{1} Краткие данные об участии танков в боях вне западноевропейского фронта таковы.

В течение мировой войны танки применялись англичанами и в Палестине, в двух боях при Гаазе в 1917 г., где участвовало всего 8 танков первых несовершенных конструкций.

Опыт этих двух боев, с одной стороны, доказал возможность применения танков на пустынных театрах, а с другой — подтвердил малую действительность применения танков в столь ничтожных количествах. Были достигнуты лишь местные успехи.

После мировой войны танки применялись в 1918, 1919 и 1920 гг. со стороны интервентов и белогвардейцев против Красной армии на северном, северо-западном, южном деникинском и южном врангелевском фронтах. Подавляющая часть этих танков чрезвычайно быстро была захвачена Красной армией (наиболее поучительный бой с танками произошел в 1920 г. на Каховском плацдарме). Часть танков при бегстве белых армий была подорвана, а часть просто брошена в пригодном для боя состоянии.

Кроме того, танки были применены со стороны французов в 1920 г. (июль) в Сирии на дамасском направлении и в 1925 г. — в Марокко; в обоих случаях в условиях малой войны танки были применены в небольших количествах, но достаточно успешно. Попытки применения на танках «Рено» резиновой гусеницы в Марокко успехом не увенчались.

Японцы усиленно применяли танки в течение 1934 г. в Северном Китае и Манчжурии. Несколько танков принимали участие в войне между Боливией и Парагваем; свыше сотни танков применяли итальянцы в 1936 г. в войне с Абиссинией.

{2} Такая постановка вопроса не совсем верна. В ряде сражений танки действительно были применены против измотанных германских соединений, и полностью это может относиться только к периоду общего отступления немцев в 1918 г. Но в целом ряде боев танки вводились против «ударных» и победоносных германских армий; именно этим частям и были нанесены танками самые чувствительные поражения (период от сражения за Компьенский лес, Амьен, вторая битва на Марне до начала общего наступления англо-французов включительно).

{3} Наступление Нивелля на р. Эн 16 апреля 1917 г.

{4} Для характеристики упоминаемого Эймансбергером переходного периода от установившихся с 1915 г. форм позиционной войны к зачаткам танковой войны с осени 1917 г. необходимо вкратце привести основные моменты кампании 1916 г. — сражений под Верденом и на Сомме.

Кампания 1916 г. на западном театре являлась, как и последующая кампания 1917 г., наибольшим расцветом позиционных форм войны и, собственно, состояла из двух крупнейших многомесячных операций, стоивших обеим воюющим сторонам огромных жертв живыми силами и материальными средствами.

Первая операция — под Верденом, которая только в одной своей первой фазе охватывает период свыше 4 месяцев (131 день), была задумана в 1915 г. с целью разгрома французов на верденском плацдарме, который врезался в северо-восточном направлении в расположение германских армий. Ближайшей целью германского командования являлось возможно большее физическое истребление французских сил для последующего открытия ворот к прямому пути на Париж. Подготовка немецкого наступления была известна и предугадывалась французским командованием. Еще за 47 дней до начала атаки немцы развернули против атакующего участка 1 225 орудий, из коих 703 тяжелых (из них в свою очередь 175 калибром от 21 до 42 см) и 522 легких; соотношение плотности этих калибров на 1 км фронта главной атаки: 22 тяжелых орудия и 8 легких орудий. В дело было введено 12 дивизий со средней плотностью 4 батальона на 1 км фронта атаки. Кроме того, в подготовке атаки приняли участие 152 миномета, из коих две трети тяжелых и средних калибров. Французы постепенно накапливали резервы и к началу германской атаки сосредоточили для обороны 8 дивизий и 632 орудия, из коих 244 тяжелых калибров; плотность обороны — 3 тяжелых орудия, 9 легких орудий и 1½ батальона на 1 км фронта.

Главный удар 5-й германской армии на Верден наносился мощной ударной группировкой 3 корпусов, с севера на юг, через форт Дуомон. Способ атаки при этой группировке сил и средств считался до начала атаки «ускоренным способом».

Артиллерийская подготовка началась в 7 ч. 15 м. 21 февраля, и через 9 часов — в 16 ч. 15 м. — германская пехота перешла в атаку.

В течение 21, 22, 23 и 24 февраля немцы захватывают обе первые линии обороны французов и 25-го овладевают фортом и селением Дуомон (фактически форт Дуомон был захвачен одной ротой 24-го Бранденбургского полка и тут же закреплен прочими силами полка). Наибольшая глубина проникания «ускоренным способом» оказалась на участке Дуомон равной лишь 6 км за 5 суток дневных и ночных атак, а на прочих участках продвижение не превышало 2,5-3,5 км. Подход крупных французских резервов создал в дальнейшем затяжной характер всего сражения. Бои продолжались с переменным успехом, то нарастая, то затухая; форты Дуомон и Во переходят из рук в руки и в конечном счете остаются за германцами, которые с захватом Сувиля приближаются на 2,8 км к городу Вердену.

В третьей фазе сражения в наступление переходят французы и к концу декабря оттесняют немцев почти на те же исходные позиции, с которых немцы атаковали 25 февраля.

Эймансбергер прав, когда говорит о физическом взаимоистреблении.

Потери с 21 февраля по 15 июня. Личный состав: истребленных и искалеченных — 357 000 немцев и 362 000 французов (среди последних за 8 дней февраля и март 55 000 убитых и 80 000 раненых); сильно растрепанных дивизий — 50 у немцев {40% сил западного театра), 65 у французов (61% сил западного театра).

Расход снарядов за тот же период — 14 350 117 шт. разных калибров (из них до ⅓ средних и тяжелых). Вот во что вылились только по этим двум показателям издержки 131 дня первой фазы «Верденской мельницы»!

Действительное боевое средство, предназначенное и способное преодолеть страшную силу позиционной обороны, в начале этого года еще только подготовлялось на английских заводах.

Это были танки. К Вердену они не поспели.

Вторая операция в кампании этого года — сражение на Сомме, проведенное с участием танков, — являлась результатом четырехмесячного сосредоточения и развертывания англичанами и французами грандиозных технических средств борьбы.

Эта операция, задуманная Антантой еще в конце 1915 г., вылилась в наступление по обоим берегам Соммы на 15-км фронте.

На южном берегу Соммы наступление велось 2 французскими и на северном — 2 английскими армиями. Задачей операции являлся прорыв центра правого крыла немцев на фронте от Фукокур (8 км юго-восточнее Брей-на-Сомме) до Марикур (6,5 км северо-восточнее Брей-на-Сомме) 6-й французской армией и от Марикур до Сен-Пьер-Дивион — 4-й и 3-й английскими армиями. Главный удар в направлении Бапом, Камбре наносили англичане, а в последующем они «должны были развить глубокий удар маневренной группой по сообщениям немцев в районе Валансьен, Мобеж (дальность этого замысла — 40 км, считая от Камбре).

Позиции немцев, подготовленные в течение 2 лет, представляли собой две укрепленные полосы (готовилась и третья), с сильно развитыми в глубине отдельными укрепленными пунктами.

Грандиозность сосредоточения средств прорыва на 40-км фронте атаки выражалась следующими цифрами: орудий тяжелых калибров — 1 160, орудий легких калибров — 1 300, орудий траншейного типа — 1 473, а всего — 3 933 единицы против 1 377, выдвинутых немцами 21 февраля под Верденом, т. е. в 3 раза больше, при колоссальном обеспечении снарядами. При этом сравнительная плотность орудий всех калибров на 1 км фронта оказалась следующей: Верден у немцев — 30; Сомма на французском участке атаки — 133, а на всем фронте союзников — 99. Соответственно плотность дивизий на 1 км фронта атаки: Верден немцы — 0,33; Сомма союзники: французы — 0,5 и англичане — 0,66. В общем на Сомме против 29 союзных дивизий немцы имели 8 и против 3 933 орудий англо-французов немцы имели только 608 (из них 212 тяжелых), т. е. в 6 с лишком раз меньше (в начале сражения плотность — 22 орудия на 1 км фронта). По мере затягивания сражения силы обеих сторон увеличивались; союзники подбросили 68 дивизий, а немцы 49, и общая насыщенность фронта к моменту первого ввода танков в линию боя возросла во много раз

В первой фазе операции атака англо-французов, начатая 1 июля, развивалась в течение 10 дней, и к исходу 10 июля союзники выиграли следующее пространство: французы на правом фланге — 4,5 км, в центре 6,2 км и на левом фланге — 4,5 км; англичане на правом фланге — 2 км, в центре — 2,6 км и на левом фланге — 0,5 км, т. е. остановились почти на переднем крае обороны немцев. Не чем иным, как жутким провалом наступления, эти результаты назвать нельзя: та же картина, что и под Верденом, но при тройной мощности сил и средств наступления и при меньшем развитии инженерной системы обороны. Вторая фаза операции обозначилась небольшим захватом французами на своих обоих крайних флангах позиций немцев, а в основном свелась к попыткам англичан продвинуть к северу свой левый фланг, ибо нельзя было ничего предпринять в центре до тех пор, пока с северного фаса немцы фланговым огнем простреливали английские позиции. К началу сентября продвижение англо-французов нигде не превысило 2 с небольшим километров.

Третья фаза операции явилась новой попыткой развить решительное наступление. Немцы к этому времени довели свои силы на Сомме до 39 дивизий (вместо первоначальных 8 дивизий). 3 сентября английская пехота после артиллерийской подготовки особой мощности в четырехдневном бою продвигается лишь на небольшой площади шириной 2 км и глубиной 1,6 км. Французы несколько удачнее проводят атаку и захватывают одну деревню; к этому времени тяжелые орудия только у одних французов достигли цифры 1 200.

Англичане 15 сентября из последних сил вновь переходят в решительную атаку и вводят в дело свои первые 32 танка. Имеются сведения лишь о танковой роте, которая вошла в состав 15-го корпуса 4-й армии, атаковавшей фронт Комбль, Мартинпюиш. В бой вступили в первый раз молодые танкисты на самых несовершенных и неповоротливых машинах (2 человека с огромной затратой мускульной силы могли поворачивать хвостовые железнодорожные колеса, а экипаж угорал в танке как от углекислого газа, так и от порохового дыма, при огромной температуре внутри танка, доходившей до 70° С) при скорости на местности 2 км в час. В результате 9 танков вырываются вперед и с маху захватывают Флёр, врываются в Гвендекур (конечный пункт задачи армии) и передают в руки англичан за 2 ½ — часа боя участок в 5 км глубиной и столько же шириной, который они бесплодно пытались атаковать с 10 июля по 15 августа. Другие 9 танков давят недобитые огневые очаги, продвигаясь вместе с пехотой. Более глубокой задачи в этом бою танки не имели. Потери пехоты — ничтожны.

Вторичное выступление танков имело место при овладении Тиеиваль (5 км северо-восточнее Альбер).

Людендорф в своих воспоминаниях писал: «26-го пал Тиепваль, являвшийся углом первоначального фронта». И эта краеугольная твердыня левого фланга операции на Сомме с помощью короткой атаки танков была, наконец, захвачена без содействия артиллерии положительно за десятки минут.

Вся операция на Сомме, длившаяся с июля по ноябрь 1917 г., в которой только в течение 5 дней принимало участие ничтожное число танков, обошлась англо-французам в 739 000 человек убитыми, искалеченными и пропавшими без вести и явилась повторением самоистребления наступающей стороны в позиционных условиях войны при отсутствии внезапности действий и реальных средств преодоления силы обороны.

Выводы из этого практического боевого экзамена, проведенного на Сомме новому боевому средству, напрашиваются следующие:

1. Танки без труда справляются в поле с пехотой, вооруженной и обученной для боя против старых родов войск; при отсутствии сильного укрытия, в бою один на один, пехота бессильна против танков; танки с большой легкостью уничтожают пулеметы.

2. Серьезным противником танки имеют артиллерию, уступают ей в меткости огня на средних дистанциях, но беспредельно превосходят ее подвижностью и имеют преимущество в огне с близких дистанций.

3. Танки в огромной степени повышают темп общего наступления. Обыкновенные полевые фортификационные сооружения не представляют для танков никакого препятствия; танки без всякого труда расчищают проходы в проволочных заграждениях для пехоты.

4. Внезапность их применения приводит к особо эффективным результатам.

5. Они резко снижают убыль своей пехоты.

6. Танки повышают «атачный» порыв своей пехоты и резко снижают моральное состояние войск противника, иногда доходящее до уровня паники.

7. При выгодных условиях обстановки даже мелкие партии танков на узком фронте при захвате отдельных пунктов могут оказать решительное влияние на исход боя.

8. Экипаж аварийного танка должен при нахождении среди войск противника решительно расстреливать живые цели, имея еще шансы на успех.

9. В особых случаях танк способен брать пленных.

10. В ряде небольших начинаний на общевойсковом поле боя танки при достаточной внезапности могут с успехом действовать без поддержки артиллерии.

11. Первый же бой дал положительный образец успешного наблюдения за действиями танков с воздуха.

12. Танки успешно могут действовать сами и проводить пехоту в населенных пунктах.

13. Всякая остановка танка на поле боя ставит его на риск быстрого расстрела артиллерией.

14. Скорость 2-3 км в час на поле боя является недостаточно эффективной и опасной для танка.

15. 57-мм калибра орудие является мощным средством для борьбы с артиллерией противника.

16. Абсолютно необходима разведка грунта.

17. Танку иногда выгодно двигаться вдоль окопов противника, расстреливая и забирая в плен личный состав.

18. Конструкции танков должны не допускать их остановок при преодолении воронок от снарядов. Дж. Фуллер отмечает существенный недочет в производстве танков «M-I»: «Не было произведено правильного испытания машины. Она строилась для хорошей дороги и ясной погоды. Ею же пользовались неизменно на размякшем грунте, часто превращавшемся после дождя в сплошную грязь... В общем машина абсолютно пригодна и нуждается только в некоторых усовершенствованиях механизма». Добавим к этому, что лишь 105-сильный двигатель для 28-30-т. машины никак не соответствовал тем динамическим напряжениям, которые танк испытывает на поле боя (удельная мощность 3,5 HP).

{5} Территория в районе Ипра 100 лет тому назад представляла собой дно моря, а сам Ипр являлся морским портом.

{6} Мы не можем разделить с автором его мнения о том, что танки не имели «особого значения» во всех боях 1916 и 1917 гг., т. е. за период их применения до Камбре. Анализ их действий дает несколько иные показатели. О влиянии танков на ход сражения на Сомме мы уже указывали выше; это было в дни их первого боевого крещения в английской армии. При боевом крещении французских танков 16 апреля 1917 г. у Шмен-де-Дам, несмотря на катастрофический провал всей операции в целом, единственно только одни танки без сопровождения пехоты и при слабой поддержке артиллерии прорвали на всю глубину германские позиции к северо-востоку от Жювенши до Дамари. Эти 82 танка «Шнейдера» ушли оттуда вследствие того, что в тот же день сорвалось все грандиозное наступление в целом. Но факт остается фактом: на всем прочем фронте, где наступление происходило без танков, оно едва перешло за передний край германской обороны. В последующих двух случаях применения французами своих танков в том же году в бою у мельницы Лаффо (19 «Шнейдеров» и 12 «Сен-Шамон» 5 и 6 мая) и в бою у Мальмезон (27 «Шнейдеров» и 25 «Сен-Шамон») 23 октября 1917 г. они имели совершенно отчетливые местные успехи. Добились ли бы французы этих успехов без танков, неизвестно; судя по опыту 1916 и 1917 гг. — вряд ли! Особенно это касается сражения у Мальмезон, которое, как известно, являлось одной из наиболее удачных операций с ограниченной целью за всю войну.

В 1917 г. на западном театре военных действий намечался фронтальный удар по двум выступам германских позиций. Но во второй половине марта немцы неожиданно для союзников оставили сильно выдающиеся участки фронта от р. Эн (14 км северо-восточнее Суассон) до Аррас и отошли на самую мощно подготовленную оборонительную полосу ( «Гинденбурга», или «Зигфрида»), которую только знала империалистическая война; они выпрямили фронт, сэкономили в резерве до 15 дивизий и подготовились к встрече любого наступления.

Союзникам пришлось изменить план наступления и почти заново начать всю подготовку. Наиболее интересные бои с точки зрения применения танков разыгрались на английском участке под Аррас и во Фландрии под Ипром (французы атаковали фронт по р. Эн).

Сражение под Аррас началось 7 апреля артиллерийской подготовкой, а 9-го произошла атака; артиллерийская подготовка на р. Эн началась 7 апреля, должна была закончиться 12-го, но была продолжена до 16-го.

Остановимся только на событиях, связанных с участием английских танков под Аррас.

Фронт ударной группировки 3 армий — 44 км. Мощность артиллерии наступающего — 4 000 орудий с плотностью 94 орудия на 1 км фронта, или 11 пог. м фронта на 1 орудие (плотность в прошлом уступала незначительно только Сомме). Средняя плотность танков на 1 км всего атакованного фронта — 1,3 танка; средняя плотность на направлениях, атакованных танками, — 6-8 танков на 1 км; все танки в одном эшелоне. Инженерная система оборонительной полосы противника — три мощно развитых полосы с двухлетним сроком готовности; на юге частично захватывался правый фланг вновь возведенной позиции (на которую немцы совершили свой отход) с особенно широкой первой траншеей; кроме того, немцы уже в это время начали устраивать противотанковые ловушки. Плотность артиллерии обороны за отсутствием данных точно установить не удается, но следует считать не менее 10-12 орудий на 1 км фронта. Условия грунта и погоды: дождь, метель, снег, грязь и оттаявший грунт раннего периода весны.

