая до прибытия французской конницы промежуток между Ипром и Диксмюдом. Остальные бельгийские войска расположились во второй линии: 3-я дивизия — западнее р. Изера, у Ламперниса; 5-я и 6-я — между р. Изером и Ипром, у Нордшооте и Боезинте; 2-я кав. — за левым флангом между Ньюпором и Фюрном.
Весь следующий день бельгийцы оставались в этом расположении, но уже почти по всему своему фронту вступили в мелкие боевые столкновения с передовыми и разведывательными частями германских войск ген. Безелера, преследовавшими их от Антверпена. Боевые действия такого же характера продолжались и в течение 17 октября; лишь в районе Диксмюда в этот день завязался бой с более крупными силами 6-й германской рез. дивизии, побудивший бельгийское командование подкрепить адм. Ронара бригадой 3-й дивизии. В то же время, ввиду состоявшегося уже выдвижения 2-го французского кав. корпуса (ген. Митри) на участок между Диксмюдом и Ипром (в район леса Хутульст), 5-я и 6-я бельгийские дивизии были переведены на левый берег р. Изера, к Оосткерке и Лампернису, а 3-я дивизия — к Вульпену (между Ньюпором и Фюрном), что придало бельгийской армии более сосредоточенное расположение. 1-я бельгийская кав. дивизия вела в этот день небольшие бои у Стадена о передовыми частями 6-й германской рез. дивизии, а 2-я оставалась попрежнему за левым флангом бельгийского фронта. Лишь 18 октября боевые действия на р. Изере приняли более значительные размеры; трехдневная передышка, предоставленная противником бельгийской армии, дала последней возможность не только отдохнуть и привести в порядок свои расстроенные части, но и укрепиться на занятых ею позициях правого берега и на речных переправах. Это обстоятельство, а также содействие бельгийцам в приморской полосе англо-французской береговой флотилия адм. Худа придали боям этого дня очень упорный характер. У Ломбартзиде 2-я дивизия при поддержке артиллерийского огня английских и французских судов, расположившихся вдоль берега между Остендэ и Ньюпором, успешно отразила атаку 4-й германской эрзац.-рез. дивизии со стороны Миделькерке{470}. У С.-Пьеркапеле и у Шоора 1-я дивизия вела целый день бои с 5-й германской рез. дивизией, а у Кейема 4-я — с германскими [249] частями 6-й резервной. Несмотря на энергичное сопротивление, оказанное в этих боях бельгийцами, неоднократно переходившими в контратаки, селения С.-Пьеркапеле, Шоор, Лек, и Кейем к вечеру перешли в руки германцев.
О раннего утра 19 октября германцы повели атаку частями 3-го рез. корпуса на участке от Ньюпора до Кейема, причем город Ньюпор и переправа у Шоорбаке подверглись сильной бомбардировке неприятельской артиллерии; селение Маннекенсвеер было взято противником. Ввиду натиска германцев на левый фланг бельгийского расположения бельгийское главное командование приказало 6-й дивизии перейти от Ламперниса в Первизу с целью приблизить часть армейского резерва к передовой линии, а на правом фланге, в районе Диксмюда, организовало наступление для отвлечения неприятельских сил от атакованного ими участка. Но не успели атакующие войска (бригада адм. Ронара и 5-я дивизия, подведенная от Оосткерке) достигнуть линии Еессен, Беерст, как были получены сведения о подходе больших неприятельских колонн к Кортемарку, Стадену и Рулеру и об отступлении из этих пунктов французских кавалерийских частей. При этих условиях у бельгийского командования явилось опасение, что в случае выдвижения наступающей группы войск к востоку от Диксмюда она может быть охвачена противником о правого фланга и отрезана от этого города и от переправ на Изере. Вследствие этого войскам было приказано прекратить наступление и отойти в свое исходное положение; 5-я дивизия была возвращена в армейский резерв, в окрестности Оосткерке.
Что дали эти пятидневные бои для положения бельгийской армии? Как могли они повлиять на ее последующие действия в течение ближайших дней? Пятидневная борьба бельгийских войск с противником на правом берегу Изера представляла собой ряд тактических неудач и привела к оттеснению этих войск почти вплотную к реке; однако, правый берег реки все же остался в руках бельгийцев, и первоначальная группировка их армии на фронте между побережьем и Дикемюдом не претерпела никаких неблагоприятных изменений. Следовательно, понеся тактические неудачи, бельгийская армия достигла в эти дни существенного оперативного успеха. В самом деле, имея перед собой неприятельские силы, не уступавшие в численности их войскам, участвовавшим в боях на правом берегу Изера, бельгийцы удержали за собой всю оборонительную линию этой реки, нигде не допустив противника прорваться на левый берег{471}. Ген. Фош требовал от бельгийского командования продержаться на Изере два дня; бельгийцы же держались здесь уже пять дней, причем сохранили в армейском резерве более двух пехотных и одну кавалерийскую дивизии, еще неиспользованные для боевых действий. Это обстоятельство, естественно, должно было повлиять в высокой степени благотворно на моральное состояние бельгийских войск, и на характер дальнейших предположений [250] бельгийского командования. Последнее имело основание рассчитывать, что, введя в дело оставшиеся в его распоряжении резервы и при поддержке французских подкреплений, ожидавшихся со дня на день, оно будет в силах отразить дальнейший натиск противника и продолжать активную оборону р. Изера.
Выдвижение французских войск за Изеро-Ипрскпй канал
К началу боевых действий на р. Изере количество французских войск, находившихся между бельгийской и английской армиями, было весьма незначительно — только две территориальные дивизии, 87-я и 89-я, объединенные в группу под начальством коменданта крепости Дюнкерка ген. Бидона и расположенные: первая — у Ипра, а вторая — у Поперинга. Их ближайшей задачей являлось прикрытие сосредоточения и развертывания 1-го английского корпуса. Французская конница в это время частью передвигалась с р. Лиса в западные окрестности Ипра (2-й кав. корпус ген. Митри), а частью еще оставалась в районе английской армии (1-й кав. корпус ген. Конно). В течение 16 октября конница ген. Митри, за исключением 5-й кав. дивизии, временно оставленной при 3-м английском корпусе у Сайи (на левом берегу р. Лиса), подошла к Изеро-Ипрскому каналу: 4-я кав. дивизия — к Оствлетерену, 6-я — к Ренингсхельсту и 7-я — к Эльвердинге. Конница Конно в составе 1-й и 3-й кав. дивизий вела бои между внутренними флангами 2-го и 3-го английских корпусов в направлении на Радингем и Фурн{472}.
Около полудня 17 октября ген. Митри получил от ген. Фоша приказание организовать широкую стратегическую разведку к р. Шельде, главным образом в направлении на Рулер и Куртрэ, откуда противник мог угрожать левому флангу английской армии. К этому времени дивизии 2-го кав. корпуса успели занять более сосредоточенное расположение: 6-я перешла от Ренингсхельста к Эльвердинге, в западные окрестности которого передвинулась с р. Лиса через Локр и 5-я дивизия, возвращенная в состав корпуса. Для выполнения возложенной на его конницу задачи ген. Митри сделал следующие распоряжения: 4-й и 7-й дивизиям приказано захватить северо-восточные выходы из леса Хутульст, 6-й — двинуться на Боезинге, Лангемарк и Поелькапеле и далее наступать на линию Рулер, Стаден, а 5-й — перейти к Оствлетерену. Следовательно, направление на Куртрэ было оставлено французской конницей без внимания, вероятно, ввиду того, что ген. Митри считал это направление принадлежащим наблюдению в разведке английской кавалерии. К вечеру 4-я кав. дивизия заняла Вумен, на правом фланге бельгийской армии, а 7-я — северную оконечность леса Хутульст, оттеснив здесь слабые разведывательные части противника; 6-я дивизия совместно с 1-й бельгийской кавалерийской дивизией расположилась у Вифвеге, а 5-я — у Оствлетерена. Таким образом, с этого дня французская конница заняла весь промежуток между английской и бельгийской армиями, установив связь с левым [251] флангом 4-го английского корпуса в окрестностях Вестрозебеке и с правым флангом отряда адм. Ронара южнее Диксмюда. Первая часть задачи, возложенной на французскую конницу, уже была ею выполнена: она связала между собой участки фронта, занятые двумя союзными армиями, и в значительной степени уменьшила опасность прорыва неприятельских войск между ними; теперь ей надлежало приступить возможно скорее к выполнению дальнейших, более активных заданий, т. е. к выдвижению навстречу неприятельскому наступлению с целью выяснить силы противника и их группировку и замедлить их продвижение. Что знало и это время союзное командование о неприятельских войсках, уже развернувшихся между Остендэ и р. Шельдой? Очень мало и во всяком случае ничего определенного. До какой степени имевшиеся у него сведения не соответствовали действительности, видно из того, что когда 16 октября фельдм. Френч сообщил ген. Фошу о сложившемся у него представлении об усилении неприятельских войск перед фронтом его армии, то последний успокоил его обещанием поддержать его левый фланг одной французской дивизией к 22–23 октября. Ясно, что Фош совершенно не представлял себе, с какими силами противника может иметь дело эта столь запаздывавшая французская дивизия и вообще в каком положении она может оказаться в то время у Ипра. Следовательно, на французской коннице лежала обязанность раскрыть глаза своему высшему командованию на действительное положение, чтобы дать ему возможность при составлении своих оперативных предположений основываться на более реальных данных.
К выполнению этой ответственной задачи французская конница приступила с утра 18 октября. На ее левом фланге 4-я кав. дивизия выдвинулась к Царэну, ведя разведку на Кортемарк; на присоединение к ней была направлена 1-я бельгийская кав. дивизия от Вифвеге. Вся же остальная конная масса (5-я, 6-я и 7-я дивизии) двинулась от леса Хутульст к Рулеру; для ее поддержки были выдвинуты от 87-й территориальной дивизии два пехотных отряда к Поелькапеле и к Зоннебеке. После непродолжительного боя с германскими разведывательными частями 6-я дивизия заняла Рулер, 5-я — Отаден, а 7-я — Хоогледе. Ободренный достигнутым успехом, ген. Митри, не имевший сведений о наступлении крупных неприятельских сил позади той разведывательной завесы, которую ему удалось только что отбросить между Кортемарком и Рулером, задается на 19 октября широкой и в данной обстановке совершенно невыполнимой задачей — продвинуть свои разведывательные отряды до линии Куртрэ, Тьельт, Брюгге, удерживая своими главными силами Стаден, Хоотледе и Рулер, а 1-й бельгийской и 4-й дивизиями — южные окрестности Кортемарка, фронтом к северу. Вместе с тем на случай, если бы понадобилось оказать содействие главным силам конницы, бригада 87-й территориальной дивизии была выдвинута от Ипра к Пашендале, а вся 89-я дивизия перемещена из Поперинга к Меркему.
Между тем, французские разведывательные отряды уже с раннего утра наткнулись на сильные неприятельские колонны всех [252] родов войск, наступавшие по дорогам на Кортемарк, Стаден, Рулер, Моорследе и Дадизееле, и не могли проникнуть за линию Ледегем, Изегем, Ардой, Туру. Неприятель, тесня французские разъезды, еще до полудня подошел своей нехотой к пунктам, занятым главными силами французской конницы, и атаковал их. Не имея под рукой пехотных поддержек, остававшихся почему-то в районе Пашендале, Поелькапеле и западнее леса Хутульст, французские кавалерийские дивизии, последовательно опрокидываемые, уступали германцам одно селение за другим. Уже к часу дня положение на фронте 2-го кав. корпуса сделалось настолько неблагоприятным, что ген, Митри признал необходимым отдать приказ об отходе своих дивизий в район леса Хутульст. К вечеру французская конница отошла в следующие пункты: 6-я дивизия — от Рулера через Вестрозебеке к Лангемарку, 7-я — от Хоогледе к Поелькапеле, 5-я — от Стадена к Вифвеге и 4-я — от Кортемарка к Царэну; вместе с тем 1-я бельгийская перешла к южной оконечности леса Хутульст. В окрестностях Вестрозебеке отходившая конница была встречена отрядами французской территориальной пехоты, за которыми кавалерийские дивизии и заняли к ночи свое новое расположение.
Неудача, постигшая так неожиданно французскую конницу, не могла, конечно, не встревожить союзного командования ввиду обнаруженного наступления значительных сил противника вразрез между английской и бельгийской армиями и ввиду слабости французских войск, расположенных на путях этого наступления. Впрочем, подкрепления уже спешили сюда: 1-й английский корпус сосредоточивался западнее Ипра и не сегодня-завтра должен был развернуться по восточную сторону канала; кроме того, накануне, французская главная квартира отдала распоряжение о переброске во Фландрию из района Мурмелона (из состава 4-й французской армии) 42-й дивизий и 9-го корпуса.
В какой же мере выполнила французская конница ту широкую стратегическую задачу, которая была дана ей главным командованием? Следует признать, что в совершенно недостаточной мере, притом далеко не использовав всех возможностей, предоставлявшихся ей обстановкой. Имея в своем распоряжении пять кавалерийских дивизий (считая и 1-ю бельгийскую, действовавшую в эти дни в тесной связи с французскими), ген. Митри не только не осветил районов впереди английской и бельгийской армий, но даже не обнаружил своевременно продвижения крупных неприятельских сил прямо перед собой, хотя бы в каком-нибудь одном направлении, например, на Рулер и далее к нижнему Лису, что уже само по себе способствовало бы до некоторой степени уяснению обстановки. При наличии у союзников столь значительных конных масс, не встречавших в течение 16–18 октября никаких затруднений при своих движениях со стороны противника, появление 19 октября сильных германских колонн у Рулера, Стадена и Кортемарка явилось полной неожиданностью для французских кавалерийских начальников. Правда, 3-й германский рез. корпус, образовавший своими войсками завесу от Остендэ почти до Рулера, весьма искусно маскировал развертывание и приближение остальных корпусов 4-й [253] германской армии, но ведь эта завеса, имевшая протяжение около 35 км, не могла быть повсеместно плотной и устойчивой, особенно ввиду необходимости для германцев сгущать свои войска на некоторых направлениях для ведения боев. Неужели при этих условиях для пяти кавалерийских дивизий не представлялось возможности проникнуть за эту неприятельскую завесу и заглянуть в ее тыл. к берегам нижнего Лиса и Шельды? Тем более, что левофланговые части 3-го рез. корпуса начали стягиваться к северу уже с утра 17 октября, почему, но крайней мере в течение полутора суток, пути на Туру, Тьельт и Куртрэ являлись открытыми для французской конницы.
Не выполнив своей разведывательной задачи, ген. Митри также не принял всех возможных в его положении мер для удержания за собой занятой им линии Рулер, Хоогледе, Кортемарк. В то время, когда его эскадроны в неравной борьбе с превосходными силами противника были вынуждены отходить, в 8–10 км за ними стояли в полном бездействии две французские территориальные дивизии, предназначенные для их поддержки и выдвинутые для этого от Поперинга и Ипра к лесу Хутульст. Хотя французская территориальная пехота, судя по опыту предыдущих столкновений с противником, и не обладала большой боевой стойкостью, но все же введенная в дело совместно с конницей, вероятно, могла бы способствовать удержанию захваченных пунктов до подхода 1-го английского корпуса, который (как увидим из последующего) получил от фельдм. Френча приказание наступать именно в этом направлении. Возможно, что при этих условиях бои в районе Беселаре, Пашендале разыгрались бы в ближайшие дни более благоприятно для союзников.
Наступление английской армии по обе стороны р. Лиса с 15 по 19 октября
С целью облегчить для английской армии продвижение к востоку вдоль р. Лиса, с трудом и весьма медленно выполнявшееся ею уже в течение нескольких дней, ген. Фош, по соглашению с фельдм. Френчем, решил начать наступление левым флангом 10-й французской армии южнее линии Бетюн, Лиль, Турнэ; имелось в виду дойти до р. Шельды и форсировать на ней переправы в окрестностях этого последнего пункта. В то же время английская армия должна была продолжать движение своим левым флангом на Куртрэ. Соответственно этому, английские корпуса получили 15 октября следующие задачи: 2-й — продолжать наступление к востоку по южную сторону р. Лиса, в тесной связи с левым флангом 21-го французского корпуса (10-й французской армии); 3-й — овладеть обоими берегами реки между Сайи и Армантьером; кавалерийский — продвигаться по левому берегу на Мэнен и далее к северо-востоку, а 4-й, имея свою кавалерийскую дивизию на левом фланге, — выдвинуться от Ипра на Мэнен и Куртрэ. Назначенное по этому плану наступление англичан началось лишь на следующий день, 16-го; левый же фланг 10-й французской армии, встретивший очень сильное сопротивление частей 14-го германского корпуса, не был в состоянии начать указанное ему продвижение [254] и остался на месте, что должно было, конечно, повлиять неблагоприятно на положение 2-го английского корпуса. Тем не менее последнему удалось не без значительных затруднений при содействии наступавшего на его левом фланге 1-го французского кав. корпуса достигнуть к вечеру линии Живанши, Лаванти, которая оказалась прочно занятой войсками 7-го германского корпуса. На левом берегу реки 3-му корпусу удалось в этот день, удерживая свой правый фланг у Сайи, левым флангом произвести захождение на Ниепп; кавалерийский корпус весь день вел тяжелые бои у Варнетона и Комина с 19-м германским корпусом, занимавшим здесь переправы и часть левого берега; наконец, в 4-м английском корпусе 7-я пех. дивизия заняла в течение дня линию Хутем, Гелювельт, Беселаре, а 3-я кавалерийская развернулась между Зоннебеке и Вестрозебеке. Уже в этот первый день возобновленного наступления английской армии обозначилось выдвижение к востоку ее левого фланга и задержка на правом фланге, что должно было в дальнейшем повернуть эту армию фронтом к юго-востоку. И хотя такое захождение левым флангом вполне соответствовало намерению английского командования охватить правый фланг германцев в районе Куртрэ, от чего оно в те дни еще не отказалось, однако новая обстановка во Фландрии могла создать для английской армии в этом ее положении серьезные затруднения.
На 17 октября корпуса этой армии получили приказание продолжать наступление в указанных им ранее направлениях. 2-й корпус частью своих сил выдвинулся в район Херлие, Обер, причем французской коннице удалось дойти до западных окрестностей Радингема; 3-й корпус в этот день форсировал р. Лис: 4-й дивизией — между Ниеппом и Армантьером, а 6-й — у Сайи, с продвижением до Буа-Гренье; английский кав. корпус попрежнему не мог одолеть неприятельского сопротивления у Варнетона и Комина; что же касается 4-го корпуса, то командир его ген. Роулинсон, имея от своей 3-й кав. дивизии и от французской конницы, находившейся в районе Рулера, сведения о движении каких-то неприятельских колонн с востока и северо-востока, не признал возможным продолжать наступление на Мэнен и Куртрэ, опасаясь к тому же вследствие задержки английской конницы у Варнетона оторваться от прочих английских войск. Итак, приближение 4-й германской армии, в действительности еще не обнаруженное союзниками, уже тяготело над оперативными замыслами английского командования.
