Глава пятая.

Совершенствование способов управления авиационными объединениями и соединениями и их взаимодействия с сухопутными войсками во фронтовых операциях Великой Отечественной войны

Советское военное искусство предвоенного периода об управлении авиацией и ее взаимодействии с сухопутными войсками

Советское военное искусство, решая проблемы оперативного применения ВВС, придавало большое значение вопросам управления авиационных частей, соединений и объединений. Под управлением подразумевалась вся творческая деятельность авиационного командира и его штаба, связанная с подготовкой и ведением боевых действий подчиненных ему частей (подразделений) и направленная к точному и своевременному выполнению боевой задачи.

В Боевом уставе бомбардировочной авиации 1940 г. отмечалось, что управление авиацией заключается в поддержании ее частей и соединений в постоянной боевой готовности, в сохранении высокого политико-морального состояния личного состава, в своевременной постановке боевых задач и непрерывном руководстве боевыми действиями, в организации тесного взаимодействия с сухопутными -войсками, в тщательном контроле за выполнением всех отданных приказов и распоряжений, в осуществлении всех видов обеспечения, в постоянной информации подчиненных, вышестоящих органов и соседей о всех данных обстановки.

«Командир авиационного соединения управляет боевыми действиями частей со своего командного пункта или из штаба», — указывалось в проекте Полевого устава Красной Армии 1941 г.

В тех случаях, когда штурмовые (бомбардировочные) авиасоединения привлекались для решения задач на поле боя, их командиры обязаны были находиться на КП [262] общевойскового командира. «В решающие периоды боя и операции командир бомбардировочного соединения с необходимым числом командиров своего штаба должен находиться на командном пункте командира поддерживаемого общевойскового соединения», — указывалось в Боевом уставе бомбардировочной авиации 1940 г.

Кроме КП рекомендовалось создавать контрольно-пропускные пункты (КПП). Последние предназначались для контроля за боевыми действиями авиации и «передачи самолетам разрешения или запрещения идти на цель и кратких приказаний в случае резкого изменения обстановки». КПП предполагалось размещать на направлении главного удара сухопутных войск, в районе КП общевойскового командира.

Пункты управления соединений истребительной авиации предполагалось развертывать с учетом выполняемых задач. Если истребительная авиационная дивизия привлекалась для прикрытия войск на поле боя, то ее командир должен был размещаться на одном из КП общевойсковых соединений и оттуда управлять боевыми действиями.

«При выполнении задачи по обеспечению своих войск над полем боя командир истребительного соединения, как правило, находится на командном пункте одного из общевойсковых соединений, обычно центральном в отношении фронта действий истребительной авиации, — отмечалось в Боевом уставе истребительной авиации Красной Армии 1940 г. — В этом случае он должен установить радиосвязь с истребителями, находящимися в воздухе, и иметь проводную и радиосвязь с главным аэродромом и с наблюдателями на КП соседних соединений».

При решении истребителями других боевых задач (обеспечение боевых действий бомбардировщиков и штурмовиков, действия по наземным целям и пр.) командиру истребительного авиасоединения рекомендовалось находиться на своем КП в районе аэродромного узла. Однако, если на выполнение боевого задания вылетало большинство авиаполков дивизии, устав требовал, чтобы ее командир находился в боевых порядках частей и вел подчиненных в бой лично.

В операциях фронта для управления авиацией считалось необходимым развертывать основной КП командующего ВВС фронта и тыловой пункт управления. Основной КП предполагалось размещать рядом с командным пунктом [263] том командующего фронтом. Здесь должен был находиться командующий ВВС фронта с оперативной группой штаба и необходимыми средствами связи. На тыловом пункте управления мыслилось располагать отделы и службы штаба ВВС, не участвующие непосредственно в руководстве боевыми действиями.

ВВС армий должны были развертывать основной КП (рядом с командным пунктом командующего общевойсковой армией) и тыловой пункт управления. С целью поддержания контактов с сухопутными войсками и согласования вопросов взаимодействия штабы ВВС армий обязаны были высылать в стрелковые корпуса, действующие на направлении главного удара, делегатов связи, а на решающие участки фронта — оперативные группы из трех — пяти человек.

Делегатам связи, выделявшимся из наиболее подготовленных в тактическом отношении авиационных командиров, вменялось в обязанность: постоянно знать, какие задачи выполняют авиационные части и где проходит линия фронта, докладывать командирам стрелковых корпусов о боевых возможностях своей авиации и готовности ее к вылету, уточнять с войсками сигналы целеуказания и взаимного обозначения, информировать своего командира и штаб о наземной и воздушной обстановке, передавать им заявки общевойскового командования на действия авиации. В случае изменения наземной обстановки с помощью радиосредств или зрительных сигналов делегаты связи обязаны были перенацеливать группы самолетов на другие объекты.

Основной формой управления авиационными соединениями в операциях считалось централизованное руководство. В проекте Полевого устава РККА 1939 г. указывалось: «Авиационные соединения используются, как правило, централизованно в руках высшего командования. В особых случаях авиационные соединения могут временно передаваться в подчинение стрелковым и кавалерийским корпусам и танковым группам».

Не меньше внимания уделялось вопросам взаимодействия. В наших предвоенных уставах подчеркивалось, что взаимодействие сухопутных войск и авиации является решающим условием победы в бою и операции. «Особое значение имеет тщательное согласование на местности боевых усилий пехоты с артиллерией, танками и авиацией. [264] Взаимодействие войск должно быть непрерывным», — подчеркивал проект Полевого устава Красной Армии 1941 г.

Согласование усилий войск и авиации по месту, времени и целям предполагалось обеспечивать четкой постановкой задач соединениям сухопутных войск и ВВС совместным расположением пунктов управления общевойсковых и авиационных командиров, организацией бесперебойной связи между штабами взаимодействующих соединений и объединений, четкой системой целеуказания и взаимного обозначения, постоянной взаимной информацией о всех происшедших изменениях в обстановке, продуманным планированием совместных боевых действий. Организация взаимодействия между авиацией и сухопутными войсками возлагалась на общевойскового командира, принимающего решение на проведение боя (операции).

«Взаимодействие боевой авиации с наземными войсками может быть тактическим и оперативным, — отмечалось в проекте Полевого устава Красной Армии 1941 г. — Тактическое взаимодействие состоит в совместных действиях с наземными войсками по уничтожению живой силы, огневых средств и органов управления противника на поле боя. Оперативное взаимодействие заключается в содействии наземным войскам по развитию тактического успеха в оперативный путем подавления резервов, уничтожения технических средств борьбы и воздействия по путям подвоза и органам управления».

Взаимодействие мыслилось осуществлять на принципах поддержки или оперативного подчинения авиационных дивизий общевойсковым объединениям (соединениям). «Взаимодействие бомбардировочной авиации с наземными войсками обычно организуется в виде поддержки бомбардировщиками действий стрелковых корпусов или соответствующих им соединений наземных войск. В отдельных случаях бомбардировочные соединения (части) могут быть на некоторый период приданы общевойсковым соединениям» — так было записано в Боевом у уставе бомбардировочной авиации 1940 г. При организации взаимодействия на принципе поддержки командир авиационного соединения получал задачи от вышестоящего авиационного начальника. Последний обязан был указать: кого поддерживать, в течение какого [265] срока и какой летный ресурс выделяется на выполнение панной задачи. Объекты действий, место и время нанесения ударов командир авиационного соединения должен был согласовать с общевойсковым командиром, в интересах которого применялась авиация. Если взаимодействие организуется на принципе оперативного подчинения, то авиационный командир, указывалось в уставе, получает задачу непосредственно от общевойскового начальника.

Важная роль отводилась взаимодействию между соединениями различных родов авиации. В уставах и наставлениях указывалось, что взаимодействие организует старший авиационный командир, принимающий решение на боевые действия. Он должен не только ставить задачи, но и определять порядок их выполнения, согласовывать по месту, времени и целям удары штурмовиков и бомбардировщиков, намечать способы обеспечения истребителями групп ударной авиации.

Таким образом, в предвоенные годы были разработаны принципиальные теоретические положения по вопросам управления авиацией и ее взаимодействия с сухопутными войсками, особенно в тактическом звене. Вопросы управления и взаимодействия в оперативном звене были исследованы слабее.

Совершенствование органов руководства советской авиацией в стратегических операциях

В годы Великой Отечественной войны вопросы управления авиацией, разработанные в предвоенный период, были не только проверены на практике, но и получили Дальнейшее развитие.

Вооруженная борьба, принявшая с первого дня войны огромный размах и характеризовавшаяся высокой динамичностью, быстрыми и резкими изменениями обстановки, требовала четкого и гибкого руководства боевыми действиями авиации, координации усилий фронтовой и дальней авиации, тесного взаимодействия между авиационными объединениями и соединениями при выполнении общих задач в стратегических операциях, непрерывного совершенствования способов и органов управления ВВС. Стратегическое руководство Военно-Воздушными Силами осуществляла Ставка ВГК. Она являлась высшим органом руководства Вооруженными Силами, в том числе [266] ВВС. Ставка ВГК определяла общие задачи ВВС в соответствии со сложившейся обстановкой, целями кампаний и стратегических операций; распределяла силы авиации по стратегическим направлениям; организовывала взаимодействие ВВС с другими видами Вооруженных Сил; проводила мероприятия по техническому оснащению авиационных сил; принимала меры по совершенствованию организационной структуры ВВС, а также форм и методов их управления; принимала решение на проведение самостоятельных воздушных операций. Непосредственными исполнителями указаний и распоряжений Ставки ВГК по всем этим вопросам являлись Генеральный штаб и командование ВВС Красной Армии.

