Русское войско в период иностранной военной интервенции и крестьянской войны начала XVII в.
Начало XVII в. в истории Русского государства ознаменовалось крупными событиями. Ожесточенная классовая борьба, вызванная усилением феодально-крепостнического гнета, вылилась в крестьянскую антифеодальную войну. Выдающимся руководителем крестьянской войны, охватившей огромный район Русского государства — от Путивля до Волоколамска, от Стародуба до Астрахани, стал Иван Исаевич Болотников (год рождения неизвестен, умер в 1608 г).
Польские и шведские феодалы решили воспользоваться внутренними осложнениями в Русском государстве, захватили часть русских земель и пытались ликвидировать самостоятельность Русского государства. Боярско-дворянское правительство, опираясь на вооруженную силу, жестоко расправилось с восставшими, иностранным же захватчикам достаточного вооруженного сопротивления оказано не было. И только мощное народное освободительное движение под руководством К. Минина и Д. Пожарского спасло русскую землю от иноземного порабощения и ликвидировало иностранную военную интервенцию.
Военную интервенцию начала польская шляхта. В начале интервенции шляхта не решилась выступить открыто и засылала в Россию авантюристов-самозванцев, претендовавших под именем погибшего, царевича Димитрия (сына Ивана Грозного) на русский престол. Первый самозванец [107] (Лжедимитрий I) появился на русской границе с четырехтысячным отрядом польских шляхтичей и их гайдуков в октябре 1604 г. Пограничные города — Чернигов, Путивль, Рыльск, Севск и др. — ввиду малочисленности в этих городах ратных людей не могли оказать самозванцу серьезного сопротивления.
Войско царя Бориса Годунова {103}, состоявшее из трех полков, находилось в это время у Брянска. Воевода этого войска Д. Шуйский, считая, что ратных людей у него недостаточно, не решался выступить против самозванца. Для борьбы с самозванцем московское правительство собрало новое войско из пяти полков с артиллерией, общей численностью в 40–50 тыс. человек во главе с воеводой Ф. И. Мстиславским.
18 декабря Мстиславский подошел к Новгород-Северскому. Самозванец, имея около 15 тыс. человек, 21 декабря напал на царское войско и нанес ему поражение.
На помощь Мстиславскому царь Борис послал воеводу В. И. Шуйского с московскими дворянами и другими ратными людьми. Численность царского войска достигала 60 тыс. человек, у Лжедимитрия было приблизительно 23 тыс. человек. В сражении под Добрыничами в январе 1605 г. войско самозванца было наголову разбито.
Сражение под Добрыничами вошло в историю военного искусства как пример применения русскими войсками линейного боевого порядка и линейной тактики, как выдающийся образец умелого использования ружейного огня. Русская пехота (стрельцы), расположенная в линию, вела оборонительный бой, а затем принимала участие в окружении и разгроме неприятеля.
Сражение под Добрыничами, закончившееся полным поражением войск Лжедимитрия, является крупным тактическим успехом.
Царские воеводы не использовали до конца своей победы. Тактическое преследование не переросло в стратегическое. И это дало возможность Лжедимитрию вскоре снова приступить к военным действиям.
Лжедимитрий бежал из Севска и заперся со своим войском в Путивле. Воеводы Мстиславский и Шуйский, [108] преследуя самозванца, начали осаду Рыльска, но безуспешно. Борис Годунов, недовольный бездеятельностью воевод, требовал от них решительных действий. Побуждаемые царем, воеводы начали осаду г. Кромы. Осада продолжалась около трех месяцев и опять результатов не имела. Русское поместное войско начало разваливаться, дворяне и дети боярские разбегались по домам.
В середине апреля 1605 г. внезапно умер Борис Годунов, преемником которого остался его сын Федор. Смерть Бориса Годунова облегчила самозванцу победу. Под Кромами часть царского войска во главе с Петром Басмановым перешла на сторону Лжедимитрия. Путь на Москву был открыт. 20 июня 1605 г. ставленник интервентов вступил в Москву.
Капитуляция царского войска под Кромами лишь завершила процесс разложения войска.
Причины указанного явления нужно искать в том, что дворянское ополчение находилось в постоянной тревоге за свой тыл. Восстание крестьян и холопов под предводительством Хлопка в 1603 г. было началом крестьянской войны. Хотя это восстание было подавлено, борьба крестьян продолжалась. Дворяне и дети боярские, находившиеся в войске в составе дворянского ополчения, не были уверены в целости своих поместий и вотчин. Они бежали из войска в свои имения или переходили на сторону противника в надежде, что самозванец сумеет подавить народное движение.
Классовые интересы оказались на первом месте, и дворяне отказывались вести борьбу с интервентами.
Но в составе войска были, кроме дворян и детей боярских, также и приборные служилые люди. Эта часть войска оказалась более устойчивой. По свидетельству источников, под Кромами после бегства дворян и детей боярских в войске остались «ратные люди северских городов, стрельцы, казаки (вероятно, городовые) и черные люди» {104}.
Особого внимания заслуживает поведение стрельцов. Длительная оборона Новгород-Северского объясняется присутствием в составе гарнизона города стрельцов, особенно московских, которых привел с собой воевода Басманов. Сопротивление отрядам самозванца у Серпухова оказали также стрельцы. В борьбе с интервенцией стрелецкие отряды оказались устойчивее дворянского ополчения. Однако стрельцы и другие ратные люди по «прибору», рассеянные по русским городам, не имели решающего значения в войске. [109] Основу русского войска в этот период составляло дворянское ополчение. Это ополчение и определило поведение войска в борьбе с интервенцией.
17 мая 1606 г. в Москве началось народное восстание против насилия иноземцев, прибывших с самозванцем. Самозванец был убит; царем стал боярин Василий Шуйский (1606–1610 гг.). В царствование Василия Шуйского непрерывно вспыхивали восстания крестьян. В 1606 г. началось одно из самых крупных крестьянских восстаний — восстание под предводительством Болотникова.
Восстание имело ярко выраженный антифеодальный характер. Вокруг Болотникова объединились крестьяне, холопы и посадские люди; в некоторых городах к восставшим примкнули стрельцы и казаки.
Из Путивля, центра восстания, Болотников двинулся к Кромам. Войско царя Шуйского под командованием воеводы Ю. Н. Трубецкого, потерпев под Кронами поражение, отступило к Орлу. В рядах царского войска началось разложение. Посланный под Елец воевода И. М. Воротынский с ратными людьми, узнав о поражении войска под Кромами, отошел к Туле.
