Глава третья.

Разведка в обороне

В ходе Великой Отечественной войны переход войск к обороне осуществлялся в тех случаях, когда наступательные действия становились невозможными или нецелесообразными, а также если необходимо было путем экономии сил и средств на одном направлении подготовить наступление на другом, более важном направлении.

Переход к обороне в период Великой Отечественной войны осуществлялся в условиях непосредственного соприкосновения с противником и при его отсутствии. Подразделения и части занимали оборону в составе первого или второго эшелона.

В зависимости от условий организации и ведения обороны применялись различные способы и средства добывания разведывательных сведений. В главе приводятся примеры, когда наши обороняющиеся войска находились в непосредственном соприкосновении с противником.

1. Примеры разведки при подготовке обороны

В период Великой Отечественной войны разведка до начала наступления противника вскрывала его главные силы на подступах к обороне, устанавливала направления его движения, состав, районы сосредоточения и развертывания, особенно танковых, стрелковых (мотострелковых), артиллерийских частей и подразделений, определяла места расположения пунктов управления, устанавливала время и способы перехода его в наступление и направление главного удара.

При переходе к обороне в ходе наступления или неудачного исхода встречного боя какой-либо паузы между периодом организации и ведения разведки не было. В такой [149] обстановке, как показал опыт войны, большинство мероприятий по разведке осуществлялось в ходе ее ведения.

Организуя разведку, командиры и штабы всех степеней уделяли большое внимание своевременной постановке задач разведывательным органам с таким расчетом, чтобы предоставить им максимальное время для подготовки к действиям, устойчивому управлению силами и средствами разведки, а также скорейшему решению разведывательных задач в интересах обороны.

Командиры соединений, частей и подразделений при недостатке времени на подготовку обороны ставили задачи штабу по разведке обычно сразу же после уяснения боевой задачи. При постановке задач особое внимание уделялось вскрытию подготовки противника к наступлению, определению возможных сроков и способов перехода его в наступление, а также определению направления главного удара противника. После принятия решения эти задачи конкретизировались и уточнялись командиром.

В целях лучшей организации, устойчивого управления силами и средствами разведки, а также повышения эффективности разведки командиры, штабы и личный состав разведывательных подразделений первостепенное значение уделяли изучению признаков подготовки противника к наступлению.

Знание таких признаков и умение анализировать и обобщать их позволяло наиболее целеустремленно организовывать и вести разведку, делать обоснованные выводы из оценки противника. По выявленным разведывательным признакам опытные командиры и офицеры-разведчики определяли не только подготовку противника к наступлению, но и способы, а также время перехода его в наступление и направление главного удара.

Так, для создания наступательной группировки противник в ряде случаев подводил войска из глубины в районы сосредоточения, находящиеся на удалении 20–50 км от переднего края обороны, что являлось одним из разведывательных признаков его подготовки к наступлению. Хотя по такому признаку не всегда удавалось определять время перехода противника в наступление, однако ориентировочные расчеты и выводы о характере его действий обычно производились правильно. [150]

Готовясь к наступлению, противник обычно улучшал и расширял дорожную сеть, особенно в тактической глубине, оборудовал колонные пути от районов сосредоточения к переднему краю, строил новые и усиливал имеющиеся мосты через водные преграды, на дорогах и колонных путях оборудовал рубежи развертывания или исходный район, готовил укрытия для наступающих войск и боевой техники в исходных районах и на рубеже развертывания для наступления.

Объем этих работ в значительной мере зависел от способа перехода противника в наступление. Например, при подготовке к наступлению с ходу противник, как правило, производил большой объем инженерных работ по поддержанию дорожной сети и колонных путей в проезжем состоянии, с тем чтобы осуществить одновременное и быстрое выдвижение и развертывание ударных группировок войск на широком фронте.

При переходе в наступление из положения обороны противник производил работы по инженерному обеспечению в меньшем объеме, так как его войска, предназначенные для наступления, обычно находились в заранее подготовленных укрытиях. В этих условиях ему достаточно было произвести лишь некоторые работы по обеспечению незначительной перегруппировки своих войск.

По характеру и степени интенсивности работ по инженерному обеспечению войск определяли не только подготовку противника к наступлению, но и способ перехода его в наступление.

Работа рекогносцировочных групп противника в расположении его передовых подразделений и частей также являлась одним из признаков готовящегося наступления. Зная очередность (последовательность) и время проведения рекогносцировки, командиров соединений, частей и подразделений противника, а также примерный состав рекогносцировочных групп той или иной войсковой инстанции, по их работе (действиям) судили не только о подготовке наступления, но и о вероятном времени его начала, а по количеству обнаруженных групп на том или другом участке фронта — о направлении главного удара противника.

Противнику в целях эффективного применения огневых средств независимо от способа перехода в наступление было необходимо достаточно полно изучить нашу [151] оборону и определить объекты для нанесения ударов артиллерией и авиацией. Для решения этой задачи он был вынужден увеличивать количество пролетов самолетов-разведчиков в расположение наших войск и активизировать деятельность наземной разведки. Активизация воздушной и наземной разведки противника также являлась признаком его подготовки к наступлению.

К другим характерным признакам подготовки противника к наступлению относились: выдвижение и занятие огневых позиций артиллерией и ее пристрелка, развертывание новых пунктов управления и наведения, создание необходимых запасов боеприпасов, горюче-смазочных материалов и других видов довольствия; усиление противовоздушной обороны истребительной авиацией и зенитной артиллерией; эвакуация больных и раненых из полевых госпиталей; снятие противником минных заграждений в глубине своего расположения и перед передним краем; проделывание проходов в минных полях; передача по радиосети сигналов оповещения.

Многолетний опыт разведывательной деятельности войск показывает, что, как бы противник ни скрывал свою подготовку к наступлению, ему потребуется осуществить целый ряд мероприятий, которые не могут оказаться незамеченными для нашей разведки. Так было в годы минувшей войны. Не должна быть скрыта от нашей разведки подготовка противника к наступлению и сейчас. В современных условиях просчеты разведки в обороне соединений и частей чреваты еще более неприятными последствиями.

В годы Великой Отечественной войны основными признаками, которые помогали вскрывать намерения противника, готовящегося к наступлению, определять начало этого наступления и направление главного удара, являлись сосредоточение и перегруппировка его сил и средств, направление движения и районы сосредоточения войск и боевой техники противника, перебрасываемых из глубины или других направлений. Данные об этом добывались прежде всего воздушным и наземным наблюдением, систематическим захватом пленных на переднем крае и в глубине расположения противника.

В боевой обстановке разведка, как показала практика, вскрывала лишь некоторые из рассмотренных выше разведывательных признаков. Однако опыт Великой Отечественной [152] войны и послевоенных учений свидетельствует о том, что даже при наличии отдельных признаков опытные командиры и офицеры-разведчики могут с достаточной точностью определить время и способ перехода противника в наступление.

Важность оценки разведывательных признаков подтвердим примером. В ноябре 1943 г. западнее р. Ингулец 48-я гвардейская стрелковая дивизия выслала в тыл противника две разведывательные группы, которые наблюдением из различных пунктов установили подход из глубины до 180 вражеских танков, самоходных установок и бронетранспортеров. Глубокий анализ этих и других данных позволил командованию сделать вывод, что противник в ближайшие одни-двое суток перейдет в наступление, определить возможную группировку его войск и направление главного удара. И действительно, спустя два дня враг перешел в наступление на предполагаемом направлении соединениями, ранее находящимися в обороне, и подошедшими частями 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова». Своевременная и правильная оценка противника помогла нашему командованию усилить оборону на угрожаемом направлении, а в последующем успешно отразить его наступление.

В современных условиях добывать разведывательные данные о подготовке противника к наступлению значительно сложнее. Ведь теперь его подготовка к наступлению часто будет осуществляться без предварительного подвода войск из глубины и их значительной перегруппировки для создания превосходства в силах и средствах над обороняющимися войсками. В условиях применения средств массового поражения командование армий основных империалистических государств считает возможным переход в наступление без заблаговременного создания превосходства над обороняющимся в обычных средствах, а равными или иногда даже меньшими по сравнению с ним силами. Достижение превосходства в силах и средствах в свою пользу предусматривается путем применения ядерного и химического оружия в период огневой подготовки. При подобном способе перехода противника в наступление труднее раскрыть его намерения из-за отсутствия таких важных и в то же время легко вскрываемых разведкой признаков подготовки наступления, какими являются выдвижение войск из глубины, перегруппировка [153] частей и подразделений, находящихся в непосредственном соприкосновении с нашими войсками.

В настоящее время командиры и офицеры штаба при оценке противника в обороне обязаны изучать и твердо знать значительно большее количество разведывательных признаков, чем в годы Великой Отечественной войны. Кроме того, важность знания некоторых разведывательных признаков сейчас возросла, а их добывание стало намного сложнее. Широкий круг мероприятий, проводимых противником по дезинформации, требует от наших командиров и личного состава разведывательных органов глубоких теоретических знаний и высокого искусства, для того чтобы отличить обманные действия противника от действительных (истинных).

Принимая решение, командиры всех степеней оценивали противника, свои войска, местность, погоду и многое другое. В ходе этого творческого процесса искусство командира предвидеть характер предстоящего боя проявлялось прежде всего в умении сделать правильные выводы из оценки вероятного характера действий врага. Оценка противника являлась обычно самым сложным элементом оценки обстановки в целом. Действительно, если командиру что-то неясно о своих войсках, то он относительно легко может восполнить этот пробел, потребовав от своего штаба или подчиненных ему командиров доклада не известных ему данных обстановки. Это относится к оценке и некоторых других элементов обстановки. Иное дело в отношении оценки противника. Своевременно добыть необходимые данные о противнике, характере его боевой деятельности и правильно оценить их в условиях быстро и резко меняющейся обстановки значительно труднее. От врага нельзя потребовать доклада данных о его силах, группировке и намерениях. Наоборот, он приложит все усилия, чтобы не только скрыть свои замыслы, но и ввести наши войска в заблуждение, предпримет все возможное для противодействия нашей разведке.

Всем хорошо известно, с каким трудом добываются разведывательные данные и какой дорогой ценой они достаются войскам. Это обязывает нас из каждого разведывательного сведения или разведывательного признака извлекать максимум полезного для оценки противника. [154]

Донесения, полученные от разведывательных органов, нередко бывают неполными, противоречивыми или даже ложными. В хаосе этих донесений высший ум прозреет истину, посредственность же потеряется, особенно, если существует заранее предвзятое мнение, что противник будет действовать так, а не иначе. К сожалению, иногда выводы, сделанные на основании самых малозначительных разведывательных признаков, истолковываются людьми в желаемом им направлении. В результате этого порождаются грубые ошибки, чреватые тяжелыми последствиями в бою.

От неприятностей подобного рода предостерегают нас хорошо поставленная разведка и умение командиров и начальников делать правильные выводы из оценки противника по данным, добытым ею.

Разведка противника, готовящегося к наступлению, особенно с ходу, начиналась еще на дальних подступах его к обороне. Первые сведения о подходе войск противника из глубины, направлении их движения и местонахождении в годы войны и по опыту послевоенных учений части (подразделения) получали от вышестоящих штабов.

Для вскрытия объектов противника в вероятных районах его расположения последовательно сосредоточивались усилия разведки всех видов. В годы Великой Отечественной войны особое внимание в обороне уделялось согласованию усилий сил и средств разведки на предполагаемом направлении главного удара противника. При этом на наиболее удаленные объекты и группировки противника нацеливались средства разведки, имеющие большую дальность действия. Полученные от них разведывательные данные использовались для наведения средств разведки с меньшей дальностью с таким расчетом, чтобы по мере подхода противника к обороняющимся войскам количество действующих сил и средств разведки непрерывно возрастало. Соблюдение этого принципа, с одной стороны, повышало достоверность полученных данных, а с другой — исключало потерю выявленных объектов и тем самым обеспечивало нанесение по ним эффективных ударов при их выдвижении и занятии ими исходного положения для наступления. Этот принцип остается верным и для сегодняшнего дня. [155]

В период выдвижения и развертывания противника для наступления основные усилия разведки направлялись в глубину его расположения. В это время ответственные задачи возлагались на разведывательные группы, действующие в тылу противника, отдельные разведывательные дозоры и технические средства разведки.

При подготовке обороны сведения о противнике добывались главным образом наблюдением, подслушиванием, поисками, засадами, налетами, разведывательными группами, действующими в тылу противника, разведкой боем и техническими средствами разведки.

Наблюдение

В период Великой Отечественной войны подразделения и части (соединения) организовывали и вели наблюдение одновременно с началом перехода войск к обороне. Едва ли нужно пояснять, какое значение оно имело для изучения противника. Опыт минувшей войны показал, что поле боя в те времена, а тем более теперь в определенные периоды для неопытного наблюдателя кажется пустым и немым. Обнаруживать находящегося в укрытиях и хорошо замаскированного противника всегда помогало образцово организованное наблюдение, которое позволяло заметить самые незначительные изменения в группировке и характере боевой деятельности противника и правильно оценивать их значение. Где бы противник ни находился, что бы он ни делал, разведка наблюдением непрерывно следила за каждым его шагом.

Наблюдение в обороне так же, как в наступлении, велось командирами и штабами всех степеней с наблюдательных и командно-наблюдательных пунктов, наблюдательных постов и наблюдателями подразделений, которые обычно обеспечивались приборами наблюдения и средствами связи.

В годы войны для наблюдения в обороне создавалось следующее количество наблюдательных постов: в дивизиях первого эшелона — два-три, в полках и батальонах — один-два; в ротах и взводах назначались один-два наблюдателя. Кроме того, организовывались артиллерийские наблюдательные пункты, инженерные и химические наблюдательные посты. [156]

Наблюдением в обороне добывались весьма ценные по значению и разнообразные по содержанию разведывательные данные. Так, в мае 1944 г. войсковым наблюдением объединений и соединений 1-го Прибалтийского фронта было вскрыто или подтверждено значительное количество объектов (целей) противника (см. табл.).

Армии	Арт. и мин. батр.	Оруд. прям. наводки	Оруд. ПТО	Станк. и ручн. пулемет	КП и НП	Блиндажей	Проволоч. загр. (км)	Траншей (км)	Танков
6 гв. А	47	24	32	500	32	30	60	80	40
4 уд. А	25	7	21	192	16	47	40	32	30
43 А	90	113	68	383	43	268	1,21	200	15
Всего	162	144	121	1075	91	345	221	312	85

Из таблицы нетрудно сделать следующие выводы: во-первых, количество вскрытых наблюдением объектов (целей) противника для поражения их огневыми средствами обороны было достаточно велико; во-вторых, на основе данных, добытых наблюдением, можно было воссоздать достаточно ясную картину о противостоящем противнике в пределах прямой видимости. Однако сведения, полученные о противнике наблюдением, давали представление о нем лишь на незначительную глубину (5–8 км).

Показательны также результаты наблюдения обороняющихся соединений и частей 43-й армии в мае 1944 г. Наблюдением было выявлено и уточнено наличие 90 артиллерийских и минометных батарей, 113 орудий, выдвинутых для стрельбы прямой наводкой, 68 противотанковых орудий, 383 станковых и ручных пулеметов, 43 командных и наблюдательных пунктов, 268 блиндажей, 121 км проволочных заграждений, 200 км траншей, 15 танков.

Опыт Великой Отечественной войны подтвердил, что недооценка наблюдения нередко приводила к нежелательным последствиям. Так, например, в ночь на 4 января 1945 г. противник внезапно перешел в наступление [157] в полосе 331-й стрелковой дивизии 31-й армии, овладел первыми траншеями, расширил прорыв до 3 км по фронту и до 6 км в глубину. Вот что отмечалось по этому поводу в приказе войскам 3-го Белорусского фронта от 9 января 1945 г.: «Разведка и наблюдение в 331-й стрелковой дивизии оказались на низком уровне; командирское наблюдение и наблюдение с наблюдательных пунктов и постов были организованы плохо; наблюдатели своих секторов наблюдения и обязанностей не знали, докладывали о замеченном несвоевременно. Результаты наблюдения за день не суммировались и выводы по ним не производились. Журналы наблюдения не велись или велись крайне небрежно. В результате этого подход из глубины новых сил противника и их развертывание установлены не были. Удар противника для командования 331-й стрелковой дивизии явился полной неожиданностью».

Разнообразные задачи, которые решались наблюдением, можно подтвердить приведенными ниже примерами.

Пример 35.
Наблюдение при подготовке обороны нашими войсками в районе г. Белгород.

Летом 1943 г. под г. Белгород система наблюдения в 51-й и 52-й гвардейских стрелковых дивизиях, полках и батальонах организовывалась с таким расчетом, чтобы с наблюдательных пунктов и постов обеспечивался наилучший просмотр расположения противника и местности на возможно большую глубину. Наблюдательные пункты и посты располагались эшелонированно на всю глубину обороны, а также на флангах и стыках.

Для ведения разведки наблюдением в этих дивизиях было развернуто по три дивизионных наблюдательных поста в каждом и, кроме того, в каждом полку первого эшелона создавались два-три, а в батальоне один-два наблюдательных поста.

В дивизиях и полках имелся штат разведчиков-наблюдателей, которые проходили специальную подготовку и использовались только для ведения разведки наблюдением.

Наблюдательные пункты и посты, как правило, располагались на участках местности и местных предметах, [158] обеспечивающих хороший обзор расположения противника. Наблюдательным постам дивизий и полков, находящимся вблизи переднего края, указывались запасные места в глубине обороны на случай вклинения противника в оборону.

В штабах дивизий и полков разрабатывались схемы (карты) системы наблюдения, на которых наносились наблюдательные пункты и посты соединений и частей (подразделений), наблюдательные посты и пункты родов войск и специальных войск, показывались поля невидимости и организация связи в этой системе.

На каждом дивизионном и полковом наблюдательном посту были журналы наблюдения, схемы ориентиров и схема с нанесенными на нее данными разведки.

На разведку наблюдением возлагались задачи установить или уточнить: группировку противника; районы сосредоточения его главных сил; исходные позиции и рубежи атаки, время занятия их противником; степень инженерного оборудования исходного положения для наступления и рубежа атаки; перегруппировку частей и подразделений, особенно в ночное время; начало развертывания главных сил противника и выход его танковых частей на исходные позиции; огневые позиции артиллерии; места командных и наблюдательных пунктов подразделений и частей; время и направления действий разведывательных органов противника; начало работ саперных подразделений противника по разрушению наших препятствий и заграждений; время начала артиллерийской и авиационной подготовки противника и перехода его в наступление.

28 июня 1943 г. личным наблюдением командиров подразделений, частей, соединений и наблюдателями с наблюдательных пунктов и постов 51-й и 52-й гвардейских стрелковых дивизий отмечался подход к переднему краю небольших групп пехоты, автомобилей и танков противника из района Томаровка.

Старшие наблюдатели с наблюдательных постов докладывали результаты разведки в установленное время по телефону выславшим их командирам.

Начальники разведки этих дивизий собирали и обрабатывали данные разведки дивизионных и полковых наблюдательных пунктов и постов, а также наблюдательных пунктов и постов родов войск, специальных войск [159] и служб. Обобщенные данные наблюдения начальник разведки своевременно докладывал начальнику штаба и командиру дивизии и, кроме того, начальнику разведки корпуса.

В течение восьми суток системой наблюдения удалось установить подход до 8300 человек пехоты, 45 танков, 17 бронетранспортеров и 19 орудий. В то же время были замечены увеличение количества пехоты в первых траншеях и подготовка противником исходного положения для наступления. На основании данных наблюдения и сведений, полученных из других источников, командование сделало правильные выводы о подготовке противника к наступлению и занятии его войсками исходного положения.

Разведывательные сведения, полученные наблюдением в районе Белгород, помогли исключить внезапный переход противника в наступление, которое началось 5 июля 1943 г. Кроме того, данные, полученные системой наблюдения 51-й и 52-й гвардейских дивизий, позволили командирам и штабам наиболее целеустремленно вести разведку другими силами и средствами, направляя их усилия на вскрытие перегруппировок войск противника и его подготовку к наступлению.

Пример 36.
Наблюдение помогло вскрыть перегруппировку войск противника.

На одном участке Ленинградского фронта немецко-фашистское командование несколько раз за три месяца сменило свои части. Хотя производилось это весьма скрытно, однако всякий раз своевременно отмечалось нашими разведчиками.

Передний край обороны 265-й стрелковой дивизии был выбран и оборудован так, чтобы обеспечивать не только устойчивость обороны, но и хорошее наблюдение за противником и местностью. Наблюдательные пункты и посты пехоты и артиллерии располагались таким образом, что оборона немцев просматривалась на глубину до 5 км. Специально обученные наблюдатели круглосуточно вели разведку с этих пунктов.

В период с 22 во 25 мая 1943 г. системой наблюдения перед фронтом дивизии отмечалось интенсивное движение живой силы и техники к фронту и обратно. За трое суток наблюдением было установлено, что к фронту подошло [160] 10 орудий противника, 240 грузовых автомобилей, 593 повозки, 4 мотоцикла, 837 солдат и офицеров, 78 всадников, а от фронта в тыл отошло 30 орудий, 322 автомашины, 388 повозок, 36 мотоциклов, 197 солдат и офицеров и 5 всадников.

Эти данные, добытые с наблюдательных пунктов и постов, заносились в журналы наблюдения и ежедневно обрабатывались в штабе дивизии и штабах частей.

Начальник разведки 265-й стрелковой дивизии подсчитал, что за трое суток автомашин к фронту прибыло гораздо меньше, а повозок немного больше, чем ушло с фронта, орудий в тыл отведено больше, а солдат и офицеров меньше, чем их прибыло на фронт, в течение этого же периода артиллерия противника проявляла повышенную активность, огонь ее часто корректировался самолетами.

Наблюдатели, кроме того, установили, что некоторые артиллерийские и минометные батареи противника вели огонь с новых огневых позиций и по новым целям, изменился и режим ружейно-пулеметного огня. Это наводило на мысль, что враг меняет огневые позиции и производит пристрелку артиллерии. Выяснилось также, что фашистские летчики не только корректируют огонь, но и изучают нашу оборону, заметно активизировал противник и наземную разведку.

С 26 мая 1943 г. движение транспорта противника резко сократилось, активность артиллерии снизилась, самолеты в воздухе стали появляться реже.

Начальник разведки сделал вывод, что противник произвел перед полосой обороны дивизии смену частей. Анализ цифр и других разведывательных данных давал основание предполагать, что с фронта ушли какие-то механизированные части, а прибыли пехотные части.

Для того чтобы окончательно убедиться в правильности этих предположений, по приказу командира дивизии ночью 27 мая был проведен поиск. Захваченный пленный подтвердил данные, полученные в результате наблюдения. На рубеж Карбусель, Лодва была переброшена с Демянского плацдарма 290-я пехотная дивизия, которая сменила ранее действующие здесь части механизированной дивизии.

Таким образом, перегруппировка войск противника вначале была вскрыта в результате правильной оценки [161] данных наблюдения, а затем подтверждена показаниями пленного.

Подобных примеров можно привести множество. Все они свидетельствуют о том, что учет результатов наблюдения помогает правильно оценивать положение и характер действий противостоящего противника.

Пример 37.
Наблюдение вскрыло подготовку противника к наступлению.

В начале сентября 1942 г. после упорных наступательных боев наша стрелковая дивизия перешла к обороне на 5-километровом фронте на рубеже Залучье, Дубки (рис. 10). Дивизия организовала систему огня, совершенствовала оборону в инженерном отношении и вела разведку.

При организации наблюдения начальник разведки дивизии предполагал, что противник в случае подготовки [162] наступления попытается скрыть свои намерения и различными действиями ввести наши войска в заблуждение. Со всем личным составом, привлекаемым для ведения разведки наблюдением, были проведены занятия, на которых изучались принципы и способы наблюдения, а также разведывательные признаки подготовки противника к наступлению. При этом разведчикам разъяснялось, что от опытных глаз наблюдателей противнику трудно скрыть подготовку к наступлению.

16 сентября наблюдением был установлен подход до роты пехоты противника в район МТС, а также вскрыто движение мелких групп пехоты в районах Котовка, Казанка. Одновременно наблюдалась активизация полетов разведывательной авиации противника.

21 сентября на фронте Залучье, Дубки противник впервые после долгого перерыва открыл интенсивный артиллерийско-минометный огонь, израсходовав на этом участке свыше 1200 снарядов и до 2000 мин. Такая повышенная активность артиллерии противника свидетельствовала о его подготовке к наступлению.

Штаб дивизии усилил наблюдение, создав дополнительные наблюдательные пункты (посты) в частях и подразделениях.

22 сентября наблюдение установило интенсивное движение пехоты по дороге Сурки — Казанка и вскрыло прибытие в Сезеново до 100 человек пехоты. В то же время был установлен подход до батальона пехоты из Власово в Котовка.

На основе данных наблюдения начальник разведки пришел к выводу: противник усиливает группировку перед полосой обороны дивизии. Об этом он доложил командиру дивизии.

В ночь на 23 сентября в районе Горки был захвачен в плен солдат 2-й роты 424-го пехотного полка 126-й пехотной дивизии, который на допросе показал, что немцы занимаются укреплением занимаемых позиций (показания пленного, как выяснилось позже, оказались недостоверными).

23 сентября продолжался подход пехоты к фронту, 24 сентября из Власово в Котовка и из Сурки в Казанка прошло до 750 человек пехоты. 25 сентября наблюдением установлено движение из Власово на Котовка — 21 танка, из Сурки в Казанка — 7 танков и 8 орудий. [163]

Начиная с 25 сентября на данном направлении отмечалось резкое повышение активности истребительно-бомбардировочной авиации противника.

26 сентября наблюдатели обнаружили, что из Власово в район Котовка мелкими группами прошло до батальона пехоты, а по дороге Сурки — Казанка — до дивизиона артиллерии и 120 подвод с грузом.

Утром 27 сентября противник при поддержке авиации силами подошедшей из глубины 5-й пехотной дивизии и частями 126-й пехотной дивизии перешел в наступление.

Однако наступление противника не явилось для нашего командования неожиданностью, так как в результате хорошо организованного наблюдения подход подразделений и частей противника к нашей обороне был вскрыт. Показания пленного не ввели в заблуждение командира и штаб дивизии. Данные, полученные наблюдением, были приняты за основу при оценке вероятного характера боевых действий противника. На основе этих данных командование заключило, что противник готовится к наступлению. Это позволило усилить оборону на угрожаемых направлениях и в ходе оборонительного боя отразить наступление частей 5-й пехотной дивизии немецко-фашистской армии.

Хорошо организованная система наблюдения дала возможность своевременно вскрыть перегруппировку войск противника и его подготовку к наступлению.

В настоящее время применение средств наблюдения и прежде всего радиолокационных станций и приборов ночного видения увеличило возможности частей и подразделений по вскрытию перегруппировки войск противника и его подготовке к наступлению, особенно в условиях ночи и при ограниченной видимости.

Пример 38.
К чему приводит недооценка наблюдения?

Наблюдение может дать положительные результаты лишь тогда, когда сведения, добытые наблюдением, а в равной мере и другими способами разведки, должным образом учитываются, своевременно обрабатываются и докладываются командирам и заинтересованным лицам. Медлительность, особенно в докладе разведывательных [164] данных, а также неправильная их оценка в конечном счете сводят на нет все усилия разведки.

Как показал опыт Великой Отечественной войны, результаты наблюдения всех наблюдательных пунктов и постов должны тщательно изучаться офицерами-разведчиками и штабами, ибо в противном случае можно оказаться перед фактом безнаказанных действий противника. Так, на западном берегу р. Терек в районе Котляровская, Майский (рис. 11) противник осенью 1942 г. создал небольшой плацдарм и подводил на него свежие силы из глубины. Наблюдением соединений, частей и подразделений, а также воздушной разведкой отмечалось: 14 октября 1942 г. в районе Майский большое скопление автомобилей противника; 19 октября в районе Пришибская — сосредоточение автомобилей и до батальона пехоты. В этот же день из района Верх. Курп на Плановское установлено движение 10 танков; 21 октября из Дейское на Арик — до 110 автомобилей и до 20 танков; 22 октября из района Прохладный на Майский — движение до 300 автомобилей, 8 танков и 7 орудий; 23 октября из района Дейское на Арик — движение до 100 автомашин и 13 тягачей с орудиями на прицепах.

Всем этим сведениям в течение десяти дней наше командование не уделяло достаточного внимания, не организовало дополнительной разведки и не приняло своевременных мер противодействия. Противник, усилив свою группировку и произведя смену войск, 25 октября «неожиданно» перешел в наступление, с ходу овладел г. Нальчик и стал развивать наступление в направлении Орджоникидзе.

В годы минувшей войны, особенно в условиях обороны, не сразу удавалось обнаружить тот или иной объект противника или вскрыть характер его действий. Наблюдателям приходилось выявлять объекты путем тщательного сбора, изучения и сопоставления различных признаков, порой самых незначительных и нередко косвенных. Нельзя, например, по замеченному блеску стекла утверждать, что выявлено место вражеского наблюдательного пункта, так как блестеть может и случайный осколок стекла или консервная банка. Нельзя также точно установить направление батареи по звуку выстрелов или появившемуся дыму, так как направление звука сильно искажается в зависимости от ветра и рельефа [165] местности, а дым, пока поднимается над укрытием, может быть от орудия далеко отнесен ветром.

Если к тому же учесть, что враг применял и впредь будет применять обманные действия, то нетрудно сделать [166] важный для наблюдателей вывод: только несколько разведывательных признаков, подтверждающих одно и то же предположение, дают возможность сделать заключение о достоверности полученных сведений о противнике.

В тех случаях, когда противник тщательно скрывал свои огневые средства и боевую технику, от наблюдателей требовалось проявление максимума инициативы, находчивости и смекалки, чтобы заставить противника показать себя, раскрыть место своих огневых средств и других объектов. Это достигалось различными средствами. Иногда (чтобы заставить противника открыть огонь или вынудить его применить другие средства поражения) сооружались ложные цели (объекты), которые по своим внешним признакам ничем не отличались от действительных.

Основой успеха применения нашими войсками ложных целей и объектов (макетов), как и обманных действий в целом, является их естественность. В противном случае враг разгадает обман и они могут оказаться не только бесполезными, но и вредными.

