Масштаб воздушных нападений
Прежде чем приступить к рассмотрению значения господства в воздухе, необходимо составить себе представление о том масштабе, который могут принять воздушные нападения; материалом для этого может частично служить опыт мировой войны.
Воздушные снаряды (аэробомбы), в противовес артиллерийским, в общем не нуждаются в большом количестве металла, потому что они должны только падать{16}. Если для снарядов, начиненных взрывчатыми веществами, количество металла должно быть сравнительно еще довольно велико по отношению к их содержимому для получения надлежащего эффекта при взрыве, то у снарядов, содержащих зажигательные или отравляющие вещества, относительное количество металла может быть доведено до минимума. Мы не сделаем ошибки, приняв вес металла равным в среднем 50% общего веса снаряда.
Для изготовления аэробомб не требуется ни специальных высококачественных металлов, ни точнейшей обработки; напротив, активно действующее вещество — взрывчатое, зажигательное или отравляющее — должно иметь максимальную эффективность, и все усилия должны быть направлены к этой цели.
Бомбардирование с высоты не может, конечно, достигнуть точности артиллерийской стрельбы; но это не имеет никакого значения, так как подобная точность вовсе не является необходимой.
Кроме исключительных случаев, цели, представляющиеся артиллерии, подготовлены к тому, чтобы выдерживать ее обстрел, в то время как цели, подходящие для воздушной бомбардировки, не рассчитаны на такую бомбардировку. [60]
Цели воздушных нападений должны быть всегда крупными: мелкие цели не имеют большого значения и обычно не заслуживают внимания.
Критерием, которым следует руководствоваться при операциях воздушного бомбардирования, должен быть следующий: бомбардирование должно, совершенно разрушать намеченную цель, так, чтобы против одной и той же цели не приходилось действовать более одного раза. Достижение в полете какого-либо объекта всегда представляет собой операцию, сопряженную с определенным риском, которому лучше подвергаться лишь один раз, а полное разрушение избранной цели помимо материального эффекта производит еще и моральный эффект, могущий иметь громадные последствия. Достаточно представить себе, что произошло бы среди гражданского населения крупных населенных центров при получении известий о том, что центры, выбранные неприятелем в качестве целей, были совершенно разрушены, причем никому не удалось спастись.
Целями для воздушных нападений будут поэтому преимущественно площади определенных размеров, на которых расположены нормальные строения (жилые здания, заводы и пр.) и определенное население.
Для разрушения таких целей следует пользоваться тремя типами бомб — фугасными, зажигательными и химическими, применяя их в надлежащем соотношении. Фугасные бомбы служат для производства первых разрушений, зажигательные — для создания очагов пожаров, химические — чтобы помешать людским усилиям в борьбе с пожарами.
Действие отравляющих веществ должно продолжаться долгое время — целые дни, что может быть достигнуто либо свойствами применяемых веществ, либо применением снарядов с замедлителями, установленными на разное время. Легко понять, что таким образом можно, даже и с ограниченным количеством фугасных и зажигательных бомб, вызвать полное разрушение значительных населенных площадей и прервать да продолжительное время транзит через них, что может оказаться в высшей степени полезным, если поставлена задача перерезать определенные коммуникационные линии. [61]
Исключительно с целью определения масштаба предположим, что зона действия 100 кг активного вещества ограничивается площадью круга радиусом в 25 м. Это предположение допустимо при современном положении вещей. В таком случае для распространения действия активного вещества на площадь диаметром в 500 м потребуется 100 раз 100 кг этого вещества, т. е. 10 т. Для 10 т активного вещества нужно 10 т металла. В настоящее время существуют самолеты, легко поднимающие 2 т полезной нагрузки; таким образом, 10 таких самолетов могут поднять необходимое количество бомб для полного разрушения всего находящегося на площади диаметром в 500 м, и для достижения этой последней цели практически достаточно обучить 10-самолетные эскадрильи рассеивать на этой площади свой груз бомб насколько возможно равномерно.
Отсюда возникает понятие о мощи (огневой. — Пер.) бомбардировочной единицы{17}. Бомбардировочная часть должна обладать способностью совершенно разрушать цель с поверхностью определенных размеров. По моему мнению, величина этой поверхности должна как раз равняться площади круга диаметром в 500 м. Если бы высказанные выше предположения оказались верными, бомбардировочная часть должна была бы состоять из 10 самолетов с полезной грузоподъемностью в 2 т бомб каждый; во всяком случае точные данные могут быть получены из опыта..
Эскадрилья такого состава, как я уже сказал, должна быть обучена рассеиванию своего груза наиболее равномерно по площади круга диаметром в 500 м, при сбрасывании бомб со средних высот — например, с 3 000 м. Такого рассеивания можно добиться, увеличивая искусственным способом — изменением элементов наводки — естественный эллипс рассеивания бомб, сбрасываемых эскадрильей.