Командующий и штаб ВВС Красной Армии как органы стратегического руководства Военно-Воздушными Силами организовывали взаимодействие между объединениями и соединениями фронтовой и дальней авиации; обобщали опыт боевых действий ВВС и доводили его до авиационных частей, соединений и объединений; разрабатывали основы боевого применения авиации; руководили вопросами боевой (оперативной) подготовки, материального и других видов обеспечения боевых действий; планировали и непосредственно организовывали самостоятельные воздушные операции; руководили подготовкой авиационных кадров формированием авиационных резервов и восполнением боевых потерь в личном составе и авиационной технике.

Наиболее трудным и сложным этапом в организации и осуществлении управления ВВС была летне-осенняя кампания 1941 г.

В начале Великой Отечественной войны управление авиацией во всех звеньях руководства не было твердым, устойчивым. Оно очень часто нарушалось. Это объяснялось тем, что система проводной связи, которая играла тогда основную роль в руководстве боевыми действиями, во многих приграничных районах была выведена из строя диверсионными группами противника, и тем, что радиосредств в системе управления было очень мало и использовались они недостаточно эффективно. Поэтому предупреждение Наркома обороны о возможном нападении врага, которое было направлено округам в половине первого ночи 22 июня, до авиационных частей и соединений своевременно доведено не было, [267] После внезапных ударов ВВС противника авиационные соединения и части не всегда вовремя получали боевые приказы и распоряжения от штабов ВВС округов (фронтов), подчас вели разрозненные боевые действия по своей инициативе. Не имея надежных средств связи, они не располагали точными данными об обстановке на фронтах. Командование и штабы ВВС округов (фронтов) не могли четко координировать усилия своей авиации в борьбе с авиацией противника, организовывать ответные массированные удары по вражеским аэродромам, налаживать тесное взаимодействие между авиационными частями и соединениями при выполнении общих задач, своевременно выводить из-под удара самолеты и личный состав. Нередко нарушалось управление и в звене между штабом ВВС Красной Армии и штабами ВВС округов (фронтов).

В трудных условиях начала войны на повестку дня срочно встал вопрос о создании промежуточных органов стратегического руководства ВВС, которые, находясь в районе действующих фронтов, смогли бы повысить оперативность управления авиацией. 10 июля 1941 г. одновременно с организацией главных командований Северо-Западного, Западного и Юго-Западного направлений были образованы соответствующие главные командования военно-воздушных сил направлений. Последние предназначались для согласования усилий и организации взаимодействия авиационных объединений и соединений, действовавших в стратегических оборонительных операциях. Функции главнокомандующих ВВС направлений, как правило, возлагались по совместительству на одного из командующих ВВС фронтов, которые посредством своих штабов решали задачи по руководству боевыми действиями авиации. Главнокомандующим ВВС Северо-Западного направления являлся генерал А. А. Новиков, ВВС Западного — полковник Н. Ф. Науменко, а с 16 августа 1941 г. — генерал Ф. Г. Мичугин, ВВС Юго-Западного — генерал Ф. Я. Фалалеев.

Создание главных командований ВВС направлений в условиях огромного размаха вооруженной борьбы, а также сложной, динамичной обстановки в целом положительно сказалось на боевых действиях авиации. Главнокомандующие ВВС направлений в силу своих возможностей массировали усилия авиационных соединений в оборонительных [268]операциях. Примером тому служит четкая организация борьбы с воздушным противником под Ленинградом, где под общим руководством главнокомандующего ВВС Северо-Западного направления генерала А. А. Новикова успешно согласовывались боевые действия фронтовой, морской авиации и истребительной авиации ПВО по уничтожению немецких ВВС в воздухе и на аэродромах. Умело согласовывались главнокомандующим ВВС Западного направления полковником Н. Ф. Науменко боевые действия ВВС Западного и Резервного фронтов и частей ДВА в районе Смоленска при нанесении советскими войсками контрударов.

Однако, как показывает опыт, главнокомандующие ВВС направлений не могли полностью справиться со всеми задачами по руководству боевыми действиями авиации. Это объяснялось, во-первых, тем, что указанные органы управления создавались поспешно, без заблаговременной подготовки, при отсутствии необходимых кадров, сил и средств для их формирования. Во-вторых, роль и место главкомов ВВС направлений в руководстве боевыми действиями авиации не были твердо определены каким-то положением или инструкцией. Ввиду этого они не обладали необходимыми правами и полномочиями, особенно когда это касалось использования авиации флотов и истребительной авиации ПВО. В-третьих, функции главкомов ВВС направлений выполнялись, как правило, по совместительству командующими ВВС фронтов. Последние и без того были перегружены работой по организации боевых действий подчиненных авиационных соединений и частей, что отражалось на управлении авиацией направлений.

В силу всех этих причин выделение главкомов ВВС; направлений как промежуточного межфронтового звена управления авиацией, хотя и являлось положительным явлением, полностью себя не оправдало. Вот почему, по мере того как обстановка на фронте все более стабилизировалась, а связь Ставки ВГК и командования ВВС Красной Армии с фронтовыми управлениями становилась более устойчивой, эти органы руководства были упразднены. 30 августа 1941 г. было расформировано главное командование Северо-Западного направления, 11 сентября — Западного направления, а 26 сентября — Юго-Западного [269] направления. Вместе с ними были ликвидированы главные командования ВВС направлений.

В первом периоде Великой Отечественной войны практиковались и другие формы управления авиацией в стратегических операциях. Так, в ходе битвы под Москвой Ставка ВГК осуществляла управление силами авиации через командующего ВВС Красной Армии генерала П. Ф. Жигарева и члена Военного совета корпусного комиссара П. С. Степанова, которые имели при себе специальную оперативную группу. И это было не случайно. Здесь, на московском направлении, были сосредоточены основные силы авиации действующей армии. Фронт находился недалеко от столицы. Поэтому командование ВВС Красной Армии имело возможность ставить задачи командующим ВВС Западного, Резервного и Брянского фронтов, ВВС Московской зоны обороны, соединениям ДБА, резервным авиационным группам непосредственно, минуя промежуточные звенья руководства.

При организации и проведении воздушной операции по разгрому 2-й танковой группы противника в районе Почеп, Стародуб, Шостка (29 августа — 3 сентября 1941 г.) по приказу Ставки ВГК была создана специальная оперативная группа, возглавлявшаяся заместителем командующего ВВС Красной Армии генералом И. Ф. Петровым. Эта группа управляла частями дальнебомбардировочной авиации, военно-воздушными силами двух фронтов и резервной авиагруппой ВГК, привлекавшимися для участия в воздушной операции. Она размещалась на командном пункте, который был развернут недалеко от района боевых действий.

Начиная с осени 1941 г. Ставка ВГК для координации усилий авиационных объединений и соединений, участвовавших в крупных операциях, стала практиковать посылку своих представителей по авиации в районы боевых действий. Например, в апреле 1942 г. при проведении операции по разгрому демянской группировки немцев был командирован на Северо-Западный фронт генерал Г. А. Ворожейкин для координации действий авиации фронта, двух резервных авиагрупп Ставки ВГК и группы АДД. В мае 1942 г., когда войска противника развернули наступление в Крыму, Ставка ВГК в целях объединения усилий ВВС Северо-Кавказского направления, ВВС Крымского [270] фронта и АДД направила на Крымский фронт в качестве своего представителя генерала Н. С. Скрипко.

Во втором и третьем периодах Великой Отечественной войны почти ни одна стратегическая операция крупного масштаба не проводилась без участия представителей Ставки ВГК по авиации. Последние координировали усилия воздушных армий и соединений АДД (а на приморских направлениях — и авиации флота) по цели, времени и месту. В качестве своих представителей Ставка ВГК направляла в действующую армию на важнейшие участки советско-германского фронта командующего ВВС Красной Армии генерала (Главного маршала авиации) А. А. Новикова и его заместителей генералов (маршалов авиации) Г. А. Ворожейкина, С. А. Худякова, Ф. Я. Фалалеева. Так, например, в контрнаступлении под Сталинградом, в Белорусской, Восточно-Прусской, Берлинской и некоторых других операциях представителем Ставки ВГК по авиации был командующий ВВС Красной Армии А. А. Новиков. В битве под Курском представителями Ставки ВГК по авиации на орловском и белгородско-харьковском направлениях были, заместители командующего ВВС Красной Армии генералы Г. А. Ворожейкин и С. А. Худяков, а общую координацию усилий авиации осуществлял командующий ВВС Красной Армии маршал авиации А. А. Новиков.

Представители Ставки ВГК по авиации наделялись большими полномочиями. Они не ограничивались организацией взаимодействия между авиационными объединениями, но оказывали помощь воздушным армиям в процессе подготовки к боевым действиям, осуществляли контроль за правильностью использования авиационных сил в стратегических операциях. В отдельных случаях, если требовала обстановка, представители Ставки ВГК привлекали части соседних воздушных армий для усиления авиации фронтов и оказания им помощи. Так было в Белорусской операции, когда часть сил 16-й воздушной армии 1-го Белорусского фронта по распоряжению представителя Ставки ВГК по авиации Главного маршала авиации А. А. Новикова была использована для действий по отступающим войскам противника в полосе соседнего 2-го Белорусского фронта. Так было в Восточно-Прусской, Берлинской и некоторых других операциях. Кроме того, представители Ставки ВГК содействовали воздушным армиям [271] в своевременном получении пополнения и материальных средств, в наращивании усилий в ходе операции за счет авиационных соединений резерва ВГК.

