Обеспечение боевых действий бомбардировщиков и штурмовиков
Непосредственное сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков
При выполнении этой задачи наши истребители наибольшего успеха в борьбе с истребителями противника добивались в том случае, если они действовали в строгом соответствии с общим планом борьбы за господство в воздухе на данном направлении и не распыляли своих усилий на сопровождение большого количества групп и одиночных самолетов.
Сопровождая группы бомбардировочной и штурмовой авиации, истребители, как правило, встречали над линией фронта заслоны вражеских истребителей, причем последние навязывали им бой и нередко отрывали их от сопровождаемых самолетов.
Трудность сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков увеличивалась еще и потому, что привлекаемые для этой цели истребители часто вели борьбу с воздушным противником изолированно от истребителей, выполняющих задачу обеспечения своих наземных войск от ударов с воздуха.
Важным условием успеха сопровождения было согласование перед вылетом всех вопросов взаимодействия между истребителями и сопровождаемыми ими бомбардировщиками или штурмовиками.
Для непосредственного сопровождения истребители привлекались обычно в тех случаях, когда бомбардировщики или штурмовики на маршруте своего полета и в районе цели ожидали сильное противодействие истребителей противника и не могли преодолеть его своими силами. Экипажи бомбардировочной и штурмовой авиации, [117] выполняя задание совместно с истребителями, поддерживая с ними в полете зрительную связь, действовали более уверенно и результативно. Они имели возможность делать по нескольку заходов на цели.
Истребители при непосредственном сопровождении бомбардировщиков не могли упредить воздушного противника в нападении, так как для этого нужно было оторваться от прикрываемых самолетов и потерять с ними не только огневую, но и зрительную связь. Они же в целях наиболее эффективного прикрытия следовали совместно с бомбардировщиками, сохраняя свое место в общем боевом порядке. В этих условиях истребители сопровождения были скованы в наступательных действиях; они должны были только отсекать истребителей противника, нападающих на бомбардировщиков или штурмовиков.
Особую трудность для наших истребителей представляло непосредственное сопровождение штурмовиков на малых высотах, так как в этих случаях они попадали под огонь зенитных средств противника и сами несли потери.
Штурмовики, имея возможность вести сильный пушечно-пулеметный огонь вперед, не нуждались в обеспечении их с передней полусферы. Бомбардировщики, которые не располагали в передней полусфере сильным огнем, постоянно нуждались в прикрытии спереди и поэтому требовали большего наряда для сопровождения. Однако независимо от количества сил, выделенных для сопровождения, истребители, как выше было сказано, лишь отражали атаки нападающих истребителей противника.
Сложность управления в воздухе истребителями при непосредственном сопровождении не позволяла создавать большие смешанные группы истребителей, поэтому если обстановка требовала выделения одновременно нескольких групп истребителей, то эти группы выделялись из одного полка во главе с командиром полка.
Успех воздушного боя при непосредственном сопровождении нередко решался группой резерва, летчики которой стремительными ударами сверху вынуждали истребителей противника прекращать атаку, обеспечивая тем самым летчикам других групп возможность сохранения своего места в строю. Для наших истребителей это [118] было особенно важно, так как в случае затяжного боя они могли оторваться от сопровождаемых самолетов.
При атаке цели штурмовики обычно становились в круг, создавая при этом взаимную огневую поддержку. От истребителей сопровождения в этот момент требовалось создать надежное прикрытие штурмовиков сверху. Группа непосредственного прикрытия, имея небольшое превышение над штурмовиками, становилась в обратный круг, а истребители ударной группы, находившиеся с превышением 800–1000 м, становились в круг того же направления, что и штурмовики. Истребители резерва действовали, сообразуясь с обстановкой. Такое расположение групп, перемещающихся в разных направлениях, создавало надежное прикрытие штурмовиков и благоприятные условия для успешного выполнения ими своей задачи.
При атаке штурмовиками цели в боевом порядке «пеленг» или «клин» истребители непосредственного прикрытия на протяжении всего полета сохраняли свое место в общем боевом порядке, а истребители ударной группы и резерва при развороте штурмовиков для последующих заходов начинали делать разворот в обратном направлении. При выходе же штурмовиков из разворота они вновь занимали свое место в общем боевом порядке. В результате такого маневра истребителей попытки противника атаковать штурмовиков на разворотах обычно терпели неудачу. Иногда, когда позволяла воздушная обстановка, истребители прикрытия могли оказывать помощь штурмовикам в подавлении зенитных огневых точек, а часть сил истребителей привлекалась и для помощи в самой штурмовке.
Рассмотрим пример тактики действия истребителей при непосредственном сопровождении штурмовиков.
11 октября 1941 г. 6 МиГ-3 42 иап вылетели на сопровождение 12 Ил-2. Штурмовики имели задачу нанести удар по аэродрому в районе г. Орел, Истребители должны были их сопровождать и при возможности также участвовать в штурмовке. Прикрытие на маршруте было организовано в следующем порядке: одно звено истребителей под командованием капитана Морозова осуществляло непосредственное сопровождение штурмовиков, звено старшего всей группы — автора этих строк — было ударной группой и шло впереди и выше основных сил, чтобы [119] раньше увидеть основную стоянку самолетов противника на аэродроме и пикированием показать ее штурмовикам.
На аэродроме я обнаружил основную стоянку бомбардировщиков, стоящих крыло в крыло — более 200 самолетов, подал сигнал «внимание» и начал пикировать. Штурмовики перестроились в правый пеленг и стали в левый круг по направлению стоянок самолетов, каждый с индивидуальным прицеливанием стал атаковывать самолеты противника. На первом заходе «илы» сбросили бомбы, на втором обстреляли с пикирования стоянку реактивными снарядами и на третьем — уничтожали непораженные самолеты пушечным огнем с выходом из атаки на предельно малых высотах. Три огневые точки МЗА, которые открыли огонь, также были подавлены огнем штурмовиков.