Подслушивание

В годы минувшей войны подслушивание широко применялось при непосредственном соприкосновении с противником, а также при действиях разведывательных органов в его тылу. Оно велось в любое время суток, особенно ночью и в условиях ограниченной видимости (туман, снегопад, метель).

Разведка подслушиванием велась на слух и с помощью технических средств. Разведку подслушиванием вели наблюдатели подразделений и наблюдательных постов, а также подразделения, действующие в разведке. Кроме того, в подразделениях и частях создавались посты подслушивания в составе двух-трех солдат, умеющих хорошо ориентироваться в условиях ограниченной видимости, обладающих отличным слухом и умеющих по звуковым демаскирующим признакам распознавать действия противника. Если условия обстановки позволяли слышать разговорную речь, то в состав поста подслушивания рекомендовалось включать сержантов и солдат, знающих язык противника. [167]

В период июнь — октябрь 1944 г. в подразделениях, частях и соединениях 3-го Украинского фронта посты подслушивания высылались из расчета: один от батальона первого эшелона и по два-три поста подслушивания от каждого полка и дивизии.

Подслушиванием добывались данные о ночном режиме и поведении противника, местонахождении его огневых средств по звукам выстрелов, выдвижении танков по шуму моторов и лязгу гусениц, подходе бронетранспортеров и автомобилей к переднему краю, вскрывались инженерные работы по оборудованию исходного рубежа для наступления, устанавливались перегруппировка и смена его войск; вскрывалось разминирование противником минных полей перед передним краем.

Пример 39.
Разведывательные данные, добытые подслушиванием, предупредили о подготовке противника к наступлению.

26 мая 1943 г. в район г. Мгинск наблюдением частей и подразделений 265-й стрелковой дивизии была установлена деятельность рекогносцировочных групп противника. Его оборона проходила по выгодному естественному рубежу. Перед передним краем обороны противника имелись минные поля и проволочные заграждения в три ряда кольев. Оборона противника была оборудована сплошными траншеями и ходами сообщения между ними.

27 мая противник, не нарушая обычного для этого участка режима огня, произвел пристрелку артиллерии. Это насторожило командование дивизии. Не готовится ли противник к наступлению? Было принято решение усилить разведку различными способами. Командиры полков и батальонов первого эшелона получили распоряжение в ночь на 28 мая усилить разведку наблюдением и подслушиванием.

Для ведения разведки ночью в каждом батальоне, находящемся в непосредственном соприкосновении с противником, было выставлено один-два поста подслушивания.

Командир одного из батальонов капитан Сидорчук с наступлением темноты выслал пост подслушивания в составе трех человек к расположению противника. Задачу [168] старшему поста подслушивания сержанту Бирюкову поставил лично командир батальона.

В час ночи группа разведчиков, находясь на удалении 100–150 м от первой траншеи противника, услышала лязг металлических частей, шуршание одежды и оживленные разговоры в траншее. Шум постепенно усиливался. Старший поста сделал правильный вывод о выдвижении подразделений противника по ходам сообщения в первую траншею. Старший сержант Бирюков немедленно выслал одного из разведчиков к командиру батальона доложить о возможной подготовке противника к наступлению. Сам же с другим разведчиком остался продолжать вести подслушивание. Аналогичные данные штабы дивизии и полков получили и из других источников. Это помогло нашему командованию заблаговременно осуществить мероприятия по срыву готовящегося наступления противника. На рассвете, когда противник действительно перешел в наступление, он был встречен подготовленным огнем всех видов оружия и, понеся большие потери, успеха не имел.

На участке полка соседней дивизии не отнеслись с должным вниманием к разведывательным сведениям и не приняли необходимых мер для отражения наступления противника. В результате ему удалось прорвать оборону на этом участке и нанести обороняющимся подразделениям значительные потери.

Этот пример показывает, как может разведка подслушиванием помочь вскрыть подготовку противника к наступлению. Заслуживает также внимания правильное решение сержанта Бирюкова немедленно доложить о замеченном командиру батальона. Пример еще раз подчеркивает и то, что командиры и штабы должны незамедлительно использовать добытые разведкой сведения для правильной оценки противника и своевременной организации противодействия ему в интересах успеха боя.

Таким образом, в годы Великой Отечественной войны непрерывное наблюдение за противником, дополняемое в ночное время подслушиванием, позволяло добывать важные данные о противнике.

Появление в войсках новых технических средств наблюдения и подслушивания в значительной мере расширило сферу применения этих способов разведки и увеличило их возможности по добыванию разведывательных [169] сведений. Для того чтобы окинуть взором современное поле боя, нужно проявить немалое искусство и умение, эффективно использовать имеющиеся для этого средства и возможности.

В настоящее время увеличение пространственного размаха боя, наличие открытых флангов и значительных промежутков между соединениями, частями и подразделениями требуют организации в обороне соединений, частей и подразделений не меньшего количества наблюдательных пунктов и постов, а также постов подслушивания, чем в Великую Отечественную войну.

Рассмотрев примеры разведки наблюдением и подслушиванием, нетрудно заключить, что эти способы разведки не могут решить многие задачи: трудно установить нумерацию частей и подразделений противника; определить их численность, вооружение; установить, откуда они прибыли; вскрыть группировку и намерения противника; получить представление о боеспособности и политико-моральном состоянии его войск.

Все эти данные в период Великой Отечественной войны добывались главным образом иным путем, прежде всего допросом пленных, изучением захваченных документов, образцов вооружения и боевой техники.

Чаще всего контрольные пленные в обороне захватывались в результате проведения поисков, устройства засад, налетов, разведки боем, а также разведывательными группами, действующими в расположении противника.

Весьма показателен следующий факт. В период Великой Отечественной войны захватом пленных и их последующим допросом на всех фронтах Советской Армии ежедневно подтверждалось от 40 до 60 дивизий противника. Это давало возможность в течение трех-четырех дней перепроверить всю группировку немецко-фашистских войск, находящихся в первом эшелоне.

Поиски и засады

Поиски и засады в обороне в годы минувшей войны явились наиболее распространенными и эффективными способами разведки по захвату пленных, документов, образцов вооружения и боевой техники.

Это подтверждается разведывательной деятельностью соединений и частей Советской Армии в период Великой [170] Отечественной войны. Так, на Юго-Западном фронте в период с октября 1942 г. по ноябрь 1943 г. было проведено 5397 различных разведывательных мероприятий, связанных с захватом пленных и документов, в том числе соединения и части провели 3380 поисков, 1336 засад, 316 раз разведку боем и заслали 365 разведывательных групп в тыл противника. При этом поисками было захвачено наибольшее количество пленных и документов, что соответственно составляло для поисков — 58, засад — 29, разведки боем — 10 и разведывательными группами в тылу противника — 3 процента общего количества захваченных пленных и документов всеми разведывательными органами в этот период.

Послевоенный опыт обучения войск показывает, что несмотря на развитие разведывательной техники, поиск и засада в обороне при непосредственном соприкосновении с противником продолжают оставаться основными способами захвата пленных и документов. Однако захват пленных и документов не являлся единственной задачей разведывательных групп в тылу противника и разведки боем.

Разведка поисками и засадами в обороне велась таким же порядком, как и при подготовке наступления. Но в обороне для проведения поисков и устройства засад имелись более благоприятные условия, чем в наступлении. Это объяснялось тем, что времени на их организацию можно было отвести больше. Следовательно, при подготовке поиска или засады имелась возможность более детально изучить характер поведения противника, объект нападения (захвата) и местность в районе их действий, лучше подготовить выделенные в разведку подразделения (группы) и организовать их обеспечение необходимыми средствами. Умело применяя эти способы разведки, штабы соединений и частей захватывали пленных, добывали сведения о боевом составе, принадлежности, стыках и флангах частей и подразделений противника, вскрывали вероятные направления ударов и время перехода его в наступление.

Количество проводимых поисков и засад зависело от характера боевой деятельности как своих войск, так и войск противника, полноты сведений о нем и времени на подготовку обороны. В тех случаях, когда штаб дивизии или полка располагал достаточно полными сведениями [171] о нумерации, группировке и намерениях противника, потребность в поисках и засадах сокращалась. Если были установлены изменения в поведении и характере боевой деятельности врага или имелось основание полагать, что он готовится к наступлению, а сведений о нем было недостаточно, то поиски и засады проводились чаще.

Эти положения полностью подтверждаются опытом прошлой войны. Так, в течение марта 1945 г. 53-я и 417-я стрелковые дивизии, располагающие достаточно полными данными о противнике, провели по 11 поисков каждая, тогда как 270, 160 и 198-я стрелковые дивизии, в полосах обороны которых группировка противника была раскрыта далеко неполно, соответственно провели 28, 27 и 32 поиска. В предвидении перехода противника в наступление поиски и засады организовывались значительно чаще. Например, 51-я и 52-я гвардейские стрелковые дивизии 23-го стрелкового корпуса в районе г. Белгород с 1 по 5 июля 1943 г. ежесуточно проводили один — три поиска и устраивали одну-две засады каждая.

Поиски и засады в обороне проводились на переднем крае и в глубине расположения противника. На переднем крае они чаще всего проводились в тех случаях, когда ожидалось наступление противника из положения обороны. Если имелись основания предполагать, что противник готовится к наступлению с ходу, значение поисков и засад, проводимых на переднем крае, снижалось. Объяснялось это тем, что пленные, захваченные на переднем крае, как правило, не знали о группировке и намерениях противника, готовящегося к наступлению с ходу. В этом случае пленных старались захватить главным образом из состава частей и подразделений, предназначенных для наступления с ходу в выжидательных районах (районах сосредоточения), а затем уже на переднем крае.

Для проведения поисков и устройства засад привлекался личный состав как разведывательных подразделений, соединений и частей, так и стрелковых, артиллерийских, инженерных, а иногда и химических подразделений.

В настоящее время необходимость привлечения для этих целей мотострелковых и танковых подразделений, а также разведчиков других родов войск, специальных войск и служб не только не уменьшилось, но и возросла. [172]

В период Великой Отечественной войны поиски проводились в различное время суток. При этом характерно, что в первые годы войны поиски проводились, как правило, ночью. В последующем в связи с переходом противника к системе сплошных траншей, плотно прикрытых значительным количеством инженерных заграждений, а также повышением его бдительности ночью проведение поисков в ночное время усложнилось. Начиная с 1943 года, дневные поиски стали широко практиковаться в частях Советской Армии наряду с ночными и полностью себя оправдали. Чаще всего они проводились через один — три часа после рассвета. Однако несмотря на широкое применение поисков днем на протяжении всей прошлой войны, ночные поиски занимали ведущее место.

Подтверждением целесообразности дневных поисков, а также широкого их применения является приводимый ниже статистический материал по обобщению опыта разведывательной деятельности частей и соединений 6-й гвардейской армии с июля 1944 г. по май 1945 г. За указанный период было проведено 1838 поисков, из них: ночью — 1367, днем — 471. В результате было захвачено пленных ночными поисками — 693, дневными — 378. Из всего количества проведенных поисков было удачных: ночью — 559, что составляло 41 процент, днем — 342, что составляло 74 процента. Не менее показателен и следующий факт. Потери разведчиков при проведении поисков составляли: ночью — 557, днем — 159 человек. Нетрудно подсчитать, что за одного пленного в указанный период разведчики несли потери в ночных поисках — 0,86, а в дневных — 0,42 человека.

Таким образом, потери разведчиков за одного пленного в дневных поисках были более чем в два раза меньше ночных.

Рассмотрим несколько подробнее достоинства и недостатки дневных и ночных поисков. Опыт разведывательной деятельности войск в минувшей войне со всей убедительностью доказал, что целесообразность проведения дневных поисков обусловливается прежде всего тем, что бдительность противника с наступлением светлого времени снижалась, что создавало благоприятные условия для действий наших разведчиков. Наоборот, ночью, опасаясь внезапных действий войск и разведывательных [173] подразделений (групп), противник проявлял повышенную настороженность, периодически освещал местность на переднем крае. В результате ему нередко удавалось обнаруживать разведчиков еще на исходном пункте, что в последующем часто приводило к невыполнению боевой задачи.

Выгодность проведения дневного поиска заключалась еще и в том, что наряду с выполнением основной задачи по захвату пленных или документов в светлое время попутно представлялась возможность получить более полные сведения о системе огня противника, количестве живой силы и огневых средств в опорных пунктах, об инженерном оборудовании местности и инженерных заграждениях. Кроме того, днем в случае резкого изменения обстановки в районе проведения поиска разведчики имели возможность в ходе своих действий принять новое решение, с тем чтобы успешно решить поставленную им задачу.

Наряду с положительными условиями, сопутствующими проведению дневного поиска, существовали и отрицательные. В дневное время значительно труднее, чем ночью, достичь скрытности и внезапности действий при нападении на объект. Днем повышается эффективность огня стрелкового оружия противника, что в свою очередь затрудняет проведение поиска. Знание всех положительных и отрицательных условий обстановки, а также умелый их анализ и учет способствует правильному определению времени проведения поиска.

Изучение боевого опыта прошлого показывает, что в первые годы войны разведчики слепо придерживались шаблона и подчас, не считаясь с условиями данного участка фронта, проводили, как правило, ночные поиски, которые в ряде случаев успеха не имели. Уместно заметить, что ни в одной области военного дела шаблон не приносит такого вреда, как в разведке.

Лишь после того, как поиски и засады стали проводиться днем и ночью, разведчикам удавалось с меньшей затратой сил и средств и меньшими потерями захватывать пленных. В этом вопросе искусство руководства разведкой заключается в умелом сочетании (согласно обстановке) ночных действий разведчиков по захвату пленных с дневными.

В современных условиях при проведении поиска ночью необходимо учитывать наличие у наших вероятных [174] противников значительного количества радиолокационных станций обнаружения движущихся наземных целей и приборов ночного видения, позволяющих вскрывать действия разведывательных подразделений (групп) и вести по ним прицельный огонь. Поэтому ночью и в условиях ограниченной видимости поиски нужно проводить в таких местах, подступы к которым не просматриваются противником с помощью радиолокационных станций и приборов ночного видения, или принимать меры по их подавлению и уничтожению в районах проведения поисков. Чтобы противник не мог заранее определить место и время поисков, надо эти станции и приборы предварительно уничтожать и подавлять (ослеплять) на широком фронте и в разное время. В противном случае обстановка может сложиться так, что противник, используя свои технические средства разведки, будет наблюдать за действиями подразделений (групп), проводящих поиск, а наши разведчики, не зная об этом, будут действовать вслепую. Противник видит наших разведчиков, а они, к сожалению, могут не видеть его.

Опыт Великой Отечественной войны свидетельствует, что при решении вопроса о времени проведения поиска нельзя подходить только с точки зрения сложности или простоты осуществления данного мероприятия. Сложившаяся боевая обстановка может потребовать незамедлительного проведения поиска несмотря ни на какие трудности. Время для нападения подразделения (группы) на объект в каждом отдельном случае следует выбирать в зависимости от поставленной задачи, режима поведения противника, степени его бдительности, характера объекта поиска, условий местности и состояния погоды.

Опыт минувшей войны показал также, что поиск — наиболее сложный способ разведки, а в условиях непосредственного соприкосновения с противником это незаменимый способ по захвату пленных, документов, образцов вооружения и боевой техники.

Засады в обороне чаще всего устраивались в нейтральной полосе, на вероятных маршрутах движения разведчиков и патрулей противника, на тропах, ведущих к окопам непосредственного и боевого охранения или наблюдательным постам противника, выдвинутым в нейтральную полосу, а также в ходах сообщения между [175] опорными пунктами и у телефонных проводов, если разведчикам удавалось проникнуть в расположение противника.

В период перегруппировки и смены войск, при подготовке его к наступлению засады являлись особенно эффективным способом разведки. В это время противник усиливал разведку нашего переднего края. Его саперы проделывали проходы в минных полях и проволочных заграждениях, усиливалось движение в его расположении. В тех случаях, когда противник готовился к наступлению после перегруппировки и смены войск из исходного положения, занимаемого в непосредственном соприкосновении с обороняющимся, вновь прибывшие на данный участок фронта военнослужащие наступающего обычно плохо ориентировались на местности, не знали обстановки и часто блуждали, отыскивая нужный им объект.

Подобного рода благоприятные условия обстановки для устройства засад остаются в силе и по сей день.

В годы Великой Отечественной войны поиски и засады в обороне организовывались в самых различных условиях обстановки и каждый раз их осуществление имело свои характерные особенности. Опыт показывает, что успеху всегда сопутствовали умение, героизм, готовность идти на самопожертвование. Шаблон, поспешность и нерешительность всегда приводили к неудачам. Подтверждением сказанного являются ниже приводимые примеры.

Пример 40.
Инициатива и находчивость командира группы при проведении поиска.

Что предпринимает командир подразделения (группы) или командир подгруппы нападения, если обстановка в ходе проведения поиска изменяется настолько, что ни один из подготовленных ранее вариантов не годится?

Обратимся к примеру.

Командование 74-й стрелковой дивизии располагало некоторыми разведывательными сведениями о подходе войск противника из глубины и производстве противником каких-то перегруппировок. Однако существо проводимых противником действий установить не удалось.

Командир дивизии приказал начальнику разведки [176] майору Горчинскому организовать поиск в районе выс. 262,2, вблизи Донбасса.

Оборона противника перед фронтом дивизии была прикрыта минными полями с минами натяжного и нажимного действия, проволочными заграждениями и малозаметными препятствиями. Противником были оборудованы оборонительные сооружения, соединенные линией траншей с ходами сообщения.

Майор Горчинский и командир разведывательной роты старший лейтенант Мацарь объектом поиска для захвата «языка» избрали расчет пулемета, находившегося в блиндаже. Старший лейтенант Мацарь к этому времени был уже опытным разведчиком: в разведке он с первых дней войны. Под его руководством был взят в плен не один десяток вражеских солдат.

Уяснение задачи и принятие решения на проведение поиска. Начальник разведки майор Горчинский 2 апреля 1942 г. вызвал к себе командира поисковой группы старшего лейтенанта Мацаря и командиров поддерживающих огневых средств и ознакомил их с характером обороны и системой огня противника в районе предстоящих действий, кратко изложил идею поиска и поставил им задачи.

С получением задачи старший лейтенант Мацарь организовал непрерывное наблюдение за объектом поиска с двух наблюдательных пунктов. Места наблюдения были выбраны с таким расчетом, чтобы обеспечивалось скрытое расположение наблюдателей, хороший обзор объекта поиска, подступов к нему и огневых средств противника, расположенных на флангах объекта нападения и в глубине. Изучение объекта поиска велось поочередно личным составом группы. Ночью к переднему краю в направлении блиндажа выставлялись посты подслушивания.

В то время как изучался район действий и объект поиска, старший лейтенант Мацарь определил боевой состав и задачи подгруппам нападения (захвата), огневого обеспечения и разграждения, их вооружение и снаряжение, исходный пункт, маршрут и порядок движения подгрупп к объекту поиска, места проделывания проходов в заграждениях своих и противника, порядок действий групп при нападении на объект, направление и порядок отхода и вывода пленных, организацию управления [177] и мероприятия по дальнейшей подготовке группы к действиям.

Для проведения поиска из состава разведывательной роты было отобрано 18 разведчиков. Разведывательная группа разделялась на две подгруппы нападения по пять человек каждая (в годы войны чаще выделялась одна такая подгруппа), две подгруппы огневого обеспечения по три человека и подгруппа разграждения — два сапера.

Подгруппы нападения предназначались для захвата контрольного пленного (документов) и доставки его в свое расположение. В их состав включались разведчики, отлично владеющие приемами рукопашного боя, физически развитые, храбрые и ловкие, умеющие бесшумно нападать на противника и захватывать пленных.

Подгруппы огневого обеспечения имели задачей прикрыть и поддержать своим огнем действия подгрупп нападения, если в этом появится необходимость. В состав этих подгрупп были отобраны разведчики, отлично обученные метанию гранат на дальние расстояния и ведению меткого огня из ручных пулеметов и автоматов.

Подгруппа разграждения назначалась для проделывания, обозначения прохода в минном поле и проволочных заграждениях перед передним краем противника и на путях подхода к объекту поиска.

На вооружении группы имелись автоматы, пистолеты «ТТ», два ручных пулемета, гранаты и армейские ножи. В подгруппе разграждения были миноискатель и ножницы для резки проволоки. Обмундирование: ватные шаровары и куртки, сапоги, маскировочные костюмы и шапки-ушанки.

Для огневого обеспечения группы были назначены одна артиллерийская и одна минометная батареи.

В период подготовки разведчиков к действиям начальник разведки дивизии и командир поисковой группы разработали план проведения поиска, который был утвержден командиром дивизии.

В плане проведения поиска нашли отражение следующие вопросы: цель поиска и состав группы; задачи подгрупп нападения; огневого обеспечения и разграждения; задачи командиров артиллерийской и минометной батарей, выделенных для огневой поддержки; пути подхода и порядок выдвижения подгрупп к объекту захвата и [178] порядок нападения на него; организация управления и связи внутри группы; порядок эвакуации пленных; место сбора разведчиков после выполнения задачи.

3 апреля 1942 г. командир поисковой группы провел командирскую рекогносцировку объекта с командирами подгрупп и командирами артиллерийской и минометной батарей, где всесторонне был разработан план организации взаимодействия с поддерживающими средствами и подразделениями по нескольким вариантам действия группы.

Подготовка группы. Поиск тщательно готовился. Вот что рассказывал об этом бывалый разведчик старший лейтенант Мацарь: «Если говорить, чему я больше всего уделяю внимания, то прямо скажу: подготовке поиска. Почему иной раз разведчики терпят неудачу? Чаще всего потому, что как следует не готовятся к поиску.

Как я готовлюсь? Прежде чем приступить к действиям, я с группой выделенных мне разведчиков выдвигаюсь по возможности поближе к противнику. Веду наблюдение и подслушивание. Пока до тонкости не изучу объект поиска, не узнаю, что и где имеется у противника в районе объекта нападения, не разведаю подступы к объекту и пути отхода, поиска не начинаю».

Действовать не «на авось», а наверняка, после детального изучения района поиска — в этом главное умение разведчика.

4 апреля все участники поиска до мельчайших подробностей изучали на местности пути подхода к объекту. Командиры подгрупп и командиры поддерживающих огневых средств поставили задачи каждому из участников поиска и проверили правильность уяснения ими своих задач. После этого было проведено тренировочное занятие в расположении наших войск на подобном предстоящему поиску участке местности, на котором каждый командир и рядовой разведчик строго исполняли свои функциональные обязанности.

На тренировке тщательно отшлифовывались одиночные действия разведчиков по бесшумному движению на местности, звуковой маскировке, рукопашному бою, захвату и доставке пленного. Затем на ночном занятии отрабатывались действия группы в полном составе. Это занятие проводилось с обозначенным противником и с [179] привлечением командиров поддерживающих огневых средств. Руководил занятием начальник разведки дивизии майор Горчинский.

Тренировка разведгруппы на учебном объекте явилась завершающим этапом подготовки к поиску. Здесь уточнялся план действий, устранялись недостатки, окончательно вырабатывались наиболее целесообразные приемы.

Во время подготовки поиска и тренировок ни на минуту не ослаблялось наблюдение за намеченным объектом поиска. Все изменения, отмеченные в расположении противника, учитывались во время тренировок.

Непосредственно перед выступлением разведывательной группы к переднему краю командир поиска старший лейтенант Мацарь и командиры подгрупп нападения проверили боевую готовность разведчиков: наличие положенного по плану оружия, боеприпасов и их исправность, наличие маскировочных средств и средств, необходимых для эвакуации пленного из тыла врага; подгонку обмундирования, обуви и снаряжения; наличие сигнальных средств, индивидуальных санитарных пакетов и т. п. Наконец, проверено, не взял ли кто из разведчиков лишнего в разведку: ранцы, вещевые мешки, документы.

Проведение поиска. 4 апреля 1942 г. с наступлением темноты группа, назначенная для проведения поиска, сосредоточилась на исходном пункте в 400–500 м от объекта, который был расположен за передним краем обороны противника. Все подгруппы, в том числе и две подгруппы нападения, две подгруппы огневого обеспечения и подгруппа разграждения, сосредоточились в назначенных местах бесшумно и скрытно. К бою были готовы минометы, орудия и пулеметы, расположенные в районе переднего края. Командиру поисковой группы был дан телефон для связи с командиром батальона, на участке которого проводился поиск, и со средствами огневой поддержки.

Для целеуказания и управления группой были подготовлены ракетницы, ракеты и шнуры. Кроме того, с подгруппами нападения связь поддерживалась пешими посыльными. Ночью саперы проделали проходы в минном поле и проволочных заграждениях.

По сигналу «вперед» подгруппы начали выдвижение. Продвигались ползком, совершенно бесшумно, поддерживая [180] локтевую связь. Порядок выдвижения группы не нарушался.

Подгруппы огневого обеспечения выдвигались на флангах. Подгруппы нападения постепенно обходили блиндаж противника с флангов, с тем чтобы атаковать его с тыла, откуда противник менее всего ждет разведчиков. Вдруг командир левофланговой подгруппы нападения младший лейтенант Яшин увидел направляющегося к блиндажу немецкого солдата. Разведчиков отделяли от него всего 60–70 м. Времени на раздумье не оставалось. Хорош ли созревший замысел? Быть может, он ошибочен? Стоит ли после тщательной подготовки поиска нарушать план его проведения? Тогда вся вина ляжет на него, на Яшина. Доложить старшему лейтенанту Мацарю о своем решении и ждать его согласия было неразумно: такой благоприятный случай не повторится. Добыча может быстро уйти из рук. В блиндаже, как показала подготовка поиска, разведчиков ждала тяжелая и опасная борьба.

Решение захватить немецкого солдата созрело у Яшина молниеносно. Нужно проявить искусство, тогда будет меньше пота и крови. В то же время Яшина беспокоила мысль, как сообщить командиру группы о совершенно непредвиденном решении. Приняв его, Яшин направил посыльного к старшему лейтенанту Мацарю, чтобы уведомить его о непредвиденных действиях.

Все произошло в считанные минуты и секунды. Сблизившись с фашистом на 4–5 м, пятерка разведчиков стремительным броском захватила его. Фашистский солдат громко закричал.

Уместно заметить, что существовал специальный приказ Гитлера о том, что те солдаты, которые, попадая в плен, не оказывают сопротивления, подлежат строжайшим наказаниям, а их семьи — репрессиям.

В дальнейшем события развертываются так. Наши разведчики быстро скрутили пленному руки назад и связали веревкой, в рот засунули кляп.

Однако крик перепуганного солдата вызвал тревогу на переднем крае обороны немецко-фашистских войск. Незамедлительно вступили в действие несколько огневых точек противника. Гитлеровцы открыли огонь в направлении подгруппы нападения офицера-разведчика Яшина. [181]

Главной задачей поисковой группы стала эвакуации пленного в расположение своих войск. Задача непростая: группа обнаружена, внезапность потеряна. Как лучше организовать эвакуацию пленного? Опытный командир поисковой группы Мацарь, долго не размышляя, установленным сигналом вызвал огонь артиллерии, минометов и пулеметов, выделенных для обеспечения отхода разведчиков с «языком».

Небо озарилось вспышками от орудийных выстрелов, разрывов снарядов и мин. С нашего переднего края дружно затрещали пулеметы. Огневое обеспечение отхода разведчиков осуществлялось примерно так, как это было предусмотрено ранее разработанным планом. Несмотря на то что захват пленного производился не так, как намечалось по плану, обеспечение отхода поисковой группы огневыми средствами осуществлялось по ранее разработанному варианту. Подгруппы огневого обеспечения своим огнем успешно прикрыли отход подгрупп нападения.

Вдруг все стихло. Огневые средства противника в районе проведения поиска были подавлены. Вскоре подгруппа нападения Яшина с контрольным пленным была уже в расположении наших войск. За ними отошли саперы, а затем подгруппы обеспечения.

Задача была выполнена, хотя блиндаж противника так и не был атакован нашими разведчиками. Инициатива, находчивость и храбрость помогли разведчикам выполнить задачу без потерь.

Данными допроса захваченного пленного удалось подтвердить предположение командования дивизии. Противник действительно на данном участке фронта производил перегруппировку своих частей, подводил новые силы из глубины и готовился к активным действиям. Добытые в результате поиска разведывательные данные также помогли уточнить характер боевых действий противника, его группировку, нумерацию и систему огня.

Приведенный пример показывает, что проявление разумной инициативы, находчивости и храбрости в сочетании с умелым расчетом — драгоценное качество каждого разведчика. Не всегда все складывается так, как предусматривается, казалось бы, по самому тщательно разработанному плану. Очень часто обстановка в ходе проведения поиска меняется настолько резко, что офицер, [182] сержант или рядовой разведчик вынуждены быстро принимать новое решение. В таких случаях приходит на помощь богатый опыт, находчивость и смекалка, подкрепленные смелостью.

Вот почему и говорят разведчики: «Не назначай командовать поиском или засадой людей, первый раз идущих на столь важное и опасное задание, не назначай командовать в таких случаях человека, не имеющего боевого опыта, не посылай в разведку одних только новичков, а включай их «прибавкой» к бывалым разведчикам».

Успеху поиска, кроме того, способствовала тщательная и всесторонняя подготовка. И хотя в ходе проведения поиска был неожиданно избран другой объект, его подготовка с точки зрения выхода группы к объекту, огневого обеспечения и планомерного ее отхода принесла хорошие результаты.

Естественно, что проводить поиск в данной обстановке по ранее разработанному плану и нападать на блиндаж было неразумно. Задача практически была выполнена: пленный немец был в руках разведчиков. Противник старался предпринять все возможное, чтобы не выпустить советских воинов из своего расположения.

Быть может, в данной обстановке не было необходимости назначать для одного объекта (блиндажа противника) две подгруппы захвата. Однако начальник разведки дивизии, организующий поиск, исходил из того, что к объекту выйдут две подгруппы, а атакует его та, которая окажется в более благоприятной обстановке. В этом случае вторая подгруппа захвата должна была выполнять функции подгруппы обеспечения.

Пример 41.
Правильная оценка условий обстановки обеспечила успех дневного поиска.

