Содержание
«Военная Литература»
Военная мысль

Буржуазия об армии пролетариата{90}

Красная Армия, как вооруженная сила мирового пролетариата, естественно, всегда приковывала к себе внимание мировой буржуазии. Но особенно усердно иностранная печать занимается этой проблемой в последнее время, ставя ее в связь с англо-советским конфликтом, десятилетием Октября и выступлением советской делегации в Женеве на сессии подготовительной комиссии по разоружению.

Каков же лейтмотив этих комментариев? Раньше всего, в нем чувствуется ненависть, ненависть и злоба классовых врагов, помноженная на страстное, упорное стремление уничтожить военную мощь ненавистного пролетарского государства, так «некстати», наперекор всему капиталистическому миру, вклинившегося в земной шар.

Таков «общий подход». Что же касается методов обработки общественного мнения, то здесь замечается некоторое разнообразие: то дается умышленно преувеличенная, гиперболическая оценка сил Красной Армии, то ее боеспособность приравнивается чуть ли не к нулю. В первом случае цель — оправдать свои собственные лихорадочные вооружения, представить Союз как злокозненного «нарушителя мира» и дискредитировать его в глазах широких народных масс на Западе. Образчиком такой злостно-провокационной пропаганды является пресловутая «гранатная кампания» германской социал-предательской прессы, в течение, долгого времени одухотворявшая «Морнинг пост», «Тайме», «Дейли мейл» в Англии и французскую бульварную печать.

«Большевики, — истошным голосом вопили социал-демократы, — изготовляют гранаты». Какой ужас! Люди, которые в течение всей четырехлетней мировой войны служили у Гинденбурга и Людендорфа погонщиками, в шовинистском остервенении толкавшими миллионы пролетариев в пекло империалистической бойни под снаряды, и гранаты, и пули, приходят в священное негодование от того, что Советское правительство обзаводится всеми этими предметами военного снаряжения! Люди, которые клянчат у «сильных мира сего» милостивого разрешения на предмет вооружения своего буржуазного отечества, с пеной у рта вопят против [28] вооружения единственного пролетарского государства, обороняющегося от целого мира врагов!

Цель этого разыгранного по нотам «благородного возмущения» ясна: нанести удар моральному престижу СССР в глазах пацифистски настроенных рабочих, задержать рост симпатий широких пролетарских масс к СССР.

Другим ярким образчиком, иллюстрирующим этот метод борьбы с СССР, является помещенная в крупнейших органах буржуазной печати и подхваченная «Форвертс» и другими социал-демократическими газетами знаменитая «статья Сталина» о воздушных вооруженных силах СССР.

«Сенсационные заявления о русских воздушных силах. — У Советской России будет 3000 боевых и 7000 пассажирских аэропланов. — В течение 12 часов любой враг будет уничтожен».

Под такими цветистыми заголовками преподнесла своим читателям идиотскую фальшивку одна из старейших и «солиднейших» европейских буржуазных газет «Нейе Фрейе Прессе» (10 декабря 1927 г.).

«Было бы совершенно естественно, — писала почтенная газета в передовой по поводу «статьи Сталина», — чтобы государства, входящие в состав Лиги Наций, использовали этот случай, чтобы поймать Россию на слове».

И в такт этой буржуазной газете «Форвертс» без малейшей оговорки поместила ту же фальшивку под кричащим заголовком крупным шрифтом:

«Россия владеет небом! — Угроза Сталина по адресу Англии».

Так работают твердолобые редакторы «Форвертс», инспираторы гранатной кампании, рассчитанной, помимо всего прочего, на то, чтобы заслужить для своего буржуазного отечества милость великобританского империализма.

Это родство душ германских социал-демократов и английских империалистов находит свое дальнейшее выражение в кампании желтой истеричной «Дейли мейл», развернутой еще до появления «статьи Сталина».

«Московский воздушный заговор». «Флот из 3000 аэропланов». «Секретное строительство».

«Величайшая в мире продукция удушливых газов». Таков тон тех статей буржуазной печати, которые размалевывают «ужасы красного милитаризма» для того, чтобы мобилизовать общественное мнение против СССР и под шум крикливой антибольшевистской кампании усилить свои вооружения.

