Глава 4.

Сколько миллиметров фашистского меча выковали в СССР

В 1922 году в издательстве «Советская Россия» из печати вышла книга: Ю. Л. Дьяков, Т. С. Бушуева. «Фашистский меч ковался в СССР. Красная армия и рейхсвер. Тайное сотрудничество». Эта книга является сборником всех материалов о тайном военном сотрудничестве Советской России и Германии в период с 1922 по 1933 год.

Резун восторженно пишет:

«Два выдающихся российских историка Юрий Леонидович Дьяков и Татьяна Семеновна Бушуева опубликовали книгу потрясающей силы «Фашистский меч ковался в СССР». Какое емкое и звучное название! Уже в названии содержится все. Почти четыреста страниц — неотразимые доказательства: Сталин готовил Германию к войне. Без сталинской помощи Германия не смогла вооружиться, разгромить Европу и напасть на СССР... Книга Дьякова и Бушуевой хороша тем, что заставляет думать. Закроешь книгу на последней странице, отложишь, а названия не забыть».

* * *

Как известно, самая большая ложь — неправильно понятая правда. [70]

Сначала о той правде, из которой выросла ложь. Первый прорыв Советской России на международную арену произошел в 1922 году. На Генуэзской конференции, по выражению тогдашнего наркома иностранных дел Чичерина, было «два козла отпущения» — Германия и Советская Россия. Союзники драли с них по три шкуры: с Германии — репарации, а с Советской России — царские долги и компенсацию за национализацию. В итоге европейские изгои, которым стало невмоготу, заключили «Раппальский договор». Следом за ним последовало секретное (временное) соглашение о сотрудничестве вооруженных сил Германии и Советской России: рейхсвера и Красной армии.

Временное соглашение было заключено 10 августа 1922г.

Германский рейхсвер получил право создавать на советской территории военные объекты для проведения испытаний техники, накопления тактического опыта и обучения личного состава тех родов войск, которые Германии запретил Версаль.

Советская сторона взамен получала ежегодное материальное вознаграждение за использование этих объектов немцами и право участия в военно-технических разработках и испытаниях.

Летом 1923 года была определена сумма для оплаты и финансирования военных расходов в СССР. Она составила 75 млн. марок. Однако 30 июля 1923 г. тогдашний канцлер Германии В. Куно подтвердил выделение 35 млн. марок, оставляя 40 млн. для дальнейших переговоров.

Всего на территории Советского Союза немцами было создано три объекта:

- авиационная школа «Липецк» в Липецке,

- танковая школа в Казани — «Кама»;

- предприятие по совместным химическим опытам (расходы оплачиваются рейхсвером и [71] Красной Армией из расчета 50 на 50) в самарской области — «Томка».

Время работы этих объектов и результаты:

1. В школе «Липецк» занятия начались в 1927 г. В течение 1927-1928 гг, обучение прошли 20 летчиков и 24 летчика-наблюдателя. В 1931 г. обучался 21 человек. Объект был ликвидирован 15 августа 1933 года. За все время действия данного объекта на нем прошли боевую подготовку не более 120-130 немецких пилотов. Все самолеты были немецкие, устаревших конструкций.

2. Школа «Кама» начала работать с весны 1929 г. В ней одновременно обучалось не более 12 человек. Танки так же были немецкими. Закрылась школа 20 июня 1933 г. За все время функционирования школы подготовлено 30 немецких офицеров.

3. Предприятие «Томка» функционировало в период с 1927 по 1933 г. 26 июля 1933 г. оно было ликвидировано. Продукция данного предприятия в ходе войны не была востребована. И не потому, что немцы не хотели развязать химическую войну, а потому, что им это было невыгодно. Авиация союзников залила бы отравляющими веществами германские города, а русские «катюши» залили бы отравляющими веществами сухопутные войска вермахта.

В целом хронология советско-германского сотрудничества выглядела в 1933 г. следующим образом.

