Часть вторая.

Взгляды на функции разведки

Глава III.

Государственные деятели

Разведывательная информация используется лицами, определяющими внешнюю политику страны и проводящими ее на практике.

К этой категории работников относятся прежде всего государственные деятели — президент, члены правительства и их непосредственные советники. Но к ним относится также и огромная армия чиновников, начиная от лиц, занимающих высокие государственные посты, до работников, стоящих на сравнительно низких ступенях служебной лестницы. В их число входят руководители региональных и функциональных управлений{13} и отделов государственного департамента; ответственные чиновники из канцелярии президента; высшие офицеры министерств армии, авиации и флота и в отдельных случаях ответственные чиновники некоторых других ведомств.

Нетрудно показать, в чем состоит различие между руководителями, которые окончательно определяют политику страны, и теми, кто только дает рекомендации, а также между работниками, которые представляют рекомендации и принимают менее важные решения, [36] и теми, кто только проводит эти решения в жизнь. Однако нам представляется, что здесь в этом нет нужды.

Правом самостоятельно принимать все важнейшие политические решения пользуется только небольшой круг руководителей правительства. Однако используется ими это право крайне редко, так как они не располагают временем, необходимым для изучения соответствующих проблем. Подавляющее большинство решений фактически принимается их помощниками; но и в тех весьма немногочисленных случаях, когда решения принимаются лично руководителями, готовятся эти решения, как правило, опять-таки их помощниками.

В соответствии с принятым порядком документы по многим вопросам впервые поступают к государственному деятелю в виде уже подготовленных заключений и проектов решений. Но даже если документы попадают к нему другими путями и в неподготовленном виде, он обычно передает их для изучения своему аппарату. В условиях, когда такой деятель получает уже продуманный и согласованный документ, требующий только его одобрения, трудно определить, кто же на самом деле принимает решение — высокопоставленный деятель или его подчиненные?

Более того, исполнитель, который проводит это политическое решение в жизнь (обычно тот самый человек, который его готовил), должен при этом принять многочисленные дополнительные решения, позволяющие ему делать упор на ту или другую сторону осуществляемого политического мероприятия.

Соответственно все эти лица — высокопоставленные выборные или назначенные государственные деятели и ответственные государственные служащие, то есть люди, в основном определяющие политику, и люди, в основном проводящие ее в жизнь, — будут в дальнейшем называться «руководителями правительства» и «ответственными чиновниками», или, проще, «руководителями», «государственными деятелями» или «крупными государственными чиновниками».

Нет сомнений, что все они оказывают большое влияние на деятельность разведывательных органов. Любое формальное разделение обязанностей, о котором говорилось, например в главе об организации американской разведки, устанавливается в обстановке борьбы соперничающих правительственных ведомств, и возможность повлиять на принятие решения [37] в этих условиях зависит не только от убедительности и целесообразности ваших предложений, но также и от силы того давления, которое вы способны оказать.

Являясь основными «потребителями» разведывательной информации, руководители правительства и ответственные чиновники решают вопрос, следует ли полагаться на информацию разведывательных органов или же довольствоваться информацией своих собственных представителей. Эти государственные деятели и крупные чиновники могут поручить разведывательным органам изучить любую проблему и представить доклад по любому интересующему их вопросу или же потребовать обосновать необходимость действий, предпринятых разведывательными органами по собственной инициативе. Отсюда явствует, что эти люди имеют большую власть.

Интервью

Хотя государственные деятели и ответственные чиновники заинтересованы в деятельности разведки (и не только тогда, когда это касается их отделов или ведомств), ими написано всего лишь несколько служебных документов, в которых говорится о проблемах разведки, и почти совершенно ничего не опубликовано по этому вопросу.

Поэтому материалы для данной главы получены в основном из интервью.{15}

В беседах с различными людьми часто обсуждались одни и те же вопросы, и тем не менее автор не пытался втиснуть эти беседы в рамки какого-то опросника. Он прежде всего стремился добиться непринужденности разговора, в ходе которого и выяснялись точка зрения собеседника на роль и функции разведки, его мнения по наиболее важным проблемам и делались попытки побудить собеседника привести [38] характерные примеры из его личного опыта, иллюстрирующие высказанные им мнения.{16}

Высказанные государственными деятелями мнения относительно роли и функций разведки и их аргументы показывают, что у них, видимо, сложилась какая-то определенная концепция на этот счет. А характер этой концепции и сам факт, что она существует, дают основание считать, что эти деятели придерживаются общих взглядов на роль и функции разведывательных органов.

