Один день капитана Леонтьева

К девяти часам вечера немецкие танки, накапливавшиеся в лесу, вышли на опушку и двинулись в атаку. Сарайчик, в котором был расположен наблюдательный пункт дивизиона, находился всего в пятистах метрах от немцев, впереди наблюдательного пункта лежали неглубокие окопчики пехоты, но капитан Алексей Леонтьев чувствовал себя спокойно. За ним стояли пушки его дивизиона.

Капитан Леонтьев сообщил на свои батареи расчеты для стрельбы и крикнул в трубку:

— Огонь!

В следующее мгновение он высунулся в щель сарайчика и увидел разрывы снарядов своих пушек. От первого залпа загорелись два немецких танка. Он определил, что это дело рук двух командиров орудий — старшего сержанта Луневского и сержанта Сушкова. Иногда танки загорались и не от снарядов. Это пехотинцы-бронебойщики, гранатометчики поджигали машину за машиной со свойственной пехоте молчаливой сосредоточенностью.

Атака была отбита. Но ночь еще не кончилась. Немцы возобновили бой. Они стремились прорваться через речку. Двум танкам это удалось, но они были подбиты и тоже горели.

Перед самым рассветом в сарайчик вошел пехотный капитан. Он стал трясти руку сидевшему на соломе Леонтьеву, приговаривая:

— Вот это здорово! Впрямь артиллерия — бог войны. Спасибо от пехоты!

Леонтьев и пехотный капитан подсчитали подбитые вражеские танки. Оказалось, что всего подбито и подожжено тринадцать танков. Девять из них подбили артиллеристы.

— Остальные известно кем подбиты: моими гвардейцами, — сказал пехотный капитан и вдруг сладко зевнул. — Пойду, — заявил он, — а то, пожалуй, у тебя здесь на соломе уснешь.

И тогда Леонтьев вдруг сказал ему о том, о чем думал еще с вечера и что было забыто во время боя.

— Ты поздравь меня, брат!.. У меня сегодня день рождения... Двадцать четыре года мне сегодня.

Пехотинец поздравил артиллериста.

Потом Леонтьев опять присел на солому и явственно представил себе: сегодня вспомнят его на Урале отец и старуха мать. Мать обязательно скажет: «Как там наш последненький, рожденный сегодня?!» — и вздохнет...

Леонтьев задремал. Его никто не будил вплоть до того момента, когда немецкие танки снова пошли в атаку. Он взглянул на часы — полчаса спал. Благодать!

И снова он командовал своими артиллеристами, и снова над головой свистели снаряды его пушек, а невдалеке разрывались немецкие.

Бой закончился утром. Оставив перед речкой несколько подбитых танков, немцы ушли в лес. Сообщив об этом в штаб дивизиона, Леонтьев услышал веселый голос начальника штаба Степанского:

— Поздравляю с именинами!.. Приходи... Не хочешь? Придется все-таки. Есть приказ подполковника. По случаю дня рождения подарок будем подносить... Какой? Именинникам не положено знать заранее...

Штаб помещался в тенистом фольварке, в старом помещичьем доме. У сплетения телефонных проводов и груды пустых снарядных ящиков, покрытых плащ-палаткой, Леонтьев встретил Степанского.

— Поздравляю! — сказал начальник штаба. — Поздравляю, во-первых, с днем рождения, а во-вторых, с удачным боем. — Степанский отправлялся на наблюдательный пункт. — Смотрите же, позвоните, скажите, какой подарок вам привезет подполковник! — хитро улыбнулся он Леонтьеву перед уходом.

Не успел начальник штаба скрыться за деревьями, как на дороге зафыркал «виллис». Лихо развернувшись, машина остановилась возле крыльца. Из машины выпрыгнул полнотелый, невысокого роста человек, с подвязанной на белой косынке левой рукой. Это был подполковник Ильченко. Совсем недавно он был ранен несколькими осколками.

Леонтьев с любопытством смотрел на подполковника. Что за подарок? До подарков ли здесь, на передовой!

Перед штабом были выстроены офицеры, Ильченко вызвал Леонтьева.

— От имени Президиума Верховного Совета СССР вручаю капитану Леонтьеву орден Красного Знамени, — сказал подполковник и достал из красной коробочки блеснувший на солнце орден.

— Служу Советскому Союзу! — взволнованно ответил Леонтьев.

Все теперь стало для него ясным. Указ о награждении был опубликован в газете несколько дней назад. Чуткость командира растрогала Леонтьева. Подарок был действительно замечательный.

Час спустя Леонтьеву сообщили, что прорвавшимся «тигром» уничтожен наблюдательный пункт дивизиона.

— Раненых и убитых нет, — докладывал по телефону сержант.

— А «тигр»?

— «Тигр» подбит пехотинцами.

Леонтьев положил трубку и доложил о происшедшем подполковнику.

— Значит, немцы задумали вам вместо дня рождения день смерти устроить, да не вышло!

— Не вышло, как и вообще ничего у них не выйдет, — сказал Леонтьев, украдкой поглядывая на орден Красного Знамени, прикрепленный к гимнастерке.

...Ночью Алексей Леонтьев был на наблюдательном пункте, уже на новом. Его орудия вели огонь. Мимо прошли советские танки. За ними двигалась пехота, шли самоходные пушки. Войска выходили на дорогу, ведущую на землю Восточной Пруссии.