Конец июня 1933 г. Приказ Курта фон Хаммерштейна-Экворда (ученик Секта и ближайший друг Шлейхера, позже убитого эсэсовцами во время «Ночи длинных ножей») о ликвидации Липецкой летной школы. Тогда же Шнитман сообщил, что советские офицеры впредь не будут принимать участия в маневрах рейхсвера.

3 августа Хартман известил руководителя Отдела внешних связей РККА Смагина, что и немецкие офицеры не приедут на летние маневры РККА. [72]

11 августа появилась директива Ворошилова о ликвидации всех немецких структурных подразделений на территории СССР.

22 августа последняя группа немецких летчиков покинула Липецк.

15 сентября закрылись последние немецкие станции.

21 сентября из Ленинграда в Штеттин отправился последний транспорт, вывозивший немецкое оборудование и специалистов.

Ноябрь 1933 г. Хаммерштейн-Экворд заявил, что не желает участвовать в войне против русских.

Таким образом, можно подвести первые итоги. Вклад расположенных на территории СССР немецких объектов в создание «фашистского меча»: 120 — 130 летчиков, обученных на устаревших немецких самолетах, и 30 офицеров-танкистов, подготовленных с помощью немецких же танков. Так как в СССР в те годы имелся только 1 (один) танковый полк и 6 автоброневых дивизионов. В целом вся советская бронетехника состояла из 90 танков — трофейные тихоходные «Рикардо», «Тейлор» и «Рено» (MkV, Mk.A и FT17 соответственно). Все эти танки были 1917 года выпуска.

В целом расходы на строительство трех объектов составили около 5 млн. марок. О сумме, выплаченной рейхсвером за использование территории СССР, в книге Дьякова и Бушуевой не сообщается.

Помимо выплат, советская сторона получала право обучать такое же количество своих военнослужащих. В связи с этим авторы книги отмечают: «Однако этот меч был обоюдоострым и ковался обоими тоталитарными государствами: «сталинским» СССР и фашистской Германией. В годы второй мировой войны он, подобно бумерангу, обрушился в конечном счете и на народы СССР, и на народы Германии». [73]

Теперь разберемся с вопросом, какие же побуждения толкнули Германию и Советский Союз на заключение такого соглашения? На этот вопрос относительно Германии ответил Ворошилов 12 марта 1933 г.:

«...мы никогда не забываем, что рейхсвер с нами «дружит» (в душе ненавидя нас) лишь в силу создавшихся условий, в силу необходимости иметь «отдушину» на Востоке, иметь хоть какой-нибудь козырь, чем пугать Европу...» Мнение Ворошилова подтверждается и сведениями, полученными японским посольством в Берлине: «Германское правительство запросом своих заграничных представителей выяснило, что исключительно ориентирование на Запад не ведет к предполагаемым целям, и что Германия, безусловно, в той или иной форме должна полностью сохранять свои отношения с СССР, и что именно эти отношения служат главным козырем Германии в области западной политики».

Отвечая на вопрос, почему соглашение заключил Советский Союз, один из исполнителей соглашения — Уборевич — в 1925 г. писал:

«Немцы являются для нас единственной пока отдушиной, через которую мы можем изучать достижения в военном деле за границей, притом из армии, в целом ряде вопросов имеющей весьма интересные достижения... Сейчас центр тяжести нам необходимо перенести на использование технических достижений немцев... научиться строить и применять новейшие средства борьбы: танки, улучшения в авиации, противотанковые мины, средства связи и т. д... Немецкие специалисты, в том числе и военного дела, стоят неизмеримо выше нас...»

Не менее важными были и соображения о развитии с помощью Германии военной промышленности Советского Союза.

Советская сторона получила начальное развитие военной промышленности и такое же, как у [74] немцев, количество военных специалистов по авиации и танкам.

