Глава XIII.

Воздушная стратегия

I

Рассматривая военную историю, не так-то легко воздать должное основоположникам стратегий военно-морского флота и сухопутных войск. Это объясняется тем, что современная стратегия военно-морского флота и стратегия сухопутных войск являются плодом многовекового развития. Что же касается военно-воздушных сил и их стратегии, то при их короткой истории казалось бы сравнительно легко отыскать людей, которые, если можно так выразиться, сформулировали основные положения воздушной стратегии. Однако здесь существует национальное соперничество.

Итальянские и некоторые американские энтузиасты ВВС считают создателем воздушной стратегии Дуэ, который в своей книге «Господство в воздухе», впервые опубликованной в 1921 году, изложил основные положения воздушной стратегии, причем в большей своей части они используются на практике и в настоящее время. Однако некоторые английские энтузиасты приписывают первоначальное изложение принципов воздушной стратегии маршалу королевских военно-воздушных сил виконту Тренчарду. Это слишком большая претензия, так как даже когда Тренчард стоял во главе самостоятельных ВВС в 1918 году, он предпочитал стратегии, предусматривающей нападение па тылы противника с воздуха, воздушную стратегию, предусматривающую поддержку армии. [253]

Почти не вызывает сомнений тот факт, что основоположником воздушной стратегии был генерал Смэтс (1917 год). Под влиянием воздушных налетов немцев на Лондон в июне и июле 1917 года Смэтс, вдохновленный генералом Гендерсоном, в августе 1917 года написал исторический меморандум. Этим документом были заложены основы будущих королевских ВВС. В нем говорилось: «Насколько можно предвидеть в настоящее время, использование ВВС как самостоятельного вида вооруженных сил в будущих войнах не имеет пределов. И, возможно, недалек тот день, когда воздушные операции, влекущие за собой опустошение территорий противника и разрушение промышленных районов и населенных пунктов в широких масштабах, могут стать основными операциями войны, а такие устаревшие формы, как сухопутные и морские операции, могут стать второстепенными и подчиненными первым».

Королевские ВВС после первой мировой войны выделились в самостоятельный вид вооруженных сил, имея собственную своеобразную стратегию, и этим они обязаны своим руководителям того времени и проницательности государственных деятелей, подобных Смэтсу. Это была не привилегия, данная новому роду войск, личный состав которого понес большие потери в войне, а признание того, что позднее колоссальная воздушная мощь приобретет огромное влияние (и вторая мировая война подтвердила это). Воздушные силы как тактический придаток наших сухопутных сил были явно недостаточны. Мы понимаем, что в воздухе нам понадобится сила огромной ударной мощи, равная воздушной мощи других европейских стран, если не превосходящая ее. Стратегия, учитывающая самые различные изменения, обусловленные появлением воздушной мощи, могла быть разработана только в том случае, если бы этот вид вооруженных сил задумали и организовали с учетом стоявших перед ним огромных задач. К сожалению, и английское военное министерство и Адмиралтейство противились созданию нового вида вооруженных сил, и это было следствием скорее врожденного консерватизма, чем реальной оценки его возможностей. В сухопутных войсках и военно-морском флоте они по-прежнему видели единственную силу, способную решить исход войны. Как отмечалось ранее, обе стороны в этом споре преувеличивали свои претензии [254] 6 отношении эффективности или неэффективности стратегии ВВС. Вторая мировая война, которой было суждено научить нас столь многому, подтвердила правильность высказываний о необходимости использования ВВС для поддержки наземных и военно-морских сил, с одной стороны, и для проведения стратегических бомбардировок — с другой.

В то время как армия и флот самостоятельно определили свою стратегию применительно к своим особенностям и отнюдь не в рамках национальной стратегии, военно-воздушные силы не смогли сделать этого, потому что возможности ВВС все еще не определены и находятся в стадии изучения. Дать такому молодому, но уже такому мощному виду вооруженных сил стратегию, рассчитанную на общенациональные и даже международные нужды, — серьезное испытание Мудрости политического руководства Уайтхолла или Вашингтона.

Если рассмотреть последствия войны в воздухе, окажется, что воздушные силы по сравнению с двумя другими более старыми видами вооруженных сил имеют другие функции и воздействуют на иные факторы, которые в свою очередь влияют на роль сухопутных и военно-морских сил. Вследствие этого старое понятие о цели войны, заключающееся в том, чтобы сломить волю противника к победе путем дезорганизации его вооруженных сил в бою, требует коренного пересмотра. Его необходимо заменить новым понятием, основанным на осознании действительной природы воздушной войны.

Впервые военно-воздушные силы были применены в операциях, проводимых морскими и сухопутными силами; их задача состояла в поддержке этих сил, а также в предотвращении или упреждении операций сухопутных сил противника. Такая характерная черта военно-воздушных сил как гибкость, которая достигается высокой скоростью, дальностью действия, а также относительной независимостью этих сил от естественных препятствий, имеет особо важное значение при оказании поддержки сухопутным и военно-морским силам. С ростом воздушных сил и их операции по поддержке морских и сухопутных сил превратились из основных во вспомогательные.

Однако новое место воздушной стратегии подвергалось сомнению и оспаривалось. Вплоть до второй мировой войны очень немногие почтенные военные стратеги [255] признавали, что воздушные силы могут выполнять какую-либо функцию, кроме оказания поддержки сухопутным и военно-морским силам. Они доказывали, что разгром сухопутных войск и военно-морского флота противника является предпосылкой победы, и воздушная стратегия, предусматривающая обход военно-воздушными силами сухопутных войск и военно-морского флота противника по воздуху и нанесение удара непосредственно по его тылу, была дискредитирована.

