Артиллерия на марше
Походные движения делятся:
— по цели — на наступательные, когда движение совершается в сторону противника для атаки его, и отступательные, когда главной целью является уклонение от боя;
— по направлению — на фронтальные и фланговые.
Мерами, обеспечивающими безопасность походных движений, являются: скрытность движения, организация наблюдения, разведки и охранения, меры ПВО, ПТО и ПХЗ, обеспечение связи.
Марши следует совершать преимущественно ночью или в условиях ограниченной видимости (туман, дождь, снегопад). При дневном марше приобретают особое значение прикрытие войск с воздуха, противотанковая оборона, использование условий местности для скрытности движения.
При наступательном марше войска охраняются:
— авангардом с фронта;
— боковыми отрядами или заставами с флангов;
— тыловыми отрядами или заставами с тыла;
— непосредственным охранением — высылкой застав и дозоров во все стороны.
При отступательном марше колонна охраняется:
— арьергардом в сторону противника;
— боковыми отрядами или заставами в сторону флангов;
— головным отрядом или заставой вперёд по пути отхода;
— непосредственным охранением.
Для сбережения на марше сил войск и материальной части назначаются:
— малые привалы по 10 минут через каждые 50 минут движения;
— большой привал 2-3 часа, в начале второй половины дневного перехода;
— дневки через каждые трое или четверо суток, при форсированных маршах — через двое суток.
Разведка района большого привала производится заранее. Район привала должен отвечать требованиям укрытия и маскировки отдыхающих войск, быстрого развёртывания их боевых порядков для отражения возможного нападения противника, а особенно его танков и мотомехчастей.
Главная задача командира артиллерийского дивизиона (батареи) [103] на марше — привести дивизион в назначенное место точно в указанное время и в полной боевой готовности, приняв все меры к сбережению сил людского и конского состава и к сохранению материальной части и средств механической тяги.
При совершении марша артиллерия может двигаться в составе войсковых колонн или самостоятельной колонной. В предвидении возможного столкновения с противником артиллерия совершает марш в составе общевойсковых колонн. В обоих случаях командир дивизиона (батареи) должен учитывать возможность неожиданного нападения наземных сил и авиации противника (в тыловом районе — также и его подвижных групп и воздушных десантов) и принимать заранее меры к отражению нападения и сохранению личного состава и материальной части.
Непосредственное охранение артиллерии обеспечивается всей системой походного охранения колонны.
Противотанковая оборона марша возлагается на полковую и противотанковую артиллерию и на пушечные батареи дивизионной артиллерии. Полковая артиллерия распределяется для этого по-орудийно по всей колонне. Гаубичные батареи распределяются для движения между пушечными батареями. При следовании дивизиона (батареи) самостоятельной колонной все мероприятия по обеспечению разведки и охранения на марше и на привале, установленные для общевойсковой колонны, осуществляются распоряжением командира дивизиона (батареи).
При организации марша командир дивизиона (батареи) должен заблаговременно проинструктировать каждое подразделение, как надо действовать в случае нападения противника, в особенности его танков, с любого направления.
В Великой Отечественной войне противник широко использовал подвижные группы танков, самоходную артиллерию, мотопехоту, автоматчиков. А это обязывает командиров артиллерийских подразделений особенно тщательно организовывать на марше и на привалах наблюдение, разведку и охранение.
Как видно из приводимых ниже примеров, неудовлетворительная организация разведки и охранения при неожиданном нападении врага приводит к совершенно неоправдываемым потерям.
Точное соблюдение на марше мероприятий, обеспечивающих скрытность и безопасность движения, даёт возможность артиллерийским подразделениям (даже совершающим марш самостоятельной колонной) успешно отразить атаку пехоты и танков противника.
Отражение атаки танков на марше
14 июня 1943 г. командир батареи 76-мм дивизионных пушек получил приказ командира дивизиона немедленно направиться на юго-восточную окраину рощи Березовая (рис. 35), куда прибыть к 6.00. До переднего края противника было около 4-5 км. [104]
Командир батареи выслал парные дозоры вперёд и на фланги и перед выступлением батареи проинструктировал командный состав, как действовать в случае появления танков противника или нападения его авиации.
