Содержание
«Военная Литература»
Военная мысль

В битвах в древние и средние века

Военная хитрость зародилась в далеком прошлом. Ее зачатки начали формироваться еще в первобытном обществе. Уже тогда в ходе межплеменных столкновений или столкновений внутри племени могли проявляться элементы военной хитрости. Появление избыточного, а затем и прибавочного продукта привело к массовым и организованным вооруженным столкновениям. То, что прежде применялось для охоты на зверей (засады, ловушки и т.д.), стало использоваться в войне, которая велась ради грабежа, сделавшись, по словам Ф. Энгельса, «постоянным промыслом».

Рассказывает о военной хитрости в своих легендах и греческая мифология. Так, в одной из них говорится, что во время очередного своего похода мифический Бахус расположился лагерем в неком пустынном и укрытом месте. Разведчики сообщили, что вблизи находится лагерь более сильного противника. Бахуса охватил страх, но один из его приближенных — Пан, покровитель пастушества, охоты и рыболовства, не растерялся и отдал распоряжение, чтобы с наступлением темноты войска Бахуса подняли сильный шум, который, повторяемый эхом лесов, скал и ущелий, убедил бы противника в том, что на него идет могучий враг. Неприятеля охватил ужас, и он обратился в бегство.

Одним из ранних упоминаний о применении военной хитрости в древности было описание Гомером Троянской войны в середине XIII века до н.э. В частности, он рассказывает о засадах, в которых, по его словам, «больше всего проявляется доблесть воинов». Эта война длилась около 10 лет и закончилась после того, как греки хитростью овладели Троей. Они демонстрировали снятие осады города, а тем временем скрытый внутри огромного, изготовленного специально для этого деревянного коня греческий отряд проник в Трою, перебил стражу, открыл ночью ворота города и впустил свое войско. Троянский конь с тех пор стал олицетворением коварства и обмана по отношению к противнику. [28]

Любопытным документом для изучающих военную историю является Ветхий завет, содержащий много примеров действий с применением хитрости. Один из наиболее известных — это осада Иерихона израильтянами под предводительством Иисуса Навина, которая, по преданию, относится примерно к тому же периоду, что и Троянская война.

«...Тогда сказал Господь Иисусу: Пойдите вокруг города все, способные к войне, и обходите город однажды в день; и это делайте шесть дней. И семь священников пусть несут семь труб юбилейных пред ковчегом; а в седьмой день обойдите вокруг города семь раз, и священники пусть трубят трубами. Когда затрубят юбилейные трубы, когда услышите звук трубы, тогда весь народ пусть воскликнет громким голосом; и стена города обрушится до своего основания...». Иисус выполнил все в точности, как сказал ему Господь, и «обрушилась стена города до своего основания, и народ пошел в город, каждый со своей стороны, и взяли город».

Допуская элемент иносказания, который присутствует в Библии, и в частности в Ветхом завете, каково же разумное объяснение того, что произошло? Существует много версий, начиная от воздействия ритмичного шага осаждающих, обходящих город семь раз подряд (что-то наподобие эффекта, возникающего при ходьбе в ногу на мосту), до эффекта воздействия труб и крика израильтянской армии; возможно также, что в тот самый момент, когда израильтяне были готовы идти на штурм, стены города разрушило землетрясение. Однако имеется гораздо более простое и более правдоподобное объяснение.

Целью хождения день за днем вокруг города было, вероятно, внушить его защитникам мысль об обычности этой процессии. Вначале они могли решить, что атака неминуема, затем они, видимо, пришли к выводу, что это своего рода религиозный обряд. В любом случае после пяти или шести дней этого [29] представления у них должно было возникнуть ложное чувство безопасности, и возможно, уже не все защитники занимали свои позиции на крепостных валах. Израильтяне же, увидев, что их цель достигнута, внезапно изменили свой маршрут, взобрались на крепостные валы или пробили в них бреши и на глазах изумленных защитников ворвались в город. Эта уловка внушения противнику чувства ложной безопасности — хорошо испробованная и надежная тактика, которую неоднократно применяли в истории.

Захватив Иерихон, Иисус Навин решил идти в Иудейские горы, намереваясь разбить хананеев в гарнизоне Гай и их союзников в небольшом городе Вефиль. Он знал, что прямая атака на Гай окончится неудачей, и он также знал, что армии хананеев и жителей Вефиля были больше его армии, поэтому следует разделить их и разбить по частям.

Он принял решение напасть на Гай с севера, затем симулировать поражение и отступление, понуждая гарнизон Гая к преследованию. В то же самое время он спланировал размещение значительного числа воинов на позиции, расположенной к югу от города. Затем они предприняли внезапную атаку, в ходе которой большинство защитников были выманены в северном направлении. «И Иисус и весь Израиль, будто пораженные ими, побежали к пустыне. А они кликнули весь народ, который был в городе, чтобы преследовать их... В Гае и Вефиле не осталось ни одного человека, который не погнался бы за Израилем. И город свой они оставили отворенным... Сидевшие в засаде тотчас встали с места своего... и побежали и зажгли город огнем». В этот момент Иисус остановил свои войска, и они повернулись к преследователям лицом. Имея позади себя горящий город и теперь уже полностью окруженные израильтянами, хананеи обратились в бегство. Это было классическое применение увертки, уловки и хитрости. [30]

Проявление военной хитрости в давние времена сводилось преимущественно к несложным приемам и способам, для чего не требовалось больших материальных затрат и длительного времени. Иногда достаточно было осуществить обманное действие, например устроить засаду, и этим обеспечить успех сражения. Эффект внезапности, как правило, был кратковременным: он оказывал влияние в основном на результаты одного сражения и не сопровождался большими материальными потерями. По мере развития производительных сил и появления новых средств вооруженной борьбы значение военной хитрости для достижения победы возрастало. Исторические примеры наглядно свидетельствуют о том, что благодаря искусству военной хитрости удавалось победить даже превосходящее по численности войско и выиграть сражение.

В истории войн, пожалуй, не было полководца, который ни пытался бы хитростью добиться победы над противником, а противоборствующие стороны ни прибегали бы к различного рода ухищрениям и уловкам, вводящим в заблуждение друг друга относительно истинных намерений. Без скрытности подготовки действий и без введения неприятеля в заблуждение не может быть внезапности. А без внезапных, стремительных и решительных действий войск не бывает и победы.

