Очерки военных событий за 1798 г.{123}

I

На запрос правительства в 1798 г. о происшествии с французским посланником в Риме Наполеон ответил, что существование Римской республики несовместимо с существованием неаполитанского короля и невозможно, чтобы города Рим и Неаполь, так близко расположенные друг от друга, оставались продолжительное время под столь противоположными влияниями. Сардинский король, окруженный со всех сторон четырьмя республиками, дрожал в своей столице. На Раштадтском конгрессе Франция отказалась от политической системы, принятой в Кампо-Формио, и это оттолкнуло от нее Австрию. Екатерина умерла. Ее преемник Павел питал явное отвращение к принципам французской революции. Он питал симпатию к Мальтийскому ордену, к королям сардинскому и неаполитанскому и к швейцарским олигархам. Кабинеты Сент-джемский и Венский, столько раз обманутые хитроумной Екатериной, рассчитывали на рыцарский характер ее сына. Все предвещало войну.

Известие об уничтожении в Абукире французской эскадры распространилось по Европе в сентябре. Это было электрической искрой, зажегшей пожар, охвативший вскоре весь континент. Неаполитанский король устроил Нельсону триумфальную встречу. Порта объявила республике войну. Англия, Австрия, Россия и Неаполь образовали вторую коалицию. В ноябре 1798 г. одна австрийская дивизия [342] овладела Рейнталем под предлогом покровительства граубюнденским лигам. Австрийский генерал Мак принял командование над неаполитанской армией, переведенной на военное положение и размещенной в лагерях.

Французское правительство видело надвигающуюся бурю и готовилось ей противостоять. В сентябре правительство издало декрет о призыве в войска. Немного спустя оно распорядилось о наборе 200 000 новобранцев. Директория снова провозгласила независимость республик Цизальпинской и Лигурийской, пытаясь расположить к себе итальянцев, которых она от себя оттолкнула, упразднив государственное устройство, введенное Наполеоном. Бельгия восстала. Ее усмирили и обезоружили. Генерал Журдан покинул в октябре Совет Пятисот и принял в Майнце командование над Рейнской армией. Генерал Жубер отправился в Милан, генерал Шампионе — в Рим. Всюду в Европе слышалось бряцание оружием. Все же ожидали и некоторых полезных результатов от зимних переговоров.

Но в конце ноября неаполитанский король стал во главе своей армии. Без объявления войны, без согласования своих действий с союзными армиями, он перешел границу, атаковал Римскую армию французов и торжественно вступил в столицу христианского мира. После своих поражений он упрекал Венский кабинет в том, что тот его скомпрометировал. Последний в свою очередь обвинял его в опрометчивости: ему следовало скрывать свои намерения и ждать прибытия русских войск. Но на самом деле Австрия, опасаясь, что этот государь станет опять поступать, как в 1796 г., когда он больше всех спешил заключить сепаратный мир, стремилась прежде всего, не раскрывая собственных намерений, скомпрометировать его, чтобы у него не оставалось никакой надежды на возможность повернуть вспять. Со своей стороны, англичане, боясь колебаний Венского двора и желая предупредить зимние переговоры, стремились оборвать все нити, сделать всякое соглашение невозможным.

Как только Директория узнала о вторжении неаполитанского короля, она тотчас же дала генералу Жуберу приказ обеспечить господство над Пьемонтом. Перехваченные письма обнажили намерения этого кабинета. Жубер вошел в Турин 28 ноября. Король отрекся от престола и удалился со своей семьей и казной на о. Сардинию. Савойский дом был мало любим. Пьемонтцы хотели присоединиться [343] к Франции. Их армия перешла на сторону республики и служила хорошо.

Занятие Ливорно неаполитанской дивизией, которую высадил там Нельсон, скомпрометировало великого герцога тосканского. Он был лишен своих владений и удалился в Вену со всем, что ему принадлежало.

II

Неаполитанский король выставил армию в 100000 человек, в числе которых было 10000 человек кавалерии; 70 000 человек были готовы выступить в поход. Он направил 3000 человек из их состава на Порто-Лонгоне, Президы и гору Арджентаро, а 7000 человек погрузил на суда эскадры Нельсона, высадившего их в Ливорно. На территорию Римской республики он вступил с 60 000 человек, из которых десятую часть составляла кавалерия.