В начале движения всё было спокойно и можно было полагать. что батарея дойдёт к месту назначения в срок.
Внезапно со стороны переднего края была замечена красная ракета (сигнал танковой тревоги). Почти одновременно правый парный дозор подал сигнал «Танки справа».
Надо было действовать немедленно, так как гул моторов танков слышался уже отчётливо. Вскоре из-за сараев на восточной окраине дер. Зотово показалось пять средних танков противника, двигавшихся в направлении колонны батареи.
Батарея по команде быстро развернулась. Первый взвод занял огневую позицию слева от дороги, второй — на высотке справа, что дало ему возможность сразу открыть огонь по танкам, которые к этому моменту находились на расстоянии 700-800 м и вели с хода пулемётный и орудийный огонь.
Несмотря на внезапность появления танков и напряжённую обстановку, расчёты работали уверенно и слаженно. Первыми четырьмя снарядами второй взвод зажёг один из танков. Остальные танки продолжали движение, укрываясь за кустарником и усиливая огонь по высотке. Осколками вражеских снарядов во втором взводе уже было ранено три бойца. Первый взвод вёл огонь с перерывами, так как кустарник временами скрывал от него танки. Положение становилось серьёзным. Танки уже находились на расстоянии [105] 300-350 м от дороги. В этот момент орудия первого взвода подбили один танк, что вызвало задержку в движении остальных танков, а второй взвод зажёг ещё один из них. Остальные два танка быстро повернули назад и скрылись за кустарником.
Батарея продолжала путь и с незначительным опозданием против указанного ей срока прибыла к месту назначения.
Вывод
Успешные действия батареи явились результатом предусмотрительно организованного командиром батареи наблюдения на марше, несмотря на то, что последний проходил, казалось, в спокойной обстановке.
Следует отметить ошибку командира батареи, указавшего неудачную позицию первому взводу, что несколько затруднило отражение атаки и повело к лишним потерям.
Действия передового разъезда
В результате наступления наших войск зимой 1942/43 г. на Северном Кавказе немцы отступали на запад на широком фронте в направлении Нововеличковская, Курчанская, Темрюк. Противник отходил, оставляя крупные группы прикрытия, которые вели упорные арьергардные бои.
Один из батальонов стрелкового полка, наступавшего в этом направлении с приданным ему дивизионом гаубичного артиллерийского полка, составлял головной отряд. К вечеру 15 марта 1943 г. головная походная застава вышла к железной дороге в 1 км южнее ст. Мышастовская (рис. 36), где была встречена сильным пулемётным огнём противника.
Батальон и дивизион развернулись юго-восточнее ст. Мышастовская. Произведенной на рассвете разведкой батальона было установлено, что головная застава была накануне обстреляна отрядом противника в составе взвода мотоциклистов и роты мотопехоты, отошедших утром в направлении Нововеличковская пс дороге мимо полевых станов.
Командир батальона получил приказ немедленно начать преследование противника по маршруту: ст. Мышастовская, дорога на запад вдоль полевых станов, Нововеличковская.
Батальон вместе с артиллерийским дивизионом двинулся по указанному маршруту. Местность представляла собой ровную степь с редкими неглубокими балками. Кроме небольшой рощи юго-западнее ст. Мышастовская посадки имелись только около полевых станов, расположенных через каждые 2,5-3 км по обе стороны от полевой дороги на Нововеличковская. Районы полевых станов представляли удобные рубежи для развёртывания боевых порядков. Не имея точных сведений о местонахождении частей [106] противника, зная о наличии у него подвижных групп, вооружённых автоматами, нужно было быть готовым к отражению внезапного нападения немцев.
Учитывая обстановку, командир дивизиона приказал командиру 6-й батареи (следовавшей в голове колонны) выслать передовой разъезд для разведки противника, зрительной связи с передовыми частями своей пехоты, непрерывного наблюдения за их действиями и попутной оценки рубежей возможного развёртывания наблюдательных пунктов и огневых позиций. В состав разъезда вошли три разведчика с приборами для работы на наблюдательном пункте и три связиста со средствами связи для одного направления. Возглавил разъезд командир 6-й батареи. Разъезд выехал на грузовом автомобиле в сопровождении мотоциклиста-связного.