Во время первой мировой войны Адмиралтейство пополнило наши военно-морские силы авианосцами, но это было сделано для того, чтобы иметь самолеты для поддержки самих военно-морских сил, но не для использования их в целях выполнения самостоятельных задач. Мы уже видели, какая полемика разгорелась вокруг вопроса о достоинствах линкоров и авиации как основных компонентах морской мощи и вокруг вопроса о береговой артиллерии и авиации как основных компонентах береговой обороны. Лишь после окончания второй мировой войны руководителям двух более опытных видов вооруженных сил стало ясно, что воздушная стратегия может быть отличной от стратегий армии и флота. Только тогда была признана самостоятельная роль военно-воздушных сил, то есть их способность наносить удары по военным и невоенным объектам всех видов с больших расстояний и во всех направлениях от авиационных баз.

В Англии эта полемика и ведомственные предрассудки привели к тому, что на военно-воздушные силы была возложена ответственность за обеспечение поддержки сухопутных войск, но тем не менее этот вид поддержки все еще остается на положении Золушки. Мы видели, что спор по поводу сфер действия военно-морского флота и военно-воздушных сил в военно-морских кругах привел к крайне искусственному и неэкономичному разделению обязанностей между Адмиралтейством и министерством авиации: в ведении первого оказалась вся авианосная авиация, а в ведении второго — вся боевая авиация берегового базирования.

II

В случае тотальной войны воздушные силы союзных держав, служащие средством сдерживания в мирное время, окажутся идеальным оружием ведения такой [256] войны, потому что чем эффективнее они как средство сдерживания, тем лучше они смогут выполнять свои боевые задачи. Трудной, крайне важной проблемой, которая должна быть изучена в мирное время, является проблема выбора групповых и одиночных объектов, против которых должны быть направлены стратегические бомбардировщики и баллистические ракеты.

Существует две крупные категории систем объектов, которые необходимо поразить в начальных и решающих фазах тотальной войны. Этими объектами являются, во-первых, объекты, обеспечивающие победу, разрушение которых ведет прямо или косвенно к поражению противника, и, во-вторых, объекты, обеспечивающие безопасность, разрушение которых ослабит натиск противника и таким образом облегчит нанесение ударов нашими силами по его объектам первой категории. Установление соответствия между нанесением по противнику ударов, которых он не в состоянии выдержать, и обеспечением безопасности наших баз, с которых наносятся эти удары, является одним из наиболее трудных стратегических решений: это есть соответствие между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы должны делать.

Чтобы принять решение, касающееся выбора систем объектов, необходимо всесторонне изучить эти объекты. Например, рассматривая объекты на территории России, необходимо знать все подробности о системе расположения промышленных предприятий, рассредоточенных по всей ее территории, благодаря чему там нет или почти нет жизненно важных систем объектов; подробности о редкой и чрезвычайно уязвимой сети железных дорог, особенно в таких узловых пунктах, как Москва, Киев. Смоленск и Харьков; иметь сведения о способности русских к маскировке и использованию подручных средств; знать подробности об особенностях политической власти, которая в мирное время сконцентрирована в Москве, и о децентрализации управления страной по отдельным краям и областям; подробности о числе баз стратегических бомбардировщиков, количестве бомбардировщиков; иметь подробные сведения об авиационной промышленности и об организации и мощи русской системы противовоздушной обороны.

После начальных фаз войны, а возможно даже одновременно с ними стратегическая авиация может быть [257] использована для поддержки военно-морских или сухопутных сил во время проведения ими военных операций или перед ними, что будет осуществляться либо путем нанесения прямых ударов по сухопутным и военно-морским силам противника, либо путем изоляции их от помощи извне. Воздушная стратегия должна быть достаточно гибкой, чтобы в зависимости от обстановки можно было или атаковать обе категории объектов (объекты, обеспечивающие победу, и объекты, обеспечивающие безопасность) или поддерживать сухопутные и военно-морские силы.

При сравнении стратегий Соединенного Королевства и России выясняется, какое важное значение имеют географические факторы. В Англии наблюдается большая концентрация жизненно важных объектов, разрушение которых даже в ограниченном количестве было бы смертельным для страны. В то же время Соединенное Королевство, являясь довольно компактным, имеет возможность прибегнуть к высокоэффективной обороне с помощью истребителей и управляемых снарядов. В противоположность этому промышленные предприятия России, расположенные к западу и востоку от Уральского хребта, разбросаны широко. В России не наблюдается такой высокой концентрации жизненно важных объектов, как в Англии, поэтому любая противовоздушная оборона с помощью истребителей и управляемых снарядов представляет для России гораздо более сложную проблему.

Роль авиации в холодной и локальной войнах, где основные наступательные средства массового поражения обычно не применяются, в основном сводится к достижению превосходства в воздухе на театре военных действий и в прилегающих к нему районах в интересах сухопутных сил, к обеспечению воздушных перебросок, оказанию поддержки армии и к нападению на коммуникации и базы, обслуживающие войска противника. Современные военно-воздушные силы не только сохранили, но и значительно развили свою способность выполнять две первые задачи, но, к сожалению, в настоящее время боевые самолеты стали менее пригодными для оказания поддержки. Такова цена прогресса в авиации, но дальнейшее развитие военной техники уже нашло другие средства поддержки, такие, например, как тактическое атомное оружие и управляемые снаряды. [258]

Новые виды оружия в громадной степени увеличат важность основных задач авиации: с одной стороны, оружие массового поражения, бомбардировщики дальнего действия и баллистические ракеты усилят роль сдерживающей и разрушительной мощи наступления, с другой стороны, оборонительные управляемые снаряды поднимут на еще большую высоту защитную мощь обороны.

