Довоенный сценарий США: возложить на КНДР всю вину за войну в Корее

Заокеанские фальсификаторы уделяли большое внимание оправданию своих агрессивных акций при удачном достижении намеченной цели в предстоящей войне в Корее. В этом направлении был подготовлен закулисный фарс.

По сценарию американских интриганов был подобран «сообразительный» вариант развязывания войны. Были пущены в ход всякие коварные приемы: дезинформация на тему «нападения Севера на Юг», неслыханные обманные трюки, замаскированные кампании и, наконец, закулисная подготовка проекта резолюции, представляемого в ООН в случае начала войны.

Выбор «концепции войны в два этапа»: одним выстрелом двух зайцев убить

После второй мировой войны США проводили коварную неоколониалистскую политику. И для заморской экспансии они ратовали за т. н. «концепцию войны в два этапа» и «концепцию агентской войны».

По сути своей, эта военная доктрина просто напоминает поговорку: «Одним выстрелом двух зайцев убить». Одна выгода для них — подстрекнув страны-сателлиты к войне, разжечь военный пожар, другая — под маской «помощника», «сотрудника» включиться в войну, что дает возможность им прикрыть нутро поджигателя войны, агрессора и взять в руки все послевоенные плоды.

Местом ее первого эксперимента был Корейский полуостров. Конкретнее: подстрекнули своих марионеток-лисынмановцев [8] к войне, а они сами под именем ООН участвовали в военных действиях. Таким коварным образом они пытались завуалировать свое лицо как поджигателя войны и вместе с тем без особого труда достичь своих агрессивных целей.

Амбиция эта была выражена Даллесом, прилетевшим в Южную Корею 17 июня 1950 г., буквально перед самой войной, в качестве спецпосланника Трумэна.

Госсекретарь США сам инспектировал лисынмановские марионеточные войска на боевых позициях у 38-й параллели, затем в американском посольстве, что в то время было в сеульском отеле «Пандо», имел секретную беседу с Ли Сын Маном, Син Сон Мо и другими военными маньяками — сторонниками «нападения на Север». Даллес окончательно уточнил план «похода на Север», дал распоряжение «начать наступление на Северную Корею» и заверил местных холуев вот в чем: «Если продержитесь две недели, то за это время США успеют возбудить в ООН дело по поводу нападения Северной Кореи на Южную Корею и заставят ее от своего имени мобилизовать армию, флот и авиацию» (японская книга «Война без победы», стр. 29).

Американская печать пишет: «США, развязывая войну, хладнокровно рассчитывали, что если южнокорейцы обратятся в бегство, то это даст им предлог для применения своих военных мускулов. Такова была их стратегия» (американская книга «История корейской войны», японское изд-е, т. 1, стр. 109). В декабре 1950 г. в беседе со штабистами иранских войск американский полковник Эйда — он раньше служил в штабе командования Макартура, а затем был переведен в Иран в составе американской миссии военных советников, — отметил: «США планировали взять районы Кореи севернее 38-й параллели с непосредственным участием армии Ли Сын Мана и при помощи армии и флота США» (индийская газета «Кросс роудс» от 22 декабря 1950 г.). Так им была раскрыта подоплека упомянутой выше «концепции войны в два этапа».

В свете подобного варианта развязывания войны американцы пересмотрели и военно-стратегический план [9] «похода на Север», составленный в 1949 г., в котором было предусмотрено наступление наземных войск в унисон с десантными операциями ВМС на восточном и западном побережьях Кореи. План этот, по мнению американцев, не позволил бы им достичь цели самой «концепции войны в два этапа». Старый план, безусловно, был дополнен в новом контексте и скорректирован американцами.

В 1950 г. в него были внесены изменения. Об этом индийская газета «Кросс роудс» от 22 декабря 1950 г. пишет: «Американский план, предусмотревший высадку в восточном и западном секторах побережья Кореи, был отменен до начала военных операций 25 июня. И все внимание было сосредоточено на реализации плана прорыва 38-й параллели».

Американские боссы внушали марионеточной клике Ли Сын Мана истерический военный психоз и всячески подстрекали ее к междоусобице — войне.

Все факты свидетельствуют о том, что выше упомянутая «концепция войны в два этапа» — это не что иное, как подобранный американцами коварнейший вариант военной провокации. Цель ее — переложить всю ответственность за спровоцирование войны на КНДР.

Предвоенная затея: дезинформация вокруг северокорейской «экспансии на Юг»

Такими нелепостями занимались американцы еще до вспышки пожара войны. Затея подобного рода, по их мнению, позволила бы им переложить на КНДР всю вину за развязывание войны.

