Предисловие к русскому изданию

Дуэ считается основоположником учения о современной воздушной войне. Его взгляды в этой области оказывали и оказывают крупнейшее влияние как на формирование теоретической военной мысли, так и на непосредственную практику строительства военных воздушных сил капиталистических государств. Острые споры, самые противоречивые оценки теории Дуэ свидетельствуют прежде всего о том, что эта теория — действительно незаурядное и значительное явление в области военной мысли. Некоторые подымают Дуэ на щит как некоего пророка будущей войны. Так, маршал Петэн в своем предисловии к книге Вотье «Военная доктрина генерала Дуэ» оценивает Дуэ как самого блестящего и глубокого военного философа и писателя современной эпохи.

Мы далеки от подобных апологетических оценок Дуэ, но ознакомление с его теорией в целом, а особенно с рядом его ценных практических мыслей, представляет для нас несомненный интерес и пользу.

Взгляды о значении авиации, как нового и решающего средства войны, Дуэ высказал еще в 1909 г. в ряде статей, опубликованных в различных военных журналах; из числа этих первых работ статья «Проблемы воздушного передвижения» была выпущена в 1910 г. отдельным изданием.

Командуя до мировой войны авиационным батальоном, Дуэ выступил в 1915 г. с резкой критикой деятельности военного министерства в отношении развития авиации. Это выступление привело к удалению Дуэ из авиации перед самым вступлением Италии в мировую войну. Во время войны Дуэ с возрастающим [8] чувством возмущения критиковал высшее итальянское командование, доказывая его несостоятельность и неподготовленность Италии к ведению войны, предрекая неминуемость поражения итальянской армии во главе с таким командующим, как ген. Кадорна. Докладная записка на эту тему, составленная Дуэ для министра Биссолати (бывш. социалист) по настоянию последнего, привела к аресту Дуэ. Суд приговорил Дуэ к годичному заключению в крепости.

Поражение итальянской армии при Капоретто и смена ген. Кадорны изменили отношение правительства к Дуэ. В начале 1918 г. он был назначен, по настоянию палаты депутатов, начальником Центрального управления авиации. На этом посту Дуэ пробыл всего 5 месяцев и по собственному желанию ушел в отставку, не найдя в себе сил для сопротивления правящим кругам. С 1920 г. по 1922 г. Дуэ выпускает ряд произведений, бичующих буржуазный парламентаризм и деятельность военных кругов Италии. Оппозиционные выступления Дуэ настроили против него итальянское общество настолько, что даже его главная работа «Господство в воздухе», изданная в 1921 г. военным министерством и разосланная всему руководящему составу армии, была встречена гробовым молчанием. После фашистского переворота Дуэ на короткий срок вновь вернулся к руководству итальянским воздушным флотом, но, видимо, разойдясь во взглядах по его строительству, в 1923 г. ушел в отставку, получив чин дивизионного генерала.

С этого времени Дуэ только литератор, упорно защищающий свои идеи. У Дуэ создается школа последователей. Он играет видную роль в качестве постоянного сотрудника журнала «Ривиста аэронаутика»{1}, его литературные произведения тщательно изучаются; вокруг них развертываются дискуссии на страницах не только итальянской, но и всей мировой печати. Дуэ становится во главе новой школы, рассматривающей воздушный флот как главное и решающее средство будущей вооруженной борьбы. Хотя в своих работах Дуэ и оговаривается, что он исходит из особых интересов итальянского государства, что его теория не имеет общего характера и не применима к любой другой стране, тем не менее и он сам и его последователи вышли [9] из этих рамок и перенесли основы этой теории на другую почву, придав ей интернациональный характер.

Практическая же деятельность по развитию воздушных вооружений, проводимая в крупнейших зарубежных государствах, — бурное развитие бомбардировочной авиации, резкое повышение значимости воздушных вооружений в общей системе вооруженных сил, создание независимых воздушных армий, образование воздушных министерств — в значительной степени совпала с основными взглядами Дуэ, тем самым повышая интерес к его теории в целом.

Генерал Дуэ умер в 1930 г. Сборник наиболее значительных трудов Дуэ, выпущенный итальянским воздушным министерством вскоре после смерти автора и положенный в основу настоящего издания, является исключительно ценным материалом для изучения не только теоретических построений Дуэ и эволюции его взглядов, но и для понимания указанной выше практической деятельности.

Обратимся к этим трудам.

«Господство в воздухе»

«Господство в воздухе» — это главная работа Дуэ. Издана она в 1921 г. и впоследствии дополнена второй частью, излагающей оперативные и организационные вопросы, касающиеся крупных авиационных масс (воздушные армии). В этом труде Дуэ излагает свое «credo» в отношении характера будущей войны и стремится доказать, что все прежние средства вооруженной борьбы не могут уже играть главной роли и должны уступить свое место воздушному флоту, как главному и решающему орудию войны.

Главной принципиальной позицией, которую Дуэ выдвигает и защищает, является утверждение, что без завоевания господства в воздухе успешное проведение современной войны невозможно и что это господство достижимо только силами самого воздушного флота, который после завоевания господства в воздухе широкими наступательными действиями должен в короткий срок подавать сопротивляемость неприятельской страны настолько, чтобы дальнейшее ведение вооруженной борьбы стало для нее невозможным.

Отсюда он делает ряд практических выводов о развитии вооруженных сил, о создании наступательной воздушной армии, [10] о ее вооружении, организации и способах боевого использования.

Объясняя понятие «господство в воздухе», Дуэ говорит следующее:

«...Завоевать господство в воздухе — это значит достигнуть возможности вести против неприятеля наступательные действия именно такого масштаба, превосходящие все иные, какие только может вообразить ум человеческий; это значит быть в состоянии отрезать неприятельскую сухопутную армию и морской флот от их баз, лишая их возможности не только сражаться, но и жить; это значит защитить верным и безусловным способом свою территорию и свои моря от подобных нападений; сохранять в боеспособном состоянии свою армию и свой флот, позволить своей стране жить и работать в полнейшем спокойствии; одним словом, это значит — победить».

Совершенно очевидно, что для завоевания господства в воздухе нужно уничтожить воздушные силы противника или подавить их в такой степени, чтобы они не были серьезной, помехой для действий собственных воздушных сил.

Какие же способы предлагает Дуэ для уничтожения воздушных сил противника? Он говорит:

«...Метод вылета на поиски их или, еще хуже, ожидание их в воздухе является наименее действительным, если только не совершенно иллюзорным. Наоборот, неизмеримо более действительным является метод уничтожения их баз, их запасов, центров их производства...»

Отсюда Дуэ приходит к выводу, что для подавления и уничтожения воздушного противника нужны прежде всего мощная бомбардировочная авиация дальнего действия и самолеты воздушного боя, которые могли бы успешно поражать в воздухе неприятельскую авиацию, уцелевшую от воздушных бомбардировок и пытающуюся воспрепятствовать вторжениям бомбардировщиков.

Эти силы Дуэ предлагает свести в воздушную армию, действующую в массе и независимо от операций на сухопутном и морском театре, но в общем плане войны.

