Боевая разведка
В бою командиры всегда ищут ответов на такие вопросы: «Занимает ли противник эти перелески?», «Где 2-я рота?», «Занята ли противником эта высота?», «Где моя левофланговая рота первого эшелона?», «Я вижу движение противника вполоборота направо впереди, что оно означает?» и т. п. Ответ на такие вопросы можно получить только посредством разведки, которая должна устанавливать расположение не только противника, но и своих войск.
Неблагоприятные условия местности, погоды и видимости, ограничивающие возможность использования воздушных сил, конницы, бронесил и тому подобных разведывательных органов, часто препятствуют получению необходимых сведений. Кроме того, сведения, добываемые этими средствами, редко доходят до передовых частей пехоты настолько своевременно, чтобы сохранить свою ценность.
Командир пехотного подразделения имеет в своем распоряжении только одно надежное средство для своевременного добывания важных сведений, а именно — быструю и инициативную работу пехотных дозоров. Хорошо организованный и надлежащим образом управляемый пехотный дозор может с успехом действовать, несмотря на неблагоприятную погоду, плохую видимость и труднопроходимую местность.
Однако, для успешной работы дозоров требуется высококачественный личный состав. Личный состав важного дозора нельзя назначать наобум. Люди должны быть тщательно подобраны; назначать следует только сообразительных, физически тренированных и отважных бойцов. Один беспечный или несообразительный человек может привести к гибели или захвату в плен всего дозора и, таким образом, лишить его возможности выполнить его задачу. Трусливому, слабосильному и робкому нет места на этой опасной и трудной работе.
Большое значение в общем плане «непрерывной разведки» имеет личная разведка командира. Личное наблюдение в сочетании с точными сведениями из других источников позволяет ему сделать правильные выводы из прошлых событий, быстро и энергично действовать в настоящем и предусматривать будущее. [218]
Пример I
В течение двух суток 47-й американский полк совместно с другими частями предпринимал решительные попытки создать предомостную позицию на том берегу р. Вель в районе деревни Сен-Тибо.
Рано утром 7 августа 2-му батальону удалось переправиться через реку, но при этом он подвергся такому жестокому обстрелу, что оказался неспособным к дальнейшим наступательным действиям. Поэтому ему было приказано отойти в район фермы де Фий.
Нижеследующие выдержки из личных воспоминаний капитана Г. И. Фулера, командовавшего в то время 3-м батальоном 47-го полка, представляют большой интерес в связи с использованием дозоров в последующих боевых действиях.
«К вечеру 9 августа 2-й батальон отошел. В результате этого движения 3-му батальону пришлось удерживать весь [219] фронт 7-й бригады вдоль насыпи узкоколейной железной дороги к югу от реки. Была установлена связь с 59-м американским полком справа и с 62-й французской дивизией слева.
День 10 августа прошел значительно спокойнее, чем предыдущие три дня. Однако, все же имела место перестрелка снайперов, и артиллерия противника обстреливала деревню Сен-Тибо.
Около 16.00 командир полка сообщил командиру батальона, что по полученным от авиации надежным сведениям противник очистил район впереди фронта батальона и поспешно отходит на р. Эн. Затем он приказал командиру батальона построить батальон в виде авангарда и немедленно начать преследование противника, пока не будет установлено соприкосновение с ним.
Командиру полка доложили, что батальон, находится в настоящее время в тесном соприкосновении с противником и что завладеть пространством к северу от р. Вель можно только путем хорошо организованной атаки. Полковник настаивал на достоверности полученных им сведений и указал на те неудобства, которые возникнут, если дать противнику возможность ускользнуть незаметно. С большим трудом его удалось убедить в том, что перед фронтом батальона противник имеет вполне достаточные силы, чтобы остановить наступление авангарда.
В результате переговоров с командиром полка 3-му батальону было приказано выслать дозоры и, если окажется, что противник действительно очистил район непосредственно перед фронтом батальона, последовать за дозорами всем батальоном.
