5. Развитие системы подготовки военных кадров в 1796-1825 гг.

Со вступлением на престол Павла I (1754-1801 гг.; русский царь с 1796 года) начались новые изменения в военном управлении и системе подготовки офицерских кадров.

Прежде всего эти преобразования отразились на кадетских корпусах. Желая ближе познакомиться с их жизнью, Павел I взял их в свое непосредственное ведение. Он потребовал от директоров корпусов личных докладов о всех нуждах последних, о ходе жизни каждого корпуса, о всех выпускаемых из корпуса кадетах, о принятии в корпус новичков, о производстве в чины и наградах корпусных офицеров.

Особую заботу Павел проявил об улучшении строевой подготовки кадет и ужесточении воинской дисциплины.

Имели место и другие изменения в жизни корпусов: малолетние воспитанники были сведены в специальное отделение и отданы под надзор особого женского служебно-воспитательного персонала; кадетские роты стали именоваться по фамилиям своих шефов; прием и выпуск из корпуса становился ежегодным, а не через 3 года, как было ранее{49}. [41]

В 1798 году Павел I учредил Военно-сиротский в С.-Петербурге и его отделения в гарнизонах для «воспитания детей недостаточных штаб и обер-офицеров и нижних чинов гвардии и артиллерии, преимущественно из сирот»{50}.

Военно-сиротский дом был составлен из 2-х отделений: дворянского на 200 мальчиков и 50 девочек и солдатского. Положение о Военно-сиротском доме было утверждено 23 декабря названного года. В 1829 году это учреждение было переименовано в Павловский кадетский корпус.

Учрежденное в 1778 году генералом Зоричем на его иждивение Шкловское благородное училище, в 1797 году было переименовано в Шкловский кадетский корпус, а в 1824 году переведено в Москву и стало называться 1-м Московским кадетским корпусом.

В 1800 году изменились названия двух ведущих военно-учебных заведений сухопутных войск: Императорский Сухопутный Кадетский корпус стал носить название 1-го Кадетского корпуса, а Артиллерийский и Инженерный шляхетский Кадетский корпус стал называться 2-ым Кадетским корпусом.

Начало царствования Александра I (1777-1825 гг., царь с 1801 по 1825 гг.) ознаменовалось созданием ряда новых военно-учебных заведений. По проекту П.А. Зубова (1767-1822) , последнего фаворита Екатерины II, было предложено устроить 17 военных училищ, в задачу которых входила подготовка молодых людей для поступления в кадетские корпуса. Таких училищ открыли, тем не менее три: в Туле (I801) , Тамбове (1802) и Оренбурге (1825){51}.

В 1802 году был учрежден Пажеский Kopпус{52}, как военно-учебное заведение (для подготовки гражданских чиновников он был открыт еще в 1759 году) . [42]

Определенное представление о привилегиях названных военно-учебных заведений сухопутного ведомства может дать таблица расходов на их содержание по состоянию на 1818 год{53}:

	Число			Штатная сумма на содержание (в руб. ассигнациями)
	Воспитанников	Воспитателей	Учителей
Пажеский корпус	170	9	25	218. 580
1-й Кадетский корпус	1000	27	63	622. 230
2-й Кадетский корпус	700	29	56	461. 830
Императорский Военно-сиротский дом	500	14	41	270. 150
Московский Кадетский корп.	500	14	38	293. 450
Дворянский полк	2236	33	17	546. 900
Тульское Александровское воен. училище	86	5	12	Сумма не была определена
Тамбовское воен. училище	80	5	10
Итого:	5272	136	262	2. 413. 140

Анализ данных, помещенных в таблице, дает возможность сделать вывод о том, что по степени финансирования (а значит, и престижности) можно говорить о четырех группах военно-учебных заведений: к первой группе относится [43]

Пажеский корпус (в пересчете на одного человека в нем в среднем приходилось 1071 руб.) ; ко второй группе — 1, 2 Кадетский корпуса и 1-й Московский Кадетский корпус (соответственно: 570, 588 и 531 руб.) ; к третьей — Военно-сиротский дом (487 руб.) ; к четвертой — Дворянский полк (239 руб.) .