При подходе к аэродрому основной группы наших самолетов начали взлет 4 Ме-109. На взлете они были атакованы и уничтожены нашими истребителями сопровождения. В это время на высоте 200 м я увидел подходящие к аэродрому с юга 5 Ю-52. Мы атаковали эту группу. Летчики с предельно малых дистанций, практически каждый с одной атаки, сбили все пять самолетов.
В процессе того, как штурмовики над аэродромом образовали левый круг и наносили удары по самолетам противника, звено истребителей капитана Морозова также было в левом развороте и, образовав круг над аэродромом на высоте 200–250 м, обеспечивало штурмовиков от внезапных атак с внешней стороны круга. Звено истребителей под моей командой находилось на высоте 400–500 м под облаками в нравом кругу и хорошо просматривало весь боевой порядок группы. Каждый штурмовик сделал по три-четыре захода по самолетам на стоянках. После ударов штурмовиков истребители также приняли участие в уничтожении самолетов на земле. Группа штурмовиков, прикрываемая звеном капитана Морозова, выполнив задание, без потерь вышла из боя с курсом на свои аэродромы. Мое звено сделало еще круг над аэродромом с целью определить результаты удара и отсечь истребителей противника, если они будут обнаружены в воздухе.
На земле мы засекли только горящих около 60 самолетов. В донесении полка за этот вылет значилось: на земле уничтожено 60 бомбардировщиков противника, в воздухе 4 Ме-109 и 5 Ю-52; итого 69 самолетов. [120]
На другой день наши партизаны через штаб фронта передали, что на земле уничтожено 70 самолетов, и подтвердили количество сбитых в воздухе самолетов. В итоге за этот вылет противник потерял 79 самолетов.
На втором примере разберем порядок организации непосредственного сопровождения штурмовой и бомбардировочной авиации в 240 иад в июне 1944 г. Дивизия в составе 1 ВА участвовала в боевых действиях войск 3-го Белорусского фронта.
23.06.44 г. наши войска на этом направлении прорвали оборону противника и перешли в наступление.
Дивизия на этот период боевых действий получила задачу — непосредственным сопровождением обеспечивать боевые действия 6 бад и 1 шад.
В приказе командующего 1 ВА «О приведении в боевую готовность соединений и частей 1 ВА и приданных частей РГК» внимание командира 240 иад обращалось на отработку вопросов взаимодействия с 1 шад и 6 бад{107}.
Командир 240 иад на основе боевой задачи, поставленной командующим 1 ВА, принял решение и поставил следующие боевые задачи полкам дивизии:
— 86 иап непосредственным сопровождением групп 74 и 136 шап обеспечить действия штурмовиков на поле боя. Вылеты групп, район действия и порядок взаимодействия по сопровождению лично согласовывать с командирами штурмовых полков по каждому вылету группы;
— 133 иап непосредственным сопровождением группы 6 бад надежно обеспечить бомбардировщиков Пе-2 при действиях на поле боя, по аэродромам, железнодорожным станциям и подходящим резервам противника;
— 900 иап непосредственным сопровождением обеспечить боевые действия групп 75 и 76 шап на поле боя;
— 86, 133 и 900 иап ежедневно с рассветом и до наступления темноты иметь по одной дежурной эскадрилье; для отражения налетов авиации противника, деблокирования его аэродромов и уничтожения разведчиков противника.
В ходе отработки вопросов взаимодействия командир 240 иад и командиры 86 и 900 иап вылетали в штурмовые авиационные полки. Командир 240 иад провел тактическое занятие с руководящим составом управления дивизий [121] и полков совместно с представителями 1 шад на тему «Организация взаимодействия штурмовиков с истребителями в наступательной операции. Разведка и доразведка целей и наведение штурмовиков на цель истребителями». Руководящий состав 86 и 900 иап совместно со штурмовиками произвели облет района предстоящих боевых действий, в ходе которого отрабатывали вопросы встречи истребителей со штурмовиками, работу экипажей по радио и управление боевыми группами по радио с земли, боевой порядок групп и огневое взаимодействие истребителей со штурмовиками, а также наведение на цель штурмовиков истребителями.
Для организации взаимодействия командир дивизии с начальником штаба дивизии и командирами полков выезжали в наземные войска{108}.
При организации взаимодействия с бомбардировочной и штурмовой дивизиями штабом 240 иад были разработатаны: совместно со штабом 6 бад — радиосигнальная таблица по организации взаимодействия, совместно со штабом 1 шад — таблица взаимодействия.
С началом боевых действий задачи дивизии ежедневно уточнялись штабом 1 ВА по телеграфу, радио, шифровкой за 4–5 ч до вылета с указанием времени удара, цели и количества сопровождаемых групп.
После уточнения боевой задачи штаб дивизии немедленно составлял предварительное боевое распоряжение и передавал его в полки.
В 6 бад был направлен представитель штаба 240 иад. Штаб 6 бад решение командира дивизии передавал в штаб 240 иад с помощью радиосигнальной таблицы. При этом указывались цели для удара бомбардировщиков, количество и состав групп, высота встречи, позывные ведущих, маршрут полета, высота бомбометания, количество заходов и боевой курс при заходе на цель, способ бомбометания и направление разворота для ухода от цели, сигналы встречи. Получив решение командира 6 бад, командир 240 иад совместно с офицерами штаба принимал окончательное решение на выполнение боевых вылетов по обеспечению бомбардировщиков, которые немедленно передавались в полки и в штаб 6 бад.
