Русская береговая артиллерия в первой мировой войне
Война 1914–1918 годов была первой крупной войной эпохи империализма. Она знаменовала собой новый, машинный период в истории войн. Боевые действия проходили на громадных пространствах, использовалось большое количество разнообразного вооружения. Центр тяжести войны находился на сухопутном фронте. Одновременно развертывались боевые действия и на морских театрах, но они имели второстепенное значение.
В этой войне русская армия приняла на себя удар основных австро-германских войск, сосредоточенных на восточном фронте. Это дало возможность союзникам России — Англии и Франции — перестроить свою экономику на военный лад и создать необходимые резервы.
На Балтийском и Черноморском театрах русские флоты длительное время вели борьбу с превосходящими силами противника, отвлекая их на себя. В ходе первой мировой войны германский флот потерял в территориальных водах России много военных кораблей и вспомогательных судов.
Состояние русской береговой артиллерии к началу Войны
В начале XX века Россия сильно отставала в своем экономическом и политическом развитии от капиталистических стран Западной Европы. Правда, после отмены [190] крепостного права русская промышленность значительно выросла, но она не удовлетворяла все возраставшие потребности страны. Особенно остро отставание чувствовалось в металлургии. По производству чугуна, стали, железа и угля Россия стояла далеко позади Англии, Америки и Германии.
Империалисты всех стран и особенно Германии и Англии долго готовились к войне. Они осуществляли бешеную гонку вооружений, создавали многомиллионные армии. В России же подготовка к войне шла медленно: низкий уровень промышленного развития не мог в достаточном количестве обеспечить вооруженные силы новейшей техникой.
Несмотря на то что после русско-японской войны в России были созданы новые образцы артиллерийских орудий, ее заводы не могли в короткий срок изготовить необходимое количество таких орудий и вооружить ими армию, флот и береговую артиллерию. Между тем опыт минувшей войны убедительно показал, что береговая артиллерия должна быть оснащена новейшими орудиями. Этого требовали также и успехи, достигнутые в развитии морской артиллерии. Калибры корабельных орудий увеличились до 15 дюймов (381 миллиметр), начальные скорости снарядов возросли до 950 м/сек, скорострельность орудий крупного калибра увеличилась до полутора — двух выстрелов в минуту. Снаряды стали начиняться большим количеством взрывчатого вещества, а их вес (15-дюймового снаряда) достиг 900 килограммов.
В этот период появились более совершенные приборы управления артиллерийским огнем, что намного увеличило действительность огня корабельной артиллерии. Новые приборы позволили автоматизировать связь постов управления артиллерийским огнем с орудиями. Крупным достижением явилось введение центральной наводки, при которой орудия наводились на цель из одного пункта. Значительно улучшились защитные средства кораблей. Их важнейшие жизненные части стали покрывать высококачественной броней, толщина которой на линейных кораблях достигала 380 миллиметров. Таким образом, главный противник береговой артиллерии — корабли достигли высокой ступени технического развития. [191]
В то же время за истекшие девять лет после русско-японской войны вооружение русской береговой артиллерии почти не изменилось. Приморские крепости попрежнему имели устаревшие образцы орудий (1867, 1877 и 1887 годов) малого калибра с небольшой скорострельностью. Многие орудия были установлены на старых лафетах, не допускавших стрельбы на предельных дистанциях. Эти орудия по своим баллистическим качествам значительно уступали современной артиллерии. Снаряды старых береговых орудий имели небольшой вес и малое количество взрывчатого вещества. Разрушительное действие их было очень слабым.
В 90-х годах XIX века в береговых орудиях старых образцов стали применять бездымный порох. Это позволило значительно увеличить начальную скорость снарядов и дальность стрельбы. Однако в старой материальной части нельзя было полностью использовать высокие баллистические качества бездымного пороха.
Из таблицы на стр. 192 видно, что к современным орудиям береговой артиллерии относились 12–, 10–, 6-дюймовые (Кане) и 120-миллиметровые пушки. Большим достижением русской технической мысли в этот период являлись 12-дюймовые пушки в 52 калибра длиной, серийное производство которых было налажено на Обуховском заводе в Петрограде. Основные преимущества этих пушек заключались в значительной дальности стрельбы (23 километра), в большой разрушительной силе снарядов (вес снаряда — 446,9 килограмма, вес разрывного заряда — 61,5 килограмма, начальная скорость 778 м/сек) и сравнительно большой скорострельности. К началу первой мировой войны Россия имела только две 12-дюймовые батареи, которые находились в восточной части Финского залива. Такие же батареи устанавливались на побережьях Черного моря и Тихого океана. Но работы велись очень медленно и к концу войны не были закончены.
Основным береговым орудием среднего калибра была 6-дюймовая (152-миллиметровая) пушка Кане с дальностью стрельбы 13,2 километра и скорострельностью до пяти выстрелов в минуту. [192]
| Наименование орудий | Длина орудия (в калибр.) | Вес системы (в т) | Вес снаряда (в кг) | Вес разрывного заряда (в кг) | Начальная скорость (в м/сек) | Дальность стрельбы (в км) | Скорострельность (в мин.) |
| 13,5-дюймовая пушка | 35 | — | 655,2 | — | 564,25 | 19,2. | 1/3 |
| 12-дюймовая (305-мм) пушка | 52 | — | 446,9 | 61,5 | 777,8 | 22,8 | 1/3 |
| 11-дюймовая (280-мм) пушка образца 1887 года | 35 | 81,9 | 344,4 | 8,6 | 626,3 | 12,4 | 1/3 |
| 10-дюймовая (254-мм) пушка образца 1895 года | 45 | 49,3 | 225,5 | 18,8 | 777,8 | 20,5 | 1/2 |
| 9-дюймовая (229-мм) пушка образца 1877 года | 22 | — | 131,04 | — | 457,5 | 10,67 | 1/3 |
| 9-дюймовая (229-мм) пушка образца 1867 года | 20 | 32,7 | 108,6 | 8,2 | 460,6 | 10,2 | 1/3 |
| 6-дюймовая (152-мм) пушка Кане | 45 | 19,6 | 41,4 | 2,9 | 777,8 | 13,2 | 5 |
| 6-дюймовая пушка в 190 пудов образца 1877 года | 22 | 4,8 | 33,2 | 5,3 | 457,5 | 8,8 | 1 |
| 6-дюймовая (152-мм) пушка в 120 пудов образца 1877 года | 21 | 3,1 | 33,2 | 5,3 | 417,2 | 8,3 | 1 1/2 |
| 120-миллиметровая пушка{172} Обуховского завода (Виккерса) | 50 | 11,1 | 22,9 | 2,1 | 930,3 | 13,9 | 3 |
| 4,2-дюймовая (107-мм) батарейная пушка образца 1877 года | 20 | 1,2 | 15,6 | 1,6 | 411,8 | 5,3 | 1 1/2 |
| 57-миллиметровая береговая пушка | 48 | 1,7 | 2,9 | 0,31 | 652,7 | 5,9 | 20 |
| 11-дюймовая мортира образца 1877 года | 10 | 26,2 | 293,2 | 59,5 | 305,0 | 8,7 | 1/3 |
| 9-дюймовая мортира образца 1877 года | 10 | 15,2 | 137,4 | 17,6 | 320,3 | 7,7 | 1 1/2 [193] |
Из орудий новых образцов следует отметить 120-миллиметровую пушку Обуховского завода, не уступавшую по дальности пушке Кане и имевшую даже несколько большую начальную скорость полета снаряда.