Противник на рубеже Готартовиц, Ровни производит инженерные работы по усовершенствованию своей обороны, соединяет опорные пункты ходами сообщения, подготавливает здания в населенных пунктах к обороне.

С 17 марта 1945 г. поведение противника перед фронтом 100-й стрелковой дивизии резко изменилось, возросла его огневая активность. Для того чтобы уточнить группировку и намерения противника, необходимо было захватить пленного. [183]

18 марта 1945 г. командир отдельной разведывательной роты дивизии получил задачу от начальника разведки подготовить и провести поиск 21 марта 1945 г. с целью захвата пленного в районе Готартовиц (рис. 12).

Проведение поиска командиром отдельной разведывательной роты было возложено на группу специально отобранных разведчиков в количестве 12 человек во главе со старшиной Филимоновым.

Подготовка к действиям. После получения задачи командир роты совместно со старшиной Филимоновым приступили к выбору объекта поиска. Для этого за районом Готартовиц было организовано круглосуточное наблюдение и подслушивание с нескольких пунктов. В качестве объекта был избран расчет ручного пулемета в окопе у отдельного дома Готартовиц.

В течение трех суток разведчики изучали систему огня, режим поведения противника, скрытые подступы к избранному объекту поиска, производили ночные вылазки к объекту нападения. [184]

В результате этих мероприятий по подготовке поиска было установлено, что в ночное время противник несет службу более бдительно, усиливает охранение и периодически освещает местность ракетами. В дневное время на переднем крае он оставляет лишь отдельные наблюдательные посты на удалении 100 м и более один от другого, а также дежурные подразделения. Остальной же личный состав отводится на отдых в землянки и блиндажи, находящиеся в 200–300 м от переднего края.

Оборона противником хотя и совершенствовалась, была на этом участке еще недостаточно развита: не было сплошных траншей, не везде перед передним краем имелись проволочные заграждения, а имеющиеся разрывы в них прикрывались минными полями.

Местность в районе избранного объекта была пересеченной, с большим количеством лощин, канав, покрыта мелким кустарником. Все это создавало благоприятные условия для того, чтобы в дневное время разведчики скрытно подползли к окопам противника на удаление 40–50 м и внезапно атаковали объект.

В результате правильной оценки противника и местности было решено провести дневной поиск с применением полной внезапности действий. К тому же ранее проводимые на этом участке фронта ночные поиски успеха не имели. Противник обнаруживал наших разведчиков на подступах к объекту нападения, открывал огонь, и разведчики вынуждены были, не выполнив задачи, возвращаться в свое расположение.

Поисковая группа была разделена на подгруппу захвата (шесть человек во главе со старшиной Филимоновым), подгруппу огневого обеспечения (четыре человека с двумя ручными пулеметами), подгруппу разграждения (два сапера).

По огневым точкам, расположенным на флангах избранного объекта, был подготовлен огонь двух минометных рот и минометной батареи, а также организован ружейно-пулеметный огонь с первой траншеи.

С разведчиками были проведены тренировочные занятия на сходной с районом предстоящего поиска местности с целью отработки стремительного броска подгруппы нападения, смелых и решительных действий всего личного состава.

Тщательно были отработаны и вопросы взаимодействия [185] поисковой группы с обеспечивающими ее огневыми средствами.

Артиллерия и минометы, не нарушая установленного на этом участке режима огня, производили пристрелку по районам, прилегающим к намеченному объекту нападения.

Проведение поиска. В ночь на 21 марта саперы-разведчики проделали проход в минном поле (сняли взрыватели с противопехотных мин, установленных в разрыве между проволочными заграждениями). При подходе к переднему краю подгруппа разграждения неожиданно заметила тонкую, как струнка, проволоку, которая при малейшем прикосновении могла бы предупредить противника. Саперы обнаружили также развешанные на ветках кустарника ручные гранаты и мины-»сюрпризы», которые взрывались от малейшего прикосновения.

Но как ни ухищрялись гитлеровцы, наши саперы-разведчики выполнили свою задачу. Проход в заграждениях был проделан.

В 5 часов 21 марта подгруппа захвата скрытно выдвинулась на исходный пункт и расположилась на удалении 35–40 м от окопа противника, где находился расчет пулемета.

Наблюдение за противником продолжалось. Было установлено, что с наступлением рассвета противник начал отводить личный состав с переднего края в глубину своего расположения. К 9 часам утра перед разведчиками остался лишь один расчет пулемета противника.

В 9 часов 15 минут шесть разведчиков под командованием старшины Филимонова стремительным броском ворвались в окоп, остальные четыре человека из подгруппы обеспечения остались для прикрытия действий подгруппы захвата.

Действия наших бойцов были настолько внезапными, что пулеметчики противника, растерявшись, не смогли оказать никакого сопротивления. Один из пулеметчиков был убит, второй захвачен в плен. Противник открыл огонь лишь тогда, когда наша группа вместе с пленным и документами убитого была уже в своей первой траншее.

Поставленная задача была выполнена успешно. Захваченный пленный 911-го охранного батальона показал, что их батальон сменил части 68-й пехотной дивизии. Он [186] также дал сведения о характере обороны батальона и назвал соседние с ним части.

Позже старшина Филимонов рассказывал, что успех поиска был прежде всего обеспечен высоким мастерством разведчиков. Особое внимание при их подготовке обращалось на быстроту и внезапность действий, скрытый и бесшумный выход к намеченному объекту, тщательную маскировку. Каждый разведчик из группы Филимонова немало потрудился, пока достиг нужных результатов. Не одну сотню метров пришлось проползти разведчикам по-пластунски и перемещаться другими способами, чтобы приобрести необходимые навыки.

Это вполне понятно. Ведь противник днем и ночью следит за тобой, чутко прислушивается к каждому шороху, к каждому подозрительному звуку. И уж если заметит разведчиков, хорошего не жди.

Из данного примера видно, что внезапность действий, достигнутая благодаря всесторонней оценке фактора времени, характера боевой деятельности противника и условий местности, обеспечила успешное проведение поиска днем.

Успеху поиска способствовало изменение тактики действий разведчиков: противник, привыкший к ночным действиям с нашей стороны, не ожидал дневного нападения, ослабил бдительность и наблюдение. Этим воспользовались наши разведчики. Дневной поиск прошел успешно благодаря хорошей подготовке личного состава, тщательному взаимодействию внутри группы и со средствами огневой поддержки, правильному выбору скрытых путей к объекту и полной маскировке своего движения. Одновременно был использован элемент внезапности, что в свою очередь способствовало выполнению задачи.

Дневной поиск может быть успешно проведен в любом районе, если будет тщательно изучена система неприятельского огня, его поведение и найдены пути скрытого подхода к объекту.

Пример 42. Правильно ли, что поиском (засадой) решаются задачи, имеющие только тактическое значение?

Вспомним, что происходило под Курском и Орлом летом 1943 г. Весной 1943 г. немецко-фашистское командование начало подготовку нового наступления в районе [187] Курска и Орла, рассчитывая на благоприятную для него обстановку в связи с тем, что США и Англия затягивали открытие второго фронта в Европе. Планируя летнюю кампанию 1943 г., гитлеровцы намеревались под Курском и Орлом взять реванш за поражение под Сталинградом и поднять свой пошатнувшийся престиж.

В подобной обстановке задача тактической и оперативной разведки состояла в том, чтобы непрерывно следить за ходом подготовки противника к наступлению, не выпускать его из поля зрения ни на одну минуту. На своевременное вскрытие точных сроков вражеского наступления были нацелены силы и средства тактической и оперативной разведки.

Разведывательные органы всех звеньев проделали титаническую работу. Вблизи переднего края противника располагались тысячи наблюдательных пунктов и постов, просматривавшие расположение противника на глубину 5–8 км. То, чего нельзя было увидеть с наземных наблюдательных пунктов, фиксировалось воздушной разведкой.

Каждую ночь наши неутомимые разведчики захватывали пленных, документы, образцы вооружения, отыскивали минные поля, уточняли расположение противника и характер его действий.

В последних числах апреля в разведывательных сводках Центрального и Воронежского фронтов на основе данных, полученных от разведки, и особенно показаний пленных, был сделан вывод о возможности перехода противника в наступление в первых числах мая. Но в мае наступление немецко-фашистских войск не состоялось. Оно, как выяснилось позже, было отсрочено приказом Гитлера до середины июня. В последующем был изменен и этот срок. Дело в том, что Гитлеру хотелось применить в предстоящей операции большое количество танков «тигр», «пантера» и самоходных орудий «фердинанд», которые незадолго до этого были пущены в серийное производство и на которые военное командование возлагало большие надежды.

С 29 июня и по 3 июля 1943 г. включительно воздушное и наземное наблюдение отмечало передвижение немецких бронетанковых, артиллерийских и пехотных частей (подразделений), их выдвижение к переднему краю, особенно на участках 13-й и 48-й армий. [188]

В ночь на 2 июля на нашу сторону перешли два перебежчика-француза. Следует заметить, что этот факт забыт. А жаль. Он стоит того, чтобы о нем рассказать подробнее. Эти французские патриоты были насильственно мобилизованы в немецко-фашистскую армию. В июне в составе охранного подразделения они были переброшены под Курск. Именно здесь им пришлось нести охрану штаба 86-й немецкой пехотной дивизии.

1 июля, узнав, что в дивизии получен приказ о переходе немецко-фашистских войск в наступление, французы решили предупредить советское командование. К сожалению, не зная точного начертания переднего края и расположения минных полей, они оба получили ранения на немецких минах.

Истекая кровью, эти мужественные люди продолжали ползти в сторону расположения советских войск. Рано утром их подобрали наши разведчики в нейтральной полосе и доставили в госпиталь. После оказания им первой медицинской помощи они показали прибывшему к ним офицеру-разведчику, что получен приказ о переходе немецко-фашистских войск в наступление.

Точной даты наступления перебежчики не знали, но предполагали, что это должно случиться в ближайшие два-три дня.

Показания французских патриотов-перебежчиков были своевременно доведены до нашего командования.

В разведывательной сводке штаба Центрального фронта за 29 июня был сделан вывод, что противник начал занимать исходное положение для наступления на Курск. В ежедневных сводках за 30 июня, 1, 2 и 3 июля говорилось, что противник продолжает выдвижение своих войск и боевой техники для занятия исходного положения с целью наступления на орловско-курском направлении. Начало этого наступления следует ожидать в ближайшие дни. И вдруг 4 июля обстановка на фронте резко изменилась.

На стороне противника, там, где предполагалось его наступление, неожиданно все затихло. Перед войсками Центрального фронта не наблюдалось какого бы то ни было движения. Поле боя помертвело. Активность огня противника снизилась. Перед соседним слева Воронежским фронтом отмечалось то же самое. Больше того, оперативной разведкой было установлено, что в 150–200 км [189] южнее Харькова по дорогам Донбасса на запад и восток тянутся танки, автомашины и тягачи. Казалось, от Курской дуги все отхлынуло и устремилось в Донбасс. Однако эти и подобные, проводимые противником мероприятия не только не ввели нашу разведку в заблуждение, но насторожили ее еще больше. Все силы и средства разведки частей, соединений и объединений пристально следили за действиями немецко-фашистских войск.

Проходил час за часом, а в стане врага по-прежнему царила тишина. Что это значит? Почему противник ведет себя так необычно? Эти вопросы крайне интересовали и офицеров-разведчиков, и командиров всех степеней.

Выдвигались, конечно, различные гипотезы, предположения в поисках истины.

Наконец, решили. Да ведь это все закономерно. В течение последних пяти дней противник выдвигал к переднему краю свои войска и боевую технику, производил перегруппировку, готовясь к наступлению.

В ночь на 4 июля противник занял исходное положение для наступления. Именно поэтому днем 4 июля не отмечается никаких перегруппировок и подхода его войск из глубины. Ведь нужен же по крайней мере один день, для того чтобы личный состав подразделений и частей противника отдохнул, осмотрелся и подготовился к атаке.

Такой вывод был записан и в разведывательной сводке штаба Центрального фронта за 4 июля. В ней, в частности, говорилось, что противник закончил сосредоточение войск и подготовился к переходу в наступление, которое следует ожидать в ближайшие одни-двое суток.

Однако такой вывод не мог в полной мере удовлетворить наше командование как с точки зрения временных факторов, так и с точки зрения знания направлений главных ударов немецко-фашистских войск.

Известно, что командующими объединений и соединений на Орловско-Курской дуге была подготовлена артиллерийская и авиационная контрподготовка. Для наиболее эффективного ее проведения далеко еще недостаточно знать, когда противник перейдет в наступление. Нужно с точностью до часа, а лучше минуты рассчитать, в какое время противник покинет укрытия и изготовится к переходу в атаку. Именно в этот период его группировка наиболее уязвима, и ей можно нанести большие потери. [190]

Соответствующими командующими (командирами) и начальниками были отданы указания усилить разведку всех видов с целью установить точное время начала вражеского наступления. Среди различных способов достижения этой цели важная роль возлагалась на дивизии первого эшелона. Они должны были проведением поисков и засад захватить контрольных пленных и уточнить группировку, нумерацию и намерения противника.

В числе многих поисковых групп, действующих в эту теплую ночь на 5 июля 1943 г., была группа 15-й Сивашской дивизии под командованием опытного и отважного разведчика лейтенанта Ивана Мелешникова.

Поздно вечером группа разведчиков, перейдя передний край своей обороны, двигалась к объекту поиска, находящемуся на выс. 256. Огромная шапка высоты черным силуэтом вырисовывалась на поблескивающем звездами небе.

Прислушиваясь и осторожно раздвигая высокую траву, впереди шли дозорные — сержант Андрей Иванов и ефрейтор Александр Гусынин. Вслед за ними на расстоянии зрительной связи двигались один за другим остальные 13 разведчиков, возглавляемые лейтенантом Мелешниковым. Не успели они преодолеть свое минное поле, как до тонкого слуха сержанта Иванова донеслась нерусская речь. Дозорные залегли в траве. Остальные сделали то же самое. Лейтенант бесшумно подполз к Иванову.

— В чем дело? — спросил он у сержанта.

— Впереди фрицы, — еле слышно прошептал тот в ответ.

В самом деле, недалеко от дозорных четко вырисовывались силуэты людей. Обстановка для группы лейтенанта Мелешникова неожиданно и резко изменилась. Необходимость в проведении поиска в районе выс. 256 отпала. Враг сам шел в руки наших разведчиков. Нужно новое решение. «Только бы не ошибиться, не сорвать выполнение боевой задачи», — размышлял лейтенант.

«Засаду!» — приказал Мелешников и взглянул на часы. Было ровно 22 часа. После отдачи коротких распоряжений командиром разведчики быстро заняли указанные им посты и по сигналу лейтенанта дружно ударили по вражеским солдатам.

В скоротечном бою 14 вражеских солдат было убито, [191] двое, пользуясь ночной темнотой и местными предметами, бежали и один взят в плен. Пленным оказался сапер 6-й немецкой пехотной дивизии. Во время стрельбы он спрятался в канаву. Как только стрельба прекратилась, он был захвачен в плен.

Вскоре разведчики с «добычей» возвратились в расположение наших войск. На допросе пленный показал, что немецко-фашистские войска приведены в полную боевую готовность и 5 июля в 2 часа по европейскому времени перейдут в наступление на орловско-курском направлении. Одновременно с этим, по показаниям пленного, начнется наступление на Курск с юга, со стороны Белгород.

Лейтенант Мелешников, понимая всю важность полученных сведений, принял решение как можно скорее вернуться в свое расположение и доложить их командиру дивизии.

Звонили телефоны... Приблизительно в 1 час ночи по московскому времени показания пленного стали известны Военному совету и командующему Центральным фронтом генералу армии Рокоссовскому К. К.

Перед Военным советом фронта встал вопрос: верить показаниям пленного или нет? От ответа на этот исключительно важный вопрос зависело решение о времени начала артиллерийской и авиационной контрподготовки наших войск.

Командующий Центральным фронтом отдал приказ обрушить на противника всю мощь запланированных для этой цели огневых средств. Это решение дальновидного полководца, принятое на основе данных, добытых войсковой разведкой, сыграло важную роль не только в деле отражения первого удара немецко-фашистских войск, но и в последующем разгроме вражеских войск на Орловско-Курской дуге.

Противник начал атаку в 5 часов 30 минут 5 июля 1943 г. Курская битва началась, и вместе с ней открылась новая страница бессмертных подвигов воинов Советской Армии, среди которых наши разведчики всегда занимали достойное место.

Нетрудно заметить, что пленный сапер 6-й немецкой пехотной дивизии, его показания на допросе и выводы, сделанные нашим командованием, имели не только тактическое или оперативное, но и стратегическое значение. [192]

Данные, добытые войсковой разведкой 15-й Сивашской дивизии, трудно переоценить. Неудивительно поэтому, что они сразу приковали к себе внимание всех командиров и командующих.

Пример 43.
Непредусмотренные варианты действий при проведении поиска.

Рассмотрим ночной поиск, проведенный взводом разведывательной роты дивизии в ночь на 4 июля 1943 г. у деревни Бабанова (рис. 13).

Передний край обороны противника на участке Бабанова, Фадеева проходил по северо-западному берегу р. Порусья и имел сплошную траншею полного профиля с открытыми стрелковыми ячейками и пулеметными площадками. На некоторых участках перед траншеями имелись проволочные заграждения и минные поля. [193]

Подступы к переднему краю обороны противника были скрытыми.

Расположение противника хорошо просматривалось. Глубина р. Порусья не превышала 1 м, дно илистое, но река была вполне проходима вброд.

Для проверки группировки и нумерации противостоящих частей противника возникла необходимость захватить на этом участке контрольного пленного. Эта задача была поставлена начальником штаба дивизии командиру взвода разведывательной роты гвардии лейтенанту Скибе.

Гвардии лейтенант Скиба с группой разведчиков вышел на передний край, выбрал хороший наблюдательный пункт и в течение целого дня лично изучал передний край обороны противника, подступы к нему и объект поиска.

Наиболее скрытый подступ для движения группы ночью находился перед участком, где у противника располагался расчет ручного пулемета. Западный берег реки в этом районе был отлогий, проволочных заграждений не наблюдалось. Ручной пулемет был расположен недалеко от берега реки. Расчет этого пулемета и решили захватить.

План действий состоял в следующем: поиск должна была проводить группа в составе семи разведчиков и одного сапера с миноискателем под командой гвардии сержанта Ветчинева. Двигаясь за сапером, поисковой группе надлежало скрытно подползти к расчету ручного пулемета, бесшумно атаковать его и, захватив пленного, тем же путем возвратиться. Командир группы решил произвести захват пленного без единого выстрела. Он вооружил разведчиков армейскими ножами, приказав применять огонь и гранаты только в случае крайней необходимости.

Для обеспечения атаки и отхода группы из ее состава назначались два разведчика, которые должны были занять позиции у переднего края обороны противника.

На подготовку к поиску отводилось трое суток. В течение этого времени разведчики вели непрерывное наблюдение и подслушивание за противником, изучали характер его обороны, огневые средства вблизи объекта нападения и разведывали броды через реку. Одновременно личный состав тренировался в бесшумном переползании [194] на местности, в переправе через реку, а также в действиях в период атаки объекта и отхода.

В конце дня 3 июля группа выдвинулась на исходный пункт. С наступлением темноты разведчики по-пластунски начали выдвижение к броду и бесшумно переправились через реку. Двигались они по одному, на дистанции 1 м один от другого. В голове поисковой группы находился ее командир и рядом с ним сапер.

Недалеко от берега реки разведчики обнаружили минное поле. Проделав проход в нем, поисковая группа продолжала движение вперед по направлению к объекту нападения. Преодолев минное поле, гвардии сержант Ветчинев оставил у прохода сапера и двух разведчиков для огневого обеспечения атаки объекта, а сам вместе с остальными разведчиками пополз дальше.

Когда разведчики находились всего лишь в 80 м от объекта нападения, вражеские пулеметчики заметили их и, не рискуя попасть в плен, не открывая огня, начали отход. Видно было, как они схватили пулемет и бежали по траншее в направлении деревни Бабанова.

Гвардии сержант Ветчинев в разведке не новичок. Много раз ему приходилось участвовать и в проведении поисков, и в устройстве засад. В эту ночь, наблюдая за бегущими по траншее фрицами, опытный разведчик подумал: «Да, солдаты немецко-фашистской армии стали не те, какими они были в 1941/42 г.» Тогда фашисты действовали смелее и находчивее. Теперь, наученные горьким опытом, видимо, образумились. Подорван моральный дух оккупантов. Они стали бояться доблестных воинов Советской Армии, бесстрашных разведчиков. Убедились на собственном опыте, что с советскими разведчиками шутки плохи, и все чаще стали избегать неприятных с ними встреч.

Командир группы был озадачен. Группа обнаружена, а пулеметный расчет, намеченный для захвата, скрылся. Казалось, разведчикам оставалось только одно — возвратиться в свое расположение. Однако гвардии сержант Ветчинев поступил иначе. «Задача должна быть выполнена во что бы то ни стало», — думал он. Быстро вскочив в траншею и осмотрев ее, командир группы оставил в ней двух разведчиков, приказав им задержать солдат противника, если они будут проходить от деревни Бабанова, а сам с двумя разведчиками направился в сторону [195] деревни Фадеева. Быстро сблизившись с вражеским расчетом другого ручного пулемета, расположение которого было известно еще при подготовке поиска, разведчики с тыла набросились на оказавшихся там двух немцев и захватили их в плен, затем стали быстро отходить. Солдаты противника были настолько ошеломлены внезапным нападением, что не смогли оказать никакого сопротивления.

Когда разведчики выскочили из траншеи, захватив с собой пленных, и отошли от нее на некоторое расстояние, со стороны Бабанова подошли немцы. Оставшиеся в траншее двое разведчиков открыли по ним огонь. Заставив немецких солдат залечь, разведчики начали отход. Когда противник открыл огонь, группа разведчиков уже поднималась на свой берег и, пользуясь ночной темнотой, без потерь отошла в свое расположение, доставив обоих пленных.

Допросом пленных было установлено, что противник, произведя частичную перегруппировку, продолжает совершенствовать в инженерном отношении занимаемые позиции.

Данный пример показателен тем, что командир группы гвардии сержант Ветчинев, после того как разведчики были обнаружены противником, продолжал выполнять поставленную задачу и, проявив инициативу, смелость и находчивость, воспользовался тем, что убежавшие немцы не подняли тревогу, и успешно организовал захват пленных на близ находящемся объекте.

Успеху поиска сопутствовало также и то, что в процессе его подготовки были изучены многие объекты противника, расположенные в этом районе. Без этого вряд ли было возможно захватить пленных в районе Фадеева.

Заметим также, что состав поисковой группы был невелик — всего восемь человек. Однако хорошая подготовка поиска, инициативные и решительные действия командира и всей группы принесли успех.

Пример 44.
Внезапность действий обеспечила успех поиска.

Части 87-й стрелковой дивизии 30 декабря 1944 г. сменили дивизию соседней армии. В период смены разведка противника была ослаблена, хотя этого не должно было произойти. Возникла необходимость проверить [196] имеющиеся данные о противнике и уточнить его группировку.

С этой целью начальник штаба 87-й гвардейской стрелковой дивизии 1 января 1945 г. поставил задачу командиру разведывательной роты гвардии капитану Тувалькину в ночь на 5 января провести поиск и захватить пленного в районе фл. Шеферай (рис. 14). Расстояние между передним краем нашей обороны и первой траншеей противника составляло 150–180 м.

Перед передним краем вражеской обороны имелось проволочное заграждение в два ряда кольев и противопехотное минное поле.

1 января 1945 г., получив задачу, командир разведывательной роты со старшиной Стадником, рядовыми Дегтяревым, Кирилловым и Филоновым выдвинулся в первую траншею своей обороны для выбора объекта поиска.

После круглосуточного наблюдения, подслушивания и детального изучения обороны в районе фл. Шеферай был намечен объект поиска — расчет ручного пулемета, который занимал огневые позиции в ночное время на удалении 30–40 м от переднего края.

Избранный объект поиска, пути подхода к нему и характер обороны противника в этом районе изучались наблюдением и высылкой разведчиков в ночное время, по [197] возможности ближе к расположению противника, в течение трех суток.

В результате изучения противника и местности было установлено, что на удалении 7–10 м от проволочного заграждения подготовлен окоп на отделение, соединенный с первой траншеей ходом сообщения. Ежедневно с 18 часов — 18 часов 30 минут в этот окоп выдвигается четыре — пять солдат противника с ручным пулеметом и автоматами. Расчет ручного пулемета располагается справа, в конце окопа (севернее его), а остальные солдаты — в левой его части (южнее расчета пулемета). В 8 часов утра все солдаты по ходу сообщения уходили отдыхать в блиндаж, расположенный за первой траншеей.

Командир разведывательной роты, оценив обстановку, решил для выполнения поставленной задачи создать группу для проведения поиска в количестве 13 человек.

Разведывательная группа была разбита на подгруппы: нападения — пять человек, две подгруппы огневого обеспечения по три человека каждая и подгруппа разграждения — два человека.

Старшим подгруппы захвата был назначен опытный разведчик старшина Стадник, не раз успешно ходивший в разведку.

3 января был составлен план проведения поиска, подписан начальником разведки дивизии, командиром поисковой группы и утвержден начальником штаба соединения.

Согласно ему проход в минных и проволочных заграждениях должен быть проделан правее окопа, на удалении 15–20 м от расчета ручного пулемета. Правая подгруппа огневого обеспечения проделывала проход северо-восточнее фл. Шеферай.

План действий был таков: саперы, проделав проход, пропускают разведывательную группу, остаются для охраны его вместе с правой подгруппой огневого обеспечения; подгруппа нападения, пройдя через проход, ползком выдвигается к расчету пулемета противника и захватывает его; левая подгруппа огневого обеспечения, преодолев проход через заграждения, выдвигается к ходу сообщения и в случае обнаружения подгруппы нападения при атаке расчета ручного пулемета уничтожает противника у хода сообщения и прикрывает ее отход. [198]

Подготовка к действиям. В ночь на 4 января командир разведывательной роты в присутствии начальника разведки дивизии детально ознакомил разведчиков с планом предстоящих действий в поиске. Он провел с ними занятия на специально оборудованной местности в тылу нашей обороны.

Днем 4 января тренировки проводились дважды. В результате проведенных занятий были четко отработаны действия командиров подгрупп и каждого разведчика в отдельности.

Все разведчики имели при себе белые маскхалаты.

Для огневого обеспечения поиска в случаях обнаружения действий группы выделялась минометная рота и батарея 76-мм орудий, которые, не изменяя режима огня, производили пристрелку целей.

Действия поисковой группы. В 19 часов 30 минут подгруппа разграждения и правая подгруппа огневого обеспечения начали проделывать проход. Через 10–12 минут старший подгруппы разграждения условным сигналом (при помощи шнура) передал командиру поисковой группы, что проход готов.

Подгруппа нападения и левая подгруппа огневого обеспечения начали выдвигаться за минные и проволочные заграждения противника. Поднявшаяся небольшая метель способствовала скрытному выдвижению разведчиков.

Подгруппе нападения удалось незамеченной подползти вплотную к пулеметному расчету противника. Мгновенным броском подгруппа захвата ворвалась в окоп и захватила в плен вражеских пулеметчиков. Солдаты противника, находящиеся в траншее, услышав шум, растерялись и пытались бежать по ходу сообщения. Но не тут-то было. Разведчики только и ждали этого. Левая подгруппа огневого обеспечения уничтожила бегущих солдат гранатами. Правая подгруппа открыла огонь из автоматов по огневым средствам противника.

Взвились осветительные ракеты. Противник стремился не дать возможности отойти нашим разведчикам, но было поздно — они уже находились в своей траншее.

Командиру поисковой группы не потребовалось вызывать огонь поддерживающей артиллерийской и минометной батарей, которые находились в постоянной готовности. [199]

Поисковая группа успешно, без потерь, выполнила свою задачу — захватила в плен двух солдат 24 пп 21 пд и ручной пулемет. В результате допроса пленных группировка и нумерация противника на данном участке были уточнены.

Таким образом, правильное решение, принятое на основе всестороннего учета всех имеющихся данных о противнике, хорошо разработанный план проведения поиска и четкая организация взаимодействия способствовали успешному выполнению боевой задачи.

Пример 45.
Хитрость разведчиков при проведении поиска.

В первых числах августа 1944 г. противник занимал оборону на заранее подготовленном рубеже Вилькоболе, Указовка. Оборона состояла из прерывчатых траншей с системой укрытий и огневых средств в бетонированных сооружениях (рис. 15). В течение пяти суток группировка и нумерация противника перед фронтом нашей дивизии и его намерения были не ясны. [200]

Группе разведчиков под командованием лейтенанта Лушникова начальником разведки дивизии была поставлена задача захватить контрольного пленного на участке Вилькоболе — Указовка.

В течение двух суток разведчики вели непрерывное наблюдение за районом поиска, а по ночам выползали к переднему краю обороны противника и тщательно изучали характер его боевой деятельности и расположение огневых средств. В качестве объекта поиска был избран расчет пулемета, расположенный на огневой позиции в траншее южнее Вилькоболе.

Лейтенант Лушников отобрал в поисковую группу 13 человек и сразу разбил ее на подгруппы: нападения — семь человек и две подгруппы огневого обеспечения по три человека в каждой.

Все детали поиска были тщательно разработаны на местности, разработан план его проведения, в котором определялись задачи разведчиков, участвующих в поиске и поддерживающих огневые средства.

Лейтенант Лушников определил исходный пункт, маршруты выдвижения к объекту, боевой порядок группы, способы нападения на объект, порядок эвакуации пленных и отхода разведчиков.

Перед поиском с личным составом группы проведены два тренировочных занятия на местности, подобной району предстоящих действий.

В 1 час 7 августа поисковая группа вышла на исходный пункт в 200 м от противника в лощине южнее Вилькоболе и по-пластунски подгруппами начала выдвигаться к неприятельской траншее. При освещении противником местности разведчики залегали, чтобы не быть обнаруженными противником.

