Характер начальных наступательных операции на европейских театрах военных действий
Фашистская Германия, развязав вторую мировую войну, с самого начала в массовом масштабе применяла авиацию, танки и во многом усовершенствованные формы ведения наступательных боевых действий. Это в решающей степени повлияло на характер первых операций немецко-фашистской армии, придало им новые черты.
Подвергшиеся внезапному нападению государства были вынуждены независимо от своих первоначальных военно-политических расчетов прибегать к стратегической обороне.
1. Новые черты наступательных операций
Опыт военных кампаний в Европе показал, что главным содержанием начальных наступательных операций немецко-фашистских войск являлся разгром крупных группировок противника. Захват экономических, административно-политических центров и территории подвергшейся нападению страны осуществлялся попутно с решением этой главной стратегической задачи.
Немецко-фашистское командование, создавая значительный перевес в силах и средствах на главных направлениях и используя внезапность нападения, в кампаниях против Польши, Франции и ее союзников добивалось, по существу, конечных стратегических целей в сравнительно короткие сроки. В Польше, например, цель войны была достигнута фактически проведением одной стратегической наступательной операции, в ходе которой польские вооруженные силы были разгромлены, а страна оккупирована. В данном конкретном случае стратегическая операция по своему содержанию совпала с кампанией, а кампания исчерпала содержание войны. [220]
В первой же стратегической операции немецко-фашистских войск, развернутой на территории Бельгии, Голландии, Люксембурга и северных районов Франции, были разгромлены главные силы союзников. Из 130 дивизий, которые союзники успели выставить против Германии, 70 дивизий потерпели полное поражение{221}. Огромные материальные средства, в том числе артиллерийские орудия и танки, были захвачены противником. Французская авиация оказалась разгромленной. Таким образом, в результате начальной стратегической операции судьба Франции фактически была уже решена. Ее непосредственным следствием явилось резкое изменение в соотношении сил на западном фронте в пользу гитлеровской Германии (против 136 немецко-фашистских дивизий могли действовать теперь всего лишь около. 60 дивизий французских){222}. Немецко-фашистская армия получила подавляющее превосходство над французской в танках и авиации.
Одним из главных последствий первой стратегической операции фашистской Германии явилось то, что, оккупировав Бельгию, Голландию, Люксембург и северные районы Франции, она захватила большую территорию, на которой находились важные в экономическом отношении центры и районы. Кроме того, выйдя к концу операции на рубеж рек Сомма и Эна, немецко-фашистская армия заняла выгодное оперативно-стратегическое положение для нанесения завершающего удара по Франции и развертывания морских и воздушных операций против Англии. Наконец, крупное поражение, понесенное союзными войсками, капитуляция Бельгии и Голландии, уход с континента английского экспедиционного корпуса и разгром 1-й французской группы армий — все это деморализующе подействовало на французское население, подорвало волю вооруженных сил к сопротивлению, усилило капитулянтские настроения в среде французского командования. Несомненно и то, что первая стратегическая операция немецко-фашистских войск в Западной Европе означала крах французских стратегических расчетов на ведение позиционной обороны в начале войны.
Иные масштабы и другие последствия имели в начале войны события на советско-германском фронте. Немецко-фашистскому командованию удалось развернуть наступление на широком фронте одновременно на трех стратегических направлениях — ленинградском, смоленском и киевском и осуществить его в форме трех взаимоувязанных стратегических операций. В ходе этих операций немецко-фашистская армия достигла крупных [221] успехов. Однако она не решила главной задачи, поставленной немецко-фашистским командованием: добиться полного разгрома первого стратегического эшелона Красной Армии, Советское командование сумело вывести из-под первого удара противника значительную часть своих войск. Не удалось добиться и другой цели, на которую уповали гитлеровские стратеги, — морального поражения советского народа. Сплоченные вокруг Коммунистической партии, советский народ и его Вооруженные Силы поднялись на священную войну против иноземных поработителей с непреклонной решимостью продолжать борьбу до полной победы над врагом.
Размах операций. Одной из важнейших особенностей начальных наступательных операций явилось резкое возрастание массы войск и боевой техники, привлекавшихся для их проведения, и большой пространственный размах боевых действий.
Уже в первой мировой войне к проведению наиболее крупных операций в начале войны привлекалось от 50 до 80 дивизий, насчитывавших от полумиллиона до миллиона и даже более человек. В этих операциях принимали участие тысячи орудий. Пространственный размах операций составлял от 250 до 400 км по фронту и от 220 до 300 км в глубину. Среднесуточный темп наступления колебался от 8 до 15 км. Для периода первой мировой войны, в которой главная роль в наступлении принадлежала пехотным соединениям, а роль подвижных войск выполняли кавалерийские дивизии, это были высокие показатели.
Но они оказались намного превзойденными в годы второй мировой войны, наступательные операции которой опирались на гораздо более мощную материальную базу (см. таблицу 16). Если в начале первой мировой войны противники располагали лишь десятками самолетов, выполнявших главным образом разведывательные задачи, то в начале второй мировой войны их количество у воюющих государств исчислялось уже тысячами. В качестве подвижных войск вместо кавалерийских дивизии применялись крупные соединения танковых и моторизованных войск. В боевых действиях участвовало неизмеримо больше танков и автотранспорта. Значительно возросло и количество артиллерии, увеличились ее огневые возможности и подвижность. Все это вызвало резкое увеличение пространственного размаха операций.