С утра следующего дня эти призраки начали принимать более реальный облик, после того как в окрестностях Рулера разведывательные части 3-й английской кав. дивизии захватили в плен германских самокатчиков 23-го рез. корпуса. Это указывало на то, что какие-то новые неприятельские формирования появились во Фландрии. Естественно, что это новое сведение должно было оказать еще более тяжелое воздействие на настроение ген. Роулинсона. Из остальных частей английской армии только один 3-й корпус достиг некоторых успехов, заняв Армантьер и южные окрестности этого города до Радингема., где примкнул своим правым флангом [255] к 1-му французскому кав. корпусу, но ни английская конница у Варнетона, ни 2-й корпус между Ла-Бассэ и Херлие продвинуться не могли. Одновременно с этим 1-й английский корпус, производивший высадку своих войск у С.-Омера, начал прибывать в район между Касселем (1-я дивизия) и Поперингом (2-я дивизия).
С прибытием 1-го корпуса в английской главной квартире зародилась мысль перейти в наступление левым крылом армии в северо-восточном направлении с целью не допустить противника продвинуться к побережью севернее Ипра, где, повидимому, ни французская конница, ни слабая бельгийская армия не могли бы остановить неприятельского натиска. Такое наступление казалось фельдм. Френчу тем более целесообразным, что охватывающий маневр против правого германского фланга в районе Куртрэ уже являлся теперь ввиду появления противника у Рулера опасным и запоздалым, а фронтальное наступление на р. Лисе не могло дать быстрого и решительного успеха. К тому же командующий 10-й французской армией ген. Модюи почему-то опасался неприятельского удара со стороны Лиля, в стык между своей и английской армиями, почему обоим союзным командующим казалось более правильным оставаться в оборонительном положении как на обоих берегах р. Лиса, так и южнее этой реки. В соответствии с этими оперативными соображениями, фельдм. Френч приказал 1-му корпусу начать с утра 19 октября наступление севернее Ипра, в направлении на Туру, Брюгге и Гент, правым флангом на Рулер; причем, в случае если бы неприятель угрожал левому флангу 4-го корпуса, оказать последнему содействие. Все остальные войска английской армии должны были в этот день, оставаясь на месте, перейти к обороне.
Само собой разумеется, из всего этого плана, совершенно несогласованного с обстановкой, построенного на каких-то ничем не обоснованных предположениях, — плана, можно сказать, вполне фантастического, — не могло получиться для английской армии никакого положительного результата. 1-й корпус, выступивший из района своего сосредоточения (15–20 км западнее Ипра), конечно, далеко выдвинуться в этот день не мог и к вечеру расположился в северо-восточных окрестностях этого города, не приходя еще в соприкосновение с противником. А так как в тот же день французская конница ген. Митри была отброшена неприятельскими войсками с линии Рулер, Кортемарк в район леса Хутульст, то для дальнейшего наступления 1-го английского корпуса в северо-восточном направлении создавались условия не вполне благоприятные. Уже в это время можно было притти к заключению, что наступление английской армии прекратилось и что едва ли возможно будет в ближайшие дни возобновить его.
Что же можно сказать о действиях этой армии в дни с 15 по 19 октября? Привело ли оно англичан к выгодному положению для последующих операций? Поставило ли в затруднение неприятеля при развертывании им своих сил на путях, ведущих в район Ипра? Конечно, ни одна из этих задач не была выполнена англичанами. [256] В сущности говоря, к вечеру 19 октября английская армия даже не закончила своего развертывания, потому что 1-й корпус, который должен был с этого дня отправиться в далекий набег, не соответствовавший ни его силам, ни составу и боевой подготовке его войск, все еще оставался в окрестностях Ипра, не успев сомкнуть союзного фронта между 4-м английским корпусом и французской конницей ген. Митри. Затем главные силы английской кавалерии оказались в тупике у Варнетона, между р. Лисом и каналом, и, обреченные почти на полную бездеятельность, потеряли всякое значение для наступательных действий своей армии. Наконец, 4-й английский корпус, стоявший уже в течение нескольких дней на очень опасном для германцев направлении, которое вело в обход правого фланга 6-й германской армии, на Мэнен и Куртрэ, в район, слабо занятый в те дни германскими войсками, стоял, как будто зачарованный какими-то таинственными силами, не будучи в состоянии двинуться с места.
Основным недостатком боевой деятельности английской армии в этом наступлении является отсутствие определенного оперативного замысла, который вызывал бы ту или иную отчетливую группировку сил, ту или иную устойчивую постановку оперативных целей. Фельдм. Френч то склонялся к охвату неприятельского правого фланга, то собирался вести главное наступление в район Лиля совместно с соседними частями 10-й французской армии, то вдруг загорался несвойственным ему стремлением к широкому и рискованному маневру в стороне от своего главного операционного направления. Если охват неприятельского фланга у Куртрэ действительно был важен для союзников в этот период боевых операций, то для какой надобности удерживал Френч две французские кавалерийские дивизии на южном берегу Лиса, а кавалерийский корпус ген. Аленби — в тупике у Варнетона? Не лучше ли было бы перевести эту конницу к Пашендале и Вестрозебеке, где вместе с 3-й английской кав. дивизией она могла бы принять на себя обеспечение левого фланга английской армии и вернуть пехоте 4-го английского корпуса свободу действий в направлении на Мэнен и Куртрэ? Ведь в этом случае та же конная масса имела бы возможность содействовать и наступлению 1-го английского корпуса к северо-востоку, во фланг германским колоннам, продвигавшимся севернее Ипра. В том положении, в котором эти конные дивизии пребывали в боях с 15 по 19 октября, их боевая работа пропадала бесследно для английского наступления. Нельзя также не упрекнуть фельдм. Френча в предоставлении своим корпусным командирам излишней самостоятельности и в неумении направить все частные усилия вверенных им войск к достижению единой конечной цели. Так, командир 4-го корпуса, получивший вполне определенную задачу — наступать на Мэнен и Куртрэ, — чему не препятствовали в те дни объективные условия обстановки, упорно оставался в пассивно-оборонительном положении в восточных окрестностях Ипра, озабоченный исключительно лишь безопасностью своего левого фланга. [257]
Развертывание 4-й германской армия
Посмотрим же, как производили германцы развертывание своих новых сил и каковы были эти силы.
Я уже говорил, что из вновь сформированных четырех резервных корпусов (22-го, 23-го, 26-го и 27-го) и 3-го рез. корпуса, освободившегося после падения Антверпена, была образована 4-я германская армия герцога вюртембергского, получившая задачу атаковать неприятельские войска, находившиеся во Фландрии, с целью обеспечения правого германского фланга и захвата французского побережья. С 13 октября новые корпуса этой армии, доставленные из Германии в Бельгию по железным дорогам, начали высадку в западных и юго-западных окрестностях Брюсселя, откуда они продолжали свое движение к западу походным порядком. На следующий день они выдвинулись на линию Экло, Дейнзее, Оденар: 22-й корпус — в район Экло, Меерендрэ; 23-й — Меерендрэ, Бахте; 26-й — Дейвзее, Дрогенбоом и 27-й — к р. Шельде, у Оденара и Каремона. В то же время 3-й рез. корпус, следовавший от Антверпена по пятам за бельгийской армией и получивший назначение прикрывать и маскировать своими тремя дивизиями (5-й и 6-й резервными и 4-й эрзац-резервной) развертывание остальных сил своей армии, продвигался к западу, ведя небольшие бои с неприятельскими арьергардами, и 14 октября достиг линии Брюгге, западные окрестности Тьельта. 15-го он занял Остендэ своей правофланговой (4-й эрзац-резервной) дивизией, а левофланговой (6-й резервной) остановился в окрестностях Рулера. Далее этого он не должен был выдвигаться, чтобы не подвергнуться нападению превосходных сил противника, а с выходом на эту линию новых корпусов должен был, с целью очистить для них фронт, постепенно стягиваться к своему правому флангу.
16 октября 3-й рез. корпус, оставаясь на месте, продолжал вести своими передовыми и разведывательными частями небольшие боевые столкновения с противником, а прочие корпуса продвигались к западу: 22-й — к линии Брюгге, Туру; 23-й — в район Туру, Тьельт; 26-й — к Рулеру, а 27-й — в направлении на Куртрэ. В этот же день германская конница, только что выведенная из боевых линий, расположилась для отдыха в ближайшем тылу: 1-й кав. корпус — в северных окрестностях Карвэна, 2-й — в южных и юго-восточных окрестностях Лиля, а 4-й — к востоку от этого города{473}.
В течение 17 октября бои 3-го рез. корпуса с бельгийскими войсками, уже прочно закрепившимися на р. Изере, приняли более упорный характер, особенно у Диксмюда, где со стороны германцев сражались части 6-й рез. дивизии. Главные силы 4-й армии достигли в этот день следующих районов: 22-й корпус — Осткамп, Бисшопвельд; 23-й — Вингене, Тьельт; 26-й — Мариалооп, Вильсбеке и 27-й — Вихте, Авельгейм. Ввиду того что, занимая эти пункты, германские корпуса находились уже не далее одного перехода от неприятельских передовых линий и дальнейшая маскировка [258] их наступления представлялась невозможной, 3-му рез. корпусу было приказано начать переброску своих частей к правому флангу. Это стягивание войск к северу вдоль фронта французской конницы и бельгийских позиций на Изере было выполнено корпусом частью 17-го, а частью 18 октября до полудня, причем 6-я рез. дивизия, принимавшая участие в бою у Диксмюда, могла оторваться от противника лишь ночью с 17-го на 18-е.
Войска ген. Безелера выполнили задачу по прикрытию развертывания 4-й германской армии вполне успешно, потому что о движении четырех новых германских корпусов союзники ничего не знали до 18 октября. Лишь с этого дня они получили возможность вести широкую разведку на фронте этих корпусов, но, конечно, разведку запоздалую.
С 18 октября бои на р. Изере (как я уже говорил об этом при изложении боевых действий бельгийской армии) становятся более длительными и более разнообразными; к вечеру этого дня германские войска 3-го рез. корпуса занимают здесь селения С.-Пьеркапеле, Шоор, Лек и Кейем и теснят 1-ю и 4-ю бельгийские дивизии к р. Изеру. Хотя эти успехи и приближают их к реке на расстояние 1–2 км, тем не менее становится ясно, что овладение этой оборонительной линией с ее переправами представляет собой очень трудную задачу. Остальные германские корпуса достигли-в этот день, без помехи со стороны противника, следующих районов: 22-й — Эртрик, Туру; 23-й — Лихгервельде, Ардой; 26-й — Эмельгем, Изегем и 27-й — Ленделеде, Куртрэ.
На следующий день, 19-го, наступление 4-й германской армии уже дает себя сильно чувствовать союзникам как на участке р. Изера, так и в районе леса Хутульст. Почти по всему фронту, от берега моря до р. Лиса, завязываются боевые столкновения, которые хотя и разгораются постепенно, но все еще сохраняют характер авангардных боев. В 3-м рез. корпусе 4-я эрзац-рез, дивизия атакует у Ньюпора, 6-я резервная — у С.-Жоржа, Маннекенсвеера и Шоорбаке, а 6-я — у Кейема; Маннекенсвеер занят германцами. У Беерста и Диксмюда передовые части 22-го рез. корпуса отражают наступление французских и бельгийских войск и занимают Беерст. В 23-м рез. корпусе 45-я рез. дивизия теснит в районе Кортемарка 4-ю французскую и 1-ю бельгийскую кав. дивизии, а 46-я — у Стадена 5-ю и 7-ю; к вечеру германцы овладевают этими тремя пунктами, в 26-м рез. корпусе 51-я рез. дивизия выбивает из Рулера части 6-й французской кав. дивизии, а 52-я резервная теснит южнее этого города 3-ю английскую кав. дивизию и занимает Моорследе; в то же время передовые части 27-го рез. корпуса занимают Ролегем и отбрасывают английскую конницу к Дадизееле.
С этого дня уже по всему фронту во Фландрии устанавливается тесное соприкосновение между противниками, и корпуса 4-й германской армии благодаря успешным боевым столкновениям обеспечивают себе удобную исходную линию для последующего общего наступления.
Вероятно, под впечатлением сведений о значительных силах, сосредоточенных союзниками в районе Ипра, германское командование [259] принимает решение теперь же поддержать наступление 4-й армии кавалерийскими корпусами и правофланговыми частями 6-й армии; с этой целью 19 октября началась смена 13-го корпуса, стоявшего между Мэненом и Комином, конницей, постепенно выдвигавшейся из окрестностей Лиля и Карвэна: сначала 5-м кав. корпусом ген. Штетена, вновь сформированным из 3-й и баварской кав. дивизий, а затем и дивизиями 4-го и 1-го кав. корпусов. После смены 13-й корпус был переведен в западные окрестности Лиля для усиления германских войск по южную сторону р. Лиса{474}. 2-й кав. корпус (2-я и 7-я кав. дивизии) оставался еще у Лиля. Следовательно, после непродолжительного отдыха германская конница вновь начинает появляться в районе боевых действий, готовая в мере своих сил оказать помощь прочим войскам в предстоявших им боевых столкновениях.
Обращаясь к оценке германского развертывания во Фландрии, мы видим, что наряду с крупными достоинствами, принадлежащими этой операции, она обладает также и большим недостатком. Первые заключаются в выполнении всех передвижений скрытно для противника, в быстроте переброски крупной массы войск, из окрестностей Брюсселя на расстояние 80 км и в решительном характере авангардных боев, внушивших противнику преувеличенное представление о силах 4-й германской армии. Крупным же недостатком этого развертывания следует признать равномерное распределение германских войск по всему фронту, т. е. отсутствие какой-либо определенной группировки их в отношении важнейших направлений, а следовательно, и отсутствие подготовки к какому-нибудь определенному маневру. Конечно, германское командование не могло иметь в то время точных сведений о степени уязвимости того или другого участка неприятельского расположения, но все же, зная о присутствии во Фландрии неприятельских войск, принадлежавших к составу различных национальных армий, и приблизительное распределение их между морем и р. Лисом, оно имело возможность наметить свой главный удар соответственно важности того или другого операционного направления.
Итоги оперативной подготовки обеих сторон для решительных боевых действий во Фландрии
Бросим теперь общий взгляд на взаимное положение сторон, которое создалось во Фландрии к 20 октября в результате передвижений и боевых действий, происходивших здесь в течение последней недели. [260]
Силы союзников распределялись неравномерно по занятому ими фронту, что зависело больше от случайных причин, чем от определенных оперативных соображений. Наиболее сильным участком был участок южнее Ипра, занятый английской армией с 1-м французским кав. корпусом, где находились 7 пехотных и 5 кавалерийских дивизий, из коих 2 пехотные (1-го английского корпуса) еще не были введены в боевые линии; командовал этой группой войск главнокомандующий английской армией фельдм. Френч. Несколько более слабым являлся участок р. Изера, на котором располагались 6 1/2 пехотных и l кавалерийская дивизии, причем почти половина этих войск еще оставалась в резервах на левом берегу реки; командующим войсками этого участка был бельгийский король Альберт. Слабее всех был занят центральный участок между Ипром и Изером, а именно — всего лишь 2 пехотными и 5 кавалерийскими дивизиями; войска этого участка до образования во Фландрии французской армейской группы ген. д'Юрбаля были подчинены командующему французскими территориальными дивизиями ген. Бидону, но в действительности ген. Митри получал все важнейшие распоряжения непосредственно от ген. Фоша. Итак, общее количество союзных войск, находившихся в этот момент боевых операций между морем и каналом Ла-Бассэ, составляло 15% пехотных и 11 кавалерийских дивизий, группировка которых была приспособлена для наступательных действий только на правом фланге, в районе р. Лиса, а на левом, на берегах р. Изера, отвечала более оборонительным целям. Центр союзного расположения представлял собой место, легко подверженное прорыву, и потому нуждался в усилении французскими подкреплениями из числа направленных главным командованием во Фландрию.
Против этих сил союзников германцы имели к 20 октября 17 пехотных и 8 кавалерийских дивизий, распределенных равномерно по фронту, причем почти вся конница оставалась еще в ближайшем тылу, на правом берегу р. Лиса. Командование всеми германскими силами во Фландрии объединялось в германской главной квартире, на месте же оно принадлежало двум не подчиненным друг другу командующим армиями.
Следовательно, к началу решительных боев на Изере и у Ипра силы сторон были почти одинаковы. Но положение союзников сильно ухудшалось целым рядом неблагоприятных условий. Во-первых, все их войска недавно участвовали в боях, преимущественно неудачных, и некоторые из них были утомлены и расстроены, тогда как у германцев было четыре совершенно свежих корпуса, а остальные войска имели удачные наступательные бои (у Антверпена, Гента и Лиля); во-вторых, войска союзников состояли из контингентов трех государств, различных по духу, обучению и воспитанию, обладавших различными традициями и национальными особенностями, тогда как германские войска представляли в этом отношении полное однообразие; в-третьих, хотя ген. Фош и командовал северным фронтом, но ему, в сущности говоря, подчинялись только французские войска; бельгийская же и английская армии пользовались большой самостоятельностью, обязанные лишь сообразовать [261] свои действия с действиями французских войск, что, конечно, должно было отражаться неблагоприятно на их совместных операциях.
Изложенными выше боевыми действиями завершается первый, подготовительный период операций во Фландрии, период стратегических перегруппировок, в течение которого обе стороны пытались помешать одна другой занять более выгодное положение и затруднить друг другу образование устойчивого фронта. К 20 октября на всем протяжении от Ла-Бассэ до моря хаос передвижений, перемещений, высадок на железнодорожных станциях, встречных движений, частичных наступлений и отступлений сменился у обоих противников более или менее планомерным распределением войск, занявших теперь сплошной фронт до моря. Обе стороны спешно устраивались теперь на новом фронте, с тем чтобы, бросившись здесь друг на друга, еще один раз попытаться в новом большом сражении повернуть в свою пользу ход войны.
Бои, образующие это сражение, соответственно своему распределению по территории, охваченной ими, составляют два частных сражения: первое — на р. Изере, где бельгийская армия, поддержанная некоторыми французскими частями, сражалась против войск правого фланга 4-й германской армии, и второе — у Ипра, в котором англичане при содействии главной массы войск 8-й французской армии вели бои с левофланговыми корпусами герцога вюртембергского и правым флангом кронпринца баварского.
3. Сражение на р. Изере (20 октября — 12 ноября)
Первый период сражения 20–24 октября
При изложении событий подготовительного периода операций во Фландрии мы видели, что наступление бельгийского правого фланга у Диксмюда, которое должно было ослабить натиск противника на р. Изере, не удалось, и к 20 октября бельгийская армия уже была оттеснена почти вплотную к реке. Но, удержав еще большую часть своих сил на правом берегу и сохраняя в своих руках все переправы, она все же имела возможность вести активную оборону реки.