Степной характер местности допускал наблюдение лишь на определённых рубежах, поэтому командир разъезда решил двигаться скачками от одного полевого стана к другому.
Район позиций для ведения огня по Нововеличковская, где можно было ожидать столкновения с противником, был намечен разъездом восточнее рощи.
По мере продвижения головной походной заставы разъезд передвигался скачками от одного полевого стана к другому, на каждом рубеже выбирал наблюдательный пункт, организовывал разведку противника и вёл наблюдение за действиями головной походной заставы.
Около 14 часов 16 марта 1943 г. при подходе головной походной заставы к Нововеличковская разъезд передвигался к полевому стану восточнее Нововеличковская без учёта рельефа местности и [107] обнаружил себя. Немцы немедленно открыли артиллерийский огонь по полевому стану, в котором укрылся разъезд, и по пути движения головной походной заставы. Последняя была вынуждена развернуться.
Командир батареи приказал занять наблюдательный пункт в полевом стане в 1 км восточнее Нововеличковская, огневую позицию в районе восточнее рощи и немедленно проложить связь с наблюдательного пункта на огневую позицию. Одновременно командир батареи направил связного мотоциклиста к командиру дивизиона с донесением о действиях противника, действиях головной походной заставы и выбранных им районах расположения наблюдательного пункта и огневой позиции. Автомобиль был тщательно укрыт в районе наблюдательного пункта. Сам командир батареи остался на командирском наблюдательном пункте и начал готовить данные для открытия огня по Нововеличковская.
Мотоциклист доставил донесение командиру дивизиона настолько быстро, что последний успел встретить колонну в 1 км западнее железной дороги и указать батареям районы огневых позиций. В результате дивизион с хода развернулся, открыл огонь и успешно обеспечил развёртывание головного отряда.
Вывод
Передовой разъезд необходимо высылать не только в предвидении встречного боя, но и в период преследования противника, оказывающего сопротивление на определённых рубежах.
Передовой разъезд был направлен своевременно и его действия дали возможность установить расположение противника и его огневые средства, а также заранее подготовить развёртывание артиллерии головного отряда для открытия огня.
Способ движения передового разъезда скачками был принят правильно.
При своём последнем перемещении передовой разъезд нарушил одно из основных правил работы: не демаскировать походную заставу и обходить укрытыми путями открытые со стороны противника участки местности. Это повело к тому, что противник обнаружил передовой разъезд и головную походную заставу раньше, чем они смогли в достаточной мере изучить расположение противника
Отражение полковой батареей нападения автоматчиков на марше
В начале сентября 1941 г. под давлением превосходящих сил финских войск наш стрелковый полк с боями отходил в направлении Нурмалица, Олонец. В ночь на 5 сентября 1941 г. финны усиленным пехотным полком заняли Нурмалица. Наш полк вынужден был изменить намеченный ранее маршрут и направиться от [108] Нурмалица по лесной дороге на север и, лишь пройдя около 10 км, повернуть на восток.
Местность представляла собой густой лес с редкими прогалинами. На рассвете 5 сентября 1941 г. 76-мм полковая батарея заняла огневую позицию в районе 1,5 км севернее Нурмалица (рис. 37) с задачей задержать наступление противника и обеспечить отход подразделений стрелкового полка. [109]
В 12.00 того же дня батарея получила приказ начальника артиллерии полка сняться и следовать за отошедшими пехотными подразделениями.
При отходе батарея не приняла необходимых мер охранения и разведки: разъезды в сторону противника высланы не были, разведка пути не производилась, орудия шли на больших дистанциях, не имея возможности помочь друг другу в преодолении трудностей пути и в обороне. Завязнувшее на огневой позиции четвёртое орудие было подорвано расчётом, так как автомобиль-тягач не смог вытащить его, а другие орудия уже ушли, и их расчёты не могли оказать помощи. Когда первое орудие подходило к поляне, где был ранее расположен штаб стрелкового полка, из леса западнее дороги по нему внезапно открыла огонь группа финских автоматчиков, поддержанная ручными пулемётами.