Артиллерийская подготовка длилась 48 часов, 9 апреля состоялась атака, и «... предшествуемые танками англичане сбили передовые дивизии противника, заняли его артиллерийские позиции и высоты, командовавшие над ближайшим расположением германцев».

Всего было введено в бой 60 танков. Те танки, которым удалось принять реальное участие в атаках, прекрасно справились со своими задачами. Даже при условии, что танки фактически действовали ничтожными по численности группками (8-2), они все же сумели проявить мощь своего нового рода войск, причем все они принадлежали к той же первой серии машин, которая была выпущена в качестве первого образца боевой машины ( «M-I».

Но столь удачно начавшийся прорыв англичане не сумели развить в глубину, несмотря на то, что такая попытка имела место 11 апреля силами 2 кавалерийских дивизий и 18-м армейским корпусом второго эшелона. Эти силы были недостаточны, а поддержка их танками, работавшими на поле боя 9, 10 и 11 апреля, исключалась. Еще несовершенные машины не могли служить средством для непрерывного 4-6-дневного маневра с движением к объектам противника, расположенным в зоне его оперативной глубины. Часть их могла быть использована после 11 апреля для захвата тех тактических объектов в пределах общего прорыва, которые не могли быть взяты даже при столь мощной артиллерии.

Танки в этом бою самостоятельно поодиночке врывались в селения, и лишь через некоторое время подоспевала пехота для закрепления захваченных танками пунктов. Так были захвачены Рё, химические заводы и ряд других пунктов. С особой наглядностью в этом бою сказалась недостаточная мощность брони танков «M-I», не рассчитанная на сопротивление бронебойным пулям, которые немцы начали применять; до 5 танков получили от них серьезные повреждения.

Анализируя конкретный опыт, полученный в течение второго случая боевого применения танков, следует подтвердить опыт первого боя на Сомме и внести новые характерные данные.

1. Танки могут выполнить те задачи, которые раньше возлагались на артиллерию перед атакой пехотой первой полосы обороны противника, т. е. устройство проходов в проволочных заграждениях, независимо от их мощности (у Бюллекура позиция «Зигфрида»), и подавление пулеметно-стрелковой системы; внезапность усиливает этот эффект. Таким образом, танки без труда перекладывают на свои плечи одну из важнейших задач артиллерии, создавая огромную экономию во времени (требуется лишь время в несколько минут движения танка от исходных позиций до первых огневых целей, вместо прежних многочасовых, суточных и многосуточных периодов артподготовки), создавая внезапность атаки (при всякой артподготовке расшифровка своих намерений происходит немедленно), создавая огромную экономию в расходе снарядов (что влияет на экономику войны в целом) и, наконец, позволяя значительно шире планировать размах подавления обороны противника (освобождение артиллерии для другой работы и собственная быстрота продвижения). Опыт атаки отдельного важнейшего объекта без артподготовки на Сомме — Тиепваль — получил полное подтверждение под Аррас, но уже в условиях маневра, более крупного по масштабу и более глубокого по намеченным целям.

2. Танки при движении впереди пехоты принимают на себя роль артиллерийского огневого вала, действуя своими пулеметами и пушками.

3. Для уменьшения потерь танков необходимо их обеспечение огнем своей артиллерии против орудий противника отмечаются случаи пораженная танков на ходу, особенно фланговых.

4. Применение танков малыми партиями приводит к легкой пристрелке артиллерии по таким малочисленным целям и к последующему быстрому их уничтожению.

5. Танки первого эшелона расходуются быстро, и отсутствие вторых эшелонов резко снижает эффективность развития боя.

6. Необходим резерв танков для развития боя, в зависимости от складывающейся обстановки на новых направлениях.

7. Резко выявляется отсутствие достаточной дальнобойности танков «M-I» и «М-II» (их дальность действия: «M-I» — 18 км, «М-II» — немного больше, при скорости на поле боя около 2 км в час); вследствие этого они были лишены возможности продвинуть конницу и пехоту в оперативный тыл противника.

8. Танки даже при ничтожной скорости типов «M-I» и «М-II» довольно быстро отрываются от пехоты и имеют тенденцию самостоятельного захвата и подавления отдельных объектов в глубине противника, с чем справляются весьма удачно. При своих предельных 18 км дальности и при запасе горючего на 6 ч. 20 м. работы мотора, танки углублялись в отдельных случаях в расположение противника до 10 км. Уже с этого боя англичане начали назначать танкам сборные пункты в расположении противника, на коих они ожидали подхода своей пехоты, перед началом движения к новому объекту.

9. Они являются ценнейшим средством для уничтожения противопехотных препятствий в глубине обороны противника.

10. Танки способны захватить и удержать отдельные селения до подхода и закрепления их пехотой.

11. В отдельных случаях обстановки танки без тесной поддержки пехоты способны длительно (отмечается 3 часа) поодиночке действовать в расположении противника.

12. Длительность нахождения танков в пределах поля доходила до 8 часов.

13. Танковые части должны иметь полевые мастерские, позволяющие их восстановление вблизи поля боя; 30 танков были в этом бою восстановлены за период около 10 дней и вновь брошены в бой.

14. При борьбе внутри селений отмечается выгодный прием стрельбы из пушек в окна оборонявшихся домов.

15. При ведении боя у лесов танк способен загнать огнем во внутрь леса обороняющихся и тем лишить их возможности вести огонь.

16. Вырабатываются прием движения танков вдоль особо мощных траншей и загон ими пехоты в блиндажи до того момента, когда подходит своя пехота для пленения атакованных танками гарнизонов.

17. Метель в значительной степени мешает быстроте движения танков вследствие трудности ориентирования; отмечаются случаи и полной потери ориентировки.

18. Отмечается необходимость маскировки танков при их действиях на снежном покрове и усиления защиты огнем вследствие резкой демаскировки.

19. Отмечаются случаи пленения двух танков пехотой в момент контратак противника, но отсутствие данных об обстоятельствах, сопровождающих этот случай, не позволяет сделать выводов о характере поведения экипажей танка (не исключена возможность, что танки были подбиты и экипажи их просто оставили).

20. Необходимость тщательного наблюдения за местностью при вождении танка подтверждается случаем попадания одного танка в танковую ловушку.

21. Отмечаются случаи устройства немцами баррикад такой мощности, что своим ходом танки преодолеть их не могли.

22. Отчеты танкистов об этом бое свидетельствуют о высокой меткости огня из танков на средних и близких дистанциях и о большом расходе огнеприпасов в связи с множеством встречающихся целей.

23. Неудачная конструктивная установка пулеметов на танках «M-I» привела к необходимости их снятия и стрельбы через передний люк танка.

24. Подтверждается с особой наглядностью, что если конструкция танков не рассчитана на преодоление сильной грязи, то снижение скорости их хода или их полная остановка облегчают артиллерии противника быстрый их вывод из строя.

25. Грузовые танки совершенно необходимы для подвоза всех видов снабжения для продолжения боя боевыми танками, ибо иначе они принуждены возвращаться назад, что равносильно их уходу с поля боя; нужны именно грузовые танки, а не иной вид транспорта, так как подвоз должен совершаться под огнем, по рельефу и по препятствиям поля боя.

26. Совершенно недопустимо конструирование танков с броней, не противостоящей бронебойным пулям.

27. Голуби как средство связи пригодны при условии длительной подготовки операции танков в определенном районе.

Задачи танков в этом сражении были ограничены дальностью тех целей, которые ставились пехоте, и эти цели были ими достигнуты. Главнокомандующий британской армией оценил действия танков следующей специальной телеграммой: «Поздравляю с отличной работой, выполненной тяжелым отрядом пулеметного корпуса (скрытое наименование танкового корпуса. — Я. С.) в течение вчерашних боев. Прошу передать...» — далее следуют благодарности.

Людендорф в своих воспоминаниях писал: « Неприятель при поддержке танков нанес нам чувствительный удар по обоим берегам Скарпы. Несколько наших дивизий было смято» (том II, стр. 16). Фуллер констатирует: «Ценность исполненной ими работы была признана всеми войсковыми частями, с которыми они работали. Потери, нанесенные ими неприятелю, были тяжелы; в большинстве случаев, где они наступали, пехотная атака удавалась, и лучшая похвала их действиям исходила от самого противника, который предпринимал все возможные меры, чтобы помешать им действовать».

Так было при Аррас. Операция во Фландрии вылилась в третье сражение при Ипре с предварительной атакой к востоку от Мессин. В основу операции был заложен совершенно отчетливый стратегический замысел по захвату всей северной части Бельгии и, в частности, всего побережья.

Но события первой половины кампании этого года заставили, во-первых, отнести срок осуществления этой операции на июнь, а во-вторых, свели ее к подготовительному тактическому сражению, которое должно было создать лишь обстановку для последующей, указанной выше операции. Это сводилось, главным образом, к захвату ряда командных высот у Мессин и к западу от равнины Куртре и Рулеp (17 км северо-западнее Куртре).

Общей связи с другими операциями, проводившимися в тот период на западном театре, это сражение не имело.

Основную роль в этом сражении играла 5-я британская армия, наносившая главный удар к востоку от Ипра; правее ее 2-я британская армия предварительно атаковала у Мессин, а затем содействовала 5-й армии артиллерийским огнем. К северу от 5-й армии действовала 1-я французская армия, и на пассивном участке к северу от последней и до моря располагалась бельгийская армия.

2-я армия силами 3 корпусов атаковала с рассветом 1 июня после 10-дневной артиллерийской подготовки и взрыва на западных склонах Мессинской возвышенности перед самой атакой мин мощностью свыше 1 000 000 фунтов аммонала.

Первоначальный фронт атаки — 12 км — постепенно суживался до 8 км по мере выпрямления выступа у Мессин. Средняя плотность танков к началу боя на 1 км фронта — 6 танков. Фактическая плотность первого эшелона танков на 1 км - 3 танка; второго эшелона на 1 км — 3,5 танка. Условия — грунт сухой, пыль; погода — жаркая, ясная. Мощность инженерной системы обороны противника: 2-3 линии траншей с общим сроком готовности свыше 2 лет. Плотность артиллерии наступающего: на 16 км фронта — 1 600 полевых и 800 тяжелых орудий (всего 2 400); средняя плотность — 150 орудий на 1 км, или на 1 орудие 7 м фронта. Данных о плотности артиллерии обороняющегося в нашем распоряжении не имеется, но, поскольку немцы были подготовлены к встрече атаки, предельный минимум следует считать не менее 15-20 орудий на 1 км фронта. Глубина проникания танков была ограничена точно теми целями, которые были поставлены пехоте, т. е. как максимум 6 км.

Эта атака происходила в такой последовательности.

После окончания артиллерийской подготовки и после грандиозного взрыва мины на западном склоне Мессинской возвышенности, в 3 ч. 1 м. утра 36 танков первого эшелона ринулись в атаку; за ними последовала пехота. До западного склона высот включительно сопротивление противника было предварительно уничтожено артиллерийской подготовкой и взрывом мин. Далее началось сопротивление со всей его типичной силой позиционной войны. С помощью только одного танка, ворвавшегося в Витсхаете и уничтожившего кучу пулеметных гнезд, этот важный тактический пункт был захвачен с хода; трофеи — много пленных. В том же порядке захватывается Фанни-Фарм, но с той разницей, что вначале этот пункт был безрезультатно и кровопролитно атакован английской пехотой, и лишь после вызова танков и уничтожения ими пулеметной системы немцев атака тотчас же увенчалась полным успехом. 25 танков из 36 первого эшелона выполнили свои задачи и достигли установленного предельного рубежа атаки для первой фазы прорыва.

С началом второй фазы атаки 22 танка, сопровождаемые пехотой, вновь достигают своей цели действий.

Это уже означало наметку глубокого прорыва!

Как и всегда в период боя за глубину, начались контратаки обороны. И вот здесь только танки и спасли фактически положение, отбросив все яростные контратаки у Оосставерн в течение всего времени до подтягивания артиллерии. Далее атака уже не возобновляется; англичане достигли здесь основного.

Анализ этого боя, в дополнение к прежним выводам, позволяет установить следующие положения:

1. При наличии мощной и удачной по своим результатам артиллерийской подготовки танки тина «М-II» легко преодолевают разрушенную артиллерией зону, оказывая пехоте поддержку путем уничтожения тех огневых гнезд противника, которые остаются целыми и вновь оживают после артподготовки.

2. Заградительный артиллерийский подвижный вал является первостепенным по своей важности способом поддержки атаки танков со стороны артиллерии.

3. Минуя площадь результатов артиллерийской подготовки у внешней ее границы, танки создают возможность непрерывного дальнейшего общего наступления, уже самостоятельно вступая в бой с нетронутой артиллерией зоной расположения противника, чем может быть достигнута общая непрерывность атаки в глубину.

4. Танки, оторвавшись от пехоты, могут накоротке захватывать местность и временно удерживать ее до подхода пехоты, продолжая в это время маневрировать и вести огневой бой с противником.

5. В процессе борьбы в глубине оборонительной полосы противника танки с успехом могут отражать частные контратаки противника на свою пехоту.

6. Продвигаясь на флангах общей атаки, где воздействие артиллерийской подготовки (на ее крайних границах) оказывается недостаточным, танки приносят существенную пользу, уничтожая огневые очаги противника, столь опасные для успешного продвижения всего боевого порядка (поскольку его наиболее уязвимыми местами остаются фланги).

7. Скорость движения танка «M-IV» на поле боя (имевшего расчетную среднюю скорость такую же, как и танки «М-I» и «М-II» — 3 км в час) равнялась 2 км в час, или 30 м в минуту, что, естественно, являлось крайне недостаточным.

8. Отмечается трудность ночных передвижений в условиях OB.

9. Подтверждается необходимость применения аварийных танков в глубине оборонительной полосы противника в качестве бронированных неподвижных фортов при условии, если положение танка допускает ведение огня. В этом случае такие танки могут решительно повлиять на ход местных событий, которые полностью сказываются и на всем течении боя. Экипаж такого аварийного танка должен быть готов жертвовать собой, поскольку следует ожидать воздействия концентрированного огня противника, ибо такой «форт» по своему воздействию на все начинания противника приобретает значение своего рода «осиного гнезда». Однако, как видно из обстановки, экипаж танка гибнет далеко не всегда. Частным вариантом такого положения является возможность комбинированных действий путем пулеметной обороны части экипажа вне танка. Вокруг такого форта могут образовываться очаги своей пехоты. Как это и имело свое место у Мессии, вполне возможно взаимодействие танка-форта с пехотой. Естественно, что все сказанное выше относится только к тем случаям, когда аварийный танк не может быть поставлен на ход для продолжения боя своим нормальным способом. Аварийные работы вполне возможны и на передовых линиях, что и имело место у Мессии (один из двух аварийных танков удалось откопать, причем по непонятным причинам эта работа велась не ночью, а с рассветом). 10. В условиях упорного боя с оборонявшимся противником, когда не предусматривается глубокого проникания в систему обороны противника (развитие прорыва), танки после боя должны отводиться на сборные пункты, установленные вне непосредственного воздействия огня противника; этим обеспечивается лучший отдых личному составу экипажей танков (вывод Фуллера). Мы считаем, что такой отвод, имея свои положительные стороны, вместе с тем должен быть произведен с таким расчетом, чтобы отведенные танки могли быть немедленно и быстро введены в бой, как только этого потребует слагающаяся и постоянно изменчивая обстановка боя; следовательно, это соображение будет влиять на удаление подобного рода сборных пунктов, что при современных быстроходных танках достигается значительно легче.

11. Резко сказывается значение качества брони танков «M-IV,» которая смогла длительно противостоять бронебойным пулям, несмотря на то, что аварийный танк, находясь в неподвижном состоянии, в течение 8 июня подвергался непрерывному ожесточенному обстрелу 5 часов под ряд.

12. Отмечается первый случай появления на поле боя Грузовых танков, переделанных из старых боевых танков «М-I» и «М-II».

К этим фактам Эймансбергеру не следовало подходить так пренебрежительно.

Атака к востоку от Ипра стала возможной лишь тогда, когда к 8 июля после артиллерийской подготовки пехота 2-й армии, непрерывно сопутствуемая танками, срезала выступающий клин у Мессии, ибо с северного фаса этого выступа все расположение атакующих войск у Ипра и их тылы простреливались артиллерийским, а южный их фланг и стрелковым огнем немцев, что напоминает положение на северном английском фланге в сражении на Сомме.

Но между атаками 2-й и 5-й армий прошел длительный период почти в 2 месяца, часть которого была истрачена на дополнительные подготовительные работы и сосредоточение войск, а часть — на мощную 16-дневную артиллерийскую подготовку, и лишь через 52 дня по окончании боя у Мессии — 31 июля в 3 ч. 50 м. — еще в темноте, — состоялась первая атака.

Как и все предыдущие сражения периода 1916 и 1917 гг., сражение при Ипре сложилось из последовательной серии отдельных наступлений, чередуемых с мощными контратаками противника, и продолжалось с 31 июля по 6 ноября.