С утра 20 октября началось весьма сильное наступление германских войск 3-го и 22-го резервных корпусов на всем фронте от Ньюпора до Диксмюда. На правом фланге 4-я эрзац-рез. дивизия атаковала от Вестендэ участок неприятельской позиции между Ломбартзиде и Бамбургом, занятый 2-й бельгийской дивизией, поддержанной частями 3-й, подошедшими от Вульпена; после довольно продолжительного боя бельгийцы были отброшены к предмостному укреплению у Палинбруга. Центральная дивизия 3-го рез. корпуса, 5-я резервная, получила задачу атаковать между Маннекенсвеером и Шоорбаке, а левофланговая, 6-я, — излучину реки между Шоорбаке и Тервате, но обе в бою с 1-й и 4-й бельгийскими [262] дивизиями не достигли в этот день никаких существенных результатов. Несколько успешнее шло наступление 22-го рез. корпуса в районе Диксмюда, где германцы намеревались овладеть этим городом, представлявшим собой сильный, хорошо укрепленный тет-де-пон при слиянии Изера с каналом Хандзаме. Исходными пунктами для атак здесь послужили селения Беерст и Владслоо, занятые германцами еще накануне, при отражении неприятельской вылазки из Диксмюда. 44-я рез. дивизия атаковала от Беерста прямо на запад и продвинулась до реки, отбросив правый фланг 4-й бельгийской дивизии на левый берег; в то же время 43-я рез. дивизия повела наступление от Владслоо в юго-западном направлении за канал Хандзаме и за полотно железной дороги восточнее Еессена. Район Диксмюда попрежнему оборонялся французской морской бригадой адм. Ронара, занимавшей расположение по реке как к северу, так и к югу от города, и бельгийской бригадой полк. Мейзе (из состава 3-й дивизии), непосредственно защищавшей город. Далее к югу, по реке от С.-Ж.-Капеле до Кнока, стояли части 5-й бельгийской дивизии, выдвинутые сюда от Оосткерке: своим правым флангом они установили связь с конницей ген. Митри, находившейся в то время у леса Хутульст. Боевые действия у Диксмюда в этот день не получили еще значительного развития и ограничивались бомбардировкой города германскими батареями, ввиду того что 43-я германская рез. дивизия, задержанная переправой через канал Хандзаме, не успела развернуться в западном направления.
С этого дня французские войска, находившиеся во Фландрии и представлявшие собой, как мы знаем, разрозненные корпуса и дивизии, подчиненные то бельгийскому, то английскому командованию, то руководимые в своих действиях непосредственно ген. Фошем, были сведены в армейскую группу, названную несколько позже 8-й армией, во главе которой был поставлен ген. д'Юрбаль. В состав этой новой армейской группы были включены также и перевозившиеся из-под Реймса 9-й корпус и 42-я дивизия; последняя уже начала прибывать в окрестности Фюрна.
На следующий день, 21-го, боевые действия на р. Изере продолжаются в тех же районах и с таким же незначительным успехом для германцев, как и накануне. Атаки у Шоорбаке и Тервате отбиты бельгийцами. 44-я рез. дивизия попрежнему занимает правый берег реки западнее Кастельхока, но зато 43-я овладевает Вуменом и продвигается к С.-Ж.-Капеле; впрочем, ее попытка форсировать здесь реку небольшим пехотным отрядом кончается неудачей.
В течение ночи и рано утром 22 октября нескольким германским батальонам 6-й рез. дивизии удалось перейти реку южнее Шоора и захватить участок левого берега. Днем небольшие пехотные, части 44-й рез. дивизии форсировали реку против Уд-Стюивекенскерке и тоже утвердились на левом берегу. Этими удачными действиями было положено начало захвату германцами оборонительной линии р. Изера. Тем не менее начавшаяся в этот день борьба за излучину реки между Шоорбаке и Тервате потребовали, от германцев значительных усилий; несмотря на бомбардировку [263] германцами этого участка бельгийских позиций с четырех направлений — от Шоора, Лека, Кейема и Кастельхока, — им не удалось в течение 22-го расширить захваченные участки левого берега. В то же время в районе Ньюпора 2-я и 3-я бельгийские дивизии потеснили германцев до южной окраины Ломбартзиде, но овладеть этим селением не могли.
День 23 октября внес существенные изменения в положение сторон в центре изерского фронта, между Шоором и Кастельхоком. С утра германская пехота 6-й рез. дивизии овладела переправой у Шоорбаке, где мост был взорван бельгийцами, начавшими укрепляться на левом берегу, а после полудня той же дивизией была захвачена переправа у Тервате. К ночи почти вся пехота 6-й рез. дивизии была уже на левом берегу, а 4-я бельгийская дивизия расположилась от Шоорбаке по ручью Бевердик на Виконь и Уд-Стюивекенскерке. Ввиду выхода столь значительных неприятельских сил за реку бельгийское главное командование (находившееся в Фюрне) обратилось к ген. д'Юрбалю с просьбой поддержать левобережные бельгийские части 42-й дивизией, стоявшей у Коксида; д'Юрбаль приказал одной бригаде этой дивизии перейти к Первизу и оказать бельгийцам содействие в задержке неприятельского продвижения к западу от реки, а, другой бригаде — расположиться у Ньюпора для поддержки бельгийского наступления к Ломбартзиде. Это последнее развивалось в этот день вполне успешно: 4-я эрзац-рез. дивизия, ослабленная выделением одной из своих трех бригад на соседний участок, не могла сопротивляться натиску превосходных сил противника и к вечеру была ими выбита из Ломбартзиде и отброшена к Вестендэ. У Диксмюда 22-й рез. корпус, постепенно продвигаясь к реке и к городу с нескольких сторон, к ночи охватил отряд адм. Ронара полукольцом от Кейзерхока на Еессен и Вумен к С.-Ж.-Капеле, готовясь к решительной атаке предмостного укрепления.
В тот же день, с целью освободить часть бельгийских войск для маневра, 5-я бельгийская дивизия, стоявшая по р. Изеру южнее С.-Ж.-Капеле, была сменена 89-й французской территориальной дивизией, подошедшей от Меркема, и отошла к Оосткерке; французские части заняли участок реки на Кнок и Полиншов и далее по каналу на Нордшооте до Зюидшооте, где держали связь с 87-й территориальной дивизией, находившейся в окрестностях Боевинге.
Прорыв германцами оборонительной линии р. Изера произвел весьма тягостное впечатление на бельгийское главное командование, вновь заговорившее о необходимости отвести бельгийскую армию к западу. Подобные настроения и намерения, которые могли разрушить до основания весь фландрский фронт союзников, созданный ими с таким трудом, конечно, сильно тревожили французских начальников, ответственных за оборону побережья. Еще раньше, как только обнаружился неприятельский натиск на бельгийские позиции между Ньюпором и Диксмюдом, ген. Фош перенес свой штаб из Дулана в Кассель с целью быть ближе к этому участку фронта, захват которого противником мог привести к оттеснению левого фланга бельгийцев от морского берега, а по получении [264] сведений о неустойчивом настроении в бельгийской главной квартире он поспешил в Фюрн, где в горячей беседе с бельгийским королем доказывал необходимость продолжать сопротивление в общих интересах союзников; между прочим, Фош обещал королю оказать его войскам самое действительное содействие прибывавшими французскими войсками и ободрял бельгийских начальников наступательными планами ген. д'Юрбаля. Бельгийская армия осталась продолжать жестокую борьбу с превосходным противником, но французские обещания оказались неисполненными: во-первых, французские войска прибывали медленно, а те, которые прибывали, направлялись, главным образом, в район Ипра, где надобность в них была еще настоятельнее, и, во-вторых, наступательные планы д'Юрбаля остались в области предположений, потому что и бельгийские и французские войска едва удерживались на занятых ими позициях.
Бои в течение 24 октября развивались на р. Изере весьма успешно для германцев. Настойчивые атаки 5-й рез. дивизии у С.-Жоржа отбросили левый фланг и центр 1-й бельгийской дивизии за реку и за канал Ноорд; правый же фланг последней был потеснен у Шоорбаке частями 6-й рез. дивизии, которая, выдвинувшись от Тервате, вытеснила также дивизию бельгийцев из Виконя; далее к югу 44-я рез. дивизия постепенно распространялась по левому берегу реки. К концу дня левый берег на всем протяжении от С.-Жоржа до Уд-Стюивекенскерка находился в руках германцев. И хотя бригаде 42-й французской дивизии и удалось перед вечером, наступая от Первиза, выбить германцев из окрестностей Виконя, тем не менее положение союзников на р. Изере представлялось в это время весьма неустойчивым. Однако, в тяжелых условиях оказались на левом берегу и германцы, имея в тылу реку с несколькими, наскоро устроенными пешеходными мостами. Германская артиллерия не могла перейти на левый берег за отсутствием переправ, устройство которых было весьма затруднительно под сильным огнем неприятельских батарей и пулеметов, стоявших за железнодорожной насыпью у Рамекапеле и у Первиза.
Становилось ясно, что борьба на бельгийском участке принимала теперь уже совершенно иной характер. Оборонительная линия р. Изера, так активно защищаемая до сих пор союзниками, пала; правда, фланги (у Диксмюда и Ньюпора) еще держались, давая возможность производить вылазки на правый берег и угрожать тылу неприятельских войск, но это была мало реальная возможность ввиду недостатка у союзников сил и плохого состояния бельгийских войск. Союзникам приходилось теперь подумать о том, чтобы, отказавшись от всяких наступательных планов, организовать на левом берегу прочную укрепленную линию, за которой и отстаивать последний клочок бельгийской земли, еще остававшийся в их руках. Вообще с этого дня период активной обороны р. Изера закончился, и союзники были обречены здесь в дальнейшем на оборону пассивную.
Неудача, постигшая союзников в боях на р. Изере, может быть объяснена, главным образом, отсутствием своевременной поддержки [265] со стороны французских войск, потому что одна бельгийская армия, численно слабая и расстроенная предшествовавшими неудачами, не могла вынести всей тягости этих продолжительных боевых действий. Но одной из причин поражения бельгийцев необходимо также признать и неискусное использование бельгийским главным командованием имевшихся у него в то время сил. Так, 3-я дивизия, расчлененная на две группы, вводилась в бой по частям на противоположных флангах, у Диксмюда и у Ньюпора; 5-я дивизия, выдвинутая после продолжительного бездействия на р. Изер южнее Диксмюда, простояла здесь без всякого дела и вскоре вновь была отведена в армейский резерв, а 2-я кавалерийская и 6-я дивизии так к не были введены в бой в течение всего первого, наиболее важного периода боевых действий.
Второй период сражения 25 октября — 1 ноября
Бельгийско-французские войска, оттесненные германцами в предшествовавших боях на левый берег реки, пытались создать здесь, между рекой и полотном железной дороги, при помощи различных местных рубежей и преград (ручья, селений и хуторов) новую оборонительную линию с целью остановить продвижение противника. Но ввиду сильного изнурения бельгийских войск и невозможности в ближайшие дни получить какие-либо подкрепления от союзников трудно было рассчитывать на продолжительное сопротивление на этой новой, наскоро устроенной укрепленной позиции. С 25 октября все еще остававшиеся в резервах части 3-й и 6-й дивизий были распределены по боевым участкам, а 2-я кав. дивизия заняла канал по обе стороны Фюрна в качестве тыловой позиции. Столь же ненадежным рубежом для организации обороны являлось и железнодорожное полотно между Ньюпором и Диксмюдом, хотя и пролегавшее по высокой насыпи, но имевшее слишком большое протяжение для тех слабых сил, которые должны были занимать его. В таких затруднительных условиях, не желая отходить и покидать отечественной территории, но и не признавая для своих войск возможным устоять в случае дальнейшего натиска энергичного, воодушевленного успехами противника, бельгийское главное командование останавливается на мысли призвать к себе на помощь силы природы, обратиться за содействием к могучей морской стихии: т. е., пользуясь местными условиями (низменностью левого берега р. Изера и обилием здесь каналов), в часы морского прилива настолько поднять уровень воды в реке и каналах, чтобы затопить все пространство между рекой и железнодорожной насыпью. Бельгийцы надеялись, что то, чего не могли выполнить слабые человеческие силы оборонявшегося, — преградить путь противнику, — в состоянии будут сделать морские волны. 25 октября бельгийская главная квартира, приказала приступить к работам на шлюзах у Ньюпора для затопления местности к востоку от железной дороги; вместе о тем было приказано отвести за р. Изер все войска, находившиеся еще у Ньюпора на правом берегу. Но раньше, чем эта мера дала желательные результаты, [266] борьба продолжалась здесь еще некоторое время в обычных условиях{475}.
К этому времени в бельгийской пехоте, понесшей в боях значительные потери, оставалось лишь около 15000 человек боевого состава, а артиллерия уже испытывала сильную нужду в огнестрельных припасах. При этих условиях бельгийское командование не признало возможным продолжать оборону позиции за ручьем Бевердик (к тому же угрожаемой обходом противника со стороны Шоорбаке) и 26 октября отвело находившиеся здесь войска за железнодорожную насыпь. У Диксмюда как в этот, так и во весь следующий день германцы вели усиленный обстрел своей тяжелой артиллерией позиций, занятых войсками адм. Ронара, подготовляя здесь новую атаку. Между тем, работы по устройству наводнения не дали пока существенных результатов: удалось затопить лишь небольшой участок у Ньюпора между рекой и каналом Ноорд, но далее к югу вода распространялась весьма медленно. Эта неудача происходила оттого, что один из важнейших шлюзов Ньюпора находился уже вне расположения бельгийских войск, под действительным ружейным и пулеметным огнем противника. Но в ночь на 27-е команде бельгийских сапер удалось незаметно для германцев проникнуть к этому шлюзу и произвести здесь необходимые работы. И вот. с утра 28 октября вода мощным потоком хлынула с моря, наполняя русло реки и каналы и быстро разливаясь по левому, низменному берегу Изера.
В это время союзники занимали расположение от восточного выхода из Ньюпора по каналу до железнодорожной насыпи и далее вдоль железнодорожной линии до Летенбурга, где примыкали к позициям войск адм. Ронара{476}.
В течение 28 октября 43-я германская рез. дивизия возобновила свои атаки у Диксмюда, но не достигла здесь никакого успеха; на 29-е германцами было назначено продолжение бомбардировки этого района, но недостаток огнестрельных припасов вынудил их отказаться от этого намерения. В то же время 3-й рез. корпус и 44-я рез. дивизия продвинулись к железнодорожной насыпи на расстояние [267] до 300 м. 30 октября 43-й рез. дивизии было приказано: оставив против Дикомюда небольшой заслон из трех-четырех батальонов, обстреливать его редким огнем тяжелых орудий, а все остальные силы направить в обход этого города с севера для атаки его с фланга и тыла. В этот день с 6 часов утра 3-й рез. корпус начал решительную атаку неприятельского расположения на железнодорожной насыпи: 6-я рез. дивизия оттеснила союзников до восточной окраины Первиза, а 5-я захватила Рамскапеле и полотно железной дороги южнее этого пункта; в то же время 44-я резервная приближалась к железнодорожной насыпи южнее Первиза, а 43-я резервная, перейдя реку севернее Диксмюда, развернулась фронтом на юго-запад, на Каскерке. Ген. Безелер, намереваясь нанести противнику последний, сокрушительный удар и в тот же день прорвать неприятельское расположение к югу от Рамскапеле, приказал всем частям 4-й эрзац-рез. дивизии, еще остававшимся против Ньюпора, перейти к правому флангу 6-й резервной{477}. Однако, раньше чем это приказание начало выполняться, Безелер получил донесение, что у Рамскапеле и южнее появилась вода, постепенно затопляющая пространство между рекой и железной дорогой. Ввиду этого с наступлением ночи пришлось сделать распоряжение об отходе германских войск за р. Изер. В течение 31 октября наводнение распространилось до северных окрестностей Диксмюда на протяжении 12 км, образовав разлив до 5 км ширины и до 4 фут. глубины. Вода, поднимаясь, постепенно заливала германские траншеи и вынуждала германцев последовательно покидать свои позиции на левом берегу и отходить за реку. 1 ноября последние германские части 3-го рез. корпуса ушли с левого берега и взорвали за собой мосты на реке; на правом берегу они расположились следующим образом: 5-я рез. дивизия — к северу от дороги С.-Пьеркапеле, Маннекенсвеер; 4-я эрзац-резервная — в районе Маннекенсвеер, Шоор, а 6-я резервная — южнее. Войска 22-го рез. корпуса еще пытались в течение 31 октября и 1 ноября наступать на левом берегу в тыл Диксмюду, но появление воды у Кейзерхока заставило и их в ночь на 2 ноября отойти на правый берег, в свое прежнее расположение между Владслоо, Еессеном и Вуменом.
С этого дня боевые действия между Ньюпором и Каскерке прекращаются. Противники, отделенные друг от друга широким разливом, покрывшим своей мутной водой места недавних боев, оставляют здесь лишь мелкие отряды для сторожевой службы и для разведывания, а все свои силы перемещают частью на фланги, к Ньюпору и Диксмюду, а частью на другие участки фландрского фронта. Но борьба на флангах оборонительной линии р. Изера еще будет продолжаться в течение некоторого времени; к ней мы и перейдем теперь. [268]
Заключительные бои у Ньюпора и Диксмюда, 2–12 ноября
Невозможность продолжать боевые действия на всем охваченном наводнением участке р. Изера между Ньюпором и Диксмюдом, естественно, вынуждала обе стороны поставить теперь своим войскам, находившимся здесь, новые задачи и соответственно этому внести существенные изменения в их группировку. У союзников 42-я французская дивизия была перемещена 2 ноября от Первиза в юго-западные окрестности Диксмюда (в район Лоо, Удекапеле), для того чтобы, в связи с 89-й территориальной, продвигавшейся от Кнока к юго-востоку, наступать на Вумен и севернее для содействия французским войскам, сражавшимся в это время в районе Меркема. У германцев почти весь изерский участок, от моря до Тервате, был передан с того же дня 4-й эрзац-рез. дивизии; 3-й рез. корпус отведен в район Парен, Стаден, где должен был, смотря по обстановке, принять участие в боевых действиях 23-го или 26-го рез. корпусов; наконец, 22-й рез. корпус, еще остававшийся у Диксмюда, получил задачу подготовляться к овладению этим городом. На следующий день, 3-го, с прибытием к правому флангу германцев 38-й ландв. бригады, у Диксмюда была оставлена только 43-я рез. дивизия, а 44-я резервная отправлена к 3-му рез. корпусу и включена в состав последнего.
6 ноября, ввиду возникшей в Ипрском районе потребности в подкреплениях, 42-я французская дивизия была отправлена на. юг, в окрестности Боезинге. На левом фланге 2-я бельгийская дивизия в течение 3 и 4 ноября захватила Бамбург и Ломбартзиде, но контратакой 38-й ландверной и 33-й эрзац.-рез. бригад была отброшена в свое исходное положение.
С 6 но 9 ноября на обоих флангах стояло затишье, прерываемое лишь временами редким огнем германских тяжелых батарей по Диксмюду и слабыми, безуспешными попытками мелких бельгийских частей выдвинуться у Ньюпора на правый берег реки. 8 ноября из Дюнкерка подошла к левому флангу союзников 81-я французская территориальная дивизия, сменившая здесь 2-ю бельгийскую дивизию. Ввиду того что значительная часть бельгийских войск теперь уже не занимала боевого расположения по Изеру и была отведена для отдыха в окрестности Фюрна, командование союзными войсками, от моря до Диксмюда включительно, было поручено командующему группой французских территориальных дивизий ген. Бидону. 9 ноября территориальные части, стоявшие у Ньюпора, повели наступление на Ломбартзиде, 10-го и 11-го они продвинулись почти вплотную к этому селению, но 12-го были оттеснены к Ньюпору контратакой 38-й ландв. бригады и только что прибывших головных частей германской морской дивизии.