Для определения возможного боевого состава воздушной армии Дуэ исходит из примерной необходимости одновременного и полного разрушения 50 целей, имеющих каждая площадь по 500 м в диаметре; это требует наличия в составе воздушной [11] армии 50 отдельных бомбардировочных частей, каждая из которых должна быть способной поразить такую цель, как завод, крупный аэродром, важнейшая часть города и т. д. Общая численность воздушной армии при этом условии определяется в 1000 действующих бомбардировочных самолетов.

Оценивая современные средства воздушной обороны, Дуэ приходит к выводу, что «для эффективной защиты всей угрожаемой территории потребовались бы воздушные силы, в два, четыре, десять, двадцать, сто раз более мощные, чем совокупные силы всех частей воздушного боя атакующей воздушной армии противника, в зависимости от обширности угрожаемой территории...»

Как главный принцип действий воздушной армии, Дуэ сформулировал следующее положение:

«Воздушная война, взятая в своем истинном смысле, не допускает обороны, допускает только нападение: необходимо примириться с ударами, которые наносит нам неприятель, чтобы использовать все имеющиеся средства для нанесения неприятелю еще более сильных ударов».

Таким образом, Дуэ предлагает до полного завоевания господства в воздухе мириться с ударами, которые может нанести неприятельская авиация. Важно не оборонять от нее те или иные объекты, а нападать на нее в ее собственных базах, разрушать ее аэродромы, ее источники снабжения и производственную базу.

Дальше Дуэ развертывает широкий план подавления неприятельской страны. Господство в воздухе завоевано, воздушная армия действует над территорией противника почти беспрепятственно: Дуэ невысоко оценивает все средства противовоздушной обороны. Воздушная армия расстраивает мобилизацию, разрушает железнодорожные узлы, склады, парализует морскую торговлю и морской флот противника, громит производственные центры. «Не забывает» Дуэ и мирное население:

«Действуя по наиболее чувствительным населенным центрам, она (авиация) сможет, внося смятение и ужас в неприятельскую страну, быстро разбить ее материальное и моральное сопротивление».

Итак, победа достигается одними воздушными силами. Роль наземных сил и морского флота туманна, но во всяком случае не велика. [13]

Рассматривая требования к самолетам, способным выполнять поставленные перед воздушной армией задачи, Дуэ особое значение придает грузоподъемности и мощному вооружению, утверждая, что «самолет тихоходный, но вооруженный так, что он может создать вокруг себя огневое заграждение, способен сбить наиболее быстроходного истребителя». Вместе с тем Дуэ говорит и о других способах, повышающих живучесть самолетов, в частности о бронировании важнейших жизненных частей, о сохранении мощности двигателей с подъемом на высоту.

«...Нет ничего невозможного в том, что в не слишком отдаленном будущем Япония сможет атаковать воздушным путем Соединенные штаты или наоборот», — бросает Дуэ взгляд в будущее.

Необходимость создания воздушной армии Дуэ объясняет специфическими задачами итальянского империализма. «По причинам политическим, моральным, экономическим и по соображениям безопасности воздушные сообщения над нашей территорией и над Средиземным морем должны совершаться под. итальянским флагом». Дуэ мечтает о «Римской империи», захватывает в сферу итальянского влияния Египет, Судан и Палестину; говорит о создании воздушных линий на Балканах, направляя их далее к Южной России и в Малую Азию. Таков масштаб его империалистических устремлений.

Дуэ с большой убедительностью доказывает, что «обладание мощным флотом воздушных сообщений равносильно обладанию потенциально сильной воздушной армией, всегда готовой к защите наших прав».

В заключительных главах своей первой большой работы Дуэ излагает программу организационных мероприятий, выделяя независимую авиацию, как ядро будущей воздушной армии, в самостоятельный организм с отдельным бюджетом.

Вся эта вкратце изложенная нами концепция включает также ряд существенных соображений в области воздушной техники и воздушного оперативного искусства. В этой части работы Дуэ и поныне представляют крупнейший интерес и несомненную ценность. Эту часть надо строго отграничить от другой: от доктрины, что единственно решающим боевым средством является воздушный флот, что единственным путем к победе является воздушная армия, действующая только наступательно. Эта часть, являющаяся вместе с тем принципиальной основой и конечной целью всех построений Дуэ, явно несостоятельна и принципиально неприемлема. Дуэ здесь выступает как типичнейший «механизатор».

Политические цели и классовые корни всяких «механизаторских» теорий достаточно разоблачены у нас. Нет особой нужды доказывать, что теоретические построения Дуэ в отношении воздушного флота (как и других «механизаторов» — Фуллера, Секта, Лиддель-Гарта — в отношении наземных сил) далеки от реальной обстановки и от характера будущих грандиозных военных столкновений с неизбежным втягиванием многомиллионных человеческих масс и неизбежным перерастанием этих столкновений в формы гражданской войны: даже буржуазный опыт бьет односторонние механизаторские теории. Современная фашистская Германия наряду с мощным воздушным флотом создает миллионную армию и развертывает строительство крупного морского флота.

Несостоятельность принципиальных построений Дуэ видна хотя бы из следующих соображений.

Дуэ исходит из предвзятой мысли о том, что воздушный флот может достичь абсолютного господства в воздухе и разгромить неприятельскую страну; при этом Дуэ ограничивает военные действия территориями двух борющихся государств, совершенно забывая о близких ему уроках мировой войны и о нарастании враждующих сил в процессе вооруженной борьбы.

Избирая в качестве возможных объектов одновременного нападения 50 различных целей, Дуэ без всяких расчетов определяет необходимую площадь поражения диаметром в 500 м и считает достаточным для поражения такой цели применить 20 бомбардировочных самолетов, что и дает общий состав воздушной армии в 1000 боевых единиц. Принимая во внимание не абсолютное значение этих цифр, а лишь метод определения необходимых сил, мы должны признать крайнюю слабость и неубедительность такого рода расчетов, взятых притом изолированно, без учета действий возможного воздушного противника.

Правда, в другом, более раннем своем произведении «Крылатая победа» Дуэ привел исходные данные для определения состава воздушной армии с большей тщательностью; в нем он в основу положил разрушительный эффект 100 кг взрывчатого вещества, считая, что этого количества достаточно для разрушения [14] различных объектов на площади, равной 50x50 м. В этом труде, выпущенном в 1919 г., Дуэ приходил к другим конечным цифрам, определяющим состав воздушной армии, которая должна была иметь 6000 бомбардировочных самолетов и 4200 самолетов воздушного боя. Этот гигантский состав межсоюзнической воздушной армии Дуэ предлагал поддерживать в течение 3 месяцев войны с расчетом подачи пополнений в 570 самолетов ежедневно; к началу операции для воздушной армии предлагалось подготовить 50000 самолетов и 80000 пилотов. В последующие годы Дуэ, видимо, ближе подошел к реальной действительности и отказался от этих астрономических цифр.