Из орудий малого калибра к началу первой мировой войны в береговой артиллерии оставалась 57-миллиметровая пушка. Для борьбы с кораблями она не годилась, так как могла поражать цель главным образом шрапнелью. В ходе войны 57-миллиметровые пушки были сняты с вооружения береговой артиллерии.
Подвижной артиллерии в России в этот период не было. Опыт же предшествующих войн показал, что такая артиллерия необходима для обороны баз и побережья. Появившиеся позднее 76-миллиметровые пушки, установленные на железнодорожных платформах, предназначались для обороны Петрограда от авиации противника. К концу войны на железнодорожных лафетах-платформах (транспортерах) были установлены две артиллерийские системы 10-дюймового калибра. При стрельбе путь в районе огневых позиций укреплялся: под каждую шпалу подкладывали еще две, чтобы при выстреле путь не оседал. Стрелять с 10-дюймовых транспортеров можно было только вдоль пути. Орудия могли иметь угол возвышения не более 35° и поворот по горизонту в пределах 4°. Испытания, проведенные в июле — августе 1917 года, показали вполне удовлетворительные результаты. Однако серийное производство железнодорожных артиллерийских установок так и не было налажено.
Наличие устаревшей материальной части в русской береговой артиллерии объяснялось многими причинами. Главная из них заключалась в том, что отсталая экономика царской России не позволяла в короткий срок оснастить свою армию новыми орудиями. В тот период военные деятели многих стран, в том числе и Россия, считали, что береговая артиллерия даже при наличии устаревших орудий может успешно вести борьбу против кораблей. После русско-японской войны в правительственных кругах России сделали, например, такой вывод: «Артиллерийское вооружение [194] крепостей, хотя и является устарелым, сравнительно с вооружением судов, но, как доказал опыт Артура, оно может успешно вести борьбу с атакующим крепость неприятельским флотом»{173}.
Этот вывод в корне противоречил опыту русско-японской войны. Еще до начала ее во всех странах широко пропагандировалась идея о том, что борьба флота с береговыми батареями нецелесообразна. На береговую артиллерию обращали мало внимания и в силу этого к 1914 году в Германии, Франции, Англии и России на вооружении береговой артиллерии в основном находились орудия устаревших образцов. Положение в русской береговой артиллерии усугублялось еще и тем, что ею руководили мало компетентные люди. Береговая артиллерия входила в состав крепостной, подчинялась непосредственно военному ведомству, представители которого не понимали ее задач. Этим вопросом больше занималось морское ведомство. Оно интересовалось техническим и тактическим совершенствованием береговой артиллерии, но в то же время формально не имело к ней никакого отношения. Такая организационная неразбериха отрицательно сказывалась на развитии береговой артиллерии.
Правила стрельбы русской береговой артиллерии перед первой мировой войной существенных изменений не претерпели. Практическая целесообразность их была проверена в русско-японской войне. Корабельная же артиллерия в этой войне располагала менее совершенными правилами стрельбы. Это объяснялось тем, что береговые артиллеристы имели ряд приборов, позволявших точно определять дистанции до цели и элементы упреждения (горизонтально-базный дальномер Лауница). На кораблях же таких приборов не было. После русско-японской войны русский флот получил новые приборы управления артиллерийским огнем (автомат высоты прицела и другие), и это позволило создать новые правила стрельбы, основные положения которых были изложены в «Правилах артиллерийской стрельбы № 1» (1903 год), № 2 (1907 год) и № 3 (1913 год). Правила 1913 года предусматривали три способа пристрелки (уступом, очередными залпами [195] и по измеренным отклонениям) и два способа поражения (струей и подвижной завесой). Скорострельные орудия, синхронные приборы управления огнем и новые правила стрельбы значительно увеличили действительность огня корабельной артиллерии.
Для нескорострельных орудий, какими было вооружено большинство береговых батарей перед войной 1914–1918 годов, такие методы стрельбы не годились. Введение новых методов стрельбы значительно тормозилось также наличием в береговой артиллерии устаревших прицельных приспособлений. Оптические прицелы береговая артиллерия получила только к началу войны. Поэтому русская береговая артиллерия стреляла уже известными способами: «при пособии дальномера» (по дистанции и по времени), «при пособии шворневых приборов» (по невидимой от орудий цели) и без приборов. Способ стрельбы с пристрелочными орудиями, как малоэффективный, был снят. Новые орудия на вооружение береговой артиллерии поступили уже в ходе войны. Только после этого в нее стали внедряться способы стрельбы, принятые корабельной артиллерией.
После русско-японской войны перед береговой артиллерией были поставлены более широкие задачи: защита побережья, баз, важных экономических и политических центров от воздействия морской артиллерии, борьба с вражескими десантами, участие в сухопутной обороне крепости{174}.
Русская береговая артиллерия делилась на три категории — крупного, среднего и малого калибров. Орудия крупного калибра устанавливались в башнях на закрытых позициях и предназначались для боя с линейными кораблями в случае их попытки подвергнуть бомбардировке защищаемые объекты, для содействия своим кораблям в борьбе с морским противником в зоне досягаемости огня береговой артиллерии, для защиты минных заграждений. Орудия этой категории должны были иметь значительную дальность стрельбы, хорошую кучность боя и большую разрушительную силу снарядов. [196]
Задача артиллерии среднего калибра состояла в отражении атак легких крейсеров, миноносцев, брандеров, подводных лодок при их попытках проникнуть на внутренний рейд, в защите рейдовых сооружений (бонов, минных заграждений и т. д.), в отражении вражеских десантов. Орудия этого калибра должны были вести огонь снарядами сильного фугасного действия, иметь максимальную скорострельность, вести стрельбу прямой наводкой, были хорошо замаскированными с моря и воздуха, занимать небольшую площадь.
