Глава вторая.

Военное искусство вооруженной организации древнерусского государства

1. Древнерусское государство и его вооруженная организация

В конце VIII или в начале IX в. новгородский князь Бравлин ходил войною на Сурож — византийскую колонию в Крыму. С «многою силою прииде к Соурожу» и «плени от Корсоуня (Корсуня) и до Корче (Керчи)»{34}. Десять дней осаждал Бравлин Сурож и штурмом взял город, «силою изломив железная врата и вниде в град». Таким образом руссы, как называют источники восточных славян, овладели в Крыму территорией от Корсуня и до Керчи. В 813 г. они же напали на Егину. Вслед за этим отмечается поход руссов на Амастриду — город, который находился вблизи современного Синопа.

18 июня 860 г. 200 кораблей руссов подошли к Константинополю и высадили десант. Столица Византийской империи снова оказалась в осаде. Император Михаил III в это время воевал с арабами в Малой Азии. Положение Константинополя было очень тяжелым. Митрополит Фотий писал: «Те, для которых некогда одна молва о ромеях казалась грозою, подняли оружие против самой державы их и восплескали руками, неистовствуя в надежде взять царственный град, как птичье гнездо». Осада продолжалась целую неделю и была снята [55] в результате переговоров с руссами спешно вернувшегося из Малой Азии византийского императора. Крупные объединения восточнославянских племен становились грозной силой.

Древняя русская летопись «Повесть временных лет» перечисляет многие славянские племена, заселявшие восточноевропейскую равнину в IX в. и ранее. Сообщения летописи подтверждаются современными археологическими исследованиями. Наиболее сильными из славянских племен были поляне, политическим центром которых являлся город Киев. В районе озера Ильмень жили новгородские славяне.

В результате разложения родового строя у славян возникла сельская община с индивидуальной обработкой земли и периодическими ее переделами. Эта сельская община, во многом походившая на первобытную германскую марку, в северной части древнерусского государства называлась термином «мир», в южной части — «вервь».

Энгельс отмечал не только сходство, но и различие сельских общин у различных народов, считая, что это определяло особенности тех или иных государственных форм. Сельская община славянских племен характерна отсутствием частной собственности на землю, которая в процессе разложения родового строя не превратилась в товар. Славяне строили города, и поэтому их племена не растворились в союзе мелких сельских общин, как германские племена. В городах были развиты ремесла и торговля. Города, являвшиеся политическими, торговыми и культурными центрами, способствовали развитию экономических, политических и культурных связей славянских племен и их объединению как путем организации добровольных союзов, так, и в особенности, путем войн.

В период разложения родового строя выделялась родовая и племенная знать славян, которая сосредоточивала в своих руках богатства. На другом полюсе находились рабы из военнопленных. Патриархальное рабство древних славян не превратилось в рабовладельческий способ производства. Главную массу населения составляли смерды — незакрепощенные земледельцы сельских общин.

Родовой строй славян, по словам Прокопия, знал «народоправство» и являлся, как отмечал Ф. Энгельс, «самодействующей вооруженной организацией населения»{35}, т. е. вооружен был весь народ. В процессе разложения родового строя возникла военная демократия, органами которой у древних славян были вече, совет старцев и военачальник — князь, имевший дружину, которая сначала являлась временной организацией, а затем превратилась в его личную вооруженную силу. С помощью этой силы князь узурпировал власть и упразднил демократическое устройство. [56]

В период многочисленных войн и длительных походов власть князя возрастала, большая часть добычи попадала в его руки и в руки племенной знати, на которую он опирался. На покоренные племена князь накладывал дань, за которой со своею дружиною холил регулярно; это называлось хождением в «полюдье». Во время сбора дани князь выполнял судебные функции. Так возникла публичная сила, отделенная от народа, предназначенная в первую очередь для ограбления своего собственного народа.

Каждое славянское племя имело свою определенную территорию.

Публичная власть, не совпадавшая непосредственно с населением и представлявшая собой вооруженную силу, и территориальное деление населения — эти две отличительные черты государства имелись в IX в. уже как в Новгородской, так и в Киевской землях — северном и южном центрах славянских племен на торговом пути «из варяг в греки». Возникло учреждение, которое увековечивало разделение славян на классы и обеспечивало право имущего класса на эксплуатацию неимущих. Дружины славянских вождей явились средством уничтожения старинной народной свободы и возникновения княжеской власти.

Форма государственной власти, по словам Энгельса, обусловлена той формой, которую имеют к этому времени сельские общины. У русских «в период, когда община обрабатывает землю сообща или, по крайней мере, передает во временное пользование отдельным семьям, где, таким образом, еще не создалась частная собственность на землю, — там государственная власть появляется в форме деспотизма»{36}. Чем больше упрочивалась власть князя, тем меньшую роль играло вече.

Деспотизм усилился в тот период, когда политическим центром древнерусского государства стал Киев. Олег именовал себя «великим князем русским»; княжеская власть стала наследственной. «Великий князь» управлял своими землями при помощи «светлых и великих князей и великих его бояр», из которых назначались «посадники» в города. Опорой была местная племенная знать. Появились должностные лица, например «бирники» для сбора штрафов.

Великие князья древнерусского государства имели личные земельные владения — пахотные, охотничьи, рыболовные. Свободные, захваченные или отчужденные земли они раздавали своим князьям и боярам — советникам и дружинникам. Так, в частности, возникла крупная частная земельная собственность, способствовавшая классовому расслоению, требовавшему дальнейшего укрепления государственной власти. [57]

В IX в. новгородским славянам пришлось столкнуться с дружинами норманнов-варягов. Норманны не раз совершали разбойничьи набеги на новгородские земли. Отрывочные сообщения летописи позволяют видеть, что во второй половине IX в. новгородцы во главе с Вадимом Храбрым сначала одолели варягов, но потом «уби Рюрик, варяжский предводитель, Вадима Храброго, и иных многих изби новогородцев, советников его». Захват Рюриком власти в Новгороде совсем не означал, как это утверждают сторонники норманской теории, полного изменения всей жизни Новгорода. Наоборот, если Рюрик и захватил власть в Новгороде, то варяжские предводители слились с местной знатью, восприняли славянскую культуру и военное искусство славян.

Главным политическим событием истории Руси IX века следует считать объединение древнерусских земель в одно могучее древнерусское государство — «империю Рюриковичей», как назвал его Маркс. Произошло это около 882 г., когда столица древнерусского государства была перенесена в Киев. Одной из основных причин перенесения столицы явилось то, что Киев был ближе к богатой Византии и к другим южным и западным странам. Владея Киевом, можно было держать в подчинении и Новгород.

Так складывалось огромное государство, границы которого в XI в. на севере проходили по берегам Онежского и Ладожского озер и Финского залива, на юге — южнее Киева, на западе — по верховьям Днестра, Прута и Западного Буга, на востоке — по верховьям Волги. Торговля трех морей — Балтийского, Черного и Каспийского — была в руках этого государства. Главный торговый путь «из варяг в греки» проходил из Балтийского моря по р. Нева, Ладожскому озеру, р. Волхов, озеру Ильмень, р. Ловать, по Днепру в Черное море. Эту «державу Рюриковичей» Маркс называл «скороспелой», «составленной Рюриковичами из лоскутьев, подобно другим империям аналогичного происхождения», т. е. образованную путем завоеваний.

«Как империя Карла Великого, — пишет Маркс, — предшествует образованию современной Франции, Германии и Италии, так империя Рюриковичей предшествует образованию Польши, Литвы, Балтийских поселений, Турции и самого Московского государства»{37}. «Империя Рюриковичей» заключала в себе зародыши будущих государств Восточной Европы. Такова историческая роль древнерусского государства.

Государство восточных славян вскоре достигло высшей ступени своего развития. Указывая на непрерывное возрастание «империи Рюриковичей» с IX по XI век, Маркс отмечал [58] время князя Владимира (вторая половина X и начало XI в.) как вершину этого развития. «Старинные карты России, — писал Маркс, — будучи раскрыты перед нами, обнаруживают, что эта страна некогда обладала в Европе даже большими размерами, нежели те, которыми она может похвалиться ныне. Ее непрерывное возрастание с IX по XI столетие отмечают с тревогой. Мы уже указывали на Олега, бросившего против Византии 88 000 человек и продиктовавшего, укрепив свой щит в качестве трофея на воротах этой столицы, позорные для достоинства Восточной Римской империи условия мира. Мы указывали также на Игоря, сделавшего Византию своей данницей, и на Святослава, похвалявшегося: «Греки доставляют мне золото, драгоценные ткани... фрукты и вина, Венгрия снабжает скотом и конями», и, наконец, на Владимира, завоевавшего Крым и Ливерию»{38}. Таково было древнерусское государство во второй половине IX и в X вв. [59]

В XI в. в «империи Рюриковичей» начался процесс развития феодальных отношений. При Ярославе, по словам Маркса, «исчезают завоевательные тенденции первого периода и начинается закат готической России». В результате этого процесса древнерусское государство «...распалось на уделы, делилось и подразделялось между потомками завоевателей, было раздираемо феодальными войнами и теряло целые области вследствие интервенции соседних народов»{39}.

Таким образом, в развитии древнерусского государства Маркс отметил два основных периода: период его непрерывного возрастания в результате завоевательных тенденций и период «заката готической России», явившийся периодом развития феодальных отношений и распада древнерусского государства. Военное искусство каждого из этих периодов имеет свои особенности.

Древнерусское государство IX — XI вв. некоторые советские историки называют раннефеодальным. Но это не совсем верно. В то время феодальные отношения там были лишь в зачаточной стадии. Производительными силами являлись смерды в деревне, ремесленники в городе. Производственные отношения характеризовались тем, что смерды и ремесленники были лично свободными и имели личную собственность на орудия производства; земли и угодья (рыболовные, бортные, звероловные и др.) являлись собственностью племени, а затем сельской общины («верви»). Племена обязывались данью князю, а не его «боярам». В пределах племени углублялось экономическое неравенство, богатства сосредоточивались в руках племенной знати, что давало ей и политическую власть. Объединение племен упрочивало господство племенной [60] знати. Так возникло древнерусское государство, которое по сути дела являлось объединением (добровольным или путем покорения) славянских племен.

По своему характеру это было военное государство, представлявшее собой политическую организацию племенной знати, возглавляемую князем, орудием которого являлась военная дружина. Социальной базой государства была сельская община («вервь», «мир»), позволявшая для больших походов созывать ополчения племен. «Великий князь русский» являлся главою государства. Вече ограничивало власть князя, но не всегда князь считался с ним. Управление государством осуществляли «светлые и великие князья и великие его (князя) бояре», как их называет летописец.

В этот период вооруженная сила древнерусского государства состояла из старшей и младшей дружин князя, из дружин «мужей» князя, т. е. дружин его бояр и князей, из «воев» — городского и сельского ополчения. Для больших походов привлекались союзники и наемники, в частности печенеги и половцы. Дружины обычно составляли конницу, которая усиливалась союзниками или наемниками из кочевников; «вой» — пехоту.

Для дальних походов строились ладьи, которые поднимали до 40 человек каждая. На ладьях рать плыла по крупным рекам и по морю. Ладейный флот был не только транспортным средством, но и вступал в бой с морскими кораблями противника.

Старшая дружина состояла из «княжьих мужей», или бояр. В мирное время она составляла совет при князе и, таким образом, участвовала в управлении; во время войны дружина являлась резервом воевод, возглавлявших отдельные отряды войска. Младшая дружина («отроки», «детские») являлась личной охраной князя. Свои дружины князь снабжал оружием, одеждой и пищей, делился с дружинниками добычей.

Численность войска древнерусского государства достигала значительной цифры: в походе Олега на Византию Маркс отметил рать в 88 тыс. человек, по данным Льва Диакона, в походе в Болгарию Святослав имел 60 тыс. человек. В качестве командного состава рати руссов источники называют воевод и тысяцких. Рать имела определенную организацию, связанную с устройством русских городов.

Город выставлял «тысячу», делившуюся на сотни и десятки (по «концам» и улицам). «Тысячей» командовал избиравшийся вечем тысяцкий, впоследствии тысяцкого назначал князь. «Сотнями» и «десятками» командовали выборные сотские и десятские. Города выставляли пехоту, которая в это время была главным родом войск и делилась на лучников и копейщиков. Ядром войска являлись княжеские дружины. [61]

На вооружении славяне имели копья, мечи, булавы, секиры, ножи «засапожные» и лук. Защитное снаряжение состояло из кольчужной брони, остроконечного шлема с кольчужной сеткой на лицо и плечи и больших, часто во весь рост, деревянных щитов. Качество оружия и доспехов зависело от достатка воина. Основное оружие и снаряжение обычно хранилось в княжьих складах и выдавалось перед выступлением в поход, а после похода опять отбиралось. С древнейших времен славяне имели «стяги» (знамена) и военную музыку. Войска выстраивались и сражались вокруг своих стягов. «Ставить стяг» означало строиться или готовиться к бою.