В 2 часа ночи головной дозор в составе двух разведчиков, преодолев передний край противника, находился уже за его первой траншеей. Подгруппы огневого обеспечения заняли назначенные им позиции в готовности поддержать подгруппу нападения. Тем временем последняя скрытно просочилась на расстояние приблизительно 300 м в глубину расположения противника.

На подступах к объекту нападения лейтенант Лушников обнаружил в 100–120 м от себя шесть немцев, идущих от первой траншеи в тыл. Пропустив группу [201] противника, лейтенант принял следующее решение: четырех разведчиков из подгруппы нападения выслать на тропу, по которой пришли вражеские солдаты. В случае возвращения солдат противника к объекту поиска разведчики должны задержать их огнем. Лейтенант и двое разведчиков, выдавая себя за противника, направились во весь рост к расчету пулемета. Хитрость удалась. Трое разведчиков во весь рост подошли к вражеской траншее с тыла и бесшумно напали на объект. В это время находящиеся на объекте немцы о чем-то жарко спорили. В результате короткого рукопашного боя был захвачен в плен один ефрейтор, остальные находящиеся на объекте солдаты были уничтожены.

Отход подгруппы с захваченным пленным производился по другому маршруту. Противник так и не заметил, что разведчики провели успешный поиск. Вскоре разведчики с контрольным пленным были уже в расположении наших войск. Поиск был проведен без единого выстрела.

Ефрейтор на допросе показал, что он принадлежит 24-му пехотному полку 21-й пехотной дивизии. В их полк ежедневно прибывает пополнение. О намерениях противника пленный не мог дать каких-либо показаний. Однако некоторые данные об укомплектовании его подразделений и частей он сообщил.

В результате проведенного поиска нашему командованию стали более ясными противостоящая группировка противника и характер его действий.

Таким образом, продуманная и тщательная организация, хорошая предварительная подготовка поиска, умелый маневр разведчиков для внезапного нападения на объект с тыла, решительные и дерзкие действия разведчиков, проявленная храбрость и способность командира группы правильно реагировать на изменившуюся обстановку явились основой успешного выполнения боевой задачи.

В разведке, чтобы добыть какие-либо данные, бывалые разведчики применяли свои приемы хитрости, свои способы обмана врага. Лучшей школой в подготовке разведчиков являлось умение провести поиск или устроить засаду. [202]

Пример 46.
К чему приводит шаблон в организации поиска?

Донесение о ночном поиске выглядело примерно так: «Убито до пятнадцати солдат и офицеров, подавлены две огневые точки противника, захвачен один телефонный аппарат». Командир разведывательного взвода был доволен результатом. Он еще раз перечитал донесение и подписался: лейтенант Кучеренко. Это было зимой 1943 года.

Иначе встретили это донесение в штабе части. Лейтенанта вызвали к командиру, который сделал ему серьезное внушение. Разведка должна была добыть «языка» и выяснить, какими силами располагает противник на этом участке, каковы система его огня и намерения.

Никакая удаль, никакие успехи не оправдают поиск, если в результате его проведения не захвачены пленные или документы, то есть не решена основная задача поиска.

Лейтенант оправдывался, что слишком рано был замечен противником и поэтому его взвод не мог захватить пленного. В заключение он сказал, что понял свою ошибку и завтра обязательно приведет «языка». Однако и на следующий день повторилось то же самое: взвод при повторном проведении поиска был снова обнаружен противником, встречен ружейно-пулеметным огнем. Вспыхнули ракеты противника, освещая местность и приближающихся к расположению разведчиков. Поиск опять не дал результата. Вновь Кучеренко был вызван в штаб. Снова его поругали и отложили дело на завтра.

Почему же лейтенант не добился успеха? Только ли он виноват в этом?

Вся беда в том, что поиски проводились здесь на узком участке фронта, никто не отвлекал противника в других местах. Они начинались в обычное, уже установившееся время — в 2–3 часа ночи. Все это было слишком понятно для противника. Кроме того, разведчики ничего не знали о привычках врага, находящегося перед ними, о режиме его поведения, быте и обо всем том, что способствовало бы выполнению задачи. Ведущееся днем наблюдение было поверхностным, подслушивание ночью не велось.

Разведкой удалось лишь установить незаминированные [203] пути подхода к переднему краю вражеской обороны, но ведь этого слишком мало. Командир части, организующий поиск, понадеялся, что лейтенант Кучеренко со своими разведчиками сумеет добыть необходимые данные о противнике и объекте. В данной обстановке командиру части должно быть совершенно очевидно, что нельзя проводить поиск на одном и том же участке, да еще в одно и то же время. А почему бы не предпринять активные действия разведчиков на других участках фронта и в другое время, не видоизменить способы действий подразделений в поиске?

Некоторые командиры, к сожалению, считают провал поиска незначительной неудачей. Это, мол, не проигранный бой: нет «языка» сегодня — будет завтра или послезавтра.

Таким суждениям не может быть места в современном общевойсковом бою. Противник может безнаказанно перегруппироваться, организовать наступление на том или другом направлении, вывести или подвести новые подразделения.

Можно, конечно, сказать, что разведка не ограничивается проведением поиска и захватом контрольного пленного. Имеется много других способов и средств разведки, применяя которые можно определить, что делает противник и к чему он готовится. Однако не следует забывать и опыт войны, когда говорили: «День без «языка» — это неприятное происшествие». И если так случается, то на следующий день должны быть предприняты чрезвычайные меры: изменены способы действий разведывательных органов, время и направления их действий, привлекаемые силы и средства, наконец, что имеет немаловажное значение, проявлена находчивость, военная хитрость и решительность в действиях.

Как уже говорилось, успех поиска зависит от внезапности действий разведчиков. Это, пожалуй, самое главное и вместе с тем самое трудное в организации и проведении поиска. Действительно, можно добиться внезапности действий раз или два. Но как этого достигать ежедневно? Скептики считают такую задачу трудно разрешимой. Между тем если достаточно скрупулезно изучить противника, присмотреться к его привычкам и повадкам, не пропускать ни одного его шага, то можно каждый раз находить новые способы действий и добиваться [204] успеха в разведывательной деятельности наших войск. Об этом всегда помнили разведчики в Великую Отечественную войну, не должно забывать эти принципы молодое поколение советских воинов и теперь.

Пример 47.
Как поиск превратился в засаду.

В марте 1945 г. противник занимал оборону на рубеже восточнее Павловице, Збыткув, совершенствуя ее в инженерном отношении. Необходимо было уточнить группировку, нумерацию и ближайшие намерения противника. Командир взвода лейтенант Олейников получил задачу от командира полка захватить контрольного пленного в районе населенного пункта Павловице (рис. 16). [205]

После тщательного наблюдения за районом был избран объект нападения. Решено было захватить в плен пулеметчиков противника, которые располагались в траншее на восточной окраине Павловице. Разведчики детально изучили пути подхода к намеченному объекту и места проделывания проходов в минных полях и проволочных заграждениях в два ряда.

Для выполнения этой задачи была выделена группа разведчиков в составе 12 человек. Разведывательную группу лейтенант Олейников разделил на три подгруппы: нападения — пять человек, огневого обеспечения — четыре человека и разграждения — три человека. Разведчики были вооружены автоматами, ручным пулеметам, гранатами и армейскими ножами.

В ночь на 4 марта 1945 г. разведчики выдвинулись к переднему краю обороны противника и в течение четырех часов внимательно изучали расположение огневых средств и поведение противника в ночное время. К рассвету они возвратились в свое расположение, оставив на переднем крае нашей обороны двух разведчиков для дальнейшего наблюдения за противником и объектом нападения.

В 22 часа 15 минут 4 марта разведчики по изученному маршруту начали выдвижение к переднему краю обороны противника. Впереди шла подгруппа разграждения, за ней на удалении 20 м — подгруппа огневого обеспечения, а последней — подгруппа нападения.

Не доходя 200 м до переднего края обороны противника, подгруппа разграждения обнаружила 15 гитлеровцев, которые двигались в направлении нашей обороны. Об этом командир подгруппы немедленно доложил лейтенанту Олейникову.

Перед командиром группы возникла задача, что делать? На пути движения подгруппы нападения к объекту поиска оказались разведчики немецко-фашистской армии. Выжидать, когда разведчики противника пройдут в желаемом им направлении, нехорошо, да и не безопасно. К тому же, если даже поиск по намеченному плану завершится успехом, отходить будет нелегко: немецкие солдаты могут взять разведчиков в «клещи», угрожая им не только с фронта, но и с тыла. Рассчитывать на успех, действуя по ранее предусмотренному плану, в подобной ситуации практически было невозможно. [206]

В данной обстановке командир взвода по своей инициативе принял разумное решение: отказаться от проведения поиска, а пленного захватить устройством засады.

Командирам подгрупп огневого обеспечения и разграждения были поставлены задачи: подпустить фашистов на близкое расстояние и по команде командира взвода открыть огонь по противнику, а подгруппе нападения захватить пленного.

Когда противник приблизился к месту засады на расстояние 20 м, командир взвода подал команду «Огонь» и выпустил длинную очередь из автомата по солдату, шедшему вторым в колонне. Одновременно с этим открыли огонь разведчики подгрупп огневого обеспечения и разграждения. Один из гитлеровцев, который шел впереди, бросился бежать в направлении нашего переднего края и тут же был взят в плен подгруппой нападения.

Командир взвода приказал обыскать убитых, забрать документы и оружие. Но документов у убитых не оказалось.

Группа разведчиков захватила в плен командира взвода 2-го батальона 202 пп 75 пд, забрала оружие противника и без потерь вернулась в свое расположение.

Допросом пленного была установлена нумерация, боевой состав и характер действий противника на данном направлении.

Высокая бдительность, быстрая реакция на изменившуюся обстановку, разумное решение и четкие распоряжения командира взвода, высокая дисциплина и выучка разведчиков обеспечили выполнение поставленной задачи.

Данный пример также показывает, что во время проведения поиска положение и действия противника в районе объекта поиска могут резко измениться. Поэтому командир группы (подразделения) должен уметь оценить сложившуюся обстановку, принять новое решение или внести необходимые изменения в ранее намеченный план действий.

Пример 48.
Успешные действия стрелкового взвода в поиске.

Великая Отечественная война дала множество примеров проведения поисков стрелковыми взводами и отделениями. [207] Данные, добытые в результате поисков, давали командирам ценные сведения для принятия решения на бой.

Так, в 1943 году на одном из участков фронта с целью уточнения группировки противника требовалось захватить контрольного пленного. Эта задача командиром полка была возложена на стрелковый взвод младшего лейтенанта Андреева. Объектом для поиска намечен расчет ручного пулемета, располагавшийся в первой траншее. В траншее слева и справа от объекта поиска были вскрыты позиции станкового и ручного пулеметов противника. Кроме того, станковый пулемет противника занимал огневую позицию на выс. 231,6 (рис. 17).

Хорошим подступом к объекту служила небольшая лощина, которая пролегала под углом от переднего края нашей обороны и позволяла незаметно приблизиться к объекту нападения. [208]

После тщательного наблюдения и изучения противника в районе объекта, намеченного для поиска, которое продолжалось на протяжении двух суток, младший лейтенант Андреев принял решение: первым отделением внезапно напасть на расчет ручного пулемета противника и захватить его; второе и третье отделения обеспечивают огнем действия первого отделения с флангов.

В соответствии с решением с наступлением темноты взвод должен был сосредоточиться в нашей первой траншее. Саперы в это время проделывают проход в минном поле и проволочном заграждении. Затем все разведчики, выдвинувшись к заграждениям, по-пластунски преодолевают их и занимают: первое отделение — позиции для атаки, второе и третье отделения — позиции для огневого обеспечения подгруппы нападения.

Для огневой поддержки действий взвода были выделены одна артиллерийская и одна минометная батареи, а для проделывания проходов в заграждениях взводу придавались саперы.

Поиск проводился в соответствии с намеченным планом.

С наступлением сумерек младший лейтенант Андреев вывел взвод на исходный пункт, уточнил задачи командирам отделений. Взвод приступил к выполнению поставленной задачи.

Саперы-разведчики, проделав проход в минном поле и проволочных заграждениях противника, остались охранять его. Второе и третье отделения выдвинулись на фланги объекта нападения и изготовились для ведения огня. Первое отделение приготовилось к броску на объект захвата, находясь на удалении 30 м от траншеи противника.

По сигналу командира взвода первое отделение ворвалось в траншею. В завязавшейся короткой рукопашной схватке два фашиста были убиты, а один захвачен в плен.

Для прикрытия отхода первого отделения командир взвода вызвал огонь поддерживающих артиллерийской и минометной батарей, так как в это время противник обнаружил разведчиков и открыл по ним огонь.

Пользуясь темнотой, заранее намеченными маршрутами отхода и огневой поддержкой своей артиллерии и [209] минометов, взвод с пленным без потерь возвратился в свое расположение.

В своих показаниях пленный сообщил о наличии на данном участке фронта 101-го пехотного полка, о его боевом порядке, а также дал ценные сведения о характере боевой деятельности противника.

Этот пример показывает, что при хорошей организации поиска, слаженных действиях личного состава стрелкового взвода и поддерживающих огневых средствах можно достичь не меньших результатов, чем действиями разведывательных групп из специально обученных и подобранных разведчиков.

Пример 49.
Можно ли рассчитывать на успех дневного поиска, когда разведчики обнаружены противником?

В июле 1943 г. противник при наступлении на белгородском направлении Орловско-Курской дуги снимал некоторые соединения и части с второстепенных участков и перебрасывал их на направление своего главного удара.

В этот период 109-я стрелковая дивизия находилась в стороне от главного удара немецко-фашистских войск. Имелись некоторые данные о передвижении войск противника перед полосой обороны дивизии. Командиру и штабу дивизии было неясно, усиливает ли свою группировку противник на данном участке фронта или ослабляет. Вполне понятно, что от этого зависело многое: готовиться частям дивизии к ведению оборонительных боев с немецкими захватчиками или активными действиями сковать противника и не дать ему возможности перебрасывать войска на направление действий его главных сил.

Нужно было захватить контрольного пленного. Такая задача была поставлена командиру взвода пешей разведки 472-го стрелкового полка 109-й стрелковой дивизии лейтенанту Красину.

Объектом поиска был избран дзот, находящийся на южной окраине Трефиловка. После изучения объекта поиска группа заняла исходный пункт в первой траншее нашей обороны. В ночное время противник проявлял повышенную бдительность, усиливал охранение и периодически освещал местность. Исходя из этого, а также [210] из характера и удаления объекта было решено приводить поиск днем.

В 7 часов 9 июля подгруппы начали выдвигаться к объекту нападения в соответствии с полученными задачами. Ночью подгруппа разграждения проделала проходы в минных полях и проволочных заграждениях. Объект поиска находился недалеко от поисковой группы. Однако при подходе к объекту подгруппа нападения была обнаружена и обстреляна противником. Казалось, поиск, проводимый днем в таких условиях, обречен на провал. Однако лейтенант Красин проявил настойчивость и находчивость. Без пленного возвращаться нельзя — решил он. Нужно отказаться от первоначального плана захвата пленного и избрать другой план.

Решение созрело молниеносно. Командир взвода с восемью разведчиками стал отвлекать огонь противника на себя, другой группе в составе шести человек приказал скрытно выдвигаться к дзоту с тыла и стремительно атаковать его.

Эта группа незаметно для противника по-пластунски приблизилась к объекту и забросала его гранатами. Среди солдат противника поднялась паника: они беспорядочно выбегали из дзота и тут же попадали под меткий огонь наших разведчиков. 17 солдат и один офицер противника были убиты, а два ефрейтора захвачены в плен.

Допросом пленных была подтверждена прежняя группировка противника и установлено, что с этого участка он своих частей и подразделений не снимает, был также уточнен и характер вражеской обороны.

Успех поиска был обеспечен инициативой, находчивостью и умелым руководством лейтенанта Красина. Командир взвода нашел правильное решение в изменившейся обстановке. Поисковая группа выполнила свою задачу благодаря сообразительности командира и его умению принять правильное решение сообразно с новой обстановкой.

Подгруппа нападения действовала решительно. Забросав дзот гранатами, она быстро расправилась с его гарнизоном, захватила двух пленных и явилась в свое расположение без потерь.

Описанный пример проведения дневного поиска лишний раз подтверждает, что разведка — это область неисчерпаемого [211] творчества и дерзаний. Как показал боевой опыт, поиски и засады дают наибольший успех, если проводятся на различных направлениях и в разное время суток.

Пример 50.
Засада в нейтральной полосе.

12 октября 1943 г. группа разведчиков под командованием старшего сержанта Тарчекова получила задачу захватить контрольного пленного в районе Гуртовой (рис. 18). На подготовку к действиям было отведено трое суток. Подготовка разведчиков к захвату пленных проводилась весьма тщательно.

Первый день разведчики вели непрерывное наблюдение за противником в назначенном районе.

Опытный глаз старшего сержанта Тарчекова обнаружил еле заметную тропинку, ведущую кратчайшим путем из Гуртовой к отдельному дому, расположенному за передним краем обороны противника, близ шоссе.

В том месте, где передний край обороны противника представлял своеобразную дугу, направленную вогнугостью [212] в его расположение, тропа проходила по нейтральной полосе. Это очень заинтересовало разведчиков, так как раньше они ее не замечали.

С наступлением темноты старший сержант Тарчеков и двое лучших разведчиков вышли к кустарнику и хорошо замаскировались поблизости от тропы. Последняя в этом месте находилась на удалении 150 м от переднего края обороны противника.

Замаскировавшись, разведчики установили наблюдение за расположением противника и тропой. В 23 часа 12 октября они услышали чьи-то шаги. Вскоре увидели десять немецких солдат, которые шли с термосами и ведрами из Гуртовой в направлении отдельного дома. В это время огневые средства противника, расположенные в изгибе, огня не вели. Только два ручных пулемета из района южнее Гуртовой и изгиба шоссейной дороги изредка простреливали местность перед передним краем.

Разведчики пришли к выводу, что немцы носят пищу из Гуртовой к отдельному дому и, видимо, производят смену личного состава в нем. Чтобы сократить маршрут, немцы ходят напрямик.

Старший сержант Тарчеков решил, что здесь, у тропы, целесообразно организовать засаду и захватить пленных.

На следующий день старший сержант доложил командиру батальона о необходимости прикрытия огнем действий разведчиков и назвал наиболее угрожаемые огневые средства противника. Командир батальона отдал распоряжение минометчикам произвести пристрелку ручных пулеметов противника (цели № 2 и 3), а пулеметным расчетам подготовить огонь по отдельному дому и ручному пулемету вблизи него (цель № 1).

Маршрут выдвижения к месту засады разведчикам был уже знаком.

С наступлением темноты 13 октября Тарчеков вновь выдвинулся к тропе, взяв с собой трех разведчиков, которые в предыдущую ночь вели наблюдение за противником из первой траншеи. Предположения разведчиков подтвердились: и в эту ночь в 23 часа группа немцев из десяти человек снова прошла с термосами и ведрами из Гуртовой к отдельному дому на шоссе. [213]

Весь следующий день разведчики тренировались в бесшумном передвижении, маскировке, быстром и внезапном нападении на противника, эвакуации пленных и раненых.

В 21 час 14 октября 1943 г. старший сержант Тарчеков прибыл на командно-наблюдательный пункт командира батальона, где находился командир минометной роты. Командир группы доложил командиру батальона, что через час разведчики готовы приступить к выполнению задачи. Здесь были решены вопросы огневой поддержки разведчиков. Для вызова огня установили сигнал: красная ракета в сторону наиболее угрожаемых объектов противника.

Для устройства засады подобрали группу в количестве 12 человек. Четырех самых сильных и ловких разведчиков старший сержант назначил в подгруппу нападения, остальных метких стрелков — в подгруппу огневого обеспечения.

Разведчики, назначенные для захвата пленных, были вооружены гранатами и армейскими ножами, а остальные — автоматами и гранатами (по четыре гранаты на каждого разведчика).

В 22 часа 14 октября группа начала выдвижение к району засады. Первой двигалась подгруппа огневого обеспечения, из состава которой были назначены два наблюдателя для наблюдения вправо и влево. За ней на удалении 10 м двигалась подгруппа нападения.

Подойдя к тропе, разведчики пересекли ее и замаскировались в кустах в 10–12 м от нее. В это время два наблюдателя пристально следили за передним краем обороны противника. Подгруппа нападения расположилась в 10 м правее подгруппы обеспечения. «Без приказа не стрелять!» — еще раз предупредил командир группы.

Разведчики замерли в ожидании сигнала. В эти минуты каждый из них переживал большое волнение. Но все понимали, как необходимы теперь выдержка и спокойствие.

Ждать пришлось недолго. В 22 часа 45 минут разведчики услышали приближающиеся шаги. Фашисты, не подозревая, что для них приготовлен «сюрприз», шли без мер предосторожности и охранения по знакомой тропе, громко разговаривая. [214]

Старший сержант Тарчеков подпустил двух гитлеровцев на близкое расстояние, по остальным дал длинную очередь из автомата. Одновременно открыли огонь разведчики подгруппы огневого обеспечения. Подгруппа нападения набросилась на двух впереди идущих немцев, обезоружила их и потащила в свое расположение.

В это время пулемет из района восточнее Гуртовой открыл огонь в сторону нейтральной полосы. Командир группы выпустил ракеты в направлении вражеского пулемета. По его сигналу минометчики и пулеметчики открыли огонь, заставивший противника замолчать.

Разведчики, захватив двух пленных и уничтожив восемь гитлеровцев, невредимыми отошли в свое расположение.

На допросе пленные дали показания о их принадлежности, начертании ротного опорного пункта с центром в Гуртовой и численности роты. Кроме того, своими показаниями они уточнили группировку противника на данном участке.

Правильный выбор места засады в нейтральной полосе, тщательная подготовка, четкие и смелые действия разведчиков принесли успех. Заслуживает внимания инициатива, проявленная старшим сержантом Тарчековым при выборе района захвата пленного.

Опыт Великой Отечественной войны показал целесообразность выделения подразделений (групп) для устройства засад в нейтральной полосе от полков и батальонов первого эшелона. Этот опыт, как показывают послевоенные учения, не только нельзя забывать, но и следует широко внедрять в практику боевой подготовки войск.

Пример 51.
Засада на вероятном пути действия разведки противника.

В течение 20 и 21 января 1944 г. противник вел усиленное наблюдение за передним краем нашей обороны в районе 2 км юго-восточнее Заслонино, а в 12 часов 21 января произвел пристрелку наших огневых средств на переднем крае обороны в районе безымянной высоты.

Действия противника указывали, что он намерен для изучения нашей обороны провести разведку с целью захвата пленных. Наиболее вероятно было, что разведчики [215] противника станут выдвигаться к расположению наших обороняющихся подразделений через кустарник, находящийся в нейтральной полосе. Это обеспечило бы ему скрытное выдвижение к переднему краю.

В целях противодействия разведке противника командиру стрелкового взвода младшему лейтенанту Глухову командиром полка была поставлена задача: не допустить разведку противника к переднему краю нашей обороны, организовать засаду и захватить пленных (рис. 19).

Для выполнения задачи командир взвода назначил 14 человек, вооруженных ручным пулеметом, автоматами и гранатами. Шесть из них были назначены в подгруппу нападения, остальные — в подгруппу огневого обеспечения.

План действий в засаде сводился к следующему. С наступлением темноты разведчики выдвигаются в кустарник и занимают позиции фронтом на северо-запад. [216]

Подгруппа обеспечения располагается севернее, а подгруппа захвата — южнее. Когда противник подойдет к месту засады, подгруппа обеспечения пропустит впереди идущих солдат противника, а остальных фашистов уничтожит огнем в упор из пулемета, автоматов и забросает гранатами. Подгруппа захвата после выполнения задачи с пленными и документами убитых отходит под прикрытием подгруппы обеспечения, а подгруппа обеспечения отходит под прикрытием огневых средств стрелковых подразделений, занимающих оборону на переднем крае.

При подготовке засады имел место следующий диалог:

— Руки рвутся до настоящего дела, — говорили разведчики командиру взвода, — наши братья по оружию на других направлениях гитлеровцев бьют, а мы тут прохлаждаемся.

— Всему свой черед, — ответил Глухов. — Вскоре и мы на деле докажем, что бить врага надо умеючи. А для этого нужна прежде всего разведка. В военном деле — это закон твердый.

21 января, как только сгустились сумерки, группа разведчиков вышла в район засады. Командир взвода проверил экипировку личного состава, знание каждым разведчиком своих обязанностей, установил тщательное наблюдение за передним краем обороны противника и предполагаемым направлением выдвижения фашистских разведчиков.

С наступлением темноты и до 3 часов 22 января противник периодически освещал местность ракетами. Потом все поглотила ночь. Наши разведчики насторожились. Не маскирует ли противник выдвижение своих разведывательных подразделений? Действительно, через 30 минут младший лейтенант Глухов обнаружил группу противника, двигающуюся к переднему краю нашей обороны. Он предупредил личный состав о подходе противника. Все были готовы встретить ожидаемого врага во всеоружии.

Вскоре разведчики обнаружили, что впереди идут четыре немецких солдата, а за ними на удалении 10 м следовала другая группа в составе 16–20 человек. Когда они приблизились к засаде на расстояние 30 м, младший лейтенант Глухов подал команду «Огонь». [217]

Подгруппа огневого обеспечения открыла огонь и начала забрасывать противника гранатами. В это же время подгруппа нападения атаковала шедших впереди четырех солдат противника. Два солдата были убиты очередью из автомата, а двое захвачены в плен.

Выполнив задачу, разведчики без потерь возвратились в свое расположение.

Пленные, как удалось установить на допросе, принадлежали 5-й роте 274 пп 96 пд. Противник направлял свою группу для захвата пленных из состава наших обороняющихся подразделений. Однако гитлеровские вояки сами оказались под огнем советских разведчиков. Лишь двум солдатам противника «повезло»: они были пленены, все остальные — уничтожены.

Этот пример еще раз подтверждает, что в минувшую войну для устройства засад, как и для проведения поисков, привлекался личный состав не только разведывательных, но и стрелковых подразделений.

При тщательной подготовке действия личного состава тех и других подразделений обычно приносили успех.

В современных условиях для устройства засад и проведения поисков, особенно перед передним краем обороны противника и в его ближайшей глубине, требуется широко привлекать личный состав мотострелковых и танковых подразделений. Опыт послевоенных учений показывает, что, имея непосредственное соприкосновение с противником, эти подразделения могут в ряде случаев в более короткий срок наиболее удачно выбрать удобный объект для проведения поиска или место для устройства засады, подготовить и провести их. Кроме того, когда поиски и засады проводятся стрелковыми (танковыми) подразделениями, можно более легко организовать их огневое обеспечение средствами полков и батальонов первого эшелона.

Пример 52.
Засада в расположении противника вблизи его переднего края.

В середине декабря 1944 г. старшему сержанту Дудке была поставлена командиром полка задача захватить пленного в районе фл. Бахув (рис. 20) с целью проверки данных о группировке, нумерации и системе огня противника на данном участке фронта. [218]

В течение двух суток старший сержант Дудка с двумя разведчиками изучал оборону противника и местность в районе предстоящих действий, намечал пути движения к его расположению и готовил личный состав к выполнению задачи.

Наблюдением и ночными вылазками к переднему краю обороны противника разведчики установили, что промежуток между опорными пунктами фл. Бахув и Дольне подразделениями противника не занимается. Это давало возможность скрытно проникнуть за передний край, где по дороге фл. Бахув — Зулча отмечалось двустороннее движение одиночных солдат и небольших групп противника.

Свое решение захватить пленных в расположении противника путем устройства засады старший сержант основывал на том, что уже несколько раз разведывательными и стрелковыми подразделениями проводились поиски на переднем крае. Это привело к повышению [219] бдительности противника. Большинство проведенных поисков заканчивалось неудачно: разведчики возвращались в свое расположение, не выполнив задачи и понеся потери.

Решение старшего сержанта Дудки одобрил начальник разведки и утвердил командир полка. Старший сержант приступил к тренировке личного состава.

Он отобрал лишь пять разведчиков и двух саперов. Все разведчики группы в совершенстве владели способами скрытного передвижения на местности и приемами рукопашного боя.

15 декабря 1944 г. старший сержант Дудка вывел группу в расположение первой траншеи своих войск и отдал боевой приказ.

Артиллерия и минометы, назначенные для обеспечения действий разведчиков, подготовили огонь по опорным пунктам противника в районах фл. Бахув и Дольне.

С наступлением темноты разведчики по заранее изученному маршруту уверенно приблизились к переднему краю обороны противника. Когда до проволочного заграждения оставалось 50 м, старший сержант подал сигнал. Все залегли. В течение 10 минут они внимательно прислушивались. На переднем крае противника было тихо. Лишь изредка вдали местность освещалась ракетами.

Командир группы приказал саперам подползти к проволочному заграждению и проделать в нем проход. Два сапера, умело работая ножницами, бесшумно проделали проход в проволочном заграждении. Разведчики один за другим быстро переползли за проволоку. Саперы вновь заделали проход, чтобы противник не смог установить проникновение в его расположение нашей разведки.

Убедившись, что их не обнаружили, разведчики переползли через полуразрушенную траншею противника, а затем, поднявшись в полный рост, пошли к месту засады.

Планом действий предусматривалось, что, если во время выдвижения к месту засады группа встретится с одиночными солдатами противника, разведчики продолжают движение и, приблизившись к немцам, по команде старшего сержанта Дудки нападают на них и захватывают в плен. При встрече с превосходящим по силе [220] противником разведчики огнем в упор наносят ему потери, стремительно атакуют и при возможности захватывают в плен оставшихся в живых солдат и офицеров, а затем отходят в расположение своих войск.

При выдвижении к месту засады разведчики не встретили противника и не замеченные им приблизились к дороге фл. Бахув — Зулча. Внимательно осмотревшись, они увидели недалеко от места своего расположения блиндаж. Двое по приказанию старшего сержанта осмотрели его и доложили, что блиндаж полуразрушен и противником не занят.

Приближался рассвет, и на отход группы оставалось мало времени. Старший сержант Дудка решил укрыть разведчиков в блиндаже, просидеть в нем весь день, а вечером захватить пленного и вернуться в свое расположение.