Цитата из доклада американского посла Додда:

«Германия должна сохранять свои отношения с Советским Союзом до тех пор, пока ее собственным интересам угрожает дружба между Францией и Польшей... Тем временем секретный советско-германский договор, по условиям которого в СССР было построено некоторое число германских авиационных заводов и фабрик оружия, находящихся под германским управлением, остается в силе...»

Особо в данном случае следует отметить соглашение с фирмой «Юнкере». 15 марта 1922 г. было заключено соглашение. Германская сторона выделила «Юнкерсу» капитал в 600 млн. марок. Советская сторона предоставляла ему право на постройку и оборудование авиазаводов в Филях(Москва) и в Харькове для производства самолетов и авиамоторов.

Кроме того, что каждая из сторон от секретного соглашения получила свою выгоду, германская сторона получила ослабление Версальского договора. Когда министр иностранных дел Германии [75] Г.Штреземан «разоблачил» секретный договор с СССР и о нем в 1926 году появились сообщения в печати, то никаких санкций против Германии за это нарушение Версальского договора не последовало. Скорее наоборот, начался период смягчения некоторых его положений. Офицеры рейхсвера были даже допущены в арсеналы США, на танковые маневры в Англии и на полигоны в Чехословакии.

Уже упомянутый И. Уборевич в январе 1929 г. писал об этом так:

«...У меня имеется целый ряд фактов — заявлений отдельных офицеров, что немецкие офицеры имели длительный доступ в Америке для изучения постановки химического дела в Эдживском арсенале (1927), для изучения самых последних образцов танков осенью 1928 г. и для изучения всех военных учреждений во время командировки осенью 1927 г. в Америку генерала Хайе. Таким образом, нужно фиксировать, что достижения американской военной техники в широких размерах доступны рейхсверу. Следующим источником следует считать Англию, куда немецкие офицеры имеют доступ и к танковым маневрам, и к авиационным. Неплохое отношение по вопросам технического изучения военного дела у немцев и с Чехословакией».

На основании выше приведенных фактов можно сказать, что меч, выкованный в результате секретного соглашения сталинским СССР, оказался значительно большим, чем меч фашистской Германии. Поэтому к заявлению авторов книги: «Германские наступательные вооруженные силы — вермахт — во многом были вскормлены под покровом глубочайшей секретности и при полном согласии и поддержке советского правительства. Фашистский меч, занесенный над миром, ковался, как это ни прискорбно, и на советской земле», — необходимо обязательно добавить, что при этой «ковке» гитлеровского меча был выкован, причем значительно [76] больший, сталинский меч. Что же касается словосочетания «во многом» то оно просто не уместно, т. к. фашистский меч в основном был выкован в Германии уже после прихода к власти Гитлера, т. е. в период 1933-1939 гг., когда секретное соглашение прекратило свое действие.

* * *

Книгу о том, как Сталин создал Гитлера, Резун так и не написал, хотя с момента заявления прошло больше 15 лет. Очередной ложью оказывается и его «более мягкое» утверждение: «Это Сталин помогал привести Гитлера к власти...» Это утверждение «аквариумист» постулирует следующим образом:

«В конце 1932 года партия Гитлера попала в беду. Поэтому Гитлера спас товарищ Сталин... Товарищ Сталин не только спас Гитлера, но и вручил ему ключи от власти». На выборах в декабре 1932 партия Гитлера получила 43 % голосов, социал-демократы и коммунисты — вместе 49 % голосов... В этой ситуации судьба Германии, Европы и всего мира оказалась в руках меньшинства — в руках германских коммунистов. Поддержат коммунисты социал-демократов — и гитлеризм рухнет и больше никогда не поднимется. А если коммунисты поддержат гитлеровцев, рухнет социал-демократия».

И далее Резун пишет:

«...Без государственной власти Гитлер не стоил ничего. Все преступления стали возможными только потому, что Гитлер получил власть — в частном порядке концлагерь не построишь. Как же этот мерзавец, этот подлец, этот выродок оказался у власти?»