С 1799 года берет начало Медико-хирургическая академия. В целом же, специальная медицинская подготовка началась в России еще в 1707 году при Петре I. Большой госпиталь в Москве приютил у себя первое училище, где для лекарского дела начали готовить людей{54}.

Слушатели первого набора Meдико-хирургической академии набирались из учеников названного училища, а также из лиц, окончивших духовные семинарии, причем набор производился по поручению Синода врачебными управами на местах.

Впервые в истории России 29 июня 1801 года было разработано специальное «Постановление о диспутах для получения докторского звания». Оно, в частности, гласило:

1. Каждый желающий получить докторское достоинство, должен в Медико-хирургической академии защитить сочиненную им, на латинском языке, напечатанную диссертацию с приобщением разных частей врачебной науки положениями.

2. Он обязан доставать в Конференцию Академии надлежащее число экземпляров его диссертации для почетных членов коллегии и профессоров медицинских факультетов.

З. За неделю пред назначенным днем для защищения диссертации Конференция должна повестить вышеозначенным особам печатною программою, в коей означить место, день и час диссертации.

4. Возражающие могут быть академические и посторонние...

5. Чтобы диспут вообще не более 3-х часов продолжался, то всякому из возражающих полагается не более ½ часа...

6. Диспуты проводимы должны быть на латинском языке...

7. Никто не должен прерывать диспута...{55} [44]

Деятелъностъ этого военно-учебного заведения имеет и еще один поучительный пример. Нам известно о том, что массовая посылка русских людей для обучение за границу началась Петром I.

В то же время, порядок их деятельности там не всегда четко определялся. Руководство Медико-хирургической академии разработало инструкцию для посылаемых за границу. Положения этой инструкции, поучительны. В ней рекомендуется:

1. Останавливаться на пути в каждом городе, где есть высшие учебные заведения и обозревать их; затем в избранных городах должно слушать науки по специальности.

2. В выбранном городе пробыть не более ½ -1 года, ½ года — в других городах Германии и затем на 1½ года отправиться в Эдинбург и Лондон.

3. Следует посещать и другие города, не указанные в наставлении каждому врачу отдельно, вообще не пропустить случая присутствовать на практических занятиях.

4.Живя в Германии, учиться английскому языку, чтобы в Англии не терять время на изучение этого языка.

5. Заниматься главным образом выбранной специальностью, для чего будут все по приезде подвергнуты экзамену.

6. Вести записки о замеченных редкостях и отсылать записки о своем пребывании в посольства.

7. Сообщать о всяких открытиях и усовершенствованиях.

8. Быть хорошего поведения и вежливого обращения и влиять в этом смысле на своих сотоварищей и доносить, если они бесславят отечество своим дурным поведением.

9. Тратить деньги очень бережно и стараться, скопив их, прожить несколько дольше за границей.

10. Исполнять все предписания Конференции, как только они будут получены.

11. Повиноваться своим иностранным учителям{56}.

Посылка студентов за границу началась в 1803 году. [45]

Ежегодное содержание командируемого составляло 1.000 рублей.

Новый этап в развитии военно-учебных заведений этого периода связан с 1805 годом и принятием 21 марта этого года «Плана военного воспитания».

Согласно «Плана» воспитание молодых дворян предполагалось начинать в губернских военных училищах, а заканчивать в столичных кадетских корпусах.

В связи с тем, что в царствование Александра I русская армия увеличилась почти вдвое, возникла проблема с офицерскими кадрами: кадетские корпуса уже не успевали справиться с поставленной задачей.

Вот почему в 1807 году при 2-м Кадетском корпусе было образовано особое учреждение, названное сначала «Волонтерным корпусом», а затем переименованное в «Дворянский полк». Цель данного учреждения заключалась в том, чтобы дать возможность дворянским детям, получившим первоначальное домашнее воспитание и образование, путем изучения военных наук, прямо (т.е., не оканчивая какого-либо другого военно-учебного заведения) получить офицерский чин в армии.