Начальные операции немецко-фашистских вооруженных сил в кампаниях против Польши, Франции и СССР осуществлялось в рамках общего стратегического наступления, которое с самого начала развертывалось на заранее избранных направлениях главных ударов, охватывавших значительную часть стратегического фронта. [222]
| Первая мировая война | Вторая мировая война (наступательные операции немецко-фашистских войск) | ||||
| Галицийская операция Юго-западного фронта в 1914 г. | пограничные сражения и наступление немецких войск в 1914 г. | в Польше в 1939 г. | в Западной Европе в 1940 г. | на советско- германском фронте в трех начальных операциях 1941 г.* | |
| Силы и средства | |||||
| Всего дивизий, из них: | 46 | 77 | 54 | 117 | 167,5 |
| — танковых и моторизованных | — | — | 11 | 17 | 32 |
| — кавалерийских | 12,5 | 9 | — | — | — |
| Всего людей, тыс. | — | 1 100 | 1 300 | 2 800 | 4 900 |
| Орудий и минометов | — | 5 000 | 10 000 | 21 000 | 42 600 |
| Танков | — | — | 2 000 | 2 580 | 3 702 |
| Самолетов | — | — | 1 800 | 3 800 | 4 200 |
| Пространственный размах операций | |||||
| Фронт наступления, км | 400 | 250 | 700 | 570 | 2 050 |
| Глубина операций**, км | 280—300 | 220—250 | 350—400 | 320—350 | 450—600 |
| Продолжительность операций, сутки | 35 | 16 | 17 | 18 | 20 |
| Средний темп продвижения, км | 8—8,5 | 13—15 | 20—24 | 18—20 | 20—30 |
Стратегическое наступление в Польше было предпринято двумя группами армий — «Север» и «Юг» — и шло по фронту вдоль всей германо-польской границы протяжением до 1 400 км. Каждая из групп армий имела полосу наступления до 700 км, а прорыв фронта осуществляла на нескольких участках общим протяжением 110—270 км. Глубина операций групп армии, наступавших из Силезии и Померании, а также из Восточной Пруссии, составляла 250—280 км. Общая глубина продвижения немецко-фашистских войск за кампанию (стратегическую операцию) достигала 350—400 км. На проведение всей стратегической операции в Польше ушло около месяца, а период активного наступления составил 17 суток. За это время темп продвижения войск равнялся в среднем 20—24 км в сутки.
Для проведения первой стратегической операции на западе против Франции и ее союзников немецко-фашистские войска — три группы армий — были развернуты в полосе шириной до 1 000 км. Фронт наступления составлял 570 км. Наиболее сильная группа армий «А», наносившая главный удар, занимала фронт 170 км. Группа армий «Б», наступавшая на вспомогательном направлении, развернулась в полосе до 400 км. Группа армий «Ц», выполнявшая роль сковывающей группы, действовала в полосе шириной 350 км.
Основную массу танковых войск немецко-фашистское командование сосредоточило на направлении главного удара. При этом танковые соединения впервые были сведены в танковую группу под единым командованием.
В стратегической операции на западе идея массирования сил и средств на направлении главного удара была выражена более ярко, чем в войне против Польши. И хотя здесь немецко-фашистские войска встретились с более сильным противником, принцип массирования сил и средств на главном направлении наряду с такими факторами, как внезапность нападения, обеспечение превосходства в людях и боевой технике, позволил добиться довольно высоких темпов наступления. Правда, в значительной мере этому способствовали грубые ошибки французского командования, оставившего, по существу, открытым участок фронта, на котором противник наносил главный удар.
Начальная наступательная операция на западе длилась 25 дней, из них период активного наступления занял 18 суток. За это время войска на главном направлении продвинулись на глубину до 320—350 км. Средний темп наступления составлял 18—20 км в сутки.
Для вторжения в СССР немецко-фашистское командование развернуло три группы армий — «Север», «Центр», «Юг» — на огромном пространстве между Балтийским и Черным морями протяженностью свыше 2 000 км. Как и в кампаниях против Польши, Франции и ее союзников, оно объединило танковые и механизированные дивизии в специальные танковые группы, при этом выдвинуло их в первый эшелон для действий на главных [224] направлениях. Таких групп было создано четыре. Наиболее сильная группа армии «Центр», которой отводилась главная роль в стратегическом наступлении, получила на усиление две танковые группы. Ширина полос наступления в исходном положении составляла для группы армии «Север» 230 км, для группы армии «Центр» — 550 км и для группы армий «Юг» — 780 км.
Внезапность нападения, особенно высокая насыщенность вооруженных сил боевой техникой, в частности танками и самолетами, массированное применение войск на главных направлениях обусловили и на советско-германском фронте большой размах начальных операций. За три недели боевых действий немецко-фашистские войска продвинулись на северо-западном направлении в глубину до 450—500 км со средним темпом наступления 25—30 км, на западном направлении — до 450—600 км со средним темпом наступления 25—35 км и на юго-западном направлении — до 300—350 км со средним темпом наступления 16—20 км в сутки.
