Боевые действия авиации во фронтовых оборонительных операциях
Советское военное искусство предвоенного периода о применении авиации в оборонительных операциях
Советское военное искусство наряду с разработкой теории наступательной операции исследовало вопросы организации и ведения оборонительных действий. В наших предвоенных уставах подчеркивалось, что «оборона применяется с целью выигрыша времени, необходимого на сосредоточение сил и средств, назначенных для наступления; экономики сил и средств для достижения подавляющего превосходства на решающем направлении; расстройства или истощения наступающего противника для последующего перехода в наступление; удержания особо важных районов и объектов; выжидания исхода боя на других направлениях с тем, чтобы в благоприятный момент перейти в наступление»{117}.
До начала войны наиболее полно была разработана у нас теория армейской оборонительной операции. Что касается фронтовых оборонительных операций, а тем более стратегической обороны, то они практически не исследовались в должной мере. Считалось, что фронтовые объединения могут переходить к обороне только в исключительных случаях.
При организации и ведении оборонительных действий важная роль отводилась авиации. «Боевая авиация в обороне является мощным огневым резервом высшего командования, — указывалось в проекте Полевого устава 1939 г. — Большая подвижность и маневренность позволяют в кратчайший срок сосредоточить ее на угрожаемое направление».
В период подхода противника к оборонительному рубежу (при отсутствии непосредственного соприкосновения) [196] перед авиацией ставились задачи: разрушением дорог, атаками колонн живой силы и боевой техники, устройством химических заграждений и лесных пожаров задерживать сосредоточение его войск, нарушать планомерность подготовки их к наступлению; непрерывными ударами днем и ночью поражать и деморализовывать противника; совместно с артиллерией проводить контрподготовку по танкам, пехоте и артиллерии в районах их скопления на исходных и выжидательных позициях; прикрывать свои войска от ударов вражеской авиации и осуществлять воздушную разведку.
Контрподготовке, по нашим взглядам, отводилась исключительно важная роль. Она преследовала решительную цель — сорвать атаку противника. Контрподготовку рекомендовалось проводить против главной группировки вражеских войск путем мощного и внезапного удара артиллерии во взаимодействии с авиацией.
Особенно большое внимание до начала оборонительного сражения уделялось воздушной разведке, которая должна была «определить силу и состав основной группировки противника и направление его главного удара... установить район его сосредоточения и развертывания».
С переходом противника в наступление предусматривалось сосредоточивать усилия авиации на направлении его главного удара. «Боевая авиация, — отмечалось в проекте Полевого устава 1941 г., — поражает наступающего противника, атакуя его вторые (третьи) эшелоны, артиллерию, танки и резервы; совместно со вторыми боевыми эшелонами уничтожает прорвавшегося противника; ведет борьбу с прорвавшимися в глубину обороны подвижными войсками и воздушными десантами; прикрывает от нападения с воздуха свои войска, особенно артиллерию и вторые боевые эшелоны».
Наряду с этим перед бомбардировочной авиацией ставились задачи парализовать работу коммуникаций, уничтожать склады материальных средств, срывать подвоз войск и боевой техники для ударной группировки противника. «Прекращением оперативных перевозок в направлении главного удара бомбардировочная авиация должна добиться истощения сил противника и приостановления его наступления», — указывалось в Боевом уставе бомбардировочной авиации 1940 г. [197]
В том случае, если обороняющиеся войска окажутся в окружении, отмечалось в уставе, боевая авиация должна активно содействовать им в решении боевых задач путем нанесения ударов по главной группировке противника, воспрещения подхода его резервов, ведения борьбы с вражеской авиацией, осуществления воздушной разведки и поддержания связи по воздуху со старшим начальником, а также путем доставки окруженным войскам боеприпасов, оружия и продовольствия.
Немало внимания в предвоенные годы уделялось вопросам вооруженной борьбы в начальный период войны. Эти вопросы обсуждались в военной печати, освещались в трудах видных военачальников и военных теоретиков М. Тухачевского, Р. Эйдемана, В. Меликова, Е. Шиловского, А. Лапчинского, В. Хрипина и др.
В нашей предвоенной теории военного искусства справедливо указывалось, что современные войны начинаются империалистическими державами, как правило, без формального объявления, внезапным нападением на противника.
Однако сущность начального периода войны не была правильно раскрыта. Под начальным периодом войны подразумевался короткий отрезок времени, в 15–20 дней, — от начала военных действий до вступления в сражение главных сил воюющих сторон. Считалось, что в данный период вооруженная борьба будет вестись преимущественно войсками прикрытия и иметь ограниченный масштаб, что военные действия, развернувшиеся в первые дни войны, должны прежде всего преследовать цель обеспечить мобилизацию, сосредоточение и развертывание основных сил армии{118}.
Следовательно, хотя способы и методы развязывания войн империалистическими государствами трактовались в нашей теории верно, правильные надлежащие выводы о содержании начального периода войны и характере вооруженной борьбы в ней сделаны не были. Не учитывался опыт первого периода второй мировой войны и, в частности, тот факт, что агрессивные державы отмобилизовали промышленность, сосредоточивали и развертывали свои армии еще до нападения на противника. [198] Они сразу же вводили в сражение главные силы войск, основную массу танков, авиации и другой боевой техники, преследуя цель уже в начальном периоде войны решить исход вооруженной борьбы в свою пользу.
В соответствии с нашими предвоенными взглядами перед ВВС в начальный период войны ставились задачи уничтожать и подавлять воздушного противника на всю глубину его расположения и срывать мобилизацию вооруженных сил врага. Вместе с тем рекомендовалось наносить удары по экономическим, административным и политическим центрам противника, которые должны оказать влияние не только на ход начального периода, но и на исход всей войны в целом.
Разгром авиационных группировок, срыв железнодорожных, автомобильных, морских и речных перевозок, разрушение военно-экономических центров предусматривалось осуществлять не только отдельными ударами авиации, но и проведением специальных воздушных операций с участием сил фронтовой и дальнебомбардировочной авиации, а на приморских направлениях — и ВВС флотов.
Следовательно, в предвоенной теории советского военного искусства изучались и исследовались вопросы применения авиации как в оборонительных операциях, так и в операциях начального периода войны. Однако не все эти вопросы получили должную разработку и правильную трактовку.
Роль и значение авиации во фронтовых оборонительных операциях
В ходе Великой Отечественной войны оборона занимала значительное место в действиях Советских Вооруженных Сил. В первом же периоде войны она являлась преобладающим видом военных действий наших войск.
Вопреки предвоенным взглядам задачи оперативной обороны наиболее полно и успешно решались в масштабе фронтовых, а не армейских операций. При этом фронтовые оборонительные операции осуществлялись не только на второстепенных, но и на главных стратегических направлениях. Они проводились как в рамках стратегических оборонительных операций (в первых двух периодах войны), так и самостоятельно, преследуя цели — сорвать [199] наступление противника, измотать и обескровить его войска, удержать важные рубежи и объекты, выиграть время для сосредоточения своих сил и подготовки контрнаступления.
В достижении этих целей важная роль принадлежала авиации. Опыт показал, что ни один вид Вооруженных Сил и род войск не был в состоянии так быстро менять направление и глубину своих ударов, как это делали ВВС. В условиях, когда приходилось отражать наступление превосходящих сил противника, высокая мобильность, дальнобойность и большая мощь ударов авиации приобретали особую важность. Командующий фронтом имел возможность в ограниченные сроки, недоступные для сухопутных войск, переносить усилия авиационных соединений и объединений с одного направления на другое, быстро парировать удары противника, оказывать эффективную поддержку с воздуха тем общевойсковым армиям, где складывалась наиболее напряженная обстановка.
Воздушные армии (ВВС фронтов), участвовавшие в оборонительных операциях, приступали к боевым действиям еще до начала оборонительного сражения. В период подготовки и сосредоточения войск противника к наступлению, когда пехота и танки врага находились вне досягаемости артиллерии, авиация была единственным средством борьбы с живой силой и боевой техникой противника. Нанося удары по коммуникациям, колоннам войск, скоплениям танков и пехоты, воздушные армии (ВВС фронтов и армий) причиняли противнику большой урон еще до перехода в наступление, срывали планомерность сосредоточения его войск к атаке.
В трудных условиях оборонительного сражения соединения фронтовой авиации и АДД, а на приморских направлениях — и ВВС флота осуществляли поддержку и прикрытие сухопутных войск, вели борьбу за господство в воздухе, уничтожали подходящие резервы противника, вели воздушную разведку. Своими решительными действиями на поле боя и в тылу они обескровливали и деморализовывали врага, снижали его наступательные возможности, замедляли темпы продвижения, чем содействовали войскам фронта в решении задач обороны. Если под Москвой, Ленинградом, Сталинградом, на Северном Кавказе, под Курском, Будапештом, в районе озера Балатон в других оборонительных операциях войска Красной [200] Армии остановили и сорвали наступление противника, измотали и обескровили его ударные группировки, то в этом немалая заслуга принадлежала нашей авиации.
«Празднуя победу, мы не забываем, что она завоевана также и вами, товарищи летчики, штурманы, стрелки, младшие авиационные специалисты, бойцы, командиры и политработники 8-й воздушной армии, — писал Военный совет 62-й армии Сталинградского фронта. — С самых первых дней борьбы за Сталинград мы днем и ночью беспрерывно чувствовали вашу помощь с воздуха... В невероятно трудных и неравных условиях борьбы вы крепко бомбили и штурмовали огневые позиции врага, истребляли немецкую авиацию на земле и в воздухе... За это от имени всех бойцов и командиров армии выносим вам глубокую благодарность»{119}.
«Военный совет 13-й армии просит передать летному составу 16-й воздушной армии горячую благодарность наших наземных войск за активную поддержку с воздуха в борьбе с врагом. Воины 13-й армии с любовью и теплотой отзываются об удачных ударах с воздуха своих братьев по оружию»{120} — с таким письмом обратился Военный совет 13-й армии Центрального фронта к командующему 16-й воздушной армией генералу С. И. Руденко после обороны под Курском.
Состав авиационных группировок, участвовавших в оборонительных операциях, зависел от целей и задач обороны фронта, наличия авиационных сил в распоряжении Ставки ВГК, степени активности противника на земле и в воздухе и других факторов. В первом периоде войны, когда наши Военно-Воздушные Силы ощущали острую нехватку в самолетах, авиационные группировки оборонявшихся фронтов были малочисленными. Так, ВВС Западного фронта перед началом оборонительной операции на дальних подступах к Москве (30 сентября 1941 г.) имели 206 исправных самолетов{121}. К этому времени ВВС Брянского фронта располагали 138, а ВВС Резервного фронта — 65 исправными боевыми самолетами{122}. [201]
К началу оборонительной операции под Сталинградом 8-я воздушная армия насчитывала немногим более 300 самолетов{123}.