Орудийный расчёт сначала дрогнул, но когда командир батареи подбежал к орудию и приказал открыть огонь по автоматчикам, расчёт быстро выполнил команду и открыл огонь. Огонь финнов стал ослабевать и скоро прекратился.
Вскоре подошли остальные два орудия, и батарея общей колонной двинулась далее.
При подходе колонны к перекрёстку дорог она вновь была встречена огнём финских автоматчиков, укрывшихся на деревьях («кукушек»), причём были убиты два номера из расчёта головного орудия.
Командир батареи приказал группе разведчиков, прикрываясь деревьями, прочесать ружейным огнём прилегавшую часть леса. Это заставило финнов прекратить огонь, и батарея смогла продолжать движение по заданному маршруту.
Вывод
В примере приведены два случая обстрела батареи на марше автоматчиками и пулемётным огнём, характерные для боевых действий в лесисто-болотистой местности. В условиях последней наиболее возможны внезапные нападения отдельных групп противника.
Батарея отходила по лесной дороге, без пехотного прикрытия, имея противника с тыла и с фланга. Это обязывало командира батареи особенно тщательно организовать разведку и наблюдение как по пути предстоящего следования батареи, так и в сторону угрожаемого фланга и тыла. Это не было сделано командиром батареи, что и повлекло за собой обстрел батареи. Начальник артиллерии стрелкового полка должен был добиться придания батарее пехотного прикрытия, что не было выполнено.
Четвёртое орудие было подорвано расчётом потому, что командир батареи при организации марша допустил движение подразделений батареи на дистанциях, исключавших возможность взаимной помощи.
Отражение нападения с фланга было организовано командиром батареи правильно. [110]
Неправильная организация марша дивизиона при преследовании противника
В ночь на 28 января 1943 г. по приказу командира дивизии стрелковый полк, занявший накануне Стар. Долевка с приданным ему 3-м дивизионом артиллерийского полка, должен был с рассветом начать преследование противника, отходившего в южном направлении. По приказу вместе с полком должны были двигаться только штаб дивизиона с хозяйственным отделением и 7-я батарея, так как 8-я и 9-я батареи дивизиона поддерживали другой стрелковый полк дивизии, действовавший в другом направлении.
В действительности штаб дивизиона и батарея вышли из Стар. Долевка отдельно от стрелкового полка, не установив на марше с ним связи. Штаб дивизиона и взвод управления 7-й батареи двигались впереди, в 300 м за ними шёл первый огневой взвод и примерно на расстоянии 1-1,5 км — второй взвод (рис. 38). Обстановка была неясной. Командир дивизиона не имел сведений о противнике. На марше им не только не было организовано охранение, но даже не была выслана разведка пути.
Как только штаб дивизиона и взвод управления батареи перевалили через гребень выс. 208,0 и стали спускаться к Самарино, они были обстреляны противником с северной окраины деревни сосредоточенным огнём с дистанции 400-600 м.
Особенно губителен был огонь 75-мм орудия, стрелявшего прямой наводкой.
Неподготовленные к встрече с противником подразделения дивизиона понесли большие потери в людях, технике и конском составе, причём первыми же выстрелами был убит и сам командир дивизиона. Не сумев организовать сопротивление, подразделения дивизиона стали в беспорядке отходить.
В это время на гребень выс. 208,0 вышел первый огневой взвод. Немцы перенесли огонь по нему, но командир взвода быстро повернул взвод и без потерь вывел его из зоны обстрела.
К этому времени к расположению взвода подтянулись подразделения стрелкового полка, выступившего из Стар. Долевка позже, [111] чем артиллерийский дивизион. Поддерживаемые огнём артиллерийского взвода, они развернулись на северных скатах выс. 208,О и повели наступление на деревню Самарино. Тогда противник прекратил огонь и оставил деревню.
Вывод
Командир дивизиона не выполнил приказа, не организовал марша на преследование противника, за что и поплатился жизнью. Управление дивизиона и батарея должны были следовать вместе со стрелковым полком, а не в отдельной колонне; связь с полком надо было установить до выступления.
