Развитие угольного противогаза

Разнобой и неразбериха, царившие в учреждениях Военного ведомства и военно-промышленных организациях, послужили причиной ряда ошибок в области производства противогазов Зелинского. Так, вместо одного типа противогазов, каждый завод, их производивший, стал вырабатывать свой тип. В результате почти одновременно появились три образца противогазов Зелинского-Кумманта: 1) Петроградский, 2) Московский и 3) Казенного завода. Хотя по своему устройству и особенно защитным качествам эти образцы мало отличались друг от друга, их одновременное появление в армии вызвало недовольство и нарекания среди войск. Дело в том, что различные части получали на руки различные типы противогаза. Иногда в одной и той же части офицеры снабжались одним типом, солдаты другим. Последние, естественно, думали, умудренные горьким опытом с прежними образцами противогазов, что качества офицерского противогаза значительно выше, и выражали свое негодование почти открыто.

Помимо этого обстоятельства имелись и другие моменты, содействовавшие возникновению и такого недовольства. Производство противогазов велось полукустарным порядком. Уголь набивался в коробки вручную. Естественно, что плотность набивки резко колебалась в различных экземплярах противогаза и некоторые из них быстро оказывались негодными вследствие «перетирания» угля при носке противогаза. Так как в противогазах у солдат это перетирание происходило значительно быстрее, чем у офицеров, то возникали новые поводы для недовольства.

Мы уже упоминали выше о первоначальных образцах противогазов, выработанных самим Н. Д. Зелинским и Московской [71] экспериментальной комиссией. Здесь уместно дать их краткое описание. Первый противогаз, испытывавшийся в Экспериментальной комиссии, представлял собою либо бутылку без дна, наполненную углем, либо жестяную коробку, сделанную по образцу такой бутылки. Противогазы первого образца имели или цилиндрическую или прямоугольную форму и различные размеры. В верхней части коробки имелась горловина, на которую надевался патрубок шлема Кумманта. Вместо нижнего дна коробка имела металлическую сетку, поверх которой помещалось несколько слоев марли. Сверху над слоем угля также имелась марлевая с ватой прокладка для защиты дыхательных путей от угольной пыли (фиг. 34).

Вначале опыты, производились с коробками различных размеров, причем с целью увеличения мощности противогаза наблюдалась тенденция к применению коробок значительных размеров. Так как такие коробки не были снабжены клапанами, то дышать через них было достаточно трудно. Только с течением времени были подобраны опытным путем соответствующие размеры коробок, которые затем и были приняты в выпускаемых в армию образцах противогазов. С целью уменьшения вредного пространства угольного противогаза в Экспериментальной комиссии была сконструирована коробка, изображенная на фиг. 31. Эта коробка имела цилиндрическую форму с наглухо припаянным нижним дном. В центре верхнего дна была впаяна трубка, немного не доходящая до дна коробки. Вокруг этой трубки на верхнем дне имелось несколько отверстий, через которые воздух поступал в коробку. Назначение трубки, впаянной в верхнее дно коробки, состояло в том, чтобы удлинить путь отравленного воздуха через слой угля при одних и тех же размерах коробки. Эта коробка после испытаний не была принята. Однако первая небольшая (опытная) партия противогазов Зелинского, выпущенная в начале весны 1916 г., имела коробку цилиндрической формы, но уже с верхним и нижним днами и горловинами. Этот образец быстро обнаружил все неудобства круглой формы: при носке противогаз катался на бок, благодаря чему закручивалась тесьма. То же самое происходило и при беге в надетом противогазе. Поэтому круглые коробки в дальнейшем совершенно не изготовлялись.

С мая месяца 1915 г. в армию стал поступать первый тип противогаза Зелинского, так называемый «противогаз Зелинского-Кумманта Петроградского образца» (фиг. 34 и 35). Коробка этого противогаза имела прямоугольную форму [72] с размерами 200 X 80 X 50 мм. Нижнее дно коробки снабжено горловиной высотой в 1–2 см и внутренним диаметром 22 мм. Эта горловина закрывалась корковой пробкой, привязанной к ушку, имеющемуся на коробке, бечевкой. В верхнее дно впаяна такая же горловина несколько более высокая. На нее надевался шлем Кумманта. Несколько отступя от верхнего дна помещалась припаянная к стенке коробки металлическая сетка, под которой имелся слой марли с тонкой ватной прокладкой. Такое же устройство имелось и у нижнего дна коробки. Между сетками помещался активированный по способу Н. Д. Зелинского уголь с размерами зерен около 3–6 мм. Длина угольного фильтра составляла 174 мм. На коробку надевался жестяной колпак, предохраняющий маску во время носки противогаза от повреждений. Коробка и колпак снабжались ушками, через которые была пропущена тесьма. С помощью этой тесьмы противогаз носился на боку и довольно легко приводился в боевое положение (фиг. 35). Дыхание в противогазе, как и в других его образцах, — маятниковое, т. е. вдох и выдох производились через угольный фильтр. Благодаря этому в противогазе Зелинского имелось большое вредное пространство, которое обусловливало трудность дыхания. Для облегчения дыхания рекомендовалось время от времени закрывать нижнее дно рукой и производить сильный выдох. При этом воздух выходил между ушами и при следующем вдохе под маску попадало некоторое количество свежего воздуха.

В первых образцах противогаза Петроградского типа маска имела ряд существенных недостатков: малый размер очков, отсутствие носового отростка для протирания запотевших очков, неудачный покрой шлема, слишком обжимавшего некоторые части лица, от чего затруднялось кровообращение [73] (фиг. 35). Весной 1916 г. вопрос о клапанном распределении дыхания в противогазе находился еще в стадии разработки. Предложенные различными лицами системы клапанов, несмотря на удовлетворительную в общем работу, не нашли еще себе применения в армейском образце противогаза. С одной стороны, это происходило по причине трудностей, связанных с массовым производством клапанов, с другой стороны, на клапан смотрели как на наиболее уязвимое место в противогазе. В особенности в этом отношении была памятна неудача с клапанами в противогазе Горного института. Поэтому хотя введение клапанов в угольный противогаз и имелось в виду, практическое решение вопроса откладывалось до появления более надежного образца клапана.

