Каменская трагедия

Обнажается от снега донская земля. В подвалах, колодцах, оврагах жители города Каменска находят своих сограждан, убитых немцами. Никто в Каменске не может сказать, сколько тысяч советских людей замучили здесь фашисты. Каждый день отыскиваются все новые десятки жертв немецкой оккупации.

Страшную историю расстрела 57 мальчиков в возрасте от 11 до 16 лет рассказывают жители города, свидетели этой трагедии. Трудно слушать повествование о немецких зверствах, видеть бледное, обескровленное лицо одиннадцатилетного Сережи Удовидченко — одного из двух ребят, спасшихся от смерти.

В дни, когда Красная Армия подходила к Каменску, когда бои шли уже на окраинах города, в заводской поселок прорвались наши танкетка и танк. Ребята, сидевшие в подвалах, распознали очертания советских машин.

Танки открыли огонь по немецким огневым точкам, подавили некоторые из них и уничтожили орудие. Советские ребята приветствовали успех наших танкистов радостными возгласами. Немцы это заметили.

Бой снова перенесся на окраины, а в поселке слышались только редкие выстрелы. Но вот появились немецкие каратели. Они заходили в дома, отшвыривали в сторону девочек и выталкивали на улицу мальчиков. Скоро на улице набралось 57 мальчиков.

Матери в горестном предчувствии толпились вокруг сыновей, но немцы и полицейские, расталкивая женщин и грозя им автоматами, повели ребят по направлению к школе.

Возле школы мальчиков остановили и, грубо выхватив из их рядов троих, потащили к школьному подвалу. Через минуту раздалось несколько автоматных очередей, и из подвала донеслись крики и стоны.

Полицейские, выбежав из школы, выхватили из толпы еще троих ребят и тоже потащили в подвал. Снова раздались выстрелы, стоны.

Ребята, вначале не понимавшие, что происходит, вдруг догадались, что всех их привели на расстрел. Некоторые заплакали, другие сурово молчали.

К Сереже Удовидченко подошел его друг Коля и предложил:

— Пойдем вместе?

— Пойдем, — ответил Сережа.

Тем временем полицейские продолжали выбегать за новыми жертвами. Группа ребят таяла.

...Сережа Удовидченко, раненный, очнулся в подвале. Пошевелившись, он ощутил на своем лице чью-то холодную руку. Тогда Сережа потянулся и зашептал:

— Есть кто живой?

Откуда-то из-за угла донеслось:

— Есть.

— Выползай!

Перед тем как выбраться из подвала, Сережа окликнул опять:

— Может, еще кто есть живой?

И откуда-то из-под груды трупов услышал:

— Есть, спасите!

Двое раненых мальчиков откопали третьего и втроем поползли из подвала.

К утру каждый из них добрался к себе домой, а вечером в квартиру Удовидченко явились полицейский и немец.

Сережа лежал с забинтованной грудью в платье девочки. Полицейский спросил:

— Почему лежит? Ранен?

— Нет... — неуверенно проговорила мать Сережи, поднимая на полицейского опухшие от слез глаза.

— Врешь!

Полицейский шагнул к кровати.

— Бери его на руки, неси на улицу! Мы там его расстреляем.

Мать закрыла своим телом сына.

— Тогда вместе расстреливайте! — сказала она.

— Бери, тащи его на улицу! — настаивал полицейский.

И тогда мать вдруг подняла сына на руки и пошла с ним из дома. Губы ее шептали:

— Пусть все люди видят... Пусть все видят... Пусть...

Полицейский и немец шли за ней.

Сначала жители двора, а затем все соседи и все, кто был на улице, пошли следом за женщиной, несущей на руках своего обреченного сына. Послышались крики: «Изверги! Зверье проклятое!»

Немец и полицейский шли по улице мимо забывших о собственной опасности женщин и стариков. И столько было в глазах у жителей рабочего поселка ненависти, ярости, что гитлеровец вдруг остановился, толкнул мать Сережи и сказал:

— Черт с ним! Пусть живет...

И они пошли по улице, немец и полицейский, не оглядываясь, трусливо втянув голову в плечи.

В тот же день был отравлен немцами второй спасшийся мальчик. Из 57 схваченных гитлеровцами мальчиков осталось в живых только двое, в том числе Сережа Удовидченко.

Никогда не забудут жители города Каменска этой страшной казни ребят-школьников.