С тактической точки зрения, бомбардировочной авиации будут необходимы самолеты, обладающие максимальной скоростью, максимальной дальностью действия и максимальным потолком. Эти повышенные летные данные означают, что самолеты будут характеризоваться большей мощностью и сложностью их оборудования. Их стоимость, следовательно, неизбежно возрастет. И действительно, стоимость очередной серии наших бомбардировщиков уже настолько высока, что мы можем позволить себе иметь в строю лишь строго ограниченное число этих самолетов. Таким образом, поскольку дело касается технических изменений, в будущем нашу бомбардировочную авиацию должны составлять самолеты с высокими летными данными, правда в меньшем количестве по сравнению с прошлым, когда применялось обычное оружие. К счастью, громадный рост ударной мощи авиации позволяет выполнять те или иные задачи с помощью значительно меньшего количества самолетов. Например, разрушения, причиненные взрывом одной примитивной атомной бомбы в Хиросиме, равны разрушениям, причиненным при налетах на Гамбург тысячами бомбардировщиков с обычными бомбами. Кроме того, меньшее число самолетов будет компенсироваться более точным бомбометанием, что, вероятно, будет достигаться путем применения управляемых бомб. Необходимость повышения летно-технических характеристик привела к разработке новых видов наступательного оружия, образцы которого в период прошлой войны — «Фау-1» и «Фау-2» — были весьма примитивными. Будущие беспилотные бомбардировщики и баллистические ракеты станут важным дополнением к нашим бомбардировщикам и в свою очередь вызовут необходимость дальнейших радикальных изменений в структуре ударной авиации.

Независимо от того, будет ли наша бомбардировочная авиация оснащена пилотируемыми самолетами или беспилотными средствами, все равно понадобятся довольно [259] значительные высокоэффективные силы разведывательной авиации и авиации наведения, причем они скорее будут нужны при использовании беспилотных средств, чем пилотируемых самолетов. Опыт прошлой войны иллюстрирует это — ведь уже тогда в составе английского бомбардировочного командования на каждые десять боевых бомбардировщиков приходился один разведывательный самолет или самолет наведения. Теперь же в связи с появлением ядерного оружия, обладающего колоссальной разрушительной силой, данное соотношение должно быть один к одному. Следует, однако, иметь в виду, что мы могли бы прибегнуть к ограниченному использованию разведывательной авиации лишь при осуществлении налетов на крупные и хорошо известные объекты. Подразделения радиолокационной разведки и радиопомех, созданные при бомбардировочном командовании в период второй мировой войны с целью оказания содействия нашим бомбардировщикам в борьбе со средствами ПВО противника, приобретают первостепенное значение в связи с новыми техническими достижениями. Эти подразделения должны оказывать помощь нашим пилотируемым бомбардировщикам и, что еще важнее, нейтрализовать действия противника по перехвату наших беспилотных бомбардировщиков и управляемых снарядов дальнего действия класса «земля — земля».

С появлением новых боевых средств наша истребительная авиация также претерпит радикальные изменения. Мы уже видели, что старая система постепенного выведения из строя бомбардировочной авиации противника путем нанесения ему, скажем, 5–10 процентов потерь является непригодной в случае применения противником атомного или водородного оружия. Если мы хотим уцелеть в будущей войне, необходимо, чтобы процент потерь противника в бомбардировщиках приближался к полному уничтожению. К счастью, развитие зенитных управляемых снарядов дает в этом отношении известную перспективу. Для борьбы с современными бомбардировщиками, обладающими высокими летно-техническими характеристиками, потребуются сверхзвуковые истребители (пилотируемые или беспилотные) и управляемые снаряды; производство и применение их обойдется дорого, в число их будет ограниченным. Поэтому названные оборонительные средства должны обладать большой точностью [260] и мощностью огня. В современных условиях ни один пулемет или пушка не являются достаточно эффективными по дальности стрельбы, меткости и поражающим возможностям. В связи с этим для вооружения истребителей понадобятся управляемые снаряды класса «воздух — воздух». Однако следует помнить, что управляемые снаряды класса «воздух — воздух», вероятно, в течение ближайших нескольких лет будут характеризоваться ограниченными возможностями применения на больших и малых высотах, поэтому следует сделать все возможное для устранения этих недостатков.

Управляемые снаряды класса «земля — воздух» как наиболее совершенная замена средней и тяжелой, если нелегкой, зенитной артиллерии существенно повлияют на нашу современную. истребительную авиацию, вызвав появление множества новых тактических концепций. Новые виды оружия, обладая высокой поражающей способностью, будут иметь и свои недостатки; один из основных недостатков — высокая стоимость многочисленных центров, необходимых для их хранения. Чем меньше дальность полета управляемых снарядов, тем больше требуется центров с достаточным количеством снарядов, обеспечивающим отражение самого крупного воздушного налета на объекты в пределах дальности их полета. И чем больше дальность полета управляемых снарядов, тем меньше потребуется центров для их хранения; с возрастанием высоты полета снаряды и их аппаратура управления усложняются и делаются дороже. Однако более выгодное по сравнению с другими великими державами географическое положение и размеры Соединенного Королевства, вероятно, благоприятствуют организации здесь обороны с помощью снарядов класса «земля — воздух».