После совещания с командирами рот, на котором им объяснили распоряжении командира полка, было выделено пять дозоров, каждый в составе 1 унтер-офицера и 1 рядового.
В дозоры были отобраны люди, наиболее пригодные для работы в разведывательном дозоре. Все снаряжение их состояло только из пистолетов, противогазов и котелков. Перед наступлением темноты их собрали в пунктах, с которых просматривался район их будущих действий. Им было приказано переправиться через р. Вель и пробраться на высоты к северу от государственного шоссе, чтобы установить, действительно ли противник очистил район впереди фронта батальона. Они получили распоряжение немедленно по окончании разведки явиться на командный пункт командира батальона. Подлежащий осмотру район простирался от шоссе Сен-Тибо — Базош, по которому должен был двигаться левофланговый дозор, до точки, находящейся более чем в 1000 м восточнее Сен-Тибо. [220]
Командирам рот было приказано выслать свои дозоры, как только достаточно стемнеет, чтобы скрыть их движение.
Тем временем каждой роте было приказано изготовиться к выступлению, если окажется, что район действительно очищен противником.
Около 22.00 два дозора, пытавшихся переправиться через р. Вель близ дер. Базош, вернулись обратно и донесли, что дер. Базош занята противником. Эти сведения были немедленно переданы в штаб полка. Между 22.00 и 23.00 вернулись еще два дозора, которые донесли, что они не смогли переправиться через реку, так как противоположный берег занят противником. Начальники этих дозоров доложили, что они в течение некоторого времени оставались на берегу реки, наблюдая за движениями противника на том берегу. По их словам, противник, повидимому, сосредоточивает силы к северу от реки, особенно в перелеске к северу от железной дороги, примерно в 800 м восточнее Базош.
Около полуночи явился один из людей дозора 12-й роты, высланного на крайнем правом фланге. Он был очень взволнован; в руке он держал пистолет Люгера и германский погон. Дозорный доложил, что он и капрал, с которым он пошел на разведку, зайдя довольно далеко на участок 59-го полка, достигли пункта, расположенного, примерно, в 300 м к югу от государственного шоссе и в 1000 м к востоку от От-Мезон. Здесь они остановились, так как заметили движение противника по шоссе. Пока они лежали в укрытии, противник выгрузил какие-то огневые средства на низких колесах и двинул их в южном направлении к реке (на основании этого описания заключили, что это были или станковые пулеметы или минометы). Дозорный доложил также, что небольшие группы бойцов противника подходили по этому шоссе и сворачивали на юг, к реке. Когда на обратном пути дозор проходил через перелесок, примерно в 400 м к западу от левого фланга расположения 59-го полка на северном берегу реки, он встретил большое число германских солдат. Дозор был обнаружен, и противник открыл по нему огонь. Произошла рукопашная стычка, во время которой дозорный убил германца и взял у него погон и пистолет. Капрал был ранен пулей в шею, но добрался до расположения 59-го полка, где его и задержали, чтобы оказать ему первую помощь.
Из сведений, добытых дозором, совершенно очевидно следовало, что противник совсем не отходит. Наоборот, казалось, что он собирается перейти в наступление...
Эти сведения были немедленно переданы командиру полка через посыльного и по телефону. В 59-й полк справа и [221] к французам слева были также отправлены посыльные с извещениями, содержавшими сведения, добытые дозорами.
На следующий день рано утром противник предпринял против 3-го батальона наступление, которое было легко и быстро отражено».
Разбор
Вышеописанный случай является отличным примером, иллюстрирующим целесообразное использование мелких пехотных дозоров в боевой разведке.
Здесь необходимо было немедленно добыть сведения о расположении и вероятных намерениях противника. Самыми надежными и быстро действующими средствами для получения этих сведений были личное наблюдение и использование дозоров.
Интересно отметить следующие подробности организации, снаряжения дозоров и постановки им задач.