Итак, пользуясь каждым удобным случаем до войны, американцы раскручивали маховик демагогии вокруг мнимой народноармейской «экспансии на Юг» и «похода на Юг». С усердием убеждали лисынмановцев в «необходимости понимания миром того, что Республика Корея первой стала жертвой нападения» (американская книга «Корейская война: вопрос без ответа», стр. 44–45). [10]

Как известно, в феврале 1948 г. на Севере Кореи КНА стала регулярными вооруженными силами. И в то время американцы и лисынмановцы поднимали шумиху вокруг «экспансии на Юг». И кампанию по продлению срока эвакуации американских войск, оккупировавших Южную Корею после поражения империалистической Японии, они объяснили какой-то вероятностью «экспансии на Юг» и «похода народноармейцев на Юг». В предвоенные дни, правда, не было никаких достоверных данных о симптомах практического «нападения на Юг» со стороны Севера. Некоторые примеры: «Реального признака немедленной атаки с его стороны нет» (южнокорейская книга «Американским войскам в Южной Корее 30 лет», стр. 137), «17 июня госсекретарь США Даллес приехал в Южную Корею и инспектировал 38-ю параллель, но, не заметив никакого необычного признака, вернулся к себе» (там же). Однако с приближением приуроченного к развязыванию войны дня заокеанские боссы и южнокорейские марионетки-лисынмановцы с головой ушли в затею с демагогией вокруг т. н. «экспансии на Юг».

Так сказать, американцы хотели, чтобы в предвоенной Южной Корее во всю ширь ходили призраки мнимой «экспансии на Юг».

Увертюра войны: стычки на 38-й параллели

После появления демаркационной линии вдоль 38-й параллели американская военщина провоцировала на этом рубеже военные столкновения. До начала войны лисынмановцы, дирижируемые группой американских военных советников в Южной Корее, более 5150 раз совершили там военные провокации, подняв на ноги в общей сложности свыше 84 000 солдат. Об этом свидетельствует шеф группы американских военных советников Роберте, который в октябре 1949 г. на совещании комдивов в штабе южнокорейских сухопутных войск говорит: «Многократные [11] нападения на территорию к северу от 38-й параллели совершались по моим приказам и в будущем предусматривается много новых нападений. Однако в большинстве случаев войска самовольно переходили в атаку без какого-либо успеха, с расходом большого количества боеприпасов. К тому же они несли огромные потери... Впредь наступления армии национальной обороны на север от 38-й параллели должны совершаться только по распоряжению американской военной миссии» (японская книга «США потерпели поражение», стр. 14).

И понятное дело, что иностранная пресса охарактеризовала предвоенные инциденты со стычками на 38-й параллели, затеянные американцами и лисынмановцами Южной Кореи, как некую «малую войну».

Любители игры с огнем видели в подобных столкновениях «идеальный эксперимент для междоусобной войны» и «учения по повышению практической боеспособности при прямом соприкосновении с противником», использовали эти моменты для захвата потенциально благоприятных высот и рубежей в реализации плана «похода на Север», для усовершенствования исходных позиций атакующих.

В чем видели провокаторы свою главнейшую цель? В том, чтобы изобразить дело так, как будто всякие инциденты были порождены «северокорейской политикой объединения страны путем превращения Южной Кореи в красную». Такая ситуация, как рассчитали они, дала бы предлог ускорения процесса развязывания войны и позволила бы им с началом войны взвалить всю вину на Север.

В этом контексте они ни перед чем не остановились. И была задумана комедия: южнокорейские солдаты в мундире «северокорейских войск» дают выстрелы на 38-й параллели, и сразу поднимаются вопли вокруг «внезапного налета северокорейской армии».

Правду сказать, затеянные ими военные столкновения на 38-й параллели были не более чем «увертюрой» оркестра корейской войны и клоунским трюком с наивной думой валить с больной головы на здоровую. [12]

Предвоенная серия обманных трюков и замаскированных затей

И к моменту развязывания войны в Корее «дядя Сэм» обвел вокруг пальца. Во многом, конечно, рассчитал на внезапность военных действий. Вместе с тем заокеанский интриган очень-очень старался создать ситуацию, благоприятную для переложения всей ответственности за пожар войны на КНДР.

Вступая в 1950-й год, оголтелые обманщики из-за океана преднамеренно создавали в первую очередь предвоенное затишье — мол, нас не интересует Корейский полуостров. Чтобы отвлечь внимание мировой общественности, американские фарисеи выступили с вывеской т. н. «линии обороны США на Дальнем Востоке».