Во фронтовых оборонительных операциях второго и третьего периодов войны воздушные армии насчитывали в среднем по 700–1000 самолетов. Например, в обороне под Курском 16-я воздушная армия имела 1034 самолета, 2-я воздушная армия — 881 и 17-я воздушная армия — 735 самолетов.
Поскольку фронты располагали сравнительно небольшим количеством сил авиации, а задач было много, авиационные соединения вынуждены были действовать с очень высоким напряжением. В среднем каждый истребитель производил в сутки 3–4 самолето-вылета, штурмовик — 2,5–3, дневной бомбардировщик — 2–2,5 и ночной бомбардировщик — 3–4.
Во многих оборонительных операциях кроме воздушных армий (ВВС фронтов) привлекались для боевых действий соединения АДД, а на приморских направлениях — и авиация флота. Нередко использовались также силы истребительной авиации ПВО страны, которые применялись не только для прикрытия войск и объектов тыла фронта, но и для поддержки оборонявшихся войск на поле боя и уничтожения живой силы и боевой техники противника в ближайшем тылу (например, в обороне под Ленинградом и Москвой). Так, из 28160 боевых самолето-вылетов, произведенных в оборонительных операциях под Курском, 76% приходилось на долю воздушных армий, 18% — на соединения АДД и 6% — на истребительную авиацию ПВО страны.
С ростом численности авиационных группировок увеличивались масштабы боевых действий авиации. Повышалось ее воздействие на противника, возрастали роль и значение ВВС в достижении целей оборонительных операций. В оборонительных операциях под Курском наша авиация производила ежесуточно в три-четыре раза больше самолето-вылетов, чем она совершала каждые сутки в предшествующих фронтовых оборонительных операциях, в том числе под Москвой и Сталинградом.
Главные усилия авиации (от 40 до 65% всех самолето-вылетов) направлялись на уничтожение войск и боевой [202] техники противника на поле боя и в ближайшем тылу. Второй задачей по удельному весу самолето-вылетов была борьба за господство в воздухе. На уничтожение авиации противника в воздушных боях и на аэродромах выделялось в среднем от 32 до 50% боевых вылетов. Особенно напряженно велась борьба за господство в воздухе в оборонительных операциях первого и второго периодов войны. Важная роль отводилась воздушной разведке. На решение этой задачи затрачивалось в среднем 7–9% самолето-вылетов. Действия по резервам и коммуникациям не получили широкого применения. Они составляли примерно 1–3% самолето-вылетов.
Действия авиации в оборонительных операциях фронта организовывались и велись в соответствии с общими принципами применения ВВС.
Усилия воздушных армий (ВВС фронтов) массировались на направлениях главного удара противника и нацеливались на выполнение важнейших задач. Так, в обороне на дальних и ближних подступах к Сталинграду, в операциях Центрального и Воронежского фронтов под Курском, а также 3-го Украинского фронта под Будапештом и Балатоном на направлениях главного удара противника сосредоточивалось от 80 до 92% всех сил воздушных армий. В первом же периоде войны (до образования воздушных армий) массирование сил авиации крайне затруднялось, что было обусловлено организационным распылением большинства авиационных соединений и частей по общевойсковым армиям. В операциях 1941 г. около 55–60% сил авиации фронта составляли так называемую армейскую авиацию, которая непосредственно подчинялась командующим общевойсковыми армиями и решала задачи по их усмотрению в полосах своих армий.
Не менее важное значение придавалось централизации управления авиацией, которая позволяла быстро сосредоточивать усилия авиационных объединений на важнейших участках обороны, своевременно маневрировать и переносить их усилия с одного направления на другое, оказывать эффективную поддержку общевойсковым армиям на любом участке фронта. Централизация управления обеспечивала единство замысла в применении авиации, облегчала согласование вопросов взаимодействия авиационных соединений с сухопутными войсками. Умелый [203] и быстрый маневр авиации в ходе оборонительного сражения давал возможность в значительной мере компенсировать недостаток ее сил. Однако принцип централизации, так же как и принцип массирования сил авиации, получил полное практическое воплощение лишь после ликвидации армейской авиации и создания воздушных армий.
Большое внимание уделялось непрерывности воздействия авиации на противника, которая достигалась активными действиями авиационных соединении и частей днем и ночью, до перехода противника в наступление и в ходе оборонительных операций. Ночные действия авиации составляли: в оборонительных операциях летом и осенью 1941 г. — 6%, в обороне под Сталинградом — около 47% и под Курском — 37,8% всех производившихся самолето-вылетов. Эти действия изматывали и деморализовывали противника, причиняли ему большой урон в живой силе и боевой технике и способствовали достижению целей оборонительных операций.
В основу боевых действий воздушных армий (ВВС фронтов) были положены также принципы тесного взаимодействия с сухопутными войсками, экономии авиационных сил и средств при выполнении боевых задач, поддержания авиационных соединений и частей в постоянной боевой готовности и внезапного ввода авиационных сил в сражение.
Организация и ведение боевых действий авиации до перехода противника в наступление
Оборонительные операции фронтов организовывались и проводились в различной обстановке.
В первом периоде войны они осуществлялись в трудных условиях стратегической обороны Советских Вооруженных Сил. Фронтовые объединения вынуждены были отражать наступление намного превосходящих сил противника, под ударами врага отходить на большую глубину, оставлять значительную территорию (летом 1941 и 1942 гг.). Во втором и третьем периодах войны, которые характеризовались мощным стратегическим наступлением наших Вооруженных Сил, фронтовые оборонительные операции практиковались реже и вызывались необходимостью закрепить достигнутые в наступлении успехи, [204] отразить контрудары и контрнаступление противника. Они организовывались в более благоприятных условиях, преследовали более решительные цели, чем в 1941–1942 гг., и имели сравнительно небольшую продолжительность.
Как правило, оборонительные операции имели вынужденный характер. Вместе с тем практиковался преднамеренный переход к обороне (Центральный и Воронежский фронты в битве под Курском в июле 1943 г., 3-й Украинский фронт у озера Балатон в марте 1945 г.).
Некоторым фронтовым оборонительным операциям предшествовал подготовительный период (например, под Курском). Другие операции организовывались поспешно, в крайне сложной обстановке (оборонительные операции Юго-Западного фронта на харьковском направлении в мае 1942 г., Воронежского фронта под Харьковом в марте 1943 г., 1-го Украинского фронта на житомирско-киевском направлении в ноябре — декабре 1943 г., 3-го Украинского фронта на будапештском направлении в январе — феврале 1945 г. и др.).
Опыт показывает, что условия подготовки и проведения оборонительных операций оказывали прямое и непосредственное влияние на организацию боевых действий авиации.
При наличии подготовительного периода воздушные армии (ВВС фронта и армий) имели возможность заблаговременно спланировать боевые действия, организовать взаимодействие с сухопутными войсками, создать систему пунктов управления, накопить запасы боевых и материальных средств, подготовить аэродромную сеть и провести другие мероприятия. При отсутствии же подготовительного периода, когда противник переходил в наступление внезапно, указанные мероприятия осуществлялись уже во время оборонительного сражения с ходу, в трудной обстановке.
Одним из важнейших мероприятий, проводившихся в подготовительный период, было планирование боевых действий авиации, которое осуществлялось на основе решений командующих фронтами и воздушными армиями (ВВС фронтов). На характер планирования большое влияние оказывали следующие факторы.
Во-первых, инициатива в выборе срока начала операции находилась в руках противника. Командования и штабы фронта и воздушной армии не располагали точными [205] данными, когда начнется наступление, а следовательно, не знали, сколько продлится подготовительный период. Поэтому разработанные заблаговременно планы боевого применения авиации требовали непрерывного уточнения и детализации по мере получения новых данных о противнике. Во-вторых, ни общевойсковое, ни авиационное командование точно не знало, где и какими силами будет наноситься главный удар. В связи с этим необходимо было планировать и готовить боевые действия авиации по нескольким вариантам, а также выделять в резерв крупные авиационные силы.
В тех оборонительных операциях, которым предшествовал подготовительный период, планы боевых действий воздушных армий (ВВС фронтов) разрабатывались на первые два-три дня оборонительного сражения. Так, 16-я и 2-я воздушные армии спланировали свои боевые действия в обороне под Курском на трое суток оборонительного сражения и двое суток, предшествовавших ему (на период занятия противником исходного положения для наступления).
В планах боевого применения предусматривалось несколько вариантов боевых действий авиации, которые соответствовали предполагаемым вариантам ведения оборонительных операций. Каждое ожидаемое направление главного удара противника рассматривалось как отдельный вариант применения войск и авиации в обороне. Например, в оборонительной операции Западного фронта на ближних подступах к Москве план боевого применения ВВС был составлен по пяти вариантам, которые соответствовали ожидаемым направлениям главного удара противника: руза-волоколамское, руза-можайское, малоярославец-нарофоминское, серпуховское и тульское. В оборонительных операциях Центрального и Воронежского фронтов боевые действия 16-й и 2-й воздушных армий планировались по четырем вариантам, из которых глазуново-будановское и белгородско-обоянское рассматривались как наиболее вероятные.
Планирование боевых действий авиации по вариантам себя полностью оправдало. Оно позволяло быстро и организованно вводить в сражение авиационные соединения при переходе противника в наступление, в короткие сроки сосредоточивать усилия воздушных армий (ВВС фронтов) по любому варианту обороны. [206]
Для того чтобы авиационные соединения приступили к выполнению боевых задач на любом из предусмотренных направлений, достаточно было только им сообщить условный пароль варианта и время начала операции. Планирование по вариантам давало возможность массированно применять авиацию в борьбе с главными силами наступающего противника, лучше использовать маневренные качества ВВС для оказания поддержки общевойсковым армиям на любом участке фронта, облегчало управление авиационными соединениями в начале оборонительного сражения.
В планах боевых действий авиации отражались общие задачи воздушных армий (ВВС фронтов) в период занятия противником исходного положения для наступления, в ходе борьбы за удержание тактической зоны обороны и при нанесении контрудара и разгроме вклинившегося в наше расположение противника; указывались привлекаемые авиационные соединения, районы и объекты их действий по каждому варианту обороны; наряд выделяемых сил, напряжение по родам авиации и дням операции; способы боевых действий, порядок управления авиацией и ее взаимодействия с сухопутными войсками.