Был выслан не один дозор, а пять, что увеличило шансы на успех и обеспечило возможность обследовать весь фронт. Дозоры были наименьшей численности и состояли из специально отобранных людей. Каждый дозор получил определенную задачу и указание резко очерченного рубежа, а именно — государственного шоссе, которое легко можно было найти даже в темноте. Каждому дозору был показан при дневном свете район, в котором он должен был действовать. Следует отметить снаряжение дозоров: очень удачной мыслью было заменить винтовки пистолетами.
То обстоятельство, что указанного рубежа достиг только один дозор, не имеет существенного значения. Все дозоры доставили ценные сведения. Те из них, которым не удалось переправиться через реку из-за непосредственной близости противника, доставили бесспорное доказательство того, что противник все еще занимает позицию значительными силами и что никакой отход не имеет места. Кроме того, сведения, добытые двумя из этих дозоров, а также донесение того дозора, которому удалось переправиться через реку, ясно говорили о том, что противник не только не думает об отходе, а даже собирается атаковать.
Пример II
22 марта 1918 г. 229-й германский резервный пех. полк участвовал в германском наступлении на запад, начавшемся накануне. После значительного продвижения вперед наступление 229-го полка замедлилось на подступах к м. Солькур. Германцы находились в боевом соприкосновении с англичанами, но не знали наверное, где последние собираются оказывать главное сопротивление в случае возобновления наступления. [222]
Вперед был выслан дозор в составе отделения ручного пулемета и стрелкового отделения, под командой лейтенанта с прапорщиком в качестве помощника, с задачей установить положения нового переднего края противника. Дозор должен был быть поддержан пулеметным и минометным огнем полка.
Дозор выступил в соответствующем построении около 11.30. Подходя к точке А и будучи обстрелян пулеметом, он потерял двух человек, причем был убит начальник дозора. Команду принял прапорщик, который, не желая ввязываться в бой, отвел дозор назад. Этот отход был обеспечен прикрывающим огнем минометов, обстрелявших станковый пулемет в точке А.
Сделав небольшой крюк, дозор снова пополз вперед и близ точки В захватил двух часовых противника. Продолжая продвигаться вперед по старому окопу, дозор попал под сильный огонь со стороны точки С. Начальник дозора показал своим людям карту и приказал им отходить по [223] одному, примерно, на 300 м назад, а затем двигаться на юг через дорогу и собраться в районе Д. Это было исполнено. Противник же продолжал обстреливать район, только что очищенный дозором.
Из точки Д начальник дозора увидел, что м. Солькур занято англичанами; однако, как казалось, местечко не было занято значительными силами. Он заметил, что англичане выставили охранение прямо на восток от местечка, но что оно не развернулось далеко на юго-восток, так как близ Д не было видно противника. Затем начальник дозора, тщательно укрываясь от наблюдения противника, перевел свой дозор в рощицу Е.
Отсюда он мог видеть небольшие группы англичан на юго-восточной окраине м. Солькур. Дозор заметил, что в тылу прямо на запад, в 600 м от местечка, окапываются значительные силы противника. Левый фланг их не простирался далеко к югу от м. Солькур. Начальник дозора немедленно вернулся с дозором в расположение своего полка. Дозор пробыл в разведке два часа. Начальник доложил, что Солькур занят английским боевым охранением, что передний край обороны проходит в 600 м в тылу местечка и что в расположении противника, повидимому, имеется разрыв к югу от местечка.
Основываясь на этом донесении, дивизия немедленно перешла в наступление, нанося главный удар с юга и ограничившись демонстрацией против м. Солькур с восточной стороны. Наступление увенчалось успехом ценой небольших потерь.
Из статьи в журнале «Кригскунст ин Ворт унд Бильд» за 1928 г., стр. 28, посвященной историческому обоснованию некоторых разделов современных германских уставов.
