Организация и осуществление прорыва тактической зоны обороны противника 42-м стрелковым корпусом 48-й армии 1-го Белорусского фронта в Бобруйской операции (июнь 1944 г.)
Обстановка и задачи корпуса
В ходе подготовки Бобруйской операции 48-я армия в составе трех стрелковых корпусов и одного укрепленного района должна была подготовить наступление на фронте Костяшово, (иск.) Здудичи. Согласно замыслу Бобруйской операции, этой армии надлежало в тесном взаимодействии с войсками 3-й армии прорвать оборону противника на участке севернее Рогачева. Затем развивая наступление в общем направлении на Бобруйск, во взаимодействии с войсками 65-й и 28-й армий окружить и уничтожить бобруйскую группировку противника.
В соответствии с задачей, поставленной командующим 1-м Белорусским фронтом, от 8 июня 1944 г., командующий 48-й армией генерал-лейтенант Романенко П. Л. решил двумя стрелковыми корпусами (пять стрелковых дивизий) со всеми средствами усиления армии прорвать оборону противника на участке Костяшово, Нов. Колосы (фронт 7,5 км). Затем частью сил ударом в южном направлении свертывать оборону противника по западному берегу р. Днепр, а основными силами развивать наступление на Репки, Турки, Бобруйск с целью выйти в тыл группировке врага, действовавшей в районе Жлобин, и во взаимодействии с войсками 65-й армии окружить ее в междуречье рек Ола и Березина и ударом с юга овладеть г. Бобруйск; в дальнейшем уничтожить эту группировку противника и всеми силами развивать наступление в. общем направлении на Осиповичи, Пуховичи. На остальном участке фронта в период прорыва обороны армия должна была сковать противника частями укрепленного района и одного стрелкового корпуса. В случае отхода противника армии предстояло перейти в решительное преследование по всему фронту.
Частным боевым приказом № 0023 от 15 июня 1944 г. 42-му стрелковому корпусу с двумя отдельными армейскими ротами, 22-й артиллерийской дивизией прорыва (без 59-й пушечной артиллерийской [134] бригады), 1897-м самоходно-артиллерийским полком, 6-м гвардейским минометным полком была поставлена задача: прорвать оборону противника на участке 1 км севернее Костяшово, Колосы (ширина участка прорыва 5 км) и, наступая в направлении на Гусаровка, Кошары, к исходу первого дня овладеть рубежом Кручполье, Гусаровка, а передовыми отрядами — Ямное, Кошары; к исходу второго дня — выйти на р. Добысна, а передовыми отрядами захватить плацдармы на ее западном берегу{43}.
Наступление корпуса должна была поддерживать 59-я пушечная артиллерийская бригада из состава армейской артиллерийской группы.
Для инженерного обеспечения наступления корпуса с занятием исходного положения ему придавалось два инженерно-саперных батальона из состава 57-й инженерно-саперной бригады.
Корпус в подготовительный период операции был сосредоточен во втором эшелоне армии северо-восточнее Рогачева и по решению командующего армией должен был в ночь на 22 июня двумя стрелковыми дивизиями сменить части 41-го стрелкового корпуса на рубеже Костяшово, Колосы, одну дивизию иметь во втором эшелоне. При этом командующий армией особое внимание обращал на скрытность перегруппировки, занятие исходного положения и подготовку войск корпуса к форсированию р. Друть.
Справа на участке (иск.) Роговой, (иск.) Костяшово готовил наступление 41-й стрелковый корпус 3-й армии, который наносил главный удар своим правым флангом в направлении Тихиничи, Филиппковичи и к исходу первого дня должен был овладеть рубежом Красная Горка, Новый Путь.
Слева на участке (иск.) Колосы, Нов. Колосы подготавливал прорыв обороны противника 29-й стрелковый корпус. Ему было приказано нанести удар правым флангом в направлении северная окраина Заболотье и к исходу первого дня овладеть рубежом (иск.) Гусаровка, Заболотье.
Разграничительные линии 42-го стрелкового корпуса показаны на схеме 19.
Краткая характеристика местности. Местность в полосе наступления 42-го стрелкового корпуса представляла собой равнину с отдельными небольшими холмами, с большим количеством заболоченных участков, особенно в поймах рек.
В исходном положении войска корпуса отделялись от противника р. Друть с ее широкой, открытой, заболоченной поймой. Ширина поймы реки местами доходила до 1,5 км, русла — до 35 м, глубина — 0,8–1,7 м. Скорость течения реки — 0,5–0,6 м в секунду. Западный берег реки крутой и командует над восточным, что затрудняло возможность просмотра и изучение глубины обороны противника, а также форсирование реки. В то же время отсутствие оборонительных [135] сооружений и войск противника в пойме р. Друть позволяло частям корпуса заблаговременно выбрать и частично подготовить переправы в наиболее удобных местах.
В глубине обороны противника наличие большого количества рек, текущих в меридиональном направлении (рр. Добрица, Добысна, Ола, Березина) обеспечивало врагу выгодные условия для организации обороны, а широкие болотистые поймы этих рек создавали дополнительные трудности при форсировании их нашими войсками.
Большое количество заболоченных участков и ручьев затрудняло маневр наших танков и артиллерии. Однако наличие достаточно развитой сети дорог, сходившихся к Рогачеву, позволяло использовать все рода войск.
В исходном положении восточнее р. Друть лесные массивы обеспечивали корпусу возможность осуществления скрытной перегруппировки частей и подготовки наступления.
В целом условия местности требовали тщательной подготовки войск и усиления их инженерными средствами для преодоления рек и заболоченных участков, а также организации четкой службы регулирования. Более доступным участком местности для действий наших войск был участок в южной части полосы наступления корпуса, в то время как в северной части наличие излучины р. Добрица вынуждало соединения корпуса еще в ходе прорыва главной полосы обороны дважды форсировать эту реку.
В подготовительный период к наступлению часто выпадали дожди. Температура воздуха колебалась в пределах 13–25° выше нуля.
Характеристика обороны и группировки противника (схема 20). Инженерное оборудование обороны по западным берегам рек Днепр, Друть, Добрица, Добысна, Ола, Березина противник начал еще с конца 1943 г. К началу наступления корпуса немецко-фашистские войска в своей тактической зоне обороны оборудовали две оборонительных полосы. В глубине по западному берегу р. Ола был построен промежуточный рубеж, а по западному берегу р. Березина — армейский оборонительный рубеж.
Главная полоса обороны противника была оборудована тремя позициями. Ее передний край, ввиду наличия заболоченной открытой поймы, проходил по западному берегу р. Друть на удалении 0,5–1,5 км от русла реки. Первая позиция состояла из двух — трех траншей и имела глубину до 2,5 км. Вторая позиция проходила по линии Маньки, Заполье, пос. Святое Озеро. Эта позиция была оборудована двумя (местами прерывчатыми) траншеями; общая глубина ее достигала 1,5–2 км. Третья позиция проходила по западному берегу р. Добрица, далее на Ясеновка, Новоселье. Она состояла из одной, местами двух траншей; общая глубина ее равнялась 1–1,5 км. Глубина всей главной полосы обороны достигала 6–7 км.
Вторая полоса обороны с передним краем по западному берегу р. Добысна была оборудована одной — двумя траншеями.
Глубина всей тактической зоны обороны противника в полосе корпуса равнялась 16–18 км. [136]
Рубежи по западным берегам рр. Ола и Березина, строительство которых полностью не было закончено, имели по одной — две (местами прерывчатых) траншеи.
Такова была общая структура построения обороны противника. Что касается ее инженерного оборудования, то необходимо отметить следующие особенности. Все траншеи были связаны между собой многочисленными ходами сообщения. Первая траншея имела наибольшее количество одиночных и парных стрелковых ячеек и в среднем до 20 пулеметных площадок на 1 км фронта. Пулеметные площадки, как правило, были вынесены вперед на 5–10 метров с целью ведения флангового и косоприцельного огня. Расстояние между траншеями в главной полосе было неодинаковым и на различных участках достигало от 200 до 1000 м. В районе Колосы в качестве долговременных огневых сооружений противник использовал башни танков, зарытых в землю. Башни легко вращались на 360° и позволяли вести круговой обстрел.
Противопехотные заграждения прикрывали весь передний край обороны противника и состояли из проволочного забора в 2–3 ряда кольев, рогаток, спирали Бруно и противопехотных мин, установленных перед первой траншеей в 20–70 метрах, а местами и в глубине обороны. Противотанковые минные поля были установлены в основном на дорогах как перед передним краем, так и в глубине. Для укрытия личного состава противник построил много блиндажей и «лисьих нор».
Населенные пункты на переднем крае Костяшово, Колосы и в глубине Хомичи Запольские, Заполье, Хапаны, Бронное, Ясеновка были превращены противником в сильные опорные пункты и узлы сопротивления.
Таким образом, широко развитая система траншей и ходов сообщения надежно укрывала живую силу противника и способствовала совершению скрытного маневра. Одновременно она позволяла создать хорошую систему ружейно-пулеметного огня на переднем крае и в глубине.
Глубокое эшелонирование обороны, ее инженерное оборудование, насыщенность огневыми средствами требовали проведения мощной артиллерийской подготовки на всю глубину главной полосы обороны противника.
В результате понесенных потерь на советско-германском фронте у противника ощущался значительный недостаток в живой силе. Это было слабой стороной его обороны, так как лишало возможности немецкое командование занять оборудованные рубежи на значительную глубину.