Во всяком случае, в этой главе будет рассказано о том, как оценивают руководители те средства, при помощи которых разведывательные органы распространяют свою информацию (ежедневные, еженедельные, ежемесячные информационные сводки и бюллетени, общие обзоры по странам, специальные исследования по отдельным вопросам).

Затем будут изложены взгляды этих руководителей на функции разведки, связанные с предупреждением о возможном развитии событий и оценкой этих событий и, наконец, их мнения относительно правильного соотношения функций разведки и функций органов, определяющих и проводящих политику государства, и правильного разграничения сфер их деятельности.

Средства распространения разведывательной информации

Судя по высказываниям государственных деятелей о различных средствах распространения разведывательной информации, можно заключить, что они, видимо, недооценивают работу разведывательных органов, во всяком случае деятельность их информационно-исследовательских служб. Некоторые деятели, например, считают, что ежедневные, еженедельные и ежемесячные разведывательные сводки, в которых сообщается о наиболее важных событиях, полезны для них с той точки зрения, что позволяют им установить, насколько полную информацию они получили по собственным каналам, и быть в курсе событий в странах и районах, которыми они не занимаются. Другие же заявляли, что чтение информационных сводок — это пустая трата времени; они жаловались на большой их объем, на то, [39] что их издается слишком много, что в них содержится много материалов, не имеющих отношения к делу, что поэтому часто они не в состоянии прочесть представляемую информацию, не говоря уже о том, чтобы изучить ее. Общие обзоры известны меньшему числу государственных деятелей, однако эти обзоры имеют своих защитников.{17} Так, одному руководителю очень понравился обзор по стране, находившейся в сфере его ответственности. Он сказал, что это очень ценный и полезный документ, поскольку он обобщает массу разрозненных сведений и помогает в повседневной работе.

Менее всего популярны специальные исследования, посвященные проблемам будущего. Общее мнение сводится к тому, что эти «академические труды» имеют весьма отдаленное отношение к актуальным современным проблемам.{18}

Оценка разведывательными органами возможностей изучаемых стран и намерений их правительств и предупреждение о наиболее вероятных путях развития событий представляют собой не только хорошо известные, но также и широко признанные функции разведки. Однако признание этих функций отнюдь не ставит вне критики практическое их выполнение. Хотя ни один из государственных деятелей не высказался за изъятие этих функций из компетенции разведывательных органов, однако многие из них отмечали, что оценки разведки настолько осторожны, сопровождаются таким большим количеством различных оговорок и условий, что [40] не помогают лучшему уяснению затронутых проблем. В правительственных кругах на этот счет стали даже шутить. Там часто говорят, что если бы разведчики работали в бюро прогнозов, то прогнозы бы начинались так: «Завтра будет прекрасная погода, если не будет осадков в виде дождя или снега...»

Чтобы такие выводы ни у кого не создали ошибочного представления о деятельности разведки, автор в своих беседах с ответственными чиновниками каждый раз просил их рассказывать о случаях, когда разведка оказывала им наиболее ценные услуги. Один из собеседников в ответ на такую просьбу рассказал, что совсем недавно он имел возможность убедиться в прекрасной работе информационной службы разведки. Представитель правительства одного из иностранных государств обвинил американских государственных деятелей в невыполнении ими ряда обещаний, данных в публичных выступлениях в послевоенный период. Управление государственного департамента США, возглавляемое моим собеседником, должно было решить, следует ли опровергать выдвинутое обвинение. Прежде чем принять такое решение, требовалось установить, действительно ли американские руководители заявляли то, что приписывал им иностранный государственный деятель.

Дело в том, что в послевоенный период американскими руководителями было произнесено немало речей, и вспомнить все, что они говорили, не представлялось возможным. Положение спасла разведывательная служба, представившая справку, в которой указывалось все, что было сказано американскими руководителями о политике по отношению к этой стране. И для подготовки этой справки разведке потребовались только одни сутки!

Им же был приведен еще один пример. Недавно «власти предержащие» решили пересмотреть, рассказал он, американскую политику по вопросу о послевоенных границах страны, которую он курировал. Для того чтобы выработать новую политику по этому вопросу, решено было:

а) изучить все заявления американского правительства относительно границ этого государства.

б) изучить все международные мероприятия, касающиеся границ этого государства;

в) принять конкретное решение.

