Глава 5.

Еще раз про глупого Сталина

1.

Для того чтобы вести народы по пути глупости и преступлений, коммунистам требуется знамя. Им нужен идеал. Таким идеалом для них может быть либо тот, кто воплотить свои людоедские идеи на практике не сумел, вроде Маркса, либо некое безликое образование. Так и повелось: Партия всегда права! Партия — наш рулевой! Или более конкретно: Коммунистическая партия — руководящая и направляющая сила советского общества и всего прогрессивного человечества!

Возникновение культа Центрального Комитета было неизбежно и неотвратимо, так как никто конкретно в качестве идеала и образца не подходил.

Заказ Жукову был дан четкий и ясный: пой славу Центральному Комитету.

Жуков задачу понял. Жуков старался.

За что же, не боясь греха, стратег расхваливал ЦК?

За то, что тот хвалил стратега.

Но возникла проблема. Заключалась она в том, что, воспевая роль ЦК на войне, надо было одновременно втаптывать в грязь Сталина.

С одной стороны, надо было доказать, что мозгом армии является не Генеральный штаб, а Центральный Комитет. С другой — что стоявший во главе этого самого Центрального Комитета, т.е. мозга армии, Сталин ни черта в вопросах войны не разумел, за армию думать не мог по причине непонимания характера современной войны, невежества в вопросах стратегии, скверного характера и невероятного упрямства.

С этой, казалось бы, неразрешимой задачей Жуков и его многочисленные соавторы справились.

2.

На несколько минут поверим, что неисчислимые вариации книги «Воспоминания и размышления» являются продуктом труда самого Жукова. Оценим взгляды великого полководца. Оказывается, он «тогда считал», т.е. до войны, и «сейчас считает», т.е. в момент, когда писал книгу, что Генеральный штаб с момента создания Красной Армии мозгом не является. Чем же он, простите, в этом случае является?

И если Генеральный штаб — не мозг армии, то кому он вообще нужен? В январе 1941 года Жуков принял пост начальника Генерального штаба Красной Армии. Вопрос: зачем? Если функции Генерального штаба не определены и его предназначение непонятно, почему Жуков пошел в эту контору, которая серьезными делами не занимается? Если Жуков знал, что во все времена существования Красной Армии ее мозгом был Центральный Комитет, то надо было сказать Сталину: или оставь меня в войсках, или забери в ЦК, назначай хоть писарем, но туда, где действительно решаются важные вопросы, а в Генеральный штаб не пойду, он вообще неизвестно для чего существует.

Где же хваленая жуковская принципиальность? Если Жуков понимал, что Генеральный штаб — пятое колесо в телеге, второстепенная, ненужная лавочка, то почему об этом не сказал Сталину? Почему не настоял на том, чтобы разогнать за ненадобностью Генеральный штаб, это бесполезное образование, этот нарост на теле армии?

Непонятно и другое: если Генеральный штаб — не мозг армии, то чем же в этом самом Генеральном штабе занимался сам Г.К. Жуков с января по июль 1941 года? Пьянствовал и кобелировал? Или бумажки, которые приходили из ЦК, переписывал на бланки Генерального штаба?

3.

Достаточно интересно, как руководство Генерального штаба Вооруженных Сил СССР в 1975 году, в момент появления второго издания «Воспоминаний и размышлений», реагировало на столь своеобразную оценку возглавляемой им структуры. В то время начальником Генерального штаба был генерал армии В.Г. Куликов. Его реакция: гений, гений! При получении звания Маршала Советского Союза Куликов попросил не заказывать новую бриллиантовую маршальскую звезду, а выдать ему ту, которую носил Жуков (См.: А. Куценко. Маршалы и Адмиралы флота Советского Союза. М., 2001. С. 9).