В марте 1916 г. был спроектирован подобный вышеописанному противогаз Зелинского-Кумманта Московского образца. Он отличался от Петроградского образца лишь размерами и формой коробки. Сечение коробки этого образца овальное (эллипс), площадь сечения около 60 кв. см. Высота коробки 200 мм, длина большой оси эллипса — 110 мм, малой — 67 мм. Верхняя горловина имеет несколько больший диаметр по сравнению с Петроградским образцом (25 мм). Первые партии этого противогаза не имели припаянного дна и нижней горловины. Коробка закрывалась снизу крышкой из жести, под которой сразу помещалась сетка. Однако неудобства такой крышки, которую надо было открывать при пользовании противогазом, скоро сказались. Крышка легко отламывалась и мешала при ходьбе в надетом противогазе. Поэтому в последующих партиях противогаза нижнее дно уже припаивалось к коробке и снабжалось горловиной [74] диаметром 40 мм. Пробка, которой закрывалось нижнее отверстие, была выштампована из жести и имела снаружи резиновый поясок. В остальном по устройству противогаз был одинаков с Петроградским образцом. Надо лишь отметить, что объем угольного фильтра в этом образце был несколько большим по сравнению с Петроградским, а именно составлял 1000 куб. см (в Петроградском образце — 700 куб. см (фиг. 36 и 37). Зато размеры зерен здесь были несколько большими.

Третий тип противогаза Зелинского-Кумманта назывался противогазом Казенного образца или точнее типа Казенного противогазового завода. По наружному виду он походил на Московский тип и был лишь несколько короче последнего. Коробка имела эллиптическое сечение с осями 110X70 мм, высота 135 мм {69}. Корпус имел три зига выпуклых и два вогнутых для увеличения прочности. Отделка этого противогаза была несколько лучшей, чем у обоих вышеописанных образцов (фиг. 38).

Резиновые шлемы Кумманта, составляющие одну из главных частей всех вышеописанных типов противогазов, встречались двух образцов. Первый тип был малоудобен по форме, давал небольшое поле зрения и не имел приспособлений для протирания очков. Во втором типе шлема эти недостатки были частично устранены (фиг. 39, 40).

Выше уже упоминалось о ряде недостатков, которыми обладал противогаз Зелинского-Кумманта. Основным из них [75] была трудность дыхания, обусловленная значительным вредным пространством. Уже летом 1916 г. донесения, поступавшие с фронта, указывали на ряд недостатков противогаза, приписывая им случаи отравления (трудность дыхания, потеря ориентировки, неудобства пробки, закрывавшей нижнее отверстие коробки, и т. д.). Поэтому вопрос об усовершенствовании противогазов все время стоял перед соответствующими организациями. Надо отметить, что большинство недостатков противогаза могло бы быть устранено в случае надлежащего обучения войск. Однако командование частей на эту сторону дела не обращало должного внимания. Обучение вели по-прежнему работники невоенные (профессора, врачи, студенты и т. д.), которые ограничивались обычно лекциями и камерным окуриванием. Настоящей тренировки в противогазе не производилось, почему большинство солдат фактически не умело пользоваться противогазами. С другой стороны, противники внедрения противогаза Зелинского всячески поддерживали и раздували версию о неустранимых недостатках противогаза Зелинского. В результате уже летом 1916 г. во всей широте встал вопрос о новом типе противогаза. [76]

Среди документов, относящихся к критике противогаза Зелинского, надо отметить протокол совещания от 1 октября 1916 г., созванного при Земском союзе. На этом совещании присутствовало большое число представителей различных учреждений, в том числе Московской экспериментальной комиссии и даже Государственной думы. Было также значительное число ученых. Непосредственным поводом для созыва совещания послужили, как видно из протокола, телеграммы с фронта с требованием замены противогаза Зелинского, а также позиция проф. Н. А. Шилова — в то время заведующего противогазовым отделом Земсоюза в Минске. Н. А. Шилов, немало сделавший в области противогазов и обучения войск, в ряде случаев высказал несколько категорических суждений о недостатках противогаза Зелинского. Содержание протокола следующее{70}:

А. А. Титов (член Главного комитета ВЗС), открывая совещание по поручению князя Львова, сообщил, что Земсоюзом заканчивается выполнение большого заказа на противогазы Зелинского-Кумманта. Несмотря на то, что газовые атаки на фронте следуют одна за другой, нового заказа на противогазы получить не удается. Задачей совещания является выяснение причин (или, как сказано в протоколе, «отношения высшего начальства») задержки заказа.

Проф. С. А. Чаплыгин считает угольный противогаз наиболее совершенным среди имеющихся и обладающим лишь незначительными дефектами, [77] наличие которых не лишает противогаз его защитных свойств даже при неблагоприятных условиях. Проф. Н. А. Шилов в частной беседе высказал мнение, что в данных противогазах имеется много отрицательных сторон. Выяснение вопросов о пригодности этого противогаза и является задачей совещания.

Проф. Л. И. Свержевский говорит, что Экспериментальная комиссия поставлена в ложное положение, ибо предложивши и одобривши этот противогаз, она не имеет о его работе каких-либо сведений.