Разбор
Статья в значительной мере приписывает успех наступления дивизии искусному управлению этим дозором. Статья германского пехотного устава, которой посвящена упомянутая журнальная статья, гласит:
«В бою никогда нельзя отказываться от разведки. Ни трудно проходимой местностью, ни переутомлением бойцов или командиров нельзя оправдать пренебрежение разведкой.
Тщательная разведка требует времени, но тем не менее не имеет никакой цены, если командир не будет в надлежащее время осведомлен об ее результатах».
Интересно отметить следующие особенности в рассмотренном выше управлении дозором.
Начальник дозора действовал энергично и решительно. Встретив в нескольких пунктах сопротивление, он каждый раз отходил назад и пытался продвинуться в другом месте. [224]
Он не ввязался в бесполезный бой и не позволил боевому охранению противника помешать ему выполнить порученную задачу по установлению английского переднего края.
Сведения об отсутствии англичан к востоку от Е и вблизи рощицы хотя носили отрицательный характер, но имели решающее значение.
Начальник дозора быстро доставил сведения, так что добытые им данные удалось немедленно же использовать.
Сведения не имеют цены, если они не доставляются заинтересованному командиру настолько своевременно, чтобы он успел использовать их.
Пример III
20 июля 1918 г. группа французских егерей (три батальона) вела совместно с другими частями наступление в направлении на рощу Манюэ. Батальоны наступали в затылок.
Из рощи Манюэ, которую предполагали занятой лишь незначительными силами, противник оказал неожиданное сопротивление.
Головной и следовавший непосредственно за ним батальоны были прижаты к земле на небольшом расстоянии [225] от рощи сильным пулеметным огнем. Поддерживать связь между подразделениями этих батальонов было трудно, так как почти нельзя было двигаться. Наступление было окончательно задержано.
В это время командир резервного батальона вышел вперед, чтобы лично произвести разведку и ознакомиться с обстановкой. Он нашел командира головного батальона в воронке от снаряда на гребне севернее м. Расси. Этот офицер был ранен и не мог дать почти никаких сведений, кроме того, что весь его батальон, повидимому, прижат к земле и что противник, занимающий рощу Манюэ, оказывает очень сильное сопротивление. Одна из рот батальона сбилась с пути. Казалось, что дальнейшее наступление может быть проведено только резервным батальоном.
Командир резервного батальона продолжал разведку. К северу он нашел небольшую лощину и скрытый подступ из этой лощины по направлению к высоте и к роще Латильи. Близлежащие гребни обстреливались огнем противника, но этот подступ, по наблюдениям командира батальона, не обстреливался. Поэтому он решил, что здесь наступление возможно и вызвал свой батальон вперед. Он приказал выслать вперед по подступу небольшие дозоры, за которыми на значительном расстоянии должна была следовать, примерно, половина батальона. Предварительно он уговорился относительно огневой поддержки против расположенного впереди противника.
Дозоры произвели разведку подступа и установили, что он укрыт от огня противника. Командир батальона следовал в голове полубатальона, который двигался в колонне по одному. Когда командир батальона достиг южной опушки рощи Латильи, дозор, который был выслан на восточную опушку рощи, донес, что он нашел заблудившуюся роту батальона первого эшелона. Командир батальона приказал этой роте обеспечивать его батальон в восточном направлении и затем послал за остальными подразделениями своего батальона. По прибытии их он расположил огневые группы перпендикулярно фронту противника и атаковал в южном направлении.
Роща Манюэ была быстро захвачена, хотя она оборонялась свежим германским батальоном.
В то время как головной батальон понес большие потери, резервный батальон потерял за весь день только 8 человек убитыми и 23 ранеными. В бою с тремя французскими батальонами германский батальон был, повидимому, почти целиком перебит или захвачен в плен.
Из «Лекций о пехоте» подполковника французской армии Тушон. [226]
Разбор
Вышеприведенный исторический пример прекрасно иллюстрирует значение личной разведки командира.