С появлением новых видов оружия возникает новая проблема в области обороны, внушающая величайшее беспокойство. По мере увеличения дальности и точности действия баллистической ракеты, а также ее поражающих возможностей трудность решения этой проблемы будет возрастать, потому что как бы ни была сложна оборона от современных скоростных бомбардировщиков, оборона от баллистических ракет во много раз сложнее. В ближайшие годы самым эффективным методом противоракетной обороны будут, вероятно, налеты на системы [261] объектов противника, которые обеспечивают их производство и запуск. Тем не менее противоракетная оборона является крайне сложной проблемой, за разрешение которой наши ученые должны взяться со всей серьезностью. Для целей ПВО необходимы также эффективные средства создания радиопомех, которые могли бы помешать противнику нарушить действия наших сил обороны и лишить его возможности использовать наши даже самые малосущественные средства обеспечения самолетовождения или бомбометания.

Современный истребитель и новый зенитный управляемый снаряд обусловят большие изменения в организации наших войск ПВО. Например, в Соединенном Королевстве со всей тщательностью -должен быть продуман вопрос о том, будет ли ПВО состоять из двух отдельных компонентов — службы самолетов-истребителей и службы управляемых снарядов класса «земля — воздух», причем обе службы окажутся в непосредственном подчинении командующего ПВО, или же каждый сектор должен иметь комплекс этих средств ПВО. В любом случае сочетание нового вида оружия — управляемого снаряда с более старым — истребителем и увеличение скорости выхода на цель при налете заставят нас изменить систему управления и оповещения (организация которой вообще является трудным делом) с целью наладить взаимодействие тех элементов ПВО, которые должны обеспечивать управление боевыми средствами и осуществлять контроль за ними.

Стратегия обороны с помощью управляемых снарядов, очевидно, будет менее сложной по сравнению со стратегией обороны с помощью истребителей. В будущей войне решающую роль сыграют дальность действия снаряда, высота его полета и система дальнего обнаружения. По-видимому, наиболее сложной проблемой, касающейся стратегии обороны с помощью управляемых снарядов, является технический прогресс; трудность состоит в определении таких характеристик боевых средств, которые позволят превзойти наступательные боевые средства противника, причем все это должно производиться без особых дополнительных затрат. В настоящее время считают, что чем больше дальность действия, тем выше минимальная эффективная высота, ниже которой потребуются зенитные орудия или какой-либо другой вид оружия. [262]

Конкретные проблемы стратегии состоят в принятии решения, где расположить центры управляемых снарядов и какой должна быть величина запасов. Центры управляемых снарядов с соответствующим запасом, сделанным в мирное время, будут, конечно, обходиться дорого, и они не будут мобильными, так что в течение некоторого времени в наших системах обороны управляемые снаряды, по всей вероятности, будут сочетаться с истребительной авиацией, а это потребует искусного и твердого тактического руководства.

Стратегия боевого использования баллистических ракет обещает быть даже еще более простой, чем стратегия боевого использования оборонительных управляемых снарядов. При условии надлежащей осведомленности об объекте, без помощи специальной разведки, стратегия будет определяться дальностью полета ракеты и точностью ее наведения, в конечном счете она сведется к выбору местоположения площадок для запуска ракет и определению величины запасов этих ракет. Очевидно, важную роль будут играть корабли-ракетоносцы, по крайней мере до тех пор, пока не появятся ракеты требуемой дальности действия. Когда удастся разработать средства ПВО для успешной борьбы с баллистическими ракетами, дополнительными факторами стратегии станут выбор направления, в котором будет нанесен удар, и района запуска ракет с минимального удаления от объекта. Как и в отношении оборонительных управляемых снарядов, самой сложной проблемой стратегии боевого использования баллистических ракет является улучшение характеристик этого вида оружия. Было бы слишком поздно, если бы о наличии у противника превосходящих боевых средств нам стало известно — лишь с началом военных действий.

По-видимому, с появлением новых видов оружия выполнение военно-воздушными силами вспомогательных задач во многих отношениях осложнится. Боевые средства, которые являются наиболее подходящими для выполнения основной задачи тотальной войны, становятся все менее подходящими для холодной и локальной войн: в этих видах войн подлинная мощь современной авиации не может быть применена. С появлением новых видов оружия оказание воздушной поддержки флоту и армии становится все более сложным делом: атомные бомбардировщики, баллистические ракеты и истребители с более [263] высокими характеристиками, несомненно, не являются такими же подходящими средствами оказания воздушной поддержки; какими были прежние виды авиационного оружия. В случае применения атомных бомб в тактических целях мощь авиационной поддержки значительно увеличится. Больше того, современные виды оружия будут играть решающую роль при завоевании превосходства в воздухе, которое окажется решающим фактором локальной войны, особенно при оказании воздушной поддержки. Вспомогательной задачей военно-воздушных сил, значение которых все возрастает, разумеется, являются воздушные перевозки.

Важно, чтобы второстепенные задачи военно-воздушных сил были пересмотрены в свете современных условий с целью определить, какие из них (если таковые найдутся) можно возложить на два других вида вооруженных сил. Необходимо очень внимательно рассмотреть вопрос о том, в каких масштабах военно-воздушные силы должны выполнять вспомогательные задачи с помощью собственных сил и средств, и в каких масштабах это должны делать армия и флот с помощью своих средств. В современных условиях было бы неэкономично для флота обеспечивать авиационную поддержку с помощью собственных самолетов берегового базирования, а для армии — обеспечивать авиационную поддержку собственными силами, но это существенно важные потребности обоих названных видов вооруженных сил, и поэтому они каким-то образом должны быть удовлетворены. В предыдущей главе уже упоминалось о новых взаимоотношениях между флотом и военно-воздушными силами.