Выполнение первых двух пунктов было поручено информационному управлению государственного департамента. [41] А затем на основании материалов, представленных разведкой, региональное управление, возглавляемое этим чиновником, приняло конкретное решение, о котором говорится в третьем пункте.

Другой ответственный чиновник познакомил нас еще с двумя примерами представления ценной разведывательной информации. Некоторое время назад, сказал он, его управление установило, что существует неясность относительно принадлежности группы мелких островов Коронадос, находящихся близ побережья Калифорнии. Его управление решило, что по политическим соображениям Соединенные Штаты должны отказаться от всех прав на эти острова. Однако, для того чтобы рекомендовать такое решение, необходимы были какие-то основания. Изучив старые документы, карты, дневники и другие материалы, разведчики установили, что на протяжении всей истории американские руководители никогда не рассматривали острова Коронадос как владения США. На основании этих материалов разведки указанное управление госдепартамента получило возможность рекомендовать правительству США официально отказаться от прав на острова Коронадос.

Второй пример, приведенный этим чиновником, касался договора между США и Мексикой о миграции рабочих. Задача разведки в данном случае сводилась к тому, чтобы обеспечить управление, возглавляемое этим чиновником, документами, необходимыми для изучения проблемы и разработки обоснованных политических предложений. Хотя со многими из массы собранных разведкой документов он был знаком, среди них оказалось также немало неизвестных ему материалов, которые оказались весьма полезными.

Еще один ответственный чиновник, к которому мы обратились, привел пример относительно старого спорного вопроса, переданного в конце концов на рассмотрение в ООН.

В данном случае руководящие работники госдепартамента, недостаточно хорошо знавшие суть этого вопроса, поручили своей разведке тщательно изучить историю указанного спора. В результате разведкой было представлено несколько новых и весьма ценных материалов, которые показывали, что, несмотря на мнения, сложившиеся у ответственных чиновников госдепартамента, обе стороны в ходе обсуждения могли представить ряд новых документов в свою пользу. [42]

В этом споре американские представители в ООН должны были выступать в роли арбитров, и материалы, представленные разведкой, помогли нашему рассказчику, выступавшему в качестве одного из них, составить представление по вопросу, по которому ему предстояло высказать свое суждение. Закончив свой рассказ, он сказал, что, по его мнению, это прекрасный пример полезной деятельности информационной службы разведки. Поскольку государственные деятели и ответственные чиновники не располагают временем для такого кропотливого изучения проблем, так как они занимаются общими вопросами и являются специалистами скорее по международным отношениям в целом, чем по отдельным странам или районам, они всегда нуждаются в обстоятельных справках, излагающих историю вопроса, общую обстановку и помогающих им принимать правильные политические решения.

Задача разведки — дать им такие сведения, подлинные факты, без всякой интерпретации.

«Подборка»

Следует отметить, что работа по подготовке информационных материалов, описанных в большинстве приведенных примеров и получивших одобрение государственных деятелей и ответственных чиновников, у работников разведки называется «подборкой». Этим термином они называют работу по подготовке исторических справок, необходимых для принятия каких-то политических решений, а также простой подбор фактов, необходимых для оправдания уже принятого решения.

Из этого явствует, что разведка подбирает для государственного деятеля факты, которые он может использовать при принятии какого-то решения или в защиту своей позиции. Другими словами, суть этой работы сводится к фактическому обоснованию каких-то действий, то есть к подбору аргументов, которыми он может воспользоваться.

В первом из приведенных выше случаев информационная служба разведки была вынуждена просмотреть огромное количество выступлений различных государственных деятелей; во втором случае разведка должна была обеспечить необходимые факты, обосновывающие (a priori) решение об отказе США от прав на острова Коронадос. Во всех остальных случаях разведка делала подборки фактов по [43] истории рассматриваемых проблем. Выполнение такой работы не требует анализа материалов. По существу это не что иное, как раскопки целых гор документов в поисках нужных фактов.{19}

Подобных примеров можно привести много. Так, одному из ответственных чиновников понравился подготовленный разведкой доклад, в котором содержались данные на иностранцев, прибывших в Америку для участия в конференции; несколько других чиновников одобрительно отозвались о составленной разведкой подборке высказываний из иностранной прессы об американской внешней политике; еще один крупный государственный чиновник похвалил доклад, в котором рассказывалось об изменении за последние несколько лет соотношения сил политических группировок в парламенте интересующей его страны.{20}

Из большого количества приведенных крупными чиновниками примеров представления разведкой ценной информации только в трех случаях речь шла не о подборках.