К восставшим крестьянам и холопам пристали мелкопоместные и беспоместные дети боярские украинных {105} городов, недовольные боярским царем, во главе с воеводами П. П. Ляпуновым и И. И. Пашковым. Восставшие наступали на Москву двумя путями: Болотников от Кром подошел через Калугу и Алексин к Серпухову и овладел им, отряды детей боярских Пашкова захватили Коломну. На реке Оке произошло объединение сил Болотникова, Ляпунова и Пашкова. Объединенное ополчение подошло к Москве, остановилось укрепленным лагерем в селе Коломенском и с середины октября до декабря 1606 г. держало Москву в осаде.
К восстанию северских и украинных городов примкнуло население заокских городов: Малого Ярославца, Боровска, Можайска, Ржева, Зубцова, Старицы и др. Началось восстание мордвы и других нерусских народов в Арзамасе, Алатыре, Свияжске и др. Восставшие установили связь с Путивлем и пытались овладеть Н.-Новгородом. Против боярского правительства поднялись и терские казаки. Они перебрались с Волги на Дон и из Путивля двинулись следом за Болотниковым в Тулу. Недовольство правительством, а порой и открытые выступления против него имели место в [110] Вятке, Перми, Новгороде, Пскове и других городах. Тяглое население Москвы ждало Болотникова, чтобы присоединиться к нему.
Осада Москвы поставила правительство Василия Шуйского в очень тяжелое положение. Дворяне и дети боярские разъехались из полков по домам; в распоряжении правительства не было готового к боевым действиям войска. Тем временем под Москвой началось разложение ополчения. Дворяне и дети боярские поняли, что им не по пути с крестьянами, холопами и что призывы Болотникова направлены не только против бояр, но и вообще против всех землевладельцев.
15 ноября рязанские воеводы Ляпунов и Сумбулов с дворянами и детьми боярскими перешли на сторону правительства. Эта измена внесла замешательство в ряды восставших. На помощь правительству к Москве подошли отряды дворян и детей боярских из Смоленска, Вязьмы, Дорогобужа, Серпейска и других городов. Правительство перешло от обороны к наступлению. В конце ноября Болотников потерпел под Москвой первое поражение. 2 декабря произошло решающее сражение под Коломенском. Во время боя Истома Пашков с детьми боярскими перешел на сторону правительства. Измена Пашкова деморализовала восставших. Болотников вынужден был отступить от Москвы.
Неудачной осадой Москвы закончился первый этап восстания Болотникова. Под Москвой войско Болотникова освободилось от приставших к нему классово чуждых людей (дворян и детей боярских). Теперь в войске восставших преобладали крестьяне, холопы и казаки. Изменилась и тактика Болотникова: от нападения он перешел к обороне.
Из-под Москвы Болотников с 10 тыс. человек отступил к Калуге. Отдельные отряды Болотникова заняли ряд украинных городов, в том числе Тулу. Шуйский выслал против восставших значительное войско из дворян и детей боярских с артиллерией. Главные силы этого войска во главе с боярами Ф. И. Мстиславеким и И. И. Шуйским выступили к Калуге против Болотникова. Другие отряды были посланы в Рязань и украинные города; боярину Шереметьеву поручили усмирение Астрахани;
Борьба под Калугой затянулась. Несмотря на голод и другие лишения, осажденные стойко держались всю зиму. Болотников укрепил Калугу тыном с двойным рвом и [111] выдержал осаду с 30 декабря 1606 г. по 3 мая 1607 г. Весной 1607 г. в Тулу пришел на помощь Болотникову путивльский воевода Г. П. Шаховский с казаками терскими, волжскими, донскими и другими ратными людьми. Из Тулы на помощь Болотникову был выслан сильный отряд во главе с воеводой А. Телятевским. Телятевский разбил на Пчельне воевод Василия Шуйского. На другой день Болотников сделал смелую вылазку и так перепугал царских воевод, что они, побросав оружие и все припасы, в панике отступили к Серпухову; 15 тысяч человек из царских полков перешли на сторону Болотникова. Болотников тем временем перешел в Тулу, которая стала центром борьбы.
К весенне-летней кампании силы правительства значительно возросли; к дворянам и детям боярским были присоединены служилые татары. По утверждению С. М. Соловьева, Шуйский имел до ста тысяч ратных людей. В мае 1607 г. войско выступило из Москвы на Серпухов и Каширу.
Военные действия начали повстанцы. Против полков воеводы Голицына в Кашире двинулся из Тулы Телятевский. 5 июня недалеко от Каширы на речке Восме произошло решительное сражение. Телятевский потерпел поражение и отступил в Тулу. Тула была окружена многочисленным царским войском. Осадив в Туле основные силы Болотникова, Василий Шуйский начал жестоко подавлять восстание в украинных и северских городах, отдав их на разграбление отрядам нерусских народов Поволжья. Ополчение Болотникова оказалось изолированным от других городов. Несмотря на тяжелое положение, осажденные в Туле оборонялись мужественно. Лишь после того, как город был затоплен путем устройства плотины на р. Упе, начались переговоры о сдаче.
С падением Тулы и пленением Болотникова народное восстание пошло на убыль. Но отдельные отряды крестьян и холопов, особенно в южных городах, продолжали борьбу с феодалами. Правительство Василия Шуйского жестоко расправилось с восставшими и еще более усилило крепостнический гнет.
Стихийность восстания и разрозненность действий восставших, отсутствие программы, способной объединить народные массы и повести их к определенной цели, оказали влияние и на военную сторону восстания. Различный состав войска Болотникова, измена дворян и детей боярских — все это значительно ослабило силы восставших. На стороне [112] правительства было превосходство в численности и организации вооруженных сил.
Дворянское ополчение, подавив народное восстание, вновь оказалось бессильным перед лицом внешней военной опасности.
В августе 1607 г. в Стародубе появился новый самозванец, известный среди современников под кличкой «Вор». Новый Лжедимитрий был также выдвинут польско-литовской шляхтой и опирался на нее. Отряды польских и литовских панов: Лисовского, Сапеги, Рожинского и др., составляли основную военную силу самозванца. В северских и украинных городах к ним присоединились отряды донских и запорожских казаков, а также отдельные группы служилых и тяглых людей, спасавшихся от преследования Василия Шуйского. По сведениям польских источников, в войске Лжедимитрия II было 40 тыс. поляков и большое число запорожских казаков {106}.
Не встречая серьезного сопротивления со стороны московского войска, отряды самозванца двинулись к Москве. На зимовку они остановились в Орле. Всю зиму царское войско стягивалось к Волхову, закрывающему подступы от Орла к Туле и к центральным городам. Во главе войска стоял брат царя Д. И. Шуйский. Весной 1608 г. царское войско потерпело поражение. Поляки захватили Волхов и двинулись к Москве.