В начале января 1950 г. председатель американской сенатской комиссии по иностранным делам Коннэль выступил с заявлением для печати, в котором отмечалось, что Корейский полуостров не представляет собой для США «самую передовую линию обороны». А затем, 12 января, госсекретарь США Ачесон выступил с «политическим заявлением». После этого заметно активизировалась демагогическая кампания.

Заявление это было сделано Ачесоном, приглашенным на обед, устроенный организацией журналистов «Национальный пресс-клуб» в Вашингтоне. В нем говорится: «Линия обороны США на Дальнем Востоке проходит Алеутские острова, остров Хонсю и архипелаг Рюкю в Японии. На Рюкю мы имеем важнейшие оборонительные сооружения. Их мы будем сохранять и дальше. Линия обороны от Рюкю доходит до Филиппинских островов... Что касается стран, находящихся за названной линией обороны, то никто не гарантирует их безопасность при военном нападении» (южнокорейская книга «Секретные записи южнокорейской дипломатии», изд-во газеты «Сеул синмун», 1964 г., стр. 210–211). [13]

После этого американские СМИ начали крупную пропагандистскую кампанию, будто Южная Корея «находится вне американской опеки».

Однако последующие действия «дяди Сэма» лишний раз показали, что благовидная реклама «линии обороны США на Дальнем Востоке» явилась не более чем обманным миражом для спровоцирования агрессивной войны в Корее.

После этой политической затеи Вашингтон немедленно взялся за разработку стратегического плана под кодовым названием «NSC-68», т. е. плана «чрезвычайных действий» на случай предстоящей войны в Корее.

В январе 1950 г. названный план был разработан и скоординирован по распоряжению американского президента Трумэна на совместном заседании Госдепа и комитета начальников штабов вооруженных сил США. 2 апреля того же года этот план развязывания корейской войны был утвержден Советом национальной безопасности США (американская газета «Нью-Йорк таймс» от 13 апреля 1964 г.).

26 января 1950 г. американцы заключили со своими южнокорейскими марионетками-лисынмановцами т. н. «южнокорейско-американское соглашение о взаимной обороне и помощи» и «соглашение о пребывании американской военной миссии в Южной Корее». В феврале того же года в Токио Макартур и марионеточная клика Ли Сын Мана договорились совершить поход на Север Кореи. Тут Макартур обещал местным холуям больше предоставлять военной помощи.

3 апреля 1950 г. Госдеп США предал гласности беседу помощника госсекретаря США по делам Восточной Азии Д. Раска с Чан Меном, спецпосланником Ли Сын Мана. «Как раньше, так и ныне, — говорит Д. Раск, — Соединенные Штаты оказывали и оказывают Республике Корея значительную материальную помощь и политическую поддержку. В этом контексте, я думаю, предположение о том, что США сдали ее противнику, вполне необоснованно» (южнокорейская книга «Секретные записи южнокорейской дипломатии», 1964 г., стр. 212). Это уже явно свидетельствует о том, что фарисейская пропаганда «линии обороны США на [14] Дальнем Востоке» была нацелена на создание дымовой завесы для маскировки акций развязывания войны в Корее.

Более того, в преддверии корейской войны американцы и лисынмановцы прибегали к тактике «странной тиши».

Ступая на порог 1950 г., они пустили в ход версию о «кризисе в мае — июне», лихорадочно поднимая шумиху о «походе на Север». Это вызвало в мировой общественности озабоченность, что война в Корее может разразиться ими самими. И они поняли, что такая ситуация будет довольно неблагоприятна для них в разжигании военного пожара. И отсюда новое изобретение — тактика «тиши».

«Актером», играющим под диктовку «режиссера» придуманного сценария, конечно, выступил послушный марионетка в руках «дяди Сэма» — Ли Сын Ман. Вашингтонский босс подсказывал: «Не стоит шуметь во все горло о «походе на Север». Посиди, голубчик, спокойно, без шума, только жди прихода шанса. Пускай в тиши разразится война против Севера. Тогда нам с тобой легко будет перекладывать вину за это на Северную Корею, да и нам вмешиваться в дело будет удобнее. Так мы с тобой будем мудрецами».

А как они раньше поступали? Син Сон Мо и другие марионетки Южной Кореи, науськиваемые «дядей Сэмом», с пеной у рта мололи на брифингах и по радио: «...Буквально грянет опасность агрессии с Севера» (американская газета «Нью-Йорк таймс» от 11 мая 1950 г.). Словом, во весь голос кричали о своем предстоящем «походе на Север».