Из Рима в Верхнюю Италию ведут три шоссе. Одно идет вдоль моря, пересекает Чивита-Веккию (15 лье), Орбетелло (15), Ливорно (34) — всего 64 лье{124}. Другое проходит через Ринчильоне (11 лье), Витербо (4), Сиенну (30), Флоренцию (12) — всего 57 лье. Третье пересекает Тибр по Боргеттскому мосту, в 2 лье от Чивита-Кастеллана (14 лье), достигает Терни (7), где разделяется на две дороги: одна, левая, идет на Ареццо (25), Флоренцию (15) — всего 61 лье; правая пересекает Апеннины, герцогство Урбино и оканчивается в Фано на Адриатическом море (34) — всего 55 лье. Дорога, идущая от Терни вправо, пересекает Апеннины в Фолиньо (10 лье), проходит через Толентино (12) и Лорето (9) и оканчивается в Анконе (11) — всего 54 лье.

Левая оконечность пограничной линии Неаполитанского королевства проходила через Террачина на Средиземное море, в 20 лье от Рима. Центр этой линии, между Чивита-Дукале и Риети, находится в 5 лье от Терни. За один День пути можно пройти от Риети в Терни. Там проходит флорентийское шоссе, и этот пункт находится в четырех переходах от Рима. Правая оконечность границы проходила в Асколи, на р. Тронто, в двух переходах от Мачерата, города, расположенного на анконском шоссе, и в десяти переходах от Рима. [344]

Французская армия под командованием генерала Шампионе состояла из 25 000–26 000 бойцов в строю, из которых 8000 поляков, цизальпинцев и романцев. Она была разделена на три дивизии. Правая, численностью в 12000 человек, под командованием генерала Макдональда, занимала Террачину, Рим и Тиволи. Центральная, в 6000 человек, под командованием генерала Лемуана, занимала Терни. Левая, 8000 человек, под командованием генерала Каза-Бьянка, находилась между р. Тронто, Фолияьо и Анконой и примыкала к Адриатическому морю.

Неаполитанский король пренебрег объявлением войны. В то время как его посол был в Париже, а французский посол в Неаполе, он начал военные действия. Вступив в Рим, он обнародовал манифест, датированный 14 ноября, в котором заявлял, что начал войну с Французской республикой, потому что она захватила о. Мальту, сюзереном которого он был, и угрожает существованию его трона созданием Римской республики. Генерал Макк предложил генералу Шампионе эвакуировать владения папы и все его крепости, потому что неаполитанский король желает занять их и не признает Римской республики. Шампионе получил это предложение 24 ноября. Он приказал сделать пушечные выстрелы с замка св. Ангела, возвещавшие тревогу, снабдил этот форт запасами, поставил там хороший гарнизон, создал корпус из римских волонтеров, удвоил численность городской стражи и вверил им оборону города.

Между тем Неаполитанская армия начала кампанию, действуя сразу по трем направлениям: вдоль Адриатического моря, в центре и вдоль Средиземного моря. Генерал-лейтенант Мишеру с 15000 неаполитанцев и 24 пушками двинулся на Асколи, переправился через Тронто и прибыл в Фермо. Генерал Каза-бьянка отошел на Мачерата, но, соединившись с бригадами генералов Рюска и Моннье и собрав 7000 человек, перешел в наступление, встретил у Фермо неаполитанцев и 30 ноября разбил их, захватив 600 пленных и всю их артиллерию. Генерал Филиппи с 9000 человек и восемью пушками двинулся из Акви и Чивита-Дукале на Терни, где атаковал дивизию Лемуана, имевшую в своем составе только 3000 французов. Храбрость восполнила недостаток в численности; неаполитанцы были отражены, оставили 400 пленных, шесть пушек, знамена и в беспорядке отступили на Чивита-Дукале. Король с 36 000 человек двинулся на Рим. Он прибыл туда 27 ноября, [345] 28-го окружил замок св. Ангела и 29-го совершил свое торжественное вступление в Рим.

Шампионе разумно рассудил, что так как противник находился в окрестностях Терни, позицию у Рима удерживать невозможно. Он ее очистил, оставив 800–900 человек в замке св. Ангела, и расположил свою главную квартиру в Терни, прикрываясь на правом фланге дивизией Макдональда, расположенной в Чивита-Кастеллана, и на левом фланге дивизией Лемуана, расположенной в Риети.