На этот вопрос Резун отвечает следующим образом:

«После выборов 49 % были разделены на социал-демократов и коммунистов. Вместе — сила, порознь слабость. Ни коммунисты, ни социал-демократы [77] в отдельности не имели 43% голосов. Их имел Гитлер. И он победил. И все долги списали. Вот тут и надо искать истоки второй мировой войны».

Здесь Резун сознательно пишет заведомую ложь: ведь не может человек, окончивший академию ГРУ, не уметь считать хотя бы до 100. Действительно, даже если бы коммунисты и социал-демократы выступили одним блоком, у них было бы только 49 % голосов. Но 49 % + 43 % = 92 %! А у кого же были оставшиеся 8 % голосов? Они были у буржуазных партий.

Именно с представителем этих партий, недавним рейхсканцлером Папеном и кельнским банкиром бароном Куртом фон Шредером тайно встретился Гитлер 4 января 1933 г. на вилле Шредера. (Эта встреча стала достоянием учебников истории.) Именно на этой встрече была заключена сделка между Гитлером и Папеном со Шредером, позволившая нацистам беспрепятственно законным путем прийти к власти, ибо 43 % голосов плюс 8 % голосов = 51% голосов, то есть большинство в рейхстаге, проголосовавшее за приход Гитлера к власти.

Заметим, что на этой встрече Шредер представлял не только себя, но и крупнейших немецких предпринимателей и банкиров, вместе с которыми он 19 ноября 1932 г. вручил президенту Гинденбургу петицию. В ней содержалось требование передачи власти Гитлеру. Как подсчитано, эти предприниматели и банкиры представляли собой акционерный капитал, равный 1,5 миллиарда марок из общего капитала акционерных немецких обществ в 2,2 миллиарда марок.

В январе 1933 г. Гитлер стал рейхсканцлером, а 23 марта того же года, после поджога здания рейхстага, в котором были обвинены коммунисты, получил диктаторские полномочия.

Вот выдержки из ведомости выплат концерна «ИГ Фарбен» в кассу нацистской партии, подтвержденной [78] под присягой одним из его руководящих деятелей Г.Бёсслером в Нюрнберге:

В целом за годы нацистского режима монополия «ИГ Фарбен» внесла в кассы НСДАП не более миллиарда марок.

* * *

4 августа 1933 года на прием к Гитлеру прибыла первая делегация крупных дельцов из США. Это была делегация ИТТ в составе полковника Бенна и уполномоченного ИТТ в Германии м-ра Генри Манна. Протокол этой беседы не публиковался и до сих пор не обнаружен.

Открытое вооружение Германии началось в марте 1935 года после введения всеобщей воинской повинности [79]. 18 июня того же года было заключено но- вое соглашение по флоту между Великобританией и Германией. Суть предыдущего сводилась к следующему: в 1922 г. в Вашингтоне было установлено такое соотношение сил по флоту: США, Великобритания, Япония, Франция и Италия соответственно: 5:5:3:1.75:1.75, а Германия в нем не фигурировала вовсе. Однако в 1935 году английские политики разрешили нацистам иметь по квоте военно-морских сил 35 % от их собственного флота и 100 % от их подводного флота (это было в несколько раз больше квоты установленной, например, для Франции).

Получивший в 1935 году аудиенцию у Гитлера крупнейший английский историк А. Тойнби писал, что «Гитлер старался его всячески «очаровать» и даже голос его был непривычно мягок. Но лишь только слово «Россия» слетало с его губ, как голос становился грубым, и он начинал хрипло кричать. Приступы русофобской хрипоты напоминали мне реакцию обезьяны, которая была в моем детстве развлечением в лондонском зоопарке. Обычно эта обезьяна вела себя миролюбиво, но когда где-то в пределах ее слышимости произносили слово «полицейский», она сразу же впадала в ярость и начинала испускать непонятные громкие возгласы. [80] Больным местом в душе этой обезьяны, очевидно, было слово «полицейский», в душе у Гитлера это место занимало слово «Россия».