Древнерусская рать отличалась высокой дисциплиной. Постепенно вырабатывалась система взысканий и поощрений. По более поздним данным, за военные отличия и заслуги выдавались золотые гривны (медали), цепи и кресты, которые носились на груди. Иногда воины награждались оружием, доспехами, конем или земельными владениями.

Способы ведения войны и боя древнерусской рати являлись дальнейшим развитием того, что было создано славянами в V — VIII вв. Рать собиралась на сборном пункте и организованно выступала в поход. На походе впереди шла сторожа, которая охраняла главные силы, вела разведку путей и противника и добывала «языков» (пленных). За сторожей [62] двигались главные силы, а за ними обозы с продовольствием и походным имуществом. При расположении на месте рать окружала себя повозками или тыном, иногда окапывалась; обязательно выставлялась «стража» (охранение).

Боевой порядок русской рати с XI в. состоял из трех частей: середины (центр) и двух крыльев (правого и левого). В более древний период в центре боевого порядка находились княжеские дружины, а на флангах размещались «вои» (ополчение). Но затем произошли изменения в построении рати. Княжеские дружины стали располагаться на флангах, а в центре выстраивались «вои». В основе такого качественно неравномерного распределения сил по фронту лежало стремление сделать фланги более сильными.

Бой славяне завязывали стрельбой из лука в рассыпном строю, а сражались в глубоких строях; обычно первый удар наносили копьями, потом рубились мечами. Победу решали сила, мужество, умение владеть оружием и искусство. Охваты и обходы флангов, засады и заманивание противника преднамеренным отступлением применялись очень часто. Расчленение боевого порядка на три составные части способствовало повышению маневренности войска.

Дружинники и «вой» были храбры и выносливы. Эти качества вырабатывались суровым образом жизни. Личным примером князья увлекали на подвиги дружинников и «воев». Начав войну, князья стремились перенести ее на территорию противника.

Одним из славянских обычаев того времени было празднование победы на «костех», т. е. на поле боя. Преследование разбитого врага вне поля боя обычно не применялось.

Русская рать брала города приступом («копьем»), внезапным нападением или хитростью. При неудаче штурма руссы [63] облагали город со всех сторон и голодом вынуждали гарнизон к сдаче. Если гарнизон не сдавался, производились осадные работы — вокруг осажденного города насыпался вал, а рать располагалась в укрепленном стане, откуда производила нападения. К городским стенам противника руссы приближались под прикрытием щитов, затем срубали тын, поджигали башни и стены. Иногда засыпали ров, а у стены делали земляной присып, чтобы можно было на нее взойти. Для разрушения крепостной стены и проникновения в город проделывали подкоп, а также применяли башни, которые подкатывали к крепостной стене. Лучники с этой башни меткими выстрелами сгоняли оборонявшихся со стены и обеспечивали производство осадных работ. Применялись стенобитные машины (тараны) и «пороки» (метавшие камни). Все эти работы производились с целью подготовки штурма.

Славяне сооружали укрепления как полевого, так и крепостного типа. Полевые укрепления назывались засеками, острогами, городками. Городские укрепления состояли из наружной крепости (окольного града или острога) и внутренней цитадели (детинца, или вышгорода, кремля). Кремль располагался на труднодоступной высоте. Внешние и внутренние укрепления представляли собой деревянные стены с деревянными башнями, глубоким рвом и тыном впереди. Стены (заборы) состояли из двойного ряда срубов или толстых бревен, между которыми насыпали землю и камни. Башни (вежи или стрельницы) были четырехугольные, имели бойницы и фланкировали подступы к стенам. Стены и башня иногда обкладывались дерном. Киев вначале был обнесен земляным валом длиною более одного километра. В 1037 г. была построена каменная ограда с тремя воротами.

Но лучшей обороной древнерусского государства являлись походы против неспокойных соседей — волжских болгар, хазар, печенегов, половцев, Византии. В походах совершенствовались способы ведения войны и боя, закладывались основы русского военного искусства.

2. Соседи древнерусского государства — Византия, болгары, печенеги, хазары и особенности их вооруженных сил

Византийская империя в VIII — XI вв. VII в. был поворотным пунктом в развитии Восточной Римской империи, в которой все более усиливался процесс превращения ее в феодальную монархию — Византийскую империю, где самым крупным феодалом являлась церковь. В середине VII в. в Византии насчитывалось до 100 тыс. монахов. Свыше 30 проц. территории империи находилось в руках монастырей, землевладение которых достигало крупных размеров. Наряду с монастырским землевладением существовало крупное светское сенаторское [64] землевладение. Монастырское и крупное светское землевладение основывались на труде рабов и колонов, которые при поддержке городского плебса и при участии армии неоднократно восставали против правительства.

В VII — VIII вв. развивались и другие формы землевладения. В связи с широким проникновением славян на Балканский полуостров в Византийской империи росло количество крестьянского общинного землевладения. Мелкими землевладельцами были так называемые «стратиоты» — лица, большей частью славяне, получившие землю и обязанные за это нести военную службу. Имелись и свободные арендаторы участков земли, принадлежавших магнатам Византии; землевладельцы получали с арендаторов десятый сноп урожая. Рост более или менее свободного крестьянства способствовал увеличению контингентов, комплектовавших византийскую армию.

В IX в. в Византии усилилась эксплуатация крестьянства, в связи с чем стал практиковаться патронат (покровительство), который вел к закрепощению свободного крестьянства. Шел процесс разорения мелкого и рост крупного феодального землевладения. В X в. было узаконено крепостничество. Крупные землевладельцы (феодалы) стремились к самостоятельности и часто восставали против центральной власти.

В обстановке острой внутренней политической борьбы Византия вела многочисленные войны: в Азии — с арабами, на Балканском полуострове — с Болгарией, а также войны с древнерусским государством. Особенность политики византийских императоров заключалась в том, что они или натравливали своих соседей друг на друга, чем их ослабляли, или же откупались от того, кто нападал на Византию.

Большое внимание императоры уделяли армии и флоту, стараясь усилить и укрепить их. Этому подчинялось все административное устройство империи. Территория Византии была разделена на фемы. Во главе фем стояли «стратеги» — военные губернаторы, которым подчинялись органы гражданской власти. На территории фемы дислоцировалась определенная часть византийской армии. Фемы делились на турмы и друнги. Ядром византийской армии была гвардия императора.

В VIII в. были разработаны военный и морской законы, которые определяли организацию армии и флота. Византия имела сильный флот, оснащенный передовой техникой. Флот предназначался для защиты Константинополя с моря, а мощные укрепления обеспечивали его с суши. В походах византийской армии флот взаимодействовал с нею или осуществлял высадку десантов.

Армия Византии в IX в. насчитывала до 120 тыс. человек. Это была преимущественно конница. В течение 300 лет после правления Юстиниана византийская пехота как род войск окончательно потеряла свое значение. В начале X в. император [65] Лев VI отмечал, что невозможно найти людей, которые умели бы владеть луком. Он считал, что необходимо, чтобы одна треть, а то и половина пехоты состояла из стрелков, имеющих от 30 до 40 стрел. Но это было неосуществимым желанием. О рукопашном бое пехоты авторы того времени совершенно не упоминают. Пехота располагалась в последней линии боевого порядка и не оказывала влияния на исход сражения, хотя нередко бывала многочисленна. На пехоту [66] смотрели как на обузу, которая сковывает действия кавалерии.

«...Византия оставалась до самого завоевания ее турками великим конным рынком и школой верховой езды для всей Европы»{40}. Поэтому конница являлась главным родом войск византийской армии. Главную массу конницы составляли федераты, служившие за хорошую плату и нередко переходившие на сторону противника, если это было им выгодно. Византийская [67] кавалерия составляла первую линию боевого порядка и вела бой в компактных строях. Обычная глубина ее построения была не менее пяти и не более десяти шеренг. Боевой порядок кавалерии имел расчленение по фронту и в глубину: часть ее действовала в рассыпном строю, другая, главная, часть находилась в сомкнутом строю и должна была поддерживать первых, третья часть предназначалась для охвата фланга противника, четвертая сковывала другой фланг противника.

Широкое применение в армии и во флоте Византии нашел так называемый «греческий огонь», который предшествовал появлению пороха. Уже в 673 г. «греческий огонь» был успешно применен при обороне Константинополя; им был сожжен арабский флот.

Византийский император Лев III (717–740 гг.) описывает огненную триеру, которая имела на носу трубку для метания огня во вражеский корабль. Он же упоминает о ручных трубках с «греческим огнем», которые бросали во врага, и о попытках применить «греческий огонь» при действиях боевых колесниц. Наряду с описанием взрывчатых веществ встречается упоминание о «жидком огне» (вероятно, нефти), который бросали на корабли противника в бочках, трубках и шарах. Лев VI в своей «Тактике» (начало X в.) писал:

«Следуя обыкновению, должно всегда иметь на носу корабля трубу, выложенную медью, для бросания этого огня в неприятеля. Из двух гребцов на носу один должен быть трубником».

Вот один из рецептов XII в. для доставления «греческого огня»: одна часть канифоли, одна часть серы, шесть частей селитры в тонко измельченном виде растворялись в льняном или лавровом масле, затем вкладывались в трубу или в деревянный ствол и зажигались. Второй рецепт «летающего огня» следующий: одна часть серы, две части липового или [68] ивового угля, шесть частей селитры, все истолченное в мраморной ступке.

До XII в. Византия сохраняла монополию на применение в морском бою «греческого огня», а затем он сделался достоянием всех европейских народов. «Греческий огонь» нередко способствовал успеху византийцев в морских боях, особенно при обороне Константинополя, но он не спас Византию от гибели.

В X в. Византийская империя была еще сильным государством, имевшим боеспособную армию, хороший флот и мощные оборонительные сооружения. Древнерусскому государству пришлось бороться с серьезным противником.

Болгары. В VII — VIII вв. кочевые тюркские племена — болгары осели на среднем течении Волги у устья Камы и на нижнем Дунае, где смешались с местными племенами. На Каме и на Дунае возникли сильные болгарские государства — соседи древнерусского государства.

Как отмечают византийские источники, в VII в. в Нижней Мезии существовал «союз семи племен», в состав которого входили славянское племя северян и полукочевая орда болгар. Тюркские племена слились с местными славянскими племенами, и Дунайская Болгария стала славянским государством как по происхождению, так и по составу населения. Столицей этого государства был укрепленный лагерь Плиска на Балканском полуострове.

В VIII в. дунайские болгары вели войны с Византией и франками. В 718 г. болгары пришли на помощь Царьграду (Константинополю), осажденному арабами с моря и с суши. Болгары разбили арабов и спасли Византию. В начале IX в. возросло могущество Болгарии, которая стала серьезным противником Византии, особенно после 864 г., когда в результате восстания обнищавших народных масс была уничтожена племенная знать тюркского происхождения. Восстание народных масс возглавляли славянские родовые старейшины, являвшиеся опорой центральной власти. В результате войн конца IX и начала X века болгары заняли всю Фракию и Македонию, угрожая существованию Византии.

Болгары имели хорошо устроенное войско. Это видно из вопросов, предложенных болгарами римскому папе Николаю 1 в 866 г. «У нас обычай, — писали болгары, — чтобы прежде сражения наш государь посылал мужа испытанной верности и благоразумия осматривать оружие, коней и все нужное для боя, и если у кого что-либо окажется в дурном порядке, то его казнят...

Прежде мы для битвы наблюдали известные дни и часы, были у нас в употреблении заговоры, игры, песни и разные предсказания... [69]

Доселе, идя на битву, мы носили знаменем конский хвост: какое знамя носить теперь?»{41}

Из этих вопросов мы можем сделать вывод, что у болгар главным родом войск была конница и что они проверяли ее перед войной и боем. Это было сильное, хорошо организованное войско, перед которым не устояла византийская армия. Особенно характерным является бой 917 г. в районе Преславы — столицы Болгарии.

Чтобы обеспечить свой тыл во время войны с болгарами, византийский император заключил мир с государствами Азии. Печенеги обещали устроить набег на Болгарию и подошли к устью Дуная; сербский государь согласился выступить против болгар.

Для похода в Болгарию была собрана сильная армия и флот. Из Азии перебрасывались легионы в Европу, начальники «фем» прибыли со своими полками, были вызваны армянские отряды.

Византийская сухопутная армия двинулась к северу по берегу Черного моря, флот частью сил поддерживал армию и снабжал ее, часть кораблей была направлена к Дунаю навстречу печенегам. Вскоре армия вышла в район Преславы, где ее встретило болгарское войско под командованием Симеона.

20 августа 917 г. византийцы атаковали болгар. Симеон находился на горе, откуда следил за боем и отдавал приказания.

На первом этапе боя болгарское войско отступало, вероятно, преднамеренно, чтобы заставить наступавшего противника расстроить свои ряды, так как при сомкнутом построении и движении больших масс трудно сохранить порядок.