После четырех — пяти дней, проведенных в Риме, Макк двинулся вперед по обоим берегам Тибра, имея главные силы на правом берегу, потому что он хотел отрезать французскую армию, лишить ее всяких коммуникаций, окружить и взять в плен. Правый корпус должен был пересечь шоссе, ведущее из Анконы в Мачерата; центральному корпусу надлежало, расположившись в Терни, пересечь дорогу, ведущую из Ареццо в Фано; сам Мак, двигаясь между Тибром и морем через Сиенну, должен был перерезать оба шоссе — на Чивита-Веккию и флорентийское. 7000 неаполитанцев, высадившихся в Ливорно, должны были двинуться ему навстречу. Во исполнение этого плана 2 декабря он перенес свою главную квартиру в Баккано, где расположил свой резервный корпус в 15000 человек, и приказал кавалеру де Сакс{125}, командовавшему дивизией в 9000 человек, отбросить французские авангарды с правого берега Тибра и перехватить сиенскую дорогу. Генерал Метш должен был двинуться с 7000 человек по левому берегу Тибра на Монте-Ротондо, следуя по дороге из Рима в Терни, и прервать сообщение между Чивита-Кастеллана и Терни. В Чивита-Кастеллана находился Макдональд с резервом в 3000 человек. Он выставил три авангарда на трех дорогах, выходивших к Риму, а именно: генерала Княжевича с 2000 человек — на сиенском шоссе, около Рончильоне, на позиции у Фаллари; генерала Келлермана с 1800 человек — на центральном шоссе, у небольшого городка Непи; полковника Лаюра с 900 человек — на шоссе, идущем вдоль Тибра. Кавалер де Сакс атаковал одновременно эти три авангарда. Повсюду он был отражен и отступил к резерву, потеряв треть своих людей. В продолжение этого времени генерал Метш двигался по левому берегу на Канталупо, Кальви и [346] Отриколи, где проходит дорога из Чивита-Кастеллана в Терни, которую он перерезал. Это вызвало беспокойство в главной квартире в Терни. Макк, присоединив к себе дивизию кавалера де Сакс, мог принять одно из двух решений: или возобновить атаку на Чивита-Кастеллана своими резервами, или переправиться через Тибр для поддержки дивизии Метша. Он остановился на втором решении. Он приказал навести мост через Тибр и расположиться в Канталупо. Макдональд и генерал Княжевич выступили, чтобы восстановить сообщение с главной квартирой. Они переправились на левый берег Тибра по Боргеттскому мосту, 9 декабря вновь захватили Отриколи, отбросили неаполитанскую дивизию на Кальви, окружили ее там и заставили сложить оружие. Она вся целиком сдалась в плен, хотя в ней оставалось еще 4500 человек. У нее было восемь пушек и 15 знамен. Со своей стороны, генерал Лемуан двинулся из Терни на Риети, Чивита-Дукале, Аквила и оттуда на Монте-Ротондо, вызвав тревогу в Риме.

Из 32 000 человек, с которыми Мак выступил из этой столицы, у него оставалось в строю не больше 20000, а именно: 14000 человек в его лагерной стоянке в Канталупо и 6000 человек под командованием кавалера де Сакс на позиции по правому берегу Тибра. Корпуса, действовавшие вдоль Адриатического моря и на центральном участке, также понесли большие потери. Армия была совершенно деморализована. Дивизия Лемуана обошла ее правый фланг, к французам ежедневно прибывали подкрепления. Войска на Адидже совершенно не двигались. Генерал Макк решил отступать и 12 декабря снял свой лагерь. Макдональд начал его преследовать.