Важнейшими задачами авиации, которые намечались на период занятия противником исходного положения для наступления, являлись: борьба с авиацией противника на аэродромах и в воздухе, воздушная разведка и авиационная контрподготовка. Проведением авиационной контрподготовки (по опыту планирования боевых действий ВВС в обороне под Курском) преследовалась цель нанести максимальные потери изготовившимся для атаки войскам противника, ослабить ударную группировку врага и снизить ее наступательные возможности. Авиационная контрподготовка планировалась по вариантам обороны и должна была осуществляться бомбардировочной и штурмовой авиацией путем нанесения массированных (сосредоточенных) ударов и эшелонированных действий.
С началом оборонительного сражения все усилия авиационных соединений предполагалось сосредоточить на уничтожении танков, артиллерии и пехоты на направлении главного удара противника, на поддержке войск фронтов в борьбе за удержание оборонительных рубежей и при нанесении контрударов, изоляции района сражения [207] от притока новых сил врага, прикрытии войск и объектов с воздуха и осуществлении воздушной разведки.
В дополнение к планам боевых действий воздушных армий разрабатывались схемы объектов по вариантам обороны, графики вылетов, план аэродромного маневра, план воздушной разведки, штурманские расчеты и другие документы. На основе планов боевых действий авиации командующие воздушными армиями отдавали боевой приказ.
Для решения непредвиденных задач в планах предусматривался резерв авиации. Так, командующие 16-й и 2-й воздушными армиями имели в резерве от 10 до 15% самолето-вылетов истребительной, штурмовой и бомбардировочной авиации, которые мыслитесь использовать для парирования неожиданных ударов противника. Этот резерв сыграл важную роль в ходе оборонительного сражения.
Опыт показал, что планы боевых действий авиации, разработанные задолго до начала оборонительного сражения, нуждаются в постоянном уточнении и детализации по мере получения новых данных о противнике и изменения обстановки. Например, в обороне под Курском планы боевого применения воздушных армий были составлены еще во второй половине мая, т. е. фактически за полтора месяца до вражеского наступления. Хотя за этот период были вскрыты новые объекты противника и произошли существенные изменения в боевых составах воздушных армий, планы боевых действий вовремя не корректировались. В результате они не полностью отвечали сложившейся обстановке, чем снизили свою ценность.
В ходе оборонительных операций планы боевых действий авиации чаще всего разрабатывались на сутки. В условиях напряженной, быстро меняющейся обстановки трудно было предусмотреть возможный характер действий сухопутных войск и авиации на длительный период. Посуточное планирование боевых действий авиации практиковалось во время оборонительных сражений под Москвой и Сталинградом, на Северном Кавказе и под Курском, а также во многих других оборонительных операциях.
В некоторых же оборонительных операциях из-за сложности обстановки специальные планы боевых действий авиации вообще не составлялись. Командующие воздушными [208] армиями (ВВС фронтов) руководили действиями своих соединений путем отдельных боевых распоряжений, т. е. постановкой задач на небольшой период времени (даже на вылет), исходя из конкретной обстановки. Так было в оборонительных операциях летом 1941 г., в отдельные периоды обороны под Москвой, Сталинградом и Будапештом в январе 1945 г.
На основе решений командующих фронтами и планов боевых действий воздушных армий (ВВС фронтов) организовывалось взаимодействие между авиацией и сухопутными войсками, а также между авиационными соединениями и объединениями. При наличии подготовительного периода и неясности обстановки (где будет наноситься противником главный удар) взаимодействие авиации с сухопутными войсками организовывалось по вариантам обороны. Каждый авиационный корпус (дивизия) согласовывал боевые действия одновременно с несколькими общевойсковыми армиями (оборонительные операции под Москвой, Курском и на озере Балатон). В результате авиационные соединения были готовы и могли осуществлять поддержку любой общевойсковой армии на направлении главного удара противника.
Большое внимание уделялось вопросам управления авиацией. Воздушные армии (ВВС фронтов) и авиационные соединения создавали широкую сеть пунктов управления, которая обеспечивала непрерывное руководство боевыми действиями авиации независимо от того, где противник будет наносить главный удар, и позволяла быстро переносить усилия воздушной армии с одного направления на другое. В сухопутные войска направлялись оперативные группы, авиационные представители и авианаводчики. Проводились мероприятия по обеспечению бесперебойной и устойчивой связи. Разрабатывались документы по скрытому управлению частями и соединениями ВВС.
Важное значение придавалось вопросам базирования авиации и организации аэродромного маневра.
Опыт показывает, что в обороне аэродромная сеть готовилась с учетом вероятных направлений главного удара противника. Базирование авиации было более глубоким, чем в наступлении. Аэродромы истребителей размещались в 40–50 км, штурмовиков — 60–75 км и фронтовых бомбардировщиков в 120–130 км от переднего края [209] обороны. Истребительные соединения кроме основных имели иногда передовые аэродромы. Последние располагались в 10–20 км от линии фронта и использовались для организации засад. Полки ночной фронтовой бомбардировочной авиации базировались в 35–50 км от линии фронта, а их аэродромы подскока размещались еще ближе — в 10–20 км от переднего края обороны.
Чтобы обеспечить аэродромный маневр при отходе наших войск, в тылу заранее готовилась сеть запасных аэродромов (под Москвой, Сталинградом). В оборонительных операциях под Курском летом 1943 г., которые носили преднамеренный характер, аэродромная сеть создавалась заблаговременно как в непосредственной близости от линии фронта — в предвидении перехода наших войск в контрнаступление, так и в глубине обороны (в 70–110 км от линии фронта) — на случай отступления.
Скрытность и безопасность базирования авиации обеспечивались (так же, как и в наступлении) созданием широкой сети ложных аэродромов, тщательной маскировкой действующих аэродромов, рассредоточением базирования, решительной борьбой воздушной разведкой противника, расположением аэродромных узлов за естественными противотанковыми препятствиями (реками, лесными массивами, болотами и проч.). Об эффективности маскировочных мероприятий говорит тот факт, что в обороне под Курском немецко-фашистская авиация более 50% ударов нанесла по ложным аэродромам.
При подготовке к оборонительным операциям в центре внимания командования, штабов, политорганов, партийных и комсомольских организаций находились вопросы партийно-политического, боевого, инженерно-авиационного, штурманского и других видов обеспечения боевых действий авиации, которые оказывали непосредственное влияние на успех применения авиации.
До начала наступления противника воздушные армии (ВВС фронтов) интенсивных боевых действий не вели. Они экономили силы и средства, готовясь к решающим оборонительным сражениям. Из опыта ряда операций видно, что в подготовительный период на 3–5 исправных самолетов приходился в сутки в среднем только один боевой самолето-вылет. Например, за сентябрь 1941 г., когда готовилась оборонительная операция на дальних подступах к Москве, советские ВВС произвели 4100 самолето-вылетов, [210]т. е. ежесуточно совершалось немногим более 130 вылетов. За три месяца подготовительного периода под Курском 2-я и 16-я воздушные армии и соединения АДД совершили 42 тыс. самолето-вылетов, или в среднем в сутки производилось 460 вылетов.
Действия авиации в период подготовки были направлены главным образом на то, чтобы вскрыть планы и замыслы гитлеровского командования, нарушить сроки перегруппировок и сосредоточения войск противника к наступлению, задержать выдвижение немецких войск на исходные позиции для атаки, ослабить вражеские войска и авиацию до начала операции, прикрыть свои войска и тыловые объекты от ударов авиации противника и его воздушной разведки.
Особенно большое внимание уделялось воздушной разведке, перед которой ставились задачи вскрыть состав и районы сосредоточения ударных группировок противника, определить момент занятия его войсками исходного положения для наступления, установить аэродромы базирования и состав вражеской авиации, выявить расположение огневых средств, пунктов управления, резервов и других важнейших объектов. Велась разведка как в интересах общевойскового, так и авиационного командования.
Опыт показывает, что на выполнение задач воздушной разведки выделялось от 15 до 25% всех производившихся в этот период самолето-вылетов. Так, 16-я воздушная армия произвела на разведку в подготовительном периоде обороны под Курском 3814 самолето-вылетов (24,1%) и 2-я воздушная армия — 1925 (16,1%). В среднем на разведку затрачивалось ежесуточно: при подготовке оборонительных операций в первом периоде войны 18–25 самолето-вылетов, во втором и третьем периодах войны 40–45 самолето-вылетов.
Воздушная разведка велась днем и ночью, что было не случайно. Опасаясь ударов нашей авиации и стремясь обеспечить скрытность подготовки наступления, противник наиболее интенсивные передвижения войск (перегруппировки) осуществлял в темное время суток. Поэтому только круглосуточным наблюдением за переброской войск по железным и грунтовым дорогам, за местами погрузки и разгрузки воинских эшелонов, районами сосредоточения танков, артиллерии и пехоты можно было [211] раскрыть замыслы противника, установить направления его главных ударов, исключить внезапность перехода противника в наступление. «Организуйте надлежащим образом ночную разведку, ибо главным образом она раскроет нам замыслы противника», — требовал командующий Воронежским фронтом от командующего 2-й воздушной армией в период подготовки к оборонительной операции под Курском.
Благодаря непрерывной воздушной разведке советское командование своевременно вскрывало планы врага. Так было, например, в оборонительных операциях Центрального и Воронежского фронтов под Курском, где воздушная разведка задолго до начала оборонительного сражения помогла вскрыть районы сосредоточения орловской и белгородско-харьковской группировок противника и определить наиболее вероятные направления их главных ударов. Командующий ВВС Красной Армии маршал авиации А. А. Новиков еще 14 мая 1943 г. докладывал в Ставку ВГК: «Воздушной разведкой к исходу 14.5.1943 г. в районе Орел, Кромы установлено свыше 900 танков и 1500 автомашин противника. Танки расположены в 5–10 км от линии фронта, частично зарыты в землю и замаскированы. Кроме того, систематическим наблюдением с воздуха за последние три дня на 16 аэродромах в районе Орел отмечено свыше 580 вражеских самолетов»{124}.
Не менее важно было определить сроки готовности противника к наступлению. Непрерывно следя за боевыми порядками вражеских войск, сосредоточением вблизи переднего края танков, орудий и другой боевой техники, перебазированием авиации на передовые аэродромы, выходом артиллерии на огневые позиции, воздушная разведка имела возможность вовремя обнаружить занятие противником исходного положения для наступления. Это позволяло своевременно приводить оборонявшиеся войска в полную боевую готовность, организованно начинать оборонительное сражение, эффективно осуществлять контрподготовку. Решением указанной задачи воздушная разведка лишала противника возможности использовать фактор внезапности наступления.