Численность обучаемых в Дворянском полку была к концу 1808 года около 600 человек, а в 1818 г. достигла уже 2.236 чел. В Дворянский полк шли в основном те, кто имел невысокую подготовку и желал побыстрее получить офицерский чин. Весь режим этого заведения основывался, главным образом, на строгом содержании воспитанников, строевой подготовке, изучении уставов{57}.

Таким образом, в период царствования Александра I существовало одновременно как бы три разряда военно-учебных заведений, отличавшихся по режиму, престижности, характеру подготовки обучаемых.

29 марта 1805 года учреждается особый «Совет о военно-учебных заведениях». В положении о «Совете» [49] говорилось, что, его цель — «ввести единство и общие начала в воспитание питомцев, для чего на членов Совета возлагается высшее наблюдение над внутренней жизнью и распорядками во всех военно-учебных заведениях». Названный «Совет» начал свою деятельность под председательством великого князя цесаревича Константина Павловича (1779-1831) , участника походов А.В. Суворова, чей тайный отказ от права на российский престол послужил поводом для восстания 14 декабря 1825 года.

До учреждения данного «Совета» каждое военно-учебное заведение устраивало свою внутреннюю жизнь, систему обучения и воспитания, исходя из личных качеств и педагогических способностей своих директоров. Теперь же «Совет» стал диктовать свои условия всем военно-учебным заведениям.

Как это уже бывало ранее, внимание было обращено на внешнюю, показную сторону подготовки — строевую выучку и дисциплину. В силу этих обстоятельств было предписано: ежедневно проводить разводы и занятия строевой подготовкой с кадетами; ежедневно назначать караул из них под командованием обер-офицера; привлечь в корпуса лучших офицеров-строевиков; ужесточить наказания, отдав предпочтение наказаниям телесным.

Несколько более мягкое воспитание было в Пажеском кадетском корпусе, ибо там готовились молодые люди для придворной службы. В уставе этого корпуса говорилось, что «обхождение с пажами должно быть вежливое, непринужденное и без грубости, не только на деле, но и на словах, так как исполнение обязанностей должно быть не страха ради, а убеждения»{58}.

В 1811 году, по приказанию Константина Павловича в кадетских корпусах и Дворянском полку вводится новая мера: во главе каждого корпуса и батальонов Дворянского полка ставится «гренадерская» рота, в которую переводятся [46] из других рот корпуса кадеты вне зависимости от своего роста, а в зависимости от успехов в обучении. Особое положение гренадерской роты явилось поощрительной мерой лучших кадет. Лучшие кадеты этой роты производились в унтер-офицеры. В 1830 году эта мера была отменена.

С целью поднятия престижа службы офицеров в кадетских корпусах офицерам 1-го и 2-го Кадетских корпусов в 1810 году были пожалованы преимущества одного чина против армии. Со 2 апреля 1811 года эти преимущества были распространены также на офицеров Пажеского корпуса, а с 22 июля 1825 года — на офицеров Военно-сиротского дома и Московского Кадетского корпуса.

Изучаемый период характерен созданием новых специализированных военно-учебных заведений:

— 14 марта 1812 года учрежден Гаапаньемский топографический корпус для подготовки к военной службе детей финских уроженцев (с 1819 года он называется Финляндским кадетским корпусом) ;

— в 1815 году в Москве открыто училище колонновожатых для подготовки молодых людей к службе в генеральном штабе (в 1823 году это училище переведено в С. — Петербург, а в 1826 году упразднено);

— в 1819 году создается Главное инженерное училище (позднее преобразованное в Николаевскую инженерную академию и Николаевское инженерное училище) ;

— в 1820 году было создано Главное артиллерийское училище (позже преобразованное в Михайловскую артиллерийскую академию и Михайловское артиллерийское училище) ;

— в 1823 году учреждается Школа гвардейских подпрапорщиков и юнкеров в составе одной роты при гвардейском корпусе для воспитания портупей-прапорщиков и юнкеров гвардейской пехоты{59}; [47]

— в 1824 году учреждено Неплюевское Оренбургское училище для детей, отцы которых служили в иррегулярных войсках{60} Оренбургского корпуса, а также детей из Средней Азии (училище названо Неплюевским в честь сенатора Неплюева, основателя Оренбургской губернии) .