Один из ответственных чиновников рассказал, например, что недавно он познакомился с составленным информационной службой разведки исключительно интересным докладом [44] относительно намерений политической партии, пришедшей к власти в стране, граничащей с интересующим его государством. Он подчеркнул, что всегда внимательно следил за деятельностью этой партии и особенно за ее намерениями в отношении соседней страны, которую он курирует, и поэтому материалы разведки оказались для него весьма полезными.

Другой крупный чиновник рассказал, что он нередко просит разведку дать заключение о намерениях и возможностях интересующей его страны, с тем чтобы затем сопоставить их с заключениями собственного отдела.

Еще один чиновник сказал, что ему понравился подготовленный информационной службой разведки доклад, содержавший сравнительный анализ экономической мощи Соединенных Штатов и Советского Союза. Он отметил при этом, что, хотя многим эти сведения, вероятно, были известны, для него лично они оказались очень ценными.{21}

Подводя итог беседам с ответственными чиновниками, можно сказать, что проявляемое ими стремление недооценивать значение исследовательской и аналитической деятельности разведки отнюдь не свидетельствует о том, что в результате они оказываются недостаточно хорошо информированными. Дело в том, что необходимую им информацию они получают не только от информационной службы разведки. Как и работники разведывательных органов, они получают информацию агентств Юнайтед Пресс и Ассошиэйтед Пресс и материалы агентурной разведки. Более того, информация, получаемая ими от зарубежных дипломатических представительств США и от иностранных представителей в Вашингтоне, по понятным причинам, является более полной, более ценной и своевременной, чем та, которую [45] можно получить от агентств или даже из агентурных источников. Таким образом, в дополнение ко всему этому информационная служба разведки в состоянии дать только обобщения известных и получивших широкое распространение данных. Подобная информация имеет только относительную ценность. Было бы, однако, неправильным считать, что государственные деятели и ответственные чиновники не используют материалы информационной службы разведки, о которых мы говорили выше. Мнения, высказанные ответственными чиновниками относительно ценности разведывательной информации, конечно, весьма важны; однако, если представится возможность, необходимо обратиться и к другим, возможно более объективным, оценкам. Во всяком случае, в дальнейшем мы еще вернемся к этому вопросу и постараемся остановиться на нем обстоятельнее.

Предупреждения и оценки

Люди, которые обычно пишут о разведке, считают, что ее основной задачей является предупреждение о надвигающихся событиях. Они, видимо, уверены в том, что действенная разведка могла бы предупредить о подготовке японцами нападения на Пирл-Харбор, готовящейся блокаде Берлина, о возможности победы китайских коммунистов, о планах нападения на Южную Корею и вторжения китайцев в Корею — вообще о всех тех многочисленных событиях, которые каждый раз оказывались для нас неожиданными и приводили в уныние.

Если эти люди имеют в виду такого рода предупреждение, которое поступает от секретного агента, добывшего сведения, представляющие уже в данный момент большую ценность, то государственные деятели почти безоговорочно признают важность подобного предупреждения. Однако когда речь идет о предупреждении, которое дает информационная служба разведки на основании анализа многочисленных документов и собственных логических выводов, то их мнения относительно такого предупреждения расходятся.

Каждый раз, когда ответственных чиновников спрашивали об их отношении к этому виду предупреждений, многие заявляли, что они одобряют такую информацию, но другие функции разведки считают более важными. Один чиновник, например, сказал, что разведка должна давать [46] предупреждения в тех случаях, когда в результате изучения различных материалов там приходят к убеждению, что надвигаются какие-либо неприятные события или же возникает какая-то новая проблема. Тем не менее он считает, что основной задачей разведки является забота об обеспечении государственных деятелей фактами, подтверждающими правильность проводимой политики, и особенно такими фактами, из которых явствует, что нами допускаются ошибки. Именно поэтому разведка должна быть независимой, поскольку только при этом условии она может представлять факты, свидетельствующие об ошибочности проводимой политики. В конце концов государственные деятели — такие же люди, как и все, и поэтому они склонны игнорировать не устраивающие их факты. Отсюда — независимая разведка, которая может представлять все факты, имеет больше возможностей представить картину в целом.

Один из них высказал соображение о целесообразности создания организации типа разведки, несущей ответственность за дачу предупреждений, за анализ и оценку событий. Однако он указал при этом, что, если даже разведка и будет выполнять функции предупреждения, это вовсе не означает, что другие должны быть от этого устранены. Не будет беды, если одновременно с разведкой политические руководители, как это фактически и бывает, сами увидят приближение какой-то опасности.