В полосе наступления 42-го стрелкового корпуса оборонялся 521-й пехотный полк 296-й пехотной дивизии. Этот полк в составе двух батальонов занимал оборону на первой позиции главной полосы обороны. Каждый батальон состоял из трех пехотных рот по 70–80 человек в каждой и пулеметной роты. [137]
Резерв противника — в составе фузилерного батальона 296-й пехотной дивизии и 15–20 штурмовых орудий — располагался в районе Бронное. Кроме того, разведкой было установлено наличие в полосе корпуса 19 орудий противотанковой артиллерии и до 75 орудий и минометов калибра 75 мм и выше.
Такое количество сил и средств у противника позволяло ему создать плотности, указанные в табл. 18.
| Силы и сродства противника | Общее количество на участке в 5 км | Плотность на 1 км фронта |
| Батальонов | 3 | 0,6 |
| Орудий ПТО | 19 | 3,8 |
| Орудий и минометов 75-мм калибра и выше | 75 | 15 |
| Штурмовых орудий | 20 | 4 |
Как видно из табл. 18, плотность сил и средств в обороне противника с учетом ее хорошего инженерного оборудования была достаточно высокой.
Боевой и численный состав 42-го стрелкового корпуса и средства усиления. В состав корпуса входили 399, 170 и 137-я стрелковые дивизии, 1890-й корпусной самоходно-артиллерийский полк. Соединения и части, входившие в состав корпуса, имели большой опыт в организации и ведении наступательного боя. В подготовительный период операции корпус находился во втором эшелоне армии. В течение этого времени части корпуса занимались боевой подготовкой и были пополнены личным составом и вооружением. Численность стрелковых рот была доведена до 75–80 человек. Боевой и численный состав стрелковых дивизий и частей усиления показан в табл. 19.
Наличие этих сил и средств при наступлении корпуса в полосе шириною в 5 км позволяли создать плотности, указанные в табл. 20.
Данные плотности обеспечивали создание необходимого превосходства над противником. Однако плотность орудий и минометов 108 стволов на 1 км фронта не отвечало требованиям одновременного надежного подавления живой силы и огневых средств противника на всю глубину его главной полосы обороны. Поэтому значительную часть целей в глубине этой полосы с началом наступления корпуса должна была подавить авиация.
Следует также указать на низкую плотность самоходных установок и полное отсутствие танков непосредственной поддержки пехоты, что значительно затрудняло выполнение поставленной задачи войсками корпуса. [138]
| Наименование соединений и частей | Батальонов | Всего людей | Винтовок | Автоматов | Ручных пулеметов | Станковых пулеметов | Зенитных пулеметов ДШК | ПТР | Минометов | Орудий | Реактивных установок М-13 | САУ | Саперных рот с учетом саперных взводов сп | |||||
| 82-мм | 120-мм | 45-мм | 76-мм ПА | 76-мм ДА | 122-мм | 152-мм | ||||||||||||
| 1. 399-я стрелковая дивизия (1343, 1345, 1348 сп и 1046 ап) | 9 | 6005 | 3741 | 1417 | 239 | 83 | 2 | 212 | 49 | 18 | 32 | 12 | 26 | 11 | — | — | — | 3 |
| 2. 1170-я стрелковая дивизия (391, 412, 717 сп и 294 ап) | 9 | 6077 | 3643 | 1552 | 244 | 66 | — | 210 | 54 | 18 | 30 | 12 | 32 | 12 | — | — | — | 3 |
| 3. 137-я стрелковая дивизия (409, 624, 771 сп и 17 ап) | 9 | 5911 | 4146 | 1378 | 230 | 72 | 1 | 198 | 56 | 18 | 28 | 12 | 32 | 12 | — | — | — | 3 |
| 4. 1890-й самоходно-артиллерийский полк | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | 21 | — |
| Приданные средства | ||||||||||||||||||
| 5. 22-я артиллерийская дивизия (13-я легкая артиллерийская и 63-я гаубичная бригады) | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | 70 | 60 | — | — | — | — |
| 6. 6-й гвардейский минометный полк | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | 24 | — | — |
| 7. 1897-й самоходно-артиллерийский полк | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | 22 | — |
| 8. Два батальона 57-й инженерно-саперной бригады | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | 6 |
| Поддерживающие средства | ||||||||||||||||||
| 9. 59-я пушечная артиллерийская бригада (22-й ад) | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | — | 36 | — | — | — |
| Итого | 27 | 17993 | 11530 | 4347 | 713 | 221 | 3 | 620 | 159 | 54 | 90 | 36 | 160 | 95 | 36 | 24 | 43 | 15 [139] |
| Силы и средства | Общее количество | Плотность на 1 км фронта |
| Батальонов | 27 | 5,4 |
| Орудий ПТО (45-мм) | 90 | 18,0 |
| Орудий и минометов 76-мм калибра и выше | 540 | 108,0 |
| Самоходных орудий | 43 | 8,6 |
| Саперных рот | 15 | 3 |
Такие плотности позволяли создать в полосе наступления корпуса следующее превосходство над противником{44}:
| Силы и средства | Общее количество | Соотношение сил | |
| наши войска | противник | ||
| Батальонов | 27 | 3 | 9:1 |
| Орудий ПТО | 90 | 19 | 4,7:1 |
| Орудий и минометов 75-мм калибра и выше | 540 | 75 | 7,2:1 |
| Самоходных орудий | 43 | 20 | 2,1:1 |
Однако созданные высокие плотности сил и средств, а также значительное превосходство над противником в полосе корпуса сами по себе не могли еще обеспечить успешного решения поставленной задачи. Для этого требовалось тщательное планирование боя и всесторонняя подготовка войск и штабов.
Организация наступления
Решение командира 42-го стрелкового корпуса (схемы 20 и 21). После уяснения полученной задачи, оценки обстановки и рекогносцировки командир 42-го стрелкового корпуса генерал-лейтенант Колганов К. С. решил главный удар нанести на участке (иск.) Костяшово, курганы (севернее Колосы) в общем направлении на Хапаны, Кошары в обход излучины р. Добрица с юга и, прорвав оборону противника в полосе корпуса (5 км), к исходу первого дня овладеть рубежом Кручполье, Гусаровка (глубина задачи 10 км).
Выполнение этой задачи обеспечивало прорыв главной полосы противника основными силами корпуса и овладение передовыми отрядами отдельными опорными пунктами врага на его второй полосе.
Боевой порядок корпуса строился в два эшелона, стрелковых дивизий — в один эшелон.
Стрелковые соединения и части усиления получили следующие задачи:{45} [140]
399-я стрелковая дивизия (командир дивизии генерал-майор Казакевич) с одной отдельной армейской ротой, 13-й легкой артиллерийской бригадой, 1897-м самоходно-артиллерийский полком и дивизионом 6-го гвардейского минометного полка должна была форсировать р. Друть и, нанося главный удар левым флангом, прорвать оборону противника на участке выс. 146,8, выс. 143,1 (2,5 км) и не позднее чем через два часа после начала атаки овладеть высотами западнее Хомичи Запольские и Заполье (на глубине 2,5 км); через четыре часа после начала атаки — Семенковичи, Рудня-Бронская (5,5 км). По овладении высотами западнее Хомичи Запольские дивизии приказывалось наступать одним стрелковым полком во взаимодействии с левофланговыми частями 41-го стрелкового корпуса на Семенковичи, а главными силами — в обход излучины р. Добрица с юга и к исходу дня овладеть рубежом высот 0,5 км западнее Бронное, Кручполье (задача дня — 9 км). К этому времени передовой отряд дивизии должен был последовательно овладеть Ямное, отм. 149,5; выс. 145,8, Мал. Пласкиня (глубина — 19 км).
На время артиллерийской подготовки и поддержки атаки в полосе дивизии использовались 82-мм и 120-мм минометы 137-й стрелковой дивизии.
170-я стрелковая дивизия (командир дивизии полковник Цыпленков) с одной отдельной армейской ротой, 63-й гаубичной артиллерийской бригадой, 1890-м самоходно-артиллерийский полком и дивизионом 6-го гвардейского минометного полка должна была, нанося удар правым флангом, прорвать оборону противника на участке (иск.) выс. 143,1, Колосы (2,5 км), через два часа после начала атаки овладеть рубежом (иск.) Хапаны, пос. Святое Озеро (глубина — 4 км) и во взаимодействии с 102-й стрелковой дивизией 29-го стрелкового корпуса окружить и уничтожить противника в Колосы; в последующем овладеть Ясеновка, отм. 144,9 и к исходу дня — Проходцы, отм. 148,4 (глубина задачи дня 12 км). Передовой отряд дивизии должен был овладеть Кошары, а затем отм. 154,3 (20 км). На время артиллерийской подготовки и поддержки атаки пехоты огневым валом дивизии придавался 17-й артиллерийский полк 137-й стрелковой дивизии.
137-я стрелковая дивизия составляла второй эшелон корпуса. С выходом дивизий первого эшелона на рубеж ближайшей задачи (через два часа после начала атаки) дивизии приказывалось сосредоточиться в лесу юго-восточнее Близнецы в готовности развить успех соединений первого эшелона с рубежа Бронное, Ясеновка, то есть после прорыва главной полосы обороны противника. С вводом в бой предусматривалось переподчинить ей 1897-й самоходно-артиллерийский полк, 13-ю легкоартиллерийскую бригаду и дивизион 6-го гвардейского минометного полка, приданные 399-й стрелковой дивизии.
Исходное положение для атаки намечалось занять за 30 минут до конца артиллерийской подготовки в 150 метрах от переднего края противника.
С целью твердого управления боем корпуса были определены места расположения командных и наблюдательных пунктов дивизий [141] и порядок их перемещения. Пункты управления и разграничительные линии дивизии указаны на схеме 20.