Факты свидетельствуют о разложении дворянского ополчения. Так, по утверждению летописца, город Волхов сдали самозванцу дворяне. После боя с отрядами Сапеги некоторые воеводы с небольшим числом ратных людей пришли в Москву, а большинство людей «разыдошася вси по своим домам» {107}.
Василий Шуйский выслал из Москвы против самозванца новые полки во главе со своим племянником М. В. Скопиным-Шуйским. Ввиду того, что в полках снова началось разложение и некоторые воеводы (И. Катырев, Ю. Трубецкой, И. Троекуров и др.) пытались изменить царю Василию и перейти на сторону самозванца, войско было отозвано в Москву. Попытка самозванца захватить Москву не увенчалась успехом. Тогда недалеко от Москвы, около села [113] Тушино, интервенты устроили укрепленный лагерь. С целью полной изоляции Москвы войско Лжедимитрия стремилось перерезать все пути, ведущие в столицу.
Правительство Шуйского начало спешную подготовку к обороне города. Кроме ратных людей, к обороне города привлекли и городское, преимущественно посадское население. Войско Шуйского хотя и понесло большие потери в стычках под Москвой, но удержало все оборонительные рубежи. Интервенты поняли, что для быстрого захвата города у них нет достаточных сил, и стали готовиться к длительной осаде, укрепляя свой лагерь в Тушино и подбрасывая туда подкрепления. Интервенты решили осуществить полную блокаду столицы и выступили из Тушино со своими отрядами по северной дороге в обход Москвы.
В середине сентября Сапега вышел на ярославскую дорогу и осадил Троицкий монастырь. Оборона Троице-Сергиевского монастыря, продолжавшаяся почти шестнадцать месяцев, была выдающимся примером героизма русских людей, а также образцом активной защиты крепостей. Решающую роль в обороне крепости сыграли крестьяне, укрывшиеся от интервентов в монастыре.
Отряд Лисовского, заняв Дмитров и установив сношения с Тушино, двинулся на Суздаль и Шую и овладел ими. Менее успешными были действия отряда Хмелевского, который потерпел поражение под Коломной.
Оборона Москвы грозила затянуться надолго. Городовые дворяне и дети боярские, израсходовавшие свои продовольственные и фуражные запасы, стали разъезжаться из полков по домам.
После сражения 25 июня на Ходынском поле под Москвой начался открытый отъезд служилых людей из Москвы в Тушинский лагерь.
Переход дворян и детей боярских на сторону противника имел место не только под Москвой. Во многих северовосточных городах дворяне и дети боярские переходили на сторону интервентов и вместе с ними сражались против отрядов народного ополчения. Участие детей боярских южных городов в войске самозванца общеизвестно. Помещики и вотчинники метались между правительством Шуйского и интервентами в поисках более сильной защиты своих классовых интересов.
Попытка В. Шуйского поднять боеспособность войска активными действиями против интервентов, хозяйничавших вокруг Москвы, кончилась полной неудачей. [114] Малочисленность и ненадежность войска привело правительство Шуйского к мысли о найме иноземцев.
Шведское правительство внимательно следило за вторжением Речи Посполитой в Россию и, боясь усиления Польши, искало только повода, чтобы самому ввязаться в интервенцию. С этой целью шведский король еще в 1607 г. предлагал военную помощь Шуйскому, но тогда положение последнего было более устойчивым и он отказался от вмешательства Швеции. Теперь же, когда отряды Лжедимитрия стояли под Москвой, а дворяне и дети боярские разъехались по своим поместьям, Шуйский решил обратиться за помощью к шведскому королю.
По договору, заключенному в феврале 1609 г. М. В. Скопиным и секретарем шведского правительства Карлом Олусоном, правительство Шуйского нанимало на службу 2000 конных и 3000 пеших иноземных воинов. Содержание всего отряда в 5000 человек вместе с командным составом определялось договором в 100 тыс. ефимков или (по Соловьеву) в 140 тыс. рублей в месяц. После освобождения Москвы царское правительство обязывалось уплатить наемные деньги в двойном размере.
Уполномоченные Шуйского, прибывшие в Выборг в конце февраля 1609 г., заключили окончательный договор с представителями шведского правительства. По этому договору Шуйский отказывался за себя и своих наследников от прав на Ливонию, обязывался заключить союз со Швецией и оказывать ей военную помощь в борьбе с Польшей и уступал Швеции Корелу с уездом. Король Карл IX обязался выставить на помощь Шуйскому, кроме пятитысячного отряда, еще охотников (добровольцев). Таким образом, чтобы удержать власть в своих руках, Шуйский пошел на предательство национальных интересов России.
На основе договора в марте 1609 г. наемный отряд под начальством шведского полководца Якова Делагарди вступил в пределы Русского государства. Кроме 5000 наемников, в войске было еще около 10 тыс. шведов, датчан, немцев, французов, англичан и др.
В лице наемников правительство Шуйского получило внешне подготовленную и организованную вооруженную силу. Моральные качества этого войска были чрезвычайно низкие. Бесчинство и грабежи наемников начались сразу же по выходе из Новгорода к Москве. Наемные солдаты вели себя не лучше интервентов. Они нападали на села и деревни, грабили, издевались над населением, сжигали [115] крестьянские дворы. Под Тверью отряд Делагарди потребовал уплаты жалованья и сдачи города Корелы, угрожая в противном случае вернуться в Новгород; часть наемников действительно вернулась на родину.
Путь от Новгорода до Москвы не блистал военными успехами. В Торжке иноземная пехота потерпела поражение и была спасена русскими ратными людьми, сделавшими успешную вылазку из города. Под Тверью иноземцы также потерпели поражение, потеряв знамена и четыре пушки. Город был захвачен внезапно ночью, главным образом силами русских отрядов; столкновение с противником у Калягина монастыря не дало положительных результатов. Первое и единственное крупное сражение, в котором приняли участие наемные иноземцы, была битва под Клушином в июне 1610 г. В этом сражении войско Шуйского потерпело поражение из-за измены наемников, которые перешли на сторону противника {108}.
Таким образом, участие наемников в военных действиях на стороне Шуйского принесло больше вреда, чем пользы царскому правительству. Участие этих наемников в борьбе с польской интервенцией явилось предлогом для открытого вмешательства польского короля в русские дела. А вторжение польского королевского войска в Россию дало повод шведскому правительству оккупировать часть русских земель.
В середине июля 1611 г. началась шведская интервенция. Отряд Делагарди захватил Новгород. Шведы попытались также захватить Псков, но получили решительный отпор. Шведское правительство упорно добивалось того, чтобы оттеснить русских из Рижского залива и Балтийского моря. По Столбовскому мирному договору 1617 г. шведы очистили Новгородскую область, но Россия лишилась многих своих городов и уездов.