Некоторые чиновники одобряют предоставление разведке таких функций, но сомневаются, что из этого может что-либо получиться. Один из них заявил, что функции оценки и предупреждения логически вытекают из стоящих перед разведкой задач, однако он не знает случаев, когда бы они выполнялись на практике, ибо лично никогда не получал от разведки какого-либо предупреждения. Другой сказал, что если бы разведка смогла выполнять функцию предупреждения, это было бы замечательно. Он отметил, что хотел бы получать от разведчиков определенные ясные предупреждения, не сопровождаемые бесчисленными «если». Он согласился с тем, что добиться этого, конечно, очень трудно. Только необычный человек мог бы предсказать что-то совершенно точно; в результате слишком легко можно было бы прийти или к атомной войне, или к установлению постоянного мира. Возможно, что более важной функцией, чем предупреждение, является работа по сбору информации [47] для штаба политического планирования.{22} Руководитель этого органа может давать общие идеи, которые должны быть разработаны, для чего необходима различная информация. Представление ее как раз и входит в задачу разведки.

Другие чиновники возражали против предоставления разведке права делать предупреждения, заявив об этом прямо, открыто и без всяких оговорок. Один из чиновников, например, сказал, что так называемая функция предупреждения возложена на соответствующие органы госдепартамента, а разведка должна стоять в стороне от этого дела. В задачи разведки, по его мнению, кроме руководства агентурной работой, входит сбор всей той информации, которая не поступает по другим каналам. Предположим, заявил он, что в какой-то стране вырубаются все хвойные деревья. Для каких целей это делается? Разведчик должен сообщить об этом, но оценка самого факта в его компетенцию не входит прежде всего потому, что у него нет для этого такого опыта, какой имеется у политического руководителя. Разведчик не занимался повседневно этой страной, а поэтому не знает многого о ее народе и ее руководителях и т. п. Работник разведки должен изучать факты и цифры, находить что-то новое и необычное. Такого рода предупреждения были бы чрезвычайно полезными, они давали бы государственным деятелям возможность принять правильное решение. Однако все, что выходит за рамки сбора необычайных фактов, должно быть отнесено к функциям штаба политического планирования. На основании данных разведки этот штаб обязан каждый раз определять вероятное развитие событий и принимать соответствующее решение с учетом американских возможностей.

Мнение о том, что функции предостережения и оценки событий должны выполняться политическими органами госдепартамента, было высказано и другим крупным чиновником. Он указал, что правильно выполнять эти функции могут только государственные деятели: разведчики к этому просто не подготовлены. Государственный деятель может оценить значение отдельных фактов, поскольку он лучше информирован и, кроме того, обладает соответствующим практическим опытом. Конечно, комментарии человека, который готовил данный материал, не помешают [48] государственному деятелю составить свое собственное мнение, но все эти комментарии разведчика должны все же носить самый общий характер, так как разведчик просто не имеет достаточного опыта, чтобы сделать какие-то определенные выводы. Разведчику, наконец, неизвестны намерения государственного секретаря; наш собеседник сказал, что он может сказать разведчику, какая от последнего требуется информация, не раскрывая планов и намерений государственного секретаря, которых из соображений секретности работник разведки знать не должен.

Большинство других ответственных чиновников, с которыми мы беседовали, также придерживается того мнения, что разведке не следует позволять вторгаться в область работы органов, ответственных за выработку внешней политики. Большинство из них признавало, что трудно точно разграничить функции разведки и политических органов, но все соглашались с тем мнением, что все касающееся оценки возможностей и намерений других стран должно быть отнесено к функциям соответствующих политических руководителей, которые, обладая большим практическим опытом, лучше справятся с выполнением этой задачи. Основная роль разведки должна сводиться к обеспечению государственных деятелей необходимой информацией, фактами.