Виктор Георгиевич Куликов, если вы считаете Жукова гением и согласны с его оценкой роли и места Генерального штаба, тогда как оценивать вашу кипучую деятельность? Не хочу обзывать вас плохими словами, вы их сами придумайте. Итак, как назвать начальника огромной организации, который не способен думать? Как назвать начальника организации, который ничего физически не делает и умом своим не работает? За которого думают другие? Кто же вы такой? С сентября 1971 по январь 1977 года вы возглавляли Генеральный штаб Вооруженных Сил СССР, который, по мнению любимого и защищаемого вами Жукова, является безмозглым. Жуков Генеральный штаб ни во что не ставил. И вы с ним согласны. Вопрос: зачем вы без толку в этом никчемном Генеральном штабе столько лет сидели? Если шесть лет вы ни о чем не думали, если за вас думал Центральный Комитет, то чем же вы занимались? Да и возможно ли хоть чем-то заниматься, не думая?

После Куликова Генеральный штаб возглавлял еще один «стратег» — Маршал Советского Союза Огарков Николай Васильевич. Тот тоже Жукова гением считал, его писаний не оспаривал. Тем самым маршал Огарков сам себя признал никчемным, ненужным, безмозглым.

Десять лет первым заместителем начальника безмозглого Генерального штаба был генерал армии Варенников. Десять лет беспробудного безделья!

Были в Генеральном штабе и другие. Например, маршал Ахромеев, генералы армии Грибков и Лобов и прочие всякие. Но песня звучала все та же: мы — не мозг армии! Мы — непонятно что! Неизвестно для чего существуем. Мы не способны думать! Да нам и не надо! Главное — не рассуждать! Есть кому думать за нас! Так сказал Жуков! Ура! И гремит над Генеральным штабом победным гимном: Па-а-ртия наш рулевой! Па-а-а-а-ртия на-а-ш ру-ле-воооой!

Заявления генералов и маршалов, начиная с Жукова, о том, что у армии нет собственного мозга, что он ей и не нужен, что за армию должны думать другие, — это фашизм чистой воды. В гитлеровской армии насаждались тот же дух, те же идеи. У Высоцкого есть песня «Солдаты группы «Центр»: Не надо думать! С нами тот, кто все за нас решит!

Эта песня про гитлеровскую армию.

Но разве в «несокрушимой и легендарной» иначе устроено? А разве в ней думать предписано?

4.

И вот прошли годы. Наступили совсем веселые времена. Сгинул Центральный Комитет. Нет его. Но армия осталась та же. Только изрядно отощавшая. Остался тот же Генеральный штаб. И публикуются все новые издания и тиражи «Воспоминаний и размышлений» с откровениями о том, что мозгом армии является Центральный Комитет. Начальники Генерального штаба меняются время от времени, но все они поют все ту же ритуальную песню о жуковской гениальности, о его святости и к юбилеям подписывают хвалебные статьи о том, что жуковская мудрость не стареет. И все бывшие руководители Генерального штаба им подпевают. Но вот незадача: раньше за безмозглую армию хоть Центральный Комитет думал, а теперь кто?

Теперь в связи с отсутствием Центрального Комитета надо начинать думать самим. Но ни одному начальнику Генерального штаба новой России не пришло в голову открыть для руководства курсы, на которых генералов учили бы думать. Раньше способность думать не требовалась ни Жукову, ни тем, кто воспевает его безмозглую мудрость. Но теперь-то надо начинать учиться работать своими головами.

Но никто таких курсов не открыл. Так и повторяют наши стратеги: «Я патриот! Я аналитик! А думает за меня Центральный Комитет!»

Которого больше нет.

5.