Сопротивление Красной Армии немецко-фашистским войскам было намного сильнее, чем то, которое они встречали в Польше и во Франции, а немецкие потери на советско-германском фронте в несколько раз превышали потери в кампаниях на западе. По официальным, несомненно преуменьшенным, немецким данным, гитлеровская армия к середине июля лишилась более 92 тыс. человек. Потери в танках достигли 50 процентов от их первоначального числа. С 22 июня по 19 июля немецкие военно-воздушные силы потеряли 1 284 самолета{223}.
Таким образом, начальные стратегические операции немецко-фашистских войск на Европейском континенте характеризовались резко возросшим количеством сил и средств, привлекаемых для их проведения, увеличившейся шириной активного фронта наступления, тенденцией к неуклонному росту темпов наступления и возрастанию глубины боевых действий. В то же время продолжительность операций по сравнению с начальными сражениями первой мировой войны не только не увеличилась, но даже несколько сократилась.
Формы и методы ведения операций. Крупные оперативно-стратегические успехи немецко-фашистских войск в начальных операциях во многом определялись использованием усовершенствованных, а подчас и новых форм ведения наступательных боевых действий. Немецко-фашистское командование довольно широко применяло такие приемы ведения операций, как, например, одновременный ввод в дело всех сил и средств, предназначенных для наступления, удар по войскам противника на всю глубину оперативного построения одновременно с ударом по [225] важнейшим тыловым объектам. Невиданное раньше применение в таких ударах нашли авиация и танковые соединения. Применялись и воздушно-десантные войска.
Вообще говоря, эти приемы действий не были совершенно новыми, так как освещались в военной литературе и потому не могли быть неожиданными. Но применение их на практике в массовом масштабе и в самом тесном сочетании друг с другом все-таки застигало обороняющуюся сторону врасплох. Это всегда вызывало тяжелые последствия, в частности такие, как срыв ряда мероприятий по стратегическому развертыванию войск, дезорганизация военного управления, неорганизованное вступление подвергшихся нападению войск в приграничное сражение.
Немецко-фашистское командование со всей тщательностью старалось использовать наиболее действенные формы развития наступления. Идеей «фикс» гитлеровского военного руководства являлось стремление к созданию «новых Канн» на стратегическом и оперативном уровне, т. е. стремление развивать наступление в расчете на окружение и уничтожение крупных группировок противника. Наступление приобретало резко выраженный маневренный характер. Если в первой мировой войне операции протекали в основном в линейных формах, когда обороняющегося противника приходилось буквально выдавливать со своих позиций, то в начальных операциях второй мировой войны, используя танки и авиацию, немецко-фашистскому командованию удавалось рассекать и дробить фронт обороны, охватывать фланги неприятеля и выходить ему в тыл.
К использованию такой формы ведения наступательных боевых действий, как операция на окружение и уничтожение вражеских сил, оно прибегало каждый раз, когда для этого имелись условия. Так, разгром главных сил польских войск был осуществлен в результате операции, рассчитанной на окружение противника. В основе ее лежала идея нанесения глубоких концентрических ударов из Силезии, Померании и Восточной Пруссии. Внешнее кольцо окружения польских войск замыкалось на меридиане Буга, а внутреннее — в районе к западу от Вислы. Отличительная особенность операций на окружение состояла в том, что благодаря массированному применению на направлениях главных ударов крупных сил танков и авиации маневр развивался с большой стремительностью.
Обычно операциям на окружение и уничтожение крупных группировок противника предшествовали рассечение и дробление его стратегического фронта. Само окружение непосредственно достигалось либо двойным охватом, либо отсечением обороняющихся группировок и прижатием их к морю или какой-либо другой естественной преграде. Во время кампании в Западной Европе после прорыва стратегического фронта (через Арденны к Абвилю) был осуществлен поворот части сил немецкой [226] группы армий «А» на северо-запад с целью отсечения главных сил союзников и прижатия их к морю. Этот маневр был завершен на десятый день операции в 180—200 км от границы.
На советско-германском фронте удар группы армий «Север» на Даугавпилс, Псков преследовал цель отсечь войска Северо-Западного фронта от главных сил Красной Армии. Но если в Северной Франции немецко-фашистскому командованию маневр подобного рода удался, то в Советской Прибалтике он завершен не был. Остановив противника на рубеже реки Луга, войска Северо-Западного фронта обеспечили своей прибалтийской группировке возможность выйти из-под удара группы армий «Север» частично через Нарвский перешеек, частично через Таллин морем.
На советско-германском фронте немецко-фашистское командование весьма широко применяло дробящие удары с последующим выходом танковых группировок в тыл советским войскам. В начале войны гитлеровской армии удалось нанести сильные дробящие фронтальные удары по нашей обороне и глубоко вклиниться в нее на ряде направлений в Прибалтике, западных районах Белоруссии и Украины.
Обычно в ходе операции на окружение немецко-фашистское командование выделяло соединения и оперативные объединения, которые расчленяли окружаемые войска на изолированные друг от друга группы или отсекали какую-то их часть от основной массы войск. Так, на десятый день наступления в Польше, когда глубокий маневр по выходу на рубеж Буга ударных группировок немецко-фашистских войск, наступавших из Восточной Пруссии и Силезии, был еще далек от завершения, основная масса войск польской армии была уже рассечена на пять крупных изолированных группировок{224}. Оказались рассеченными на три части и войска нашего Западного фронта, когда немецко-фашистским соединениям удалось глубоко вклиниться в нашу оборону. Одна из них дралась в районе Белостока, другая — у Волковыска и третья — в районе к западу от Минска.