Проф. Н. Д. Зелинский говорит, что в Петрограде дело с противогазами недостаточно урегулировано. Требования на маски были спазматическими, в зависимости от результатов, полученных на фронте при пользовании масками. Изготовляющие противогазы организации находятся в полном неведении об их работе на фронте, так как военное учреждение, в ведении которого находится контроль и проверка противогазов, держит все свои выводы в секрете (очевидно дело идет о Химическом комитете). Все попытки проникнуть на фронт для обследования качества противогазов наталкиваются на сопротивление. Лишь немногим лицам удалось проникнуть на фронт и получить нужные сведения. Необходимо, чтобы заготовляющим противогазы организациям была предоставлена возможность посылать делегатов на фронт для сбора сведений о работе противогазов. В настоящее время с угольными противогазами наступил перелом, и неизвестно, нужны ли они будут дальше, так как имеющийся в Военнопромышленном комитете запас в 250000 шт. не получает назначения. Цель совещания — выяснить, имеют ли угольные противогазы какие-либо преимущества, в противном случае необходим другой респиратор. Далее Н. Д. Зелинский просит Н. А. Шилова высказать свои соображения о работе противогаза, как лицо, стоящее близко к фронту, — «Может быть угольная пыль, которая попадает из коробки в дыхательные пути, не так страшна, как говорят об этом. И трудность дыхания, на что сейчас слышатся [78] жалобы — возможно зависит от неумения пользоваться противогазами», — говорит Н. Д. Зелинский. В заключение он предлагает вынести определенное мнение, «которое мы не будем никому навязывать и которое нам необходимо для того, чтобы решить: продолжать ли начатое дело или бросить его как негодное».

Проф. Н. А. Шилов говорит, что если целью совещания является выяснение дефектов противогаза Кумманта-Зелинского, то это совещание надо было собрать давно. Я лично выскажу откровенно все свои соображения по этому вопросу. Полученные от Н. Д. Зелинского весной 25 противогазов не дали возможности поставить широких испытаний (на фронте).

Однако неудобство пользования ими сказалось сейчас же, ибо «неумелые руки» солдат, особенно при наличии бороды, затрудняли обращение с каучуковыми шлемами, кроме того, они слишком затрудняли дыхание, «так что у меня, — говорит Н. А. Шилов, — сложилось отрицательное отношение к этим противогазам. Впоследствии я изменил свое мнение, так как практическое применение масок рядом лиц показало их хорошие стороны. Предпочтение отдавали противогазам Московского образца перед Петроградскими. Это было тогда, когда полного снабжения противогазами еще не было. Начались газовые атаки, которые было поручено мне исследовать, и мнение о противогазах вновь изменилось в обратную сторону». Шилов считает, что было бы неосторожно публично выступать с резкой [79] критикой противогаза, так как это могло бы плохо подействовать на солдат и убить в них всякую веру в какие бы то ни было противогазы. Недостатками противогаза Зелинского-Кумманта Н. А. Шилов считает: 1) Трудность надевания маски. У большинства в первый момент после надевания очки оказываются не на своем месте. При попытках поправить шлем происходит его разрыв на голове и на переносице. 2) Трудность дыхания, которая может зависеть от пыли, получаемой при сотрясении угля, от большого слоя угля и от скопления под маской и в коробке продуктов дыхания, в особенности при движении в работе (артиллеристы). 3) Сильное запотевание стекол. Как на результат этого, H. A. Шилов указывает, что во время одной из «газовых атак отряд солдат в полном смысле слова заблудился в развалинах одного города. Смазывание стекол глицерином и зеленым мылом хотя и помогает против запотевания, однако делать это на фронте почти невозможно. 4) Невозможность передать распоряжения по телефону и командовать, в то время, как при той панике и суете, которые сопутствуют каждой газовой атаке, порядок можно восстановить лишь твердым и громким словом начальника. Некоторые командиры, видя тщетность команды в маске и желая все же восстановить необходимый порядок, достигали этого, только сорвав маску, отчего сами погибали смертью героев. 5) Сжимание резиновым шлемом головы кровеносных сосудов, результатом чего оказывается сильная головная боль и головокружение. Это затрудняет длительное пребывание в маске. Между тем последние газовые атаки продолжались до 4 час. Н. А. Шилов предлагает сконструировать противогаз с «холостым ходом», который бы позволял дышать через особый канал окружающим воздухом. При первых признаках газа надо этот канал моментально закрыть и дышать через угольную массу. По мнению Н. А. Шилова в противогазах типа Кумманта-Зелинского необходимы следующие изменения: 1) Шлем должен быть снабжен выдыхательным клапаном. 2) Материал шлема должен быть более прочным, а сам шлем более свободным (наподобие английского). 3) Маска должна быть рассчитана на 6 час. беспрерывного пользования ею.

То обстоятельство, что признаки отравления часто наблюдаются на 2-й, 3-й и 4-й день, наводит на мысль, что отравление было медленное, что можно объяснить лишь просасыванием газов через уголь. Кроме того, было бы желательно выяснить, поглощает ли уголь мышьяковистые и цианистые соединения, так как есть основания предполагать их присутствие в позднейших газовых атаках. Упоминая о качествах других противогазов, имеющихся на фронте, Н. А. Шилов особенно останавливается на английском шлеме, который пользуется успехом, несмотря на то, что опыты в Петрограде не оправдали возложенных на него надежд.

Отвечая на вопросы присутствующих, Н. А. Шилов указывает, что маски-рыльца в передовых частях совершенно непригодны, однако с успехом применимы в ближайшем тылу. Далее, отвечая на вопрос Ф. К. Герке: «Были ли обучены мерам противогазовой борьбы части, пострадавшие [80] при последних газовых атаках», Н. А. Шилов отвечает, что эти части обучены только пользованию «рыльцами». Лишь человек по 10 из роты знакомы с противогазами Зелинского-Кумманта, что объясняется недостатком противогазов этого типа.