А вдруг после 10 мая более чем за 40 дней всем замазали рот — была введена жесткая цензура.

Об этом пишет американская книга «История корейской войны» (японское изд-е, т. 1). На 101-й странице книги фигурируют интересные строки: «В Корее, называемой «страной утренней свежести», происходит много событий — открытых и тайных. Среди них есть одно уникальное, отражающее неповторимые перемены ситуации. Речь идет о том, что после предупреждения министра обороны 10 мая об ожидаемой атаке с Севера подобные заявления на страницах газет и других печатных изданий, в политических кругах [15] полностью прекращены». Другая американская книга «Тайная история корейской войны» (японское изд-е, стр. 56) пишет: «После 11 мая 1950 г. правительство Республики Корея тоже, как бы договорились между собой, играло в молчанку — ни слова о подобной опасности (т. н. северокорейская угроза — ред.) и недостаточности своих вооружений».

Однако тактика «тиши», вопреки ожиданию американцев и лисынмановцев, вызвала сомнение в стране и за ее пределами.

Журналисты Запада, до того наслышанные в Южной Корее о воинственных заявлениях о «походе на Север», явно сомневались в сюрпризе — неожиданно воцарившейся тиши. Называли они его «молчанием Сеула», описывали Южную Корею в мае и июне как «тихую страну».

Японская книга «Корейская война» (Хора Томийо) комментирует: «Правительство Республики Корея в самый опасный для него период хранит молчание, и то уже в течение сорока дней. Чем это объяснить? Да, это довольно странная вещь» (стр. 22). Подобная оценка ситуации дает намек на иную цель американо-южнокорейской тактики «тиши».

В предвоенные дни американцы и марионеточные лисынмановцы показно устраивали уик-энд, путешествия, банкеты и другие мероприятия для высокопоставленных лиц. Ради чего? Для того, чтобы тонко завуалировать физиономию поджигателя корейской войны. Что происходило в самом деле в Америке? Что делал американский президент Трумэн, этот главный архитектор корейской войны? 24 июня 1950 г. он поехал в штат Миссури в свой родной край провести уик-энд. Госсекретарь Ачесон тоже. Поехал на свою ферму в штат Мэриленд. 24 июня Даллес прилетел в Японию, в Киото на уик-энд. Министр сухопутных войск США Франк Фейс и помощник госсекретаря США по делам Восточной Азии Д. Раек были приглашены на какой-то ужин в Джорджтауне. Шеф американской военной миссии в Южной Корее Роберте был отозван в США, а начальник штаба той же миссии Райт был на поездке. Словом, создалась видимость всяких передвижений крупных фигур.

А американская военщина не забыла одно главное — разжечь пламя войны в Корее. И командующему [16] американскими войсками на Дальнем Востоке Макартуру, начальнику штаба Амонду и другим штабистам ставки командования был втайне отдан специальный приказ: не покинуть своего места, быть в выжидательном положении, чтобы не было помех управлению войсками.

Более того, министру обороны США Джонсону и председателю комитета начальников штабов Брэдли, участникам токийских переговоров «четверки» было приказано: прибыть 24 июня в Вашингтон. И в воскресенье (25 июня) были на службе 30 сотрудников Госдепа.

Факты показывают, что администрация США заранее успела установить стройную командно-оперативную систему с целью разжечь пламя корейской войны и что в такой ситуации в иных, недобрых целях разыграла фарс с передвижениями высокопоставленных лиц.

Как видите, явно противоречивые действия «дяди Сэма» в преддверии войны не могли не вызвать большое сомнение в недрах общественности. Об этом говорят фразы на 14-й странице американской книги «Корейская война: вопрос без ответа». «В предвоенный день, — пишет автор книги, — двое — президент и госсекретарь, уполномоченные выразить позицию США — были в отлучке. В Госдепе собрались чиновники среднего звена. Но они не были разработчиками политических установок, а исполнителями приказа в ранге министров. Впоследствии США заявили, что они восприняли это событие как совершенную неожиданность и ахнули. Однако, если судить все по их первоначальным действиям, то можно сказать, что их поведения, по всей вероятности, были чреваты заговорщической таинственностью».

Вышеупомянутое просвечивает подоплеку предвоенной искусственной жестикуляции представителей высшего эшелона американской администрации.

По американскому сценарию отменно сыграли свою роль и лисынмановцы. Марионетки буквально перед вспышкой военного пожара пустили в ход обманные, маскировочные приемы. К ним относятся, например, отмена приказа о чрезвычайном осадном положении, разрешение ночевки вне казармы, отпуска, отлучки, пиршество и т. д. Так сказать, был [17] устроен дешевый фарс с прикрытием подлинного лица поджигателя войны.