Одновременно с этим новые ожесточенные бои завязались у Диксмюда — бои, окончательно определившие собой судьбу этого несчастного города, представлявшего собой теперь во многих местах дымящиеся груды развалин и печальные пустыри обширных пожарищ. 9 ноября 43-я рез. дивизия получила задачу овладеть на следующий день Диксмюдом. Атакующий использовал ночь на [269] 10 ноября для скрытного приближения своей пехоты к городу на расстояние до 200 м. С рассветом германцы начали артиллерийскую подготовку штурма тяжелой артиллерией и минометами, а около часу дня повели общую атаку: 43-я рез. дивизия атаковала между ипрской дорогой и каналом Хандзаме, нанося главный удар с востока и юго-востока, а 4-я эрзац-резервная вела вспомогательную атаку с севера, по ту сторону канала{478}. В 4-м часу дня пехота 43-й рез. дивизии проникла в город и после упорного уличного боя овладела им, отбросив французские войска адм. Ронара сначала к реке, а затем и за реку{479}. Французы, отойдя на левый берег, взорвали мосты и расположилась для обороны у Каскерке и южнее железной дороги. Лишь в 6 часов вечера сюда подошли с севера несколько батальонов 6-й бельгийской дивизии. Но уже было поздно! Диксмюд уже закончил свою славную боевую деятельность, Диксмюд уже находился в руках торжествующего врага!
С падением Диксмюда весь участок р. Изера теряет всякое оперативное значение для обеих сторон, и боевые действия прекращаются здесь надолго. Несмотря на все тактические успехи, достигнутые в этих боях, германцы были вынуждены отступить перед непреодолимой преградой, так неожиданно и так удачно созданной противником на поле сражения, в наиболее критический для него момент боевых действий. Стратегическая победа осталась за союзниками; кратчайшие пути к Дюнкерку были закрыты для германцев, и их стремлению обойти левый фланг противника движением за р. Изер был положен предел. Но одновременно с боями на этой реке велась борьба и на других участках фландрского фронта — у леса Хутульст, в окрестностях Ипра и на берегах р. Лиса, где в жестоких многодневных боях бились друг с другом крупные силы обеих сторон. Как же развивалась здесь эта сложная и длительная борьба и к каким результатам привела она обоих противников?
4. Сражение у Ипра (20 октября — 15 ноября)
Первый период сражения 20–29 октября
Мы видели, что до 20 октября центр и правый фланг английской армии (усиленные французским кавалерийским корпусом ген. Конно) хотя и медленно, но все же продвигались к востоку, между каналом Ла-Бассэ и р. Дувом, а левый фланг оставался в полном бездействии по обе стороны дороги Ипр, Мэнен; в то же время группа французских войск, состоявшая, главным образом, из конницы и находившаяся в районе Рулера, была уже потеснена в боевых столкновениях с передовыми частями германцев и отошла к лесу Хутульст. [270]
Наступление германцев с 20 но 23 октября
С утра 20 октября на всех этих боевых участках началось наступление германских войск, имевшее особенно энергичный характер к северу от р. Лиса, где союзников атаковали три левофланговые корпуса 4-й армии (23-й, 26-й и 27-й резервные).
Французская конница ген. Митри получила на этот день задание от ген. Фоша вновь выдвинуться к северо-востоку с целью облегчить выход 1-го английского корпуса в район Лангемарка. Но раньше чем это выдвижение получило надлежащее развитие, обнаружилось наступление крупных частей неприятельской пехоты и севернее и южнее леса Хутульст. В 9 часов утра 23-й рез. корпус начал движение из окрестностей Кортемарка на Царэн и Стаден, имея задачей форсировать изерский канал на участке между Нордшооте и Биксшооте: 45-я рез. дивизия получила направление в обход леса Хутульст с севера, где должна была поддерживать тесную связь с левым флангом 22-го рез. корпуса и оказывать ему помощь в его действиях против Диксмюда; 46-я рез. дивизия наступала через лес. В 26-м рез. корпусе 51-я рез. дивизия повела наступление из западных окрестностей Рулера, а 52-я резервная — от Моорследе; обе наступали на участок Вестрозебеке, Пашендале, Кейберг, где завязали бои с частями французской и английской кавалерии. Под натиском превосходных сил трех неприятельских дивизий французская конница нигде не была в состоянии продвинуться: 4-я кав. дивизия, теснимая у Царэна, отходила к юго-западу; 5-я не могла выйти из ближайших окрестностей Вифвеге; 7-я, пройдя от Поелькапеле к Вестрозебеке, была здесь атакована и потеснена к западу; 6-я, выдвинувшись от Лангемарка к Пашендале, после боя у этого последнего селения была отброшена к С.-Жюльену. Кроме того, 1-я бельгийская кав. дивизия ввиду, общего положения отошла сначала к Меркему, а затем в район Лоо, Полиншов. 3-я английская кав. дивизия, атакованная у Пашендале и Кейберга германской пехотой, была оттеснена к Зоннебеке. К вечеру 23-й рез. корпус, заняв Стаден, достиг линии Клеркен, восточная опушка леса Хутульст, а 26-й — линии Поелькапеле, Бродсейнде. Французская конница была отведена к этому времени в район к юго-западу от леса: 4-я дивизия — к Бультехоку, 5-я — к Биксшооте и Мангеларе и 7-я — в южные окрестности Лангемарка; 6-я дивизия оставалась у С.-Жюльена. Несмотря на столь неудачные в этот день результаты своей боевой деятельности, французская конница тем не менее имела основание считать, что она выполнила возложенную на нее задачу по обеспечению развертывания 1-го английского корпуса, подошедшего к вечеру, без боевого соприкосновения с противником, на линию Биксшооте, Пилькем, С.-Жан. Выдвижение этих английских войск до некоторой степени обеспечивала и 87-я территориальная дивизия, занимавшая своими главными силами восточную и северо-восточную окраины Ипра, а передовыми частями — участок Лангемарк, Зоннебеке. 89-я территориальная находилась в это время на переправах у Нордшооте, Зюидшооте и Боезинге. [271]
Таково было положение в этот день на северном, французском, участке поля сражения, где отсутствие в боевых линиях союзников боеспособной пехоты лишало их возможности оказать неприятельскому наступлению достаточно сильное сопротивление. Но далее к югу как до р. Лиса, так и за этой рекой крупные массы пехоты, входившие в состав английских корпусов, придавали боевым действиям союзных войск более устойчивый характер.
Одновременно с наступлением упомянутых выше корпусов начал наступление и 27-й рез. корпус из окрестностей Моорзееле, направляясь четырьмя колоннами на участок Остхок, Терханд и далее к западу, против позиций 4-го английского корпуса: 54-я рез. дивизия атаковала Беселаре и Поэзельхок и после упорного и продолжительного боя с 7-й английской дивизией овладела селением Беселаре; 53-я резервная атаковала севернее Беселаре до Бродсейнде, но в бою с левофланговыми частями 7-й английской дивизии и английской конницей не достигла в этот день никаких успехов. Южнее Терханда левый фланг 27-го рез. корпуса поддерживал связь с 3-й германской кав. дивизией (правофланговой 5-го кав. корпуса), атаковавшей английские окопы к северо-востоку от Крюизейка. Отсюда начинался участок германской конницы, которая после смены 13-го корпуса между Мэненом и Комином выдвинулась с этого дня на левый берег Лиса с целью связать между собой фланги 4-й и 6-й германских армий и приковать противника к позициям, занятым им к востоку и юго-востоку от Ипра. Здесь, между ручьями Рентебеек и Дув, наступали под общим руководством ген. Марвица три кавалерийских корпуса: 5-й (3-я и баварская дивизии) — до железной дороги Ипр, Комин, 4-й (6-я и 9-я дивизии) — вдоль ручья Вамбеке и 1-й (гвардейская и 4-я дивизии) — по обе стороны р. Дува, на Мессин и С.-Ивон, в связи с правым флангом 19-го корпуса. Под давлением атак германской конницы английский кавалерийский корпус ген. Аленби к концу дня отошел 2-й дивизией на линию Гард-Дьё, Хутем, Кортевильд, а 1-й — к Мессину.
Наступали в этот день и правофланговые корпуса 6-й германской армии, но далеко не с той решительностью и не с тем порывом, с которыми атаковали противника войска 4-й армии. Тем не менее, правому флангу 19-го германского корпуса удалось в бою с частями 3-го английского овладеть Легейром на левом берегу р. Лиса, но ни 13-й, ни 7-й корпуса, завязавшие южнее этой реки бои с французской конницей ген. Конно (усиленной 19-й английской пех. бригадой) и со 2-м английским корпусом, не могли продвинуться. В течение этого дня у С.-Омера окончила высадку из поездов только что прибывшая из Индии лагорская (колониальная) дивизия и начала собираться в западных окрестностях Хазебрука; имея эту дивизию в резерве, английская армия могла, конечно, надеяться сохранить свое расположение в боях последующих дней.
Поздно ночью на 21 октября ген. Митри получил от вступившего в этот день в командование французскими войсками во Фландрии ген. д'Юрбаля приказание наступать в северном направлении, между изерским каналом и лесом Хутульст, с целью не [272] допустить противника к форсированию р. Изера и канала между Биксшооте и Диксмюдом. При том условии, что германцы уже подошли вплотную к лесу Хутульст обеими дивизиями 23-го рез. корпуса и, следовательно, занимали по отношению к направлению, указанному для наступления частей ген. Митри, фланговое положение, в расстоянии всего лишь 5–7 км от него, подобная задача представлялась совершенно невыполнимой для этой слабой и неустойчивой группы французских войск.
Конечно, никакого наступления группы ген. Митри в этот день не было, но попытки некоторых французских кавалерийских частей продвинуться к востоку от изерского канала все-таки задержали здесь продвижение противника. 23-й рез. корпус с утра наступал своей левофланговой (46-й резервной) дивизией через лес Хутульст, который к вечеру был занят германцами после утомительных лесных боев со спешенными частями 5-й французской кав. дивизии; последние отошли к Биксшооте и затем за канал, к Зюидшооте и Вэстену. Правофланговая (45-я резервная) дивизия шла в обход леса с севера, к ручью Стеенбееку, где ее левое крыло вскоре после полудня столкнулось у Нахтегаля с 4-й французской кав. дивизией, наступавшей от Бультехока; после непродолжительного боя французы были отброшены к Люигему и Киппе, а к вечеру расположились в районе Нордшооте, Ренинге. Остальные две кавалерийские дивизии ген. Митри, находившиеся у Лангемарка и С.-Жюльена, приняли незначительное участие в боевых действиях 1-го английского корпуса с 51-й германской рез. дивизией и к концу дня были отведены к западу: 6-я — к Зюидшооте, а 7-я — в район Боезинге, Бриелен. Таким образом, к ночи с 21 на 22 октября вся французская конница, находившаяся к северу от Ипра, ушла за канал, оставив к востоку от него небольшие сторожевые и разведывательные части. Это обстоятельство создало для 1-го английского корпуса невыгодную обстановку, обнажив его левый фланг между Биксшооте и Лангемарком, где он легко мог подвергнуться неприятельской атаке со стороны леса Хутульст, тем более что еще до наступления темноты 23-й германский рез. корпус достиг 45-й дивизией восточных окрестностей Меркема, а 46-й — Мангеларе.
Посмотрим же, что происходило в этот день на путях наступления 1-го английского корпуса. Имея 1-ю дивизию слева, а 2-ю справа, он вышел еще утром своим центром и правым флангом на линию Зоннебске, Лангемарк, оставаясь левым флангом у Биксшооте и Кортекера. Навстречу ему наступал 26-й рез. корпус германцев, получивший задачу форсировать канал непосредственно к северу от Ипра. 51-я рез. дивизия, наступавшая на Лангемарк, подойдя к этому селению, завязала бой с 1-й английской дивизией и оставшимися еще здесь частями 87-й французской территориальной. Лангемарк как по прочности своих построек, так и по характеру других местных предметов обладал сильными оборонительными свойствами, почему, несмотря на энергичный обстрел его германскими тяжелыми батареями, поставленными между Вестрозебеке и Поелькапеле, германская пехота встретила большие затруднения [273] при атаке этого селения. После жестокого боя, понеся огромные потери, германцы вынуждены были с наступлением темноты отвести свои расстроенные части к южной окраине Поелькапеле. Одновременно с атакой у Лангемарка правый фланг этой дивизии совместно с 46-й резервной принял участие в бою у Мангеларе и в продвижении к ручью Кортебееку. Другая дивизия этого корпуса, 52-я резервная, шла по обе стороны железной дороги Рулер, Ипр; ее левая колонна после продолжительного боя со 2-й английской дивизией, поддержанной 3-й кавалерийской, к вечеру овладела селением Бродсейнде и даже продвинулась на небольшое расстояние в сторону Зоннебеке, но ее правая колонна, сохранявшая связь с войсками, атаковавшими Лангемарк, оказалась увлеченной их отступлением и отошла за ручей Стромбеек. Ввиду того что 51-я рез. дивизия понесла очень тяжелые потери, возобновление ею фронтальной атаки Лангемарка на следующий день не обещало никакого успеха; поэтому германское командование приняло решение использовать на следующий день 46-ю рез. дивизию для выполнения у Лангемарка обходного маневра с запада.
Боевые действия к югу от железной дороги Ипр, Рулер не дали в течение 21 октября никаких ярких явлений. 27-й германский рез. корпус продолжал атаковать позиции 4-го английского корпуса, но хорошо укрепившиеся английские части то огнем, то контратаками успешно отбивали нападение противника. К концу дня 53-й рез. дивизии все же удалось при содействии соседей овладеть селением Зоннебеке, что отчасти было облегчено для нее ослаблением английских сил на этом участке вследствие начавшегося передвижения 3-й кав. дивизии к югу, на присоединение к кавалерийскому корпусу ген. Аленби. Этот последний в бою с 5-м германским кав. корпусом, достигшим линии Крюизейк, Тенбриелен, Хутем, был потеснен на своем левом фланге за канал, в южные окрестности Холебеке, вследствие чего, на случай необходимости поддержать эту конницу, к Вульвергему было передвинуто несколько батальонов лагорской дивизии. Эта мера явилась, между прочим, вполне своевременной ввиду захвата 4-м германским кав. корпусом селения Вамбеке и начавшихся атак 1-го кав. корпуса у Мессина. На остальном фронте английской армии бои продолжались с переменным успехом для обеих сторон; лишь на левом берегу р. Лиса 4-я английская дивизия энергичными контратаками взяла обратно Легейр.
Из вышеизложенного видно, что в боях 21 октября в районе Ипра германцы имели существенный успех только на своем правом фланге, у леса Хутульст; на остальных же боевых участках они или понесли неудачу или достигли слабых тактических результатов. Это обстоятельство должно было до некоторой степени обнадеживать союзников, что с прибытием к ним в ближайшие дни подкреплений им удастся не только остановить наступление противника, но и отбросить его из окрестностей Ипра. А эти подкрепления уже приближались к полю сражения: днем 21-го ген. Жоффр посетил фельдм. Френча в расположении штаба английской армии в Байё и сообщил ему известие о перевозке во Фландрию 9-го [274] французского корпуса из 4-й армии. Но и германские войска уже начали усиливаться подходившими с тыла частями. Так, в ночь с 21 на 22 октября, в состав 26-го рез. корпуса прибыли 37-я ландверная и 2-я эрзац-рез. бригады.
В результате передвижений и боевых столкновений обоих противников в течение двух предыдущих дней расположение союзников у Ипра приняло по отношению к общей линии их фландрского фронта форму дугообразного выступа, охватившего этот город с севера, востока и юга и имевшего протяжение с севера на юг, по линии Биксшооте, Ипр, Мессин, около 20 км; наиболее удаленные к востоку пункты, занятые союзными войсками, находились в 8–9 км от Ипра. Это выступное расположение обладало как в тактическом, так и в оперативном отношениях весьма существенными недостатками: оно было подвержено концентрическому обстрелу неприятельской артиллерии, которая могла брать под продольный огонь некоторые боевые участки союзников; оно имело для связи с тылом лишь одну дорогу (на Вламертинге и Поперинг), постоянно загроможденную двигавшимися в обе стороны войсками и обозами и находившуюся в своей восточной части под огнем германских дальнобойных батарей; в тылу этой дугообразной позиции находился канал, на котором хотя и имелось достаточное число переправ, но последние часто разрушались неприятельской артиллерией; наконец, город Ипр со своим собором и другими высокими постройками резко выделялся среди окружавшей его равнины и облегчал противнику ориентировку и пристрелку. Но эта позиция обладала и некоторыми положительными качествами: во-первых, местность, охватываемая ею, была удобна в оборонительном отношении, потому что имела пересеченный характер и изобиловала предметами, легко приспособляемыми к обороне, а следовательно, затруднявшими для противника движение и маневрирование (заборы, канавы, рощи, отдельные строения и т. п.), и, во-вторых, позиция включала в себя целый ряд небольших возвышенностей, командующих над местностью в направлениях к северо-востоку и югу, у Форгюина, по линии Зандвоорде, Гелювельт, Бродсейнде и между Месбином и Витсшаете.
22 октября французские кав. дивизии ген. Митри пытались выйти из-за канала и возобновить наступление к северу и к северо-востоку, но выполнение подобной задачи являлось теперь для них весьма затруднительным, а может быть, и невозможным, ввиду того что крупные силы противника уже стояли западнее леса Хутульст. И действительно, под натиском этих неприятельских сил французская конница частью совсем не могла выдвинуться за канал (4-я и 6-я кав. дивизии), а частью, выйдя на его восточную сторону, была вынуждена после непродолжительного боя отойти в свое исходное положение (5-я и 7-я кав. дивизии). С утра германские тяжелые батареи 23-го рез. корпуса, поставленные в лесу, начали громить французское расположение на канале, подготовляя атаку для своей пехоты. Но в эту сторону повела наступление только 45-я рез. дивизия, потому что 46-я (как уже было упомянуто мною выше) получила приказание атаковать в южном [275] направлении, на участке Биксшооте, Лангемарк, для содействия правому флангу 26-го рез. корпуса, понесшему накануне неудачу при атаке Лангемарка. В течение дня 45-я рез. дивизия своим правым флангом заняла Люигем и Меркем, а на своем левом фланге, отбросив передовые эскадроны 5-й французской кав. дивизии за канал, овладела селением Биксшооте. Впрочем, вечером сильными контратаками левофланговых частей 1-й английской дивизии и французской территориальной пехоты германцы были выбиты из этого селения. Одновременно с этим 46-я рез. дивизия атаковала расположение англичан на ручье Кортебеек, но не могла продвинуться к югу. К ночи французская конница вновь собралась к западу от изерского канала: 4-я дивизия — у Ренинге, 6-я — у Моленхока, 5-я — между Стеенстратом и Зюидшооте, а 7-я — в районе Зюидшооте, Вэстен.