Исключительные преимущества воздушного флота Дуэ доказывает тем, что опыт мировой войны 1914–1918 гг. показал невозможность реализации широких наступательных планов из-за выявившихся преимуществ оборонительных средств над наступательными, что позиционный тупик повторится и в будущем, если не будет проведена революция в вооруженных силах в пользу воздушного флотах. Но Дуэ забывает о появлении новых боевых средств, в 1918 г. начавших менять позиционный характер борьбы. Он обходит молчанием мощные средства мотомеханизированных соединений и целых танковых армий{2}. Он проходит мимо развития современных средств подавления и возможного образования внутренних очагов борьбы. Он совершенно не рассматривает и значения самой авиации в действиях сухопутной армии и флота, произвольно лишает их наступательных способностей, а следовательно, и боевой ценности..

Необходимо заметить, что в упомянутом выше труде «Крылатая победа» Дуэ не защищал еще этих своих позиций с такой непримиримостью и уделил довольно много места действиям авиации совместно с земными войсками и в их интересах. Дуэ рисует здесь батальные картины, поражающие своей грандиозностью. Он бросает в последних боях против германских войск и их тыла не только вспомогательную авиацию союзников, но и всю их воздушную армию. Вследствие этих сокрушающих ударов с воздуха германская армия потеряла свою сопротивляемость и расстроенной ордой бросилась к Рейну. Терпя громадные потери, межсоюзническая воздушная армия преследовала [15] вместе с конницей и танками бегущие войска и «умирала в своей славе». Такие картины хотелось видеть ген. Дуэ в финале мировой войны 1914–1918 гг., и здесь он отдался своему воображению с той же страстностью, с какой позже стал изображать самостоятельные операции модернизированной воздушной армии.

На принципиально неприемлемой и практически несостоятельной основе Дуэ с большой последовательностью строит свою теорию воздушной войны и развертывает программу по созданию в Италии воздушной армии. К этой части рассматриваемых Дуэ вопросов необходимо подойти с самым серьезным вниманием. Неправильно было бы отбрасывать ряд ценных мыслей Дуэ только из-за того, что принципиальная основа всей его концепции неверна и неприемлема.

Мы не можем согласиться с такой оценкой Дуэ, по которой вся его теория в целом признается лишь «логическим миражем», увлекшим за собою завороженных «воздушных орлов», образовавших «секту дуэтистов»{3}.

Практика развития современных воздушных вооружений показывает, что целый ряд мыслей, высказанных Дуэ, оправдался или оправдывается.

В самом деле, сейчас уже стало аксиомой, что оборонительный способ действий для авиации является самым невыгодным, что наступающий в воздухе обладает громадным преимуществом. Одним из очень показательных примеров этого служит проверка эффективности воздушной обороны Лондона, проводимая ежегодно.

Как известно, в 1918 г. Лондон был полностью обеспечен от нападений воздушного противника. Благодаря принятым мерам (для ПВО Лондона была развернута целая армия в 30000 чел. с громадными техническими средствами) в 1918 г. над ним не появилось ни одного германского самолета.

За последние годы англичане вынуждены были признать, что Лондон теперь защитить нельзя, так как по расчетам 40% дневных бомбардировочных налетов выполняется без противодействия истребительной авиации, а при встрече бомбардировочных групп успех борьбы с ними для истребителей остается [16] сомнительным; ночные нападения проводятся с еще большей свободой. Не без основания г. Болдуин заявил, что теперь граница Англии лежит на Рейне.

В современной литературе борьба с воздушным противником рассматривается прежде всего и главным образом как подавление его на аэродромах, в базах, в производственных центрах, т. е. так, как предлагал Дуэ.

Если мы рассчитаем возможность встречи и боя с неприятельской авиацией в воздухе и сравним с возможностью найти и напасть на нее на земле, то получим данные, ярко показывающие эффективность второго способа. В самом деле, в мировую войну средняя продолжительность полетов каждой боевой единицы не превосходила 12–15 часов в месяц, повышаясь летом до 15–20 часов, а зимой падая до 5–6 часов, что составляет только 2% пребывания самолетов в воздухе против 98% — на земле. В будущей войне эти цифры могут повыситься в 2–3 раза, но это не изменит существенно невыгодное для встречи в воздухе соотношение.

Выжидать авиацию противника над своей территорией также нецелесообразно, что видно из следующего расчета. Допустим, что на угрожаемой территории имеется только 10 районов, требующих воздушного обеспечения (в каждом из крупных европейских государств таких районов больше); допустим также, что противник имеет возможность угрожать одновременно всем этим районам, располагая 5 бомбардировочными группами по 100 самолетов каждая (в условиях европейского театра такую угрозу могут создать и 2–3 группы благодаря ограниченным территориям и громадному радиусу действия современных бомбардировщиков). Практика показывает, что для успешной организации встречи и отражения возможных налетов в каждом из угрожаемых районов должно быть по крайней мере в 3 раза больше самолетов обороны по сравнению с наступающим противником и, кроме того, нужны передовые силы, которые могли бы частично связать вторгающихся бомбардировщиков, наблюдать за ними и тем обеспечить главным силам своевременный вылет и встречу над угрожаемым объектом нападающих авиационных групп. Следовательно, в 10 угрожаемых районах должно быть сосредоточено не менее 3 000 истребителей и несколько сот истребителей в передовой зоне. Расход сил явно невыгоден для обороняющегося. [17]

Вместе с тем по опыту мировой войны мы знаем, что удачные нападения на аэродромы, выполненные даже небольшими группами самолетов (10–15), приводили к уничтожению целых авиационных соединений. Так, например, германские самолеты при атаке двух аэродромов 17 июня 1918 г. полностью уничтожили 7 неприятельских эскадрилий и сожгли 6 ангаров.

Надо учитывать, что огонь с воздуха по земным целям более меток, чем по целям воздушным, и потому он более эффективен.

Встречи с противником в воздухе возможны преимущественно над полем боя, но там летают лишь войсковые и истребительные самолеты; главные же силы наступательной авиации (бомбардировщики, крейсеры, штурмовики) действуют на широком пространстве и встретить их очень трудно.

Французская авиация упорно работает над разрешением задачи: обеспечить встречу своих истребителей с бомбардировщиками противника в обороне такого центра, как Париж. Однако, несмотря на применение усовершенствованных средств наблюдения и оповещения, несмотря на работу самолетов наблюдения и наведения (самолеты «контакта»), своевременные встречи почти не удаются.

Прав ли был Дуэ, предлагая наступательную борьбу с воздушным противником в самом широком масштабе? Конечно, прав. Его соображения в этой части, несомненно, имеют под собою непоколебимое основание и приобретают с каждым годом все большее и большее значение в связи с ростом разрушительной мощи авиации и повышением внезапности нападений благодаря увеличению скорости и высоты полета самолетов.