Обычно для непосредственного сопровождения бомбардировщиков 6 бад для первых трех девяток Пе-2 назначалось [122] прикрытие в составе 8 Як-9 и ударная группа в составе 4 Як-9. Для прикрытия второй группы, состоящей из трех девяток Пе-2, назначалась ударная группа в составе 4 Як-9 и группа непосредственного прикрытия из 8 Як-9.
Организация встречи бомбардировщиков с истребителями намечалась следующим образом.
Ведущие групп бомбардировщиков за 12–15 мин до подхода к установленному участку встречи давали по радио предварительный сигнал. По этому сигналу истребители запускали двигатели и выруливали на старт. За 6–8 мин до подхода к участку встречи бомбардировщики давали исполнительный сигнал, по которому истребители взлетали и шли на встречу с бомбардировщиками по установленному маршруту.
В дальнейшем при полете к цели бомбардировщики Пе-2 следовали одновременно двумя-тремя группами с интервалом между ними в 3–5 мин.
Группа непосредственного прикрытия следовала вместе с бомбардировщиками на флангах с интервалом 200 м, причем первая пара на высоте полета бомбардировщиков; вторая — с превышением 100 м над ней, третья, которая прикрывала ведущее звено на пикирование слева или справа (в зависимости от метеоусловий и положения солнца), на дистанции 100–150 м от основных сил и с превышением 50–100 м над ними.
Ударная группа истребителей следовала на флангах прикрываемой группы; одна пара с превышением над бомбардировщиками 400 м, вторая — с превышением 600 м и на дистанции 600 м от бомбардировщиков.
За 8–10 мин до подхода к цели бомбардировщики из клина звеньев перестраивались в колонну звеньев.
Как только бомбардировщики начинали перестраиваться, истребители, уменьшая скорость, отставали с таким расчетом, чтобы пара, прикрывающая ведущее звено на пикирование, оказалась на уровне второго звена. Внешнюю сторону разворота бомбардировщиков прикрывали две пары, внутреннюю — одна.
Как только бомбардировщики по звеньям начинали пикирование, пара, прикрывающая данное звено, находясь сзади на дистанции 300–400 м, также переходила в пикирование. Угол пикирования истребителей не превышал 40–45°, что позволяло им отражать любую атаку противника с любого направления. [123]
Ударная группа над целью разделялась попарно: одна пара прикрывала ввод в пикирование, находясь с превышением 400–600 м над бомбардировщиками, вторая пара прикрывала выход из пикирования, располагаясь на одной высоте с выходящими из пикирования самолетами Пе-2.
Такой боевой порядок полностью оправдал себя, и бомбардировщики от атак истребительной авиации противника потерь, как правило, не имели. Когда сопротивление истребительной авиации противника было слабым, в группу непосредственного прикрытия вместо 6 выделялось 4 истребителя, которые попарно прикрывали на пикирование; первая пара — ведущее звено, вторая пара — замыкающее звено.
При бомбометании с горизонтального полета группы Пе-2 состояли из трех и более девяток.
Для их сопровождения дивизия выделяла группу непосредственного прикрытия: на каждую девятку 4 истребителя и ударную группу от 4 до 12 самолетов на всю колонну.
При сопровождении больших групп бомбардировщиков особую сложность представляло построение боевого порядка и выдерживание летчиками места в боевом порядке. Опыт сопровождения бомбардировщиков показал, что колонна девяток заданной дистанции часто не выдерживала. Вместо 200 м дистанция доходила до 15–20 км. Ударная группа в этом случае не в состоянии была полностью прикрыть всю колонну{109}.
Воздушные бои истребителей сопровождения с истребителями противника были иногда очень напряженными. Тогда от наших летчиков требовалось высокое тактическое мастерство, чтобы выполнить свою задачу — прикрыть боевые порядки бомбардировщиков от ударов с воздуха.
Так, 9.7.44 г. группа в составе 6 Як-9 133 иап под командованием старшего лейтенанта Бутурлина прикрывала 9 Пе-2 6 бад, действующих по скоплению танков противника в районе 3 км сев-зап. Мейшагола. Боевой порядок истребителей включал группу непосредственного прикрытия 2 Як-9 на левом и 2 Як-9 на правом фланге бомбардировщиков и ударную группу 2 Як-9 сзади с превышением над Пе-2 на 300–400 м. Командир группы Бутурлин находился в ударной группе. При подходе группы к цели радиостанция наведения 1 ВА передала, что на высоте [124] 4000 м в районе цели барражируют 7 ФВ-190. Через несколько минут пара ФВ-190 попыталась атаковать группу Пе-2 в лоб, но группа непосредственного прикрытия своевременно заметила ее и стала выходить вперед для отражения атаки (приложение 9, А). ФВ-190 ушли вниз и больше не появлялись. При отходе бомбардировщиков от цели (приложение 9, Б) появились 4 ФВ-190, два из них пытались атаковать бомбардировщиков сверху спереди в лоб. Атака была своевременно отражена двумя парами наших истребителей — лейтенантов Балгона и Кривко. Для отражения атаки пара вышла вперед бомбардировщиков с последующим пристраиванием к ним. Группа ФВ-190 уклонилась от боя. Вторая пара ФВ-190 пыталась атаковать Пе-2 сбоку сверху, но пара ударной группы старшего лейтенанта Бутурлина и лейтенанта Жарова своевременно заметила врага и отразила атаку. Ведущий пары ФВ-190, имея преимущество в высоте, атаковал ведомого лейтенанта Жарова, который был подбит и, резко снижаясь, пошел к земле и выровнял самолет на высоте 500 м в районе Райца.
Ведущий в это время, видя атаку на своего ведомого, немедленно развернулся и стал атаковывать ведущего ФВ-190, уходящего со снижением под строй группы Пе-2, и с дальности 100 м под ракурсом 2/4 сбил его.