Неудачная атака 46-й рез. дивизии на ручье Кортебеек, а следовательно, и неудача ее обходного маневра у Лангемарка привели к тому, что бои у этого селения в течение 22 октября не возобновлялись; 51-я рез. дивизия, не решавшаяся после понесенных ею накануне тяжелых потерь вторично штурмовать это селение с фронта, ожидала выхода, соседней дивизии во фланг и тыл неприятелю и потеряла весь день в напрасном ожидании. В то же время другая дивизия 26-го рез. корпуса выполняла перегруппировку для занятия более сосредоточенного положения между ручьем Стромбееком и селением Бродсейнде. Вследствие этого весь этот корпус, несмотря на подошедшие к нему подкрепления, пребывал в бездействии 22 октября.
К югу от железной дороги Ипр, Рулер продолжались бои между 27-м германским рез. корпусом и 4-м английским, но борьба здесь имела с обеих сторон весьма нерешительный характер вследствие утомления противников и тактических преимуществ на стороне англичан, укрепившихся на командующих возвышенностях у Гелювельта и Рейтеля. Более оживленные бои разгорелись в этот день на участке германской конницы, где 5-й кав. корпус, усиленный 7-й кав. дивизией, прибывшей из Лиля (из состава 2-го кав. корпуса){480}, и 11-й ландв. бригадой, подошедшей с тыла, атаковал английскую конницу у Кортевильда и Хутема. Атаки германцев велись здесь с такой настойчивостью и энергией, что английское командование признало необходимым сосредоточить в районе Витсшаете, Вормезееле бригаду лагорской дивизии. Остальные силы последней были передвинуты от Хазебрука к Эстеру, как центральному пункту по отношению 2-го и 3-го английских корпусов.
Еще накануне в ближайшем тылу Ипра, у Байё, Хазебрука, Стразееле и Касселя, началась высадка прибывавших из Шалона и Мурмелона французских войск 9-го корпуса и продолжалась весь день 22-го. 17-я дивизия должна была сосредоточиться к ночи на 23-е у Ренингсхельста, а 18-я — на следующее утро у Поперинга. Приближались подкрепления и к англичанам: по железным [276] дорогам от Марселя до Орлеана уже тянулись эшелоны индийских войск мирутской дивизии.
Из описания боевых действий на левом фланге союзников мы видели, что трехдневные усилия войск ген. Митри продвинуть этот фланг в северо-восточном направлении дали весьма незначительные результаты; продвижение противника было несколько замедлено, но французские войска все же никак не могли обеспечить себе выигрыш пространства к востоку от канала и ежедневно были вынуждаемы укрываться за этим рубежом. По всей вероятности, эти безуспешные попытки наступательных действий продолжались бы здесь и дальше и положение на левом крыле союзников оставалось бы еще некоторое время прежнее, если бы не подошли к Ипру упомянутые выше крупные французские подкрепления. Ввиду того что с утра 23 октября уже являлась возможность использовать для боевых действий головную (17-ю) дивизию 9-го корпуса, наступательные планы ген. д'Юрбаля могли получить теперь иное направление: было решено начать с этого дня наступление вновь прибывавшими французскими войсками от Ипра к северо-востоку, на участок между Лангемарком и Зоннебеке, что дало бы возможность сменить находившиеся здесь английские войска и перевести их к югу от железной дороги Ипр, Рулер, где 7-я английская дивизия уже изнемогала в боях с превосходными силами 27-го германского рез. корпуса.
Это новое решение французского командования тотчас же отразилось на очередной задаче и на группировке войск левого фланга. Для содействия наступлению 9-го корпуса две кавалерийские дивизии из группы ген. Митри (6-я и 7-я) были переданы в состав этого корпуса, а прочим войскам этой группы было приказано продолжать оборону Изерского канала к северу от Боезинге; 4-я кав. дивизия с несколькими батальонами 89-й территориальной заняла для обороны участок от Кнока до Поэзеля, а 5-я с такой же пехотной поддержкой — далее, до Хет-Саса. Одна бригада 87-й территориальной дивизии расположилась у Боезинге, а другая — у Ренинге, в общем резерве. На своем левом фланге эта группа войск примыкала к расположению главных сил, 89-й дивизии, стоявших по верхнему Изеру от Уде-Капеле на Кнок и Полинов.
Организация французского встречного наступления с 23 октября
Утром 23 октября 17-й французской дивизии, подошедшей к Ипру, было приказано начать наступление к Пашендале, имея на своих флангах конницу, прибывшую из кавалерийского корпуса ген. Митри. Решение наступать именно в этом направлении было принято в предположении, что Зоннебеке вновь занято англичанами и что вообще английские войска одновременно с этим тоже перейдут в наступление как к северу, так и к югу от железной дороги Ипр, Рулер. Но так как ни то, ни другое в действительности не случилось, то 17-я дивизия и не могла выполнить возложенной на нее задачи. К полудню она достигла английской боевой линии у Фортюина, где узнала, что Зоннебеке находится в руках германцев; [277] это обстоятельство, естественно, должно было задержать продвижение ее правого фланга, в то время как ее левый фланг и центр к концу дня, тесня перед собой передовые части 52-й рез. дивизии противника, продвинулись до северного берега ручья Отромбеека, несколько западнее Гравенстафеля. Конница не оказала в этом наступлении никакого содействия пехоте; слева 7-я кав. дивизия, задержанная неприятельским артиллерийским огнем со стороны Поелькапеле, дошла только до С.-Жюльена, а справа 6-я по пути свернула на Рейтель для поддержки 7-й английской дивизии.
Продвижение французов за Фортюин дало возможность в тот же день снять с этого участка 2-ю английскую дивизию, предназначенную для усиления английских войск у Гелювельта, но ввиду сильного натиска германцев у Рейтеля и необходимости возможно скорее поддержать здесь 7-ю дивизию пришлось в ночь на 24 октября вновь ввести ее в боевую линию между Зоннебеке и Рейтелем.
В то время, когда французы приступили к использованию своих новых сил, постепенно прибывавших к Ипру, германцы продолжали свои атаки на некоторых боевых участках, не проявляя, впрочем, при этом большой наступательной энергии. Более оживленные бои велись в этот день 27-м рез. корпусом между Рейгелем и Гелювельтом, 51-й рез. дивизией — у Лангемарка и 46-й — на ручье Кортебеек; обе последние должны были, подобно тому как и накануне, совместным наступлением с севера и с запада овладеть Лангемарком, но вследствие их несогласованных действий и затруднений, встреченных 46-й рез. дивизией при атаке английских позиций на южном берегу Кортебеека, это не удалось, и германские войска, атаковавшие со стороны Поелькапеле, были легко отражены обороняющимся и отошли в свое исходное положение.
Несмотря на слабые результаты, к которым привело наступление 17-й французской дивизии в течение 23 октября, французское командование не теряло надежды достигнуть успеха путем усиления наступавших войск вновь прибывавшими частями. И ген. Фош и ген. д'Юрбаль полагали, что ввиду окончания в ночь на 24 октября высадки всех войск 9-го корпуса возможно будет бросить их к Рулеру уже в тот же день, прикрыв их левый фланг со стороны леса Хутульст 7-й кав. дивизией с несколькими батальонами пехоты. Однако, выполнение подобной задачи в течение 24 октября оказалось невозможным: 18-я дивизия и корпусные части собирались весь день в районе Ренингсхельст, Вормезееле, Поперинг, и лишь незначительная их часть была выдвинута в восточные окрестности Ипра, откуда она могла быть введена в бой с большим запозданием. Следовательно, в этот день наступление 9-го корпуса не могло получить своего полного развития. Подходившие части 18-й дивизии распределялись по различным участкам уже наступавших французских войск, в зависимости от потребности в поддержке, что должно было в дальнейшем, при введении в боевую линию всех сил 9-го корпуса, сильно затруднить управление имя.
17-я дивизия возобновила наступление с утра, имея свой левый фланг сильно выдвинутым в направлении на Поелькапеле; ее правый [278] фланг, задержанный еще накануне противником у Зоннебеке, ввязался здесь в горячий бой с германскими войсками 52-й рез. дивизии, окончившийся лишь к 6 часам вечера занятием этого селения французами.
Как я упоминал уже, выдвижение крупных французских сил на путях к Рулеру предоставляло английскому командованию возможность приступить к переброске своего 1-го корпуса за железную дорогу Ипр, Рулер и, следовательно, к уплотнению пехотой своей жидкой боевой линии в этом районе. Эта переброска была уже начата в ночь с 23 на 24 октября перемещением 2-й дивизия на участок Зоннебеке, Рейтель; теперь необходимо было сменить и направить по новому назначению другую дивизию того же корпуса. Для этой цели были использованы французские войска 87-й территориальной дивизии, находившиеся на изерском канале между Боезинге и Стеенстратом и сменившие англичан в ночь на 25 октября на участке от Биксшооте до Лангемарка. После смены 1-я английская дивизия перешла к Зилсбеке в общий резерв 4-го английского корпуса. Переброска в этот район всей этой дивизии явилась вполне своевременной, потому что в этот день 27-й германский рез. корпус возобновил свои атаки на английские позиции у Гелювельта и овладел Рейтелем и лесом Полигон; к концу дня сильными контратаками 2-й английской дивизии германцы были выбиты из леса, но Рейтель остался за ними. На фронте 23-го и 26-го германских корпусов бои в течение 24 октября не достигали большого напряжения, и обе стороны сохранили здесь свое расположение, за исключением лишь селения Зоннебеке, перешедшего (как было сказано выше) из германских во французские руки. К югу от р. Лиса только 2-й английский корпус подвергся в этот день сильному натиску со стороны противника, но удержался на месте; тем не менее это побудило фельдм. Френча перевести главные силы лагорской дивизии из Эстера к Локону (северо-восточнее Бетюна), на случай необходимости поддержать эти атакованные войска.
Уже два дня германцы не проявляли в районе Ипра активности, ограничиваясь или атаками местного значения или оборонительными действиями. Это объясняется тем обстоятельством, что германское командование уже пришло к заключению, что прорыв неприятельских боевых линий или охват неприятельского выступа у Ипра являются непосильной задачей для войск 4-й германской армии, почему корпусам было приказано закрепиться на захваченных рубежах в ожидании того момента, когда изменение общей обстановки во Фландрии позволит возобновить здесь активные действия в более благоприятных условиях. Эту перемену в общей обстановке германское командование ожидало от успешного наступления правофланговых частей 4-й армии на р. Изере, где в эти дни положение союзников было критическим и где германские войска действительно были временами очень близки к решительной победе.
Но тем энергичнее и напряженнее работало французское высшее командование для обеспечения союзным войскам и численного [279] превосходства и соответствующей группировки для начавшегося наступления. Так, 25 октября, вопреки протестам фельдм. Френча, ген. Фош принял решение перебросить в ближайшие дни кавалерийский корпус ген. Конно с южного берега Лиса в окрестности Ипра, для чего в тот же день 1-я французская кав. дивизия была выведена из боевой линии и поставлена у Сен-Венона (между Мервилем и Эром). Кроме того, к Ипру уже подвозились головные части 31-й дивизии 16-го французского корпуса, перебрасываемою из Вёвра, из состава 1-й французской армии.
С утра 25-го 9-й французский корпус возобновил свои наступательные действия: 17-я дивизия, прикрываемая слева отрядом ген. Эли д'Уасэля (7-я кав. дивизия с несколькими батальонами пехоты), пытавшимся обойти Поелькапеле с севера, к ночи продвинулась, после оживленных боев с частями 26-го германского рез. корпуса, до линии Бродсейнде, Гравенстафель, Валемолен, Поелькапеле, но из всех этих селений овладела лишь первым, оставив остальные в руках неприятеля; 18-я дивизия уже собрала часть своих сил на правом фланге 17-й, несколько севернее леса Полигон.
Несмотря на медленное продвижение французских войск вдоль железной дороги на Рулер, боевые действия в течение 25 октября создали для германцев немало трудных положений на фронте 26-го рез. корпуса и на правом фланге 27-го. Атакованные французами германские дивизии были усилены не только уже находившимися за ними подкреплениями (37-й ландверной и 2-й эрзац-рез. бригадами), но и частями морской дивизии и 38-й ландв. бригады, спешно вызванными с участка р. Изера. И тем не менее опасность неприятельского прорыва в стыке между этими корпусами, на участке Гравенстафель, Бродсейнде, не могла считаться к концу этого дня устраненной.
Боевые действия с 26 по 29 октября
В течение четырех следующих дней, до 29 октября включительно, боевые действия в районе Ипра не отличались с обеих сторон ни разнообразием, ни решительностью. Местами велись небольшие бои ограниченного значения, имевшие целью улучшение тактических условий на том или другом боевом участке, местами велось наступление крупных французских сил, но весьма медленное и неуверенное, не приводившее к каким-либо значительным изменениям в относительном положении противников; наконец, на некоторых направлениях (главным образом на. тех, на которых находилась конница) по целым дням стояло боевое затишье.
С утра 26 октября 9-й французский корпус уже всеми своими силами развернулся между железнодорожными линиями, ведущими от Ипра на Стаден и Рулер, намечая свой главный удар на Поелькапеле, при содействии слева отряда ген. Эли д'Уасэля. В тот же день в его состав была включена 31-я дивизия (16-го корпуса), только что высаженная ночью из поездов у Ипра. Корпус продвигался с огромными затруднениями, везде встречая упорное сопротивление германских частей 26-го рез. корпуса, 37-й ландверной [280] и 2-й эрзац-рез. бригад, и за весь день оттеснил неприятеля лишь на несколько сот метров к северо-востоку. С таким же незначительным, если еще и не меньшим, результатом вел бои этот корпус и 27 октября, хотя уже вся 31-я дивизия была введена в боевую линию с задачей наступать на Вестрозебеке. Лишь на следующий день соединенными усилиями трех пехотных и двух кавалерийских французских дивизий германцы вновь были потеснены на небольшое расстояние: к вечеру 31-я дивизия достигла ручья Стромбеека, имея отряд ген. Эли д'Уасэля влево от себя, в южных окрестностях Поелькапеле; 17-я дошла до западных окрестностей Пашендале, а главные силы 18-й (имея за собой 6-ю кав. дивизию) — до Бродсейнде. 29 октября с обеих сторон бои достигли значительного напряжения, атаки чередовались с контратаками, но атакующие французские части нигде не могли преодолеть сопротивление сильно укрепившегося противника. Казалось, что и здесь уже устанавливается равновесие сил, угрожавшее французам прекращением дальнейшего наступления.
Между тем, к утру 29-го у Ипра появляются новые французские подкрепления: 38-я дивизия, прибывшая из 5-й французской армии и образовавшая теперь вместе с 42-й дивизией (еще находившейся на р. Изере) новый, 32-й, французский корпус ген. Эмбера. Намереваясь оказать содействие 9-му корпусу наступлением вновь прибывшей дивизии западнее железной дороги Ипр, Стаден, ген. д'Юрбаль распорядился перебросить ее в тот же день на грузовиках к Оствлетерену, откуда ей приказано наступать за канал и овладеть Меркемом. Таким образом, на северных участках ипрского фронта французские силы постепенно росли, что, естественно, должно было поддерживать и укреплять активное настроение французского командования, невзирая на те слабые материальные результаты, которые были достигнуты многодневным наступлением.
В то же время на английском фронте господствовали совершенно иные настроения и намерения. Хотя сюда тоже прибывали подкрепления (1-я дивизия — с одного из северных участков и лагорская — с тыла), тем не менее английское командование не только не думало о наступлении, но даже не было уверено, что в случае дальнейших неприятельских атак войскам удастся сохранить занимаемое ими положение. Впрочем, противник в эти дни не давал серьезного повода к таким опасениям. Правда, в течение 26 октября 3-я германская кав. дивизия (5-го кав. корпуса) овладела Крюизейком, а 29-го левофланговая дивизия 27-го рез. корпуса совместно с той же конницей и некоторыми частями 6-й баварской рез. дивизии, стоявшей у Дадизееле{481}, вела атаки на Гелювельт, но в общем германцы сохраняли здесь оборонительное положение, закрепляясь немного восточнее линии Зоннебеке, Рейтель, Поэзельхок. 27 октября, ввиду того что 7-я английская дивизия уже утратила большую часть своей боеспособности, а 3-я кавалерийская [281] нужна была для действий на участке конницы, 4-й английский корпус был расформирован и командир его ген. Роулинсон командирован в Англию для наблюдения за формированием 8-й дивизии; 7-я дивизия была включена в состав 1-го корпуса, а 3-я кавалерийская — в состав конного корпуса ген. Аленби. Теперь 1-й корпус занимал следующее расположение: 7-я дивизия — участок от восточных окрестностей Зандвоорде до дороги Ипр, Мэнен; часть 1-й дивизии (еще остававшейся своими главными силами в резерве у Зилебеке) — далее до Рейтеля, не занимая этого селения, а 2-я — в лесу Полигон и севернее.
К югу от р. Лиса 23 октября 2-й английский корпус потерял Нэв-Шапель, занятый частями 7-го германского корпуса, а 6-я английская дивизия успешно отразила южнее Армантьера атаку 25-й германской дивизии. Бой у Нэв-Шапеля был очень упорным и ожесточенным и сильно расстроил обе дивизии 2-го английского корпуса; а так как на долю этого последнего достались вообще более продолжительные и более тяжелые боевые действия, то решено было, ввиду прибытия к Ипру мирутской дивизии, сменить его индийскими войсками и отвести на отдых к Байё. (Эта смена была произведена без помехи со стороны противника в ночь с 28 на 29 октября. Тем временем французский кавалерийский корпус ген. Конно (1-я, 3-я и 10-я кав. дивизии) продолжал постепенно стягиваться к Мервилю, откуда он должен был в ближайшие дни отправиться по новому назначению.
Оценка действий сторон в первом периоде сражения
Этими боевыми действиями закончился первый период изучаемого нами сражения. В течение составляющих его десяти дней концентрическое наступление германских войск против англо-французского выступа у Ипра не привело германцев к решительному результату, а в то же время рушилась и надежда германского командования на успех правофланговых частей 4-й армии ввиду появления на Изере зловещих признаков надвигавшегося с моря наводнения. Становилось очевидным, что для достижения победы необходимо обратиться к какому-то новому способу действий, ввести в дело какие-то новые силы.
Еще 27 октября в штаб 6-й германской армии приезжал ген. Фалькенгайн на совещание с обоими командующими; после обсуждения всех данных обстановки было решено образовать между флангами армий, частью из вновь прибывавших корпусов и дивизий, а частью из войск, находившихся на ближайших боевых участках, особую группу для решительного наступления юго-восточнее Ипра с целью прорвать здесь неприятельский фронт. К 30 октября эта группа, была сформирована и тогда же приступила к выполнению возложенной на нее трудной задачи. Описание ее действий относится уже ко второму периоду сражения у Ипра. Но раньше чем перейти к описанию дальнейших событий, я попытаюсь определить характерные особенности действий обеих сторон в промежуток времени с 20 по 29 октября. [282]
Обращаясь к германцам, мы видим, что в первые три-четыре дня наступления их действия отличаются непреклонной решительностью и силой натиска, а также смелостью оперативного замысла, преследующего весьма значительную цель: зажать в тиски выступное расположение союзников у Ипра одновременными охватывающими атаками с трех сторон. Однако, в эти первые дни своего наступления, в этих первых порывистых боях около Ипра им не удается достигнуть поставленной себе цели, в результате чего уже с 24 октября бурная боевая деятельность замирает по всему ипрскому фронту. Правда, атаки германских войск еще вспыхивают то здесь, то там; германские дивизии еще достигают местного тактического успеха то на одном, то на другом участке, но общее наступление в армейском масштабе, наступление, как операция, уже не возобновляется германцами до окончания этого первого периода боевых действий у Ипра. Чем же объясняется этот внезапный и резкий перелом в ходе боев, от которых ожидали столь многого, от последствий коих должна, была, повидимому, зависеть участь всей кампании 1914 года? Мне кажется, что правильное объяснение этого явления мы найдем в особенностях тех добровольческих формирований, из которых были составлены резервные корпуса 4-й германской армии.
