Отмена приказов
Раз принятое решение не следует изменять без достаточно веских оснований. Однако, пехотным командирам постоянно приходится сталкиваться со случаями перемены обстановки, требующими новых планов маневра, а следовательно и новых распоряжений. Обстановка меняется с такой калейдоскопической внезапностью, что нередко подразделение получает распоряжение о начале какого-либо маневра только для того, чтобы распоряжение было отменено прежде, чем будет приступлено к его выполнению.
При получении приказа с отменой ранее отданного первая обязанность всех командиров — сдержать в себе чувство раздражения и инстинктивную тенденцию к критике. Шансы на успех в бою отнюдь не повышаются от критических замечаний подчиненных командиров — замечаний, которые быстро и серьезно отзываются на моральном состоянии всего личного состава.
Ответственность за изменение задачи ложится целиком на командира. Если ход событий сделал его первоначальный замысел негодным, он по необходимости должен учесть новую обстановку. Каждый контрприказ обычно вызывается разумной причиной. Признав правильность французской пословицы «все понять — значит все простить», мы будем более спокойно относиться к отмене и изменению приказов.
Пример I
5 сентября 1914 г. 2-я рота 57-го полка, входившего в состав 14-й дивизии, которая в свою очередь входила в состав германской 2-й армия, совершила продолжительный марш в южном направлении, преследуя отходивших французов. 14-я дивизия, бывшая на правом фланге армии, проходила к востоку от г. Монмирай.
2-я рота переправилась через р. Пти Морен и ночевала в небольшой деревушке к югу от реки. 6 сентября на, рассвете услышали сильную канонаду в южном направлении. Вместо [142] того чтобы итти на юг, на выстрелы, 14-я дивизия двинулась на север.
Среди личного состава 2-й роты распространилось чувство изумления. Люди не могли понять, почему они должны отходить в тыл. С ними этого еще не бывало. Около полудня пронесся слух, что дивизия отводится в армейский резерв. Через некоторое время колонна остановилась вдоль шоссе Шато-Тьери — Фонтнель. Настроение скоро поднялось. Люди чувствовали, что бой развивается благоприятно, раз резерву дают отдых. С наступлением темноты стрельба артиллерии прекратилась.
На следующий день, 7 сентября, рано утром эти войска совершили небольшой переход в рощу близ Артонж. Здесь они встретили сильно поврежденные продовольственные повозки, возвращавшиеся с фронта. Ездовые рассказывали об отходе германцев, о больших потерях, о поражении. Люди снова стали волноваться.
В 8.00 2-я рота дошла до Вильнуайен и начала окапываться. Обстановка казалась загадочной. Германцы все время гнали французов на юг. Затем они повернули и пошли на север, причем распространились слухи о поражении. Теперь вся дивизия окапывалась фронтом на запад. Куда девалась 1-я армия? Командиры чувствовали у бойцов некоторую тревогу. [143]
В 11.00 было получено распоряжение прекратить сооружение окопов и дивизии было приказано усиленным маршем двинуться на Фромантьер. Марш был долгий и утомительный. Несколько раз колонна скрещивалась с длинными колоннами зарядных ящиков и продовольственных повозок, тянувшимися в направлении к фронту или в тыл.
В 13.00 колонну остановили, хотя она не дошла до Фромантьер. Было получено распоряжение итти обратно на Артонж. Эти необъяснимые перемены дурно отозвались на бойцах. Им начало казаться, что высшее начальство не может решиться на какой-нибудь определенный образ действий.
В Артонж рота пришла в 17.00. Офицеры и рядовые присели и начали обсуждать события дня, стараясь уяснить себе их смысл. В 20.00 штаб получил сообщение, что французы прорвались на левом фланге армии и что ночью резервы будут двинуты на поддержку его без отдыха и не считаясь с числом отсталых.
Этот усиленный марш начался в полной темноте. Часть пути пришлось итти без дорог по полям. Дивизия шла опять в восточном направлении. У войск создалось впечатление, что сражение развивается неблагоприятно. 8 сентября в 1.00 резерв достиг места своего назначения — м. Шампобер. Усталые люди бросились на землю и заснули. Через три часа их разбудили. Они думали, что на рассвете они перейдут в наступление; вместо этого они продолжали марш в восточном направлении. Никто не знал почему. Наконец, по прибытии в Жош был получен приказ атаковать в южном направлении.
Посмотрим теперь, чем были вызваны эти передвижения. Германской 2-й армии и 1-й армии, наступавшей справа от нее, было приказано двигаться с захождением на запад. 5 сентября левый, или восточный, фланг 1-й армии оказался выдвинутым дальше на юг, чем 2-я армия. Поэтому после захождения правофланговый, или западный, корпус 2-й армии (7-й корпус в составе 13-й и 14-й дивизий) оказался лишним. Ввиду этого он был выделен в армейский резерв и получил распоряжение отойти на север к Монмирай.