Но наряду с этим те же или другие буржуазные газеты, как уже указывалось, употребляют и противоположный прием — они высмеивают Красную Армию как недееспособную вооруженную силу, раздираемую изнутри политическими противоречиями, и при [29] этом как будто нашептывают: падающего толкни... По этой части с успехом подвизаются некоторые представители русской белогвардейской военщины за границей. Так, например, полковник Шумский осенью истекшего года поместил во французской газете «Журналь» статью, в которой «доказывал» слабость Красной Армии. Пресловутый Авгур в английском консервативном журнале «Фортнайтли Ревю» (январь с. г.), явно подзуживая Пилсудского, пишет, что Советское правительство потому, мол, посоветовало Литве начать переговоры с Польшей, что оно сознает свою слабость и невозможность вмешаться в случае нападения польской армии Пилсудского на Литву. Официоз Чемберлена «Дейли телеграф» в номере от 30 января, правда с некоторыми лицемерными оговорками, преподносит своим читателям «неофициальные сообщения» о том, что взбунтовавшиеся в Москве части Красной Армии бомбардируют Кремль. Близкий к Пилсудскому «Глос правды» (от 29 января) помещает сообщение из Вильны (!) о том, что взбунтовавшиеся полки двинулись на Москву; виленские газеты по этому ими же сфабрикованному «торжественному случаю» напечатали экстренные выпуски.

Попадаются, впрочем, в буржуазной печати статьи и сообщения, претендующие на некоторую объективность. Так, например, орган польского военного министерства «Польска Збройна», выступая против полковника Шумского, предостерегает от недооценки сил Красной Армии.

«Советская Россия, — пишет газета, — сама производит все необходимое для армии имущество, то есть не только вооружение, не только противогазы, но также самолеты, авиационные моторы, автомобили и танки... Что касается высшего командного состава, мы также не можем разделить мнение полковника Шумского. С конца войны истекает уже 7 лет, в течение которых советские командиры прошли разные высшие курсы усовершенствования, что в связи с имеющимся у них большим опытом, в особенности в области маневренной войны, значительно повысило их ценность в качестве военных командиров».

Далее польский официоз делает следующее любопытное признание: «Нельзя также согласиться с мнением полковника Шумского, что население Советской России не поддержит своего правительства в случае войны». Что эти слова отнюдь не продиктованы симпатиями к СССР, а стремлением предостеречь своих друзей — русских белогвардейцев, свидетельствует вывод газеты, что если белая эмиграция «хочет опереть свои планы на реальный базис», то она должна считаться с Красной Армией как с «вполне реальной силой».

Что касается оценки общей политической роли Красной Армии, то в этом отношении мы в буржуазной печати наблюдаем ту же двойственность: с одной стороны, Красная Армия — это орудие русского великодержавного национализма и империализма, а с [30] другой стороны, Красная Армия — опаснейшее орудие мировой революции.

«Аргументация» первой категории нужна для того, чтобы парализовать симпатии трудящихся всех стран к Красной Армии как родственной по духу вооруженной силе, как вооруженному защитнику эксплуатируемых и угнетаемых всех стран. В связи с этим особенно подчеркивается роль оставшихся в Красной Армии царских офицеров, на которых якобы держится вся ее боеспособность.

«За исключением русской церкви, — философствует «Нью-Йорк таймс» от 25 декабря 1927 г., — ни один институт в России не потерпел так мало изменений в результате революции, как вооруженная сила. Большинство ее наиболее способных офицеров служили царю. Организационные линии остались те же самые... Система базируется непосредственно на старой царской армии».

Правда, газета замечает одну только «маленькую» разницу: «Многие из младшего (? — М.Т.) командного состава являются пролетариями, принятыми в армию с целью демократизировать службу». И к тому же одна мелочь — присяга теперь новая... Политическая глубина анализа поистине поразительная!

В этом отношении с американским журналистом конкурирует лишь фашистский журналист из «Джорнале д'Италиа».

«Если бы не красные знамена с серпом и молотом, — пишет газета по поводу одесских маневров, — красовавшиеся всюду в большом обилии на всей территории Одессы, можно было думать, что это царская армия готовится к походу на Константинополь и к исполнению завещаний Петра Великого».