Для некоторых целей, более легко поддающихся разрушению, площадь может быть увеличена путем бомбардирования с больших высот, а для целей, которые разрушить труднее, площадь можно уменьшить путем, бомбардирования с меньших высот.
Но это — частности второстепенного значения; сущность же в том, что, если принять такую концепцию, бомбардировочная часть перестает быть смутной и неопределенной [62] наступательной силой, наоборот — она превращается в ясную и определенную наступательную силу, обладающую способностью совершенно разрушить все находящееся на площади диаметром в 500 м.
В случае, если намеченная цель имеет меньшую поверхность, — а в этом случае она должна быть чрезвычайно важным объектом по другим причинам, — она будет полностью умещаться на площади, подвергающейся разрушению, и тогда то обстоятельство, что несколько бомб упадут мимо цели, будет иметь весьма мало значения, раз неизбежность разрушения несомненна. Наоборот, в случае, если цель имеет большую поверхность, вся площадь, подвергающаяся разрушению, будет полностью помещаться внутри цели. Поэтому, если потребуется разрушить все находящееся да площади диаметром в 1000 м, достаточно будет разделить цель на участки и послать 4 эскадрильи; 9 эскадрилий придется послать, если намеченная к разрушению площадь имеет 1500 м в диаметре; 16 эскадрилий — если она имеет в диаметре 2000 м, и т. д.
Но это могло бы иметь место лишь в случае нападения на крупные населенные центры, а против последних, ввиду морального эффекта бомбардировки, не будет необходимости для достижения желаемых результатов посылать большое число эскадрилий.
Действительно, представим себе, что произошло бы в большом городе, как Лондон, Париж, Рим, если бы в центральной части этого города было произведено полнейшее разрушение одного, двух и т. д. участков по 500 м в диаметре. Имея 1000 бомбардировочных самолетов вышеуказанного типа — типа современного, а не имеющего появиться, — и необходимые резервы для сохранения в строю этой 1000 самолетов путем пополнения каждодневных потерь, можно сформировать 100 эскадрилий. При ежедневной работе 50 эскадрилий такие воздушные силы дали бы тому, кто располагает ими, возможность производить ежедневно полное разрушение в 50 центрах всякого рода, расположенных в пределах радиуса действия этих эскадрилий, т. е. уже сегодня в пределах полосы в 200 или 300 км позади линии войск, сражающихся на поверхности земли.
Эта наступательная мощь по своему масштабу настолько [63] превышает наступательную мощь всех остальных известных боевых средств, что при сопоставлении эффективность последних становится почти не заслуживающей внимания.
И эта наступательная мощь, возможности появления которой 15 лет тому назад никто даже не предвидел, имеет тенденцию расти с каждым днем, так как крупные летательные аппараты быстро совершенствуются, а эффективность взрывчатых, зажигательных и в особенности отравляющих веществ непрерывно возрастает.
Перед лицом наступательной мощи такого рода что могла бы сделать сухопутная армия, если бы ее коммуникационные линии были прерваны, ее склады сожжены, а ее промышленные и снабжающие центры разрушены? Что мог бы сделать морской флот, если бы он не находился более в безопасности в своих портах, если бы были сожжены его базы и разрушены арсеналы и транспортные суда? Как могла бы страна работать и жить под вечной угрозой, подавленная ужасным кошмаром неизбежного и всеобщего уничтожения? Ибо следует иметь в виду, что воздушное нападение направлено против целей, обладающих не только наименьшей материальной сопротивляемостью, но и наименьшей сопротивляемостью моральной. Если полк способен еще сопротивляться в разрушенном окопе, потеряв две трети своего состава, то целый цех видит свою работу прерванной вследствие разрушения одной группы станков и разбегается при малейших потерях.
Все это необходимо иметь в виду, если хотят составить себе представление — не скажу точное, но приблизительное — о масштабе воздушных нападений, возможных в настоящее время.
А завоевать господство в воздухе — это значит получить возможность предпринимать против неприятеля наступательные действия именно такого масштаба, превосходящие все иные, какие только может вообразить ум человеческий; это значит быть в состоянии отрезать неприятельскую сухопутную армию и морской флот от их баз, лишая их возможности не только сражаться, но и жить; это значит защитить верным и безусловным способом свою территорию и свои моря от подобных нападений; сохранять в боеспособном состоянии свою армию и свой флот, позволить своей [64] стране жить и работать в полнейшем спокойствии; одним словом, это значит — победить.