Когда Симеон увидел, что отступление болгар достигло цели — порядок в византийской армии нарушился, — он приказал своему войску прекратить отход и контратаковать противника, что составило содержание второго этапа боя. Внезапная контратака опрокинула византийскую армию, которая рассыпалась и бросилась бежать. Симеон приказал преследовать врага. Византийская армия была разбита и понесла большие потери; ее остатки бежали к Константинополю. Услышав о поражении византийцев, печенеги возвратились в свои степи. Дорога к столице Византии была открыта, но Симеон не воспользовался сразу же этой победой и только в 923 г., заключив союз с арабами, подошел к Константинополю. Здесь был заключен мир, по которому Византия обязалась платить Болгарии дань.

Бой под Преславой показывает высокие моральные качества и хорошую выучку болгарского войска, так как только [70] в этом Случае оно могло преднамеренно отступить и затем перейти в контратаку, т. е. выполнить сложный тактический маневр на поле боя под непосредственным воздействием противника. Симеон управлял ходом боя, а это возможно лишь при наличии обученного войска.

Волжская Болгария существовала с VIII по XIV век. Ее столицей был город Великий Булгар, известный в русской летописи как «Брехимов славный», расположенный примерно в 30 км ниже устья Камы и насчитывавший до 50 тыс. человек населения. Это был крупный торговый центр на Волге. Город был хорошо укреплен: большой земляной вал, усиленный дубовым частоколом, перед валом — ров, в южной части города — цитадель со рвом и валом. В Болгарии имелись и другие крупные и хорошо укрепленные города.

К устью Камы болгары пришли кочевниками; их богатство составляли лошади. В болгарском государстве имелись в большом количестве хлеб, мед, рыба и пушнина. В городах было развито производство тонкой железной и медной проволоки, что давало материал для изготовления кольчуги. Болгары умели делать мечи.

Болгарские воины были вооружены копьями с железными наконечниками, мечами, луками и кинжалами.

Хазары и печенеги. Хазарские племена в VIII — IX вв. занимали территорию в нижнем течении Волги. В устье Волги находилась столица хазар — город Итиль, хорошо укрепленный под руководством византийских специалистов. Итиль был окружен стеною. Столица хазар являлась крупным торговым центром, связывавшим Среднюю Азию и арабские страны с волжско-камской Болгарией и славянскими племенами. На Кавказе хазары имели город Семендер, а на Дону — Саркел, также хорошо укрепленные.

Хазары вели полукочевой образ жизни: на лето каждый род выезжал на свою наследственную землю и обрабатывал ее, на зиму все возвращались в город. Сам Хазарский каганат ничего не производил и занимался посреднической торговлей: из Болгарии и от руссов шли товары на юг, из южных стран через Хазарию на север перевозились товары народов Азии и бассейна Средиземного моря.

Возглавлял Хазарский каганат хан, опиравшийся на родовую и племенную знать. По словам арабского писателя, хан «возложил на зажиточных и богатых из них обязанность поставлять всадников, сколько могут они по количеству имущества своего. Всадники были вооружены копьями и мечами и имели хорошие доспехи. Мечи, по сообщению арабского писателя, поступали «из отдаленнейших концов Славонии», т. е. из славянской земли.

До X в. Хазарский каганат был сильным государством. Но к середине этого века его могущество стало приходить [71] в упадок. В это время численность хазарской конницы не превышала 10 тыс. всадников. Свое войско хазарские ханы стали усиливать наемниками из среднеазиатских племен.

В течение длительного времени хазары вели борьбу с печенегами, которые вначале кочевали между Волгой и Яиком (Уралом), а затем продвинулись на Черноморское побережье.

Русский летописец называет 915 год годом, когда «приидоша печенези первое на русскую землю». Это были кочевники, главная сила которых заключалась в легкой коннице. Хазары долгое время сдерживали натиск печенегов, но все-таки не сдержали их. Печенеги теперь угрожали Византийской империи. Император Алексей Комнен обращался к западноевропейским государствам с призывом спасти Византию от печенегов и турок. Но более ощутительные результаты давала византийская политика, которая заключалась в том, чтобы натравливать печенегов на древнерусское государство.

Основным оружием печенегов был лук, которым они отлично владели. Кроме лука, печенеги имели копья для метания и удара и трехгранный обоюдоострый меч. На длинном копье прикреплялся значок — прапорец. Предохранительное снаряжение состояло из кольчуги и шлема.

Бой печенеги начинали обстрелом противника из луков, после чего бросались в атаку с копьями. Если атакуемый проявлял стойкость, печенеги преднамеренно обращались в бегство, чтобы заставить противника перейти в преследование и [72] заманить его в засаду. Бой завершался последней атакой, в которой в ход пускались мечи.

При расположении на месте печенеги устраивали лагерь из связанных и поставленных в круг повозок. В кругу оставлялись проходы, представлявшие собой ломаные линии, которые вели к центру круга. Атакующий, устремляясь в эти проходы, раздроблял свои силы, и это позволяло печенегам уничтожать противника по частям. При форсировании рек печенеги применяли турсуки — кожаные мешки, набитые тростником или соломой. На турсуке сидел воин и держался за хвост плывущей лошади. Форсирование крупных водных преград большими массами конницы производилось довольно быстро.

Печенеги являлись серьезным противником древнерусского государства: они грабили и разоряли южные русские земли. Для защиты от печенегов строилась засечная черта по рекам Стугне, Ирпене и Трубежу, состоявшая из отдельных укрепленных пунктов. Но более эффективными были походы русской рати против печенегов. За период с 915 по 1036 г. русская рать предприняла восемь больших походов, которые скоро ослабили печенегов.

Таковы были южные и юго-восточные соседи древнерусского государства, в войнах с которыми развивалось военное искусство руссов.

3. Развитие военного искусства вооруженной организации руссов в войнах конца IX и X вв.

Главным содержанием внутренней политики князей древнерусского государства было преодоление межплеменной розни и объединение славянских племен. Во внешней политике князья, опираясь на племенную знать и вече, стремились защищать и расширять территорию государства и укреплять его внешнее политическое положение. По определению Маркса, первый период истории древнерусского государства был периодом завоевательных войн. В целях обеспечения торговых путей и границ государства предпринимались многочисленные походы против кочевников — хазар, печенегов, половцев. Эти походы имели преимущественно оборонительный характер, с той особенностью, что война переносилась на территорию противника. Таков был общий характер войн этого периода.

Императоры Византии проводили политику натравливания печенегов на руссов. Император Константин Багрянородный писал в наставлении своему сыну: «А печенеги, связанные дружбою с императором и побуждаемые им посредством посланий и даров, легко могут нападать на земли руссов и турков, брать в рабство их женщин и детей и опустошать их земли... Руссы не могут даже выступать в заграничные походы, [73] если не живут в мире с печенегами, так как последние во время их отсутствия могут сами делать набеги и уничтожать и портить их имущество»{42}. Коварная византийская политика встречала решительный отпор руссов.

Особенности походов руссов в конце IX и первой половине X века. Византийские источники отмечают походы князей руссов со своими дружинами в «полюдье», т. е. за данью в зимний период — с ноября по март. Зимние походы имели большие преимущества в сравнении с летними походами [74] прежде всего потому, что по замерзшим рекам, озерам и болотам было легче передвигаться, но зима все-таки требовала от воинов силы и выносливости. В зимних условиях данникам с имуществом и припасами было труднее укрываться в лесах.

Более подробные сведения сохранились о больших походах рати руссов во главе с киевским князем Олегом в конце IX в.

Олег, опиравшийся на племенную знать, преследовал цель объединить восточные славянские племена и заставить их платить дань киевскому князю и участвовать в его походах. Кривичи, меря, весь, чудь, ильменские словене и сам Новгород платили ему ежегодную дань. Затем Олег «примучил» древлян, живших на правом берегу Днепра, обязав и их платить дань, а также северян и радимичей, до того находившихся под властью хазар. Тиверцы и угличи, занимавшие территорию между Бугом и Прутом, обязаны были выставлять рать.

Как только упрочилось внутреннее политическое положение древнерусского государства, Олег предпринял в 907 г. большой поход на Царьград. В этом походе участвовали дружины ильменских словен, кривичей, древлян, радимичей, полян, северян, вятичей, чуди, меря и варягов. В походе участвовали союзники киевского князя — хорваты, дулебы и тиверцы, что указывает на большую и всестороннюю подготовку похода.

Как сообщает летописец, для похода было построено две тысячи ладей, каждая ладья могла вместить до 40 человек; следовательно, ладейная рать насчитывала до 80 тыс. воинов. Кроме того, в состав рати входила сильная конница. Вряд ли славянские племена в то время имели возможность выставить почти стотысячную рать. Это могло сделать многомиллионное население, которого в древнерусском государстве не было. Да и снабжение такой рати в длительном походе трудно было организовать. Можно предполагать, что в поход выступило несколько десятков тысяч воинов, менее половины той цифры, которую сообщает летописец.

Ладейная флотилия с пехотой двигалась по Днепру, а затем вдоль западного берега Понта (Черного моря) до самого Царьграда. Флотилию руссов сопровождала конница.

Подойдя к Царьграду, пехота высадилась и вытащила на берег ладьи. По сообщению летописца, Олег «повоевав около города и много убийство сотвори греком»{43}. Эти данные летописи указывают на бой, который произошел на подступах к Царьграду. Разбив византийское войско, рать руссов осадила [75] столицу Византии. Летописец сообщает, что Олег приказал «воям своим» поставить ладьи на колеса (эт.о технически было вполне возможно), и при попутном ветре флот руссов с суши подошел к стенам Царьграда. Имеется также сообщение, что для устрашения византийцев руссы выпустили большое количество воздушных змеев. Надо полагать, однако, что не эти действия заставили греков начать переговоры о мире, а поражение византийской армии на подступах к Царьграду, начало осады и приготовления руссов к штурму.

Руссы потребовали от Царьграда выплатить по 12 гривен на каждого их воина, а затем «даяти уклады на русские города: первое на Киев, также и на Чернигов, и на Переяслав, и на Полеск, и на Ростов, и на Любечь и на прочий города; по тем же городам седеху князья под Ольгом суще»{44}. Кроме контрибуции, договор предусматривал предоставление ряда льгот купцам руссов. Они могли теперь беспошлинно торговать, получая в течение 6 месяцев своего пребывания в Царьграде бесплатное продовольствие, и бесплатно мыться в греческих банях, «елико хотят». Кроме того, их снабжали продовольствием и корабельными принадлежностями на обратную дорогу. Греки приняли все эти условия, после чего руссы «и повесиша щиты своя в вратах, показующе победу, и пойде от Царьграда»{45}. Так были заключены «позорные для достоинства Восточной Римской империи условия мира»{46}.

Поход на Царьград представляет интерес прежде всего со стороны его политической и военной подготовки. Для похода были объединены силы всех славянских племен, входивших в состав древнерусского государства, а также привлечены союзники. В походе участвовали «вои» всех городов, находившихся под властью Киевского великого князя. Удалось собрать многочисленную рать руссов, что потребовало хорошей организации снабжения и умелого управления ее действиями. Был построен большой ладейный флот.

Поход был морской и сухопутный и требовал организации взаимодействия флотилии и конницы. В бою на подступах к Царьграду участвовали два рода войск руссов: пехота и конница, которые хорошо взаимодействовали между собой. Следует отметить изобретательность руссов, флотилия которых подошла к Царьграду с суши. Надо полагать, что Олег учел невыгодное соотношение сил на море, где господствовал сильный византийский флот, и поэтому приказал ладьи своей флотилии вытащить на берег.

После этого похода «и живяше Олег мир имея ко всем [76] странам, княжа в Киеве... И бысть всех лет его княжения 33»{47}.

После смерти Олега княжил Игорь (912–945 гг.), продолжавший завоевательную политику своего отца.

Восточные источники отмечают, что в 913 г. большая рать руссов на 500 ладьях по 100 человек в каждой ходила на Каспий. Флотилия вошла в Дон и поднялась вверх по течению до изгиба реки. Здесь «вон» переволокли ладьи в Волгу, спустились вниз, вышли в Каспийское море и прошли до «нефтяной земли», достигнув города Ардебиля. Когда же с богатой добычей руссы возвращались обратно, на них напали 15 тыс. жителей Итиля. Руссы вышли из ладей на сушу и сражались три дня, потеряв в этом бою большую часть своих сил. Только 5 тыс. руссов удалось уйти на ладьях вверх по Волге.

Численность рати руссов источники несомненно преувеличили. Имея трехкратное превосходство, руссы разбили бы врага. Упорный трехдневный бой говорит о превосходстве сил на стороне жителей Итиля. Поход 913–914 гг. показал, что Волга находится в руках врагов руссов. Можно полагать, что опыт этого похода был учтен впоследствии князем Святославом.

В 915 г. у руссов появился новый сильный враг — печенеги. [77] В этом году Игорю удалось заключить с печенегами мир и направить их к Дунаю. Но уже в 920 г., по сообщению летописца, киевский князь «воеваше на печенеги».