Представляют интерес действия хеттов (племена, населявшие Малую Азию) против египетского войска фараона Рамсеса II в бою под Кадешем в 1312 году до н.э. Египетское войско выступило из пограничной крепости Джара. Специально выделенный отряд доносил, что противника нигде нет. На 29-й день похода египтяне разбили лагерь южнее Кадеша. К Рамсесу привели двух перебежчиков, заявивших, что они посланы вождями [31] двух племен, не желающих воевать на стороне хеттов. По сведениям перебежчиков, войско хеттов и их союзников находилось в районе города Тунип, на расстоянии 150 км от Кадеша. Показания перебежчиков подтвердили донесения разведывательного отряда.

На самом же деле хетты скрытно расположились к северу от Кадеша. Хеттский царь Муваталлу, заметив движение египтян к Кадешу, переправил свое войско на правый берег реки Оронт и начал движение к югу. Это был скрытный фланговый марш в целях внезапного нападения на египетское войско во время похода. В итоге потери египтян были столь велики, что Рамсес II, хотя и вынудил хеттов укрыться в городе, не решился штурмовать такую сильную крепость, как Кадеш, и возвратился в Египет. В действиях хеттов заслуживает внимания сочетание способов введения в заблуждение (дезинформация через «перебежчиков») и скрытности (искусная маскировка при совершении флангового марша).

Заметный след в войнах рабовладельческих государств оставили древние скифы — племена, некогда населявшие Северное Причерноморье. Их методы ведения боя и военная хитрость приносили им немало побед. Бой они начинали обычно действиями дальних засад, обходами противника или ложным отступлением с неожиданным переходом в контратаки. При успешном исходе боя скифы преследовали противника до полного его уничтожения. Потерпев поражение, они не отказывались от борьбы и продолжали ее до тех пор, пока не добивались перелома в свою пользу или не были разбиты наголову.

В 529 году до н. э. персидское войско форсировало реку Оке и разбило один из передовых скифских отрядов. Скифская царица Томирис приказала своему войску немедленно отступить, чтобы завлечь врага вглубь своей территории и там уничтожить его. Ободренные удачей, персы преследовали скифов и были завлечены в ущелье, заранее выбранное в качестве ловушки. [32]

В этом ущелье было истреблено все персидское войско, а их царь Кир убит.

Применяли военную хитрость скифы и в войне за свою независимость против огромного персидского войска царя Дария I, пытавшегося захватить богатое Северное Причерноморье. Скифские вожди на совете приняли решение дать отпор персам. С этой целью был намечен план ведения войны: в решающий бой не вступать и отступать по территории тех скифских племен, которые отказались воевать с персами; те, которые, по словам Геродота, «добровольно не пожелали вести войну с персами, должны были воевать хоть поневоле». Навстречу неприятелю скифы выслали отряд из лучших всадников, который напал на персов, а затем отступил в направлении реки Танаис (Дон). Персы, непрерывно преследуя его, оказались в безлюдных степях, имея позади себя опустошенный тыл. Чтобы настигнуть и разбить скифов, персы совершили большой маневр быстрым выдвижением сначала на север, а затем на запад. Однако отряды скифов бой не приняли и все время держались от персидского войска на удалении одного дня пути. Наконец Дарий, войска которого утомились, направил к скифскому царю Иданфирсу посла и предложил или сражаться, или покориться. Царь ответил, что раньше времени скифы в бой не вступят, раз это им невыгодно. Задержка на чужой территории лишь ухудшала стратегическое положение персидского войска. После изнурительного похода, понеся большие потери, персы вынуждены были возвратиться в пределы своей страны.

Не прославили Дария и его персидские походы, имевшие целью покорение Эретрии и Афин. Особенно крупным было поражение от греков в Марафонской битве (490 год до н.э.). [33]

Войска персов высадились неподалеку от местечка Марафон на небольшой равнине, стиснутой между горами и морем. Навстречу 20-тысячному войску Дария с 11 тысячами пехотинцев поспешил афинский стратег Мильтиад. Он хорошо знал тактику персов и поставил свои войска около афинской дороги в узком выходе из Марафонской долины. Греческие гоплиты — воины с тяжелыми копьями и щитами — сомкнутым строем (фалангой) перегородили километровое пространство между горными склонами, покрытыми деревьями и кустарником. Мильтиад приказал валить деревья впереди правого и левого флангов. Так были устроены засеки. В них укрылась легкая пехота — воины с луками, дротиками и пращами.

Заняв такую позицию, Мильтиад лишил персов их главного преимущества — действий конницы, нападавшей на фланги и сминавшей их. Чтобы ударить по флангам греков, коннице Дария пришлось бы пробираться по кручам и завалам. Не могла конница участвовать и в атаке с фронта — на узком месте едва умещалась пехота персов. [34]

Три дня и три ночи стояли персы и греки друг против друга. Греки не хотели менять выгодную позицию, к тому же к ним на помощь спешили спартанцы. Персы надеялись выманить противника на равнину, где могла действовать конница. Рассудив, что приход спартанцев только усилит противника, они начали наступление. Когда персы приблизились к грекам и начали осыпать их градом стрел и камней, Мильтиад приказал своим воинам начать атаку.

Сомкнутая масса греков двинулась вперед. Первая шеренга, соединив щиты, была как бы стеной, за которой шли, приготовившись к удару длинными копьями, вторая шеренга, третья, четвертая... Сначала воины шли быстрым шагом, затем побежали, чтобы скорее миновать место, поражаемое стрелами, и набрать инерцию для удара.

Удар оказался мощным. Первые ряды персов были сбиты. Однако, подтянув свежие силы, они начали теснить греков. Середина греческой фаланги прогнулась. В этот момент фланги греческого строя выдвинулись вперед и сжали противника, как клещи. Персы побежали к своим кораблям.

Персы потеряли до 6400 человек убитыми. Потери греков составили менее 200 воинов.

Приемы военной хитрости не раз использовались в Пелопоннесской войне (431–404 годы до н.э.). Так, в бою на острове Сфактерия в 425 году до н.э. Ификрат, полководец афинян, должен был провести войско через места, контролируемые лакедемонянами. К одной стороне прохода примыкали горы, другую — омывало море. Дождавшись, когда выдался день холоднее обычного, Ификрат выбрал наиболее крепких воинов и приказал им скрытно пробраться вдоль самого берега моря, а затем внезапно ударить с тыла и уничтожить заставы противника.

