Организация главного командования
Вопрос об организации единого командования всеми вооруженными силами, которое хочет{107} создать Дуэ, вызвал возражения со стороны нескольких итальянских писателей. Дуэ оправдывает свой тезис тем, что идея взаимодействия [112] трех видов вооруженных сил на сегодняшний день устарела и сменилась идеей единого действия трех видов сил, подчиненных единому командованию.
Один из его оппонентов, полк. Тарга, специально посвятивший себя исследованию этого вопроса, не видит разницы между этими двумя идеями. Он пишет, что, привыкнув считать важным фактором успеха взаимодействие между ротами батальона и батареями, с которыми они действуют совместно, между разными родами войск в составе дивизии или между дивизиями одного корпуса, следовательно, между всеми органами, которые, находясь в одних руках и повинуясь единому импульсу, должны осуществлять единство действия на поле сражения, — он не может понять, почему взаимодействие должно стать анахронизмом, когда мы доходим до самой высокой ступени, т. е. сухопутной армии, морского флота и военно-воздушных сил.
Он предполагает, что один из двух противников, используя свои три вида вооруженных сил с единством действий, скажет им:
«На карту поставлена судьба страны; в рамках плана, который мы выработали совместно, задача, которую я даю каждому из вас, такая-то. Поэтому каждый из вас должен выполнить ее в тесном взаимодействии с остальными. Помните все трое, что победы можно добиться, только проникнувшись высоким наступательным духом» (ноябрь 1928 г.).
В своем ответе Дуэ объясняет, что именно он понимает под «взаимодействием» и «единством действия».
«Взаимодействовать, — пишет он, — значит действовать любым образом {108} совместно для достижения единой цели; осуществлять единство действия — значит действовать по единой директиве для достижения одной и той же цели.
Единство действия — высшая ступень взаимодействия: это — совершенное взаимодействие. [113]
...Батальоны, одного полка не взаимодействуют между собой; они осуществляют единство действия под командой и повинуясь воле командира полка...
Там, где нет единства организации и использования трех видов вооруженных сил, т. е. там, где каждый из этих трех видов сил независим, сухопутная армия, морской флот и воздушный флот должны взаимодействовать, т. е. действовать, имея в виду достижение единой конечной цели — победы...
Взаимодействие вызывается двумя силами, направленными в противоположные стороны: одной, направленной к единству действия, другой — к диференциации целей. Ему недостает устойчивости, оно не носит определенного характера и зависит от умственного склада разных людей. Оно — нечто туманное и непрочное. Там, где отсутствует средство к осуществлению единства действия, необходимо добиваться взаимодействия, чтобы уменьшить опасность этого отсутствия. Если можно осуществить единство действия, то в нем содержится и им охватывается самое полное взаимодействие. Нет больше необходимости проповедывать, что сухопутная армия, морской флот и воздушный флот должны взаимодействовать, раз эти три орудия находятся в руках одного командующего, который, естественно, будет использовать их гармонично, в соответствии со своим единым пониманием вещей и тем способом, который он считает наилучшим для достижения своей цели.
Таким образом, там, где нет высшей власти, которая сосредоточивала бы в себе организацию и использование трех видов вооруженных сил, мы имеем взаимодействие трех сил. Там, где эта высшая власть существует, имеются единые вооруженные силы, подразделенные на три специальности; имеются три специальности вооруженных сил, осуществляющие единство действия. Разница огромна; это та разница, которая существует между неорганическим{109} соединением и соединением органическим{110}. [114]
Тот, кто придал единство действия{111} вооруженным силам, перерос старую идею взаимодействия и возвысился до идеи единства действия. Это — огромный шаг вперед» (декабрь 1928 г.).
По поводу обращения к командующим тремя видами вооруженных сил в приведенной выше выдержке из статьи полк. Тарга Дуэ пишет следующее: обращение к командующим трех видов вооруженных сил могло бы исходить только от главнокомандующего всеми вооруженными силами, но последний мог бы обратиться к ним с такими словами, только позабыв о том, кто он, и о своих функциях.