Договор правительства Шуйского о союзе с Швецией и появление в царском войске шведских наемников явились предлогом для открытой польской интервенции в России. В сентябре 1609 г. польское войско во главе с королем Сигизмундом перешло русскую границу и осадило Смоленск. Польский король не нуждался больше в услугах [116] самозванца. Лжедимитрий II, лишившись помощи интервентов, бежал в Калугу, где и был убит.
Для оказания помощи осажденному Смоленску правительство Шуйского направило туда войско в составе трех полков. Командование войском было поручено бездарному брату царя — Д. Шуйскому. Навстречу русскому войску выступило польское войско.
Битва произошла 24 июня (4 июля н. с.) 1610 г. под деревней Клушино. Поляки атаковали иноземную наемную пехоту и, сломив ее, напали на русскую конницу. Последняя отступила в укрепленный лагерь под защиту 18 полевых орудий. В это время иноземцы стали перебегать на сторону противника; перебежчиков было до шести тысяч, т. е. большая часть наемного войска. Они заставили Делагарди сложить оружие и дать слово не воевать против польского короля. Измена иноземцев создала тяжелую обстановку в русском лагере. Русская конница поспешно отступила к Москве.
Поражение русского войска под Клушином имело важные политические и военные последствия. Для польского войска открылся путь к Москве.
Весть о поражении под Клушином и приближении интервентов к Москве вызвала взрыв народного возмущения. 17 июля Василий Шуйский был свергнут с престола. Власть в Москве перешла к временному правительству, состоявшему из семи бояр («семибоярщина») во главе с боярином Ф. И. Мстиславским.
Тем временем поляки под предводительством гетмана Жолкевского окружили Москву и потребовали сдачи и признания московским царем королевича Владислава согласно договору с тушинскими боярами от 4 февраля 1610 г. Население Москвы, узнав о требованиях поляков и переговорах с ними бояр, стало готовиться к обороне города. 17 августа бояре подписали с Жолкевским договор об избрании московским царем королевича Владислава и в конце сентября впустили польское войско в Москву.
По словам гетмана Жолкевского, поляки, входя в Москву, боялись «черни», т. е. народа, а не войска. После битвы под Клушином часть дворян и детей боярских разъехалась по своим поместьям и вотчинам, часть перешла на службу к интервентам.
Причины распада войска В. Шуйского были в основном те же, что и в первый период крестьянской войны и иностранной интервенции. Подавление восстания под предводительством Болотникова не прекратило открытой [117] классовой борьбы в стране. Чтобы спасти свое господствующее политическое и экономическое положение, бояре, дворяне и дети боярские отказывались от борьбы с интервентами, переходили к ним на службу, помогали в разгроме народного национально-освободительного движения.
Подъем народного движения в стране начался во второй половине 1608 г., когда интервенты и тушинцы, после неудачной попытки овладеть Москвой, решили блокировать столицу и начали захватывать окрестные города и уезды, грабя, насилуя и избивая население. Эти действия захватчиков вызвали мощный вооруженный отпор русского народа.
Народно-освободительное движение развернулось почти одновременно в северных и северо-восточных городах. Отряды крестьян и посадских людей оказывали вооруженное сопротивление интервентам и очистили от них Кострому, Лух, Шую и другие города.
Народные выступления в конце 1608 г. показали сильные и слабые стороны освободительного движения. Моральное превосходство было на стороне народа, и это явилось залогом успеха. Но враг, который был организационно и технически сильнее, без большого напряжения рассеивал и уничтожал отряды повстанцев. Недостаточная организованность, отсутствие единого военного руководства и слабое вооружение восставших являлись слабыми сторонами народного движения.
Весной 1609 г. разрозненные выступления отдельных отрядов слились в мощное народное движение. Население северо-восточных городов (Вологды, Галича, Костромы, Ярославля, Рыбинска, Углича и др.) поднялось против интервентов и русских изменников. К городским жителям присоединились крестьяне. Ополчение крестьян и горожан насчитывало 40 тыс. человек. В результате народного восстания Ярославль, Кострома, Романов, Владимир и ряд других городов были освобождены от захватчиков. Одновременно крупное народное движение развернулось на Смоленщине, где крестьяне пограничных волостей, захваченных противником, собирались в отряды, добывали оружие и уничтожали противника {109}. [118]
Боевые действия народного ополчения в первой половине 1609 г. имели важное значение. К середине года силами народных масс была освобождена от интервентов и их пособников значительная часть территории государства. Народное ополчение расчистило путь войску Шуйского, набранному М. В. Скопиным в северных городах, и ускорило его продвижение к Москве. В августе 1609 г. народное ополчение присоединилось к войску Скопина, расположенному под Калязином, и приняло участие в освобождении Москвы от блокады тушинцев.
Захват Москвы интервентами вызвал еще более мощный подъем народного освободительного движения. С первых же дней пребывания поляков в Москве начались выступления городского населения против захватчиков, все более и более принимавшие характер вооруженной борьбы. Население Подмосковья развернуло активную партизанскую войну. Попытки поляков расширить захваченную ими территорию Русского государства встречали ожесточенное сопротивление населения.
Набатным призывом к русскому народу прозвучала окружная грамота московских жителей в разные города с сообщением о притеснениях, чинимых интервентами в столице, и о необходимости соединить силы для освобождения родной земли.
Центром формирования народного ополчения стали города Н.-Новгород и Ярославль. 8 февраля нижегородские отряды двинулись к Москве; 21 февраля был послан передовой отряд из Ярославля, а в конце февраля выступила вся ярославская рать с «нарядом».
Из разных городов отряды посадских людей, крестьян и примкнувших к ним стрельцов и казаков двинулись к Москве. Шли из Муромской земли с воеводой Литвином-Мосальским, из Низовой с Репниным, из Суздальской с Артемием Измайловым, из Вологодской земли и поморских городов с Нащокиным, Пронским и Козловским, из Галичской с Мансуровым, из Ярославской и Костромской с воеводами Волынским и Волконским. По справедливому замечанию С. М. Соловьева, все это были «полки гражданские, полки земских людей», т. е. полки народного ополчения. В марте 1611 г. народное ополчение осадило захватчиков, засевших в Москве.
Призывы населения Москвы и других городов освободить родную землю от захватчиков подняли на борьбу и часть дворян и детей боярских. Формирование дворянского [119] ополчения началось в Рязанской земле под руководством воеводы Прокопия Ляпунова. Из Калуги пришел к Москве тушинский боярин Д. М. Трубецкой с ратными людьми. К дворянскому ополчению присоединились и казаки во главе с тушинским атаманом Иваном Заруцким. Под Москвой народное ополчение и дворянское ополчение объединились под руководством Ляпунова, Заруцкого и Трубецкого.