Орудия малого калибра предназначались для уничтожения малых кораблей и шлюпок с десантом. Чтобы повысить живучесть орудий, предлагалось прикрывать их броневыми куполами.
Состав артиллерии базы определялся с таким расчетом, «чтобы все водное пространство впереди крепости (все позиции флота) находились бы под действительным и по возможности перекрестным огнем береговых батарей, чтобы затруднить флоту маневрирование и ведение боя в наивыгоднейших для него условиях»{175}. Учитывалось также, что «эта цель будет достигнута, если число орудий будет такое, при котором в каждый определенный район маневрирования и стрельбы неприятельского флота можно направить огонь хотя одной береговой батареи не менее чем в два береговых орудия» {176}.
По своим баллистическим качествам орудия береговой артиллерии разделялись на орудия с настильной траекторией (пушки) и с навесной траекторией (гаубицы, мортиры). После русско-японской войны в ряде стран появилось немало сторонников применения гаубиц, снаряды которых имели сильное фугасное действие (разрывной заряд составлял 25% общего веса снаряда). Гаубичные батареи располагались за различными укрытиями, но для борьбы с кораблями противника они почти не использовались, так как имели небольшую дальность стрельбы при значительно большем времени полета. [197]
В России гаубицы не получили распространения. Здесь основным орудием береговой артиллерии считалась пушка. Она имела много преимуществ перед мортирами и гаубицами: большую дальность стрельбы, кучность боя, высокую скорострельность. На средних и малых дистанциях пушки могли вести прицельный огонь по бортам кораблей, а на больших дистанциях — навесный огонь по палубам.
Русско-японская война внесла много нового в инженерное искусство, однако до 1910 года в береговой артиллерии никаких работ по переоборудованию огневых позиций не проводилось. Основным недостатком попрежнему являлась скученность орудий на позиции батареи. Орудия были установлены на открытых позициях в одном железобетонном массиве, что понижало их живучесть. На многих батареях не было надежных укрытий и жилых помещений для личного состава. Слабые бетонные перекрытия не могли противостоять разрушительной силе снарядов корабельной артиллерии.
Опыт русско-японской войны показал, что орудия на батарее необходимо располагать так, чтобы снаряды крупного калибра не могли одновременно поражать два орудия. Считали, что батарея из пяти орудий среднего калибра с дальномерными и командными постами должна занимать по фронту 300 метров и в глубину до 100 метров. На батареях постройки 1904–1914 годов расстояния между орудиями достигали 40 метров.
В 1910 году по плану военно-инженерных работ на сооружение крепостей требовалось 485 млн. рублей, из которых 162 млн. отпускалось непосредственно на артиллерию. Но бюджет царской России, страдавший хроническим дефицитом, не позволял в течение двух — трех лет вложить указанные суммы в строительство крепостей. В связи с этим работы растягивались на 20 лет. За это время могли произойти большие изменения как в артиллерийском вооружении, так и в инженерном искусстве. Однако из-за отсутствия средств военное ведомство сделать ничего не могло.
В 1913 году в связи с угрозой новой войны была разработана «Большая программа» по усилению вооруженных сил; важное место в ней отводилось [198] артиллерии. К началу войны Россия должна была иметь 4998 береговых и крепостных орудий. Но к февралю 1913 года находилось на вооружении и было заказано на заводах всего лишь 2813 орудий.
Береговая артиллерия черноморского побережья России
На Черном море царская Россия располагала значительно большими военно-морскими силами, чем Турция. Поэтому военное ведомство артиллерийской обороне побережья уделяло мало внимания. Оно считало, что турецкий флот не сможет активно действовать против русского Черноморского побережья. Такое решение было ошибочным, русский флот не мог одновременно защищать все побережье, имевшее большую протяженность. Кроме того, к началу войны соотношение военно-морских сил на Черном море резко изменилось в пользу Турции. Из Средиземного моря в Черное прибыли два немецких крейсера — «Гебен» и «Бреслау». Линейный крейсер «Гебен» имел на вооружении десять 280-миллиметровых орудий, а самый сильный русский эскадренный броненосец того времени — «Евстафий» — четыре 305-миллиметровых орудия. Главное преимущество немецких крейсеров заключалось в большой скорости хода.
К началу войны Россия имела на Черноморском театре четыре приморских крепости: Севастополь, Керчь, Очаков и Батум. В 1907 году военное ведомство приняло решение последние три разоружить. Частично это решение было выполнено, но в дальнейшем по настоянию военно-морского ведомства разоружение крепостей приостановили.
Артиллерийская оборона Керчи, Батума и Очакова со стороны моря была очень слабой, в нее входили нескорострельные и недальнобойные орудия. Керченский пролив, например, защищался всего лишь одной 9-дюймовой четырехорудийной батареей временной постройки и одной батареей из двух 6-дюймовых орудий в 190 пудов. Полуразоруженная батумская крепость имела на приморском фронте две батареи (четыре 6-дюймовых орудия в 120 пудов и шесть 9-дюймовых мортир). Совершенно в неудовлетворительном состоянии [199] была артиллерийская оборона Очакова и Одессы, где на вооружении состояли устаревшие 6-дюймовые пушки в 190 и 120 пудов.
В лучшем положении находилась главная база Черноморского флота — Севастополь. Здесь имелись современные 10–, 8– и 6-дюймовые орудия (Кане). Перед войной в Севастополе началась постройка 12-дюймовой батареи. Береговые батареи Севастополя были хорошо расположены. В других районах Черноморского побережья береговой артиллерии не было. Это ставило русский флот в тяжелое положение, так как он не имел обеспеченного базирования.
Боевые действия начались внезапным нападением германо-турецкого флота на Севастополь, Одессу, Феодосию и Новороссийск. Противник преследовал цель внезапным нападением ослабить русский флот. Особенно большое значение противник придавал удару по Севастополю, артиллерийский обстрел которого предполагалось вести на дистанции 75 кабельтовов, с одновременной постановкой минных заграждений.
На рассвете 29 октября 1914 года противник с большой дистанции безнаказанно обстрелял Одессу, Новороссийск и Феодосию. Правда, результаты обстрела оказались ничтожными, так как противник распылил свои силы. В тот же день линейный крейсер «Гебен» с дистанции 65 кабельтовов обстрелял Севастополь. Через несколько минут после начала обстрела береговые батареи открыли ответный огонь. После десятого залпа немецкий крейсер получил три попадания в районе кормовой трубы и повреждение котла. «Гебен» удалился, не выполнив поставленной задачи. Результаты могли оказаться гораздо большими, если бы стрельбу по нему вели крупнокалиберные батареи, управление которыми было бы централизовано, и если бы минное поле, на котором находился «Гебен», было взорвано (взрыв его должен был производиться с берегового пункта).