Успешно применял военную хитрость в боевых действиях царь Македонии Филипп II. В войне с Фивами и Афинами (338 год до н.э.) он демонстративными действиями и ложным [35] письмом сумел отвлечь внимание противника от места готовящегося наступления и усыпить его бдительность. Форсированным маршем ночью Филипп перешел через перевал и оказался в тылу греков. Неприятель был вынужден отступить. Воспользовавшись этим, Филипп совершил новый маневр — повернул свою армию обратно и через не защищенный теперь перевал снова обрушился на врага. В результате этого сражения Македония установила господство над Грецией.

Армии древних много времени проводили в походах. Часто путь войскам преграждали реки, заливы, моря. Нередко преодолевать водные преграды приходилось на виду у неприятеля. Это заставляло искать различные способы наведения переправ, используя при этом приемы введения противника [36] в заблуждение. Один из примеров — бой на реке Гидасп в 326 году до н.э.

Армия индусов под командованием царя Пора, преграждая пути вторжения в свою страну, расположилась лагерем на левом берегу реки Гидасп. На противоположном берегу сосредоточилась македонская армия. Александр Македонский приказал перевезти сухим путем с реки Инд суда, разобрав их по частям. Для введения противника в заблуждение относительно времени и места переправы отряд конницы неоднократно в разных пунктах демонстрировал попытку форсирования реки. Противник, убеждаясь каждый раз в том, что тревога ложная, возвращался в свой лагерь. Вскоре он перестал реагировать на действия македонской конницы.

Александр Македонский выбрал место для реального форсирования рядом с большим лесистым островом, который хорошо скрывал переправу войск. В лесу были собраны суда и приготовлены шкуры, набитые соломой. Часть сил македонцев, расположившись напротив индусов лагерем, демонстративными действиями сковала на этом участке их войска. Ночью, воспользовавшись сильной грозой, македонская армия на судах и шкурах форсировала реку.

Ганнибал в Пунических войнах Карфагена с Римом всегда стремился дать сражение в выгодных для себя условиях. Так, в бою на реке Треббии (218 год до н.э.) при небольшом численном [37] превосходстве над римлянами (40 тыс. против 36 тыс.) карфагенская армия насчитывала в своих рядах в два с половиной раза больше конницы (10 тыс. против 4 тыс.), но это преимущество можно было использовать только в бою на открытой местности. Поэтому Ганнибал решил демонстративными действиями заставить противника выйти из укрепленного лагеря на равнину и здесь дать ему сражение. Отрядам карфагенской армии было приказано опустошать селения вокруг римского лагеря и произвести ряд набегов на союзников римлян — аноманов. Аноманы обратились за помощью к римским консулам, которые выделили им сильный отряд. Римляне разбили несколько небольших карфагенских отрядов. Эти «победы» ввели в заблуждение римлян, вселив в них уверенность в своих силах. Сенат потребовал от своих консулов более решительных действий.

Нумидийская конница Ганнибала, перейдя реку Треббию, вышла к лагерю противника. Римляне, двинув навстречу свою конницу и легкую пехоту, атаковали карфагенян, обратив их в бегство. Демонстрация отступления Ганнибалу удалась. В ходе преследования римлянами отступавшей в беспорядке конницы Ганнибал выслал подкрепление — небольшой отряд легкой пехоты, который также был разбит. Этот вторичный «успех» толкнул римлян на вывод из лагеря всего войска в целях полного разгрома карфагенян. Когда римские легионы оказались на [38] равнине, завязался бой у реки Треббии, инициативу которого держал в своих руках Ганнибал. Римляне потерпели поражение.

Свой успех карфагеняне тщательно подготовили, заставив римлян поверить в легкую победу. Они вызвали римскую армию на бой в выгодных для себя условиях, умело использовав особенности местности.

Примечательным в этом отношении является и сражение у Тразименского озера (217 год до н.э.) (схема 1). Ганнибал, узнав, что римская армия движется по его следам, решил, воспользовавшись условиями местности, устроить засаду. Дорога, по которой выдвигался противник, проходила в узком промежутке между горами и берегом озера. Ганнибал расположил свои войска в местах, где дорога расширялась. В ближайшей долине он сосредоточил галлов, а в следующей стал сам с африканской и испанской пехотой; балеарские стрелки и легкая пехота, затаившись на склонах гор, должны были оттуда поражать римлян. Засаде благоприятствовал туман. Римляне на рассвете двинулись вдоль берега в походном порядке, не приняв необходимых мер предосторожности. Пройдя мимо засады, римская армия втянулась в дефиле Тразименского озера. Ганнибал двинул испанскую и африканскую пехоту против головы римской колонны. Галльские войска и конница стремительно ударили во фланг и тыл, а балеарские стрелки и легкая пехота атаковали сверху. Римлян охватила паника, в сгустившемся тумане под ударами карфагенян все перемешалось. В результате трехчасового боя римские войска были разгромлены. Погибло более 15 тыс. римлян, остальные были взяты в плен.

Военную хитрость неоднократно применяли и римские полководцы. Один из примеров приводит в своих «Анналах» римский историк Корнелий Тацит. В 23 году н.э. блестящей победой, добытой благодаря применению военной хитрости, была завершена война в Африке с нумидийцем Такфаринатом. Долабелла, командовавший римскими войсками, разбил свои силы на четыре колонны и создал когорты легковооруженных воинов. До этого тяжеловооруженное войско наступало в одном направлении. Как только было получено известие, что нумидийцы расположились в районе Авзея, немедленно и с величайшей поспешностью туда устремились когорты легковооруженных воинов и подразделения конницы. Ни те, ни другие не были осведомлены о том, куда их ведут. Нумидийцы, рассчитывая на неприступность окружавших их лагерь гор, проявили полную беспечность. И едва забрезжил рассвет, как под звуки [39] труб, с яростным криком римляне бросились на полусонного противника, кони которого были стреножены или бродили на удаленных пастбищах. «У римлян — сомкнутый строй пехотинцев, правильно расставленные отряды всадников, все предусмотрено для сражения; напротив, у ни о чем не подозревавших врагов ни оружия, ни порядка, ни плана действий, и их хватают, тащат, убивают, как овец». Такфаринат, чтобы избежать плена, бросился на мечи римлян.

Разнообразием форм и способов военной хитрости сопровождалось восстание Спартака, продолжавшееся с 73 (или 74) по 71 год до н.э. В 73 году римский сенат понял действительную опасность восстания рабов и решил уничтожить восставших. Но удалось это лишь через два года. Быстрому разгрому армии рабов помешал полководческий талант Спартака, его умение, в том числе и благодаря применению военной хитрости, противостоять превосходящим силам римского войска. Об изобретательности Спартака писали многие исследователи восстания. Вот некоторые эпизоды применения им военной хитрости.

