Приложения

Приложение A-D

Пропущены диаграммы.

Приложение E

Роль, которую играют советские спортсмены.

Ниже приводится несколько примеров очень тесной связи между спортивными и военными достижениями советских атлетов.

Владимир Мягков. В Чемпионате СССР по лыжам в 1939 году Мягков показал исключительно хорошее время на 20-километровой дистанции и стал чемпионом СССР на этой дистанции. Во время войны он был призван в армию и включен в небольшое подразделение спортсменов, которое перешло под прямое командование разведывательного управления фронта. Позже он погиб в бою в тылу врага. Он был первым из лучшых советских спортсменов, ставшим Героем Советского Союза, в его случае — посмертно. Задания, которые выполняло спортивное подразделение Мягкова, обстоятельства его смерти и действия, за которые он стал Героем, сохраняются Советским Государством в секрете до настоящего времени.

Порфирий Полосухин. Перед войной — офицер Красной Армии, он установил мировые рекорды по парашютным прыжкам. Он был инструктором, тренирующим специальные войска для операций на территории противника. Во время войны он продолжал обучать парашютистов для подразделений «гвардейских минеров» спецназа. Он часто бывал в тылу врага, и им предложен метод маскировки аэродромов и связи с советскими самолетами с секретных партизанских аэродромов. Эта оригинальная система действовала до конца войны, никогда не была раскрыта противником, и, как результат ее, связь с воздуха с партизанскими отрядами, особенно с отрядами спецназа и осназа была исключительно надежной. После войны многие солдаты из специальных войск, обученные Полосухиным, стали чемпионами мира и Европы по парашютным прыжкам.

Дмитрий Косицын. Перед войной он возглавлял конькобежное отделение в Государственном Институте Физической Культуры. Считалось, что это гражданский институт, но преподаватели и многие студенты имели воинские звания. Косицын был капитаном и имел несколько выдающихся достижений в своем виде спорта, установив ряд рекордов Советского Союза. В течение войны он командовал специальным отрядом, известным как «Черная Смерть». В этом «гражданском» институте в первые недели войны было сформировано тринадцать таких отрядов. Они занимались активной террористической работой в поддержку Красной Армии, а скорость, с которой эти отряды были сформированы, позволяет предположить, что все члены этих подразделений были тщательно отобраны и обучены задолго до начала войны. Иначе их бы не послали в тыл противника. Отряд Косицына был известен как самый бесстрашный и беспощадный из всех формирований Ленинградского фронта.

Махмуд Умаров. Во время Второй Мировой Войны Умаров был солдатом в отдельном саперном батальоне спецназа. Его несколько раз сбрасывали с группой людей в тыл противника. У него было две профессии: он был великолепным стрелком и врачом. После войны он был офицером в Разведывательном Управлении Ленинградского военного округа. Он продолжал иметь две профессии, и как врач-психиатр получил степень доктора наук за теоретическую работу. Как стрелок он стал европейским и мировым чемпионом; фактически он был пять раз чемпионом Европы и трижды — мировым чемпионом. Он выиграл две серебрянные олимпийские медали в стрельбе из пистолета в Мельбурне и Риме. После возрождения спецназа он служил в этой организации офицером, где ценились обе его профессии. Благодаря своим спортивным достижениям генерал-полковник Умаров посетил множество стран мира и имел множество связей. В 1961 году Махмуд Умаров внезапно исчез с медицинской и спортивной сцен. Есть некоторые основания считать, что он умер при очень странных обстоятельствах.

Юрий Борисович Чесноков. Человек необычайной физической силы и выносливости, он занимался многими видами спорта. Особенно успешно — волейболом: дважды чемпион мира и олимпийский чемпион. Физические качества Чеснокова были замечены очень рано, и сразу после окончания школы его приняли в Военно-Инженерную Академию, хотя он не был офицером. С этого времени он вплотную занимался теорией и практикой использования взрывчатки. Помимо золотой олимпийской медали он имеет и другую золотую медаль за свою работу по технике производства взрывов. В настоящее время Чесноков является полковником спецназа.