Найти правильное соотношение между отдельными компонентами наших военно-воздушных сил в современных условиях важнее и труднее, чем когда-либо ранее, по той причине, что всякий грубый просчет, если он обнаружится уже в ходе войны, вызовет теперь более серьезные последствия, чем прежде, вследствие высоких темпов развития современной науки и удивительно быстрого технического прогресса, а также вследствие международной напряженности и больших затрат, связанных с перевооружением. В настоящее время особенно важно определить соотношение между бомбардировщиками и баллистическими ракетами в составе главных ударных сил, между истребителями и управляемыми снарядами [264] в системе противовоздушной обороны и, наконец, между этими различными видами оружия при выполнении вспомогательных задач. Разрешение этих проблем в соответствии с нуждами стратегии того или иного государства не будет одинаковым у каждой великой державы. В частности, перед Британским Содружеством наций в целом стоит своя и вполне определенная проблема — примирить нужды заокеанских членов Содружества с нуждами Соединенного Королевства и его обязательствами в Западной Европе.

Еще слишком рано определять степень важности бомбардировщика и баллистической ракеты, так как многое будет зависеть от технического прогресса. По всей вероятности, в системе противовоздушной обороны в будущем оборонительные управляемые снаряды класса «земля — воздух» будут играть главную роль на ближних подступах к жизненно важным центрам, а истребитель, дополненный управляемым снарядом дальнего действия, — на дальних. Больше того, новые виды оружия, возможно, позволят упростить и таким образом удешевить нашу истребительную авиацию, так что мы сможем иметь больше самолетов, а для действий на максимальных высотах использовать управляемые снаряды класса «земля — воздух». Что касается наших основных заморских баз с их ограниченными территориями, то управляемые снаряды класса «земля — воздух» могли бы сыграть решающую роль в противовоздушной обороне этих объектов и таким образом сократить объем задач, возлагаемых на истребители.

Современные условия также требуют пересмотра вопроса о стратегическом развертывании королевских ВВС. Ограниченное число дорогостоящих и сложных по устройству бомбардировщиков, истребителей и управляемых снарядов, потребность в высококвалифицированном обслуживании самолетов, а также высокая мобильность военно-воздушных сил в настоящее время могут привести к новой системе развертывания ВВС, согласно которой все части, вооруженные современными высокоэффективными средствами борьбы, будут базироваться в Соединенном Королевстве и по мере надобности перебрасываться на заморские территории. Эта система ближе других к системе, принятой флотом, и в большей степени, чем остальные, отвечает требованиям гибкости стратегии. [265]

Организация штабов командующих воздушными соединениями должна соответствовать задачам, которые они выполняют. Эти штабы должны поддерживать тесный контакт с авиационными командованиями метрополии — истребительным, бомбардировочным, береговым и транспортным, чтобы следить за подготовкой и боевой деятельностью любой авиационной части, которая может быть переведена для обучения или для ведения боевых действий на их театр. Их организация и системы связи должны также обеспечивать управление воздушными силами союзников, размещенными на их театре.

Тактика обычной авиации явилась результатом действия целого ряда факторов, таких, как оптимальные размеры и бомбовая нагрузка наших бомбардировщиков с обычным вооружением; летные данные наших бомбардировщиков; их уязвимость и способность обороняться в случае атаки истребителей и при обстреле с земли; уровень эффективности наших прежних навигационных, бомбардировочных и разведывательных средств. Сочетание именно этих факторов определяло необходимость применения в наступательных операциях значительного числа бомбардировщиков, совершавших массированные налеты в дневное время и налеты волнами — ночью, а для обороны — значительного числа истребителей, прикрывавших бомбардировщики во время дневных налетов. Дальнейшее техническое развитие бомбардировщиков, истребителей, разведывательных самолетов и самолетов поддержки наряду с повышением точности наведения управляемых снарядов, применяемых как в наступательных, так и в оборонительных целях, и внедрением управляемых бомб, вероятно, позволит сократить количество самолетов, необходимых для наступательных и оборонительных действий. Это сокращение окажется возможным особенно потому, что один или два бомбардировщика, вооруженные ядерным оружием, смогут уничтожить важную цель. Истребитель, имеющий на вооружении управляемые снаряды класса «воздух — воздух», будет также значительно более смертоносным, чем наши обычные истребители. Вполне возможно, что тактическое превосходство в воздухе в будущей войне удастся завоевать через одну — две недели после ее начала с помощью атомного нападения на аэродромы, а не через много месяцев, как это было в прошлой войне. [266]

Применительно к этим новым условиям и следует разработать крайне необходимую новую тактику военно-воздушных сил.