Таким образом, предложение относительно предоставления разведке права предупреждать о вероятном развитии событий и оценивать возможности и намерения других стран, по-видимому, не находит среди государственных деятелей широкой поддержки: одни прямо высказываются против такого предложения, другие хотя и соглашаются, однако тут же сопровождают свое согласие массой оговорок и условий. Тенденция ограничить обязанности разведывательных организаций сбором фактов и сохранить право интерпретировать эти факты за политическими руководителями и ответственными чиновниками отражает в известной степени стремление последних сохранить свои теперешние права и привилегии.{23} В государственном аппарате [49] идет непрерывная борьба за права и престиж, и чиновник быстро усваивает, что он должен бороться не только за свои собственные права, но и за права своего ведомства. С другой стороны, эта тенденция порождается, по-видимому, неспособностью разведчика дать государственному деятелю в своей информации что-либо новое, оригинальное или хотя бы как-то обогатить его знания. Работник информационной службы разведки, как я уже говорил, получает ту же информацию, которая поступает и к государственным деятелям, а нередко он получает даже меньшую информацию: самые важные сведения государственный деятель получает из дипломатических представительств, от членов миссий, посещающих иностранные государства. К разведчику же такие сведения либо не поступают вовсе, либо он получает их слишком поздно. Что касается экспертизы, то и здесь позиции разведчика так же слабы. Среди начальников отделов госдепартамента нередко можно встретить человека, проработавшего 15–20 лет в стране, которую он теперь курирует. Поскольку такой чиновник, по-видимому, свободно владеет иностранным языком и знает большинство [50] руководителей данной страны так же хорошо, как своих личных друзей, работнику разведки, который всего-навсего только так же хорошо знает эту страну или просто имеет опыт работы по информации, трудно сообщить такому чиновнику что-то новое.

Таким образом, причины, по которым ответственные чиновники и государственные деятели высказывались против представления разведке функций предупреждения, были самыми разнообразными: здесь и стремление сохранить во всей полноте собственную власть, и ограниченность тех сведений, которые могли представить им работники информационно-исследовательской службы разведки. И все же нельзя думать, что это своекорыстные люди, заботящиеся только о собственных интересах. Напротив, они производят впечатление людей исключительно добросовестных и подчас до наивности откровенных. Нельзя, кроме того, забывать, что ответственные чиновники и государственные деятели отводят информационно-исследовательской службе большую и, по их искреннему убеждению, весьма важную роль. Поэтому к их высказываниям следует отнестись без предубеждения и уж, конечно, не как к откровенной защите власть предержащими собственных, эгоистических интересов, а как к продуманному мнению ответственных людей. По-видимому, надо думать, что, кроме общих интересов государственных деятелей и недостатков информационно-исследовательской службы разведки, действуют и другие факторы.

В качестве предположения, которое может и не подтвердиться, допустим, что одним из таких факторов является совокупность тех взглядов и принципов, которые определяют образ мыслей и предложения этих руководителей, а именно взглядов на роль фактов и теории, отношение к практическому опыту, предубежденное отношение к интеллектуализму, склонность к практицизму и упрощенчеству. Очевидно, большинство этих деятелей придерживалось одной точки зрения, имело одинаковые представления относительно причинной связи событий, относительно того, что является их движущей силой, и это в свою очередь прямо или косвенно определяло их взгляды на роль разведки.{24} [51]

Разведка и политика

Если так много высших чиновников считает, что разведка не должна выполнять функции предупреждения и оценки событий, то есть заниматься тем, что, по общему мнению, как раз и является ее прямой обязанностью, то не удивительно, что еще больше возражений и в более решительных формах встречает всякое предложение о необходимости приблизить разведку к политике — дать разведке право изучать различные возможности, открывающиеся перед политикой США в определенных районах, и оценивать правильность тех принципов, на которых основывается проводимая политика.

На вопрос автора, каким образом разведка может помочь государственному деятелю оценить вероятные последствия проведения того или иного политического курса, возможного для США в настоящее время, один из ответственных чиновников ответил, что такой деятель, поручая разведке изучить такого рода вопрос, практически уклоняется от выполнения своих прямых обязанностей. Государственный деятель, сказал он, обязан принимать решение даже в том случае, если он не располагает всеми необходимыми для этого фактами. Задача государственного департамента следить, чтобы он был полностью обеспечен такими фактами; вот для этого и существуют разведывательные органы. Разведка, твердо заявил он, должна представить информацию, большего от нее не требуется.

Другой чиновник также подчеркнул, что, по его мнению, подобные функции выходят за рамки деятельности разведки. Дело разведки — собирать и группировать факты, а затем взвешивать их и обобщать. Если разведка справится с этим, она сделает полезное дело: это даст возможность другим органам государственного департамента проверить правильность их собственной работы. Что же касается решения тех или других проблем, то это дело государственных деятелей, [52] которые имеют для этого большой практический опыт.