П. С. Усов указывает, что все о чем говорил проф. Н. А. Шилов, ему пришлось слышать на фронте. Все же решать вопрос только на фронте нельзя, так как некоторые недостатки противогазов зависят от их конструкции, другие от самого материала и третьи нужно приписать всецело тем, кто пользуется ими. П. С. Усов считает, что о недостатках противогазов по материалам обследований атак, полученным военным ведомством, судить нельзя, так как подобные обследования ведутся по одному плану, что не дает возможности осветить интересующие вопросы с нужных сторон. П. С. Усов предлагает организовать особое осведомительное бюро, которое имело бы право обследовать каждую газовую атаку. Несмотря на то, что в Москве уже проведены исследования двух партий противогазов, побывавших в газовых атаках, это обследование не дает вполне определенных указаний. Здесь указывалось, продолжает далее П. С. Усов, что через уголь просачивается гая, ибо отравление было обнаружено у некоторых лишь по прошествии 3 дней. А может быть в данном случае был применен газ, который действует лишь через такой промежуток времени. Для выяснения этого вопроса нужны клинические исследования, чего Всенное ведомство делать не находит нужным. Особое внимание необходимо уделить вопросу об обучении войск пользованию противогазами.

Н. Д. Зелинский не согласен с Н. А. Шиловым по вопросу о необходимости испытаний противогазов на фронте. «Если респиратор выдерживает в камере, то почему он не вынесет в поле». Если английские маски дали в камере худшие результаты, чем на фронте, то для объяснения этого должны быть причины.

Далее Зелинский на основании материалов официальных донесений о газовых атаках иллюстрирует преимущества угольных противогазов перед марлевыми. Недостатки угольного противогаза — это угольная пыль и трудность дыхания. Кроме того, в Химическом комитете считают, что противогаз должен работать более длительное время, чем то, на которое он рассчитан. Теперь требования стали шире, ибо солдату приходится в противогазе вести наступление, между тем как раньше речь шла только о пользовании ими в спокойном состоянии. Понятно, что необходимо противогазы соответственно видоизменить. Что касается клапана, то, конечно, дыхание этим облегчится, но в то же время в Комиссии нашли, что для нашего солдата, как менее культурного, чем английские солдаты, клапан будет представлять своего рода опасность, да и кроме того клапаны вообще скоро портятся.

А. Т. Кирсанов указывает, что требования к противогазам со временем видоизменились и что вначале весь вопрос сводился к увеличению поглощаемости газов углем. Я всецело присоединяюсь к Н. А. Шилову, [81] что требования фронта должны быть учтены при конструировании противогаза. Несмотря на недостатки угольных противогазов Земсоюза, все же считаю их лучшими, и поэтому необходимо снабжать ими армию, в то же самое время работая над их усовершенствованием. Далее А. Т. Кирсанов указывает на необходимость обучения войск пользованию противогазами и организации на фронте ремонтных мастерских. В настоящее время не следует отказываться от снабжения противогазами Зелинского-Кумманта, заканчивает А. Т. Кирсанов, необходимо лишь в дело снабжения внести большую планомерность.

Проф. С. А. Чаплыгин говорит, что безотрадная точка зрения Н. А. Шилова не оправдывается официальными данными, которые имеются с фронта. Ряд цифр о количестве пострадавших при одной из последних газовых атак свидетельствует о хорошем действии противогазов Кумманта-Зелинского. В то же самое время целые роты, снабженные масками-»рыльце» со вкладышами, выбывали из строя. Таким образом, с вопросом об изменении этих противогазов надо подождать, не лучше ли найти способы, которые могли бы устранить некоторые их недостатки. Может быть правильное обучение пользованию угольными масками устранит трудность дыхания. В настоящее время обучение ведется только с мокрыми масками-»рыльце». Н. А. Шилов указал здесь, что присутствие бороды и невозможность отдавать команду голосом препятствует пользованию противогазами этого типа. Однако эти недостатки не могут служить причиной для изменения конструкции, так как сбрить бороду и передать команду каким-либо звуковым сигналом гораздо легче, чем изменить тип противогаза. Решение вопроса о выдыхательном клапане требует осторожности: наш солдат, нужно сознаться, не привык обращаться с такими хрупкими вещами. Единственно, что смущает меня, продолжает С. А. Чаплыгин, это возможность неполного поглощения газов.

Проф. Л. И. Свержевский говорит, что сообщение проф. Н. А. Шилова произвело на него гнетущее впечатление: та армия, которая более всего подвержена газовым атакам, просит заменить имеющиеся противогазы на другие. Однако сообщение проф. С. А. Чаплыгина несколько рассеяло это впечатление. В сущности Н. А. Шилов подтвердил еще раз мнение Московской Экспериментальной комиссии, которое сложилось после работы с противогазом. Резиновый шлем — это самая неудобная часть в противогазе. Экспериментальная комиссия предвидела неудобства этих шлемов, но нам говорили, что лучше иметь что-нибудь, чем ничего, и что из-за этого не стоит задерживать производство. Для уменьшения пыли предполагалось уголь смачивать чем-нибудь, но благоприятных результатов получено не было. Тогда со всеми этими недостатками считаться было нельзя, теперь нужно и необходимо. К устранению трудности дыхания теперь приняты меры и дышать стало сравнительно легче. К клапану надо прибегнуть лишь в крайнем случае и притом к клапану самой простой конструкции. Большие потери, о которых здесь говорили, объясняются паникой: люди во время атаки совершенно не знают, что делать, [82] забывают об имеющихся противогазах, давят друг друга и т. п. Совершенно необходимо обучение пользованию противогазом и знакомству с газовой борьбой. При лабораторных испытаниях пропускания газов углем зарегистрировано не было. Что касается нижних чинов, обратившихся за медицинской помощью через 3 дня после газовой атаки, то это объясняется, по мнению проф. Свержевского, до некоторой степени желанием их отдохнуть в околотках, пользуясь подходящим случаем после нервного подъема и переутомления.

