Внезапность
Эффект внезапности имеет решающее значение; чтобы добиться его, можно пожертвовать многим. К нему должны стремиться все войсковые части, независимо от их численности, и во всех боевых столкновениях, независимо от их размера. Когда отделение открывает огонь, оно должно открывать его внезапно, одновременно и очень интенсивно. Когда армия переходит в наступление, она должна наносить удар с неожиданного направления, в неожиданное время, с неожиданной силой.
Если противник с уверенностью ожидает от нас определенного образа действий, он принимает соответствующие встречные меры. Если же принять неожиданный для него план, ему придется поспешно импровизировать свои мероприятия, которые поэтому будут менее действительными. Сокрытие участка наступления позволяет наступающему сосредоточить на решающем направлении превосходные силы, прежде чем противник успеет сосредоточить свои силы для отражения наступления. Точно так же сокрытие времени начала наступления лишает обороняющегося возможности принять соответствующие контрмеры и в то же время неизмеримо усиливает моральный эффект, который является существенным условием наступления.
Случаи, когда в мировую войну успех достигался крупными силами благодаря внезапности, хорошо известны. Так, например, 18 июля 1918 г. французы и американцы поразили внезапностью германцев. Читатели военных трудов хорошо знают, какого напряжения требуют от наступающих войск скрытные передвижения.
27 мая 1918 г. германцы легко одержали победу, внезапно атаковав французов на Шмен-де-Дам. Британцы и французы поразили германцев внезапностью 8 августа 1918 г., в «черный день для германской армии». Во всех этих случаях для сохранения тайны были приняты чрезвычайные меры, и зачастую риск был очень велик. Так, например, 8 августа вся пехота французской 42-й дивизии построилась [57] для атаки густой массой на участке в каких-нибудь 400 м в глубину и 1200 м по фронту. Если бы германцы заподозрили это, их артиллерия могла бы бить без промаха. Однако, занятие исходного положения не было обнаружено, и в назначенное для атаки время французская пехота двинулась вперед всей массой. Она избежала контрподготовки и заградительного огня противника, прорвала германский фронт, продвинулась на несколько километров в глубь расположения противника и захватила 2500 пленных. Правда, эта дивизия подвергалась риску, но ей посчастливилось: она добилась эффекта внезапности, и ее наступление было одним из самых удачных французских наступлений за всю войну.
Наступление французов весной 1917 г. не имело успеха, главным образом, потому, что в нем отсутствовала внезапность. По той же причине окончился неудачей целый ряд предшествующих наступлений союзников. Они слишком хорошо предупреждали противника о наступлении своей артиллерийской подготовкой, продолжавшейся по нескольку суток.
Внезапность отнюдь не является монополией крупных соединений. Она в равной степени обязательна и для армии и для отделения и для обоих почти неизбежно будет решающим фактором успеха. В самом деле, не будет преувеличением сказать, что без внезапности какого-либо рода всякая операция оканчивается неудачей или в лучшем случае будет иметь ограниченный и относительный успех.
Пример I
7 ноября 1918 г. 366-й пех. полк 89-й американской дивизии, наступая в северо-восточном направлении, дошел до р. Маас, и командир полка полковник Р. X. Аллен получил распоряжение разработать план переправы через реку. Германцы занимали восточный берег.
Полковник Аллен совместно с саперами выбрал место переправы. Его план был основан, в первую очередь, на внезапности. Он предполагал использовать шесть трофейных германских понтонов (позаимствованных без спроса у американской 2-й дивизии). Переправу было намечено произвести ночью чуть пониже ручья Вам. Первым должно было быть переброшено прикрытие в составе 25 человек, которые должны были растянуться по дуге, образуемой излучиной реки, чтобы задерживать германские дозоры.
Немедленно после этого 1-й батальон должен был переправиться и в полной тишине продвинуться вперед с незаряженными: ружьями, обойти местечко Пуйи с севера, перерезать телефонные провода, ведущие в местечко, и овладеть высотами, что восточнее местечка. Затем этот батальон [58] должен был продолжать продвижение до высот на опушке рощи Суари.
3-й батальон должен был следовать за 1-м, обогнуть Пуйи и продвинуться в рощу Аш, выделив одну роту для преодоления организованного сопротивления в Пуйи.