Отряд Спартака укрепился в труднодоступном районе на склонах Везувия. Римляне, во главе которых был претор (командующий [40] войсками) Клодий, обнаружив отряд, заняли единственный спуск с горы. Спартак, попав, казалось бы, в безвыходное положение, решил пойти на хитрость. Из виноградных лоз были сплетены лестницы, по которым ночью восставшие спустились со скал и, пользуясь беспечностью римлян, внезапно с тыла атаковали их.

Другой эпизод. Когда, претор Вариний преградил путь армии восставших, намереваясь дать сражение, Спартак перед воротами своего лагеря вбил столбы и привязал к ним трупы воинов в полном вооружении, так что «для смотрящих издали они представляли вид военной стражи, а по всему лагерю велел разложить огни. Обманув врага такой хитростью, он под покровом ночной тишины увел свои войска».

Еще один случай. Красс, преследовавший Спартака, решил запереть главные силы восставших, сосредоточенные на Бруттийском полуострове. Через весь перешеек был выкопан большой ров, вдоль которого насыпан высокий вал, оборонявшийся несколькими легионами. Однако это не устрашило повстанцев. Спартак и в данном случае прибег к военной хитрости. Расставив в своем лагере чучела вооруженных воинов и приказав развести всюду костры, он под покровом снежной вьюжной ночи вывел войска из лагеря. Засыпав часть рва деревьями и землей, армия рабов скрытно переправилась через него, прорвала укрепленную линию римлян и нанесла им поражение. Возможно, Спартак пожертвовал частью конницы, чтобы заполнить телами убитых животных ров.

Еще одну хитрость Спартак задумал осуществить в своем последнем сражении. Понимая, что шансы на успех на открытой местности у него невысокие, Спартак решил использовать психологический фактор: во время боя убить Красса и этим вызвать замешательство в римской армии, оставшейся без полководца. По-видимому, Спартак в самом начале боя во главе наиболее сильного и хорошо вооруженного отряда ворвался в ряды римлян и попытался добраться до Красса. Так, собственно, и рассказывает Плутарх: «Он устремился на самого Красса, но из-за массы сражающихся и раненых ему не удалось добраться до него». Отряд, вероятно, слишком далеко оторвался от своих основных сил и был окружен. Спартак погиб. Ряды восставших охватила паника. Аппиан говорит, что после гибели Спартака «остальное его войско, пришедшее в полный беспорядок, было изрублено». Таким образом, Спартак стал жертвой собственной хитрости. [41]

Сражение при Фарсале (48 год до н.э.) выдающегося римского полководца Цезаря в гражданской войне против Помпея также характерно использованием приемов военной хитрости. Для поддержания своей малочисленной конницы Цезарь привлек специально подготовленных к совместным действиям с ней молодых легионеров.

Заметив сосредоточение конницы Помпея против своего правого крыла, он приказал своей коннице в случае встречи [42] с неприятелем, уклоняясь от удара, отходить назад и выставил перпендикулярно общему фронту шесть лучших когорт из третьей линии за правым флангом пехоты. Остаток третьей линии Цезарь оставил в виде общего резерва, считая, что ею закаленная в боях пехота центра, построенная в две линии когорт, удержится против трех линий Помпея. Конница Помпея, преследуя конницу Цезаря, подставила свой фланг когортам, стоявшим за правым флангом Цезаря. Когорты Цезаря атаковали неприятельскую конницу и, смяв ее, охватили левое крыло пехоты Помпея. Общий резерв Цезаря нанес последний удар, что и решило исход сражения.

Оригинальные приемы и изобретательность применялись в иудейской войне (66–73 годы) при обороне крепостей Иотопаты и Иерусалима.

Когда римляне, осаждавшие Иотопату, возвели вал почти до уровня зубцов крепостной стены, Иосиф, руководивший осажденными, собрал в городе каменщиков и приказал им нарастить крепостную стену. Для защиты работавших на стене были установлены столбы и на них натянуты свежие воловьи шкуры, которые задерживали камни, бросаемые метательными машинами противника; неопасными становились и горящие головни, падавшие на мокрые шкуры, и стрелы, скользившие по их поверхности.

Тогда противник решил поставить таран. Для того чтобы уменьшить его разрушительную силу, Иосиф приказал набивать мешки мякиной и опускать их каждый раз на то место, куда прицеливался таран. Мешки изменяли направление удара тарана и ослабляли его. Кроме того, оборонявшиеся бросали на мостки распаренную верблюжью траву, ступая по которой, римские воины скользили и, не удержавшись на ногах, падали вниз. Противник вынужден был прекратить штурм.

При обороне Иерусалима оборонявшиеся соорудили подземный ход к креплениям осадных машин неприятеля, принесли туда сухие дрова, обмазанные смолой, и подожгли их. Когда крепления загорелись, осадные машины римлян рухнули.

В войнах феодального периода рождались свои формы и способы военной хитрости.

Заслуживают внимания военные действия монголо-татарских племен, которые широко применяли такие приемы, как заманивание противника в ловушку, устройство засад, скрытное сосредоточение с последующим стремительным нападением с разных направлений. Об этих приемах военной хитрости [43] писал Плано Карпини в упомянутой книге «История Моголов». Применяли они коварство и вероломство. Так, в злосчастной битве на реке Калка (1223) монголо-татары окружили лагерь князя Мстислава Киевского. Три дня дружина киевского князя отражала атаки неприятеля. Понеся большие потери и поверив обещаниям противника беспрепятственно пропустить войска к Киеву, Мстислав сложил оружие. Монголо-татары подло нарушили обещание и уничтожили всех пленных. [44]

История государства Российского хранит множество примеров побед русского и братских ему народов в войнах и сражениях во славу Отечества и помнит имена замечательных русских полководцев, своим мужеством и военной хитростью способствовавших этим победам.

Прежде всего следует вспомнить поучительные приемы вооруженной борьбы наших предков — древних славян. В войнах они использовали такие приемы военной хитрости, как демонстрация отступления или бегства, заманивание неприятельского войска на выгодные для себя позиции, устройство засад.

