Содержание
«Военная Литература»
Проза войны

Меч самурая.

29 августа 1945 года. У побережья Японии.

Закончилась Вторая мировая война. Союзники заключили с японцами соглашение о прекращении огня. В соответствии с инструкциями, полученными из Главного Морского штаба японских ВМС, командир подводной лодки I-400 приказал лодке всплыть и следовать в надводном положении к берегам Японии с тем, чтобы сдаться первому встречному американскому кораблю.

Первым оказался эсминец «Blue» из охранения авианосной оперативной группы. Командир эсминца вместе с призовой командой на шлюпке прибыл на японскую подлодку и принял капитуляцию от ее командира.

Нелегко далось это командиру японской подлодки. Моральный кодекс самурая — бусидо — склонял его совершить ритуальное вспарывание живота — сепуку, которое американцы, эти круглоглазые варвары, почему-то называли харакири. Долг предписывал ему прежде всего подчиняться императору, Ведь как говорит бусидо: смерть легка, как пух, но долг тяжел как гора. С застывшим лицом смотрел потомок древнего рода самураев как его матросы спустили японский флаг, после чего с традиционным японским полупоклоном вручил американскому командиру эсминца свой фамильный самурайский меч катана. В знак капитуляции. Ничего нет тяжелее для самурая, но долг велит ему повиноваться императору.

Отбуксировать подлодку на базу в Куре должна была американская плавбаза подлодок, вызванная командиром эсминца по радио. Прибывший командир плавбазы, узнав про самурайский меч — вещь старинная и цены немалой, сам захотел его иметь. И потому, будучи старше по званию, чем командир эсминца, выразился в том смысле, что эта капитуляция — недействительна. Короче — халтура, а не капитуляция. Давай по новой капитулировать, уже ему.

Вся эта перебранка происходила прямо на ходовом мостике японской лодки. Как выпускник Этадзимы, японской военно-морской академии, самурай отлично знал английский язык, но ни одним движением лицевого мускула не выразил, что он при этом подумал про американцев. Лишь перевел это для своих матросов. Японцы заржали и кинулись обратно поднимать японский флаг. Меч вернули японскому командиру и процедуру со спуском флага и вручением меча повторили. Чтобы никто не вздумал оспаривать действительность капитуляции, по приказу командира плавбазы процедуру фотографировали.

... И японец с ритуальным полупоклоном, не дрогнув лицом, вручил меч командиру плавбазы. А за его спиной японцы спускали флаг. Правда, их лица были не слишком серьезны для такого драматического момента.

Но командир эсминца времени даром не терял и сообщил о происшествии командиру оперативного авианосного соединения, адмиралу, связавшись с ним по радио.

Адмирал срочно прилетел в район столь судьбоносных для всего американского флота событий на летающей лодке «Каталина».

Как старший по званию, он отменил предыдущую капитуляцию, признав ее недействительной. И потребовал ее повторить. Для фиксирования этого события адмиральская свита изготовила кинокамеру.

Когда об этом сообщили японскому командиру, он воспринял это философски, а его матросы — нет. Горечь капитуляции уступила бурному веселью. Японский флаг водворили на место, меч вновь отдали потомку самураев. По знаку адмирала, процедура началась вновь. Японские матросы — нет, не спустились — они свалились с трапа ходовой рубки подлодки на палубу и, захлебываясь и корчась от смеха, начали спускать флаг, который выскакивал у них из рук. Ситуация больше напоминала не капитуляцию врагу, а балаган. После чего японский командир (не дрогнув ни единым мускулом!) опять же с ритуальным поклоном, вручил меч американскому адмиралу. Американец с достоинством удалился, унося с собой меч противника.

Но командир плавбазы тоже времени не терял. Он сообщил о происходящем по радио не кому-нибудь, а командующему Тихоокеанским флотом Нимицу, и тот...

Но тут очевидца всех этих событий, американского вице-адмирала Шермана, срочно вызвали в штаб. И как пишет Шерман: «Которому из офицеров достался меч командира японской подводной лодки, мне неизвестно».

Дальше