Чего добились союзники во Фландрии? Они достигли своих целей чисто тактического порядка и захватили возвышенность, которая командовала над лежащей к востоку от нее равниной. Но вся глубина их проникания, в конечном счете, к 6 ноября свелась к продвижению от 2,4 до 8,5 км. Каковы же были темпы? Если принять, что средняя дальность продвижения оптимально, как принято считать, для этого сражения равнялась 6 км, то мы для 69 активных дней сражения и 100 дней общей его длительности получим следующие средние цифры: общее продвижение — 6 км, ежесуточное продвижение для каждого активного дня боя — 87 м, для всей операции — 60 м в сутки и, обращая в метро-часы, 2,5 м в час. Но естественно, что в течение этого периода были и бесплодные атаки и отходы под воздействием мощных контратак противника и отдельные дни, когда продвижение достигало 1-3-4 км.

Во что обошлось это продвижение? Только одни англичане лишились 499 821 человек, но севернее 5-й британской армии наступали французы своей 1-й армией, а еще севернее — бельгийцы, которые также несли тяжелые потери. По не вполне точным данным, немцы понесли потери в 200 000 человек и истрепали до 90 своих дивизий, которые в последующем требовали значительного восстановления.

Мощность артиллерии атакующего составляла до 2 500 орудий, плотность — 6,5 м фронта на 1 орудие, причем сила артиллерийской подготовки наращивалась ее полумесячной длительностью. Мощность артиллерии обороны была большей, чем в бою у Мессии, поскольку немцы были лучше подготовлены к обороне и непрерывно усиливали плотность и глубину своего расположения, имея за дивизиями первой линии вторую линию дивизий почти той же плотности и, кроме того, еще и третью линию резервов. Поэтому без большой погрешности можно считать, что на 1 км фронта они имели как минимум 30-40 орудий.

Общая плотность насыщения танками фронта атаки 5-й армии составляла 15 танков на 1 км фронта (исключая 36 резервных танков — 13, а исключая корпусные танковые резервы — 8 танков); плотность была наименьшей на фронте правофлангового 2-го корпуса — около 7 танков на 1 км — и наибольшей на фронте 19-го корпуса — около 19 танков. Средняя плотность танкового резерва составляла 2,5 танка на 1 км фронта.

В дополнение к приведенному описанию этого сражения следует указать на следующее. Помимо участия в течение первого дня атаки (31 июля) и действий у Лангемарк и Сен-Жюльен, танки были введены в дело в 11 боях, начиная с 20 августа до 9 октября, преимущественно на фронте левофлангового 18-го корпуса. 22 августа один аварийный танк, действуя в качестве «форта» у ф. Галлиполи, 8 часов вел бой с контратакующим противником; в конце концов, расстреляв свои патроны и не получив пополнения огнеприпасов, экипаж через сутки в невредимом состоянии покинул танк и ночью пробрался к своим войскам. Все атаки англичан на Пелькапелль были отбиты немцами; наконец, были введены танки, и результат этой меры оценен реляцией командира 18-го корпуса следующей фразой: «Танки у Пелькапелль были решающим фактором нашего успеха на правом фланге». Мы особо отмечаем значение захвата Пелькапелль танками, ибо в целом ряде трудов по истории (даже таких танкистов, как Митчель), этот факт рисуется как неудача танков, что опровергается выдержкой из документа, составленного на поле сражения и подписанного лицом, ответственным за исход боя на этом участке.

Что, собственно, представляла собой эта 100-дневная бойня, можно прочувствовать и теперь из нижеследующего описания участника боя:

«Я выехал из Сен-Жюльен после наступления темноты, узнав, что наша артиллерия не будет стрелять. Я пробирался по дороге, утопавшей в грязи глубиной в 2 фута; часто я натыкался на воронки от снарядов, скрытые в грязи. Дорога имела вид бойни, усеянной обломками, сломанными повозками, мертвыми и умиравшими лошадьми и людьми. Я должен был пройти по сотням их, так же как по кускам тел людей и животных, раскиданных повсюду. Когда я подходил к Пелькапелль, наша артиллерия начала стрелять. Германцы тотчас же стали отвечать, усеивая снарядами дорогу и местность вокруг; я был окружен вспышками и блеском разрывавшихся снарядов. Я не нахожу слов для того, чтобы описать все это; самое точное описание этого будет, если я скажу, что я как будто стоял в центре пламени гигантской печи примус. Когда я подошел к покинутым танкам, предо мной предстала воистину ужасающая картина: раненые люди валялись в грязи, другие спотыкались и падали от усталости, еще другие ползли и облокачивались на убитых, чтобы приподняться немного над грязью. Добравшись до танков, я нашел их окруженными убитыми и умиравшими; люди подползли к ним, ища хоть какого-нибудь убежища. Ближайший танк был «женского» типа, дверцы его левого спонсона были широко открыты, из них высовывались четыре пары ног; усталые и раненые люди думали укрыться в этой машине, а убитые и умиравшие лежали смешанной грудой внутри».

Анализируя весь ход сражения при Ипре, мы видим следующие его характерные этапы:

1. 31 июля успешное продвижение, доходящее до 3 км на участках наиболее глубокого проникания, причем эти успехи были достигнуты в тех пунктах, в направлении коих действовали танки.

2. Далее следует ряд ничтожных продвижений с рядом сильных контратак немцев, и к 16 августа левое крыло 5-й английской армии и почти вся 1-я французская армия откатываются от достигнутой 31 июля линии; в течение всего этого периода танков на поле боя нет.

3. 19 августа новая атака англичан. В ней участвуют только 8 танков и в резерве 4 танка; атака танков ведется лишь под прикрытием дымовой завесы; танки врываются в Сен-Жюльен и затем через 30 минут достигают Хибу (820 м) и через 5 минут занимают ф. Триангель.

4. Далее следует новая волна контратак немцев; англичане и французы удерживаются на месте; танки в это время принимают незначительное участие.

5. Далее следует месячный перерыв до 20 сентября.

6. С этого времени англичане сосредоточивают основные усилия на продвижении к Пелькапелль, что и заканчивается 4 октября танковой атакой с захватом этого пункта.

7. С 9 октября танков на поле боя нет; англичане и французы с помощью мощной артиллерии и огромного расхода снарядов и со столь же огромными потерями в течение 28 дней отвоевывают шаг за шагом у истрепанных германских войск, продвигаются еще в среднем от 0,2 до 2,2 км (до этого последнего максимального продвижения среднесуточное продвижение составляет 110 м в сутки) и б ноября заканчивают сражение при Ипре.

Следовательно, говорить об отсутствии «особого значения» танков в этом сражении не следует, ибо наибольшие успехи были достигнуты именно там и тогда, где и когда танки были в состоянии действовать и где их хотя бы мало-мальски правильно использовали. Какие новые выводы можно извлечь из сражения при Ипре?

1. При отсутствии вполне выверенных приспособлений к гусеницам, для преодоления вязких и топких грунтов, направление танков на поле боя с подобным грунтом приводит к недопустимой их убыли; уширение каждого пятого трака оказалось недостаточным.

2. При подобном положении плотность танковой атаки резко падает, начиная почти с переднего края обороны противника, и вперед прорываются лишь отдельные танки.

3. Вместе с тем продвижение многих танков по столь трудному грунту, даже при удельной мощности танка «M-IV», равной 4 HP на 1 т (всего на 0,5 HP больше, чем у танка «M-I»), и 51 случай активных атак отдельных танков в течение одного только 31 июля показывают всю огромную мощь этого средства борьбы, при условии хорошего вождения машин.

4. Повторно подтверждается выгодность танковой атаки без артиллерийской подготовки.

5. Прикрытие танков артиллерийской дымовой завесой и ослепление противника дымами являются исключительно важным фактором в бою танков при атаке мощно укрепившегося противника, в частности, при атаке бетонированных оборонительных сооружений.

6. При атаке таких сооружений вполне допустим и практически выгоден прием комбинированной атаки с пехотой, причем танки легко наносят удар в тыл этих точек и отрезают путь отхода противника.

7. Учитывая ряд случаев, когда пехота значительно отставала от танков, которые атаковали определенные объекты, мы приходим к выводу о необходимости для пехоты всеми силами стремиться туда, где танки завязали бой.

8. Повторно подтверждается возможность начального продвижения танков на поле боя в условиях предрассветной темноты (то же было у Аррас и у Мессии).

9. Движение танков по разного рода дефиле представляет для них угрозу, как и для других родов войск; такого же рода движение на поле боя под огнем противника представляет собой крайнюю опасность (в частности, при Ипре танки понесли наибольшие потери у Хоожа, почти на исходной для атаки линии).

10. Медленность преодоления препятствий на поле боя влечет за собой значительную убыль в танках; отсюда вытекает одно из доказательств необходимости возможной скорости движения и преодоления препятствий танками.

11. Необходимость конструктивных приспособлений для уменьшения проникания воды в корпус танка при преодолении ими водных препятствий.

{7} Это было вынужденное формирование взводов. Штатный состав взвода был равен 4 танкам, которые состояли из 2 полувзводов, в каждом из коих один танк являлся пушечным, другой пулеметным (в свою очередь и этот принцип являлся вынужденным вследствие разности вооружения танков).

{8} Это неверно. После танка «M-I» на вооружение был принят танк «М-II». Его нельзя унифицировать с танком «М-Т»; как это часто принято делать и что делает как раз и Эймансбергер. Как танк «M-IV», так и танк «М-II» являются по отношению к танку «M-I» видоизмененными конструкциями, основанными на одной и той же конструктивной базе, с той разницей, что «M-IV» имеет больше изменений, как и всякая более поздняя усовершенствованная машина.

Разница же между «М4» и «М-II» следующая: во-первых, устранены огромные хвостовые колеса, отчаянно затруднявшие управление на поворотах у танка «М-I». Но одновременно длина танка «М-II» сократилась почти на 2,8м. Это тотчас повлекло за собой и уменьшение преодолеваемого горизонтального пролета на 0,5 м. Однако, это уже является важными конструктивным и тактическим факторами. Кроме того, у танка «М-II» установлены спонсоны, скашивающиеся вовнутрь танка, и размер их уменьшен (у танка «M-I» при перевозке на ж.-д. транспорте было необходимо снимать спонсоны); в систему питания горючим введен вакуум; емкость баков увеличена на 31 галлон, что повлекло за собой увеличение дальности действия; бак с горючим отнесен назад и установлен снаружи танка; улучшен металл катков. Как мы видим, это уже не одно и то же с танком «M-I». Танк «M-III» при тех же данных, что и «М-II» получил броню, не пробиваемую бронебойными пулями, замену длинных 31- мм пушек короткими и пулеметов Льюиса пулеметами Гочкиса. Тоже существенные изменения. Если все это не учитывать, тогда и танк «M-IV» можно приравнять к танку «M-I». Отличие танка «M-IV» от танка «M-I» следующее: двигатель — 125 HP вместо 105 HP; удельная мощность возросла — 0,4-0,6 HP на l m; установлен регулятор малых оборотов; радиатор отнесен назад; двойные карбюраторы и алюминиевые поршни; установлены семафоры. Экипаж, вес, скорость, общее устройство и коробка передач остались теми же; броня и вооружение те же, что и у «М-ПI»; габарит, преодоление препятствий — те же, что и у «М-II»; дальность действия немного меньше, чему «М-II». Значительные усовершенствования были внесены в танк «M-V», который появился на поле боя лишь в 1918 г. На вооружение же были принятый «М-II» и «M-III»; по 50 танков каждой из этих марок было построено, и они были введены в дело совместно с танками «M-I» в боях 1917 г. при Аррас (9 апреля), Бюллекур (11 апреля), Монши (11 апреля), Невиль-Витас (11 апреля), при Газ (11 апреля и 1 ноября).

{9} Связка цепями 75 фашин нормального формата, что давало одну танковую фашину диаметром 1,4 м и по длине 3 м.

{10} Способ демаскирующий; в современных условиях массовой; атаки при прорыве вряд ли пригоден. Вряд ли в сумерках утра и « момента начала постановки огневого вала английской артиллерией и ответного вала германской артиллерии танкисты под Камбре могли видеть такую трассу.

{11} Таким же способом красная конница и пехота захватывали неоднократно танки белых (Ростов, Каховка и др.).

{12} К этому времени зенитная артиллерия немцев была в своем большинстве моторизована.

{13} Издан в русском переводе — Борхерт, «Применение танков в сражении под Камбре», Военгиз, 1931 г. То исключительное место, которое занимает Камбре в развитии новых форм военного искусства в целом и танкового дела в частности, требует краткого дополнения изложения автора как в отношении предпосылок этого сражения, так и в отношении сравнительных данных с предшествующими сражениями. На фоне общей англо-французской доктрины 1917 г., которая сводилась к изматыванию германской армии последовательной серией боев даже и при отсутствии согласования между собой, сражение под Камбре было вызвано экстренной потребностью, где угодно, добиться хотя бы временного успеха с целью отвлечения войск и внимания немцев от итальянского фронта, поскольку положение на этом фронте было почти катастрофическим: не исключалась вероятность выхода Италии из войны.

Но столь быстрое развитие событий вслед за сражением при Ипре, которое в огромной степени измотало силы британцев, было вызвано еще привходящими обстоятельствами. Во-первых, общественное мнение в Англии было потрясено огромными жертвами фландрских боев и ничтожностью достигнутых результатов; поэтому следовало возможно скорее и еще до конца кампании текущего года реабилитировать правительство, армию и ее командование какой-либо эффектной победой.

Во-вторых, немаловажное обстоятельство заключалось в энергии командования танкового корпуса, которое всеми силами добивалось, в конце концов, применить танки так, как их следовало применять и как это было задумано еще почти с момента изобретения самого танка. Иными словами, требовалось соблюсти три основных условия:

1. Применить танки на танкодоступной местности, т. е. на таком грунте и при таком рельефе местности, которые соответствовали бы технической мощности механизмов машин на определенном уровне развития их конструкций.

Ведь если мы вспомним, то до Камбре было три основных сражения с участием танков:

Сомма. Первый полуэкспериментальный танк почти в 30 т веса с маломощным 105-сильным и ненадежным двигателем (удельная мощность — 3,5 HP на 1 т) направляется по сильно пересеченной балками и крупными оврагами местности (а к исходу сражения — под ливнем, по сильнейшей грязи и болотам), причем все это — в условиях изборождения такого рода местности длительной артиллерийской подготовкой, второй по мощности за всю войну. Аррас. Те же танки и танк «М-II» с ничтожными усовершенствованиями двигаются по обоим берегам Скарпы через грязь оттепели ранней весны, под ливнем, перемежающимся со снежными буранами, и по воронкам от снарядов всех калибров, сплошь рассеянных сильнейшей двухсуточной артиллерийской подготовкой (плотность артиллерии — лишь на 5 орудий на 1 км меньше, чем средняя плотность на Сомме).

Ипр. Танк «M-IV», удельная мощность коего выросла лишь на 0,5 HP на l т, но с меньшей шириной преодолеваемого горизонтального пролета (по сравнению с «M-I»), после полумесячного рытья поля боя 2 500 орудиями двигается по фландрским болотам со скоростью от 0,5 до 1,5 км в час.

И без того предельная тихоходность танка как будто бы нарочно еще более снижалась инициаторами сражений; основное активное свойство моторной боевой машины — ее подвижность — насиловалось до предела.

2. Достигнуть внезапности танковой атаки. Не следует понимать внезапность только в смысле неожиданного появления танков в процессе боя. Внезапность в условиях позиционного наступления должна быть заложена в самой природе соединенного боя родов войск, т. е. заключаться в неожиданном начале определенного общевойскового акта с целью застигнуть противника врасплох или, в крайнем случае, при таких обстоятельствах, когда он не успел собрать потребных сил и средств. Посмотрим, что же было в упомянутых выше трех сражениях.

Сомма. Четырехмесячная подготовка англо-французов к этому сражению была вскрыта немцами своевременно, а 9-дневная артиллерийская подготовка прямо на местности уточнила им положение предстоящей атаки, и первоначальная 20-орудийная плотность артиллерии обороны значительно возросла к моменту атаки первых танков. О внезапности оперативной или тактической здесь не могло быть речи. Но 15 сентября была достигнута ничтожным числом 30 несовершенных танков внезапность техническая с таким же отсутствием оперативного эффекта, с каким и 10 месяцев тому назад между Витсхаете и Лангемарк была выпущена первая волна хлора.

Эн — Аррас. Немцы в ожидании наступления союзников почти за год начали устраивать новую оборонительную полосу; затем перед самым наступлением отходят на нее, расстраивая все оперативные хитросплетения англо-французов; затем совершенно спокойно подготовляются для отражения любых маневров при наступлениях как на р. Эн, так и у Аррас. После этого 2-суточной артиллерийской подготовкой у Аррас (и 10-суточной у Шмен-де-Дам) англо-французы совершенно точно устанавливают границы предстоящего поля боя, а немцы чуть ли не проигрывают с войсками все варианты предстоящих отражений атак и нацеливают все свои огневые средства.

Ипр. Предварительная атака у Мессин и весь последующий 2-месячный период подготовки атаки у Ипра определили германскому командованию район предстоящего удара противника. Последующая же 16-дневная артиллерийская подготовка, так же как и в предыдущих случаях, очертила поле боя, и немцы оказались готовы к встрече атаки. Поскольку все предшествовавшие крупные наступления союзников проводились с участием танков, постольку здесь опыт прежних боев послужил к заблаговременной расстановке средств противотанковой обороны (главным образом, огневых), и танки почти с исходных позиций въехали в зону организованной противотанковой обороны.

После всего этого можно ли удивляться тому, что все надежды атакующего на успех с первых же часов боя исчезают, как дым, и, кроме звериного упорства высших командных инстанций, ничто не служит основанием для продолжения дальнейших бесплодных атак.