11 декабря в Риме узнали о поражении неаполитанцев. 12-го король отступил в Альба; 13-го неаполитанский гарнизон очистил столицу; 14-го французский Гарнизон вышел из замка св. Ангела и вступил в город; 15-го авангард Шампионе вступил в Рим. Этот авангард встретился с колоннами кавалера де Сакс, намеревавшегося при своем отступлении пройти по Римскому мосту. Они были атакованы, разбиты и отброшены на равнину Сторта. Их рассеяли, захватив пушки и 1200 пленных. Граф Роже-де-Дама, генерал неаполитанской службы, собрал беглецов и двинулся на Витербо, где вспыхнуло восстание. Келлерман бросился за ним, догнал в Монтальто и разбил. Остатки этой дивизии собрались в Орбетелло и отступили морем [347] в Неаполь. Келлерман блокировал Витербо, который сдался лишь несколько дней спустя. В боях у Терни, Фермо, Чивита-Кастеллана, Отриколи, Кальви, Канталупо, Сторта неаполитанцы потеряли 25 000 человек, из коих 10 000 пленными, 15000 убитыми, ранеными и дезертирами, 80 пушек и много знамен. Макк смог собрать свою армию только за р. Вольтурно. Ему удалось в последних числах декабря сосредоточить там 20 000 человек из 45 000, составлявших его центр и левый фланг. С прибытием подкреплений из Неаполя он занял позицию, опираясь левым флангом на крепость Капую и правым на Казерте. Французская армия, хотя и захваченная врасплох и наполовину меньшая по численности, потеряла мало людей. Несколько служащих римского правительства, хотевших бежать во Флоренцию, были задержаны в Витербо восставшими и подверглись очень дурному обращению.

III

Освободив таким образом римские области от неаполитанской армии, Шампионе продолжал развивать свой успех и двинулся на Неаполь. Из римских владений в Неаполитанское королевство ведут четыре шоссе. Первое, правое, пересекает понтийские болота, подходит в Террачине к границе Неаполитанского королевства (22 лье), затем идет в Гаэта (8 лье), проходит через р. Гарильяно около Трайето (12 лье) и через р. Вольтурно по мостам Капуи (9 лье) достигает Неаполя (7 лье); общая длина его 58 лье. Второе шоссе также выходит из Рима, пересекает Фраскати, подходит в Изола, на р. Гарильяно, к границе Неаполитанского королевства (22 лье), оттуда через Сан-Джермано и Кальви идет в Капую (22 лье), а из Капуи в Неаполь (7 лье); общая длина его 51 лье. Третье шоссе выходит из Терни, проходит через Чивита-Дукале (8 лье), Аквила (11 лье), Пополи (12 лье), Сольмона (4 лье), пересекает главный хребет Апеннин и Венарро (18 лье) и достигает Капуи и Неаполя (16 лье); общая длина его 69 лье. Четвертое шоссе следует вдоль Адриатического моря до Пескары (14 лье), где соединяется с третьим шоссе; общая длина его 62 лье.

Французская армия в составе четырех дивизий наступала по четырем шоссе: генерал Рей — по шоссе Террачине — Фонди, главнокомандующий с дивизией Макдональда [348] — по изольскому шоссе, где переправился через р. Гарильяно по Чепранскому{126} мосту. При его приближении ретраншементы, которые Макк возвел для обороны этой реки, были брошены вместе с 80 пушками. Не встретив никакого сопротивления, Шампионе прибыл в Сан-Джермано 1 января 1799 г. Генерал Лемуан шел по третьему шоссе и прибыл последовательно в Аквила, Пополи, Сольмона. Генерал Дюгем, командующий четвертой дивизией, направился на Пескару, овладел этой крепостью, взял в ней 3000 пленных и оттуда двинулся на Пополи вслед за дивизией Лемуана.

Со стоянки в Казерте, где он прикрывал столицу, Макк 31 декабря прислал своего адъютанта Пиньятелли с просьбой о перемирии. В этом ему было отказано.

3 января Шампионе перенес свою главную квартиру в Кальво. Бригадный генерал Матье неосторожно ввязался в дело у Капуи, был отброшен с потерями и сам тяжело ранен. Шампионе, получив сведения о том, что противник занимает прочную позицию, и не имея никаких известий о дивизиях Рея, Лемуана и Дюгема, отошел назад на несколько лье, чтобы улучшить свое положение и выждать присоединения этих дивизий. Едва этот отход был закончен, как Шампионе узнал, что генерал Рей, усиленный бригадой, приведенной Келлерманом из-под Витербо, овладел крепостью Гаэта, захватил там 4000 пленных, а также большие склады, переправился через Гарильяно и теперь идет к его правому флангу, по нижнему Вольтурно; генерал Лемуан подошел к этой реке перед Венафро, а Дюгем также вышел из Пескары, и таким образом вся армия оказывается или в ближайшее время окажется в сборе. Эти дивизии повсюду имели успех.