Кроме того, командир корпуса указал командирам 399-й и 170-й дивизий на необходимость переправы через р. Друть в ночь перед наступлением боевого охранения и всех 45-мм и полковых орудий. Боевое охранение должно было выделяться от каждого полка первого эшелона в составе стрелковой роты, усиленной станковыми пулеметами, артиллерией и взводом разведки. Главной задачей этих рот являлось прикрыть переправу главных сил дивизий и обеспечить работу саперов по проделыванию проходов в заграждениях противника. Кроме того, на них возлагалась задача разведки первой траншеи противника и овладение ею в случае благоприятных условий. В случае неуспеха вторая попытка овладеть первой траншеей этими же силами должна была проводиться в период артиллерийской подготовки после первого 15-минутного огневого налета.
Таким образом, дивизии первого эшелона должны были наступать и прорывать оборону противника в полосах шириною 2,5 км, основные усилия их сосредоточивались на смежных флангах, что повышало плотность сил и средств на направлении главного удара корпуса: до 7,2 стрелковых батальонов, 24,1 45-мм орудий, 146,2 орудий и минометов 76-мм и выше, 14,8 самоходных установок на 1 км фронта. [142]
Боевые задачи по глубине расчленялись на ближайшую, последующую и задачу дня. Расчленение боевых задач по глубине облегчало работу командиров дивизии по организации боя и позволяло наиболее полно отработать вопросы взаимодействия внутри стрелкового корпуса (дивизий) по месту и времени. В то же время постановка этих задач, исходя из построения обороны противника, обеспечивала при выполнении ближайшей задачи прорыв первой позиции главной полосы вражеской обороны. Решением последующей задачи достигался прорыв второй позиции и выход в район основных артиллерийских позиций противника, а на левом фланге корпуса и овладение передним краем третьей позиции. С выполнением задачи дня полностью завершался прорыв главной полосы, а выделенные передовые отряды должны были с хода овладеть опорными пунктами на второй полосе обороны противника{46}.
Наращивание усилий в ходе выполнения этих задач предусматривалось за счет ввода в бой вторых эшелонов полков и корпуса.
Использование самоходно-артиллерийских установок. К началу наступления корпус имел два самоходно-артиллерийских полка, всего 43 самоходно-артиллерийские установки СУ-76. Согласно решению командира корпуса, дивизии, действовавшие в первом эшелоне, получили на усиление по одному самоходно-артиллерийскому полку. Командиры дивизий для более успешного решения поставленных задач придали по две батареи самоходных установок полкам, действовавшим на направлении главных ударов, где они были закреплены для поддержки боевых действий стрелковых батальонов. Однако с началом наступления, ввиду того, что предстояло форсировать р. Друть, 1890-й и 1897-й самоходно-артиллерийские полки должны были поддержать атаку пехоты огнем с места с противоположного берега и затем после переправы действовать совместно с поддерживаемыми подразделениями. Но следует заметить, что в ходе подготовки наступления пойма р. Друть была слабо изучена командованием и штабами самоходно-артиллерийских полков. Не было учтено, что накануне наступления прошли дожди и торфянистый грунт в пойме реки размяк. Поэтому если в сухое время отдельные участки и направления в пойме допускали передвижение техники, то после прошедших дождей они оказались недоступными для продвижения самоходных установок. Допущенная ошибка, а также низкие плотности самоходных установок (8,6 на 1 км фронта) и полное отсутствие танков непосредственной поддержки пехоты не могли не сказаться отрицательно на ходе наступления.
Артиллерийское наступление. Планирование артиллерийского наступления в корпусе осуществлялось на основе указаний по организации и проведению артиллерийского наступления и плана артиллерийского наступления армии, а также решения командира корпуса. Согласно этому решению артиллерии были поставлены конкретные задачи. [143]
В период артиллерийской подготовки огнем орудий прямой наводки и 82-мм минометов подавить огневые точки и живую силу противника в первой траншее; огнем 120-мм минометов и артиллерии подавить живую силу во второй, третьей траншеях и артиллерийско-минометные батареи противника.
В период поддержки атаки и боя в глубине сопровождать пехоту огневым валом до рубежа Хомичи Запольские, северная часть Заполье, высота 147,1 (глубина 1,5–2 км), в последующем — последовательным сосредоточением огня. Не допустить подхода резервов противника из глубины, а также скопления вражеских танков и пехоты в районах Семенковичи, Бронное, Рудня-Бронская, Ясеновка, Хапаны, лес 1 км восточнее Ясеновка, Стреньки, Колотовка, Гусаровка. Не допустить огневого фланкирования с высоты 146,8 и контратак противника с направлений: Маньки, Хомичи Запольские, Семенковичи, Заполье; Рудня-Бронская, Заполье; лес 1 км восточнее Ясеновка, Хапаны; Стреньки, пос. Святое Озеро. Обеспечить огнем действия передовых отрядов.
Командиром корпуса также ставилась задача — в случае проведения противником артиллерийской контрподготовки при форсировании р. Друть и занятия пехотой исходного положения для атаки мощным артиллерийским и минометным огнем подавить артиллерию и минометы противника.
Одновременно с поставленными задачами была распределена артиллерия и определена ее группировка (см. табл. 22).
| Дивизии | Ширина полосы наступления (в км) | Наименование приданных и поддерживающих артиллерийских частей | Количество орудий и минометов | Плотность орудий на 1 км фронта | |||
| минометы | орудия | ||||||
| 82-мм | 120-мм | 76-мм ДА | 122-мм | ||||
| 399-я стрелковая дивизия | 2,5 | Артиллерия и минометы 399-й сд | 49 | 18 | 26 | 11 | |
| 13-я легкоартиллерийская бригада | — | — | 70 | — | |||
| Минометы 137-й сд | 46 | 18 | — | — | |||
| Всего | 95 | 36 | 96 | 11 | 95,2 | ||
| 170-я стрелковая дивизия | 2,5 | Артиллерия и минометы 170-й сд | 54 | 18 | 32 | 12 | |
| 63-я гаубичная артиллерийская бригада | — | — | — | 60 | |||
| 17-й артиллерийский полк 137-й стрелковой дивизии | — | — | 18 | 11 | |||
| Всего | 54 | 18 | 50 | 83 | 82,0 [144] | ||
Из табл. 22 видно, что на усиление дивизии получили примерно равное количество артиллерии. Такое равномерное распределение объясняется наступлением обеих дивизий смежными флангами на направлении главного удара корпуса. Однако это не исключало возможности массирования артиллерии на направлении главного удара корпуса. В данном случае это достигалось использованием 59-й пушечной артиллерийской бригады из состава армейской артиллерийской группы и сосредоточением большого количества артиллерийских средств на смежных флангах в дивизиях.
Распределение артиллерии по полкам в дивизиях показано в табл. 23.
| Дивизии | Полки | Ширина полосы наступления полков (в км) | Наименование артиллерийских частей усиления | Количество орудий и минометов | Всего орудий и минометов | Плотность на 1 км фронта | |||
| 82-мм | 120-мм | 76-мм ДА | 122-мм | ||||||
| 399-я стрелковая дивизия | 1343-й стрелковый полк | 1 | 1/1046 ап, 82-мм и 120-мм минометы сп, 82-мм минометы 137-й сд | 60 | 6 | 8 | — | 74 | 74 |
| 1348-й стрелковый полк | 0,8 | Полк 13 лабр, 3/1046 ап, 82-мм и 120-мм минометы сп, 120-мм минометы 137 сд | 17 | 24 | 24 | 11 | 76 | 96,2 | |
| 1345-й стрелковый полк | 0,7 | Полк 13 лабр, 2/1046 ап, 436 оиптд, 82-мм и 120-мм минометы сп | 18 | 6 | 41 | — | 65 | 92,8 | |
| 170-я стрелковая дивизия | 422-й стрелковый полк | 0,7 | Два полка 63 габр, 3/294 ап, 82-мм и 120-мм минометы сп | 18 | 6 | — | 52 | 76 | 108,5 |
| 717-й стрелковый полк | 0,7 | Полк 63 габр, 17 ап 137 сд, 2/294 сп, 82-мм и 120-мм минометы сп | 18 | 6 | 30 | 31 | 85 | 121,4 | |
| 391-й стрелковый полк | 1,1 | 1/294 ап, 82-мм и 120-мм минометы сп | 18 | 6 | 10 | — | 34 | 30,9 | |
Из табл. 23 видно, что большее количество артиллерийских средств было сосредоточено в полках, действовавших в центре полосы наступления корпуса, то есть на направлении главного удара. Если учесть, что на этом же направлении использовалась артиллерия, [145] оставшаяся в распоряжении командиров дивизий, и артиллерия из состава армейской артиллерийской группы, то плотность артиллерии и минометов калибра 76 мм и выше повышалась здесь до 146,2 орудий и минометов на 1 км фронта.
Из указанного в табл. 22 и 23 количества артиллерии усиления в дивизиях создавались группы поддержки пехоты по числу полков первого эшелона, в которых использовались и 120-мм минометы полков. 82-мм минометы на период артиллерийской подготовки объединялись в минометные группы в масштабе полка. Кроме того, в 399-й стрелковой дивизии была создана дивизионная артиллерийская группа в составе одного артиллерийского полка 13-й легкоартиллерийской бригады. Помимо этого, в дивизиях создавались группы орудий, установленных на прямую наводку. Эти группы в период артиллерийской подготовки подчинялись командующему артиллерией дивизии и делились на подгруппы по числу стрелковых полков первого эшелона. В среднем в группу орудий для стрельбы прямой наводкой в каждой дивизии включалось до 50 орудий различного калибра (батальонной, полковой и часть дивизионной артиллерии), что обеспечивало их плотность до 20 орудий на 1 км фронта.