Дуэ 15 лет тому назад с большим предвидением отметил значение высотных моторов в повышении наступательных свойств авиации, дал правильный анализ ее технического развития и развернул программу дальнейшего развития воздушных сил, в основном принятую через несколько лет (в 1924 г.) итальянским правительством, а еще позже — французским и американским (в Англии «Независимые воздушные силы» существуют с 1918 г.). Вопрос о создании воздушных армий в настоящее время — не дискуссионная проблема, а главная задача воздушного строительства, разрешаемая всеми «великими державами». Во Франции к созданию воздушной армии приступили в 1931 г.; в США первые формы воздушной армии [18] установлены в 1934 г. с выделением в ее состав 5 авиационных групп по 200 самолетов каждая.

Правда, некоторые из деловых соображений Дуэ оказались опровергнутыми практикой. Так, он не придавал большого значения скорости полета бомбардировщиков, уделяя много внимания их стрелковому вооружению. Между тем современный процесс развития наступательной авиации как раз противоположен: растут скорости за счет стрелкового вооружения, так как скорость полета является огромным и более выгодным тактическим фактором и для бомбардировщиков находится в некотором противоречии с вооружением: чем больше огневых точек, тем меньше скорость и наоборот.

Мысли Дуэ о характере действий воздушной армии, об управлении авиационными массами, об их земном расположении и боевом питании, изложенные с большой полнотой и отчетливостью во второй части работы «Господство в воздухе», выпущенной в свет в 1927 г., заслуживают внимательного изучения. Здесь Дуэ располагал богатым материалом послевоенного развития воздушных вооружений, привел свои: теоретические построения в более законченную систему, отказавшись от некоторых своих взглядов в пользу воздушной армии, которая, по его мнению, должна удовлетворять двум условиям:

1. Быть способной победить в борьбе за завоевание господства в воздухе.

2. Быть способной, по завоевании господства в воздухе, использовать это господство силами, позволяющими сломить материальное сопротивление противника, независимо от каких бы то ни было других обстоятельств.

Следует Ли обвинять Дуэ в том, что он переоценивал технические и производственные возможности своего времени, когда выдвигал в качестве практической задачи вопрос о создании воздушной армии? Думается, что для этого достаточных оснований нет, ибо для нас несомненен тот факт, что уже в 1918 г. промышленная база и уровень техники обеспечивали бурное развитие бомбардировочной авиации.

Анализируя действия воздушной армии, Дуэ приходит к выводу, что в воздушной войне единственной целью, которую должна преследовать воздушная армия, является достижение господства в воздухе; что все остальные задачи, как бы ни были они значительны для войны в целом, решаются легко при достижении этой главной и единственной цели воздушной войны.

Мы должны признать, что главным противником воздушных сил являются неприятельские воздушные силы, что борьба с ними образует стержень всей боевой деятельности авиации. Теперь все более ясным становится положение, что действия земных войск и морского флота в условиях превосходства воздушного противника будут очень трудными, что эти действия будут сопряжены с значительно большими потерями, вследствие чего темп земных операций замедлится, а питание их может быть подвержено перерывам и существенным нарушениям.

Теперь нельзя говорить только о содействии авиации своим войскам и флоту. Авиация выросла и развилась в такай организм, который обязан и будет вести воздушную войну в самом широком масштабе, добиваясь прежде всего господства в воздухе, будет решать и самостоятельные крупные задачи, неразрывно увязанные общим планом с действиями всех вооруженных сил.

Дуэ учитывает опасность нападений воздушного противника и высказывает ряд положений, имеющих несомненную ценность. Он говорит: «Необходимо, чтобы дислокация воздушной армии на земле была широко разбросанной и чтобы она была максимально, в пределах возможного, замаскирована; более того: нужно, чтобы она располагала запасными базами для использования последних в момент посадки в том случае, если некоторые базы, в результате возможного неприятельского бомбардирования, не допускают более совершения на них посадки». В соответствии с этим Дуэ выдвигает ряд требований к организации снабжения воздушной армии и ее маневрированию.

Очень большое значение придает Дуэ гражданской авиации и ее самолетам как резерву военной авиации, способному быстро превратиться в боевую силу. Однако, наличие этого резерва не должно уменьшить боевой состав тех сил, которые обязаны нанести первые удары, ибо «тот, кто позволит застать себя врасплох, кто будет ожидать начала войны, чтобы решиться что-нибудь сделать, тот будет побит в воздухе самым непростительным образом».

Дуэ изыскивает способы максимального развития авиационной промышленности и повышения ее мобилизационной готовности. «Представляет величайший интерес, — говорит он, — [20] с точки зрения обороны государства, чтобы наша авиационная промышленность работала в значительной степени на экспорт, ибо, если бы она достигла этого, это означало бы, что она производит наилучшую продукцию и производит ее в количестве, превышающем наши нормальные потребности, т. е. в таком количестве, которое легко сможет удовлетворить и чрезвычайные потребности».

Мы видим, что здесь империалистические тенденции и понимание нужд своего воздушного флота высказаны не менее ярко, чем в вопросе о развитии воздушных сообщений и милитаризации гражданской авиации. Масштаб работы промышленности и накопления резервов Дуэ определяет следующими цифрами: на каждые 100 действующих самолетов надо иметь 300 самолетов в запасе, а кроме того, к этому количеству промышленность должна изготовлять ежемесячно по 100 самолетов.

В заключительном разделе второй части книги Дуэ вновь обращается к силе морального воздействия воздушного флота и для убеждения читателя утверждает, что «исход мировой войны был решен именно крушением морального сопротивления народов, потерпевших поражение», забывая, однако, сказать, что же явилось действительной причиной этого морального крушения. В качестве веского аргумента в защиту воздушной армии Дуэ приводит сравнительную стоимость воздушного и морского вооружения, доказывая, что 100 самых мощных бомбардировщиков по 6000 лошадиных сил стоят столько же, сколько один дредноут, а эффективность этих бомбардировщиков, по его мнению, несоизмеримо больше, чем дредноута.

«Война 19... Года»

В своем посмертном труде «Война 19... года» Дуэ развернул картину воздушной войны, противопоставив в ней две различные военные системы: с одной стороны, германскую, построенную на новых основаниях, вследствие того, что Германия, связанная ограничениями Версальского договора, вынуждена была изыскивать новые боевые средства и подготовлять скрытые вооруженные силы; с другой стороны, общепринятую военную систему с многочисленными видами боевых средств в лице франко-бельгийских армий. [21]

Этот труд Дуэ является как бы конкретным примером, иллюстрацией к его теории, изложенной в главной работе «Господство в воздухе». Но, как часто бывает со всякими попытками приложения на практике неверных теорий, Дуэ достиг результата, обратного своему замыслу: он наглядно показал слабые стороны своей теории, а тем самым и ее несостоятельность в целом.

В самом начале своей работы Дуэ допускает условность, которая не могла бы иметь места в действительности: он ограничивает войну рамками борьбы только между упомянутыми тремя государствами, поставив все прочие европейские государства в положение строгого нейтралитета до самого конца войны.

Дуэ дает Германии воздушную армию в составе 1500 тяжелых бомбардировщиков с общей грузоподъемностью в 3100 т бомб и централизует все управление вооруженными силами Германии в руках начальника Большого генерального штаба.