Командир дивизиона обязан был выслать передовую разведку, разведку пути, организовать охранение и не допускать движения подразделений дивизиона на чрезмерно больших дистанциях. Невыполнение этого и обусловило полную неподготовленность дивизиона к встрече с противником.
Уничтожение батареи на привале в населённом пункте танковой засадой противника
2 февраля 1943 г. наша батарея 76-мм дивизионных пушек двигалась в составе головного отряда авангарда дивизии по следам отступавшего противника. Авангарду была поставлена задача к концу дня занять дер. Зеленая Роща в 60 км западнее Ростова.
В 16.00 батарея вместе со стрелковым батальоном, усиленным ротой противотанковых ружей, вошла в с. Красная Слободка (рис. 39), где был назначен большой привал. В течение дня противник [112] обнаружен не был, а местное население сообщило, что окрестный район немцами полностью оставлен. В связи с этим разведка и охранение, выделенные стрелковым батальоном, несли службу небрежно: село не было осмотрено, не было назначено наблюдателей за-танками, командир же батареи совершенно не организовал разведки. По его приказанию три орудия расположились в боевом порядке на юго-западной окраине села, однако большая часть личного состава батареи разошлась по хатам.
Минут через 20 после вступления головного отряда в село с запада показались мчавшиеся карьером два конных разведчика нашего батальона, подававшие сигнал «Танки». Завидев танки, стрелковые подразделения немедленно начали отходить. Пока расчёты собрались к орудиям, три немецких танка с автоматчиками на броне подошли к батарее на 100-150 м и открыли по орудиям пулемётный огонь. Батарея едва успела дать 2-3 выстрела, как орудия её были раздавлены гусеницами танков.
Командный состав был весь выведен из строя, а расчёты, не успевшие по тревоге захватить карабины, стали разбегаться по селу, укрываясь за домами и стогами сена.
Автоматчики противника спешились с танков и открыли огонь по деревне. В этот момент к батарее подошли два наших автомобиля с боеприпасами и имуществом связи, водители которых не подозревали, что в деревне действуют вражеские танки. Танки расстреляли их в упор. В итоге батарея потеряла 14 человек убитыми, 5 ранеными, 3 орудия, 2 автомобиля со 145 снарядами и всем имуществом связи. Большие потери в личном составе понесла рота противотанковых ружей.
Позднее было выяснено, что танки были оставлены противником в селе в засаде для прикрытия его дальнейшего отхода и не были своевременно обнаружены нашей разведкой.
Вывод
Пример показывает, к чему приводит беспечность и небрежная организация разведки и охранения на привале в населённом пункте.
Поскольку головной отряд шёл непосредственно за отступавшим противником, командир отряда обязан был при расположении на отдых, не полагаясь на сообщения местных жителей, тщательно обследовать всё село и его окрестности, организовать охранение и наблюдение.
Командир батареи, со своей стороны, должен был организовать наблюдение за танками и воздухом и обеспечить готовность батареи в любой момент отразить нападение противника. Командир батареи, хотя и приказал батарее расположиться в боевом порядке, но подошёл к делу формально, не проверил боевой готовности батареи, позволил людям разбрестись по хатам.
В результате орудия батареи и её личный состав явились мишенью для незначительной группы танков, уничтожить которую батарея вполне могла своими силами, если бы она выполнила требования боевого устава. [113]
Гибель батареи на привале из-за неправильной организации марша вблизи линии фронта
19 ноября 1942 г. наша стрелковая дивизия с приданной ей артиллерией усиления прорвала фронт 14-й пехотной дивизии румын на участке хут. Кленовый, Свх. № 2, после чего наши подвижные группы начали преследовать отходящего в беспорядке противника.
В 17.00 два полка дивизии с приданными двумя дивизионами артиллерийского полка получили приказ командира дивизии к рассвету 20 ноября 1942 г. сосредоточиться в районе хут. Жирки (рис. 40), для чего предстояло совершить марш в 30 км. Стрелковые полки начали марш немедленно по получении приказа, не ожидая присоединения приданной им артиллерии. Выступившие через час два дивизиона артиллерийского полка шли самостоятельными колоннами.