Византийский император Маврикий в своем трактате о военном искусстве «Стратегикон» пишет о славянах: «Сражаться со своими врагами они любят в местах, поросших густым лесом, в теснинах, на обрывах; с выгодой для себя пользуются засадами, внезапными атаками, хитростями, и днем и ночью, изобретая много разнообразных способов. Опытны они также и в переправе через реки, превосходя в этом отношении всех людей. Мужественно выдерживают они пребывание в воде, так что часто некоторые из числа оставшихся дома, будучи застигнуты внезапным нападением, погружаются в пучину вод. При этом они держат во рту специально изготовленные большие выдолбленные внутри камыши, доходящие до поверхности воды, а сами, лежа навзничь на дне (реки), дышат с помощью их...». И далее: «Часто несомую добычу они бросают как бы под влиянием замешательства и бегут в леса, а затем, когда наступающие бросаются на добычу, они без труда поднимаются и наносят неприятелю вред».

Признавая превосходство славян в военных хитростях, византийские военачальники перенимали их приемы. Летописец рассказывает, что однажды во время боевых действий против готов (германских племен) на помощь к Велизарию прибыли Мартин и Валериан, приведя с собой 1600 всадников. Большинство из них были гунны, славяне и анты.

Обрадованный Велизарий выслал к укреплениям неприятеля отряд в 200 всадников во главе со своим телохранителем по имени Троян для заманивания готов. Поднявшись на холм, всадники старались привлечь к себе внимание неприятеля и обстреливали его. Стрелы их точно попадали в цель. Наконец, израсходовав запас стрел, всадники повернули назад, преследуемые готами. Когда они добрались до стен Рима, специально «приставленные к этому люди стали пускать во врагов из машин стрелы, и испуганные варвары приостановили [45] свое преследование. Говорят, что в этом деле у готов погибло не меньше тысячи».

Даже действуя в непривычной для себя обстановке, славянские племена применяли приемы, необычные и для римлян, и для готов. Автор «Стратегикона» особенно подчеркивал опасность борьбы против славян. Видимо, и на своем, и на чужом опыте он убедился, что воевать со славянами не так-то просто, а победить их — тем более. Он писал, что сражаться в открытую против мужественных, храбрых и отважных славянских народов очень опасно, поэтому лучше действовать искусно, посредством тайных ухищрений, хитрости и обмана, а не явно, открытой силой.

При осаде византийского города Топер большая часть войска славян приблизилась к городу скрытно и затаилась в окрестностях. Небольшой отряд подошел к воротам и начал осыпать стрелами стражу. Гарнизон крепости, надеясь легко победить неприятеля, выступил из ворот, но тут отряд стал отходить, увлекая его за собой. Находившиеся в засаде воины, отрезав гарнизон от крепости, уничтожили его и без особого труда взяли город.

Случалось, что на врага, укрывшегося в лесу, славяне выпускали голодных пчел из колод и спустя некоторое время нападали на него. [46]

Умелое применение разнообразных приемов военной хитрости — характерная черта военного искусства средневековой Руси, о чем свидетельствуют многочисленные факты, содержащиеся в летописях. К примеру, Святослав в своих походах против хазар и других восточных народностей и племен использовал такой прием, как оповещение противника о своих намерениях: «Посылаша к странам глаголя: «хочу на вы ити». Этим князь добивался того, что противник заранее сосредоточивал в одном месте свои силы, предоставляя Святославу возможность разбить их. Однако прием мог только навредить в борьбе против искушенных византийских военачальников и политиков, поэтому в Балканских походах он не применялся.

Или еще одно свидетельство: «В лето 1151... Изяслав дивно исхитрил ладьи. Гребцов в них не было видно, виднелись только весла, ибо ладьи были покрыты досками. Бойцы стояли наверху в броне и стреляли, а кормчих было двое — один на носу, а другой — на корме; куда хотели, туда и шли, не оборачивая ладей».

Военная хитрость широко применялась в войнах Киевской Руси с кочевниками в IX-XII веках. Хорошо известен исторический факт, как печенежский «князь» Куря подстерег и убил Святослава у днепровских порогов, когда тот возвращался из очередного Балканского похода. Сменявшие друг друга печенеги, торки, половцы не раз застигали русские войска врасплох, нанося им большие потери. Так, 20 июля 1096 года хан Боняк — глава лукоморских половцев, убедившись, что войска русских князей ушли на левый берег Днепра, «приде... к Кыеву внезапу и мало в град не въехаша». В свою очередь, немало хитрости в борьбе с кочевниками проявляли и киевские князья. Особенно преуспел в этом Владимир Мономах. Так, в 1111 году русская рать, состоявшая из конницы и пехоты, частично перевозимой на санях, под водительством Владимира Мономаха выступила в степь как никогда рано, в конце февраля, что оказалось для половцев полной неожиданностью. В середине марта, совершив за 22 дня 600-километровый переход, она вышла на Дон. Был взят без боя город Шурукань, столица половцев, а 26 марта нанесено поражение их главным силам.

В знаменитом Ледовом побоище (1242) Александр Невский, хорошо зная тактику действий ливонских рыцарей, решил их победить хитростью.

Ядро армии крестоносцев Ливонского ордена составляли обычно феодалы-рыцари. Сражались они каждый в одиночку и в любой момент, из страха или в погоне за добычей, могли оставить [47] поле боя. Войско рыцарей, вступая в сражение, применяло особый строй, имевший вид клина или трапеции, называемый в русских летописях «свиньей». Пешие порядки предназначались для поддержки рыцарей. Задача клина сводилась к раздроблению центральной, наиболее сильной части неприятельского войска. Применяя такое построение, крестоносцы не раз наносили поражение разрозненным отрядам ливов, латгалов, эстов. Но русские нашли средство борьбы с закованной в броню «свиньей». Примером является знаменитая битва на льду Чудского озера.

Обычный для того времени боевой строй русских войск состоял из сильного центра, где стоял большой полк («чело»), и двух менее сильных флангов («крылы»). Это построение не было наилучшим в борьбе со «свиньей» крестоносцев, да и ливонские рыцари знали о таком построении русских. Александр Невский пошел на хитрость. Он построил войска у самого узкого места Теплого озера, которое соединяет Чудское и Псковское озера. Здесь были теплые ключи, и Александр надеялся, что лед не выдержит тяжелых конников. Кроме того, на этот раз он сосредоточил основные силы на флангах, а слабой середине приказал отходить на лед озера. Полки он расположил у крутого восточного берега Чудского озера и у острова Вороний Камень, против устья реки Желча. Избранная позиция была выгодна еще и тем, что враг, двигавшийся по открытому льду, был лишен возможности определить расположение, численность и состав русских войск.