Потерпеть поражение в воздухе, т. е. быть лишенным возможности летать, — значит быть отрезанным от своей сухопутной армии и своего флота, видеть их лишенными всякой возможности действовать, оставаться в полнейшей зависимости от воли неприятеля, без какой-либо возможной защиты, быть подверженным самым мощным нападениям, которые противник сможет предпринимать повсюду с величайшей легкостью и минимальным риском; короче, это означает быть побежденным и вынужденным принять те условия, какие неприятелю угодно будет поставить.
Таково значение господства в воздухе.
Примечание I. Муниципалитет города Тревизо выпустил в свет брошюрку под названием «Мученичество Тревизо», могущую служить превосходной иллюстрацией к тому, что я сказал.
С апреля 1916 г. по конец октября 1918 г. на город было сброшено за 32 налета около 1500 бомб, на площадь, размерами не превышающую 1 кв. км.
Принимая средний вес каждой бомбы в 50 кг, — а он несомненно был меньшим, — получим, что в общей сложности на Тревизо было сброшено 75 т бомб.
Согласно приближенному расчету, сделанному мной, — поскольку наибольший диаметр города Тревизо равен, примерно, 1 км, потребовалось бы (для полного разрушения данной площади. — Пер.) 4 эскадрильи по 10 самолетов в каждой — всего 40 самолетов, т. е. 80 т бомб.
Если взглянуть в «Мученичестве Тревизо» на план, показывающий распределение точек попадания бомб, и,на фотоснимки причиненных повреждений{18}, то сразу убеждаешься, что если бы эти 75–80 т бомб были сброшены все в один и тот же день, при надлежащей пропорции фугасных, зажигательных и химических бомб, город был бы совершенно разрушен, и лишь весьма немногим жителям удалось бы спастись.
Что позволило Тревизо сохранить свое существование, несмотря на самые тяжелые разрушения, и быть эвакуированным, потеряв всего 30 жителей убитыми и 50 ранеными [65] при первых же бомбардировках? — То обстоятельство, что при каждом налете сбрасывалось в среднем только 50 бомб и что между двумя последовательными налетами оставалось время для борьбы с разрушительным действием пожаров.
Противовоздушная оборона не сделала ничего положительного, кроме установления точек попаданий бомб, и налеты продолжались до самого конца октября 1918 г., т. е. до перемирия, несмотря на то, что мы утверждали, особенно в последний период войны, будто мы обладаем господством в воздухе.
Примечание II. Английский флот, являющийся в настоящее время (1921 г.) самым могущественным флотом в мире, насчитывает 30 линейных кораблей общим тоннажем в 792496 т.
Общий залп, т. е. вес снарядов, которые английский флот может выпустить, произведя по одному выстрелу из всех своих орудий, равен 194 931 кг, т. е. около 195 т; отсюда следует, что средний залп каждого линейного корабля равен 6,5 т.
Одна эскадрилья из 10 самолетов, поднимающих каждый 2 т бомб, может за один налет сбросить 20 т снарядов, т. е. немного более залпа 3 английских кораблей.
Воздушный флот из 1000 самолетов с полезной грузоподъемностью по 2 т может за один налет сбросить 2000 т снарядов, т. е. несколько более того, что может выпустить весь английский флот, произведя по 10 выстрелов из всех своих орудий.
1000 самолетов с грузоподъемностью по 2 т бомб — даже если допустить, что каждый из них может стоить 1 миллион{19}, — будут стоить 1 миллиард, а такова приблизительно стоимость одного дредноута.
Английский флот может выпускать свои залпы лишь против другого флота, подготовленного к получению их и к ответу на них, или же против целей, расположенных на морском побережьи. Воздушный флот может, наоборот, сбрасывать свою бомбовую нагрузку на цели, не способные никаким образом ответить ему, ни в какой мере не могущие быть подготовленными к защите от бомб и находящиеся всюду на поверхности суши или моря. [66]
Следует предвидеть, что через некоторое время будут существовать самолеты, могущие перевозить свыше 10 т полезной нагрузки, т. е. груз бомб, равный или превосходящий залп одного дредноута.
При возможной дуэли между дредноутом и мощными самолетами дредноут был бы лишен большей части своих наступательных средств, поскольку наиболее крупные орудия не могли бы стрелять (да такая стрельба была бы и бесполезна) в вертикальном направлении, в то время как самолеты сохраняли бы свои средства полностью, не считая преимущества их большей скорости. В этом отношении опыты, проведенные в Америке и во Франции{20}, невидимому, дали убедительные результаты.
Независимо от этого, цифры, приведенные в настоящем примечании, должны послужить для того, чтобы дать еще более ясное представление о масштабе воздушных нападений и об ограниченности средств, потребных для осуществления нападений такого масштаба. [67]