Однако на советско-германском фронте, как в этих районах, так и на других его участках, немецко-фашистскому командованию не удавалось создать такого плотного кольца окружения, которое бы предотвращало выход из него более или менее значительной части наших войск.
Таким образом, опыт наступательных операций немецко-фашистских войск в первых кампаниях показал, что глубина и темпы операций зависели не только от создания превосходства [227] над противником в силах и средствах и от мощи первых ударов, но и от того, в каких формах велись боевые действия и как использовались в операциях эти силы и средства.
2. Особенности боевого применения видов вооруженных сил
Вторая мировая война с самого начала весьма отчетливо выявила не только роль новых родов войск, например танковых, но и существенно изменила значение старых, «классических» родов войск — пехоты, кавалерии, артиллерии. Характернейшие особенности приобрело и боевое применение видов вооруженных сил.
В начале первой мировой войны стратегические операции проводились либо фронтовыми объединениями, либо усилиями нескольких армий{225}, боевые возможности которых определялись прежде всего количеством пехотных и кавалерийских соединений и степенью их оснащения пехотным оружием и артиллерией. Авиации у борющихся сторон было мало. Танки только появились на поле боя. Автомобиль как средство передвижения войск еще не нашел широкого применения. В этих условиях стратегическая операция являлась простой суммой армейских операций, в которых решающая роль принадлежала пехоте.
Во второй мировой войне к достижению целей начальных наступательных операций немецко-фашистское командование кроме сухопутных войск привлекало крупные массы авиации, воздушно-десантные соединения, а на приморских направлениях и военно-морские силы. Участие в операциях соединений и объединений различных видов вооруженных сил вызвало к жизни и новые виды операций. Помимо уже существовавших ранее фронтовых и армейских операций (на западе — операций групп армий и армий) и морских сражений появились операции танковых войск (танковых групп), воздушно-десантных войск, воздушные операции, морские операции. Как правило, они имели относительную самостоятельность, но тесно переплетались между собой и сливались в единую стратегическую операцию, осуществляемую по единому стратегическому замыслу.
Характерные особенности действий сухопутных сил немецко-фашистской армии. На континентальных театрах военных действий гитлеровское военное командование отводило главную роль в наступательных операциях сухопутным войскам. Высшим объединением сухопутных войск гитлеровского вермахта являлась [228] группа армии, которая, как правило, развертывалась на театре военных действий или на одном из стратегических направлений и обладала большой самостоятельностью в решении оперативно-стратегических задач. В ее состав включались обычно 2—4 полевые армии, 1—2 танковые группы и большое количество частей усиления резерва главного командования. Каждой группе армий оперативно подчинялся один воздушный флот. Группа армий имела в своем составе 35—50, а иногда и больше пехотных, танковых и моторизованных дивизий, 9—15 тыс. орудий и минометов, 500—1 000 танков и штурмовых орудий, 500—1 500 самолетов.
Полевая армия, являвшаяся основным оперативным объединением гитлеровских сухопутных войск, по своему составу и боевым возможностям представляла внушительную силу. Она объединяла обычно 2—4 армейских корпуса и усиливалась танковыми и моторизованными соединениями, а также большим количеством артиллерии РГК. В армии насчитывалось до 9—12 дивизий. Обладая большой ударной силой и высокой подвижностью, полевые армии при поддержке танков и авиации решали в ходе стратегических операций крупные и разнообразные оперативные задачи.
Ведущей силой сухопутных войск гитлеровской армии были танковые и моторизованные соединения. Количество танковых и моторизованных дивизий в группах армий колебалось от 5 (группа армий «Север» в германо-польской войне) до 15 (группа армий «Центр» в момент нападения фашистской Германии на СССР). Наибольшее количество танковых соединений включалось в те группы армий, которые вели операции на направлениях главных ударов. Действуя на этих направлениях, как правило, в авангарде групп армий в компактных, группировках, танковые и моторизованные соединения развивали высокие темпы наступления.
Способы использования танковых войск были различными. В начале второй мировой войны, например в польской кампании, немецко-фашистское командование передавало все свои танковые и моторизованные дивизии в полевые армии. Каждая из армий получала от одной дивизии (3-я армия) до одного-двух танковых (моторизованных) корпусов. Так, 10-я армия из группы армий «Юг», наносившая главный удар, имела в своем составе один танковый и один моторизованный корпуса (две танковые и две моторизованные дивизии).
Перед началом кампании в Западной Европе немецко-фашистское командование создало сильную танковую группу под командованием генерала Клейста в составе двух танковых и одного моторизованного корпуса (всего пять танковых и три моторизованные дивизии). Эта группа предназначалась для действий на направлении главного удара и находилась в непосредственном подчинении командования группы армий «А». [229] В то же время некоторым армиям, например 18, 6, 4-й, придавалось по одному танковому корпусу{226}.
Создание сильной танковой группы Клейста свидетельствовало о намерении гитлеровского командования применять танковые войска массированно.