3. Применить танки в массе. Это — одно из решающих требований всякого успеха крупной операции, необходимое для всех видов вооруженных сил. В отношении танков, естественно, нет никаких оснований для исключения из общего правила. Что же мы видим опять в тех же трех операциях, которые предшествовали Камбре?

Поскольку расчет статистической плотности имеет некоторое характеризующее значение, применим ее показатели и в данном случае.

Сомма. 49 танков подводятся к полю боя, и атака 15 сентября проводится на фронте в 28 км (только англичане); следовательно, средняя плотность первоначальных возможностей составляла 1,7 танка на 1 км фронта. В атаку могут быть брошены только 32 танка, так как 17 танков имеют механические повреждения, и фактическая плотность снижается до 1,1 танка на 1 км, что в среднем составляет меньше, чем 0,2 танка на каждый участвовавший в атаке пехотный батальон. Соотношение артиллерии и танков у англичан на 15 сентября установить достаточно затруднительно, но если для сравнения взять численность артиллерии англичан в начале операции, а численность танков на 15 сентября, то число орудий было в 123 раза больше, чем число танков. Что же касается соотношения с артиллерией противника, то, сравнивая данные в изложенном выше порядке, мы получаем 1 танк на 20 орудий противника. Но этот последний расчет пригоден только на тот случай, если бы танки были введены 1 июля; фактически же 15 сентября каждый танк мог иметь против себя не менее 40 орудий противника.

Аррас. 60 танков подводятся к полю боя, и атака проводится на фронте в 44 км; следовательно, средняя плотность равнялась 1,3 танка на 1 км фронта, что в среднем составляло не свыше 1,5-1,7 танка на каждый введенный в дело батальон пехоты. Соотношение со своей артиллерией — орудий в 40 раз больше, чем танков, и соотношение с артиллерией противника (в лучших предположительных условиях для танков) составляло, как крайний минимум, 10 орудий на 1 танк.

Ипр. 216 танков подводятся к полю боя, и сначала на фронте 5-й армии атакуется, примерно, 15-км первой линии [330] расположения, противника, следовательно, общая средняя плотность танков может быть принята 15 танков на 1 км фронта, а без резервных корпусных и армейских танков — 8 танков на 1 км. По отношению к своей пехоте это составит 2 танка на каждый батальон (из расчета 12 дивизий), или 1,1 танка на батальон, если не принимать в расчет резервных танков. Соотношение со своей артиллерией — 12 орудий на 1 танк при полном расчете танков, а за вычетом резервных — 20 орудий на танк. Соотношение с артиллерией противника как минимум для общей численности танков — 2,5 орудия на 1 танк, а с исключением танкового резерва — 5 орудий на 1 танк. Но, как известно, это сравнительно благоприятное соотношение было в корне нарушено условиями местности; танки начали застревать уже с началом своего движения и менее чем в половинном числе продвигались за первую линию обороны противника. Поэтому без большой погрешности коэффициент 2 в сторону уменьшения количества действующих танков может быть принят для более реальных расчетов.

Командование танкового корпуса стояло перед альтернативой избегнуть участи прежних недостаточно высоких показателей боевых возможностей танков. И оно нашло правильный путь еще летом 1917 г., определив в своем докладе наиболее выгодный для действий танков район следующими словами: «Если мы посмотрим на разложенную карту Франции, мы тотчас же найдем нужную нам местность. Она лежит между Скарпой и Уазой, болотами Фландрии к северу и Арденнами к юго-востоку. По этому волнистому пространству наступали германцы в 1914 г., и по нему всего вероятнее их погонят обратно, если стратегия считается с местностью, а тактика с оружием». Доклад этот был поставлен известным Фуллером, бывшим в то время начальником штаба танкового корпуса. Чтобы понять и усвоить эту простую истину, подсказываемую здравым смыслом, высшим штабам английской армии потребовалось ровно год, да и то с повторными ошибками в будущем. Но в указанном выше широком районе были, в свою очередь, два одинаково выгодных для действий танков района: Сен-Кантен и Камбре. Английские оперативные интересы были на стороне последнего, и выбор остался за Камбре.

В первоначальном проекте командование танкового корпуса предложило в достаточной мере несерьезный способ применения танков в виде организации танкового набега в глубь расположения обороны противника с возвращением через 24 часа за свои линии. На нем стоит остановиться. Удар с целью разгрома по пути движения танковой лавины живых сил противника на оборонительной полосе, разгром его артиллерии в ее позиционных районах, удар по глубоким резервам противника и общее расстройство его расположения представляют собой, по существу, замечательную мысль в приложении к глубокой операции и отчетливо напоминают современные высказывания многих передовых сторонников самостоятельных действий механизированных сил. Но все это пригодно лишь в условиях, если такой броневой маневр связан именно с глубокой операцией, по крайней мере, армейского масштаба. Он обязательно должен быть связан с продвижением вперед общевойсковых соединений, захватом оперативно необходимой территории и общей постановкой своих сухопутных сил в выгодное положение для последующей операции.

В данном случае полностью были забыты уроки военной истории, которая жестоко наказывает тех, кто крупными силами предпринимал кавалерийские набеги и рейды вне оперативной связи с прочими действиями армий. Во-вторых, даже местная польза такого рода набега была бы ничтожна вследствие технических свойств танковой материальной части того времени. В лучшем случае средняя скорость танков «M-IV» не могла бы превысить 2 км в час, считая разные непредвиденные задержки и необходимые технические остановки. Если это переложить на километры, то максимальная дальность проникания равнялась бы 15 км с учетом необходимых пространственных маневров, связанных с борьбой против объектов действий и с дополнительными передвижениями, вызываемыми условиями местности. Действуя в пределах такого радиуса под Камбре, танки могли бы показаться в течение 2-3 часов на тылах 2-й германской армии или, действуя под Сен-Кантен, на тылах 7-й германской армии и разгромить в лучшем случае полк — дивизию. А что такое одна дивизия на весах стратегии в размахе мировой войны, когда одно сражение выматывало от 40 до 90 дивизий? Не вина, конечно, танков, что волей германского командования все сражение под Камбре обратилось к своему концу в подобный «набег», даже при содействии танкам 2 пехотных и 1 кавалерийского корпусов.

Но как бы ни были печальны для наступающей стороны последствия сражения под Камбре, самый факт возможности прорыва танками позиционной полосы обороны такой мощности, как позиция Гинденбурга (причем моментальный и повсеместный прорыв, где бы только ни двигались танки на назначенном 12-км фронте первоначального прорыва и 20- км конечном фронте), является первым краеугольным камнем эпохи новой тактики, новых форм оперативного искусства, новых элементов стратегии и новых возможностей экономики войны. Но не только этим одним свойством танков прорывать сильнейшие укрепленные полосы и районы была заложена новая эпоха военного искусства сухопутных вооруженных сил. Неразрывно и параллельно первое свойство тянуло за собой новый темп боя, новую глубину проникания и огромное сохранение живых сил атакующего. В период 10 часов танки прорвались и смяли силы противника на территории местами до 12 км глубиной, т. е. на протяжении полусуточного пехотного марша вне поля боя, что дало средний темп продвижения за 1 час атаки 1 км 200 м, или 20 м в 1 минуту. Потери атакующего оказались равными даже за весь период сражения с 20 ноября по 31 декабря 71 385 человекам, а в течение генеральной атаки 20 ноября англичане потеряли только около 4 000 человек. Какая разница с Верденом, Соммой, Аррасом, Эном, Ипром!

Выше мы приводили характеристику трех основных сражений в отношении танкодоступности местности, принципа внезапности и массовости применения танков. Какой же вид получило в этом отношении сражение под Камбре?

1. Танкодоступность местности. Несмотря на выпавшие перед сражением дожди, выбор будущего поля боя как в отношении грунта, так и рельефа местности оказался правильным. Препятствия выявились: искусственное — в виде передней уширенной траншеи, причем способ ее преодоления был предусмотрен заранее; естественное — на правом фланге и в центре атаки (направление на Камбре) - в виде канала Шельды.

2. Внезапность. Наступление было подготовлено в смысле скрытности и маскировки вполне удачно. Поскольку немцы все же за 48 часов узнали о подготовлявшемся наступлении, англичане достигли внезапности за счет предупреждения противника во времени сосредоточения сил и средств для солидной обороны. При обычно принятом способе атаки немцы ожидали длительной артиллерийской подготовки. Но этого не случилось; предстоящий район атаки на этот раз англичане на местности не отметили снарядами своей артиллерии и многосуточной стрельбой не предоставили времени немцам на своевременный маневр резервами. Наконец, бросок 378 танков без единого предварительного выстрела артиллерии явился совершенно потрясающей неожиданностью, породившей панику и беспомощность на всей передовой позиции и частично в глубине обороны.

3. Массовость. 378 танков подводятся к полю боя, не считая 98 танков вспомогательного назначения. Общая плотность атаки на 11-км фронте составляет 31 танк на 1 км фронта, а по отношению к последующей ширине 20-км фронта — 19 танков. Отбрасывая 39 резервных танков, выделенных в технический резерв (из расчета 1 резервный танк на каждые 6 действующих танков), мы соответственно получим следующие нормы плотности танковой атаки: для атаки первой линии — 28,3 танка и последующей — 17 танков на 1 км фронта. Соотношение со своей артиллерией (1 000 орудий) без вычета резервных танков — 2,5 орудия на 1 танк и с вычетом резервных танков — 2,7 орудия на 1 танк. Соотношение танков со своей пехотой равнялось 7 танкам на 1 батальон пехоты. Наконец, соотношение с артиллерией противника в атаке 20-го числа было достигнуто исключительно благоприятное для танков: считая, что 54-я дивизия имела своих 50 орудий да орудий усиления не свыше 25, а кроме того, не менее как по 12 орудий могли направить свой огонь на атакованный участок с фронта соседних дивизий, и прикидывая артиллерию 107-й дивизии, мы получим среднюю плотность артиллерии обороны 13 орудий на 1 км фронта; соотношение с атакующими танками равнялось 2,5 танка на 1 орудие; соотношение с атакуемой пехотой — 25 танков на 1 батальон пехоты противника.

Итак, как мы видим, общая организация в отношении соблюдения всех трех основных требований правильного применения танков была в основном выдержана и привела к тому, что за один бой была выиграна территория целого сражения в рамках позиционного периода мировой войны.

Общая концепция задуманной операции носила все зачатки современной формы глубокой операции: удар двух корпусов с танками между каналом Шельды и Северным каналом в общем северо-восточном направлении; захват на правом фланге правого берега канала Шельды и позиции, находившейся на этом берегу; захват Камбре; выдвижение в центр через район Бурлона к р. Сансе; выход в тыл и фланг группировки немцев юго-восточнее Аррас и глубокий удар главными силами кавалерийского корпуса в направлении Валансьен, а одной дивизией — в район р. Сансе. Не останавливаясь на критике этого решения, упомянем лишь о том, что для развития прорыва, кроме конницы, англичане ничего не имели, и лишь французы за правый фланг атаки выдвинули 2 кавалерийские и 2 пехотные дивизии. Но предполагаемое направление действия этих дивизий никак не соответствовало направлению главного удара англичан и, видимо, имело скорее целью маневр как раз в противоположном направлении, а именно к Сен-Кантен, т. е. на юго-восток.

Переходя к выводам, мы считаем возможным подчеркнуть из опыта этого сражения следующие дополнительные данные:

1. Заслуживают исключительного внимания организация этой массовой танковой атаки и боевые порядки построения танков:

а) Дивизии первой линии имеют в своем составе до 72 танков, т. е. по численности танковых батальонов это составляет 2 батальона на дивизию; дивизии, назначенные во второй эшелон, получают меньшее число танков. Таково распределение внутри корпусов. Внутри же дивизии эшелонирование углубляется, и каждая бригада наступает со своими танками; в некоторых бригадах танки опять эшелонируются. Таким образом, общая глубина боевого порядка танков наращивается, и они самым тесным образом переплетаются с пехотой.

б) В свою очередь каждая танковая волна получает свои частные задачи, изложенные ниже.

в) Вследствие непрерывности боевых линий и одновременности наступления на всем фронте атаки 3-й армии такой порядок распределения танков создает эшелонированный боевой порядок самой массы танков, или, придерживаясь прежней терминологии, получается порядок наступления танков последовательными волнами.

г) Первая волна танков, прорываясь вперед, на установленной 135-,и дистанции впереди своей пехоты прокладывает по пути проходы в проволочном заграждении противника, переходит траншеи и далее вне тесного взаимодействия с пехотой бросает заранее назначенные подразделения прямым курсом на артиллерию противника, с целью быстрейшего подавления обнаруженных заранее батарей.

д) Часть танков первой волны получает задачу прорваться до второго рубежа вероятной обороны противника и захватить переправы (через р. Шельду у Маркуен и Маньер) еще до момента подхода своей пехоты, отрезая, таким образом, войска противника, расположенные по эту сторону переправ, и атакуя резервы, сосредоточенные у переправ.

е) Вторая волна танков, продвигаясь в тесном соприкосновении со своей пехотой, имеет прямой задачей максимальное уничтожение тех огневых средств, которые препятствуют ускоренному продвижению пехоты вперед.

ж) Таким образом, мы наблюдаем признаки новой формы боя, являющейся прямым следствием технических возможностей новых родов войск; смысл этой формы боя заключается в одновременности подавления боевого порядка противника тройным ударом: артиллерии контрбатарейной борьбы, легкой бомбардировочной авиации и особых групп танков по позиционным и артиллерийским районам противника и резервам, расположенным в этих районах, с захватом дефиле, лежащих в глубине, и при одновременном уничтожении пехотой и танками второй волны тех частей противника, которые расположены на укрепленной полосе, начиная с ее переднего края. В бою под Камбре англичанам далеко не везде удалось с полной четкостью добиться выявления этого способа атаки, и часто танки вследствие своей тихоходности атаковали отдаленные цели (пример — Маркуен) одновременно с пехотой, но самый замысел нового приема и частичное достижение его выполнения являются чрезвычайно симптоматичными.

з) Одновременно с этим построением была достигнута повторность удара по всему боевому порядку противника последовательной серией танковых волн.

и) Приведенная критика боя у Камбре в переводной части этой книги ломится частично в открытую дверь, поскольку англичане не только задумали, но и частично провели предлагаемый немцами вариант построения наступления. Однако, немцы правы в том, что танки, даже «M-IV», были в состоянии выполнить более глубокое продвижение, и ограничение их первоначального проникания р. Шельдой было неуместным.

2. Основной причиной конечной неудачи под Камбре следует считать легкомысленное отношение высшего английского командования к этому «опытному» сражению. Несмотря на исключительную активность танкового командования как в отношении выбора района действий, так и в отношении всей суммы организационных мероприятий, высшее английское командование, видимо, не рассчитывало на возможность добиться решающего успеха, изверившись опытом прежних сражений. Силы 2 введенных корпусов, естественно, были ничтожны для широкого развития успеха. Эти 2 корпуса при помощи танков всего за несколько часов сделали то, чего не могли в течение ряда лет сделать несколько армий. Но их сил хватило только до конца 20 ноября, т. е. на первый день сражения. Для дальнейшего развития на 21 ноября почти ничего не оставалось. Когда оглушенное успехом 20 ноября английское командование начинает принимать меры для переброски к Камбре новых сил, момент был уже потерян, непрерывность развития событий была уже сорвана, и немцы получили время для контрманевра. Даже не были использованы силы французов, сосредоточенные за правым флангом англичан. Пехота 3-го и 4-го английских корпусов выбилась из сил и, несмотря на попытки развить успех с помощью танков, почти не могла тронуться с места. По сути дела, была тщательно организована атака только первого дня. Уже с утра 21-го на всем ходе сражения лежит печать растерянности управления: вместо организованного таранного продвижения первого дня на сцену выступают отдельные слабые атаки местного значения. Твердое управление выпало из рук вследствие того, что быстрота продвижения первого дня была слишком нова командованию, и оно давно уже отвыкло от непрерывности управления на такой глубине. В связи с изложенным выше, естественно, вытекает необходимость наличия крупного танкового резерва для развития безостановочного успеха вместе с новыми силами пехоты, если бы они были на месте.

3. Внезапность ввода танков в бой позволяет и внезапное открытие начала всего сражения.

4. Внезапность применения танков, которая в прежних боях имела в отдельных случаях место с небольшими партиями машин, полностью себя оправдала под Камбре, где танки были введены в массе.

5. Подтверждается исключительное значение морального воздействия внезапной танковой атаки, которая способна довести части противника до степени полной деморализации и паники; это является следствием беззащитности пехоты 1917 г.

6. Массированное введение танков с началом всего сражения сразу придает высокий темп развитию боя, причем этот темп, даже при старых системах тихоходных танков, продолжается беспрерывно на значительную глубину боевого порядка противника; массированная артиллерийская подготовка давала иногда удовлетворительный темп проникания пехоты через переднюю линию обороны противника и немного за нее, но следом за этим наступал неизбежный перерыв продвижения, и сражения сейчас же принимали затяжной характер.

7. Массирование танков дает возможность одновременного подавления и уничтожения большей части огневых средств противника и этим коренным образом расстраивает всю систему обороны противника в кратчайший срок.

8. При массированном применении танков огонь артиллерии в значительной степени рассредоточивается, теряет свою организованность, и в результате танки несут значительно меньшие потери. Потери первого дня сражения доходили до 49 танков; в последующих боях потери в процентном отношении повышаются.

9. Исходя из изложенного, массированное применение танков является наиболее экономным их применением.