В кампаниях 1914 и 1915 годов немецкое командование предприняло еще несколько попыток обстрелять слабо защищенные пункты русского побережья. 7 ноября 1914 года корабли противника в течение 40 минут с дистанции 11–14 кабельтовов обстреливали [200] Поти. Береговых батарей в этом районе не было. Там же, где противник встречал сопротивление, он сразу же уходил. Так, 10 декабря 1914 года «Гебен» пытался обстрелять Батум. Но как только береговые батареи открыли огонь, он немедленно удалился. 6 февраля 1915 года к Батуму подошел крейсер «Бреслау». Эту попытку отразили четыре миноносца под прикрытием береговых батарей. Крейсер не сделал ни одного выстрела.
В ходе войны пришлось проделать большую работу по усилению артиллерийской обороны военно-морских баз и важнейших участков Черноморского побережья. Только за первые два года здесь было сооружено 33 береговые батареи (100 орудий) и выставлено 6352 мины. Кроме 6– и 10-дюймовых орудий и 107-миллиметровых пушек, береговые батареи вооружались 3-дюймовыми полевыми пушками{177}. Эти орудия были установлены на побережье Крыма, Кавказа, в северо-западной части Черного моря и предназначались для стрельбы по миноносцам, тральщикам и другим небронированным кораблям, для противодесантной обороны, а также для обороны ближних минных заграждений.
Оборона баз и портов на Черном море состояла из береговых батарей, минных, сетевых и боновых заграждений. Минно-артиллерийские позиции находились в районе Одессы, Севастополя, Очакова и в других пунктах. При попытке обстрела Одессы 3 апреля 1915 года флот противника потерял на минном заграждении крейсер. После этого германо-турецкое командование не посылало свои силы в район Одессы.
Артиллерийская оборона Черноморского побережья продолжала совершенствоваться, и к середине [201] 1917 года она состояла уже из 46 батарей, на которых были установлены следующие орудия:
| 10-дюймовых орудий. | 8 |
| 9-дюймовых орудий | 20 |
| 8-дюймовых орудий | 4 |
| 6-дюймовых орудий | 52 |
| 120-миллиметровых орудий | 2 |
| 4,2-дюймовых (батарейных пушек) | 10 |
| 3-дюймовых орудий | 50 |
| 57-миллиметровых орудий | 8 |
В 1916 и 1917 годах германо-турецкий флот активных операций против русского побережья не предпринимал. Отдельные попытки обстрела русского побережья не оказывали никакого влияния на ход войны и, как правило, легко отражались береговыми батареями. В то же время русский флот успешно действовал против турецкого побережья, чем оказывал помощь своей армии.
Береговая артиллерия балтийского побережья России
В основе плана военных действий русского командования на Балтийском театре лежала идея боя на минно-артиллерийских позициях. Такой план был разработан к июню 1912 года и известен под названием «План морских сил Балтийского моря на случай европейской войны». Он предусматривал защиту Финского залива от превосходящих сил противника силами флота, опирающегося на минно-артиллерийские позиции. С этой целью предполагалось создать центральную позицию на линии остров Нарген — Порккала-Удд, флангово-шхерную позицию между Порккала-Уддом и Твермине и тыловой рубеж в районе Кронштадта. Минно-артиллерийские позиции должны были ослабить наступающие силы противника, затруднить его маневрирование и тем создать своему флоту необходимые условия для ведения боя с более сильным противником. Таким образом, накануне войны русское командование разработало план глубоко эшелонированной обороны Финского залива.
Согласно этому плану к концу 1917 года на важнейших участках побережья следовало установить береговые батареи. В Ревеле предполагалось создать главную базу Балтийского флота, которая по артиллерийскому [202] оснащению должна была стать сильнейшей в мире.
Работы по оборудованию Балтийского театра начались в конце 1912 года — за два года до начала войны. Естественно, что за этот короткий срок не удалось выполнить намеченной программы. Поэтому к началу войны в важнейших базах флота оставались старые артиллерийские орудия и совсем не было новых орудий крупного калибра. К августу 1914 года Ревель защищался только двумя временными батареями (четыре 6-дюймовых и четыре 8-дюймовых орудий). Они, естественно, не могли успешно бороться с линейными кораблями противника. На островах Нарген и Макилуотто предполагалось установить две 14-дюймовые батареи. Но строительство их шло очень медленно и не было закончено даже к концу войны. Не удалось вооружить и Свеаборг, которому в «Плане морских сил Балтийского моря на случай европейской войны» уделялось особенное внимание. Здесь стояли давно устаревшие 11-дюймовые пушки и 11-дюймовые мортиры, не пригодные для стрельбы по бронированным кораблям на больших и средних дистанциях. Особенно плохими были мортиры, обладавшие малой дальностью стрельбы и небольшой скорострельностью. Правда, в Свеаборге были 6-дюймовые пушки, но они могли защищать базу только от нападения легких сил флота.
Артиллерийское вооружение флангово-шхерной позиции состояло из трех 6-дюймовых батарей (12 орудий). Здесь, как и в Ревеле, все береговые батареи были временными. Больше того, в ряде других важнейших районов Балтийского театра береговых батарей вообще не было. Так, например, их не было на Моонзундских и Аландских островах, имевших большое значение для боевой деятельности флота. Моонзундские острова занимали чрезвычайно выгодное положение, непосредственно защищая входы в Рижский и Финский заливы. Базируясь на эти острова, корабли флота могли совершать набеговые действия на побережье противника. Важное значение имели и Аландские острова. Они контролировали вход в Финский залив с севера и в Ботнический — с юга.
К началу войны артиллерийская защита Балтийского [204] театра как в количественном, так и в качественном отношении была неполноценной. Артиллерия западной части Балтийского театра к августу 1914 года состояла всего лишь из 19 батарей. Морское и военное ведомства долго не могли прийти к единому мнению о создании артиллерийской обороны на Балтике.
Основу обороны восточной части Финского залива к началу войны составляли укрепления Кронштадта. Здесь на вооружении находились вполне современные артиллерийские орудия, часть которых была установлена в период с 1907 по 1912 годы. Кроме того, на побережье Финляндии был построен форт Ино, а на южном побережье Финского залива — форты Красная Горка и Серая Лошадь.
Эти форты имели мощные береговые орудия, прочные железобетонные перекрытия, удобные и надежные помещения для личного состава. В форту Красная Горка, например, располагалась батарея 305-миллиметровых, батарея 254-миллиметровых и батарея 152-миллиметровых орудий и большой запас снарядов. На форту находилась автономная силовая станция. Орудия фортов Ино и Красной Горки своим огнем перекрывали Финский залив. Они играли большую роль в обороне Кронштадта и Петрограда. Все эти пункты вместе с Кронштадтом представляли сильный тыловой укрепленный район на подступах к Петрограду со стороны моря.