Обсуждая как-то с одним ответственным чиновником обзор по Дальнему Востоку, я спросил, каково его мнение о выводах, сделанных в этом обзоре. «О выводах?», — переспросил он, раздраженно подчеркивая это слово, и ответил, что выводы — не дело разведки. Разведчик должен заботиться о том, чтобы в его обзоре были использованы все доступные ему факты. Он должен представить необходимый материал — только это от него и требуется. В ходе спора этот чиновник согласился, что во многих случаях разведчик не может не сделать каких-то выводов, но при этом он подчеркнул опасность отхода работника разведки от фактов и реальности. Разведчики склонны строить «воздушные замки», и поэтому их выводы должны тщательно проверяться теми, кто повседневно занимается проблемами данной страны. Конечно, заявил он, нас интересуют как проблемы «перспективные», так и проблемы непосредственной «практики». Важно и то и другое. Опасно лишь делать чрезмерный упор на одно в ущерб другому. Есть много областей, закончил он, в которых разведка могла бы с успехом работать, например она могла бы установить, насколько эффективны передачи радиостанции «Голос Америки». Разведчики должны собирать такие материалы, как, например, отзывы о работе «Голоса Америки», которые интересуют политических руководителей.

Подобные рассуждения повторяются всякий раз, когда государственные деятели и ответственные чиновники вынуждены обосновывать свои взгляды на роль разведки. Прежде всего они особенно подчеркивают важность иметь все факты. Их пугает, что человек, занимающийся политикой и решающий какую-то проблему, будет необоснованно защищать свои собственные решения. Они чувствуют, что, если этот же человек будет заниматься и сбором фактов по интересующей его проблеме, он будет склонен подбирать факты, подтверждающие именно его точку зрения, а поэтому не сможет правильно решить эту проблему. Следует также иметь в виду, что к работникам информационной службы относятся обычно с недоверием. Поскольку это почти не относится к экономистам и, очевидно, совершенно — к ученым-естествоиспытателям, то объяснить это недоверие можно в какой-то степени только недостаточным развитием социальных наук. Во всяком случае, высокопоставленному [53] деятелю госдепартамента, который чувствует себя в положении ученика знаменитого фокусника, поставленного перед необходимостью быстро решать возникающие перед ним проблемы, информатор представляется каким-то мечтателем, человеком, корпящим всю жизнь над пыльными книгами в мрачных залах библиотек, отгороженных от реальной жизни. В то же время государственные деятели склонны считать, что единственным источником истинных знаний и правильных суждений, необходимых для решения проблем, возникающих в реальном мире, в гуще жизни, скорее всего является практический опыт, а не академическая подготовка в учебном заведении. По-видимому, они убеждены, что практический опыт вырабатывает способность «чувствовать» проблему, талант точного предчувствия и что только подобное «шестое чувство» может помочь устранить все сомнения при решении сложнейших проблем внешней политики и найти наиболее эффективный путь действия.

Эти мнения ясно и убедительно были суммированы одним из высокопоставленных деятелей, человеком высокого интеллекта и большого таланта, проявляющихся в способности глубоко проникать в суть проблем и четко и доходчиво излагать свои мысли. Он сказал, что точка зрения, обосновывающая существующее разделение сфер деятельности, исходит из того, что объективным может быть только независимый разведывательный орган. У разведчиков не может быть другой цели, кроме представления фактов в их чистом виде. Практически каждый, вероятно, имеет собственные политические взгляды, особенно в США, где профессиональным политикам{25} не доверяют. Однако он убежден в правильности концепции, исходящей из того, что информация более объективна, когда собирающий ее человек не решает политических вопросов. По его словам, изучение различных возможностей, открывающихся перед политикой, — функция политическая; если разведчик станет заниматься вопросами политики, он не сможет быть объективным.

Разрешить изучать эти возможности и государственным деятелям и разведчикам, продолжал он, также было бы ошибкой. Если в разведке имеются лучшие работники, можно переменить таблички на дверях их кабинетов и сделать этих людей [54] ответственными руководителями. Но если вы объедините обе эти функции, вы покончите с самой идеей разведки. И совсем другой вопрос: должна ли быть разведка централизованной или децентрализованной.

