Выводы из опыта прошлых двадцати пяти столетий
Настоящий обзор охватывает двенадцать войн, оказавших решающее влияние на развитие европейской истории в древние времена, и восемнадцать больших войн современной истории до 1914 г. включительно, причем борьба с Наполеоном, которая временно затихала в одном месте и разгоралась в другом, считается за одну войну. Эти тридцать конфликтов охватывают более двухсот восьмидесяти кампаний. Только в шести из этих кампаний, кульминационными точками которых были сражения при Иссе, Гавгамелах, Фридланде, под Ваграмом, Садовой и Седаном, решающие успехи были достигнуты в результате преднамеренного применения стратегии прямых действий против главных сил противника.
В первых двух из этих кампаний наступление Александра Македонского было подготовлено при помощи большой стратегии непрямых действий, применением которой он серьезно ослабил Персидскую империю и поколебал у приверженцев этой империи веру в ее мощь. Кроме того, успех Александра Македонского на поле боя, по существу, был обеспечен применением более совершенного оружия – тактики непрямых действий.
В следующих двух кампаниях Наполеон каждый раз пытался применять непрямые действия, но быстро переходил к нанесению прямых ударов, что объяснялось, с одной стороны, его нетерпением, а с другой – уверенностью в превосходстве своей [176-177] армии. Превосходство Наполеона основывалось па массированном использовании артиллерии против ключевого пункта противника. Успех Наполеона как при Фридланде, так и под Ваграмом был обеспечен главным образом благодаря применению этого нового тактического приема. Однако цена, уплаченная за эти успехи, и ее конечное влияние на судьбу самого Наполеона отнюдь не поощряют к использованию подобных приемов даже при наличии такого же тактического превосходства.
Что касается кампаний 1866 и 1870 г., то, как мы уже видели, хотя обе эти кампании были задуманы в форме прямых действий, случайно действия приобрели непрямой характер, причем в обоих случаях эффект был усилен тактическим превосходством, обеспеченным принятием в 1866 г. на вооружение армии заряжающегося с казенной части ружья и применением в 1870 г. более совершенной артиллерии.
Анализ шести вышеупомянутых кампаний показывает, что применение в них метода прямых действий мало оправданно. Однако на протяжении всей истории прямые действия были обычным явлением, а предусмотренные заранее непрямые действия являлись исключением. Важно также отметить, что полководцы прибегали к непрямым действиям только в крайних случаях и не считали их основными. И все же такие действия обеспечивали им победу, тогда как прямые действия приводили к поражению; будучи ослабленными в результате применения прямых действий, полководцы были уже не в состоянии прибегать к непрямым. Решительный успех, достигавшийся в таких неблагоприятных условиях, тем более заслуживает внимания.
В нашем обзоре указано на большое количество военных кампаний, в которых непрямые действия сыграли решающую роль в достижении победы. Среди этих кампаний следует отметить: а) в древней истории — кампанию Лисандра в Эгейском море в 405 г. до н.э.; Эпаминонда на Пелопоннесском п-ве в 362 г. до н. э; Филиппа в Беотии в 338 г. до н.э.; Александра Македонского на р. Гидасп, Кассандра и Лисимаха на Ближнем Востоке в 302 г. до н. э.; Ганнибала в районе Тразименского оз., в Этрурии; Сципиона в Утике и при Заме, в Африке; Юлия Цезаря при Илерде, в Испании; б) в современной истории — Престонская, Данбарская и Вустерская кампании Кромвеля; Эльзасская кампания Тюренна в 1674-1675 гг.; итальянская кампания Евгения в 1701 г.; кампания Мальборо во Фландрии в 1708 г.; кампании Виллара в 1712 г.; Квебекская кампания Вулфа, Мозель-Мааоская кампания Журдана в 1794 г.; Рейнско-Дунайские кампании эрцгерцога Карла в 1796. г.; итальянские кампании Наполеона Бонапарта в 1796, 1797 и 1800 г.; его [178] же Ульмская и Аустерлицкая кампании в 1805 г.; Виксбергская кампания Гранта и Атлантская – Шермана. Кроме того, в обзоре рассмотрено большое число кампаний, в которых непрямые действия и их эффект видны менее ясно.
Такое большое число решающих кампаний в истории, значение которых еще более усиливается тем, что в них сравнительно редко применялись прямые действия, заставляет сделать вывод, что непрямые действия являются значительно более целесообразной и выгодной формой стратегии по сравнению с прямыми действиями.
Можем ли мы из анализа истории сделать еще более определенные выводы? Конечно, да. Все наиболее видные полководцы, за исключением Александра Македонского, встретив противника на выгодных естественных рубежах или на хорошо укрепленных позициях, едва ли когда-либо решались брать их прямым штурмом. И когда под давлением обстоятельств они шли на риск прямого удара, дело обычно кончалось их поражением.
Более того, история показывает, что вместо прямых действий великие полководцы часто предпринимали пусть даже весьма рискованные, но непрямые действия, преодолевая в случае необходимости с частью сил горы, пустыни или болота, отрываясь даже от своих коммуникаций. Они предпочитали скорее оказаться в любых неблагоприятных условиях, чем пойти на риск поражения, которым обычно чреваты прямые действия.