Главные аэродромы воздушной армии размещаются в центральных районах Германии, а ближе к границам развертывается сеть оперативных аэродромов. Боевые запасы Дуэ определяет в 90000 т бомб; топливо — на 30 вылетов всей воздушной армии, исходя из ее потребностей на первый месяц войны; в дальнейшем боевое питание должно обеспечиваться промышленностью, подготовленной для производства 3–4 тыс. т бомб в сутки, т. е. в 8 раз больше, чем вся дневная продукция пороховой промышленности Германии после ее развертывания в мировую войну. Видимо, Дуэ был далек от мобилизационной подготовки воздушного флота, не углублялся в расчеты по его снабжению и потому привел в своей работе явно несостоятельные цифры. Неубедительно звучат его слова и о выборе бомбы: он без всяких доказательств взял для действий тяжелых бомбардировщиков универсальную бомбу в 50 кг, с тем чтобы сбрасывать такие бомбы залпом по 20 штук. Решение это находится в противоречии со всей современной практикой и не может быть принято на веру в качестве наилучшего.

Какими же силами обладал противник Германии? Дуэ определил на военное время авиацию Франции в составе 5316 действующих самолетов и Бельгии — в составе 660 действующих самолетов против 1722 и 200 самолетов (соответственно) в мирное время.

Мы не будем оспаривать этих цифр, так как не в них существо дела, но должны отметить, что тройное увеличение сил воздушного флота в короткий предмобилизационный период нереально и к нему не подготовлена ни одна страна.

Дуэ приводит затем ряд расчетов, по расположению и материальному обеспечению авиации и ставит перед Францией задачу: подавать на фронт ежедневно по 5000 т авиатоплива, а всего за три месяца войны 450000 т.

Несомненно, вопрос о горючем для питания авиации в будущей войне составит огромную проблему, но к нему нельзя подходить с такой легкостью, как это сделал автор, не вникая в значение приводимых им цифр, столь же несостоятельных, как и отмеченные выше по боеприпасам. Если взять в расчет весь боевой состав французской авиации и определить среднюю месячную норму летной работы в 50 часов (во время мировой войны она не превосходила 20–25 часов), то при современных моторах самой большой мощности вся месячная потребность французской авиации в топливе составит 35–40 тыс. т, а не 150 тыс. т, как это выходит у Дуэ.

Аэродромную сеть Франции и Бельгии Дуэ разбил на две полосы. Аэродромы более глубокие предназначались для использования в качестве опорных баз, пунктов формирования, тренировки и т. д., что вполне отвечает современным потребностям воздушного флота и что Дуэ очень ярко и правильно подчеркивает в своих работах. Эта часть рассуждений, если оставить в стороне цифровые вычисления, представляется очень ценной. Интересны также организационные мероприятия в области ПВО, и, несомненно, правильно был сделан прогноз в вооружении истребителей пушками калибра 20 мм, что теперь полностью подтвердилось.

Во второй части труда Дуэ рассматривает оперативно-тактические вопросы, вкратце характеризует оперативные замыслы высшего командования и общие задачи авиации обеих сторон в соответствии с военной Доктриной: франко-бельгийская авиация устремлялась на поддержку сухопутных армий с тем, чтобы отогнать противника за Рейн, а германская — на завоевание господства в воздухе и на подавление неприятельской страны.

Куда же Дуэ направляет первые удары французской воздушной армии? Оказывается, дальние французские бомбардировщики устремляются бомбардировать мости на Рейне, по [23] которым еще не начаты оперативные перевозки, и германские города, совершенно забыв о мощной германской авиации, которая в это время готовится на своих аэродромах к сокрушительным налетам на Францию и Бельгию.

Искусственность такого построения первых воздушных операций является или непростительной для автора ошибкой, или, что вернее всего, предвзятостью, допущенной для того, чтобы позволить германской авиации оправдать теорию самого Дуэ.

С внешней стороны операция германской воздушной армии выглядит грандиозно: 1500 бомбардировщиков, построенных в 8 колонн, — в каждой из первых четырех по 3 волны, в прочих по 8 волн, — идут, одна колонна за другой, на 30-минутной дистанции уничтожать франко-бельгийские города, главные железнодорожные узлы и некоторые аэродромы.

Франко-бельгийская авиация, предупрежденная об этом вторжении, готовится его отражать. Развертывается воздушное сражение сотен бомбардировщиков с сотнями истребителей, в котором целиком погибают две первых волны германских бомбардировщиков, терпит значительные потери третья волна, а прочие почти беспрепятственно идут к своим целям, так как разбитые истребители противника не в состоянии сопротивляться новым и новым волнам. В результате: германская авиация потеряла 643 корабля (т. е. около 40% всего боевого состава), от истребительной авиации противника осталось всего несколько сотен самолетов.

На следующий день германская воздушная армия в составе около 900 самолетов изготавливается к очередному налету для разрушения железных дорог и городов и легко выполняет его. После этого вторичного налета противник уже был сломлен, то война 19... года, как говорит Дуэ, в дальнейшем интереса не представляла.

Таким образом, воздушная армия Германии выиграла войну, что и хотел доказать Дуэ.

Все так просто! Победа по существу достигнута одними воздушными силами и достигнута молниеносно. Не представляли «интереса» (Дуэ этим хочет сказать — значения) действия ни всех сухопутных средств, ни морского флота. Мы не будем еще раз разбирать всю несостоятельность, химеричность такого «решения» войны. В такое «решение» не верят и его практически не учитывают даже те, кому Дуэ дает такую легкую [24] и быструю победу. Как-никак, а гитлеровская Германия создает миллионную сухопутную армию и мощный морской флот! Очевидно, не для того, чтобы они своей бездеятельностью и ненужностью в будущих войнах были великолепной и очень дорогой иллюстрацией к теории Дуэ.

Итак, эту сторону построений Дуэ мы должны отбросить. Представляет интерес разбор непосредственных, действий воздушной армии, противоречивость и предвзятость самого оперативного содержания.

Дуэ направил германскую воздушную армию в глубь Франции и Бельгии 44 отдельными группами, изолированными друг от друга по фронту и в глубину; глубина волн растянулась по времени на 4 часа. Это значит, что германские бомбардировщики подставляли себя под удар небольшими частями по 30–40 самолетов, позволив истребителям противника повторно производить вылеты, пополняя топливо и боеприпасы. Согласимся с Дуэ, что истребители понесли громадные потери и что из 2500 самолетов осталось всего несколько сотен, но при этом будем помнить, что не каждый сбитый в бою истребитель был потерян, ибо поврежденные самолеты или раненые летчики садились на свою территорию в то время, как 643 германских корабля для Германии безвозвратно погибли. Следовательно, после 16 июня у союзников осталось около 4000 действующих самолетов, из них около 800 сохранившихся и дополнительно отмобилизованных бомбардировщиков, а у Германии осталось только 900 бомбардировщиков и, вероятно, около 150 разведчиков, причем значительное число вернувшихся домой бомбардировщиков, несомненно, имело повреждения; Дуэ проходит мимо этого обстоятельства, допуская вторичный вылет всей оставшейся воздушной армии на следующий день и обнаруживая этим или свое непонимание действительного положения вещей или новую предвзятость.