Как уже указывалось, новые виды оружия создают новые проблемы обучения летного состава. Пилотируемые бомбардировщики и истребители с требуемыми характеристиками будут такими дорогостоящими, такими сложными и такими малочисленными, что управлять ими смогут только специалисты самого высокого класса. Вполне возможно, что будущему бомбардировщику с высокими летными данными, имеющему на вооружении водородную бомбу — важную часть национального арсенала, потребуется командир экипажа, если не весь экипаж, со значительно большим опытом и чувством ответственности по сравнению с личным составом, которому мы в настоящее время вверяем технику королевских ВВС. Именно высокая стоимость и малочисленность самолетов в будущем потребуют пересмотра уровня подготовки нашего теперешнего летного состава. Придется прибегнуть к новым методам обучения стрельбе управляемыми снарядами. Уже сейчас некоторые снаряды после испытаний возвращаются на землю невредимыми на специальных парашютах, и, несомненно, развитие фотопулемета, электронной аппаратуры и других комплексных приспособлений для обучения поможет в какой-то степени уменьшить расход снарядов в мирное время, но какой-то минимум снарядов класса «воздух — воздух» и класса «земля — воздух» всегда будет необходим для практических занятий. Например, Англия для этих целей может найти учебные полигоны на своей территории или вокруг нее для всех трех видов вооруженных сил, но возможно, что военно-воздушным силам потребуются более обширные полигоны — такого масштаба, как ракетные полигоны в Австралии. Это повлечет за собой организацию длительных поездок, которые в свою очередь потребуют разрешения других проблем.

III

Стратегическая авиация подвержена действию шести факторов, которые могут иллюстрировать ее отход от так называемых традиционных принципов ведения войны. [267]

Военно-воздушные силы оказали на эти принципы такое воздействие, что пересмотр их в настоящее время является не просто борьбой с устаревшими догмами, а необходимостью. Ниже мы приводим эти факторы. В некоторых случаях может показаться, что они в какой-то степени напоминают традиционные принципы ведения войны, но внимательное рассмотрение поможет раскрыть их иное содержание.

Безопасность базы. С возникновением угрозы применения ядерного оружия обеспечение безопасности базы составляет совершенно иную проблему по сравнению с периодом второй мировой войны. Вот пример значения безопасности из прошлой войны. В 1940 году Германия имела свыше тысячи истребителей и около двух тысяч бомбардировщиков, но в 1944 году в результате налетов нашей бомбардировочной авиации это соотношение резко изменилось. В этот период на вооружении ВВС Германии было свыше двух тысяч истребителей и только около; двухсот бомбардировщиков. В настоящее время мы должны обеспечивать безопасность наших баз с помощью мощной ударной авиации, находящейся в полной боевой готовности, а также с помощью истребителей и управляемых снарядов, смело прибегая при этом к сосредоточению и рассредоточению названных сил. Первым принципом воздушной войны обычно считалось завоевание господства в воздухе путем постепенного истощения противника, но сейчас это не просто предпосылка к победе, а ключ к нашему спасению. Формы решающих сражений периода второй мировой войны сейчас устарели, и мы должны завоевать господство в воздухе над территорией противника и над нашей собственной территорией с помощью истребителей, управляемых снарядов, баллистических ракет и бомбардировочной авиации, добиваясь тесного взаимодействия всех этих средств.

Выбор объекта (цели). Этот фактор тесно связан со стратегической разведкой и осведомленностью о структуре резервов и военного потенциала противника. Вторая мировая война дала немало примеров расхождений во взглядах различных политических, гражданских и военных властей на вопросы выбора систем объектов и отдельных объектов для налетов. Возникали расхождения во взглядах на то, совершать ли налеты на ключевые объекты, которые представляли собой важнейший элемент [268] экономики противника и требовали прицельного бомбометания, или прибегнуть к бомбардировке по площади, с целью разрушения городов. Взгляды на вопрос о преимуществах бомбардировок по площади с целью разрушения крупных городов и прицельного бомбометания по узловым объектам транспортной системы противника расходились особенно резко. В период второй мировой войны, как правило, во время налета соединения бомбардировщиков средней численности можно было сильно разрушить: а) один большой завод и вывести его из строя на 3–4 месяца; б) один крупный железнодорожный узел, который можно было восстановить через несколько недель, если налет производился только на этот узел, но если в то же время удар наносился по другим, связанным с ним узлам, действие налета было более эффективным; в) жилой квартал промышленного города — действие налета было кратковременным, но значительным; г) одну авиабазу — действие налета было кратковременным, но он оправдывался тактическими соображениями. Военно-воздушные силы во время второй мировой войны не могли нанести быстрый и решающий удар по таким крупным странам с высокоразвитой промышленностью, как Германия или Соединенное Королевство, в которых многие города выдержали самые сильные налеты. Города с удивительной быстротой оправлялись после серий сильных налетов, и их производственную мощь в основном можно было восстановить. Анализ эффективности действия бомбардировочного командования во время второй мировой войны показывает, что из-за низкого уровня штурманских расчетов почти 50 процентов бомб, сброшенных на юго-западную Германию в период с мая 1940 по май 1941 года, падало далеко от объектов налетов, а из сотни налетов на Рур в сентябре 1941 года только одна бомба из десяти падала в пределах пяти миль от объекта. Когда Англия вступила во вторую мировую войну, самая крупная английская авиабомба весила всего 500 фунтов, то есть была не тяжелее бомб, применявшихся во время первой мировой войны. Стратегические нужды, однако, потребовали позднее наладить производство 10-тонных бомб. Развитие ядерного оружия резко изменило характер воздушного нападения. Сейчас ясно, что небольшое число бомбардировщиков может обладать достаточной мощью, чтобы значительно [269] подорвать военный потенциал противника и даже уничтожить его средства к жизни.

Конечно, мы должны обладать способностью находить цели и эффективно поражать их: этот фактор тесно связан с развитием навигационных средств, средств, обеспечивающих точное бомбометание, а также с развитием баллистических ракет и управляемых бомб. В настоящее время достигнут значительный прогресс в отношении усовершенствования методов и средств, применявшихся во время второй мировой войны.