Перед Балтийским флотом стояла задача защищать столицу России — Петроград со стороны моря. Русское командование считало, что немецкие военно-морские силы, имея большое численное превосходство, предпримут попытку вторгнуться на побережье Финского залива.
В первый же день войны русские корабли поставили минные заграждения в районе центральной минно-артиллерийской позиции. Здесь же находились главные силы Балтийского флота. Одновременно были приведены в боевую готовность береговые батареи, расположенные на флангах минно-артиллерийской позиции и в районе шхер.
В августе 1914 года на побережье Финского залива начались крупные работы по усилению его артиллерийской обороны. Работы эти велись на протяжении [206] всей войны силами и средствами морского ведомства, особенно заинтересованного в совершенствовании артиллерийской обороны побережья. Орудия устанавливались в наиболее важных пунктах побережья. Вновь построенные батареи укомплектовывались моряками Балтийского флота.
Осенью 1914 года командование флотом решило провести активные боевые действия в западной части Балтийского моря. С этой целью были приняты меры по оборудованию новых пунктов базирования легких сил и подводных лодок в Моонзундском и Або-Аландском районах. Здесь началось строительство береговых батарей и минирование подходов к побережью, что способствовало созданию более глубокой обороны Финского залива. В этом же году установкой 6– и 8-дюймовых орудий была усилена береговая артиллерия главной базы Балтийского флота — Ревеля. К концу года артиллерийская оборона Финского залива состояла из 29 батарей со 106 орудиями.
В 1915 году русский Балтийский флот пополнился четырьмя линейными кораблями типа «Севастополь», тремя эскадренными миноносцами типа «Новик». Одновременно и немецкое командование сосредоточило в Балтийском море много боевых кораблей и вспомогательных судов в связи с тем, что в 1915 году восточный фронт стал главным фронтом первой мировой войны. Немецкие войска, имея значительное превосходство в силах, заняли часть Прибалтики, вышли к Рижскому заливу. Фланги русской и немецкой армий упирались в море. В связи с этим важное значение приобретали действия военно-морских сил. Все это заставило русское командование принять дополнительные меры по усилению обороны Балтийского побережья. Главное внимание при этом было уделено обороне Аландских и Моонзундских островов. На Аландских островах было установлено четыре береговые батареи (восемь 6-дюймовых, четыре 120-миллиметровых и четыре 75-миллиметровых орудий) и выставлено возле побережья около 105 мин. Артиллерийская оборона Моонзундских островов была доведена до пяти береговых батарей (четыре 10-дюймовых, двенадцать 6-дюймовых и четыре 75-миллиметровых орудий). Одна из них — 10-дюймовая — была [208] сооружена на острове Моон, а в Моонзундском проливе выставлено около 2500 мин.
В конце 1915 года артиллерийская оборона побережья Балтийского моря состояла из 45 батарей (176 орудий). В различных районах моря было выставлено около 10 тысяч мин.
В августе 1915 года немецкое командование, стремясь оказать содействие флангу своей армии, решило осуществить прорыв в Рижский залив, обстрелять приморские пункты и уничтожить русские корабли. В прорыве участвовали большие силы: семь эскадренных броненосцев, пять крейсеров, 24 эскадренных миноносца, 14 тральщиков и много вспомогательных судов. Кроме этого, корабли противника имели оперативное прикрытие из состава сил Северного моря: восемь линейных кораблей, три линейных крейсера, четыре крейсера, 32 миноносца и 13 тральщиков. Эти силы значительно превосходили русский Балтийский флот.
8 августа 1915 года противник предпринял первую попытку прорыва в Рижский залив, но русские корабли сорвали эту попытку, не дав неприятельским кораблям протралить фарватеры. Второй прорыв был предпринят немцами 16 августа. На этот раз со стороны противника участвовали линейные корабли, имевшие сильную и дальнобойную артиллерию. Это дало ему возможность вести огонь вне пределов дальности стрельбы русских кораблей. 19 августа немецким кораблям удалось прорваться в Рижский залив. Однако, потеряв на минном поле один эскадренный миноносец и не выполнив задачи, они 21 августа покинули Рижский залив. Этот прорыв наглядно показал, что на побережье острова Эзель должны быть сооружены береговые батареи, которые могли бы защищать минные заграждения Ирбенского пролива. Позднее такие батареи были установлены.
В 1916 году артиллерийская оборона Финского, Рижского и Ботнического заливов усиливается. Начинает создаваться передовая позиция на линии мыс Такхона (остров Даго) — остров Эре (Аландские острова), где было выставлено свыше 4000 мин и сооружены две 305-миллиметровые батареи (одна на мысе Такхона, вторая — на острове Эре). После создания [210] этой минно-артиллерийской позиции морские сообщения русского флота из Финского залива в Рижский и Ботнический оказались надежно прикрытыми. Балтийский флот в случае прорыва немецких кораблей в Финский залив мог развертывать свои силы для боя с ними в этом районе.
К осени 1916 года передовая позиция фактически превратилась в центр всей оборонительной системы, а центральная позиция стала тыловой. В связи с этим главные силы русского флота были выдвинуты из Гельсингфорса на запад — в гангутские шхеры, а в конце года было решено построить на полуострове Сырве (остров Эзель) 12-дюймовую батарею для прикрытия минных заграждений Ирбенского пролива. К этому времени значительно усиливается центральная минно-артиллерийская позиция. На острове Нарген (южный фланг позиции) устанавливается 12-дюймовая батарея, а на острове Макилуотто (северный фланг позиции) — 8-дюймовая батарея. Огонь этих батарей перекрывал Финский залив. Большие работы были проведены на Аландских и Моонзундских островах. Артиллерийская оборона здесь увеличилась вдвое. К концу 1916 года на побережье Балтийского моря стояло 67 батарей (232 орудия). Более 25 тысяч мин прикрывали морские подступы к важнейшим участкам обороны. В этом году противник не предпринимал попыток прорвать глубоко эшелонированную оборону Балтийского моря. Единственная попытка, осуществленная им в ноябре, окончилась провалом: противник потерял на русских минах семь эскадренных миноносцев из одиннадцати.