В целом, как показал опыт, деятельность представителей Ставки ВГК по авиации была необходимой и оправданной.

Несколько отличалось руководство ВВС в кампании по разгрому Квантунской армии. Большая удаленность Дальневосточного ТВД и его обособленность обусловили необходимость создания промежуточного органа управления — Главного командования Вооруженных Сил Дальнего Востока, которое возглавлялось Маршалом Советского Союза А. М. Василевским и предназначалось для руководства вооруженной борьбой на сухопутном и морском секторах, подчиняясь Ставке ВГК.

Одновременно было сформировано главное командование ВВС Дальнего Востока. Оно возглавлялось командующим ВВС Красной Армии Главным маршалом авиации А. А. Новиковым. Главком ВВС имел оперативную группу штаба ВВС. С помощью этой группы он координировал усилия и осуществлял общее руководство боевыми действиями трех воздушных армий в дальневосточной кампании. В отличие от главкомов ВВС направлений 1941 г. главнокомандующий ВВС Дальнего Востока обладал большей самостоятельностью в решении вопросов усиления воздушных армий авиационными соединениями РВГК обеспечения их боевыми и материальными средствами, укомплектования кадрами и др.

В годы Великой Отечественной войны советская авиация по указанию Ставки ВГК провела ряд воздушных операций по уничтожению авиационных группировок на аэродромах и разрушению промышленных и административно-политических центров противника. Опыт показывает, что воздушные операции, осуществлявшиеся силами фронтовой и дальней авиации, организовывались командующим и штабом ВВС Красной Армии. Последние разрабатывали планы операций и доводили их до исполнителей в виде директив, координировали усилия авиационных объединений, определяли время нанесения массированных ударов авиации, контролировали выполнение плана боевых действий и докладывали итоги в Ставку ВГК.

Воздушная операция по уничтожению авиации противника на аэродромах, осуществлявшаяся в апреле 1943 г. [272] силами четырех воздушных армий, ВВС Черноморского флота и соединений АДД, проводилась по плану, который был утвержден представителями Ставки ВГК Маршалом Советского Союза Г. К. Жуковым и маршалом авиации А. А. Новиковым.

При нанесении в августе 1941 г. ударов по Берлину силами морской авиации и ДВА план боевых действий утверждался начальником Генерального штаба Маршалом Советского Союза Б. М. Шапошниковым, а был разработан командующим ВВС Красной Армии генералом П. Ф. Жигаревым и командующим ВВС Военно-Морского Флота генералом С. Ф. Жаворонковым.

Воздушные операции, проводившиеся только силами АДД (например, по военно-промышленным объектам), планировались и организовывались по указанию Ставки ВГК командующим и штабом авиации дальнего действия. Управление соединениями АДД во время воздушных операций было строго централизованным и осуществлялось командующим АДД. В районе базирования большинства авиакорпусов развертывался передовой командный пункт штаба авиации дальнего действия, который являлся важным звеном в системе управления АДД. Через него осуществлялись передача боевых задач, получение боевых донесений и т. п. Чаще всего на передовом командном пункте находился начальник штаба АДД генерал М. И. Шевелев с группой офицеров. Командующий авиацией дальнего действия Главный маршал авиации А. Е. Голованов развертывал свой ВПУ в зависимости от обстановки или в районе передового пункта штаба АДД или выносил его ближе к району боевых действий. Так было, например, во время воздушной операции по военно-промышленным объектам Хельсинки.

Великая Отечественная война дала некоторые примеры коалиционного руководства авиацией. В отдельных стратегических операциях третьего периода войны вместе с советскими ВВС сражались ВВС Польши, Чехословакии, Югославии, Болгарии и Румынии, которые внесли посильный вклад в общее дело разгрома врага.

Исходя из договоренности между правительствами и военным руководством Советского Союза и дружественных с нами государств, авиационные соединения последних передавались в оперативное подчинение наших командующих воздушными армиями. Так, ВВС Польши на протяжении всего периода совместных боевых действий оперативно подчинялись командующему 16-й воздушной армией 1-го Белорусского фронта генералу С. И. Руденко, Румынская авиация (авиакорпус) оперативно подчинялась 5-й воздушной армии 2-го Украинского фронта (командующий генерал С. К. Горюнов), болгарская авиация (воздушная эскадра) — 17-й воздушной армии 3-го Украинского фронта (командующий В. А. Судец), 1-я смешанная авиадивизия Чехословакии — 8-й воздушной армии (командующий генерал В. Н. Жданов). Югославская авиация также в основном управлялась советским командованием посредством специально созданной авиагруппы генерала А. Н. Витрука.

Оперативное подчинение ВВС союзных стран командующим воздушными армиями обеспечило единое планирование боевых действий авиации и целеустремленное использование всех авиационных сил в вооруженной борьбе. Командующий воздушной армией исходя из конкретной обстановки и учета боевых возможностей иностранных авиационных соединений — боевого состава, степени подготовки командного и летного состава, тактико-технических данных самолетов — определял задачи и порядок боевого применения ВВС дружественных государств.

Управление авиацией (советской и союзной) осуществлял командующий воздушной армией централизованно. Чтобы добиться единства в понимании боевых задач, обеспечить тесное взаимодействие и наладить взаимную информацию, воздушные армии направляли в штабы ВВС союзных держав и их авиационные соединения свои оперативные группы или авиационных представителей (советников).

Необходимость выделения оперативных групп (авиационных представителей) вызывалась значительными различиями, имевшимися в языке, организационной структуре, вооружении, системе боевой подготовки, тактике действий авиационных частей и соединений советских и иностранных ВВС. Опыт при этом показал, что управление ВВС Польши, Болгарии, Чехословакии и Югославии в значительной степени облегчалось тем, что командный Ч и летный состав указанных стран в основном владел русским языком. Что касается румынских ВВС, то при организации управления их соединениями и частями [273] встречалось много трудностей из-за больших различий между русским и румынским языками. Для преодоления языкового барьера в состав оперативной группы 5-й воздушной армии подбирались офицеры, владевшие румынским языком, а также выделялись специальные переводчики.

Таким образом, в годы Великой Отечественной войны в зависимости от конкретной обстановки применялись различные органы и формы управления авиацией в оперативно-стратегическом звене руководства, которые непрерывно совершенствовались и улучшались.

Совершенствование управления авиацией во фронтовых наступательных и оборонительных операциях

Под управлением авиацией в операции подразумевалось постоянное и непрерывное руководство со стороны командования и штабов воздушных армий (ВВС фронтов) всей деятельностью подчиненных авиационных соединений и частей с целью сосредоточения их усилий на выполнении поставленных боевых задач. Управление охватывало весь комплекс мероприятий, проводившихся в процессе подготовки, организации и ведения боевых действий авиации.

Основой управления являлось решение командующего воздушной армией (командующего ВВС фронта). Оно принималось в соответствии с решением командующего фронтом и поставленными перед авиацией задачами. Решение командующего оформлялось в виде боевого приказа. Важным оперативным документом являлся план боевых действий авиации, который составлялся текстуально или графически.

Роль штаба как органа руководства авиацией заключалась в том, что он обеспечивал командующего воздушной армией (ВВС фронта) всеми необходимыми данными (справками, расчетами) при оценке обстановки и принятии решения, планировал боевые действия, организовывал основные виды обеспечения, быстро доводил решение командующего до командиров авиационных соединений и частей, контролировал выполнение боевых задач, организовывал систему пунктов управления и налаживал бесперебойную связь, разрабатывал мероприятия по скрытному управлению, следил за выполнением мероприятий, [275] направленных на повышение боевой готовности, а также выполнял другие задачи по указанию командующего.

Анализ показывает, что управление авиацией во фронтовых операциях неуклонно улучшалось. Мы уже указывали, что до мая 1942 г., когда были сформированы воздушные армии, имевшиеся во фронте авиационные силы распылялись. Более 50–55% авиационных соединений и частей фронта организационно входили в состав общевойсковых армий, составляя так называемую армейскую авиацию. Эти авиационные силы действовали разрозненно, выполняя задачи только, в интересах войск своих армий. В распоряжении командующего ВВС фронта была лишь фронтовая группа авиации, составлявшая 45–50% всех авиационных сил фронта, которыми он мог маневрировать и решать боевые задачи во всей полосе действий войск фронта.

Следовательно, более половины состава авиации фронта использовалось нецелеустремленно. Организационное распыление авиационных сил по общевойсковым армиям обусловило децентрализацию руководства их боевыми действиями в масштабе фронта, затрудняло массированное применение авиации.