ЦК — это люди. Не самые хорошие. Народ знал: нет повести печальнее на свете, чем повесть о Центральном Комитете. Кого из членов ЦК конкретно Жуков считал мозгом армии? Товарищ Мехлис — мозг армии? Или товарищ Шкирятов? Может быть, «чахоточный Вельзевул» Ежов Николай Иванович? В его «личном деле» в графу «образование» вписана убийственная строка: «неоконченное низшее». Так это он — мозг армии? Может быть, фельдшер Склянский? Крупская Надежда Константиновна за армию думала? Или Карл Радек? Распутница Александра Коллонтай? В официальных справочниках значится, что и она, и супруг ейный, член ЦК Дыбенко, «были известны крайней половой распущенностью» (К.А. Залесский. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. М., 2000. С. 227). А об их способности думать за армию ничего не сообщается. Так кто же — мозг? Николай Бухарин или Всеволод Балицкий, который «широко применял бессудные аресты, расстрелы, казни заложников»? Лаврентий Павлович Берия — мозг армии? Щербаков? Уркаган Рашидов, который имел гаремы, личные тюрьмы и пыточные камеры? Вышинский или Фриновский? Гулящая Катя Фурцева? Хрущев, который порезал самолеты, пушки, танки и крейсера? Яков Свердлов, который набивал сейфы золотыми царскими червонцами и фальшивыми паспортами на случай, если придется мотать удочки с родины мирового пролетариата? Собиратель Генрих Ягода, имевший самую мощную в России коллекцию порнухи? Товарищ Алиев, который в 1941 году уклонился от призыва? Член ЦК товарищ Мир Джафар-оглы Багиров был большим шутником. «Путь на нефтяные промыслы проходил по серпантину, и он со своими присными в подпитии залегал у дороги, стрелял и наслаждался тем, как машины летят в пропасть» ( «Литературная газета». 2003. № 33). Вот этот стрелок Багиров и был мозгом армии? Или им был четырежды Герой Советского Союза, Герой Социалистического Труда великий стратег Брежнев Леонид Ильич? Урка Щелоков или урка Медунов? Или все же мозгом армии был долгожитель Центрального Комитета Михаил Андреевич Суслов, который не позволял Жукову донести до широких народных масс святую правду о героической роли ЦК?

А может быть, мозгом армии был товарищ Андропов? Или «железный Шурик» Шелепин? Почему нет? За неимением собственных, почему бы армии не думать лубянскими мозгами?

Итак, кто же конкретно был в Центральном Комитете тем самым мозгом, который думал вместо генералов и маршалов?

Хочешь не хочешь, но надо вспомнить и товарища Сталина. На момент смерти Жукова Коммунистическая партия находилась у власти 56 лет. 30 из них во главе Центрального Комитета Коммунистической партии стоял Сталин. При этом он был во главе ЦК во все годы подготовки к войне и во все годы войны. Центральный Комитет куда-то спрятался после германского вторжения, но Сталин оставался на боевом посту. И если ЦК — мозг армии, то Генеральный секретарь ЦК — центральная и самая главная область этого мозга. Это следует из мемуаров Жукова. В годы войны, когда Центральный Комитет растворился в «сиреневом тумане», Сталин собой заменял ЦК.

Интересно, осознавал ли сам Сталин свое положение? Понимал ли, что, возглавляя Центральный Комитет, он возглавляет мозг армии?

6.

Давайте вернемся к началу предыдущей главы: «К сожалению, приходится отметить, что И.В. Сталин накануне и в начале войны недооценивал роль и значение Генштаба. Между тем Генеральный штаб, по образному выражению Б.М. Шапошникова, — это мозг армии. Ни один орган в стране не является более компетентным в вопросах готовности вооруженных сил к войне, чем Генеральный штаб. С кем же, как не с ним, должен был систематически советоваться будущий Верховный главнокомандующий? Однако И.В. Сталин очень мало интересовался деятельностью Генштаба. Ни мои предшественники, ни я не имели случая...»

А до этого тот же Жуков в той же книге выразил полное несогласие с позицией Шапошникова: «Название книги «Мозг армии» применительно к Красной Армии неверно. «Мозгом» Красной Армии с первых дней ее существования является ЦК ВКП(б)»

Итак, из «самой правдивой книги о войне» мы узнаем, что:

а) мудрый маршал Шапошников очень правильно считал Генеральный штаб мозгом армии;

б) глупый маршал Шапошников очень неправильно считал Генеральный штаб мозгом армии.