В войне против Советского Союза немецко-фашистское командование пошло еще дальше в массированном использовании танковых войск. Все танковые и моторизованные дивизии были сведены в танковые группы (в каждой по два-три корпуса), переименованные затем в танковые армии. Каждая танковая группа, имевшая от 800 до 1 200 танков, действовала на направлении главного удара группы армий, В некоторых случаях группам армий, наносившим удары на двух направлениях, придавались две танковые группы. Так, группа армий «Центр» в начале войны на советско-германском фронте имела в своем составе две танковые группы. Каждая из них действовала на отдельном операционном направлении.
Массированное применение танковых войск придало военным действиям высокую динамичность и маневренность. Отличительной особенностью использования танковых войск было то, что они действовали обычно в составе первых эшелонов. Это объяснялось стремлением гитлеровского командования с самого начала операции нанести ошеломляющий удар по противнику и в кратчайшие сроки проникнуть в оперативную глубину его обороны.
Подвижные войска обычно не отвлекались на борьбу с группами противника, удерживавшими опорные пункты или районы в тылу или даже угрожавшими фланговыми ударами. Как правило, задача борьбы с этими группами возлагалась на пехотные соединения полевых армий, продвигавшихся вслед за танковыми войсками.
Однако на советско-германском фронте фашистскому командованию приходилось делать из этого правила исключения. Так, из-за сильного сопротивления наших войск, окруженных западнее Минска, командование группы армий «Центр» вынуждено было держать в этом районе главные силы обеих танковых групп.
Решительные формы и способы применения крупных танковых масс сложились не сразу. В польской кампании и в наступлении на западе принцип их массирования на главных направлениях выдерживался еще не полностью. Так, при проведении операций в Польше немецко-фашистское командование, создав ударную танковую группировку в полосе наступления 10-й полевой армии, все же значительную часть танков распределило между остальными наступавшими армиями. Это объяснялось [230] тем, что на полях сражений в Польше немецко-фашистское командование еще опасалось большого отрыва танковых соединений от главных сил полевых армий. Нередко успешно развивавшееся наступление танковых войск в оперативной глубине намеренно сдерживалось из опасения их поражения в результате фланговых ударов противника или его выхода на коммуникации вырвавшихся вперед танковых группировок.
В кампании в Западной Европе объединение нескольких танковых соединений в крупную подвижную группу под единым командованием для действий на главном направлении являлось, безусловно, крупным шагом вперед в боевом применении танковых войск, но в ходе операции принцип их массированного использования неоднократно нарушался. Так, на шестой день боевых действий, когда после форсирования Мааса стратегический фронт противника был прорван и создались благоприятные условия для стремительного проникновения подвижных войск в тыл, последовал строжайший приказ главного командования сухопутных войск остановить наступление вырвавшихся вперед танковых соединений и задержать их до подхода отставшей пехоты. Танковая группа Клейста была подчинена командующему 12-й полевой армией и использовалась для совместного наступления с пехотой. Причем один из танковых корпусов группы был подчинен командиру армейского корпуса, а тот вывел его в свой резерв. Этот пример свидетельствует о том, что боязнь отрыва подвижных войск от соединений полевых армий в процессе операции еще не была преодолена. И только на завершающем этапе операции танковые войска были вновь объединены в компактные группировки, и их наступление проходило в высоких темпах.
После поражения Франции немецко-фашистское командование подвергло анализу опыт польской и французской кампаний. В способы применения танковых войск были внесены существенные поправки, которые нашли отражение в начальных наступательных операциях на советско-германском фронте. Здесь танковые группы получили большую свободу действий. Отрыв передовых частей танковых корпусов от главных сил полевых армий достигал 80—100, а иногда и более километров. Правда, вырвавшиеся вперед танковые соединения нередко попадали под фланговые удары советских войск и терпели крупное поражение, как это было, например, в районе юго-восточнее Вильнюса и под Сольцами. Поэтому немецко-фашистское командование и на советско-германском фронте опасалось отрыва подвижных соединений от полевых армий.
В оперативной глубине танковые соединения, сменяемые на определенных рубежах пехотными дивизиями, обычно устремлялись вперед, упреждая выдвигавшиеся из глубины советские войска в занятии выгодных для ведения боевых действий участков [231] местности. Стремительное проникновение танковых группировок в глубокий тыл оборонявшихся войск позволяло наносить удары по подходящим резервам, форсировать с ходу крупные водные преграды, захватывать узлы коммуникаций и другие важные оперативно-стратегические объекты. Этот способ боевых действий танковых войск широко применялся немецко-фашистским командованием для преодоления оборонительных полос в Польше, Бельгии, Голландии, Франции и при форсировании таких рек, как Висла, Маас, а на советской территории — Березина, Западная Двина, Днепр.
Немецко-фашистские танковые войска играли важнейшую роль в осуществлении глубоких прорывов, рассечении и дроблении стратегического фронта оборонявшихся войск. Эта роль может быть пояснена на примере глубокого рассекающего удара танковой группы Клейста, а затем и удара танковой группы Гота через Центральную Бельгию в направлении Камбре, Абвиль. Удары носили таранный характер. Это позволило немецко-фашистским подвижным войскам, действовавшим при активной поддержке авиации, рассечь и раздробить фронт обороны союзников, лишив англо-французское командование возможности организовывать взаимодействие между расчлененными группами голландской, бельгийской, 1-й и 9-й французских армий и английского экспедиционного корпуса.