В 941 г. Игорь предпринял морской поход на Византию, имея на ладьях более 10 тыс. человек. Болгары сообщили об этом в Царьград, но византийский флот и большая часть войска в это время воевали с арабами. Обстановка для руссов оказалась благоприятной. В июле Игорь высадился на подступах к Царьграду.

В связи с нависшей над Царьградом опасностью византийский император приказал срочно отремонтировать имевшиеся в бухте корабли и вооружить их огненосными снарядами. Трубы, выбрасывавшие «текучий огонь» (вероятно, горящую нефть), были установлены на носу, на корме и на обоих бортах судов. Византийская флотилия заняла позицию у маяка при выходе из пролива в море.

Одновременно к Царьграду стягивались войска из Малой Азии, Македонии и Фракии. Только с Востока прибыло, по данным летописца, 40 тыс. человек. Руссы были окружены.

Несмотря на численное превосходство противника, князь Игорь решил атаковать византийцев.

Завязался упорный бой. Руссы, «едва одолеша грецы», вырвались из окружения, к вечеру возвратились к своей флотилии и «на ночь влезоша в лодью и отбегоша»{48}.

Путь отступления рати руссов преградила византийская флотилия, корабли которой стали выбрасывать «текучий огонь» на русские ладьи. Большая часть флотилии руссов была уничтожена. Игорю, однако, удалось прорваться через боевой порядок византийцев и с частью ладей уйти к Босфору Киммерийскому (Керченскому проливу). «Вои», возвратившись в Киев, рассказывали о «текучем огне»: «Якоже молонья, рече, иже на небесах, греци имать у собе, и сию пущающе жежаху нас; сего ради не одолехом их»{49}. Как небесная молния, обрушивался греческий огонь на русские ладьи и сжигал их. Только поэтому не удалось одолеть греков. Так объясняли причину неудачи похода его участники.

Игорь видел не только техническое, но и численное превосходство противника. Поэтому он решил предпринять большой поход с крупными силами славянских племен, а также пригласить в качестве наемников варягов и печенегов.

В 944 г. Игорь, «совкупив вои многи, варяги, русь, и поляны, словени, и кривичи, и тиверцы, и печенеги, и тали у них поя; поиде на греки в лодьях и на конех, хотя мстити себе»{50}. При организации второго похода на Царьград Игорь учел свой [78] опыт морского похода с небольшими силами и опыт успешного сухопутно-морского похода Олега. Надо было противопоставить византийской коннице свою конницу, только тогда можно было рассчитывать на успех.

Теперь на Царьград шли крупные силы руссов и их наемников: большая флотилия и сильная конница. Корсунцы — жители византийской колонии в Крыму — сообщили византийскому императору: «Се идуть русь без числа корабль, покрыли суть море корабли»{51}. Болгары сообщили в Царьград, что Русь наняла себе печенегов. Византийский император решил откупиться и послал к Игорю для переговоров послов, которые заявили: «Не ходи, но возьми дань, юже имал Олег, придам и еще к той дани».

Выслушав послов, Игорь собрал дружину. Дружинники заявили: неизвестно, кто одолеет — мы или они, да и с морем нельзя сговориться, которое может погубить всех; поэтому лучше взять дань. Так Игорь и поступил; взял дань и возвратился в Киев, а печенегов направил против болгар. С Византией был заключен мирный договор, согласно которому Игорь обязывался не пускать болгар в Крым, а византийский император должен был присылать Игорю военную помощь «елико ему будеть требе».

В отношении первого похода следует отметить, что руссы на своих ладьях смело пересекли Почт и атаковали численно превосходящего противника. Преимущество византийцев на море заключалось в том, что они имели «греческий огонь», еще не известный руссам. Но «текучий огонь» не испугал руссов. Готовясь ко второму походу, они построили большой ладейный флот. Поход был хорошо организован: флотилия двигалась вдоль берега, а по берегу шла сильная конница. Этот поход закончился без боя. Византийский император теперь не надеялся, как видно, ни на «текучий огонь», ни на свою конницу и поэтому решил откупиться. [79]

Успешные походы первых киевских князей на Византию способствовали укреплению внешнего и внутреннего политического положения древнерусского государства. Дружины русских князей приобрели богатый боевой опыт.

Развитие военного искусства руссов в войнах второй половины X в. Более подробные сведения имеются о походах рати руссов под командованием князя Святослава (957–972 гг.).

Сын Игоря Святослав отличался храбростью и выносливостью. Когда Святослав возмужал, «нача вои совокупляти многи и храбры и легко ходя, аки пардус (барс), войны многи творящие. Ходя воз по себе не возяше, ни котла; ни мяс варя, но погонку изрезав конину ли, зверину ли, или говядину, на углях испек ядяще, ни шатра имяша, но подклад постлав и седло в головах, такоже и прочие вои его вел бяху»{52}.

Лев Диакон оставил описание внешнего вида Святослава. «Видом он был таков: среднего роста, ни слишком высок, ни слишком мал, с густыми бровями, с голубыми глазами, с плоским носом, с бритой бородой и с густыми длинными, висящими на верхней губе волосами. Голова у него была совсем голая, но только на одной ее стороне висел локон волос, означающий знатность рода; шея толстая, плечи широкие и весь стан довольно стройный. Он казался мрачным и диким. В одном ухе висела у него золотая серьга, украшенная двумя жемчужинами, с рубином, посреди их вставленным. Одежда [80] на нем была белая, ничем, кроме чистоты, от других не отличная»{53}.

Русский летописец сообщает интересный эпизод, который характеризует Святослава. Чтобы предотвратить поход руссов на Царьград, византийский император послал князю руссов богатые дары, не взглянув на которые Святослав сказал своим «отрокам»: «схороните», т. е. спрячьте. Когда же император прислал ему в качестве подарка оружие, то Святослав начал любоваться им и хвалить его. Этот факт говорит о его любви к оружию.

Храброй и выносливой была и дружина Святослава, предпочитавшая лошадь ладье и умело использовавшая и то и другое. Византийский историк Лев Диакон противоречит сам себе, когда говорит, что руссы не умели сражаться в конном строю, и в то же время сообщает об их конных атаках. Дело в том, что дружина Святослава, как видно, могла сражаться в конном и пешем строю в зависимости от обстановки. Из сообщения русского летописца о том, что Святослав и его дружина питались кониной и имели седла, можно сделать вывод, что дружина была конной, а не пешей. Но дружина пользовалась и ладьями для передвижения по рекам, где это было удобно, и могла сражаться в пешем строю, выстраиваясь для боя в несколько шеренг.

Святослав продолжал политику своих предшественников, стремясь увеличить территорию древнерусского государства, защитить его границы, обезопасить волжский торговый путь и взять в свои руки весь великий торговый путь «из варяг в греки». Лев Диакон сообщает требование Святослава к византийскому императору о переселении «из Европы, им не принадлежащей, в Азию; да не мечтают, что тавроскифы. (руссы) без сего примирятся с ним»{54}. Внешняя политика Святослава вытекала из насущных потребностей древнерусского государства и преследовала цель укрепления политического положения и безопасности страны. Это были не «военные авантюры», как неправильно характеризуют походы руссов этого времени некоторые историки. Святослав не был «искателем военного счастья» и не «удальство и славолюбие дружинного начальника», как пишет историк Гильфердинг, завлекли его на Кавказ и Дунай. Политика, которую настойчиво проводил Святослав, обеспечила дальнейший рост и укрепление древнерусского государства.

Из сообщений русских летописцев и из восточных источников известно, что прежде всего была решена хазарская проблема. Некоторые славянские племена все еще платили хазарам дань. Хазарский каганат и волжские болгары преграждали [81] славянам путь в Азию по Волге и Каспию. Поэтому первый большой поход Святослав предпринял против хазар.

В 965 г. рать руссов под командованием Святослава разбила хазарское войско, разрушила крепости — Итиль на Волге, Саркел на Дону и Семендер на Куме и таким образом нанесла последний удар по Хазарскому каганату, после чего он перестал существовать. Это имело важное значение для взаимоотношений восточных славян с мусульманским миром. В том же году рать руссов одержала победу над ясами (осетинами) и касогами (черкесами), которые жили на Кубани. Поход закончился завоеванием Тмутаракани (Таманского полуострова). Главной силой на берегах Каспия и на побережье Понта (Черного моря) стало древнерусское государство.

В 966 г. Святослав со своей дружиной пошел на р. Оку, победил славянское племя вятичей и заставил их платить дань. Затем руссы пришли на Волгу и разбили камских болгар. «В это наше время, — писал арабский географ второй половины X века Ибн-Хаукаль, — не осталось ничего ни от болгар, ни от буртасов, ни от хазар. Дело в том, что на всех них произвели нашествие руссы и отняли у них все эти области, которые и перешли во власть их (руссов)...»{55}

Так последовали один за другим два удара: один на юго-восток, второй на северо-восток, которые решили восточную проблему древнерусского государства.

Эти походы показывают большую подвижность рати руссов, совершавшей в короткий срок тысячекилометровые походы, побеждавшей врага как в полевом бою, так и при штурме сильных крепостей. Восточный поход имел важное стратегическое значение. Разбив хазар и болгар, Святослав обезопасил свой тыл для борьбы с Византией.

Продолжая политику своих предшественников, Святослав устремился на Балканы. «Пылкий, отважный, сильный и деятельный» по характеристике Льва Диакона, князь руссов решил воспользоваться благоприятной обстановкой — ослаблением Болгарии и Византии — завоевать Царьград и перенести политический центр древнерусского государства на Дунай. Своей матери и боярам Святослав сказал: «Не любо ми есть в Киеве быти, хочу жить в Переяславци на Дунае, яко то есть середа в земле моей, яко ту вся благая сходятся: от грек злато, паволоки, вина, овощеве разноличия, из чех же, из Угор серебро и комони, из Руси же скара и воск, мед и челядь»{56}. Все это говорит об определенной устремленности политики Святослава. Поэтому нельзя согласиться с Львом Диаконом, [82] изображавшим князя руссов византийским наемником и видевшим причину войны в интригах византийских дипломатов.

Справедливо говорит об этом русский летописец: «Иде Святослав на Дунай, на Болгары. Бившемся обоим, одоле Святослав болгаром, и вся город 80 до Дунаеви, седе княже ту в Переяславци, емля дань на грецах»{57}. Сев княжить в Переяславце, Святослав получал дань с греков. Уже по одному этому он не был наемником Византии.

Византийское посольство к Святославу с богатыми дарами могло быть лишь поводом к ускорению похода в Болгарию, но не его причиной. Успешно решив хазаро-болгарскую проблему на Волге, Святослав приступил к решению болгаро-византийской проблемы на Дунае. Политика и стратегия руссов во второй половине X в. не носила стихийного характера, как это изображает Лев Диакон. Это была борьба за последовательное достижение крупных политических целей для укрепления мощи древнерусского государства.

В 968 г. Святослав предпринял первый поход в Болгарию. По сообщению Льва Диакона, руссов было 60 тыс. человек. Но русский летописец говорит, что во втором походе дружина Святослава насчитывала только 10 тыс. человек. Вряд ли большее число воинов участвовало и в первом походе.

Рать под командованием Святослава на ладьях спустилась по Днепру в Понт, дошла до устья Дуная и, когда готовилась высадиться на берег, была встречена болгарами, количество которых Лев Диакон, значительно преувеличивая действительную цифру, определяет в 30 тыс. человек.

Руссы быстро высадились на берег, сомкнули щиты и с мечами атаковали болгар, которые не выдержали удара и обратились в бегство. Войско болгар укрылось в Доростоле, но не удержало его. Святослав овладел придунайской частью Болгарии, взяв около 80 городов, и стал княжить в Переяславце на Дунае.

Византийский император Никифор понимал, что руссы пришли в Болгарию не союзниками Византии, а ее противниками. Поэтому византийцы деятельно готовились к войне: снаряжали тяжелую конницу, одетую в железные латы, вооружали пехоту, строили метательные орудия, перегородили Боспор тяжелой железной цепью. Одновременно они старались привлечь болгар на свою сторону, а печенегов подкупили для нападения на Киев.

Печенеги окружили Киев и держали его в осаде. Только хитрость воеводы Претич спасла город. Воевода изобразил прибытие сторожи, за которой якобы шел полк с князем «без числа множество». Печенеги всему этому поверили и отступили от города. К Святославу был послан гонец, заявивший [83] ему: «Ты, княже, чужея земли ищещи и блюдеши, а своея ся охабив, малы бо нас не взяше печенези, матерь твою и дети твои»{58}.

Услышав об опасности, грозящей Киеву, Святослав со своей дружиной сел на коней и устремился в столицу. Здесь он собрал «воев», прогнал печенегов в степи и восстановил мир.

