«Гангут» — «Октябрьская революция»
Говорят, что арабские мастера когда-то открыли секрет особой, не поддающейся времени, стали. Седой Восток сложил много легенд об острых клинках из Дамаска. Есть преданье о юноше с гор, который, получив из рук деда дамасский клинок, стал бессмертным и один отразил набег на родной аул большой орды чужеземцев.
Традиции русского флота подобны клинку из Дамаска. Они бессмертны. Время не трогает их ржавчиной. Они могучи, как сказочный юноша с гор. Они неотделимы от судеб России. В черные годины нашей истории народ вручал морякам этот старинный клинок, и смерть тому, кого касалась в бою его холодная сталь!
Истоки матросской славы — там, в дали веков. Летом 1714 года праздновала Россия превеликую Викторию. У полуострова Гангут русские матросы разгромили первокласснейший флот короля Швеции. Матросы России взяли в плен 10 шведских кораблей.
Два с лишним века спустя потомки петровских матросов, защитники Красного Гангута, изумили мир, воскресили традиции дедов.
В 1815 году, в честь блистательной победы флага российского, был заложен трехпалубный 92-пушечный корабль. Его строил талантливый и знаменитый корабельный мастер Козинец. Строитель начертил на его корпусе славное имя — Гангут.
В 1924 году на палубу линейного корабля «Гангут», потомка «Гангута», одержавшего победу в Наваринском сражении, пришли 99 моряков-комсомольцев и 9 командиров.
Корабль был сдан в порт два года назад — «на долгое хранение». Он имел вид безжизненный и пустынный. Люди, пришедшие на корабль, работали с рассвета до полной темноты. Вечерами собирались у камелька, воздвигнутого в кают-компании.
Через год после их прихода на линкоре был поднят флаг СССР и гюйс. Пушки линкора, сделанные руками рабочих города Ленина, города Октября, отсалютовали в честь имени, присвоенного кораблю, в честь «Октябрьской Революции». Вахтенный командир записал в журнал: «Торжественно поднят вымпел, корабль вступил в кампанию».
Так традиции «Гангута» стали традициями «Октябрьской Революции».
8 октября 1827 года русская эскадра атаковала турецкий флот. Это было у Наваринской бухты. Очевидец писал потом: «Меня особенно осчастливили наши бравые матросы, дравшиеся с мужеством, превышающим всякое выражение».
Турецкие крепости били по русским кораблям картечью. Огонь был жесток и непрестанен. Египетский адмиральский фрегат врезался в восьмидесятичетырех-пущечный корабль «Гангут», входивший в эскадру Гейдона. Грозила катастрофа. Турки готовились к рукопашному бою. Матросы «Гангута» опередили их — они ринулись на абордаж. Через несколько секунд «ура» огласило палубу неприятельского фрегата. Турки в отчаянии подожгли свой корабль, надеясь, что бушующее пламя захлестнет и «Гангут». Русские моряки молниеносно потушили пожар, обрубили такелаж, освободили реи своего корабля и, пробив несколько отверстий в борту вражеского фрегата, пустили его ко дну.
В октябре 1941 года линкор «Октябрьская Революция» совершил 23 огневых налета на гитлеровские войска, батареи, танки и автоколонны. Потомки гангутцев стреляли точно — перехваченные впоследствии документы фашистских штабов свидетельствовали о тяжелых потерях и опустошениях в стане врагов. Гитлеровцы в отместку обрушили сотни бомб на корабль. Три бомбы попали в жилую палубу. Линкоровцы молниеносно потушили пожар. Инженер-капитан-лейтенант Какстов вместе с краснофлотцами сбил пламя за двадцать минут.
В эти тяжелые недели люди линкора дрались «с мужеством, превышающим всякое выражение». Подносчик снарядов комсомолец Боровков был ранен в руку. Опасность продолжала угрожать кораблю, летели новые эскадрильи фашистских самолетов, — и Боровков остался на посту. Сигнальщик Иван Квакин первым обнаружил в небе самолеты противника, несколькими эшелонами летевшие на линкор. Осколком его ранило в бедро. Он продолжал вести наблюдение за воздухом. После отбоя тревоги его отправили в корабельный лазарет. Он выбрался из лазарета и, прихрамывая, вернулся на боевой пост. Сигнальщик Клименченко взялся за пулемет, когда пулеметчик выбыл из строя. От осколков бомбы загорелся боезапас, и комсомолец Филаретов, рискуя жизнью, сбросил за борт шесть готовых взорваться снарядов.
Такие люди, подобно сказочному юноше с гор, сокрушат всех, кто посягнет на честь и независимость Отечества. Деды вручили им бессмертный клинок — неувядаемую флотскую традицию.
В 1918 году молодая республика Октября билась с врагами на всех фронтах от Ледовитого океана до Каспийского моря. Ленин позвал матросов на сухопутье. 10 августа 1918 года горнист «Гангута» сыграл большой сбор. Матросские шеренги застыли на юте. Ленин зовет! Родина зовет! Революция в опасности! Тут же, на юте, началась запись добровольцев в отряд моряков. Это был четвертый по счету отряд гангутцев, уходивших на сухопутный фронт. Ленточки гангутозских бескозырок раззевались в песках Средней Азии, на полях Украины, под Киевом и Каховкой. В числе 26 героических бакинских комиссаров был моряк с «Гангута», Владимир Павлухин.