Весь день 16 декабря 1944 г. разведчики находились в блиндаже и с помощью перископа вели наблюдение за противником. Им удалось обнаружить два самоходных орудия, замаскированных на южной окраине Зулча, и наблюдательный пункт на безымянной высоте в 700 м северо-восточнее населенного пункта.

С наступлением темноты разведчики вышли из блиндажа, расположились цепью в 15 м от него и тщательно замаскировались в кустах.

В 19 часов они увидели двух солдат противника, идущих по дороге из Зулча к фл. Бахув. Как только гитлеровцы поравнялись с местом засады, четыре разведчика во главе с командиром группы набросились на них и захватили в плен.

Разведывательная группа вместе с пленными начала отходить. Перед разведчиками стояла задача незамеченными перейти передний край обороны противника.

Внимательно прислушиваясь, они уверенно шли по намеченному ранее маршруту. При подходе к переднему краю противника разведчики залегли. Дудка выслал двух саперов для проделывания прохода в проволочном заграждении.

В это время по траншее Дольне в направлении фл. Бахув шли два солдата противника. Они обнаружили саперов, находящихся у проволоки. Один из них, что-то сказав своему напарнику, выхватил гранату, но меткая очередь из автомата скосила обоих гитлеровцев. [221]

Саперы быстро разрезали проволоку, и через несколько секунд проход был готов.

Старший сержант Дудка оставил с собой двух разведчиков, а остальным приказал отходить и конвоировать пленных. Спустя несколько минут начал отходить и командир группы с двумя разведчиками.

Когда группа разведчиков находилась на своем переднем крае, противник открыл пулеметный огонь, но было уже поздно.

Разведчики, захватив двух пленных 6-й роты 574-го пехотного полка 304-й пехотной дивизии, без потерь возвратились в свое расположение.

Правильный выбор места засады, выдержка, умелые действия командира группы и всех разведчиков, решительность действий, взаимная выручка явились залогом успеха засады.

В результате допроса пленных были уточнены нумерация и группировка противника на участке фл. Бахув, Дольне.

Пример 53.
Засада на фланге обороны дивизии.

10 декабря 1943 г. наши наступающие соединения и части встретили сильное сопротивление противника на рубеже Аджамка, Червоный Яр, Веселый, южная окраина Ингуло-Каменка, Ново-Савицкое, южная окраина Батызман, Котенково. Дальнейшее продвижение наших частей было остановлено на заранее подготовленном рубеже (рис. 21).

Вероятно, противник готовился к активным действиям, но привлекаемые для этого силы и средства, а также его намерения были еще не ясны.

На левом фланге наших соединений, перед образовавшимся выступом, разведка установила прибытие 17-й танковой дивизии противника из глубины в район Васильевка, Никифоровка. О сосредоточении противника на правом фланге выступа в районе Покровское, Козыревка, Клинцы ничего не было известно. Требовалось немедленно установить район сосредоточения противника на направлении Новгородка, Клинцы.

Из-за неблагоприятных метеорологических условий воздушная разведка существенных данных о подходе и сосредоточении сил противника в район Покровское, [223] Козыревка, Клинцы дать не смогла. Вся тяжесть разведки тактической глубины расположения противника ложилась на плечи соединений и частей первого эшелона.

Необходимо было прежде всего установить, нет ли подхода и сосредоточения войск противника в районах юго-восточнее Кировограда.

По данным разведки было известно, что противник на рубеже Червоный Яр, Веселый имел наиболее выгодный рубеж, где заранее подготовил организованную оборону. Юго-западнее и южнее Веселый противник не имел сплошной обороны. Местность в том районе холмистая, изрезанная множеством балок. Она плохо просматривалась с наземных наблюдательных пунктов.

Для ведения разведки резервов противника в тактической глубине на кировоградском направлении было организовано несколько групп разведчиков в составе пяти-шести человек. Каждая группа получила конкретную задачу, определенный район, время начала и окончания действий.

10 декабря во второй половине дня несколько групп разведчиков заняли исходные пункты в готовности к ведению разведки.

До наступления темноты они наблюдали за действиями противника, изучали местность и выбирали скрытые места для проникновения через боевые порядки противника, и особенно в промежутки между ними.

Группа старшего сержанта Костина имела задачу установить, нет ли подхода и сосредоточения свежих сил противника, особенно моторизованных, в районах Покровское, Козыревка, Клинцы, и наличие гарнизонов противника в этих населенных пунктах. При возвращении в свое расположение надлежало захватить пленного.

В ночь на 11 декабря группа старшего сержанта Костина, используя промежутки в боевых порядках противника, благополучно проникла через линию фронта противника и к утру вышла на северные скаты высоты с курганом +1,5 южнее Червоный Яр. Разведчики замаскировались и в течение дня вели наблюдение за населенным пунктом и движением противника по прилегающим дорогам. Было установлено, что в этом районе имеется двустороннее движение автомобилей по дороге Приволье, Аджамка и наличие противника в Червоный Яр, Аджамка и Приволье. [224]

С наступлением темноты 12 декабря группа обошла Приволье с севера и двинулась в направлении Клинцы. Разведчики шли от укрытия к укрытию осторожно, прислушиваясь к шуму моторов и различным звукам. Когда достигли южных скатов безымянной высоты северо-восточнее Клинцы, наступил рассвет. Здесь группа замаскировалась и начала вести наблюдение за движением противника по дороге Кировоград, Клинцы.

В результате наблюдения днем 13 декабря разведчики установили в юго-восточной части Клинцы скопление пехоты и танков. На восточной окраине Клинцы и южнее производились окопные работы.

Ночью трое разведчиков проникли в деревню Клинцы и с помощью местных жителей установили численность гарнизона и наличие в нем танков. Оставалось захватить пленного. Командиром группы было принято решение устроить засаду в районе южнее Покровское.

При подходе к Покровское разведчики обнаружили на юго-восточной окраине населенного пункта свежие, только что вырытые ячейки. Продолжая наблюдение, они заметили двустороннее движение противника по дороге Покровское, Николаевка. Здесь и было выбрано место для засады.

Старший сержант Костин разбил группу на две подгруппы и расположил их в кюветах по обеим сторонам дороги.

В 20 часов 13 декабря было замечено, что по дороге к засаде с северо-запада в направлении Николаевка движется свыше взвода пехоты противника. Через 10 минут взвод вошел в расположение засады, не замечая ее. Командир группы не решился на атаку из-за большого численного превосходства противника, а предпочел пропустить взвод и ждать появления меньшей группы. Такое решение, учитывая, что группа разведчиков была всего лишь в составе шести человек и действовала в расположении противника, было благоразумным.

Вскоре на дороге показался бегущий немецкий солдат, видимо, отставший от взвода. Когда он поравнялся с засадой, разведчики с двух сторон дороги набросились на него, выбив из его рук автомат. Захват пленного произошел без единого выстрела. [225]

В эту же ночь разведчики достигли линии фронта, незаметно прошли через боевые порядки противника и без потерь возвратились в свое расположение.

Доставленный пленный принадлежал 2-й роте 111-го мотострелкового полка 11-й танковой дивизии. О ее сосредоточении в данном районе наше командование не располагало ранее достоверными данными.

В ночь на 14 декабря для разведки района Козыревка, Калиновка была выслана группа разведчиков под командованием старшего лейтенанта Зубарева, которая подтвердила имеющиеся данные о скоплении автомобилей, бронетранспортеров и пехоты в деревне Козыревка, обнаружила свежие следы танков от Козыревка на Покровское и усиленное движение транспорта по дорогам к линии фронта. Затем группа проникла в деревню Калиновка, где противника не оказалось.

Кроме высланных групп разведчиков, было организовано усиленное наблюдение с наблюдательных пунктов и постов соединений, частей и подразделений, которые установили усиленное движение автомобильного транспорта к линии фронта и обратно на участке Андреевка, Тарасовка, в то время как несколько дней назад в этом районе отмечалось лишь слабое движение гужевого транспорта.

В результате данных, полученных из различных источников, было установлено, что из района юго-западнее Знаменка в район Покровское, Козыревка, Клинцы подходит 11 тд противника, имея задачу совместным ударом с 17 тд окружить и уничтожить наши войска в районе Новгородка.

Таким образом, замысел противника был своевременно раскрыт разведкой. Благодаря принятым контрмерам маневр противника на окружение и уничтожение наших соединений потерпел неудачу.

Этот пример показывает, как небольшие по своему составу подразделения (группы) разведчиков успешно вели разведку на флангах соединений и частей. Особое значение их действия приобретали в неблагоприятных метеорологических условиях для ведения воздушной разведки.

В настоящее время быстроменяющаяся обстановка, скоротечные боевые действия войск по разобщенным направлениям, [226] наличие больших, чем прежде, промежутков в боевых порядках соединений и частей (подразделений) еще более повышают ответственность разведки за фланги и требуют привлекать для этого все виды разведки, в том числе и войсковой.

Пример 54.
Засада у телефонной линии связи противника.

Разведчики, проникая в боевые порядки противника, часто находили проводные линии телефонной связи и преднамеренно ее портили.

Устраивая засады у места разрыва провода, наши разведчики во многих случаях захватывали пленных.

Так, в ночь на 10 марта 1943 г. группа в составе десяти разведчиков под командованием сержанта Рыжкова, выполняя задачу по разведке гарнизона деревни Федоровка, обнаружила телефонную линию связи. Командир группы по собственной инициативе решил воспользоваться представившимся благоприятным случаем для захвата пленного.

Было решено организовать засаду у места преднамеренно поврежденной линии связи.

Командир группы разделил разведчиков на две подгруппы — наблюдения и огневого обеспечения. Расположившись в засаде, разведчики тщательно замаскировались. Пленного решили брать без единого выстрела.

Когда все было готово к действиям, сержант перерезал провод. Разведчики ждали. Через полчаса показались два немца, которые шли по линии в поисках повреждения. Подойдя к месту обрыва и не замечая нашей засады, они стали устранять повреждение.

Стремительным броском оба немца были бесшумно обезоружены и взяты в плен. Солдаты противника не успели произнести ни единого звука.

Группа разведчиков, не замеченная противником, благополучно доставила пленных в расположение своей части. Инициатива сержанта Рыжкова была поощрена командованием.

А вот еще один случай. Группа разведчиков 8-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием старшего лейтенанта Шкуматова получила задачу в ночь на 15 мая 1943 г. организовать засаду и захватить [227] пленного из состава боевого охранения противника в районе населенного пункта Кресты.

При выдвижении к месту засады группа обнаружила телефонный кабель. Параллельно кабелю шла тропа. Старший лейтенант Шкуматов правильно определил, что тропа соединяет гарнизон деревни Кресты с боевым охранением противника. Организовав засаду на тропе, командир группы приказал телефонисту подключиться к кабелю, а военному переводчику — прослушивать ведущиеся телефонные переговоры. Переводчик подслушал приказание немецкого обер-лейтенанта выслать к нему в гарнизон двух солдат из состава боевого охранения. Вскоре показались два немецких солдата. Когда они приблизились к засаде, разведчики внезапно напали на них и бесшумно захватили в плен. На допросе пленные дали показания о составе боевого охранения, заграждениях перед передним краем, нумерации и численности подразделений, обороняющихся в первом эшелоне, и местоположении командно-наблюдательного пункта батальона.

Как показал опыт минувшей войны, действия подразделений (групп) в поисках и засадах должны быть рассчитаны на то, чтобы решить поставленную задачу бесшумно. В случае обнаружения противником отход разведчиков прикрывается артиллерийским, минометным и пулеметным огнем. Количество привлекаемых для этого огневых средств определялось в зависимости от числа выявленных объектов противника, подлежащих подавлению, и от размеров участков заградительного огня, открываемого с целью окаймления объекта нападения и обеспечения отхода группы. В среднем, как показал опыт Великой Отечественной войны, необходимо выделять от одной батареи до дивизиона артиллерии и одну — две минометные роты (батареи). Помимо этого для обеспечения поисков и засад привлекались пулеметы и противотанковые орудия, расположенные на переднем крае. В современных условиях могут привлекаться ПТУРС и другие огневые средства.

Порядок открытия и ведения огня выделенными для поддержки огневыми средствами определяется для каждого конкретного случая в зависимости от обстановки. Огонь поддерживающих средств всегда планируется, но ведется только в случае необходимости. [228]

Пример 55.
Поиск в горно-лесистой местности.

Как показал опыт Великой Отечественной войны и послевоенных учений, в горах и горно-лесистой местности поиск является наиболее распространенным способом захвата пленных. Кроме того, опыт свидетельствует о том, что в подобных условиях его целесообразнее производить на рассвете, в туман или сумерки и реже ночью. Горно-лесистая местность создает наиболее благоприятные условия для проведения дневных поисков.

Чем же объясняется, что в условиях гор лучше проводить поиск днем, нежели ночью?

В горах ночи бывают очень темные: в 3–5 м от себя ничего не увидишь. Возможности наблюдения за местными предметами и объектами противника особенно снижаются, если они находятся в долинах и ущельях.

В горах нелегко ориентироваться даже днем, а ночью еще труднее найти объект для нападения. Зато резко пересеченная и закрытая местность, а также наличие скрытых подступов к расположению противника и не занятых им участков местности позволяют успешнее проводить поиск в дневных условиях.

В годы минувшей войны поиски в горах проводились небольшими по составу группами, подобранными из наиболее выносливых и ловких разведчиков, обученных способам ориентирования и передвижению в горах.

Подготовка подразделения (группы) к поиску в горах требует больше времени, чем на равнинной местности. Это объясняется тем, что при подготовке поиска в горах помимо вопросов, решаемых на равнине, часто возникает необходимость изучить особенности района предстоящих действий, подступы и характер горных препятствий на путях движения к объекту поиска.

Вот как возникла необходимость в проведении поиска в горах в августе 1944 г.

В штаб одного из наших соединений поступили сведения, что в ближайшие дни немецко-фашистские части перед фронтом этого соединения должны произвести смену.

Для уточнения этих данных, выявления нумерации и состава вновь подошедших частей необходимо было захватить пленного. [229]

Эта задача была поставлена старшему сержанту Валенчуку. Отобрав восемь смелых и инициативных разведчиков, старший сержант организовал наблюдение за районом поиска. В течение двух суток командир поисковой группы и разведчики вели наблюдение с двух пунктов.

В результате наблюдения и подслушивания было установлено, что ночью гарнизон противника на г. Ключевая силой до отделения находится на позициях и бдительно несет службу охранения. Днем остаются у пулемета только два солдата, остальные отдыхают в укрытиях, на обратном скате высоты.

Командир группы избрал объектом поиска расчет пулемета противника на г. Ключевая. Тщательно изучив противника и местность в районе поиска, старший сержант Валенчук разделил группу на подгруппы и поставил им следующие задачи: первой подгруппе (два разведчика) — выдвинуться к объекту поиска с фронта и своими действиями привлечь внимание расчета пулемета; второй подгруппе (три разведчика) — обойти объект нападения слева и обеспечить огнем действия подгруппы нападения; третьей (три разведчика) — скрытно выйти в расположение противника, подкрасться к расчету пулемета с тыла и внезапно атаковать сверху, захватить в плен. Поиск решили провести утром.

Для огневой поддержки поисковой группы командир части назначил минометную батарею и выделил пулеметы стрелковой роты, на участке которой проводился поиск.

Разведчики провели тщательную подготовку, детально продумали вопросы вооружения и снаряжения.

На рассвете 27 августа 1944 г. группа разведчиков в полном составе скрытно выдвинулась на исходный пункт, удаленный от объекта поиска на 200–300 м. С него-то первая подгруппа и начала сближение с объектом поиска с фронта. Вскоре эта подгруппа была обнаружена расчетом пулемета противника и обстреляна.

«И на сей раз нам повезло. Расчет вражеского пулемета обнаружил нас и ведет огонь. Видимо, командир поисковой группы доволен, что мы действуем в соответствии с планом проведения поиска. Продолжим начатую игру с пулеметчиками. Кто кого перехитрит? [230]

От этого зависит выполнение задачи группой. Будем действовать так, чтобы противник основное внимание обращал на нас. Чем больше пулеметчики будут вести огонь в нашем направлении, тем лучше для нас и хуже для них. Трудности никогда не пугали разведчиков», — сказал командир первой подгруппы сержант Рожков находящемуся рядом с ним разведчику Шаповалову.

Подгруппа сержанта Рожкова действовала весьма изобретательно. Пользуясь укрытием (валунами, кустарником), разведчики применяли различные приемы хитрости. Они то показывали пулеметчикам из-за укрытий каски на палках, то шевелили кусты. На все эти демонстративные действия отвлекающей подгруппы расчет пулемета отвечал огнем. Разведчики завязали с противником перестрелку, вызывая огонь на себя.

Подгруппа Рожкова могла бы начать свои действия с обстрела объекта нападения. В этом случае противнику нетрудно было бы разгадать замысел наших разведчиков. Тогда бы оригинально разработанный план проведения поиска, по всей вероятности, успеха не имел.

В то время, когда основное внимание расчета пулемета противника было приковано к разведчикам, действующим с фронта, подгруппа нападения скрытно обошла его с фланга, проникла в расположение врага и приготовилась к нападению на объект.

Перед нападением старший сержант Валенчук еще раз уточнил задачу и план действий подгруппе нападения. Обратил внимание бойцов на то, что нужно бесшумно приблизиться к пулеметчикам. Но в горах трудно бесшумно передвигаться. Разведчики подгруппы нападения, зная об этом, надели на свою обувь байковые чулки. И вот подгруппа нападения уже в 8 м от пулеметчиков. Бесшумное сближение удалось. Наступил ответственный момент. Так много времени было затрачено на подготовку! А для того чтобы захватить пленных, нужны минуты, а точнее секунды. Подгруппа, возглавляемая старшим сержантом Валенчуком, стремительным броском напала на объект и захватила ошеломленных внезапным нападением двух пулеметчиков.

Солдаты противника успели закричать. Вскоре солдаты противника, отдыхающие в укрытии на обратном склоне высоты, выбежали из него и попытались преследовать [231] наших разведчиков, но были отсечены огнем второй подгруппы.

Командир группы выпустил зеленую ракету — условный сигнал минометчикам и пулеметчикам, которые своим огнем подавили огневые средства противника, мешающие отходу группы.

Под прикрытием огня минометов и пулеметов все участники поиска с двумя пленными благополучно вернулись в свое расположение.

На допросе пленные показали, что в ночь на 26 августа на данный участок прибыла новая, 13-я венгерская пехотная дивизия. Кроме того, удалось установить примерный состав частей этой дивизии.

Успеху поиска сопутствовали хорошая подготовка к нему, правильный выбор времени нападения на объект, оригинальность обманных действий и четко организованное взаимодействие между подгруппами и поисковой группой в целом с поддерживающими огневыми средствами.

Пример 56.
Инициатива и мужество, проявленные при захвате пленного в горах.

Данный пример захвата пленных отличается от выше рассмотренных не только условиями горной местности, но и оригинальностью действий группы разведчиков.

В первой половине декабря 1942 г. оборона перед фронтом 11-го гвардейского стрелкового корпуса на участке Майское, Червленная (60–70 км севернее Орджоникидзе) стабилизировалась. Противник прекратил наступательные действия. В то же время имелись разведывательные сведения о перегруппировке частей и соединений немецко-фашистских войск на Кавказе, в частности в полосе обороны корпуса. Имелись предположения о переброске на Сталинградский фронт 23-й танковой дивизии, которая ранее вела боевые действия против соединений корпуса, а также других дивизий с соседних участков.

Чтобы уточнить группировку и боевой состав противостоящего корпусу противника, а также подтвердить возможную переброску сил врага с Кавказа к Сталинграду, нужен был пленный.

Нет необходимости говорить, что подтверждение или опровержение происходящих на Кавказе событий выходило [232] далеко за пределы интересов 11-го гвардейского стрелкового корпуса. В последующем эти сведения заинтересовали и защитников Сталинграда.

Задачу по захвату контрольных пленных и документов поставил лично командир корпуса начальнику разведки и командирам дивизий первого эшелона.

9 декабря командир взвода разведки 10-й гвардейской стрелковой бригады младший лейтенант Буряков получил задачу захватить контрольного пленного. Уяснив задачу, он приступил к ее выполнению. На подготовку к поиску отводилось трое суток.

Объект нападения командиру поисковой группы не был указан. В условиях горно-лесистой местности нередко бывали случаи, когда разведывательной группе назначался район действий и предварительно намечалось несколько вероятных объектов для нападения. В такой обстановке командир группы сообразно с обстановкой сам уточнял объект для нападения в назначенном ему районе. Так было и на этот раз.

Младший лейтенант Буряков под руководством офицера разведотдела корпуса и начальника разведки бригады с раннего утра 10 декабря и до глубокой ночи тщательно изучал по карте маршрут выдвижения в назначенный район и разработал вероятные планы действий.

Для наблюдения за районом проведения поиска были выделены специальные наблюдатели за противником и местностью. Из состава группы создали подгруппы захвата, огневого обеспечения и разграждения. С командирами подгрупп провели рекогносцировку на местности.

Каждому разведчику поставили конкретные задачи, проверили, как они их поняли. Были подготовлены вооружение, снаряжение, боеприпасы. Ночью, используя освещение местности противником, разведчики вели наблюдение и подслушивание вблизи его переднего края.

К исходу дня 10 декабря с поисковой группой было проведено тренировочное занятие на местности. Правда, местность была не совсем тождественна той, где предстояло действовать разведчикам. Кто был в горах большого Кавказского хребта, тот знает, что однотипную местность подобрать в этом районе крайне трудно.

После тренировки младший лейтенант Буряков предоставил [233] личному составу группы несколько часов для отдыха. В три часа утра все разведчики уже были на ногах. Начальник разведки бригады еще раз проверил готовность поисковой группы и знание каждым разведчиком своих обязанностей. Он еще раз убедился, что группа к решению задачи готова. Кстати, принцип доверяй, но и проверяй — один из важнейших в разведке.

Перед рассветом разведчики вышли по намеченному маршруту. Сопровождали их вместе с командиром группы два советских патриота — местных жителя, хорошо знавшие местность и не раз помогавшие нашим разведчикам. К 12 часам дня, пробираясь по лесу, группа вышла на лесистые склоны горы 2 км юго-западнее Кадахджин. Командир группы выставил двух наблюдателей, остальным отдал распоряжение отдыхать.

Младший лейтенант Буряков выбрал место, удобное для обзора и изучения обстановки и местности, используя для наблюдения бинокль.

В 14 часов, после двухчасового отдыха, командир группы поставил каждому разведчику задачу: объектом поиска будет часовой на высоте, что прямо перед нами; до наступления темноты всем вести тщательное наблюдение и изучать маршрут движения.

Разведчики в бинокли и визуально рассматривали высоту, расположенную прямо перед ними внизу, и часовых, прогуливающихся около охраняемого объекта. Было установлено, что в непосредственной близости от часового солдат противника нет. Это позволяло разведчикам действовать смело и дерзко.

Младший лейтенант Буряков назначил в подгруппу захвата разведчиков Грачева, Федотова, Попова и Кушнарева. Рядовые Кудря, Востриков и Афонькин должны прикрыть действия подгруппы нападения. Грачев и Федотов открыто приближаются к часовому с фронта, Попов — слева, Кушнарёв — справа. Нападение производится со всех сторон.

Когда разведчики были уже у цели, в нескольких десятках метров от часового, подгруппа нападения была обнаружена другим часовым, стоявшим в нескольких десятках метров от первого. Видимо, подгруппа нападения обнаружила себя шумом при передвижении.

Буряков решил в бой не ввязываться, уклониться от встречи с противником и немедленно скрыться в [234] складках горной местности. Затем лесом отойти в южном направлении в горы, что находятся в тылу врага. Разведчикам удалось замести следы. Долго еще немцы освещали местность ракетами, но путь отхода советских разведчиков им обнаружить не удалось.

В горах бойцы отдохнули. А с утра 12 декабря они снова стали искать объект для захвата пленного. Им удалось найти удобный, не прикрытый врагом путь через его передний край обороны.

Выбрав удобное для наблюдения место и организовав круговую оборону, разведчики весь следующий день вели наблюдение, отыскивая наиболее выгодный объект для нападения я пути подхода к нему от исходного пункта. Только тогда, когда был избран объект нападения, разведаны и изучены маршруты выхода к объекту и отхода от него в расположение наших войск через передний край противника, командир группы принял решение: «Пленный сегодня вечером будет захвачен засадой на тропе между блиндажами, расположенными на скатах впереди лежащих высот. Отход с пленным — по старому маршруту. Состав подгрупп — прежний. Я нахожусь с подгруппой нападения. Подгруппу обеспечения возглавит рядовой Кудря».

Около 20 часов 12 декабря разведчики начали выдвижение к переднему краю обороны противника: на этот раз уже не с фронта, а из тыла врага. Скрытно они вышли к тропе, где проходили солдаты противника, и залегли, замаскировавшись в кустарнике.

Вот где крепкие нервы, терпение и выдержка нужны человеку! Прошел час, другой, а на тропе, у которой замаскировались разведчики, противник не появлялся. Руки и ноги коченели. Все дрожали от холода — декабрь давал о себе знать. А погреться невозможно. Малейшее движение, неосторожность, кашель могут выдать разведчиков, сорвать выполнение боевого приказа. Смельчаки терпеливо ждали, веря, что придет та минута, ради которой они рискуют жизнью, переносят столько невзгод и опасностей.

Время все шло. Минуты казались часами, закрадывалось сомнение: появится ли кто-нибудь на этой тропе? Вдруг движение по ней только днем? Тогда надо думать о новом варианте, а ночь уже на исходе. Фашистские захватчики, выставив часовых, спали в блиндажах. [235]

Периодически взлетали в небо осветительные ракеты, да пулеметчики то тут, то там пускали сноп трассирующих пуль в сторону долины. И все снова замирало. Только около 6 часов утра из блиндажа, ближе всего расположенного к разведгруппе, вышли два солдата с автоматами и направились по тропе в сторону засады.

Сразу исчезла усталость. Казалось, стало теплее. Радостно вздохнули разведчики. То, ради чего они сюда шли, вот-вот свершится. Вся пятерка во главе с Буряковым приготовилась к броску. Фашистские солдаты уже совсем рядом и через несколько десятков шагов войдут в кольцо разведчиков.

«Хенде хох!» — этот приказ младшего лейтенанта послужил сигналом к броску разведчиков на фашистов.

Все произошло так быстро, что оба фашиста не успели ни схватиться за оружие, ни поднять рук; им не хватило времени. Разведчики мгновенно накинули на головы пленных мешки, обезоружили и потащили в расположение своих войск.

На сборном пункте, как и было условлено, собралась вся восьмерка отважных. Младший лейтенант Буряков поставил новую задачу. Она была не менее сложная: днем пробраться через передний край обороны противника с двумя пленными. Командир решил разбить группу на три подгруппы: Кудря и Востриков — парный головной дозор, прокладывающий путь группе; Грачев, Федотов, Попов во главе с Буряковым — подгруппа сопровождения пленных; Кушнарев и Афонькин — подгруппа огневого обеспечения.

В таком боевом порядке в 7 часов утра бойцы двинулись по намеченному маршруту и скрылись в глубине гор, используя для скрытного передвижения складки местности и кустарник. В 11 часов 13 декабря 1942 г. разведчики в полном составе благополучно прибыли в расположение боевых порядков наших войск.

Усталые, но радостные, они только теперь решили посмотреть, что за пленных они притащили. В одной из землянок на наблюдательном пункте командира стрелковой роты сняли мешки с пленных. Пленными оказались обер-ефрейтор и ефрейтор. Обоих эсэсовцев быстро доставили в штаб корпуса, где они были незамедлительно допрошены. [236]

Допрос пленных, изучение захваченных документов и их личных писем представляли значительный интерес для командира 11-го гвардейского стрелкового корпуса. Он уяснил, что противник произвел перегруппировку и смену войск. 23-я танковая дивизия, принесшая так много неприятностей корпусу, заменена частями 111-й пехотной дивизии, которая прежде действовала перед центром его боевого порядка. Группировка противника перед фронтом корпуса стала слабее. Стало быть, противнику вряд ли придется рассчитывать на успех на данном направлении. Наступила благоприятная обстановка для активных действий соединений корпуса.

Пленные показали, что 23-я танковая дивизия убыла в северном направлении. Предположение о переброске соединений немецко-фашистских войск с Кавказа в район Сталинграда подтвердилось. Свои выводы командир корпуса доложил командарму.

Несколько позднее нашему командованию стало известно, что 23-я танковая дивизия была действительно переброшена с Кавказа в район Котельниково. Здесь создавалась крупная ударная танковая группировка в составе 5, 17 и 23-й танковых дивизий. Она предназначалась для нанесения удара в направлении Котельниково, Сталинград.

Пленные, захваченные группой разведчиков под командованием младшего лейтенанта Бурякова, представляли для нашей разведки значительный интерес. Показания фашистских обер-ефрейтора и ефрейтора помогли раскрыть многое о намерениях противника. Наши разведчики, проявив отвагу и героизм, привели из расположения врага хорошую добычу. Весь личный состав, принимавший участие в разведке, по заслугам был награжден орденами и медалями.

Пример 57.
Поиск в северных районах.

В годы Великой Отечественной войны поиски в северных районах проводились в различное время года и суток, в сложных условиях погоды и при низких температурах. Они являлись одним из основных способов добывания данных о противнике. Так, например, из отчетов наших соединений, действующих на Кольском полуострове, следует, что в период с 25 сентября по 25 октября 1944 г. необходимые данные о противнике были [237] добыты главным образом в результате проведения поисков.

Подготовка и проведение поиска в северных районах при наличии глубокого снежного покрова и низких температур имеют ряд особенностей. Прежде всего требуется особая тщательность маскировки во время выбора и изучения объекта, а также подготовки к действиям.

Следы на снегу, которые образуются во время выдвижения разведчиков для изучения объекта и устранения заграждений, могут быть обнаружены противником.

При подготовке поиска следует уделять большое внимание подготовке подразделения (группы) к действиям в условиях глубокого снежного покрова, изучению способов маскировки, отработке приемов переползания и быстрого бега по снегу, применению автоматического оружия и гранат в сильные морозы.

Поиск может с успехом проводиться ночью и днем. Наиболее благоприятные условия для захвата пленного днем на выбранном объекте создаются при большом снегопаде, пурге, тумане.