С образованием воздушных армий этот недочет был изжит. Основной формой руководства авиационными соединениями и частями в операциях фронта стало централизованное управление, которое обеспечивало широкое использование маневренных возможностей авиации. Командующие воздушными армиями в соответствии со сложившейся обстановкой и задачами, поставленными командующими фронтами, централизованно управляли всеми силами авиации в масштабе фронта. Они имели возможность при этом наиболее рационально и планомерно использовать свои силы; нацеливать авиационные соединения на выполнение первоочередных задач исходя из замысла и плана операций; быстро переносить усилия с одного направления на другое, если того требовала обстановка; оказывать эффективное воздействие по тем группировкам, которые представляли наибольшую угрозу.

Децентрализация управления, как уже отмечалось, допускалась как исключение лишь в некоторых операциях. Она касалась только тех авиационных соединений и частей, которые временно выделялись в оперативное подчинение танковых армий и корпусов, действовавших в [276] оперативной глубине противника в отрыве от основных сил фронта.

Главными направлениями, по которым развивалось и совершенствовалось управление авиацией в операциях фронтов, являлись повышение гибкости и обеспечение устойчивости и непрерывности управления. Это достигалось созданием в воздушных армиях и авиационных соединениях надежной системы пунктов управления, внедрением и лучшим использованием радиотехнических средств связи, заблаговременным и тщательным планированием боевых действий, совершенствованием организационно-штатной структуры органов управления, организацией четкой работы командования и штаба воздушной армии по руководству боевыми действиями.

Система пунктов управления авиацией в наступательных и оборонительных операциях фронта создавалась с таким расчетом, чтобы она могла обеспечить командованию и штабам воздушных армий твердое руководство авиационными соединениями в любых условиях обстановки и на всех этапах операции.

Во фронтовых операциях первого периода войны руководство воздушных армий (ВВС фронтов), придерживаясь предвоенных взглядов, ограничивалось созданием командного пункта и тылового пункта управления. Командный пункт размещался вблизи КП фронта и являлся главным центром управления боевыми действиями авиации. На КП воздушной армии находились командующий или его заместитель, а также отделы штаба и службы воздушной армии, связанные непосредственно с руководством боевых действий. Здесь же развертывались радиосредства, проводные и подвижные средства связи, предназначенные для обслуживания КП. Анализ показывает, что за время фронтовой наступательной операции КП воздушной армии (ВВС фронта) менял свое расположение в первом периоде войны не более 1 раза, во втором и третьем периодах войны — до 3 раз.

Тыловой пункт управления (ТПУ) воздушной армии (ВВС фронта) организовывался в районе штаба тыла фронта. На тыловом пункте управления наряду с органами тыла размещался ряд отделов и служб штаба воздушной армии (ВВС фронта), не связанных непосредственно с руководством боевых действий. [277]

Во втором и третьем периодах войны кроме командного пункта и тылового пункта управления создавались вспомогательные пункты управления (ВПУ) воздушной армии. Последние развертывались в 8–15 км от переднего края на направлении главного удара сухопутных войск, в непосредственной близости от ПУ командующего фронтом или наблюдательного пункта одной из общевойсковых (танковых) армий. Впервые ВПУ получили практическое применение в контрнаступлении под Сталинградом.

В мае 1943 г. командующий ВВС Красной Армии издал специальную инструкцию по организации вспомогательных пунктов управления авиацией. Она определяла задачи ВПУ и порядок их создания.

В инструкции, в частности, указывалось: «В целях личного наблюдения командующими воздушными армиями (командирами авиационных корпусов) за боевыми действиями авиации и управления ею на направлениях главных группировок наземных войск штабы воздушных армий (авиакорпусов) организуют вспомогательные пункты управления. Основными задачами управления с ВПУ являются: обеспечение управления авиацией над полем боя при взаимодействии с наземными войсками, наведение и перенацеливание авиации на объекты, которые необходимо уничтожить в первую очередь, своевременное влияние авиационных командиров на складывающуюся воздушную и наземную обстановку путем наращивания своих сил в решающие периоды боя, изучение новых способов действий авиации противника и своевременное противопоставление ему более совершенных приемов тактики своей авиации, обеспечение наиболее тесного личного общения авиационных командиров с общевойсковыми, в интересах которых применяется авиация».

На ВПУ обычно располагался командующий воздушной армией или его заместитель с оперативной группой офицеров штаба. До середины 1943 г. оперативные группы штабов воздушных армий были постоянными, штатными. Но затем они были расформированы и создавались каждый раз заново при подготовке операций. В оперативную группу привлекались наиболее подготовленные офицеры из отделов и служб штаба (оперативного, разведывательного, связи, метеорологической службы). При действиях авиации на широком фронте, чтобы лучше наблюдать за выполнением боевых задач авиационными [278] соединениями на поле боя, создавались один-два передовых наблюдательных пункта (ПНП), которые являлись элементами ВПУ.

В отдельных операциях, где войска фронта наносили два удара, удаленных друг от друга на большое расстояние, силы воздушной армии делились на две авиационные группы. Так было, например, в 1-й и 16-й воздушных армиях в Белорусской операции, во 2-й воздушной армии в Львовско-Сандомирской операции и в некоторых других операциях. Для руководства боевыми действиями каждой авиационной группы создавались вспомогательные пункты управления. В данном случае воздушная армия организовывала два ВПУ. На одном из них находился командующий воздушной армией, на другом — заместитель командующего или один из командиров авиационных соединений.

Во многих операциях (Висло-Одерской, Кенигсбергской, Берлинской и др.), где, в ограниченных районах действовали большие массы самолетов, организовывались контрольно-пропускные пункты (КПП). Они размещались недалеко от линии фронта и предназначались для уточнения задач подразделениям и частям авиации, следовавшим в район боевых действий. Также КПП создавались, например, при штурме Бреслау, Кенигсберга, Берлина.

Так, при овладении Берлином, в целях повышения организованности и эффективности боевых действий авиации и чтобы исключить удары по своим войскам, штаб 16-й воздушной армии развернул два КПП. Все ведущие групп самолетов при подходе к КПП устанавливали с ним двустороннюю связь и уточняли свои боевые задачи. Находившийся на КПП авиационный начальник или разрешал группам действовать по заранее разработанному плану, или перенацеливал их на другие объекты. Оперативная группа КПП, кроме того, информировала летчиков о воздушной, наземной и метеорологической обстановке в районе боевых действий.

Если проанализировать размещение пунктов управления воздушных армий (ВВС фронтов) в наиболее крупных наступательных операциях фронта, то нетрудно заметить общую тенденцию приближения их к линии фронта в ходе войны. Так, в операциях первого и второго периодов войны КП воздушных армий (ВВС фронтов) располагались в 60–80 км и далее от переднего края, [279] а в третьем периоде — в 25–40 км. Вспомогательные пункты управления воздушных армий в 1943 г. размещались на удалении 10–15 км от линии фронта, а в 1944–1945 гг. — 8–15 км.

Такая же тенденция наблюдалась и в оборонительных операциях. Если в первом периоде войны КП воздушных армий (ВВС фронтов) развертывались в оборонительных операциях в 100–150 км от переднего края обороны, то под Курском они находились в 40–45 км от линии фронта. А вспомогательные пункты управления 16-й и 2-й воздушных армий, создававшиеся на направлениях главных ударов противника, находились в 20–25 км от переднего края.

Опыт показал, что приближение пунктов управления авиацией к району боевых действий, совместное их размещение с КП, НП, ВПУ общевойсковых начальников содействовали улучшению взаимодействия с сухопутными войсками и более целеустремленному руководству авиационными соединениями и частями в соответствии со сложившейся обстановкой.

В ходе войны произошли также существенные изменения в организации пунктов управления авиационных дивизий и корпусов. В первом периоде войны командиры соединений руководили боевыми действиями подчиненных частей, как правило, с КП, расположенных в районе аэродромного базирования. В результате они не имели возможности наблюдать и руководить действиями своей авиации на поле боя. Это отрицательно сказывалось на итогах борьбы за господство в воздухе и на эффективности применения авиационных частей при выполнении ими совместных боевых задач с сухопутными войсками в тактическом взаимодействии.

Командующий ВВС Красной Армии в своей директиве от 31 мая 1942 г. указывал: «Управление истребителями т заключается не только в том, чтобы выделить наряд сил и проследить за их своевременным вылетом, а управление состоит главным образом в том, чтобы своевременно вводить в бой дополнительные силы истребителей, чем и завоевывать господство в воздухе». Дальше в директиве требовалось от командующих воздушными армиями и командиров авиационных соединений, чтобы они «организовали наблюдение за воздушной обстановкой на поле [280] боя и обеспечили наведение и управление боем с земли по радио».

Правда, пункты управления и наведения истребителей на воздушные цели (ПУНы) стали создаваться уже в отдельных операциях первого периода войны: сначала под Ленинградом, а затем и на других участках фронта. Они развертывались в районах прикрытия объектов. Благодаря организации ПУНов значительно улучшилось управление истребителями с земли, повысилась, эффективность воздушных боев, возросла надежность прикрытия войск и тыловых объектов.

С. И. Руденко в своих воспоминаниях о Сталинградской битве утверждает, что большую роль в борьбе с авиацией противника сыграла развернутая сеть пунктов управления и наведения истребителей с земли. Радиостанции наведения располагались вдоль всей линии фронта. Они вызывали истребителей с аэродромов, информировали летчиков о воздушной обстановке, наводили их на самолеты противника и перенацеливали на более важные объекты... Результаты всей этой целенаправленной деятельности не замедлили сказаться... Если за первые 30 дней битвы под Сталинградом было уничтожено 567 вражеских; самолетов, то за последующие 27 дней враг потерял 655 машин. По мере совершенствования организации руководства боевыми действиями наших истребителей авиация противника встречала все более решительный отпор{141}.