5 апреля 1242 года вся масса немецких рыцарей устремилась на дружины Александра. Середина русских войск, как и было задумано, стала отходить на лед. Крестоносцы, посчитав битву выигранной, бросились преследовать отходящих, однако были неожиданно атакованы с флангов основными силами русских и окружены. Лучники с самострелами внесли полное расстройство в ряды столпившихся на льду рыцарей. Лед не выдержал их тяжести и стал проваливаться, ливонское воинство начало тонуть. Лишь некоторым удалось вырваться из окружения и бежать. Русская конница преследовала их 7 км до Суболичского берега. Дружины Александра одержали полную победу.

Начало открытой борьбе за освобождение Руси от монголо-татарского ига положил великий князь московский Дмитрий, который в сложной внутренней и внешней обстановке добивался объединения Русского государства. Отказавшись платить дань, князь Дмитрий Иванович навлек на Русь походы [48] Золотой Орды. Первый из них под руководством мурзы Бегича летом 1378 года был сорван победой объединенных сил князя московского, рязанцев и литовско-русской дружины Андрея Ольгердовича на реке Воже.

Мамай, став ханом Золотой Орды, решил новым походом на Русь укрепить пошатнувшуюся власть монголо-татар над русским народом.

Летом 1380 года в Москве распространилась весть о новом грозном нашествии. К этому времени войска хана Мамая переправились через Волгу и сосредоточились основными силами у устья реки Воронеж. Ожидая подхода войск своих союзников, Мамай медленно продвигался в направлении к Дону.

На созванном в Москве совете Дмитрий изложил свой план — не допустить соединения неприятельского войска, разбить его по частям, начав с монголо-татар.

Войска Дмитрия сосредоточились в Коломне, но еще раньше навстречу Мамаю был направлен сильный разведывательный отряд («крепкая сторожа»). От разведки к великому князю одно за другим приходили известия о продвижении вражеских войск. Приказав воеводе Вельяминову собирать отставших, Дмитрий форсированным маршем, ни одного дня не давая войскам на отдых, прошел расстояние от Оки до Дона — свыше 200 км — в течение семи суток.

7 сентября между устьем Непрядвы и селением Татинка русские войска навели переправы и отыскали броды. В ночь на 8 сентября они переправились на правый берег Дона. Еще во время переправы великому князю стало известно, что противник разведал о выходе русских к Дону и что войска Мамая спешат [49] к реке с целью воспрепятствовать их переправе — это давало возможность выиграть время для подхода войск литовского князя Ягайло. Дмитрий, учитывая это, ускорил переправу через Дон и расположился на Куликовом поле. Таким образом, задержать русских на переправе Мамаю не удалось, и ночь на 8 сентября противники провели на Куликовом поле, расположившись в боевых порядках друг против друга.

Боевой порядок русских войск (схема 3) был построен с таким расчетом, чтобы заставить татар наступать фронтально и помешать им ввести в бой одновременно все войска, вынудив Мамая раздробить свои силы. В результате численное превосходство татар, на которое рассчитывал Мамай, не сыграло своей роли.

Русские войска расположились на Куликовом поле, ограниченном с севера реками Дон и Непрядва, с запада и востока — их притоками и оврагами. Впереди встал передовой полк, за ним — большой полк из пехоты и конницы, на флангах расположились полки правой и левой руки. Кроме того, непосредственно за левым флангом большого полка был расположен частный резерв. За левым флангом всего боевого порядка, в лесу, [50] скрытно расположился засадный полк (общий резерв). До того как принять решение, Дмитрий вел разведку противника, наблюдая за его сборами и движением. В результате он распознал замысел Мамая и противопоставил ему свой.

Расположив войска на позиции, князь Дмитрий согласно рыцарской традиции убыл к сторожевому полку, чтобы начать битву. Побудило князя отправиться к сторожевому полку и другое обстоятельство. Когда к 11 часам рассеялся туман, покрывавший Куликово поле, русские воины увидели мамаевы полчища, которые надвигались на русские полки. Здесь многих новобранцев охватили неуверенность и страх, а некоторые стали пятиться и «на беги обратишася». Тогда-то Дмитрий Иванович и возглавил атаку сторожевого полка. Чутье полководца подсказало ему, что исход битвы будет зависеть от того, удастся ли ему воодушевить дрогнувших «небывальцев» и одновременно сбить первый наступательный порыв врага.

Князь атаковал вражеский авангард во главе отряда отборной конницы, закованной в броню. Бой был кровопролитным. Когда Дмитрий выбрался из сечи, на его шлеме и доспехах виднелось множество вмятин. Так что героем первой схватки с татарами был не Пересвет, а великий князь Дмитрий Иванович. Что касается поединка Пересвета с Темир-мурзой, то вполне возможно, что это всего лишь легенда «верного самовидца, иже бе полъкау Владимира Андреевича...», написавшего «Сказание о Мамаевом побоище» через 40 лет после битвы на территории того же Владимира Андреевича, двоюродного брата Дмитрия.

После боя сторожевого и передового полков в сражение вступил большой полк. Татары нажимали на центр и на правый фланг боевого порядка русских. Большой полк и полк правой руки устояли. Тогда, не ослабляя удары по центру, татары перешли [51] реку Смолка и атаковали полк левой руки. Бой продолжался до трех часов дня. Полк левой руки, с трудом сдерживая напор, стал отходить, обнажая фланг большого полка. Русская рать, несмотря на то, что была отрезана от переправ через Дон, оказывала упорнейшее сопротивление.

Боевой порядок татарской конницы в силу рельефа местности и упорства русской рати расстроился. Охватывая левый фланг, татарская конница подставила свой тыл и фланг под удар засадного полка русских. Не ожидавшая появления свежих [52] сил русских, ордынская конница пришла в смятение. Наступил перелом. После перехода в наступление большого полка и полка левой руки, монголо-татарская конница обратилась в бегство. «Увы нам, снова Русь обманула, слабейшие люди с нами сражались, а сильные все сохранились».

Дмитрий, после этой победы прозванный Донским, показал в сражении на Куликовом поле свое незаурядное военное искусство и хитрость, в основе которых были своевременная разведка, умелое скрытное расположение сильного резерва, внезапность и решительность действий.

Приблизительно в эти же годы, но в совершенно других по характеру и потерям сражениях развивалось искусство применения военной хитрости в Западной и Центральной Европе. Интересно сложилось, например, сражение при Маргартене (ноябрь 1315 года), в котором швейцарская пехота разбила вдесятеро превосходящее войско герцога Австрийского. Столкновение произошло стремительно. На главную колонну австрийцев неожиданно обрушился град камней и бревен, сбрасываемых с гор небольшим [53] отрядом швейцарцев, находившимся в засаде. Герцог двинул своих рыцарей против этой горстки смельчаков, но был неожиданно атакован с фланга главными силами швейцарцев. Около 3 тыс. рыцарей погибло, остальные обратились в бегство.