Большое место занимала разведка базирования авиации противника. Визуальным наблюдением и воздушным [212] фотографирование воздушные разведчики вскрывали аэродромы немецкой авиации, расположение стоянок самолетов, средства противовоздушной обороны, склады горючего и боеприпасов и другие приаэродромные объекты.
Например, 24–25 сентября 1941 г. командующий ВВС Красной Армии, получив данные воздушной разведки, специальной телеграммой предупреждал командующих ВВС фронтов о том, что «немцы на 25 сентября перебросили на смоленское направление с других фронтов до 300 одномоторных, 90 двухмоторных истребителей и 90 пикирующих бомбардировщиков»{125}. При подготовке к оборонительным операциям под Курском аэродром Орел был сфотографирован 16 раз, Кулики — 18 раз, Сокольники — 21 раз, Основа — 24 раза{126}. Анализируя снимки, можно было установить не только количество базирующихся там самолетов, но и строительство укрытий, наличие средств ПВО и другие аэродромные объекты. Снимки направлялись в авиачасти для тщательного изучения их летным составом. Полученные сведения использовались при организации и ведении борьбы за господство в воздухе.
Для выполнения многочисленных задач воздушной разведки привлекались все рода авиации. Так, в период подготовки оборонительных операций Центрального и Воронежского фронтов на долю истребителей приходилось 62% всех самолето-вылетов, производившихся на воздушную разведку, штурмовой авиации — 2%, дневной бомбардировочной авиации — 3,6%, ночной бомбардировочной — 21,2% и разведывательной авиации — 11,2%. Большой удельный вес истребительной авиации при решении задач воздушной разведки объяснялся сильным противодействием вражеской авиации.
При подготовке к оборонительным операциям тактическая воздушная разведка велась на глубину до 100 км, а оперативная — до 300–350 км. Объектами оперативной разведки были основные железнодорожные и автомобильные коммуникации, аэродромы, районы сосредоточения крупных резервов и др. При решении задач разведки применялось как визуальное наблюдение, так и воздушное фотографирование. Удельный вес воздушного фотографирования [213] от операции к операций увеличивался. По данным отчетов, в период подготовки к оборонительным операциям на дальних подступах к Москве (сентябрь 1941 г.) воздушное фотографирование составляло 3,2%, под Сталинградом (с 1 по 17 июля 1942 г.) — 10,2%, под Курском (с 1 апреля по 5 июля 1943 г.) — 38,9% и у озера Балатон (с 20 февраля по 6 марта 1945 г.) — 42,7%.
При подготовке к наступательным операциям противник производил большие перегруппировки войск. К району предстоящего наступления гитлеровское командование перебрасывало силы и средства с соседних участков фронта, а также подтягивало резервы и материально-технические средства из глубокого тыла. Маневр войск осуществлялся, как правило, на широком фронте и на большую глубину. При этом подвоз войск и боевой техники из глубокого тыла производился железнодорожным транспортом, а перегруппировки соединений и частей в армейском и войсковом тылу осуществлялись преимущественно автомобильным транспортом.
Основным средством дезорганизации оперативных перевозок и борьбы с резервами противника являлась авиация. Действуя по железнодорожным узлам, станциям, перегонам и мостам, уничтожая железнодорожные эшелоны и автоколонны, соединения ВВС нарушали планомерность сосредоточения вражеских войск, ослабляли силы противника еще до начала наступления, задерживали готовность наступательной операции, чем создавали условия для лучшей подготовки своих войск к обороне.
Однако в первом периоде войны, когда силы советской авиации были крайне ограничены, борьба с перегруппировками противника или вовсе не велась, или осуществлялась в малых масштабах. Например, в сентябре 1941 г. ВВС Западного фронта при подготовке к оборонительной операции произвели на удары по коммуникациям только 169 самолето-вылетов{127}.
Во втором периоде войны обстановка изменилась. Борьба с перегруппировками противника осуществлялась уже более активно. В директиве от 5 мая 1943 г. командующий ВВС Красной Армии требовал: «Действия по срыву железнодорожных перевозок должны быть непрерывными и систематическими... При ударах по железным дорогам и [214] автомобильным перевозкам силы и средства авиации не распылять, а сосредоточивать их там, где будет обнаружено наиболее интенсивное движение... Особое внимание уделить уничтожению паровозов, железнодорожных цистерн, автоцистерн, штабных и легковых автомашин, применяя с этой целью «охоту» за названными объектами лучшими экипажами штурмовиков и истребителей».
При подготовке к оборонительным операциям под Курском борьба по нарушению коммуникаций и уничтожению резервов организовывалась Ставкой ВГК, которая привлекла для решения данной задачи не только силы воздушных армий, но и АДД. Удары наносились днем и ночью. Действия ночной авиации приобретали особую важность, так как противник, маскируя готовившееся наступление, производил перевозки в основном в ночное время. Если все самолето-вылеты, произведенные 16-й и 2-й воздушными армиями по коммуникациям противника, принять за 100%, то 82,4% из них были совершены ночью.
Удары по колоннам войск, скоплениям эшелонов и другим объектам наносилась, как правило, после тщательной воздушной разведки. В результате комбинированных действий фронтовой и дальней авиации противник еще до начала наступления нес существенные потери. Однако выделенных сил авиации для решения задачи по срыву оперативных перевозок явно не хватало. И действия ВВС по коммуникациям не оказывали заметного влияния на ход подготовки вражеского наступления.
Таким образом, период подготовки к оборонительным операциям использовался авиационными объединениями и соединениями для проведения многих мероприятий по организации боевых действий авиации, а также для выполнения некоторых, наиболее важных боевых задач. Действия авиации до перехода противника в наступление Носили, однако, ограниченный характер.
Особенности боевых действий авиации в оборонительных операциях начального периода войны
В начальном периоде Великой Отечественной войны (22 июня — середина июля 1941 г.) оборонительные операции проводились в крайне сложной и трудной обстановке. Многочисленные мероприятия, которые осуществлялись [215] партией и правительством накануне войны по укреплению оборонного могущества Советской страны, не были завершены к моменту вероломного нападения врага. Наши Вооруженные Силы вынуждены были вступить в борьбу с агрессором, находясь в стадии реорганизации и перевооружения. Они не успели отмобилизовать свои войска, сосредоточить их к границе, полностью создать и развернуть необходимые группировки объединений и соединений приграничных округов, завершить строительство оборонительных укреплений.
Немецко-фашистская — армия, упредившая нас в мобилизации и сосредоточении войск, значительно превосходила наши приграничные округа в живой силе и боевой технике, особенно в танках и самолетах новых конструкций. К тому же в результате внезапного нападения ей удалось нанести огромные потери нашим войскам прикрытия, нарушить взаимодействие между объединениями и соединениями приграничных округов и в значительной мере дезорганизовать управление.
Многочисленные гитлеровские полчища развернули стремительное наступление на важнейших направлениях, стремясь мощными сокрушительными ударами разгромить Красную Армию в приграничной зоне и одержать молниеносную победу. «Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев»{128}, — указывалось в плане «Барбаросса».
В этих условиях перед войсками приграничных округов, преобразованных в первые дни войны во фронтовые объединения, была поставлена задача упорной обороной остановить наступление врага, прикрыть важнейшие промышленные и административные центры страны, стабилизировать фронт, сорвать план «молниеносной войны», внести перелом в ход вооруженной борьбы. Оборона для Советских Вооруженных Сил стала главным видом военных действий на всем советско-германском фронте — от Баренцева до Черного моря.
Оборонительные операции начального периода войны характеризовались высокой напряженностью и динамичностью. [216] Привлечение обеими сторонами большого количества танков и авиации придало вооруженной борьбе исключительно маневренный характер. Боевые действия велись в основном на главных направлениях и носили форму очаговых сражений. Они отличались решительностью целей. Сплошного фронта обороны не было.
Вместе с сухопутными войсками в отражении наступления противника активно участвовали наши Военно-Воздушные Силы. На борьбу с врагом, вторгшимся на советскую территорию, были привлечены авиационные силы фронтов, соединения ДБА и ВВС флотов, которые, как уже отмечалось, понесли в первые дни войны огромные потери.
На характер боевых действий советской авиации в этот период оказывали влияние многие факторы, важнейшими из которых являлись:
— быстрое отступление советских войск, что вынуждало авиационные части и соединения почти ежедневно менять свое базирование, усложняло управление авиацией и организацию ее взаимодействия с сухопутными войсками;
— частые и резкие изменения наземной и воздушной обстановки, отсутствие сплошной линии фронта, прорывы танковых войск противника в районы расположения наших аэродромов. Указанные обстоятельства предъявляли особо высокие требования к боевой готовности ВВС и оперативности их руководства;
— количественный перевес немецкой авиации, а также ее качественное превосходство над устаревшими советскими самолетами, удельный вес которых составлял тогда более 80%. Ввиду острой нехватки сил авиации части и соединения ВВС вынуждены были действовать с высоким напряжением (по 3–5 вылетов в день). От летного состава и авиационных командиров всех степеней требовались большая инициатива, особая самоотверженность и настойчивость при выполнении боевых задач. В первый день войны наши ВВС действовали интенсивно. Они совершили около 6 тыс. боевых самолето-вылетов. Однако действия авиации приняли относительно организованный характер лишь через пять-шесть часов после начала вторжения врага. Это объяснялось главным образом нарушением управления авиационными соединениями приграничных округов, отсутствием заранее разработанных планов боевого применения авиации на случай [217] внезапного нападения противника и неясностью обстановки.
Так, авиационные дивизии Прибалтийского военного округа получили задачи и приступили к нанесению ударов по наступавшим немецким войскам лишь в 10–11 часов. Почти в это же время была поставлена задача и соединениям ВВС Киевского военного округа, а выполнять они ее стали во второй половине 22 июня. Не лучше обстояло дело с организацией боевых действий авиации также в Западном и других военных округах.
Следовательно, в первые, самые напряженные моменты борьбы с вторгшимся противником боевые действия советской авиации ограничивались только вылетами истребителей на отражение массированных ударов немецких бомбардировщиков. Поддержка оборонявшихся войск с воздуха почти не осуществлялась, что не могло не отразиться на результатах их боевых действий.
Общие задачи советским ВВС были поставлены в директиве Народного комиссара обороны, которая была направлена в округа (фронты) в 7 часов 15 минут 22 июня. В ней нашли отражение наши предвоенные взгляды на применение авиации в начальном периоде войны, а именно — на первое место выдвигалось требование уничтожать авиацию противника на аэродромах. Вместе с тем ставились задачи вести борьбу с войсками и боевой техникой врага, наносить удары по его портам и промышленным объектам и осуществлять воздушную разведку.