Во втором периоде войны управление боевыми действиями авиационных дивизий и корпусов получило дальнейшее развитие. Командиры истребительных авиационных соединений, выделенных для прикрытия войск, начали создавать свои пункты управления на поле боя.

«Опыт воздушных боев показывает, что лучшим местом управления истребительной авиацией в воздухе является метод непосредственного командования (с наземных наблюдательных пунктов) командиров авиационных соединений своими частями, находящимися в воздухе», — отмечалось в «Инструкции по организации связи в авиационных соединениях и частях», изданной командующим ВВС Красной Армии в июле 1943 г. Инструкция требовала, чтобы пункты управления командиров авиационных [281] соединений размещались в районе КП командующего прикрываемой общевойсковой (танковой) армии. «На наблюдательном пункте развертывается радиостанция, при помощи которой командир авиационного соединения командует авиацией, находящейся на поле боя, и наводит истребителей на самолеты противника с наиболее выгодных направлений и высот», — указывалось в данной Инструкции.

Летом 1943 г., начиная с битвы под Курском, стали создаваться на поле боя также пункты управления командиров штурмовых авиационных соединений, выполнявших задачи в тактическом взаимодействии с сухопутными войсками. Находясь недалеко от линии фронта, в районе боевых действий своих частей, командиры корпусов и дивизий могли лично наблюдать за воздушной и наземной обстановкой, правильно оценивать ее и своевременно принимать решения, влиять на ход боевых действий путем вызова авиации с аэродромов или перенацеливания самолетов в воздухе, лично контролировать выполнение поставленных боевых задач и отданных приказаний, изучать в ходе боевых действий индивидуальные качества летчиков, осуществлять тесную связь с зенитной артиллерией и командиром общевойскового объединения (соединения), в интересах которого действовала его авиация, руководить наведением и целеуказанием.

Что касается бомбардировочных соединений, действовавших преимущественно в оперативном взаимодействии с войсками, то управление ими осуществлялось либо с КП, расположенных в районе аэродромного базирования, либо с воздуха (с самолета) при полете командира в составе группы. Однако в тех случаях, когда бомбардировочные соединения привлекались для поддержки сухопутных войск на поле боя, то, как правило, их командиры вместе со своими оперативными группами располагались на КП общевойскового командира (КП или НП командующего общевойсковой армией или КП командира стрелкового корпуса). Иногда вместо командира бомбардировочного корпуса или дивизии выделялся ответственный представитель штаба, располагавший радиосредствами.

Таким образом, в ходе войны была разработана и внедрена в практику стройная система авиационных пунктов управления, которая обеспечивала централизованное и гибкое руководство боевыми действиями авиации и способствовала [282] достижению тесного тактического и оперативного взаимодействия с сухопутными войсками.

На организации управления авиацией положительно сказывалось широкое внедрение радио и радиотехнических средств связи. В первом периоде войны основным средством управления на земле были телеграф, телефон и подвижные средства связи (самолеты, автомашины, мотоциклы), а в воздухе — эволюция: самолетов и ракеты. Радиосредств не хватало, не говоря уже о том, что они подчас неправильно использовались, а иногда даже просто игнорировались.

В приказе командующего ВВС Красной Армии от 27 марта 1942 г. отмечалось, что многие командиры авиационных частей не придают значения радиосвязи. «За вторую половину февраля ВВС Юго-Западного фронта, — указывалось в данном приказе, — провели 75% боевых вылетов без радиосвязи, а истребительная авиация во всех фронтах, несмотря на наличие радиоаппаратуры, слабо ее использует».

В последующие годы указанный недочет был устранен. За время войны число радиостанций во фронтовой авиации возросло в 7 раз, телеграфных аппаратов — в 4 раза. Внедрение радио положительно сказалось на управлении авиацией.

Командующий ВВС Красной Армии в своем донесении Верховному Главнокомандующему от 25 сентября 1942 г. писал: «Для быстрого вызова наших истребителей на поле боя и для наведения их на вражеские самолеты мы отработали управление авиацией по радио с земли и с воздуха. Это мероприятие дает хорошие результаты, предупреждая наших летчиков от неожиданных атак истребителей врага и в то же время командами, подаваемыми микрофоном с земли, помогает нашим истребителям находить в воздухе бомбардировщиков противника».

20 апреля 1943 г. командующий ВВС Красной Армии в своем приказе требовал: «Основным средством управления авиацией как на земле, так и в воздухе считать радиосвязь. Отсутствие проводной связи не должно служить основанием для потери управления». И в операциях второго, а тем более третьего периодов войны радиосвязь стала главным средством управления авиацией как в воздухе, так и на земле. [283]

С 1 мая 1943 г. Народный комиссар обороны СССР ввел в действие «Инструкцию по управлению, наведению и оповещению авиации по радио». В соответствии с ней на главных операционных направлениях фронтов воздушные армии стали создавать две отдельные радиосети: оповещения и наведения авиации. Первая из них работала круглосуточно в системе ВНОС фронта на строго установленной волне, имея целью непрерывно информировать о воздушной обстановке истребительные авиационные части и соединения. Вторая радиосеть предназначалась для управления и наведения истребителей и штурмовиков на цели. В этой сети вызывалась с аэродромов авиация, летчики информировались о воздушной и наземной обстановке, а также истребители наводились на воздушные цели, а штурмовики — на наземные объекты. Однако начиная с битвы под Курском для наведения истребителей и штурмовиков стали создаваться отдельные радиосети, которые работали на разных волнах. В качестве авианаводчиков направлялись опытные авиаторы, которые подавали команды в микрофон открытым текстом.

Широкое внедрение радио для управления авиацией заметно повысило эффективность боевых действий.

Вместе с тем в систему управления ВВС внедрялись радиолокационные станции, количество которых неуклонно увеличивалось. Если в начале войны в системе управления фронтовой авиацией радиолокационные установки вообще не применялись, то в 1944–1945 гг. они имелись уже почти во всех воздушных армиях. В 1944 г. с помощью этих средств было обнаружено 26 734 цели, состоялось 2102 наведения и сбито 1262 немецких самолета, а в 1945 г. состоялось 1367 наведений и сбит 841 немецкий самолет.

Анализ показывает, что способы и эффективность применения радиолокационных средств в системе управления авиацией непрерывно улучшались. Если вначале они использовались разрозненно, одиночно, то в Берлинской операции (в 16-й воздушной армии) они применялись централизованно. На базе имеющихся радиолокационных станций было создано три радиолокационных узла: два в истребительных корпусах, выделенных для прикрытия войск и объектов тыла фронта, и один — армейский. Последний располагался в 6 км от КП воздушной армии и [284] предназначался для наблюдения за воздушной обстановкой в районе боевых действий, обнаружения воздушных целей и наведения на них групп истребителей, контроля за полетами своих самолетов и оказания им помощи в восстановлении ориентировки, оповещения войск и средств ПВО о подходе вражеской авиации.

На оперативность руководства авиацией в наступательных и оборонительных операциях оказывало положительное влияние улучшение работы авиационных штабов. В годы войны штабы воздушных армий научились быстро собирать и обрабатывать данные о противнике и своих силах, четко готовить в оформлять решения командующих воздушными армиями, своевременно доводить задачи до авиационных соединений и контролировать их выполнение, умело организовывать скрытное управление боевыми действиями в сложных условиях обстановки. Управление авиацией в наступательных и оборонительных операциях организовывалось на одних и тех же принципах. Однако имели место и некоторые особенности.

Так, при подготовке к фронтовым оборонительным операциям система управления авиацией организовывалась по вариантам обороны с учетом вероятных направлений главного удара противника (оборонительные операции под Курском, Яссами, в районе озера Балатон). Пункты управления авиацией больше, чем в наступлении, эшелонировались в глубину.

В наступательных операциях, которые отличались высокими темпами продвижения сухопутных войск, приходилось чаще перемещать пункты управления. Основным средством связи в этих условиях являлось радио и самолеты По-2. При создании в воздушной армии нескольких авиационных групп (Витебская, Бобруйская, Львовско-Сандомирская операции и др.) исключительно важную роль приобретали координация и гибкое руководство их действиями. В некоторых наступательных операциях допускалась временная децентрализация части авиационных соединений, привлекавшихся для поддержки и прикрытия подвижных групп фронта (армий).

Следовательно, Великая Отечественная война явилась важным этапом в развитии вопросов управления авиацией в оперативном звене в рамках фронтовых операций. [285]

Развитие и совершенствование взаимодействия авиации с сухопутными войсками в наступательных и оборонительных операциях фронта

Практика Великой Отечественной войны подтвердила правильность наших предвоенных взглядов по вопросам взаимодействия. Но советское военное искусство не остановилось на том, что было достигнуто в этой области, а сделало новый шаг вперед.

Большой размах фронтовых операций, высокие темпы наступления, особенно танковых армий и корпусов, скоротечность и маневренность действий, бурное развитие Военно-Воздушных Сил, а также многие другие факторы предъявили повышенные требования к вопросам взаимодействия авиации и сухопутных войск, обусловили необходимость поиска новых способов согласования их усилий. Вот почему проблема организации и практического осуществления взаимодействия общевойсковых и авиационных соединений и объединений была в центре внимания командования и штабов всех степеней.