К октябрю 1917 года план оборудования Балтийского театра береговой артиллерией выполнен не был, хотя система береговой обороны получила значительное развитие. На вооружении береговой артиллерии поступили новейшие образцы морских орудий: 12–, 10– и 9,2-дюймовые. Так, если к началу войны в западной части Финского залива не было ни одного орудия крупного калибра, то к октябрю 1917 года число таких орудий возросло до 63. Следовательно, береговая артиллерия росла численно и совершенствовалась качественно. Интересно отметить, что уже тогда, т. е. к осени 1917 года, когда авиация только стала [212] развиваться, на береговых позициях было установлено 62 зенитных орудия.
К осени 1917 года на побережье Финского залива находилось орудий крупного калибра — 67 (25%), среднего — 145 (49%), малого — 8 (4%) и зенитных — 62 (22%).
| Наименование орудий | 1914 год | 1915 год | 1916 год | 1917 год |
| 12-дюймовые | — | — | 4 | 18 |
| 11-дюймовые | 22 | 28 | 28 | 28 |
| 10-дюймовые | — | 20 | 21 | 21 |
| 9,2-дюймовые | — | 8 | 10 | 14 |
| 8-дюймовые | 13 | 8 | 8 | 8 |
| 6-дюймовые | 28 | 40 | 73 | 81 |
| 130-миллиметровые | — | — | — | 4 |
| 120-миллиметровые | 12 | 16 | 35 | 38 |
| 75-миллиметровые | 24 | 41 | 25 | 8 |
| 57-миллиметровые | 7 | 15 | 15 | — |
| Орудий противовоздушной обороны | — | — | 13 | 62 |
| Всего орудий | 106 | 176 | 232 | 282 |
| Всего батарей | 29 | 45 | 67 | 83 |
| Из них башенных | — | — | 2 | 4 |
Приведенные в таблице данные свидетельствуют о значительной работе, проделанной по усилению береговой обороны Балтийского моря. Но работа эта не была завершена. На центральной позиции (на островах Нарген и Макилуотто) не было полностью закончено строительство двух башенных 14-дюймовых батарей. Флангово-шхерная позиция имела временные батареи. Между тем здесь базировались легкие силы флота. Чтобы усилить эту позицию, надо было установить несколько береговых батарей крупного калибра, что предполагалось сделать в конце 1917 года. Предполагалось также закончить строительство батарей на [213] Аландских и Моонзундских островах. Хотя здесь и были установлены береговые батареи, но они имели большие недоделки: отсутствовали бетонные брустверы, погреба для боеприпасов, дальномеры.
В октябре 1917 года оборона побережья Балтийского моря состояла из нескольких минно-артиллерийских позиций: передовой, центральной, флангово-шхерной и позиции в районе Моонзундских и Аландских островов. Артиллерийское вооружение этих позиций приведено в таблице.
| Наименование орудий | Главная (Ревель — Порккала-Удд) | Флангово-шхерная | Або-Аландский укрепленный район | Моонзундский укрепленный район | Итого |
| 12-дюймовые | 6 | — | 4 | 8 | 18 |
| 11-дюймовые | 28 | — | — | — | 28 |
| 10-дюймовые | 16 | — | — | 5 | 21 |
| 9,2-дюймовые | 8 | 6 | — | — | 14 |
| 8-дюймовые | 4 | 4 | — | — | 8 |
| 6-дюймовые | 16 | 4 | 35 | 26 | 81 |
| 130-миллиметровые | — | — | — | 4 | 4 |
| 120-миллиметровые | 15 | — | 15 | 8 | 38 |
| 75-миллиметровые | — | 8 | — | — | 8 |
| Орудий противовоздушной обороны | 30 | 3 | 2 | 27 | 62 |
| Всего орудий | 123 | 25 | 56 | 78 | 282 |
| Всего батарей | 39 | 6 | 17 | 21 | 83 |
| Из них башенных | 4 | — | — | — | 4 |
В феврале 1917 года в России произошла буржуазно-демократическая революция. Русский рабочий класс и крестьянство, возглавляемые Коммунистической партией, навсегда покончили с самодержавием. В стране образовалось двоевластие: с одной стороны — диктатура буржуазии в лице Временного правительства и с другой — диктатура рабочего класса и [214] крестьянства в лице Советов рабочих и солдатских депутатов. Временное правительство, выражая интересы буржуазии, стремилось к продолжению империалистической войны до победного конца. Коммунистическая партия решительно выступила против политики Временного правительства, требуя немедленного прекращения империалистической бойни. Она готовила рабочий класс к социалистической революции.
Стремясь задушить назревающую революцию, русская буржуазия становится на путь сговора с империалистами других стран. Одновременно она использует силы внутренней контрреволюции. В августе 1917 года возникает заговор. Контрреволюционные войска Корнилова пытаются захватить революционный Петроград. На борьбу с корниловщиной Коммунистическая партия поднимает пролетариат Петрограда, моряков Балтийского флота, революционные войска [215] петроградского гарнизона. Корниловские войска были разгромлены, а заговор сорван.
Временное правительство, убедившись в том, что оно не в силах справиться с надвигающейся революцией, решило сдать Петроград немцам и тем нанести удар в спину революционному народу. Это был негласный сговор внутренней и внешней контрреволюции. Чтобы облегчить немецким войскам занятие Петрограда, Временное правительство в сентябре 1917 года сдало им Ригу. Заняв ее, немецкое командование решило овладеть островами Моонзундского архипелага, уничтожить революционный Балтийский флот, затем уже — без боя — взять оставшийся без защиты Петроград.
В состав Моонзундского архипелага, как известно, входят Эзель, Даго, Моон, Вормси и другие мелкие острова, имеющие большое стратегическое значение. Эти острова прикрывают вход в Рижский и Финский заливы. Являясь базой русских морских сил Рижского залива, они давали возможность не допускать корабли противника к приморским флангам русской армии, упиравшимся в латвийское и эстонское побережье Балтики. Для захвата Моонзундских островов немецкое командование выделило значительные силы и боевые средства. В операции участвовало 300 боевых кораблей и вспомогательных судов, в том числе 11 линейных кораблей, девять крейсеров, 56 эскадренных миноносцев, шесть подводных лодок, 100 больших и малых тральщиков, большое количество вспомогательных судов, более 100 самолетов и шесть дирижаблей. Овладеть островами должны были 25 тысяч специально обученных десантников. Силы и боевые средства, предназначенные для занятия Моонзунда, были сосредоточены в Либаве.
Русское командование имело в этом районе два старых линейных корабля («Слава» и «Гражданин»), три крейсера, 12 эскадренных миноносцев, 16 миноносцев и 80 вспомогательных судов. Гарнизон островов насчитывал четыре пехотных полка, батальон моряков и отряд пограничников. Таким образом, противник имел громадное численное превосходство. Столь значительного сосредоточения сил и боевых средств на одном направлении история еще не знала. [216]
Немецкому командованию удалось добиться этого только потому, что английские, французские и американские войска полностью прекратили военные действия против Германии на западном фронте. Империалисты этих стран рассчитывали на то, что вооруженные силы Германии задушат революцию в России, и стремились помочь им.