Разнородный классовый состав объединенного ополчения отрицательно сказался на боеспособности ополчения. Дворянская часть ополчения во главе с Ляпуновым стремилась укрепить свое классовое господство. В июне 1611 г. дворянское ополчение составило приговор от имени «всей земли» о временном порядке управления государством. Приговор носил ярко выраженный крепостнический характер и был направлен против крестьянства и казачества. В рядах ополченцев начались раздоры. Атаман Заруцкий спровоцировал недовольных казаков, и они убили Ляпунова. Дворяне и дети боярские сняли осаду и ушли от Москвы. В августе 1611 г. ополчение распалось.
Неудачи первого ополчения не только не сломили боевого духа народных масс, но еще более укрепили стремление народа расправиться с захватчиками. Уже в сентябре того же года началась организация нового народного ополчения. Зарождение ополчения началось в нижегородском посаде, который и выдвинул организатором ополчения своего выборного земского старосту Кузьму Минина.
Организация ополчения началась со сбора средств на содержание ополчения. Самообложение населения, проводившееся неоднократна, дало положительные результаты. В руках организаторов ополчения оказались достаточные средства для его формирования, к чему и было приступлено немедленно.
О первоначальном составе нижегородского ополчения имеется мало сведений. Несомненно, что основу его составляли нижегородские посадские люди и крестьяне, которые, помимо самообложения, служили и «своими головами», в том числе в качестве даточных людей. В состав ополчения вошли местные стрельцы, казаки и дети боярские, хотя последних в городе было немного. На службу были приняты дворяне и дети боярские Смоленска, Дорогобужа и Вязьмы, изгнанные из своих поместий интервентами и просившие организаторов ополчения о приеме их на службу. Чтобы заинтересовать дворян и детей боярских службой в ополчении, им были назначены высокие оклады денежного [120] жалованья, от 30 до 50 руб. каждому (при существовавших окладах не выше 14 руб.). Кроме того, организаторы ополчения обратились с призывом в другие города, преимущественно среднего Поволжья, приглашая ратных людей «со всею службою» в Н.-Новгород. Ко времени выступления из Н.-Новгорода, т. е. к началу 1612 г., ополчение насчитывало более 3000 человек.
Командование ополчением было поручено воеводе Димитрию Михайловичу Пожарскому.
Политическая программа ополчения, изложенная в специальной грамоте в конце 1611 г., заключалась в изгнании интервентов с родной земли. При ополчении было образовано временное земское правительство «Совет всея земли», в который входили набранные представители от городов и уездов («из всяких чинов по два человека») и представители ополчения.
Прибыв в Н.-Новгород, Пожарский и «Совет всея земли» обратились за помощью в северо-восточные города — Вологду, Ярославль и другие, призывая население на захватчиков «итти вместе». Грамоты Пожарского получили распространение не только в северных и поволжских городах, но и на юге и вызвали широкое народное движение. Первыми выступили на помощь нижегородцам ив Казани стрельцы, татары, чуваши и другие нерусские народы; это было в начале февраля 1612 г. С этого времени нижегородское ополчение превращается в общерусское ополчение.
В начале апреля основные силы ополчения прибыли в Ярославль. По пути следования ополчения к нему присоединились отряды из Балахны, Юрьевца, Кинешмы. В Ярославль прибыли ратные люди из Вологды, татары из Романова, пришла сибирская рать, состоявшая из татар, стрельцов и казаков; в конце апреля подошли отряды ополченцев из западных городов: Можайска, Волоколамска, Ржева, Твери, Торжка и др. Вместе со служилыми людьми города и уезды посылали и своих даточных людей. Ко времени выступления из Ярославля ополчение насчитывало уже 20 тыс. человек.
В Ярославле народное ополчение получило окончательное устройство. По словам одного из современников (Авраамия Палицына), в ополчении «вси, иже от воинского чина, и нищий обогатишися и быша конны и вооружены», т. е. и бедняки ополченцы получили коней и вооружение. В материальном обеспечении ополчения большая заслуга [121] принадлежала Кузьме Минину, сопровождавшему ополчение и являвшемуся его казначеем. О войсковом устройстве ополчения источники умалчивают. Вероятно, Пожарский, как опытный воевода, организовал ополчение по образцу правительственного войска, т. е. разделил ополчение на полки, а полки на сотни; существование полков и сотен в ополчении подтверждают и источники. Количество и численность полков нам неизвестны.
За время стоянки в Ярославле Пожарский обеспечил маршрут дальнейшего похода на Москву. Были очищены от казаков и сторонников польского короля Пошехонье, Углич, Переяславль-Залесский и другие города. Всех казаков, желавших бороться с интервентами, принимали в ряды ополчения.
Стратегический план командования ополчением предусматривал нанесение главного удара по интервентам, засевшим в Москве. Обращает на себя внимание выбор момента для похода на Москву. Получив в конце июля сведения о движении к Москве литовского гетмана Хоткевича с войском и запасами для гарнизона, осажденного в Москве, Минин и Пожарский решили немедленно выступить с целью помешать Хоткевичу соединиться с поляками, находившимися в Москве.
В конце июля народное ополчение двинулось на Москву через Ростов и Переяславль. Два полка во главе с Лопатой Пожарским были посланы вперед с приказом расположиться у Петровских и Тверских ворот Каменного города. Главные силы ополчения разместились у Арбатских ворот и укрепились острогом. У осажденных интервентов был отнят весь Белый город от Никитских ворот до Москвы-реки, откуда ожидалось нападение войска Хоткевича. Поход из Ярославля в Москву был прекрасно организован и отличался высокой дисциплиной.
Появление ополчения под Москвой разделило казачество на два лагеря. Часть казаков, во главе с атаманом Заруцким, не захотела участвовать в освобождении Москвы вместе с ополчением и отступила к Коломне. Казаки, оставшиеся под Москвой, присоединились к народному ополчению.
Сражение началось наступлением войска интервентов. 21 августа Хоткевич перебрался через Москву-реку у Новодевичьего монастыря и атаковал полки Пожарского. Хоткевич рассчитывал пройти через Арбатские и Чертольские [122] (ныне Кропоткинские) ворота в Кремль, разбив на этом пути отряды ополчения. В разгар битвы несколько конных сотен, во главе которых стал Кузьма Минин, смело напали на интервентов и внесли замешательство в их ряды; пешие ратники поддержали конницу, враг в панике отступил. В трехдневной битве войско Хоткевича было разбито, и он, бросив свой обоз, бежал из Москвы. Разгром Хоткевича имел важное значение в освобождении Москвы.