Главнокомандующему всеми вооруженными силами вовсе не придется напоминать, что победы можно добиться, только проникнувшись высоким наступательным духом, как потому, что это общее место, хорошо известное всем от чина капрала и выше, так и потому, что он сам должен будет приказывать каждому виду вооруженных сил, какого образа действий держаться: наступательного или оборонительного.
«Главнокомандующий всеми вооруженными силами должен просто сказать трем подчиненным ему командующим: «Вот мой приказ». Это и есть единство действия» (декабрь 1928 г.).
Одно из возражений против организации главного командования, предложенной Дуэ, было высказано адмиралом Бернотти.
Воздушная война, утверждает адмирал Бернотти, не имеет особого театра военных действий. Существуют только два отличных друг от друга театра военных действий: один — в воздушно-сухопутной сфере, другой — в воздушно-морской. В каждой из этих сфер должна действовать специализированная вспомогательная авиация. Место прежних понятий о сухопутной и морской войнах заступают понятия о войнах воздушно-сухопутной и воздушно-морской. [115]
Отсюда вытекает для воздушных сил организация, содержащая:
1) вспомогательную авиацию (aviation auxiliaire){112} сухопутной армии и морского флота, несущую службу наблюдения;
2) авиацию взаимодействия (aviation de coopération){113} сухопутной армии и морского флота — наступательные силы, предназначенные для совместных действий с армией и флотом.
Вспомогательная авиация и авиация взаимодействия необходимы для ведения сухопутной и морской войны с самого начала военных действий. Отсутствие их парализовало бы нашу армию и наш флот («Ривиста милитаре италиана», декабрь 1927 г.).
«Эта теория, — отвечает Дуэ, — содержит подразумевающуюся предпосылку, что война будет неизбежно решена столкновением сухопутных и морских сил. Эта идея ныне устарела в теории и опровергнута фактами... «
Вооруженные силы являются самым мощным средством ведения войны, но они представляют собой единое и неделимое целое... Поэтому необходимо согласовать их действия так, чтобы получить от всей их совокупности наибольшую эффективность...
...О какой-нибудь военной операции не следует судить по тому, как она отражается на вооруженных силах или на одной из их составных частей, а по тому влиянию, какое она может иметь на победу.
...Можно ли назвать воздушно-сухопутным пространство, простирающееся над сушей воюющих стран, или воздушно-морским пространство, простирающееся над их морями? Конечно, нет, так как на суше могут находиться объекты, представляющие действительный и непосредственный интерес для морского флота, точно так же, как на море могут [116] быть объекты, действительно и непосредственно затрагивающие интересы сухопутной армии... Таким образом, эти два пространства взаимно проникают друг друга, не говоря уже о том, что они не могут охватить всего неба.
Наступательные воздушные силы с большим радиусом действий, предоставленные в распоряжение сухопутной армии, были бы использованы ею для своих непосредственных целей. Это по человечеству вполне естественно и даже логично: сухопутная армия должна заниматься сухопутной войной, а не войной вообще...
Распределение наступательных{114} воздушных сил между армией и флотом представляет два неудобства: оно ограничивает поле их деятельности и оно заставило бы их действовать не для достижения основной цели — победы, а исключительно в интересах сухопутных и морских операций.
Воздушно-сухопутной и воздушно-морской сфер нет{115}, существует одна сфера воздушных действий, в которой в ограниченных зонах действуют сухопутное и морское оружие. Сухопутные армии и морские флоты должны понять это и подчиниться.
Своей специализированной авиацией взаимодействия адмирал Бернотти хочет придать армии и флоту специальную воздушную армию, предназначенную для непосредственной поддержки той или другого. Он создает, таким образом, два целых{116}, но эти целые неоднородны, так как{117} не обладают одинаковыми радиусами действий.