Второй ФВ-190 находился слева сбоку с превышением, атаковал самолет старшего лейтенанта Бутурлина, но безрезультатно, после чего ФВ-190 вышел из боя и ушел в сторону своих войск.
Оставшиеся три ФВ-190 преследовали группу до населенного пункта Вилейка, но наши истребители отражали их атаки. Не добившись успеха, истребители противника вышли из боя. Ведущий группы истребителей старший лейтенант Бутурлин по радио дал приказание паре непосредственного прикрытия занять место ударной группы, а сам перешел в непосредственное прикрытие.
Этот бой наглядно показал, как истребители непосредственного прикрытия, действуя правильно, короткими и энергичными атаками отражали истребителей противника, не отрываясь от строя бомбардировщиков.
Интересно в тактическом отношении решение командира группы: паре непосредственного прикрытия встать на место ударной группы, а оставшемуся истребителю из ударной группы перейти в непосредственное прикрытие, [125] в результате чего противник вынужден был выйти из боя{110}.
Вот еще один пример решения задачи сопровождения бомбардировщиков истребителями 216 шад.
24.4.43 г. две группы истребителей 16 иап по 8 самолетов в каждой сопровождали 12 бомбардировщиков в район Новороссийска. По пути к цели в районе Абинской сзади на одинаковом курсе обнаружили 6 Ме-109; те в бой не ввязывались и держались в стороне. Через 1–2 мин появились еще 4 Ме-109, а при подходе к цели выше со стороны солнца обнаружили группу до 10 Ме-109. Бомбардировщики находились на высоте 2000–2500 м. Командир группы непосредственного прикрытия майор Крюков приказал по радио экипажам внимательно следить за противником. В районе Новороссийска 6 Ме-109 произвели ложную атаку сзади для привлечения на себя ударной группы капитана Покрышкина. При развороте бомбардировщиков на боевой курс Ме-109 попарно со стороны солнца начали атаковывать бомбардировщиков, открывая огонь с дистанции 800–1000 м{111}.
Атака была отбита, один бомбардировщик пошел со снижением в направлении Геленджика, его прикрывало два истребителя.
Вторую шестерку бомбардировщиков, идущую в колонне звеньев за первой, атаковали 4 Ме-109. Эту атаку своевременно отбила ударная группа наших истребителей. Одновременно сзади снизу бомбардировщиков атаковали 4 Ме-109 и 6 Ме-109 попытались атаковать сверху в хвост, но атаки были отражены.
Одиночным истребителям противника удалось прорваться через прикрытие истребителей, но они были перехвачены умело маневрировавшей группой непосредственного прикрытия. В результате оборонительного боя было сбито 5 Ме-109 и 1 Ме-109 подбит. Свои потери — один подбитый бомбардировщик и три сбитых истребителя{112}.
Некоторые вопросы взаимодействия истребителей с частями штурмовой авиации при выполнении задачи прикрытия видны на примере боевых действий 229 иад и 230 шад. Штабы дивизий получали боевые распоряжения штаба 4 ВА, в состав которой они входили, как правило, в [126] 2–3 ч ночи. На принятие решения командир дивизии затрачивал 10–15 мин. Штаб дивизии немедленно передавал предварительное боевое распоряжение в полки. Полное боевое распоряжение в полки поступало через 20–30 мин после получения задания от штаба 4 ВА. Боевое распоряжение полки получали к 4.00, а это значит, что времени на подготовку было у летчиков достаточно.
Решение командира 230 шад немедленно сообщалось в штаб 229 иад. При этом указывались количество групп штурмовиков и состав каждой группы, фамилии ведущих групп и позывные, время вылета, место и порядок встречи, маршрут и профиль полета цели, высота удара, время удара, цель, количество заходов на цель, порядок ухода от цели, обратный маршрут, профиль и высота полета, место оставления штурмовиков и порядок использования средств связи. После принятия решения командиром 229 иад из штаба дивизии сообщали в штаб 230 шад количество выделяемых истребителей на каждую прикрываемую группу, фамилии ведущих, позывные и хвостовые номера самолетов, сколько и каким боевым порядком будут прикрывать в группах{113}.
Встреча со штурмовиками осуществлялась над аэродромом истребителей, на котором выкладывались специальные сигналы встречи. После пристраивания истребителей штурмовики ложились на маршрут к цели. Полет по маршруту к цели происходил на высоте не ниже 200 м для штурмовиков, а истребители шли с превышением над ними на 300 м.
Наряды сил для обеспечения действий штурмовиков были различными и во многом зависели от воздушной обстановки в районе действий штурмовиков. Боевой порядок истребителей прикрытия обычно состоял из группы непосредственного прикрытия, в которую входили пара или звено, следовавшее на флангах штурмовиков с интервалами 200–300 м без превышения в высоте, ударной группы, состоявшей из 4–6 истребителей, которая маневрировала на скорости, переходя слева направо и обратно на высоте 200–400 м над Ил-2 и сзади на 600–800 м.
При слабой активности авиации противника наша истребительная авиация для сопровождения небольших групп штурмовиков выделяла только пару — звено самолетов, [127] которые находились сзади группы, имея небольшое превышение над штурмовиками{114}.
Распределение сил истребителей прикрытия производили так, чтобы обеспечить штурмовики заслоном не только сверху, но и снизу. Одной-двум парам истребителей иногда, если позволяла высота полета штурмовиков, а противник мог атаковать снизу, было целесообразно находиться несколько ниже высоты полета штурмовиков.
Прикрытие штурмовиков и бомбардировщиков в районе их действий
Этот способ применялся чаще всего в период наиболее напряженных действий авиации при осуществлении массированных ударов с воздуха.
Он осуществлялся путем уничтожения или вытеснения истребителей противника и создания на подступах к району боевых действий сильных заслонов на время выполнения бомбардировочной и штурмовой авиацией своих боевых задач.