Пожарский предложил осажденным в Китай-городе интервентам сдаться, но они отвергли это предложение. Тогда ополчение начало готовиться к активной осаде. Вокруг Китай-города расставили туры и открыли сильный артиллерийский обстрел Кремля и Китай-города. 22 октября штурмом был взят Китай-город. Начались переговоры о сдаче Кремля, и 26 октября 1612 г. Москва была освобождена от интервентов.
После освобождения Москвы военные действия на территории Русского государства продолжались в течение нескольких лет. Интервенты не хотели уходить из России. В их руках находились многие русские города, в том числе Смоленск; королевское войско во главе с Владиславом пыталось вновь захватить Москву. Шведы обосновались в Новгороде, стремясь отторгнуть новгородские земли от России. По стране бродили шайки казаков Заруцкого, нападая на города и селения, грабя и избивая жителей.
Народное ополчение после освобождения Москвы было распущено. Борьбу с интервентами и изменниками продолжали отдельные отряды крестьян и посадских людей. Разгорелась ожесточенная партизанская война. Борьба партизан сопутствовала осаде Москвы и продолжалась до полного очищения Русской земли от польских и шведских интервентов. Партизаны громили отряды интервентов, нарушали коммуникации, захватывали обозы и т. д.
После роспуска народного ополчения правительство царя Михаила Федоровича {110} начало широко привлекать тяглое население к ратной службе. Проводились неоднократные наборы даточных людей, а когда военная опасность непосредственно угрожала городам, все местное население должно было участвовать в борьбе с захватчиками. [123]
Таким образом, мы имеем все основания утверждать, что в разгроме польско-шведской военной интервенции и освобождении Русской земли от иноземных захватчиков главная роль принадлежала народному ополчению.
Перед правительством Михаила Федоровича стояла серьезная задача — закончить очищение территории Русского государства от иноземных захватчиков и ликвидировать последствия интервенции.
Для этого нужны были более боеспособные вооруженные силы, чем те, которые имелись. Правительство делало попытку решить эту задачу путем восстановления ополчения из дворян и детей боярских.
Военные действия, развернувшиеся на значительной территории Русского государства, а также захват интервентами отдельных городов и уездов нанесли огромный вред крестьянскому хозяйству. Разорение крестьянского хозяйства было вместе с тем и разорением поместно-вотчииного хозяйства, так как благосостояние помещика и вотчинника всецело зависело от крестьянина. Экономическое оскудение помещиков и вотчинников возрастало также в связи с массовыми побегами крестьян от своих эксплуататоров. Все это привело к огромному запустению частновладельческих земель, а следовательно, повлияло и на дворянское ополчение, которое не могло уже иметь достаточную материальную базу.
После воцарения Михаила Федоровича помещики и вотчинники засыпали новое правительство челобитными, прося снизить налоги и сборы, а также произвести новое описание земель с целью установления степени разорения их. Дозорами было установлено, что количество пустующих земель, главным образом поместных, достигало в некоторых уездах 60–70% {111}. Налоги и повинности с пустующих поместных и вотчинных земель были сняты.
Дворянство всячески пыталось закрепить за собой земли, полученные и захваченные в начале XVII в. Правительство удовлетворяло челобитные дворян и детей боярских и до «большого сыску» (проверки правильности владения, землей), который трудно было провести в военное [124] время, разрешало оклады «справливать» по расспросам землевладельцев и их рукоприкладству к сыскам {112}.
Сохранилась докладная выписка о поместьях и вотчинах, составленная в 1613 г. и характеризующая наличие земель у думных и московских чинов {113}. Эта выписка показывает, что в руках верхушки феодалов скопились огромные земельные богатства, которые остались за ней и после сыска. Лишь в отдельных случаях часть земель была отобрана на имя царя.
В 1614–1619 гг. сыск окладов провели и по городам. Результаты сыска оказались неудовлетворительными. В установлении размеров поместных окладов были заинтересованы сами дворяне и дети боярские, так как от наличия земель зависели объем и характер ратной службы. На земском соборе 1621 г., где стоял вопрос о войне с Польшей, дворяне и дети боярские били челом, чтобы их в городах разобрали и определили — какую кому службу посильно выполнять, чтобы «никаков человек в избылых {114} не был». Эта челобитная явилась одним из оснований для нового сыска окладов.
В 1622 г. правительство назначило большой сыск поместных и денежных окладов у всех помещиков, начиная со стольников и ниже. Все земли, полученные от самозванцев и от имени Владислава, признавались незаконными. Все лишние поместные земли и денежное жалованье против окладов подлежали возвращению в казну. По сохранившимся документам трудно установить, как было осуществлено последнее требование. Чаще всего лишние поместные земли оставлялись у прежних владельцев до общего описания земель, проведенного повсеместно в 20-х годах XVII в. Описание земель скорее всего привело к закреплению за владельцами их земли, нежели к отобранию захваченных владений {115}.
В процессе большого сыска или одновременно с ним был проведен разбор дворян и детей боярских особыми разборщиками, посланными из Москвы. В результате разбора правительство установило общее число дворян и детей [125] боярских, их материальное положение, пригодность к ратной службе и боеспособность.
В это же время встал вопрос о новых кадрах поместного войска. В связи с этим правительство решило поверстать поместными и денежными окладами дворян и детей боярских, вновь зачисляемых на службу (новиков). Новикам назначили от 100 до 350 четвертей поместной земли и от 5 до 11 рублей жалованья {116}. Наделение поместьями и вотчинами дворян и детей боярских производилось главным образом за счет «черных» (крестьянских) земель. Довольно значительное количество «черных» волостей, существовавших к северо-востоку от Москвы в 1612–1613 гг., исчезло во второй четверти XVII в.; «черные» земли в Замосковном крае исчезли полностью {117}.
К началу русско-польской войны 1632–1634 гг. общее число служилых дворян и детей боярских составляло, по сметному списку 1630 г., 27433 человека, из которых думных и московских чинов было 2642 и городовых дворян и детей боярских 24791 человек {118}. Таким образом, общая численность поместного ополчения была доведена до размеров ополчения конца XVI в., если не считать холопов, число которых значительно сократилось после указа царя Бориса о выставлении одного служилого человека вместо 100 с 200 четвертей земли.
Из общего числа дворян и детей боярских на городовой и осадной службе находилось 11583 человека, а ратных людей полковой службы — 15850 человек. На городовую и осадную службу назначали лиц, непригодных для полковой службы. Следовательно, почти половине дворян и детей боярских была непосильна полковая служба.