Артиллерия подготовила сосредоточенный огонь по плановой таблице, составленной с таким расчетом, чтобы огонь предшествовал продвижению пехоты. Однако, она не должна была открывать огня без распоряжения командира полка, которое должно было быть передано приказом или Сигнальной ракетой с КП командира полка на ферме Вам{2}. Если бы огонь не был открыт к тому времени, когда 1-й батальон дойдет до дороги Пуйи — ферма Сен-Реми, артиллерия должна была бы открыть его по сигналу от этого батальона. Подобные же распоряжения были отданы относительно [59] поддержки пулеметным огнем; пулеметы должны были молчать до открытия огня артиллерией.
Против Пуйи было намечено произвести демонстрацию. Река здесь была мелкой, и германцы, очевидно, ожидали атаки с этой стороны. Незадолго до того была сделана попытка построить плоты и переправиться близ Пуйи. Германцы услышали стук молотков и заметили подготовку. С тех пор они открывали огонь при малейшем движении в этом районе. Этим обстоятельством и воспользовались американцы. Они собрали лес для плотов вблизи леса, Жони и намеренно плохо замаскировали его. Каждую ночь они посылали людей в каменоломню близ Пуйи стучать молотками.
Для главной переправы понтоны должны были быть соединены по три, так чтобы из шести понтонов получилось два парома. Их предполагалось перетягивать взад и вперед через реку на канатах силами 314-го саперного батальона. Так как понтоны были металлические, то в них наложили сена и досок, чтобы заглушить стук подбитых гвоздями сапог. Подавать команды было запрещено. Было приказано соблюдать полнейшую тишину. Связь через реку была установлена саперами. К каждому концу парома была привязана телефонная проволока, сильный рывок за нее служил сигналом для перетягивания парома на ту сторону. Паромы были доставлены к ручью Вам и оттуда спущены в Маас.
Командиры батальонов и рот получили подробный план 9 ноября, но остальному личному составу задача была сообщена лишь незадолго до ее выполнения.
Командир дивизии приказал внести в план некоторые изменения, но, благодаря протесту полковника Аллен, эти изменения были сокращены до минимума. Так, например, командир дивизии приказал произвести артиллерийскую подготовку, но командир полка понимал, что это совершенно уничтожит элемент внезапности. Он запротестовал, и в результате остался в силе намеченный им план артиллерийской поддержки.
Переправу приказано было произвести в ночь на 10-е. Демонстрация, инсценированная напротив Пуйи, удалась сверх всяких ожиданий. Почти вся артиллерия противника, расположенная в этом районе, сосредоточила огонь по участку демонстрации и в течение всей операции продолжала обстреливать его.
На главной переправе первые подразделения были переброшены на паромах около 20.20. Вскоре после этого часть германской артиллерии открыла огонь по этому району, после чего полковник Аллен приказал пустить сигнальную ракету, и американская артиллерия и пулеметы в свою очередь открыли огонь. Через короткое время германская артиллерия [60] перенесла огонь на участок против Пуйи. Возле переправы не упало больше ни одного снаряда противника.
Переправа продолжалась в общем по намеченному плану и увенчалась полным успехом. В Пуйи и Отрвиль было взято много пленных.
В последней деревне была захвачена целая пулеметная рота, строившаяся для выступления на Пуйи.
1-й батальон провел наступление на указанный ему объект в темноте и тумане, ориентируясь по компасу. Этот батальон и следовавший за ним 3-й понесли незначительные потери. Противник был захвачен врасплох.
Совсем иначе обстояло дело со 2-м батальоном того же полка. Этому батальону было приказано переправиться по пешеходному мостику в районе переправы 2-й дивизии. Батальон подошел туда в 21.00, но должен был прождать до 23.00, прежде чем начать переправу. Противник обнаружил это движение. Метким артиллерийским огнем он обрушился на место переправы и на 2-й батальон. Большинство офицеров, в том числе командир батальона, а также 232 рядовых из состава в 600 человек, было убито или ранено.
Из личных воспоминаний капитана Э. С. Чемпени.
Разбор
План полковника Аллен был основан на внезапности и, как почти всегда бывает, эта внезапность обеспечила успех.
