Дом Павлова
Днем вражеские танки ворвались на площадь 9 января. Гвардейцы смело вступили с ними в бой, забрасывали фашистские машины гранатами и бутылками с зажигательной жидкостью. Несколько раз прорывались танки на площадь и каждый раз были вынуждены отходить.
Вечером командир батальона вызвал гвардии старшего сержанта Павлова и приказал ему разведать, удалось ли гитлеровцам закрепиться в стоявшем на площади большом четырехэтажном доме. Этот дом вдавался в позиции противника, и его никак нельзя было отдавать.
Павлов отобрал трех солдат, объяснил им задачу. Стояла лунная ночь, когда четверо смельчаков двинулись к дому специалистов. Им предстояло пересечь залитую лунным светом площадь, которую противник насквозь простреливал.
По всему городу шла ночная перестрелка. Разноцветные пунктиры трассирующих пуль перекрещивались в воздухе. Вершина Мамаева кургана опоясывалась разрывами снарядов. Временами слышался грохот гранат. Сталинградская армия вела активную оборону, каждую ночь штурмовые группы врывались в расположение противника, забрасывали гранатами блиндажи и разрушенные здания, в которых находились гитлеровцы.
Позади шумела Волга. Время от времени раздавались громкие всплески воды — это рвались мины, которыми противник обстреливал катера, перевозившие с левого берега боеприпасы и пополнение.
Опытный солдатский глаз всегда сумеет найти укрытие, даже на самом, казалось бы, открытом месте. Павлов и его товарищи, прежде чем двинуться через площадь, приметили воронки, выдолбленные в асфальте разрывами мин и снарядов. Прижимаясь к асфальту, они скользили от воронки к воронке. И хотя вражеские солдаты заметили их, четверо советских гвардейцев каждый раз успевали юркнуть в воронку, прежде чем фашистский пулеметчик или автоматчик успевали взять их на мушку. Павлов и его товарищи знали и то, что нельзя подниматься по противоположному краю воронки — ведь именно там ждет их появления противник. Надо броситься в сторону и быстро ползти до следующей воронки.
Вот и дровяной сарай, стоящий неподалеку от здания, в которое надо проникнуть. Здесь можно передохнуть, осмотреться. Теперь можно перебегать — дом специалистов прикрывает гвардейцев от позиций противника. Вот и парадное первой секции. Дверь открыта, внутри тишина. Но вот из подвала послышались приглушенные голоса. Гвардейцы взялись за гранаты, но тут расслышали детский плач. Здесь свои. Оставив боевых друзей у дома, Павлов спустился в подвал. Его встретили мирные жители. Они рассказали, что в подвал снесены раненые, там же находится и спасший их санитар Калинин.
Но ни санитар, ни жители не знали, есть ли гитлеровцы в других секциях большого здания. Надо было в этом удостовериться. Советские автоматчики вошли в парадное второй секции. Здесь тоже было тихо, ветер гулял по широкому коридору. Но Павлов не поверил этой тишине. Противник тоже может хитрить, может подстерегать советских солдат. Тихо двинулись автоматчики по коридору. И вдруг за одной из дверей послышались тяжелые шаги, потом отрывистая немецкая речь. Не теряя ни секунды, Павлов ногой открыл дверь, метнул гранату, другую, потом дал длинную очередь из автомата. На фоне освещенного луной окна мелькнуло несколько фигур в шинелях, а на полу осталось трое убитых.
Первая схватка за дом была выиграна. Потом Павлов и его товарищи обошли все этажи, но больше нигде гитлеровцев не было. Можно было отправлять донесение, что здание захвачено штурмовой группой. С этим донесением Павлов решил отправить санитара Калинина — за ранеными могли присмотреть и женщины. Но едва санитар показался из парадного, как гитлеровцы открыли огонь. Калинин пробовал проползти, но огонь становился все сильней, со стороны гитлеровских позиций начали бить минометы. И Калинину пришлось укрыться в ближайшем парадном. Он был отделен от пришедших к нему на помощь товарищей толстой каменной стеной.
Гвардии старший сержант Павлов не терял времени. Теперь он был начальником гарнизона отбитого у гитлеровцев дома и должен был этот дом во что бы то ни стало удержать. Павлов приказал трем автоматчикам устроить бойницы. К окнам подвала подтащили мебель, чтобы сделать хоть небольшие укрытия. Жители дома помогали своим защитникам. Расположив солдат у бойниц, Павлов поднялся на чердак. Он хотел просигнализировать на наблюдательный пункт батальона, что приказ выполнен, дом специалистов занят советскими автоматчиками. Но на всем участке разгорелся огневой бой, и на наблюдательном пункте не заметили очередей трассирующих пуль, которые Павлов посылал с чердака. Надо было держаться своими силами.