В корпусе артиллерийская группа не создавалась, и ее функции должна была выполнять 59-я пушечная артиллерийская бригада из состава армейской артиллерийской группы.
Для отражения возможных контратак танков противника в ходе наступления создавались артиллерийско-противотанковые резервы: в дивизиях первого эшелона в составе отдельного истребительного противотанкового дивизиона дивизии, в корпусе — истребительно-противотанкового дивизиона из состава дивизии второго эшелона. Эти дивизионы в период артиллерийской подготовки и поддержки атаки использовались для стрельбы прямой наводкой и в составе групп поддержки пехоты.
В целом созданная группировка артиллерии в корпусе отвечала требованиям массированного ее использования на направлении главного удара. Однако она не исключала двойственности подчинения артиллерийских частей, что затрудняло организацию взаимодействия пехоты и артиллерии в корпусе, дивизии и полках. Кроме того, отсутствие артиллерийской группы в корпусе лишало командира корпуса возможности самостоятельно влиять на ход боя огнем артиллерии.
Продолжительность артиллерийской подготовки была определена штабом артиллерии фронта для всех армий и корпусов в 125 минут. Из них: 15 минут — огневой налет по переднему краю и тактической глубине (до третьей траншеи включительно); 90 минут — разрушение наблюдаемых целей и подавление артиллерийских и минометных батарей противника; 20 минут — огневой налет по переднему краю и тактической глубине. Наибольшая плотность огня была запланирована в последние 5 минут.
В течение первого огневого налета огонь орудий, выделенных для стрельбы прямой наводкой, не планировался. На протяжении остального времени они должны были разрушать первую траншею на стыках [146] с ходами сообщения и уничтожать огневые точки и выявленные цели противника.
Из графика артиллерийской подготовки корпуса видно, что одним из важнейших недостатков его было то, что в период артиллерийской подготовки оборона противника должна была подавляться фактически только в пределах первой позиции на глубину 2–2,5 км, в то время как остальная глубина обороны противника (за исключением его артиллерийских и минометных батарей) не подавлялась. Это не могло не сказаться отрицательно на ходе боевых действий корпуса.
Поддержка атаки на главном направлении корпуса планировалась методом огневого вала на глубину 1,5–2 км.
Сопровождение пехоты планировалось осуществлять методом последовательного сосредоточения огня до выполнения задачи дня корпусом. С целью обеспечения непрерывного артиллерийского сопровождения пехоты и самоходных установок предусматривалось плановое перемещение боевых порядков артиллерии.
Так, с началом наступления частей непосредственно в их боевых порядках должны были следовать вся батальонная, полковая артиллерия и минометы (не принимавшие участия в огневом вале), а также специально выделенная дивизионная артиллерия сопровождения пехоты. Перемещение остальной артиллерии должно было осуществляться с таким расчетом, чтобы не менее 2/3 всей артиллерии постоянно поддерживало действия наступающих частей.
Особое внимание обращалось на порядок и последовательность переправы через р. Друть. С этой целью заранее были распределены переправы и определено время, когда должны перемещаться те или иные артиллерийские части (подразделения){47}.
Напряженность огня в ходе наступления должна была достигаться запланированным расходом боеприпасов на первый день боя в 2,5 боекомплекта основных видов боеприпасов.
Задачи авиации. В полосе прорыва 3-й и 48-й армий по плану фронта должны были действовать 4-й штурмовой, 6-й смешанный, 3-й бомбардировочный, 6-й истребительный авиационные корпуса и 271-я ночная бомбардировочная авиационная дивизия, входившие в состав 16-й воздушной армии. Непосредственно в распоряжение командира корпуса авиации не выделялось.
Согласно плану использования авиации 16-й воздушной армии этой авиации надлежало нанести удары по живой силе и технике противника в ночь перед наступлением и в период наступления наших войск непосредственно после окончания артиллерийской подготовки. Удары авиации должны были наноситься по целям в пределах тактической зоны обороны противника. Истребители 6-го истребительного авиационного корпуса прикрывали наземные войска от возможных ударов авиации противника с воздуха.
В интересах 42-го стрелкового корпуса авиация выполняла следующие боевые задачи:
— в ночь перед наступлением 271-я ночная бомбардировочная [147] авиационная дивизия должна была подавить живую силу противника в районах Заполье, Хапаны, Святое Озеро, сделав для этого 100 самолето-вылетов;
— с началом атаки корпуса планировалось нанесение бомбовых и штурмовых ударов по живой силе и огневым позициям артиллерии противника в районах Заполье, Хапаны, Святое Озеро, Бронное. Авиации предстояло действовать непрерывно в течение двух с половиной часов, сделав 44 самолето-вылета бомбардировщиков и штурмовиков по району Заполье, 38 — по району Святое Озеро, 44 — по району Хапаны и 40 — по району Бронное.
Таким образом, с началом наступления авиация должна была сделать в полосе корпуса 166 самолето-вылетов бомбардировщиков и штурмовиков. В дальнейшем ей предстояло действовать в зависимости от обстановки по вызову командующего армией. Кроме того, перед авиацией была поставлена задача вести разведку и не допустить занятия обороны отходящим противником или его резервами на второй полосе и промежуточных рубежах.
В целом действия авиации в полосе корпуса планировались по целям в пределах второй и третьей позиций главной полосы обороны противника. Решением поставленных задач авиационные соединения могли обеспечить надежное подавление глубины обороны противника, которая не подвергалась подавлению в период артиллерийской подготовки, что в значительной степени способствовало бы выполнению поставленной задачи перед 42-м стрелковым корпусом. В то же время действия авиации непосредственно перед наступающими частями требовали организации более тесного взаимодействия стрелковых, самоходно-артиллерийских частей и артиллерии с авиацией.
Инженерное обеспечение. Для обеспечения наступления корпус с учетом саперных взводов полков имел 15 саперных рот, что позволяло создать плотность 3 саперные роты на 1 км фронта.
Согласно решению командира корпуса и составленному плану инженерного обеспечения боя инженерно-саперным частям были поставлены задачи по инженерной разведке, проделыванию проходов в заграждениях, оборудованию командных и наблюдательных пунктов, обеспечению наступления пехоты, артиллерии и самоходных орудий. Наряду с этим одной из важнейших задач, поставленных перед инженерными частями, являлось обеспечение форсирования р. Друть{48}.
Выполняя эту задачу в подготовительный период, стрелковые подразделения, наряду с обучением их форсированию рек, под руководством саперов заготовили большое количество подручных средств, необходимых для десантной переправы. Помимо этого, 42-й стрелковый корпус получил табельные переправочные средства: 60 саперных деревянных лодок, 30 малых надувных лодок, 28 лодок А-3, 300 плавательных костюмов, 4 комплекта ТЗИ. [148]
В каждом полку первого эшелона было изготовлено и в ночь перед наступлением наведено по 4 штурмовых мостика. В 399-й стрелковой дивизии были подготовлены два, а в 170-й стрелковой дивизии три парома под грузы в 6 т. Кроме того, в полосе корпуса были наведены четыре низководных моста под грузы 6, 12, 16 и 30 т (см. схему № 22). Наводка мостовых переправ проводилась заблаговременно. В ночное время за несколько дней перед наступлением были забиты сваи для мостов. Затем в ночь перед наступлением и в период артиллерийской подготовки укладывался заранее изготовленный настил.
С целью быстрой и организованной переправы в корпусе и дивизиях была хорошо организована комендантская служба на переправах и служба регулирования. В целом все подготовительные мероприятия по форсированию р. Друть обеспечивали возможность успешного ее проведения. Однако, как мы увидим по ходу боевых действий, важнейшим недостатком при подготовке к форсированию являлась слабая разведка грунта поймы реки и недостаточно прочное наведение мостовых переправ.
Для преодоления рек в глубине обороны противника саперные батальоны стрелковых дивизий заранее изготовили элементы мостов под грузы 10 т, которые должны были вместе с табельным переправочным имуществом транспортироваться вслед за наступающими частями.
Кроме всего этого, саперы проделали и обозначили проходы (по два прохода на роту) за два дня перед наступлением в своих минных полях и в ночь перед наступлением — в заграждениях противника. Для проделывания проходов в ходе наступления в каждой стрелковой роте имелись подготовленные группы разграждения (в составе отделения).
В подготовительный период в корпусе и дивизиях также были созданы подвижные отряды заграждения, каждый силою саперной роты с наличием у них 300–500 противотанковых и 500–1000 противопехотных мин, до 50 кг взрывчатого вещества и 2–3 автомашин.
Организация взаимодействия. Работа по организации взаимодействия в корпусе проходила в следующей последовательности:
| 18 июня с 17.00 до 20.00 и 20 июня с 8.00 до 12.00 | Командир корпуса на местности отрабатывал вопросы взаимодействия с командирами дивизий, командирами приданных и поддерживающих частей и соединений, командующими и начальниками родов войск и служб корпуса и дивизий. |
| 19 июня с 8.00 до 13.00 и 21 июня с 8.00 до 12.00 | Командиры дивизий проделывали ту же работу с командирами полков и их начальниками служб и командирами частей усиления. |
| 19 июня с 14.00 до 19.00 и 21 июня с 13.00 до 17.00 | Организовывали взаимодействие командиры полков с командирами батальонов и командирами их средств усиления. [150] |
| 21 июня с 17.00 до 20.00 и 22 июня с 4.00 до 7.00 | Командиры батальонов с командирами рот, поддерживающих батарей и самоходно-артиллерийских подразделений. |
| 22 июня с 18.00 до 21.00 | Командиры рот с командирами взводов. |
Вопросы взаимодействия, решенные на местности, нашли свое отражение в плановых таблицах боя корпуса и дивизий, где подробно были разработаны действия стрелковых частей, артиллерии, самоходных орудий, инженерных войск, химических подразделений и указывались действия авиации по периодам боя на весь первый день наступления.