Следует отметить, что поиски в северных районах чаще, чем в обычных условиях, проводились и проводятся, как показывает опыт послевоенных учений, в ближайшем расположении противника. Это вполне понятно. Низкая температура и влажность воздуха вынуждают личный состав охранения и наблюдателей противника укрываться от холода и ветра, часто посменно обогреваться в землянках и блиндажах, к тому же теплая одежда стесняет их движения. Эти факторы снижают бдительность несения службы наблюдения и охранения противника, уменьшают способность его сопротивления. Кроме того, личный состав противника, не занятый несением службы, как правило, находится в укрытиях и не всегда может своевременно оказать необходимую помощь объекту, атакованному нашими разведчиками.

При организации поисков в северных районах следует использовать промежутки между опорными пунктами противника, подступы к нему через водные преграды и болота, так как они менее всего насыщены заграждениями и препятствиями.

Во время полярного дня плохая и пониженная видимость бывает нечасто, что затрудняет скрытную подготовку и проведение поиска. Однако, если хорошо изучен [238] объект и режим поведения противника на нем, известны места расположения его огневых средств и намечены скрытые пути подхода к объекту, поиски могут успешно проводиться и в течение длительного полярного дня. Удобным временем для проведения поиска могут оказаться часы отдыха, обогрева или приема пищи личным составом противника, когда бдительность его бывает в какой-то мере понижена.

Поиски в северных районах обычно проводились небольшими группами (подразделениями). Вот один из примеров проведения таких поисков.

В марте 1944 г. перед нашей частью противник оборонялся на рубеже отм. 31,0, отм. 32,0. Наблюдением было установлено, что противник организовал оборону и создал систему огня. В то же время его группировка и нумерация нуждались в уточнении.

Командование н-ской дивизии с целью выяснения группировки противника на данном участке поставило разведчикам задачу захватить пленного.

Местность в районе предстоящего поиска представляла собой занесенное снегом болото со старыми торфоразработками, рвами и канавами. Подступы к объекту были благоприятными.

Для проведения поиска была подобрана группа в составе четырех разведчиков. Командиром группы назначили опытного разведчика сержанта Трунова.

После получения задачи сержант Трунов организовал наблюдение за районом проведения поиска. Нужно было выбрать наиболее подходящий объект. Избрали расчет пулемета, находившегося на опушке леса, в снеговой ячейке.

7 марта 1944 г. разведчики провели занятия на учебном поле, оборудованном по типу обороны противника. На занятиях были отработаны действия каждого бойца.

Сержант Трунов принял решение: действуя ночью, скрытно подползти к объекту, напасть на двух пулеметчиков и бесшумно захватить их в плен.

Подгруппа нападения должна была действовать в составе командира группы и двух разведчиков. Для прикрытия действий этой подгруппы предназначался автоматчик Смирнов.

В 23 часа 8 марта четыре разведчика в белых масккостюмах ползком выдвинулись с исходного пункта к [239] объекту и приблизились к нему на расстояние 30 м. Пулеметчики противника не заметили подхода группы, о чем-то разговаривая между собой.

Около получаса разведчики следили за поведением пулеметчиков противника. Сержант Трунов решил обойти расчет пулемета справа и напасть на него с тыла. Замысел удался: разведчики внезапно напали на пулеметный расчет. Один из немцев был убит ударом ножа, а другой взят в плен.

Захватив пленного, документы убитого и пулемет, группа, не замеченная противником, также бесшумно, без потерь отошла в свое расположение.

Пленный на допросе показал, что его и соседние подразделения получают пополнение. На основе его показаний были уточнены группировка и нумерация противника.

Успешному выполнению задачи группой способствовали ее хорошая подготовка, всестороннее изучение объекта, смелость, быстрота и решительность действий разведчиков, что всегда обеспечивает успех.

Пример 58.
Засада в северных районах.

В годы Великой Отечественной войны засады в северных районах нашли широкое применение. Очаговый характер обороны, наличие открытых флангов и значительных промежутков между опорными пунктами и районами обороны неизбежно вынуждали противника выделять для их просмотра, охраны и проверки заграждений патрули из мелких подразделений или групп солдат, которые несли охрану промежутков и флангов, передвигались по определенным тропам, лыжням и являлись удобными объектами для засад. Засады могут устанавливаться также в нейтральной полосе на вероятных путях движения разведки противника и в его тылу.

Время года и состояние погоды могут способствовать подготовке и проведению засады или затруднять их. Благоприятные условия для засады в северных районах создаются после пурги, особенно ночью и в сумерки. В это время противник вынужден производить проверку своих минно-взрывных заграждений и сигнальных устройств, расчищать от снега боевые и хозяйственные сооружения, дороги, прокладывать лыжни между опорными пунктами, местами расположения боевого охранения [240] и наблюдательными постами. В связи с этим после пурги движение мелких групп противника бывает наиболее оживленным, что облегчает выбор объекта нападения.

Находясь в засаде в северных районах, разведчикам часто приходилось длительное время лежать без движения на снегу при низкой температуре. Относительно высокая влажность воздуха увеличивает теплоотдачу тела и может привести к обморожению. Чтобы избежать его, разведчики должны быть одеты в теплую, но легкую влагонепроницаемую одежду, маскировочные костюмы (халаты) и находиться в такой одежде в неподвижном состоянии часами, не теряя боеспособности. Одежду следует подгонять и застегивать с таким расчетом, чтобы при переползании под нее не набивался рыхлый снег. В северных районах приходится затрачивать много времени на подготовку засады, так как успешность засады зимой в большой степени зависит от таких условий, как правильный выбор места для ее устройства, умелое расположение, тщательность маскировки, сохранение выдержки и стойкости участниками засады.

Вот один из примеров устройства засады в подобных условиях.

Старший сержант Веснин получил от командира части задачу захватить контрольного пленного на переднем крае обороны противника. Отобрав 12 добровольцев, в том числе трех саперов, Веснин приступил к изучению объекта.

Маршрут движения и объект противника были хорошо изучены всеми бойцами. Они знали, где расположены минные поля, землянки, траншеи и тропы, идущие от землянок к траншеям, в какое время происходит смена часовых, когда они движутся на пост и в обратном направлении после смены.

В ночь на 10 февраля 1943 г. группа разведчиков вышла на исходный пункт. Старший сержант Веснин еще раз проверил знание своих задач каждым разведчиком. Затем группа направилась к намеченному району. После того как подгруппой разграждения был проделан проход в минном поле противника и для охраны его оставлено три сапера, командир группы вместе с остальными разведчиками пополз по глубокому и рыхлому снегу к траншее, находившейся в 40 м от прохода. [241]

Скрытно продвигаясь, разведчики незамеченными добрались до траншеи.

Подгруппа нападения в составе четырех человек согласно плану устроила в ней засаду, а пять человек остались наверху, обеспечивая прикрытие подгруппы справа и слева. Через 10 минут с той стороны, откуда и ожидали разведчики, появились два гитлеровских солдата, которые шли сменить часового и подчаска.

Когда немцы приблизились к подгруппе нападения, разведчики по сигналу старшего сержанта бросились на них. В завязавшейся борьбе одному из солдат удалось вырваться и убежать, второй, оказывая сопротивление, криком пытался вызвать помощь, но безуспешно. Разведчики, заткнув ему рот рукавицей, быстро выбросили его из траншеи и благополучно доставили в свое расположение.

Отход был произведен очень быстро. Когда противник открыл минометный и ружейно-пулеметный огонь, разведчики с пленным уже находились в расположении своей обороны.

Успеху устройства засады способствовали: хорошая подготовка разведчиков, знание каждым разведчиком своих обязанностей, умелое использование глубокого снега при выдвижении.

Вместе с тем разведчики допустили оплошность: одному немецкому солдату удалось безнаказанно уйти от них.

Пример 59.
Отделение в поиске по опыту послевоенных учений.

Для проведения тактического занятия на тему «Отделение в поиске» руководитель разработал план-конспект на схеме (руководил занятием начальник разведки части).

Тактическая обстановка характеризовалась следующим: наша часть при наступлении понесла значительные потери в личном составе и боевой технике. Она получила приказ перейти к обороне и закрепиться на рубеже Киселево, Петровское, Владимировка и далее на восток (рис. 22). «Противник», подведя к линии фронта из глубины свежие части и подразделения, создал перед участком обороны наших войск превосходство в силах и средствах и готовился к переходу в наступление. Нумерация [242] и боевой состав подошедших частей и подразделений «противника» командиру части не были известны. Для изучения группировки и намерений «противника» привлекались различные силы и средства разведки. В результате их действий удалось добыть некоторые разведывательные данные. Однако они не давали достаточно полных ответов на интересующие вопросы.

По приказу командира части надлежало захватить «пленного» на ожидаемом направлении наступления главных сил «противника» — Дубровка, Уварово.

Работа руководителя по подготовке учения была значительной по объему и разнообразной по содержанию. Она включала: личную подготовку руководителя; выбор района занятий; проведение рекогносцировки; составление плана-конспекта для проведения занятия; инструктаж и проведение тренировочных занятий с группой, выделенной [243] для обозначения действий «противника»; подготовку подразделения к занятию.

Личная подготовка руководителя заключалась в уяснении темы занятия, изучении теоретических положений, изложенных в уставах, наставлениях, приказах старших начальников, и пособий, определении учебных целей. Кроме того, руководитель подготовил короткие вводные о действиях «противника» с таким расчетом, чтобы все время наращивать обстановку, влиять на ход учения и действия обучаемых. Он предусмотрел также, как при неправильных действиях или ошибках участников учения создать наиболее интересную и поучительную обстановку, чтобы обучаемые могли найти наиболее целесообразное решение в создавшемся положении. Руководитель позаботился и о подборе боевых примеров успешного проведения поисков в годы Великой Отечественной войны.

Выбор района был произведен в соответствии с темой занятия и имеющимся в наличии подготовленным учебным полем. В период рекогносцировки руководитель наметил место, куда нужно вывести отделение для проведения занятия, исходный пункт; расположение и характер действий группы, выделенной для обозначения «противника»; какие мероприятия по дооборудованию района занятия необходимо провести; свои действия по проведению занятия; порядок отработки вводных; возможные действия обучаемых и другие вопросы.

В плане-конспекте руководитель учения определил: наименование темы; учебные цели, которые предусматривались для обучаемых; учебные вопросы и время на их отработку; место занятий; состав обучаемого подразделения; средства огневой поддержки; состав группы, обозначающей «противника»; материальное обеспечение, экипировку личного состава; действия руководителя; содержание вводных и возможные действия обучаемых. На схеме плана-конспекта имелись необходимые расчеты и пояснения.

Инструктаж группы, выделенной для обозначения «противника», и тактико-строевое занятие с ней руководитель учения провел в соответствии с планом проведения занятия на местности. При этом он добился четких действий группы по обозначению «противника». Весь личный состав этой группы хорошо усвоил свои задачи. [244]

Каждому было ясно, когда, где и что показывать. Эту группу возглавил сержант Роговой.

Подготовка отделения к поиску заключалась в изучении необходимых статей уставов, наставлений и учебных пособий; в разборе наиболее поучительных примеров проведения поисков в период Великой Отечественной войны; в проверке готовности подразделения к учениям и в его материально-техническом обеспечении.

Заслуживают внимания действия руководителя и в ходе занятия. Оно началось с введения командира отделения сержанта Волошина в тактическую обстановку.

При постановке задачи сержанту Волошину руководитель занятий дал краткую оценку «противника» и указал объект поиска, задачу и срок ее выполнения; огневые средства, выделенные для поддержки и обеспечения действий отделения в поиске, и по каким объектам (участкам) подготавливается огонь поддерживающей артиллерии, минометов и пулеметов; какие установлены сигналы вызова и прекращения огня.

В 19 часов 18 августа 1970 г. руководитель учения на выс. 90,5, ставя задачу командиру отделения, указал примерно следующее:

1. По северным скатам выс. 81,2, (иск) отдельный дом западнее шоссе, Уварово, Дубровка проходит передний край обороны «противника», на котором оборудованы окопы, прикрытые противопехотными минными полями и проволочными заграждениями. На интервалах 80–100 м один от другого располагаются пулеметы (огневые средства «противника» показаны на рис. 22).

В последнее время отмечалось необычное оживление «противника» в районе переднего края и его ближайшей глубине, а также резкое изменение режима огня.

2. Ваше отделение с двумя саперами назначается в поиск с задачей на рассвете 20 августа захватить в «плен» наблюдателя «противника» в окопе у стыка траншеи с ходом сообщения.

3. Действия отделения в поиске будут поддерживать артиллерийская батарея полка, минометная батарея батальона и пулеметы с нашего переднего края. Все они готовят огонь по огневым средствам «противника» в районе проведения поиска. [245]

4. Сигнал вызова огня — зеленая ракета, прекращения огня — желтая ракета. Руководителем были указаны также пропуск и отзыв.

После постановки задачи руководитель проверил, как сержант Волошин уяснил задачу и как он намерен организовать наблюдение по изучению объекта поиска, а также насколько правильно спланирована им работа.

На исходном пункте в районе выс. 90,5 командир отделения отдал боевой приказ. Примерное содержание приказа сержанта Волошина излагается ниже.

«Ориентиры: «1» — выс. 81,2, «2» — сарай, «3» — роща, «4» — отдельный дом у шоссе.

«Противник» обороняется на рубеже: Петровское, северные скаты выс. 81,2. На переднем крае его обороны оборудованы опорные пункты, окопы и хода сообщения. Перед передним краем обороны на удалении 30–40 м имеются противопехотное минное поле и проволочное заграждение в два ряда. В районе переднего края на огневых позициях — пулеметы с интервалами 80–100 м (все показал на местности).

В ночное время «противник» перед своим передним краем периодически простреливает местность пулеметным огнем и освещает ее ракетами.

Огневые средства «противника» установлены: станковый пулемет — ориентир — «1», ручной пулемет — севернее сарая 40 м, станковый пулемет — севернее опушки рощи (огневые средства командир отделения показал на местности).

Отделение имеет задачу на рассвете 20 августа провести поиск в районе стыка траншеи и хода сообщения, что северо-западнее ориентира «3» (показывает на местности), и захватить в «плен» наблюдателя.

Ефрейтору Петрову, рядовым Волкову и Богачеву скрытно выдвинуться к объекту поиска, внезапно напасть на него и захватить «пленного». Действия подгруппы нападения возглавляю я.

Остальному составу отделения обеспечить действия подгруппы нападения, для чего расчету ручного пулемета и рядовому Нетреба (старший — ефрейтор Чернов) выдвинуться к заграждениям «противника», и, расположившись вблизи сарая, быть в готовности огнем прикрыть действия нападающих справа. [246]

Саперам Второву и Черненко проделать проход в заграждениях «противника» в направлении ориентира «2». Проход в минном поле и проволочных заграждениях обозначить лентой бинта, прикрепленной колышками к земле. Самим расположиться у прохода и находиться там до возвращения отделения из поиска.

Путь движения отделения — по лощине в направлении ориентира «2». Первыми выдвигаются саперы и подгруппа огневого обеспечения. После получения сигнала о готовности прохода выдвигается подгруппа нападения. Выдвинувшись к заграждениям противника, отделение строит боевой порядок и выполняет поставленные мною задачи.

Нападение на объект произвести с двух направлений. Ефрейтору Петрову и рядовому Волкову пересечь траншею левее наблюдателя, ворваться в нее с тыла. Я и рядовой Богачев нападаем на объект с фронта. Конвоирование «пленного» возлагаю на ефрейтора Петрова, рядовых Волкова и Богачева.

После выполнения задачи отделение отходит по старому маршруту в следующем порядке: первыми отходят разведчики, назначенные для эвакуации «пленного». Остальной состав отделения и саперы отходят вместе со мной по моей команде.

В случае внезапной встречи с «противником» до подхода к объекту поиска отделение развертывается и уничтожает противника огнем, стремясь захватить «пленных» и документы.

Для огневого обеспечения отделения выделены артиллерийская батарея полка, минометная батарея батальона и пулеметы с нашего переднего края. Они подготовили огонь по целям (показывает на местности).

Сигналы управления: «проход готов» — два рывка шнуром; «начало выдвижения» — голосом; «нападение на объект» — по броску ефрейтора Петрова; «отход» — по выполнении задачи, бесшумно вместе с «пленным». В случае обнаружения группы «противником» — после вызова огня обеспечивающих средств.

Заместители: первый — ефрейтор Петров, второй — ефрейтор Нетреба».

При подготовке к поиску руководитель учения особое внимание уделил выдвижению отделения к объекту поиска, бесшумному захвату «пленного» и отходу [247] разведчиков в свое расположение после выполнения задачи. Все эти элементы были отработаны безукоризненно.

Одной из задач, которые поставил перед собой руководитель учения, явилось научить солдат выдержке, умелым и решительным действиям, а командира отделения — принятию правильных решений в соответствии со сложившейся обстановкой.

Руководитель учения уделил немало внимания достижению основной цели поиска — захвату «пленного» внезапным и стремительным броском.

Для имитации пленного было заранее подготовлено чучело весом 65–70 кг и установлено в окопе «противника». Руководитель учения обратил внимание на то, что, хотя вместо «пленного» будет захвачено чучело, подгруппа нападения при извлечении его из траншеи и «конвоировании» в свое расположение должна применять те же приемы, что и к солдату противника. При захвате «пленного» рекомендовалось немедленно отобрать у него оружие, документы и личные вещи, заткнуть ему рот кляпом и связать руки.

Отделение в поиске действовало так, как было предусмотрено планом. В 6 часов 20 августа чучело было доставлено в расположение наших войск.

Учение, как и всегда, закончилось разбором со всем составом отделения.

На разборе руководитель учения объявил тему и цель учения: какие учебные вопросы были поставлены перед отделением; подробно остановился на действиях участников по каждому учебному вопросу; отметил наиболее поучительные действия солдат и отделения в целом; указал на недостатки, допущенные в ходе учения, и на методы их устранения.

В заключение разбора руководитель дал персональные оценки всему личному составу, участвующему в поиске.

Командир отделения сержант Волошин в свою очередь отдал необходимые указания своим подчиненным и сказал: «Действовали неплохо, товарищи. Ну, а теперь после бессонной ночи на завтрак в нашу солдатскую столовую».

Все солдаты в хорошем настроении и с чувством воинского достоинства с веселой песней направились за сержантом Волошиным. [248]

Пример 60.
Поиск в горах по опыту послевоенных учений.

Обстановка перед фронтом н-ской части была такова: «южные» усиливали свою группировку и активизировали разведку. Были основания предполагать, что «противник» готовится к наступлению.

Для того чтобы уточнить группировку и нумерацию «противника», необходимо было захватить «пленного» на участке выс. 1256, выс. 1524 (рис. 23). Эта задача была поставлена командиру стрелкового отделения сержанту Яковлеву. В распоряжение командира отделения выделялось два сапера. Для огневого обеспечения поиска командир части выделил минометную батарею и два СПГ. [249]

На подготовку поиска отводилось двое суток. В результате изучения района проведения поиска объектом был избран наблюдательный пост на западных скатах выс. 1524.

Поисковая группа была распределена следующим образом: четыре человека назначены в подгруппу нападения, четверо разведчиков — в подгруппу огневого обеспечения и два сапера — в подгруппу разграждения.

План проведения поиска был утвержден командиром части.

По намеченному плану разведчики должны были незаметно пройти по северо-западным скатам выс. 1524 в тыл противника к наблюдательному посту. В случае обнаружения «противником» подгруппы нападения подгруппа огневого обеспечения должна была прикрыть огнем действия подгруппы нападения и ее отход после выполнения задачи.

При постановке задач на поиск сержант Яковлев указал своему отделению ориентиры, сведения о «противнике» в районе поиска, задачу отделения по захвату в «плен» двух наблюдателей на наблюдательном посту и порядок ее выполнения, состав и задачи подгруппы нападения, огневого обеспечения и разграждения; путь и порядок движения к объекту поиска; порядок действий при нападении на объект и возвращении; способы действий при внезапной встрече с «противником» еще до подхода к объекту поиска; куда подготовлен огонь поддерживающих средств; сигналы вызова и прекращения огня; сигналы для управления и свое местонахождение.

Время начала и конца поиска было рассчитано с большой точностью. При расчете времени учитывалось, что отделение при сближении с «противником» будет двигаться по незнакомой и труднопроходимой горной местности.

Каждый разведчик уяснил свою задачу, порядок и направление движения, сигналы и условные знаки.

В ночь на 12 мая отделение заняло исходный пункт в районе переднего края нашей обороны. На исходном пункте сержант Яковлев еще раз обратил внимание разведчиков, что при подходе к объекту нападения в горной местности они легко могут быть замечены «противником» при движении по горным тропам, лощинам и прохождении [250] вершин господствующих высот. В этих местах «противник» может выставить «секреты», высылать дозорных и устраивать засады. Поэтому, подходя к объекту поиска, нужно умело использовать горную местность и местные предметы (овраги, ручьи, склоны хребтов и растительный покров).

К рассвету 12 мая саперы выдвинулись к заграждениям «противника» и проделали в них проход. После получения сигнала от подгруппы разграждения о готовности прохода к объекту поиска начала выдвижение подгруппа огневого обеспечения, а за ней — подгруппа нападения.

Дистанция между разведчиками была такая, чтобы можно было передавать команды и сигналы по шнуру.

При передвижении и переползании разведчики соблюдали большую осторожность, ощупывая руками почву, растительность, камни и окружающие предметы. Чтобы не демаскировать себя при переползании по скату высоты шорохом и не вызвать обвала камней, особенно вблизи объекта поиска, разведчики, опираясь на локти и носки ног, передвигались, слегка приподнимая туловище.

Подгруппа нападения по проделанному саперами проходу, благополучно преодолев передний край обороны «противника», вышла в район выс. 1524 и незаметно приблизилась к объекту нападения.

Нападение на объект было организовано с тыла и по труднодоступному направлению, откуда «противник» меньше всего ожидал появления разведчиков.

Внезапным броском разведчики ворвались в окоп и без шума захватили в «плен» двух наблюдателей.

Подгруппа нападения с двумя «пленными» начала возвращение в свое расположение. Однако при переходе переднего края «противник» обнаружил ее и открыл огонь из окопа, находящегося на северных скатах выс. 1524.

Командир группы ранее установленным сигналом вызвал огонь поддерживающей минометной батареи. Подгруппа обеспечения также открыла огонь по «противнику».

Подгруппа нападения с «пленными» замаскировалась в укрытиях, пережидая, пока «противник» не прекратит огонь. Затем разведчики благополучно возвратились с «пленными» в свое расположение. [251]

На допросе «пленные» уточнили нумерацию, боевой состав и намерения «противника».

На разборе руководитель тактико-специального учения указал на положительные стороны в действиях группы, а также в действиях каждого разведчика. Вместе с тем были подробно проанализированы ошибки. В целом руководитель учения дал высокую оценку действиям разведчиков.

Налет

Условия и порядок проведения налета рассмотрены в первой главе. Рассмотрим на примерах, как применялся этот способ разведки в обороне.

Пример 61.
Налет силами стрелкового взвода.

Перед фронтом нашей части группировка противника была не вскрыта. Оборона противника прикрывалась сплошными минными полями и проволочными заграждениями. Противник организовал систему огня и проявлял высокую бдительность. Захватить пленных проведением поисков и устройством засад продолжительное время не удавалось.

1 сентября 1943 г. командиру 3-го стрелкового взвода 1-й стрелковой роты лейтенанту Постникову была поставлена задача произвести налет в районе населенного пункта Дубки (рис. 24).

С получением задачи командир взвода организовал наблюдение, а с наступлением темноты с двумя солдатами выдвинулся к проволочному заграждению противника для уточнения поведения и действий противника в районе объекта налета, а также маскирующих свойств местности.

Объектом налета был избран расчет ручного пулемета, расположенный в первой траншее юго-восточнее безымянной высоты.

В результате проведенной разведки командиру взвода удалось уточнить, что у пулемета постоянно находятся два солдата противника, которые периодически освещают местность ракетами и обстреливают ее пулеметным огнем. Смена дежурных у пулемета производится через каждые два часа (в четные часы). Сменившиеся [252] солдаты по траншее и ходу сообщения уходят в блиндаж.

Перед первой траншеей имелись минные поля, проволочные заграждения в два ряда кольев. На проволочных заграждениях были прикреплены мины-»сюрпризы», консервные банки и бутылки. Перед проволочным заграждением в 40 м вдоль фронта проходила неглубокая канава, которую можно было использовать для скрытого расположения взвода.

На основе изучения противника и местности командир взвода выработал следующий план проведения налета.

Взвод скрытно выдвигается к проволочному заграждению противника и располагается в канаве недалеко от заграждений. Саперы устанавливают удлиненный заряд через минное поле и под проволочным заграждением, затем отходят в расположение взвода. О готовности к действиям командир взвода подает сигнал с помощью [253] карманного фонаря. По этому сигналу поддерживающие артиллерийская и минометная батареи открывают огонь по огневым средствам противника, расположенным на флангах. В это же время саперы подрывают удлиненный заряд.

Под прикрытием огня артиллерии, минометов и ружейно-пулеметного огня с переднего края первое и второе отделения стремительно врываются в расположение противника. Второе отделение нападает на расчет пулемета и захватывает его в плен, а первое — атакует блиндаж, забрасывает его гранатами, захватывает оставшихся в живых солдат противника и документы убитых. Третье отделение остается перед проволочным заграждением в готовности подавить противника слева от объекта налета.

После захвата пленных и документов первое и второе отделения отходят под прикрытием третьего отделения. Вслед за ними отходит и оно.

Командир полка утвердил план налета и приказал вывести взвод в тыл для проведения тренировок личного состава на местности, похожей на ту, где намечалось проведение налета.

Во время тренировок минометная батарея подготовила огонь по пулемету противника, расположенному справа от объекта налета, а артиллерийская батарея — по огневым средствам — слева от него.

В ночь на 3 сентября взвод выдвинулся в нашу первую траншею. Лейтенант Постников отдал боевой приказ. В нем он оценил противника, определил задачи отделений, порядок действий при нападении на объект и отходе, задачи поддерживающих огневых средств, указал сигналы и своего заместителя. Затем командир взвода проверил, как личный состав понял свои задачи.

С разрешения командира полка взвод начал выдвигаться к объекту налета и не замеченный противником расположился в канаве. Саперы установили удлиненный заряд через минное поле и под проволочным заграждением. После этого, как предусматривалось планом, они отошли в расположение взвода.

Лейтенант Постников в 23 часа 20 минут подал сигнал на открытие огня. С первым залпом артиллерии и минометов по огневым средствам противника, расположенным на флангах объекта налета, и взрывом удлиненного [254] заряда первое и второе отделения броском устремились в образовавшийся проход и стремительно ворвались в расположение противника.

При взрыве удлиненного заряда ударная волна отбросила пулемет в сторону. Перепугавшиеся пулеметчики противника упали на дно траншеи, где были захвачены в плен солдатами второго отделения.

В это время первое отделение приблизилось к блиндажу и огнем в упор расстреляло выскочивших из него фашистов. По команде командира отделения в открытую дверь полетели гранаты. Затем сержант Васильев с двумя солдатами ворвались в землянку, где захватили в плен раненого унтер-офицера и документы убитых.

Выполнив задачу, первое и второе отделения начали отходить, а третье прикрывало их отход. Когда первое и второе отделения с пленными отошли на 70 м, начало отходить третье отделение. Отход взвода прикрывался огнем артиллерии, минометов и пулеметов.

Инициативное решение командира взвода лейтенанта Постникова, смелые и решительные действия личного состава, а также надежное огневое обеспечение налета позволили успешно и без потерь выполнить поставленную задачу.

При проведении налета командир взвода предусмотрел, что немецкие солдаты могут ускользнуть по траншее и ходу сообщения в блиндаж или в глубину обороны и правильно поставил задачи первому отделению.

Допросом захваченных пленных было установлено, что на данном участке фронта оборонялись подразделения 49-го егерьского полка 28-й легкой пехотной дивизии. Кроме того, в результате проведения налета удалось уточнить группировку противника, систему его огня и характер обороны.

Пример 62.
Налет в городе.

В одном из зданий завода «Красный Октябрь» в Сталинграде против наших подразделений располагался опорный пункт противника с большим количеством огневых средств. В стенах дома имелись амбразуры, из которых фланкирующим огнем обстреливалась впереди лежащая местность. Как выяснилось впоследствии, гарнизон этого пункта имел до роты пехоты и располагал более чем десятью станковыми и ручными пулеметами. [255]

Внутри дома, в полу около стен были сделаны блиндажи для укрытия от осколков снарядов и мин на случай обстрела дома нашей артиллерией. Подступы к дому для наших разведчиков были нелегкими.

Обстановка требовала уточнить боевой состав и нумерацию войск противника, действующих на территории завода «Красный Октябрь».

Специально подобранная группа из двадцати разведчиков двое суток вела наблюдение и подслушивание вблизи дома. За это время они тщательно изучили поведение противника, обороняющегося в доме, расположение пулеметных амбразур и направления стрельбы из них. Разведчики выявили подступы к дому и пути отхода, которыми могли бы они воспользоваться после выполнения весьма трудной задачи. Велось наблюдение за фланкирующими огневыми средствами противника, находящимися в соседних постройках.

Изучив объект налета и подступы к нему, командир группы (фамилию которого авторам, к сожалению, установить не удалось) наметил план действий, где определил: какого противника, каким образом и где захватить или уничтожить; способ нападения; построение боевого порядка группы; задачи подгрупп и обеспечивающих огневых средств; порядок их действий при нападении на объект и отходе после выполнения задачи.

Группа была разбита на две подгруппы нападения. Огневое обеспечение их было возложено на стрелковые подразделения, находящиеся недалеко от объекта налета.

Перед подгруппами стояла задача: стремительным броском с двух сторон при поддержке огня артиллерии, минометов и пулеметов приблизиться к дому, забросать его гранатами, ворваться внутрь дома, захватить пленных и документы убитых. Каждому разведчику было точно указано, в какую амбразуру, окно или дверь он должен бросить гранаты и каким образом наиболее успешно решить свою задачу.