При таком способе обеспечения штурмовой и бомбардировочной авиации истребители получали свободу действий и могли более выгодно построить свой боевой порядок и профиль полета. Находясь в районе цели, истребители не были привязаны к боевым порядкам бомбардировочной и штурмовой авиации и отдельным их группам. Они связывали боем истребителей противника и не допускали их к боевым порядкам наших самолетов, кроме того, на вероятных маршрутах подхода истребителей противника создавали заслоны.
При этом способе обеспечения наши истребители прибывали в район действий за 2–3 мин до прихода бомбардировщиков или штурмовиков. Решить задачу прикрытия нашей авиации удавалось только активными и решительными атаками, четким взаимодействием всех сил истребителей. Этому во многом помогала воздушная разведка, которая организовывалась штабом истребительной дивизии как непосредственно перед вылетом, так и в ходе боевых действий. Выяснив воздушную обстановку в районе действий, разведчики немедленно по радио сообщали об этом на КП дивизии, а также командирам групп, уже вылетевших вслед за ними для прикрытия бомбардировщиков и [128] штурмовиков в районы их действий. Эти данные помогали командирам прикрывающих групп принять окончательное решение на организацию боя с истребителями противника, определить боевой порядок своих истребителей и высоту подхода к району боевых действий.
Состав групп истребителей, выполнявших задачу прикрытия авиации в районе ее действий, зависел от сил истребителей противника и наличия своих самолетов. Обычно один район прикрывала одна истребительная эскадрилья, но при наличии сильного противодействия противника выделялось 2–3 эскадрильи одного полка во главе с командиром полка. В этом случае, если цели находились в глубине территории противника, взаимодействие между истребителями и прикрываемыми самолетами достигалось на основе заранее отработанного плана взаимодействия{115}. Если бомбардировочный или штурмовой удар предполагался вблизи линии фронта, то руководство и координация действий истребителей осуществлялись с КП командира истребительной авиационной дивизии. Прикрытие бомбардировщиков и штурмовиков в районе их действий получило широкое применение в годы войны, но оно не гарантировало прикрываемые самолеты от отдельных атак истребителей Поэтому в ходе прикрытия дополнительно к силам прикрытия выделялись и небольшие силы истребителей непосредственного сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков для отражения отдельных атак прорвавшихся истребителей противника. Так, в боях в апреле 1943 г. для обеспечения действий крупных групп штурмовиков и бомбардировщиков на крымском направлении до начала удара было выслано 3 пары наших истребителей с задачей определить воздушную обстановку и доложить о ней но радио. За ними с интервалом 10–15 мин следовали группы в составе 6–8 самолетов каждая для вытеснения истребителей противника из района действий или для связывания их боем. Вслед за этим (через 2–3 мин) шли группы штурмовиков и бомбардировщиков иод небольшим прикрытием истребителей. Такой порядок прикрытия позволял бомбардировщикам и штурмовикам выполнять по 2–3 захода в цель, гарантировал безопасность их действий и почти полностью исключил потери от истребителей противника{116}. [129]
Другой пример. 5 ноября 1943 г. штурмовики 1 шак в составе более 60 самолетов наносили сосредоточенный удар по войскам и технике противника в районе Панчешки, Хвошно, Зедюлино (приложение 10).
Для обеспечения их действий кроме небольшой группы непосредственного сопровождения было выделено четыре эскадрильи истребителей, которые должны были прикрыть штурмовиков в районе их действий, а также заблаговременно уничтожать истребителей противника на подходах к нему.
Командир выполнявшей задачу прикрытия 11 иад принял решение организовать поэскадрильно дежурство в воздухе на направлениях вероятных подходов истребителей противника. Одна эскадрилья, патрулируя непосредственно в районе действий штурмовиков, должна была уничтожать самолеты противника, если они прорвутся через заслоны наших истребителей.
Продолжительность патрулирования для всех эскадрилий 30 мин.
Истребители за 5 мин до появления штурмовиков над целью вышли в заранее назначенные районы патрулирования.
При выполнении задачи две эскадрильи отражали удары истребителей противника, стремившихся прорваться в район действий штурмовиков с запада, вступая в бой с противником на дальних подступах к району прикрытия. Большинство самолетов противника были сбиты или оттеснены, а одиночки, прорвавшиеся в район действия штурмовиков, были перехвачены истребителями непосредственного сопровождения. Создав основными силами заслон вокруг района действий штурмовиков, наши истребители могли встречать заблаговременно самолеты противника, связывать их боем и не допускать ударов по группам штурмовиков. Штурмовики успешно выполнили свою задачу и благодаря правильно организованному обеспечению их истребителями без потерь возвращались на свой аэродром{117}.
Блокирование аэродромов противника
Обычно блокированию подвергались одновременно несколько аэродромов и в большинстве случаев те, [130] по которым должны были действовать наши штурмовики или бомбардировщики. Соседние с ними аэродромы не всегда подвергались воздействию с воздуха, вследствие чего противник имел возможность поднять своих истребителей и направить их к заблокированному аэродрому для оказания сопротивления нашим истребителям.
Тактика наших истребителей при блокировании состояла в том, что они прибывали за 3–5 мин до появления над целью бомбардировщиков или штурмовиков и наносили удары по вражеским истребителям на стоянках, а затем блокировали аэродромы с воздуха на время, необходимое нашим самолетам для выполнения задачи.
Блокирование аэродромов противника выполнялось группами в составе, как правило, эскадрильи истребителей. Самолеты эшелонировались по высотам и действовали в следующем порядке. Нижняя группа (ударная) штурмовыми действиями уничтожала истребители на земле и в первую очередь взлетающие самолеты противника. Группа, располагавшаяся в среднем ярусе, была прикрывающей; она обеспечивала действия ударной группы и оказывала ей помощь в уничтожении взлетающих самолетов. Выше группы прикрытия находилась группа резерва, которая отражала атаки истребителей противника, находившихся в воздухе и прибывших с других аэродромов для деблокирования, и уничтожала самолеты противника при выходе их из боя или при занятии ими исходного положения для атаки.