В августе 1941 года танки фон Лееба катились на Ленинград. Над городом, где впервые поднялось знамя Октября, нависла страшная свинцовая туча. Ночью с верхней палубы линкоровцы видели, как зарева пожаров приближались к Ленинграду. 27 августа десять лучших пошли на сухопутье, в дивизии народного ополчения. Это были посланцы линкора, им вручались не только винтовки, им вручалась, как дамасский клинок, корабельная честь. Они должны были быть первыми среди первых, храбрейшими среди храбрых. Мы видели, как друзья провожали балтийцев. Пожимая руки крепким, мужским пожатьем, сказал один из уходящих, отличный моряк, человек с большим и горячим сердцем, старейший краснофлотец Данильчик:
— Если не вернусь на любимый корабль, — отплатите за меня по-артиллерийски из главного калибра.
Данильчик не вернулся. Он выполнил свой долг и не дрогнул, когда его окружили десятки фашистов. Пуля сразила его, но он убил много врагов, прежде чем умереть. Друзья на линкоре помнили его просьбу, когда главный калибр сокрушал эсэсовскую колонну, атаковавшую наши укрепления. Один из снарядов, посланных в густые цепи фашистского полка, был снарядом за друга, за Данильчика.
8 1919 году Юденич был под Петроградом. С Пулковских высот генерал взирал на город, расстилавшийся перед ним. Он отказался от бинокля, услужливо предложенного адъютантом. «Зачем? Завтра я буду гулять по Невскому».
На рассвете 15 октября 1919 года немногие гангутцы, оставшиеся на корабле, проводили своих товарищей на сухопутье. Который это был по счету отряд?
Напрасно Юденич не воспользовался биноклем адъютанта, — он так и не увидел Петрограда. Рабочие вместе с моряками Балтики не пустили врага на Невский проспект. Армия Юденича была уничтожена под стенами города. Невский проспект переименовали в проспект 25 Октября. По проспекту 25 Октября не ступала и не ступит вражья нога.
9 сентября 1941 года гитлеровские дивизии вышли на Неву. 9 сентября ушли на Неву 92 артиллериста линкора во главе со старшим лейтенантом Степановым и старшим политруком Бубновым. Они пришли на берег русской реки со своими пушками. Их залпы помогли частям Красной Армии, отрядам ленинградских рабочих, бесстрашным колпинцам остановить врага, — гитлеровцы не продвинулись с той поры ни на дюйм.
Через неделю после ухода отряда Степанова отправлялся на сухопутье новый большой отряд. Батальоны линкоровцев выстроились на стенке. Над Петровским парком уже кружились листья осени. Бронзовый Петр, столетиями высившийся на кронштадтском берегу, всматривался в сероватую дымку залива. На гранитном постаменте были высечены слова Петровы: «Оборону флота и сего места держать до последней силы и живота, аки наиглавнейшее дело». Мудрый наказ Петра, как клятву, повторяли многие поколения русских моряков. И батальон «Октябрьская Революция» повторил эту клятву.
От дравшихся на сухопутье моряков приходили морякам, дравшимся на корабле, скупые весточки. Мечтательный и тихий линкоровец Власов застрелил семь фрицев. Разведчик линкоровец Суворов взял «языка». Рауф Сун-челеев, пламенный агитатор, известный на корабле покровитель детского очага в Кронштадте, опекаемого линкором, командовал взводом ударного батальона. Любимец корабля, могучий в плечах, с низким басом, хорошо знакомый всему линкору, талантливый рассказчик и образцовый моряк Яковлев руководил переправой десантов на Неве. Линкоровцы Казаков и Куликов, командуя взводами морской пехоты, бесстрашно преодолевали густые проволочные заграждения и, подкравшись к фашистским окопам почти вплотную, обрушили на них смертельный огонь. Погиб в бою корабельный кок Сейфуллин, лихо танцевавший когда-то цыганочку на веселом вечере самодеятельности. Зверски замучили гитлеровцы раненого линкоровца Мисоненко... Из госпиталя писали раненные в бою линкоровцы своим товарищам на корабль: «Возвращаемся скоро в строй. Вернемся к вам только с победой».
Народ поет с любовью песни о русских моряках. Флотские песни — гордые песни.
Наверх вы, товарищи, все по местам!Власова, старшину с линкора, окружили фашисты. Он был ранен, изнемогал. Фашисты хотели взять его живьем. «Пощады просить не желает». Он надвинул бескозырку, приготовил гранату — для фашистов и для себя. Товарищи спасли Власова. Он вернулся после госпиталя на корабль, стал у любимого орудия. Товарищи с уважением внимали его волнующему и скромному рассказу. Он был посланцем линкора на сухопутье и пронес имя корабля чистым через все испытания.