При подготовке к налету было проведено тренировочное занятие в расположении наших войск. На этом занятии совершенствовались умение и навыки разведчиков в стремительном броске к объекту, точном метании гранат в амбразуру, окна и двери, а также ведение ближнего боя внутри здания. Действия каждого разведчика [256] начальник группы стремился довести до автоматизма.

Артиллерии, минометам, станковым и ручным пулеметам были указаны цели, которые они должны были уничтожить или подавить.

Пристрелка целей огневыми средствами производилась заблаговременно с таким расчетом, чтобы противник не мог догадаться о готовящемся нападении.

При подготовке налета были решены вопросы взаимодействия между двумя подгруппами нападения и поддерживающими средствами; установлены единые сигналы. Все артиллерийские и минометные батареи были связаны проводными средствами связи с наблюдательным пунктом командира, который руководил налетом.

К 4 часам утра обе подгруппы скрытно заняли исходные пункты для броска в атаку. Артиллерия и минометы открыли огонь по указанным им целям. Расчеты станковых и ручных пулеметов, а также автоматчики вели огонь по амбразурам дома и фланкирующим огневым средствам, расположенным в прилегающих постройках.

По сигналу командира группы «вперед» подгруппы одновременным броском устремились к объекту. Артиллерия и минометы перенесли огонь на соседние огневые средства противника.

Раздались оглушительные крики «Ура», «За Родину».

Противник был застигнут врасплох. Оторопев от неожиданности, фашисты открыли беспорядочную стрельбу. Однако было уже поздно. В результате внезапного и дерзкого налета наши разведчики заняли дом. Большая часть гарнизона была уничтожена, оставшиеся в живых немцы разбежались, побросав оружие и снаряжение.

Отходить разведчикам, как это предусматривалось планом, было бы неразумно: объект налета захвачен, его требовалось удержать. Разведчики хорошо понимали, что бой в городе ведется за каждый дом, этаж, подъезд, лестничную клетку.

В результате налета были захвачены пленные и документы убитых. Допросом пленных и изучением документов убитых были вскрыты и уточнены боевой состав и группировка противника не только в районе объекта [257] но и в районах, прилегающих к заводу «Красный Октябрь».

В результате налета были успешно решены две задачи: разведывательная и тактическая, связанная с захватом объекта.

Пример 63.
Налет десанта пехоты на танке.

В начале 1943 г. 48-я стрелковая дивизия, входившая в состав Приморской группы войск Ленинградского фронта, занимала рубеж обороны в районе г. Ораниенбаум и юго-западнее его. По данным разведки, перед фронтом дивизии действовали части 9-й авиаполевой дивизии немецко-фашистских войск, переброшенные из Германии (рис. 25).

Точных данных о группировке, как и сведений, подтверждающих наличие этой дивизии на данном участке, не было. В течение месяца части 48-й стрелковой дивизии проведением поисков и устройством засад не могли захватить пленных. Проникнуть в расположение противника нашим разведчикам также не удавалось. [258]

Противник непрерывно совершенствовал свою оборону, строил новые дзоты, устанавливал заграждения и устраивал препятствия. Захватить контрольного пленного с каждым днем становилось все труднее и труднее.

Командир 48-й стрелковой дивизии получил задачу во что бы то ни стало захватить пленного, уточнить расположение противника, характер его обороны, систему огня и намерения перед фронтом дивизии. Комдив решил произвести внезапный налет на наиболее удобный объект и захватить пленного. Решение этой задачи он возложил на командира полка, оборонявшегося юго-западнее Ораниенбаум.

При постановке задачи командир дивизии обратил внимание на следующее: 500 м юго-западнее Понелево группа немцев строит дзот; полку следует усилить наблюдение в районе объекта налета и установить количество солдат противника, строящих дзот, наличие и расположение огневых средств в этом районе; как прикрывается работа строителей, когда они начинают и заканчивают работу; в старом нашем блиндаже против группы противника, строящей дзот, установить трактор и заводить его три раза в сутки на один час — в 8, 12 и 16 часов.

Идея налета была выработана командиром дивизии с учетом предложений начальника разведки и штаба.

Заметим попутно, что захватом пленных и документов убитых на переднем крае и в глубине расположения противника в годы Великой Отечественной войны интересовались не только командиры подразделений, частей и соединений, но и общевойсковых объединений. Об этом должны помнить и сейчас командиры всех степеней, особенно офицеры-разведчики.

В соответствии с полученной задачей командир полка приказал организовать наблюдение за противником с двух пунктов.

На другой день с 8 часов утра начал свою работу трактор.

Противник, услышав шум мотора, немедленно открыл артиллерийский и минометный огонь по району, где находился трактор. Однако, укрытый в блиндаже, он в установленные часы продолжал работу.

Двое суток противник пытался уничтожить трактор, видимо, предполагая, что на данный участок прибыли [259] наши танковые подразделения. Однако, не добившись успеха, на третьи сутки он прекратил обстрел. Строительство дзота продолжалось.

В ходе подготовки налета была создана группа из десяти автоматчиков. Она имела задачу: ворваться десантом на танке «KB» в район постройки дзота и захватить там пленных.

Четверо суток разведчики тренировались с танками в тылу. Из состава группы были выделены наблюдатели, тщательно изучившие район предстоящего налета.

На пятые сутки в 9 часов под прикрытием снежной пурги «KB» с десантом автоматчиков на полном ходу ворвался в район постройки дзота. Появление танка с десантом оказалось для немцев настолько неожиданным, что они не успели организовать никакого сопротивления. Их группа в составе 11 человек была уничтожена, а два солдата захвачены в плен.

Танк «KB» с десантом под прикрытием артиллерийского и минометного огня возвратился в свое расположение, доставив пленных.

Налет, готовившийся пять суток, был проведен в течение 30 минут, с нашей стороны потерь не было.

Захваченные пленные на допросе показали, что они из 9-й авиаполевой дивизии. По их показаниям была уточнена группировка противника юго-западнее Петергоф.

Успех дневного налета был обеспечен благодаря оригинальности замысла, тщательной подготовке и внезапности действий.

Этот пример еще раз показывает важность разнообразия приемов и способов разведки. Налет десантом разведчиков на танке оказался неожиданным для врага и принес успех.

Давая оценку примеру с точки зрения современности, следует отметить, что, во-первых, времени для организации налета при подготовке обороны, не говоря уже о ходе оборонительного боя, сейчас, как правило, будет значительно меньше. Во-вторых, налет десантом на танке в современных условиях можно проводить лишь тогда, когда противотанковая оборона противника в районе его проведения будет надежно подавлена. [260]

Пример 64.
Налет с использованием отрытого тоннеля.

На участке обороны одного из наших соединений местность представляла песчаную равнину с небольшими болотистыми районами. Умело используя ее для размещения частей и подразделений, противник укрепил для обороны дефиле между озерами. Система артиллерийского, минометного и ружейно-пулеметного огня была продумана им весьма тщательно. Перед передним краем противник установил проволочные заграждения и создал минные поля. Все это создавало значительные трудности для ведения разведки в районе переднего края немцев и ближайшей тактической глубине.

Все попытки наших разведчиков захватить контрольного пленного для проверки на данном участке нумерации частей и подразделений противника, его группировки и намерений в течение длительного времени не приводили к успеху. А время шло. Наконец, задача была решена благодаря смекалке советских разведчиков.

За поимку пленного взялся опытный и преданный своему делу разведчик ефрейтор Гусев. Обдумав положение, он предложил командованию следующий план: прорыть тоннель к расположению противника.

Командование одобрило идею Гусева.

Долгими ночами солдаты прорывали подземную траншею, идущую от нашего переднего края к расположению противника. Во время проведения подземных работ крепление стенок производилось щитами из досок.

Все мероприятия проводились скрытно, отрытую землю выносили в мешках и ссыпали в заранее подготовленную яму.

Направление подземного тоннеля было определено на местности по компасу, а в период работ под землей оно проверялось по азимуту с использованием артиллерийских измерительных приборов.

Одновременно с подготовкой тоннеля разведчики тренировались к налету на местности, аналогичной той, на которой предстояло действовать. Было проведено семь тренировочных занятий. На двух из них производились подрывы сравнительно небольшими зарядами взрывчатых веществ.

Кроме того, была отрыта щель, которая предназначалась [261] для укрытия группы в исходном пункте для атаки. Щель была усилена двумя накатами бревен, а вход в нее закрыт дверью.

В ночь на 13 сентября в траншее у объекта налета был заложен заряд взрывчатых веществ.

На рассвете 13 сентября группа разведчиков заняла исходный пункт для атаки объекта. В 6 часов утра последовал сигнал произвести взрыв, который одновременно явился сигналом для штурма объекта, а также открытия артиллерийского, минометного и ружейно-пулеметного огня по заранее намеченным целям.

Через 2–3 минуты после взрыва разведчики находились вблизи объекта. К сожалению, атака объекта несколько задержалась из-за того, что проволочные заграждения оказались неуничтоженными. В дальнейшем их быстро преодолели разведчики с помощью плащ-палаток. Вскоре они ворвались во вражескую траншею.

Немцы растерялись. Они никак не могли предположить, что русские могут так внезапно появиться в этом месте.

В результате взрыва и завязавшейся перестрелки часть вражеского гарнизона была уничтожена. Используя растерянность противника и панику, возникшую в его рядах, разведчики молниеносно забросали ближайшие огневые средства гитлеровцев гранатами. Оставшиеся живыми в гарнизоне немцы были захвачены в плен.

Вскоре последовал приказ командира группы на отход.

Разведчики действовали настолько быстро и решительно, что в 6 часов 30 минут, т. е. через 30 минут после начала налета, они успешно решили поставленную задачу. Противник, ошеломленный столь стремительным нападением, вначале не предпринимал никаких мер противодействия и лишь к вечеру 13 сентября начал вести огонь по расположению нашей обороны.

Действия группы разведчиков достигли успеха вследствие того, что был произведен внезапный для противника подрыв объекта атаки. В результате его уцелевшая часть вражеского гарнизона не в состоянии была отразить нападение. Успешному проведению налета способствовали его хорошая подготовка, смелые и быстрые действия разведчиков. [262]

На наш взгляд, налет как способ разведки, хороши зарекомендовавший себя в годы Великой Отечественной войны, следует чаще практиковать на тактико-специальных учениях и тактико-строевых занятиях в настоящее время.

Готовить к этому нужно не только разведывательные, но и мотострелковые (танковые) подразделения.

Подготовку и проведение налета следует отрабатывать в разнообразной и сложной обстановке. При обучении личный состав подразделения (группы), назначенный для налета, должен иметь в виду, что, чем меньше времени займет его подготовка и проведение, тем успешнее будет решена задача. В таком случае противник, ошеломленный стремительными действиями, не сумеет оказать разведчикам организованного сопротивления.

В настоящее время подразделения, выделенные в разведку, оснащены мощными огневыми средствами. Сочетая огневую мощь вооружения, броневую защиту машин, внезапные и смелые действия личного состава, подразделения (группы), выделенные в разведку, способны успешно проводить налеты на превосходящего по силе противника, наносить ему потери, захватывать пленных, документы и образцы нового оружия (боевой техники).

Разведка боем

В период Великой Отечественной войны разведка боем в обороне находила широкое применение. Этим способом разведки добывались наиболее достоверные и точные сведения о группировке войск противника, его подготовке к наступлению и системе огня. В ходе разведки боем, как правило, захватывались пленные, документы, образцы вооружения и боевой техники.

Разведку боем в обороне предусматривалось проводить в различных условиях обстановки. Наиболее характерными из них являлись следующие.

Во-первых, когда ожидалось наступление противника, а его группировка, способ и время перехода в наступление, а также направление главного удара были не известны или требовали уточнения и установить это другими средствами и способами разведки не удавалось. [263] В этих условиях разведка велась с целью добывания данных, позволяющих определить нумерацию, силы, состав, группировку, способ перехода противника в наступление, направление главного удара и исключить возможность внезапного перехода его в наступление.

Во-вторых, перед началом нашей контрподготовки, когда разведывательных данных о составе главной группировки противника и объектах поражения было недостаточно, а добыть их другими способами разведки не представлялось возможности. В этом случае перед разведкой боем ставилась цель исключить нанесение ударов нашими огневыми средствами по второстепенным объектам противника. В результате такой разведки можно было уточнить (установить) группировку войск противника, которая находится в непосредственном соприкосновении с обороняющимися и подлежит огневому поражению (подавлению).

В-третьих, в период нашей контрподготовки или после ее проведения. Целью разведки в такой обстановке являлось уточнение боеспособности и группировки противника, а также внесение замешательства в его войска, изготовившиеся или развертывающиеся для наступления.

В подобных условиях обстановки может оказаться целесообразным проводить разведку боем и в будущей войне.

Разведка боем во всех случаях вынуждала противника раскрывать имеющиеся в его распоряжении огневые средства и группировку войск, которые до этого он тщательно скрывал. Кроме того, подразделения, ведущие разведку боем, ворвавшись в расположение противника, добывали наиболее достоверные сведения о системе огня, группировке, характере занимаемых позиций, нумерации войск, захватывали пленных и документы убитых.

Так, в апреле 1944 г. группировка противника и его намерения перед фронтом обороны 1-го стрелкового корпуса были неясны. Наблюдением и подслушиванием отмечались двустороннее движение подразделений и мелких групп противника, изменение режима огня и частое появление на его переднем крае рекогносцировочных групп. На протяжении двух недель ни поисками, [264] ни засадами, ни действиями разведывательных групп в тылу противника не удавалось вскрыть сущности проводимых противником мероприятий.

В оценке противника имелись различные мнения. То ли противник производит перегруппировку и смену частей 95-й и 6-й пехотных дивизий, а может, скрытно готовится к ведению наступательных действий на данном направлении.

Было принято решение провести разведку боем на трех направлениях. Для этой цели от 306, 204 и 179-й стрелковых дивизий командиром корпуса было приказано выделить по одной стрелковой роте. Для оказания огневой поддержки каждой стрелковой роте назначалось: два-три артиллерийских дивизиона 76-мм орудий, одна-две батареи 120-мм минометов, одна-две роты 82-мм минометов, 5–14 орудий для стрельбы прямой наводкой.

На подготовку к разведке боем было отведено трое суток.

В результате проведения разведки боем удалось не только установить перегруппировку войск немцев, но и с достаточной полнотой изучить вновь созданную группировку противника, вскрыть систему его огня и намерения.

При проведении разведки боем было захвачено семь пленных и уничтожено до 100 солдат и офицеров противника.

Разведка боем в обороне представляла собой не первичное, а как бы итоговое разведывательное мероприятие. Опыт, приобретенный в годы прошлой войны, показал, что наиболее полно противостоящего противника на переднем крае и в его ближайшей глубине можно изучить прежде всего в результате проведения разведки этим способом.

Пример 65.
Разведка боем стрелковым батальоном.

Перед фронтом 191-й стрелковой дивизии в течение длительного времени поисками и засадами не удавалось захватить пленного и проверить группировку противника.

Гитлеровцы совершенствовали и свою оборону. Опорные пункты были соединены траншеями и ходами [265] сообщения. Перед передним краем и в глубине расположения противника имелись проволочные заграждения, противотанковые и противопехотные минные поля. В расположении немцев наблюдением было установлено наличие нескольких дзотов. Средствами артиллерийской разведки были засечены две 105-мм вражеские артиллерийские батареи, расположенные в районе Дубки, на южной окраине Долгая Нива — батарея 120-мм минометов (рис. 26).

Штаб дивизии располагал весьма ограниченными данными о группировке, нумерации, системе огня противника, составе и расположении его тактических резервов. Не удалось точно засечь огневые позиции артиллерии немецко-фашистских войск в районе выс. 105,7, которая не раз вела огонь по боевым порядкам 552-го стрелкового полка. Наше командование беспокоили также производимые противником передвижения в его расположении.

2 июня 1944 г. командир дивизии, не удовлетворившись такими неполными данными, принял решение провести разведку боем силами стрелкового батальона в районе Долгая Нива. Задача была возложена на [266] командира 552-го стрелкового полка и начальников, обеспечивающих разведку боем.

Подготовка разведки боем. Командир дивизии для ведения разведки назначил 2-й батальон, находящийся во втором эшелоне 552-го стрелкового полка, и приказал командиру этого полка доукомплектовать батальон личным составом, вооружением и вывести его в тыл для подготовки и проведения тренировок. Начальнику штаба и начальнику разведки дивизии комдив дал указания организовать разведку противника наблюдением, техническими средствами и действиями небольших групп разведчиков в боевых порядках подразделений, проводящих разведку боем. Эти группы разведчиков предназначались для захвата пленных. Одновременно начальнику артиллерии дивизии было приказано произвести расчет необходимого количества огневых средств и снарядов для обеспечения действий батальона при проведении разведки боем.

На период проведения разведки боем командир дивизии приказал создать сеть офицерских наблюдательных пунктов и постов с тем, чтобы просматривать расположение противника и местность перед фронтом 2-го батальона и на флангах до рубежа Дубки, выс. 105,7, Сланы. Для ведения наблюдения за противником привлекались офицеры штаба и офицеры левофлангового полка. Обобщенные данные командир дивизии приказал доложить ему к 8 часам в день проведения разведки боем.

Работа командира и штаба дивизии по подготовке разведки боем включала осуществление следующих основных мероприятий: принятие решения на ее проведение; постановку боевой задачи командиру батальона и поддерживающим огневым средствам; организацию взаимодействия батальона с поддерживающей артиллерией, минометами, противотанковыми средствами, пулеметами, а также огневыми средствами 552-го стрелкового полка; разработку плана проведения разведки боем; организацию управления и связи; организацию разведки различными силами и средствами в период проведения разведки боем; организацию боевого и политического обеспечения; организацию боевой подготовки батальона и поддерживающих огневых средств; инженерное обеспечение разведки боем (проделывание проходов [267] в своих заграждениях и заграждениях противника, подготовка средств для преодоления и постановки заграждений в глубине обороны противника); организацию выхода батальона в исходное положение и проверку его готовности к выполнению задачи.

Принимая решение на проведение разведки боем, командир дивизии определил задачу батальона, какими опорными пунктами противника необходимо овладеть, ширину фронта наступления, направление главного удара батальона и наиболее целесообразное построение его боевого порядка, задачи огневых средств по поддержке разведки боем и другие вопросы.

Важное значение командир дивизии придавал захвату населенного пункта Долгая Нива и безымянной высоты в 300 м севернее него.

Выход батальона на этот рубеж давал возможность получить ответы на многие вопросы, так как, во-первых, с западных скатов безымянной высоты и западной окраины Долгая Нива можно было просматривать и простреливать глубину расположения противника до рубежа Дубки, Сланы; во-вторых, если противник, потеряв населенный пункт Долгая Нива, не попытается восстановить положение, это означало бы, что оборона его главных сил проходит западнее этого рубежа; в-третьих, если противник будет защищать Долгая Нива, то, естественно, он введет в действие значительную часть своих резервов и огневых средств, которые будут засечены нашей разведкой, и, наконец, захватом пленных и документов можно уточнить группировку, нумерацию и намерения противника перед фронтом дивизии.

Командир дивизии определил следующий состав подразделений для проведения разведки боем: 2-й батальон 552-го стрелкового полка, усиленный пулеметной ротой, ротой 82-мм минометов, двумя взводами противотанковых орудий, взводом полевой артиллерии, взводом саперов и отделением противотанковых ружей. Кроме того, для огневого обеспечения действий батальона выделялись четыре артиллерийских дивизиона, батарея 120-мм минометов и 12 орудий для стрельбы прямой наводкой.

Личный состав батальона был вооружен ручными пулеметами, автоматами, винтовками и гранатами. [268]

Количество огневых средств, необходимых для разведки боем, определялось в зависимости от характера действий противника, наличия его выявленных и вероятных целей (объектов), подлежащих уничтожению или подавлению, плотности инженерных сооружений, которые должны быть разрушены огнем артиллерии и минометов в период подготовки атаки, и огневых задач, связанных с обеспечением боя батальона. Определяя потребность усиления батальона подразделениями других родов войск и специальных войск, командир дивизии исходил из условий обстановки и задач, которые стояли перед ними или могли возникнуть в ходе боя.

Производя анализ средств усиления и поддержки, выделяемых для обеспечения разведки боем в годы Великой Отечественной войны, следует заметить, что они были в несколько раз большими, чем при наступлении эквивалентных стрелковых и танковых подразделений. Это вполне понятно, так как подразделения, участвующие в разведке боем, действовали на отдельных разобщенных направлениях при наличии открытых флангов.

В данном примере разведка боем проводилась стрелковым батальоном лишь в полосе одной дивизии. В подобной обстановке возникала необходимость подавлять огневые средства противника на фронте, значительно превышающем фронт наступления батальона, так как противник в целях противодействия батальону имел возможность привлечь свои средства поражения, находящиеся на значительном удалении от подразделений, которые вели разведку боем.

Задачу на разведку боем командир дивизии поставил на местности в присутствии командира 552-го стрелкового полка на выс. 101,4. Командиру батальона он указал передний край, опорные пункты, силы и состав противника, возможные районы расположения ближайших резервов и вероятные направления их контратак, а также место нахождения его огневых средств, заграждений и оборонительных сооружений. Затем он разъяснил, какие части и подразделения придаются батальону и поддерживают его.

Задачей батальона явилось: стремительной атакой под прикрытием артиллерийского и минометного огня овладеть рубежом Долгая Нива и безымянной высотой [269] севернее его. После чего удерживать захваченный рубеж до особого распоряжения. В ходе проведения разведки боем предполагалось уточнить характер обороны противника, систему его огня, захватить пленных и документы.

При организации взаимодействия командир дивизии определил командирам приданных и поддерживающих средств цели и задачи разведки боем и последовательность их решения; исходные позиции подразделений батальона, огневые позиции артиллерии, минометов и орудий, выделенных для стрельбы прямой наводкой. Он указал также время готовности огневых средств; порядок артиллерийской подготовки атаки и объекты, подавляемые огнем артиллерии и минометов в этот период; до какого рубежа и каким методом осуществить огневую поддержку; как обеспечить фланги и закрепление подразделениями захваченных рубежей.

В период подготовки к разведке боем батальон был доукомплектован.

При организации взаимодействия были решены и вопросы согласования усилий с батальонами первого эшелона, на участках которых предстояло провести разведку боем.

План проведения разведки боем разрабатывался оперативным отделением штаба дивизии с привлечением начальника разведки, начальника артиллерии и дивизионного инженера.

Получив от командира дивизии задачу, командир батальона уяснил ее и определил, какие мероприятия необходимо провести для подготовки боя, произвел расчет времени и отдал необходимые распоряжения. После этого он организовал изучение района предстоящих действий, провел рекогносцировку и принял решение.

На рекогносцировке командир батальона прежде всего ориентировал командиров подчиненных и поддерживающих подразделений на местности, назначил ориентиры и ознакомил офицеров с боевой задачей.

По окончании рекогносцировки командир батальона принял решение и отдал устный боевой приказ. В приказе он объявил свое решение и определил задачи стрелковых рот, приданных и поддерживающих огневых средств, [270] исходные позиции и порядок их занятия. Боевой порядок батальона строился в один эшелон с выделением резерва в составе стрелкового, пулеметного и противотанкового взводов. Резерв предназначался для развития успеха наступления, обеспечения флангов или прикрытия отхода батальона в случае контратак превосходящих сил противника.

Тренировки батальона с командирами приданных и поддерживающих его средств проводились в тылу наших войск. На тренировках особое внимание обращалось на внезапность действий, стремительность атаки, отработку вопросов взаимодействия батальона и огневых средств. Личный состав батальона обучался ведению боя в траншеях, блокированию дзотов и отдельно расположенных огневых средств. Саперы тренировались в проделывании проходов в минных полях и проволочных заграждениях, а также установке заграждений.

В составе подразделений батальона проходили тренировку две группы разведчиков разведывательной роты дивизии по три разведчика и одному саперу в каждой. Задачей этих групп являлись захват пленных и изъятие документов убитых во время проведения разведки боем. Одна группа разведчиков предназначалась для действий в боевых порядках 1-й, а другая — 2-й стрелковых рот.

Непосредственной подготовкой батальона занимался командир полка, а вопросами организации и ведения разведки на период действия батальона — начальник разведки дивизии. Заключительные тренировочные занятия провел командир дивизии лично.

К 5 часам 11 июня 1944 г. артиллерия и минометы заняли огневые позиции. Пристрелка целей производилась пристрелочными орудиями без нарушения ранее установленного режима огня.

В ночь на 12 июня батальон скрытно от противника занял исходное положение для наступления. Стрелковые роты заняли позиции в первой траншее своих войск. Подразделения батальона первого эшелона, на участке которого проводилась разведка боем, уплотнили свои боевые порядки, освободив участки траншей для рот 2-го стрелкового батальона. В это же время заняли огневые позиции орудия, выделенные для стрельбы прямой наводкой. [271]

Ведение разведки боем. После десятиминутного артиллерийского налета подразделения батальона начали атаку в 18 часов 5 минут 12 июня 1944 г. (по данным наблюдения, в это время у противника начинался ужин). Орудия, выделенные для стрельбы прямой наводкой в период огневого налета и после него, уничтожили наблюдательные цели, расположенные на переднем крае обороны противника.

Командир дивизии управлял разведкой боем с наблюдательного пункта, находящегося на высоте 125,6.

С переходом подразделений 2-го батальона в атаку артиллерия и минометы поддерживали его действия методом последовательного сосредоточения огня.

1-я рота и правофланговый взвод 2-й роты быстро продвигались вперед. Наступление 3-й роты задерживалось артиллерийским огнем из района Сланы, огнем минометной батареи с южной окраины Долгая Нива и ружейно-пулеметным огнем противника с первой и второй траншей. И лишь после того, как огнем наших поддерживающих средств система огня противника на направлении действий 3-й роты была подавлена, она стала продвигаться вперед.

Через 30 минут после начала атаки 2-я и 3-я роты овладели населенным пунктом Долгая Нива, а 1-я рота — безымянной высотой севернее его. На этом рубеже дальнейшее продвижение подразделений батальона было приостановлено огнем и подошедшими подразделениями противника с направлений Дубки и Сланы.

В 22 часа 12 июня после массированного огня артиллерии и контратак ближайших тактических резервов противника батальон, не успев закрепиться на достигнутом рубеже, вынужден был под прикрытием огневых средств отойти в исходное положение.

В результате разведки боем было захвачено 12 пленных, принадлежащих 11-й танковой дивизии СС «Норланд». Боем и допросом захваченных пленных удалось уточнить группировку, нумерацию и систему огня противника. По показаниям пленных, противник намеревался расширить участок нарвского предмостного укрепления.

Командир 191-й стрелковой дивизии, учитывая сведения, [272] добытые разведкой, принял меры по усилению обороны на данном направлении.

В ходе разведки боем было вскрыто десять артиллерийских и восемь минометных батарей, несколько орудий ПТО, один шестиствольный миномет. Уничтожено две артиллерийские и три минометные батареи, шестиствольный миномет, 12 ручных пулеметов, убито около 200 фашистских солдат и офицеров. Противником было израсходовано до 7000 снарядов и мин.

Поставленная перед разведкой боем задача была выполнена. В качестве недостатка следует отметить плохую организацию командиром батальона удержания выгодного захваченного рубежа.

При проведении разведки боем в обороне часто проводились демонстративные действия наших подразделений на других соседних участках, с тем чтобы отвлечь противника от района наступления наших подразделений и вынудить его применить свои огневые средства на более широком фронте. В приведенном примере подобного рода демонстративные действия не предусматривались.

Пример 66.
Разведка боем стрелковой ротой.

В середине июня 1944 г. перед фронтом дивизии в районе Ковель в течение нескольких суток наблюдением в светлое время отмечалось движение мелких групп пехоты от 15 до 30 человек, по 7–8 автомобилей и отдельных орудий от фронта в тыл. Подслушиванием по ночам в расположении противника были установлены оживленные разговоры и производство инженерных работ. Режим поведения противника изменился. Имелись основания предполагать, что немцы производят перегруппировку и смену войск перед полосой обороны дивизии.

Требовалось уточнить группировку, нумерацию и намерения противника. Поиски и засады ответа на интересующие командование вопросы не давали. Подразделения (группы разведчиков) при их проведении наносили потери противнику, часто убивали фашистских солдат, но с пленными или документами убитых не возвращались. [273]

С целью уточнения нумерации, группировки, системы огня противника и захвата пленных решено было провести разведку боем.

Местность в расположении противника возвышалась над нашей и обеспечивала ему хороший обзор и обстрел нейтральной полосы, а также расположения подразделений 498-го стрелкового полка.

Оборона противника на этом участке была оборудована опорными пунктами, соединенными траншеями и ходами сообщения. Впереди переднего края имелись минные поля, проволочные заграждения в два ряда кольев и малозаметные препятствия. Тактическая плотность пехотных подразделений составляла 0,6–0,7 батальона на 1 км фронта. На переднем крае каждого батальона у противника имелось по 5–8 пулеметов.

Подготовка разведки боем. Объектом атаки для роты был избран опорный пункт в районе выс. 113,4.

Тщательным изучением объекта нападения и прилегающих к нему районов удалось определить местонахождение огневых средств противника, его боевого охранения, наблюдательных пунктов, а также порядок несения им службы на подступах к переднему краю и характер инженерных заграждений.

В намеченном опорном пункте были выявлены: два дзота, два станковых пулемета, ручные пулеметы и хорошо развитая система окопов полного профиля и ходов сообщений; на обратных скатах высоты — до трех блиндажей.

Подступы к расположению противника были прикрыты инженерными заграждениями. Перед передним краем имелось проволочное заграждение в два ряда кольев, усиленное спиралью «Бруно», и противопехотное минное поле в три ряда мин. Все подступы хорошо просматривались противником не только из опорного пункта, но и с соседних участков его переднего края.

Для проведения разведки боем командир дивизии приказал привлечь стрелковую роту 1-го батальона 498-го стрелкового полка (рота находилась в составе второго эшелона батальона). Для огневого обеспечения роты по приказу командира дивизии выделялись: артиллерийский дивизион 76-мм пушек, батарея 120-мм [274] минометов, две роты 82-мм минометов, взвод противотанковых орудий и взвод саперов.