Доктор Глинский сообщает, что им лично совместно с генералом Ипатьевым была обследована газовая атака под Барановичами. На офицерском совещании, созванном на месте, выяснилось, что даже офицерский состав плохо подготовлен к борьбе с удушливыми газами. Оказалось также, что те части, которые были обучены более основательно, понесли меньшие потери. Доктора поразил большой процент пострадавших татар. Из разговоров выяснилось, что большинство из них не понимало русского языка, почему они и не были обучены обращению с противогазами. Кроме того, марлевые противогазы, благодаря близости окопов противника, не успели одеть. Единственным спасением был противогаз Кумманта-Зелинского. Далее доктор Глинский считает, что при конструировании противогазов фронт ни при чем. Только лабораторные опыты, проверенные в полевых условиях, должны иметь значение в деле выбора противогазов. Лучше противогазов Кумманта-Зелинского быть и не может, ибо трудности дыхания, к облегчению чего теперь приняты меры, и порча резиновых шлемов будут отчасти устранены при правильном хорошо поставленном обучении войск. Доктор Глинский, заканчивая, указывает, что проф. Лавров ошибается, требуя заменить сухие противогазы мокрыми. Наоборот — нужно стремиться дать каждому солдату по два противогаза Зелинского-Кумманта, дабы и в случае починки не оставить его беззащитным.

Ф. А. Андреев, с одной стороны, согласен с Н. А. Шиловым, с другой — находит странным, что Экспериментальная комиссия так мало знает о фактах, которые происходят на фронте, странны также и препятствия, которые ставятся лицам, интересующимся этим вопросом.

Н. А. Шилов вносит поправки в фактические данные, приведенные Н. Д. Зелинским. Вообще по его мнению официальные донесения не дают всех точных сведений, и чтобы судить о картине происшедшего, необходимо производить всестороннее обследование газовых атак. Отвлекшись в сторону вопросов организации противогазового обучения, Н. А. Шилов переходит затем к оценке противогазов Зелинского-Кумманта. Он говорит, что раз армия снабжена этими лучшими в данное время противогазами, необходимо придерживаться их и думать о замене другими опасно, пока нет лучшего образца, так как сведения могут дойти до фронта и поколебать существующее к ним доверие. Те недостатки, которые в них имеются, необходимо устранить и сейчас же принять меры к усовершенствованию их конструкции. В заключение Н. А. Шилов возражает доктору [83] Глинскому по вопросу о роли фронта в оценке противогаза. Дело фронта — указать на недостатки, а как их избежать, каковы необходимые усовершенствования — это дело тыла.

В. М. Горбенко говорит, что все маски, имеющиеся на фронте, не идеальны, так же как и маска Кумманта-Зелинского; однако она более удовлетворительна, чем другие. Подтверждая мнение, высказанное проф. Свержевским, он указывает, что Экспериментальная комиссия давно говорила о том, что мы слышали от Н. А. Шилова. Что маски в некоторых случаях пробиваются, в этом нет ничего удивительного, этот вопрос мало исследован и в этом направлении надо работать. Надо, кроме того, выяснить, насколько велика скорость поглощения углем.

А. Т. Кирсанов повторяет, что нужно сейчас же учесть все недостатки, которые идут с фронта. Между прочим, ВЗС уже начаты работы по замене резинового шлема. Ввиду того, что Н. А. Шилов вопрос о клапанах ставит в другую плоскость, необходимо это принять к сведению.

А. А. Титов, резюмируя сообщения о мнениях членов совещания, указывает на то, что это совещание будет иметь большое значение. Трудно было собрать всех лиц, работающих по этому вопросу, но теперь это сделано и выслушать все имеющиеся сведения было очень ценно.

На основании всего сказанного здесь можно вывести, что

1. Маска типа Зелинского-Кумманта является лучшей из применяющихся в настоящее время на фронте.

2. Главная причина отравлений — это неумелое пользование маской и неумение сохранить ее. Для возможного устранения этого необходимо обучение с этими масками. От запотевания стекол необходимо их смазывать глицерином.

3. Ввиду новых, продолжительных атак маски Зелинского-Кумманта оказываются недостаточными для защиты в течение продолжительного промежутка времени. Причину этого — трудность дыхания — возможно устранить присутствием клапана, который, однако, должен быть проверен Экспериментальной комиссией. Таким образом, мы находимся на правильном пути и нам нужно работать. Затем Титов говорит о телеграмме с фронта (в которой, по-видимому, требовали заменить противогазы Зелинского-Кумманта другими образцами — Н. Ф.). Если генерал Ипатьев будет согласен с телеграммой и постановит заменить противогазы Кумманта-Зелинского, то придется принять меры и обратиться к Особому совещанию (по обороне), просить отменить данное решение. Для обучения армии необходимо просить Главный комитет (ВЗС) об отпуске средств на приобретение (учебных) противогазов. Что касается телеграммы, то необходимо просить Н. Д. Зелинского и доктора Глинского, чтобы генерал Ипатьев выяснил, на каких основаниях было составлено такое резкое заключение о масках Кумманта-Зелинского.

Н. Д. Зелинский говорит о необходимости выразить в категорической форме пожелание, чтобы дело снабжения противогазами было сосредоточено в одних руках. [84]

А. Т. Кирсанов сообщает, что за последнее время каждый пункт противогазовых отрядов ВЗС снабжен для обучения 2 500 экземплярами противогаза Зелинского-Кумманта.

Совещание закрывается.

При подписании протокола проф. Н. А. Шилов просит приложить к протоколу письмо, адресованное председателю совещания А. А. Титову. Проф. С. А. Чаплыгин остается при особом мнении относительно возможности помочь делу устройством клапана; он полагает, что этот пункт заключения (3-й) не был принят как резолюция.

В обширном вышеупомянутом письме к Титову H. A. Шилов развивает те же самые соображения относительно противогаза Зелинского-Кумманта, которые им были высказаны на собрании.