Трогательна и нежна любовь моряков к своему кораблю. На суше дерется подвижная балтийская железнодорожная батарея. Там есть артиллеристы с «Октябрьской Революции». Купе вагона они называют каютой, теплушку — кубриком, походную кухню — камбузом. Моряки хранят морской обычай всюду, куда бы их ни послал воинский долг.
Любовь к кораблю, как талисман, охраняет линкор «Октябрьская Революция». Не раз линкоровцы, подобно предкам своим, героям Наваринского сражения, спасали корабль от неминуемой, казалось, гибели. В атаках на линкор участвовало 250 самолетов противника. Они сбросили 411 бомб. Зенитчики линкора под командой капитан-лейтенанта Александра Иванова, командиров батарей Акопа Овакимяна, лейтенанта Прокофьева и других отбили все атаки, сбили 15 фашистских самолетов.
Когда гитлеровские береговые батареи пристрелялись к кораблю и снаряды то и дело ложились совсем близко от борта, командир вызвал химиков — осетина Тотиева, кабардинца Борокова:
— Ну, товарищи, приступайте к делу, все в вашем распоряжении — катера, дымоаппаратура, дымошашки. Покажите, что могут сделать моряки, любящие свой корабль.
Над заливом тогда шумели ветры. Бороков и Тотиев упрямо боролись с ветрами, ставя вокруг корабля непроницаемую стену. За катером Тотиева погнался фашистский самолет-корректировщик. Пули били по борту катера. Тотиев затеял опасную, но необходимую игру. Он прятался от самолета в собственную завесу, выскакивал из нее, чтобы продолжать ее ставить, снова прятался, снова выскакивал. Фашист после долгих и бесплодных попыток оторвался от катера. Тотиев поставил завесу.
Зимой 1941 года линкор стоял недвижно, впаянный в лед. Однако корабль и его люди продолжали воевать. Зимнее сражение потребовало не меньшего упорства, нежели осенние бои. На линкор, так же как и на морскую столицу, которую он охранял, надвинулись горести и тягчайшие лишения блокады. Трудно с едой, трудно с топливом. Были дни, когда кораблю угрожала гибель и жизнь его измерялась часами. В середине января выдался особо морозный день. Все примерзло. Оледенели зенитчики, стоявшие на вахте у орудий. Термометр к вечеру показывал 37 градусов. Топки корабля стали — не было ни грамма топлива. Как поддерживать пар для обогревания драгоценных механизмов? Линкоровцы ломали головы в поисках выхода из, казалось, безнадежного положения. Любой вариант упирался в отсутствие топлива, его не было и неоткуда было его ждать. На Неве стояла старая нефтяная баржа. Может быть, там есть топливо? Вернулся посланный командованием корабля «разведчик». Ресницы, нос и щеки его были выбелены морозом. Он доложил: на дне баржи есть мазут. Мазут, перемешанный с отработанным паром, мазут, перемешанный с водой, но мазут!
Вооружившись ведрами, освещая путь по льду фонариками, тронулись к барже под вой и свист бури линкоровцы. Добыли мазут, обогрели механизмы, спасли корабль.
В зимние тяжелые дни неустанно ремонтировали механизмы корабля. Гитлеровские тяжелые батареи обстреливали линкор. От артобстрелов гибли на глазах у товарищей зенитчики и ремонтники. Ремонтная бригада спускала на фундамент шпилевые машины. Начался очередной обстрел. Дождь осколков посыпался на краснофлотцев. Они укрылись, спокойно ждали конца обстрела. Гитлеровцам ответили наши батареи. Тогда краснофлотцы вышли из укрытий, продолжали спуск шпилевых машин. Так было всегда. Смертью героев пали от артобстрела краснофлотцы Курняев, Орехов, Дубинец, отважный мичман Воробьев. В эти дни краснофлотцы писали в боевых листках: «Будем мстить ненавистным фашистам меткими залпами, будем мстить отличной работой на ремонте».
Германское информационное бюро трижды топило линкор в своих лживых сводках. Линкоровцы смеялись — ведь Ленинград Геббельс тоже занимал трижды. Чем можно ответить на гитлеровское вранье? Залпами главного калибра. И линкор «давал стружку», как говорят в Кронштадте. Он поднимал в воздух гитлеровские батареи, обстреливавшие Ленинград. Нерушимо стоял на Неве город Октября, нерушимы были грозные башни корабля, носящего имя «Октябрьской Революции».
На линкоре есть много ровесников Октября, родившихся в дни, когда их отцы штурмовали Зимний дворец и выстрел с «Авроры» возвестил о рождении нового мира. Тогда, четверть века назад, балтийские моряки вместе с ленинградскими рабочими подняли знамя над Смольным, знамя восстания, знамя победы.
Четверть века спустя это знамя все также гордо реет над Смольным. Балтийские моряки вместе со всеми защитниками Ленинграда отстояли великий город. И линкор «Октябрьская Революция» четверть века спустя отсалютовал в честь славной годовщины так, как салютовали русские моряки — тоннами огня и металла, несущими смерть и гибель врагу. Так велит корабельная традиция, так велит флотская честь.