Чтобы «приступы русофобской хрипоты» не оставили Гитлера, заокеанские хозяева корпораций США поставили на широкую ногу снабжение своих «партнеров по военному бизнесу» в нацистской Германии боевой техникой, дефицитным стратегическим сырьем и новейшими технологиями, в которых крайне нуждались важнейшие отрасли химической промышленности Германии.

В предвоенные годы темпы экономического развития СССР были в 6 раз (!) выше, чем в стремительно развивавшейся Японии. За тот же период спад производства в США составил более 25%. Поэтому война в Европе была не только явно выгодна, но и необходима США.

Создание топливной базы для авиации и бронетанковых войск фашистов осуществлялось при активном участии компании «Стандард ойл оф Нью-Джерси», входящей в финансово-промышленную группу Рокфеллеров. К началу войны эта компания создаст в Германии запасы высококачественного авиабензина на сумму почти в 20 млн. долларов, а связанный с ней техасский нефтяной магнат Уильям Р.Дэвис построит для нацистов в Гамбурге крупнейший нефтеперегонный завод и даже станет официальным поставщиком немецкого военноморского флота.

Даже после объявления войны будут продолжать действовать соглашения между финансово-промышленными группами США и Германии: рокфеллеровским нефтяным трестом «Стандард ойл» и химконцерном «Дюпон де Немур», с одной стороны, и крупнейшим германским военно-химическим концерном «ИГ Фарбиндустри» — с другой стороны; моргановским трестом «Дженерал электрик» и германской «АЭГ» и «Крупп», моргановской [81] «Юнайтед стейтс стил корпорейшн», мелоновской «Бетихем стил» и германскими металлургическими концернами во главе с «Ферайнигтештадьверне»; мелоновской «Алюминиум компани оф Америка» и «Феранигте алюминий» и т. д.

Огромную помощь в вооружении нацистов также оказывали: связанный с кланом Рокфеллеров «Чейз нэйшл бэнк», компании-гиганты «Интэрнешнл телефон энд телеграф» (членом совета директоров и держателем акций которой был руко- водитель нацистской разведки В. Шелленберг{4}), «Дженерал моторе», «Форд Мотор» и др.

Компания «Форд Мотор» помогала обеспечить фашистской Германии доступ к стратегическому сырью, за что ее глава Г. Форд в 1938 г. принял высшую награду «третьего рейха», которой был удостоен иностранец, — Большой крест немецкого Орла. «Генри Форд — источник моего вдохновения» — заявлял Гитлер, объясняя, почему он держит рядом со своим рабочим столом портрет главы американских «антисемитов». Месяц спустя ту же награду получит Джеймс Муни, исполнительный директор компании «Дженерал моторе», поддержавший фашистскую оккупацию Чехословакии и предоставивший новые технологии производства топлива.

* * *

Если в свое время родился лозунг: «Что хорошо для «Дженерал моторc», то хорошо для Соединенных Штатов», то Слоан, Бенн, Дэвис и иже с ними предлагали новый вариант: «Что хорошо для Гитлера, то хорошо для американского бизнеса». [82]

Когда после войны американские историки и экономисты стали подсчитывать, какова же была доля американского делового мира в материальном обеспечении гитлеровской агрессии, цифры оказались сногсшибательными:

- американские заводы в Германии («Опель», «Форд») произвели для вермахта 90% грузовиков грузоподъемностью до 3 тонн;

- те же заводы выпустили для вермахта 70% тяжелых грузовиков;

- 50% двигателей для самолетов «Ю-88» были произведены фирмой «Опель»;

- эта же фирма выпустила двигатели для первого реактивного самолета «Ме-262»;

- дирекция «Опеля», назначенная руководством «Дженерал моторc», действовала во все время войны и тогда, когда США объявили войну Германии. (И после сохранились технические и организационные контакты между «Опелем» и [83] «Дженерал моторс», которые осуществлялись через Швейцарию.)