Что касается боевого применения пехотных соединений, то на главных направлениях они наступали, как правило, вслед за подвижными войсками, вступая в сражение с противником, остававшимся в тылу танковых соединений, заполняли бреши в стратегическом фронте противника и, если это удавалось, завершали окружение, рассечение и разгром неприятельских группировок. Моторизованные пехотные соединения, продвигаясь за танковыми войсками, закрепляли и удерживали захваченные рубежи до подхода главных сил полевых армий. Действуя на второстепенных направлениях, пехотные соединения сковывали противника с фронта, обеспечивая маневр войск, наступавших на главных направлениях. Отражение контрударов противника осуществлялось, как правило, пехотными соединениями при поддержке танков и авиации. Ведение оборонительных действий только одними пехотными соединениями в начальных операциях было редким явлением.
Военно-воздушные силы. Успех начальных операций как на континентальных, так и на морских театрах военных действий был неразрывно связан с боевой деятельностью военно-воздушных сил. Их особое значение в совместных операциях видов вооруженных сил как на суше, так и на море проявилось с необычайной силой. Впервые в истории войн боевая деятельность сухопутных и военно-морских сил утратила свою относительную самостоятельность и оказалась в зависимости от третьей силы — авиации. [232]
Гитлеровское военное командование, учитывая большую огневую мощь, глубину проникновения и маневренность авиации, стремилось до дна использовать ее возможности в начальных операциях. В значительной мере благодаря применению военно-воздушных сил ему удавалось достигать внезапности первого удара, захватывать стратегическую инициативу с начала кампании, срывать или нарушать развертывание неприятельских войск. В конечном счете именно авиация, тесно взаимодействуя с танковыми и механизированными соединениями на суше и кораблями на море, придавала начальным операциям огромный размах и стремительность.
Однако боевые возможности авиации могли использоваться в полную силу лишь при условии завоевания и удержания господства в воздухе. Борьба за господство в воздушном пространстве с начала войны, как, впрочем, и на всем ее протяжении, составляла неотъемлемую часть любой наступательной операции. Это было первой задачей немецко-фашистской авиации.
Второй важнейшей задачей немецко-фашистских военно-воздушных сил в начальном периоде являлся срыв мобилизации и развертывания вооруженных сил противника. Эту задачу фашистская авиация решала путем нанесения массированных ударов по административно-политическим центрам, узлам железных и шоссейных дорог, по важнейшим военно-морским базам, портам и стоянкам кораблей, по коммуникациям, военным городкам, а также колоннам войск, выдвигавшимся к фронту.
Наконец, третья задача, которую решала немецко-фашистская авиация в начальных операциях, заключалась в непрерывной поддержке наступления сухопутных войск, а на морских театрах — в обеспечении боевой деятельности флотов. После решения первых двух задач, на которое отводились первые дни войны, третья задача становилась основной до конца начальных операций.
Выполняя эту задачу, авиация прикрывала войска от ударов воздушного противника, вела воздушную разведку и информировала командование о возникающей угрозе ударов противника с фронта или флангов. Наиболее эффективным способом помощи наступавшим войскам являлись удары с воздуха по выдвигающимся резервам противника.
Немецко-фашистское командование в боевом использовании авиации, как и в применении танковых войск, придерживалось принципа массирования сил на главном направлении в решающий момент. Об этом наглядно свидетельствуют, например, действия гитлеровской авиации при форсировании реки Маас. Утром 13 мая 1940 г. 1-я немецкая танковая дивизия подошла к реке и приступила к подготовке ее форсирования. Артиллерия дивизии отстала, а французские подразделения открыли по врагу сильный артиллерийский огонь. О форсировании реки не [233] могло быть и речи, пока не будет подавлена французская артиллерия. К полудню над полем боя появилось около тысячи немецко-фашистских самолетов. Пикирующие бомбардировщики полностью подавили французские батареи, создав тем самым условия для преодоления водной преграды.
Большую роль играла авиация и в борьбе с окруженными группировками противника, а на морских театрах фактически определяла успех завоевания флотом господства на море.
Одно лишь перечисление задач, выполнявшихся авиацией в начальном периоде, показывает, насколько разнообразна и вместе с тем существенна была ее помощь наземным войскам и военно-морским силам.
Воздушно-десантные войска. Применение воздушных десантов в первых операциях второй мировой войны было столь же новым явлением, как и массированное использование авиации и танковых войск.
Быстрое развитие в предвоенные годы авиации, в частности военно-транспортной, создало реальные предпосылки для применения воздушных десантов. Большое внимание строительству воздушно-десантных войск уделялось в Советском Союзе. В середине 30-х годов на ряде крупных учений на Украине и в Белоруссии были продемонстрированы достижения и огромные возможности воздушно-десантных войск{227}. Немецко-фашистское командование в конце 30-х годов, используя опыт Советского Союза, с большой тщательностью готовилось к применению воздушно-десантных войск в боевых действиях.
Впервые воздушные десанты были применены гитлеровским командованием в операциях по захвату Дании и Норвегии. Это были десанты тактического назначения, которые, захватив аэродромы, мосты, узлы дорог и несколько плацдармов на побережье Северного моря, способствовали успешной высадке морских десантов и быстрому продвижению сухопутных войск.