При организации взаимодействия командир корпуса особое внимание обращал на необходимость совместного нахождения на наблюдательных пунктах общевойсковых командиров, командиров приданных и поддерживающих частей и подразделений, а также на установление простых и ясных сигналов взаимодействия пехоты с артиллерией, танками и авиацией. Кроме того, командирами корпуса и дивизий в подготовительный период были проведены занятия с командирами дивизий (полков), частей усиления по теме предстоящего наступления на ящиках с песком и с наблюдательных пунктов. С каждым батальоном, наступавшим в первом эшелоне, на местности подобной той, на которой предстояло наступать войскам корпуса, проводились тактические учения с боевой стрельбой с привлечением всех поддерживающих средств. Проведение таких занятий и учений помогло командирам всех степеней и родов войск правильно понять замысел решения вышестоящего командира, свои задачи и порядок их выполнения. Одновременно такие занятия обеспечили личное знакомство командиров стрелковых соединений, частей и подразделений с командирами приданных и поддерживающих частей и подразделений и совместную доработку ими нерешенных ранее вопросов взаимодействия.
Организация пунктов управления и связи. К началу наступления командные и наблюдательные пункты корпуса, дивизий и полков были максимально приближены к войскам. Так удаление командного пункта корпуса от переднего края противника было 5,3 км, дивизий — 3 км, полков — 1–3 км. Удаление командного пункта корпуса от командных пунктов дивизий достигало 2–3 км, а командных пунктов дивизий от командных пунктов полков не превышало 1,5–2 км.
Наблюдательные пункты были оборудованы: в корпусе на удалении 1,6 км от переднего края противника, в дивизиях — 1,2 км, в полках — 500–800 м, а наблюдательные пункты командиров батальонов располагались в первой траншее наших войск.
На наблюдательных пунктах командиров корпуса и дивизий находились командир корпуса (дивизии), их командующие артиллерией и оперативная группа из офицеров оперативного, разведывательного, шифровального отделений и связистов.
Командные и наблюдательные пункты командиров приданных и поддерживающих частей и соединений оборудовались вблизи командного [151] или наблюдательного пункта, поддерживаемого ими соединения, а в частях и подразделениях они обычно совмещались.
Перемещение командных и наблюдательных пунктов в ходе наступления планировалось только с разрешения старшего начальника.
Таким образом, размещение командных и наблюдательных пунктов корпуса и дивизий приближало управление к передовым частям и подразделениям и обеспечивало поддержание непосредственной связи и с пунктами управления других родов войск. Небольшое расстояние между командными пунктами соединений и частей снижало расход сил и средств связи и способствовало организации непрерывного более гибкого управления войсками.
Для организации связи в корпусе и дивизиях были разработаны планы организации связи. Основным средством связи в период подготовки к наступлению была проводная связь и связь подвижными средствами. С целью скрытности подготовки наступления использование радиосвязи категорически воспрещалось. Однако в ходе наступления радиосвязь в случае нарушения проводной связи должна была стать основным средством связи и обеспечить командиру корпуса бесперебойное управление войсками.
Как связь проводными средствами, так и радиосвязь организовывалась по линии командных и наблюдательных пунктов, что обеспечивало более надежное управление командиру корпуса.
В ходе наступления строительство проводной связи планировалось по оси и направлениям. Связь с соседями и внутри корпуса между дивизиями и полками организовывалась по принципу справа налево проводными средствами и обменом радиоданными.
Особое внимание уделялось организации радиосвязи с приданными и поддерживающими частями в период прорыва обороны противника. Для связи с артиллерийскими частями организовывалась радиосеть командующего артиллерией корпуса и сеть штаба артиллерии корпуса, которые обеспечивали связь с командующими артиллерией дивизий, их штабами, командирами приданных и поддерживающих артиллерийских частей и соединений.
Радиосвязь с самоходно-артиллерийскими частями планировалось осуществлять путем установки приемника на их волне и вхождения в радиосеть этих частей. Радиосвязь с авиацией должна была осуществляться через представителя от авиации при штабе корпуса.
Боевая подготовка. Корпус со 2 июня находился во втором эшелоне армии, поэтому имелась полная возможность для организации боевой и политической подготовки. Боевая подготовка проводилась в соответствии с теми задачами, которые должны были решать подразделения, части и соединения в предстоящем наступлении. Особое внимание уделялось подготовке штабов и офицеров. С ними в подготовительный период на ящиках с песком и на местности были проведены занятия на тему. «Наступление стрелкового полка (батальона, роты, взвода) с преодолением водной преграды». При этом большое внимание обращалось на отработку вопросов взаимодействия пехоты с артиллерией и самоходными установками. На эти занятия привлекались командиры и штабы всех родов войск. [152]
Для обучения подразделений на р. Днепр была выбрана и оборудована местность, подобная местности в полосе предстоящего наступления, где они обучались стремительному штурму первой, второй и третьей траншей противника с преодолением водной преграды. Завершающим этапом обучения являлось проведение ротных и батальонных учений с боевой стрельбой. На эти учения привлекались все приданные и поддерживающие средства всех родов войск и служб, которые до этого занимались боевой подготовкой по своим специальностям. Проведение таких учений позволило максимально приблизить обучение войск к боевой обстановке и увязать все вопросы взаимодействия, что наряду с высоким моральным духом наших войск должно было обеспечить успех прорыва обороны противника.
Политическое обеспечение. Вся партийно-политическая работа в корпусе проводилась в соответствии с задачей, поставленной перед Советской Армией на 1944 г., — завершить освобождение нашей Родины от немецко-фашистских захватчиков и восстановить западную границу СССР на всем ее протяжении, а также в соответствии с задачей, которую предстояло решать соединениям корпуса в наступлении. В подготовительный период особое внимание обращалось на создание и укрепление низовых партийных и комсомольских организаций. Укомплектование низовых партийных и комсомольских организаций проводилось за счет вновь прибывших с пополнением коммунистов и комсомольцев, за счет перевода членов партии из других партийных организаций, особенно тыловых, а также за счет приема в ряды партии новых коммунистов. Эти мероприятия позволили к началу наступления создать в каждой роте партийную организацию численностью 3–4 человека. Такая расстановка коммунистов приблизила и улучшила руководство партийных организаций непосредственно в передовых подразделениях, что привело к поднятию уровня партийно-политической работы в этих звеньях и способствовало успешной подготовке всего личного состава к боевым действиям.
Большое место в политическом обеспечении наступательного боя корпуса занимала агитационно-пропагандистская работа, для чего в дивизиях, полках и подразделениях имелась широкая сеть агитаторов и пропагандистов. Подготовленные агитаторы, пропагандисты и войсковая печать несли слова нашей партии в массы воинов, наполняя их сердца боевым призывом к новым героическим подвигам для окончательного разгрома немецко-фашистских захватчиков.
Наряду с агитационно-пропагандистской работой по разъяснению международного и внутреннего положения страны, успехов Советской Армии, которые широко освещались во всех газетах, большая работа проводилась также и по вопросам, связанным непосредственно с подготовкой наступления частей корпуса. Так, например, в частях проводились беседы на темы: «Как нужно преодолевать водную преграду», «Искусство атаки» и т. д. Проведение таких бесед и личный пример агитаторов в ходе боевой подготовки в значительной [153] мере способствовали повышению боевой готовности частей и подразделений.
С получением боевого приказа в подразделениях, частях и соединениях проводились партийные и комсомольские собрания с вопросом о предстоящем наступлении, которые нацеливали коммунистов и комсомольцев на оказание максимальной помощи командиру в подготовке частей и подразделений к бою.
До начала артиллерийской подготовки в ночь на 24 июня в подразделениях и частях были проведены митинги, где зачитывались обращения Военных советов 1-го Белорусского фронта и 48-й армии. В тех подразделениях, где обстановка не позволяла проводить митинги, эти обращения вручали лично солдатам, сержантам и офицерам и проводились беседы.
Наряду с вышеизложенной работой забота о всестороннем и своевременном материальном обеспечении личного состава являлась одной из основных задач политорганов и партийных организаций частей и соединений.
Эта работа проводилась путем контроля, оказания помощи и проведения разъяснительных бесед в тыловых подразделениях.
Разведка. С целью скрытности подготовки наступления разведка в полосе корпуса проводилась силами 41-го стрелкового корпуса 3-й армии, оборонявшегося на этом участке до 22 июня 1944 г. Поэтому изучение противника и впереди лежащей местности офицерским составом и разведывательными подразделениями 42-го корпуса проводилось только путем наблюдения с оборудованных наблюдательных пунктов и изучения данных, получаемых из разведывательного отдела 41-го корпуса.
Разведка боем также с целью маскировки штабом 42-го корпуса не планировалась и не проводилась. Лишь только непосредственно в ночь перед наступлением выделенные в боевое охранение усиленные стрелковые роты от каждого полка первого эшелона должны были произвести разведку переднего края противника и в случае благоприятных условий овладеть его первой траншеей.
Большую помощь в вопросе уточнения разведывательных данных о противнике оказали присланные штабом 1-го Белорусского фронта карты крупного масштаба, на которые были нанесены данные аэрофотосъемки оборонительных сооружений противника на всю тактическую глубину. К началу наступления эти карты были вручены командирам стрелковых батальонов и рот, артиллерийских дивизионов и батарей.