Германцы ожидали переправы под Пуйи, и командир полка приложил все усилия к тому, чтобы поддержать в них эту уверенность. В течение нескольких дней он делал все, чтобы укрепить германцев в их предположении. Постройка плотов поблизости, неполная маскировка материалов, предшествовавшая угроза переправы, стук молотков ночью вблизи Пуйи — все это укрепляло германцев в их предположении. Далее, так как скрытность была главным условием успеха операции, он энергично воспротивился желанию командира дивизии произвести артиллерийскую подготовку до переправы. Его точка зрения восторжествовала.
В результате всех принятых мер предосторожности 1-й и 3-й батальоны атаковали противника внезапно и в неожиданном для него месте. Германцы не были даже уверены в том, была ли вообще совершена переправа. Что внезапность была полная, ясно доказывает то обстоятельство, что германцы почти не обстреливали места действительной переправы, а вели сильный артиллерийский огонь по участку против Пуйи в течение почти всей операции.
Гибельные последствия отсутствия внезапности показывает пример 2-го батальона, который при переправе через ту же реку потерял почти половину своего состава. [61]
Пример II
К вечеру 17 июля 1918 г. во время наступления на Эн и Марне 1-й батальон 39-го американского пехотного полка совершил утомительный наступательный марш. Когда люди дошли до линии фронта, проходившего вдоль дороги Февроль — Троэн, они были очень утомлены.
Поздно вечером был получен приказ о наступлении. Штаб батальона принялся поспешно изучать карты. Впереди фронта батальона протекала по диагонали р. Савье. За этой рекой поднимался хребет, густо заросший рощей Крен. Хребет этот, как предполагали, был занят значительными силами противника. Командир полка решил взять указанную ему цель — хребет Крен, атаковав его 1-м и 3-м батальонами в первом эшелоне, имея 1-й батальон на левом фланге.
1-й батальон не произвел разведки впереди лежащей местности. Судя по карте, р. Савье казалась слишком незначительным [62] препятствием, чтобы можно было ожидать затруднений при переправе через нее. Поэтому приказ батальону о наступлении был отдан без разведки. В первом эшелоне должны были наступать 1-я и 2-я роты, во втором — 3-я и 4-я роты. 3-й роте 11-го пулеметного батальона было приказано следовать за правофланговой ротой второго эшелона. Исходной линией была выбрана дорога Февроль — Троэн.
Наступление американцев должно было начаться в 5.30, тогда как французы в соседних районах должны были атаковать часом раньше — в 4.30. Замысел заключался в том, чтобы отрезать рощу Крен одновременным наступлением в обход с обоих флангов. Затем американцы должны были ударить с фронта и очистить рощу от противника.
В 4.30 французы перешли в наступление. Одновременно с этим германская артиллерия и минометы открыли сильный сосредоточенный огонь по американской первой линии. В 5.15 командиру 1-го батальона сообщили, что наступление американцев откладывается до 8.00.
В указанное время батальон двинулся вперед. Стрельба противника прекратилась. Ни звука не было слышно, пока бойцы продвигались по длинному, заросшему пшеницей, скату к р. Савье. Наконец, роты первого эшелона миновали группы деревьев и спустились с короткого обрыва к реке.
Тут оказалось, что после сильных ливней р. Савье, казавшаяся на карте такой незначительной, стала вдвое шире и глубже, чем в нормальное время. Оба берега превратились в глубокие, трудно проходимые болота.
1-я и 2-я роты, продолжая продвигаться вперед, перемешались и затем пришли в полный беспорядок в каких-нибудь 200 м от позиции противника. Поднялся такой шум, плеск и крик, что их можно было слышать по всему Марнскому выступу. Казалось бы, этого было достаточно, чтобы германцы подняли тревогу, однако, как это ни странно, противник не открыл огня.
Наконец, нескольким дозорам, вооруженным автоматическими винтовками, удалось переправиться через вздувшуюся речку. Один из дозоров уничтожил или разогнал расчет германского пулемета, который как раз готовился открыть огонь. Звук произведенных при этом выстрелов подстегнул остальных бойцов, и переправа была, наконец, закончена.