Опыт показывает, что во фронтовых операциях организатором взаимодействия являлся командующий фронтом. Именно он, принимая решение на проведение операции, определял основы совместных боевых действий общевойсковых (танковых) и воздушных армий.

На базе решения командующего фронтом командующие общевойсковыми (танковыми) и воздушными армиями и их штабы под общим руководством штаба фронта детально уточняли вопросы боевых действий по выполнению совместных боевых задач, согласовывали усилия авиации и сухопутных войск по месту, времени и цели. В наступлении особое внимание уделялось отработке взаимодействия при прорыве обороны и вводе в сражение (прорыв) подвижных групп фронта, а в оборонительных операциях — при борьбе за удержание главной полосы обороны и нанесении фронтового контрудара.

Как правило, вопросы совместных боевых действий отражались в специально разработанных планах взаимодействия (плановых таблицах взаимодействия). В них определялись задачи объединений и соединений сухопутных войск и авиации, время нанесения авиационных ударов по объектам противника, порядок вызова авиации на поле боя и постановки ей задач, сигналы [286] взаимного опознавания, обозначения переднего края и целеуказания и другие вопросы. В процессе подготовки к операциям, если позволяла обстановка, планы взаимодействия уточнялись на совместных командно-штабных учениях, проводившихся с использованием карт и макетов местности. Так было, например, при подготовке оборонительных операций Центрального и Воронежского фронтов под Курском, а также в Белорусской, Ясско-Кишиневской, Берлинской и многих других наступательных операциях. Однако в некоторых операциях первого периода войны (например, летом 1941 г., в битвах под Москвой и Сталинградом и др.) планы взаимодействия не составлялись. В сложных условиях быстро меняющейся обстановки, когда не было времени на отработку документов, вопросы совместных боевых действий авиации и сухопутных войск согласовывались и уточнялись общевойсковыми и авиационными командирам либо на месте посредством личного общения, либо через авиационных представителей, находившихся в сухопутных войсках. Эти вопросы находили отражение в общие планах боевых действий, боевых приказах, боевых распоряжениях и других документах ВВС фронтов (воздушных армий).

Успех взаимодействия авиации с сухопутными войсками достигался единым пониманием общей задачи, постоянной и своевременной взаимной информацией о всех происшедших изменениях в обстановке и о намечаемых действиях, тщательным согласованием каждой задачи по срокам выполнения, объектам нанесения ударов и рубежам продвижения войск, наличием непрерывной и бесперебойной связи между взаимодействующими командирами и их штабами.

Во фронтовых операциях боевые действия авиации и сухопутных войск протекали как в тактическом, так и в оперативном взаимодействии. Тактическое взаимодействие предусматривало объединение усилий авиационных соединений и наземных войск (пехоты, артиллерии, танков) по объектам, рубежам, направлениям и времени действий при выполнении совместных задач непосредственно на поле боя. В наступательных операциях при таком взаимодействии авиация проводила авиационную подготовку атаки, осуществляла поддержку общевойсковых, танковых объединений и соединений во время прорыва вражеской обороны и развития успеха операции, уничтожала [287] живую силу и боевую технику в ближайшем тылу противника, а в обороне осуществляла авиационную поддержку войск в ходе борьбы за удержание оборонительных рубежей и при нанесении контрударов. При выполнении указанных задач от авиационных соединений и частей требовалось наносить удары так, чтобы их воздействие на противника могло быть сразу же использовано наземными войсками и немедленно сказывалось на ходе наступательного или оборонительного боя.

Великая Отечественная война убедительно показала, что организация тактического взаимодействия требовала огромных усилий и большого мастерства. Чтобы обеспечить высокую эффективность ударов по противнику и не поразить свои войска, требовались четкая система целеуказания авиации на поле боя, большой опыт и высокая общевойсковая подготовка авиационных командиров, твердое знание командирами сухопутных войск боевых возможностей авиации.

Действуя в тактическом взаимодействии с сухопутными войсками, авиационные подразделения и части должны были своевременно и конкретно получать боевые задачи с указанием цели, времени и места удара, непрерывно информироваться о всех изменениях обстановки. Авиационные командиры должны были детально и постоянно знать задачи сухопутных войск, с тем чтобы правильно нацеливать усилия своей авиации.

В операциях первого периода войны тактическое взаимодействие авиации с сухопутными войсками имело серьезные недостатки. Из-за отсутствия надежных средств целеуказания и наведения (для этой цели использовались в основном только зрительные средства — полотнища, ракеты, цветные дымы) авиационные подразделения, части и соединения, опасаясь поразить свои войска, действовали на большом удалении от переднего края. Оборонявшиеся Или наступавшие войска не могли сразу использовать результаты действий бомбардировщиков и штурмовиков, от чего, естественно, эффективность ударов советской авиации резко снижалась.

Некоторые командиры авиационных соединений не устанавливали личного контакта с общевойсковыми командирами, не налаживали с ними связь, поэтому плохо знали наземную обстановку и не могли быстро реагировать на ее изменения. В ряде случаев сухопутные войска в самый [288] ответственный момент боя или сражения оставались без поддержки с воздуха.

Общевойсковые командиры ввиду отсутствия связи не могли конкретно и четко ставить задачи перед авиацией. К тому же наземные войска плохо знали силуэты своих самолетов и нередко их обстреливали, не умели обозначать линию фронта, осуществлять целеуказание на поле боя.

В директиве начальника штаба ВВС Красной Армии от 6 октября 1941 г. отмечалось, что «наземные войска зачастую не обозначают положение передовых частей, многие авиационные командиры не считают нужным бывать на командном пункте общевойскового командира, не стремятся поддерживать с ним личную связь. Имеют место случаи, когда экипажи самолета, действуя по войскам противника на поле боя, не знают линии фронта и атакуют свои войска».

Во втором и особенно в третьем периодах войны тактическое взаимодействие авиации с сухопутными войсками коренным образом улучшилось. Этому способствовало, во-первых, использование более совершенных средств управления авиацией на поле боя, целеуказания и взаимного обозначения. Кроме полотнищ, ракет, цветных дымов и пр. стали широко применяться для этой цели радиосредства. Сухопутные войска стали выделять хорошо подготовленные команды, обеспеченные надежными средствами сигнализации для обозначения линии фронта и целеуказания.

Во-вторых, тесному тактическому взаимодействию способствовало приближение пунктов управления авиацией к КП общевойсковых командиров; выделение в общевойсковые и танковые армии оперативных групп воздушных армий со средствами связи, а в стрелковые корпуса и дивизии первых эшелонов — авиационных представителей. В операциях второго и третьего периодов войны оперативные группы имели в своем составе в среднем 8–10 офицеров. Они возглавлялись ответственными должностными лицами воздушной армии или авиационных соединений. Кроме информации об обстановке и получения заявок на боевые действия оперативные группы согласовывали с общевойсковым командованием вопросы взаимодействия, осуществляли вызов авиации на поле боя, организовывали управление и наведение самолетов, контролировали [289] выполнение авиационными частями и соединениями боевых задач.

В-третьих, на организацию тесного тактического взаимодействия авиации с сухопутными войсками оказали влияние единые сигналы взаимного опознавания, введенные Народным комиссаром обороны, а также «Инструкция по взаимодействию авиации с наземными войсками», которая была разработана Генеральным штабом Красной Армии и введена в действие в 1943 г. В ней излагались принципиальные положения по организации взаимодействия авиации с сухопутными войсками, указывались роль и задачи командования и штабов фронта, воздушной армии, общевойсковых (танковых) армий и соединений при согласовании вопросов совместных боевых действий в наступательных и оборонительных операциях фронтов.

Наконец, в-четвертых, на организацию тесного тактического взаимодействия авиации с сухопутными войсками оказали большое влияние приобретенный боевой опыт, совершенствование планирования боевых действий авиации, личное общение и совместная подготовка к операциям авиационных и общевойсковых командиров, уточнение ими вопросов выполнения совместных боевых задач непосредственно на местности или на макетах, приближение базирования авиации к районам боевых действий и др.

Благодаря проведению в жизнь всех этих мероприятий действия авиации удалось приблизить к своим наступающим или обороняющимся войскам и точно согласовывать их по месту и времени. Пехота и танки стали лучше использовать результаты ударов, нанесенные нашими бомбардировщиками и штурмовиками. Повысилась точность поражения объектов противника.

Здесь уместно заметить, что в ходе Великой Отечественной войны наши бывшие союзники — американцы и англичане учились у нас организации тактического взаимодействия. Они неоднократно посылали на советско-германский фронт своих ответственных представителей, чтобы перенять у нас опыт совместных боевых действий наземных войск и авиации на поле боя. И это было не случайно. Даже в заключительных операциях второй мировой войны авиационные соединения США и Англии вследствие плохой согласованности часто совершали налеты на свои войска. Вопросы тактического [290] взаимодействия они так и не решили и действовали преимущественно не в тактической, а в оперативной связи с сухопутными войсками.