Изменения коснулись и Военно-сиротского дома. С 1805 года его воспитанники стали называться кантонистами{61}. В 1824 году кантонисты поступили под непосредственное начальство А..А. Аракчеева (1769-1834) , всесильного государственного деятеля правления Александра I.

Роль Аракчеева в деле подготовки офицерских кадров пока до конца не выяснена. Думается, она была немалой, если судить о его месте в государственной иерархии. Вот почему представляется необходимым дать характеристику этого человека.

Послужной список Аракчева таков: 1783-1787 гг. — учится в Артиллерийском и Инженерном шляхетском кадетском корпусе; с 1792 г. — инспектор Гатчинской артиллерии, Гатчинский губернатору 1796 г. — Петербургский комендант; с 1788 по 1803 гг. увольняется со службы Павлом I; с 1803 года восстанавливается на службе Александром I в должности инспектора артиллерии; с 1808 года — военный министр; 1810 года — председатель военного департамента Государственного совета; в 1815-1825 гг. — фактический руководитель государства.

Нет таких качеств отрицательного характера, которыми бы не наделяли Аракчеева современники. Мемуары, исследования историков свидетельствуют о его жестокости и беспощадности, тщеславии, трусости и мелочности, ханжестве, лживости и коварстве. [48]

А.С. Пушкин (1799-1837) также не оставил без внимания эту фигуру, ярко выразил отношение к Аракчееву:

Чем же объясняется выдвижение Аракчеева, его длительное пребывание у власти?

Аракчеев представлял тот класс, который по всей Европе терял свои привилегии, но оставался могущественным классом в России. После войны 1812 года, в условиях обострения классовой борьбы, дворянство особенно остро почувствовало нерасторжимую связь с самодержавием и зависимость своего благополучия от силы и крепости самодержавной власти.

Аракчеев представлял символ того человека, который был нужен дворянству. Ведь для него реформы были не нужны. Нужна была сильная власть, чтобы не потерять привилегий. Но он никогда не выступал против реформ и тем самым не давал себя в качестве мишени прогрессивным силам.

Другой характерной чертой Аракчеева было то, что он был прирожденный чиновник-бюрократ. Он маниакально любил порядок, который носил внешний, формальный характер и проявлялся в установлении единообразия, симметрии, монотонности и т. п. Для Аракчеева было свято соблюдение приказа и служебной субординации. Он терпеть не мог проявления личной инициативы, «умничанья».

Конечно, Аракчеев был неглупым человеком, обладал деловой хваткой, умел быстро входить и разбираться в самых различных вопросах. Но его внимание привлекали мелкие дела. И в этом проявлялась его натура. Измельчание верховной власти, стремление регламентировать все стороны жизни и быта — характерная черта абсолютизма, особенно в период. его заката{63}. [49]

Пример Аракчеева показывает, какой вред общему делу может нанести утонченный карьерист и бюрократ, если он попадает в высший эшелон власти; как к вопросам единообразия, симметрии и т.п. может свести сложные проблемы, подменив суть вопроса внешними, формальными процедурами.

Есть все основания говорить и о том, что формализм и казенщину Аракчеев внес и в деятельность военно-учебных заведений.

Самоуправство Аракчеева, его вред делу роста могущества Российского, как, впрочем, и другие причины привели к активизации демократических движений в России, в частности, движения декабристов.

О декабристах в настоящее время написано немало{64}.

Тем не менее, в большей степени известны их планы государственного переустройства, демократизации общества, их взгляды на вопросы воинской службы. В меньшей степени представлены их позиции по вопросам формирования офицерского корпуса, образования офицеров. Правда, и здесь есть движение вперед: Иркутское книжное издательство выпустило солидную серию работ декабристов{65}.

Нас же интересует вопрос о том, под влиянием каких факторов формировались их прогрессивные взгляды на военное дело и вопросы подготовки офицерских кадров.