Действия дивизии при прорыве фронта противника были очень удачны: дивизия прорвала фронт по всей ширине полосы наступления, взяв много пленных и большие трофеи. Полагая, что активные действия противника в этих условиях невозможны, командир 3-го дивизиона повёл колонну, не организовав разведки и охранения. Связь со стрелковым полком и со штабом артиллерийского полка дивизионом установлена не была. В результате дивизион оторвался от стрелкового полка, сбился с маршрута и к рассвету 20 ноября прибыл не в хут. Жирки, а подошёл к хут. Зимник, где и расположился на большой привал.
В хут. Зимник командир 3-го дивизиона получил сведения, что учебный батальон дивизии ведёт бой на дороге в хут. Жирки с прорвавшейся пехотой противника, поддержанной танками.
Командир 3-го дивизиона не придал значения полученным сведениям, полагая, что на этом участке фронта у противника танков нет и что с его стороны нельзя ожидать активных действий. Из этих соображений он не поддержал огнём дивизиона действий учебного батальона и, не выслав разведку, не выставив охранения и не организовав наблюдения за танками противника, расположил дивизион на отдых.
В 12.00 солдатами дивизиона случайно было замечено в 4-5 км от хут. Зимник около 25 танков противника, движущихся в направлении на хутор. Только тогда командир дивизиона приказал дивизиону развернуться в боевой порядок для отражения танков. Когда расчёты собрались и орудия были готовы к открытию огня, танки подошли на 1200-1500 м. Огонь, открытый батареями дивизиона, не дал результатов, так как в спешке выбранные позиции были не подготовлены, орудийные расчёты, видя приближающиеся танки, волновались и действовали плохо. В 1000 м от хутора танки остановились и открыли по батареям сильный огонь, наносивший тяжёлые потери. Командир 3-го дивизиона отдал приказ дивизиону отходить. Подразделения дивизиона во главе с командиром и его заместителями отошли. [115]
Только отойдя глубоко в тыл, командир дивизиона сумел привести дивизион в относительный порядок.
В то же время командир 1-го дивизиона, расположенного на южной окраине хут. Зимник, своевременно организовал противотанковую оборону и, получив донесение о приближении танков и используя их задержку в бою с 3-м дивизионом, приказал батареям дивизиона подготовиться к открытию огня. Когда танки приблизились на 250-300 м, батареи открыли по ним огонь и подожгли четыре танка. Остальные танки и следовавшая за ними пехота повернули назад, оставив на поле боя 70 трупов солдат и офицеров.
Вывод
Действия командира 3-го дивизиона артиллерийского полка были неправильны при организации марша и при остановке на привал.
Получив задачу совершить марш в районе ближнего тыла, командиру дивизиона надлежало следовать в составе колонны стрелкового полка, которому дивизион был придан. На марше и на отдыхе командир дивизиона был обязан организовать разведку, охранение и наблюдение за танками, а также проверить готовность батарей к отражению атаки танков.
При получении сведений о том, что учебный батальон дивизии, не имея артиллерии, ведёт бой с прорвавшимися пехотой и танками противника, командир дивизиона был обязан немедленно принять меры к выяснению обстановки, связаться с батальоном и поддержать его огнём дивизиона.
При появлении танков противника в районе расположения дивизиона на отдыхе командир 3-го дивизиона должен был приказать батареям занять огневые позиции, лично руководить отражением танковой атаки и лишь в случае действительной необходимости отводить дивизион организованно и с боем, перекатами, не прекращая огня и не оставляя противнику пленных и техники.
Вынужденный отход 3-го дивизиона явился результатом пренебрежения со стороны командира дивизиона к основным положениям устава по организации марша. Действия командира 1-го дивизиона, согласованные с уставными положениями, в той же обстановке дали другой результат и помогли восстановить положение.
Проведение марша в условиях непосредственной близости к фронту требует особо внимательного выполнения уставных положений даже в том случае, если в прошедших боях противник потерпел поражение и войска его отступают, так как наличие у противника танков, самоходной артиллерии и мотопехоты позволяет ему прорываться в тыл наших войск и угрожать нашим коммуникациям. [116]