Тем не менее, Резун сочинил целый панегирик «книге потрясающей силы», которая «доказывает» что и СССР «ковал фашистский меч». Видимо, он серьезно считает, что без 30 офицеров-танкистов и 120 летчиков, подготовленных за 11 лет действия соглашения при затрате 35 млн. марок, «Германия не смогла бы вооружиться, разгромив Европу, и напасть на СССР». Разумеется, нет. Весь его восторженный отзыв о книге Дьякова и Бушуевой преследует цель подогнать «документальную основу» под ложь «Ледокола».

Резун:

«Сталин предоставил германским командирам все то, что они не имели права иметь: танки, тяжелую артиллерию, боевые самолеты...»

Ничего подобного в книге «выдающихся российских историков» не утверждается. Наоборот, особо подчеркивается, что танки были немецкие, самолеты тоже немецкие и «устаревших конструкций», а о тяжелой артиллерии даже не упоминается.

«Сталин выделил германским командирам учебные классы, полигоны, стрельбища».

Это утверждение Резуна — явная ложь. Согласно книге Бушуевой и Дьякова, все объекты создавались и оборудовались немцами и на немецкие деньги.

«Сталин открыл доступ германским командирам на самые мощные в мире танковые заводы: смотрите, запоминайте, перенимайте».

Впрочем, эту ложь Резун опроверг сам:

«Советский нарком черной металлургии И. Ф. Тевосян посетил немецкие танковые заводы в мае 1941 г., и ему было показано все (узнав, что в Германии нет танков с противоснарядным бронированием, нет танков с дизельными двигателями, нет танков с широкими [84] гусеницами, нет танков с мощными пушками, — Тевосян отказывался этому верить)».

Об этом эпизоде Г. Гудериан («Воспоминания солдата», с. 193) пишет, что «они сделали вывод: кажется, сами русские уже обладают более тяжелыми и совершенными танками, чем мы».

«В 1933 г. германский полковник Гейнц Гудериан посетил советский паровозостроительный завод в Харькове. Гудериан свидетельствует, что кроме паровозов завод выпускал побочную продукцию — танки. Количество выпускаемых танков — 22 в день.»

В книге «Фашистский меч...» пунктуально приводятся фамилии всех немецких офицеров, посещавших СССР. Приведена даже фамилия немецкого капитана, посетившего Харьковский тракторный завод в 1933 году. Однако фамилии Гудериана нет. Сам Гудериан о выпуске танков в СССР пишет так: «Еще в 1933 г. я знал, что единственный русский танковый завод выпускал в день 22 машины типа «кристи русский».

«Сталин с какой-то целью не жалеет средств, сил и времени на возрождение германской мощи» — гласит «Ледокол». Не знаю, как насчет сил и времени, а вот средств Сталин, согласно книге, никаких не тратил. Скорее наоборот.

* * *

Авторы книги «Фашистский меч ковался в СССР», смущенные, по всей видимости, незначительными (мягко говоря) результатами действий секретного германо-советского соглашения, оценили его следующим образом: тот опыт и те люди, которые прошли учебу на созданных немцами объектах, были «затравкой создания фашистского меча». Они аргументируют это следующим образом:

«Ведь действительно в течение 6 лет (с 1933 по 1939 г.) «из ничего» создать сильный военно- [85] воздушный флот и самое мощное на тот период танковое вооружение было не по плечу даже гению в области строительства вооруженных сил».

Однако результаты действия секретного соглашения не могут претендовать даже на роль затравки, так как уже с 1926 г. Германия начала создавать свою военную промышленность. Это подтверждает доклад, сделанный в 1926 г. Уншлихтом:

«За последнее время заинтересованность Германии в СССР как в военной базе постепенно уменьшается. Имеется стремление Германии использовать все послабления союзников для создания собственной военной промышленности».