10. При массовой танковой атаке старые тихоходные машины доходили до артиллерийских позиций противника в течение первого же часа боя, и разгром артиллерии происходил при соотношении, примерно, 1 танк на 1 орудие; в отдельных случаях 1 танк практически уничтожал до 3 орудий, расположенных на позиции.

11. Дымовая завеса наступающего по наблюдательным пунктам артиллерии противника и по ее позиционным районам создавала беспомощность ее борьбы против танков как путем заградительного огня, так и путем прицельного огня..

12. Отмечается зарождение в процессе самого хода боя нового способа противотанкового приема действий артиллерии путем выдвижения отдельных орудий для стрельбы по танкам прямой наводкой с открытой позиции; этот способ приводит к значительному поражению тихоходных танков.

13. Отмечаются случаи удачного применения зенитных орудий большой подвижности, как противотанковых, и удачное применение орудии на механической тяге.

14. Дымовая завеса значительно сокращает потери танков, но одновременно и значительно затрудняет ориентирование в дыму самих танков, до полной потери направления включительно: танковые компасы периода 1917 г. лишь незначительно облегчали движение. Также теряется возможность наблюдения за действиями танков как с тыловых пунктов, так и с самолетов.

15. Удаление подвижного вала заградительного огня артиллерии от головных танков на 200 м является практически проверенной нормой, начиная с Камбре, при массовой танковой атаке. Скачки заградительного огня сообразно со скоростью танков того времени определяются около 250 м. Состав снарядов заграждения — фугасные гранаты с определенным процентом дымовых гранат. В важнейших пунктах предполагаемого наибольшего сопротивления противника предусмотрена задержка огня для более тщательной артиллерийской обработки, что заключает в себе элемент последовательного сосредоточения.

16. Огромную опасность для танков, а следовательно, и для общего продвижения) и крайне выгодную систему противотанковой обороны представляют собой опорные противотанковые узлы, образованные системой батарей и пехоты в селениях и лесах; значение этих узлов усиливается еще более, если они поддерживаются перекрестным огнем артиллерии с соседних участков. Случайно образовавшийся подобный узел в районе Флескьер — Гренку p и поддержанный еще не подавленной артиллерией с востока сыграл решающую роль в середине боя 20 ноября. Вместе с тем сила противотанкового воздействия этого узла являлась результатом предоставления танков исключительно одним своим силам при их медленном выдвижении через гребень водораздела у Флескьер; артиллерийская обработка этого узла со стороны англичан оказалась незначительной; дымовая завеса вовсе отсутствовала, и немецкие артиллеристы с наиболее действительной дистанции при полной видимости могли вести по танкам огонь.

17. Прохождение танков через полосу заградительного огня немцев было значительно облегчено внезапностью их атаки, вследствие чего по первому рубежу немцы открыли заградительный огонь тогда, когда танки уже прошли через него, и снаряды легли в тылу первой волны танков; в дальнейшем своевременный массированный перенос немцами огня по танкам был затруднен, во-первых, английской дымовой завесой, окутавшей поле сражения, а во-вторых, опасностью поражения своих же войск в этих условиях.

13. Момент открытия заградительного огня атакующим был организован заранее с таким расчетом, чтобы первая серия снарядов легла в расположение противника в тот момент, когда танки, примерно, перейдут через линию передовых частей своей пехоты. Предварительное прикрытие танков дымом на период их выдвижения с исходных позиций до передовых линий отпало, поскольку с утра стоял естественный туман.

19. Атака артиллерии противника, застигнутой в колонне (Маркуен), должна производиться быстрейшим броском танков на такую колонну для подавления её живой силой с предварительным открытием пулеметного огня для воспрепятствования увозу орудий; в данном бою артиллерийская колонна немцев сумела уйти на правый берег р. Шельды вследствие тихоходности танков и их недостаточно интенсивного огня (конский состав оказался в сохранности).

20. Отмечаются повторные случаи, когда танки, долго остающиеся в одном пункте на виду у артиллерии противника, подвергаются быстрому выводу из строя.

21. Танкодоступная местность поднимает эффективность действий танков на огромную высоту и является одним из решающих факторов организации сражения с их участием.

22. Рельеф местности с разностью высот до 100 м является вполне танкодоступным даже для старых систем танков.

23. Полностью доказывается способность танков самостоятельно преодолевать инженерную систему укрепленных полос типа периода позиционной войны (для данного сражения без значительного числа объектов долговременной фортификации и минных полей).

24. Отмечаются первые случаи применения танками вспомогательных средств для преодоления системы инженерных противотанковых препятствий, а именно уширенных траншей, при помощи специальных фашин уменьшающих ширину перекрываемого танком горизонтального пролета; одновременно вводится дополнительное средство в виде якорей, способствующих увеличению разрушений танками проволочных заграждений. Вводится специальный прием преодоления взводом танков при помощи фашин последовательной серии уширенных траншей (три линии), часть которых фактически оказалась танкопроходимой и без применения фашин. Необходимо отметить, что боем под Камбре устанавливается недостаточная расчистка танками проволочных заграждений для прохода артиллерии и конницы. Оказалась необходимой организация специальных команд для удаления с земли при помощи ножниц проволоки сваленных танками заграждений.

25. Зигзагообразное движение танка при борьбе с артиллерией на средних дистанциях и внезапный решительный переход на прямой курс при достижении близкой дистанции давали блестящие результаты. Подтверждается недопустимость скученного движения танков под огнем артиллерии противника даже при стрельбе отдельно действующих орудий (Фонтен).

26. Захват танками последовательной серии траншей трехслойным порядком для облегчения продвижения пехоты и ее борьбы с пехотой противника является целесообразным, практически доказанным приемом.

27. Провал танка вместе с мостом в р. Шельду представляет собой случай аварии танка на неразведанной переправе.

28. Выявляется норма обеспечения ударной дивизии танками в размере 2 батальонов.

29. Подтверждается огромная экономия потерь пехоты при совместных действиях с танками.

30. Подтверждаются высокие результаты предварительных занятий танков с пехотой и резкое снижение результатов при отсутствии предварительной слаженности.

31. Целым рядом примеров доказывается высокая действительность танкового огня.

32. Подтверждается возможность для танков захвата и удержания дефиле и населенных пунктов до подхода и закрепления пехотой; одновременно доказано, что длительное удержание танками местности является крайне трудным делом.

33. Взаимодействие с конницей тихоходных танков явно доказало свою несостоятельность.

34. Процент потерь, понесенных конницей, наглядно свидетельствует о совершенно недостаточной расчистке для нее поля боя. Не было достигнуто той глубины прорыва, которая устроила бы достаточно открытую дверь для выдвижения через нее конных масс на свободный оперативный простор. Огневая плотность была еще слишком сильна. Этот момент указывает на необходимость глубокого предварительного прорыва танков и пехоты, вплоть до последних тактических резервов противника, и на решительную расчистку поля боя от огня. Только после этого допустим бросок конницы в прорыв. В противном случае приходится присутствовать при бесславном и нелепом истреблении своей конницы. Отдельные моменты героического поведения английской конницы, до захвата конной атакой эскадрона 2 батарей противника, естественно, не могут служить искуплением общего разгрома конницы.

35. Крайне интересным является заранее предусмотренное расположение танков для удержания ими захваченных до подхода пехоты населенных пунктов.

36. В полной степени подтверждается опасность плохо организованного наступления танков на населенные пункты. Ввод танков поодиночке в Фонтен допустил возможность последовательного уничтожения поодиночке нескольких машин.

37. Медленность продвижения танков по улицам населенных пунктов допускает возможность как прицельной стрельбы пехоты из укрытий по смотровым щелям, так и меткое подбрасывание под гусеницы связок ручных гранат (в бою у Фонтен дело доходило почти до подсовывания таких связок).

38. Время на разведку, отведенное в этом сражении, оказалось в значительной степени меньшим, чем в предыдущих сражениях (месяцы), но абсолютно достаточным; это подтверждается как организованностью, так и результатами боя.

39. Приемы маскировки сосредоточения танков на исходные позиции — комбинированием темноты, внепланового артиллерийского огня, огня пулеметов и минометов, движения танков на неполных оборотах двигателя и последовательность поэшелонного сосредоточения (с разницей времени в 1 час) являются примером продуманной маскировки с комбинацией различных средств.

40. Отмечаются отличные результаты проявления отдельными командирами танков инициативы в самостоятельных действиях.

41. Подтверждаются отличные результаты продвижения танка вперед при неожиданной встрече с противником.

42. Отмечаются случаи в борьбе за местные предметы отдельно действующих танков, когда условия обстановки, положение объекта и образ действий противника вызывают необходимость выхода из танка части его экипажа для короткого боя в пешем строю. Отсутствие запасного ручного пулемета и пользование только револьверами в значительной степени стесняют действия пешей части экипажа.

43. Отмеченные случаи порчи танковых пулеметов во время боя и отсутствия запасных резко понижают всю боевую ценность танков, лишая их одного из основных качеств — могущества огня. Замена в данном случае пулеметного огня стрельбой из револьверов через люки является вынужденной.

44. Подтверждаются случаи необходимости спешивания экипажей танка при борьбе за временное удержание местных предметов до подхода пехоты, с новым подтверждением необходимости и для этих случаев наличия запасных пулеметов, не разоружая танк, который остается в действии для немедленного открытия, в случае необходимости, огня. Одновременно подтверждается крайняя желательность хотя бы небольших танковых десантов.

45. Несмотря на значительное истощение сил личного состава экипажей танков в конце атаки (что ускорялось тяжелыми условиями работы в танке «M-IV»), практика боевой работы указывает на необходимость и возможность дальнейшего крайнего напряжения физических и моральных сил танкистов для выполнения неотложных задач.

46. В целом ряде случаев наглядно доказывается необходимость использования живой силы танка для раздавливания огневых средств противника — пулеметов, минометов и орудий всех калибров.

47. Повторными примерами подтверждается решительное влияние действий аварийных танков в качестве фортов на местные контратаки противника.

48. Выявляются случаи трусости и бегства экипажей из неповрежденных машин вследствие гибели впереди идущих танков, наряду с проявлением другими экипажами аварийных танков величайшего мужества, до самопожертвования включительно, в пределах одного и того же поля боя.

49. Отмечается удачное применение радиотанков, пока еще в качестве передаточных постов связи с общевойсковыми начальниками.

50. Необходимо отметить ряд удачных способов взаимной сигнализации танков и пехоты, а также успех применения голубей для связи с командными пунктами.

51. Отмечаются значительные потери от осколков и свинцовых брызг пуль, проникающих через щели; одновременно отмечаются случаи, что при попадании снаряда в нежизненную часть танка он продолжает движение и успешно заканчивает атаку.

52. Выявляется 25-процентная норма выделения танков в технический резерв.

53. Несмотря на значительный успех против пехоты в бою 20 ноября, отмечается более спокойное отношение пехоты к танковой атаке 21 ноября; прививаются прием пропуска пехотой танков и бой с пехотой противника, следующей за танками.

54. Как и в сражении при Ипре, обращает на себя внимание организация обеспечения атаки танков предварительным накапливанием горюче-смазочного и огнеприпасов для танков вблизи передовых линий.

55. Впервые и с большим успехом применяются грузовые танки для подвоза горюче-смазочного и огнеприпасов как к складам у исходных позиций, так и на поле боя. Существенным является применение специальных танковых прицепов, в данном случае в виде саней, что в значительной степени увеличивает транспортную рентабельность грузовых танков и сокращает потребное количество машин.

56. Наглядно подтверждаются недостаточная конструктивная прочность отдельных агрегатов танка «M-IV» и ничтожность запаса моторесурса, в результате чего даже танки, не поврежденные огнем, уже к исходу первого дня боя требовали замены отдельных агрегатов с отводом в ближайший тыл.

57. Вместе с тем восстановление танков в течение нескольких часов с момента получения экстренного задания для нового боя доказывает большие возможности и высокие темпы службы полевого восстановления.

58. Необходимость переформирований танковых частей после понесенных ими значительных потерь и быстрота этого процесса с особой наглядностью выявляются в сражении при Камбре.

59. Общая безвозвратная убыль танков под Камбре дает норму 25%.

60. Выдвижение командира танкового корпуса с выкинутым знаменем корпуса в первой волне батальона «Н» в направлении Рибекур, Преми, Шапель следует считать неправильным методом управления. Во-первых, танки были подчинены соответствующим командирам дивизий, а не объединены в руках командования танкового корпуса, и по существу ген. Эллису командовать было нечем; во-вторых, командовать танковым корпусом спереди назад, да еще и с раскинутым боевым порядком на десяток километров, — предприятие, явно неразумное; в-третьих, ничего не видя в тумане дымовой завесы, вообще управлять батальонами впереди невозможно, и, в-четвертых, Эллис не имел средств для управления. По 1 радиотанку на батальон (да и то не во всех) следовало сзади батальонов в качестве подвижных постов связи. Моральный момент появления начальника среди войск хорош тогда, когда этого начальника можно видеть. В данном же случае место командира корпуса было сзади, вместе с общевойсковым начальником.

{15} Как в этом, так и в целом ряде последующих мест своей книги Эймансбергер неоднократно высказывает суждения о коннице как о роде войск, принадлежащем только истории. Подобное мнение является не единичным, дебатов по этому вопросу велось бесчисленное множество, и в основном все свелось к тому, что... ни одно государство не уничтожило в своей армии этого рода войск, но модернизировало его в достаточно мощной степени как в отношении организационном и техническом, так и в отношении методов ведения боя и оперативного использования. Некоторое отступление от этого установившегося правила отмечается лишь у французов. Но как раз в данный момент в Германии, в связи с ее довооруженном, обращено огромное внимание на развертывание стратегической конницы, и в этом направлении ведется усиленная пропаганда (Позек и др.).

Полемизировать по этому вопросу здесь нет нужды. Но такому передовому военному писателю, как Эймансбергер, следовало бы уяснить себе опыт военной истории, которая не дает положительных примеров применения конницы против долговременных полевых укреплений и крепостных поясов. Поэтому, поскольку позиционный период мировой войны представляет собой борьбу за полевые укрепленные полосы с колоссальным огневым насыщением, применение конницы было резко ограничено. Вывести же ее на простор глубокого оперативного маневра с конца 1914 г. не удалось никому из воюющих, но вместе с тем не было, пожалуй, ни одного командующего, который не представлял бы себе весь ужас своего положения, если бы такой прорыв конных масс произошел в действительности. Не вина конницы, что ее ни разу не сумели провести через лабиринт огневой системы позиционной обороны. Через него фактически ни разу не прошла и пехота, если не считать наступления немцев в 1918 г. как в сторону Амьена, так и в сторону Компьенского леса. Фактически ни сама по себе пехота, ни пехота при помощи невиданных ранее масс артиллерии не смогли проникнуть в систему обороны глубже нескольких километров. Совершенно ясно, что при таких условиях оба эти рода войск, взятые вместе, были так же бессильны создать необходимый прорыв и для конницы. В конце 1917 г. и со второй половины кампании 1918 г. только танки практически вырывались за пределы организованной обороны, да и то в 8-9 случаях. Но при том количестве машин и при той материальной части, которая состояла на вооружении в период мировой войны, танки были бессильны произвести достаточную расчистку пространства и обеспечить эту расчистку на достаточную глубину, чтобы протянуть за собой на маневренный простор конные массы, не говоря уже о полной невозможности сопровождать конницу в оперативной глубине противника (вся дальность действия танка того времени — 20-30 км и практическая скорость 2-3 км в час). Поэтому и в дальнейшем мы оставляем суждения Эймансбергера о значении конницы на его профессиональной совести.

{16} Необходимо иметь в виду, что в период отхода английской армии под ударами германцев в 1918 г. почти весь танковый парк был потерян вследствие отсутствия горючего, скверно налаженного питания им и вследствие механических повреждений машин, которые общевойсковое командование больше перебрасывало с места на место, чем вводило в бой. (Это были все танки «M-IV», немного «M-I», «М-II»и «M-III», т.е. наиболее технически примитивные системы.) Освобождающиеся танковые экипажи в потрясенной английской армии применялись как стрелково-пулеметные части для усиления пехоты или для замены ее в местах катастроф. По мере созидания нового танкового парка (танк «M-A») танкисты были вновь собраны.

{17} Всего ударных дивизий было сформировано 56. Остальная масса — 186 дивизий — разделялась на способные к ограниченным активным действиям и на способные исключительно к позиционной обороне. Такое деление было вызвано отсутствием полноценных людских контингентов и конского состава для однотипного укомплектования всех пехотных дивизий. В «ударных дивизиях» были собраны наиболее боеспособные контингенты, и вся их организация и вооружение были рассчитаны для выполнения глубоких атак. Обучение и сколачивание производились в тылу, начиная с зимы 1917 г.

{18} Всего к этому времени в 5 бригадах состояло 320 танков «M-IV» и 50 быстроходных танков «М-V», итого — 370 единиц, вполне способных к действиям, и около 200 танков в процессе восстановления, часть которых впоследствии и была брошена на фронт. Оперативное развертывание танков было произведено по-батальонно, причем танковые бригады входили в состав армий всеми своими батальонами; имелся и резерв главного командования в составе 2 батальонов (третий не имел материальной части). Батальоны были приданы корпусам.