Батальон быстро перестроился и двинулся в рощу Крен. Он быстро продвигался вперед, встречая, к общему изумлению, очень незначительное сопротивление. Сильное сопротивление было встречено только гораздо позднее.
Германский сержант, взятый в плен к вечеру этого дня, на вопрос о создавшейся обстановке объяснил отсутствие сопротивления при переправе через р. Савье и в роще Крен только тем, что германцы не ожидали, что кто-нибудь окажется [63] настолько дерзким или безрассудным, чтобы попытаться при дневном свете атаковать через вздувшуюся от дождей болотистую речку. Поэтому германцы сосредоточили свои станковые пулеметы и укрепили местность на северном и южном подступах к лесу, где грунт был твердый и где имелись укрытия для атакующего.
Из личных воспоминаний капитана Уолтера Б. Смит, бывшего в то время начальником команды разведчиков 1-го батальона 39-го полка.
Разбор
Германцы вполне добросовестно и логически правильно оценили обстановку. Они сильнее всего организовали оборону там, где наступление противника казалось наиболее вероятным. Против 1-го батальона 39-го полка, где наступление казалось невероятным, они оставили только горсть войск.
Таким образом, когда американцы совершенно случайно напали на нелогичное решение, германцы оказались застигнутыми врасплох. Пробравшись через болото, в котором несколько удачно расположенных пулеметов могли бы остановить целый полк, батальон захватил сильную позицию — настолько сильную, настолько грозную, что она почти не оборонялась. Хотя наступление было нелогичным и было проведено неважно, однако оно увенчалось успехом, так как внезапность его перевесила все ошибки, допущенные при составлении и осуществлении плана.
Несомненно, батальону очень повезло. Отсутствие разведки и невыясненность истинного состояния р. Савье должны были по всем данным привести к кровавой неудаче. Вместо того они привели к блестящему успеху. Почему? Да потому, что атакующие части, случайно выбрав неожиданное и невероятное решение, добились решающего эффекта внезапности.
Пример III
14 июля 1918 г. 4-й взвод 1-й роты 30-го американского полка занимал перелесок шириной, примерно, в 100 м и глубиной в 200–300 м, расположенный к северо-востоку от Фосуа. Впереди этого подразделения вблизи Марны было выставлено охранение из нескольких взводов 30-го полка.
Около полуночи 14–15 июля германцы открыли с северного берега Марны сильнейший артиллерийский огонь, но 4-й взвод не понес потерь. На рассвете огонь артиллерии прекратился, но ружейный и пулеметный огонь был еще слышен. Туман и дым скрывали реку. Отходившие в тыл бойцы других подразделений говорили, что германцы переправились через Марну. [64]
Спустя некоторое время, когда туман и дым рассеялись, командир взвода увидел германскую пехоту, приближавшуюся в расчлененном порядке к его позиции. Противник был около железной дороги. Командир взвода не открывал огня. Немцы, пехотинцы и пулеметчики, шли спокойно медленным шагом. Впереди шел офицер, размахивавший тросточкой. [65]
Командир американского взвода подождал, «пока германцы не подошли так близко, как англичане в бою под Бэнкер Хил, т. е. примерно на 30 м». Затем он приказал стрелять, и его бойцы открыли огонь почти в упор. По его словам, «пулеметы Шоша отделений ручных пулеметов трещали, как станковые пулеметы».
Германцы выпустили всего несколько пуль. Очень хорошо было видно, как два германца готовились открыть огонь из ручного пулемета. Они были буквально изрешетены пулями. Почти каждый боец взвода утверждал, что убил их именно он. Противник кое-как укрылся, а позднее отошел к Марне.
Командир американского взвода утверждает, что (как показал последующий подсчет) до 40 германцев было убито, число же раненых осталось невыясненным. Взвод был в составе шести отделений.
Из рассказа лейтенанта 30-го полка Уильяма К. Райен, в то время командовавшего 4-м взводом 1-й роты 30-го полка.
Разбор
Эффекта внезапности можно добиться как при наступлении, так и при обороне. В этой стычке эффект внезапности был достигнут тем, что обороняющийся не открывал огня, пока противник не подошел на 30 м, а затем открыл огонь внезапно и одновременно всем взводом.