В целом полученные данные о противнике и его обороне в подготовительный период позволяли командиру корпуса правильно оценить создавшуюся обстановку и принять обоснованное решение. Однако наличие на переднем крае противника высот, скрывавших его глубину обороны, не позволило в достаточной степени изучить расположение войск и артиллерии врага в глубине тактической зоны обороны. Кроме того, офицерами и разведывательными подразделениями корпуса, 399-й и 170-й стрелковых дивизий слабо была изучена [154] пойма р. Друть. Все это не могло не сказаться отрицательно на ходе боевых действий корпуса в первый день боя.
Материальное обеспечение. Соединения корпуса по основным видам снабжения базировались на головные армейские склады, которые находились в 8–10 км от дивизионных обменных пунктов. Последние размещались на удалении от нашего переднего края: 399-й стрелковой дивизии — в 7 км, 170-й стрелковой дивизии — в 6 км. В то же время расстояние от дивизионных обменных пунктов до тылов полков составляло 2–5 км, что обеспечивало своевременную доставку необходимых материальных средств непосредственно в войска.
В подготовительный период подвоз этих средств осуществлялся по принципу «на себя», то есть средствами дивизий и полков.
В ходе наступления подвоз материальных средств предусматривался средствами старшего начальника, а также допускалась возможность использования транспортных средств нижестоящих соединений и частей.
В результате усиленной работы тыловых подразделений к началу наступления в дивизиях были созданы следующие запасы (см. табл. 24).
| Наименование | 399-я сд | 170-я сд | 137-я сд |
| 1. Боеприпасов (в боекомплектах) | |||
| Винтовочных патронов | 1,9 | 2,3 | 1,4 |
| Патронов «ТТ» | 2,2 | 3,3 | 2,7 |
| Ручных гранат | 1,2 | 2,4 | 1,2 |
| 82-мм мин | 3,15 | 3,0 | 2,1 |
| 120-мм мин | 3,2 | 3,5 | 3,9 |
| 45-мм снарядов | 2,2 | 2,2 | 1,5 |
| 76-мм снарядов ПА | 3,5 | 3,0 | 3,1 |
| 76-мм снарядов ДА | 3,16 | 3,2 | 2,6 |
| 122-мм снарядов | 3,3 | 3,3 | 3,5 |
| 2. Основных видов продовольствия (в сутодачах) | 8 | 9 | 6 |
| 3. ГСМ (в заправках) | 1,9 | 2,4 | 1,95 |
Из табл. 24 видно, что созданные запасы вполне обеспечивали выполнение корпусом поставленной задачи.
С целью оказания своевременной квалифицированной медицинской помощи к началу наступления медико-санитарные батальоны дивизий и санитарные роты полков были приближены к переднему краю наших войск. В 399-й стрелковой дивизии этот батальон находился на удалении 4,5 км, в 170-й стрелковой дивизии — 3,5 км. Имевшиеся в этих подразделениях раненые и больные были своевременно эвакуированы в тыл. [155]
Выход войск в исходное положение. С целью обеспечения скрытности подготовки наступления выход частей корпуса в исходное положение для наступления проходил в течение нескольких суток и проводился отдельными подразделениями и частями.
В период с 17 по 21 июня занимала огневые позиции артиллерия. Вначале от каждой батареи выводилось по одному орудию под командованием командира взвода управления для оборудования огневых позиций, пристрелки и подготовки исходных данных. Затем до начала выхода стрелковых частей в исходное положение для наступления выводилась на огневые позиции остальная артиллерия.
В ночь на 22 июня 399-я и 170-я стрелковые дивизии сменили части 41-го стрелкового корпуса в указанных им полосах, выдвинув на передний край по одной стрелковой роте от каждого батальона первого эшелона (по две роты от полка). В ночь на 23 июня в первую траншею были выведены батальоны первого эшелона. В ночь на 24 июня под прикрытием ночной бомбардировочной авиации, которая наносила удары по живой силе противника в районах Заполье, Хапаны, Святое Озеро, были наведены штурмовые мостики и переправы через р. Друть. Затем были переправлены от каждого стрелкового полка по стрелковой роте, полковая и батальонная артиллерия и под прикрытием их все батальоны первого эшелона, которые к 2 часам ночи заняли исходное положение для атаки в 200 м от переднего края противника. К этому времени второй эшелон корпуса (137-я стрелковая дивизия) сосредоточился в 3–5 км северо-восточнее г. Рогачев.
В ходе переправы через р. Друть соблюдалась полная тишина. Действия стрелковых рот, выделенных в состав боевого охранения по уточнении переднего края противника, должны были начаться за 55 минут до начала артиллерийской подготовки. Вся артиллерия, расположенная на закрытых огневых позициях, была в готовности к ведению огня на случай артиллерийской контрподготовки противника.
Таким образом, к 2 часам 24 июня 42-й стрелковый корпус, заняв исходное положение для наступления, был готов к выполнению поставленной задачи.
Ход боевых действии
Прорыв главной полосы обороны противника (наступление 24–25 июня). 24 июня за 55 минут до начала артиллерийской подготовки в полосе корпуса действиями боевого охранения было установлено, что первая траншея плотно занимается противником.
В 3 часа 55 минут с началом залпа гвардейских минометов одновременно во всей полосе корпуса началась артиллерийская подготовка. В первые 15 минут огневого налета оборона противника покрылась сплошными разрывами снарядов нашей артиллерии и минометов. Огневые точки и отдельные батареи противника, пытавшиеся в этот период открыть огонь по нашим войскам и переправам на р. Друть, быстро были подавлены. [156]
С началом периода разрушения открыла огонь артиллерия, выделенная для стрельбы прямой наводкой. Особенно эффективно эта артиллерия вела огонь по огневым точкам противника в районе курганов севернее Колосы, где все они были полностью подавлены. Остальная артиллерия в этот период продолжала разрушать и подавлять цели согласно планам артиллерийского наступления корпуса и дивизий. В последние 20 минут огонь всей артиллерии вновь был перенесен на первую, вторую и частично третью траншеи противника.
В период артиллерийской подготовки саперные подразделения продолжали работы по настилке мостов через р. Друть.
В 6 часов, с окончанием артиллерийской подготовки, части корпуса, сопровождаемые огневым валом, одновременно атаковали противника во всей полосе. Намеченные удары авиации после артиллерийской подготовки вследствие низкой облачности не состоялись. 399-я дивизия, овладев первой траншеей противника, была встречена его огнем из опорного пункта Костяшово. Это заставило командира дивизии вновь повторить огневой налет нашей артиллерии и минометов по указанному пункту. Только после этого пехота штурмом овладела Костяшово и, не задерживаясь, к 8 часам, то есть через два часа после начала атаки, ворвалась во вторую траншею. Такие темпы продвижения войск с началом атаки следует признать низкими. Объяснить это положение можно следующим. Если орудия сопровождения, расположенные в пойме р. Друть, и самоходные орудия с началом атаки могли подавлять отдельные огневые точки противника, то с продвижением пехоты вперед первые слишком медленно начали преодолевать заболоченную пойму реки, а вторые стали выходить к переправам. Поэтому передовые подразделения уже в ходе атаки были лишены возможности использовать их мощный огонь и продолжали наступать только при поддержке огня артиллерии, расположенной на закрытых огневых позициях. Противник, используя этот момент, привел свои подразделения в порядок и оказал ожесточенное сопротивление, преодолевая которое наши части только к 20 часам после удара штурмовой авиации смогли овладеть опорными пунктами Хомичи Запольские и Заполье. В дальнейшем на правом фланге дивизии нужно было форсировать р. Добрица. Однако отошедшие подразделения 521-го пехотного полка оказали сильное сопротивление с западного берега и из района Хапаны, и 399-я стрелковая дивизия в этот день дальнейшего продвижения не имела.
В полосе 170-й стрелковой дивизии с началом атаки передовые подразделения, ведя огонь на ходу, быстро преодолели обрывистый берег реки, ворвались в первую траншею и, не задерживаясь в ней, стали продвигаться за огневым валом. При подходе ко второй траншее был дан сигнал ракетами о переносе огня артиллерии, однако в облаках пыли он уже плохо наблюдался с основных наблюдательных пунктов командиров дивизии и полков. Только своевременное дублирование этого сигнала по телефону и радио позволило артиллеристам во-время перенести огонь на следующий рубеж огневого вала. Это обеспечило 422-му и 717-му стрелковым полкам возможность [157] быстро овладеть второй траншеей и выйти на западные скаты высот с курганами. Однако на этом рубеже они были встречены ружейно-пулеметным огнем противника из его третьей траншеи. 391-й стрелковый полк к этому времени овладел первой траншеей и основными силами, обойдя опорный пункт противника Колосы с севера, ворвался на его северную окраину и вел упорный бой в этом пункте.