Танки приняли участие в боях с 21 по 30 марта, и за эти 9 боевых дней растаял почти весь танковый корпус. В чем же дело? Причин основных четыре. Первая: английское командование не сумело сразу организовать мощный контрудар, растерялось и до остановки фронта перед Клермон, Амьен, Аррас оставалось лишь зрителем отхода своих армий. Отсюда и танки не могли быть массированно включены в общую контрударную группу, так как именно ее-то и не существовало. Они по-батальонно использовались там, где их, заставали ударные дивизии германцев. Вторая: общевойсковое командование (преимущественно корпусное и дивизионное) не сумело использовать с полной эффективностью свои танковые батальоны, и из всех 370 танков фактически было введено в бой только 180, т. е. менее 50%. Остальные больше передвигались с места на место, бесцельно маневрируя. Третья: материальная часть была еще настолько несовершенна (преимущественно танк «M-IV»), что оказалась способной лишь к мощным коротким броскам, но никак не для длительного маневрирования своим ходом. В условиях же этого периода от танков требовалось все, что связано с отходом: повторные контратаки, оттягивание в тыл, переброски на соседние угрожаемые участки, новые атаки и вновь повторение всего предыдущего. Машины выбывали вследствие механических поломок, фронт продолжал откатываться на запад, и танки большей частью оставались на территории, захваченной противником. Наконец, четвертая причина заключалась в том, что система питания горюче-смазочными материалами в этих новых для танков условиях быстро меняющейся обстановки вообще не была разработана, да и практики не было; поэтому питание протекало случайно. Многие танки, израсходовав свой запас, тщетно ожидали пополнения и, не дождавшись его, подрывались саперами, чтобы не достаться противнику в боеспособном состоянии.

Но там, где танки могли быть введены в бой, они неизменно доказывали всю свою мощь, и в основном все успешные контратаки, произведенные англичанами в течение всего отхода, были связаны именно с участием танков. Противник не только физически, но и морально их не выносил. 21 марта 3 взвода танков — всего 9 машин — со второй половины дня до позднего вечера удерживают наступление ударных немецких сил, возвращают свои захваченные батареи и отбивают потерянную местность (районы Сент-Эмили, лес Эклервиллер, Дуаньи, в последнем пункте — рота). 22 марта происходит известная атака 2 ротами танков, обративших в бегство немцев к востоку от Во, Врокур и Марши; с тем же успехом танки контратакуют у Эпен, Руазель и Эрвильи. 23 марта часть танков 1-го батальона захватывает германскую позицию со всеми пулеметами у Муален; другая группа танков, медленно отступая, прикрывает отход англичан у р. Колонь. 24 марта 8-й танковый батальон спасает целую дивизию и задерживает немцев у Бората и Бюса. 25 марта 2 роты длительно сдерживают прорыв немцев в районе Бапом, а 26-го происходит блестящий разведывательный поиск 12 быстроходными танками с набегом в тыл наступающего противника, разгоном его обозов и со срывом маневра немцев у Гебютерна; эти танки имели уже иные ходовые свойства и все вернулись к своим войскам. До 30 марта — малые бои мелкими партиями немногочисленных танков. До 23 апреля — перерыв всех действий танков. 24 апреля — взвод английских танков контратакует впервые введенные в дело германские танки у Виллер-Бретонне, частично их уничтожает и частично обращает в бегство, а к юго-западу от того же пункта 1 быстроходных танков разгоняют, истребляют (около половины) и обращают в паническое бегство остатки почти целого полка немцев, находившегося на исходной для атаки позиции.

Далее начинается уже преддверие амьенского сражения.

При изучении применения танков в условиях обороны и отхода часто пренебрегают подлинным изучением английского опыта в период с 21 марта по 25 апреля 1918 г. Мы хотим предостеречь от этой ошибки. Англичане в оборонительных сражениях не сумели применить так удачно танки, как это сделали французы в боях у леса Рец, на Матц, у Мари-Белуа и т. д., но для тактики боя мелких танковых частей имеется целая серия прекрасных примеров, не менее показательных, чем подобные бои французских танков. Следует иметь в виду, что у леса Рец танки действовали со сравнительно устойчивой линии фронта; английские же танки при отходе действовали, наоборот, в наиболее неустойчивой обстановке, когда. англичане откатывались на запад, часто совершенно неорганизованно.

{19} Он же лес Рец.

{20} Это не совсем верно, так как командир танка, находясь в башне, может свободно, не вылезая из танка, заменить водителя, заняв место у механизмов управления: в этом случае раненый водитель оттягивается в боевое отделение, танк может двигаться безостановочно (если газ не сброшен и двигатель не заглох), но отпадает возможность ведения огня (для двухместного танка, каким и был «Рено»).

{21} 2 июня в 4 часа утра произошла атака 2-го отделения 308-й роты 3-го батальона танков «Рено» в направлении на ф. Сен-Поль; атака оказалась весьма удачной, и танки провели пехоту к атакуемому объекту и затем еще на 200 м вперед. Вероятно, об этих танках и говорит Эймансбергер; к вечеру они действительно были оттянуты на восточную опушку леса Рец.

{22} Всего здесь действовало 1 отделение 307-й танковой роты.

{23} Во французских источниках нет указаний о каком-либо вооружении танков винтовками и ружейными гранатами. Вероятно, немцы здесь путают, и ружейными гранатами в этот момент стреляла сопровождающая танки французская пехота. В таком танке, как «Рено М-17», и места для их укладки нет.

{24} Во время сражения за лес Виллер-Котре хронологически произошли следующие действия танков. Для обороны всего района леса были сосредоточены 1-й, 2-й и 3-й танковые батальоны «Рено». 31 мая легкие танки впервые получают боевое крещение: б отделений (по 5 танков в каждом) в 11 ч. 45 м., за которыми едва успевала следовать пехота, самостоятельно врываются в расположение изготовившихся к атаке немцев на глубину до 2 км, обращают в бегство противника, вновь возвращаются к своей пехоте, вновь самостоятельно атакуют, и то же самое повторно происходит еще несколько раз. Все это произошло в направлении на Плуази (почти на левом фланге обороны леса, севернее Лонгпон); таким образом срывается германское наступление между лесом Рец и р. Эн в первых числах июня. 1 июня танки в бой не вводились. 2 и 3 июня описаны Эймансбергером. Но 3 июня несколько севернее Лонгпон противник захватывает ф. Верт-Фейль; 2 отделения 301-й танковой роты впереди пехоты врываются в ряды атакующего противника, обращают его в паническое бегство и маневром в тыл ф. Верт-Фейль заставляют противника поспешно оставить захваченный район. 4 июня происходит неудачная попытка применить танки против германской пехоты в густых зарослях кустарника в лесу западнее Лонгпон. Следует помнить, что танкисты батальонов «Рено» были едва обучены вождению и стрельбе из танков и никакого предварительного тактического сколачивания не проходили, а материальная часть прямо с заводов поступала в эшелоны отправляемых на фронт только что организованных рот. 5 июня всего лишь 1 отделение 302-й танковой роты по лесным просекам поддерживает контратаку пехоты у ф. Шовиньон (северо-западнее Лонгпон) и с огромным уроном отбрасывает противника, захватившего опушку леса. Непосредственно перед этой атакой та же французская пехота безуспешно пыталась контратаковать без танков. 6 июня 5 танков повторно врываются в ф. Ля-Грий, но пехота за ними так и не последовала. До 11 июня происходит некоторое затишье в действиях сторон, а 12 июня рота танков контратакой в лесу, в кустах и в засеках отбрасывает противника в направлении на Лонгпон.

В дальнейшем назревают уже период контрудара Манжена с массовой танковой атакой и перелом хода событий 1918 г.

{25} Эймансбергер имеет в виду, что как на английском фронте, так и на французском фронте до Реймса включительно немцы сумели перейти к подвижным формам войны, а от Реймса и далее на юго-восток и на юг продолжала оставаться форма позиционной войны за укрепленные полосы, что связывало по рукам и ногам германское командование в свободе маневра.

{26} Вряд ли! Немцы не могли тогда же не понять с достаточной ясностью значения упорства французов на этом направлении. С выходом немцев к лесу Виллер-Котре расстояние от германских линий до Парижа сократилось до 80 км и, следовательно, стало кратчайшим. При дальнейшем нажиме немцев мог произойти разрыв фронта, который приводил к отделению северной группы французской армии и всей английской от основной массы французских сил (и сосредоточивающихся американцев) на восток от Виллер-Котре и на юго-восток от Реймса. Этот район является северной точкой западной границы Марнского мешка и, наконец, этот же район представлял собою особо выгодный плацдарм для развития контрудара французов как вдоль р. Эн, так и на северо-восток.

{27} Дополнительная попытка вывести англичан из войны и захват их баз в Дюнкерке и Кале.

{28} В этот период Фош фактически уже стоял во главе всех сил Антанты.

{29} Второе сражение на Марне.

{30} В сражении на Матц, которое остановило наступление немцев на правом берегу Уазы северо-западнее Компьен.

{31} Средняя плотность на 1 км составляет 14 танков для первого эшелона, а с резервом — 23 танка. Сопоставляем с Аррас, Мессии, 3-м Ипром и Камбре:

Аррас	Мессии	Ипр	Камбре	Суассон
1 3	3 6	8 15	28 31	14 23

(Числитель — первый эшелон, знаменатель — все танки, подведенные к полю сражения; все на 1 км фронта атаки).

{32} Не для преследования, а для завершения глубокого удара и развития операции.

{33} Эвакуация немцами Марнского мешка с фронта Фонтенуа, Этрепильи, Шато-Тьери, Эперне, Реймс до линии р. Эн, р. Вель, Реймс.

{34} Противотанковый крупнокалиберный 13-мм пулемет был разработан ранее противотанкового ружья того же калибра, но вследствие затруднений промышленности в выполнении заказа на массовое производство этих пулеметов были выпущены ружья; пулеметы же начали поступать в армию к исходу войны.

{35} Мощность лобовой брони.

{38} Кроме того, следует иметь в виду, что в отличие от Камбре в начале атаки под Суассон танки наступали в высоком хлебе, который маскировал их движение и мешал прицельному огню германских орудий сопровождения

{37} Сражение на Матц.

{38} 153-й и 33-й дивизиям.

{39} Та же проблема была выдвинута и при Камбре, но в менее сложной обстановке.

{40} Намек на Камбре.

{41} При такой концепции Эймансбергер прав.

{42} Тут уже умышленный перегиб палки, так как моторизованная пехота, посаженная даже на многоосные или полугусеничные машины, до момента спешивания еще более забивает лесные дороги, теснины, переправы, а также и обыкновенные дороги, если грунт целины снизит скорость движения машин до 5-10 км (перегрев). Попытка посадить массы моторизованной пехоты на гусеничные машины вряд ли удастся, ибо такая машина — уже полутанк; но кто же согласится отдавать такие машины при общем малом количестве танков для использования их в качестве телеги, а не ставить их под бронировку с дальнейшим использованием в качестве боевой машины.

{43} В русском переводе Л. Дютиль, «Танки». Военгиз, 1934 г., под нашей редакцией (стр. 183).

{44} О танках «M-IV», «M-V» и «М-А».

{45} О начале движения танков за пехотой — Эллис, «Танковый корпус».

{46} Примерно, на линии Плесье, Фонтуар.

{47} Имеется в виду отместка за внезапное нападение немцев утром 6 августа; это все же вызывает сомнение, так как обычно такого рода «отместки» проводились быстрее, а в данном случае прошла уже 48 часов.

{48} На практике этого одного из крупнейших сражений величайшей войны мы видим решающее подтверждение того значительного, факта, что в условиях тумана или задымления противотанковые огневые средства становятся бессильными против танков. Как в данном случае бездействовало вое наличное германское противотанковое вооружение, так то же вооружение при современной численности и при современных конструкциях принуждено было бы молчать или стрелять «в белый свет, как в копейку». Но на сцену с полной действительностью должны были бы .выступить такие противотанковые средства, как мины и маскированные, противотанковые инженерные сооружения.

{49} Изучение скоростных данных современных танков и условий вождения машин на марше и на поле боя показывает, что наибольшая трудность и в данное время заключается в синхронизации скоростных соотношений конницы и танков. Совместное движение танков в одной колонне с конницей (как и с пехотой) исключено, — маршевые скорости несовместимы, поскольку наименьшая маршевая скорость танков превосходит ту же скорость конницы, как минимум, в два раза, а принимая во внимание движение конницы переменным аллюром, то в период движения последней шагом разница скоростей расходится до 3-4-кратного соотношения. Снижение скоростей танков ниже технически допустимых норм немедленно нарушает требование экономичности вождения машин, что совершенно недопустимо. Единственным выходом из этого положения (но выход также паллиативный и технически и тактически) является движение танков перекатами внутри общей колонны или же, что лишь немного лучше, движение танков такими же перекатами по близлежащему смежному пути. Если танки двигаются несинхронно (в отношении средней скорости) с конницей, т. е. следуют по танковому маршевому расчету, то это движение обращается в самостоятельный танковый марш, технически наиболее выгодный, но тактически далеко не всегда допустимый, особенно при марш-маневрах вблизи противника.

Но наибольшие трудности возникают на поле боя как во время развертывания, так и во время атаки в конном строю. В ряде случаев танки значительно обгоняют конницу, работа их приобретает самостоятельный характер, и точная увязка совместных действий по объектам атаки в условиях быстро меняющейся обстановки нарушается. Танки начинают давить на те огневые точки, которые внезапным открытием огня могут сорвать конную атаку, а это — дело минутное. В ряде же случаев бросок конницы перехлестывает развертывание танков, и последние остаются за конницей, не видят целей атаки и способны лишь к эксплоатации результатов конной атаки, что влечет за собой такое положение, при котором не танки обеспечивают конницу, а наоборот, т. е. явно неверное применение. Поэтому сочетание правильного взаимодействия между этими родами войск требует особо острого тактического глазомера, учета элемента времени (минуты) и влияния местности.

{50} Вывод слишком категорический. Уже только то обстоятельство, что местами управление было сорвано, отдельные резервы разогнаны и сообщения ближайшего тыла нарушены, значительно способствовало подавлению противника. При большей напористости англичан, если бы над их действиями не тяготело «математически» рассчитанное планом боя продвижение и частным начальникам предоставлялась большая инициатива (чему во многом обязаны немцы в успехах своих наступлений в 1918 г.), эффект работы 17-го автобатальона на тылах противника был бы использован значительно шире. Ведь сколько раз в этом сражении англичане останавливались перед пустыми местами! Немцы же не желают признать влияния этого, эпизода во всем его значении, так же как и в своем 35-м томе «Сражения мировой войны» не желали признать роли танков в сражении при Суассон.

{61} Неверно. Бронеавтомобили так же «как танки» не могли и не могут применяться, а применялись и должны впредь применяться со свойственными им особенностями.

{52} Среди всех танковых боев мировой войны наиболее мощными являются три: Камбре — 20 ноября 1917 г., Суассон — 18 июля и Амьен — 8 августа 1918 г.

Дополнительные данные о первых двух сражениях мы приводили ранее. Здесь же приведем некоторые статистические данные о последнем из них:

а) всего танков — 500 (80 французских «Рено» в 37-й и 42-й дивизиях 31-го корпуса 1-й армии Дебенэ): в первом эшелоне — 272 (включая французские), во втором эшелоне — 228;

б) средняя плотность танков на 1 км фронта атаки: общая — 22,6; для первого эшелона — 12,2; для второго эшелона — 10,4 (всюду принят фронт 22 км) ;

в) среднее соотношение со своей артиллерией: общее — на 1 танк 4,5 орудия, для первого эшелона — на 1 танк 7,3 орудия;

г) среднее соотношение танков с атакующими батальонами (считая по 9 батальонов в дивизии): для всех батальонов — 5 танков на батальон, для первого эшелона — 3,3 танка на батальон;

д) среднее соотношение танков с атакованными батальонами немцев для всех танков — И танков на батальон, для танков первого эшелона — 6 танков на батальон. Оценка немцами своих дивизий (от 3 августа): первая линия — вполне боеспособные 27-я и 17-я дивизии; 54-я резервная, 41-я, 225-я и 14-я годны для позиционной обороны; 13-я и 192-я годны лишь для обороны пассивных участков; 43-я резервная — небоеспособная; вторая линия — одна к позиционной обороне 108-я дивизия и небоеспособны 107-я и 109-я дивизии.

Характер танкового боя, пульсацию этого боя и положение войск, подвергнутых воздействию танковой атаки, довольно ясно можно уловить из рассказов и официальных донесений офицеров и унтер-офицеров германской армии о сражении 8 августа. Ниже мы приводим их в последовательном порядке нарастания хода боя на различных участках атакованного фронта (все из 36-го тома «Сражения мировой войны», «Катастрофа 8 августа 1918 г.»). Сообщение штаба 3-й армии от 3 августа:

«Замеченное войсками движение и шум моторов дают возможность предполагать о готовящейся танковой атаке из района Виллер-Бретонне».

Сводка группы армий кронпринца Рудольфа на 6 августа по состоянию к 12 час.

«Данные разведки: на дороге Элли — Моризаль обнаружено около 100 танков».

Ночь с 7 на 8 августа (лейтенант Альберс): «Стоял густой туман, закрывавший все, что находилось далее 10 м. Все боевое охранение было, на своих местах. Отчет либо было слышно, что Томми тоже работают; совершенно ясно доносился шум моторов, о чем в течение всего предшествовавшего времени регулярно доносилось высшим инстанциям».

Между 4 и 5 часами утра (капитан Рехтерн):

«Затем после длившегося несколько минут ураганного огня началась атака, которая при правильной организации всегда должна была привести к успеху, коль скоро обороняющийся был оставлен без артиллерийской поддержки».

Вслед за тем (лейтенант Альберс):

«Внезапно артиллерийский огонь перенесся дальше в глубину. Послышались крики, разрывы ручных гранат и жуткий шум танковых моторов. Охранение — впереди, перед ротой еще нет никакого противника, но слева Томми уже, кажется, все захватывали».