В соответствии с этой директивой и велись боевые действия советской авиацией в первые дни Великой Отечественной войны. Из 2987 самолето-вылетов, произведенных ВВС Западного фронта с 22 по 30 июня 1941 г., на уничтожение войск противника было совершено 700 (23,4%). Соответственно на борьбу с колоннами танков и мотопехоты, а также с войсками врага на поле боя было затрачено в первые девять дней войны: ВВС Северного фронта — 27,3%, ВВС Северо-Западного фронта — 25,2%, ВВС Юго-Западного фронта — 26,1% и ВВС Южного фронта — 24,0%{129}.
Однако быстрое продвижение ударных группировок противника на важнейших стратегических направлениях [218] и нехватка у сухопутных войск огневых средств для уничтожения врага вынудили командующих фронтами привлечь с 1 июля основные силы авиации (более 47% всех боевых вылетов) на борьбу с немецкими мотомеханизированными колоннами и поддержку своих оборонявшихся армий. Ставка Главного Командования в те дни указывала: «... Считать основной и главной задачей фронтовой и армейской авиации удары по войскам противника на поле боя и прикрытие наших войск от ударов авиации противника».
Чтобы снизить темпы наступления врага и нанести ему ощутимые потери в живой силе и боевой технике (прежде всего в танках), удары по мотомеханизированным колоннам, мостам, переправам на реках Зап. Двина, Неман, Прут, Днестр и др., войскам и боевой технике на поле боя наносили не только бомбардировщики и штурмовики фронтовой авиации, но и соединения дальней бомбардировочной авиации. Летчики ДБА на выполнение задач в оборонительных операциях начального периода войны произвели 2112 (95%) самолето-вылетов. Для штурмовых действий, кроме того, широко привлекались части и подразделения истребителей, вооруженные устаревшими самолетами И-153, И-16 и И-15бис.
В первые дни войны удара по колоннам войск противника, районам сосредоточения резервов и другим объектам наносились сравнительно крупными группами самолетов (тремя-четырьмя эскадрильями) с применением фугасных и осколочных бомб и пулеметного огня. Бомбардировщики действовали с высот 2–3 тыс. м, а штурмовики — 150–300 м. В последующем в связи с большими потерями бомбардировщиков атаки целей производились мелкими подразделениями. 4 июля 1941 г. Ставка ВГК отдала распоряжение: «Вылет на бомбометание объектов и войск большими группами категорически запретить. Впредь вылеты для бомбометания по одной цели одновременно производить не более звена, в крайнем случае, эскадрильи».
Немецкие войска от действий советской авиации несли ощутимые потери. В ряде случаев ударами ВВС срывались атаки крупных сил противника. «Командование и бойцы приносят товарищескую благодарность летчикам 21-й смешанной авиадивизии (командир полковник Д. П. Галунов) и ночному бомбардировочному авиаполку, [219] которым командует подполковник Ф. П. Котляр, за активную помощь в уничтожении противника. Благодаря отличным действиям авиации противник, который вторгся в пределы нашей земли, был настолько деморализован, что вынужден был поспешно отойти, беспощадно уничтожаемый метким огнем летчиков», — писал Военный совет 9-й армии 28 июня 1941 г. командующему ВВС Южного фронта генералу Ф. Г. Мичугину.
За высокое боевое мастерство, проявленное в борьбе с наступающими войсками противника, многие авиационные соединения получили благодарности от командования сухопутных войск. Тем не менее боевые действия советской авиации не оказали заметного влияния на ход и исход вооруженной борьбы в начальном периоде войны. «Истекшие 20 дней войны наша авиация действовала главным образом по механизированным и танковым войскам немцев. В бой с танками вступали сотни самолетов, но должного эффекта достигнуто не было», — отмечалось в директиве Ставки ВГК от 11 июля 1941 г.
Низкая эффективность применения ВВС объяснялась, во-первых, ограниченными боевыми возможностями малочисленной бомбардировочной и штурмовой авиации, вооруженной к тому же устаревшей авиационной техникой. Так, ВВС Западного фронта, которые вели боевые действия в полосе шириной около 550 км, имели к 10 июля 340 самолетов, в том числе 214 бомбардировщиков старых конструкций (СБ) и 24 штурмовика Ил-2. ВВС Северо-Западного фронта насчитывали к этому времени 201 исправный самолет, ВВС Юго-Западного фронта — 249, ВВС Южного фронта — 501 и ВВС Северного фронта — 682{130}.
Во-вторых, из-за недостатка опыта и отсутствия времени на организацию взаимодействия в условиях быстрого отступления армии удары бомбардировщиков и штурмовиков плохо согласовывались с действиями оборонявшихся войск. В директиве командующего ВВС КА от 18 июля 1941 г. указывалось, что авиационные части «не сумели достигнуть должного взаимодействия с войсками в общевойсковом бою и тем самым не смогли своими усилиями эффективно влиять на его исход и в достаточной степени облегчать положение наземных войск. Наша авиация до [220] сего времени действует без полного учета конкретных запросов войск, будучи слабо с ними связана»{131}.
В-третьих, усилия авиации плохо сосредоточивались на важнейших направлениях Распыление и без того малочисленных сил авиации по общевойсковым армиям привело к нарушению принципа массированного применения ВВС. Например, из 389 исправных самолетов ВВС Западного фронта (на 7 июля 1941 г.) 58 находилось в распоряжении командующего 20-й армией, 121–21-й армией, 44–22-й армией и лишь 166 самолетов составляли фронтовую группу авиации. Стремление действовать одновременно по всем объектам на широком фронте приводило к тому, что удары авиации, носившие характер малочувствительных «уколов», нужного эффекта не давали.
В-четвертых, не всегда удачно подбирались средства поражения. Из-за отсутствия необходимых типов и калибров бомб, а также недостатка времени на подготовку к вылетам против танков и самоходных орудий нередко применялись осколочные бомбы, которые не причиняли большого урона. По узким и малоразмерным целям (например, по танковым и моторизованным колоннам) удары наносились с больших высот, от чего снижалась точность бомбометания.
Советское командование принимало энергичные меры по устранению выявленных недочетов и повышению эффективности действий ВВС. 9 июля Ставка Главного Командования приказала лучше использовать средства поражения, не бомбить танки и другую боевую технику противника осколочными бомбами мелкого калибра, дольше находиться над целями, делать по нескольку заходов на объекты противника, организовывать боевые действия авиации по данным воздушной разведки.
Командующий ВВС Красной Армии потребовал улучшить взаимодействие авиации с сухопутными войсками, сосредоточивать усилия авиационных частей на направлениях главных ударов противника, командирам авиационных соединений наладить контакты с командованием общевойсковых армий, в интересах которых действуют их авиационные части.
С целью снижения потерь в самолетах и обеспечения непрерывности воздействия на противника Ставка отдала [221] 3 июля 1941 г. распоряжение о применении устаревших бомбардировщиков, в том числе дальних, ночью.
В оборонительных операциях начального периода войны советские войска нанесли ряд контрударов, посредством которых стремились задержать наступление противника, разгромить его ударные группировки. В этих контрударах участвовали и соединения авиации. Так, на поддержку и прикрытие войск, наносивших контрудар на шяуляйско-тильзитском направлении с 23 по 25 июня 1941 г., соединения ВВС Северо-Западного фронта произвели около 700 боевых самолето-вылетов. При нанесении контрудара войсками 11-го и 6-го механизированных корпусов в районе Гродно 12-я и 13-я бомбардировочные и 43-я истребительная авиационные дивизии, а также 3-й корпус ДБА в их интересах совершили примерно 480 самолето-вылетов.
Однако удары нашей авиации распылялись на подавление и уничтожение объектов на широком фронте, не массировались на главных направлениях, плохо увязывались с действиями сухопутных войск — все это снижало их эффективность. Кроме того, истребителям не удалось надежно прикрыть с воздуха контрударные группировки. И от налетов вражеских бомбардировщиков они понесли большой урон.
Среди задач, выполнявшихся советской авиацией в первые дни войны, видное место занимала воздушная разведка. В условиях внезапно начавшейся войны, чтобы раскрыть планы врага, определить направления его главных ударов, срочно требовались данные о группировках войск и авиации противника, о наличии и маневре его резервов, о работе коммуникаций и др. Не случайно Народный комиссар обороны, определяя задачи авиации утром 22 июня 1941 г., потребовал тщательно организовать воздушную разведку.
На ведение воздушной разведки ВВС фронтов затратили в среднем от 10 до 13% всех самолето-вылетов, не считая того, что всем экипажам, вылетавшим на боевые задания, ставилась задача наблюдать за противником и по возвращении из полета немедленно докладывать данные. Для решения задач разведки привлекались все рода авиации.
Основным способом воздушной разведки являлось визуальное наблюдение. Воздушное фотографирование практиковалось [222]мало, лишь для вскрытия отдельных объектов в глубоком тылу противника. Оперативность воздушной разведки была невысокой, что объяснялось слабым оснащением самолетов-разведчиков средствами радиосвязи. Как правило, результата визуального наблюдения докладывались после возвращения экипажей с задания. По данным воздушных разведчиков, фронтовая и дальняя бомбардировочная авиация наносила удары по танковым и моторизованным колоннам, переправам, мостам, аэродромам и другим объектам противника.
Таким образом, в оборонительных операциях начального периода войны советская авиация выполняла разнообразные боевые задачи. С 22 июня по 10 июля 1941 г. я она произвела более 47 тыс. самолето-вылетов, в том числе 45 тыс. совершили соединения фронтовой авиации и ДБА, которые сбросили на врага выше 10 тыс. тонн бомб.
Боевые действия авиации в этот период велись в трудных условиях наземной и воздушной обстановки и имели ряд специфических особенностей.
Боевые действия авиации в период борьбы войск фронта за удержание тактической зоны обороны
Опыт показывает, что наиболее трудной задачей обороны являлось удержание тактической зоны.
Наступление противника начиналось массированными атаками танков, авиации и моторизованной пехоты. На главных направлениях гитлеровское командование создавало высокие оперативные плотности сил и средств: до 60–100, а иногда 150 орудий и минометов, от 25 до 100 и более танков и самоходных: орудий на километр фронта. При поддержке авиации немецкие войска, концентрируя усилия на узких участках фронта, пытались мощными таранными ударами прорвать нашу оборону, чтобы затем быстро развить тактический успех в оперативный.
Следовательно, оборонительное сражение за удержание тактической зоны обороны являлось одним из важнейших периодов оборонительной операции. Перед войсками и авиацией фронта в этот период стояли задачи измотать и обескровить противника, нанести максимальные [223] потери его пехоте и танкам, cорвать вражеское наступление, не допустить прорыва обороны.