Между тем набат во всех селениях призывал крестьян к оружию. Поднялось все население гарильянской долины и Апеннин. Восставшие овладели Гарильянским мостом, уничтожили парк дивизии Рея, перерезали большое число отставших французских солдат и расположили в Сесса своТо главную квартиру. Высланные на их усмирение два батальона были потрепаны и оттеснены. Сама главная квартира французской армии, подвергшаяся нападению [349] толпы этих крестьян, едва не была захвачена и спаслась только благодаря доблести двух батальонов 97-й полубригады. Все коммуникации между различными частями армии были перехвачены. Восстание разрасталось с каждым днем благодаря удачным для повстанцев стычкам. Тем временем Макк снова предложил перемирие. Оно было принято и подписано 10 января 1799 г. Капуя передавалась французам, занявшим все королевство, кроме Неаполя и его окрестностей. Король обязался немедленно уплатить 10 миллионов на содержание армии и закрыть свои порты для англичан и русских. Этого известия и наступления нескольких батальонов было достаточно, чтобы рассеять мятежников и вернуть их в свои общины.

Король покинул Неаполь 23 декабря и удалился на Сицилию, оставив управление королевством в руках князя Пиньятелли. Население этого большого города было охвачено брожением; страсти разгорелись. 12 января до него дошло известие о перемирии и об уступке Капуи; 14-го при виде нескольких французских офицеров, вышедших на прогулку, народ бросился к оружию, разразилось восстание. Во время этих событий в порт прибыл конвой с неаполитанской дивизией, занимавшей Ливорно. С этими солдатами обошлись, как с трусами, и разоружили их. Склады оружия были разграблены: 30000–35000 лаццарони{127} разобрали оружие, чтобы защищать столицу. 16 января они выбрали князя Молинтерно своим главным начальником и овладели фортом Сент-Эльм. Все действия сопровождались криками: «Да здравствует св. Януарий, да здравствует Иисус Христос, да здравствует король Фердинанд!» Французов и неаполитанских патриотов избивали на улицах. Несколько домов было разграблено. Дворянство и богатая буржуазия, которым открыто угрожали за приверженность к французам, присоединились к патриотам, давно уже втайне переписывавшимся с Шампионе. 21 и 22-го армия приблизилась к городу. 23-го патриоты, во главе которых находился князь Молинтерно, ставший уже подозрительным для лаццарони, овладели фортом Сент-Эльм. Французы вошли в Неаполь. Многочисленная партия республиканцев подняла голову. Настроение лаццарони изменилось. 24 января главнокомандующим было составлено временное правительство из 21 патриота. Немного спустя была провозглашена [350] Партенопейская республика, и неаполитанская революция закончилась.

Директория не утвердила соглашения от 10 января. Это, а также административные соображения побудили ее отозвать Шампионе и вверить командование Неаполитанской армией генералу Макдональду. Макк, которого неаполитанцы возненавидели, был взят в плен и отправлен в Париж.

IV

Первое замечание. 1. В 1798 г. армия во всей Италии была на мирном положении. Крепости не были снабжены запасами, артиллерия не имела упряжек, штабные офицеры разъехались, и многие офицеры были в долгосрочном отпуску. Главнокомандующий прибыл к армии лишь за восемь дней до начала военных действий. Хотя и предвешенное задолго до того вторжение неаполитанского короля оказалось тем не менее неожиданным.

2. Шампионе эвакуировал Рим слишком поздно. Он должен был сделать это 48 часами раньше. Позиция, которую он занял в Чивита-Кастеллана, перед Боргеттским мостом, была надежна. С нее он в любое время мог переправиться в несколько часов на левый берег Тибра и сосредоточить свои силы у Терни. Но он должен был сделать это только тогда, когда наступит необходимость, ибо не следовало без боя отдавать врагу шоссе на Чивита-Веккия и Сиену. Он не мог рассчитывать на шоссе, ведущее на Анкону и СРано, и, значит, ему осталось бы лишь шоссе на Ареццо. Бой у Терни, проведенный генералом Лемуаном, является самым замечательным событием этой кампании.