Что касается названного приказа, то он вступил в силу с самого начала июня 1950 г. А вдруг без плюса и минуса в ноль часов 24 июня, т. е. в канун войны он был отменен. Были разрешены ночевка вне казармы, отлучка и отпуск.

Вечером того же дня шла церемония открытия нового клуба офицеров на территории штаба южнокорейских сухопутных войск. И пустили утку: были приглашены на это торжественное мероприятие комсостав передовой линии и крупные фигуры штаба сухопутных войск.

О подобных действиях лисынмановцев японская книга «Корейская война» пишет: «То, что южнокорейская сторона позволила себе объявить отмену осадного положения, хотя и временно, объясняется ее преднамеренной подготовкой к нанесению превентивного удара» (стр. 29).

Ли Сон Га, бывший командир 8-й пехотной дивизии южнокорейской армии, дислоцированной на рубеже 38-й параллели, признался: «Я как комдив на передовой линии не знал, что происходило в воинских частях в Сеуле. Но мы находились тогда в состоянии готовности номер один. Отлучки были запрещены. На рассвете 25 июня мы вступили в бой» (южнокорейский журнал «Сасанге», июнь 1965 г.). Другой офицер: «24 июня как раз была суббота. Однако офицерам на передовой линии было запрещено отлучиться. Им была передана директива: жди боевого приказа. Ночью на 25-е сухопутным войскам был отдан секретный приказ: на рассвете 25-го прорвать линию 38-й параллели и приступить к военным действиям против Северной Кореи». Заявления очевидцев говорят о том, что американцы и лисынмановцы по заранее составленному расписанию ускорили процесс подготовки к нападению на Север и уже перед войной коварнейшим образом поставили дымовую завесу для обмана и маскировки.

Американцы и марионеточные лисынмановцы, закончившие на подобном фоне всю подготовку к войне, наконец, на рассвете 25 июня 1950 г. совершили внезапное нападение на Север. [18]

Предвоенная выдумка: проект резолюции ООН

После второй мировой войны США видели в злоупотреблении именем ООН своего рода рычаг для реализации притязаний на глобальное господство. И вот была состряпана т. н. «временная комиссия ООН по Корее», что привело к активизации политики колониального порабощения Южной Кореи.

Практика эта прибавила привкус у «дяди Сэма» в реализации замысла о развязывании войны в Корее. И было решено под именем ООН вмешиваться в агрессивную войну и поднять на ноги войска стран-сателлитов. Очередная затея по сценарию — «пустить утку, будто Северная Корея первой совершила нашествие, и начать нападение на нее» (японская книга «США потерпели поражение», стр. 16), а затем поставить этот вопрос на повестку дня в ООН и возложить вину за пожар войны на КНДР.

По преднамеренному варианту служба экспертов политической безопасности Госдепа США заранее подготовила явно провокационный проект резолюции ООН по поводу «северокорейского нападения».

Это было предано гласности спустя около года после вспышки корейской войны, точнее, 5 июня 1951 г. на деловых слушаниях в сенатской комиссии по бюджетным расходам по поводу госдеповского бюджета.

На запрос сенатора Пагасона помощник госсекретаря США по делам ООН Хикерсон ответил: «Определили только основное содержание резолюции. Оно выработано с учетом примеров агрессии прошлых времен. Что нам надо делать в таком случае? Прежде всего требовать от противника прекратить агрессивные акции и вернуться обратно в исходное положение. Фактически мы определили крупное, но очень в общих чертах» (американская книга «Тайная история корейской войны», японское изд-е, стр. 66–69). Далее отмечается: «В начале своих показаний помощник [19] госсекретаря упорно настоял на том, что напали «без предварительного предупреждения». Но в конце признался, что получили предупреждение, обсуждали адекватные меры и заранее разработали «проект основного содержания резолюции», который будет представлен в ООН» (там же, стр. 68).

Оглашение факта, что заранее был готов такой «проект основного содержания резолюции», вызвало у журналистов сомнение: «Если это было бы в другое время, то Госдеп хвалился бы такой подготовкой в доказательство своей дальновидности. Но на этот раз он не огласил его. Это вызывает сомнение: больше нет скрытого факта?» (там же, стр. 68–69).

К тому же американцы сразу же после вторжения на Север по заранее составленному сценарию официально представили в ООН проект «резолюции ООН» с добавкой вымыслов. Сам факт перед лицом мира сорвал вуаль с заокеанского интригана. [20]