Необыкновенное для средневековья явление произошло в битве англичан и французов при Кресси в 1346 году. Английский король Эдуард III, имея около 4 тыс. рыцарей и 10 тыс. пехотинцев, преимущественно лучников, блестяще выиграл сражение у 14 тыс. рыцарей. Примененная им военная хитрость, возведенная по существу в ранг высочайшего искусства, проявилась, во-первых, в длительном уклонении от сражения, что создало у французов ложное впечатление о слабости английского войска. Во-вторых, было искусно выбрано место для развертывания армии. Позиция располагалась на холме и имела ту особенность, что не преграждала пути движения, а пролегала в косом направлении неподалеку от него. Обращенный к противнику правый фланг позиции был прикрыт росшим внизу лесом и крутым обрывом высот. Французской армии, чтобы организованно вступить в бой, требовалось одновременно с развертыванием заходить правым плечом вперед, что было трудным делом для малодисциплинированных рыцарей. В-третьих, Эдуард III спешил своих рыцарей, смешав их с лучниками. Этим он повысил боевую возможность последних, так как теперь и рыцари могли вести стрельбу по атакующей коннице. [54] Наконец, в ходе сражения англичане придерживались сугубо оборонительных действий, отразив 16 или 17 разрозненных атак. Французы потеряли 1200 рыцарей.

В сражении при Зампе (1386) швейцарцы выслали далеко вперед усиленный авангард, который был принят австрийцами за главные силы. Пока спешенные рыцари сражались с авангардом, главные швейцарские силы скрытно перестроились из походной колонны и перебили всех рыцарей.

Примеры военной хитрости описываются во многих исторических документах, касающихся завоевательных походов среднеазиатского полководца XIV века Тимура. Вот что он сам пишет в «Автобиографии»: «...амир Хусайн дал клятву никогда не враждовать со мною... Амир Хусайн очень желает для большей убедительности повторить свою клятву в моем присутствии...

В долине, где предполагалась наша встреча, амир Хусайн позаботился приготовить засаду для меня — два отряда воинов, чтобы захватить меня в плен, если я туда приду. Я догадался, что и клятва, и приглашение — не больше как хитрость с его стороны...

Я чуял хитрость амира Хусайна и вступил в долину с тремястами всадников... Я издали заметил амира Хусайна, который двигался мне навстречу, и остановился. Тайно поставленные Хусайном амиры и отряды воинов напали на меня; скрытые для моей защиты воины бросились тогда с двух сторон и вступили в бой с врагами».

Оригинальными были приемы боевых действий чешской армии под руководством национального героя Яна Жижки на рубеже XIV-XV веков. Численность его войска доходила до 20 тыс. Каждые 18–20 человек имели боевой воз — вначале простую четверочную повозку, а затем и специально построенную повозку со щитами и цепями для скрепления возов между собой. При столкновении с неприятелем из повозок очень быстро строился так называемый вагенбург в виде четырехугольника, лошади выпрягались, а повозки связывались цепями. Внутри вагенбурга из небоевых повозок иногда устраивалась вторая защитная линия. При наличии времени вагенбург усиливали снаружи рвом. Некоторые повозки были оснащены пушками. Конные рыцари, действовавшие против Яна Жижки, ничего не могли предпринять против вагенбурга. Гуситы встречали их пушечным залпом, затем с возов отбивали атаки штурмующих. Когда последние уставали и выдыхались, по знаку полководца замаскированные с двух сторон вагенбурга выходы быстро разгораживались, отборная часть пехоты и конница устремлялись через них на фланги рыцарей и уничтожали их. [55]

Многие годы вагенбург был несокрушим. Однако все же хитрость рыцарей, выступивших против повстанцев, помогла им справиться с гуситами. Однажды притворным бегством рыцари выманили таборитов из вагенбурга, из засады нанесли удары по флангам и, заставив отступать, на плечах таборитов ворвались в вагенбург и захватили его.

На Руси в эти годы мастером обманных действий был русский князь Д. В. Щеня, полководец царя Ивана III. В ходе войны с Литвой 1500–1503 годов во главе большой рати он военной хитростью выиграл сражение на реке Ведроше. 14 июля 1500 года русская и литовская рати вышли на противоположные берега пограничной речки Ведроши. Так как оба войска были разделены руслом реки, то с одной и другой стороны стали искать места переправы. Раньше других переправился на литовский берег небольшой конный отряд служилых татар, который должен был сыграть роль приманки и завлечь литовцев на свой берег. Татары с поставленной задачей справились. Пошумев, но не вступая в бой с основными силами противника, они сразу ретировались.

Войско князя Острожского бросилось за ним в погоню и переправилось на русский берег Ведроши. Этого и добивался Д. В. Щеня, который, имея меньше сил, использовал преимущества своего берега для скрытного их размещения. Сражение между главными силами состоялось на Митьковом поле. Оба войска бились с равным ожесточением, однако благодаря [56] внезапному вступлению в бой засадного полка, ударившего в нужный момент во фланг противнику, московские воеводы одержали блестящую победу: литовское войско было разбито, и почти все воеводы вместе с князем Острожским попали в плен.

Умным, решительным полководцем зарекомендовал себя в освободительной войне украинского и белорусского народов 1648–1654 годов гетман Украины Богдан Хмельницкий. С его именем связано становление крестьянско-казацкого войска. В своих походах он широко использовал разъединение сил противника, окружение и уничтожение их по частям. Богдан Хмельницкий прекрасно понимал значение хитрости для обеспечения внезапного удара по противнику и неоднократно пользовался ею в ходе войны.

Под Корсунем 15 мая 1648 года (схема 4) Богдан Хмельницкий с 15-тысячным войском подошел к укрепленному лагерю 20-тысячного войска польских гетманов Потоцкого и Калиновского. Расположив свои полки полумесяцем на возвышении перед лагерем, он стал демонстрировать подготовку к атаке. Одновременно в тыл полякам был направлен 6-тысячный отряд под командованием Максима Кривоноса. Заняв лесистую балку, этот отряд расставил по обеим сторонам дороги засадные отряды, артиллерию, устроил засеки и перекопал рвом дорогу.