План немецкого командования предусматривал высадку главных сил десантных войск на остров Эзель. Затем предполагалось занять остров Даго и одновременно прорваться через Ирбенский пролив в Рижский залив. Немецкое командование, равно как и внутренняя контрреволюция, не без основания надеялись, что Моонзундские острова будут взяты без особенного сопротивления, так как их оборону возглавляли корниловские офицеры, на многих ответственных командных постах находились ставленники Временного правительства. Однако ни внешняя, ни внутренняя контрреволюция не учли решающего фактора — революционного энтузиазма моряков русского Балтийского флота и личного состава гарнизонов, оборонявших острова. Еще в сентябре 1917 года балтийские моряки заявили, что флот больше распоряжений Временного правительства не исполняет и власти его не признает. Они поклялись умереть, но не сдать врагу революционный Петроград.
Борьба за Моонзундские острова проходила в очень тяжелых для России условиях: предательство высшего командного состава, нехватка сил и боевых средств для защиты островов, плохое состояние оборонительных сооружений. Основу обороны острова Эзель составляли пять береговых батарей. Три из них — батареи № 40, 41 и 43, насчитывавшие двенадцать орудий (четыре 305-миллиметровые — батарея № 43, четыре 130-миллиметровые — батарея № 41 и четыре 120-миллиметровые — батарея № 40), — располагались на полуострове Сырве и прикрывали минное заграждение в Ирбенском проливе. Основной из этих батарей была батарея № 43, перекрывавшая своим огнем весь Ирбенский пролив, до побережья Курляндии. Взаимодействуя с кораблями флота, батарея могла успешно отражать попытки врага прорваться в Ирбенский пролив. Но будучи спешно построенной моряками Балтий-
(Отсутствуют страницы 217–218)
делке артиллерийские погреба, брустверы, бетонные основания. Оборона береговых батарей с суши также не была подготовлена, огневые позиции не имели хорошей маскировки от морского, воздушного и наземного противника. Силы и средства противодесантной обороны островов были разбросаны; отсутствовали подъездные пути к наиболее вероятному пункту высадки десанта — бухте Тагалахт. Совершенно неудовлетворительной была и организация командования. Фактически во главе обороны стояло два лица: командующий морскими силами Рижского залива (ему подчинялись все корабли и суда, находящиеся в этом заливе, и в оперативном отношении береговые батареи полуострова Сырве) и начальник Моонзундский позиции. При такой организации командования нельзя было быстро сосредоточить все силы и боевые средства на угрожаемом направлении.
Главные силы десантных войск немецкое командование намеревалось высадить в районе бухты Тагалахт, а вспомогательные — у мыса Памерорт. В 4 часа 20 мин. 12 октяоря 1917 года три линейных корабля противника начали обстрел батарей на мысе Нинаст, а четыре других линейных корабля — батареи на мысе Хунда. Личный состав этих батарей сражался героически. Артиллеристы мыса Хунда отогнали миноносцы противника, пытавшиеся прорваться в бухту Тагалахт. Однако выдержать натиск таких сил береговые батареи не могли. Контрреволюционное командование, стоявшее во главе обороны, никакой помощи батареям не оказало. Противник высадил десант только после того, как был подавлен огонь береговых батарей. При этом немцы понесли большие потери: на минах подорвались линейные корабли «Байерн», «Гроссер Курфюрст» и один миноносец. Взорвался и затонул пароход «Корсика» о десантными войсками.
Одновременно корабли противника пытались прорваться через Соэлозунд на Кассарский плес, чтобы перерезать пути сообщения Рижского залива с Финским. Береговая батарея № 34 в течение нескольких часов вела неравный бой с кораблями противника. Стрельба велась поорудийно. В ходе боя артиллеристы повредили два неприятельских миноносца. Крейсер [220] типа «Грауденц», уклоняясь от меткого огня, сел на мель.
Чтобы предотвратить выход противника на Кассарский плес, из Куйвасте был выслан отряд кораблей в составе четырех эскадренных миноносцев, канонерской лодки и линейного корабля «Гражданин». Отряд дал бой превосходящим силам противника и вынудил их покинуть Кассарский плес и Соэлозунд. В ходе боя один эскадренный миноносец противника был потоплен, два серьезно повреждены, а четыре выбросились на мель.
Чтобы в дальнейшем не дать противнику прорваться на Кассарский плес, в районе Соэлозунда было выставлено минное заграждение.
На Эзеле десантные войска противника встретили упорное сопротивление. Особенно ожесточенные бои развернулись за Орисаарскую дамбу, соединяющую острова Эзель и Моон. Серьезную помощь обороняющимся оказали береговые батареи острова Моон. Они вели огонь по скоплению вражеских войск. 15 октября батарея № 36 в течение часа вела огонь по пехоте противника, сосредоточенной в районе дамбы. В результате меткого огня атака противника была сорвана. В последующие два дня батарея двенадцать раз открывала огонь по вражеской пехоте. Для корректирования стрельбы в районе дамбы был установлен наблюдательный пост.
Одновременно с высадкой десанта на Эзель корабли противника пытались форсировать Ирбенский пролив и проникнуть в Рижский залив. Чтобы выполнить эту задачу, они должны были подавить 12-дюймовую батарею на полуострове Сырве, наделено прикрывавшую минные заграждения Ирбенского пролива. Линейные корабли противника неоднократно обстреливали эту батарею, но не добились успеха. Тогда немцы предложили личному составу батареи сдаться; остров Эзель к этому времени был уже ими занят. «Русские в плен не сдаются. Долг повелевает нам драться до конца, до последнего», — ответили герои артиллеристы.
14 октября три линейных корабля типа «Кайзер» (36 12-дюймовых орудий) и другие немецкие корабли подошли к полуострову Сырве. Береговая батарея с [222] дистанции 76 кабельтовов открыла огонь. Один из линейных кораблей получил попадание и вышел из боя. Вслед за ним ушли и другие корабли. Немцы выпустили по берегу 120 12-дюймовых снарядов. Попаданий в батарею не было.
15 октября русские артиллеристы выдержали полуторачасовой бой с двумя немецкими линейными кораблями. Все попытки противника уничтожить батарею успеха не имели. Тогда немецкое командование решило захватить батарею с суши. Для этого на перешейке полуострова Сырве им были сосредоточены большие силы. Командование морскими силами Рижского залива не оказало помощи защитникам полуострова. Под давлением судовых комитетов к полуострову был послан линейный корабль «Слава». Но он пришел поздно. Немецким войскам удалось прорвать оборону перешейка и подойти к батарее с тыла. Под угрозой захвата орудий личный состав взорвал их, после чего был эвакуирован на миноносцах на остров Моон.