Далее Дуэ почему-то бросил в воздух только одних истребителей для борьбы с тяжелыми германскими бомбардировщиками, между тем как по широко распространенным взглядам к этой борьбе должна привлекаться вся легкая авиация, до разведчиков включительно. А эта авиация у союзников имела в своем составе около 2000 действующих самолетов. Если допустить, что они потеряли бы даже половину своего боевого состава, разменяв два самолета на одного бомбардировщику, то [25] в результате у Германии от воздушной армии остались бы разбитые части с общим составом около 400–500 частично поврежденных самолетов, а союзники располагали бы на 17 июня воздушными силами около 3000 действующих самолетов, из них 800 свежих бомбардировщиков. Вряд ли при таком соотношении сил можно говорить о там, что Германия завоевала своей воздушной армией господство в воздухе. Получается картина совершенно обратная: германская авиация подставила себя под удары на уничтожение самой себя, действуя так, как это предписал Дуэ. Мы еще при этом не учитывали огня зенитной артиллерии, которым Дуэ без всяких оснований пренебрег.

В чем же выражались действия германской авиации по завоеванию господства в воздухе? Оказывается, воздушная армия только незначительную часть своих сил бросила для ударов по аэродромам, а основным способом подавления неприятельской авиации оказалось сражение в воздухе, т. е. самый невыгодный для тяжелой авиации способ, ибо не подлежит сомнению, что в условиях огневого столкновения истребительных соединений с соединениями бомбардировщиков последние понесут более сильные потери, даже в том случае, если один бомбардировщик будет размениваться за 2–3 истребителя: истребители таким образом срывают бомбардировочную операцию, а самые потери истребителей во много раз легче восстанавливаются, чем потери бомбардировщиков.

Значит ли это, что наступательные действия крупных масс бомбардировочной авиации невыгодны? Отнюдь не значит. Нужно только действовать не так, как предлагает Дуэ в своей последней книге, и не нужно следовать его предложениям по вооружению воздушной армии.

Сложная воздушная операция не может быть проведена так примитивно просто, как ее изобразил Дуэ, — напролом, исключительно в дневное время. Задачей наступающего является такой выбор времени и маршрутов, такое обеспечение главного удара, при котором воздушный противник ослабляется, сковывается или отвлекается на другое направление. Для бомбардировочных соединений встречи в воздухе с главными силами истребителей невыгодны; необходимо активными действиями своей легкой боевой авиации, в том числе и истребительной, подавить истребителей противника возможно сильнее непосредственно [26] перед вторжением своих бомбардировщиков. Кроме того, всеми возможными средствами необходимо подавлять и сковывать наступательную авиацию противника на ее аэродромах, чтобы эти силы не сорвали неожиданно вылет главной ударной массы бомбардировщиков, что совершенно упущено Дуэ и что составляет одну из серьезных ошибок его.

При этих условиях боевой состав воздушной армии, конечно, не будет отвечать тому, какой принял Дуэ для Германии и какой он защищает в своих работах.

Итак, по плану Дуэ авиация обеих сторон устремляется на подавление друг друга. В этой борьбе германский воздушный флот завоюет воздушное господство и значительно ослабит себя, даже если принять совершенно несостоятельные расчеты Дуэ. Сможет ли он тогда двумя-тремя ударами разрушить жизненные центры страны, сломить сопротивляемость противника? Все заклинания Дуэ не смогут кого-либо серьезно убедить в этом. Господство в воздухе ослабленных воздушных сил будет относительным, ибо авиация противника не уничтожена (и не может быть уничтожена совершенно). Пополнение ее в той или иной мере продолжается и именно в той мере, в какой господствующий в воздухе, но значительно ослабленный воздушный флот не сможет полностью преодолеть всей могущественной системы противовоздушной обороны противника.

А ведь пока воздушные флоты будут подавлять друг друга, сухопутные силы и морские флоты будут действовать, и эти действия представляют крупнейший «интерес», сколько бы ни старался Дуэ убедить нас в обратном.

В итоге пример приложения теории Дуэ, который по замыслу автора должен был подтвердить ее правильность, привел к совершенно обратным результатам, лишь подчеркнул всю несостоятельность самой теории и предвзятость обосновывающих ее расчетов.

Развитие взглядов Дуэ

В других своих работах, и прежде всего в «Вероятных формах будущей войны», Дуэ развивает отдельные стороны своего учения, пытается конкретизировать его, полемизирует с противниками. И здесь в центре его внимания остается навязчивая идея о единственно решающей роли авиации, о возможности быстрого решения войны, если послушаются Дуэ. [27]

Дуэ не раз возвращается к опыту империалистической войны 1914–1918 гг. Его обобщения этого опыта, его поиски быстрого решения войны как бы отражают животный страх буржуазии перед повторением ужасов длительной войны, перерастающей в гражданскую войну, в революцию. Дуэ убежден в неизбежном повторении событий мировой войны — по их характеру, длительности борьбы, неподвижности фронтов, экономическому истощению и т. д., если не будут приняты радикальные методы по реконструкции вооруженных сил и ведению войны.

«Но так не будет, — восклицает Дуэ, — ибо хотя на суше и на море и в морской глубине не произошло никаких новых событий, такое событие произошло в воздухе — событие, которое вследствие того, что воздух покрывает и сушу и море, направлено к изменению не только характера войны в целом, но и специфического характера войны на суше и войны на море».

Дуэ говорит далее: «Сухопутные армии и морские флоты бесповоротно потеряли способность защищать находящуюся в их тылу страну, которой могут быть нанесены удары независимо от их (армий и флотов) существования и от их положения».

Идея знакомая и так часто повторяющаяся в трудах Дуэ!

Дуэ явно недооценивает значения мото-механизированных войск. Во всех работах Дуэ, включенных в настоящий сборник, мы находим только одно, да и то вскользь брошенное, упоминание о танках (стр. 429), если не считать чисто фантастических моментов в «Крылатой победе». Видимо, на взгляды Дуэ ограничивающее влияние оказали особенности итальянского (альпийского) театра войны.

Лишь одно средство (кроме воздушного флота) представляет, по мнению Дуэ, «интерес» — это отравляющие вещества. Он указывает, что «ребячествам было бы предаваться иллюзии: все ограничения, все международные соглашения, которые могут быть установлены в мирное время, будут сметены, как сухие листья, ветром войны».

Такая оценка соглашений и обязательств капиталистических государств со стороны одного из их виднейших военных авторитетов не требует пояснений и, конечно, не расходится с истинным положением вещей. Дуэ не видит действительных способов защиты мирного населения [28]от действия ядовитых газов и других отравляющих средств и поэтому считает их применение наиболее выгодным в будущей воздушной войне.