Весьма результативной была выброска воздушных десантов в ближайший тыл противника во время наступления немецко-фашистских войск в Бельгии и Голландии. В Бельгии главной целью воздушных десантов являлся захват мостов через Маас и особенно форта Эбен-Эмаэль. Расположенный в районе слияния Мааса и канала Альберта, этот форт прикрывал как подступы к мостам на Маасе, так и оборонительные позиции бельгийских войск, проходившие по каналу Альберта. Успешные действия воздушных десантов явились решающим условием быстрого форсирования реки Маас, проникновения немецко-фашистских подвижных соединений в глубь Бельгии и упреждения [234] бельгийских войск в занятии оборонительных позиций по каналу Альберта.
Воздушный десант, высаженный в Голландии, несмотря на утрату внезапности и тяжелые потери, успешно выполнил свою задачу. Он захватил несколько аэродромов, овладел рядом переправ через Маас, Ваал и Нижний Рейн, помешал голландской армии организовать прочную оборону на восточных и южных подступах к Гааге.
Успех десантных операций гитлеровской армии во многом зависел не только от действий самих десантников, но и от активной помощи авиации. Она снабжала десантников оружием, боеприпасами и другими видами материального довольствия, когда им приходилось вести затяжные бои в отрыве от главных сил, как это было в Норвегии; ударами по противнику с воздуха содействовала отражению его атак в районе действий десантов, например в районе форта Эбен-Эмаэль; вела борьбу с воздушным противником, если он мешал продвижению десантов, в частности воздушные бои с английской авиацией на подступах к Гааге, и т. п.
Опыт применения воздушных десантов в Дании, Норвегии, Голландии и Бельгии показывал, что действия даже тактических десантов, высаживаемых (выбрасываемых) одновременно на ряде участков в ближайшей оперативной глубине или на более удаленном расстоянии от линии фронта, приобретали большое оперативное значение. В сочетании с одновременными ударами авиации и решительным наступлением танковых и пехотных соединений с фронта воздушные десанты могли сорвать или нарушить планомерное стратегическое развертывание вооруженных сил противника, дезорганизовать его оборону, посеять панику среди местного населения и армии, обеспечить высокие темпы развития наступательных операций. Когда начиналось преследование противника, воздушные десанты, выброшенные на пути его отхода, оказывали большую помощь наземным войскам в завершении разгрома отступавших войск.
Особенности действий военно-морского флота. В силу континентального характера сражений, в Европе деятельность военно-морского флота в начальных наступательных операциях немецко-фашистских вооруженных сил (за исключением норвежской) носила ограниченный характер.
В период польской кампании его главная задача сводилась к минированию проливной зоны. Этим самым немецко-фашистское морское командование стремилось обеспечить себе свободу действий для разгрома слабого польского флота и воспретить торговые перевозки противника по Балтийскому морю. Только один раз флот привлекался для поддержки сухопутных войск. Это случилось тогда, когда потребовалось огневое подавление польского гарнизона, героически защищавшего полуостров Хель и порты Вестерплятте и Гдыня. Для решения этой задачи были [235] привлечены устаревший и превращенный в учебное судно линкор «Шлезвиг-Гольштейн» и подобный ему корабль «Шлезиен».
Содействие немецко-фашистского флота войскам, наступавшим в Голландии, Бельгии и Северной Франции, было фактически исключено, так как побережье контролировалось флотами этих государств и английским флотом, господствовавшим в Северном море и Ла-Манше. По этой же причине даже на завершающем этапе майского наступления немецко-фашистских войск, когда прижатые к морю английские и французские части эвакуировались на сотнях судов из Дюнкерка на Британские острова, гитлеровский флот не смог существенно помешать проведению этой операции.
Ограниченные задачи выполнял немецко-фашистский флот и в начальный период войны против Советского Союза. Его основная деятельность в Балтийском море заключалась в минировании прибрежных вод Прибалтики и выходов из Финского залива. Не предпринимали в это время активных боевых действий корабли фашистской Германии на Северном и Черном морях.
Лишь боевые действия немецко-фашистского флота против Дании и Норвегии выделялись своей активностью и решительностью. Они составили важнейшую часть операции гитлеровских войск по захвату этих государств, представлявшей собой систему объединенных единым замыслом ударов морских и воздушных десантов.
«Пятая колонна». В достижении целей начального периода войны гитлеровское военное руководство отводило особое место так называемой «пятой колонне»{228}.
В большинстве стран, которые подвергались фашистской агрессии, ядро «пятой колонны» составляли немецкие национальные меньшинства. Многие граждане немецкой национальности в этих странах были настроены профашистски и состояли членами заграничных секций нацистской партии. В Польше, например, таких лиц насчитывалось около 3 тыс., в Дании — 2 тыс. и в Голландии — 3 тыс.{229}.
Кроме того, во многих странах — жертвах гитлеровской экспансии имелось немало людей из числа представителей господствующих классов или просто деклассированных элементов, которые открыто или тайно являлись сторонниками Гитлера. [236] Они объединялись в партии и политические группировки, в своей деятельности ориентировавшиеся на фашистскую Германию, и даже имели своих доморощенных «фюреров». В Англии это был небезызвестный Мосли, в Югославии — Павелич, в Норвегии — Квислинг и т. д. Разумеется, гитлеровское руководство широко использовало людей подобного типа для подрывной деятельности.
Наконец, в «пятую колонну» входила немецкая агентура, специально засылаемая в различные страны гитлеровским руководством.