Думается, что без ошибки можно определить один из них: влияние просвещенной Европы. Освободительный поход в Европу «раскрыл» глаза многим из них на положение дел в военной области, экономическом развитии, мировую культуру, вопросы демократизации. Естественно, пример, достойный подражания, не мог быть незамечен лучшими офицерами. [50]

Видимо от их взора не ускользнули свободолюбивые мысли лучших людей России и Запада, среди которых были такие имена, как А.Н. Радищев (1749-1802) и Р. Бернс (1759-1796) . Данное предположение основывается на том, что названные мыслители жили в близких временных интервалах, а также на том, что их, на наш взгляд, объединяет духовное родство.

Ода «Вольность» (1783) , «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790) А.Н. Радищева, думается, были известны декабристам довольно хорошо.

Думается и свободолюбивые стихи Роберта Бернса, шотландского поэта, не прошли бесследно мимо сознания декабристов. Будоражил и продолжает будоражить ум его стих:

И еще один фактор думается, был решающим в формировании умонастроения декабристов. Фактор этот — реальная действительность, с которой они встречались повседневно. А эта реальность была печальной. Вот несколько примеров того времени.

Осенью 1820 года командиром Семеновского полка был назначен любимец Аракчеева полковник Шварц, который отличался бессмысленной жестокостью. Однажды, заметив несущественное упущение со стороны солдата, он плюнул ему в лицо, а затем провел по фронту первой шеренги и заставил то же самое делать других. Позже полковник избил нескольких георгиевских кавалеров.

Все это вызвало возмущение солдат, неповиновение.

Спустя некоторое время военно-судная комиссия, состоявшая из командиров гвардейских полков, признав виновным ряд нижних чинов, вместе с тем определила и вину полковника Шварца «в том, что он не искал любви подчиненных и по необходимому от того следствию потерял доверенность как штаб — и обер-офицер, так и рядовых, ослабив уважение к присвоенному ему чину..». Военно-судная комиссия приговорила «полковника Шварца лишить живота».

Правда, Александр I, расформировав полк, жестоко наказав нижних чинов, всего лишь отстранил полковника от службы{67}.

Декабрист Н.И. Лорер (1795-1873) свидетельствовал о «причудах» великих князей.

«Оба великих князя, Николай и Михаил, — писал он, — получили бригады и тут же стали прилагать к делу вошедший в моду педантизм. В городе они ловили офицеров, за малейшее отступление от формы одежды, за одетую не по форме шляпу сажали на гауптвахты...

Оба великих князя друг перед другом соперничали в учении и мучении солдат. Великий князь Николай даже по вечерам [52] требовал во дворец команды человек по 40 старых ефрейторов; там зажигались свечи, люстры, лампы, и его высочество изволил заниматься ружейными приемами и маршировкой по гладко натертому паркету. Не раз случалось, что великая княгиня Александра Федоровна, тогда еще во цвете лет, в угоду своему супругу, становилась на правый фланг с боку какого-нибудь усача-гренадера и маршировала, вытягивая носки»{68}.

Старые полковые командиры получили новые назначения, а вместе с ними корпус офицеров потерял своих защитников. Молодые полковые командиры, действуя в духе великих князей, лезли из кожи, чтобы им угодить. А.И. Герцен писал: «Обстоятельства изменились, гвардия разделила участь аристократии: лучшие офицеры были сосланы, многие оставили службу, не будучи в состоянии выносить грубый и наглый тон... Офицеры упали во мнении общества»{69}.

В армии процветала муштра, сознательная дисциплина была заменена палочной. Назревал конфликт. В среде передовых офицеров, несмотря на гнет и притеснения, продолжали жить мечты о благоденствии народа. Эти мечты объединили молодых офицеров. В знак единомыслия они носили железные кольца.

Одним из таких офицеров был В. Ф. Раевский (1795-1872) , активный участник Отечественной войны 1812 года.

Видя, как из армии изгоняются лучшие офицеры, он, в силу своих возможностей, старался привнести прогрессивный дух в ряды армии.