В 969 г. был предпринят второй поход в Болгарию. Снова пришлось преодолевать сопротивление болгар, которые укрылись, как говорит летопись, в Переяславце. Надо полагать, что речь идет о Преславе, что южнее Переяславца на Дунае. Болгарское войско осуществило общую вылазку и «бысть сеча велика». Но руссы, воодушевляемые Святославом, разбили болгар «и взя град копьем», т. е. приступом. Путь на Царьград был открыт.

Овладев Преславой, Святослав «посла к грекам, глаголя: «Хочю на вы ити, взяти град ваш, яко и сей»{59}. К этому времени власть в Византии захватил Иоанн Цимисхий. Желая выиграть время, он направил к Святославу послов с предложением выплатить дань, а затем стал угрожать ему своим войском. На это Святослав ответил: Не вижу никакой необходимости, побуждающей римского государя к нам идти; по сему да не трудится путешествовать в нашу землю; мы скоро сами поставим шатры свои перед византийскими воротами, обнесем город крепким валом и, если он решится выступить на подвиг, мы храбро его встретим, покажем ему на самом деле, что мы не бедные ремесленники, живущие одними трудами, но храбрые воины, побеждающие врагов оружием{60}.

Вслед за этим руссы начали энергично готовиться к походу на Царьград. Они усилили свое войско болгарами, которые были недовольны господством Византии, наняли отряды печенегов и венгров. 30-тысячная рать выступила в поход, преодолела Балканы, взяла Филиппополь и двинулась к Адрианополю.

Цимисхий поспешно стянул войска из Малой Азии к Боспору и переправил их на европейский берег. Кроме того, он организовал полк «бессмертных» (отлично вооруженную личную гвардию), усилил флот и выдвинул на границу сильный отряд под командованием Варды Склира, приказав ему засылать в страну руссов лазутчиков в одежде руссов и знающих «оба языка» с задачей выяснять намерения противника.

Бой под Адрианополем в 970 г. Когда рать руссов появилась под Адрианополем, Варда вынужден был укрыться за крепкими стенами города. Лев Диакон объясняет это трехкратным [84] численным превосходством противника, определяя численность отряда Варды в 10 тыс. человек. Русский летописец в свою очередь преувеличивает численность войска Варды Склира, определяя его в 100 тыс. человек. Летописец сообщает: «Видевшие же Русь убояшаяся зело множества вой, и рече Святослав: «уже нам некомо ся дети, волею и неволею стати противу: да не посрамим земле Русския, но ляжем костьми, мертвым бо срама не имам, аще ли побегнем, срам имам, ни имам убежати; но станем крепко, аз же пред вами пойду, аще моя глава ляжет, то промыслите собою»; и реша вои: идеже глава твоя, ту и свои главы сложим»{61}.

Отсиживаясь за стенами Адрианополя, Варда Склир выжидал разложения в рядах противника, что имело основание как в отношении болгар, так и наемников — печенегов и венгров, которые проявили неустойчивость. Когда были получены данные о неустойчивости противника, Варда решил сделать общую вылазку и дать бой. Его замысел заключался в том, чтобы завязать бой конницей и преднамеренным отступлением заманить врага под внезапный удар войск, расположившихся в засаде. Для этого Варда разделил свои силы на три части: [85] две из них расположил в засаде в лесу на флангах, а в центре на открытую равнину выдвинул конницу.

Рать Святослава также была разделена на три части: главные силы составляли руссы и болгары, отдельно располагались печенеги и венгры.

Первый этап боя - атака византийской конницей печенегов.

Конница Варды устремилась на печенегов, а затем повернула обратно. Печенеги начали преследовать ее, но внезапно были атакованы большим отрядом византийцев, надо полагать, из засады во фланг. Оказав слабое сопротивление, печенеги бросились бежать, скрываясь за расположением руссов.

Второй этап боя - атака руссами византийского войска.

Вначале на византийцев понеслась конница венгров, затем за нею двинулась конница и пехота руссов. Первая атака конницы венгров была отражена. При второй атаке руссы врубились в ряды византийцев. Упорный бой протекал с переменным успехом.

Третий этап боя - атака руссов византийским отрядом, находившимся в засаде.

«Когда сражение колебалось на другую сторону, тогда Вард приказал трубить и стучать в бубны. Засадное войско тотчас, по сему знаку, выбежало из лесу, окружило с тылу неприятелей и тем поселило в них такой ужас, что они начали отступать»{62}. Возможно, что удар из засады вызвал временное замешательство в рядах руссов, но боевой порядок был быстро восстановлен. «И исполчишася Русь, и бысть сеча велика, и одоле Святослав, и бежоша греци; и поиде Святослав ко граду, воюя и грады разбивая, яже стоят и до днешнего дне пусты»{63}. Так русский летописец говорит об исходе боя. И, видимо, так оно и было. Вряд ли после победы, о которой пишет Лев Диакон, византийский император стал бы предлагать дань и просить заключения мира. К тому же византийский историк сообщает неправдоподобные цифры потерь: руссы якобы потеряли свыше 20 тыс. человек, а византийское войско потеряло лишь 55 человек убитыми и много ранеными.

Получив дань, Святослав возвратился в Переяславец, откуда послал своих «лучших мужей» к византийскому императору для заключения договора. Основанием для этого была малая численность дружины, понесшей большие потери. Поэтому Святослав сказал: «Пойду в Русь приведу боле дружины (так как малой численностью руссов могли воспользоваться византийцы и окружить дружину Святослава) в граде; а Руска земля далеча, а печёнези с нами ратны», т. е. из союзников превратились во врагов. [86]

По бою под Адрианополем можно судить о тактике руссов, которые наемной конницей изматывали врага и заставляли его развернуть все свои силы. Когда боевой порядок противника был дезорганизован, а его воины уже утомлены, на них обрушилась конница и пехота руссов. Византийцы из засады ударили с тыла, но руссы стойко сражались и в окружении и в конце концов одолели врага.

Наступление Цимисхия и оборона руссами Доростола. Есть все основания полагать, что к Святославу прибыло из Киева небольшое пополнение, так как сам он не уходил за новой дружиной и продолжал несколько месяцев сражаться с сильной византийской армией. Не имея достаточных сил и полагаясь на договор с Цимисхием, Святослав не занял горные проходы через Балканы и оставил открытым устье Дуная. Это была его крупная стратегическая ошибка. Кроме того, рать руссов оказалась разделенной на две части: главные силы находились в Доростоле, отряд под командованием Сфенкела был расположен в Преславе. Распыление сил — вторая стратегическая ошибка Святослава.

Этими ошибками Святослава воспользовался Цимисхий.

В апреле 971 г. византийский император двинул к устью Дуная сильный флот в 300 судов, вооруженных «греческим огнем», а у Адрианополя начал сосредоточивать сухопутную армию.

Когда Цимисхий получил от разведчиков донесения о том, что горные проходы не заняты и руссы их не обороняют, он быстро двинулся вперед с сильным передовым отрядом (2 тыс. «бессмертных», 13 тыс. конницы и 15 тыс. пехоты) и без труда преодолел Балканы. За ним следовали остальные силы и большой обоз с осадными и камнеметными машинами и продовольствием. В Болгарии византийские лазутчики распространили слух, что Цимисхий идет не покорять болгарский народ, а освобождать его от руссов, и руссы вскоре лишились поддержки со стороны болгар.

Все византийское войско двинулось к Преславе. Цимисхий стремился уничтожить руссов по частям, наметив первым объектом отряд Сфенкела, который не ожидал вероломного нападения. Численность отряда руссов Лев Диакон определяет в 15 тысяч воинов, что неправдоподобно, так как вся дружина Святослава не намного превышала эту цифру.

Первый этап - бой на подступах Преславы.

На рассвете 13 апреля Цимисхий построил свои полки «густыми рядами» и под звуки труб, кимвалов и бубнов двинулся к Преславе. Обнаружив наступление византийцев, руссы выступили из города и на ровном поле «стали в сильный боевой порядок». Цимисхий приказал начать атаку. Завязался упорный бой. По словам Льва Диакона, «битва с обеих сторон была равная», Византийский император бросил [87] в бой своих «бессмертных», которые атаковали левое крыло руссов и вынудили их отступить и укрыться за крепостными стенами. Попытка взять город с ходу не удалась, так как руссы «сильно со стен стреляли». С наступлением ночи бой прекратился.

Второй этап - штурм византийцами крепостных стен.

На другой день, когда прибыло остальное византийское войско с осадными машинами, Цимисхий решил штурмовать крепостные стены. Он «поставил полки в твердый, неразрывный строй» и приказал обстреливать стены из камнеметных машин, луков, пращей и метанием копий. Руссы со стен бросали камни, метали стрелы и копья, но перевес все же был на стороне византийцев. Когда оборонявшиеся, не выдержав сильного обстрела, покинули стены, Цимисхий приказал установить штурмовые лестницы, по которым византийцы взошли на крепостные стены и ворвались в город.

Третий этап - бой в городе Преславе.

Руссы отступили во двор болгарского царя, обнесенный оградою, оставив одни ворота открытыми. Когда отряд византийцев в 150 воинов устремился в эти ворота, он был внезапно атакован руссами из засады и уничтожен. Цимисхий приказал обстреливать дворец горящими стрелами. Оборонявшиеся покинули горящее помещение и построились для боя на открытом месте. Византийцы, имея большое численное превосходство, окружили отряд Сфенкела. В результате упорного боя только немногим руссам во главе со Сфенкелом удалось прорваться и уйти в Доростол.

Борьба за Преславу показывает, что оборона отряда руссов носила упорный характер (бой на подступах к крепости, засады в городе). Стойко обороняли руссы и крепостные стены. Только сильный обстрел заставил их отступить во двор болгарского царя. Исход борьбы за крепость был решен в открытом бою. Часть оборонявшихся прорвалась из окружения, остальные погибли, но никто не сдался в плен.

Отпраздновав первый успех, Цимисхий 17 апреля двинулся к Доростолу, заняв по пути ряд болгарских городов, «которые отложились от россиян и пристали к римлянам». 23 апреля византийское войско подошло к Доростолу. Лев Диакон говорит, что у руссов по-прежнему было 60 тыс. воинов, но это не соответствует действительности, так как Святослав говорил о малочисленности своего войска и собирался идти на Русь за новой дружиной. Войско Цимисхия значительно превосходило рать руссов.

23 апреля 971 г. произошел первый бой под Доростолом, началом которого явилось нападение засады руссов на передовой небольшой отряд византийцев. Руссы уничтожили этот отряд, но и сами погибли. [88]

Руссы ожидали врага на ближних подступах к Доростолу, «сомкнув щиты и копья, наподобие стены». Боевой порядок византийского войска состоял из двух линий: в первой линии находились конные латники, составлявшие два крыла; во второй линии построились лучники и пращники, им было приказано непрерывно стрелять.

Бой был упорный. Руссы отразили 12 атак. К вечеру Цимисхий собрал всю свою конницу и бросил ее против уже утомленного противника. Под ударами многочисленной конницы византийцев пехота руссов отступила и укрылась за городскими стенами Доростола.

24 апреля византийское войско строило укрепленный лагерь под Доростолом. Цимисхий выбрал небольшую возвышенность, на которой были установлены шатры, вокруг выкопан [89] глубокий ров и насыпан земляной вал. Цимисхий приказал на валу воткнуть в землю копья и на них повесить щиты.

25 апреля византийский флот подошел к Доростолу и блокировал город со стороны Дуная. Святослав приказал вытащить свои ладьи на берег, чтобы их не сжег враг. Рать руссов оказалась в окружении. В тот же день Цимисхий подступил к городу, но руссы не вышли в поле, а только со стен и из башен бросали в противника камни и метали стрелы. Вскоре византийцы возвратились в лагерь.

К вечеру дружина Святослава в конном строю выступила из города. Лев Диакон отмечает, что руссы якобы в первый раз появились на конях «и вовсе не умели на лошадях сражаться». Если руссы не могли сражаться в конном строю, то тогда непонятно, почему Цимисхий — опытный военачальник не воспользовался беспомощностью руссов и не атаковал их. Воины, которые питались на походе кониной и спали на попонах, положив под голову седла, такие воины умели не только сидеть на лошади, но и сражаться в конном строю. Итак, Цимисхий не решился атаковать дружину Святослава, и она возвратилась в Доростол.

26 апреля произошел второй бой под Доростолом. Рать руссов вышла в поле и выстроилась, всего вероятнее, в пешем строю, сомкнув щиты и выставив копья; воины были в шлемах и кольчугах. Византийцы атаковали руссов. Завязался упорный бой, в котором пал воевода Сфенкел. По сообщению византийского историка Кедрина, руссы сохранили за собой поле боя и оставались там всю ночь с 26 на 27 апреля. Утром бой возобновился. К полудню Цимисхий направил в тыл дружине — Святослава отряд. Боясь оказаться отрезанными от города, руссы отступили за крепостные стены.

В ночь на 28 апреля по приказанию Святослава вокруг Доростола был выкопан глубокий ров, чтобы осаждающие не могли близко подойти к крепостной стене и установить свои осадные машины.