6 сентября все корпуса, продвигавшиеся на юг, были втянуты в упорные бои. 14-я дивизия оставалась в армейском резерве. Французское наступление со стороны Парижа против правого фланга 1-й армии заставило эту армию (в ночь на 3 сентября) перебросить на север часть своих войск, находившихся к югу от Марны, чтобы отразить эту угрозу своему флангу. Этим объясняются слухи о поражении, дошедшие до 14-й дивизии.
Разрыв, образовавшийся между двумя армиями и прикрытый только конницей, был уязвимым участком фронта. Поэтому [144] было очевидно, что правый фланг 2-й армия придется отвести назад. Наступление должна была продолжать только левофланговая группа. В этом плане на 14-ю дивизию, расположенную за правым флангом, была возложена задача обеспечивать этот фланг. Вот почему мы видели ее окапывающейся фронтом на запад.
Тем временем на всем фронте армии завязалось ожесточенное сражение. Никакого решительного результата не было достигнуто. Судя по донесениям, положение впереди разрыва между 1-й и 2-й армиями не представлялось критическим. Командующий армией, естественно, хотел иметь свой резерв в центральном положении. Этим и объясняется марш на Фромантьер.
Между тем, штабом армии были получены новые донесения, заставившие его принять меры по обеспечению правого фланга армии.
14-я дивизия была двинута обратно на угрожаемый правый фланг.
7 сентября вечером были получены новые сведения о том, что французы будто бы прорвались между двумя корпусами 2-й армии. Единственному соединению, имевшемуся в резерве, пришлось совершить трудный ночной марш. Позднее обстановка выяснилась, и угроза на этом участке фронта оказалась призрачной.
Утром 8 сентября в неприятельском фронте, казалось, было нащупано уязвимое место. Обстановка, сложившаяся на правом фланге, настоятельно требовала попытки быстро добиться решения. Поэтому части армейского резерва были подняты после трехчасового сна, брошены дальше на восток и получили приказ на наступление.
Из личных воспоминаний майора германской армии Адольфа ф. Шель, командовавшего в то время 2-й ротой 57-го полка.
Разбор
Нет сомнения, что эти казавшиеся бесцельными марши понизили боеспособность войск. Моральное состояние, несомненно, пострадало. Может быть, командующий армией слишком часто менял свое решение. Может быть, он слишком поспешно делал выводы из поступающих донесений. Но независимо от того, было ли каждое из его решений наилучшим, необходимо понять следующее.
Каждое передвижение соответствовало определенному пониманию обстановки и было не результатом каприза командующего, а добросовестной попыткой действовать в соответствии с обстановкой, как ее понимали в штабе армии. [145]
Такие контрприказы очень раздражают войска, но командиры своими объяснениями и примером могут сделать многое, чтобы внушить своим подчиненным необходимость спокойно и мужественно принимать эти неизбежные на войне случаи.
Пример II
В начале наступления на Маас — Аргонны в 1918 г. 30-й американский полк (3-й дивизии) с 26 по 30 сентября находился в роще Эсс в корпусном резерве. Люди жили в воронках от снарядов, почти ничем не защищенные от нескончаемых дождей «солнечной Франции».
Два дня подряд с томительным однообразием следовали один за другим приказы — «быть готовым к выступлению по первому требованию»,. Наконец, 29 сентября в 21.00 было получено распоряжение скатать шинели... и изготовить полк к немедленному выступлению. После двух часов ожидания под проливным дождем пришел новый приказ; в нем говорилось, что выступление в эту ночь отменяется и что люди могут поставить палатки.
Через час, в полночь, был получен третий приказ, которым батальонам предписывалось быть готовыми к выступлению через 30 минут. В действительности движение началось в 3.30.
Из личных воспоминании капитана пехоты Тэрнер М. Чемблис.
Разбор
Частые изменения приказов серьезно отражаются на моральном состоянии войск. Люди теряют доверие к своим начальникам. «Приказ — контрприказ — беспорядок» — не только едкое крылатое выражение, оно очень приближается к истине. Нельзя не осудить самым энергичным образом неосновательных колебаний, будь то лейтенанта по отношению к своему взводу или генерала по отношению к своей армии. Только требования изменяющейся или неясной обстановки могут оправдать отдачу контрприказа, всегда серьезную по своим последствиям.
В данном случае кажущаяся нерешительность объясняется, повидимому, получением разноречивых сведений о положении 79-й дивизии. 3-я дивизия сменила 79-ю 30 сентября при дневном свете после получения сведений, говоривших о критическом положении 79-й дивизии или во всяком случае, истолкованных в таком смысле.
Пример III
5 сентября 1914 г. 82-й резервный пехотный полк, входивший в состав 22-й германской дивизии, находился на марше в южном направлении к Марне. Дивизия входила в состав [146] 4-го резервного корпуса, который получил задачу обеспечивать фланг 1-й германской армии со стороны Парижа.
Около полудни войска согласно полученным распоряжениям готовились стать на бивак, когда был получен новый приказ, предписывавший колонне выступить в западном направлении на Паншар. Через некоторое время на западе услышали стрельбу.
7-я резервная дивизия, также шедшая на запад севернее 22-й дивизии, вступила в бой с французами близ м. Монтион. 22-й дивизии было приказано перейти в наступление слева от нее уступом назад. Поэтому, дойдя до Паншар, головные части 22-й дивизии свернули в северо-западном направлении на Монтион.