Став командиром роты, Раевский не только учил солдат военному делу, но и стремился дать основы знаний. Педагогическая деятельность и литературное творчество свидетельствует о его материалистических и атеистических взглядах. Он считал, что все люди равны. Как и французские материалис — [53] ты, он утверждал, что воспитание и образование — это путь к усовершенствованию личности, способной к активной борьбе за свободу.

Первоначально для своей просветительской работы он использовал созданную в полку, как и в других частях русской армии, школу взаимного обучения{70}. Но он не ограничился просвещением солдат. На своих уроках он знакомил их с основами географии, истории и государственного устройства, разъяснял значение политических событий. Приняв в 1821 году в свое заведование дивизионные школы, Раевский разработал пособие под названием «Учреждение школы взаимного обучения».

Заслуживают внимания мысли В.Ф. Раевского:

— Кто действует и живет с тем, чтобы передать свое имя потомству, тот просто честолюбец; добродетельный человек ищет пользы человечества в настоящем и будущем, не заботясь о своем имени, но о следствии деяний.

— Ни один беспорядок в армии не возник собственно от солдата-либо жестокость или корыстолюбие и неразумие начальников были тому поводом. Русский солдат с каким-то благоговением видит власть, повинуется ей безмолвно, но любит видеть власть законную и справедливую.

Моральный кодекс Раевского гласил{71}:

1. He делай и не желай другому, чего себе не делаешь.

2. Чужая тайна есть чужая собственность. Подлый человек только решается огласить вверенную ему даже неважную тайну.

3. Читай Евангелие со вниманием, если хочешь сделаться добрым человеком.

4. Молчание очень часто равняется уму.

5. Самая глупая книга гложет быть в отличном переплете и наоборот{72}. [54]

Другой видной личностью был декабрист М.А. Фонвизин (1788-1854) , один из организаторов (вместе с А.Н. Муравьевым) вначале «Военного общества», а затем «Союза благоденствия».

Фонвизин один из немногих декабристов, теоретическая мысль которого не иссякла с поражением восстания, на каторге и в ссылке. Его исторические, философские и социально-политические сочинения, изданные в Сибири, являются одним из источников для изучения декабризма, как этапа русского освободительного движения.

Шестнадцатилетний юноша получил боевое крещение при Аустерлице, отличился там и получил орден. Будучи полковником, он вернулся из Франции в 1815 году человеком высокой культуры, зрелой политической мысли и разнообразных духовных интересов.

В одном документе, определяющим цели и методы «Союза благоденствия», говорится:

— «Не прибегая ни к каким насильственным мерам, «Союз благоденствия» предполагает действовать на русское общество нравственными и научными средствами, по возможности искореняя невежество и злоупотребления убеждениями и благими примерами, давать благое направление воспитанию юношества, стараться об уничтожении крепостного права и ревностно содействовать правительству в его благих намерениях»{73}.

Другими словами, методы просветительства, ведущие к завоеванию общественного мнения, по мысли Фонвизина, могли стать силою, способною изменить государственный строй.

Место и роль декабристов в революционном движении, в прогрессе общества, их возможности и ограничения ярко выразил в своей статье «Памяти Герцена» В.И. Ленин».Чествуя Герцена, — писал он, — мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала — дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную [55] агитацию. Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-paзночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли»...

Чествуя Герцена, пролетариат учится на его примере великому значению революционной теории; — учится понимать, что беззаветная преданность революции и обращение с революционной проповедью к народу не пропадет даже тогда, когда целые десятилетия отделяют посев от жатвы...»{74}

Другими словами, период 1796-1825 гг. насыщен событиями, имеющими отношение к военному делу и постановке военного образования в России. Вновь, как и прежде, заметны такие тенденции, как: влияние сильных личностей на этот процесс; борьба прогрессивной линии с реакционной в деле подготовки офицерских кадров; наращивание позитивного в содержании и методике обучения и воспитания; расширение сети военно-учебных заведений и другие.

Все это подготовило базу для дальнейшего развития высшего военного образования в последующие годы.