В первом периоде войны выполнение этой задачи было сопряжено с огромными трудностями, что объяснялось подавляющим превосходством наступающего противника в силах и средствах, а также отсутствием достаточного опыта в организации и ведении оборонительных операций. Немецко-фашистским войскам, несмотря на упорство и самоотверженность наших оборонявшихся фронтов, удавалось сравнительно быстро прорывать тактическую зону обороны, вынуждать советские войска к отступлению. Во второй половине войны цели оборонительных операций достигались в несколько дней. Исход операций решался, как правило, в пределах тактической зоны и в ближайшей оперативной глубине. Противнику удавалось вклиниваться в оборону лишь на несколько километров (от 5 до 40).
С началом оборонительного сражения главные силы воздушных армий (ВВС фронтов) сосредоточивались на поддержке сухопутных войск. Основным средством авиационной поддержки войск являлись соединения штурмовой и бомбардировочной авиации, усилия которых массировались на направлениях главных ударов противника. Вместе с тем для отражения наступления противника широко привлекались силы ДБА (АДД). Например, на борьбу с наступавшими немецкими войсками на брянском направлении были привлечены со 2 октября 1941 г. пять авиационных дивизий дальнего действия. В оборонительных операциях под Курском соединения АДД произвели на поддержку войск Центрального и Воронежского фронтов 1418 самолето-вылетов, что составляло 14, 3% от всех вылетов, совершенных на выполнение данной задачи.
Важнейшими объектами действий авиации были танки, самоходные орудия и пехота на поле боя, а также артиллерия и минометы на огневых позициях (см. схему 5). Глубина ударов бомбардировщиков и штурмовиков не превышала 15–20 км. Это объяснялось, с одной стороны, неглубоким построением боевых порядков наступавших войск противника, а с другой — недостатком авиационных сил, которые концентрировались на поле боя. По мере количественного роста воздушных армий глубина и плотность ударов авиации увеличивались. [224]
В годы Великой Отечественной войны развивались и совершенствовались способы авиационной поддержки войск в обороне. В операциях первого периода войны авиационная поддержка оборонявшихся войск ограничивалась эпизодическими ударами небольших групп самолетов (по 6–9 бомбардировщиков или штурмовиков) что было обусловлено отсутствием достаточных сил авиации. Так, организовывалась поддержка войск в Смоленской оборонительной операции 1941 г., в оборонительных операциях на дальних и ближних подступах к Москве, в обороне под Сталинградом.
Во втором и третьем периодах войны, когда воздушные армии оборонявшихся фронтов располагали более крупными силами авиации, поддержка общевойсковых армий на главных направлениях осуществлялась сочетанием непрерывных эшелонированных действий небольших групп штурмовиков с нанесением сосредоточенных и даже массированных ударов авиации по наиболее важным объектам противника, расположенным на поле боя и в ближайшем тылу. Действия дневной авиации дополнялись ударами ночных бомбардировщиков.
Удары штурмовиков и бомбардировщиков по войскам противника, наступавшим в плотных боевых порядках были весьма эффективны. Бомбами (особенно противотанковыми ПТАБ-2,5–1,5), реактивными снарядами и пулеметно-пушечным огнем наши летчики успешно выводили из строя танки, самоходные орудия, артиллерию и минометы и причиняли врагу большой урон в живой силе.
Эффективность авиационной поддержки в значительной мере зависела от организации взаимодействия авиации с войсками. В оборонительных операциях первого периода воины удары штурмовиков и бомбардировщиков плохо согласовывались с действиями сухопутных войск ввиду отсутствия опыта и надежных средств взаимообозначения, целеуказания и наведения. В последующих оборонительных операциях (под Курском, Будапештом в районе озера Балатон) поддерживающая авиация выполняла задачи в тесном тактическом взаимодействии со своими стрелковыми и танковыми войсками. Это достигалось широким применением радио для управления авиацией на поле боя, организацией специальных радиосетей наведения штурмовиков и бомбардировщиков на наземные [226] цели, размещением пунктов управления соединений Штурмовой авиации рядом с КП общевойсковых командиров в районе боевых действий, улучшением системы взаимного обозначения и целеуказания.
Благодаря тесному взаимодействию подразделения поддерживающей авиации подавляли и уничтожали объекты противника по требованию оборонявшихся войск — именно те, которые представляли наибольшую угрозу. Результаты ударов штурмовиков и бомбардировщиков сразу же сказывались на ходе оборонительных сражений.
После вклинения в оборону противник стремился вводом в сражение танковых и моторизованных соединений развить тактический успех в оперативный. Перед воздушной армией (ВВС фронта) вставала задача: наряду с уничтожением противника в районах вклинения вести борьбу с его эшелоном развития. Для борьбы с танковыми соединениями привлекались также соединения АДД (ДБА), а иногда и авиация соседних фронтов.
Так было, например, в оборонительной операции Западного фронта на дальних подступах к Москве. Для разгрома прорвавшихся в районы Калинина и Вязьмы группировок противника советское командование привлекло кроме ВВС Западною и Резервного фронтов часть сил 6-го истребительного авиакорпуса ПВО, ВВС Московского военного округа, несколько дивизий дальнебомбардировочной авиации, до 80 самолетов ВВС Северо-Западного фронта и четыре полка из резерва Ставки ВГК. Эта авиационная группировка за девять дней боевых действий совершила около 3 тыс. самолето-вылетов для нанесения бомбардировочно-штурмовых ударов по наступающим вражеским войскам. Так было и под Сталинградом. Когда немецкие танковые соединения, развернув наступление с плацдармов на левом берегу Дона, начали прорываться к Волге, командующий 8-й воздушной армией привлек на борьбу с ними почти 70% своей штурмовой и бомбардировочной авиации.
Во время оборонительной операции Воронежского фронта под Курском воздушная разведка 2-й воздушной армии обнаружила 7 июля 1943 г. выдвижение из района Томаровки крупной танковой группировки (до 400 единиц). Последняя, как стало известно потом, предназначалась для развития успеха. На борьбу с танками были привлечены соединения АДД, которые совершили до [227] 300 самолето-вылетов. По танковой колонне действовала также часть сил штурмовой и бомбардировочной авиации 2-й и 17-й воздушных армий, которые произвели 178 самолето-вылетов. В результате многократных атак авиации танковая группировка противника неоднократно прекращала движение, рассредоточивалась. Она была введена в сражение разрозненными частями с большим опозданием, что облегчило задачу наших сухопутных войск по отражению наступления.
В оборонительных операциях первого периода войны, когда сил авиации во фронте было мало, по танковым соединениям практиковались главным образом эшелонированные действия небольших групп самолетов. В последующих оборонительных операциях кроме эшелонированных действий стали применяться сосредоточенные, а в некоторых случаях и массированные удары крупных сил авиации, особенно для разгрома изготовившихся к атаке войск противника.
Вот что писал, например, командующий 16-й воздушной армией генерал С. И. Руденко об эффективности массированного удара по наступавшим войскам противника на орловско-курском направлении 6 июля 1943 г.: «Скопление танков было накрыто бомбами, сразу же загорелось более десятка машин.... Над полем боя... было более 500 самолетов. Это зрелище и мощная бомбардировка боевых порядков противника воодушевили наших бойцов. Из окопов полетели вверх пилотки, а некоторые солдаты даже вылезли на бруствер с криками «ура».... На КП позвонил командующий фронтом. Он был очень доволен действиями авиации и просил как можно быстрее организовать еще такой удар»{132}.
7 июля 1943 г. после массированного удара советской авиации на этом же направлении командующий 13-й армией генерал Н. П. Пухов в тот день писал: «В 12 час. 30 мин. немецкие войска были подвергнуты мощному удару нашей авиации. Войска, наблюдавшие за действиями авиации, сообщили, что в результате бомбардировки сожжено 14 и подбито 30 вражеских танков, а также уничтожено большое количество пехоты»{133}.
Одной из важнейших задач авиации в период борьбы [228] за удержание тактической обороны являлась изоляция района сражения от притока свежих сил противника. Для борьбы с подходящими резервами привлекались соединения АДД и фронтовой бомбардировочной авиации, которые наносили удары по колоннам войск на дорогах, железнодорожным эшелонам, мостам, переправам. Периодически по этим объектам действовали и штурмовики.
Опыт показывает, что борьбу с подходящими резервами необходимо было вести круглосуточно. В оборонительных операциях второго и третьего периодов войны, когда стратегическое господство в воздухе было на нашей стороне, гитлеровское командование маневрировало своими резервами преимущественно ночью.
Однако воздушные армии (ВВС фронтов) на изоляцию района сражения от притока войск противника выделяли ограниченные силы авиации что объяснялось недостатком бомбардировщиков и штурмовиков. В среднем на выполнение данной задачи затрачивалось 2–3% всех производившихся в оборонительных операциях самолето-вылетов Так, за время обороны под Сталинградом, которая длилась более четырех месяцев, советская авиация совершила на борьбу с подходящими резервами только 2229 самолето-вылетов. В оборонительных операциях на дальних и ближних подступах к Москве фронтовая и дальнебомбардировочная авиация произвела на дезорганизацию маневра подходящих сил противника не многим более 600 самолето-вылетов. В оборонительных операциях Центрального и Воронежского фронтов было совершено на уничтожение подходящих резервов и срыв перевозок противника 547 самолето-вылетов.
Разумеется, этих сил авиации не хватало для того, чтобы парализовать перевозки и изолировать район оборонительного сражения от притока свежих резервов противника. Гитлеровское командование имело возможность сравнительно легко маневрировать войсками, перебрасывать соединения и части из глубины и с других участков фронта и наращивать усилия наступающих войск.
В отдельных оборонительных операциях наша авиация применялась как транспортное средство для переброски по воздуху резервных соединений сухопутных войск на опасные направления. Так было, например, в начале оборонительной операции на дальних подступах к Москве, когда по приказу Ставки ВГК был переброшен по воздуху [229] в течение трех суток 5-й воздушно-десантный корпус (5500 человек с вооружением и боеприпасами) на расстояние более 300 километров в район Орла на усиление оборонявшихся здесь войск.
Особо следует остановиться на вопросе об авиационной контрподготовке. В некоторых оборонительных операциях при разработке планов боевых действий авиации предусматривалась авиационная контрподготовка (например, под Курском). Ее цель заключалась в том, чтобы ослабить войска противника на исходных позициях для атаки. Но на практике до начала оборонительного сражения авиационная контрподготовка ни разу не проводилась.
