О провале немецкого плана окружения и взятия Москвы
13 декабря Советское Информбюро сообщило о том, что немецкий план окружения и взятия Москвы провалился с треском и что немцы явным образом потерпели под Москвой поражение.
С самого начала разбойничьих военных действий гитлеровской банды на Восточном фронте Москва, Ленинград, Донбасс и другие крупные промышленные и культурные центры страны были главной целью нескольких крупных наступлений. Но во всех планах гитлеровцев Москва оставалась главной целью, поставленной немецким командованием для германских войск. Недаром фашистские газеты Германии еще в конце июня месяца 1941 г. хвастливо писали, что скоро над Москвой будет развеваться [52] флаг со свастикой. В июле они заявляли о том, что путь на Москву и Ленинград открыт; в августе они хвастались, что до Москвы осталось итти две-три недели, а в дни октябрьского и ноябрьского наступлений на весь мир было провозглашено о взятии Москвы в ближайшем будущем.
Так, например, говоря о планах разбойничьего захвата наших городов и промышленных районов, лелея надежду в течение нескольких дней окружить и взять Москву, Ленинград и Донбасс, Гитлер заявлял в приказе солдатам Восточного фронта, подписанном им 2 октября 1941 года: «За несколько недель три самых основных промышленных района большевиков будут полностью в наших руках. Создана, наконец, предпосылка к последнему огромному удару, который еще до наступления зимы должен привести к уничтожению врага. Все приготовления, насколько это возможно для людских усилий, уже окончены. На этот раз планомерно, шаг за шагом, шли приготовления, чтобы привести противника в такое положение, в котором мы можем теперь нанести ему смертельный удар. Сегодня начинается последнее, большое, решающее сражение этого года».
Через несколько часов, 3 октября 1941 года, Гитлер повторил этот сумасшедший бред в речи по случаю открытия кампании «зимней помощи» в Германии. Гитлер тогда публично заявил: «48 часов тому назад начались новые операции гигантских размеров. Они будут способствовать [53] уничтожению врага на Востоке. Враг уже разбит и никогда больше не восстановит своих сил».
Еще более определенно выступал на эту тему известный своими лживыми и провокационными выходками начальник отдела печати гитлеровского правительственного балагана, наглый демагог Дитрих. В своем выступлении от 9 октября 1941 года он говорил: «Господа! То, что должно пасть по предопределению германского военного руководства, то падет. Новые успехи германского оружия означают окончательное военное решение восточного похода. Советская Россия в военном отношении побеждена... Вы не можете меня упрекнуть, что я когда-либо, выступая перед вами, ложно вас информировал. Так и сегодня я своим добрым именем гарантирую правильность, можно сказать, сенсационного на этот раз сообщения».
В приказе Гитлера солдатам Восточного фронта от середины ноября 1941 года говорилось: «Учитывая важность назревающих событий, особенно зиму, плохое материальное обеспечение армии, приказываю в ближайшее время любой ценой разделаться со столицей — Москвой».
Сосредоточивая все свои основные людские силы, массу вооружения, тысячи танков, самолетов, орудий, огромное количество боеприпасов, многие тысячи автомашин на Западном фронте, немцы предполагали в течение нескольких дней, в худшем случае — недель, резким броскам прорваться к Москве, окружить и взять город. Ставя эту цель, гитлеровские демагога и обманщики говорили своим [54] солдатам: возьмете Москву — получите зимние квартиры, огромное количество советского имущества, которое будет вашей собственностью, получите отпуск домой, мир, конец войны.
Однако все планы гитлеровского командования на захват Москвы разлетелись впрах. Благодаря стойкому, героическому сопротивлению частей Красной Армии на подступах к Москве гитлеровские войска стали быстро таять, — десятки тысяч немецких солдат и офицеров нашли себе могилу на русских полях и в подмосковных лесах. Былая фашистская спесь в результате ударов, нанесенных армии Гитлера советскими войсками, начала постепенно улетучиваться.
Ни одна из целей, поставленных немецко-фашистским командованием в боях за Москву, не была, таким образом, достигнута.
Чем же объяснить столь явный провал немецкого плана окружения и взятия Москвы? Почему случилось так, что вместо дальнейшего продвижения к Москве и за ее пределы орды голодных, полураздетых, обовшивевших грабителей и мародеров повернули вспять и под ударами Красной Армии вынуждены, бросая оружие, технику и своих раненых солдат, отступить из-под Москвы?