Жуков страстно поддерживает мудрого Шапошникова, когда его слова можно развернуть против Сталина.

Тот же Жуков презрительно пинает того же Шапошникова за те же слова, если этим можно продемонстрировать свою любовь к Центральному Комитету.

Из великой книги Жукова мы узнаем, что Центральный Комитет был мозгом армии. Из этого следует единственно возможный вывод, что Сталин, если он готовил страну к войне, все свое время должен был проводить в недрах ЦК.

Из той же великой книги мы узнаем, что Сталин не должен был терять время в Центральном Комитете, а должен был идти в Генеральный штаб за советом к Жукову, ибо не Центральный Комитет, а Генеральный штаб является мозгом армии.

Сообразительному читателю оставалось делать вывод: войной не могли руководить ни Сталин, ни Шапошников. Это было под силу только величайшему полководцу всех времен и народов Георгию Константиновичу Жукову. Только он все правильно понимал. Причем каждый раз наоборот. То так понимает, а то совсем не так. Но каждый раз правильно! У Жукова по любому вопросу разные мнения. Всегда полярные, но единственно верные.

Каждый для себя может выбрать у Жукова то, что нравится.

Надо доказать, что ЦК — мозг армии, а безмозглый Генеральный штаб ни черта не стоит, — ссылаемся на Жукова.

А надо доказать, что глупый Сталин должен был не в этом дурацком ЦК без толку заседать, а бежать за советом к Жукову в Генеральный штаб, — опять на Жукова ссылаемся.

Доказывая взаимоисключающие вещи, можно ссылаться на того же Жукова, на ту же книгу того же издания. Только странички разные.

Впрочем, часто даже и страницы листать не надо. Мнения у Жукова разные, а страничка — одна.

Эта черта — доказывать одновременно две взаимоисключающие точки зрения — свойственна не только многочисленным авторам мемуаров Жукова, но и ему самому. Есть достаточно свидетельств, например, Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского, когда Жуков говорил одно, а через минуту, опровергая сам себя, орал нечто совершенно противоположное.

Хорошо, когда орал.

А каково, когда он расстреливал за выполнение своих же приказов, которые тут же менял на противоположные?

Воинствующий защитник Жукова полковник А. Кочуков бахвалится: «В моей домашней библиотеке хранятся все 12 изданий «Воспоминаний и размышлений» Маршала Советского Союза Г.К. Жукова» ( «Красная звезда», 16 апреля 1999 г.).

Уверен, что в настоящее время к этим изданиям прибавилось еще и тринадцатое. Из сказанного следует, казалось бы, неопровержимый вывод: полковник Кочуков Жукова не читал. Если бы читал, то нечем было бы ему гордиться.

Но будем осторожны. Этот вывод скоропалительный и не единственно возможный. Не исключено, что полковник Кочуков все тома всех изданий прочитал. Просто не задумывался над прочитанным. Привык, что за него Центральный Комитет думает, никак отвыкнуть не может.

А вы, товарищ полковник, попробуйте эти тома прочесть. И попробуйте обдумать прочитанное. Уверяю, будете от хохота по полу кататься. Сравните хотя бы шестое издание «Размышлений» с седьмым. Это же комедия на уровне «Семнадцати мгновений весны». В этом фильме советский разведчик прикидывался нацистом, ходил в форме штандартенфюрера СС, но ездил по гитлеровской Германии в машине с советским номером; по черному полю — белые цифры и буквы; двузначная цифра, черточка, еще двузначная цифра, ниже — три буквы. Буквы, ясное дело, русские. И эти буквы: Г, Р, У.

Полный номер шпионской машины Штирлица: 21–47 ГРУ.

Мемуары Жукова на том же уровне. Можете даже не сравнивать разные издания. В одном томе Жукова найдете вещи куда более смешные, чем буквы «ГРУ» на номерном знаке машины Штирлица.

Кстати, про ГРУ...