Если бы лейтенант Райэн открыл огонь, как только он увидел германцев, он, может быть, задержал бы их на большем расстоянии от своей позиции, но, конечно, не смог бы отразить их столь действительным образом. Численность наступавших германцев в точности не выяснена, но, повидимому, это был слабый батальон 398-го полка.
Лейтенант Курт Гессе, бывший адъютантом 5-го германского гренадерского полка, в своем описании боев на Марне в этот день рассказывает такой же случай. Его часть, введенная в бой против частей американской 3-й дивизии, повидимому, против 38-го полка, точно так же внезапно была обстреляна в упор. Он пишет:
«Я никогда не видел так много убитых. Я никогда не видел на войне таких ужасных картин. На том берегу американцы уничтожили в ближнем бою две наши роты целиком. Залегшие в пшенице, они подпустили наши подразделения на 30–50 м, а затем уничтожили их огнем. «Американцы всех убивают!» — таков был крик, ужаса 15 июля, и этот крик еще долго заставлял дрожать наших людей».
Пример II
В ночь с 3 на 4 октября 1918 г. 2-й батальон 127-го полка 32-й американской дивизии сменил другую часть в роще Бони. Утром 4 октября он участвовал в общем наступлении [66] как батальон первого эшелона. Первой целью его наступления были рощи Морш и Шен-Сек.
Наступление было поддержано артиллерией и пулеметами, но вскоре захлебнулось под сильным и метким огнем германских станковых пулеметов.
В течение дня было сделано несколько новых попыток возобновить наступление после повторной артиллерийской подготовки, но попытки эти успеха не имели. Батальон понес довольно серьезные потери.
Ночью был получен приказ возобновить наступление в 6.00. Утром густой туман окутывал местность. Батальон [67] двинулся вперед. Когда атакующие подошли к берегу ручья Жен, противник встретил их пулеметным огнем, но последний был направлен слишком высоко и не был действительным. Батальон подошел на 100 м к роще Морин, потеряв всего несколько человек. Отсюда была предпринята фронтальная атака в сочетании с фланговой атакой с восточной стороны. Позиция противника у передней опушки рощи была захвачена, и батальон продвинулся до северной опушки рощи Шен-Сек, где он остановился и был приведен в порядок. Было взято около 100 пленных.
Из личных воспоминаний майора Ральфа У. Дьюсенбери.
Разбор
Мы видим здесь, как батальон успешно атаковал позицию, которую он не смог взять накануне. 5 октября он численно был гораздо слабее, чем 4-го, и все же без особых затруднений достиг успеха. Новым фактором, изменившим обстановку, был туман.
Германцы не знали, когда и где будет произведена атака. Таким образом, атака, предпринятая на второй день, заключала в себе элемент внезапности.
Пространство, которое при хорошей видимости может быть непроходимым из-за огня противника, зачастую может быть преодолено, если наступающие войска скрыты темнотой, туманом или каким-нибудь искусственным средством маскировки. Поэтому командиры должны уметь быстро использовать благоприятную возможность, которую предоставляют им внезапные изменения атмосферных условий. Таким путем они зачастую смогут добиться эффекта внезапности.
Выводы
Хотя все командиры признают решающее значение тактической внезапности, из этого не следует, что все они умеют достигнуть этой внезапности. Слишком часто внезапности рассчитывают добиться, применяя приемы, благодаря которым ее удавалось добиваться уже несколько раз. Обычно это кончается неудачей. Так, например, до 15 июля 1918 г. германцы несколько раз предпринимали успешные наступления, каждый раз добиваясь внезапности. Однако, 15 июля те же самые приемы привели к неудаче. На этот раз французы приняли действительные встречные меры против ставших шаблонными тактических приемов. Германцы применили тактику, которая уже несколько раз приносила им успех, но теперь она утратила решающий элемент внезапности. Результатом была неудача. [68]
Нельзя не подчеркнуть со всей решительностью, насколько важно разнообразить приемы. Очень часто хорошее стандартное решение, особенно если оно очевидно, будет не столь действительным, как другое решение, имеющее много кажущихся недостатков, но зато удовлетворяющее условию внезапности.
Тактическая внезапность обычно является наградой за дерзость, воображение и изобретательность. Ее редко можно добиться, выбирая сами собой напрашивающиеся приемы. [69]