Обойдя по очереди все батальоны первого эшелона, задержанные огнем противника, командир резервного батальона лично добыл сведения об обстановке, осмотрел местность впереди и на флангах и благодаря этому смог составить разумный план использования своей части.
Выработав план и наметив путь наступления (по подступу, который он лично нашел), командир батальона выслал вперед небольшие дозоры для разведки и прикрытия движения батальона. В результате личной разведки он был почти совершенно уверен в пригодности выбранного им подступа для наступления, но не пренебрег и дополнительной мерой предосторожности в виде высылки дозоров.
Успех операции можно непосредственно объяснить тщательной личной разведкой, произведенной командиром этого батальона.
Пример IV
Во время германского наступления, предпринятого через Марну против 3-й американской дивизии 15 июля 1918 г., 47-й германский полк первоначально находился в резерве дивизии. 47-й полк должен был переправиться через Марну после того, как полк первого эшелона (6-й гренадерский) очистить южный берег в районе Мези.
1-й батальон вышел в свой район сосредоточения к северу от Марны, понеся сравнительно большие потери, от огня американской артиллерии. Далее мы приводим выдержки из донесения командира батальона о последующих действиях:
«1-й батальон 47-го полка должен был сосредоточиться в 4.50, чтобы первым из батальонов полка переправиться через Марну. Выступление его задержалось на несколько минут, так как по данным разведки, произведенной офицером для поручений, мост у Мон Сен Пьер не был еще вполне готов.
Батальон собрался в 5.00, чтобы двинуться к мосту. Боевой состав батальона при выступлении — 11 офицеров, 49 унтер-офицеров и 244 рядовых, включая штаб батальона и пулеметную роту.
Затем штаб батальона с 4-й ротой, некоторыми подразделениями 3-й роты и пулеметной ротой двинулись к Марне и переправились через реку по почти законченному постройкой мосту.
Приняв необходимые меры, что отняло много времени ввиду сильного огня противника, 1-я и 2-я роты и остальные подразделения 3-й роты последовали за переправившимися [227] подразделениями. Продвижение этих рот встретило большие затруднения из-за сильного заградительного огня, который был теперь направлен по деревне Мон Сен Пьер.
Так как при переправе батальона пехота противника не оказала никакого сопротивления и так как согласно приказа командира дивизии 6-й гренадерский полк должен был уже очистить дер. Мез и и поросший лесом район к югу от моста, батальон в походной колонне двинулся по южному берегу. Его головные подразделения прошли уже около 200 м по высокой пшенице, но внезапно попали под жестокий и очень действительный ружейно-пулеметный огонь со стороны дороги Мези — Мон Сен Пьер и из лесистого района к югу от моста.
Так как еще не совсем рассвело и стоял туман, нельзя было точно установить позиции противника. Несмотря на плохую видимость, батальон стал немедленно нести большие потери. Особенно пострадала 4-я рота, бывшая головной. Из-за высокой пшеницы бойцы могли стрелять только [228] стоя, но кто высовывал голову из пшеницы, почти неизбежно поражался пулей.
Все шесть станковых пулеметов пулеметной роты были установлены в самое высокое положение для стрельбы{11} и открыли огонь. Однако, противник, очевидно, хорошо окопался, а также, вероятно, расположился и на деревьях; пшеница же была так высока, что закрывала пулеметы. Поэтому стрельба не дала никакого эффекта, несмотря на сосредоточение огня и большой расход патронов. Через несколько минут в пулеметной роте был уже один убитый и несколько раненых. Стрелковые же подразделения понесли гораздо большие потери.