Примером блокирования аэродромов являлись действия 101 иап 329 иад в период проведения наступательной операции войск 2-го Белорусского фронта в начале 1945 г.
В целях обеспечения действий бомбардировочной и штурмовой авиации перед началом наступательной операции войск 2-го Белорусского фронта штабом 4 ВА был разработан план боевых действий соединений и частей по уничтожению авиации противника на его основных аэродромах в Восточной Пруссии и Северной Польше.
Согласно этому плану приказом командира 329 иад 101 иап была поставлена задача: в 15.00 13.1.45 г. нанести бомбо-штурмовой удар по аэродрому Гросс-Шиманон в целях уничтожения базирующихся на нем истребителей.
С летным составом тщательно изучили маршрут полета, основные ориентиры, выгодные подходы к цели. [131]
Аэродром и расположение на нем самолетов противника изучались по фотопланшету и карте масштаба 1:25000. Для выполнения удара было подготовлено 30 истребителей, из которых 16 имели подвесные баки с горючим. В их задачу входило нанести удар по самолетам противника на аэродроме. На остальные 14 самолетов возлагалось прикрытие действий штурмующей группы и подавление средств ПВО аэродрома пушечно-пулеметным огнем.
Для уточнения данных о цели была выслана пара разведчиков — командиров авиаэскадрилий; они были затем ведущими штурмовых групп.
Разведчики на цель зашли с тыла со снижением до бреющего полета (50–20 м). В момент прохождения над аэродромом Гросс-Шиманен разведчики были обстреляны редким огнем МЗА. Летчики распределили между собой секторы наблюдения, ведущий просматривал южную часть аэродрома, ведомый — северную. Уход от аэродрома разведчики совершили на высоте 10–15 м над лесом, используя его для маскировки полета.
Разведкой было установлено, что расположение аэродрома Гросс-Шиманен соответствовало ранее полученным данным. Вдоль южной границы аэродрома проходит бетонированная полоса шириной до 60 м, в северо-западном углу аэродрома — ангар, около которого находились один самолет четырехмоторный и семь ФВ-190, северо-западнее ангара в лесу и вдоль северной границы на запад — рассредоточено до 10 самолетов разных типов, в северо-восточном углу аэродрома в лесу также расположено 5–7 самолетов разных типов. В юго-западной части аэродрома имеется второй ангар, у которого находилось до 10 самолетов. В восточной части аэродрома была обнаружена четверка дежурных истребителей типа ФВ-190, пара из которых после прохода разведчиков над аэродромом взлетела и преследовала их до линии фронта.
В 15.00 согласно плану группы были над целью.
Истребители подошли к аэродрому с северо-восточной стороны. Бомбометание производилось с пикирования (приложение 11). Первое звено одной парой штурмовало дежурные самолеты, вторая пара подавляла батарею МЗА, расположенную в западной части аэродрома между ангарами. Второе звено нанесло удар по самолетам противника, находившимся в северо-восточном углу аэродрома. Третье звено бомбило, а затем пушечно-пулеметным огнем расстреливало самолеты на стоянке, расположенной [132] в лесу в западной части аэродрома. Четвертое звено бомбило и штурмовало самолеты и ангар, расположенные в юго-западной части аэродрома.
Прикрывающая группа обеспечивала действия штурмующих групп.
Командир 101 иап возглавлял группу прикрытия и одновременно руководил ходом штурмового удара. Выбор места в строю давал ему возможность наблюдать за ходом выполнения удара и вместе с этим своевременно вносить коррективы в действия групп, производящих штурмовку аэродрома. Штурмовка аэродрома длилась 15 мин. Каждое звено произвело 2–3 захода. При этом нужно отметить как отрицательное явление, что отдельные экипажи, увлекаясь штурмовкой, нарушали боевые порядки в группах. Оторвавшись от группы, экипажи действовали одиночно и, как правило, были невнимательны к подаваемым командам, что тормозило сбор групп и затрудняло управляемость ими.
По наблюдениям экипажей, в результате штурмового удара по аэродрому Гросс-Шиманен противнику нанесен следующий ущерб: сбито 3 ФВ-190 при взлете; сожжено на земле 5 ФВ-190; создано два очага пожара: один в районе ангара в северо-западной части аэродрома, второй 300–400 м восточнее ангара.
После того как Гросс-Шиманен был занят нашими войсками, специально выезжавшая на аэродром комиссия обнаружила разбитыми на аэродроме и на окраине леса 6 Ме-109 и 6 ФВ-190{118}.
Интересен пример блокирования аэродрома Цеханув истребителями 229 иад. Он находился в 20 км от объекта удара наших штурмовиков, в интересах которых и блокировали аэродром.
При вычислении времени появления истребителей над аэродромом Цеханув предполагалось, что истребители противника смогут взлететь с него лишь через 4–5 мин после пересечения штурмовиками линии фронта.
Исходя из такого расчета, был сделан вывод, что истребителям необходимо приступить к блокированию вражеского аэродрома не позже чем за 9–10 мин до появления штурмовиков над целью. Общая продолжительность блокирования составляла 25 мин. [133]
Летный состав тщательно изучил по фотоснимкам и схемам подходы к аэродрому и расположение на нем самолетов, бензоскладов и точек ЗА. Для выполнения задачи из состава эскадрилий были выделены ударные группы и отдельные пары самолетов, каждая из которых получила свои цели, подлежащие уничтожению или подавлению.