В результате сысков, разборов и верстаний правительство установило число дворян и детей боярских, определило характер их ратной службы, назначило поместные и денежные оклады вновь зачисленным на службу. Однако все эти мероприятия мало улучшили материальное положение дворян и детей боярских, обязанных нести военную службу. На регулярную выдачу денежного жалованья у правительства не было средств. Поместные оклады или вовсе не обеспечивались землей или обеспечивались частично, так [126] как лучшие земли захватывались боярами и московскими дворянами, находившимися у власти. Все указанные обстоятельства и объясняют наличие большого числа дворян и детей боярских на городовой службе. В основном это были беспоместные или малопоместные служилые люди.
Боеспособность дворян и детей боярских полковой службы была весьма низкой. Об этом можно судить по степени дисциплинированности служилых людей и их вооружению.
Неявка на службу (нетство) и бегство с нее были обычным явлением. Правительство стремилось добиться повышения дисциплины суровыми мерами: урезывало оклады поместного и денежного жалованья, отбирало полностью поместья, вотчины и денежное жалованье, понижало по службе, наказывало кнутом, сажало виновных в тюрьму и т. п. {119}. Но все эти меры не достигали цели; дворяне и дети боярские продолжали не являться на службу — одни из нежелания служить, другие по бедности.
Вооружение дворянского ополчения было плохим. Так, например, почти половина владимирских дворян и детей боярских не имела никакого огнестрельного оружия и все их вооружение состояло из лука со стрелами {120}. Огнестрельное оружие тоже не внушало больших надежд и было далеко не современным. Для первой половины XVII в. пищаль уже устарела и ее боевая сила была невелика. Все это свидетельствует о том, что дворянская поместная конница отставала в своем развитии от других разрядов русского войска (стрельцов, казаков).
Таким образом, мы видим, что к началу русско-польской войны дворянское ополчение не являлось той силой, на которую русское правительство могло бы опереться в предстоявшей борьбе. Ополчение было невелико, мало дисциплинированно и слабо вооружено.
Вторую группу русского войска составляли стрельцы. До 30-х годов XVII в. стрельцы продолжали оставаться единственной постоянной пехотой в войске. Правительство, учитывая значение стрельцов в обороне городов во время иностранной военной интервенции и крестьянской войны, значительно увеличило число городовых стрельцов. В результате общее число городовых стрельцов возросло с 20539 человек в 1625 г. (из них 17842 пеших и 2697 [127] конных) до 25669 человек в 1634 г. (22972 пеших и 2697 конных) {121}.
Иное положение было с московскими стрельцами. Брикс определяет число этих стрельцов в начале XVII в. в 7600 человек {122}; в 1630 г. их было около 4000 человек. Это обстоятельство следует объяснить тем, что в годы войны в Москву была переброшена часть городовых стрельцов.
Увеличение числа городовых стрельцов не было вызвано внешней военной опасностью. Причины этого явления заключались во внутреннем положении государства, которое продолжало оставаться весьма напряженным. Правительство испытывало острую нужду в деньгах. С разоренного и обнищавшего тяглого населения выколачивались многочисленные подати и недоимки за прошлые годы, собирать которые приходилось при помощи вооруженной силы. Народ выражал недовольство деятельностью боярско-дворянского правительства Михаила Федоровича, направленной на дальнейшее закрепощение тяглого населения. Это недовольство принимало порой открытые формы. Движение под руководством Балаша, развернувшееся на театре военных действий под Смоленском, могло превратиться в новую крестьянскую войну. Необходимо было усилить охрану государственного строя.
Правительство, по-своему поняв и оценив политическую и моральную устойчивость стрельцов в период иностранной военной интервенции и крестьянской войны, постепенно стало превращать их в полицейскую силу. Именно с этого времени городовые стрельцы стали называться «жилецкими», т. е. обязанными постоянно жить в том или ином городе по указанию правительства {123}.
Увеличивая численность стрелецкого войска, правительство постоянно напоминало воеводам и головам, чтобы в стрельцы не попадали холопы, тяглые посадские люди и пашенные крестьяне {124}. Прибирать в стрельцы разрешалось из вольных охочих людей. Тяжелая служба стрельцов и их плохое материальное обеспечение являлись причиной того, что свободные люди неохотно шли в стрельцы. Поэтому основным источником пополнения стрелецкого войска стала стрелецкая семья. Стрелецкая служба становилась не [128] только наследственной, но и принудительной. Стрелецкое войско все более превращалось в замкнутую кастовую организацию.
Материальное содержание стрельцов, получаемое ими от государства, состояло из денежного и хлебного жалованья и из земельных наделов. Средний стрелецкий оклад составлял 3 рубля и 12 четвертей ржи и овса в год, приближаясь к окладам конца XVI в., но реальное значение денежного жалованья снизилось ввиду падения цены денег. Во многих городах стрельцы вместо хлебного жалованья наделялись землями в размере 8–12 четвертей, что вызывало недовольство стрельцов, вынужденных заниматься земледелием.
Таким образом, основные изменения, происшедшие в состоянии стрелецкого войска в период между иностранной интервенцией и русско-польской войной, состояли в значительном росте городовых стрельцов и в начавшемся постепенном превращении стрельцов в полицейскую силу.
Третью основную группу войска составляли казаки. После освобождения Москвы от интервентов и роспуска народного ополчения решающей по численности вооруженной силой в Москве оставалось казачество {125}. Правительство боялось казаков, не доверяло им и постепенно сокращало число казаков путем отделения от них крестьян, холопов и других тяглых людей, оказавшихся в рядах казачества в период борьбы с интервенцией. Одновременно с фильтрацией казачества правительство постаралось очистить Москву от казаков, разослав их в разные города, где казаки несли городовую службу наряду со стрельцами. В результате всех указанных мероприятий к началу 30-х годов в составе войска насчитывалось не более 11 тыс. служилых казаков.
Распыленные по городам, казаки постепенно утратили и свою военную организацию. До конца иностранной интервенции казаки действовали станицами. Объединение казаков в станицы во главе с выборными атаманами являлось показателем казацкой вольности.
Правительство стремилось подчинить себе казаков. В наказах городовым воеводам указывалось казаков расписать в сотни наряду с другими служилыми людьми и назначить к ним голов. В результате этих мероприятий казаки [129] постепенно лишались своей станичной организации и выборных атаманов. Казаки имели теперь сотенное устройство, сотни иногда сводились в приказы, аналогичные стрелецким. В некоторых городах казаки получили своих казачьих голов из детей боярских; в большинстве же городов они подчинялись стрелецким головам.