Строя свой план окружения и захвата Москвы, гитлеровское командование исходило при этом из своего большого разбойничьего опыта, который [55] был приобретен во время оккупации ряда европейских стран. Оно исходило здесь из своего опыта захвата Копенгагена, Амстердама, Осло, Парижа, Белграда, Афин и других столиц и городов европейских государств. Однако, строя эти свои разбойничьи, грабительские планы, гитлеровцы не учли здесь одного, а именно, что опыт, приобретенный ими в Европе, вовсе не подходит к военным действиям, развернувшимся на Восточном фронте.
На Западе гитлеровцы нередко встречали перед собой правительства, как, например, во Франции, готовые добровольно уступить немецко-фашистским мерзавцам свою столицу, свои города, продать в рабство свой народ. Это было немаловажное обстоятельство, способствовавшее быстрым успехам гитлеровских банд. На Востоке им пришлось столкнуться с неукротимой яростью советского народа, поднявшегося против немецко-фашистских захватчиков, руководимого своим народным, Советским правительством, твердо решившим бороться с немецкими оккупантами до полного их истребления.
На Западе гитлеровские полчища не встретили на своем пути серьезных препятствий. Они давили противника колоссальным численным превосходством в людях и технике. Вероломно нападая на европейские страны, они неожиданными вторжениями порождали в рядах армий своих противников дух неуверенности и паники, что также немало способствовало успехам разбойничьих банд Гитлера. На Восточном фронте фашистским полчищам [56] пришлось иметь дело совсем с другим противником. Наш советский народ, наша Красная Армия прекрасно знают, с каким коварным, вероломным и кровожадным хищником в лице немецкого империализма имеют они дело. Поэтому они достойно встретили вероломное нападение гитлеровцев на Советский Союз и, основательно измотав врага, спустя некоторое время после начала военных действий, развернули контрнаступление на Западном фронте, нанося один за другим удары по гитлеровским ордам.
В своем походе на Запад гитлеровцам не приходилось вводить в действие всех своих вооруженных сил и резервов. К тому же они действовали сравнительно близко от своих баз. На Восточном фронте немцы вынуждены были ввести в действие всю основную массу своих войск и вооружения и понесли за пять месяцев войны колоссальные потери: более 15000 танков, около 13000 самолетов, до 19000 орудий, около 6 миллионов человек убитыми, ранеными и пленными, что означает для Германии гибель почти целого поколения немцев. Кроме того, продвинувшись далеко вперед, немецкие войска, как говорил об этом товарищ Сталин, оторвались от своих баз, растянули свои коммуникации и, действуя во враждебной для себя среде, поставили под угрозу все связи фронта со своим тылом. И чем дальше длится война, чем больше иссякают людские и технические ресурсы и резервы фашистской Германии, тем более уязвимыми станут эти неблагоприятные для гитлеровской армии [57] особенности их военных операций на Восточном фронте.
Гитлеровский план окружения и взятия Москвы провалился и потому, что он строился на огромном несоответствии между бредовыми целями немецкого командования и фактическими силами немецко-грабительской военной машины. Аппетиты у Гитлера и его шайки неимоверные: они готовы были бы уже сейчас проглотить весь мир. Однако «бодливой корове бог рог не дает», — сил у гитлеровской банды оказалось недостаточно, чтобы успешно провести начатое наступление на Москву. Другими словами: в ходе ноябрьского наступления немцев на Москву в еще большей мере выявился авантюризм планов и военной тактики командования германской армии: часто наступление, маневры, известные «клинья» и «клещи», предпринимаемые гитлеровскими войсками, являлись ничем не прикрытой авантюрой, ибо подобные действия нередко не были подкреплены достаточными силами и резервами.
В этом, между прочим, источник больших будущих поражений гитлеровской армии.
Разоблачение авантюристичности действий германского военного командования является одновременно разоблачением и мифа о непобедимости германской армии. Германская военная машина далеко не так могущественна, как ее изображают гитлеровцы. «Враг не так силен, как изображают его некоторые перепуганные интеллигентики. Не так страшен чорт, как его малюют. Кто может отрицать, [58] что наша Красная Армия не раз обращала в паническое бегство хваленые немецкие войска?» (И. Сталин).
Важная причина серьезного поражения немецких войск под Москвой состоит в том, что «здесь был допущен немцами серьезный и опасный просчет», здесь обнаружился «органический дефект в работе германского командования в области планирования войны».