Валентин Яковлевич Кудреваткин. Он вступил в полувоенную организацию ДОСААФ еще в школе. В одно и то же время он прыгал с парашютом, летал на планерах и занимался стрельбой из винтовки. Свой первый парашютный прыжок он совершил в мае 1956 года. Двумя годами позже, в возрасте восемнадцати лет, он достиг высшего уровня в парашютных прыжках и стрельбе. В 1959 году его призвали в армию проходить службу в воздушно-десантных войсках. В 1961 году он за одну неделю установил пять мировых рекордов в парашютном спорте, за что был произведен в сержанты и послан в рязанское офицерское воздушно-десантное училище. После этого его направили в спецназ командовать специальным женским отрядом. Под его командованием находились наиболее выдающиеся спортсменки, включая Антонину Кенсицкую, на которой он сейчас женат. Она установила тринадцать мировых рекордов, ее муж — пятнадцать. Он совершал прыжки с паршютом (часто с группой женщин) в самых немыслимых условиях, приземлялся на горы, в лес, на крыши домов и тому подобное. Кудреваткин принимал участие практически во всех испытаниях нового парашютного снаряжения и вооружения. 1 марта 1968 года вместе с группой профессиональных парашютисток он принимал участие в экспериментальном групповом прыжке с критически низкой высоты. После, когда он выполнял свой 5 555 прыжок, он попал в критическую ситуацию. В воздушно-десантных войсках с черным юмором говорят, что если ни главный, ни запасной парашюты не раскрываются, то у парашютиста есть целых двадцать секунд для того, чтобы научиться летать. Кудреваткин не научился летать за эти последние секунды, но он управлял своим телом и нераскрывшимся парашютами, чтобы замедлить падение. Он провел более двух лет в госпитале и перенес более десяти операций. Когда его выписали, он совершил свой 5 556 прыжок. Многие советские военные газеты опубликовали фотографии этого прыжка. Обычно Кудреваткин прыгал в компании профессиональных парашютисток. Но в советских воздушно-десантных дивизиях нет женщин. Только в спецназе.

После выполнения этого прыжка Кудреваткину присвоили звание полковника.

Приложение F

Разведывательный пункт спецназа (РП-СН).

Представьте, что вы окончили 3-й факультет (операционная разведка) Военно-Дипломатической Академии Генерального Штаба. Если вы успешно прошли курс обучения, вас пошлют в одно из двадцати Разведывательных управлений (РУ), которые имеются в штабах военных округов, групп сил и флотов.

В первый же день, который я провел в Военно-Дипломатической Академии, я усвоил, что дипломатия является шпионажем, и что военная дипломатия является военным шпионажем. Успешное окончание 3-го факультета Военно-Дипломатической Академии означает службу в одном из Разведывательных управлений или в подчиненных им подразделениях, напрямую связанных с вербовкой иностранных агентов и управлением ими.

Представьте, что вас направили в Разведывательное Управление Киевского военного округа. Киев, без сомнения, является одним из красивейших городов Советского Союза, и я не однажды слышал от западных журналистов, посетивших Киев, что это один из красивейших городов мира.

Итак, сейчас вы находитесь в огромном здании, занимаемом штабом Киевского военного округа. В разное время все выдающиеся военные руководители Советского Союза работали в этом величественном здании: Жуков, Баграмян, Ватутин, Кошевой, Чуйков, Якубовский и многие другие. Кабинет командующего округом находится на втором этаже. Справа от него есть массивные двери в Операционное Управление. Слева — не менее массивные двери в Разведывательное Управление. Такое расположение символично: Первое управление (боевое планирование) является правой рукой командующего, тогда как Второе управление (разведка) — левой. В штабе есть еще много управлений и отделений, но все они расположены на других этажах.

Ваш визит в Разведывательное Управление штаба округа происходит, конечно, в компании одного из офицеров. Иначе вас просто не впустили бы.