Опыт первых операций показал, что в подвергшихся агрессии капиталистических странах, где многие представители правящих классов больше заботились о сохранении своих привилегий, чем об интересах нации, имелась благоприятная почва для подрывной деятельности с самыми губительными последствиями. Особенно наглядно это проявилось во Франции, где профашистски настроенные высшие руководители типа Петэна и Гамелена фактически предали французский народ.
Огромный вред принесла деятельность «пятой колонны» в Польше. Она выразилась в распространении ложных слухов, проведении крупных диверсий и, наконец, в активной вооруженной помощи гитлеровским войскам. Так, польские нацисты вместе с отрядами диверсантов численностью до 5 тыс. человек, переброшенных из Германии под видом шахтеров и заводских рабочих, в первый же день войны захватили в западных районах Польши ряд крупных заводов и шахт, а нацистская организация, сформированная в польской Силезии, взяла под свой контроль Катовице еще до подхода регулярных немецко-фашистских войск.
Местные нацистские группы вкупе с гитлеровской агентурой действовали в Дании, Норвегии, Голландии, Бельгии. Они выполняли и чисто военные задачи, например расчищали заграждения на путях продвижения гитлеровских войск, предотвращали разрушение мостов и полотен железных и шоссейных дорог, ликвидировали узлы и линии связи и т. п. Многие из местных нацистов служили переводчиками и проводниками.
Попытка гитлеровского правительства создать «пятую колонну» в Советском Союзе полностью провалилась. Расчеты на подрыв морально-политического единства советского народа оказались несостоятельными. Высокая политическая сознательность советских людей, их сплоченность вокруг Коммунистической партии и преданность ее идеям оказались непреодолимым барьером для нацистской пропаганды.
Подрывная деятельность в тылу врага в военной истории — явление не новое. Оно наблюдалось во всех без исключения войнах. Но те размеры и формы, которые ей придало гитлеровское руководство в годы, предшествовавшие второй мировой войне, и в ходе самой войны, не имели себе равных. [237]
Война показала, что этот способ борьбы крайне опасен и его нельзя недооценивать, но в то же время он теряет свою эффективность тогда, когда принимаются решительные меры к предотвращению подрывной деятельности и на борьбу с «пятой колонной» встает весь народ, вооруженный сознанием высокой ответственности за безопасность родины.
Анализ начальных наступательных операций на европейских театрах военных действий показывает, что их роль и значение в войне резко возросли. Применение в массовом масштабе таких средств, как танки и авиация, решительные формы и способы ведения вооруженной борьбы привели к резкому увеличению размаха боевых действий. В ходе первых операций немецко-фашистская армия, упреждая противников в стратегическом развертывании вооруженных сил и овладевая стратегической инициативой, оказывалась способной не только захватывать огромные территории и наносить тяжелое поражение крупным стратегическим группировкам противника, но и выводить из войны целые государства.
Решающая роль в достижении крупных результатов в ходе начальных операций принадлежала первому внезапному удару, в который вкладывалась вся мощь воздушных и наземных сил, выделенных для ведения этих операций и заранее сосредоточенных на избранных направлениях.
Основой ударных группировок немецко-фашистской армии являлись танковые войска и авиация. Их массированное и целеустремленное применение на направлениях главных ударов приводило к быстрому прорыву фронта обороны, его дроблению или глубокому рассечению, к образованию широких брешей, заполнить которые оборонявшейся стороне не всегда удавалось. Боевые действия с самого начала войны принимали высокоманевренный характер.
Стремительность развития начальных наступательных операций в широких полосах, достигавших иногда более тысячи километров по фронту, приводила к тому, что боевые действия шли одновременно и в приграничных районах, и в оперативной глубине, удаленной от границы на сотни километров. Сплошной фронт в ходе начальных операций исчезал. Чтобы восстановить его, оборонявшейся стороне, если она располагала достаточной территорией, приходилось отводить свои войска на значительную глубину и там на заранее подготовленных или поспешно создаваемых оборонительных рубежах, используя резервы, выдвигаемые из глубины страны, оказывать организованное противодействие наступавшим войскам. Возможность вести активную стратегическую оборону в таком виде оказалась под силу только [238] Советскому Союзу, обладавшему и большой территорией, и огромным военно-экономическим потенциалом, и, главное, морально-политической стойкостью народа и его Вооруженных Сил.
Стратегические последствия серии начальных операций, осуществленных фашистской Германией последовательно на западном и восточном фронтах, были огромны. В начальных операциях потерпели поражение Польша, Дания, Норвегия, Голландия, Бельгия, Люксембург, Югославия, Греция, Франция. Англия лишилась в Европе своих союзников и оказалась под угрозой вторжения немецко-фашистских войск на свою территорию.
Сопротивление, оказанное немецко-фашистской армии на советско-германском франте, и потери, понесенные ею в ходе начальных операций, сорвали стратегические расчеты гитлеровского командования. Вместо беспрепятственного продвижения в глубь советской территории, как это предусматривалось планом «Барбаросса», немецко-фашистские войска вынуждены были на важнейших направлениях отражать сильные удары наших войск. Идея молниеносного разгрома Советского Союза рушилась. Война превращалась в затяжную; привходящие факторы, игравшие первостепенную роль в начальных операциях, теряли свое значение. [239]