То обстоятельство, что гитлеровское командование провалилось со своими планами «молниеносной» войны, выгнало на холод и снега свою раздетую и голодную армию, что наступление гитлеровских войск на Москву окончилось явным провалом; то обстоятельство, что лишь с 16 ноября по 10 декабря 1941 года гитлеровцы потеряли под Москвой одними убитыми свыше 85 000 человек, а количество раненых и захваченных в плен во много превышает эту цифру, говорит о провале планов гитлеровцев, об органическом дефекте в работе командования гитлеровской армии в области планирования войны. Недаром в немецком народе все более широко распространяются настроения, которые так хорошо выразил отец убитого на Западном фронте немецкого обер-ефрейтора Вилли Эбель — Вильгельм Эбель, живущий в городе Дортмунд по Кенигсштрассе, 29, который писал своему сыну: «Россия в действительности больше, чем на карте, Об этом всегда забывают эти стратеги из пивнушек» [59]
И, наконец, самое главное обстоятельство, приведшее к поражению гитлеровских войск под Москвой, состоит в том, что «наша армия оказалась сильнее, чем предполагали немцы, а немецкая армия слабее, чем можно было бы предположить, судя по хвастливым рекламам немецких захватчиков» (И. Сталин). Товарищ Сталин говорил в своем докладе о XXIV годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, «что в огне отечественной войны куются и уже выковались новые советские бойцы и командиры, летчики, артиллеристы, минометчики, танкисты, пехотинцы, моряки, которые завтра превратятся в грозу для немецкой армии». Поражения немецких войск под Москвой показывают, как быстро превращаются в реальную действительность эти мудрые положения доклада товарища Сталина.
Провал немецкого плана окружения и взятия Москвы имеет серьезные последствия для немецкой армии и для гитлеризма.
Во-первых, поражение гитлеровцев под Москвой с большей силой разоблачило всю гнусную ложь и демагогию Гитлера о том, что с Советским Союзом, мол, все покончено, что армия большевиков-де уничтожена, а Москву можно считать окруженной и захваченной. Хвастун, лжец и демагог Гитлер еще раз предстал в своем разбойничьем отвратительном виде не только перед немецким народом, но и перед всем миром. [60]
Во-вторых, провал немецкого плана окружения и взятия Москвы нанес огромной силы удар по фашистской легенде о якобы непобедимости гитлеровской армии. Серьезное поражение гитлеровцев, которое им нанесла Красная Армия на различных участках Западного фронта за последние 6–7 дней боев, показало перед всем миром, что немецко-фашистскую армию не только нужно, но и можно бить и что, наоборот, Красная Армия оказались достаточно могущественной, организованной и боеспособной, чтобы наносить удары по преступным зарвавшимся ордам людоеда Гитлера.
В-третьих, поражение, нанесенное гитлеровским полчищам советскими войсками под Москвой, еще более снизило боеспособность и моральные качества гитлеровской армии. Гитлеровец будет понимать, наконец, что он может не только наступать, но что он может быть принужден и к позорному бегству, что он не только может грабить захваченные города и села, но что он неизбежно смертью должен будет расплачиваться за совершенные злодеяния. Не случайно поэтому огромное большинство немецких пленных, захваченных в течение последних дней на Западном фронте, настроено резко антигитлеровски. Они в один голос заявляют, что былая вера немецкого солдата в силу германского оружия с каждым крепким ударом Красной Армии по гитлеровским полчищам улетучивается все быстрее и быстрее.
В-четвертых, очередное поражение гитлеровских войск означало, что удар Красной Армии был нанесен [61] не только по войскам Гитлера, но и по их тылу. Немецкий народ перестает верить обманщику и провокатору Гитлеру; он все яснее видит, какие несчастья принес Гитлер населению Германии. Недалек час, когда под ногами гитлеровцев и в их тылу запылает почва. Недаром людоед Гитлер в своей последней визгливой речи прямо угрожал смертью каждому немцу, кто посмеет выступить против гитлеризма. «Всякий, кто попытается нарушить единство нашего фронта на родине, будет уничтожен, — вопит Гитлер. — Нашим ответом на всякие такие попытки будет смерть». Характерно, что угроза смертью остается единственным обращением гитлеровцев к немецкому народу.
Гитлеровские войска, коварно напавшие на Советскую страну, в первый период военных действий имели некоторые временные преимущества перед частями Красной Армии. Опыт последних боев, удары по немецким войскам, нанесенные частями Красной Армии под Ростовом, Тихвином, Ельцом и на подступах к Москве, показывают, что временные преимущества германской армии постепенно исчезают, а Красная Армия день ото дня крепнет и накапливает силы. В ходе войны наши силы как внутри страны, так и вне ее неуклонно растут, а силы гитлеровской Германии неуклонно падают.
Известно, с какой злобой встретили гитлеровцы в начале войны на Востоке сообщения советской и иностранной прессы, сравнивавшей открытие фашистской Германией военных действий против [62] Советского Союза с походом Наполеона в Россию в 1812 году. Однако ход войны явственно показывает, что это сравнение имело и имеет глубокий исторический и военный смысл. Участь Наполеона и наполеоновской армии грозной тенью нависла над Гитлером и гитлеровской Германией.