В темную ночь на 29 апреля руссы провели первую большую вылазку за продовольствием на ладьях, что свидетельствует о слабости блокады Доростола со стороны Дуная. С большими запасами продовольствия руссы возвращались в город. В это время они заметили византийцев, поивших в Дунае коней и собиравших на берегу дрова. Отряд высадился на берег и внезапно атаковал противника, византийцы в страхе бросились к своему лагерю. Цимисхий, разгневанный на своего начальника флота за беспечность, приказал усилить бдительность и не выпускать руссов. С суши он приказал перекопать глубокими рвами все дороги и тропинки и выставить на них стражу. Осада продолжалась три недели. В течение этого времени руссы не выходили из Доростола. Цимисхий [90] стенобитными и метательными машинами разрушал городские стены и выводил из строя их защитников.

19 июля Святослав организовал вторую большую вылазку с целью уничтожения осадных и стенобитных машин противника. Время для вылазки было выбрано очень удачное — после обеда, когда бдительность врага была ослаблена, так как сон одолевал воинов от «выпитого вина». Сильный отряд руссов неожиданно напал на противника и зажег его осадные сооружения. Начальник осадных машин был убит. Этот успех воодушевил руссов.

20 июля руссы снова вышли из города и построились для боя. Цимисхий выступил «густою фалангою», как пишет Лев Диакон, а по Кедрину — в клинообразном строю. Завязался третий бой. Первые атаки византийцев были отражены. Но когда руссы потеряли одного из своих крупных военачальников они «закинули щиты за спину» и начали отступать к городу. Византийцы между убитыми руссами нашли женщин, которые в мужском снаряжении сражались так же храбро, как и мужчины.

21 июля Святослав собрал комент (военный совет). На поставленный вопрос — что делать? — одни говорили о необходимости спасаться бегством на ладьях в глубокую ночь, другие советовали начать мирные переговоры и добиться пропуска оставшейся дружины по Дунаю. «Тогда Святослав, вздохнув от глубины сердца, сказал: «Погибнет слава, сопутница российского оружия, без труда побеждавшего соседних народов и, без пролития крови, покорявшего целые страны, если мы теперь постыдно уступим римлянам. И так с храбростью предков наших и с тою мыслью, что русская сила была до сего времени непобедима, сразимся мужественно за жизнь нашу. У нас нет обычая бегством спасаться в отечество, но или жить победителями или, совершившим знаменитые подвиги, умереть со славою»{64}. Выслушав своего князя, комент решил сражаться.

22 июля{65} был дан последний, четвертый бой. Рать руссов вышла в поле, и Святослав приказал запереть городские ворота, чтобы никто не мог думать о спасении за крепостными стенами. Цимисхий также вывел свое войско из лагеря и построил его для боя.

Первый этап боя — атака руссами византийского войска.

Лев Диакон пишет, что бой начался на закате солнца, что мало вероятно, так как бой был упорный и длительный. Кедрин сообщает, что около полудня обозначился кризис боя, следовательно, начало его надо отнести к утру.

Бой начали руссы атакой вражеского боевого порядка. [91]

Около полудня византийцы стали сдавать. Тогда Цимисхий поскакал со свежим отрядом всадников, задержал наступление руссов и приказал уставших бойцов освежить водою и вином. После этого византийское войско двинулось в контратаку, которая, однако, успеха не имела. Руссы сражались стойко.

Второй этап боя — преднамеренное отступление византийцев, обход руссов с фланга и тыла и отступление руссов в Доростол.

Так как руссы не удалялись от города, византийцы для их окружения не могли использовать свое численное превосходство. Поэтому Цимисхий разделил свое войско на два отряда{66}: одному отряду под командованием Патрикия Романа и Петра столоначальника было приказано вступить в бой, а затем отступать, заманивая противника на открытую равнину, другой отряд под начальством Варды Склира должен был зайти с тыла и преградить врагу путь отступления в Доростол. Этот план удачно осуществлялся: византийцы стали отступать, а руссы, увлеченные успехом, начали их преследовать и удалились от города. Однако бой носил упорный характер, и победа долго склонялась то в пользу руссов, то в пользу византийцев. Тогда Варда зашел с тыла и атаковал обессилевшего противника. Начавшаяся в это время буря понесла тучи песка в глаза руссов. Но руссы храбро сражались, прорвали кольцо окружения и отступили в Доростол. Так закончился последний бой под Доростолом.

Лев Диакон сообщает, что у руссов в этом бою было 15 тыс. убитых; византийцы взяли 20 тыс. щитов и множество мечей, византийцы же имели якобы только 350 человек убитыми и «множество раненых». Несомненно, это искажение исторической правды. При таких незначительных потерях вряд ли византийцы стали бы отступать.

На следующий день Святослав предложил Цимисхию начать переговоры. «Государь охотно принял предложение союза», что, однако, вряд ли могло иметь место, если бы победа в последнем бою была на стороне византийцев. Святослав обязался не воевать с Византией, а Цимисхий должен был беспрепятственно пропустить ладьи руссов и выдать на дорогу по две меры хлеба каждому воину. Лев Диакон сообщает, что получивших хлеб было 22 тыс. человек. Эту цифру он называет для того, чтобы обосновать огромные потери руссов (22 тыс. осталось из 60 тыс., бывших якобы в Доростоле к началу обороны).

На берегу р. Истр состоялось свидание Святослава с Цимисхием, [92] после чего рать руссов двинулась к Понту. Коварные византийцы предупредили печенегов о том, что руссы идут малой дружиной и с богатой добычей. Печенежский хан Куря организовал засаду на порогах и напал на руссов. В жестоком бою пал Святослав и почти вся его дружина. В Киев вернулся только воевода Свенельд с небольшим отрядом.

* * *

Святослав настойчиво стремился овладеть бассейном Дуная, чтобы надежно обеспечить путь «из варяг в греки». Святослав предпринял поход с целью утвердиться на Дунае, что имело в то время для государства руссов важное политическое, экономическое и военное значение. Занимая Балканы, руссы создавали плацдарм для удара по Византии с суши. Кроме того, попытка Святослава удержаться в Переяславце на Дунае показывает стремление переместить политический центр древнерусского государства ближе к богатым странам юга и объединить все славянские племена. Таково политическое значение походов против Византии.

Войны древнерусского государства способствовали. развитию военного искусства как раз в тот период, когда в западной Европе наблюдался его упадок.

В отношении стратегии необходимо прежде всего отметить те крупные политические цели, которые преследовали руссы на Волге и Северном Кавказе, на Понте и на Истре (Дунае). Внешняя политика руссов была направлена на расширение древнерусского государства, на усиление его могущества и обеспечение безопасности. Следует обратить внимание на связь и последовательность решения стратегических задач: сначала Святослав устремился на восток и юго-восток и, только обеспечив безопасность государства с этих направлений, предпринял походы на Балканский полуостров; сначала он утвердился в Болгарии, а затем начал поход на Византию. Стратегическая цель этого похода достигнута не была, в частности, потому, что отсутствовала поддержка рати руссов со стороны народа и значительной части племенной знати, старавшейся отозвать Святослава в Киев. Отсутствовала также и промежуточная база.

Русский летописец дважды говорит о стратегическом приеме Святослава. Давая общую характеристику его способу действий, летописец пишет: «Посылаша к странам глаголя: «хочу на вы ити»{67}. Также поступил Святослав и по отношению к византийскому императору. Этот прием исключал стратегическую [93] внезапность, но морально действовал на противника и обеспечивал инициативу, которую Святослав всегда старался держать в своих руках. Кроме того, своим предупреждением князь добивался того, что противник заранее сосредоточивался в одном месте, чем подставлял себя под удар. Как правило, рать руссов под командованием Святослава действовала наступательно, поэтому ей удавалось захватывать и удерживать в своих руках стратегическую инициативу. Святослав упорно добивался намеченной цели, и поэтому византийская политика натравливания успеха не имела — отразив удар печенегов на Киев, князь снова вернулся на Дунай и предпринял поход на Византию.

Святослав стремился сначала разбить противника, а затем уже брать города и занимать территории. Этого принципа он придерживался даже и в обстановке вынужденной обороны. Если же противник укрывался за городскими стенами (Адрианополь), руссы терпеливо выжидали, пока он решится выйти в поле.

Для тактики рати руссов под командованием Святослава характерна активность, стремление действовать наступательно, что относится даже и к обороне Доростола. Четыре боя дали руссы под стенами города, успешно провели две большие вылазки и множество частных вылазок. Главным содержанием тактики руссов был бой, в котором Святослав видел единственное средство решения исхода борьбы.

При наличии значительного численного превосходства противника Святослав давал оборонительный бой, имевший целью нанести поражение противнику, а не только отразить удары. Если враг одолевал, то руссы отступали, закинув за спину щиты и отражая атаки преследующих. Оказавшись в окружении, они мечами прокладывали себе дорогу и выходили из него.

Боевой порядок пехоты состоял из сплошного глубокого строя. Это сплошное глубокое построение являлось одним из источников стойкости русской пехоты и основным преимуществом ее перед противником. Воины, сомкнув свои щиты и выставив копья, создавали как бы подвижную «стену», отличавшуюся большой силой удара в атаке и стойкостью в обороне. Сплошной, глубокий строй в.несколько тысяч человек требовал предварительного обучения, и, без сомнения, воины рати руссов проходили обучение перед походом.

Летописец упоминает «сторожу» — охранение на походе — и полк как организационную единицу.

Рать руссов состояла из пехоты и конницы. Преимущество руссов заключалось в том, что их конница могла вести бой в конном и пешем строю. Пехота совершала переходы на ладьях, конница следовала берегом. Можно полагать, что лошади шли с коноводами, а всадники находились в ладьях и [94] не утомлялись. Выйдя на берег, рать руссов в зависимости от обстановки сражались или в пешем или в конном строю. Можно видеть и взаимодействие пехоты и конницы (бой под Адрианополем).

Главным родом византийского войска была тяжелая конница, которая обычно стремилась атаковать фланги и тыл боевого порядка руссов в то время, когда пехота сковывала их с фронта. При осаде Доростола византийцы имели лучшую технику того времени, на Дунае у них была сильная флотилия, которая блокировала Доростол. Но Цимисхий плохо организовал взаимодействие речной флотилии с сухопутной армией. Несмотря на то что византийцы имели численное и техническое превосходство, они не смогли разбить своего противника в полевом бою и взять штурмом Доростол. Войско руссов стойко выдержало трехмесячную осаду. Враг вынужден был согласиться на условия, предъявленные Святославом.

Следует обратить внимание на способы морального воздействия Святослава на свою рать, способы, которыми неоднократно и с успехом пользовались русские полководцы: Александр Невский, Дмитрий Донской, Петр I, Суворов, Кутузов. Собрав военный совет, Святослав призывал сразиться «за жизнь», указывая на славу, на храбрость, на непобедимость руссов, которые или остаются жить победителями или умирают со славою, но живыми в плен никогда не сдаются.

Особую храбрость руссов отметил Лев Диакон словами: «...сей народ отважен до безумия, храбр, силен...»{68} Эту храбрость, силу и искусство ведения войны и боя показала рать под командованием Святослава.

Особенности походов руссов на рубеже XI в. В период княжения сына Святослава — Владимира (978–1015 гг.) древнерусское государство стало играть крупную роль в европейской политике. Однако к этому времени выявилась тенденция к распаду государства, признаками чего служили междоусобная борьба сыновей Святослава и отпадение ряда племен.

В ходе междоусобной борьбы вначале победил Ярополк и подчинил себе Новгород, где княжил Владимир. Новгородский князь вынужден был скрыться в Скандинавии. Наняв там дружину варягов, Владимир возвратился на Русь, занял Новгород и Полоцк, за счет которых усилил свое войско, затем двинулся против Ярополка и разбил его. Единство государства было восстановлено. Варяжским наемникам Владимир рекомендовал отправиться на службу в Византию. Стремление сохранить единый племенной состав своей дружины, своего войска было характерной чертой политики древнерусских князей. Византийское войско в этом отношении резко [95] отличалось от войска руссов своею разноплеменностью и преобладанием наемников.

Преодолев междоусобную рознь, Владимир предпринял ряд походов с целью возвращения русских земель и подчинения себе отпавших племен: Летописец отмечает поход дружины Владимира в 981 г. в Польшу. Дружина заняла Перемышль, Червен и ряд других городов, возвратив себе территорию дулебов. В этом же году был предпринят успешный поход против вятичей, которых Владимир заставил платить дань, как и при Святославе. От Киева до Перемышля по прямой 600 км, а дорогами не менее 800 км. После похода на запад был проведен поход в северо-восточном направлении — к Оке, что находится на таком же удалении от Киева. Считая и обратный путь, дружина Владимира в течение одного года прошла свыше 3 тыс. км. Следует отметить ее высокую подвижность и способность последовательно решать задачи на противоположных направлениях.