Перед тем, как войти в штаб вы должны позвонить в кабинет пропусков и предьявить свои полномочия. Вам дают номер телефона и приходит офицер, чтобы сопровождать вас. Кабинет пропусков очень внимательно проверяет ваши документы и снабжает вас временным пропуском. Затем офицер провожает вас по бесконечным коридорам и многочисленным лестницам. Вы должны быть котовы на каждом повороте предъявить свой пропуск и офицерское удостоверение. Ваши документы проверяются множество раз, прежде чем вы доберетесь до начальника разведки округа.

Сейчас вы находитесь в огромном генеральском кабинете. Перед вами — генерал-майор, начальник разведки Киевского военного округа. Вы представляетесь: «Товарищ генерал, капитан такой-то прибыл для дальнейшего прохождения службы».

Генерал задает вам несколько вопросов и, пока он говорит с вами о пустяках, он решает вашу судьбу. Есть множество вариантов. Возможно, что он не возьмет вас и, таким образом, решит не принимать вас вообще. Вас пошлют в Управление Кадрами округа и более никогда не допустят к разведывательной работе. Или вы ему понравились, но не очень. В этом случае он пошлет вас на разведывательную работу нижнего уровня — служить в дивизию или полк. Вы будете работать в разведке, но не с агентурной сетью.

Если вы по-настоящему понравитесь ему, перед вами откроются несколько путей. Разведка военного округа является гигантской организацией с огромным объемом работы. Во-первых, он может послать вас в штаб одной из трех армий для работы в Разведывательном отделении штаба, где вас пошлют на разведывательный пункт (РП), чтобы вербовать секретных агентов-информаторов для работы на данную армию.

Во-вторых, он может оставить вас в Разведывательном управлении для работы во 2-м (агентурная сеть) или третьем (спецназ) отделении. В-третьих, он может послать вас в одно из мест, где производится вербовка иностранцев для работы на Киевский военный округ. Есть два таких места: Разведывательный центр и Разведывательный пункт спецназа (РП спецназ).

Генерал может спросить ваше собственное мнение. Ваш ответ должен быть кратким: например — мне все равно, где работать, лишь бы это были не штабы, желательно в полк. Генерал ожидает от вас подобного рода ответ. Разведке не нужен офицер, который не рвется на вербовочную работу. Если кто-то приходит на разведывательную работу, но не горит желеланием вербовать иностранцев, это значит, что он сделал ошибку в выборе профессии. Это также значит, что те люди, которые рекомендовали его на разведывательную работу и затратили годы на обучение его в Военно-Дипломатической Академии, также ошибались.

Генерал задает свой последний вопрос: каких агентов вы желаете вербовать — для получения информации или для сотрудничества со спецназом? Каждый офицер разведки фронтового и флотского уровня должен знать как вербовать агентов обоих видов. Вы говорите, что для вас это все равно.

«Хорошо, — говорит генерал. — Я назначаю вас офицером разведывательного пункта спецназа 3-го отделения Второго Управления штаба Киевского военного округа. Приказ будет подписан завтра. Желаю всего хорошего».

Вы благодарите генерала за оказанное вам доверие, лихо отдаете честь, щелкаете каблуками и покидаете кабинет. Сопровождающий офицер ожидает вас на выходе. Отсюда, безо всяких пропусков, вы проходите в небольшой дворик, где в ожидании всегда находится небольшой тюремный фургон. За вами захлопывается дверь и вы оказываетесь в мышеловке. Перед вами маленькое непрозрачное оконце с мощной решеткой на нем. Бесполезно пытаться выглядывать. Фургон разворачивается и выворачивает на улицы города, часто останавливаясь и меняя направление, а вы понимаете, что он останавливается на огни светофоров. Наконец, фургон проезжает через какие-то огромные ворота и останавливается. Дверь открывается и вы сходите во двор штрафного батальона Киевского военного округа. Это военная тюрьма. Добро пожаловать на новое место работы.

* * *

Древний город Киев повидал многих завоевателей со всего мира, проходивших по его улицам. Некоторые из них сравнивали его с землей, другие укрепляли его, потом третьи разрушали его снова. Укрепления вокруг разоренного и выжженого Киева были возведены в последний раз в 1943 году по приказу Гитлера. Приехав в Киев, вы можете пройти по укреплениям всех веков: от бетонных дотов двадцатого века до разрушенных стен, которые построили за пятсот лет до появления здесь Бату-хана.