Дальнейшее наступление было бы бесполезным без поддержки артиллерии сопровождения и минометов, которых под рукой не было. Наступление батальона постепенно замедлилось и, наконец, остановилось, так как бойцы, даже продвигаясь ползком, поражались пулями стрелков противника, засевших на деревьях. При таких условиях пулеметная рота не могла держаться. Она отошла со своими пулеметами, патронными двуколками и ранеными и заняла новую позицию к югу от реки на самом берегу. Но и отсюда нельзя было стрелять из-за высокой пшеницы. Безусловно, необходимо было что-то предпринять; поэтому пулеметная рота отошла на командующие высоты на северном берегу реки. Но и оттуда ничего не было видно.
3-я и 4-я роты, бывшие в первой линии, сильно страдали от ружейного и пулеметного огня, а под конец — от ружейных гранат и шрапнели. Командир батальона, находившийся при головных подразделениях, пополз назад, чтобы доложить обстановку командиру полка и попросить у него огневых средств сопровождения. Однако, таких огневых средств не оказалось, так как их нельзя было подвезти.
Кто только мог из 3-й и 4-й рот, отполз назад и занял позицию на северном берегу Марны. Так как батальонный адъютант был убит, а командир батальона и офицер для поручений ранены, подробности дальнейших действий установить не удалось.
Подразделения 1-й и 2-й рот, повидимому, так и не переправились через Марну. В донесении говорится, что к этому времени численность батальона сократилась до численности слабой роты.
Посмотрим теперь, что сделал за этот день 2-й батальон, окопавшийся к северу от моста. Рано утром он огнем с северного берега поддерживал наступление 1-го батальона. В 9.45 он получил распоряжение переправиться [229] через Марну по мосту 398-го полка (У1), чтобы взять во фланг пулеметные гнезда у железнодорожной насыпи и в перелесках к северу от железной дороги. Приводим выдержку из донесения этого батальона:
«Личная разведка командира 2-го батальона показала, что к мосту У1 нельзя подойти скрытым подступом и что движение к этому пункту, вероятно, повлечет за собой ничем не оправдываемые потери от меткого огня французской артиллерии. Поэтому командир батальона решил переправиться через мост у Моя Сер Пьер. Он получил разрешение от командира полка, собрал свои подразделения и переправился в следующем порядке: 8-я, 7-я, 5-я роты, два взвода пулеметной роты, 6-я рота, один взвод пулеметной роты. Головные подразделения развернулись влево на южном берегу и открыли огонь по Мези и опушке рощи. Следующая 7-я рота развернулась вправо.
При первой же попытке продвинуться вперед по ротам был открыт сильный ружейно-пулеметный огонь. На правом фланге дозором под командой лейтенанта Хоолыман была установлена связь с 398-м полком. Влево был послан дозор под командой унтер-офицера, чтобы установить связь с 6-м гренадерским полком.
Затем 6-я рота, удлинив свой фланг вправо, подавила противника и овладела ближайшим перелеском (прямо к югу от моста). Наступление велось под сильным артиллерийским огнем противника. Вслед за этим батальон атаковал следующий перелесок. С ближней дистанции батальон был встречен сильным пулеметным огнем. Капитан Мейер и лейтенант Гольдау были убиты. Противник был рассеян. Батальон овладел железнодорожной насыпью и пространством непосредственно к югу от нее. Он соединился с 398-м полком справа, донес о достижении указанного ему рубежа и запросил, должен ли он продолжать наступление и может ли он рассчитывать на поддержку и удлинение левого фланга.
В южном и восточном направлениях были высланы дозоры. Сержант Хенчке, командовавший небольшим дозором, продвинулся до пункта восточнее Фосуа, установил, что местность свободна от противника, и увидел германскую стрелковую цепь, вступавшую на рощу Эрбенри. Этот дозор взял несколько пленных, уничтожил орудие и ручной пулемет и вернулся, принеся с собой двух тяжело раненых гренадеров. Он установил также, что дер. Мези не занята противником.
Командиру батальона из штаба полка сообщили, что никакой поддержки ему оказать не могут. Для обеспечения левого фланга в Мези снова был выслан дозор. Дозор был обстрелян противником. Эта не особенно сильная группа [230] противника была рассеяна взводом 6-й роты, но ценой значительных потерь.