«...Противник слева ворвался в расположение 10-й роты, всех поголовно там уничтожил и повернул на окопы 9-й роты. «Все наши здесь?» — «Да!» Теперь мы уже не могли больше удержаться. Все, что сохранило после этого огня голову и ноги, сбилось в кучу, и началась стрельба в туман с каким-то особым рвением».

«...Высланные вправо дозоры донесли, что и фронт соседней справа дивизии противником уже давно прорван. Итак, лишь мы остались, как «остров в бушующем море».

«...После открытия противником артиллерийского огня, который велся одновременно и дымовыми снарядами, наблюдательный пост у командного пункта донес: легкие минометы открыли мощный огонь. Я приказал ручным пулеметам изготовиться к бою. Внезапно тот же наблюдательный пост доносит: «Томми уже у минометов». Выскочив из убежища, мы были тут же окружены англичанами и захвачены в плен. О бое нечего уже было и думать. Но группа Вишендорфа вела огонь» (лейтенант Эйнфельд).

«...Первый же взгляд показал всю величину неприятельского успеха... По ту сторону Серизи, посредине ската, медленно ползли в эшелонированном порядке 4 танка; непосредственно за ними, прикрываясь еще туманом, снялась с передков одна легкая батарея» (13-й полк легкой батареи).

«...Когда я вызвал штаб полка и передал: «Тревога, противник атакует, перед нашим блиндажом стоит танк», мне кто-то ответил: «Друг, это вам приснилось!» В этот момент связь порвалась.

Тогда танк с сильным шумом пошел дальше, стреляя во все стороны из пулеметов и малокалиберных орудий, и исчез в естественном и искусственном тумане...» (лейтенант Лидинг).

«...Вначале мы открыли огонь по большому количеству танков, которые проходили мимо нас на расстоянии 10-20 м. Так как мы не могли справиться с их толстой броней, мы оставили их в покое (они продолжали прямо свой путь) и направили свой огонь на появившихся за ними Томми, часть которых была уничтожена, а остальные принуждены были отойти назад» (лейтенант Лидинг).

«...Рота тотчас же развернулась, но огня мы еще не могли открыть, так как все время спереди подходили свои люди. Они были задержаны, чтобы усилить нашу позицию. Наконец, метрах в 30 я опознал английские шлемы. «Огонь!» Как наши храбрые бойцы, особенно пулемет, стреляли! Противник моментально ответил на огонь. При условии небольшой дистанции обе стороны понесли большие потери.

Внезапно на левом фланге появился один танк. Пулеметы открыли по нему огонь, но он, нисколько этим не беспокоясь, спокойно пополз дальше, вышел в тыл левому взводу и открыл из своего пулемета огонь по всей роте» (доклад лейтенанта Геймера).

«...Соседняя дивизия отошла назад поспешнее, чем мы. Танки остановились там, где уже не было никаких частей, на гребне высокого ската, и открыли из пушек и пулеметов фланговый огонь по всей позиции. Я вскоре понял, что дальнейшее сопротивление бесцельно...» (майор Кульвейн фон-Ратенов).

«...Во сне перед утром мне показалось, что я слышал неоднократно раздававшийся орудийный огонь, но я проснулся только тогда, когда ко мне вскочил унтер-офицер Дитринг с криком: «Англичане прорвали фронт и должны сейчас быть здесь!» Тогда я быстро надел сапоги и мундир, нахлобучил стальной шлем, схватил пояс и пистолет, поднял часть по тревоге и занял верхний гребень ската. В густом, видимо, искусственно усиленном тумане ничего нельзя было видеть в 20 шагах от себя, а в громе орудийной стрельбы, в свисте и треске снарядов нельзя было понять своих собственных слов. Но вот мы услыхали со стороны Серизи в нашем тылу, на дороге и у подошвы ската, трещание подходящего танка... Мы переменили фронт и расположились на верхнем гребне ската. Напрасно напрягали мы наши глаза, чтобы заглянуть за стену тумана. Внизу, на дороге, бешено трещали наши оба тяжелых пулемета; танк беспрерывно стрелял из мелкокалиберных пушек и пулеметов, однако, стал отходить на Серизи. Самолеты противника спускались на высоту до 20 м и стреляли по нас из своих пулеметов; был сплошной ад. Вдруг перед нами вынырнул выглядевший в тумане гигантом танк, который стал медленно ползти вперед, беспрерывно стреляя из своих малокалиберных пушек и треща своими пулеметами. Насколько позволяли наши средства, мы отвечали ему тем же, однако, все пули без всякой пользы рикошетировали, и мы не могли его остановить. Теперь он подошел к нам вплотную; мы оттянули пулеметы назад и плотно прижались к верхнему гребню ската; танк был совсем перед, нами и шел прямо через головы наших бойцов; еще метр — и он перекатится через гребень. Однако, командир танка, очевидно, уяснил обстановку: шипя, мотор снова пришел в движение, чудовище медленно поползло и исчезло в дыму и тумане...» (лейтенант Имиг).

«...Как только огонь был перенесен дальше, большое число танков пошло через склоны долины в атаку, так что мы сразу же были полностью окружены...» (лейтенант Гофкен).

«...Из соседнего справа полка прибежали люди и донесли, что англичане обошли нас справа и уже находятся в нашем тылу. В конце концов, мы пошли назад и наткнулись на одну легкую батарею. Орудийного расчета не видать: он сидит в блиндаже. Я приказал моим людям занять позицию между орудиями и вызвал артиллеристов из блиндажа. На мой вопрос, почему они не стреляют, они сообщили, что только что мимо них прошло много танков, которые открыли по батарее такой сильный огонь, что они вынуждены были искать защиты в блиндаже. Я приказал батарее немедленно открыть огонь. Она открыла огонь, и мы на некоторое время отделались от противника. Когда же по нас открыли пулеметный огонь сзади, люди уже не могли более держаться. Некоторые бросили винтовки и начали удирать. Остальные пали духом, и мы не могли уже повлиять на них, чтобы они остались...» (капитан Класс).

«...Теперь непосредственно позади нас появились танки, которые обошли лес справа и слева. Вся местность была настолько покрыта туманом, что на 3 шага ничего нельзя было видеть. Это было для нас наибольшее зло. Где бы что ни появилось, мы по этому и открывали огонь, однако, вся стрельба была напрасна: танки безжалостно продвигались вперед» (лейтенант Шольмейер).

«...Я надеялся держаться долгое время, чтобы таким путем иметь возможность выиграть время для организации контратаки дивизионным резервом. Но тут последовала первая атака южнее дороги. В тумане я увидел силуэт первого появившегося танка, который двигался на пулеметное гнездо «Жаворонок». Три пулемета тотчас же открыли сильный огонь, но остановить его не смогли. Он прошел через них. Как позднее установил командир 3-й пульроты Франциус, один пулемет был уничтожен, а несколько человек прислуги было убито... Одновременно с фронта на дорогу подошел второй танк, который был безрезультатно обстрелян стоявшим впереди меня пулеметом. Он без задержки прошел мимо командного пункта: пулемет был отодвинут вправо, при этом были убиты оба наводчика... Мы ввязались в огневой бой с австралийцами на близкой дистанции и имели при этом все же такой успех, что последние, несмотря на их значительное превосходство, не осмелились пойти в атаку на наш окоп. Тогда третий танк быстро прекратил нашу стрельбу. Перед подползавшим по дороге чудовищем мы прыгнули в находившийся возле нас вход в блиндаж и быстро сползли по ступеням вниз. В это время в оба входа в блиндаж уже летели ручные гранаты.

«Игра» окончилась. Я приказал уничтожить все журналы, документы и карты. Затем мы стали ожидать...» (капитан Гацфельд).

«...Внезапно кто-то крикнул: «Томми с тыла!» И действительно, в косом направлении сзади шел один танк, и также сзади мы услыхали крики «ура». В страшном тумане мы, однако, ничего не видели. Теперь мы открыли огонь также и в тыл. Наши люди твердо стояли в окопах: все пулеметы стреляли. Затем также и с фронта один за другим по дороге подошли 3 тяжелых танка, а за ними мы услыхали крики «ура». Следовательно, противник — с фронта и с тыла, нет выхода ни вперед, ни назад. Насколько я мог в этом адском огне видеть, атакующие части раньше подошли к нашим окопам с тыла и забросали их ручными гранатами. Я услыхал лишь еще от нашего левого пулемета крик: «Патроны кончились!»; затем возле меня раздался страшный треск — один танк проходил непосредственно возле меня через окоп, затем еще один треск, и я потерял сознание...» (унтер офицер Бодзиан).

«...Тогда вдруг в нашем тылу раздался шум боя. Пулеметы и винтовки стреляли прямо возле нас. Оглянувшись назад, я увидел, примерно, в 150 м движение в тумане нескольких танков, за которыми в стороне шли атакующие части. Кроме того, в 200 м слева от нас я разглядел ряд двигавшихся вперед танков. Таким образом, видимо, Марселькав был обойден танками и атакующими частями, и мы должны были ото им в направлении на лес Пиррет...» (капитан Мейснер).

«...Теперь я хотел броситься на наши передовые позиции для спасения всего, что еще можно было спасти. Но тут внезапно раздался крик: «Танки!» На расстоянии около 300 м из тумана вынырнули чудовища и начали ползти к нам. По ним немедленно был открыт сильнейший ружейный и пулеметный огонь, но безуспешно. Мой адъютант сказал мне, что в бинокль можно ясно видеть, как пули ударяются о стенки танка. Против правого фланга двигались 3 танка, слева они еще были далеко. Когда первые подошли почти на 50 м и показали свою неуязвимость, я приказал отойти на восточный край оврага. Это было сделать нелегко, так как под бешеным огнем танковых пулеметов и орудий люди, естественно, начали бежать...

...Теперь противник снова перешел в атаку. Вплотную возле меня на дорогу выехало одно зенитное орудие на автомобиле. Мы видели, как люди устанавливали свой дальномер, и мы слыхали, как офицер с полным спокойствием отдавал распоряжения; вскоре из одного танка вспыхнуло пламя. Вслед за тем в удивительно короткое время овраг покрылся дымом, и нельзя было понять — откуда. Перед нами поднялась абсолютно непроницаемая для глаза стена. Под ее защитой противник продолжал свою атаку; прошло немного времени, и из дыма стали выползать танки.

Передние танки подошли на расстояние в 20-30 м. Теперь нельзя было больше держаться. Батальон, ввиду невозможности успешно бороться против танков, распался. Он буквально разбежался...» (капитан Вебер).

«...Едва мы успели расположиться севернее дороги для обороны, как через нас прошел огневой вал и показался ряд танков, по которым пулеметы и мои саперы открыли сильный огонь. Я мог отчетливо видеть, как сноп пуль ударялся о танки, но они упорно продолжали дальше ползти по направлению к нам. Тут мы заметили справа от нас, где не было никакой связи с 13-й дивизией, несколько танков, которые уже зашли на несколько сот метров нам в тыл и позади нас запирали овраг Ромер, чтобы нас отрезать. Тогда мы перешли на новую линию обороны позади оврага Ромер. При этом вся часть была разрознена и большая часть людей рассеялась во все стороны. Мне совместно с одним пулеметным офицером удалось задержать недалеко от Гусаренгоф 2 пулемета 152-го и 201-го рез. полков и открыть из них огонь. Густые стрелковые цепи медленно продвигались за танками. Танки подходили все ближе; когда передний из них вместе с одним бронеавтомобилем подошел на расстояние 30 м, зенитное орудие, которое до сего времени вело с дороги сильный огонь, спешно ушло в восточном направлении...» (лейтенант Патген).

«...Пулеметы открыли огонь по последним (танкам. — К. С.), а стрелки — по следовавшей за ними австралийской пехоте. Одна зенитная пушка подбила 3 танка. Тогда многочисленные самолеты бросили в овраг дымовые бомбы. Оказавшись благодаря этому невидимыми, танки прошли по всему оврагу и охватили наши фланги, особенно левый. Теперь из района западнее Арбоньер выскочили еще 2 эскадрона конницы...» (ротмистр Крис).

«...Непосредственно вслед за этим оба штаба полков с немногими собранными людьми отошли на Фрамервиль. Как только мы подошли к западной окраине, в селении и в отходивших несколько южнее батареях, обозах и пр. внезапно возникла дикая паника. На селение шло в атаку по Римской дороге большое число легких бронеавтомобилей, а с юго-запада — конница. Одновременно над деревней появились 80-90 неприятельских самолетов на высоте не более 100 м, которые своими бомбами и пулеметным огнем еще более увеличили панику в селении. Нет ничего удивительного в том, что некоторые испытанные на фронте офицеры и бойцы присоединились к этому паническому бегству стоявших в Фрамервиле хозяйственных рот, колонн, обозов и автомобилей...» (поручик Шредер).

«...Мы себя чувствовали неприятно вследствие отсутствия своего заградительного огня. Наконец, внезапно по нам открылся огонь с тыла, видимо, из двух танков, которые, по всей вероятности, воспользовавшись лежащим позади нас оврагом, обошли нас. Пулеметный и орудийный огонь затрещал по нас из этих двух танков, а также из стоявшего впереди нас танка и из стрелковой линии, которая там образовалась. Прошло немного времени, и от нашей роты, обстреливаемой со всех сторон и все еще продолжавшей оказывать сопротивление, осталась лишь небольшая кучка людей...» (лейтенант Гох).

«...И вот теперь — потрясающая картина и в то же время величественное зрелище: английская конница скачет поэшелонно на Виенкур. Ее становится все больше, я насчитал почти 1 500 всадников; за ними на быстром ходу следуют легкие танки, которым тоже нет конца. Я обращаю на них внимание ротмистра, но пехота остается на позиции. Что же будет дальше? Перед нами развертывается неприятельская пехота с тяжелыми танками. Штабы с лошадьми останавливаются недалеко от водокачки в Марселькав. Я очень сожалею, что не могу дать туда артиллерийский огонь. Неприятельская конница снова показывается восточнее Виенкур, скачет дальше по Гильокур, танки следуют за ней... Мы пролежали недолго, когда над нами появились густые стаи самолетов в таком количестве, которого мы раньше еще не видели. Два самолета мы сразу же подбиваем, но это нисколько не помогает. Самолеты обстреливают нас, как бешеные. Они летают над нами так низко, что мы их почти можем схватить, все больше забрасывая наши позиции связками ручных гранат и нанося нам пулеметами большие потери... Мы охвачены со всех сторон. Неприятельская пехота продвигается все ближе. Наши огнеприпасы подходят к концу. Никакого пополнения. Много раненых и оставшихся без патронов пехотинцев отходит назад. Оставшись лишь с немногими людьми, мы вынуждены теперь сдать позицию. Неужели нет никакой поддержки, никакого пополнения? Первый танк подбит, однако остальные преследуют нас и пытаются уничтожить. Мы видим, как в нашем тылу уже далеко позади по полям шныряют неприятельские танки, атакуя гнезда сопротивления и выгоняя людей из убежищ, и как небольшими частями по местности скачет неприятельская конница. Спасемся ли мы еще вообще?..» (лейтенант Френцемейер). Такова картина танкового сражения 17 лет тому назад, когда танки двигались со скоростью, позволявшей человеку уйти на своих ногах, и когда их количество на 22-км фронте в момент атаки не превышало 228 машин!

{53} После сражения под Амьен и до конца войны произошли следующие основные, с участием танков, бои: (см. таблицу)

{54} Это неверно. Внезапность достигалась и без танков. Классическими операциями мировой войны, решавшимися внезапностью, могут считаться следующие три операции Людендорфа:

1} атака 18-й германской армии 21 марта, решившая участь второй битвы на Сомме, с прониканием на 60 км в глубь территории противника;

2) атака 6-й германской армии 9 апреля на р. Лис с прорывом 25-км. фронта до 18 км в глубину, едва не приведшая к эвакуации англичанами своих основных баз в Дюнкерке и Кале;

3) атака 7-й и флангов 18-й и 1-й германских армий 27 мая на р. Эн, которая привела к вторичному переходу через Марну с прорывом 80- км фронта на глубину до 60 км.

{55}Вопрос об успешности воздействия авиации на противотанковые орудия до сих пор еще остается спорным. В печати мы часто встречаем мнения о малой действительности как пулеметного огня, так и бомбометания с воздуха по замаскированным с воздуха орудиям ПТО современных калибров (37-57 мм) и, следовательно, современного габарита.

{56} Утверждение слишком смелое и противоречит предыдущему. Изменились следующие элементы ведения боя в процессе самой же мировой войну:

1. Вместо многосуточной артиллерийской подготовки появилась атака танков, а артиллерийская подготовка отпала и свелась к сопровождению.

2. Бой решается в течение 2-6 часов вместо недель и месяцев.

3. Пехота за танками наступает по-новому.

4. Питание боя огнеприпасами переворачивает все прежние нормы снабжения и производства, установившиеся в течение 1915-1916-1917 гг.

5. Изменились и методы обороны, о чем дальше говорит и сам Эймансбергер.

{57} Довольно мощные вторые эшелоны все же имелись в сражениях при Суассон (3 батальона) и при Амьен (228 танков).

{58} При массовой танковой атаке в начале боя артиллерийский огонь может и отпасть, если он заменен естественным туманом или дымовой завесой. Поддерживающая артиллерия, в равной степени как и артиллерия обороняющаяся, ничего не видит и становится полезной только для маскировки шума танков и производства общего переполоха у противника. Это с достаточной ясностью показывает ход основных танковых сражений. Но такая атака может рассчитывать на решающий успех при большой плотности атаки, ибо и танки видят с большим трудом.