Место, куда вас привезли, является крепостью, построенной во времена Екатерины Великой. Она построена в юго-западной части города на вершине обрывистых холмов, покрытых древними дубами. Поблизости находятся другие форты, огромный древний монастырь и древняя крепость, в которой сейчас расположен военный госпиталь.

В течение веков на наиболее опасных подходах к городу строились военные сооружения самых разных видов — склады, казармы, штабы, и, независимо от основного замысла, они также служили в качестве укреплений. Крепость, в которую мы приехали, также служит двум замыслам: в качестве казармы на 500–700 солдат, и в качестве форта. Округлая по контуру, в ее внешних стенах имеются только узкие щели и широкие амбразуры для ружей. Сейчас они все заложены, и только оставшиеся окна смотрят во внутренний двор. У крепости только один вход — хорошо охраняемый туннель через мощные стены. Вокруг крепости была добавлена кирпичная стена. Снаружи она выглядит как высокая кирпичная стена на узком основании, с еще одной кирпичной стеной, выше первой, позади нее.

Как внутренний, так и наружный дворы крепости поделены на многочисленные секторы и маленькие дворики, разделенные небольшими стенами и настоящими джунглями колючей проволоки. Секторы имеют свои странные таблички: многие разделены так, что никто не в состоянии понять какую-либо логику в этом. Отсутсвие всякой системы способствует секретности, окружающей это учреждение.

Здесь, в штрафном батальоне, находятся три роты отбывающих наказание и одна рота охраны. Люди из роты охраны имеют крайне слабое представление относительно тех, кто и почему посещает батальон. Они имеют лишь инструкции, которые должны выполняться: отбывающие наказание люди должны находиться только во внутреннем дворе в определенных секторах; офицеры, у которых в пропуске стоит треугольная печать, могут входить в другие определенные секторы; офицерам с маленькой звездочкой, отпечатанной на их пропусках, позволяется входить в другие секторы и так далее.

Кроме офицеров штрафного батальона, частыми посетителями форта являются офицеры военной прокуратуры, военной комендатуры города и офицеры из управления командования: следователи, юристы. Здесь же, в сторонке, есть сектор и для вас. Разведывательный пункт спецназа не имеет никакой связи со всем остальным в штрафном батальоне. Но если он будет расположен отдельно в каком-то здании, то раньше или позже окружающие обратят внимание на подозрительное поведение людей, занимающих это здание. Здесь же, в штрафном батальоне, вы укрыты от любопытных глаз.

Разведывательный пункт спецназа является небольшой военной единицей, возглавляемой подполковником, который имеет в подчинении несколько офицеров, закончивших Военно-дипломатическую Академию, и несколько сержантов и рядовых, которые выполняют обслуживающие функции не имея никакого представления (или правильного представления) о том, чем заняты офицеры. Офицеры штрафного батальона или те, которые посещают этот батальон, и не подумают спросить о том, что происходит в вашем секторе. Много лет назад один из ваших предшественников позволил себе роскошь «неосторожного разговора», что закончилось тем, что на него подали групповой донос прямо командующему округом, с последующим расследованием случаев коррупции среди старших офицеров. Этого достаточно, чтобы быть уверенным, что с вами будут обходиться с уважением и не зададут больше ни одного вопроса.

В расположении спецназовского пункта в штрафном батальоне есть множество преимуществ: за такими огромными стенами командование может быть уверенным, что ваши документы не будут сожжены или потеряны вследствие случайности; он находится под строжайшей охраной с дюжиной сторожевых собак и пулеметами, установленными на башнях, чтобы охранять ваше спокойствие; никакой посторонний интерес относительно того, что происходит внутри этих стен, никогда не получит прямого ответа; отдельная организация не привлекает внимание высокопоставленных советских военных руководителей, которые не подозревают о ГРУ и спецназе; а если даже кто-то со стороны и подозревает вас в чем-то, то он не может отличить офицеров спецназа от других офицеров, посещающих эту старую крепость.