Вскоре гитлеровцы попытались вернуть потерянное здание. Но их полки, стоявшие против гвардейской дивизии генерала Родимцева, были сильно обескровлены в непрерывных боях. Гитлеровское командование бросило в контратаку всего десять автоматчиков. Трое из них свалились под огнем защитников дома, остальные отступили. Несколько раз за ночь отбивал маленький гарнизон здания вылазки небольших групп гитлеровцев. А в промежутках Павлов с товарищами пробивали в толстых каменных стенах небольшие бойницы, прикрывали их бревнами, выломанными жителями дома из междуэтажных перекрытий. К утру оборона была оборудована.
Наступил следующий день обороны дома. Тяжелые бомбардировщики противника показались над городом. Воздух затянуло гарью, кирпичной пылью, землей. Но дом специалистов самолеты не могли бомбить — он стоял слишком близко от фашистских позиций. Зато гитлеровцы обрушили на здание ожесточенный пулеметный и автоматный огонь. Со стены падала штукатурка. Свист пуль сливался в назойливое жужжанье. Но этот обстрел не мог причинить вреда маленькому гарнизону, потому что гитлеровцы вели огонь по окнам, а бойницы находились у самого асфальта площади.
Несколько раз поднимался Павлов на чердак, чтобы» просигнализировать в батальон о том, что задание выполнено. Его сигналов не замечали, но, оглядывая прилегающую площадь, Павлов увидел, что окопы противника отсюда отлично просматриваются и простреливаются. Павлов выбрал удобную позицию и стал охотиться за гитлеровцами, показывавшимися в ходах сообщения. Ему удалось уничтожить несколько солдат. Но: дело было не только в этом. Теперь гитлеровцы боялись показываться в ходах сообщения, каждый блиндаж противника был вынужден действовать изолированно.
Ночью Калинин пробрался в батальон. Его вызвал командир полка.
— Дом Павлова держится!
Калинин и сам не заметил, как окрестил дом специалистов новым именем.
— Дом Павлова? — переспросил с улыбкой полковник. — Ну что ж, раз Павлов занял дом, пусть в нем и живет!
В ту же ночь в дом Павлова была направлена группа закрепления. В ней были бронебойщики, пулеметчики, автоматчики, стрелки. Но пробиться к дому им не удалось, противник в эту ночь начал атаку на флангах полка, стремясь прорваться к Волге. Еще одни сутки маленький гарнизон был вынужден держаться один.
Когда группа закрепления пробилась через сутки к дому Павлова, то командир ее опасался, что не застанет никого из смельчаков в живых. Но он с радостью увидел, что все четверо автоматчиков живы.
Теперь в гарнизоне было двадцать два человека. Они принялись сооружать ходы сообщения, дзоты. Дом Павлова стал грозной крепостью, вдававшейся клином во вражеские позиции. Был оборудован и ход сообщения, связывавший дом Павлова с батальоном. По этому ходу через несколько дней удалось эвакуировать раненых и, мирных жителей.
Потянулись боевые дни. Они были нелегкими. Иногда по нескольку суток нельзя было поднести воду, хотя из бойниц было слышно, как неподалеку шумит Волга. Каждый день гитлеровские батареи выпускали по зданию сто снарядов. Развалины соседних зданий прикрывали дом от огня противника. Поэтому большая часть снарядов или попадала в эти развалины или падала в Волгу.
Все же здание не раз загоралось, и гарнизон спешил тушить пожар, чтобы потом сразу отражать вражескую атаку.
В Сталинграде героизм стал нормой поведения всех солдат. Но о доме Павлова говорили во всех окопах. Агитаторы призывали солдат сражаться так, как сражается гарнизон дома Павлова. О героях писали в красноармейских газетах. Перед боем солдаты писали заявления с просьбой считать их, в случае гибели, коммунистами и клялись сражаться так, как сражаются Павлов и его боевые товарищи.
Здание разрушалось от жестокого вражеского обстрела. Рухнула третья секция. Но в сознании всех защитников Сталинграда дом Павлова стоял неуязвимой крепостью, и это было верно, потому что таявший гарнизон продолжал героически отстаивать доверенный ему участок священной сталинградской земли.
Пятьдесят восемь дней длилась оборона дома Павлова. Гитлеровцам так и не удалось выйти на площадь 9 января — дом Павлова преградил им путь.
А когда началось великое сталинградское наступление, гарнизон дома Павлова тоже устремился в атаку, захватил соседнее здание. В этом бою гвардии старший сержант Павлов был тяжело ранен. Было ранено и большинство его товарищей. Но и новое захваченное ими здание герои сделали неприступным. Павлов и еще несколько автоматчиков, лежа у бойниц, стреляли по гитлеровцам. Другие раненые, с трудом передвигаясь, отбирали у убитых диски и гранаты и подавали тем, кто в силах был вести бой. Павлов потерял сознание тогда, когда услышал громкое «ура!» устремившегося вперед родного полка.
Родина высоко оценила подвиг бесстрашного и умелого автоматчика. Гвардии старшему сержанту Якову Федотовичу Павлову было присвоено звание Героя Советского Союза. Все его боевые друзья были награждены орденами.