Я считал нужным привести сокращенный протокол заседания 1 октября с той целью, что его содержание выясняет для читателя всю картину разногласий в мнениях различных лиц и учреждений относительно качеств противогаза Зелинского-Кумманта. «Несмотря на отсутствие каких-либо перспектив в отношении создания принципиально нового противогаза, многие из видных деятелей противогазового дела почти открыто высказывали отрицательные мнения о противогазе. Конечно, главной причиной потерь была необученность войск, что впоследствии было в значительной степени устранено, и противогаз с успехом применялся для защиты войск. Еще в 1916 г. потери войск при газовых атаках составляли около 20%, но уже к зиме, когда сказался эффект обучения, потери снизились до 2–3%. В 1917 г. с тем же противогазом потери не превышали 1/2%.

Критика противогаза тем не менее была полезной и заставила развернуть широкую исследовательскую работу, направленную на его усовершенствование. Значительное число работников противогазовых лабораторий (см. ниже) вплотную занялись вопросами изыскания новых конструкций противогазов, и уже в ближайшие месяцы результаты этих работ позволили найти пути к значительному усовершенствованию существующих образцов. Необходимо указать, что на основании литературных данных и сохранившихся описаний можно подумать, что конструкции противогазов, предлагавшиеся в 1916 и 1917 гг., представляли собою принципиально новые решения вопроса о защите. На самом деле все предложенные образцы хотя и носили имена различных авторов, — их изобретателей, представляли собою по существу противогазы Зелинского. Усовершенствования касались лишь распределения дыхания (клапанного устройства, устройства отдельных путей для вдоха и выдоха) и в некоторых [85] случаях мощности противогаза в смысле продолжительности его действия. Тем не менее эти усовершенствования были иногда оригинальными и представляющими значительный интерес.

Простейшим усовершенствованием, внесенным в противогаз Зелинского, было предложение Розенблата (ассистента Н. Д. Зелинского). Предложенная им коробка состояла из двух отгороженных, друг от друга камер (фиг. 41).

Одна из камер работала, другая же снизу закрывалась пробкой. После истощения первой камеры пробка переставлялась и начинала работать вторая камера (первая выключалась). Предложение Розенблата не разрешало вопросд о клапанном распределении дыхания и лишь немного облегчало пребывание в противогазах. Этот противогаз не был изготовлен в сколько-нибудь значительном количестве.

Авалов (сотрудник противогазовой лаборатории в Петрограде) ввел в предложенную Розенблатом коробку клапанное распределение дыхания. В обе нижних горловины коробки были вставлены выемные клапаны — один выдыхательный, [86] другой вдыхательный. Вдох производился, таким образом, через одну камеру, выдох — через другую. После истощения угля в первой камере клапаны должны были переставляться{71} (фиг. 42). Этот противогаз не был принят на вооружение по той причине, что перестановка клапанов во время атаки казалась затруднительной. Кроме того, порча клапанов в случае истощения одной из камер грозила

проскоком ядовитого газа. Надо сказать, что расположение клапанов снизу коробки по существу не уменьшало вредного пространства, и заметного облегчения пребывания в противогазе этот тип не мог доставить. Автор, правда, полагал, что насыщенный ядовитым газом уголь при выдохе через него будет самоочищаться. Но это не было проверено на опыте.

Богородицкий предложил конструкцию трехкамерной коробки, снабженной клапанами. Противогаз состоял из широкой сплюснутой с боков коробки, высотой, равной ширине (фиг. 43 и 44). На верхнем дне коробки имеется два вдыхательных отверстия, снабженных клапанами, снизу коробки — одно отверстие с выдыхательным клапаном. В первом образце [87] коробки Богородицкого средняя камера не заполнялась углем, благодаря чему неисправность выдыхательного клапана могла грозить отравлением. Во втором образце противогаза это упущение было исправлено. Работала эта коробка так же, как и предыдущие образцы: вначале работает левая часть, затем, по мере истощения угля, она выключается и включается правая камера. Противогаз Богородицкого был снабжен клапанами такого устройства, как и в противогазе принца Ольденбургского (проф. Арциховского). Он не был в армии и изготовлен лишь в небольшом количестве для испытаний.

Наиболее совершенной среди предложенных в течение войны конструкций противогаза была коробка Авалова 2-го образца, которая при относительной простоте оказалась вполне надежной. Она состояла из двух» камер, различного объема, заполненных активированным, по способу Н. Д. Зелинского, углем, и была снабжена вдыхательным и выдыхательным клапанами. Вдыхаемый воздух, содержащий OB, поступал через вдыхательный клапан в широкую камеру с углем и затем под маску; выдыхаемый воздух мог выходить только через узкую камеру, заполненную углем, который служил защитой в случае порчи клапана (фиг. 45). В начальных образцах противогаза, сконструированного на основе предложения Авалова, коробка имела плоско»овальное сечение, но уже при массовом выпуске коробка была переконструирована и получила четырехугольное с округленными углами сечение. При этом выдыхательный клапан был перенесен в верхнюю часть коробки, благодаря чему вредное пространство еще более уменьшилось. [88]

По данным Г. В. Хлопина{72}, подробно исследовавшего физиологическую сторону пребывания в противогазе, коробка Авалова резко улучшала условия дыхания в угольном противогазе. В то время как вдыхаемый воздух в первоначальном образце противогаза Зелинского (взятый из-под маски) содержал 5,5% углекислоты, т. е. более, чем нормальный выдыхаемый воздух (при дыхании без противогаза содержащий обычно 4,4% СО2), вдыхаемый воздух, взятый из-под маски противогаза Авалова, содержит 3–3,5% углекислоты. Содержание кислорода в воздухе, взятого из-под маски противогаза Зелинского, доходит до 13%, в то время как в противогазе Авалова оно составляет 17%.

На фиг. 46 приводится фотография коробки Авалова (лицевая часть). Этим противогазом в 1917 г. были снабжены некоторые артиллерийские части и небольшое число офицеров различных частей.