Судя по донесениям, французы находились в районе Иверни и Плеси л'Эвек. 7-я резервная дивизия, части которой [147] развернулись и сильно перемешались, находилась близ Монтион. 82-й резервный полк (из состава 22-й резервной дивизии) находился еще близ Паншар, когда было замечено наступление противника из района к югу от Иверни в направлении на ферму Шато-Гальяр. Это наступление грозило вывести противника на фланг 7-й и 22-й дивизий, двигавшихся на Монтион.
Командир дивизии приказал 82-му резервному полку немедленно атаковать в направлении на Плеси л'Эвек. Полк начал развертываться, укрытый в долине, что северо-западнее Паншар. Отдавались распоряжения, разрабатывались планы, офицеры осматривали местность в северо-западном направлении. Внезапно командир полка приказал полку сделать захождение и перейти в наступление в южном и юго-западном направлениях. В ту минуту, как он собирался начать наступление в северо-западном направлении, он узнал, что сильные части противника перешли в наступление с запада на Паншар и выс. 164. С запада и юго-запада была слышна сильная стрельба.
Командир полка быстро переменил указанные ему объект и направление наступления. Он повернул весь полк фронтом на юго-запад и перешел в наступление прямо через выс. 164.
82-й резервный полк вышел на южный и западный скаты выс. 164 как раз во-время, чтобы остановить наступление марокканской бригады, подходившей к Паншар с юго-запада. Головные подразделения марокканцев уже дошли до скатов к югу от Паншар и подходили к выс. 164. Подразделения, достигшие Паншар, открыли огонь по германским обозам, загромождавшим дорогу, и вызвали панику.
Своим быстрым наступлением 82-й резервный полк вышел во фланг и в тыл марокканцам, восстановил положение и отбросил противника.
Из описания действий 1-й германской армии в сражении на р. Урк, составленного французским подполковником Кёльц по официальным германским источникам и опубликованного в «Ревю д'Энфантри» за октябрь 1930 г.
Разбор
Здесь мы имели случай, когда пехотный командир не выполнил полученного им приказа и сделал совсем не то, что от него требовалось. Ему было приказано атаковать в северозападном направлении и взять во фланг наступающих французов. Вместо этого он атаковал в юго-западном направлении.
Он взял на себя ответственность и не выполнил вполне определенного приказа, так как понимал, что отдававшему [148] приказ обстановка была неизвестна. Он был уверен в том, что действует именно так, как хотел бы его начальник, и что нет времени, чтобы испросить новых распоряжений.
Правда, войска получили целый ряд противоречивых приказов: «Мы остановимся здесь на ночевку». «Нет, мы идем на запад», — почему на запад? «Мы должны атаковать в северо-западном направлении!» — «Нет, мы атакуем в юго-западном направлении».
Поворот на запад и продолжение марша в ту минуту, когда войска располагались биваком в указанном им пункте, явились результатом решения командира корпуса генерала Гронау. Последний имел задачей обеспечивать правый фланг 1-й армии на угрожаемом направлении со стороны Парижа.
На исходе утра 5 сентября на небольшом расстоянии от его правого фланга были замечены какие-то подозрительные, передвижения. Обстановка была неясна. Генерал Гронау решил свернуть на запад и атаковать, чтобы выяснить обстановку. Он наткнулся на французскую 6-ю армию Монури, выдвигавшуюся на свои исходные позиции для решительного наступления, назначенного на 6 августа. Контрприказ генерала Гронау был вызван сведениями, полученными незадолго до полудня.
Отданный командиром 82-го резервного полка приказ атаковать не в северо-западном направлении, как было первоначально приказано, а в южном и юго-западном направлениях также был основан на вновь полученных сведениях.
Если бы 82-й резервный полк слепо приступил к выполнению первоначального приказа, марокканской бригаде, по всей вероятности, удалось бы овладеть м. Паншар и выс. 164 и тем самым выйти во фланг и в тыл как 7-й резервной дивизии, развернувшейся к западу от Монтион, так и 22-й резервной дивизии, двигавшейся в то время на северо-запад.
Здесь контрприказы явились выражением не колебаний, а активности управления высокого класса. И командир корпуса и командир полка, каждый в своей области, не потерялись в неясной и меняющейся обстановке и сумели найти соответствующие ей решения.
Выводы
Описанные три случая касаются изменения и отмены приказов. Любая операция мировой войны изобилует ими.
Эти примеры показывают, что не всегда изменение или отмена приказа являются следствием колебаний и неспособности командования. Часто, если не в большинстве случаев, они являются результатом невыясненности обстановки. Мы знаем, что в маневренной войне обстановка неизбежно будет неясной. По мере получения высшими командирами новых [149] сведений им придется изменять свои распоряжения. Сведения, вызвавшие эти изменения, редко будут доходить до подразделений в это же время. Они смогут найти эти сведения после войны в книгах.
Поэтому изменение и отмену приказов приходится считать явлением нормальным, принимать их спокойно и так же спокойно передавать их подчиненным командирам. [150]