В ходе же оборонительных операций авиационная контрподготовка применялась неоднократно. Например, активными непрерывными действиями соединений АДД и ночных бомбардировщиков 8-й воздушной армии, которые велись всю ночь на 27 сентября 1942 г., была сорвана готовившаяся атака крупных сил противника в районе западнее и южнее сталинградских заводов. Во время оборонительных операций под Курском атаки войск противника были сорваны упреждающими массированными ударами соединений 16-й воздушной армии в районе Поныри 7 июля 1943 г., а соединениями 2-й воздушной армии — 11 июля 1943 г. в районе Яковлево, Моячки.
Таким образом, в оборонительном сражении за удержание главной и последующих полос обороны авиация действовала с высоким напряжением. Усилия воздушных армий (ВВС фронтов) решительно массировались на направлениях главных ударов противника и нацеливались на выполнение основных задач. В ходе войны развивались и совершенствовались способы авиационной поддержки обороняющихся войск. Расширялся масштаб применения авиации, усиливалось ее воздействие на противника как на поле боя, так и в глубине.
Авиационное обеспечение контрударов сухопутных войск
Контрудары являлись одной из главных форм проявления активности обороны. Они организовывались и проводились силами армий и фронтов.
В оборонительных операциях первого периода войны, хотя советские войска наносили много контрударов, значительная [230] их часть не оказывала решающего влияния на ход боевых действий. Это объяснялось поспешностью подготовки контрударов, недостатком сил и средств, недочетами в организации взаимодействия и другими факторами.
В операциях второго и третьего периодов войны контрудары советских войск носили более решительный характер. Нередко они преследовали цель не только остановить наступление и уничтожить прорвавшуюся группировку противника, но и внести: перелом в ход оборонительной операции, создать; условия для перехода наших войск в контрнаступление. Оборонительные операции чаще всего завершались нанесением мощных фронтовых контрударов.
Авиационному обеспечению контрударов, особенно фронтовых, уделялось исключительно большое внимание. В ряде оборонительных операций для обеспечения фронтовых контрударов кроме основных сил воздушной армии (ВВС фронтов) привлекались соединения АДД и даже соединения соседних воздушных армий (ВВС фронтов). Так, например, в Смоленской оборонительной операции в интересах контрудара войск Западного фронта с 23 по 25 июля 1941 г. в районах Рославля, Белого и Ярцево действовали ВВС Западного и Резервного фронтов и 3-й корпус ДБА. В контрударах Западного фронта на ближних подступах к Москве (в конце ноября — начале декабря 1941 г.) участвовали ВВС Западного фронта и Московского военного округа, а также часть сил ДБА. При нанесении контрудара Воронежским фронтом под Прохоровкой 12–13 июля 1943 т. боевые задачи выполняли 2-я воздушная армия, часть сил 17-й воздушной армии соседнего Юго-Западного фронта и соединения АДД.
В целом на выполнение различных боевых задач в ходе контрударов затрачивалось фронтовой бомбардировочной и штурмовой авиацией примерно 25–33% всех производившихся во время оборонительных операций самолето-вылетов. Так, в обороне под Курском на поддержку контрударов войск Центрального и Воронежского фронтов соединения штурмовой авиации 16-й и 2-й воздушных армий затратили 40,3%, дневной бомбардировочной авиации — 37,2% и ночной бомбардировочной авиации — 33,1% всех произведенных самолето-вылетов в операциях. [231]
Армейские и фронтовые контрудары организовывались и наносились в различных условиях. В одних случаях они готовились заблаговременно, еще до начала оборонительной операции (например, под Курском), в других — проводились в спешном порядке, при отсутствии достаточного времени для детального планирования боевых действий сухопутных войск и авиации, организации взаимодействия и проведения других подготовительных мероприятий (под Сталинградом 25 июля 1942 г., на будапештском направлении 9 и 27 января 1945 г. и др.). Все это требовало высокой оперативности и мобильности в действиях войск и авиации, слаженности в работе общевойскового и авиационного командования и их штабов.
Поскольку контрудары проводились способом решительных наступательных действий, то и применение авиации в их интересах организовывалось, как в наступательной авиации. Опыт показывает, что авиационные объединения и соединения осуществляли авиационную подготовку атаки и авиационную поддержку (сопровождение) войск, прикрывали с воздуха контрударную группировку войск, вели борьбу за господство в воздухе в районе контрудара; изолировали район сражения от притока свежих сил и осуществляли воздушную разведку.
Авиационная подготовка проводилась с целью подавить и уничтожить огневые средства, живую силу и боевую технику противника в районе нанесения контрудара, деморализовать вражеские войска, обеспечить высокие темпы продвижения контрударной группировки. Для решения этой задачи использовались преимущественно соединения бомбардировочной авиации и частично штурмовиков.
Во многих операциях усилия воздушных армий (ВВС фронтов) на время проведения авиационной подготовки наращивались за счет привлечения соединений АДД (ДБА) и авиации соседних фронтов. Например, в авиационной подготовке контрудара Центрального фронта 6 июля 1943 г. наряду с соединениями 16-й воздушной армии, которые произвели по объектам противника 260 боевых самолето-вылетов, участвовали соединения АДД, совершившие 293 самолето-вылета. При нанесении контрудара войсками Воронежского фронта в районе Прохоровки (12–13 июля 1943 г.) авиационная подготовка проводилась силами 1-го бомбардировочного и 1-го штурмового [232] авиакорпуcов, 299-й штурмовой: и 208-й ночной бомбардировочной авиадивизий 2-й воздушной армии и части сил АДД, которые совершили совместно 516 самолето-вылетов.
Опыт учит, что наибольший результат достигался тогда, когда авиационная подготовка проводилась непосредственно перед началом контрудара. Массированные и сосредоточенные удары бомбардировщиков и штурмовиков не только подавляли огневые средства, но и подрывали моральное состояние войск противника.
Авиационная поддержка сухопутных войск преследовала цель последовательным подавлением и уничтожением огневых средств, танков и живой силы противника на поле боя содействовать наступлению контрударных группировок. Наилучшая эффективность обеспечивалась в тех случаях, когда авиационная поддержка осуществлялась непрерывно и когда соединения ВВС решали задачи в тесном тактическом взаимодействии с сухопутными войсками.
Большое внимание уделялось борьбе за господство в воздухе в районе контрударов. Чтобы создать благоприятную воздушную обстановку, предпринимались меры по уничтожению и подавлению вражеской авиации на аэродромах.
Так, например, в Смоленской оборонительной операции при нанесении контрудара войсками Западного фронта с 23 по 25 июля 1941 г. бомбардировщики фронтовой и дальней авиации атаковал семь аэродромов противника и уничтожили 43 немецких самолета. В интересах контрудара войск Центрального фронта, который наносился в конце августа — начале сентября 1941 г., советская авиация подвергла ударам 30 августа восемь, а 1 и 2 сентября — девять аэродромов и вывела из строя 57 вражеских самолетов. В конце ноября — начале декабря 1941 г., когда наносились контрудары войсками Западного фронта на ближних подступах к Москве, ВВС Западного фронта и Московского военного округа, активно действовали по аэродромам противника, причинив немецкой авиации большой урон. Только в ночь на 2 декабря бомбардировщики ВВС МВО сожгли на аэродроме в районе Клина 20 вражеских самолетов.
Сильные удары по аэродромам противника были нанесены в конце октября и начале ноября 1942 г., когда войска [233] Донского и Сталинградского фронтов наносили контрудары. 16-я воздушная армия тогда подвергла воздействию пять аэродромов и, по неполным данным, вывела из строя 60 самолетов противника. В это же время (с 27 по 29 октября) 8-я воздушная армия и АДД провели специальную воздушную операцию по уничтожению авиации противника на 13 аэродромах.
Вместе с тем привлекались крупные силы истребительной авиации, перед которыми ставилась задача вытеснить воздушного противника из района контрударов и завоевать господство в воздухе, надежно прикрыть контрударные группировки от налетов авиации противника на исходных рубежах атаки (в районах сосредоточения), при перегруппировках и во время наступления (контрудара). Решалась эта задача преимущественно способом патрулирования крупных сил истребителей в воздухе в сочетании с перехватом и уничтожением вражеских самолетов из положения дежурство на аэродромах.
Опыт показывает, что районы контрударов превращались в арены воздушных сражений, в которых участвовали большие массы авиации. Противник в этот период стремился массированными налетами своих бомбардировщиков нанести максимальное поражение нашим войскам на исходных рубежах атаки (когда они находились в плотных боевых порядках и до предела были насыщены живой силой и боевой техникой), а также в ходе контрударов и сорвать их наступательные действия. В свою очередь советская авиация стремилась разгромить немецкую авиацию и оказать эффективную поддержку с воздуха контрударной группировке войск.
Во время контрудара Центрального фронта, который был нанесен 6 июля 1943 г., истребительные авиационные соединения 16-й воздушной армии провели 92 групповых воздушных боя и сбили 113 немецких самолетов. При нанесении контрудара Воронежским фронтом в районе Прохоровки 12–13 июля наши истребители провели 94 групповых воздушных боя и уничтожили 78 самолетов противника.
Наибольший успех, как учит опыт, достигался тогда, когда управление истребителями было строго централизованным. Единое руководство истребительными соединениями и частями позволяло гибко реагировать на все изменения воздушной обстановки, своевременно наращивать [234] усилия патрулей, выбирать наиболее приемлемые способы борьбы с авиацией противника.
Важную роль играла воздушная разведка. При подготовке контрударов воздушная разведка непрерывно информировала общевойсковое и авиационное командование о всех изменениях обстановки, происшедших в ходе оборонительного сражения; обеспечивала данными о группировках войск противника в районе предстоящих действий и расположении резервов; вскрывала огневые позиции артиллерии, места сосредоточения танков, аэродромы базирования авиации. Эти данные давали возможность командованию фронта (армии) своевременно принимать решения на проведение контрударов, правильно выбирать направление главного удара, определять конкретные задачи сухопутным войскам и авиации, привлекавшимся для ведения боевых действий.
Так, 10 июля 1943 г. воздушная разведка 2-й воздушной армии вскрыла перегруппировку танковых и моторизованных войск противника на прохоровское направление, их состав и районы сосредоточения, что позволило командованию Воронежского фронта своевременно подготовить и нанести контрудар, который закончился тяжелым поражением врага.
В ходе контрударов воздушная разведка освещала обстановку на поле боя и в глубине, вела непрерывное наблюдение за действиями своих войск и противника, помогая раскрывать планы и замыслы гитлеровского командования.