В следующем году опять пришлось идти против вятичей, так как они, по-видимому, снова отказались подчиняться киевскому князю. В 983 г. дружина Владимира ходила против ятвягов, живших северо-западнее Киева. Территория ятвягов была включена в состав древнерусского государства.

Радимичи занимали земли к северу от Киева по р. Сож и Днепру. Они перестали подчиняться Киеву. Это грозило нарушением связи с Новгородом. В 984 г. Владимир подготовился к походу против радимичей и выслал передовой отряд под командованием воеводы по прозвищу Волчий Хвост к реке Пищань, где сосредоточились радимичи. Передовой отряд атаковал их и разбил. Летописец отмечает, что с этого времени сложилась на Руси пословица: пищанцы от волчьего хвоста бегают. В тактическом отношении этот поход интересен выдвижением сильного передового отряда, атаковавшего и разбившего противника до подхода главных сил.

В 985 г. рать руссов под командованием Владимира ходила против камских болгар. «Вои» с воеводою Добрыней плыли в ладьях, надо полагать по Оке и Волге, «а торки берегом приведе на конех». Итак, конница двигалась по берегу, а пехота в ладьях — по реке. Болгары были разбиты. Владимир заключил с ними мир.

В 988 г. летописец отметил поход Владимира на Корсунь — византийскую колонию в Крыму. Войско руссов совершило поход на ладьях и высадилось вблизи Корсуня. Это был восьмой морской поход руссов за 120 лет, сообщения о которых сохранились в русских летописях.

Высадившись, руссы расположились на расстоянии полета стрелы у городских стен. Владимир обложил город. При этом была создана осадная линия — глубокий ров и вал — которые предохраняла осадную рать от вылазок осажденных. [96]

Шесть месяцев продолжалась осада Корсуня. Владимир заявил, что он будет стоять три года, если город будет продолжать сопротивление. «Владимир же изряди вои свои, и повеле приспу сыпати к граду». Работа по устройству примета (присыпа земли) к каменной крепостной стене успеха не имела: корсунцы устроили подкоп под приметом, а землю уносили в центр города, в результате чего примет оседал. Возможность такого способа борьбы не исключается, хотя многими исследователями оспаривается. О причине оседания примета руссы могли не догадываться.

Корсунь был взят измором. Из осажденного города один корсунец на стреле послал сообщение о том, что источник водоснабжения города находится позади стана руссов и вода в Корсунь поступает по трубам. По приказу Владимира был выкопан поперечный ров, обнаружен и перехвачен водопровод. После этого корсунцы вынуждены были капитулировать. С Византией был заключен мир. Одновременно руссы признали христианство как единую государственную религию, что сближало древнерусское государство с Византией. С введением христианства на Руси военная организация получила новые моральные основы: воины обязывались защищать не только родину, но и религию, которая в то время играла прогрессивную роль. Религиозная моральная основа боеспособности «воев» восполняла все более и более ослаблявшиеся родовые и племенные связи.

В 989 г. рать руссов выступила союзником византийского императора, против которого восстали болгары и византийский военачальник Варда Фока. В Византию был послан сильный отряд. Высадившись на азиатском берегу, этот отряд внезапным нападением разбил крупные силы восставших.

Затем при Абидосе был разбит и Варда Фока.

Армянские историки отмечают наличие сильного отряда руссов (6 тыс. человек) при походе византийского императора в 1000 г. в Армению.

В 1016 г. при походе византийцев в Болгарию руссы составляли треть всего византийского войска. Все это способствовало росту авторитета древнерусского государства.

Во время правления Владимира укреплялась южная граница древнерусского государства. По рекам Десна, Остер, Трубеж, Сула и Стугна были построены новые укрепления и восстановлены старые. Расположенные здесь гарнизоны состояли из лучших дружин новгородцев, кривичей, вятичей, а частью из наемников печенегов. Для наблюдения за кочевниками насыпались курганы, на которых выставлялись сторожевые посты. Укрепления и сторожевые курганы на важных направлениях были связаны между собой земляным валом и частоколом. Так впервые была создана укрепленная черта для защиты древнерусского государства от набегов кочевников. [97]

Вместо отдельных укрепленных пунктов появилась система укреплений.

Создавая крепкую оборону на границах, князья древнерусского государства не думали отсиживаться за ее частоколами и валами, а предпринимали походы против печенегов. Победы над врагами укрепляли внутреннее и внешнее политическое положение государства. Киевский великий князь стал участвовать во всех важных европейских делах.

Владимир провел множество походов в пределах Руси и на ее границах. Только морской поход в Корсунь удалял рать руссов от Киева на значительное расстояние, но не на такое, на которое уходили первые киевские князья и Святослав. Следует отметить высокую подвижность дружины князя Владимира.

В тактическом отношении заслуживает внимания выделение на походе сильного передового отряда, который был способен самостоятельно вступать в бой. Вопреки утверждению некоторых военных историков, осада и оборона Корсуня представляют интерес для истории военного искусства, как в отношении способов овладения такой крепостью, так и в особенности в отношении приема противодействия сооружению примета.

4. Военное искусство в начале «заката готической России»

После смерти князя Владимира, в 1015 г., началась упорная и жестокая борьба между его сыновьями за великокняжеский стол в Киеве. В эту борьбу были втянуты варяги, печенеги, венгры, поляки и немцы. В междоусобной борьбе главной опорой князя Ярослава были новгородские бояре, которые выставили рать в 40 тыс. человек. Кроме того, Ярослав имел наемную варяжскую дружину в тысячу человек. Главным противником Ярослава был Святополк, погибший в ходе борьбы, а затем тмутараканский князь Мстислав, который в 1024 г. в бою при Листвине разбил рать Ярослава. По заключенному договору границей княжеств стал Днепр. После смерти Мстислава его владения захватил Ярослав, снова объединивший земли древнерусского государства.

Ярослав Мудрый (1019–1054 гг.) продолжал политику укрепления государства и расширения его территории. Однако уже шел процесс роста крупного землевладения и связанного с ним закрепощения смердов, т. е. развивались феодальные отношения. Одновременно усиливалось стремление отдельных князей к выделению из «империи Рюриковичей». Начинался период «заката готической России».

Внутреннее политическое положение государства Ярослав стремился укрепить не походами, как это делали его предшественники, [98] а законодательными мероприятиями. Но законодательство фактически было направлено на ограждение интересов имущих классов, особенно крупных землевладельцев — бояр и князей.

Во время княжения Ярослава был составлен сборник княжеских постановлений о суде, так называемая «Русская Правда». Князь стал законодателем, это укрепляло его политическую власть. «Русская Правда» свидетельствует о глубоком классовом расслоении в древнерусском государстве. В ней были закреплены отношения классов эксплуататоров и эксплуатируемых, узаконено господство знатных и богатых.

Классовые изменения, о которых говорится в «Русской Правде», отразились на вооруженной организации государства.

Обеднение и все большее закабаление смердов и ремесленников приводило к тому, что военное дело начало сосредоточиваться исключительно в руках князей. Одновременно шел и другой процесс — возрастала роль ряда экономических и политических центров, в которых крупную роль стало играть городское вече. Решением вече выставлялось городское ополчение и определялось отношение к князю. Военная организация распадалась по существу на две автономные части: дружину князя и городских «воев».

В период правления Ярослава совершенствовались укрепления Киева, которые состояли из рвов и валов с бревенчатыми стенами. Высота вала достигала 15 м. В середине XI в. сооружалась каменная крепостная стена. На подступах Киева находились укрепленные города: Вышгород, Белгород, Васильев и Канев, составлявшие кольцевую систему укрепленных пунктов.

Сообщения о войнах этого периода интересны тем, что в них имеются сведения о боевых порядках русской рати и ладейной флотилии.

Бой у Листвена в 1024 г. В результате междоусобной борьбы Ярослава и Мстислава произошел бой у Листвена, недалеко от Чернигова.

С вечера Мстислав построил боевой порядок своей рати. В «челе», т. е. в центре, находились «вои» северян (черниговцы), на «крыльях», т. е. на флангах, расположилась дружина Мстислава, разделенная на две части. Весь боевой порядок состоял из трех частей: «чела» и двух «крыльев». Это был так называемый «полчный ряд», на флангах которого была поставлена лучшая часть рати.

У Ярослава была варяжская дружина под командованием слепого военачальника.

Ночью разразилась сильная буря. Мстислав решил внезапно напасть на врага и атаковать варягов. Завязался бой. Варяги проявили стойкость, северяне несли большие потери. [99]

Тогда Мстислав двинул свою дружину, которая стала охватывать фланги варягов. Это решило исход боя. Ярослав с остатками дружины бежал в Новгород. Впоследствии братья помирились, сделав Днепр границей своих владений.

В бою у Листвена боевой порядок русской рати был расчленен по фронту, что характерно для «полчного ряда». Наличие лучших войск на флангах позволило охватить фланги противника. В боевом порядке Мстислава была заложена идея окружения противника с помощью сильных флангов, т. е. на основе неравномерного распределения сил по фронту.

* * *

В 1026 г. печенеги воспользовались отсутствием в Киеве Ярослава с дружиной и напали на Русь. Ярослав вовремя успел вернуться в Киев и наголову разбил печенегов. Поражение так надломило силы печенегов, что они вскоре легко были покорены половцами.

Морской бой у маяка Искресту в 1043 г. Поводом для новой войны с Византией было убийство знатного русса в Царьграде. Ярослав снарядил большую рать (по византийским источникам, в 100 тыс. человек, что, однако, мало вероятно). Во главе рати был поставлен Владимир — старший сын Ярослава, главным воеводой при нем назначен боярин Вышата.

Рать руссов в ладьях двинулась вниз по Днепру, а затем вдоль берега Русского моря (так называлось в то время Черное море). У устья Дуная русская флотилия остановилась. Одни советовали Владимиру Ярославичу высадиться на берег и продолжать поход сухим путем, другие (варяги) настаивали продолжать морской поход. Второе мнение одержало верх, и флотилия подошла к Царьграду морем. У маяка Искресту, или Фару, при входе из Русского моря в Босфор ладьи руссов [100] заняли удобную позицию в гавани и стали там, не предпринимая решительных действий. На берегу был устроен укрепленный лагерь.

Византийский император вооружил свой флот и выдвинул его к маяку Искресту, куда было приказано подойти берегом и сухопутному войску. Византийский флот имел триремы, вооруженные «влажным огнем». Несмотря на то что византийцы имели техническое превосходство, они не решались атаковать руссов.

Утром византийские корабли выстроились в боевой порядок. Византийский император с холма управлял боем. Руссы, оставив часть сил для обороны лагеря, вышли на ладьях в море. Ладьи руссов выстроились в одну линию. Долгое время флотилии противников стояли неподвижно друг против друга.

Первый этап — завязка боя.

В полдень император подал сигнал к началу боя, по которому три триремы и два легиона одновременно и внезапно атаковали руссов в море и в лагере. Копьеносцы, копьеметатели и метатели «влажного огня» приготовились к бою и подняли военный крик. В это время часть ладей руссов быстро выступила навстречу византийским кораблям и разделилась на части, каждая из которых окружила византийскую трирему; таранами из толстых бревен руссы старались пробить борты кораблей противника. Оборонявшиеся метали камни и даже весла. Византийцев спас «влажный огонь», зажигавший ладьи и одежду руссов. [101]

Второй этап — бой главных сил.

По второму сигналу императора большая часть византийских трирем двинулась вперед, за ними пошли остальные корабли. Византийцы атаковали линию русских ладей и дезорганизовали их боевой порядок. Несмотря на это, большинство «воев» сражалось храбро. В это время подул сильный ветер с востока на запад, началась буря, и большие волны разбросали русские ладьи. Владимир Ярославич едва спасся, перебравшись из своей ладьи в ладью тысяцкого Ивана Творимирича, который, по-видимому, выстраивал боевой порядок и руководил боем.

Отряд руссов в 6 тыс. человек высадился на берег. Следовательно, значительная часть людей сохранилась, несмотря на действие «влажного огня» и бурю. Факт высадки косвенно свидетельствует о том, что на первом этапе боя атака византийскими легионами укрепленного лагеря руссов была отражена.

Третий этап - отступление руссов.

Воевода Вышата повел отряд берегом моря к Дунаю. Плохо вооруженный отряд был встречен у Варны крупными силами византийцев и потерпел поражение. Византийцы не посмели ослепить пленных руссов, что они обычно делали с другими военнопленными. Владимир с другой частью войск отступал на ладьях, фактически бросив на произвол судьбы отряд Вышаты. Византийский император выслал для преследования 24 корабля, которые были окружены и уничтожены руссами. Ладейная флотилия возвратилась в Киев.

Бой у маяка Искресту свидетельствует о применении руссами на море линейного построения, составные части которого хорошо маневрировали. Ладейный флот умел бороться с византийскими кораблями, которые имели «влажный огонь». Отряд кораблей, преследовавший ладейную флотилию, был полностью ею уничтожен. Следует отметить, что в данном случае отсутствовало единое твердое командование и силы были распылены. Значительный отряд, который вел берегом воевода Вышата, был разбит.