Эффективная дальность действия. Этот фактор является наиболее важным, вместе с другими он иллюстрирует свою связь со стратегиями остальных видов вооруженных сил. Во время второй мировой войны военно-воздушные силы, чтобы полностью выявить свою мощь, были вынуждены ждать, пока армия и флот обеспечат необходимые базы и уменьшат глубину обороны противника. Восточная Германия была недосягаема для эффективного воздействия до тех пор, пока не удалось захватить южную часть Италии. Пришлось осуществить крупные десантные операции, прежде чем удалось добраться до Японии. Это обстоятельство все еще заслуживает внимания в случае холодной и локальной войн, хотя сегодня бомбардировщики могут достичь любой части земного шара без предварительных сухопутных или морских операций. Современные военно-воздушные силы могут перебросить оружие массового поражения на тысячи миль с целью уничтожения городов или опустошения целой страны в полном смысле этого слова.

Фактор времени. Воюющие страны во второй мировой войне устояли перед ударами с воздуха, потому что они наносились постепенно. Прошло более четырех лет, прежде чем мы развернули наши бомбардировочные силы для наступления; сейчас же мы должны быть готовы уже в самом начале войны нанести по противнику смертельные удары. С возникновением угрозы применения атомной бомбы на первое место вновь выдвинулось наступление, и безопасность Запада стала зависеть от фактора сдерживания. Как уже подчеркивалось, потенциальный противник обладает инициативой, и наши планы должны быть чувствительными ко всем переменам в области политики, военного дела и науки. Эта гибкость при планировании и проведении операций необходима [270] для того, чтобы противостоять любым неожиданным действиям противника. Соединенные Штаты не скрывают своей мощи и готовности своих сил, и чрезвычайно важно, чтобы потенциальный противник оценил степень этой готовности. Однако трудно решить вопрос о том, как долго такие силы могут находиться в постоянной готовности, что само по себе является в какой-то степени новым и трудным делом для стран Запада. Ясно, что необходимы серьезные изменения в уровне боевой готовности наших военно-воздушных сил, потому что в тотальном конфликте нужно будет уничтожить авиацию противника, а не обескровить ее, и исход войны решат скорее части и соединения на поле боя, а также запасы предметов снабжения и боевой техники, созданные в мирное время, чем производство, развернутое в военное время, как это имело место во второй мировой войне. Следует помнить, что Германия для ведения второй мировой войны создала большие запасы всего необходимого и приняла стратегию блицкрига. Такая политика в тот период была единственно возможной для агрессивного государства; в результате ее проведения Франция и Польша пали через несколько недель. Так как в будущем война может быть выиграна в первом «раунде», мы не можем игнорировать этого урока. Больше того, атомные бомбы типа сброшенных в Нагасаки сейчас быстро превращаются в тактическое оружие. Если первые атомные бомбы причинили разрушения главным образом ударной волной и световым излучением, вызывающим пожары, то сейчас возникли другие формы воздействия водородных бомб, которые могут превзойти эффективность названных факторов. Бомба мощностью в 5 мегатонн уничтожит все в районе площадью до 700 квадратных километров, поразив его смертельной дозой радиации. Кроме того, радиоактивное выпадение будет смертельным для обеих сторон, в городе или деревне, кто бы ни применил это оружие.

Стратегические бомбардировщики являются сейчас излюбленным орудием союзной стратегии, и ясно, что нашей первой задачей должно быть уничтожение или нейтрализация стратегических бомбардировщиков и стартовых площадок для запуска управляемых снарядов России, Китая и их союзников. Осуществление действительного плана, однако, будет зависеть от разведки, силы [271] фронтовых соединений противника, его резервов, запасов ядерного оружия, числа запасных баз и оборонительных сооружений.

Возможность применения авиации зависит от степени превосходства в воздухе, а последнее имеет две стороны, как и господство на море, которое предполагает наличие сил, способных помешать противнику использовать море в наступательных целях, и сил, способных не дать противнику возможности помешать нам использовать море в целях обороны. Отличие заключается в том, что до появления авиации оборонительное и наступательное господство на море достигалось для всех целей одними и теми же средствами — путем разгрома или устрашения противника — и являлось неразрывным целым. Оборонительное же превосходство в воздухе с успехом может обеспечиваться без наступательного превосходства, так как средства их достижения различны.

При рассмотрении вопроса о стратегических бомбардировках крайне важно понять тот факт, что, имея в своем арсенале баллистические ракеты, можно добиться превосходства в воздухе, не применив ни одного самолета. Если предположить, что пассивные контрмеры целиком зависят от применения оборонительных управляемых снарядов и другого наземного оружия, то станет ясно, как можно добиться оборонительного превосходства в воздухе без применения военно-воздушных сил.

На практике, конечно, ни одна воюющая сторона не стала бы сознательно пренебрегать никакими экономичными средствами, обеспечивающими превосходство в воздухе, которое ей крайне необходимо. Воюющая сторона, стратегически находящаяся в обороне, при возникновении военных действий, естественно, будет добиваться максимального оборонительного превосходства в воздухе, откладывая даже, если это необходимо, достижение наступательного превосходства в воздухе в полном смысле этого слова до более поздней стадии в зависимости от хода войны и своих возможностей перейти в стратегическое наступление.