Мы видели, какой своеобразный боевой материал представляли эти новые корпуса, явившиеся порождением воинственного и патриотического энтузиазма, охватившего значительную часть населения в Германии в первые дни войны, и столь же, как этот энтузиазм, неустойчивые и ненадежные. Весьма пестрые по своему возрасту и социальному составу, слабо обученные, плохо управляемые неопытными офицерами, но охваченные воинственным порывом и жаждой подвига, эти новые войсковые части были пригодны лишь для непродолжительного блестящего натиска. Но к длительному боевому напряжению и к настойчивому преследованию поставленных себе целей они оказались совершенно негодными. И потому первые же боевые неудачи и первые боевые затруднения несли с собой этим воинам-добровольцам разочарование и охлаждение, ослабляя их боеспособность и подавляя их наступательную энергию{482}.
Говоря о германцах, нельзя также не обратить внимания на слабое содействие, которое было оказано 4-й армии правофланговыми корпусами 6-й; они не только не нанесли противнику хотя бы частного поражения на каком-либо боевом участке к северу или к югу от р. Лиса, но временами даже сами переходили к обороне, как бы находя свои силы недостаточными для решительных и активных действий. Между тем, это были испытанные в боях этой кампании перволинейные корпуса, а находившиеся против них английские корпуса и дивизии не раз отступали перед ними. [283]
Несомненно, что при слабой активности английской армии германцы имели возможность произвести маневр на берегах р. Лиса, сосредоточив здесь для этой цели более крупные силы 6-й армии. Непонятно также, почему германская конница была выдвинута на левый берег Лиса, где требовалось сильное и решительное наступление, которого, конечно, не могли дать слабые кавалерийские корпуса, уже в то время малопригодные и для конного и для пешего боя. Только благодаря этому обстоятельству здесь могла так долго держаться расстроенная и изнуренная 7-я английская дивизия и малоприспособленная к оборонительным действиям конница ген. Аленби. Этот участок был одним из слабейших участков ипрского фронта союзников, и следует думать, что, если бы вместо слабой германской конницы, которую можно было бы развернуть к югу от р. Лиса, сюда были направлены хотя бы два корпуса 6-й армия, то германцам удалось бы, по всей вероятности, прорвать неприятельский фронт где-либо между Зандвоорде и Мессином, а следовательно, хотя бы отчасти выполнить охватывающий маневр у Ипра.
Характерной особенностью оперативной деятельности союзников в первом периоде этого сражения являются резко выраженные наступательные стремления французского командования, нередко даже не отвечавшие реальным условиям боевой обстановки, слагавшейся на фронте. Не только после прибытия французских подкреплений, но и в самом начале операции требование наступать во что бы то ни стало, наступать для достижения важных целей проходит красной нитью через все оперативные распоряжения и Фоша и д'Юрбаля. Когда читаешь их директивы и их приказы, в которых изо дня в день войскам даются настойчивые указания для наступления, устанавливающие такие отдаленные цели, каковы Жистель, Брюгге, Туру и Гент, нельзя не выразить удивления: так невероятны, так невыполнимы кажутся в данных условиях эти задачи; в то время, когда эти войска оказываются не в силах продвинуться далее нескольких сот шагов, а иногда даже бывают вынуждены к отходу, их направляют в районы, находящиеся далеко в тылу неприятельских боевых линий! Конечно, все эти беспрестанные призывы к наступлению, как и сами наступательные бои, явившиеся их результатом, привели союзников к очень скромным материальным достижениям, но они дали огромный моральный эффект, побуждал войска к активности и проявлению инициативы, укрепляя их веру в свои собственные силы, оживляя их дух надеждой на грядущие победы. И как непохоже это все на те настроения, которыми были охвачены французские армии и их вожди в первые недели этой кампании! Фельдм. Френч в своей книге, посвященной описанию боевых действий английской армии во Франции{483}, дает нам по этому вопросу несколько интересных наблюдений, относящихся к двум моментам этой кампании: к дням пограничного сражения и к боям у Ипра. Френч весьма охотно посещал своих соседей, французских генералов, с целью ознакомиться [284] с обстановкой. На берегах Самбры он бывал у командующего 5-й французской армией ген. Ланрезака и у командира 1-го французского кав. корпуса ген. Сорде, под Ипром — у ген. Фоша и ген. д'Юрбаля. И тех и других он изображает в весьма благоприятном освещении, как твердых и доблестных начальников, но в описаниях этих встреч и происходивших при них разговоров ясно чувствуешь всю разницу в настроениях французского командования в эти различные моменты боевых операций. Там, на Самбре, мы видим нерешительность и осторожность, с ярко выраженным пессимизмом при оценке окружающей обстановки; здесь, под Ипром, — бодрый взгляд на положение дел, с неистощимой уверенностью в достижении успеха. В самые тяжелые минуты боевых кризисов на фронте фельдм. Френч заставал Фоша и д'Юрбаля в отличном расположении духа, вполне удовлетворенных донесениями с поля сражения, как бы уже предвкушавших торжество скорой победы. Называйте это бравадой, но подобные настроения французских начальников, невидимо излучаясь вокруг них, быстро достигали боевых линий, воодушевляя и ободряя потрясенные боевыми испытаниями, изнуренные трудами и лишениями массы французских войск. Френч характеризует Сорде и д'Юрбаля как типичных кавалерийских рубак, полных решительности и самоотвержения; однако, на каждом из них лежал яркий отпечаток боевой психологии момента. Сорде при всей своей доблести и склонности к стремительному удару каждый раз при столкновении с противником легко уступал ему поле сражения, с твердым сознанием, что иного решения не может быть, что сопротивление бесполезно. Этот способ действий — весьма характерный для французского начальника периода первых боевых операций, до сражения на Марне. Наоборот, д'Юрбаль со своей «послемарнской» психологией уже не может представить себе ничего другого, кроме наступления; невзирая ни на какие объективные условия, укрепляемый в этом отношении своим непосредственным начальником ген. Фошем, он требует движения вперед, он стремится наносить неприятелю удары, он считает для своих войск единственно допустимым тактическим приемом — атаковать врага всегда и повсюду. Несомненно, что в такой системе действий имеется немало крайностей и увлечений, даже опасных при известной обстановке, но необходимо иметь в виду, что она явилась естественным результатом колоссального подъема духовных сил французских армий после неожиданной марнской победы и неизбежной противоположностью осторожным, неуверенным, подавленным настроениям, господствовавшим в этих армиях до сражения на Марне.
Второй период сражения у Ипра, 30 октября — 15 ноября
Решение германского главного командования образовать между внутренними флангами 6-й и 4-й армий ударную группу для прорыва неприятельского фронта к юго-востоку от Ипра приводилось в исполнение с 27 по 30 октября. В состав этой группы, во главе которой был поставлен командир 13-го корпуса ген. Фабек, были включены следующие войсковые части: 2-й баварский корпус, прибывший [285] с р. Соммы из 2-й армии; 15-й, переброшенный с р. Эн из 7-й армии; 26-я дивизия (13-го корпуса), смененная на своем участке западнее Лиля 48-й рез. дивизией (24-го рез. корпуса), перевезенной из Меца; 6-я баварская рез. дивизия, стоявшая в резерве 4-й армии у Дадизееле; 3-я дивизия (2-го корпуса), которая должна была прибыть на-днях в Лиль из 1-й армии; 1-й кав. корпус (гвардейская и 4-я кав. дивизии с четырьмя егерскими батальонами), находившийся уже в районе сосредоточения; 11-я ландв. бригада из состава 4-й армии и, наконец, тяжелая артиллерия, взятая из 6-й армии, — около 70 гаубичных и мортирных батарей с орудиями разнообразных калибров, до 30,5-см включительно. К ночи с 29 на 30 октября эти войска (кроме 3-й дивизии, прибывшей позднее) развернулись на левом берегу р. Лиса, на участке Вервик, Дэлемон, сменив здесь своими передовыми частями армейскую конницу. Им было приказано начать наступление с утра 30-го и атаковать в северо-западном направлении, а для того чтобы противник не имел возможности противодействовать этому удару переброской своих войск с других участков ипрского фронта, 4-я и 6-я армии должны были одновременно с этим атаковать находившиеся против них неприятельские позиции.
С другой стороны, союзное командование попрежнему ставило своим войскам на ближайшие дни активные и решительные задачи, направленные раньше всего к выдвижению обоих флангов своего выступного расположения, без чего общее наступление к востоку признавалось невозможным.
Наступление группы ген. Фабека, 30 октября
Ночью с 29 на 30 октября, как только передовые части ударной группы закончили смену 5-го и 4-го кав. корпусов, ген. Фабек указал своим войскам следующие направления для наступления: 15-му корпусу — южнее дороги Ипр, Мэнен, левым флангом на Зандвоорде; 2-му баварскому — левым флангом на селение Вамбеке; 26-й дивизии — левым флангом на Мессин, а 1-му кав. корпусу, при поддержке нескольких батальонов 19-го корпуса, — на С.-Ивон; 6-я баварская рез. дивизия должна была в течение дня перейти в район Мэнен, Вервик, 4-му и 5-му кав. корпусам, смененным пехотой, приказано отойти к Вервику, в общий резерв 6-й армии.
Утром 30 октября вследствие густого тумана германская артиллерия могла начать свою деятельность только около 8 часов утра. После непродолжительной бомбардировки неприятельских позиций нехота 15-го корпуса двинулась на штурм высот у Зандвоорде, занятых англичанами, и к 11 часам утра это селение было занято 39-й германской дивизией; 7-я английская дивизия (усиленная частями 3-й кавалерийской) отошла от Зандвоорде к Клейн-Зилебеке. Одновременно с этим 2-й баварский корпус своим правым флангом (4-й дивизией) овладел Шато-Холебеке и селением Холебеке, а левым (5-й дивизией) продвинулся по ручью Вамбеке до восточных окрестностей Оставерна, отбросив 2-ю английскую дивизию к С.-Элюа. Ввиду того что продвижение германцев вдоль канала [286] создавало непосредственную угрозу Ипру, а следовательно, могло привести противника в тыл французским войскам, находившимся восточнее города, командир 9-го французского корпуса ген. Дюбуа тотчас же по получения сведений об отходе английских войск по собственной инициативе направил в распоряжение командира 1-го английского корпуса ген. Дугласа Хэйга бригаду 6-й кав. дивизии с пятью батальонами пехоты под начальством ген. Мусси. Благодаря прибытию этого отряда англичанам удалось еще засветло организовать новый фронт в тылу отошедших войск, от Клейн-Зилебеке до канала, с целью прикрыть кратчайшие подступы к Ипру.
Значительно меньше были в этот день успехи германских войск на левом фланге армейской группы ген. Фабека. Здесь 26-я дивизия своим правым крылом заняла селение Вамбеке, а левым наступала на высоты у Мессина, но могла овладеть лишь северовосточной окраиной этих высот, потому что на поддержку занимавшей их 1-й английской кав. дивизии подошла из общего резерва, от Нэв-Эглиза, бригада 2-го английского корпуса, а также несколько батальонов индийской пехоты. 1-й кав. корпус не мог занять С.-Ивона, а 19-й, находившийся южнее р. Дува, вообще не продвинулся в этот день.
Неудачи союзников к югу от Ипра
Тем не менее положение союзников к концу этого дня представлялось весьма тяжелым. Германцы глубоко вклинились в их расположение вдоль канала, находясь теперь вершиной своего клина (у Холебеке) лишь в 5 км от Ипра, на пути к которому у союзников не имелось в это время никаких резервов; это было тем более опасным, что в боях, происходивших в этот день, почти все английские войска, занимавшие расположение между дорогой Ипр, Мэнен и р. Дувом, понесли большие потери и находились теперь в состоянии весьма малой боеспособности, не позволявшей рассчитывать на их успешное сопротивление германским атакам на следующий день. Лишь поздно ночью, получив сведения с поля сражения, ген. Фош составил себе отчетливое представление о создавшемся положении в английском секторе ипрского фронта; для него было ясно, что английские позиции были прорваны вдоль канала, что разбитые английские войска, отброшенные в ближайшие окрестности Ипра, лишь благодаря наступившей темноте создавали видимость боевой линии, но что завтра с первым же натиском врага эта иллюзия исчезнет, и для германцев откроется свободный путь к стенам древней столицы Фландрии. Для Фоша представлялось также несомненным, что меры против этого должны быть приняты немедленно и что опасность, угрожавшая Ипру, должна быть устранена ценою каких угодно жертв и усилий. Одушевленный подобной решимостью, он мчится на автомобиле глубокой ночью из Касселя в главную квартиру английской армии, в С.-Омер, чтобы своим личным вмешательством в оперативные распоряжения английского командования обеспечить, насколько возможно, устойчивость английского фронта. Приехав в С.-Омер, [287] он застает ставку фельдм. Френча объятой глубоким сном, как бы отдыхающей после одержанной победы; мирно спит и маститый главнокомандующий английской армией. Фош направляется прямо к нему, приказывает разбудить его и со свойственной ему отрывистой, лаконичной манерой говорить спрашивает у растерявшегося Френча: «Знаете ли вы, что английский фронт прорван? Что думаете Вы предпринять для восстановления своего положения?» Фельдмаршал отвечает, что у него нет свободных резервов, что он ничего не может бросить к месту прорыва. Фош передает в его распоряжение единственный имеющийся у д'Юрбаля резерв — бригаду 32-й дивизии (16-го французского корпуса), высаженную в тот день из поездов у Вламертинге. «Берите эти войска и наступайте!» — восклицает он и в заключение добавляет: «Если мы допустим противника прорвать наше расположение хотя бы в одной точке, мы погибли...» И простившись с удивленным и растроганным Френчем, Фош едет обратно в Кассель, чтобы отдать необходимые приказания о передаче бригады 32-й дивизии в распоряжение английского главнокомандующего{484}.
Менее оживленные и менее решительные боевые действия происходили в этот день на других участках ипрского фронта. В 4-й германской армии 23-й рез. корпус своим правым флангом задержал продвижение 38-й французской дивизии на Меркем и 5-й кавалерийской — на Лангеваде, вновь овладев селением Биксшооте; левофланговая дивизия этого корпуса продвинулась до дороги Биксшооте, Лангемарк, оттеснив за нее 87-ю территориальную дивизию, наступавшую на Кортекер и Мангеларе. В 26-м рез. корпусе правофланговая дивизия безуспешно пыталась наступать к Лангемарку, встретив в районе Поелькапеле сильное сопротивление 31-й французской дивизии и отряда ген. Эли д'Уасэля; другая дивизия того же корпуса и правофланговая 27-го оставались на месте, не будучи в силах потеснить ни 17-й, ни 18-й дивизий противника, развернувшихся между Валемоленом и Кейбергом. Между тем, 54-я рез. дивизия была направлена на Гелювельт для содействия 30-й дивизии 15-го корпуса при атаке этого селения, но, несмотря на их соединенные усилия, в этот день германцам не удалось овладеть Гелювельтом. С утра 30-го у Вламертинге начала высадку 32-я французская дивизия (16-го корпуса), одна бригада которой тотчас же по окончании высадки была отправлена к Боезинге и ввиду сильного натиска германских войск в районе Биксшооте нередана в распоряжение ген. Митри. Другая бригада той же дивизии, как мы знаем, была предоставлена ген. Фошем английской армии.
С целью возможно скорее развить достигнутые германцами успехи ген. Фабек решил овладеть 31 октября гребнем возвышенностей, протянувшихся от Мессина на Витсшаете; эти возвышенности предоставляли занимавшим их войскам весьма существенные тактические преимущества. Для штурма этих высот левофланговые [288] части были усилены 6-й баварской рез. дивизией, выдвинутой между 2-м баварским корпусом и 26-й дивизией. Одновременно с этой атакой должны были возобновиться атаки и на остальных участках ипрского фронта.
Боевые действия 31 октября
С раннего утра 31 октября при ясной погоде германская артиллерия начала бомбардировку неприятельских позиций. На правом фланге группы ген. Фабека около 11 часов утра возобновилась атака Гелювельта 54-й рез. дивизией с северо-востока и востока (частью сил от Рейтеля через лес Полигон) и 30-й — с юга, После ожесточенных схваток в 3 часа дня германцы захватили селение, но левее 39-я дивизия продвинулась от Зандвоорде всего лишь на несколько сот шагов. Оборонявшая Гелювельт 1-я английская дивизия вскоре после полудня начала отходить к Вельдхоку. Чтобы дать возможность англичанам удержаться в своем новом расположении, командир 9-го французского корпуса ген. Дюбуа послал к Хоге в распоряжение ген. Дугласа Хэйга другую бригаду 6-й кав. дивизии, стоявшую у С.-Жана; это было уже второе подкрепление, выделенное французами для поддержки 1-го английского корпуса. Левее 15-го корпуса повел наступление 2-й баварский, достигший в течение дня своим правым флангом северной опушки леса западнее Холебеке, а левым — Оставерна. Столь успешное продвижение правого фланга баварцев угрожало захватом С.-Элюа, на кратчайшем пути к Ипру, тем более что занимавшая этот участок 2-я английская кав. дивизия не могла оказать достаточного сопротивления превосходным силам противника. Но, к счастью для англичан, во время этого боя к С.-Элюа уже подходила от Вламертинге бригада 32-й французской дивизии, направленная сюда с рассветом личным распоряжением ген. Фоша после ночного посещения им фельдм. Френча в С.-Омере. Эта бригада заняла участок от канала до Капелери, а в течение дня к ней подошла другая бригада той же дивизии от Боезинге и продолжила боевую линию до южных окрестностей Витсшаете{485}. Вскоре после полудня к правому флангу этих войск стала подходить бригада 43-й дивизии (21-го французского корпуса) из состава 10-й армии, направленная сюда по инициативе командующего армией ген. Модюи и высаженная ночью у Вламертинге; другая бригада этой же дивизии была оставлена пока у места своей высадки. Прибытие этих французских подкреплений положило начало образованию южнее Ипра, между каналом и рекою Дувом, совершенно нового фронта, в котором французские корпуса и дивизии были перемешаны с английскими войсками, составляя ряд небольших отрядов, называвшихся по именам своих начальников.