В интересах контрударов осуществлялась как тактическая, так и оперативная воздушная разведка. Глубина разведки при нанесении армейских контрударов достигала 30–40 км, а фронтовых — 60–80 км. Тем не менее главное внимание разведывательной авиации сосредоточивалось в тактической зоне и на подходах к ней, т. е. там, где группировались основные силы войск противника. В связи с быстрым изменением обстановки, исключительно высокой динамичностью боевых действий частота ведения воздушной разведки в ходе контрударов увеличивалась. Например, во время контрударов под Курском тактическая воздушная разведка, освещавшая обстановку на поле боя, велась не реже одного просмотра в час, а оперативная разведка — через каждые 4–5 часов, в то время как в другие дни оборонительного сражения частота [235] воздушной разведки была в 2–3 раза меньше. Для выполнения задач разведки привлекались подразделения всех родов авиации. Тем не менее в условиях сильного противодействия авиации противника главная тяжесть в решении задач тактической воздушной разведки ложилась на истребителей.
Особое значение имели боевые действия по изоляции районов контрударов от притока свежих сил противника. Эти действия преследовали цели: затруднить перегруппировки вражеских войск, дезорганизовать подвоз средств боевого питания, не допускать наращивания сил противника из глубины, обеспечить обороняющимся войскам возможность бить противника по частям. Выполнялась эта задача ударами штурмовой и бомбардировочной авиации во взаимодействии с истребительной авиацией. Авиационные части и подразделения действовали по войскам на шоссейных и грунтовых дорогах. Чаще всего практиковались эшелонированные действия и сосредоточенные удары, но применялась и «свободная охота».
Нередко для изоляции района контрудара от притока резервов противника привлекались соединения АДД (ДБА). Так было, например, при нанесении фронтовых и армейских контрударов летом 1941 г. в районах Сольцов, Пскова, Смоленска, Ельни, Рославля, где по железнодорожным эшелонам и автоколоннам противника действовали не только бомбардировщики фронтовой авиации, но и ДБА. Так было и при нанесении контрудара Воронежским фронтом под Прохоровкой 12–13 июля 1943 г., где на борьбу с подходящими резервами противника привлекались дневные и ночные бомбардировщики 2-й воздушной армии, ночные бомбардировщики 17-й воздушной армии и часть сил АДД, совершившие 397 вылетов.
Следовательно, авиационные соединения, привлекавшиеся для участия в контрударах, выполняли целый комплекс взаимосвязанных задач. Успех контрударов в значительной мере зависел от того, насколько эффективно действовала авиация по поддержке и прикрытию сухопутных войск, как она решала задачи борьбы за господство в воздухе, воздушной разведки, изоляции района сражения от притока свежих сил противника и др. Боевые действия авиации в ходе контрударов организовывались и велись таким же образом и на тех же принципах, что и в наступлении. [236]
Выводы
1. Советская авиация получила большой опыт боевых действий во фронтовых и стратегических оборонительных операциях, который сыграл важную роль в развитии оперативного искусства ВВС. Впервые были разработаны вопросы применения ВВС в подобных операциях. В ходе войны непрерывно увеличивался масштаб применения авиации в оборонительных операциях, совершенствовались способы организации и ведения боевых действий авиационных соединений и объединений по поддержке и прикрытию сухопутных войск во время борьбы за удержание тактической зоны обороны и при нанесении контрударов, повышалась роль ВВС в достижении целей оборонительных операций.
Опыт показал, что авиация являлась одним из наиболее маневренных, дальнобойных: и эффективных средств борьбы с наступающим противником. Она была способна уничтожать противника еще на дальних подступах к обороне, оказывать действенную поддержку войскам во всех периодах оборонительной операции, быстро переносить свои усилия по фронту и в глубину и сосредоточивать их на главных направлениях, на выполнении важнейших задач. Активные решительные действия авиации повышали устойчивость и непреодолимость обороны.
2. Опыт, полученный в оборонительный операциях начального периода войны, свидетельствует:
— излюбленным методом развязывания войн агрессивными государствами являлось внезапное нападение. Причем первоочередными объектами ударов были аэродромы. Так было при нападении фашистской Германии на Польшу, Францию и другие европейские страны. Так было и при нападении на Советский Союз. Учитывая, что агрессивные круги империалистических государств по-прежнему возлагают большие надежды на внезапность нападения и что роль фактора внезапности неизмеримо возросла, надо неустанно повышать бдительность и боевую готовность Вооруженных Сил, в том числе ВВС.
Из опыта видно, что находившиеся в полной боевой готовности авиационные части и соединения успешно отражали массированные налеты военно-воздушных сил противника, сводили на нет фактор внезапности, наносили врагу большой урон в самолетах. [237]
Высокая бдительность, постоянная готовность ВВС к нанесению мощных сокрушительных ударов по агрессору, рассредоточенное и глубокое базирование авиации, наличие широкой сети запасных аэродромов, тщательная маскировка стоянок самолетов и других аэродромных объектов, создание прочных укрытий для личного состава и боевой техники, организация сильной ПВО районов базирования Военно-Воздушных Сил, решительная борьба со всеми средствами разведки противника как в мирное время, так и в ходе войны, твердое знание своих обязанностей каждым солдатом и авиационным командиром при отражении налетов ВВС противника и выходе из-под удара врага, высокая дисциплина, организованность и четкость действий, гибкое и централизованное управление боевыми действиями ВВС — вот те важнейшие факторы, которые, по опыту войны, предопределяли успех борьбы с авиацией агрессивной стороны, способствовали уменьшению своих потерь, снижали эффект внезапности нападения противника.
— боевые действия авиации в начале войны сопряжены с огромными потерями. ВВС фашистской Германии, несмотря на то что они сражались в благоприятной обстановке (использовали фактор внезапности, были вооружены современными самолетами, летный состав и командные кадры имели боевой опыт), потеряли за первые 18 дней боевых действий более 1100 самолетов, т. е. 27, 5% боевого состава группировки авиации, участвовавшей в нападении на СССР. Потери советской авиации были еще более ощутимыми. Уже в первые дни войны ВВС сторон нуждались в восполнении потерь за счет ввода в сражение свежих сил авиации. Отсутствие заранее созданных резервных авиационных соединений и частей в составе советских ВВС затрудняло восстановление боеспособности авиационных группировок фронтов, отрицательно сказывалось на ходе боевых действий авиации в начале войны.
Опыт минувшей войны учит, что необходимо тщательно следить за происками империалистов, беспощадно разоблачать их реакционные агрессивные действия. В послевоенный период агрессивные круги империалистических держав, готовясь развязать новую мировую войну против СССР и стран социалистического лагеря, непрерывно увеличивают численность своих вооруженных [238] сил, наращивают ядерную мощь, расширяют военно-воздушные силы. Они, так же как Германия, Италия и Япония в преддверии второй мировой войны, развязывают одну за другой локальные войны. Последние используются не только для достижения своих империалистических целей, но и для испытания новых средств вооруженной борьбы, проверки боевой выучки войск и новых военно-теоретических взглядов на ведение операций и войны в целом. Территории стран, подвергшихся нападению, превращаются в полигоны, где проверяется качество и эффективность действий новых образцов вооружения и техники, организационная структура войск. Для удовлетворения нужд локальных войн агрессивные государства постепенно расширяют военное производство, переводят экономику на военный лад. В ходе локальных войн широко используются сухопутные войска, военно-воздушные силы, военно-морской флот и войска противовоздушной обороны, отрабатываются способы организации и проведения наступательных и оборонительных операций в различных условиях обстановки. Поэтому, чтобы лучше знать слабые и сильные стороны агрессора, надо изучать не только опыт минувшей войны, но и опыт локальных войн, развязанных в последние годы.
3. Одной из центральных задач авиации в оборонительных операциях являлась авиационная поддержка сухопутных войск. Подавлением и уничтожением танков, самоходных орудий, пехоты, артиллерийских средств на поле боя и в ближайшем тылу авиация оказывала максимальное содействие общевойсковым армиям в удержании оборонительных рубежей, а также в изматывании и обескровливании наступающего противника.
Из опыта видно, что действия поддерживающей авиации решительно массировались на направлении главного удара войск противника, нацеливались на разгром наиболее опасных группировок врага и тесно согласовывались с действиями обороняющихся войск. Выбор способов авиационной поддержки определялся характеров наземной и воздушной обстановки.
Чтобы своевременно и эффективно влиять на резкие и непредвиденные изменения обстановки и успешно решать внезапно возникающие задача в ходе оборонительного сражения, командующий воздушной армией создавал достаточно мощный резерв авиационных сил. [239]
4. В оборонительных операциях минувшей войны активные действия авиационных объединений и соединений сыграли важную роль в достижении целей фронтовых и армейских контрударов. Наиболее поучительным из опыта боевых действий ВВС при поддержке контрударов являлось:
— привлечение крупных сил авиации (в том числе авиасоединений соседних фронтов и АДД) для решения задач в интересах фронтовых контрударов;
— организация и ведение боевых действий авиации при подготовке и нанесении контрударов на тех же принципах, что и в наступлении;
— решительная борьба с авиацией противника в районе нанесения контрударов, непрерывная авиационная поддержка и прикрытие контрударных группировок войск, действия ВВС по изоляции района сражения от притока свежих сил противника.
5. Опыт, полученный во фронтовых оборонительных операциях, представляет ценность и по другим вопросам организации и ведения боевых действий авиации. В частности, заслуживают внимания положения:
— о планировании боевых действий авиации (при заблаговременной подготовке обороны) по вариантам ожидаемых главных ударов противника;
— о взаимодействии сил ВВС с сухопутными войсками по вариантам обороны;
— о привлечении авиационных сил соседних фронтов для усиления авиации в оборонительных операциях на важнейших направлениях;
— о сочетании различных форм и способов борьбы за господство в воздухе в оборонительных операциях;
— о привлечении транспортной авиации для обеспечения оперативного маневра войск в ходе обороны;
— о непрерывности воздействия авиации на войска противника днем и ночью;
— о проведении разнообразных мероприятий по обеспечению скрытного базирования авиации в оборонительных операциях и др.
6. В оборонительных операциях массированное применение авиации являлось не менее обязательным требованием, нежели в наступательных операциях. В условиях обороны, когда количество задач и объектов поражения было весьма велико, а сил авиации не хватало, только [240] массированные действия могли дать ощутимые результаты. Стремление выполнить как можно больше задач и поразить как можно больше целей приводило к распылению сил авиации, снижало мощность ее ударов, давало ничтожные результаты. В обороне, как нигде, требовались жесткая экономия сил, всесторонняя оценка степени важности каждого объекта противника и в соответствии с этим выбор последовательности их поражения. Успех достигался лишь тогда, когда каждый вылет был хорошо подготовлен, всесторонне обеспечен и точно согласован с действиями обороняющихся войск.