Он сказал далее, что для политика самым главным является опыт. Каждый способный специалист или ученый умеет анализировать. Однако одно дело анализировать статьи Версальского договора, и совсем другое — давать оценку современным событиям. При анализе внешнеполитических фактов, требующих принятия решений, никакая научная подготовка не поможет, здесь нужен опыт. Джордж Кеннан, например, лучше разбирается в значении происходящих событий, чем любой работник информационной службы разведки. В чем же между ними различие? А различие в том, что один привык иметь дело только с реальной жизнью, а другой — с библиотеками. Продолжая, этот руководитель заявил, что он предпочитает в случае необходимости лечь под нож сельского врача, чем иметь дело с одним из тех блестящих ученых-медиков, которые ничего не знают, кроме лаборатории и книг. Мы нуждаемся больше в профессиональных политиках, чем в экспертах и ученых. Поэтому государственный департамент и готовит профессиональных политиков, давая им возможность получить опыт и соответствующую подготовку. Если бы ему пришлось делать выбор между опытным историком и профессиональным политиком, имеющим опыт практической работы, он остановил бы свой выбор на втором. Когда все факты выложены на стол, сказал он, ответственному чиновнику «шестое чувство» подскажет, какой из них главный. Такой работник как бы имеет своего рода антенну (при этом мой собеседник приложил ко лбу тыльную часть ладони и пошевелил пальцами), которая дает ему знать, когда она принимает правильные факты. Эта способность порождается опытом. Чтобы ее выработать, надо много поплавать вокруг и около!

На вопрос, зачем же держать для сбора фактов людей, не имеющих отношения к решению политических вопросов, когда только одни ответственные чиновники могут давать окончательную оценку фактам, последовал ответ, что и они могут ошибаться, хотя в общем ответственный чиновник всегда оценит факт правильнее, чем работник разведки. Поэтому кто-то должен собирать сведения, чтобы ответственный чиновник имел перед собой все факты. Тогда он может сказать: «Это, конечно, факт, но он не заслуживает внимания. [55]

А вот это очень важный факт». Но ответственный чиновник не должен сам собирать сведения, так как он может пропустить какой-нибудь важный факт или просто его игнорировать.

Когда автор, поблагодарив собеседника, уже собирался уходить, последний задержал его и в подтверждение высказанному привел еще один пример. Он рассказал, что некоторое время назад ему пришлось составлять докладную записку, касавшуюся проблем разведки. В этой докладной записке он рекомендовал разведывательную информацию называть не оцененной информацией, а просто информацией. Дело в том, сказал он, что, принимая первое определение, мы допускаем возможность недостаточно объективной оценки фактов, поскольку отходим при этом от нашей основы — неприкрашенных фактов.

Общность взглядов

Приведенные выше доводы можно найти и в ранее цитированных высказываниях, но в последнем случае они изложены четче и обстоятельнее. Как ни парадоксально, но этой почти общей точки зрения придерживаются все те люди, которые на практике приходят к различным выводам. Например, один из ответственных чиновников утверждал, что, поскольку разведчики не имеют необходимого практического опыта, то было бы ошибкой разрешить им заниматься решением политических проблем. Однако разведчики, по его мнению, могут представлять некоторые политические предложения, даже если найдутся люди, которые будут считать, что это не их дело. При обработке материалов у разведчика иногда может возникнуть какая-то догадка. Опытный полицейский, проходя по улице, может ничего не увидеть, но тем не менее почувствовать назревающий скандал. Собеседник сказал, что часто так случается и с ним. Иногда, когда он читает полученную из какого-либо американского посольства телеграмму, у него вдруг возникает какая-то догадка. Конечно, это только догадка, но и она очень и очень ценна. Главной задачей разведки должно быть добывание фактов, но если разведчик при этом приходит к какому-то выводу, то он вправе познакомить с ним государственных деятелей. В этом нет ничего плохого, пока он понимает, что представление рекомендаций не его дело и что он не должен искажать факты для подкрепления своего вывода. [56]

Хотя эта точка зрения и отличается от высказываний, приведенных ранее, для обоснования ее этот ответственный чиновник использует те же доводы, что и его коллеги. То же самое можно сказать о всех тех чиновниках, которые приходят к отличным от других выводам, иными словами — различие в выводах объясняется не обязательно разными предпосылками, а перенесением упора на более поздних стадиях рассуждения на тот или другой аспект проблемы. И, наконец, различия эти обычно весьма небольшие, и мы вправе поэтому сказать, что незначительность этих расхождений свидетельствует о том, что ответственные чиновники придерживаются одних и тех же взглядов.

Заключение

Итак, у нас есть все основания считать, что государственные деятели и ответственные чиновники имеют общие взгляды и представления, которые и определяют их точку зрения на роль разведки. Поэтому, несмотря на недостаток соответствующих материалов, нам представляется целесообразным посвятить следующую главу анализу их наиболее важных взглядов и представлений.[57]