Таким образом, в течение четырех дней одна береговая батарея прикрывала минное заграждение, сковывала значительные силы противника, не давала им возможности прорваться в Рижский залив. Только благоприятная для противника обстановка на сухопутном направлении позволила его кораблям войти в залив.
17 октября немецкая эскадра в составе нескольких линейных кораблей, крейсеров, эскадренных миноносцев и тральщиков вошла в Рижский залив. Только линейные корабли противника располагали двадцатью 305-миллиметровыми орудиями. Им могли противостоять восемь орудий того же калибра линейных кораблей «Слава» и «Гражданин». Рассчитывать на успех боя при таком соотношении сил было невозможно. Русское командование решило принять бой на заранее подготовленной минно-артиллерийской позиции в южной части Моонзундского пролива. Линейные корабли «Слава» и «Гражданин» должны были нанести противнику удар совместно с береговыми батареями № 36 и 32 (остров Моон) и батареей № 33 (Виртсу).
Утром 17 октября несколько вражеских тральщиков под прикрытием эскадренных миноносцев пытались [223] очистить фарватеры от мин. Береговые батареи № 36 и 32 и линейный корабль «Слава» открыли по ним огонь, потопили один тральщик, а двум другим нанесли серьезные повреждения. Попытки эскадренных миноносцев атаковать «Славу» торпедами успеха не имели. Огнем русского линейного корабля один эскадренный миноносец был потоплен. Безуспешным оказался и трехчасовой обстрел немецкими линейными кораблями «Славы» и береговой батареи. Один из линейных кораблей противника получил несколько серьезных повреждений. Видя бесплодность своих усилий, противник утром 19 октября прекратил операцию. Революционные моряки Балтийского флота и личный состав береговых батарей нанесли противнику большие потери. В Моонзундской операции немецкий флот потерял 15 кораблей, 16 кораблей были повреждены, в том числе пять линейных кораблей, один крейсер и 10 эскадренных миноносцев, тральщиков и транспортов.
Большое мужество и героизм проявили артиллеристы береговых батарей. Отрезанные от континента, не имея помощи, они храбро сражались с превосходящими силами противника. Особенно отличались артиллеристы батареи № 43. Так же самоотверженно сражались и артиллеристы других батарей. Начальник отдельного батальона Моонзундский позиции в своем донесении писал: «Команде батарей № 38 и 39 (остров Даго. — Авт.) все эти дни пришлось нести очень тяжелую службу, так как, благодаря отсутствию сухопутных частей, им приходилось самим себя охранять с суши, высылая разведки, и, кроме того, этой же командой обслуживалась батарея при постоянных боевых тревогах... Дух команды батарей № 38 и 39 был великолепный. Решено было, в случае столкновения с неприятелем, драться, насколько хватит сил. Относительно батареи № 38 могу засвидетельствовать, что, не имея никакой надежды на помощь и зная это, команда сохранила полное спокойствие и решила умереть на батарее с оружием в руках»{179}. [224]
Революционные части и экипажи кораблей Балтийского флота своей мужественной и самоотверженной борьбой при обороне Моонзундского архипелага сорвали коварные замыслы внутренней и внешней контрреволюции, пытавшейся задушить революцию в России. Защитники Моонзунда до конца выполнили свой долг перед Родиной.
Во время первой мировой войны ярко проявилась возросшая роль береговой артиллерии. До 1914 года, в период подготовки России к войне, артиллерийская оборона русских баз и побережья Черного и Балтийского морей находилась в неудовлетворительном состоянии. Но уже в самом начале войны обстановка заставила русское командование принять срочные меры по созданию сильной артиллерийской обороны военно-морских баз и побережья. Впервые в истории русские создали в Финском заливе оборону невиданной до того глубины, состоявшую из минных заграждений и береговых батарей. В ходе войны немецкий флот, имея громадное численное превосходство, не смог прорвать эти минно-артиллерийские позиции.
Опыт войны показал, что минные заграждения, прикрываемые огнем береговой артиллерии, являются мощным средством защиты подступов к побережью. Даже при решающем численном превосходстве корабли противника не могли форсировать минно-артиллерийские позиции и были вынуждены обходить их с суши. Но вместе с тем опыт войны показал также, что одна артиллерия не может защитить побережье и базы от нападения военно-морских сил противника. Если в мануфактурный период борьба берега с флотом чаще всего выражалась в артиллерийской дуэли и береговая артиллерия могла сравнительно легко одерживать победы над кораблями, то теперь дело обстоит иначе. В машинный период для борьбы с береговыми батареями стали использовать одновременно различные силы: корабли, авиацию, десантные войска. Такие силы привлекались и для обороны побережья. Береговая артиллерия, таким образом, являлась не единственной силой в обороне, а основным дополнением к другим [225] средствам: кораблям, минным заграждениям и сухопутным войскам.
Первая мировая война наглядно показала, что береговая артиллерия представляет собой важнейший объект для нанесения удара с воздуха, с моря и суши. Поэтому подготовка и организация сухопутной и противовоздушной обороны стала занимать видное место в деятельности артиллеристов. Береговым батареям крупного калибра стали придавать зенитные орудия. Со всей остротой был поставлен вопрос о маскировке огневых позиций от морского, наземного и воздушного противника.
В ходе первой мировой войны береговые батареи, установленные на открытых позициях, не могли оказать серьезного противодействия крупным кораблям. Батареи же, находившиеся на закрытых позициях, показали большую живучесть. Случая уничтожения таких батарей на протяжении всей войны не было.
Опыт войны подтвердил мысль о нецелесообразности вооружения кораблей и береговой артиллерии орудиями различных образцов. Уже в ходе войны на побережье Финского залива устанавливались только корабельные орудия.
Как показал опыт войны, развитие береговой артиллерии должно идти по пути создания подвижной артиллерии. Но подвижные орудия должны не заменять стационарные установки, а дополнять их. Маневр артиллерийскими средствами, создание массированного огня на важнейших направлениях стало важным условием, обеспечивающим успешную оборону побережья.
Опыт войны диктовал необходимость реорганизации береговой артиллерии, передачи ее военно-морскому ведомству. Это вытекало из того, что береговой артиллерии приходилось решать задачи прежде всего в интересах флота. Поэтому в ходе первой мировой войны большинство береговых батарей на побережье Финского залива было передано в подчинение командованию Балтийским флотом.
Таков был опыт первой мировой войны. [226]