Этот фашистский публицист, по-видимому, не знаком с Милюковым-Дарданельским, а то почтенный профессор мог бы ему кое-что рассказать о разнице в боеспособности армии, которую гонят на фронт во имя захвата Константинополя, и армии, борющейся под символом серпа и молота.

Изощряются также в этой области польские «социалисты» школы маршала Пилсудского. Один из их лидеров — Казимир Чапинский помещает в «Работнике» (23 января) статью, в которой, ссылаясь на появившуюся в Париже книжонку некоего П. Фервака, якобы близко встречавшегося с Тухачевским в германском плену, «доказывает», что для Тухачевского коммунизм является не чем иным, как средством... завоевать все тот же Константинополь! Осторожный господин Чапинский, правда, при этом добавляет, что он не берет на себя ответственности за аутентичность заявлений, приписываемых Ферваком Тухачевскому, но тут же делает «вывод»: «Верно только то, что на подобные империалистические настроения мы неоднократно натыкаемся при анализе подоплеки официальной большевистской идеологии». Трудно, по-видимому, ученикам маршала Пилсудского, воспитанным на идеологии [31] великодержавной Польши в границах 1772 г., представить себе интернациональную революционную идеологию, чуждую всякому национализму и империализму. Польским «социалистам» она кажется совершенно фантастической и невозможной...

Клеветники Красной Армии не сводят концов с концами. С одной стороны, обвинение в русском шовинизме, а с другой стороны, звериный вой о том, что Красная Армия, в отличие от всякой «приличной» вооруженной силы, имеет целью не защиту своего отечества, а осуществление задач «разрушительной» мировой революции. Кто не помнит, например, ноты Чемберлена накануне разрыва с сердитой злобной ссылкой на приказ Ворошилова, в котором Красная Армия квалифицируется как армия мировой революции?

Да, это единственный, поистине феноменальный случай, когда английский дипломат не соврал. Красная Армия — армия международного пролетариата и всех угнетаемых империализмом народов. В этом ее сила; поэтому она столь близка и родственна эксплуатируемым всех стран, поэтому она столь ненавистна всем эксплуататорам.

Это в свое время смутно понимал Ллойд-Джордж. В своем меморандуме парижской мирной конференции весной 1919 г. он писал:

«Каким-то путем большевики ухитрились удержать влияние на массы русского народа, и, что является еще более знаменательным, они сумели создать крупную, по-видимому, хорошо дисциплинированную армию, которая в большей своей части готова принести любые жертвы за свои идеалы». (Ф. Нитти. Европа без мира).

Ллойд-Джордж понял раньше других, что с такой армией опасно иметь дело:

«Если послать теперь для этой цели (борьбы с Красной Армией) 1000 британских солдат в Россию, они взбунтовались бы... Мысль о том, что можно уничтожить большевизм военной силой, — безумие... Военный поход против большевиков сделал бы Англию большевистской и принес бы Лондону Совет. (Gumming. Russian-American Relations).

Некоторые проблески сознания в этом отношении обнаружил также другой, наученный горьким опытом герой интервенции, учитель упомянутого г. Чапинского — маршал Пилсудский. В своей книге «1920 год» он признает, что поход Красной Армии на Варшаву производил революционизирующее значение на польские трудящиеся массы. Раньше всего он отмечает исключительную стремительность похода:

«Поход Красной Армии даже на испытанных генералов производил впечатление какого-то ужасного калейдоскопа, в котором каждый день является какое-то новое положение с новыми названиями географических пунктов, с номерами полков и дивизий, с новым распределением времени, с новым расчетом пространства». [32]

Затем следует неосторожное признание:

«Под влиянием этого марша колебались характеры, размякали сердца солдат. Начинал организовываться наиболее опасный для меня фронт — внутренний» (курсив наш. — М. Т.)

В настоящий момент, момент десятилетия Красной Армии, врагам ее не мешало бы вспомнить все эти исторические факты. Но такова уже участь осужденного класса: он все забывает и ничему не научается. [33]

Дальше