Превосходство в воздухе, будь то оборонительное или наступательное, редко является абсолютным. Успех различных мер и контрмер может иметь самый различный характер. В частности, превосходство в воздухе может колебаться в отношении по месту и времени. Оно [272] может быть местным и временным, но может иметь и тенденцию охватить весь мир и приобрести постоянный характер. Короче говоря, высокой степени временного или местного превосходства в воздухе почти всегда можно достигнуть путем концентрации сил либо для обороны какого-нибудь одного объекта или системы объектов, либо для обеспечения определенной наступательной операции. Однако лишь когда воюющая сторона постепенно достигает общего превосходства над противником, временное и местное превосходство в воздухе превращается в более широкое и продолжительное и в конце концов обеспечивает неуязвимость своих объектов и возможность почти беспрепятственно действовать против объектов противника. Примером этого может служить превосходство в воздухе, которого удалось достигнуть союзникам над Соединенным Королевством и над побережьем Нормандии во время вторжения во Францию в 1944 году.

Несмотря на изложенное выше, важно понять, что создание скоростных и высотных самолетов, ядерного оружия, электронной и счетно-решающей аппаратуры, управляемых снарядов, управляемых бомб и баллистических ракет оказывает сильное влияние на значение различных сторон оборонительного и наступательного превосходства в воздухе. Очень важно решить споротом, кто имеет превосходство — наступающий, который применяет один или по крайней мере небольшое число бомбардировщиков с высокими летно-техническими данными, причем вооружение каждого из них позволяет уничтожить целый город, или обороняющийся, применяющий оборонительные управляемые снаряды наряду с небольшим числом истребителей, вооруженных смертоносными управляемыми снарядами. Способ решения этой проблемы значительно отличается от старых методов установления превосходства над мощной бомбардировочной авиацией путем ее истощения с помощью многочисленной истребительной авиации. Этот способ также значительно отличается от метода использования большого соединения бомбардировщиков с целью вывести из строя авиабазу, причем лишь на короткий период по сравнению с мощным и продолжительным действием одной ядерной бомбы. С появлением баллистических ракет с ядерными боевыми зарядами эта проблема становится [273] еще более решающей и представляется еще более трудноразрешимой. Все перечисленные проблемы заставляют нас сделать следующий вывод — техническое развитие в дальнейшем будет играть еще большую роль, чем до сих пор, хотя военное руководство по-прежнему будет иметь первостепенное значение, даже если бы оно касалось только области разведки.

Интересно отметить, что развитие воздушной стратегии дублировало ход развития военно-морской стратегии и что во многих отношениях воздушная стратегия взяла на себя задачи, которые издавна решали военно-морские силы. За время своей истории воздушная стратегия взяла на себя задачу проведения бомбардировок, задачу поддержки армии при подавлении непокорных государств путем демонстрации своей мощи или путем бомбежки. Военно-воздушные силы постепенно превратились в такой вид вооруженных сил, который отличается большой наступательной мощью и занимает такое же место, какое занимал флот в XIX веке как главное средство сдерживания агрессии. Старая доктрина «флота в готовности» («the fleet in being») — флот противника закупорен в своих гаванях, но все же необходимо иметь крупные силы, способные не дать этому флоту возможности ускользнуть и организовать блокаду или перейти к наступательным действиям где-нибудь в другом месте — нашла свою параллель и в воздушной стратегии. Военно-воздушные силы, находящиеся в состоянии полной боевой готовности и снабженные ядерным оружием, могут подобным же образом и даже в большей степени сковать военно-воздушные силы противника на неопределенное время, так как возможности такой мощи, находящейся в готовности, чрезвычайно велики, и их нельзя игнорировать.

Это сопоставление прошлых и настоящих нужд помогает раскрыть характер стратегических задач, стоящих перед нашими национальными и союзными военно-воздушными силами. Последние достижения науки революционизировали национальную стратегию главным образом потому, что они оказали сильное влияние на воздушную стратегию. Ни одна великая держава не может, во всяком случае в наши дни, проводить свою политику с помощью тотальной войны, потому что и победитель и побежденный были бы уничтожены в результате воздействия [274] ядерного оружия. Поэтому для нас лучшим средством выжить является создание в мирное время устрашающей силы в виде мощных запасов водородного и атомного оружия. Бомбардировочная авиация, флот и баллистические ракеты, постоянно готовые к боевому использованию, сознание того, что все агрессоры знают о их силе и о нашей решимости оказать сопротивление агрессии, а также противовоздушная оборона и оборонительная система метрополии, способные заставить любого потенциального противника усомниться в своей способности нанести эффективный внезапный удар, — таковы наши лучшие средства обороны.

Необходимо произвести коренной и объективный пересмотр концепции применения военно-воздушных сил на базе национальной стратегии, сформулированной в рамках союзной стратегии, что имеет жизненно важное значение. В условиях тотальной войны, например, нельзя рассматривать нашу бомбардировочную авиацию или ударные воздушные силы в отрыве от союзных сил. Неверно также представлять себе противовоздушную оборону Соединенного Королевства в случае общего советско-коммунистического наступления как что-то изолированное. Такая концепция не отвечает требованиям момента. Наша оборона может иметь смысл лишь в случае, если наряду с учетом географического положения союзников, величины их территорий и баз во всем мире она принимает во внимание все многообразие и изменчивость факторов расстояния и факторов времени, которые сделали бы одновременное нападение невозможным, а также все оборонительные и ударные силы союзников, предназначенные для принятия контрмер.

Таким образом, при существующих условиях для ведения тотальной войны одних английских средств сдерживания было бы недостаточно. В этой сфере особенно важно увязать нашу национальную совместную стратегию с союзной объединенной стратегией, основывающейся на мощи союзников. [275]