Второе замечание. Было бы, без сомнения, предпочтительнее не вступать в Неаполитанское королевство и, воспользовавшись растерянностью противника, принудить его к подписанию мира и немедленному выходу из коалиции. Но раз уже двинувшись на Неаполь, следовало действовать быстро. 30 000 человек для этого едва хватало. Поэтому нельзя было идти по четырем удаленным одно от другого направлениям, между которыми находились горы, реки, неблагонадежное население. Корпус в 30000 человек должен всегда быть в сборе. По численности он равен консульской армии. Такую армию римляне каждый вечер располагали на ночлег в каре, сторона которого равнялась 330 туазам. Вместо четырех операционных линий следовало [351] иметь только одну — от Рима к Изола и Капуе. Дивизия Дюгема должна была бы пересечь главный хребет Апеннин в глубине римских владений и выйти на западные склоны. Дивизии Лемуана и Рея должны были находиться около авангарда в таком положении, чтобы никогда не отрываться от него. Двигаясь таким способом, Шампионе 6 или 7 января был бы в Неаполе. Владея этой столицей, он легко овладел бы Гаэтой, Пескарей и т. д., а для разоружения населения выслал бы подвижные колонны. Единая операционная линия требует лишь небольших сил для обеспечения важнейших пунктов. Он прибыл бы к Неаполю с 26000 человек. Наоборот, следуя По четырем линиям, пришлось половину армии оставить в качестве гарнизона в крепостях Гаэта, Пескара, в замках Аквила и других, расположенных на этом пути, и для охраны госпиталей. Кроме того, он потерял время на ожидание своих дивизий. Дивизия Дюгема, которой предстояло пройти более длинный путь перед лицом противника, вступившего в борьбу за местность, изобиловавшую горными потоками, реками и ущельями, не могла двигаться с такой же быстротой, как главная квартира, которой нужно было сделать только 50 лье. Это именно и было причиной небольшой неудачи у Капуи, ободрившей восставших и приведшей к многочисленным стычкам. Из-за нее сочли перемирие 10 января за счастливое событие. Директория, которая из Парижа не могла входить в подробности этих ошибок, возмущалась при виде 30 000 человек, остановившихся перед неукрепленной столицей, обороняемой обломками армии. Она была права. Было бы лучше не вести армию дальше Рима, но было явно несообразно оставлять ее у ворот Неаполя, подвергая риску внезапного нападения.

Третье замечание. С австрийскими войсками действия генерала Макка были бы хороши, ибо что могло быть лучше для него, как повести своих солдат в рукопашный бой с французскими солдатами, когда их приходилось двое или трое на одного? Однако неаполитанцы не были опытными солдатами. Ему никогда не следовало применять их для атак, а надлежало вести позиционную войну, что заставило бы французов атаковать первыми. Среди военных имеются большие разногласия относительно того, что выгоднее: производить ли атаку или отражать ее. Этот вопрос не вызывает сомнений, когда, с одной стороны, имеются закаленные, маневроспособные войска, располагающие малочисленной [352] артиллерией, а с другой — армия, хоть и значительно более многочисленная и богато снабженная артиллерией, но офицеры и солдаты которой недостаточно закалены.

Если в самый день начала военных действий Макк оказался бы в Чивита-Дукале с 40-тысячным войском, вечером прибыл бы в Терни, на следующее утро повел бы наступление на Рим, заняв мост у Боргетто и выгодную позицию, — разве смогли бы французы, располагавшие только 9000 человек и 12 орудиями, опрокинуть армию, в пять раз более многочисленную, с 60 орудиями и вдобавок прикрытую ретраншементами? Между тем они били бы вынуждены сделать такую попытку для того, чтобы открыть себе путь к отступлению!

Четвертое замечание. Отступление генерала Маккапо левому берегу Тибра было слишком поспешным; он спокойно мог бы отсрочить его на один день. Из-за такой поспешности он пожертвовал целой дивизией, оставленной им на правом берегу. В Неаполитанском королевстве он защищал бы линию р. Гарильяно; он должен был бы...{128} Но Макк никогда не имел солдат. Неаполитанская армия, даже во время своего похода на Рим, не могла рассматриваться иначе, как милиционная армия, исполненная доброй воли. После же своих поражений она превратилась лишь в недовольную, взбунтовавшуюся толпу, действия которой не могут служить поводом для замечаний военного характера. [353]