Противогаз Авалова был последним звеном в развитии предложения Н. Д. Зелинского во время войны 1914–1918 гг. Дальнейшие усовершенствования, которые были внесены в противогаз, уже касались не его конструкции, а состава шихты и были вызваны применением на фронте OB в весьма высоких концентрациях. Так как обычные угольные противогазы Зелинского [89] и Авалова не защищали сколько-нибудь длительное время от отравлений в облаке фосгена высокой концентрации (1–2%), то после неудачных попыток увеличить объем коробки{73} было приступлено к поискам более мощного поглотителя. В начале 1917 г. в России были получены образцы английских коробочных респираторов (SBR), снаряженных смесью угля и химпоглотителя. Эти противогазы показывали значительную мощность и защищали от фосгена при концентрации в 1% около 30 мин. (противогаз Зелинского давал защиту лишь в течение 5 мин.). Поэтому было решено ввести в фильтр противогаза слой химического поглотителя, который помещался между двумя слоями угля{74}. Это мероприятие значительно увеличило мощность противогаза Зелинского и Авалова, приблизив по мощности к английскому противогазу. Однако переснаряжение противогазов не было проведено в жизнь в связи с окончанием войны.

Сохранились рецепты химпоглотителей, которые в начале 1917 г. подверглись испытаниям в различных лабораториях военного и военно-промышленного ведомств. 18 марта 1917 г. Н. Д. Зелинскому в Петроград были посланы на испытание (отделом «Противогаз» ЦВПК) три образца химических поглотителей следующего состава:

I
Английский рецепт
Марганцево-кислый натр	80 вес. частей
Белильная известь	192 вес. частей
Кизельгур	45 вес. частей
Гашеная известь в виде пасты в воде	144 вес. частей
Едкий натр	14 вес. частей
Температура сушки 53–56°.
II
Гашеной извести	75 частей в виде пасты
Кизельгура	12 частей
Портланд-цемента	45 частей
Марганцево-кислый натр 20%, растворенный в воде	54 частей
Немного соды для щелочной реакции
III
Французский рецепт
Окись цинка	20 частей
Соды	15 частей
Угольной пыли	10 частей
Глицерина	5 частей
Воды	10 частей

Из смеси, составленной по этим рецептам, приготовлялись гранулы («шарики» — как называли тогда), которые и помещались в коробке противогаза между двумя слоями угля.

Наряду с широким развертыванием исследовательских работ и привлечением изобретательской мысли по проблемам усовершенствования фильтрующей коробки противогаза с целью увеличения его мощности, было обращено соответствующее внимание и на улучшение противогаза и в других отношениях. Особенно много усилий было направлено на устранение неудобств, вызванных надетой маской. Мы уже упоминали выше, что противогаз сильно стеснял движения человека, уменьшал поле зрения и видимость и вызывал ослабление голоса. Вследствие последнего обстоятельства командование и разговор по телефону в маске Кумманта были крайне затруднены. Поэтому были поставлены соответствующие поиски приспособлений, устраняющих эти недостатки.

Результатом значительной работы в этой области было изобретение так называемых «шлемофонов». Сохранившиеся со времени войны данные указывают на существование по крайней мере двух типов «шлемофонов». Первый тип, предложенный Нижерадзе, был испытан в марте 1917 г. [91] и имел следующее устройство: в шлем Кумманта вклеивались (против улей) два телефона и на уровне рта микрофон. Все это соединялось системой проводов, также заклеенных в маску (фиг. 47). Концы проводов сплетались как обычно в виде шнура, соединялись со штепселем телефонного аппарата (фиг. 48). Несмотря на то, что предложенное Нижерадзе устройство полностью ликвидировало вышеотмеченные недостатки в отношении разговора по телефону оно не было одобрено для целей снабжения армии, так как обладало существенным недостатком: как ясно из фиг. 47 и 48, шлемофон лишал бойца подвижности — привязывал его к аппарату.

Второй тип шлемофона, выработанный в 1917 г., так называемая «мембрано-маска Бодаревского», был устроен значительно проще и давал вполне удовлетворительное решение вопроса в целом. Мембрано-маска Бодаревского представляла собою маску Кумманта, в которой против [92] ушей и рта были вделаны мембраны из промасленного картона, защищенные штампованной жестяной сеткой. Эта маска была принята на вооружение и в небольшом количестве успела попасть на фронт перед окончанием войны. На фиг. 49 эта маска изображена в соединении с коробкой Авалова (I выпуска). На фиг. 50 показано пользование этой маской при разговорах по телефону.

Помимо этих образцов существовали и иные приспособления, имевшие целью усиление голоса при разговоре в надетом противогазе (так называемый рупор), но они не получили распространения.

Если не останавливаться на истории конских противогазов, применявшихся во время войны (например, влажные маски Лавриновича и Гонтарева{75}), то описанными образцами [93] исчерпывается перечень противогазов, бывших на фронте в 1915–1917 гг. Это, конечно, не значит, что помимо упомянутых здесь противогазов во время войны не было предложено ничего другого. Напротив, имеющиеся в литературе и сохранившиеся в документах указания свидетельствуют о существовании целого ряда предложений, отвергнутых испытательными учреждениями. В числе этих предложений имелись и попытки оригинального подхода к вопросу о защите. Так, например, предлагалось использовать в качестве поглотителя разрыхленную землю, специально приготовлявшуюся во время атаки. Известны предложения масок, снабженных длинными жестяными трубками, позволяющими пользоваться воздухом из слоев, лежащих на некоторой высоте над землей (наподобие шланговых противогазов Ауэра). На фиг. 51 изображен такой противогаз{76}. Все эти предложения, естественно, не были приняты, хотя испытания [94] всех предлагаемых образцов проводились в Экспериментальной и других комиссиях.