Естественные препятствия, какими бы непреодолимыми они ни были, в действительности представляют меньшую опасность, так как являются более конкретными, чем риск, связанный с ведением боевых действий. Любые природные условия, любые препятствия легче поддаются учету, легче преодолеваются, чем сопротивление человека. При наличии тщательно разработанного плана и соответствующей подготовки войск можно преодолеть любые естественные препятствия. Так, например, хотя Наполеон в 1800 г. и сумел преодолеть Альпы «согласно плану», небольшой форт Бард оказал настолько значительное сопротивление продвижению его армии, что генеральный план наступления Наполеона был поставлен под угрозу срыва.
Снова возвращаясь к нашему исследованию и рассматривая последовательно решающие сражения прошлого, мы видим, что в большинстве случаев победитель создавал для своего противника невыгодную психологическую обстановку еще до начала сражения. Примерами, подтверждающими это, являются сражения при Марафоне, у о-ва Саламин, при Эгоспотамах, Мантинее, Херонее, Гавгамелах (при помощи большой стратегии), на [179] р. Гидасп, при Ипсе, у Тразименского оз., под Каннами, при Метавре, Заме, Трикамере, Тагине, Гастингсе, Престоне, Данбаре, Byстере, Бленхейме, Ауденарде, под Депеном, Квебеком, при Флёрюсе, под Риволи, Аустерлицем, Йеной, Виксбергом, Кёниггрецем, Седаном.
Объединяя стратегические и тактические исследования воедино, мы видим, что большая часть приведенных примеров попадает в один из двух видов. Первый вид сражений характеризовался применением стратегии эластичной обороны (преднамеренный отход) с последующим переходом в тактическое наступление. Второй вид сражений характеризовался проведением стратегического наступления с целью поставить себя в более выгодное положение по отношению к противнику с последующим переходом к тактической обороне при наличии угрозы с тыла. Любой из этих двух видов сражений представляет собой непрямые действия, а их психологическая основа может быть выражена словами: завлекай противника и лови его в западню.
В самом деле, можно, пожалуй, сказать в более глубоком и широком значении, чем подразумевал Клаузевиц, что оборона является более сильной и экономичной формой стратегии. Ибо второй вид сражений, внешне и по характеру передвижения войск носивший наступательный характер, преследовал скрытую цель заставить противника перейти в преждевременное наступление. Наиболее эффективный способ непрямых действий – это вынудить противника сделать ложное движение, с тем чтобы, как в джиу-джитсу, использовать его усилие против него самого.
В наступательной стратегии непрямые действия обычно выражаются в движении войск против экономического объекта противника, т. е. против его источника снабжения (страны или армии). Иногда, однако, наступлением преследовались чисто психологические цели, например в некоторых операциях Велизария. Во всяком случае, в какую форму ни были бы облечены военные действия, цель должна быть одна – подорвать моральный дух и нарушить диспозицию войск противника. Подобный результат является единственным критерием при оценке любых непрямых действий.
Другой вывод из нашего исследования, возможно не вполне бесспорный, но, по крайней мере, представляющий интерес, сводится к тому, что в войне против нескольких государств или армий целесообразнее сосредоточить силы сначала против наиболее слабого противника, а не пытаться разгромить более сильного в расчете на то, что поражение сильного противника автоматически повлечет за собой крах его более слабых союзников. [180]
В двух выдающихся войнах древнего мира, закончившихся разгромом Персии Александром Македонским и Карфагена Сципионом, успех был достигнут путем уничтожения основ могущества этих стран. Благодаря этой же большой стратегии непрямых действий были созданы не только Македонская и Римская империи, но и величайшая из их преемниц – Британская империя. На основе этой же стратегии поднялся и достиг могущества Наполеон Бонапарт. Еще позже на этом же фундаменте выросло величественное и прочное здание Соединенных Штатов.
Овладеть искусством применения непрямых действий и понять их значение можно только путем изучения и анализа всей военной истории. Уроки истории можно свести по крайней мере к двум простым аксиомам: отрицательной и положительной. Первая аксиома состоит в том, что в свете подавляющего большинства исторических примеров ни один полководец не может быть оправдан за нанесение лобовых ударов противнику, прочно удерживающему свои позиции. Вторая аксиома заключается в том, что, прежде чем нанести противнику удар, необходимо предварительно подавить его волю к сопротивлению.
Ленин понимал эту основную истину, говоря, что наиболее разумная стратегия во время войны заключается в том, чтобы оттянуть начало военных действий до тех пор, пока моральное разложение противника не позволит нанести смертельный удар и легко, и наиболее эффективно. Это не всегда осуществимо, и его методы пропаганды не всегда плодотворны. Однако эту мысль можно выразить другими словами: «Наиболее разумная стратегия в любой кампании заключается в том, чтобы оттянуть сражение, а наиболее разумная тактика – в том, чтобы оттянуть начало наступления до тех пор, пока не будет подорвано моральное состояние противника и не создадутся благоприятные условия для нанесения решающего удара».