Спецназ имеет в своем распоряжении несколько тюремных фургонов, совершенно одинаковых с теми, которые принадлежат штрафному батальону, и со сходными номерами. Они очень удобны для перевозок любых интересующих нас людей в любое время внутрь крепости и из нее. Что хорошо в тюремных фургонах, так это то, что ни посетитель, ни сторонний наблюдатель не могут установить, где находится пункт спецназа. Посетителя можно пригласить в любое хорошо охраняемое место, где обычно находится множество людей (штабы, кабинет командующего, милицейский участок) и после этого секретно доставить в закрытом фургоне в старую крепость, а затем вернуть его тем же способом, так что он затеряется в толпе. К счастью таких фортов в округе несколько.

Штрафной батальон, попросту — военная тюрьма, является любимым местом для сокрытия ГРУ своих подразделений. Есть и другие виды маскировки — конструкторское бюро, ракетные базы, узлы связи, но у них всегда есть одна характерная черта — небольшая секретная организация укрывается внутри большого, тщательно охраняемого военного учреждения.

Вдобавок к этим главным помещениям, где содержатся сейфы, наполненные секретными бумагами, разведывательный пункт спецназа имеет несколько конспиративных квартир и небольших домов на окраинах города.

Оказавшись в месте, которое я описал, вы встречены грустным подполковником, который, вероятно, провел всю свою трудовую жизнь на этой работе. Он отдает вам короткий приказ:

— Вы носите форму только внутри этого форта или если вас вызовут в штаб округа. В остальное время вы одеваете гражданскую одежду.

— Понял, товарищ подполковник.

— Но здесь, в крепости, вам делать нечего, тем более в штабе. Это мое место, а не ваше. Мне не нужны бюрократы. Мне нужны охотники. Идите и возвращайтесь через месяц с материалом о хорошем иностранном улове.

— Есть.

— Вам известны территории, на которых наш округ будет вести боевые действия в случае войны?

— Так точно.

— Хорошо, мне там нужен еще один агент, который сможет встретиться с группой спецназа при любых обстоятельствах. Я даю вам месяц срока, поскольку вы только начинаете свою службу, но этот срок позже будет более жестким. Можете идти, и помните, что у вас в Киеве множество соперников: ваши друзья, которые уже работают в разведывательном пункте, вероятно, активно действуют в городе, КГБ тоже в деле, и кто знает, кто еще занимается здесь вербовкой. И запомните: ошибиться в нашем деле вы сможете только один раз. Я никогда не пропущу ошибки, особенно со стороны спецназа. В военное время вас расстреляют. В мирное время за ошибку вас посадят в тюрьму. Знаете, в какую?

* * *

Таким был Киев до Чернобыльской аварии. Столетиями варвары из многих стран Азии и Европы старались, что есть сил, чтобы разрушить мой великий город, но никто не нанес ему такого вреда, как коммунисты. История атомной энергетики в Советском Союзе очень длинная, это история преступлений. Отцом-основателем создания атомной энергетики был Лаврентий Берия, всесильный шеф секретной полиции и, как стало очевидным позже, один из величайших преступников двадцатого века. Большинство советских министров, разработчиков и инженеров, связанных с созданием атомной энергетики, сидели в тюрьмах, и не только во времена Сталина. Все атомные предприятия построены трудом заключенных. Я лично видел тысячи осужденных, работающих на урановых шахтах Кировоградской области (см. Суворов, Аквариум). У осужденных не было абсолютно никаких шансов вернуться к хорошей квалифицированной работе.

Раньше или позже это должно было закончиться катастрофой. Газета «Литературная Украина» (27 марта 1986) сообщила о преступном отношении при конструкторских работах, об использовании дефективных материалов и устаревшей технологии в Чернобыле. Газета предупреждала, что несколько поколений людей будут расплачиваться за безответственное отношение тех, кто занимался строительством. Но никто не обратил внимания на эту статью или другие, подобные ей; месяцем позже разразилась катастрофа.