Давая неплохой анализ отдельных военных событий и хорошо представляя возможности технического развития воздушных вооружений, Дуэ высказывает ценные мысли по поводу воздействия бомбардировочных самолетов на крупные населенные пункты. Он прав, конечно, когда говорит, что эти удары обрушатся на людей менее организованных, менее устойчивых, менее защищенных и неспособных к такому противодействию, какое могут оказать воинские части. Целесообразность оборонительных мероприятий внутри страны Дуэ видит лишь в том, чтобы бороться с последствиями воздушных нападений, успешное противодействие которым он считает иллюзиями, за исключением собственного нападения. Этот вопрос заслуживает серьезного внимания, так как по существу (вопреки Дуэ) всюду происходит усиленное развитие в городах и производственных центрах всех средств ПВО, различных вспомогательных средств по ослаблению и ликвидации разрушительного действия воздушных нападений. На основании совершенно необоснованной отрицательной оценки средств ПВО, которую дает автор, было бы, конечно, абсурдным отказываться от их применения. И этого не делает ни одно государство. Надо вспомнить, что при налетах на Лондон и Париж в 1915–1917 гг. не более 10% нападавших летчиков имели мужество появляться над. целью и сбрасывать в нее бомбы; все прочие либо возвращались с пути, либо сбрасывали бомбы куда попало, не доходя до цели, не рискуя быть сбитыми огнем зенитной артиллерии и неприятельскими истребителями.

При несомненном росте наступательных свойств авиации средства ПВО не смогут совершенно прекратить воздушные нападения, но они их сильно стеснят, они вынудят противника действовать в худших условиях, будут наносить ему крупные потери и тем самым значительно ослабят эффективность нападения. Дуэ почему-то совершению не принял во внимание современную зенитную артиллерию, самого опасного врага бомбардировочной авиации в воздухе у цели действий. Упущения этого порядка только лишний раз свидетельствуют о предвзятости основных положений Дуэ и неполноте его анализа вооруженной борьбы. [29]

В части конкретных предложений о подготовке к будущей войне Дуэ высказывает ряд ценных мнений. Он предлагает не только создать воздушную армию, находящуюся в постоянной боевой готовности, но и пересмотреть организацию сухопутных армий и флотов для придания им большей независимости от земных баз, предлагает исследовать вопросы боевого сотрудничества всех элементов вооруженных сил и изучить все те мероприятия, которые повышают безопасность и устойчивость страны во время войны. Но, правильно ставя эти общие задачи, Дуэ в своих трудах, как мы уже показали, не справляется с их исследованием и решением.

Незадолго до своей смерти Дуэ подвел итоги не только той дискуссии, которая развернулась вокруг его произведений, но и развитию итальянского воздушного флота.

Дуэ признает, что итальянское правительство выполнило далеко не все из того, что он выдвигает в своих произведениях. Он видит, что воздушная армия Италии не выросла еще в ту армию, которая сможет сокрушить неприятельскую страну, что воздушный флот Италии имеет значительное количество вспомогательной и легкой боевой авиации, что в развитии вооружений воздушная армия не занимает первенствующего положения.

Разбирая выступления своих критиков. Дуэ приходит к успокоительному для себя выводу, что никто из них не сумел опровергнуть его рассуждений.

Развивая в полемике с капитаном Фиораванцо свои мысли о нецелесообразности иметь вспомогательную авиацию, Дуэ утверждает, что если бы при наличии мощной воздушной армии эта авиация все же продолжала существовать в составе сухопутных и морских сил, то эти силы сами пришли бы к отказу от нее в пользу дальнейшего увеличения воздушной армии, так как без завоеванного воздушной армией господства в воздухе роль вспомогательной авиации сводилась бы к нулю. С особой силой стремится Дуэ показать несостоятельность доводов своих главных критиков: ген. Бастико и инженера Атталя.

Позиции инженера Атталя действительно слабы. Он является защитником ПВО, в известной мере противопоставляющим это средство наступательной деятельности собственной воздушной армии. В противовес этому Дуэ утверждает, что «нельзя господствовать [30] в своем воздухе, если не господствуешь в чужом» и что оценивать наступательную мощь современного воздушного флота голым перенесением данных времени мировой войны в новую обстановку наших дней нельзя.

Ген. Бастико обвиняет Дуэ в непоследовательности в трактовке вопросов о воздушном сражении. Главный тезис Бастико: «Специфические условия воздушной среды всегда или почти, всегда позволяют слабейшему из противников избежать по своей воле сражения с несомненно неблагоприятным исходом... Поистине, если последняя (сильнейшая воздушная армия) стремится иметь свободный путь, то она точно так же предоставляет свободу противнику, т. е. допускает нанесение последним аналогичных ударов, — и нигде не сказано, что сильнейшему не придется почувствовать их результат; это будут может быть булавочные уколы, а не удары копья, но ведь и уколы причиняют беспокойство, и в этом случае достаточно вероятно, что в известный момент сильнейший потеряет терпение и будет намеренно искать того сражения, которого он хотел бы избежать». (Дуэ попутно замечает: «Точнее, генерал Бастико должен был бы написать: «которого он не хотел искать», ибо я никогда не говорил, что сильнейшая воздушная армия должна избегать сражения».)

«И я добавлю, — продолжает ген. Бастико, — что он не был бы неправ: напротив, его действительной ошибкой было бы то, что он слишком долго ожидал, прежде чем пустить против неприятельской воздушной армии эффективное и необходимое средство, чтобы вывести ее из строя».

Дуэ с сарказмом высмеивает противоречивость в рассуждениях ген. Бастико, говоря, что если командующий мощной воздушной армией потеряет голову от булавочных уколов, то ему следует скорее уйти в отставку и уехать в деревню разводить капусту.

Ген. Бастико видит в воздушном сражении венец борьбы воздушных армий, к которому сильнейший должен всегда стремиться. Дуэ, наоборот, считает, что главной целью действий воздушной армии должен быть разгром неприятельской страны и что воздушные столкновения будут для нее лишь попутной необходимостью в преодолении воздушного противника. Характерно, что здесь Дуэ несколько расходится со своей схемой в примере борьбы германского и франко-бельгийского воздушных [31] флотов, где Дуэ прежде всего разыгрывает воздушное сражение. Но вообще спор достаточно схоластичен. Воздушное сражение не может быть самоцелью, венцом, а лишь средством, путем, открывающим возможности более сильных ударов воздушных сил по жизненным центрам неприятеля, а также обеспечивающим с воздуха решение задач войны наземными силами и морскими флотами. С другой стороны, разгром страны с воздуха, проповедуемый Дуэ, очевидно, невыполним, пока наземные средства обороны сочетаются с неразгромленным воздушным флотом обороняющегося.