Так как связи с 6-м гренадерским полком установить не удалось, батальон вошел в тесную связь с 398-м полкой и договорился с ним относительно мероприятий на ночь».
Утром 16 июля, согласно приказу, отданному в течение ночи, батальон отошел на северный берег Марны, не понеся во время этого передвижения никаких потерь.
В донесении командира, 3-го батальона 47-го полка мы находим причину, по которой командир 2-го батальона счел невозможным переправиться в У1 как ему было приказано 15 июля.
По карте казалось, что переправа здесь возможна. Приказ, полученный от вышестоящего начальства, предписывал 2-му батальону, за которым должен был следовать 3-й батальон, продвинуться под прикрытием леса из района своего расположения к мосту У1. Донесение 3-го батальона гласит: «Весь скат к западу от дорога Мюн Сен Пьер — Глен был показан на карте лесистым, тогда как на самом деле он был совершенно голый и на всем своем протяжении просматривался противником. Кроме того, дорога, ведущая из Мон Сен Пьер к мосту У1, сильно обстреливалась неприятельской артиллерией.
Прежде чем приступить к выполнению приказа о движении к мосту, командир 3-го батальона также произвел личную разведку, а кроме того выслал офицерский дозор для выяснения обстановки. Он пришел к тому же заключению, что и командир 2-го батальона.
Из «Боевых донесений германского 47-го полка».
Разбор
В вышеприведенном описании содержится интересное сопоставление раздельного наступления двух батальонов по одной и той же местности в один и тот же день.
Из описания действий 1-го батальона явствует что на южном берегу Марны не было предпринято почти никакой разведки.
Командир батальона, несомненно, предполагал, что пространство впереди его батальона занято 6-м гренадерским полком, который, таким образом, вполне обеспечит переправу. Предположение было вполне обоснованным, но необходимо было проверить его. На самом же деле 6-й гренадерский полк был почти совершенно уничтожен под Мези и никак не мог обеспечить переправу.
Последующие действия 1-го батальона были воплощением мечты всякого пулеметчика — «застигнуть войска в походной колонне с ближней дистанции». [231]
Огромные потери, понесенные 1-м батальоном, следует целиком отнести за счет отсутствия надлежащей разведки.
Наоборот, действия 2-го батальона являются ярким примером того, как надо было действовать. Личная разведка, произведенная командиром батальона, показала, что движение к переправе У1 было бы безумием. Быстрое развертывание батальона немедленно по выходе его на южный берег в сочетании с активным использованием разведывательных дозоров и дозоров для связи весьма действительным образом подготовило успешное наступление.
Пример Г
Во время наступления в Аргоннах и на Маасе 26-й американский полк (входивший в состав 1-й дивизии) сменил части 35-й дивизии на линии фронта, указанной на чертеже.
Хотя полк находился в соприкосновении с дозорами противника, однако расположение главной оборонительной позиции не было точно установлено.
Приводим описание действий боевого дозора во время последующей операции, взятое из личных воспоминаний майора Барнуэла Р. Легге, командовавшего в то время батальоном 26-го полка: [232]
«Рано утром 2 октября перед рассветом командиры батальонов первого эшелона получили устное распоряжение, исходившее от штаба корпуса, прорвать завесу противника впереди их расположения сильными дозорами и установить оборонительную позицию противника. Это распоряжение было основано на извещении, полученном от французов, расположенных левее Аргонского леса, о том, что противник отошел.
По распоряжению командира полка, командир правофлангового батальона выслал вперед разведывательную партию в составе 2 офицеров и 70 бойцов. Забота о безопасности этой партии побудила его выслать с ней капрала и рядового команды связи с катушкой провода и телефонным аппаратом.