Выход главных сил дивизии на западные скаты высоты севернее Колосы лишил возможности вести огонь артиллерией, расположенной на открытых огневых позициях. Быстрый выход этой артиллерии на гребень высоты и подавление ею огневых точек, мешавших продвижению нашей пехоты, безусловно, способствовал бы быстрому овладению третьей траншеей противника, которая не на всех ее участках накрывалась огневым валом нашей артиллерии. Однако эти орудия с поймы р. Друть приходилось вытаскивать на руках, используя подручные средства, ввиду этого они отстали. Кроме этого, управление подразделениями также затруднялось, так как командиры полков начали смену своих наблюдательных пунктов на гребень высоты. Во время переправы через р. Друть они уже не имели точных сведений о положении подразделений и поэтому не могли ставить конкретных задач поддерживающей артиллерии. Ввиду всего вышеизложенного стрелковые подразделения, подойдя к третьей траншее противника, не смогли с хода овладеть ею. На этом рубеже в 8 часов 20 минут противник силою до роты (200 человек) с 4 штурмовыми орудиями перешел в контратаку с юго-восточной окраины Заполье. Контратака наносилась во фланг 422-му стрелковому полку, подразделения которого на этом направлении начали отходить. Командир корпуса, своевременно информированный командиром дивизии, дает залп реактивных минометов и сосредоточивает огонь 59-й пушечной и 63-й гаубичной артиллерийских бригад по контратакующему противнику. По свидетельству пленных 521-го пехотного полка, захваченных из этой контратакующей группы, противник, потеряв до 50% личного состава, вынужден был отойти в исходное положение, а 422-й полк вновь вышел на прежний рубеж. В 11 часов 30 минут гитлеровцы повторили контратаку с этого же района и вновь их контратака была отражена огнем стрелковых подразделений, реактивных минометов и вышеуказанных артиллерийских бригад. Не достигнув успеха на этом участке, в 13 часов противник перешел в контратаку силой до пехотного батальона при поддержке 8 штурмовых орудий из района высоты с отм. 147,1 на подразделения 717-го стрелкового полка. По контратакующим гитлеровцам открыли огонь стрелковые подразделения и поддерживающая артиллерия дивизии. В свою очередь командир корпуса перенес на это направление огонь реактивных минометов, 59-й пушечной и 63-й гаубичной бригад. В результате противник, понеся значительные потери, отошел в исходное положение. В изложенных примерах заслуживает внимания своевременное маневрирование огнем артиллерии командиром корпуса, что в значительной мере способствовало отражению контратак. [158]
В 16 часов после мощного залпа реактивных минометов, огневого налета артиллерии и ударов штурмовой авиации по живой силе и артиллерии противника в районе Колосы, высоты 147,1 и Рудня-Бронская 170-я стрелковая дивизия возобновила наступление. Все три полка дивизии, сломив сопротивление гитлеровцев, к 17 часам вышли на рубеж южная окраина Заполье, (иск.) пос. Святое Озеро. На этом рубеже противник вновь оказал упорное сопротивление из района Хапаны и Колотовка, и части дивизии вынуждены были продолжать вести огневой бой до исхода дня.
В течение первой половины дня боя самоходно-артиллерийские полки так и не вышли в боевые порядки пехоты. Только лишь в 16 часов, когда саперы подвезли щиты и построили колонный путь через пойму р. Друть, они преодолели ее и к исходу дня стали выходить на участки поддерживаемых ими подразделений.
К этому времени второй эшелон корпуса — 137-я стрелковая дивизия — сосредоточился в лесу северо-восточнее Щибрин и восточнее Близнецы. Сосед справа — 269-я дивизия вышла к Маньки, а слева 102-я дивизия — (иск.) пос. Святое Озеро, севернее Скачки. Артиллерийские полки дивизий первого эшелона приступили к смене огневых позиций.
Таким образом, в результате первого дня боя корпус прорвал первую позицию главной полосы обороны противника во всей своей полосе наступления и, углубившись на правом фланге лишь на 1,5 км, а на левом до 4 км, не выполнил поставленной ему задачи.
К причинам, повлиявшим на невыполнение задачи корпусом, следует отнести недостаточную разведку поймы р. Друть и особенно глубины обороны противника, а отсюда ненадежное подавление артиллерийских и минометных батарей противника и недостаточное инженерное обеспечение при преодолении болотистой поймы реки. Не было учтено и состояние грунта в пойме. Если в сухое время на отдельных направлениях и представлялась возможность артиллерии преодолеть ее с помощью подручных средств, то прошедшие дожди в течение двух последних дней перед наступлением сильно размягчили грунт. Поэтому для преодоления поймы потребовалось дополнительное устройство щитовых дорог, что не было учтено в подготовительный период. Слабым местом в инженерном обеспечении являлась не только недостаточная разведка поймы реки, но и непрочное наведение переправ для самоходных орудий. Так, в полосе 170-й дивизии 1890-й самоходно-артиллерийский полк, выйдя к переправам на р. Друть, не смог сразу переправиться ввиду непрочно наведенного моста, поэтому потребовалось дополнительное время для его усиления. Впоследствии переправившись через реку, этот полк встретил непроходимое болото в пойме реки и для прокладки маршрута через него саперам вновь потребовалось до четырех часов времени.
Отсутствие этого маршрута является не только виной саперов, но и в большей степени командования 170-й стрелковой дивизии и самоходно-артиллерийского полка, которое заранее не изучило маршрут через пойму р. Друть. Все сказанное выше привело к тому, [159] что переправившиеся на противоположный берег артиллерия сопровождения и самоходные орудия отстали от пехоты и не смогли ей во-время оказать помощь. Тем самым была потеряна стремительность продвижения передовых стрелковых подразделений, которая наблюдалась с началом атаки. В свою очередь это дало возможность противнику оказать организованное сопротивление наступающим частям.
О недостаточной разведке глубины обороны противника свидетельствует тот факт, что траншеи противника, расположенные на обратных скатах, были слабо подавлены и для овладения ими потребовалось дополнительное огневое воздействие. Кроме того, в силу слабой разведки мест огневых позиций артиллерии противника в ходе наступления контрбатарейная борьба не дала ожидаемых результатов. В начале наступления по боевым порядкам корпуса открыли огонь до семи минометных батарей и трех дивизионов артиллерии противника. В этот же период были сразу разбиты две переправы на р. Друть. Одна из них, в районе Лужки, четыре раза разрушалась огнем артиллерии противника и вновь восстанавливалась саперами.
Необходимо отметить героическую и самоотверженную работу саперов, которая являлась ярким свидетельством беспредельной любви к нашей Родине и стремления быстрее разгромить гитлеровских оккупантов. Так, личный состав 2-й роты 32-го инженерно-саперного батальона под командованием старшего лейтенанта Лунева под сильным артиллерийским огнем противника не прекращал работы по восстановлению переправы. Сам старший лейтенант Лунев даже после ранения остался на мосту и продолжал руководить работами до окончания его постройки и пропуска войск.
Итак, к исходу первого дня наступления корпус передовыми подразделениями вышел на рубеж Хомичи Запольские, (иск.) пос. Святое Озеро. В дальнейшем на правом фланге частям корпуса предстояло дважды форсировать излучину р. Добрица, а на левом фланге преодолеть заболоченный участок в районе озер.
Командир корпуса, оценив создавшуюся обстановку, принимает решение на 25 июня продолжать выполнение поставленной задачи дивизиями первого эшелона. На основе этого решения соединения корпуса в течение ночи, ведя разведку противостоящего противника, приводили в порядок личный состав, улучшали переправу и пути через пойму р. Друть, подтягивали артиллерию и пополнялись боеприпасами. В этот период наша ночная бомбардировочная авиация наносила удары по живой силе и технике противника на его третьей позиции в районе Ясеновка. С 5 до 6 часов 25 июня артиллерия произвела пристрелку целей и в 10 часов 5 минут после 35-минутной артиллерийской и авиационной подготовки части корпуса возобновили наступление.
399-я дивизия, введя в бой вторые эшелоны полков, при помощи подручных средств форсировала р. Добрица с ее болотистой поймой и под прикрытием огня артиллерии стала продвигаться вперед. Противник дважды пытался контратаковать наши части, каждый раз [160] силою до роты пехоты 521-го пехотного полка из районов отм. 143,3 и Бронное. Однако с помощью огня артиллерии и минометов контратаки были успешно отражены. К 17 часам части дивизии овладели Семенковичи, Рудня-Бронская и вновь вышли к р. Добрица, где встретили сопротивление противника из Бронное, и дальнейшего успеха в течение дня не имели. Следует отметить, что дивизия в этот день согласно приказу командира корпуса должна была главными силами обходить излучину р. Добрица с юга с тем, чтобы избежать вторичного форсирования этой реки. Однако это не было выполнено. Командир дивизии вследствие плохого управления войсками не смог во-время перегруппировать свои части. В результате действующий с дивизией 1897-й самоходно-артиллерийский полк из-за отсутствия переправ и болотистой поймы не был использован в полосе дивизии и вынужден был обходить излучину реки с юга, взаимодействуя с правофланговыми частями 170-й стрелковой дивизии.
В этот день в боевых порядках 170-й стрелковой дивизии побатарейно в батальонах 422-го и 717-го полков действовали самоходные орудия 1890-го самоходно-артиллерийского полка. Ввиду наличия болота перед Хапаны и в районе озер по решению командира дивизии одна батарея этого полка с утра 25 июня заняла огневые позиции на южной окраине Заполье и огнем с места обеспечивала преодоление болота пехотой и одновременно отвлекала на себя внимание противника в опорном пункте Хапаны. Три батареи, обойдя заболоченный участок с юга через пос. Святое Озеро, на предельных скоростях ворвались в Хапаны с юга и вышли в тыл расположенной на огневых позициях артиллерийской батареи противника, которую с хода и атаковали. Гитлеровцы, не успев развернуть орудия, разбежались. К этому времени стрелковые подразделения, преодолели болото и получили возможность быстро овладеть опорным пунктом противника Хапаны. Продвигаясь дальше при поддержке самоходных орудий, к 17 часам дивизия вышла к третьей позиции обороны противника на рубеже 300 м северо-восточнее Ясеновка, высота с отм. 144,9. Однако ввиду оказанного сопротивления гитлеровцами с хода ее дивизия прорвать не смогла. В течение всего дня боя артиллерия, выделенная для непосредственного сопровождения пехоты, действовала в ее боевых порядках. Артиллерия, расположенная на закрытых огневых позициях, к 18 часам сменила огневые позиции в район Костяшово, Заполье, Колосы.