Удар штурмовиков был намечен на 12.00 29 сентября 1944 г.
В 11.20 вылетели 6 Ла-5 159 иап под управлением командира полка. На каждом самолете этой группы были подвешены по две бомбы АО-25. Линию фронта ударная группа пересекла на высоте 2000 м. В это время радиолокационной станцией обнаружения в районе Макув, Цеханув, Млава были засечены отдельные группы по два — четыре самолета противника. Эти данные были немедленно переданы по радио истребителям, которые с получением сигнала усилили наблюдение за воздухом. Не доходя 10 км до аэродрома Цеханув, ударная группа перестроилась в правый пеленг и с ходу попарно стала пикировать на стоянки вражеских самолетов, находившиеся на северной окраине аэродрома. В момент появления наших истребителей над аэродромом противника на нем было рассредоточено свыше 20 Ме-109.
Часть наших истребителей сбросила бомбы с высоты 800 м и произвела по два захода, обстреляв пушечным огнем самолеты противника, стоявшие в укрытиях и возле них. Один самолет противника пытался подняться в воздух, но был уничтожен на взлете. Другая часть истребителей подавила огонь зенитной артиллерии.
В ходе нанесения ударов некоторые истребители противника пытались рулить или взлететь со стоянки. Наши летчики из состава ударной группы немедленно переходили в пикирование и вели последовательные атаки такого самолета до тех пор, пока он не был подбит или уничтожен.
После пикирования на цель и обстрела ее летчики на повышенной скорости переходили к набору высоты и вновь занимали выгодную исходную позицию для повторной атаки или нападения на другую цель. Действия истребителей были активными и согласованными. От возможных ударов истребителей противника с верхней полусферы они обеспечивались прикрывающим звеном. [134]
Удар по аэродрому Цеханув явился полной неожиданностью для противника. Его зенитные средства открыли огонь только после разрывов бомб, сброшенных первой парой наших истребителей.
Штурмовики появились над объектами своих действий в 12.01. В процессе нанесения ими удара 4 Ме-109 на высоте 2500 м пытались атаковать пару Ла-5 из числа истребителей непосредственного сопровождения, но после кратковременного воздушного боя один вражеский истребитель был подбит, а остальные вышли из боя. В дальнейшем штурмовики противодействия в воздухе не встречали и, нанеся противнику большой материальный ущерб, без потерь вернулись на свой аэродром.
Наши истребители, блокировавшие аэродром Цеханув, свою задачу выполнили полностью — они не дали подняться в воздух ни одному из вражеских самолетов, чем обеспечили от противодействия воздушного противника наших штурмовиков{119}.
Подобные примеры действий истребителей позволяют сделать вывод, что блокирование аэродромов противника являлось достаточно эффективным способом обеспечения истребителями действий других родов авиации. Успех применения этого способа обеспечения во многом определялся умением начать блокирование аэродромов раньше, чем противник мог поднять в воздух хотя бы часть своих истребителей.
Действия истребителей ночью
Фронтовая истребительная авиация в Великой Отечественной войне ночью боевых действий, как правило, не вела. Однако исключения из правил были. Необходимость их диктовал ход боевых действий.
Вот два примера таких исключений.
В 1944 г. в ходе проведения Белорусской операции наша истребительная авиация имела превосходство в воздухе и бомбардировщики противника перенесли свою боевую деятельность на ночное время. Объектами их действия были основные железнодорожные станции и узлы, что задерживало подход наших резервов, подвоз боеприпасов и других материальных средств. [135]
Части 240 иад, входившей в состав 1 ВА, базировались в это время на полевых аэродромах в районе н. п. Симна, Алитус, Каунас.
Командующий 1 ВА поставил задачу командиру 240 иад ночными действиями истребителей на маршрутах полета бомбардировщиков противника сорвать бомбардировку железнодорожных станций во фронтовом тылу и на подходе к ним. Доводы о том, что ночью никто из летного состава не летал, опыта боевых действий в ночных условиях нет и что, наконец, в БАО нет и оборудования для ночных стартов, не были приняты в расчет.
Во исполнение поставленной боевой задачи командир 240 иад после тщательного изучения обстановки принял решение на действия истребителей в ночных условиях.
Для боевых действий ночью был выделен 133 иап, имевший наиболее опытный летный состав и некоторую практику ведения ограниченных боевых действий ночью в начале войны при обороне Орла.
Из состава полка были выделены наиболее подготовленные и имеющие большой опыт летной работы летчики — в основном командиры эскадрилий, их заместители, командиры звеньев. Всего в полку набралось 12 таких летчиков.
В это время 133 иап базировался на хорошо оборудованном аэродроме, с открытыми подходами, и, кроме того, основной маршрут полетов ночью бомбардировщиков противника проходил в непосредственной близости от аэродрома его базирования.
Поиск противника, его обнаружение и атака должны были производиться по факелам из выхлопных патрубков, хорошо видимых темней ночью (а это было в августе). Для лучшего поиска освещение в кабинах должно было выключаться. Пушки и пулеметы на самолетах заряжались только трассирующими и зажигательными снарядами.
Учитывая, что маршрут полета противника был неизменным, на оси его маршрута в районе аэродрома была развернута радиостанция управления и наведения. Вторая радиостанция была развернута у ближайшей железнодорожной станции, которая подвергалась бомбежке.
Истребители, наводимые на самолеты, должны были выключать навигационные огни. Резерву истребителей намечался район барражирования справа и слева от трассы полетов противника на удалении 5–6 км и на высоте полета [136] противника. Они также должны были выключать навигационные огни, чтобы противник заранее не обнаруживал их и не менял направления полета. Направление посадки обозначалось кострами, зажигаемыми только на время посадки.
На аэродром базирования полка были доставлены два посадочных прожектора.