{59} Если бы танки мировой войны были технически способны к длительному движению, были бы численно больше и у наступающего имелись бы вторые и третьи эшелоны, то всякий перерыв боя отпадал бы сам собой: танкам следовало непрерывно двигаться, а не останавливаться, как постоянно и было, на предельном рубеже пехотной атаки. Период их остановки постоянно совпадал с моментом наибольшего расстройства обороны противника, когда все бежало, управление находилось в состоянии почти полной дезорганизации, резервы были далеко и т. д.; постоянно отпадал элемент преследования на поле боя, т. е. развитие успеха.

{60} При «ползущей» скорости тогдашних танков.

{61} Спасательный отряд состоял из различного рода тягачей и восстановительных бригад мастеровых, в задачу коих входила эвакуация аварийных танков с поля боя. В английском танковом корпусе эти отряды не входили в штат танковых частей. Эти спасательные отряды, не имея опыта в эвакуации машин со сложными авариями, в ряде случаев проявляли удивительную техническую изобретательность, устанавливая на ход такие танки, технические повреждения которых казались неустранимыми, причем работа этих отрядов протекала часто под огнем противника.

{62} См. предисловие.

{63} Намек на Австрию и Германию. Видимо, для Германии сейчас это положение уже отпало, а для Австрии начинает отпадать.

{64} В данном случае Эймансбергер делает упор на длительность сосредоточения сил для атаки в непосредственной близости от линии фронта, если атака производится без участия танков.

{65} Сражение у Мальмезон.

{66} Через Краоннское плато.

{67} Это были дивизии, растрепанные немцами в мартовских и апрельских боях на английском фронте, состояние коих признавалось небоеспособным. Как видим, эти дивизии попали из огня да в полымя.

{68} Совершенно подобный случай, если мы вспомним, был и перед сражением при Камбре в ноябре 1917 г.

{68} Эймансбергер, видимо, имеет в виду возможность для французов скрытно оставить позиции у Элет и Краонн и оттянуться на позиции по р. Эн. Прием — испытанный и часто весьма удачный, так как первый мощный удар атакующего и вся артиллерийская подготовка приходятся впустую.

{70} Эти сроки артиллерийской подготовки со стороны немцев крайне характерны с 1918 г.; атака 21 марта Круазиль, Ля-Фер — артиллерийская подготовка 5 часов; атака 9 апреля на р. Лис — артиллерийская подготовка менее 5 часов; атака 27 мая у Шмен-де-Дам — артиллерийская подготовка 2 ч. 45 м.; атака 9 июня на участке Мондидье — Нуайон — артиллерийская подготовка 3 ч. 30м.; атака 15 июля восточнее Реймса — 3 ч. 40 м.

{71} Отход немцев на позицию Зигфрида перед наступлением англо-французов у Шмен-де-Дам и Аррас весной 1917 г.

{72} В русском переводе выпущены два труда Брухмюллера: «Германская артиллерия во время прорывов в мировой войне», ВВРС, 1923 г. и «Артиллерия при наступлении в позиционной войне», Военгиз, 1933 г.

{73} В русском переводе Черчиль, «Мировой кризис», Военгиз,

{74} Шпионажу.

{75} Тут у автора какая-то неувязка. Эймансбергер отлично понимает и сам в дальнейшем говорит о целесообразности замедления движения резервов всех видов при помощи воздушных атак.

{76} Этот взгляд является несколько устаревшим и мог считаться правильным лишь 3-4 года тому назад. Последние данные, проникающие в печать, свидетельствуют об определенном сдвиге французского танкостроения в сторону быстроходных танков, т. е. произошло совпадение с общим для всех стран направлением конструктивной, а следовательно, и тактической мысли. Касательно размаха и характера применения танков рекомендуется ознакомиться с книгой ДеТоля, Vers L’armee de metier», выпущенной в 1936 году Военгизом в русском переводе под заглавием: «Профессиональная армия».

{77} Мы не можем согласиться с таким упрощенным взглядом на английскую стратегию. В части огромного значения танков и бронеавтомобилей для удержания англичанами колоний в борьбе с туземцами автор совершенно прав; это подтверждается практическим применением броневых средств как непосредственным введением в дело, так и демонстрацией при подавлении многочисленных национально-освободительных и революционных восстаний за период после мировой войны. Среди танков создан общеизвестный специальный 12-w «колониальный» танк Виккерса, а ряд систем бронеавтомобилей приспособлен для специально боевой работы в особых условиях местности p климата колоний.

Но это лишь одна сторона медали. Борьба за колонии заключается не только в подавлении эксплоатируемого коренного населения. Она приводит к мертвым схваткам между крупнейшими империалистическими государствами, причем ареной войны является как территория самих колоний, так и метрополия. В последнем случае выступают уже иные силы, иные методы ведения боя и войны в целом, иные перспективы развязки борьбы. Такая борьба чаще всего приводила английскую армию на территорию северо-западной части Европы, а иногда борьба переносилась или в пределы Великобритании, или противник реально подготавливал перенесение борьбы на острова. Поскольку английские империалисты — большие мастера впутываться и во все коалиционные войны, то территорией действий их сухопутных сил были в прошлом, да будут, вероятно, и в будущем, самые различные районы Европы и, что не исключено, других материков. Поэтому англичане готовят свою армию и для большой войны, а что они к этому способны, доказало мировое побоище 1914-1918 гг. Ход мыслей наиболее передовых представителей английской армии сводится к требованиям развития механизированной армии, которая, естественно, предназначается не для борьбы с безоружным населением колоний. Сплошь и рядом мы встречаем прямые или косвенные указания, что подобная армия особенно необходима для ведения войны на территории Восточной Европы.

{78} В этом отношении автор, несомненно, прав. Но трудность установления классификации заключается в следующем.

По вооружению классификация в достаточной мере затруднительна в силу того, что танки, вооруженные лишь одними пулеметами, мало пригодны для борьбы против броневых машин. Вследствие этого в современном танкостроении отмечается общая тенденция унифицировать вооружение, снабжая все машины как пулеметным, так и пушечным вооружением; как крайняя мера в танках небольшого размера еще встречается установка крупнокалиберного пулемета. Однако последний способ вооружения имеет тот недостаток, что, с одной стороны, крупнокалиберный пулемет является весьма неэкономным оружием в борьбе с живыми целями, а с другой стороны — не все танки могут быть поражены огнем этих пулеметов. Отсюда подразделение танков на пушечные и пулеметные не имеет ни твердой базы, ни перспективы на будущее.

Классификация по мощности артиллерийских калибров также крайне шаткая, поскольку некоторые системы танков, иногда с небольшими конструктивными переделками, могут нести на себе пушки как мелкокалиберные, так и тяжелые (см. эволюцию вооружения ряда легких танков); отнесение последних танков к артиллерийским не совсем верно, ибо они в целом ряде случаев могут и должны быть использованы на общих со всеми тапками основаниях (мы не имеем в данном случае в виду специальные самоходные артиллерийские установки).

Многопушечные танки по своему назначению могут быть в достаточной степени разнообразны, и основаниями для их классификации должны быть тактические соображения, но никак не вооружение.

По численности состава экипажей танков классификация установлена быть не может, ибо этот фактор отнюдь не является главной причиной характеристики боевой машины; кроме того, в известных современных машинах состав экипажей крайне разнообразен (одноместные, двухместные, трехместные, четырехместные и т. д. до численности свыше десятка человек); этот способ классификации также мало удовлетворителен и в смысле удобств терминологии.

Тактические признаки для классификации остаются наиболее желательными, но все же трудно достижимыми. Любой современный танк вполне применим и как «танк сопровождения пехоты» и как танк, пригодный для броневых соединений английской или американской формации. Из данного соображения отпадают тихоходные танки устаревших конструкций, еще не снятых с вооружения в армиях ряда стран. Скоростные данные современных танков не так уж различны, чтобы этот фактор имел решающее значение. Варьирование же танковыми конструкциями ради удовлетворения самых разнообразных тактических требований приводит к множеству типов и затрудняет производство, поэтому во всех армиях предпочитают идти по линии уменьшения многотипности и создания возможно более унитарных машин. Например, различные модели «разведывательного» танка Виккерса с успехом могут быть применены и в качестве боевых танков в линейных частях и как танки сопровождения пехоты и конницы. Дальнобойность тяжелых танков все возрастает, что делает их пригодными не только для целей прорыва укрепленных позиций, но и для решения более глубоких задач (например, тяжелый 32-т «Индепендент» Виккерса имеет скорость 20-30 км в час, а емкость его баков достигает 250 л).

Варианты скоростных данных в конечном счете имеют тенденцию в сторону допустимого увеличения скоростей для всех типов танков, ибо этот фактор является почти решающим в танкостроении, о чем свидетельствуют все последние известные конструкции за рубежом.

Вследствие всех изложенных причин до сих пор вес танков и бронеавтомобилей еще остается одним из наиболее типичных признаков определения их класса.

Исходя из сопоставления всех известных моделей танков и их тенденций развития, весовые данные настойчиво доказывают наличие следующих пяти типов:

1. Малые танки — от 1,0 до 4 т.

2. Легкие танки — от 4 до 12 т.

3. Средние танки — от 12 до 25-30 т.

4. Тяжелые танки — от 30 до 60-80 т.

5. Сверхмощные танки — свыше 80 т.

Бронированные автомобили по весовым данным делятся на три. типа:

1. Легкие бронеавтомобили — до 4 т.

2. Средние бронеавтомобили — до 6 т.

3. Тяжелые бронеавтомобили — свыше 6 т.

{79} Там же вполне применимы танковые рации для связи с артиллерией и пехотой.

{80} Мощная армия активного «прикрытия», имеющая своей целью прикрыть стратегическое развертывание и сосредоточение всех сил своей армии путем перенесения действия на территорию противника с первых же часов войны, отнюдь не исключает необходимости наличия мощной оборонительной полосы, расположенной параллельно государственной границе и в непосредственной близости от нее. Это является аксиомой всякой серьезной стратегии, так как без укрепления своей базы войну могут вести лишь полководцы, действия коих обречены на верное поражение. Поскольку в современных условиях «базой» является вся территория страны, то отсюда вытекает и стремление укрепить ее как можно ближе к государственной границе, с одной стороны, обеспечивая выигрышем расстояния свои жизненные центры и, с другой стороны, обеспечивая себе маневренные пространства. Все это приобретает особое значение для государств с ограниченной территорией, поскольку скорость и дальнобойность современных вооруженных сил не исключают возможности углубления на сотни километров на территорию противника в течение первых же дней войны. Поэтому в решении французов иметь и активную армию прикрытия и мощную оборонительную систему по своей границе противоречий нет. Кроме того, это не является какой-либо особой новостью. Как известно, пояс приграничных крепостей издавна существовал почти во всех государствах; ныне же вместо крепостей возводятся долговременно укрепленные полосы.

{81} Современные нормы колеблются между 50 и 100 м.

{82} Подход неверен. Если баллистика орудия допускает достаточно точный огонь на большие дистанции, а видимость и прицельные приборы допускают наблюдение за целью, то огонь будет открываться с возможно большей дистанции с расчетом как можно скорее поразить противотанковое орудие. Броня же танка в данном случае особой роли не играет.

{83} Вряд ли стоит опасаться такого отклонения, так как противотанковые пушки, в пределах этого веса, практически введены на вооружение почти во всех армиях. Стремление же к облегчению веса остается естественным требованием и составляет задачу конструкторов. История развития стрелкового и артиллерийского оружия показывает, что увеличение дальнобойности (начальной скорости), точности боя, скорострельности, многозарядности, автоматичности (или полуавтоматичности) оружия определенного боевого назначения идет сплошь и рядом и с одновременным уменьшением веса как за счет усовершенствования деталей, так и за счет внесения новых технических принципов (эволюция ручного оружия, легкого пулемета, станкового пулемета, многих систем полевой артиллерии).

{84} Это имеет весьма относительное значение. Косоприцельный и противотанковый огонь остается наиболее выгодным и действительным видом огня против подавляющего большинства целей; против танков он также имеет огромные выгоды, ибо бортовая поверхность танка представляет большую прицельную плоскость, чем лобовая, несмотря на большую трудность стрельбы по цели, двигающейся облически или вдоль фронта оружия. Все современные требования к расположению огневых противотанковых точек в основном сводятся к удобству ведения флангового или косоприцельного огня, а массовость этого оружия допускает самые различные комбинации построения системы огня. Поэтому мощность лобовой брони не имеет такого решающего значения, как об этом пишет автор. Кроме того, дистанция 500 м является для противотанковой пушки критической, ибо танковый огонь приобретает с такой дистанции исключительно высокую убойность и повсеместно отмечаются тенденции к стрельбе противотанковых пушек со значительно больших дистанций.

{85} Мы считаем более чем странным предложение автора лишить пехоту ее наиболее мощного огневого средства — ее станковых пулеметов — и именно того оружия, которое только что привело к перевороту в военном искусстве XX столетия. Никем и ничем не доказано снижение значения станкового пулемета в борьбе с живыми целями. Поэтому массовое устранение станковых пулеметов и снисходительный отвод им места в стрелковых ротах (что, кстати, и существует в данное время в ряде армий) вызывают недоумение. Чувствуя шаткость такой позиции, автор строчкой ниже предлагает «так или иначе» внедрить роту противотанковых орудий в батальон, и здесь, видимо, он становится на более верный путь.

{86} Для тяжелой, в равной степени как и для легкой, поскольку 2-3-5 км отдаленности ее позиции от позиции легкой артиллерии для танковой атаки роли не играют.

{87} Это неверно. Французский танковый полк был равен английской танковой бригаде, поскольку в обоих случаях они представляли соединения, состоящие из нескольких батальонов. Но французы пошли дальше и организовали танковые бригады, состоящие из нескольких полков.

{88} Это далеко не обосновано и не является решенной тенденцией. Даже на малых танках часто предусмотрено пушечное вооружение как пока единственное оружие, при помощи которого танк может вести бой с танком. Имеется ряд образцов небольших мелкокалиберных пушек (в основном 37-мм), размер которых позволяет им вписаться в габарит малых башен. При единоборстве между танком, вооруженным подобной пушкой и танком, вооруженным нормальной мощной танковой пушкой, второй танк имеет преимущество в дистанции открытия огня и в количестве снарядов, но первый танк все же имеет возможность сопротивляться, а иногда и атаковать. Самый современный танк без пушечного вооружения при встрече даже с устарелой системой бронированной машины, но вооруженной пушкой, должен уходить и как можно скорее.

{89} Эймансбергер переходит к схеме построения глубокого боя и глубокой операции.

Суточный размах дальнобойности первого дня атаки ограничен 60 км.

{90} Решение и после всего сказанного все же остается не единственным. Если имеется гарантия в возможности упорядочить управление танками после преодоления ими 10- км первой полосы обороны (хотя бы остановкой расстроенного атакой первого эшелона и пропуском более организованных последующих эшелонов) то прорыв второй полосы с равным успехом не исключен.

{91} Несмотря на отведение пехоте в основном «полицейских» функций, сводящихся к аресту расстроенных танками защитников оборонительной полосы, мы должны отметить, что равномерность распределения сил пехоты по всему фронту и ширина фронта атак дивизий (6 км) мало соответствуют правильно заложенной идее сосредоточения сил атаки на важнейшем направлении. Вряд ли эффект атаки будет достаточен, если каждой атакующей дивизии будет соответствовать равный фронт обороняющейся дивизии (несмотря на танки атакующего).

{92} Требования Эймансбергера, как мы видим, не так уж велики. По отношению к Камбре и Амьен эта плотность превышает их только в 2 раза (Камбре — 28,31 и Амьен — 26,6).

{93} Как бы на земле быстротечен ни был бой, вряд ли целесообразно совершенно исключать воздействие авиации на ближайший войсковой тыл.

{94} Задача, конечно, непосильная, да и не безусловно необходимая при многодневных артиллерийских подготовках значительно большим числом орудий, чем в данном случае, никогда не удава лось нейтрализовать полностью огневые средства артиллерии обороны; а тут считанные минуты.

{95} Непонятно, чем вызвано представление автора о необходимости движения в этот период танков в сомкнутом строе. Как и правильно требует большинство танковых уставов, в данном случае движение должно происходить расчлененно по фронту и в глубину; развертывание в боевой порядок произойдет после прохода своей пехоты или еще позже (вторые эшелоны).

{96} Только так и следует подходить при изучении всей главы. Эймансбергер дает свою теорию вопроса массовой танковой атаки.

{97} С этим согласиться трудно. Если танки не имеют прямой задачей уничтожить пехоту обороны и ее противотанковые орудия, то собственно их роль сводится к простому «проскакиванию» через полосу обороны, а не к подлинному бою; при таком положении, пожалуй, дымовой снаряд явится основным снарядом. Мы же считаем, что танки должны именно вести бой и уничтожить систему обороны; поэтому, несомненно, будут применены и фугасные и частично бронебойные танковые снаряды, а также уничтожение огневых средств живой силой танков.

{98} Действия авиации в такой постановке, конечно, неверны. Фактически современные взгляды сводятся к ясным способам действий: в подобный момент истребители будут заниматься своим делом — атаковать авиацию противника, а штурмовики — истреблять земные цели.

{99} Тут автор впадает в противоречие: артиллерийская подготовка, которая лишала атаку внезапности, подменяется авиационной «пожарной» подготовкой района предстоящего прорыва.