* * *

Ну и, наконец, разберемся с вопросом, кто и где ковал фашистский меч.

К началу войны против СССР страны — гитлеровские сателлиты — выплавляли 16 миллионов тонн стали в год, присовокупив их к своей собственной выплавке, немцы имели ежегодно около 32 миллионов тонн, а СССР — лишь 18,3 миллиона.

В целом к моменту агрессии Германия располагала мощностями по производству металла, электроэнергии и добыче угля, примерно в 2-2,5 раза превосходившими мощности «Советов».

Никакого недостатка, допустим, в оснащении своих войск немцы не могли испытывать хотя бы уже потому, что к собственным ресурсам они имели возможность приплюсовать оружие, боеприпасы и все материально-техническое снаряжение 30 чехословацких, 92 французских, 12 английских, 22 бельгийских, 18 голландских и 6 норвежских разоруженных ими дивизий. Вот такой она тогда была, эта «маленькая Германия Гитлера».

«Разоблачая» советско-германские отношения в сфере сырьевых поставок, Резун «забывает», что [86] с сентября 1939 года в Европе шла война, а англичане с французами были вынуждены аннулировать те заказы, которые у них сделал Советский Союз. Причем это было одновременно и политическое решение, диктовавшееся необходимостью экономической мобилизации. Естественно, Москва вынуждена была на это реагировать, искать других поставщиков.

Кремль вел себя в высшей степени прагматично. Если взять номенклатуру взаимных поставок, то мы увидим, что из Германии ввозились главным образом товары длительного пользования: станки, технические запчасти, различные технологии. В свою очередь мы поставляли в основном сырье. И наши поставки соответствовали всего 6-7% германского торгового оборота.

Одно из донесений на имя Сталина, под грифом «Совершенно секретно», гласило: «из 28 основных видов сырья накануне второй мировой войны Германия имела только 7. Ввозила из США, Англии и Франции около 50% своего импорта стратегического сырья и материалов. Главным поставщиком нефтепродуктов Германии в канун войны были США».

Вот как выглядел импорт нефти Германии в 1938 г. (в миллионах немецких марок): США — 84.4, Венесуэла — 8.2, Голландская Индия — 76.8, Румыния — 36, Мексика — 119.8, Иран — 8.1.

В 1938 г. в Германию было ввезено 3 640 тыс. тонн нефти и нефтепродуктов. Из них 2 520 тонн поступило из США и Голландской Индии.

В 1940 г. Германия выплавляла, вместе с оккупированными странами, стали 31.8 млн. тонн, сама добывала 257.4 млн. тонн, а вместе с сателлитами — 439 млн. тонн.

Советский Союз соответственно 18.3 млн. тонн и 165 млн. тонн. [87]

При помощи США, Англии и Франции в короткий срок в Германии было построено более 300 крупных военных заводов.

Военное производство в Германии в 1940 г. увеличилось по сравнению с 1938 г. на две трети, а по сравнению с 1932 г. — в 22 раза.

В 1940 г. немецкая военная промышленность передала вооруженным силам (произвела за год) 9 500 самолетов, 1800 танков, 4000 орудий, 5700 пулеметов, 1 400 000 винтовок.

Монополисты США скупают акции крупнейших германских фирм и путем карательных соглашений участвуют в производстве в Германии основных стратегических материалов, поставляют Гитлеру бензин.

Из примерно 90 млрд. марок, израсходованных фашистской Германией на подготовку к войне, на сегодня большая часть это кредиты, предоставленные ей монополиями США, Англии и Франции». Следовательно, стоимость всего «фашисткого меча» можно принять равной 90 миллиардам марок.

* * *

Подводя итоги, несложно подсчитать, что из 2980 немецких танков, напавших 1 сентября 1939 г. на Польшу, 1 (один) был выкован в СССР. [88]