На левом фланге группы ген. Фабека 26-я дивизия, которая еще накануне продвинулась своими охраняющими частями к восточной окраине Мессина, в 10 1/2 часов утра после сильного обстрела [289] этого селения тяжелыми батареями атаковала его. Штурм, произведенный с трех сторон, оказался весьма трудным вследствие сильного и искусного укрепления селения англичанами, оборонявшими его с чрезвычайным упорством. После продолжительного уличного боя, в течение которого германцам приходилось для разрушения баррикад и более прочных зданий втаскивать на руках в селение легкие пушки, около полудня атакующему удалось овладеть лишь восточной половиной Мессина; такой неполный успех этого штурма в значительной степени зависел от того, что Витсшаете еще было занято неприятелем, а слева 1-й кав. корпус не мог продвинуться вдоль р. Дува, почему германские войска, атаковавшие Мессин, поражались сильным фланговым огнем противника и с севера и с юга. Вскоре на поддержку 1-й английской кав. дивизии, занимавшей это селение, подошла от Кеммеля бригада 5-й английской дивизии (2-го корпуса, находившегося в общем резерве), и после полудня англичане произвели несколько контратак, в результате которых к 5 часам дня германцы были выбиты из Мессина, но удержались на восточной окраине высот.
Бой на фронте 1-го английского корпуса, несмотря на подкрепления, присланные ген. Дюбуа, стал принимать после полудня угрожающий для англичан характер: на левом фланге корпуса 2-я дивизия была оттеснена германцами к Вестхоку и севернее; в центре 1-я дивизия была прорвана вдоль большой дороги на Ипр и, отходя, обнажила левый фланг 7-й дивизии (перемешанной с частями 3-й кавалерийской). Между полуднем и 3 часами дня положение 1-го английского корпуса стало критическим: на дороге к Ипру появились беспорядочно отходившие части; вереницы людей потянулись с позиций к городу; обозы в панике стремились на запад, загромождая дороги и улицы Ипра. В это именно время фельдм. Френч проезжал через Ипр на пути в Хоге, в штаб ген. Дугласа Хэйга; все эти неприглядные и тревожные картины ближайшего тыла произвели на него настолько сильное впечатление, что он пришел к решению начать в тот же день отступление за канал. Но после беседы с ген. Фошем, с которым он виделся в Полеринге на обратном пути в С.-Омер, он отказался от этого намерения, тем более что еще засветло несколькими атаками, предпринятыми по инициативе частных начальников 1-й и 7-й английских дивизий, германцы были оттеснены к Гелювельту, и положение на фронте 1-го корпуса было в значительной степени восстановлено. Тем не менее Френч не без основания считал, что день 31 октября был для английской армии одним из тягчайших дней этой войны; в своей книге, описывая эти критические минуты боев у Ипра, он говорит: «Казалось, что последняя преграда, лежавшая между противником и побережьем, уже пала»{486}.
Заключительным эпизодом боевых действий этого дня явилась атака 6-й баварской рез. дивизией селения Витсшаете, занятого в то время не только частями 2-й английской кав. дивизии, но и французской [290] пехотой. Баварцы были выдвинуты в боевую линию с не которым запозданием, почему было решено атаковать селение с наступлением ночи. В 2 часа пополуночи, при свете луны, атака началась с двух сторон — с востока и юга: к рассвету селение было взято, но вскоре контратаками французской пехоты баварцы были выбиты. Неудача этой атаки в значительной степени зависела от различных недоразумений, происходивших во время боя и повлиявших неблагоприятно на моральное состояние войск. Так, несмотря на принятые меры для опознания своих, полки в ночной суматохе стреляли друг в друга, а артиллерия вследствие плохой связи с пехотой до утра вела огонь по селению, не зная, что оно уже занято атакующим.
На остальных участках поля сражения боевые действия в этот день не получили никакого развития; даже группа ген. Дюбуа не могла возобновить своего наступления, ослабленная выделением нескольких отрядов для поддержки англичан, и заняла теперь оборонительное положение. У германцев уже началось передвижение частей 3-го рез. корпуса с р. Изера на юг.
На 1 ноября ген. Фошем, по соглашению со штабом английской армии, были даны следующие указания союзным войскам: 1-й английский корпус должен был закрепляться в занятом им расположении, между правым флангом 9-го французского корпуса и Клейн-Зилебеке; 9-й французский корпус — атаковать к востоку, а французским войскам, развернувшимся южнее Ипра, приказано атаковать с линии Витсшаете, С.-Элюа к юго-востоку, в общем направлении на Хутем. На германской стороне войскам было приказано продолжать на следующий день выполнение данных им ранее наступательных задач.
Боевые действия 1–2 ноября
С утра 1 ноября войска ген. Фабека возобновили свои атаки. Левый фланг 27-го рез. корпуса, содействовавший наступлению 15-го, продвинулся через Поэзельхок, тесня перед собой части 1-й английской дивизии. 15-й корпус медленно наступал между Гелювельтом и Клейн-Зилебеке: 30-я дивизия достигла восточной опушки леса Херентаге, оборонявшегося 3-й английской кав. дивизией с мелкими частями английской и французской пехоты; более трудным оказалось положение 39-й дивизии, встретившей сильное сопротивление 7-й английской и французского отряда ген. Мусси в лесу севернее Клейн-Зилебеке.
2-й баварский корпус атаковал по обе стороны канала: на восточной стороне — французскую пехоту ген. Мусси, оттеснив ее за изгиб канала, а на западной стороне — части 32-й французской дивизии, перемешанные со 2-й английской кавалерийской и несколькими индийскими батальонами; в результате этих атак левый фланг 2-го баварского корпуса выдвинулся на некоторое расстояние западнее Оставерна. Между тем, 6-я баварская рез. дивизия вновь штурмовала Витсшаете, сначала заняла его, но к 5 часам вечера контратаками французской пехоты была выбита из селения. Более успешно действовала в этот день 26-я германская [291] дивизия, окончательно овладевшая Мессииом и высотами К северо-западу от этого селения и утвердившаяся на дороге, соединяющей Мессин с Витсшаете. 1-я английская кав. дивизия, сброшенная с мессинских высот, отошла к вечеру в северные окрестности Вульвергема; ее примеру доследовала и 2-я, отошедшая от Витсшаете к Кеммелю. Прочное занятие германцами Мессина и его окрестностей создало для них весьма благоприятную обстановку для новой попытки овладеть селением Витсшаете, но 6-я баварская рез. дивизия уже была непригодна для третьего штурма без значительных подкреплений. Ввиду этого ген. Фабек решил отложить атаку на следующий день, чтобы успеть подвести к левому флангу баварцев 3-ю дивизию, которая уже прибыла на левый берег Лиса и сосредоточилась у Гард-Дьё.
В течение 1 ноября французское командование постепенно приводило в порядок свои войска, развернувшиеся южнее Ипра, распределяя их по своим постоянным организационным соединениям, но перемешивание частей было здесь столь значительно, что потребовалось еще несколько дней, чтобы вернуть этой массе войск ее нормальную организацию. К вечеру l ноября эти войска располагались, примерно, следующим образом: от канала до С.-Элюа — небольшой отряд 32-й дивизии (ген. Вуалемона), далее к югу — отряд 43-й дивизии (ген. Олери) и главные силы 32-й дивизии (ген. Бэвело) — до юго-западных окрестностей Витсшаете, а еще далее — остальная часть 43-й дивизии (ген. Дюмезиля) до Крюистрата; всеми этими войсками командовал командир 16-го корпуса ген. Таверна. Южнее войск ген. Дюмезиля должен был расположиться кавалерийский корпус ген. Конно, 1-я дивизия которого в этот день уже подошла от Мервиля к Локру. Но до прибытия французской конницы все же необходимо было установить связь между правым флангом французской пехоты и 3-м английским корпусом на р. Дуве, что и было выполнено частью 1-й английской кав. дивизией, стоявшей в северных и северо-восточных окрестностях Вульвергема, а частью 2-й, прибывшей сюда от Кеммеля.
В эти дни впервые появляются в районе боевых действий вновь сформированные в Англии отдельные территориальные части различных родов войск, для боевой подготовки которых был устроен в С.-Омере обширный учебный лагерь; каждая прибывавшая из Англии территориальная войсковая часть ранее своего отправления в боевые линии должна была пробыть некоторое время в этом лагере для усвоения различных тактических приемов, извлеченных из опыта последних боев. Несколько позже, уже по окончании фландрского сражения, английские территориальные войска, прибывали на театр военных действий в составе дивизий.
Несмотря на то, что на 1 ноября всем французским войскам были даны наступательные задачи, ни группа ген. Дюбуа, вновь выделившая несколько батальонов 31-й дивизии под начальством ген. Видаля на усиление левого фланга 1-го английского корпуса в лесу Полигон, ни левый фланг в районе Биксшооте не могли начать наступления; 38-я дивизия не могла продвинуться к Меркему, отряд ген. Митри оставался в оборонительном положении [292] на канале, а в 9-м французском корпусе лишь 17-я дивизия с отрядом ген. Эли д'Уасэля немного потеснила германцев к Поелькапеле.
Что касается боевой деятельности германцев на других участках поля сражения, то почти на всем фронте 4-й армии (кроме 27-го рез. корпуса) и на правом фланге 6-й в этот день происходили незначительные бои.
2 ноября, как и в течение трех предыдущих дней, боевые действия в Ипрском районе велись, главным образом, на фронте группы ген. Фабека, возобновившей с утра свое наступление между Гелювельтом и Мессином. Правофланговая (30-я) дивизия 15-го корпуса атаковала Вельдхок и утвердилась в северо-восточной части леса Херентаге, остававшегося еще в руках 1-й английской дивизии; этой атаке содействовали левофланговые части 27-го рез. корпуса, успешно продвигавшиеся севернее Вельдхока. Другая дивизия 15-го корпуса попрежнему встречала значительные затруднения при своем продвижении по лесистой местности у Клейн-Зилебеке. 2-й баварский корпус с утра был задержан неприятельскими контратаками западнее Холебеке, хотя своим левым флангом потеснил части 43-й французской дивизии у Капелери и занял это селение; несмотря на поддержку, прибывшую из отряда ген. Мусси, французам все же пришлось около полудня отойти на С.-Элюа. У Витсшаеге в этот день вновь загорелась оживленная борьба: селение было атаковано 6-й баварской рез. дивизией и правофланговыми частями 3-й дивизии; после продолжительного и упорного боя с 32-й французской дивизией около 5 часов вечера германцы овладели селением. Левее 26-я германская дивизия{487} наступала от Мессина вдоль дороги на Вульвергем, медленно тесня перед собой английскую и французскую конницу{488}. С захватом Витсшаете и Мессина германцы приобрели возвышенный район, весьма удобный для наблюдения за местностью на большое расстояние как в северном, так и в западном направлениях; на высотах между этими селениями, а также в самих селениях германская артиллерия имела возможность устроить отличные наблюдательные пункты, хотя и находившиеся под обстрелом неприятельских батарей, стоявших у Кеммеля.
К северу от Ипра французские войска возобновили в этот день свои попытки к наступлению: 38-я дивизия, перейдя канал у Стеенстрата и Дриграхтена, наступала очень медленно на Люигем и Меркем; в отряде ген. Митри 5-я кав. дивизия овладела Биксшооте, а 87-я территориальная продвинулась к Кортекеру. Одновременно с этим 42-я дивизия подошла от Диксмюда к Оствлетерену, чем было достигнуто сосредоточение всего 32-го корпуса в этом районе. Группа ген. Дюбуа не могла начать наступления, главным [293] образом вследствие своего ослабления высылкой подкреплений англичанам{489}. К концу дня 7-я английская дивизия ввиду сильного изнурения и больших потерь была сменена двумя бригадами 2-го корпуса и отведена на отдых в окрестности Локра. А в ночь на 3-е в район Эльвердинге, Боезинге подошла от Байё 39-я французская дивизия (20-го корпуса), только что подвезенная с р. Соммы из состава 2-й армии; некоторые ее части должны были усилить отряд ген. Митри, а ее главные силы — перейти на следующий день в южные окрестности Ипра, к правому флангу французских войск, у Крюисстрата.
Уже четверо суток группа ген. Фабека вела атаку за атакой на неприятельские позиции, расположенные между шоссейной дорогой из Ипра в Мэнен и р. Дувом; уже четверо суток германцы настойчиво теснили противника и с каждым днем подходили все ближе и ближе к Ипру, угрожая захватом этого города, удержание которого в своих руках имело для союзников большое моральное значение. Ипр уже находился под сильным обстрелом германской артиллерии, направленным с нескольких сторон, и был теперь покинут стоявшими в нем раньше штабами и тыловыми учреждениями англо-французских войск. Положение союзников представлялось, несомненно, и тяжелым и опасным, а успехи германцев, казалось, должны были привести вскоре к достижению решительной победы. Тем не менее эта победа, несмотря на все затраченные усилия и на все понесенные жертвы, еще не была достигнута, и невозможно было сказать, будет ли она вообще достигнута с имеющимися силами и при сложившейся обстановке. Германские дивизии брали штурмом высоты, селения и рощи, то в одном, то в другом месте прорывали боевые линии противника, но на неприятельской стороне появлялись новые силы, которые бросались в контратаки, кое-где вновь овладевали утраченными позициями и везде закрывали собой произведенные атакующим прорывы. И после четырехдневных неудач и отступлений враг попрежнему стоял сплошным фронтом, упорный и неустрашимый, вновь пытавшийся перейти к активным действиям, снова стремившийся восстановить свое положение на важнейших участках поля сражения. Кроме того, постепенно все яснее обозначалось неблагоприятное для германских наступательных планов явление, а именно — зарождение и развитие то на одном, то на другом участке ипрского фронта сильных укрепленных позиций. В то время, когда обе стороны с такой энергией и настойчивостью оспаривали друг у друга каждый клочок земли в окрестностях Ипра, со дня на день укреплялись те позиции, на которых располагались противники. Таким образом, постепенно нарождалась позиционная война, перемешивая свои формы и приемы ведения боевых действий с элементами еще не угасшей маневренной войны. Обе стороны еще искали решения в широком столкновении своих крупных масс, но укрепленные позиции уже начинали стеснять подвижность последних, [294] уже ограничивали маневренный замысел и наступавшего и оборонявшегося.
Ослабление германского натиска у Ипра
Со 2 ноября наступательная энергия германских войск заметно ослабевала; все указывало на истощение живой силы, на необходимость свежих подкреплений, на неизбежность перерыва в боевых действиях. 3 ноября германское главное командование пришло к убеждению, что группа ген. Фабека недостаточно сильна, для того чтобы выполнить данную ей задачу и нанести противнику решительное поражение. Ввиду этого было решено усилить ее новыми частями, которые должны были прибыть из других армий: из 1-й армии были назначены 4-я дивизия и управление 2-го корпуса, из 2-й — сводная гвардейская дивизия с управлением гвардейского корпуса, из 6-й — управление 24-го рез. корпуса и 25-я рез. дивизия, причем последняя должна была образовать сводный корпус с 6-й баварской резервной; кроме того, 15-му корпусу была придана баварская кавалерийская, а 2-му баварскому — 2-я кав. дивизия. Все эти переброски и перегруппировки предположено было закончить к 10 ноября, а пока было решено укрепляться в занятом войсками расположении, вести частичные наступления для улучшения своего тактического положения и отражать неприятельские атаки.
Французское главное командование со своей стороны считало уже в это время, что наступление германцев во Фландрии окончательно потерпело неудачу. Ген. Жоффр, между прочим, писал 6 ноября ген. Фошу: «Операции, предпринятые под Вашим руководством, совершенно расстроили маневр противника и остановили неприятельское наступление к Ипру...» Тем не менее, несмотря на это и на утомление английских и французских войск, ген. Фош все же полагал, что невозможно оставлять выступное расположение союзников у Ипра в том виде, в котором оно находилось и в котором оно постоянно подвергалось опасности охватывающего маневра германцев с севера и с юга, и что необходимо стремиться к выдвижению обоих флангов, а потому он решил продолжать наступательные действия 32-м корпусом и отрядом ген. Митри в районе Биксшооте, а 16-м корпусом и конницей Конно — в южных окрестностях Ипра.
Таковы были предположения и намерения сторон в первых числах ноября, почти накануне новой попытки германцев нанести решительный удар англо-французским войскам.
Между тем, на всем протяжении ипрского фронта с 3 по 9 ноября боевые действия, то разгораясь, то затихая, продолжались изо дня в день. На левом фланге союзников, несмотря на призывы ген. д'Юрбаля к активным действиям, ни 32-й корпус, ни группа ген. Митри не могли потеснить неприятеля; наоборот, находившиеся перед ними германские части 23-го рез. корпуса 4 ноября легко овладели селением Биксшооте. В группе ген. Дюбуа лишь отряду Эли д'Уасэля удалось 3 ноября немного продвинуться у Поелькапеле. Трудность продвижения для французов в этом районе [295] может быть объяснена прибытием сюда 3 ноября с изерского участка 3-го германского рез. корпуса (с приданной ему 44-й рез. дивизией), который получил задачу наступать по обе стороны Лангемарка на линию Хет-Сас, С.-Жюльен. На участке 1-го английского корпуса, у Клейн-Зилебеке, отряд ген. Мусси был атакован 6 ноября 39-й германской дивизией и потеснен, но затем контратаками отчасти восстановил свое положение; 8 ноября 54-я германская рез. дивизия вела горячий бой с англичанами у Вельдхока. К югу от Ипра несколько раз возобновлялись бои у Витсшаете, а 9 ноября части 2-го баварского корпуса атаковали и заняли высоты у С.-Элюа, оставив самое селение в руках французов. На участке кавалерийского корпуса Конно постепенно подходили его дивизии, располагаясь в районе Крюисстрат, Мессин; то одна, то две из них, попеременно, оставались на позициях, а затем отходили к Дранутру и Локру. У германцев 4 ноября 1-й кав. корпус был сменен на р. Дуве 2-м кавалерийским (3-я и 7-я кав. дивизии); одновременно с этим началась постепенная переброска германской конницы то на восточный фронт, то в другие районы французского фронта. К французам в эти дни продолжали прибывать подкрепления: 3 ноября в районе Байё, Хазебрук началась высадка из поездов 11-й дивизии (20-го корпуса), прибывавшей с реки Соммы из 2-й армии; на следующий день эта дивизия собралась у Поперинга, 7-го, перешла к Эльвердинге, а 8-го — к Вормезееле и С.-Элюа, где приняла участие, вместе с войсками 16-го корпуса, в отражении местных атак.
В начале ноября во Фландрии наступила пора, крайне неблагоприятная для ведения боевых действий: пошли дожди; стояли густые туманы; почва, и без того сильно насыщенная влагой, превратилась в сплошное болото, по которому трудно было передвигаться, а еще труднее — рыть в нем окопы; в довершение всех затруднений от климатических и боевых невзгод сильно возросла болезненность в войсках обоих противников. Вся эта неприглядная и тяжелая обстановка, в которой приходилось изо дня в день вести бои и совершать передвижения вдоль фронта, естественно, не располагала войска к проявлению активности и маневренности и все более и более склоняла обе стороны к решению прочно закрепиться в своем расположении и оборудовать занимаемые позиции для пребывания на них до наступления весны. Однако, противники не сразу решились на прекращение боевых действий и, как увидим ниже, в течение нескольких ближайших дней еще пытались привлечением в свои боевые линии новых сил и возобновлением энергичного наступления найти, наконец, желательное для себя решение тех оперативных вопросов, которые все еще стояли перед ними.