При последовавшем затем замешательстве было получено только одно, притом устное, донесение. Из разведывательной партии уцелели только 1 офицер и 12 бойцов. Приводим выдержку из личного дневника этого офицера: «Партия двинулась от командного пункта командира батальона примерно, за час до рассвета в составе 2 офицеров и 70 бойцов. На линии охранения она развернулась в два эшелона: первый — в стрелковой цепи, второй — в колонны по отделениям, примерно, в 16 м в тылу первого. Стоял густой туман. Оба офицера находились между стрелковой цепью и колоннами по отделениям.
Когда партия прошла около 0,5 км, по ней был открыт огонь нескольких пулеметов из рощи Монтребо. Лейтенант X. приказал итти бегом в лощину, лежавшую впереди нас. Мы добежали, до ручья Ро де Майаш и бегом взобрались на гребень высоты по ту сторону ручья. Несколько человек упало; никаких целей, по которым можно было бы открыть огонь, не было видно. Здесь партия была остановлена пулеметным огнем слева вполоборота, слева с тыла и с противоположной стороны оврага Эксермон. Внезапно по нас был открыт огонь двумя пулеметами из пулеметного гнезда метрах в 40 впереди нас. Командир партии лейтенант X. был убит вместе с несколькими бойцами, атаковавшими под его командой гнездо. В конце-концов гнездо было уничтожено, причем были убиты 2 немца.
Огонь был настолько силен, что нам пришлось окапываться тут же на месте. Бойцы падали со всех сторон. В это время капрал X. установил телефонную связь. Я вызвал к телефону командира батальона и доложил ему о нашем тяжелом положении. Он ответил, что мы должны держаться. Косоприцельный огонь слева с тыла настолько усилился, что я послал в этом направлении капрала X. с 6 бойцами. Им удалось уничтожить ручной пулемет, но они донесли, что роща занята значительными силами противника. [233] Примерно, через час мы заметили в тылу нашей разведывательной партии человек 30 германских солдат в стрелковой цепи. Я повернул часть партии фронтом к тылу. В это время мы увидели идущего вперед капитана X. с частью его роты, и немцы отошли. Около 1.00 было получено распоряжение отойти на линию боевого охранения. У нас оставалось около 20 человек, развернутых на фронте в 200 м. Я с 12 уцелевшими добрался до линии охранения и доложил командиру батальона о своем возвращении».
По поводу этого случая майор Легге замечает в заключение:
«Хотя и дорогой ценой, разведывательная партия выполнила свою задачу. Теперь мы имели исходные данные для подвижного заградительного огня в начале наступления».
Выводы
«Если бы армия знала, что делает армия, то армия разбила бы армию», — говорил в средние века старый де-Монлюк, стараясь внушать военным того времени важное значение сбора сведений.
Если выразить эту мысль несколько иначе, а именно: «Если бы армия синих знала, что делает армия красных, армия синих разбила бы армию красных», мы увидим, что слова де-Монлюка так же справедливы в настоящее время, как они были справедливы в средние века.
Иногда разведка позволит нам обнаружить, что делает армия красных, подобно тому, как активные действия дозоров и разведывательные поиски открыли союзникам район, размеры, день и час германского наступления 15 июля 1918 г.
Гораздо чаще разведка доставляет сведения о том, чего противник не делает. Даже такие отрицательные сведения представляют большую ценность.
Судьба целой армии редко зависит от действий одного небольшого дозора, но успех батальона или даже дивизии зачастую будет обусловлен ими.
Командиры, высылающие дозоры, никогда не должны упускать из виду, что успех дозора в значительной степени определяется характером его начальника и сноровкой бойцов, входящих в его состав.
Дозоры надо подробно осведомлять об обстановке в районе их действий. Самое же главное — им следует давать четкую и определенную задачу.
Конечно, при организации разведки необходимо соблюдать экономию сил; с этой оговоркой можно смело придерживаться старинного правила:
«Если в данной обстановке кажется, что в высылке дозоров нет необходимости, все равно высылай дозоры». [234]