Оперативное взаимодействие авиации и сухопутных войск заключалось в согласовании усилий их объединений и соединений по направлениям, рубежам и времени при выполнении совместных оперативных задач, направленных на достижение общей или частных целей операции. Находясь в оперативном взаимодействии с сухопутными войсками, воздушные армии (ВВС фронтов и армий) вели борьбу за господство в воздухе, нарушали работу коммуникаций, уничтожали оперативные резервы, действовали по штабам и узлам связи, осуществляли воздушную разведку. При выполнении указанных задач действия авиации не сказывались немедленно на успехе наступления или обороны. Результаты ударов с воздуха не использовались сразу сухопутными войсками. Они оказывали влияние на общий ход и исход наступательных или оборонительных операций.

Опыт показал, что главные усилия штурмовой и фронтовой бомбардировочной авиации в операциях фронта были направлены на выполнение задач в тактическом взаимодействии с сухопутными войсками. В 1941–1942 гг. 81,3% всех боевых вылетов штурмовиков и бомбардировщиков было произведено на решение задач на поле боя, т. е. в тактическом взаимодействии, и 16,7% — в оперативном взаимодействии с сухопутными войсками. В 1943 г. соответственно приходилось: на тактическое взаимодействие — 91%, оперативное — 8%; в 1944 г. — 77,8% и 18,2%; в 1945 г. — 87 и 12,6% всех самолето-вылетов штурмовой и фронтовой бомбардировочной авиации. Следовательно, штурмовая и фронтовая бомбардировочная авиация действовали преимущественно в тактическом взаимодействии с сухопутными войсками.

В ходе прошлой войны, как и предусматривалось нашей предвоенной теорией, применялись два принципа взаимодействия авиации с общевойсковыми (танковыми) армиями: поддержка сухопутных войск авиационными соединениями и выделение авиационных соединений в оперативное подчинение объединений сухопутных войск.

Поддержка сухопутных войск авиацией являлась основным принципом взаимодействия. Выделявшиеся для поддержки общевойсковых (танковых) армий [291] авиационные соединения выполняли задачи по плану воздушной армии. В случае необходимости эти соединения могли перенацеливаться на решение других задач.

Оперативное подчинение авиационных соединений объединениям сухопутных войск применялось редко. Оно практиковалось лишь на отдельных этапах и только в некоторых операциях, преимущественно для усиления танковых армий (корпусов), действовавших в оперативной глубине в отрыве от основных сил фронта на направлении главного удара. Так было в контрнаступлении под Сталинградом, где в оперативное подчинение командиров танковых и механизированных корпусов выделялось по одному штурмовому и истребительному полку. Так было в контрнаступлении под Курском, где танковые армия имели в своем оперативном подчинении по одной штурмовой и истребительной дивизии. Так было и в некоторых других наступательных операциях. В отдельных случаях авиационные части и соединения выделялись в оперативное подчинение общевойсковым армиям, действовавшим на изолированных направлениях. Приданные в оперативное подчинение авиационные соединения и части выполняли задачи по планам сухопутных войск в пределах отпущенного им летного ресурса.

В наступательных и оборонительных операциях взаимодействие авиации с сухопутными войсками имело свои специфические особенности. При подготовке к оборонительным операциям фронта, когда ни общевойсковое, ни авиационное командования не располагали точными данными о направлении главного удара противника, взаимодействие организовывалось по нескольким вариантам. Авиационные соединения согласовывали вопросы боевых действий одновременно с несколькими общевойсковыми объединениями, в полосе которых ожидалось наступление главных сил противника. С учетом вариантов обороны готовился аэродромный маневр, создавались пункты управления авиацией, развертывались средства связи. В процессе оборонительных сражений авиационным дивизиям и корпусам нередко приходилось одновременно взаимодействовать с двумя-тремя общевойсковыми (танковой) армиями. В наступательных операциях организация взаимодействия авиации с сухопутными войсками носила более устойчивый характер, хотя и претерпевала изменения. При подготовке к наступательным операциям [292] авиационные соединения заранее, конкретно и более детально отрабатывали вопросы совместных боевых действий с общевойсковыми и танковыми армиями (КМГ, корпусами).

Таким образом, Великая Отечественная война дала много поучительного в вопросах организации и осуществления взаимодействия авиации с сухопутными войсками.

Организация взаимодействия между авиационными объединениями и соединениями

В отдельных наступательных и оборонительных операциях фронтов участвовало две-три воздушных армии фронтовой авиации, а также часть сил АДД. На приморских направлениях, кроме того, действовали ВВС флота. Во многих фронтовых операциях для прикрытия объектов тыла фронта привлекались силы истребительной авиации ПВО страны.

Так, в Краснодарско-Новороссийской наступательной операции Закавказского фронта 1943 г. действовали 4-я и 5-я воздушные армии, ВВС Черноморского флота и часть сил АДД. В Кенигсбергской наступательной операции 3-го Белорусского {фронта 1945 г. участвовали 1-я и 3-я воздушные армии и часть соединений 4-й и 15-й воздушных армий фронтовой авиации, а также 18-я воздушная армия дальней авиации и ВВС Краснознаменного Балтийского флота. В Белорусской операции в составе 1-го Белорусского фронта решали боевые задачи 16-я и 6-я воздушные армии, а в Берлинской операции — 16-я воздушная армия и 18-я воздушная армия дальней авиации. В оборонительной операции Воронежского фронта под Курском привлекались 2-я и 17-я воздушные армии и часть соединений АДД.

Опыт показывает, что организаторами взаимодействия между авиационными объединениями, привлекавшимися для участия во фронтовых операциях, являлись командующие фронтами, а в некоторых случаях — представители Ставки ВГК по авиации. Именно они распределяли задачи между воздушными армиями фронтовой авиации, соединениями АДД, ВВС флота и истребительной авиацией ПВО, согласовывали их усилия по направлениям, районам, объектам и времени боевых действий. Взаимодействующие объединения и соединения обменивались разведывательными данным, информировали друг друга [293] о наземной и воздушной обстановке, о предстоящих задачах и возможностях по оказанию помощи, предоставляли при необходимости аэродромы базирования и материальные средства.

В тех операциях, где фронт имел две и больше воздушных армий, временно назначался старший авиационный начальник. Последний в соответствии с указаниями командующего фронтом координировал действия авиации. В качестве старшего авиационного начальника выступал либо один из командующих воздушными армиями (Львовско-Сандомирская, Кенигсбергская операции и др.), либо специально учреждалась должность командующего ВВС фронта, как это было, например, в Краснодарско-Новороссийской наступательной операции 1943 г.

Вопросы взаимодействия между воздушными армиями отражались в планах боевых действий на операцию. Однако в некоторых случаях разрабатывались специальные планы взаимодействия. Так, в плане взаимодействия 2-й и 17-й воздушных армий, участвовавших в оборонительной операции Воронежского фронта, определялся порядок оказания взаимной помощи при отражении наступления противника, согласовывались вопросы управления и базирования авиационных соединений, выделявшихся для усиления соседней воздушной армии, уточнялись задачи авиации по периодам и вариантам обороны, намечались способы взаимной информации о наземной и воздушной обстановке. Этот план, осуществленный на практике, способствовал целеустремленному и массированному применению двух воздушных армий в оборонительной операции Воронежского фронта.

При организации взаимодействия воздушных армий с соединениями АДД согласовывались способы обеспечения пролета дальних бомбардировщиков через фронтовую зону и наведения их на цели, если они действовали на поле боя; указывались аэродромы воздушной армии, предназначенные для посадки поврежденных самолетов АДД, и намечался порядок оказания им технической помощи; определялись мероприятия по организации взаимной информации об обстановке. Все эти вопросы находили « отражение в планах боевых действий воздушных армий и АДД.

В тех операциях, где для решения боевых задач привлекались все силы, АДД (18 ВА ДА) или большинство [294] ее соединений, командующей авиацией дальнего действия создавал свой ВПУ в районе КП командующего фронтом или представителя Ставки ВГК (Белорусская, Берлинская операции и др.). По указанию последних он посредством своей оперативной группы согласовывал с командующим воздушной армией объекты действий и время нанесения по ним ударов, сигналы светонаведения на цели, которые будут подаваться средствами ЗОС воздушной армии (прожекторами, светомаяками и пр.), и уточнял другие вопросы. Нередко командующий АДД высылал своего представителя на КП воздушной армии.

Взаимодействие фронтовой авиации с соединениями истребительной авиации ПВО страны осуществлялось по распоряжению представителя: Ставки ВГК. Основными вопросами, которые решались при организации взаимодействия, являлись: разграничение районов боевых действий, соединений истребительной авиации воздушной армии и ПВО страны; порядок отражения массированных ударов авиации противника на войска, а также на объекты тыла страны и фронта (рубежи ввода в бой истребителей ПВО и выхода из боя фронтовых истребителей); районы базирования истребительных соединений ПВО в полосе фронта; организация управления и наведения истребителей фронтовой авиации и ПВО страны при выполнении задач в одном районе; выделяемые аэродромы для посадки самолетов при действиях на полную дальность; порядок взаимной информации о воздушной обстановке.

В целом взаимодействие между истребителями воздушных армий и ПВО страны из года в год улучшалось. Вместе с тем следует отметить, что не все вопросы взаимодействия были в достаточной степени отработаны. Вплоть до конца войны не была, например, четко разработана система передачи воздушных целей фронтовыми истребителями истребителям ПВО страны.