Уверившись в превосходстве противостоящих сил, поляки 16 мая покинули укрепленный лагерь и стали отступать к Богуславу. Вступив в рощу, они были встречены огнем артиллерии Кривоноса и дружной внезапной атакой его отряда с флангов, а казаками Богдана Хмельницкого — с фронта. В результате войско Потоцкого и Калиновского было разгромлено; сами гетманы взяты в плен.

21–23 сентября 1648 года произошло большое сражение под Пилявцами. Польское войско расположилось в укрепленном лагере. После стремительной атаки Богдан Хмельницкий начал преднамеренное отступление, стремясь выманить противника из лагеря. Поддавшись на эту уловку, противник перешел к преследованию. Хмельницкий заранее выделенными и скрытно расположенными полками нанес сильный удар во фланги боевого порядка поляков. Сражение продолжалось до вечера. Потеряв большое количество убитыми, польские войска вынуждены были отступить. Богдан Хмельницкий организовал их преследование. В завершение польское войско попало под удар из засады сильного отряда Кривоноса. В результате [57] этого удара и удара с тыла поляки были почти полностью уничтожены. Хмельницкий захватил большой обоз, 80 орудий противника, его знамена, много другого имущества.

Умело использовал Богдан Хмельницкий и такой способ введения в заблуждение, как дезинформация. «Хмельницкий сидит на неприступном острове Буцке, называемом Днепровским, — доносил один польский полковник гетману Потоцкому. — Он сильно укрепляется палисадом и рвами, провианта в изобилии». Хмельницкий распустил слух, что отправился на Буцкий остров; на самом же деле он большую часть времени был в Сечи и, разъезжая повсюду, сколачивал свою армию.

При штурме вражеских укреплений под Львовом и Замостьем казаки Хмельницкого проявляли немалую хитрость. То они сооружали высокие штурмовые башни, так называемые «гуляй-городыни», то рыли подкопы и закладывали пороховые мины под неприятельские укрепления или обескураживали врага тем, что усаживали на коней тысячи соломенных чучел, облаченных в одежды турецких воинов.

Умело использовали военную хитрость и соратники Хмельницкого. Так, полковник Богун, защищая от поляков Винницу, решил до прибытия подмоги завлечь неприятеля в ловушку. Оставив в винницком монастыре небольшой гарнизон, он с войском двинулся навстречу полякам. Столкновение произошло на реке, покрытой льдом. Казаки, как бы не выдержав удара противника, стали отступать, а затем побежали. Поляки с улюлюканьем кинулись вслед за ними, не обратив внимания на разбросанную по льду во многих местах грязную солому. Но едва они ступали на эту солому, лед под ними проламывался. Оказалось, что Богун велел заблаговременно сделать множество прорубей и, когда они затянулись тонкой коркой льда, распорядился в целях маскировки прикрыть их соломой.

В июне 1651 года вследствие измены крымского хана казачье войско попало в тяжелое положение. Окруженные полчищами татар и поляков, казаки стали отступать. Но и здесь пришла на выручку хитрость. Богдан Хмельницкий, соединив тройной ряд телег цепями, поместил на телеги пехоту и артиллерию, в середине поставил конницу и в таком боевом порядке стал пробиваться из окружения. Наемная прусская пехота, полагаясь на свои панцири, устремилась на штурм этой движущейся крепости, но целиком погибла.

Зимой 1655 года польская армия и соединившиеся с нею татарские полчища подошли к городу Умань. Неистощимая военная [58] изобретательность полковника Богуна проявилась и здесь: он приказал обливать окружавший город вал водой — по образовавшемуся льду польские солдаты скользили и скатывались вниз. Тем временем Хмельницкий с 25-тысячным отрядом воинов пошел на выручку Умани. Однако противник, имевший численное превосходство, нанес сильный удар и едва не разгромил их. Положение спас тот же Богун: зная, что польско-татарские войска двинулись навстречу Хмельницкому, он скрытно выступил из Умани, пошел следом за ними и в самый критический момент внезапно ударил с тыла, вызвав страшную панику во вражеском стане.

В это время в Западной Европе мастером обманных действий и введения противника в заблуждение был французский маршал Тюренн. Бой для него являлся крайним средством для разгрома неприятеля, он более полагался на военную хитрость. Показательна в этом отношении зимняя кампания 1674/75 года в войне с Голландией. Получив подкрепления до 20 тыс. пехоты и 13 тыс. кавалерии, он разделил свою армию на несколько колонн, чтобы ввести противника в заблуждение, и двинулся к Бельфору, распространяя слух, что движение это имеет целью занятие новых квартир и очищение местности от небольших отрядов, действовавших на путях сообщения его армии. Вскоре Тюренн овладевает городом Баккара. Для отвлечения внимания противника он высылает отряды к различным проходам через Вогезы. Когда авангард Тюренна достиг Бельфора, он резко повернул на Мюльгаузен, разбивая на своем пути по частям неприятельские силы, идущие на соединение друг с другом.

Приемы военной хитрости присутствовали и в боевых действиях австрийского полководца Евгения Савойского. При освобождении Турина в 1706 году он скрытно обошел правый фланг французской армии. В течение 17 дней его армия прошла 270 верст и успела упредить французов в теснине Страделлы. Французская сторона на обход Евгения Савойского ответила занятием ряда фланговых позиций, но французскому заслону не оставалось ничего другого, как следовать по северному берегу реки По вслед за австрийцами. Евгений Савойский смело двинулся между занятыми французами и удаленными на большое расстояние крепостями Александрия и Тортона. Французы ждали его у Турина, их укрепления были сильнее в секторах, обращенных к югу и востоку, и слабее в тыловом для французов направлении, к северо-западу от Турина, между реками Дора и Стура. Евгений Савойский завершил [59] свой поход решительным сражением. Внезапно переправившись через По, он врезался в район между реками Дора и Стура в расположение французской позиции. Получилось сражение с перевернутым фронтом.

Рассмотренный опыт войн древности и средневековья говорит о том, что в той или иной форме военная хитрость присутствовала при подготовке и ведении всякого удачного сражения. И если не был продуман вопрос, как обмануть, ввести в заблуждение неприятеля, если не было самой идеи обмана в замысле, то такое сражение не приносило успеха. Военная хитрость не рождалась из ничего. В ее основе лежали не только природный талант полководца, но и знание военного дела, а также боевой и жизненный опыт.

Некоторые примеры из военной истории России, приведенные в данной книге, являются лишь малой частицей великого прошлого русской армии, но и они свидетельствуют о значении военной хитрости в войнах по защите Отечества. Бережное отношение к истории, безусловно, предполагает дальнейшее изучение военного опыта наших предков. [60]

Дальше