...Наоборот, в каждой из трех сфер три вида вооруженных сил располагают средствами, приспособленными к тому, чтобы вести операции в соответствующей сфере; если действия в одной из сфер могут облегчить действия [117] в другой, то согласование этих действий должно осуществляться высшей властью, которая одна может судить о необходимости такого согласования.
Итак, я скажу, что сухопутная армия должна быть совокупностью сухопутных сил, морской флот — совокупностью морских сил, воздушная армия — совокупностью воздушных сил, и что согласование или взаимодействие («coordinazione o cooperazionie»), если это слово больше нравится, должно обеспечиваться главнокомандующим всеми вооруженными силами; добавлю, что эта система вполне отвечает всем требованиям войны, в том числе и тем, которые указаны адмиралом Бернотти в его статье.
Главнокомандующий всеми вооруженными силами, распоряжаясь не только сухопутной армией и морским флотом, но и воздушной армией, и охватывая взглядом все требования войны, сможет решить, следует ли использовать воздушные силы для разгрома воздушной мощи противника, завоевывая, таким образом, господство в воздухе, или для подрыва материальной и моральной сопротивляемости противника путем разрушения его населенных и промышленных центров и т. д., или для пресечения или стеснения мобилизации и снабжения сухопутной армии противника, или для разрушения его военно-морских баз и торговых портов, и т. д. Не исключая «a priori» операций чисто воздушной войны, как это делает предложенная адмиралом система, все это представляет то огромное преимущество в отношении сухопутной армии и морского флота, что в случае необходимости все воздушные силы смогут быть предназначены для непосредственного взаимодействия с первой или вторым.
Зачем без всякой пользы ограничивать свободу действий воздушных сил? Почему органически лишать их важнейших возможностей?
...Воздушная армия в моем понимании могла бы:
— бороться за господство в воздухе;
— наносить удары по неприятельской стране;
— всеми своими силами взаимодействовать с сухопутной армией или с морским флотом» (февраль 1928 г.). [118]
В другом месте Дуэ выражается еще более категорически. Теория двух сфер, воздушно-сухопутной и воздушно-морской, является регрессом.
«Это — регресс в том отношении, что она (теория) снова подчиняет воздушные силы, по природе своей свободные и владеющие пространством, вооруженным силам, привязанным к земной поверхности, что уменьшает возможности первых...
По-моему, эта идея в корне неправильна, так как она не учитывает той существенной перемены, которую «пространственное оружие» внесло в характер войны. До появления воздушного оружия борьба между людьми могла развертываться только на земной поверхности. Сухопутные армии и морские флоты имели двоякое назначение: защищать то, что находилось в их тылу, и преодолевать сопротивление противника, чтобы добраться до того, что находилось у него в тылу.
...Воздушные руки, которые мы можем дать сухопутной армии и морскому флоту, если они должны служить для облегчения сухопутных и морских операций, изменяют в благоприятную сторону мощь этих видов вооруженных сил, но они фактически не вносят никаких изменений в их возможности, остающиеся привязанными к земной поверхности. Функция защиты того, что находится в тылу, уже не может быть выполнена наземными силами; она должна быть возложена на нечто, отличное от сухопутной армии и морского флота.
...Разве не логичнее рассматривать воздушные силы как единую руку страны, направляемую волей главнокомандующего всеми вооруженными силами? Только у последнего кругозор настолько широк, что позволяет окинуть одним взглядом все требования войны в разные моменты ее хода, только последний может наносить сокрушительные удары этим воздушным кулаком{118}. Зачем же дробить силу, которая при определенных обстоятельствах может быть с пользой применена в едином направлении? Даже сводя эту идею к непосредственному взаимодействию, разве не [119] полезно было бы для сухопутной армии и морского флота иметь возможность рассчитывать при известных обстоятельствах на помощь всех наличных воздушных сил?» (март 1928 г.).