При проведении операций на приморских исправлениях большую актуальность приобретало взаимодействие между воздушными армиями фронтовой авиации и ВВС флота. Организатором взаимодействия в таких операциях являлся командующий фронтом, которому оперативно подчинялись силы флота, или представитель Ставки ВГК. Взаимодействие выражалось в распределении задач и усилий между фронтовой и морской авиацией по этапам операции и районам (секторам) боевых действий; [295] в предоставлении взаимной информации о воздушной, наземной и морской обстановке; в обмене представителями штабов воздушных армий и ВВС флота; в согласовании вопросов управления, наведения и целеуказания авиации при нанесении ударов в одном районе. Вопросы: взаимодействия отражались в планах боевых действий воздушных армий и ВВС флота на операцию. В отдельных операциях соединения морской авиации временно передавались в оперативное подчинение командующим воздушными армиями.

Особо следует остановиться на взаимодействии между авиационными соединениями воздушной армии (ВВС фронта). Опыт показывает, что организатором такого взаимодействия был командующий воздушной армией (ВВС фронта) и его штаб. На основе решения и указаний командующего штаб воздушной армии детально согласовывал действия соединений и частей при выполнении совместных боевых задач по времени, месту и целям. Во многих операциях командующие воздушными армиями возлагали организацию взаимодействия между соединениями бомбардировщиков (штурмовиков) и истребителей на командиров бомбардировочных (штурмовых) корпусов или дивизий, которые на время выполнения боевой задачи назначались старшими авиационными начальниками. Последние определяли порядок прикрытия групп самолетов в воздухе и решали другие вопросы взаимодействия. Во многих операциях взаимодействовавшие соединения штурмовой и истребительной авиации базировались на один аэродромный узел, что способствовало лучшему взаимопониманию при выполнении совместных боевых задач.

Выводы

1. В операциях Великой Отечественной войны непрерывно улучшалось управление авиационными объединениями и соединениями, что прежде всего достигалось совершенствованием системы пунктов управления, внедрением и лучшим использованием радиотехнических средств связи, организацией четкой работы командования и штаба воздушной армии по руководству боевыми действиями. [296]

Опыт показал:

— лучшей формой управления авиацией в масштабе фронта являлась централизация руководства авиационными соединениями и частями. Именно такая форма больше всего соответствовала условиям вооруженной борьбы. Централизованное управление обеспечивало быстрое сосредоточение усилий авиации на решении наиболее важных задач на любом направлении, позволяло командующему воздушной армией применять авиационные соединения и части исходя из их боевых возможностей, замысла операции и характера действий противника, своевременно реагировать на все изменения оперативной обстановки;

— шаблона и схематизма в управлении авиацией быть не может. В условиях, которые характеризовались частыми и резкими изменениями обстановки, большое значение имела инициатива авиационных командиров. Отсутствие связи с командующим и штабом воздушной армии не могло служить причиной для бездеятельности авиационного соединения или части, Управление организовывалось путем сочетания централизованного руководства с широкой инициативой и определенной самостоятельностью подчиненных командиров и штабов;

— действия авиационных объединений и соединений, участвовавших в стратегических операциях, нуждались в постоянной координации и требовали четкого согласования со стороны специальных органов управления. Широкий диапазон задач авиации и ее большие оперативно-стратегические возможности, огромный пространственный размах боевых действий, потребность быстрого реагирования на все изменения наземной и воздушной обстановки, привлечение большого количества соединений и объединений различных видов авиации (фронтовой, дальней, авиации Военно-Морского Флота, ПВО страны), стремление лучше использовать силы авиации для достижения стратегических целей операции — все это обусловило необходимость руководства силами авиации в стратегических операциях посредством Ставки ВГК или ее полномочных представителей. В качестве представителей Ставки ВГК по авиации привлекались командующий ВВС Красной Армии, его заместители и другие ответственные лица.

2. В минувшей войне был получен некоторый опыт коалиционного руководства силами авиации Советского 296

Союза и дружественных нам государств. Основу объединенных сил авиации составляли советские ВВС. Командующие воздушными армиями, которым оперативно подчинялись ВВС других стран, руководили боевыми действиями авиационных соединений союзников либо непосредственно, с помощью специально выделенных оперативных групп и авиационных представителей, либо через командования национальных ВВС. Выбор форм управления зависел от боевого состава авиации, национальных особенностей, уровня знания русского языка командными кадрами и летным составом ВВС союзников и других факторов.

Практика войны при этом выявила ряд трудностей в управлении союзной авиацией, связанных с преодолением языковых различий. Эти трудности разрешались различными путями: прикомандированием к национальным ВВС советских офицеров-авиаторов, хорошо владевших языком союзной страны; изучением иностранного языка командными кадрами Советского Союза, которые работали на пунктах управления; использованием в штабах переводчиков и офицеров связи из ВВС союзных держав; изучением русского языка личным составом авиационных соединений и частей союзников.

3. В операциях Великой Отечественной войны большое внимание уделялось повышению живучести системы управления авиацией. Для руководства боевыми действиями воздушной армии кроме основного командного пункта и тылового пункта управления создавались вспомогательные пункты управления. С выходом из строя основного КП управление авиацией осуществлялось с ВПУ, где размещался заместитель командующего воздушной армией или сам командующий с оперативной группой. Организацией падежной системы пунктов управления, способных взаимно заменять друг друга, обеспечением их высокой подвижности, созданием развитой и устойчивой связи достигалась непрерывность управления авиацией в операциях.

Опыт показывает, что проблема живучести управления авиацией решалась путем организации разветвленной сети взаимозаменяемых пунктов управления, их рассредоточенного размещения на местности, использования различных дублирующих средств связи, устойчивых к помехам и способных обеспечить надежное руководство частями [298] и соединениями ВВС. Пункты управления воздушной армии располагались на небольшом удалении от пунктов управления фронта и обеспечивали личный контакт авиационных и общевойсковых командиров.

4. Важную роль в управлении авиацией сыграли оперативные группы и авиационные представители, выделявшиеся воздушными армиями в общевойсковые объединения и соединения. Находясь на КП общевойсковых командиров, они по указанию командующего воздушной армией уточняли задачи авиации я доводили их до исполнителей, контролировали ход боевых действий, информировали. летный состав и свои штабы об изменениях наземной и воздушной обстановки, следили за организацией целеуказания и взаимного обозначения.

Выделение оперативных групп и авиационных представителей себя полностью оправдало. Опыт при этом показал, что оперативные группы плодотворно справлялись со своими задачами лишь тогда, когда их личный состав имел твердые навыки в руководстве боевыми действиями авиации. Поспешное формирование групп из офицеров, не имевших опыта работы в сухопутных войсках, не давал положительных результатов.

5. В минувшей войне большое внимание уделялось скрытности управления авиацией, которая способствовала достижению внезапности боевых действий. Скрытность управления обеспечивалась проведением многих мероприятий: привлечением к разработке оперативных документов ограниченного круга лиц, сохранением в строгой тайне планов боевых действий воздушной армии, а также авиационных соединений и частей, широким применением документов СУВ, личным общением авиационных командиров при решении особо важных вопросов, ограничением радиосвязи, расположением пунктов управления и узлов связи вне населенных пунктов и др. Благодаря проведению этих мероприятий все решения и замыслы авиационного командования сохранялись в тайне, что способствовало успеху боевых действий.

6. Великая Отечественная война дала богатый опыт взаимодействия авиации с сухопутными войсками. Он показывает, что четко организованное и непрерывно осуществляемое взаимодействие авиации и сухопутных войск — важнейшее условие победы над противником. [299]

С увеличением динамичности обстановки и маневренности действий сухопутных войск роль тесного взаимодействия повышалась, а его организация неуклонно усложнялась.

Успех взаимодействия авиации и сухопутных войск в операциях фронта достигался единым пониманием задач общевойсковым и авиационным командованием, четким согласованием усилий взаимодействующих соединений и объединений по направлениям, рубежам, объектам и времени действий.

7. Организация и осуществление взаимодействия авиации и сухопутных войск — одна из наиболее сложных задач общевойскового и авиационного командования и их штабов. Тесное взаимодействие обеспечивалось многочисленным комплексом мероприятий, проводимых до начала и в ходе операций.

Детальная разработка планов взаимодействия, согласование вопросов совместных боевых действий командованием и штабами взаимодействующих объединений и соединений на картах, макетах и непосредственно на местности, взаимный обмен ответственными представителями, приближение пунктов управления авиацией к КП общевойсковых командиров, непрерывная взаимная информация об обстановке и своих действиях, личное общение командиров и представителей штабов взаимодействующих объединений, хорошо налаженная система взаимного обозначения, целеуказания и наведения — вот основные факторы, которые обусловливали успех взаимодействия.

8. В операциях минувшей войны преобладающее значение имело тактическое взаимодействие авиации и сухопутных войск. Тем не менее уже тогда наметилась некоторая тенденция возрастания роли оперативного взаимодействия.

Опыт свидетельствует, что тактическое взаимодействие — наиболее сложный вид взаимодействия, требовавший особо тщательной организации целеуказания, наведения и взаимного обозначения, твердого знания обстановки и гибкого управления авиацией в районе боевых действий.

9. Взаимодействие авиации с сухопутными войсками осуществлялось либо на принципе поддержки, либо передачей авиационных соединений в оперативное подчинение общевойсковых (танковых) армий. [300]

Опыт учит, что организация взаимодействия на принципе поддержки давала возможность наиболее полно использовать маневренные возможности авиации, позволяла централизованно управлять и массированно применять авиационные соединения на направлениях главных ударов войск фронтов.