Таким образом, к 17 часам 25 июня дивизии первого эшелона, выйдя к третьей позиции, не смогли завершить прорыв его главной полосы обороны. В этих условиях требовалось нарастить усилия корпуса, тем более, что обстановка для ввода в бой второго эшелона корпуса была благоприятной, так как в полосе корпуса отмечались только подразделения разбитого в первый день 521-го пехотного полка и фузилерного батальона 296-й пехотной дивизии.
Ввод второго эшелона корпуса мог значительно ускорить завершение прорыва главной полосы обороны противника. Однако 137-я дивизия (второй эшелон корпуса), которой по приказу командира корпуса ставилась задача быть в готовности для развития успеха с [161] рубежа Бронное, Ясеновка, основными силами еще находилась на восточном берегу р. Друть на удалении до 9 км и во-время введена быть не могла. Столь значительное отставание этой дивизии может быть объяснено лишь неорганизованностью ее выдвижения и медленной переправой через р. Друть. В создавшейся обстановке командир корпуса решает продолжать выполнять задачу дивизиями первого эшелона, а 137-й дивизии приказывает переправиться на правый берег р. Друть и сосредоточиться в районе пос. Святое Озеро, Колосы в готовности к развитию успеха корпуса. В течение ночи на 26 июня 399-я и 170-я дивизии пополнили запасы боеприпасов и, продолжая действовать ночью, к 4 часам сломили сопротивление противника на третьей позиции и овладели Бронное, Ясеновка.
Прорыв второй полосы обороны противника (наступление 26 и 27 июня). Противник, потеряв возможность дальнейшего сопротивления в главной полосе, начал отходить на заранее подготовленную вторую полосу обороны по западному берегу р. Добысна. Отход противника был своевременно обнаружен разведкой, и части корпуса перешли в преследование по всей полосе. К 9 часам 26 июня 399-я и 170-я дивизии, имея двухэшелонный боевой порядок, вместе с самоходными орудиями вышли к р. Добысна. Попытка с хода форсировать эту реку успеха не имела. Противник, стремясь обеспечить отход своей жлобинской группировки, оказал сопротивление на этом рубеже отошедшими частями 296-й пехотной дивизии и силами уже подошедших из района Жлобина передовых частей 6-й и 45-й пехотных дивизий. Части корпуса, ведя огневой бой, стали готовиться к форсированию р. Добысна.
С целью приближения управления к передовым частям начавшие смену в ночь на 26 июня командные пункты стрелковых дивизий и корпуса были перемещены в районы: 399-й дивизии — Смольное, 170-й дивизии — Кошары, корпуса — южная окраина х-ра Кошарские. Части 137-й стрелковой дивизии, оставаясь во втором эшелоне корпуса, к 9 часам 30 минутам сосредоточились в районе Кручполье, х-ра Кошарские, Пенное.
В течение всего дня 26 июня, несмотря на попытки форсировать р. Добысна, части встречали упорное сопротивление противника и лишь только 27 июня к 3 часам сломили его сопротивление. Следует заметить, что в это время 1-й гвардейский и 9-й танковый корпуса (подвижные группы 65-й и 3-й армий) вышли на непосредственные подступы к Бобруйску с востока и юго-запада и создали условия для полного окружения группировки противника, действовавшей в районе Жлобина.
В создавшейся обстановке командир корпуса требует от командиров дивизий стремительного преследования противника с тем, чтобы не допустить его беспрепятственного отхода. Развивая это преследование, дивизии первого эшелона вышли к р. Ола и в 15 часов 27 июня совместно с введенной в бой из-за правого фланга корпуса 137-й дивизией форсировали реку, а к 17 часам овладели рубежом восточная окраина Рыня, Михалево, (иск.) отм. 147,0. [162]
К этому времени сосед справа — 41-й стрелковый корпус — вышел к боевым порядкам 9-го танкового корпуса в район восточнее Бобруйска и плотно замкнул кольцо окружения с севера. Сосед слева 29-й корпус вел бой с арьергардами противника на рубеже р. Ола.
Таким образом, 42-й стрелковый корпус, ведя упорные и напряженные бои в пределах тактической зоны обороны противника, только в ночь на 27 июня смог полностью завершить ее прорыв.
42-й стрелковый корпус наступал на направлении главного удара 48-й армии. В течение четырех дней наступления корпус во взаимодействии с соединениями 3-й армии и 29-м стрелковым корпусом 48-й армии прорвал сильную глубоко эшелонированную оборону противника на бобруйском направлении, полностью разгромил 521-й пехотный полк и фузилерный батальон 296-й пехотной дивизии и нанес значительные потери частям 6-й и 45-й пехотных дивизий противника.
Подготовка наступления осуществлялась в благоприятных условиях, когда корпус находился во втором эшелоне и имел полную возможность заниматься боевой подготовкой в соответствии с поставленными задачами по прорыву обороны противника.
В ходе подготовки наступления поучительным является правильный выбор направления главного удара командиром корпуса в обход излучины р. Добрица с юга. Это исключало необходимость дважды форсировать р. Добрица в ходе прорыва главной полосы обороны противника. Однако в ходе боевых действий из-за отсутствия твердого управления войсками со стороны командира 170-й стрелковой дивизии это решение командира корпуса полностью не было выполнено.
Обращает на себя внимание также постановка боевых задач стрелковым дивизиям по глубине. Если корпусу в целом задача была поставлена на день боя, то дивизиям командир корпуса ставит ближайшую, последующую задачи и задачу дня. Такое расчленение боевых задач облегчало организацию боя и особенно взаимодействия в частях и соединениях.
Задачи дивизиям по глубине были поставлены: ближайшая — 2,5–4 км, последующая — 5–8 км, задача дня — 9–12 км{49}. По ходу боевых действий указанные задачи не были выполнены.
Средний темп наступления при прорыве тактической зоны обороны противника составлял 6–7 км. Главную полосу обороны противника корпус прорывал в течение двух с лишним суток. Такой темп наступления можно объяснить недостаточно четкой организацией и ведением разведки как поймы р. Друть, так и глубины обороны противника, в результате чего значительная часть артиллерии сопровождения и самоходных орудий с самого начала атаки отстала от [163] передовых стрелковых подразделений и не смогла им во-время оказать помощь в овладении третьей и последующими траншеями противника.
Вследствие недостаточной разведки глубины обороны противника значительная часть его артиллерийских и минометных батарей подавлена не была. Артиллерия противника, открыв огонь по переправам на р. Друть и по боевым порядкам наших частей, значительно затруднила продвижение последних.
Одной из причин недостаточного темпа продвижения также являлось отсутствие танков непосредственной поддержки пехоты в корпусе и авиационной поддержки его в первый день наступления.
Кроме того, следует добавить, что при отсутствии вторых эшелонов в стрелковых дивизиях наращивание усилий в ходе прорыва обороны противника достигалось только за счет ввода вторых эшелонов стрелковых полков, которые были введены при бое за вторую позицию. В ходе последующего развития наступления ввод в бой второго эшелона корпуса для завершения прорыва главной полосы обороны противника мог бы значительно повысить темпы продвижения частей, однако момент его ввода был упущен.
Поучительным примером в ходе подготовки и ведения боя корпусом является занятие исходного положения для наступления и форсирование рек с широкими болотистыми поймами.
В ходе наступления корпус форсировал реки Друть, Добрица, Добысна, Ола. Опыт наступления 42-го стрелкового корпуса, а также наступления 80, 35, 41-го стрелковых корпусов 3-й армии и 29-го корпуса 48-й армии в Бобруйской операции показывает, что при преодолении таких рек особое значение приобретает разведка не только русла реки, но и в первую очередь ее поймы.
С началом наступления корпусу предстояло форсировать р. Друть. Открытая, заболоченная пойма реки создавала широкую «нейтральную полосу», достигавшую 1,5 км. Части корпуса заблаговременно должны были преодолеть ее с тем, чтобы к моменту атаки максимально приблизиться к переднему краю противника. Занятие этого рубежа атаки в корпусе проходило в ночь перед наступлением. В данном случае время для сближения с противником было выбрано удачно, так как артиллерийская подготовка в корпусе начиналась с рассветом и нахождение войск на этом рубеже сводилось до минимума. Однако этот пример заблаговременного выдвижения наших войск к вражескому переднему краю не может быть использован при обучении войск в тех случаях, когда артиллерийская подготовка проводится в дневное время.
В каждом конкретном случае должна правильно учитываться сложившаяся обстановка.
Опыт боевых действий корпуса также показал, что форсирование р. Друть в инженерном отношении обеспечивалось штурмовыми мостиками, паромами и заблаговременно построенными низководными мостами на жестких опорах. Все они изготавливались из заготовленного материала на месте. Проведение этих мероприятий вполне себя оправдало и позволило сохранить в корпусе табельные [164] переправочные средства для форсирования рек в глубине обороны противника.
Успешному ходу прорыва обороны противника также содействовало своевременное совершение маневра силами и средствами с целью обхода опорных пунктов противника и особенно для отражения его контратак. Показательным в этом отношении является маневр, осуществленный командиром 170-й стрелковой дивизии силами 1890-го самоходно-артиллерийского полка по обходу опорного пункта Хапаны, и маневр, проведенный командиром корпуса огнем 59-й пушечной и 63-й гаубичной артиллерийских бригад при отражении контратак противника в первый день наступления.
Как подтверждает ход боевых действий 42-го стрелкового корпуса, живая, творческая, непрерывно проводимая партийно-политическая работа непосредственно в передовых подразделениях значительно повышала наступательный порыв войск и сознание у личного состава необходимости беспощадной борьбы с гитлеровскими захватчиками и изгнания их из пределов Советской Белоруссии. [165]