Мысли Бастико о гармоничном построении вооруженных сил, о наступательных свойствах каждого их элемента, высказываемые отвлеченно, без учета значения новых факторов и новых условий будущей борьбы, Дуэ подвергает резкой критике. Правда, Дуэ утверждает, что воздушная сфера является решающей не для любого государства, а для Италии, что если Италия в ней потерпит поражение, то уже ничто не спасет страну от печального конца, и наоборот — победа в воздухе предрешает и обусловливает победу в вооруженной борьбе в ее целом. Дуэ подымается выше своих критиков в трактовке вопроса о целях войны, говоря, что не уничтожение неприятельских вооруженных сил является этой целью, а что к победе можно притти только после истощения сил сопротивления всей неприятельской страны. Но, правильно ставя эту цель, Дуэ обращается для ее решения опять-таки единственно к воздушной армии. Опять и опять и не с большей доказательностью, чем прежде, он твердит, что воздушный флот одной мощной капиталистической страны может в самый короткий срок причинить смертельные разрушения другой крупной стране, что результаты этих разрушений по своему значению будут равноценны тем, какие достигались годами длительной борьбы в прошлом, и что такая длительная борьба угрожает народам и впредь, если в вооруженных силах не будет произведено переворота в пользу воздушной армии. Вместе с этим Дуэ успокаивает читателя и своих оппонентов, что не надо опасаться перспективы, будто бы мир будет заключен на кладбище неприятельской страны. «Кладбища безусловно расширятся, но может быть в меньшей степени, чем это оказалось необходимым для заключения Версальского мира». [32]

Общая оценка работ Дуэ

Кратким разбором основных произведений Дуэ мы стремились облегчить читателю его труд по критической оценке этой широко распространенной современной капиталистической теории воздушной войны, теории, которая идет дальше всех других и переносит главные действия воюющих сторон в воздушное пространство. Подчеркивая основные положения в трудах ген. Дуэ, мы указывали на противоречивость и необоснованность ряда выводов и практических предложений, не говоря уже о несостоятельности и принципиальной неприемлемости основ этой теории. Большое число слабых мест, отмеченных нами далеко не полно, не должно вызвать у читателя сомнение в целесообразности изучения и использования трудов Дуэ в нашей обстановке.

Прежде всего следует помнить, что Дуэ, как никто из буржуазных военных писателей, с глубоким предвидением определил пути развития и характер воздушных вооружений, как самой агрессивной наступательной силы; он развернул картину воздушных вторжений с использованием всевозможных средств разрушения и истребления, открыто говоря о том, что капиталистические государства во время войны не будут считаться с ограничениями мирных договоров, пактов и других обязательств и соглашений, которые, как «сухие листья, будут сметены ветром войны». Соображения Дуэ о необходимости создания воздушной армии являются исключительно ценными; в значительной мере они теперь претворяются в жизнь, не теряя в cвоем значении от того, что создаваемые ныне воздушные армии не всегда и не вполне совпадают с желаниями автора.

Дуэ, несомненно, прав в том, что во время мировой войны авиация не получила нужного и возможного развития, что она была плохо использована и что в послевоенный период ее развитие задерживалось старыми, отжившими традициями, господствовавшими в военном деле. В противовес этому Дуэ развернул новые перспективы воздушного строительства, дал новые масштабы боевых действий авиации, правильно определив главные задачи, которые авиация должна будет решать в начальном периоде войны, борясь за господство в воздухе. Теория о господстве в воздухе, взятая независимо от других положений Дуэ о подавлении неприятельской страны, является теорией, имеющей под собой солидное основание; в ней правильно [33] учитываются рост и значимость воздушных вооружений. Автор не менее убедительно показал также ненадежность всех других средств и способов защиты страны, если последняя не будет обладать мощной наступательной авиацией.

В произведениях Дуэ мы можем найти немало ценных мыслей, высказанных им по поводу важнейших вопросов подготовки воздушных сил, тактики их действий, материального обеспечения, подготовки территории, накопления резервов и т. д.

Несмотря на ошибки в расчетах, положительной стороной работ Дуэ является постоянное внимание к материальной базе, к нуждам авиации в отношении развития аэродромной сети, накоплению запасов имущества и т. д.; среди этих вопросов необходимо отметить громадное значение развертывания в глубине страны сети аэродромов, недосягаемых для легкой авиации противника, что Дуэ с глубоким проникновением в будущую боевую деятельность авиации определил с полной ясностью.

Дуэ высказал ценные мысли о значимости воздушных столкновений для слабейшей и сильнейшей сторон, резко полемизируя со своими противниками и вопреки общему мнению утверждая, что в борьбе за господство в воздухе главным в решающим способом является нападение с воздуха на всю систему земных баз и земного расположения неприятельской авиации, а не только воздушный бой.

Оригинально и ценно соображение Дуэ о том, что воздушное сражение невыгодно сильнейшей стороне, так как оно отвлекает силы от выполнения главной задачи; что оно невыгодно и слабейшему, так как не дает надежды на успех.

Дуэ выявил неоспоримые преимущества наступательных действий авиации по всей глубине расположения неприятельских воздушных баз, подчеркивая при этом, что и слабейший противник может добиться крупных успехов, если будет действовать с максимальной активностью.

Принцип сосредоточения сил, применяемый к авиации, получил у Дуэ впервые такое развитие и такую наглядную убедительность, какая действительно необходима для правильного понимания действий крупных авиационных масс.

Дуэ смело срывает вуаль со скрытых воздушных сил капитализма в лице гражданского воздушного флота и правильно разбирает ряд конкретных вопросов в его развитии, вооружении и подготовке в интересах усиления и обслуживания [34] воздушной армии. Ценными являются рассуждения о военном значении спортивной авиации и авианизации страны в целом.

Разбирая вопросы противовоздушной обороны государства, Дуэ решительно встал на сторону активных средств и методов борьбы, блестяще определив их значение своей мыслью о том, что «нельзя господствовать в своем воздухе, если не господствуешь в чужом». Опасность воздушных нападений и подготовка к ним населения освещены в трудах Дуэ с большой яркостью, хотя в трактовке вопросов противовоздушной обороны в целом автор остался односторонним: совершенно исключив из своего анализа зенитную артиллерию, недооценив мощь современных средств ПВО, автор дал явно нереальную обстановку будущих действий авиации в подавлении неприятельской страны.

Увлеченный своими идеями и убежденный в их. справедливости, Дуэ сильно грешит, предвзятостью: он подчас не видит противоречий в собственных рассуждениях; в попытках найти выход из тупика и избежать гибельной затяжной войны Дуэ становится идеалистическим механизатором-воздушником. Он теряет под собою почву, стремясь найти в лице воздушных сил своей страны спасительные средства победы, и забывает об угрозе столь же активных действий воздушного противника, забывает о том, что силы враждующих стран будут нарастать, что формы войны будут изменяться, что появление многих очагов борьбы неизбежно. Устремляясь в воздух, он забывает правильно высказанное им положение, что будущая война является борьбой не армий, а всех сил вовлеченных в войну стран. Мы повторяем, что в произведениях Дуэ не эта сторона их представляет для нас интерес и значение, а та, которая все шире и шире принимается к практическому осуществлению во многих странах. Тщательное изучение развития авиации и наблюдение за практическими действиями разных государств, воспринявших в той или иной части и мере теорию Дуэ, является чрезвычайно важным.

Воздушные вооружения и, в частности, создание крупных самостоятельных авиационных соединений являются одной из центральных проблем в лихорадочной подготовке империалистов, к войне. В этих условиях внимательное изучение работ Дуэ, — с обязательным критическим подходом к его взглядам, — становится особенно необходимым.