Последняя попытка германцев прорвать боевые линии противника
К 10 ноября германские войска, предназначенные для новой попытки прорвать неприятельские линии к востоку и юго-востоку от Ипра, образовали две ударные группы: правую, ген. Линзингена (командира 2-го корпуса), из двух корпусов — сводного (4-я и [296] сводная гвардейская дивизии), развернувшегося вдоль дороги Ипр, Мэнен, и 15-го, занявшего участок далее к югу, до канала, и левую, ген. Фабека, из 2-го баварского и двух сводных корпусов, находившихся попрежнему между каналом и р. Дувом{490}. Одновременно с атаками этих обеих групп должны были атаковать и все корпуса 4-й германской армии.
Атаки германцев начались в тот же день с 7 часов утра. 23-й рез. корпус наступал на участок между Нордшооте и Хет-Сасом и к вечеру отбросил здесь французов за канал; бригада 45-й рез. дивизии и небольшие части 46-й переправились через канал у Дриграхтена и распространились по другому берегу, тесня перед собой 38-ю французскую дивизию. Но подъем воды в канале, явившийся результатом наводнения на Изере, остановил здесь дальнейшие успехи германцев. В 3-м рез. корпусе 44-я рез. дивизия атаковала в направлении на Хет-Сас и потеснила отряд ген. Митри от Кортекера к каналу, где, у Стеенстрата и Хет-Саса отходившие французские войска были поддержаны 42-й дивизией; обе другие дивизии 3-го рез. корпуса пытались наступать вдоль железной дороги, ведущей от Стадена на Лангемарк, но продвинуться не могли. Столь же неудачно наступали и 26-й и 27-й рез. корпуса между Поелькапеле и лесом Полигон, не будучи в силах овладеть неприятельскими укрепленными позициями. Что же касается ударных групп ген. Линзингена и ген. Фабека, то частью вследствие их неготовности к наступлению, а частью ввиду затянувшейся артиллерийской подготовки и запоздалых приказаний для атаки было решено отложить наступление до следующего дня.
11 ноября в группе ген. Линзингена сводно-гвардейская дивизия после 2 1/2 часов артиллерийской подготовки около 10 часов утра повела атаку на участок английских позиций между южной опушкой леса Полигон и южной оконечностью леса Херентаге; после упорного, преимущественно лесного, боя она достигла к вечеру западной окраины первого из этих лесов, захватив также и восточную половину другого. Находившиеся здесь войска 1-й и 2-й английских дивизий были отброшены к западу с большими потерями. Левее прусской гвардии 4-я дивизия с трудом продвигалась в южной части леса Херентаге, а 15-й корпус, овладев лесным пространством у Клейн-Зилебеке, наступал на Фербранден-Молен, но юго-восточнее этой деревни был остановлен контратаками французских войск ген. Мусси. По другую сторону канала 2-й баварский корпус слегка выдвинулся за Холебеке, а 6-я баварская и 25-я резервные дивизии потеснили противника севернее Витсшаете. Но далее к югу германские войска не достигли в этот день никакого успеха. Корпуса же 4-й германской армии не вели в это время боев, оставаясь на месте перед укрепленными позициями противника. Следовательно, 10 ноября, когда эта армия атаковала, обе германские ударные группы бездействовали; когда же 11-го последние перешли в наступление, то стояли без дела корпуса 4-й [297] армии. Конечно, такая несогласованность в действиях германских войск должна была повлиять неблагоприятно на выполнение той задачи, которая была дана им, и преимущественно этим обстоятельством и следует объяснить неудачу этого нового наступления.
Однако, успешное продвижение германцев севернее Ипра, в районе Биксшооте, сильно встревожило ген. Фоша, приказавшего 11-й дивизии вернуться к Эльвердинге и поступить в распоряжение командира 32-го корпуса{491}. Тем не менее к ночи с 11 на 12 ноября обе стороны приходят к сознанию, что борьба во Фландрии уже не может дать им желательного решения и что необходимо перейти к обороне, т. е. к той именно позиционной борьбе, которой они так хотели избегнуть своим упорством и крайним напряжением своих физических и моральных сил. Но лишь спустя несколько дней после этого главное командование обеих сторон решилось дать своим войскам приказание прекратить боевые действия и приступить к закреплению своего положения: французское — 15-го. а германское — 17 ноября. Пока же продолжались бои без определенного оперативного плана, мало оживленные, с ничтожными тактическими результатами. Конница, уже ненужная обоим противникам, постепенно уводилась из района боевых операций{492}.
С 12 ноября к союзникам стали прибывать последние подкрепления: к французам — 26-я дивизия (13-го корпуса) из 2-й армии, включенная сначала в 32-й корпус, а 15-го переданная в группу ген. Дюбуа, которая протянула теперь свой правый фланг до южной опушки леса Полигон; к англичанам начали прибывать из Англии первые части только что сформированной 8-й пех. дивизии. Но этим подкреплениям уже не пришлось принять участия в великой битве во Фландрии.
Прекращение боевых действий у Ипра
15 ноября французские войска группы ген. Дюбуа начали сменять 1-й английский корпус, назначенный в тыл для отдыха и пополнений; эта смена была закончена лишь к 21 ноября, когда корпус сосредоточился у Локра. В эти же дни войска 2-го английского корпуса, разбросанные мелкими частями на различных участках ипрского фронта, были возвращены в общий резерв и стянуты [298] в свой корпусный район у Байё. У германцев с 20 ноября началась переброска войск из 6-й армии на русский фронт, где в это время была в полном разгаре сложная операция, предпринятая германцами на левом берегу Вислы (так называемая Лодзинская).
Этими перегруппировками и закончилось сражение у Ипра. Боевые столкновения на позициях постепенно затихали; гул артиллерийской стрельбы все реже и реже был слышен в холодном, сыром воздухе фландрских равнин, но зато все шире разрастались с обеих сторон укрепления и все гуще оплетались они колю чей проволокой. И после целого месяца ожесточенных боев, атак и контратак, после продолжительного периода боевых тревог и лишений по всему протяжению ипрского фронта наступило, наконец, затишье. Но это была не мирная тишина, а вынужденная тишина истощения, под покровом которой оба противника залечивали свои раны, накопляли у себя новые силы, выковывая новое оружие для продолжения борьбы.
5. Разбор и оценка сражения во Фландрии
Из сказанного мною о событиях, развернувшихся во Фландрии в течение октября и ноября, мы можем притти к заключению, что германцы не достигли в этом грандиозном сражении поставленной себе цели и что обе стороны к окончанию боевых действий оказались почти в том же взаимном положении, в котором они находились перед сражением. Оправдали ли себя при этих условиях те великие напряжения и те огромные жертвы, которые были затрачены сражавшимися для достижения поставленных себе целей? Мы видели, что активная роль в этой упорной борьбе на равнинах Фландрии принадлежала германцам, роль же союзных армий в этих боевых операциях являлась безусловно оборонительной; союзники должны были стать на путях германского наступления; они должны были остановить могучий натиск противника, направленный к морскому побережью. Как известно, они успели преградить врагу доступ к морскому берегу, они остановили его наступление; союзные армии не были разгромлены, бельгийцы не были разобщены от англо-французов, Дюнкерк и Кале были спасены. Чем же объясняется столь неудачный результат этого сражения для германцев, несмотря на те значительные силы, которые они ввели в дело, и энергию, обнаруженную ими в этих боях?
Действия германцев
Раньше всего неудачу германцев во Фландрии следует поставить в связь с неискусной стратегической подготовкой ими этого сражения. Идея наступления к морскому побережью едва ли явилась случайной в ряду оперативных замыслов германского генерального штаба, и, по всей вероятности, она зародилась вскоре же после отступления германцев от Марны, когда стало ясно, что их первоначальный стратегический план уничтожения союзных армий [299] в районе восточных крепостей Франции потерпел крушение и что теперь необходимо поставить германским армиям какую-нибудь новую значительную цель, стремление к которой могло бы вернуть им стратегическую инициативу и создать для них более выгодную обстановку. Следовательно, ничто, повидимому, не препятствовало германцам согласовать свои действия во Фландрии с действиями их осадной армии под Антверпеном, тем более что новые резервные корпуса, предназначенные для этих операций, уже были сформированы и находились в боевой готовности еще до падения этой крепости. Между тем, развертывание этих войск на р. Шельде было закончено на несколько дней позже сдачи Антверпена, вследствие чего германцы не только не имели возможности отрезать бельгийцам путь отступления к Изеру и одним широким маневром захватить всю их армию между крепостью и Гентом, но даже не могли организовать преследования этой армии, с тем чтобы, не давая ей времени на остановку и укрепление на Изере, на плечах противника пробиться к французскому побережью.
Несогласованность действий двух германских армейских групп, оперировавших между Антверпеном и французско-бельгийской границей, спасла бельгийскую армию, дала англо-французам время для переброски во Фландрию крупных войсковых масс, а в результате всего этого способствовала образованию укрепленного фландрского фронта союзников. Правда, на защиту этого фронта стали боевые силы, мало сплоченные и характера разнообразного, — войска трех государств, трех различных армий, не похожих одна на другую ни своей боевой подготовкой, ни своим воинским духом, ни своей боевой доктриной, слабо связанных общим командованием. Но зато все они сражались теперь в обстановке, вызывавшей в них небывалое воодушевление, которое скрепляло их союзные отношения прочнее всяких внешних связей, которое спаяло их стремления, их боевые порывы в одно могучее, напряжение массовой воли, которое объединило их в одном бесповоротном решении добиться победы. В этих боях на фландрских равнинах бельгийцы сражались за последний клочок родной земли, бесконечно дорогой для них в эти дни тяжких боевых испытаний; англичане — за безопасность своих сообщений с отечеством, столь необходимую для продолжения этой борьбы; наконец, французы — за существование своих слабых союзников, за целость коалиции, которой еще ни разу не угрожала опасность более значительная, более чреватая последствиями для дальнейшего хода войны.
Итак, ошибка, допущенная германцами в стратегическом развертывании во Фландрии, тяжко отозвалась на исходе многодневной борьбы, веденной ими с такой энергией на Изере, под Ипром и на Лисе. Ошибки стратегии часто бывают непоправимы на полях сражений, и фландрская неудача германцев служит тому наглядным примером: несмотря на множество тактических успехов в отдельных боевых столкновениях, все же общий результат этих победоносных боев, равнодействующая этих частных боевых удач не доставили им победы. [300]
Но не только плоха была стратегическая подготовка германского наступления во Фландрии, неудовлетворительна была и самая организация германцами этого сражения.
Общее количество германских войск, принявших участие во фландрском сражении, считая фронт последнего от моря до Ла-Бассэ, составляет 30 пехотных и 8 кавалерийских дивизий; союзники имели в этом сражении 29 пехотных и 12 кавалерийских дивизий. Следовательно, силы сторон к концу сражения были в общем одинаковы у противников. Но если принять во внимание, что германцы значительно превосходили союзников тяжелой артиллерией, то это должно было привести их к некоторым преимуществам в боевом отношении, однако при непременном соблюдении двух необходимых условий: введении всех сил в дело одновременно с началом сражения и сосредоточении главной их массы на важнейшем направлении с целью приобретения здесь решительного превосходства над неприятелем. Между тем, ни одно из этих условий не было выполнено германцами.
Подсчитанные нами силы были сосредоточены ими в три приема: к 20 и 30 октября и к 10 ноября, почему те войска, которые подходили во время сражения, в большинстве случаев лишь сменяли находившиеся здесь раньше части, уже утомленные боями и понесшие большие потеря, а не усиливали их, как это могло бы быть, если бы они были переброшены сюда к началу операции. Это тем боже странно, что в то время, когда на Изере и у Ипра обе стороны развертывали свои армии, на южных участках фронта повсеместно стояло боевое затишье, и нигде, от Арраса до швейцарской границы, ни та, ни другая сторона не делала никаких приготовлений к каким-либо активным операциям. Поэтому ничто не препятствовало германскому главному командованию направить во Фландрию более крупные силы, с тем чтобы сразу же, в первых же боевых столкновениях приобрести подавляющее превосходство над противником и добиться поставленных себе целей в короткий срок.
В этом неудачном сосредоточении и развертывании германских сил во Фландрии сказались недостаток решительности в выполнении широко задуманного стратегического плана и переоценка германским командованием боеспособности своих войск; не решаясь ослабить свой фронт южнее Арраса, из опасения неприятельского наступления, германцы рассчитывали, что бодрая, свежая, добровольческая армия герцога вюртембергского будет в состоянии одолеть сопротивление разнородной, несплоченной, лишенной общего управления массы союзных войск, стоявшей перед ними от моря до р. Лиса. Но они ошиблись: эта армия оказалась более пригодной для короткого удара, чем для продолжительной операции с ее длительным боевым напряжением. Кроме того, германцы слишком низко оценивали боевые качества союзных армий и оперативное искусство союзных генералов. Повидимому, одной Марны еще было недостаточно, чтобы заставить их судить и о том и о другом более правильно и беспристрастно. [301]
В районе фландрских операций, соответственно важнейшим для германцев предметам действий, физическим особенностям местности и положению различных участков района в отношении конечной оперативной цели германцев (морского побережья у Дюнкерка, Кале), следует различать три операционных направления: от Брюгге — к р. Изеру, от Тьельта, Куртрэ — к Ипру и от Лиля — вверх по р. Лису. Первое из них хотя и являлось кратчайшим на пути к достижению конечной цели операции, но оно пролегало по местности, весьма затруднительной для ведения наступательных действий, а с того дня, когда на Изере бельгийцы устроили наводнение, это направление потеряло всякое оперативное значение. Направление южнее р. Лиса шло по местности, удобной для ведения боевых действий, но оно вело кружным путем к побережью у Кале и Дюнкерка, и к тому же войска, наступавшие в этом направлении, в случае своего выдвижения к Бетюну и западнее могли бы подвергнуться атаке во фланг со стороны крупных неприятельских сил, сосредоточенных на линии Ла-Бассэ, Аррас и не занятых в то время боями с находившимися перед ними германскими корпусами. Наконец, направление, ведущее через Ипр, было и достаточно коротким (немного длиннее изерского) и проходившим по местности, пригодной для передвижения крупных войсковых масс и для ведения ими боевых действий; вместе с тем прорыв атакующего в этом направлении в известной мере обеспечивался с флангов наступлением германцев на соседних участках, на Изере и на Лисе. Следовательно, в данных условиях важнейшим операционным направлением являлось ипрское.
Однако, ни к началу боев, ни к окончанию их германцы не имели на этом направлении превосходства в силах и увеличивали здесь численность своих войск параллельно с усилением неприятельских, временами даже уступая в этом отношении противнику, тогда как к югу от р. Лиса, где союзники имели сравнительно небольшие силы и где ни разу боевые действия не достигали значительных размеров, германские войска не только не уступали в числе неприятелю, но в большинстве случаев превосходили его.
Конечно, невозможно придавать численному превосходству безусловное значение в боевых действиях и успех или неудачу в боях ставить в исключительную зависимость от него, но нельзя отрицать и того, что число — первостепенный боевой фактор, особенно в таких боевых операциях полупозиционного характера, каковыми были бои во Фландрии, где часто исход атаки зависел от массового натиска атакующих войск, производившегося на узком фронте и завершавшегося рукопашными схватками. Следует иметь в виду, что фландрские бои изобилуют последними, а вместе с тем отличаются огромными потерями атакующего, что, естественно, требовало для продолжения и развития боя большой численности войск. Повидимому, в некоторых случаях у германцев нехватало живой силы для возобновления своих неудачных атак, особенно на важнейшем, ипрском участке поля сражения. И потому-то германское наступление замирает здесь без всякой видимой причины, без какой-либо крупной тактической неудачи: оно просто выдыхается [302] и истощается, оно останавливаемся, бессильное физически и морально{493}.
Мне кажется, что изложенные мною ошибки германского командования во Фландрии — плохая стратегическая подготовка наступления и неправильная организация самого сражения — в достаточной мере выясняют нам причины тех неудач, которые постигли германцев в октябрьских и ноябрьских боях.
Действие союзников
Относительно боевой деятельности союзников в этом сражении необходимо сказать следующее. Наступательные стремления французского командования, как я уже говорил раньше, имели исключительно моральное значение, потому что с захватом германцами с первого же дня инициативы действий и отсутствии объединенного командования союзными войсками широкое, стратегическое наступление последних являлось невозможным. Но зато стратегическая оборона, временами весьма деятельная и активная, велась союзниками и искусно и целесообразно. Успешному ведению этих активно-оборонительных действий способствовали, главным образом, три обстоятельства: непрерывный, систематический приток, преимущественно в Ипрский район, французских подкреплений из других районов театра военных действий, необычайная отзывчивость французских начальников к возникавшим в боевых линиях потребностям в поддержке и упорство в обороне, проявленное не только французскими, но и английскими войсками в этих многочисленных кровопролитных боях.
Из частных особенностей этого сражения обращает на себя внимание участие в нем весьма крупных кавалерийских масс; по своей абсолютной численности эти массы не уступают даже конным массам, находившимся на поле сражения на Марне, по относительной же — они значительно их превышают. Эта многочисленная кавалерия проявила свою деятельность главным образом в первый, подготовительный период сражения, когда силы обеих сторон еще не закончили своего развертывания и когда крупные конные отряды имели еще перед собой широкое поле для действий. Особенно деятельна была французская конница, прикрывавшая сначала у Ипра развертывание 1-го английского и 9-го французского корпусов, а затем промежуток между изерской и ипрской группами союзных войск. В последующий период сражения, вследствие [303] установления сплошного фронта и создания союзниками укрепленных позиций, конница обоих сторон уже не имела возможности выполнять какие-либо кавалерийские задачи, а несла боевую службу преимущественно в спешенном строю в общей боевой линии.
Сражение во Фландрии представляет собой последнее боевое столкновение этой войны на французском фронте, разыгравшееся в условиях маневренной обстановки; оно замкнуло непрерывную цепь укрепленных позиций, опоясавшую Францию на протяжении 700 км; оно прочно закрепило у морского побережья северную оконечность этой неодолимой цепи окопов, опутанных проволокой. И обе стороны стояли теперь одна перед другой повсеместно ослабленные, потерявшие надежду на скорое осуществление своих стратегических планов, как бы в молчаливом соглашении дать друг другу передышку для того, чтобы осмотреться в новых, столь необычных условиях позиционной войны. Обоим противникам эта передышка была необходима, особенно же нужна она была германцам, воевавшим на два фронта и предпринявшим в это время наступление крупными силами в Польше. Когда на западе шум боев уже замирал с последними усилиями сражавшихся, на востоке маневренная война еще была в полном разгаре, она еще не истощила здесь обеих сторон, она еще ставила их армиям широкие стратегические задачи. Но на западе Европы она уже угасла на продолжительное время; с последним выстрелом фландрского сражения закончился первый, маневренный период борьбы на французском фронте и начался второй, позиционный, бесконечно длительный, безотрадно-однообразный, как бесконечно длинна и однообразна была эта двойная линия окопов, сковавшая подвижность и наступательную энергию обоих противников. [304]