После одной ночи тренировочных полетов, которые прошли вполне успешно, выделенный летный состав 133 паи перешел к боевому дежурству.
Истребитель по командам с ПН по радио выводился на маршрут примерно на высоте полета бомбардировщиков противника.
С земли по радио, когда это было возможно, сообщалось летчику, где по выхлопам наблюдается бомбардировщик противника относительно курса его полета, если он сам производил поиск. Сосредоточивая внимание в указанном направлении, летчик обнаруживал цель, сближался с ней и открывал огонь, ведя его длинными очередями. Это был единственно возможный метод наведения и атаки — «по-зрячему».
Несколько раз летчики, еще при выходе на маршрут (трассу) полета противника, на разворотах и даже на встречных курсах сами обнаруживали по выхлопам противника и немедленно открывали огонь. Следует сказать, что стрельба была не очень эффективной, так как трассирующие снаряды слепили летчика.
В результате боевых действий ночью летчики дивизии не сбили и не подбили ни одного самолета. Тем не менее результат этих боевых действий оказался самым неожиданным.
Резко сократилось количество бомбардировщиков противника, производящих полеты ночью. Высота полета бомбардировщиков противника в ночное время была поднята с 2000–3000 м до 5000–6000 м. Эффективность бомбовых ударов противника по железнодорожным узлам и станциям резко снизилась и практически не влияла и не срывала график движения эшелонов.
И еще один неожиданный результат. Ровно через две недели после первых действий ночью была получена разведсводка фронта, в которой сообщалось, что немецко-фашистское командование считает, что на советско-германском фронте в советских ВВС появились ночные истребители, оборудованные станциями перехвата. [137]
В апреле 1945 г. при штурме нашими войсками г. Кенигсберг, имело место использование истребителей 240 иад для обеспечения ночных действий бомбардировщиков АДД.
Немецко-фашистское командование для противовоздушной обороны г. Кенигсберг перебросило в этот район из-под Берлина одно из лучших своих истребительных формирований — эскадру «Удэт». В эскадре были отборные летчики. Их хорошая подготовка явно чувствовалась в воздушных боях по тактике и технике пилотирования.
Начались ночные налеты нашей Дальней авиации по объектам Кенигсберга. В одном из налетов (до наступления темноты оставалось 20–25 мин) командование АДД сообщило на КП командующего 1 ВА, что их самолеты подвергаются атакам большого количества истребителей противника. По действиям можно было понять, что это были летчики эскадры «Удэт».
Командующий 1 ВА приказал командиру 240 иад немедленно поднять в воздух полк самолетов Як-3 и обеспечить в районе Кенигсберга боевые действия Дальней авиации. Командир 240 иад доложил командующему 1 ВА, что наступает темнота, летчики ночью не летают, а на аэродроме нет ночного старта. Командующий подтвердил приказ о немедленном вылете полка в полном составе и добавил: «После выполнения задания при невозможности посадки всем летчикам покинуть самолеты, используя парашюты». Командир 240 иад поставил по телефону боевую задачу командиру 86 иап подполковнику Чистякову на немедленный вылет и передал указание командующего — летчикам после выполнения задачи при невозможности посадки покинуть самолеты.
Передав необходимые указания на КП и начальнику штаба дивизии, командир 240 иад немедленно выехал на аэродром Хайлигенбайль, где базировался 86 иап. Штаб дивизии размещался на окраине этого же населенного пункта. Приехав на аэродром в момент окончания взлета полка, командир дивизии собрал инженерно-технический состав полка и поставил задачу — немедленно вдоль металлической ВПП на расстоянии не более 50 м один от другого и в двух метрах на удалении от ВПП подготовить смоченную в мазуте или масле ветошь для костров. Каждой эскадрилье отводилось по 400 метров ВПП, ответственными за участки были назначены инженеры эскадрилий. Готовность через 30 мин. К каждой груде ветоши был [138] назначен «зажигатель» костра. Зажигание было определено по двум зеленым ракетам с СКП. О готовности участков докладывали инженеры АЭ. Был подготовлен тягач, который находился в районе СКП.
К моменту возвращения летчиков на аэродром с боевого задания наступила полная темнота.
На самолетах Як-3 был ограниченный запас горючего, и в случае напряженного воздушного боя он подходил к концу после часа полета. Выяснив с СКП по радио, что запасы горючего у большинства летчиков на пределе, командир дивизии определил очередность посадки (первыми сажал менее опытных летчиков), дал две зеленые ракеты (сигнал на поджигание огней), приказал при заходе на посадку включать прожектора и лично руководил посадкой. Все самолеты благополучно сели. Были и аварийные ситуации: некоторые летчики «проскакивали» полосу, допускали высокое выравнивание, а у последних двух самолетов, производивших посадку, остановились двигатели на ВПП, но это садились самые опытные летчики, и все прошло благополучно.
Конечно, можно было бы начать посадку с самых опытных летчиков, а менее опытных пустить во вторую очередь, поскольку неудачная посадка молодого летчика могла закрыть ВПП для посадки остальных. Уборка разбитого самолета, хотя и был в готовности тягач, заняла бы много времени. Но в тех условиях решение командира дивизии было правильным, так как в основе его было стремление сохранить самолеты. Он знал уровень подготовки летчиков, верил в них, и посадка в ночных условиях прошла успешно.
По прибытии в штаб командир 240 иад немедленно доложил командующему 1 ВА, что все самолеты благополучно произвели посадку. На это генерал-полковник авиации Хрюкин Т. Т. ответил: «Я в этом был уверен, полк отлично выполнил задачу». И действительно, наши истребители отогнали самолеты противника и обеспечили действия дальних бомбардировщиков.
Командующий 1 ВА за успешное выполнение этой боевой задачи объявил всему личному составу 86 иап благодарность. [139]