Содержание казаков до окончания военных действий состояло из денежного и кормового жалованья. О размерах его «можно судить по следующим цифрам. В 1613 г. псковским казакам было велено давать: атаманам по 10, есаулам по 8 и рядовым по 6 рублей денежного жалованья, а корм «как сытым быть» собирать с населения Пскова и уезда. Много забот правительству доставляло обеспечение казаков кормовым жалованьем. Сборы кормов с населения вызывали недовольство жителей и не всегда обеспечивали казаков; государственных запасов продовольствия не было. Чтобы удешевить содержание казаков, правительство начало заменять кормовое жалованье землями.
В первые годы царствования Михаила Федоровича земельные пожалования казакам были немногочисленны и предназначались главным образом для казачьих атаманов. В результате подобных пожалований образовалась особая группа поместных атаманов, материальное положение которых было таким же, как и детей боярских.
Казаки в условиях военного времени относились равнодушно к земельным пожалованьям из-за трудности обработки земель. После окончания войны земельные пожалованья получили реальное значение, и казаки добивались даже закрепления полученных земель за своими детьми и другими родственниками. За особые заслуги (за службу и осадное сидение) правительство наделяло отдельные группы казаков землями на поместном праве и уравнивало этих казаков в материальном положении и службе с детьми боярскими, не считая, однако, поместных казаков детьми боярскими.
Казаки-помещики составляли не более 12–15% всех служилых казаков. Основная масса служилых казаков приближалась по своему материальному положению к стрельцам и другим служилым приборным людям. Эти казаки получали земельные наделы и жалованье несколько выше, чем стрельцы, но в льготах были приравнены к стрельцам. Кроме того, по челобитным отдельных казаков и групп правительство предоставляло или подтверждало ранее данные льготы в виде освобождения (обеления) от [130] налогов и повинностей казачьих дворов и земельных участков или поселяло их на таких участках. Так появилась особая группа беломестных казаков. Земельные оклады беломестных казаков колебались от 20 до 30 четвертей в поле.
Кроме земельных наделов, казакам давалось денежное жалованье. О размерах этого жалованья можно судить по г. Севску, где в 1630 г. казаки, имея по 20 четвертей земли, получали деньгами: пятидесятники по 3 ¼ руб., десятники — 2 3/4 и казаки — 2 1/2 руб. {126}.
За денежное, кормовое и земельное жалованье казаки обязаны были нести службу на своих конях и с собственным оружием. Иногда правительство выдавало казакам казенные пищали. По роду службы казаки делились на полковых, городовых и сторожевых (станичников).
В положении пушкарей и других служилых людей у наряда в первой четверти XVII в. не произошло существенных изменений. Общее число служилых людей пушкарского чина достигало в 1630 г. 4215 человек, из которых около 2700 человек было пушкарей и затинщиков.
Общее число всех ратных людей составляло в 1630 г. 92555 человек {127}. Кроме того, были еще холопы, которых насчитывалось (преимущественно у думных и московских чинов) до 10 тыс. человек. Из 92555 человек дворян и детей боярских было 27433 (30%), стрельцов — 28130 (30,5%), казаков — 11192 (12%), пушкарей и пр. — 4316 (4,5%), иноземцев и черкас (украинцев) — 2783 (3%), татар — 10208 (11%), чуваш, мордвы и др. — 8493 (9%). Служилые люди по «отечеству» (дворяне и дети боярские и частью татары) составляли около одной трети ратных людей; главное место занимали служилые люди по «прибору».
По сравнению с концом XVI в. увеличилось число стрельцов, чуваш, мордвы и других нерусских народов и сократилось число иноземцев; остальные группы ратных людей не претерпели значительных изменений. В целом можно считать, что к 30-м годам численность ратных людей была доведена до размеров XVI в. Отмеченные изменения в численности некоторых групп ратных людей отразились на составе ратных людей по роду войска: конница (дворяне и дети боярские, казаки, иноземцы и татары) насчитывала около [131] 56%, пехота (стрельцы и др.) до 40% и артиллерия (люди пушкарского чина) — 4–5%.
Из 92555 ратных людей на городовой службе числилось около 72 тыс. человек. Значит, ратных людей полковой службы в мирное время было не более 20 тыс. человек; их не хватало даже для охраны границ.
В борьбе с польско-шведской интервенцией начала XVII в. русское войско, в основном состоявшее из дворян и детей боярских, оказалось недостаточно боеспособным. Помещики и вотчинники, ради сохранения своего господствующего положения в условиях крестьянской войны, шли на сговор с интервентами для борьбы с народным антифеодальным движением.
Стрельцы оказались более устойчивыми в моральном и боевом отношении, показали образцы самоотверженности и героизма в обороне русских городов, но в полевой войне не имели самостоятельного значения. Служилые казаки растворились в массе вольных казаков и были увлечены последними на сторону противника; часть казаков, оставшаяся верной правительству, также не имела самостоятельного значения в полевой войне из-за слабой организации и дисциплины.
Народное освободительное движение, начавшееся в конце 1608 г., превратилось в 1611–1612 гг. в общенациональное движение, освободившее русскую землю от интервентов. Народное ополчение под руководством Д. Пожарского и К. Минина разгромило противника под Москвой и очистило столицу от врага.
После окончания интервенции правительство Михаила Федоровича стремилось восстановить и упорядочить войско в прежнем составе и организации. Число служилых дворян и детей боярских увеличилось до размеров конца XVI в., но почти половина этих ратных людей была пригодна только для городовой и осадной службы. В целом дворянское ополчение являлось недостаточной и ненадежной вооруженной силой.
В послевоенные годы значительно увеличилось число городовых стрельцов; стрелецкое войско превысило размеры дворянского ополчения. Учитывая моральную и военную устойчивость стрельцов в борьбе с интервентами, правительство начало постепенно превращать стрелецкое войско [132] в свою опору по внутренней охране государственного порядка.
Значительно изменилось и положение казачества. Правительство очистило ряды служилых казаков от крестьян, холопов и служилых людей, расселило казаков небольшими отрядами по многим городам и подчинило их своему воеводскому управлению. В результате этих мер казаки потеряли свое военное и политическое значение, существовавшее в годы военного времени, и превратились в служилых людей городовой и осадной службы. Остальные разряды служилых людей не претерпели существенных изменений. К городовой службе в местностях с нерусским населением правительство широко привлекало местное население.
К 30-м годам общая численность ратных людей была доведена до 100 тыс. человек, но из них в полковой службе находилось не более 20 тыс. человек, выполнявших пограничную службу. Следовательно, к началу русско-польской войны 1632–1634 гг. правительство не имело достаточной вооруженной силы. [133]