Наше изложение было бы неполным и односторонним, если бы мы, хотя бы в самых кратких чертах, не осветили огромной исследовательской и испытательной работы, проделанной в связи с задачей улучшения противогаза и обеспечения армии средствами противохимической защиты вообще. Эти исследования были выполнены учеными и технологами, большей частью не имевшими в то время непосредственного отношения к собственно конструкторской и изобретательской деятельности в области противогазов. Многие из этих лиц настолько тесно связали свою научную работу с развитием противогаза, что и после окончания войны продолжали интенсивную исследовательскую деятельность, результаты которой легли в основу современных конструкций противохимических средств защиты. Так, покойный проф. Н. А. Шилов с июня 1915 г. до своей смерти (1930 г.) неутомимо работал не только как один из организаторов обучения войск новым средствам защиты, но и как крупнейший исследователь в области теории и практики противогаза. Известна деятельность руководившейся им в 1916–1917 гг. подвижной лаборатории по исследованию средств защиты. Эта лаборатория, достаточно хорошо оборудованная, помещалась в трех вагонах, перемещавшихся по мере надобности вдоль прифронтовой полосы. Из сотрудников этой лаборатории надо отметить Л. К. Лепинь, Н. И. Гаврилова, Н. А. Церевитинова, М. А. Грановского. Coтрудниками лаборатории опубликовано несколько исследований, преимущественно уже в послевоенный период{77}. Важнейшим достижением школы, руководившейся [95] H. A. Шиловым, надо считать разработку теории послойной работы угольного фильтра{78}, лежащей в основе расчета противогаза.

Московское Высшее техническое училище (МВТУ), профессором которого состоял Н. А. Шилов, не ограничилось посылкой на фронт отдельных преподавателей и студенческих отрядов. В самом училище была построена камера, в которой Экспериментальная комиссия провела большое число различных испытаний противогазов. Из МВТУ вышел [96] целый ряд важных предложений, связанных с развитием противогаза, например уротропин для пропитки влажных масок с целью защиты от фосгена, простейшая конструкция так называемых газоулавливателей, масса МВТУ для наполнения коробок фильтрующих противогазов (см. выше) и т. д. Под руководством химиков МВТУ были разработаны также первоначальные методы испытания влажных противогазов.

Серьезная работа была проделана и другими учеными, отдавшими свои знания и энергию новому делу. Физик В. К. Аркадьев с лета 1915 г. взял на себя важную задачу — теоретического обоснования способов химического нападения и обороны. Изданное им руководство «Научно-технические основы газовой борьбы», успевшее за короткое время выйти четырьмя изданиями{79}, явилось основным пособием для армейских химиков во время войны. Будучи заведующим физико-химической лаборатории Земгора и Земсоюза, В, К. Аркадьев организовал ряд ценных исследований, выполненных Г. С. Ландсбергом, В. С. Титовым, H. E. Успенским М. В. Вильборгом{80} и др. В результате деятельности лаборатории были найдены некоторые методы исследования противогазов и их частей.

Большая и важная работа была выполнена так называемой «Противогазовой лабораторией IV отдела Химического комитета ГАУ», руководившейся покойным проф. Г. В. Хлопиным. Результатом этой работы явился «Сборник технических условий, инструкций и методов исследования противогазов и их частей и наставлений по пользованию противогазами»{81}, [97] содержащий в себе большое количество ценных материалов по изготовлению, испытанию и пользованию противогазами различных типов. В двух выпусках «Труды противогазовой лаборатории{82}», вышедших под редакцией проф. Г. В. Хлопина, помещен материал, полученный сотрудниками лаборатории и освещавший основные вопросы работы противогаза. Среди сотрудников противогазовой лаборатории были: Н. Т. Прокофьев, упоминавшийся выше в связи с влажной маской Химического комитета, В. Н. Верховский, И. И. Жуков и др.

Серьезные исследования были выполнены И. И. Андреевым, доктором И. Беднаржем, В. В. Карафа-Корбутом и др. в отделе неорганической химии Центральной научно-технической лаборатории военного ведомства. Эти исследования были опубликованы в «Сборнике материалов по противогазовым вопросам»{83}, вышедшем в двух выпусках. В первом выпуске была опубликована в частности статья «Уголь, как средство борьбы с удушливыми газами» Н. Д, Зелинского, в которой впервые описаны способы активации угля, разработанные Зелинским.

Помимо вышеупомянутых изданий большую роль при подготовке военных химиков сыграли брошюры Л. А. Чутаева «Химические основы газового и противогазового дела»{84}, Н. А. Шилова «Газовая борьба с точки зрения химика»{85} и ряд других брошюр (Усов, Герке, Аксенов, Яковкин, Андреев, Хлопин, Свержевский и др. {86}).

Заканчивая этот краткий очерк, надо заметить, что изложенный материал далеко не охватывает всего круга вопросов, связанных с развитием русского противогаза во время империалистической войны 1914–1918 гг. В целях экономии места мы не могли остановиться на ряде деталей в истории противогаза и его важнейших частей. Но и сказанного по нашему мнению достаточно, чтобы охарактеризовать в общих чертах огромную работу, проделанную учеными и инженерами в этом направлении вовремя войны.

Дальнейшая эволюция противогаза протекала уже при совершенно иных условиях. В создании новых образцов противогазов для Красной Армии принимали участие почти [98] исключительно новые люди, ученики старшего поколения — воспитанники Советской высшей школы.

Состоящий на вооружении Красной Армии противогаз имеет мало сходства со своим предшественником — угольным противогазом Зелинского 1916 г. Новый противогаз удобен, надежен и рассчитан на большое время работы. Но не надо забывать, что этот противогаз — произведение советских ученых и техников — является, если, так можно выразиться, «внуком» противогаза Зелинского.

И сегодня, вспоминая тяжелое прошлое нашей родины мы должны сказать горячее спасибо академику орденоносцу Н. Д. Зелинскому за его противогаз, спасший тысячи жизней.