Личный состав роты имел на вооружении ручные пулеметы, автоматы, винтовки и гранаты (по две на каждого солдата).

18 июня 1944 г. командир дивизии на местности поставил задачу командиру роты и поддерживающим огневым средствам, а также организовал взаимодействие.

Задачей разведки боем являлось уточнить группировку, нумерацию, систему огня, места расположения ближайших тактических резервов, характер инженерных заграждений, а при разгроме опорного пункта захватить пленных и документы убитых.

Для захвата пленных из состава разведывательной роты дивизии предусматривалось выделить две группы разведчиков: одна в составе пяти, другая — трех человек. Эти группы должны были действовать в цепи наступающих подразделений.

На двух фланговых участках, прилегающих к району проведения разведки боем, по указанию командира дивизии готовились демонстративные атаки стрелковых подразделений силой от отделения до взвода при поддержке огневых средств. Демонстративные действия планировалось проводить под прикрытием дымовых завес. Целью таких действий являлось отвлечь внимание противника от района проведения разведки боем, а также уточнить его систему огня на этих направлениях.

Начиная с 18 июня ежедневно огнем прямой наводки разрушались дзоты и другие сооружения огневых средств противника, обнаруженные на участках проведения разведки боем и намеченных направлениях демонстративных атак. При этом часть дзотов была разрушена.

Ответственным за подготовку разведки боем и руководство ею командир дивизии назначил командира 498-го стрелкового полка. На подготовку к боевым действиям отводилось трое суток.

За избранным объектом атаки было организовано усиленное наблюдение, для чего привлекались офицеры штаба полка и дивизии.

Дополнительное изучение опорного пункта на выс. 113,4 позволило уточнить истинное начертание переднего [275] края, расположение огневых средств противника, выгодные направления для атак.

Наблюдением и подслушиванием удалось установить, что противник на ночь усиливает первую траншею живой силой, а с рассветом большую часть личного состава отводит в глубину обороны, оставляя на день в первой траншее главным образом огневые средства на удалении 200–300 м одно от другого. Учитывая это обстоятельство, было решено разведку боем начать утром, после ухода из первой траншеи большей части личного состава противника в глубину.

В период подготовки к разведке боем был разработан план ее проведения. В нем нашли отражение следующие основные вопросы: цель и задачи разведки боем; привлекаемые силы и средства; мероприятия по подготовке разведки (дополнительное изучение противника в районе предстоящего боя, создание дополнительной сети наблюдательных пунктов и постов; организация разведки техническими средствами); время занятия исходного положения ротой и огневых позиций артиллерией и минометами; порядок и сигналы взаимодействия; организация связи; последовательность выполнения подразделениями, привлекаемыми для разведки боем, боевых задач, порядок доставки пленных и документов; мероприятия по дезинформации; время начала разведки боем (готовность).

План проведения разведки боем разрабатывался под непосредственным руководством командира 498-го стрелкового полка и был утвержден командиром дивизии.

При подготовке разведки боем с личным составом были проведены два тренировочных занятия на местности с отработкой основных вопросов предстоящих действий.

Вечером 20 июня рота заняла исходное положение для наступления, поддерживающие огневые средства заняли позиции.

В ночь на 21 июня саперы бесшумно подложили под заграждения противника удлиненные заряды с таким расчетом, чтобы перед атакой взорвать их.

Ведение разведки боем. 21 июня в 5 часов был произведен пятиминутный огневой налет по первой траншее и намеченным огневым средствам противника. [276]

Орудия, выделенные для стрельбы прямой наводкой, уничтожили дзоты и пулеметы противника в опорном пункте на соседних участках. В то же время саперы подорвали удлиненные заряды. Проходы для наших наступающих подразделений были готовы.

После этого в течение 15 минут велся огонь по окаймлению объекта атаки. Внезапным и согласованным артиллерийским и минометным огнем по заранее подготовленным целям (объектам) были уничтожены большая часть дзотов и пулеметов в районе опорного пункта противника и на его флангах, значительное количество живой силы, нарушена связь. Противостоящий противник пришел в замешательство. Не имея связи, он в течение 15 минут не мог вызвать огня своей артиллерии.

С переносом огня артиллерии и минометов в глубину вражеской обороны стрелковая рота перешла в атаку. Подразделения, роты, наступая за разрывами снарядов и мин, ворвались в первую траншею противника. Когда наши подразделения овладели выс. 113,4, противник открыл артиллерийский и минометный огонь и вслед за этим дважды бросал в контратаки по 30–40 человек, пытаясь выбить вклинившиеся подразделения и вернуть утраченный рубеж, но напрасно. Наши бойцы, заняв оборону, при поддержке огня артиллерии и минометов дважды отразили контратаки противника и продолжали удерживать рубеж до получения приказа на отход.

Бой стрелковых подразделений продолжался 35 минут. Задача была выполнена. По приказу командира дивизии рота под прикрытием огневых средств отошла в свое расположение.

В ходе проведения разведки боем было убито до 40 человек противника, разрушено 13 землянок и блиндажей, уничтожено несколько дзотов. Группы разведчиков, действующие в боевых порядках стрелковых подразделений, захватили двух пленных, которые принадлежали 1-му пехотному батальону 697-го пехотного полка 342-й пехотной дивизии.

В результате разведки боем было установлено, что противник произвел смену ранее действующих здесь частей и перебросил новые силы. Кроме того, удалось вскрыть группировку и нумерацию противника перед [277] фронтом 498-го стрелкового полка, характер его обороны и систему огня.

Таким образом, скрытность и тщательность подготовки к действиям, внезапность и стремительность атаки, надежное подавление противника огнем дали возможность успешно выполнить поставленную перед разведкой боем задачу. Она добыла важные сведения о противнике, которые требовались командиру дивизии по условиям обстановки.

Успешным действиям разведки в дневное время (ранним утром) способствовали знание поведения противника и смелые решительные действия всего личного состава. Демонстративные действия подразделений на соседних фланговых участках также сыграли положительную роль.

Опыт разведывательной деятельности войск в период Великой Отечественной войны и послевоенных учений показывает, что разведка боем в обороне, так же как поиски и засады, может дать наиболее ценные разведывательные данные, когда противник готовится к переходу в наступление из положения непосредственного соприкосновения с нашими войсками. В таком случае разведка боем дает возможность вскрыть группировку противника, предназначенную для наступления, и его намерения.

Если противник готовится к наступлению с ходу, то разведкой боем невозможно вскрыть главную группировку наступающих войск, так как она находится в глубине его расположения. Поэтому ценность добываемых разведывательных данных резко снижается. В результате проведения разведки боем в этом случае можно добыть лишь некоторые разведывательные признаки, свидетельствующие о подготовке противника к наступлению. Такими признаками могут быть: проделывание проходов в минно-взрывных заграждениях, установка световых ориентиров и указателей для наступающих подразделений. Эти разведывательные признаки могут быть выявлены как в результате боя подразделений, ведущих разведку, так и допросом пленных, захваченных при ее проведении.

Для проведения разведки боем в обороне в годы минувшей войны и на учениях в послевоенный период выделялись стрелковые (мотострелковые) и танковые [278] подразделения в составе от роты до усиленного батальона. Батальонам, ротам, как правило, придавались необходимые средства усиления и поддержки. Действия подразделений поддерживались артиллерией, минометами и ружейно-пулеметным огнем. В настоящее время для их поддержки представляется возможность привлекать и другие современные огневые средства и поддерживать действия общевойсковых подразделений ударами авиации.

В годы войны для захвата пленных, документов, образцов вооружения и боевой техники в состав батальонов (рот) включались группы разведчиков из состава разведывательных подразделений соединений и частей, разведчики-артиллеристы и саперы. Этот опыт успешно используется в боевой подготовке и сейчас.

Раньше для проведения разведки боем чаще выделялись батальоны и реже роты. В современных условиях разведку боем способна успешно вести усиленная рота. Выделение для этой цели батальона может оказаться нецелесообразным. Это объясняется тем, что противостоящий противник обычно располагается в опорных пунктах поротно или повзводно. Промежутки между взводными опорными пунктами могут составлять 200–300 м, а между ротными — 500–800 м и более. В этих условиях объектом атаки мотострелковой роты может быть ротный или взводный опорный пункт. Кроме того, возросшая сила огня мотострелковых подразделений и неизмеримо увеличившиеся в настоящее время возможности обеспечить огневой поддержкой действия роты, выделенной для проведения разведки боем, позволяют ей успешно выполнять такие задачи, какие в прошлом мог решить лишь батальон.

Как показано в приведенных выше примерах, во время разведки боем все командиры подразделений, на участках которых она проводилась, находились на своих наблюдательных пунктах и лично изучали его расположение и систему огня. Для наблюдения также привлекались офицеры штабов, разведывательных органов, поддерживающих и приданных средств, использовались различные силы и средства разведки.

В настоящее время возможность по изучению противника в ходе разведки боем неизмеримо возросла. Кроме прежних средств разведки, сейчас с успехом могут [279] применяться средства радиолокационной, радиационной и химической разведки, более совершенные приборы артиллерийской и инженерной разведки.

В состав подразделений, проводящих разведку боем, как и прежде, целесообразно включать группы разведчиков в составе трех — пяти человек. Эти группы, действуя в боевых порядках наступающих подразделений, способны выявлять плотность живой силы и огневых средств противника в опорных пунктах, траншеях и ходах сообщения, следить за районами расположения его ближайших резервов. Главной задачей таких групп является захват пленных, документов и образцов вооружения.

Общеизвестно, что в минувшую войну разведка боем в обороне нашла широкое применение наряду с другими способами разведки. Не уменьшилось ее значение и теперь. Несмотря на возросшие возможности нашей разведки, особенно техническими средствами, возросло и противодействие ей со стороны противника.

Сейчас при наличии у наших вероятных противников современных средств наблюдения (радиолокационные станции, приборы ночного видения), а также различных сигнальных устройств затрудняется выход наших разведывательных органов к его объектам. Более сложным стал захват пленных поисками и засадами. В тех случаях, когда не представится возможности разведать противостоящего противника различными способами и средствами разведки, потребуется проводить разведку боем.

Для проведения разведки боем выделялись и сейчас следует выделять стрелковые (мотострелковые) и танковые подразделения. Использовать для этого разведывательные подразделения соединений и частей не следует, так как они предназначаются для решения своих специальных задач.

Разведывательная группа в тылу противника

В годы Великой Отечественной войны разведывательные группы, действующие в расположении противника в обороне, вскрывали подход и сосредоточение его резервов, производимые противником перегруппировки, [280] а также добывали ряд других разведывательных данных о его подготовке к наступлению.

Великая Отечественная война дает много поучительных примеров получения от разведывательных групп самых разнообразных и весьма ценных сведений о противнике. Например, в феврале 1945 г. разведывательная группа 69-й гвардейской стрелковой дивизии, устроив засаду в тылу противника в районе Секешфехервар, подбила легковой автомобиль, изъяла у убитых четыре кодированные карты с обстановкой 4-го танкового корпуса СС и план распределения артиллерии. По захваченным документам нетрудно было определить боевой порядок корпуса и намерения противника.

Другая группа той же дивизии, устроив засаду на дороге между Чор и Секешфехервар, произвела нападение на легковую автомашину. Ехавший в ней начальник оперативного отдела 4-го танкового корпуса был убит, а военный переводчик разведывательного отдела захвачен в плен. Особую ценность представляли захваченные при этом документы оперативного отдела штаба корпуса. На основе их изучения и допроса пленного удалось установить намерения немецко-фашистского командования не только соединиться с окруженной в Будапеште группировкой, но и по разгрому всей группировки наших войск, действовавшей на западном берегу р. Дуная. Кроме того, документы полностью раскрывали состав 6-й полевой армии, 4-го и 3-го танковых и 1-го армейского корпусов.

Добытые разведывательными группами 69-й гвардейской стрелковой дивизии данные имели не столько тактическое, сколько оперативное значение. Они и сведения, добытые другими средствами и способами разведки, помогли нашему командованию сделать обоснованные выводы из оценки противника, определить вероятный характер его действий и осуществить необходимые мероприятия по противодействию, а в последующем и по разгрому вражеской группировки.

Разведывательные группы в обороне нередко высылались для выявления подхода и сосредоточения резервов противника, определения их силы и состава. В этих целях в июле 1944 г, 282-я стрелковая дивизия, а в декабре [281] 1944 г. 42-я гвардейская стрелковая дивизия выслали по одной разведывательной группе в тыл противника. В результате наблюдения и опроса местных жителей разведчики добыли достаточно полные сведения о расположении, силе и составе резервов противника, подходе к фронту его танковых и пехотных частей. Однако установить принадлежность подходящих частей противника им не удалось.

Приведенные многочисленные примеры из опыта минувшей войны показывают, что разведывательные группы, действующие в тылу противника, вскрывали подход и сосредоточение войск противника для наступления, районы сосредоточения дивизионных и корпусных резервов, их силы и состав и характер действий. Они пристально следили за происходящей перегруппировкой войск противника, выявляли расположение огневых позиций артиллерии и минометов, размещение командных пунктов, узлов связи и различных складов, добывали сведения о подготовке и применении противником новых средств борьбы.

При подготовке противником наступления с ходу важное значение приобретал захват пленных и документов из состава частей и подразделений, расположенных в районах сосредоточения (выжидательных районах), особенно в ненастную погоду, когда воздушная разведка была малоэффективна. Именно здесь, во вражеском тылу, захватывая офицеров штабов, документы, подслушивая переговоры противника по техническим средствам связи, наблюдая за вражескими объектами, разведывательные группы добывали сведения, которые помогали командованию вскрывать характер боевых действий и намерения противника.

Решая вопросы высылки разведывательных групп, командиры и штабы учитывали, что при подготовке обороны количество отдельных разведывательных и боевых разведывательных дозоров, действующих в расположении противника, всегда было значительно меньше, чем в наступлении. Более того, в этот период они часто вообще не вели разведку. В такой обстановке основная тяжесть по разведке важнейших объектов в глубине расположения противника и определению их координат ложилась на разведывательные группы, действующие в его тылу. [282]

Пример 67.
По данным разведывательной группы был установлен подход резервов и подготовка противника к наступлению (рис. 27).

Перед фронтом одной из наших дивизий имелись данные о том, что в расположении противника проводятся какие-то перегруппировки. Характер их и намерения противника были неясны. Для разведки нужен был «язык», живой свидетель того, что происходило в тылу врага. Без показания пленных трудно было вскрыть группировку противника, не говоря уже о том, какие и с какой целью он проводит перегруппировки своих сил и средств, живой силы и техники. [283]

В глубине расположения противника находилась железнодорожная станция Писаренки, от которой шла шоссейная дорога к линии фронта. По оценке нашего командования, станция являлась тем пунктом, где они получали людские пополнения и материальные средства. Поэтому постоянный контроль за станцией и за шоссейными дорогами Писаренки — Пролыгино, Писаренки — Зановка — Сербовка мог бы дать весьма важные разведывательные сведения.

Для ведения разведки в расположении противника была назначена разведывательная группа силой менее отделения, возглавляемая опытным разведчиком младшим лейтенантом Коноваловым. Разведывательная группа в течение четырех суток изучила большой район на глубину до 30 км и предупредила свои части о готовящейся танковой атаке противника силами до 60 танков и нескольких самоходных артиллерийских установок, установила подход новых вражеских частей к линии фронта и смену частей.

Рассмотрим подробнее действия этой разведывательной группы. Командир дивизии поставил группе следующую задачу: скрытно перейти через передний край обороны противника на участке (иск) Сербовка, выс. 229,1, установить численность гарнизонов и наличие танков в селах Зановка, Капитоновка, Писаренки, Николки, а также проконтролировать дороги, идущие от железнодорожной станции Писаренки к линии фронта. Командир и штаб дивизии руководствовались правилом: разведка должна видеть все, что делается у противника как на линии фронта, так и в его тылу. Разведка, ведущаяся средствами стрелковых (танковых) частей и соединений обязана не только вскрывать того противника, который находится непосредственно перед их фронтом, но и своевременно обнаружить его подходящие резервы и передвижения войск, происходящие в тактической глубине.

На решение этой задачи отводилось четверо суток (не считая подготовки). Прежде чем приступить к решению задачи, необходимо было выбрать направление для преодоления группой передовых позиций противника, а также изучить маршрут движения по ориентирам. С этой целью командир группы вместе с разведчиками вышел [284] на передний край нашей обороны в районе южной опушки рощи.

На обращенной в сторону немцев опушке рощи размещался наблюдательный пункт командира стрелкового батальона, откуда просматривалось расположение противника на глубину до 5 км. Здесь разведчики изучили маршрут движения и места огневых средств противника, между которыми разведывательная группа должна была проходить ночью.

С наступлением темноты разведчики ползком преодолели наиболее опасную зону, прилегающую к переднему краю обороны противника, продвигаясь в следующем боевом порядке: два дозорных — в 50–70 м впереди, за ними — основной состав группы во главе с командиром.

К исходу ночи 25 марта 1944 г. разведывательная группа достигла рубежа Зановка, Николки. Со стороны Николки доносился шум моторов и лязг гусениц танков.

Чтобы уточнить количество танков, младший лейтенант решил устроить дневку в районе сарая. Местом для укрытия послужила скирда, откуда просматривались населенные пункты Николки, Зановка, Капитоновка и дороги между ними. Для уточнения наличия танков в Николки командир группы выслал двух разведчиков, которые, проходя по южной окраине Николки, заметили, что танки шли по дороге из Писаренки, останавливались у домов на южной окраине Николки, а экипажи танков заходили в дома. В этом населенном пункте разведчики насчитали до 50 танков. До рассвета командир группы отправил радиограмму о подходе из Писаренки и сосредоточении в районе Николки немецких танков.

В течение дня 26 марта разведчики наблюдали движение небольших групп пехоты, обозов и автомобильного транспорта по дорогам Писаренки — Зановка — Сербовка, Николки — Пролыгино.

Командир группы наметил дальнейший маршрут движения группы, место расположения последующего наблюдательного пункта и уточнил задачи разведчикам.

К вечеру после передачи очередной радиограммы разведчики двинулись в путь. Дороги группа переходила в то время, когда на них никого не было видно. [285]

До наступления рассвета разведывательная группа достигла выс. 284,5 и расположилась в старых окопах. Утром прошло два железнодорожных эшелона в направлении Писаренки. В течение дня было установлено оживление движения автомобильного транспорта, обозов, артиллерии на конной и механизированной тяге и небольших групп пехоты из Писаренки на Зановка и на Николки. Удалось установить также, что на станции Писаренки производилась разгрузка восьми военных эшелонов. Обо всем этом радиограммами сообщали в штаб дивизии.

В ночь на 28 марта командир группы направил двух разведчиков на станцию Писаренки. Перед ними была поставлена задача: следить за прибывающими и убывающими железнодорожными эшелонами и за характером действий противника в районе станции. В течение ночи разведчики наблюдением установили подход и разгрузку трех воинских эшелонов с автотранспортом и боеприпасами. На следующий день также отмечался подход железнодорожных эшелонов и их разгрузка.

С наступлением темноты разведывательная группа тронулась в обратный путь, обходя Капитоновку с восточной стороны. В Капитоновке и Николки наблюдением было установлено сосредоточение пехоты и автомобильного транспорта противника.

После этого разведывательная группа направилась в расположение своих войск. Приблизившись к передовым позициям, командир группы решил произвести нападение на расчет пулемета, находившегося в траншее восточнее выс. 229,1, и захватить пленных и документы.

При вспышках немецких ракет, которые производились примерно в 200 м правее и левее пулемета, разведчики уточнили объект нападения. Действуя в расположении противника, командир группы должен принять быстрое и самостоятельное решение. Всякое промедление в действиях разведчиков может привести к нежелательным результатам, а в ряде случаев и к трагическому концу. Советоваться со старшими начальниками не было времени. Нужно самому избрать лучший план действий.

Решение командира группы сводилось к следующему: два автоматчика на флангах разведывательной [286] группы в случае необходимости огнем обеспечивают нападение на объект и ее отход. Вся группа, кроме радистов, — нападающие.

Выбрав удобный момент, бойцы бросились в окоп на расчет пулемета, который периодически вел огонь в сторону наших частей. Действовать пришлось без шума, армейскими ножами. Уничтожив четырех фашистов и захватив одного пленного, разведывательная группа к утру возвратилась в свое расположение. По ее данным был установлен подход новой пехотной дивизии противника и получены другие сведения о его подготовке к наступлению.

Добытые разведывательной группой сведения предупредили наше командование о готовящемся наступлении танковой группировки противника на этом участке фронта.

Приведенный пример показывает, что действиями таких разведывательных групп можно определить подход и сосредоточение резервов противника, а также его подготовку к наступлению.

Важнейшая роль в организации разведки в расположении противника принадлежала штабу общевойскового соединения. Непосредственным руководителем подготовки разведывательных групп являлись начальник разведки и его офицеры.

Одна из наибольших трудностей при засылке разведывательных групп в тыл противника заключается в скрытном проходе через его передний край и скрытных действиях при решении задач.

Пример 68.
Действия разведывательной группы помогли вскрыть подход крупных оперативных резервов противника для нанесения удара в районе г. Будапешт.

Противник частями 4-го танкового корпуса СС 8 января 1945 г. прорвал нашу оборону на участке Дунаальмаш, Тата и развивал наступление в направлении г. Будапешт с целью деблокирования окруженной в столице Венгрии группировки. 6 января наступление противника было остановлено нашими войсками на рубеже Банхида, станция Саар, Чабун, Самор. Одновременно гитлеровцы продолжали подготовку к новым наступательным действиям. [287]

Командир 34-й гвардейской стрелковой дивизии 4-й гвардейской армии руководствовался тем, что даже совершенные технические средства разведки не могут полностью заменить всевидящего ока разведчика. Именно он способен не только увидеть происходящее вокруг него, но и осмыслить наблюдаемое, оценить особенности и свойства объектов, определить замысел и характер действий врага.

Разведкой в расположении противника нужно было установить дальнейшие намерения, а также направление главного удара готовившегося наступления, требовалось захватить пленного из состава ударной группировки.

В соответствии со сложившейся обстановкой начальником разведки 34-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии майором Камлюком была поставлена конкретная задача старшему сержанту Краснову по ведению разведки в тылу противника.

Старший сержант Краснов подобрал группу в составе десяти человек (семь разведчиков и три сапера) из 35-й отдельной разведывательной роты дивизии.

Разведывательная группа должна была перейти через передний край противника на рубеже Агостан — Толна, вскрыть характер передвижений войск противника в тактической глубине, обратив особое внимание на танковые и механизированные части врага.

На подготовку группы были отведены сутки. За это время группа наметила исходный пункт, изучила местность в расположении противника, его важнейшие объекты и в общих чертах способы действий разведчиков.

Группа имела на вооружении девять автоматов, один карабин, шесть пистолетов, шесть противотанковых и 34 противопехотные гранаты. Одежда разведчиков полевая в маскхалатах.

В ночь на 8 января 1945 г. разведывательная группа скрытно проникла через передний край обороны противника. Особое внимание в расположении противника уделялось наблюдению за дорогами, идущими из тыла к фронту.

На одной из шоссейных дорог по решению гвардии старшего сержанта Краснова была организована засада. Разведчики, заметив одиночную грузовую машину, напали на нее и захватили пленного. [288]

Пленным оказался фельдфебель продовольственного отделения штаба 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова». На допросе он показал, что в период с 26 декабря 1944 г. по 3 января 1945 г. в район Комарно из района Варшавы был переброшен 4-й танковый корпус в составе 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова», 5-й танковой дивизии СС «Викинг» и одной пехотной дивизии. Задачей этой ударной группировки являлось соединиться с окруженными немецко-фашистскими войсками в районе г. Будапешт и вывести их из окружения.

Добытые разведывательной группой данные, являясь ценными как с точки зрения тактической, так и оперативной разведки, помогли не только командованию 34-й гвардейской стрелковой дивизии, но и 4-й гвардейской армии сорвать замысел врага.

Пример 69.
Действия разведывательных групп в тылу противника способствовали раскрытию его замысла по ликвидации Сандомирского плацдарма наших войск на р. Висла.

В августе 1944 г. оперативной и тактической разведкой было установлено, что противник перебрасывает свои танковые и механизированные соединения из глубины в полосу 1-го Украинского фронта к Сандомирскому плацдарму на р. Висла.

В целях уточнения намерений противника, состава ударных группировок и направлений их действий была организована и велась разведка всех видов. Одним из средств добывания данных о противнике в глубине его расположения являлись разведывательные группы, засылаемые дивизиями первого эшелона в расположение врага.

Так, перед фронтом обороны 5-й гвардейской армии разведкой отмечался подход войск с направлений Кельце и Линчув к району Хмельник (рис. 28). По указанию штаба армии дивизии, имеющие непосредственное соприкосновение с противником, выслали в расположение противника несколько таких групп. Одной из них под командованием гвардии лейтенанта Деревнина командир дивизии поставил задачу скрытно перейти через передний край обороны противника, следить за характером [289] передвижения его войск и боевой техники по шоссейной дороге Линчув — Хмельник, разведать расположение противника, состояние дорог и захватом пленного и документов установить принадлежность и состав подходящих его соединений и частей.

На подготовку разведывательной группы выделялись одни сутки. Подготовкой группы руководил начальник разведки дивизии.

В процессе подготовки группы был разработан план ее действий, определены исходный пункт, маршрут движения к расположению намеченного объекта нападения и возвращения в свое расположение.

Состав разведывательной группы — 12 человек, в том числе два сапера.

Разведчики перешли линию фронта в ночь на 10 августа 1944 г. Передвигаясь в глубине боевых порядков противника, они сохраняли высокую бдительность и соблюдали все правила маскировки. Всем было ясно, что нежелаемая встреча с противником в данной обстановке [290] может произойти каждый час, каждую минуту и привести к нежелательным результатам.

Гвардии лейтенант Деревнин проинструктировал личный состав о всех мерах предосторожности, с тем чтобы действия разведчиков были незаметными для врага.

Группа продвигалась в следующем порядке: два дозорных — на удалении 40–50 м впереди, а за ними — командир группы и десять разведчиков.

Гвардии лейтенант Деревнин правильно уяснил, что главной задачей группы является захват пленного и документов из состава подходящих войск противника. Только поспешно переброшенные резервы противника могли создать какую-то реальную угрозу нашим войскам на Сандомирском плацдарме.

Разведывательная группа вела разведку по намеченному маршруту. К рассвету она вышла на шоссейную дорогу Линчув — Хмельник и организовала наблюдение за ней в роще юго-западнее Сладкув-Дуже. Наблюдением удалось установить движение колонн танков и автомобилей по дороге в направлении Хмельник.

Командир группы решил организовать засаду. Объектом нападения в данной обстановке могли быть отдельно проезжающие по дороге машины, повозки и небольшие группы солдат.

Вскоре по дороге промчался мотоцикл, который остановился у отдельного дома вблизи разведчиков. Командир группы заметил, что около машины находятся два немца. Видимо, они производили его осмотр или какой-то ремонт.

Подкравшись вплотную к гитлеровцам, разведчики внезапно набросились на мотоциклистов. Растерявшиеся немцы не успели даже схватиться за оружие и без сопротивления были захвачены в плен. Пленными были фельдфебель и солдат немецко-фашистской армии.

Командир группы приказал осмотреть коляску мотоцикла. Из нее был изъят планшет с документами. Среди документов оказался приказ командира 16-й танковой немецкой дивизии о переходе в наступление, который мотоциклисты из своего штаба везли командиру одной из частей. Кроме того, допросом пленных и изучением захваченных документов удалось установить, что 16-я [291] танковая дивизия входит в состав 24-го корпуса, куда входят также 17-я и 20-я механизированные дивизии.

В приказе командира 16-й танковой дивизии были определены задача дивизии, направление ее главного удара и время готовности к наступлению.

Данные, добытые разведывательной группой гвардии лейтенанта Деревнина, вскоре стали известны командующему 5-й гвардейской армией генерал-полковнику Жадову (ныне генералу армии) и командующему 1-м Украинским фронтом Маршалу Советского Союза Коневу.

Другая разведывательная группа в тылу противника на соседнем участке фронта захватила в плен связного ефрейтора с боевым приказом 17-й танковой дивизии. По содержанию этого приказа можно было установить, что немецко-фашистское командование намеревается уничтожить соединения Советской Армии, форсировавшие р. Висла и захватившие Сандомирский плацдарм. Содержание этого приказа было своевременно доведено до командиров и начальников, а сам приказ незамедлительно был отправлен в вышестоящий штаб.

Нет необходимости говорить о том, что результаты успешных действий этих двух разведывательных групп, ведущих разведку в расположении противника, достойны популяризации. Весь личный состав разведывательных групп по заслугам был представлен к правительственным наградам.

Другие разведывательные группы на Сандомирском плацдарме также добыли много ценных сведений о готовящемся наступлении немецко-фашистских войск.

Было бы неправильным преувеличивать значение данных о противнике, добытых разведывательными группами. Разведка здесь велась всеми средствами и способами. Однако не следует и преуменьшать их достойный вклад в общую разведывательную деятельность соединений и объединений на Сандомирском плацдарме.

Как действовал впоследствии противник на Сандомирском плацдарме? В период 11–15 августа 1944 г. он вел активные наступательные действия. Против войск 1-го Украинского фронта, обороняющихся на Сандомирском плацдарме, противник нанес два удара: один на участке Лагув, Шидлув силами двух танковых и одной механизированной дивизий, а второй, более [292] сильный, в полосе 5-й гвардейской армии силами четырех танковых и одной механизированной дивизий на участке Стопница, Пацапув. Этими силами, нацеленными в общем направлении на Баранув, противник намеревался расчленить наши войска на Сандомирском плацдарме, а затем уничтожить их.

Однако эти замыслы врага благодаря умелым действиям наших танковых и общевойсковых армий снова потерпели провал. Для усиления группировки наших войск по приказу командующего 1-м Украинским фронтом Маршала Советского Союза Конева 11 августа на Сандомирский плацдарм начала переправляться 4-я танковая армия. Вскоре контрудары и контратаки противника были отражены. Безусловно, определенную роль в достижении успешных действий наших войск по отражению удара противника в районе г. Сандомир сыграла и разведка.