Вскоре после этого похода на Царьград Ярослав заключил с Византией мир.

Особенности походов в период правления Владимира Мономаха. Попытки предотвратить распад древнерусского государства не имели значительных положительных результатов. Русских князей в большинстве случаев сплачивала внешняя опасность, которая надвигалась теперь со стороны нового сильного врага — половцев, впервые появившихся на Руси в 1054 г. под Переяславлем.

Половцы занимались кочевым скотоводством и особенно коневодством. Их войско состояло из конных лучников, вооруженных луками и саблями; всадники имели, кроме того, [102] арканы. Византийские писатели и русские летописцы отмечают быстроту действий половцев и внезапность их нападения. «В один миг, — писал в XII в. Евстафий Солунский, — половец близко, и вот уже нет его. Сделает наезд, и стремглав, с полными руками, хватается за поводья, погоняет коня ногами и бичем и вихрем несется далее, как бы желая перегнать быструю птицу. Его еще не успели увидеть, а он уж скрылся из глаз»{69}. Боевой порядок половцев состоял из отдельных отрядов, часть которых выделялась в резерв. Иногда они отступали накоротке, устраивали засады и производили внезапные контратаки. Для обороны устраивали укрепление из повозок. Войско половцев было подвижным, сильным и искусным в действиях.

В 1068 г. в пределы древнерусского государства вторглись крупные силы половцев. На реке Альта русская рать под командованием трех князей Ярославичей была разбита.

Одновременно следует отметить успешные действия русской рати под командованием черниговского князя Святослава. Во встречном бою у Сновска, по свидетельству летописца, «и одоле Святослав в трех тысяща, половцев бе двенадцать тысящ». Четырехкратное превосходство сил противника не обеспечило ему успеха.

Грозою половцев стала русская рать под командованием Владимира Мономаха, который княжил в Киеве по 1125 г. В поучении своим детям Мономах говорил, что всех его походов было 83, а маловажных не упомнить; с половцами он заключил 19 мирных договоров, взял в плен 100 лучших их князей и выпустил их из неволи, более 200 князей казнил и потопил в реках.

Междоусобицы князей ослабляли силу сопротивления русских княжеств внешнему врагу.

В 1095 и в 1096 гг. половцы произвели два опустошительных набега. В 1100 г. по инициативе Владимира Мономаха близ Киева собрался съезд русских князей, на котором был установлен внутренний мир и было принято решение о походе против половцев соединенными силами.

В марте 1101 г. сильная русская рать выступила в поход. Здесь были дружины киевская, переяславская, смоленская, рязанская, полоцкая и другие. Конница шла по берегу Днепра, а пехота в ладьях плыла по реке. У Хортицкого острова за порогами флотилия остановилась, пехота вышла на берег, и вся рать двинулась на восток, в половецкие степи.

Половцы собрали большие силы и выслали навстречу русским передовой отряд. Через четыре перехода от Днепра русская рать встретила передовой отряд половцев, который в результате упорного боя был окружен и уничтожен. 4 апреля [103] русская рать охватила с флангов главные силы половцев, произведя одновременно с этим атаку их с фронта. В кровопролитном бою половцы были разгромлены. Богатая добыча и много пленных попало в руки русских. Было освобождено много русских, находившихся в половецком плену.

В 1106 и в 1107 гг. половецкий хан Шураган вновь произвел набеги на пограничные области и разграбил их. Когда Шураган с богатой добычей возвращался к себе в степи, русская рать под командованием Владимира Мономаха нагнала его недалеко от Лубен, на реке Суле. Русские подошли к стану врага ночью, внезапно атаковали его и разбили. Половцы даже не успели построить боевой порядок своего войска.

В 1111 г. Владимир Мономах вновь убедил русских князей выступить против половцев, чтобы защитить свою территорию от половецких набегов. Русская рать насчитывала до 30 тыс. человек. Большой интерес представляет организация похода. Рать выступила в феврале на санях, чтобы закончить поход до летней жары. В г. Хорол она оставила сани и походным порядком двинулась к Дону.

24 марта были разбиты передовые части половцев, а 27 марта русская рать встретила их главные силы на реке Сале. Половцы превосходящими силами окружили русских, но русские отбили все их многочисленные атаки. Атака дружины Мономаха решила исход боя. Русская рать одержала блестящую победу.

* * *

Войны древнерусского государства значительно обогатили русское военное искусство: стратегия, тактика и организация русской рати получили здесь дальнейшее развитие. В этих войнах выдвинулись талантливые полководцы древней Руси: Святослав, Владимир Святославич, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах.

Княжеские дружины составляли ядро русской рати, комплектовавшейся свободными ремесленниками городов и смердами. Большое значение имели городские ополчения, которые были народным войском, защищавшим родину от многочисленных врагов. Войско руссов выделялось своей сплоченностью и моральной стойкостью. Большое значение имел личный пример князей и воевод в бою. Многократно русская рать одерживала победы над превосходящими силами противника.

Социальная база комплектования определяла характер рати и организацию родов войск: пехоты и конницы. Русская рать, используя богатую систему рек и Русское море, совершала дальние походы. Только в походах на Волгу и Кавказ рать под командованием Святослава прошла свыше 3 тыс. км по суше и около 1,5 тыс. км по рекам. В походах по рекам и [104] морям крупную роль играл ладейный флот, состоявший из легких ладей. В летописях середины XII в. упоминаются ладьи с палубами. Буржуазные военные историки оценивали ладейный флот только как транспортное средство. Но источники говорят о том, что ладейный флот вел морские бои и уничтожал византийские корабли, вооруженные «влажным огнем». В сухопутном бою взаимодействовала пехота и конница. При этом конница в зависимости от обстановки вела бой в конном или пешем строю.

В организационном отношении русская рать делилась на дружину князя и «воев». Начальниками «воев» были воеводы и тысяцкие. Опорой являлась княжеская дружина, с которой князь в критические моменты держал совет. Решение же князя было обязательным для всего войска. Организация русской рати обеспечивала ведение оборонительного и наступательного боя и тактическое маневрирование.

Войны древнерусского государства занимают важное место в истории военного искусства. Из сохранившихся сообщений мы знаем о многих походах русского войска, о его искусной стратегической и тактической обороне, о ведении боя в окружении и борьбе пехоты с конницей.

Характерна стратегия русской рати. Ряд войн, которые вели русские, носили завоевательный характер и предпринимались с целью расширения и укрепления древнерусского государства. Многие походы против кочевников преследовали оборонительные цели, но осуществлялись стратегическим наступлением. Война переносилась на территорию противника, и оборона велась в наступательной форме. Стремление захватить стратегическую инициативу характеризует полководческую деятельность древнерусских полководцев.

Следует также отметить, что на стратегию оказывали влияние «людие», т. е. народ, особенно жители Киева, требовавшие решительной борьбы с половцами. Новгородцы истребили варягов на дворе купца Парамонова, не допустив отдачи им во владение Ладоги; они не пустили Ярослава в Норвегию, порубив его ладьи, чем предотвратили вторжение варягов.

Войны велись с решительной целью, и исход их решался боем. Отыскать и разбить главные силы врага было основной задачей русской рати, как это ярко показывает опыт походов рати под командованием Святослава и Владимира Мономаха. Широко применялся принцип внезапности в стратегическом и тактическом отношениях. Древнерусские полководцы уделяли большое внимание созданию морального перевеса сил и выработке единства действий. Для этой цели созывались военные советы как перед походом, так и в ответственные моменты войны, когда от каждого воина и начальника требовалось большое напряжение сил. [105]

Стратегия рати руссой под командованием Владимира Мономаха характеризуется стремлением бить врага на его территории. Это была стратегическая оборона территории древнерусского государства. Оборонительные по своему характеру, войны велись в форме стратегического наступления.

Тактика древнерусской рати также имела важное значение в развитии военного искусства. Боевой порядок руссов, по определению Льва Диакона, представлял собой «стену», т. е. сплошное построение пехотинцев-копейщиков, прикрытых большими щитами. Это было линейное построение, о количестве шеренг которого мы сведений не имеем. «Стена» была устойчива в бою, что косвенно свидетельствует о значительном количестве шеренг.

Боевой порядок пехоты начинал расчленяться по фронту и в глубину. Это повышало его маневренные возможности и позволяло управлять боем. Такое расчленение по фронту на «чело и два крыла произошло, по-видимому, в начале XI в. Неравномерное распределение сил по фронту в боевом порядке основывалось на качественном различии войск: княжеских дружин и ополчений из горожан и смердов. Размещение лучших войск на флангах не только обеспечивало фланги, но и позволяло вести бой на окружение противника.

Заслуживает внимания тактика древнерусской рати в походах против половцев. Владимир Мономах создавал сильный передовой отряд, который наносил поражение передовым частям противника. Захватив инициативу в свои руки, он тем самым обеспечивал моральный перевес сил. В бою Владимир Мономах стремился охватить фланги и окружить противника. Интересно сближение рати с противником ночью и внезапная ее атака на рассвете в бою с половцами в 1101 г. Наконец, следует отметить бой в окружении во время похода в 1111 г., который закончился разгромом превосходящих сил противника. В этом бою Мономах сохранял лучшую свою дружину в резерве, удар которой разорвал кольцо окружения.

Наконец, русская рать оставила образцы осадного искусства и обороны крепостей того времени. Чрезвычайно поучительна в этом отношении оборона руссами Доростола с многочисленными частными и общими вылазками.

Подготовка и политическое обеспечение войны, организация похода, организация и руководство боем — все это свидетельствует о высоком уровне военного искусства древнерусского государства.

О военном искусстве древней Руси мы можем судить по письменным памятникам того времени. Правда, эти памятники не посвящены специально военным вопросам, но в них мы находим свидетельство того, что русская военная мысль фиксировала процессы развития военного искусства и пыталась теоретически закрепить их. Одним из таких памятников [106] является знаменитая «Повесть временных лет». Это древнейший русский летописный свод, где изложены основные этапы истории древнерусского государства. «Повесть временных лет» является древнейшей русской военной историей. В ней летописцы сообщают о многих походах князей, о которых они слышали или очевидцами которых были сами.

В «Повести временных лет» мы находим не только изложение фактов и сообщения о военных событиях, но и попытки вскрыть причины успеха или неуспеха похода, боя. Здесь можно видеть описание состава рати, вооружения, способов ведения войны и боя. Летописец часто пытается анализировать причины успехов и неудач тех или иных походов. Походам Святослава и Владимира Мономаха летописец отвел целые страницы. Излагая эти походы, летописец указывает на некоторые особенности военного искусства. К сожалению, «Повесть временных лет» еще не исследована как военно-исторический памятник.

«Поучение» Владимира Мономаха, имеющееся в летописи, было создано как своеобразная автобиография, в которой князь хотел передать наследникам свой опыт государственного и военного деятеля. В «Поучении» затрагиваются вопросы военного дела. Например, говоря о своих походах, Мономах требует обратить особое внимание на бдительность, на организацию охранения и разведки.

В «Поучении» Владимир Мономах говорит своим сыновьям: «На войну вышед, не ленитесь, не зрите на воеводы, ни питью, ни яденью не латодите, ни спанью; и сторожи сами наряжайте, и ночь отовсюду нарядивши, около вой тоже лазите, а рано встаньте; а оружие не снимайте с себя, в борзе не розглядавше, ленощами внезапу бо человек погибает»{70}. На войне Мономах требовал не лениться и не надеяться на воевод. Сам военачальник должен высылать охранение, ночью сам обязан поверять несение службы, не снимать оружия и всегда быть готовым к бою.

«Леность бо всему мати, еже умеет, то забудет, а его же не умеет, а тому ся не учит...»{71}. В результате лености забывают то, что знали; при отсутствии знаний леность мешает учиться. На войне же требуются знания военного дела, для овладения которым надо учиться. Поэтому, «да не застанет вас солнце на постели...», — говорил Мономах своим сыновьям.

Большое место в «Поучении» занимает рассказ о княжеской охоте. Охота являлась в мирное время не только развлечением, но и тренировкой, закалкой воинов для боевой жизни. Мономах постоянно занимался охотой, «с коня много раз падал, голову свою дважды разбил, рукам своим причинял [107] вред». Но зато во время далеких походов Мономах был неутомим, ловок, бдителен.

Вопросы, связанные с организацией вооруженных сил, нашли отражение и в «Русской Правде» — своде законов, составленном в древнерусском государстве. Статьи «О коне княжьем и смердьем», «Об оружии» и другие говорят о том, что военное дело в древней Руси составляло один из важнейших вопросов.

Все названные памятники не являются специальными трактатами по вопросам военного искусства, но в них среди другого материала мы находим замечания о способах и формах ведения войны, о вооружении, о боевых порядках, т. е. то, что непосредственно имеет отношение к военному делу. Это первый этап развития русской военной мысли, и мы должны внимательно изучать его, если хотим понять весь процесс развития русского военного искусства и русской военной науки. [108]